Иванушка и Журавль, Гославский Евгений Петрович, Год: 1901 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 14 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Сказочный Театръ.

ИВАНУШКА и ЖУРАВЛЬ

Сказка въ трехъ картинахъ

Е. Гославскаго.

Изданіе 2-е.

С.-ПЕТЕРБУРГЪ.
Изданіе Е. В. Лавровой и Н. А. Попова.
1901.

Иванушка и Журавль.

Сказка *) въ трехъ картинахъ.

*) По народнымъ сказкамъ.

Въ сказк дйствуютъ: Бабка, жадная, хитрая, носъ крючкомъ, въ общемъ похожая на хищную птицу, Парфенъ — мужикъ себ, какъ мужикъ, борода лопатой, въ рубах, а иногда въ армяк, Иванушка, его сынъ, кудрявый паренекъ, почти всегда улыбается, одтъ просто но чистенько, въ лапоткахъ, Журавль,— какъ и слдуетъ ему быть: поджарый, долговязый, весь срый, съ клювомъ и ногами почти черными, журавлята его, затмъ — гости Пареновы, старйшій изъ нихъ весь блый, какъ лунь, другіе — кто постарше, кто помоложе, какъ мужчины, такъ и женщины, молодцы изъ торговыхъ рядовъ и молодцы съ дубинками изъ журавлиной сумы.

Происходитъ дло на задворкахъ деревни, при такой картин: прямо, за плетнемъ, конопляникъ, тамъ и сямъ деревья и кусты, направо видна часть избы Парфена, налво — часть избы бабкиной, съ зава, лейкой, подл нея на веревк сушится блье.

КАРТИНА ПЕРВАЯ.

Когда занавсъ поднимается, Парфенъ и Бабка сидятъ каждый у своей изСы и разговариваютъ гавъ:

Парфенъ. Ахъ, бабушка-бабушка, бранишь, да бранишь ты моего Ванюшку: дуракъ, да дуракъ. Оно положимъ, что простонать онъ. Да, вдь, отчего простоватъ-то: не отъ доброты-ли? А, вдь, доброта, люди говорятъ, не порокъ.

Бабка. Еще какой порокъ, Парфенушка! Еще какой порокъ-то!

Парфенъ. Что? Да какъ-же это такъ?

Бабка, А такъ, что простой да добрый никогда себ кубышки по набьетъ.

Парфенъ. Ну, да, вдь, не только же свту, что въ кубышк.

Бабка. Не знаю и другого свту. Не знаю и врать по хочу. Докатилась до моей укладочки копеечка — вотъ мн и тепло, старенькой, а прокатилась мимо, къ кому другому вотъ мн и холодно, сиротливой.

Парфенъ. Пть бабка, не то ты толкуешь. А что до Ивана, такъ не даромъ, я полагаю, молвится: живи просто, проживешь лтъ со сто, да — простому и простится много. Простота да чистота — половина спасеньи.

Бабка. Ну, ладно, ладно. Гладь своего дурака по головк: успокоитъ онъ твою старость.

Парфенъ. Что-жъ, впередъ но видать. (Тутъ входитъ Иванушка). А? Иванушка, успокоишь ты отца на старости лтъ?

Иванушка. А почему бы и не успокоить? Какъ ты меня, такъ и я тебя.

Бабка. Да чмъ успокоишь-то?

Иванушка. Чмъ? А кормить стану. Да все пряничками печатными, а не угрызешь, — такъ и помягче чмъ-нибудь. Бабуля, у тебя баня никакъ топится,— пусти меня попариться!

Бабка. А что дашь?

Иванушка. Да что-же мн теб дать? Хочешь, камушковъ теб разныхъ изъ рчки натащу?

Бабка. Камушковъ? Это что же, давиться мн, что-ли, ими? Стой!.. Это что у тебя въ рукахъ-то?

Иванушка. А пленка.

Бабка. Пленка? Иванушка, вотъ какъ теб баньку растоплю, только сослужи ты мн службу, поймай ты мн моего обидчика., журавля носастаго!.. Всю коноплю мн перепортилъ. Чуть вечеръ, онъ ужъ и тутъ: и клюетъ-то, и ногами топчетъ. А? Поймаешь, что-ли?

Иванушка. Что-жъ не поймать. Только въ баню пусти.

Бабка. Пущу, пущу, касатикъ. Ой, летитъ, летитъ… да еще съ журавлятами.

Парфенъ. Ну такъ и разставляй скоре пленку. А намъ съ тобой, бабушка, уйти надо, чтобы не мшать.

Бабка. Идемъ, идемъ, миленькій. Ну, смотри же, Ванюша… да прямо ко мн тащи!.. (Она и Парфенъ уходятъ. Иванушка сыплетъ приманку и, поставивъ съ помощью колышка свой силокъ, притаивается у плетня. Скоро прибгаетъ журавль съ журавлятами и начинаетъ съ ними плясать и пть):

Повадился журавель, журавель

На бабину конопель, конопель.

Такой, такой журавель:

Такой, такое зобастый,

Такой, такой носастый,

Такой, такой длинный.

Конопельку щиплетъ!..

(Иванушка, смотря ни плясуновъ, смется и самъ подпваетъ, Бабка же пріоткрыла дверь избы и стала продолжатъ):

Ужъ я-жъ того журавля наловлю.

Стью крылья обовью, обовью,

Чтобъ онъ больше не леталъ, не леталъ,

Конопельку не щипалъ, не щипалъ!

(Тутъ она длаетъ знакъ Иванушк и скрывается. Журавль продолжаетъ псню и вдругъ попадается ногой въ петлю).

Журавль. Ай-ай! Въ силокъ попался! Бда, бда! Дтушки, бгите отсюда, спасайтесь, пока сами не попались. (Журавлята съ жалобнымъ пискомъ убгаютъ).

Иванушка. Что, доплясался, долгоносый?

Журавль. Иванушка, отпусти меня, голубчикъ. На что я теб?

Иванушка. А зачмъ коноплю воруешь?

Журавль. Милый, такъ, вдь, надо же чмъ нибудь ребятокъ кормить. Видлъ ты ихъ? Видлъ, какіе они худенькіе, чахленькіе! А конопляное-то смечко, говорятъ, страхъ какъ полезно. Отпусти же, хорошенькій!

Иванушка. Нтъ, нтъ! И, пожалуйста, ты помалкивай себ, лучше. А пуще всего, не смй мн о своихъ дтушкахъ говоритъ!

Журавль. А что? Небось, жалко ихъ? Ну, да, вдь, я знаю, что ты добрый. И разв ужъ мы такъ много поклевали? Такъ какую-нибудь горсть, другую. А ты подумай только, какъ оставаться журавлятамъ безъ отца! Вдь, сироты они теперь. Прилетятъ къ матушк: ахъ, скажутъ, нту нашего родимаго, запуталъ его въ пленку злой мальчикъ Иванушка! Расплачется-раскричится и журавлиха моя… Да что — пожалуй, такъ зачахнетъ съ горя, что и совсмъ уже круглыми сиротами, останутся птенчики.

Иванушка (едва удерживая плачъ). Не смй ты, говорю я теб, журавль, жалобить меня! Не смй!..

Журавль. Такъ отпусти, да и дло съ концомъ. А ужъ я никогда больше не стану сюда летать и всмъ товарищамъ закажу. Мало того, всхъ воробьевъ разгонимъ. Отпусти же!

Иванушка (почти плача). А меня тогда бабка попариться не пуститъ.

Журавль. Что? Такъ теб только бы потшиться, а тамъ хоть трава не расти, хоть вс журавлики со своими робятками погибай? Какой же ты безжалостный!

Иванушка (плача и сердись). Самъ ты безжалостный, глупый ты этакій, носастый! (Снимаетъ петлю съ его ноги). Ну, уходи скоре, улепетывай!

Журавль. Ну, вотъ и спасибо.

Иванушка. Удирай, говорю, пока цлъ!.. (Садится и плачетъ). Баня моя, банюшка! Жаркій мой полочекъ!.. (На журавля, съ сердцемъ). Да что ты меня дразнишь! Возьму вотъ палку хорошую.

Журавль. Ахъ, ты мой глупенькій! Ахъ, ты мой добренькій!

Иванушка. Сдлай ты милость, отстань, пожалуйста.

Журавль. Нтъ, я прежде развеселю тебя. Ребятки, журавлики! (Т ужъ тутъ какъ тутъ), Радуйтесь! Пляшите, смшите Иванушку! (Журавли пляшутъ, какъ только могутъ, смшно. Иванушка утшается, и по немногу начинаетъ и самъ плясать). Ну, что, утшился?

Иванушка. Ужъ очень они радуются, глупые.

Журавль (гладя его крыломъ по головк). Охъ, ты, Иванушка — простота. Охъ, ты голубь мой сизый. Постой-ка-съ. На вотъ теб въ награду. (Достаетъ изъ-подъ крыла скатерть).

Иванушка. Это на что-же такое?

Журавль. А въ то, что это не простая скатерть, а самобранная. Только скажи ей: шита-бранна скатерть: распахнись, развернись! дай намъ, добрымъ молодцамъ, попить-погулять!— И сразу теб цлый пиръ готовъ.

Иванушка. Правда?

Журавль. Журавли, миленькій, никогда не лгутъ. Это ты такъ и знай. Ой, старая бабка идетъ. Прощай, Иванушка! Дтки, бжимте! (Убгаютъ вс. Входитъ бабка).

Бабка. Ну, что, поймалъ журавля?

Иванушка. Поймать-то поймалъ, да опять отпустилъ. Ужъ очень онъ меня дтьми разжалобилъ.

Бабка. Да? Эко ты избаловался, эко ты избаловался!

Иванушка. А онъ мн вотъ что на выкупъ далъ.

Бабка. Скатерть?

Иванушка. Да и не простая. Стоитъ ей только… нтъ, бабуля, этого я теб не скажу,

Бабка. Почему-же нтъ?

Иванушка. Нтъ, нтъ, и не проси. Ты и такъ богата. Это и намъ съ батюшкой пригодится.

Парфенъ (кричитъ, не выходя): Иванушка, бги скоре: Сивка со двора сорвался. Скоре!

Иванушка. Бгу, батюшка. Бабушка, покарауль покуда скатерть! И разговаривай ты съ ней о чемъ хочешь, только не говори ты ей, пожалуйста: шита-бранна скатерть, распахнись-развернись, дай намъ, добрымъ молодцамъ, попить-погулять. Пожалуйста, не говори! (Убгаетъ).

Бабка. Что такое? Дло-то видно не безъ чудесъ. Ну-ка попробовать. (Разстилаетъ скатерть на скамь). Шита-бранна скатерть, распахнись, развернись… (На скатерти появляются кушанья). Вотъ оно что! Ну, и правда-же, что дуракамъ счастье. Только нтъ! Возьму-ка и ее себ, а вотъ эту (снимаетъ свою съ веревки) имъ пожертвую. Охо-хо-хо!.. И покушаю же я сейчасъ, и покушаю!.. (Убгаетъ).

ЗАНАВСЪ.

КАРТИНА ВТОРАЯ.

Все по старому, только внесено нсколько столовъ и скамеекъ, около которыхъ хлопочутъ Парфенъ и Иванушка. Бабка тутъ-же, со стопкой меда и пряничками.

Иванушка. Ну, что-же, батюшка, ле общали быть?

Парфенъ. Вс, вс,— кто попировать-то не радъ!

Иванушка. И попируемъ же! Батюшка, еще бы надо столъ. Бабушка, ты бы свой одолжила.

Бабка. Да,— чтобы еще украли его! И напрасно вы хлопочете, голубчики: никакого-то у насъ пира не будетъ (потягиваемъ медокъ). Ахъ, и медокъ же. Ну, и пряничекъ. А вы вотъ какъ опростоволоситесь.

Парфенъ. Да и и то все что-то побаиваюсь. Назвали гостей, а вдругъ ошибемся.

Иванушка. Батюшка, да если-же журавль-такъ и сказалъ, что никогда они, журавли, не обманываютъ! Ну, какъ-же тутъ!..

Парфенъ. Охъ, не знаю, не знаю… Ну, гости жалуютъ (входятъ одинъ за другимъ гости). Милости, милости просимъ.

Гости. Ваши гости, ваши гости.

Старичокъ. Звали на пиръ,— и пришли, а что пировать станемъ, не вдаемъ.

Иванушка. А такъ себ, ддушка, вообще себ попируемъ — кто за что пожелаетъ.

Парфенъ. Это, вдь, Иванушка затваетъ, Иванушка. Да, это я, я…

Старичокъ. Да, что-жъ, невсту что-ли себ сосваталъ?

Иванушка. Ну, куда еще мн о невстахъ думать. А просто себ, просто…

Старичокъ. Да что просто-то?

Иванушка. А такъ себ, вообще просто… для журавлика, что ужъ очень онъ добрая птица.

Старичокъ. Для журавлика, для журавлика — вотъ и толкуй съ мимъ.

Другой гость. До, вдь, не для толковъ взвали.

Третій гость. Истинно. Только, что-же, на двор и до полдня не далеко, а у васъ еще и столы не накрыты.

Иванушка. Это у насъ сразу, сразу все сдлается. Батюшка, разсаживай гостей-то.

Парфенъ. Пожалуйте. Ддушка, ты у насъ старшій, теб и у стола верхъ. А рядомъ никакъ теб, сватушка. (Вс начинаетъ разсаживаться за пустые столы).

Старичокъ. Такъ, такъ, Что дальше будетъ, и пока все честь честью,

Бабка. Какая ужъ тутъ честь: за пустые столы усаживаютъ.

Иванушка. А вотъ сейчасъ но будутъ пустыми (беретъ свою скатерть). Только вы, гости дорогіе, не пугайтесь, пожалуйста… потому что, вдь, не видано, не слыхано… потому что… Да что тутъ размазывать!.. (Закрываетъ глаза и вс замираетъ отъ ожиданія всеобщаго восторга и удивленія). Шита-бранна скатерть! развернись, распахнись! дай намъ, добрымъ молодцамъ, попить-погудять!.. Что, никто не упалъ?

Бабка. Это, видно, еще присказка, а сказка будетъ впереди.

Иванушка. Присказка? (Открывъ глаза). Журавликъ, да что же это такое!.. Шита-бранна скатерть! Оглохла ты чтоли? Русскимъ теб, кажется, языкомъ говорятъ! Ну-же!.. Не слушается… Батюшка да какъ-же это?..

Парфенъ. Атакъ, что осрамилъ ты мою голову. Простите, гости почтенные: поврилъ я сыну-дурачку, будто досталъ онъ скатерть самобранную, хотлъ васъ попотчевать, да видно, какъ онъ меня обманулъ, такъ и я васъ.

Бабка. Вотъ такъ попировали!

Гость. Да, это какъ говорится, не то, что въ ротъ не попало, а даже и по усамъ не текло.

Другой гость. Стоитъ, молъ, бочка, на бочк корецъ, и сказк конецъ.

Старичокъ. Что-жъ, хоть и не угостили, да хотли угостить, и на томъ, значить, спасибо. А тамъ, видно, и по домамъ похали съ орхами.

Гость. А и дома-то когда еще обда дождешься: вдь поди никто и печей не топилъ, на Иванушкинъ пиръ надясь.

Бабка. То-то видно не даромъ говорится: на чужой каравай рта не розвай, а пораньше вставай, ли свой затвай. А я вотъ, какъ своего медку здсь вопила, такъ сейчасъ и за свой обдъ засяду.

Гости. Бабушка, покорми и насъ. Милая, хоть понемножечку.

Бабка. А чмъ благодарить станете, соколики?

Гости. Да ужъ не поскупимся, только смилуйся.

Бабка. Такъ вотъ — кто дастъ алтынъ, того покормлю, а кто два, того и попою, коли пожелаетъ. Давай, ддушка, колпакъ, сыпьте въ него денежки, ребятки.

Гости (вынимая мошны). Что-жъ, видно, надо раскошеливаться. Голодъ-то. не тетка. Веди ужъ скоре.

Бабка (собирая деньги). Милости прошу. За алтынъ и я куда какая добренькая (отходитъ съ гостями, а тамъ и совсмь скрываются).

Парфенъ. Ну, Иванушка, просто бы мн теперь хоть сквозь землю провалиться.

Иванушка. А мн-то батюшка? Разв я не чувствую: такой ты у меня почтенный, и вдругъ этакая обида! (Плачетъ) Ай, да журавликъ! А вдь какъ еще уврялъ-то. Ой, головушка ты моя бдная!…

Парфенъ. Ну, полно, слезами горю не поможешь. А ты лучше помни, что на всякую простоту крюкъ бываетъ. Понимаешь?

Иванушка. Да вдь онъ какъ улещалъ-то! Ну, постой-же, я его опять поймаю — вонъ она, пленка-то.

Парфенъ. Что-жъ, это дло: излови, да ужъ не развшивай ушей, а прямо къ бабк неси, она ему отсметъ насмшку.

Иванушка. И ни капельки не пожалю (Садится у плетня).

Парфенъ. Ну, сиди, а я пойду обдъ промышлять. (Парфенъ уходитъ, вдали запваетъ журавль).

Иванушка. А, жалуешь? Ну, ладно!

Журавль (входитъ, начинаетъ выплясывать и тутъ-же запутывается въ силокъ). Опять ты меня въ пленку!..

Иванушка. Да, и теперь ужъ не отпущу.

Журавль. Да вдь я не по вашу коноплю, а только провдать, всласть-ли наугощала васъ моя скатерть.

Иванушка. Смяться, значитъ, пришелъ? (Суетъ ему скатерть). На-же, на, бери свою гадкую тряпицу. Бери, бери… что носъ-то воротишь?..

Журавль. Не моя это скатерть, Иванушка. Совсмъ даже и не похожа на мою. Обманулъ тебя кто-нибудь.

Иванушка. Некому меня обманывать кром тебя. И какъ хочешь, а свяжу я теб крылышки, и — прямо къ бабк. (Вяжетъ его пояскомъ).

Журавль. Иванушка, врь, что не повиненъ я передъ тобой.

Иванушка. Ладно, ладно, вонъ батюшка говоритъ, что на всякую простоту крюкъ бываетъ, Только нтъ,— больше не зацпишь.

Журавль. Миленькій, отпусти. Хорошенькій, я другой теб выкупъ дамъ, такой подарокъ, что сразу и на всю жизнь ты своего батюшку успокоишь. Только отпусти поясокъ,— мигомъ явится.

Иванушка (отпуская его). Ну, смотри, если обманешь!

Журавль. Сренькій маленькій! по щучьему велнью, по моему прошенью,— встань передо мной, какъ, листъ передъ травой! (Изъ-за куста появляется конекъ). Вотъ теб. Хороша лошадка?

Иванушка. Хороша-то хороша, да ужъ больно маленька.

Журавль. А ты садись на нее верхомъ, — прокатись (тотъ садится и детъ). Что, какова побжка?

Иванушка. Да ничего себ,— скачетъ. Только мн все кажется, что не онъ меня носитъ, а и самъ его ногами таскаю.

Журавль. Это отъ его легкости. Да и не въ зд его сила.

Иванушка. А въ чемъ-же еще?

Журавль. А вотъ въ. чемъ. Маленькій, сренькій, топни ножкой! (Конь топаетъ) Ну-ка, подставь ему подъ копытце руку. (Изъ копытца сыплются мдныя деньги). Что въ рук?

Иванушка. Деньги-мдяки.

Журавль. А скажешь ‘маленькій, сренькій, топни другой’ — серебро посыплется, а ‘третьей’ — золото, а ‘четвертой’ — самоцвтные камни. Ну, бери-же конька, да отпускай меня, мн къ ребятамъ пора.

Иванушка. А обмана тутъ никакого нтъ?

Журавль. Экій ты какой!.. Да вдь своими же руками деньги получалъ. Развязывай же скорй!

Иванушка. Ну, ступай! Только смотри… (Журавль убгаетъ). И правда, тутъ дло испытанное. Охъ, и порадую-же я батюшку. И первымъ-же дломъ опять мы съ нимъ, пиръ, устроимъ. Ну, конекъ, вези-же меня скоре къ батюшк! Ай-да! (Узжаетъ).

ЗАНАВСЪ.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ.

Опять все по прежнему. Иванушка и Парфенъ стоятъ невдалек отъ привязаннаго къ дереву конька. Бабка выходитъ изъ избы и прислушивается къ ихъ рчамъ.

Иванушка. Ну, батюшка, теперь чай самъ видишь, что не обманщики мы съ журавлемъ.

Парфенъ. Какой ужъ тутъ обманъ, когда вс карманы и пазуха полны червонцами. Да, привалило таки счастье! (Обнимаетъ сына). Ахъ, ты, Иванушка, мой!.. Ахъ, простота ты моя!

Иванушка. Радъ ты, батюшка?

Парфенъ. Нашелъ, что спрашивать!..

Иванушка. Это я такъ,— потому не знаю, что и говорить… Батюшка, и вдь теперь ни одного нищаго, ли одного-то бднаго не останется на свч!.. Всхъ-то мы съ тобой, вотъ какъ красное солнышко, обогремъ!.. Ой, батюшка, ой миленькій, я просто задохнусь отъ радости!.. (Прыгаетъ).

Парфенъ. Я самъ хоть въ присядку готовъ!… Ну, а прежде всего, Иванушка, надо намъ…

Иванушка. Пиръ, пиръ, батюшка, готовить!..

Парфенъ. Врно! Да такой-то пиръ, — чтобъ на весь міръ! Знай молъ нашихъ, почитай мужичка Парфена съ Иванушкой сынкомъ!..

Бабка. Опять пировать готовитесь? Мало, видно насрамились еще?

Иванушка. Небось, бабуля, больше не осрамимся. (Показываетъ деньги). Вонъ он, денежки-то!

Бабка. Ой! Да откуда это?..

Парфенъ. За простоту намъ пожертвовали. (Ударяетъ по карманамъ). Вонъ, какъ позваниваютъ!..

Бабка. Да кто-же такой щедрый?

Парфенъ. Много будешь знать бабушка, скоро состаришься, и кубышки не успешь накопить.

Бабка. Дайте же и мн хоть горсточку.

Иванушка. Да на, намъ не жалко.

Бабка. Еще!

Парфенъ. Дадимъ и еще, только помоги намъ гостей угостить. Сластей всякихъ да закусокъ, мы и сами накупимъ! А вотъ но осталось-ли у тебя изъ горячаго чего-нибудь?

Бабка. Горы приволоку. Только уговоръ дороже денегъ я вамъ блюдо мясного, а вы мн блюдо золотого. Идетъ?

Парфенъ. Да ужъ ладно. Намъ теперь денежки, что песокъ. Ну, Иванушка, пойду въ ряды за покупками, да гостей сзывать. А ты тутъ за конькомъ хорошенько ухаживай.

Иванушка. Будь покоенъ, батюшка.

Парфенъ. Ну, я и пошелъ, значить! (Уходя, громко). Сосди дорогіе, къ намъ на пиръ милости просимъ… Старые, малые!.. (Парфенъ уходитъ. Иванушка обмахиваетъ конька вткой).

Бабка. Иванушка, это что же у теб за уродецъ?

Иванушка. Не уродецъ, бабушка, а красавецъ.

Бабка. Красавецъ? Что-то не похоже.

Иванушка. Не знаешь ты его, бабушка, оттого такъ и говоришь.

Бабка. А что же въ немъ знать-то?

Иванушка. Нтъ, нтъ, бабуля, сказывалъ теб батюшка, что вредно это теб знать, такъ и меня не спрашивай. (Беретъ ведерко).

Бабка. Ну, ну, не надо, ноли такъ. Ты куда же это съ ведеркомъ?

Иванушка. А на колодецъ, конька напоить.

Бабка. Экій ты какой на колодецъ. Лнь теб разв на ручей сбгать: родниковая-то вода куда слаще.

Иванушка. И то вдь!.. Спасибо, что надоумила. Мигомъ слетаю. Только ужъ ты некуда побудь съ конькомъ, побереги его.

Бабка. Что-жъ, отчего не такъ.

Иванушка. На вотъ теб вточку, мухъ отъ него отмахивай.

Бабка. Давай, родненькій. Ну и что же, поговорить мн о чемъ-нибудь съ конькомъ, чтобы не. соскучился, или молчать прикажешь?

Иванушка. Нтъ, говори лучше. Конечно, ему веселе будетъ. Только объ одномъ я тебя попрошу: о чемъ хочешь разговаривать ты съ нимъ, не скажи ты ему только какъ-нибудь невзначай ‘сренькій, маленькій, стукни ножкой, другой, третьей, четвертой’. Понимаешь, только этого не говори. Вдь не трудно?

Бабка. Ну, чего тутъ. Зачмъ этакія слова говорить. Разв это можно?

Иванушка. Ну то-то же. А я живехонько. (Уходитъ).

Бабка. Ну-ка, сренькій, маленькій, стукни ножкой, другой, третьей, четвертой! (Конь стукаетъ и сыплетъ въ руку бабки и мдью, и золотомъ, и всмъ прочимъ. Бабка, что ни разъ, то все громче вскрикиваетъ: ‘ой’, и подскакиваетъ все выше и выше). Вотъ такъ конекъ! Вотъ такъ уродецъ!.. Только нтъ, не къ лицу Парфену съ Ивашкой такой живулечкой владть, мн оно больше подходитъ. Та-та-та!.. Да вдь ты, конечекъ, съ виду-то ни дать ни взять вчерашняя лошаденка, что я на капуст у себя застала да въ котухъ загнала. Хо-хо! Сейчасъ же это я васъ на ваши на настоящія мста разставлю. Тебя (садится на конька) ко мн, а того — сюда. Нука, сренькій, маленькій! Ну-ка! (Тотъ скачетъ). Ой, легче, легче!.. Опрокинешь!.. Тпру-у! (Узжаетъ. Тутъ же показывается журавль),

Журавль. Такъ вотъ кто обижаетъ моего Ванюшку. Ну, погоди же ты, старая обманщица. (Скрывается).

Бабка (возвращаясь на точно такой же лошадки,). Вотъ и готово. Стой себ, дурень, да своего дурака-хозяина дожидайся, славная вы съ нимъ парочка.

Иванушка (входитъ, и поитъ лошадку). Ну, что, бабушка, не говорила коньку, что я не веллъ?

Бабка. И не подумала, золотой. Ну, вонъ и отецъ возвращается, а за нимъ и народъ со всхъ улицъ валить.

Иванушка. Охъ, и запируемъ-же!

Парфенъ (входя, молодцамъ, которые вносятъ корзины и боченки). Сюда, сюда, молодцы, да помогите ужъ и по столамъ разставить.

Бабушка, а гд же кушанья?

Бабка. Мыши, мыши все съли, Парфенушка. Ужъ я плакала-плакала.

Парфенъ. Ну, есть о чемъ. Съли, такъ и въ здоровье. Хватить и этого. А нтъ,— еще принесемъ. И теб, сколько чего пожелаешь, дадимъ. (Входятъ гости).

Гость. А, теперь я вправду пиркомъ пахнетъ.

Другой гость. Да, припасли-таки.

Третій гость. Одно удивленіе!

Иванушка. То-ли еще будетъ-то!..

Старичокъ. Ну? Разв еще не все тутъ?

Парфенъ. Усаживайтесь, почтенные. Солнце на закат, время на утрат, что его даромъ проводить. (Вс разсаживаются).

Иванушка. Только, батюшка, на первое мсто позволь ужъ мн моего конька посадить.

Старичокъ. Конька за столъ? А что — если онъ какъ свинка въ сказк: самъ за столъ, и ноги на столъ.

Иванушка. Нтъ, ддушка, онъ у насъ не таковскій!

Старичокъ. Но, но!.. Что только дальше будетъ… Что-жъ, или ужъ и первую чарку про коньково здоровье выпить.

Иванушка. Врно, врно, ддушка! (Вс смются, чокаются и пьютъ). А ужъ онъ насъ отблагодаритъ за честь.

Старичокъ. О? Это какимъ-же родомъ?

Иванушка. А такимъ, что изъ копытца золотца да камушковъ самоцвтныхъ насыплетъ!..

Гости. Что?.. Ахъ, ты балагуръ-балагуръ!..

Бабка. И вовсе ты изоврался, парень.

Иванушка. Да? Ну, такъ и намъ покажу-же!.. Батюшка, показывать, что-ли?

Парфенъ. А чего-же еще ждать.

Иванушка. Ну, такъ смотрите-же!.. Смотрите вс… (Торжественно). Сренькій, маленькій, стукни ножкой!.. Ну, что-же ты?.. Сренькій, слышишь, что-ли!.. Батюшка, а вдь это опять на обманъ похоже!.. А?..

Парфенъ. А ты хорошенько приказывай! Сренькій, ты что-же это балуешься?.. (Вс смются).

Бабка. Охъ, Иванушка, и отъ кого это ты такъ врать научился?

Старичокъ. Ничего, это они, видно, для веселья, наплетаютъ. Ха-ха-ха! И вдь выдумаютъ: этакая скотинка, и вдругъ людей будетъ дарить, да еще золотомъ!..

Иванушка. Да вдь это-же правда, правда: онъ можетъ это, только теперь заупрямился. (Вс хохочутъ). Не врите?.. Такъ вотъ-же оно, золото!.. Вдь онъ-же надавалъ!..

Гости. И впрямь, сколько золота. Что за чудеса?.. Откуда только?..

Иванушка. То-то и есть: откуда-бы мн взять?

Бабка. Да, почтенные, подумайте-ка объ этомъ. Вдругъ, дурачокъ, и вдругъ столько денежекъ! А?.. Только къ слову сказать, не по этой-ли самой причин я сегодня въ своей кубышечк кое-чего не досчиталась?..

Старичокъ. Что такое?

Парфенъ. Бабушка, да ты въ ум-ли?

Бабка, Нечего, нечего… Вотъ вы, почтенные, и смекните, откуда у Ивана деньги.

Старичокъ. Парфенъ, а вдь дло-то не ладно!..

Парфенъ. Братцы, да что вы! чтобы мой сыночекъ, Иванушка…

Бабка. Ой, какъ покраснлъ-то весь: не даромъ говорятъ, что на вор шапка горитъ…

Парфенъ. На вор?!. Бабушка, и не подавишься ты отъ такого слова?..

Бабка. Нечего, нечего, говорю я теб. Вы лучше денежки мои подайте.

Иванушка. Да на, на… (бросаетъ ей).

Парфенъ. Все, все бери, коли твое… Вотъ и еще, и еще. А намъ, пожалуй, и не надо ихъ. Безъ денегъ жили — не тужили, и впередъ не затужимъ. Одно горько, какъ вы, почтенные, могли усомниться въ Парфен съ Иванушкой!..

Старичокъ. А и то, братцы, кажись, не такіе вдь люди…

Другіе гости. Правда, правда. Ну и пусть ихъ сами разбираются съ бабкой. А на пиру не суды заводить. Ну-ка, еще ужъ за конька по чарочк!.. (Пируютъ).

Иванушка. Батюшка, а я опять дойду журавля ловить. (Отходитъ).

Гости. Ну-ка, ддушка, заводи-ка бесдушку, разскажи намъ про житье-бытье стародавнее. Вотъ и гусли теб.

Старичокъ (запваетъ).

Какъ во-город было во Казани.

Среди было торгу нп базар…

(Между тмъ входитъ журавль. Никто изъ гостей его не замчаетъ).

Иванушка (кланяясь ему). Вотъ теб долгоносому, какое спасибо!..

Журавль. Все я знаю. И прими-ка ты теперь отъ меня вотъ эту сумочку. Только скажешь ‘разъ изъ сумки, два да три изъ сумки’, и увидишь, что будетъ.

Иванушка. Ахъ, не врю я теб больше.

Бабка (подходя тихонько). А, опять тутъ журавль…

Журавль. Все теб вернетъ сумочка. Бери-же.

Иванушка. А то-бы и не надо: куда какъ хорошо жилось намъ съ батюшкой до всхъ этихъ твоихъ подарочковъ.. (Журавль отходитъ. Иванъ кладетъ сумочку на скамейку у куста. Бабка подходитъ къ нему).

Бабка. Иванушка, это какая у тебя сумочка?

Иванушка. Ахъ, и самъ я не знаю. Отстань, чего пристаешь, бабушка.

Бабка. А вдь это не хорошо, дружокъ, что ты отъ гостей ушелъ.

Иванушка. Ну ихъ совсмъ. Скучно мн. Ахъ, какъ скучно!..

Бабка. А ты покушай пряничка, вотъ и развеселишься.— Ну, иди-же: вдь обидятся.

Иванушка. Что-жъ, мн все равно, только вотъ сумку отнесу…

Бабка. Да оставь тутъ, я покараулю.

Иванушка. Ну, хорошо. (Хочетъ итти).

Бабка. Что-жъ, можетъ, я съ ней о чемъ-нибудь не говорить?

Иванушка. Да, какія хочешь сказки ей сказывай, только не говори: ‘разъ изъ сумки, два изъ сумки’.

Бабка. Только этого?

Иванушка. Только всего. (Идетъ къ пирующимъ).

Бабка. Разъ изъ сумки, два изъ сумки!..

Журавль. Три изъ сумки, четыре, пять!.. (Изъ сумки выскакиваютъ молодцы съ дубинками и окружаютъ бабку).

Бабка. Ой, ой, ой!.. Разбойники!.. Ой, помогите!..

Гости. Что такое?.. Откуда такіе?..

Журавль. Иванушка, понялъ кто тебя обманывалъ?

Иванушка. А ничего не понялъ.

Журавль. Бабка, бери-ка скоре своего конька, а давай намъ нашего, да и скатерть-то обмни!..

Бабка. Сейчасъ, сейчасъ… только этихъ-то придержите… (Подхватываетъ конька и убгаетъ. Вс дивятся происшедшему. Журавль произноситъ: ‘два въ сумку, три въ сумку’, и молодцы влзаютъ туда. Бабка возвращается съ настоящимъ конькомъ и настоящей скатертью).

Журавль. Ну-ка, Иванушка, теперь попробуй!..

Иванушка, (набрасываетъ скатерть на столъ). Шита-бранна скатерть!.. (Столы покрываются причудливыми яствами. Вс ахаютъ и падаютъ отъ удивленія). Ничего, ничего, почтенные!.. Кушайте на здоровье. А теперь и на конька полюбуйтесь. Да что,— прямо за подарками подходите. Мы зла не помнимъ!.. (Гости толпятся у конька, который сыплетъ деньги и драгоцнности. Получившіе заводятъ псни и плясъ. Журавль взбирается на столъ и громко кричитъ):

Вотъ теперь, такъ правда: стоить бочка, на бочк корецъ и сказк конецъ!..

ЗАНАВСЪ.

КАРТИНА ПЕРВАЯ.

КАРТИНА ВТОРАЯ.

КАРТИНА ТРЕТЬЯ.

Читайте также: