Характер англиканской церкви, Джебб Джон, Год: 1868 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 36 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

ХАРАКТЕРЪ АНГЛИКАНСКОЙ ЦЕРКВИ

СОЧИНЕНІЕ
Джебба, епископа Лимерикскаго

ПЕРЕВОДЪ СЪ ФРАНЦУЗСКАГО ПОДЪ РЕДАКЦІЕЙ Э. О. ПРОФЕССОРА
И. Троицкаго

САНКТПЕТЕРБУРГЪ

Печатано въ типографіи Департ. Удловъ. Лит. пр., No 39

1868

Издавая въ русскомъ перевод сочиненіе знаменитаго епископа Лимерикскаго, пользующееся въ Англіи всеобщею и вполн заслуженною извстностью, мы надемся удовлетворить очень естественному, при возбужденіи вопроса о сближеніи Англиканской церкви съ Православною, желанію нашихъ соотечественниковъ познакомиться поближе съ духомъ и характеромъ этой церкви. Устраняя отъ себя и ироническія и полемическія тенденціи, редакція ограничилась возможно точной и врной передачей текста сочиненія, присоединивъ нсколько подстрочныхъ примчаній къ тмъ мстамъ, которыя могутъ быть не совсмъ понятными читателямъ, небогословамъ, или которыя могли бы навести ихъ на поспшныя, или неврныя заключенія относительно сходства или различія между поименованными церквами.

Въ настоящее время далеко не вс съ удовлетворительной ясностью понимаютъ, что англиканская церковь занимаетъ совершенно особенное положеніе въ христіанскомъ мір, что она составляетъ, нкоторымъ образомъ, особый видъ (въ групп христіанскихъ церквей).

Ея своеобразный характеръ, въ теченіе прошедшаго столтія дйствительно понимали у насъ {Авторъ здсь какъ и дальше, гд говоритъ въ первомъ лиц, разуметъ своихъ соотечественниковъ — англичанъ, между которыми многіе не уяснили себ духа и характера своей собственной церкви.— Ред.} далеко не удовлетворительно, за то онъ не преминулъ обратить на себя вниманіе иностранныхъ наблюдателей. Такъ, напр., проницательный Мосгеймъ {Мосгеймъ — одинъ изъ наиболе замчательныхъ Представителей церковно-исторической науки въ Германіи прошедшаго столтія (род. между 1693—1695 г. сконч. въ. 1755 г.). Къ своихъ церковно-историческихъ трудахъ обнаруживаетъ обширную эрудицію и замчательный критическій талантъ. Главное произведеніе его носитъ заглавіе, ‘Institutionum histor. eccl. antiquae et recent.’ lib. IV, Hermet. 1764. Изъ него заимствованы вышеприведенныя слова.— Ред.} (да и не онъ одинъ держится такого мннія) признаетъ англиканскую, церковь за учрежденіе, возстановившее у себя, древнюю религію въ такой Форм, которая отдляетъ британцевъ столько же отъ римскихъ, католиковъ, сколько и отъ другихъ церковныхъ общинъ, отрекшихся повиноваться пап.

И дйствительно весьма не трудно согласиться съ этимъ краткимъ и врнымъ опредленіемъ и доказать его справедливость {Высказанная здсь мысль, что англиканская церковь по духу и характеру своему составляетъ золотую средину между крайностями папства и протестантства, составляетъ любимую идею многихъ англійскихъ богослововъ. Мы увидимъ ниже, что эта мысль не лишена нкоторыхъ основаній, а именно — по отношенію къ тмъ вопросамъ, при разршеніи которыхъ англиканство сближается съ началами восточной православной церкви.— Ред.}. Римская церковь сковываетъ разумъ, требуя слпаго подчиненія своему авторитету, а иностранныя церкви, образовавшіяся на началахъ реформаціи, даютъ необузданную свободу воображенію и, безъ всякаго ограниченія, допускаютъ личный произволъ въ дл истолкованія истинъ вры. Напротивъ, наша національная церковь внушаетъ намъ свободное, разборчивое, но тмъ не мене непоколебимое уваженіе къ преданіямъ благочестивой христіанской древности, уваженіе въ одно и то же время одобряемое разумомъ, внушаемое религіознымъ чувствомъ, заповдуемое церковнымъ авторитетомъ. Этотъ-то принципъ (уваженія къ преданіямъ христіанской древности) дйствительно составляетъ нашу отличительную особенность, этотъ принципъ даетъ нашей церкви возможность соглашать права личности съ правами авторитета, свободу изслдованія — съ православіемъ врованій, крпкій, здравый смыслъ — съ истиннымъ и высокимъ благочестіемъ.

Это счастливое направленіе англиканской церкви вращается въ самыхъ прочныхъ и разумныхъ границахъ. Англиканская церковь прежде всего — и это составляетъ глубочайшее основаніе, на которомъ она покоится,— почерпаетъ изъ одного Писанія вс члены обязательной вры или, говоря ея собственными словами, ‘все, во что необходимо вровать, чтобы спастись’, и въ этомъ заключается одно изъ существенныхъ ея отличій отъ римской церкви. Но, вмст съ тмъ, она обращается также систематически къ согласному ученію каолической (древле-вселенской) церкви, пользуясь имъ при изъясненіи священнаго текста, равно какъ и руководствуясь его указаніями въ тхъ предметахъ вры, которые въ точности не опредлены Св. Писаніемъ. Этимъ англиканская церковь отличается отъ всхъ другихъ протестантскихъ обществъ. Что англиканская церковь приписываетъ Св. Писанію безусловный авторитетъ, это всмъ извстно, такъ что излишне было бы приводить доказательства, но, можетъ быть, для поверхностныхъ наблюдателей мене извстно, съ какимъ почтительнымъ уваженіемъ она относится къ свящ. христіанской древности (къ древнимъ вселенскимъ преданіямъ Церкви): между тмъ это можно доказать неопровержимо.

Всегдашнимъ и существеннымъ свидтельствомъ этой истины служитъ англиканская литургія. Уваженіе нашей церкви къ древней вр и древнему благочестію выражается на каждой страниц и почти въ каждомъ параграф этого прекраснаго произведенія. Она большею частію составлена по древнимъ богослужебнымъ образцамъ и потому, во всхъ своихъ частяхъ, сообразна съ духомъ и чувствами христіанской древности. Этотъ составъ ея и согласіе съ древнею практикою Церкви произошли не вслдствіе какихъ либо вншнихъ обстоятельствъ, они составляютъ преднамренный результатъ свободнаго выбора и разумнаго обсужденія дла (со стороны представителей и членовъ англиканской церкви). Въ предисловіи къ ‘Книг общественныхъ молитвъ’ {‘Книга общественныхъ молитвъ’ (Common prayer book) составлена при Эдуард VI и тогда же введена въ употребленіе при совершеніи общественнаго богослуженія епископальной церкви Англіи. Употребленіе ея донын остается обязательнымъ для членовъ англиканской церкви. Ред.}, гд рчь идетъ о церковной служб, прямо предписано, чтобъ ‘мы у древнихъ отцевъ Церкви искали твердыхъ началъ и основаній для общественнаго богослуженія’. Въ томъ же предисловіи указывается ‘на святой и благообразный чинъ древнихъ отцевъ’, какъ на первообразъ нашего богослуженія. Но этотъ первообразъ общественной службы составляетъ вмст съ тмъ первообразъ и для нашего вроученія, такъ что мы смло можемъ предложить нашимъ противникамъ указать хоть одинъ членъ нашей вры, который не имлъ бы соотвтствующаго выраженія въ формахъ нашего богослуженія, или какую либо фразу въ нашихъ богослужебныхъ книгахъ, которая, по букв или по духу, не заключалась бы въ писаніяхъ древней Церкви! {Высказанная здсь мысль о полномъ согласіи англійскаго богослуженія съ преданіями древней вселенской церкви потребуетъ еще обстоятельнаго разбора. Весьма, конечно, желательно, чтобы при внимательномъ и безпристрастномъ изслдованіи дла такое согласіе между древнимъ церковнымъ сознаніемъ и ныншнею епископальною церковію Англіи дйствительно оказалось: въ этомъ имлся бы лучшій залогъ будущаго сближенія и единенія между православною и англиканскою церквами.— Ред.}

То же начало выражается и въ томъ достопамятномъ акт перваго статута {Этотъ статутъ появился въ 1558 г. немедленно по воцареніи королевы Елисаветы и имлъ своею цлью — утвердить господство епископальной церкви во всей Англіи.— Ред.} королевы Елисаветы, который объявляетъ, что государь одинъ (а не папа) есть земной глава {‘Читатель пусть не соблазняется титуломъ ‘главы церкви’, который здсь дается англійскому королю. Британскій государь не глава англиканской церкви, а верховный ея правитель. Правда, титулъ главы церкви былъ приписанъ Генриху VIII конвокаціею, но съ слдующимъ ограниченіемъ: ‘на сколько то согласно съ закономъ Христовымъ (quantum per Christi legem licet)’. Тотъ же титулъ носилъ и Эдуардъ VI равно какъ и королева Марія въ начал своего царствованія. Впослдствіи она сама отказалась отъ него, а Елисавета лично никогда не принимала этого наименованія, она обыкновенно называла себя ‘высшею правительницею’.— Характеръ королевскаго ‘главенства’ (супрематіи) въ англійской церкви опредляется ХХXVII членомъ англиканскаго вроисповданія и тми указами королевы Елисаветы, на которые сдлана ссылка въ упомянутомъ член’.— Прим. англ, издат.} національной церкви. Въ силу этого постановленія царствующій король, или королева, иметъ власть назначать отъ своего имени коммиссіонеровъ (уполномоченныхъ) для пресченія злоупотребленій со стороны еретиковъ, но эти коммиссіонеры, при сужденіи о ересяхъ, прежде всего обязаны обращаться къ авторитету каноническихъ Книгъ Св. Писанія, потомъ къ опредленіямъ четырехъ первыхъ вселенскихъ соборовъ и, наконецъ, къ постановленіямъ всякаго другого вселенскаго собора, если эти постановленія основаны на точныхъ и ясныхъ изреченіяхъ Св. Писанія {‘По счастливому стеченію обстоятельствъ отецъ націей литургіи (св. Григорій Двоесловъ) совершенно согласенъ съ главными двигателями англиканской реформаціи въ признаніи безусловнаго авторитета первыхъ четырехъ вселенскихъ соборовъ. ‘Sicut eancti Euangelii quatuor libros, ‘sic quatuor concilia, suspicere et venerari, me fateor: tota devotione complector, integerrima approbation custodio: quia in hie, velut in quadrato lapide, sanctae fidei structura consurgit, et cujuelibet vitae atque actionis existвt, quisquis eorum soliditatem non tenet, etiam si lapis esse cernitur, tarnen extra aedificium jacet’. S. Sreg. Mag. epist. пib. 1. cp. 25, p. 515, t. И, ed. Ben. Vide etiam pp. 632. 718.— Прим. англ. издат.

Съ своей стороны мы не можемъ не выразить сожалнія о томъ, что англичане, съ такою готовностью признавшіе авторитетъ первыхъ четырехъ вселенскихъ соборовъ, не приняли еще опредленій и слдующихъ трехъ вселенскихъ соборовъ, признаваемыхъ православною церковію. Авторитетъ тхъ и другихъ опирается на одинаковыхъ и Совершенно равносильныхъ основаніяхъ.— Ред.}).

Въ этомъ акт заслуживаетъ особеннаго вниманія то громадное значеніе, какое дается авторитету первыхъ четырехъ вселенскихъ соборовъ.. Послдній изъ этихъ соборовъ происходилъ ifсоставилъ свои опредленія въ 451 году. Такимъ образомъ у насъ есть предлъ времени,до котораго англиканская церковь безусловна признаетъ авторитетъ каолической церкви въ. толкованіи христіанскихъ истинъ. Если намъ, возразятъ, что этотъ актъ утратилъ свою силу вслдствіе упраздненія палаты коммиссіонеровъ. (High Commission Court), то на это весьма справедливо можно отвчать, что англиканская церковь, переставъ публично преслдовать еретиковъ, не отмнила тмъ произнесеннаго противъ нихъ осужденія, но ограничивается мрами чисто духовными, а для оправданія этихъ мръ она ссылается, и справедливо, на т же древнія соборныя правила, которыя нкогда служили основаніемъ для мръ боле строгихъ.

Новое доказательство въ пользу той же мысли (объ авторитет древнихъ вселенскихъ соборовъ), мы находимъ въ канон, принятомъ конвокаціей 1571 г., о правилахъ, какія должны наблюдать, общественные проповдники. Не буду здсь приводить собственныхъ выраженій этого канона, ихъ можно найти ниже, въ отрывк, заимствованномъ у епископа Бюлля. Смыслъ же канону тотъ, что во всхъ проповдяхъ, обращаемыхъ къ народу съ цлію руководить его на пути къ преуспянію въ правой вр и доброй нравственности, слдуетъ сообразоваться не съ однимъ только Св. Писаніемъ, но и съ ученіемъ, какое выводили изъ Писанія отцы каолической церкви и древніе епископы.

Досел мысли наши подкрплялись общеизвстными документами, основанными на законномъ авторитет. Но намъ ничего не стоило бы отыскать и частныя свидтельства, и притомъ самыя неопровержимыя, въ пользу тхъ же мыслей. Между тмъ можетъ быть хорошо было бы раскрыть пообстоятельне, какое различіе существуетъ между англиканскою церковію и остальными протестантами, равно какъ раскрыть ясне, какая внутренняя гармонія существуетъ между англиканскою церковью и церковью каолическою и апостольскою древнихъ временъ. Гармонія эта, какъ мы надемся доказать, до того точна и полна, что ее не могла установить сама по себ наша церковь, боле всхъ прочихъ западныхъ обществъ расположенная гордиться своимъ подчиненіемъ голосу христіанской древности.

Съ самаго начала реформаціи вс протестанты европейскаго материка поставили себ за правило, при толкованіи Св. Писанія, руководствоваться исключительно самимъ же Писаніемъ. Въ достопамятной протестаціи, представленной Шпейерскому сейму въ 1529 году, князья и свободныя сословія, подписавшіеся на этомъ документ, выразились такъ: ‘если признать справедливымъ положеніе, что Евангеліе должно быть объясняемо согласно съ толкованіями, принятыми и одобренными церковью, то затрудненіе будетъ въ томъ: гд искать истинной церкви? А такъ какъ нтъ ученія боле надежнаго, чмъ ученіе слова Божія,— даже боле — ничему не должно учить, чего нтъ въ слов Божіемъ, и, такъ какъ т мста Писанія, которыя кажутся темными, не иначе могутъ быть правильно объясняемы, какъ при помощи другихъ, боле ясныхъ мстъ того же Писанія, то, на указанныхъ основаніяхъ, протестанты объявляютъ, что они намрены твердо держаться на этомъ пути и употреблять вс свои усилія, чтобы Писанія ветхаго и новаго завта были изучаемы въ чистот и ясности, ибо они уврены, что это единственно врный и несомннный методъ, при помощи котораго можно достигнуть полной достоврности, тогда какъ человческія преданія не имютъ твердыхъ основаній’ {Jam illud, quod dicant и пр.— Sleidan. Comment, lib. VI. 1529. Та же мысль полагается въ основаніи всего вроученія и въ символическихъ книгахъ протестантскихъ, ‘вруемъ, исповдуемъ и учимъ,— говорится напр. въ Формул согласія,— что единственное правило и руководство для познанія догматовъ всего христіанскаго вроученія есть не иное что, какъ пророческія и апостольскія книги ветхаго и новаго завта. Вс же прочія, какъ отеческія, такъ и богословскія творенія, какое бы имя он ни носили, ни въ какомъ смысл не должны быть сопоставляемы съ св. книгами, но должны быть подчиняемы имъ и употребляемы только какъ свидтельства церковно-историческія. Formula concordiae, р. 570.— Ред.}.

Это свидтельство не нуждается въ поясненіяхъ: невозможно было выразить ясне руководящаго принципа и, хотя нкоторыя отдльныя лица чувствовали и часто заявляли желаніе имть какой-либо боле опредленный критерій, но огромное большинство протестантовъ удержало, безъ всякихъ ограниченій и измненій, свободу, провозглашенную въ начал реформаціи.

Отличіе метода, принятаго англиканскою церковью, очевидно съ перваго взгляда и протизвуположность между нимъ и протестантскимъ методомъ становится тмъ поразительне, чмъ внимательне будемъ разсматривать дло. Англиканская церковь не задумывается, наприм., надъ вопросомъ, гд слдуетъ искать истинной церкви. Не приписывая себ права произнести осужденія надъ тою произвольною организаціею церковной іерархіи, которая, по допущенію Божію, установилась у протестантовъ, и которую слдовательно Онъ можетъ и измнить по Своей благости, англиканская церковь твердо держится мысли о единств тла Христова или христіанской церкви, и потому неизмнно хранитъ у себя богоучрежденное епископство, отвергая вс чины служенія, проистекающіе не изъ этого источника {См. предисловіе къ послдованію посвященія въ священнич. санъ.}. Будучи такимъ образомъ уврена въ томъ, гд искать исполненія извстнаго обтованія нашего Спасителя: Азъ съ вами семь во вся дни и пр., она приглашаетъ чадъ своихъ и особенна своихъ служителей обращаться за совтомъ къ немерцающему свту христіанской древности, а не полагаться на свое собственное толкованіе Слова Божія. Пусть проповдники, говоритъ она, относительно всего, что народъ долженъ соблюдать и во что онъ долженъ свято вровать, сообразуются съ ученіемъ Св. Писанія В. и Н. Завта и съ тмъ, что отцы церкви и древніе епископы вывели изъ того же ученія.’

Такимъ образомъ очевидно, что Церковь, въ смысл строго каолическомъ и іерархическомъ, признается и почитается нами (англичанами), тогда какъ протестанты не только не признаютъ ее руководительницею въ длахъ вры, но и оспариваютъ самое бытіе ея.

Вс, желающіе быть послдовательными, члены англиканской церкви должны признать для себя обязательнымъ и сохранять все, что было утверждено авторитетомъ каолической церкви до реформаціи. Но протестанты другихъ странъ не удовольствовались простымъ устраненіемъ церковныхъ злоупотребленій. Они желали лишить церковь всякаго авторитета, они поставили себ цлію привести ее къ совершенному небытію. Только въ одной Англіи чувствовали, что подобный оборотъ дла былъ крайностью столько же гибельною, сколько и безразсудною. Въ одной лишь Англіи сердечно возлюбили и сохранили уваженіе къ церковному авторитету, уваженіе вполн оправдываемое разумомъ и плодотворное для жизни, вмст съ тмъ устранена была всякая мысль о разногласіи между авторитетомъ церкви и авторитетомъ Св. Писанія и допущено въ законныхъ границахъ право разумнаго испытанія и истинной свободы личности.

Этимъ вполн умреннымъ образомъ дйствованія англиканская церковь обезпечила религіозному знанію возможность пользоваться для своего преуспянія тми же научными изысканіями и пріемами, которые и во всхъ областяхъ знанія признаются непремннымъ условіемъ прогресса. Протестанты континента, напротивъ, всякаго, желающаго получить религіозное образованіе, отсылаютъ прямо въ библіи,— и къ ней только одной,— обязываютъ каждаго браться за изученіе ея на собственный страхъ, снова проходить тотъ же путь, какой тысячи другихъ людей уже проходили до него. Насъ не будутъ обвинять здсь въ преувеличеніяхъ. Но предположимъ, согласно съ протестантами, что Св. Писаніе должно быть изъясняемо исключительно имъ же самимъ, вытекаетъ ли отсюда необходимо по самому существу дла то, что ученикъ XIX столтія долженъ начать и кончить тамъ, гд началъ и кончилъ ученикъ перваго вка? И такимъ образомъ хотя бы міръ продолжалъ существовать десять тысячъ лтъ, всмъ пришлось бы проходить одинъ и тотъ же путь и постоянно получать одни и т же результаты, послдній ученикъ не могъ бы пріобрсти познанія боле глубокія, чмъ первый, за исключеніемъ разв тхъ случайныхъ различій, какія происходятъ отъ большей способности, или большей умственной силы одного лица предъ другимъ, и тогда, какъ всякая другая отрасль знанія сдлала бы счастливые успхи, знаніе религіозное, будучи само по себ важне всякаго другаго, должно бы быть осуждено на жалкое, печальное и скромное состояніе всегдашняго дтства {Съ наложенными здсь мыслями нельзя безусловно согласиться. Правда, протестантскій принципъ личнаго и безусловнаго свободнаго испытыванія Св. Писанія подрываетъ процессъ постепеннаго историческаго развитія церковной жизни, которая, по свидтельству апостола, должна Восходить отъ силы въ силу, отъ вры въ вру, дондеже достигнемъ ecu въ мру возраста исполненія Христова. Но съ другой стороны христіанство, какъ откровеніе Божіе и религія совершенства, есть нчто разъ навсегда законченное и совершенное, не подлежащее законамъ постепеннаго произрастанія и усовершенствованія. Въ этомъ отношеніи необходимо строго различать вру какъ объективно данное откровеніе, плняющее умъ нашъ въ послушаніе, отъ вры субъективной, отъ личнаго усвоенія нами богодарованныхъ истинъ. Послдняя безъ сомннія подлежитъ общимъ законамъ человческаго развитія и усовершенствованія, тогда какъ первая сама по себ всегда неизмнна въ своей чистот и истинности.— Ред.}.

Кром того начало изъясненія мстъ Св. Писанія, представляющихся сравнительно темными, посредствомъ боле ясныхъ и понятныхъ, влечетъ за собою неудобства еще боле серьозныя. Очевидно, что въ слов Божіемъ различныя степени ясности или темноты могутъ зависть только отъ характера предмета, о которомъ въ извстномъ случа идетъ рчь. При раскрытіи дла столь обширнаго, столь важнаго и всеобъемлющаго, каково дло домостроительства нашего спасенія, намъ часто должны встрчаться такъ называемыя у св. Павла глубины Божіи. При изложеніи этихъ великихъ тайнъ спасенія многое неизбжно должно казаться темнымъ для нашего слабаго ума, впрочемъ не все равно не доступно и въ этомъ случа, многое можетъ быть предметомъ счастливыхъ изысканій, между тмъ какъ многое другое превышаетъ наше разумніе. Если же (какъ утверждаютъ протестанты) мста совершенно ясныя должны служить единственнымъ средствомъ для опредленія смысла мстъ боле темныхъ, то очевидно, что многія изъ этихъ послднихъ должны, покрайней мр сравнительно и въ нкоторыхъ случаяхъ, оставаться совершенно безъ объясненія. Если же допустить, что одинъ и тотъ же предметъ, одна и та же, или почти одна и та же мысль выражена въ различныхъ мстахъ Св. Писанія языкомъ различнымъ, то боле темнымъ, то боле яснымъ, въ такомъ случа было бы трудно защищать мудрость и пожалуй даже благость того Святаго Духа, который глаголалъ въ Писаніяхъ: въ самомъ дл, зачмъ употреблять выраженія темныя или наводящія сомнніе тамъ, гд выраженія ясныя и общепонятныя вполн могли бы выражать собою идеи божественнаго разума? Но далеко не такъ на дл. Истины простыя и выражены просто, истины возвышенныя и языкомъ изложены по истин возвышеннымъ, а истины, непостижимыя для человческаго ума, находятся подъ тмъ священнымъ покровомъ, который лишь т въ состояніи нсколько приподнять, которые вмст и просвщены христіанской врой и одушевлены христіанскою любовію и проникнуты духомъ христіанскаго смиренія. Такія души Господь призываетъ и мы надемся, что он послдуютъ Его призыву — углубляться въ тайны Слова Божія, также какъ и въ дла творенія Божія. Но какое важное препятствіе, какая сильная преграда встртится на пути ихъ духовнаго преуспянія, если самыя возвышенныя истины должны быть измряемы самой скромной мркой, если глубины Божіи должны быть испытуемы орудіемъ, способнымъ достигать дна только на самой ничтожной глубин! Конечно, если эта премудрость, какую св. Павелъ проповдывалъ совершеннымъ, хоть отчасти заключена въ свящ. книгахъ, то она должна остаться навсегда неизвстною, если толкователь принимаетъ на себя обязанность объяснять каждое изреченіе Св. Писанія не иначе, какъ низводя его до уровня первыхъ и самыхъ простыхъ начатковъ вры, и что сказать въ особенности о пророческихъ мстахъ Св. Писанія и между ними о послдней и самой возвышенной книг свящ. канона, которая самымъ обширнымъ образомъ открываетъ нашему взору небо и всю будущность? Хотя содержаніе этихъ книгъ и можетъ отчасти быть постигнуто при свт исторіи и посредствомъ того, что Бэконъ называетъ созрваніемъ историческихъ зародышей (germinant accomplishment), тмъ не мене имъ очевидно суждено быть, вчно непонятными и вслдствіе этого пренебрегаемыми, всякая любознательность должна, быть обуздана, всякій религіозный интересъ уничтоженъ, всякое усиліе богословствующаго ума устранено, если допустимъ справедливость того холоднаго принципа протестантской критики, который къ счастію міра былъ неизвстенъ высокимъ и благороднымъ умамъ во вс времена, умамъ, которые наиболе всего споспшествовали длу откровенной истины самымъ удачнымъ изъясненіемъ духа божественныхъ словесъ.

Но этого мало: можно опасаться послдствій еще боле опасныхъ отъ протестантскаго принципа. Самыя ясныя мста св. Писанія вообще т, въ которыхъ излагаются мысли, легко выводимыя изъ общихъ понятій о природ и Провидніи, безъ помоги Откровенія: напротивъ самыя темныя и таинственныя мста Св. Писанія вообще т, въ которыхъ раскрывается чистый предметъ Откровенія. По этому, если мы примемъ за существенное правило при толкованіи свящ. истинъ, чтобы смыслъ изреченій этого послдняго рода былъ установленъ, и опредленъ не иначе какъ посредствомъ изреченій простыхъ и удобопонятныхъ, то не трудно предвидть, что чрезъ постоянное приложеніе этого правила къ длу, сокровенный и чрезвычайныя истины Откровенія будутъ мало-по-малу поглощены истинами естественными. Этотъ результатъ представляется неизбжнымъ. Въ самомъ дл, если въ Св. Писаніи встрчаются мысли совершенно ясныя и общепонятныя, то он по протестантскому принципу должны служить типомъ для объясненія мыслей, мене ясныхъ: слдовательно мысли перваго рода должны быть признаны за точное выраженіе другихъ, другими словами, самый низкій уровень, какой только можно найти, долженъ, насколько возможно, сдлаться уровнемъ всего.

Такихъ слдствій по самому существу дла нужно опасаться, допустивши этотъ принципъ уравненія. Теперь можно сдлать такой вопросъ? эти слдствія не осуществились ли уже на дл: Кому неизвстно, что постепенное умаленіе масштаба, примняемаго къ толкованію, умаляетъ и цлость христіанскихъ врованій, и что, когда части откровенія всего мене сокровенныя и чрезвычайныя сдлаются мриломъ всего остальнаго, то вся система христіанства обыкновенно оканчивается социніанствомъ, и можетъ быть кончилась бы еще боле чмъ нибудь далекимъ отъ настоящаго христіанства, если бы только это было возможно? И кого не поразитъ тотъ фактъ, что вс протестантскія церкви, какія мы знаемъ, за исключеніемъ нашей, боле или мене быстро приближаются къ содиніанству? Между тмъ (мы имемъ полное право это прибавить) путь, которымъ идетъ это движеніе (общее всмъ протестантскимъ церквамъ), есть именно тотъ, которымъ, по указанію своего принципа, идутъ протестанты, прибгающіе къ простйшимъ мстамъ Писанія какъ къ единственнымъ, дающимъ врнйшій ключъ къ уразумнію всего Писанія. Англиканская церковь одна предохранила себя отъ этаго пагубнаго вліянія: и это исключеніе, очевидно, должно приписать тому, что въ ней на ряду съ ученіемъ Слова Божія, которое она рекомендуетъ всмъ и каждому изъ своихъ членовъ способныхъ къ тому, сохраняется почтительное уваженіе къ согласному преданію каолической церкви, это уваженіе, помогающее истиннымъ чадамъ нашей церкви понимать то, что находится въ предлахъ ихъ пониманія, располагаетъ ихъ въ то же время склоняться предъ предметами очевидно недоступными. Таковъ всегда былъ духъ англиканской церкви и въ результат всегда пріобрталось соглашеніе разумной свободы съ разумной дисциплиной, приверженности ко всему тому, на чемъ лежитъ печать единодушнаго, согласія временъ прошедшихъ съ успхами разумной мысли, которыми Провиднію, можетъ быть, будетъ угодно, по Своей благости, благословить нашихъ потомковъ.

Усвоивъ этотъ духъ лучше, чмъ всякое другое исповданіе, не исключая и римско-католическаго {Но не православнаго.— Ред.}, англиканская церковь усвоила точное правило христіанской древности, правило, установившееся въ тотъ особенно періодъ, когда энаніе и чистота нравственная находились въ самомъ тсномъ единеніи между собою, когда безпрерывная борьба противъ заблужденія изощряла способности борцовъ и когда разумъ не (іылъ еще охваченъ тмъ мракомъ, который тяготлъ надъ нимъ въ теченіе нсколькихъ вковъ. Этой эпох мы обязаны писателемъ, который лучше всхъ другихъ писателей разъяснилъ и утвердилъ руководительное начало для изъясненія си, Писанія, принятое каолическою церковью. Св. Викентій Лиринскій {Православная церковь не признаетъ его въ лик свитыхъ.— Ред.}, который жилъ на остров Лирин и былъ пресвитеромъ христіанской церкви, процвталъ въ V вк. Ни одинъ изъ предшествовавшихъ ему отцовъ церкви не пролилъ столько свта на истинно каолическое толкованіе Ов. Писанія, равно какъ ни одинъ изъ послдующихъ богослововъ не бросилъ ни одного новаго луча на этотъ предметъ. Вотъ почему краткое изложеніе системы св. Викентія, безъ сомннія, будетъ столько же пріятно читателю, по причин ея внутреннихъ достоинствъ, сколько и полезно для лучшаго уясненія началъ нашей національной церкви (англійской). Онъ начинаетъ положеніемъ, что всякій, желающій избжать заблужденія въ религіозныхъ врованіяхъ, долженъ совтоваться съ Св. Писаніемъ, какъ руководительнымъ началомъ первостепенной важности, а потомъ, уже во-вторыхъ обращаться къ преданію {Commonitorium, с. II, р. 7. Oxford. 1851.}. Но, прибавляетъ онъ, такъ какъ канонъ свящ. книгъ представляетъ вполн законченное цлое и сообщаетъ боле чмъ достаточныя свднія о каждомъ предмет христіанской вры, то могутъ спросить, что же за необходимость обращаться еще къ авторитету церковнаго мннія?’ На это возраженіе онъ отвчаетъ: іЧго касается самой глубины Св. Писанія, то не вс могутъ понимать одинаково ее въ одномъ и томъ же смысл: одинъ толкуетъ божественныя изреченія такъ, другой — совершенно иначе, такъ что не смотря на единство источника, пожалуй можетъ образоваться почти столько же мнній, сколько и людей… Такимъ образомъ при множеств самыхъ серьозныхъ недоумній и крайне разнообразныхъ заблужденій, оказывается въ высшей степени необходимымъ при толкованій пророковъ и апостоловъ держаться, какъ путеводной нити, церковнаго и каолическаго преданія’ {Sel. с. II, р. 8.}.

Показавъ такимъ образомъ необходимость новаго начала въ пособіе Св. Писанію, и указавъ единственное мсто, гд нужно искать такого начала, Викентій начинаетъ раздльно излагать различные доводы, долженствующіе возбудить въ насъ увренность и сообщить врное направленіе. ‘Мы особенно должны заботиться о томъ, чтобы исповдывать то, чему вровали везд, всегда, вс христіане,— Quod ubiqьe, quod semper, quod ab omnibus creditum est’ {Id. с. II, р. 9.}. Но опасаясь, что эти краткія выраженія не передаютъ удовлетворительно его мысли, онъ въ конц своего коммониторія разкрываетъ ее подробно: ‘Истинныя чада каолической церкви должны особенно стараться изъяснять божественный канонъ, при помощи преданій вселенской церквй и по правиламъ каолическаго Богословія, слдуетъ имъ держаться всеобщности, древности и единодушнаго согласія каолической и апостольской церкви/ И если когда нибудь часть будетъ возставать противъ цлаго, новость противъ древности, разногласіе одного иди нсколькихъ противъ согласія всхъ иди большей части врующихъ: то неповрежденность цлаго должна быть предпочтена поврежденію части. Относительно же всеобщности, должно предпочитать благочестивую древность нечестивымъ нововведеніямъ. Что же касается древности, то въ этомъ отношеніи должно прежде всего предпочитать общія опредленія вселенскихъ соборовъ, если они есть, дерзости одного или нсколькихъ лицъ. Но если извстный вопросъ не былъ разршенъ ни однимъ вселенскимъ соборомъ, то мы должны слдовать первому по порядку авторитету — единодушному и послдовательному мннію большинства самыхъ великихъ богослововъ’ {Comm. С. XXVII. р. р. 109, 110.}. Раскрывая такимъ образомъ свою мысль, си, Викентій прибавляетъ нсколько словъ, свидтельствующихъ о его совершенной увренности въ справедливости установленнаго имъ правила, При помощи этихъ правилъ, если только мы будемъ соблюдать ихъ точно, обдуманно и тщательно, безъ большаго затрудненія можемъ разоблачать каждое вредное заблужденіе еретиковъ, которые могутъ возставать противъ церкви’ {Id. с. XXVII р. 110.}.

Надемся, что и при небольшомъ вниманіи легко будетъ какъ въ этихъ, такъ и другихъ подобныхъ мстахъ открыть съ одной стороны поразительное согласіе между Викентіемъ и протестантскою церковію Англіи, съ другой — столь же поразительное несогласіе его съ церковію римскою.

1) Церковь римская утверждаетъ нетолько то, что есть два руководительныя начала въ длахъ вры, но и то, что эти два начала имютъ одинаковый авторитетъ {Тоже утверждаетъ и православная церковь.— Ред.}, что на ряду съ писаннымъ. Словомъ Божіимъ существуетъ неписанное, и что авторитетъ перваго столь же ршителенъ, какъ и послдняго. Св. Викентій напротивъ признаетъ только одно главное руководительное начало: ‘авторитетъ божественнаго закона, божественный канонъ свящ. Писаній,— Divivni legis avctoritas, canon dimnus scripturarum sacrarum‘. Къ этому главному началу онъ прибавляетъ второстепенное: Ecclesiae catholicae traditio, преданіе каолической церкви: это не то значитъ, что онъ абсолютно ничего не хочетъ приравнивать къ авторитету Слова Божія, а только то, что глубина смысла, постоянно встрчающаяся въ свящ. книгахъ, ставитъ въ необходимость обращаться къ единодушному согласію мудрыхъ и благочестивыхъ людей, какъ лучшему оплоту противъ непониманія частныхъ лицъ и индивидуальной несостоятельности. Доказать, что тотъ же самый взглядъ строго и буквально усвоенъ и приложенъ къ длу англиканскою церковью, вотъ прямая цль настоящихъ замтокъ.

2) Изложимъ теперь въ немногихъ словахъ второй замчательный пунктъ противорчія съ римско-католическою церковью и согласія съ англиканскою. Св. Викентій совершенно согласно съ англиканскою церковью предлагаетъ помогать, а не препятствовать личному сужденію врующихъ. Это различіе взглядовъ между каолическою церковью V вка и новйшею римскою заслуживаетъ особеннаго вниманія. Римская церковь не даетъ своимъ чадамъ никакого сподручнаго образца, которымъ они въ случа нужды могли бы руководствоваться, такъ какъ ея собственное категорическое ршеніе служитъ для нихъ первымъ и послднимъ авторитетомъ. Они должны слпо подчиняться этому ршенію, иди же становятся дтьми непокорными и мятежными. Так. образ. правило св. Викентія не только оставлено безъ вниманія, но прямо нарушено и отвергнуто самымъ очевиднымъ образомъ. Въ самомъ дл, что говоритъ св. Викентій? ‘Site ego, sive alius… если я самъ или кто нибудь другой захотлъ бы раскрыть подлоги и избжать стей возникающихъ по временамъ еретиковъ, то мы должны, съ помощію Божіею, укрплять свою вру двояко: авторитетомъ божественнаго закона и преданіемъ церкви {Commonit. с. II. р. 7.}’. Нельзя обманываться въ смысл словъ, sice ego, sice alius, т. е. каждый отдльный членъ церкви долженъ стоять на страж своей собственной вры, каждое лицо должно наблюдать за самимъ собою, за своею собственною врой, при посредств своихъ собственныхъ лучшихъ и благоразумнйшихъ усилій, лично обращаясь къ Св. Писанію и лично испытывая древность. Что можетъ быть противне этой свтлой систем, открывающей широкій просторъ для каждаго, какъ не этотъ мрачный и безусловный авторитетъ, который проводится современною римскою церковью чрезъ своихъ служителей, который никому не дозволяетъ того, что св. Викентій предписываетъ всмъ, и который объявляетъ преступленіемъ то, что у него внушается, какъ долгъ.

Совершенное согласіе, существующее въ этомъ отношеніи между св. Винентіемъ и англиканскою церковью, какъ мы надемся, довольно уже очевидно изъ общихъ основаній этого разсужденія, такъ что всякія дальнйшія замтки на этотъ разъ оказываются уже излишними. Впрочемъ мы скажемъ еще нсколько словъ объ этомъ предмет впослдствіи.

3) Но самое замчательное противорчіе между св. Викентіемъ и римскою церковью заключается въ ихъ взглядахъ на аппелляцію, которую св. Викентій заповдуетъ намъ, какъ непремнную обязанность, но которую римская церковь строго осуждаетъ, какъ верхъ опасности и даже какъ дло, угрожающее разрушеніемъ всего. Что долженъ длать каолическій христіанинъ, говоритъ св. Викентій, если какая нибудь новая язва заразитъ не только малую часть, но и все тло церкви? И вотъ что отвчаетъ: ‘въ этомъ случа онъ долженъ вс свои заботы направить къ тому, чтобы держаться древности’ {Commonit с. III, р. 10.}. Это значитъ: христіане, для которыхъ, по ихъ собственному мннію, до видимому настали ‘печальные дни’ заблужденія, не должны поддаваться этому заблужденію, какъ бы оно вообще ни было распространено и какъ бы сильно не поддерживали его наличные авторитеты. Какъ православные члены каолической церкви, врующіе должны апеллировать на двусмысленныя заповди настоящаго времени къ записаннымъ врованіямъ вковъ боле чистыхъ, къ единодушному голосу благочестивой древности.

Нужно ли добавлять, что первой принципъ римско-католической дисциплины находится въ прямомъ противорчіи съ этимъ правиломъ св. Викентія. По ученію римской церкви лица, послдовательно занимающіе мсто церковныхъ властей, имютъ неотъемлемое право на безусловное повиновеніе со стороны остальныхъ членовъ церкви, что эти-то власти и составляютъ собственно церковь, которой христіанинъ долженъ повиноваться, подъ опасеніемъ попасть въ разрядъ язычниковъ или мытарей, вотъ почему тамъ нтъ мста для той аппелляціи, которую рекомендуетъ св. Викентій, и всякая попытка въ этомъ род сдлалась невозможностью, такъ какъ ее обыкновенно клеймятъ гнуснымъ именемъ ереси. Вотъ почему также докторъ Говардъ, говоря объ аріанахъ (заблужденія которыхъ онъ впрочемъ побдоносно поражаетъ) выражается такимъ языкомъ: ‘Если согласиться съ требованіемъ, которое заявляютъ вс реформаторы, т. е. чтобы апеллировать на современную католическую церковь ко временамъ прошедшимъ, то споръ кончится только тогда, когда мертвые заговорятъ’ {The true Church of Christ, t. II, Preface, p. IX. Dublin, 1808.}.

Съ другой стороны нашъ лучшій, нашъ умнйшій реформаторъ, Ридлей {

Ридлей, Николай, одинъ изъ дятельнйшихъ пособниковъ реформаціи въ Англіи, сотрудникъ извстнаго реформатора архіеп. Кэнтербгорійскаго Кранмера, былъ послдовательно епископомъ Рочестерскимъ и потомъ Лондонскимъ и сожженъ на костр 16 октября 1555 г. при королев Маріи, какъ еретикъ. Отъ него осталось довольно много полемическихъ сочиненій, направленныхъ противъ римской церкви.— Ред.} (бывшій боле чмъ кто либо другой изъ его современниковъ истиннымъ истолкователемъ англиканской церкви, которая въ то время заново преобразовывалась) на своемъ диспут въ Оксaорт указываетъ на тоже самое мнніе Св. Викентія, какъ на основаніе, оправдывающее какъ его собственный образъ мыслей, такъ и его собратій. ‘Что касается тхъ вопросовъ, относительно которыхъ существуетъ разнорчіе въ церкви Божіей, говоритъ онъ, то я слдую мудрому совту Викентія Лиринскаго, свидтельство котораго, я надюсь, вы не будете отвергать, онъ, давая намъ правила, при помощи которыхъ можно узнать каолическую церковь, среди всхъ расколовъ и ересей, выражается такимъ образомъ: Когда, говоритъ онъ, ереси осквернили нкоторую часть церкви, тогда предпочитайте все остальное этой части, если же заражена наибольшая часть, тогда отдавайте предпочтеніе древности‘ {Глочестеръ Ридлей, Life of Bichop Ridley, pp. 613, 614.}.

Нужно замтить, что ни одно мсто изъ древнихъ писаній не приводилось такъ часто римскими католиками, какъ правило св. Викентія: Quod ubique, quod semper, quod ab omnibus. По видимому, они вовсе не замчаютъ, что это правило у нихъ нетолько нарушено, но и совершенно разрушено ихъ претензіей на безусловный авторитетъ, въ ихъ рукахъ quod semper и quod ab omnibus превратилось въ одно quod ubique, за которое они твердо держатся, но совершенно бездоказательно. Св. Викентій былъ убжденъ, что самое очевидное согласіе извстнаго поколнія нуждается въ санкціи и можетъ нуждаться въ исправленіи предъ судомъ всхъ минувшихъ поколній, даже боле — съ перваго раза нельзя успокоиваться на одномъ кажущемся ‘единодушіи’, а нужно напередъ серьозно изслдовать, чтобы видть — составляетъ ли извстный пунктъ выраженіе идей какой либо партіи, или ученіе, признаваемое покрайней мр всми свтилами церкви. Но возможны ли, удобоприложимы ли эти два послднихъ требованія, если долгъ каждаго христіанина состоитъ не въ испытываніи, а въ подчиненіи? Наличныя власти, можетъ быть, почувствуютъ въ своей совсти потребность посовтоваться съ древностью, прежде чмъ приступить къ ршенію того или другого богословскаго вопроса, но если частное лице вздумаетъ воспользоваться этимъ правомъ, то на его образъ дйствій должно смотрть не иначе какъ на выраженіе самаго явнаго неповиновенія.

Въ противоположность духовному деспотизму св. Викентій въ цитованныхъ уже нами мстахъ равно какъ и въ другихъ соображеніяхъ, приводимыхъ въ подкрпленіе своего великаго аргумента, нетолько призваетъ право личнаго сужденія, но и на пользованіе этимъ правомъ смотритъ какъ на нчто неразрывно связанное съ обязанностью, которую онъ заповдуетъ. Наприм. когда онъ предупреждаетъ читателя, что должно съ особеннымъ тщаніемъ испытывать согласіе древнихъ св. отцевъ и слдовать ему не во всхъ второстепенныхъ вопросахъ божественнаго закона, а только, или покрайней мр преимущественно, въ правилахъ вры’ {Commonit. с. XXVIII, p. 8.}, то въ этомъ предупрежденіи очевидно не заключается ли та мысль, что испытаніе и изслдованіе должны быть дломъ каждаго человка, судящаго по своему собственному разумнію? Если бы нужно было обращаться къ авторитету въ томъ или другомъ случа, то конечно этотъ авторитетъ былъ бы прямо указанъ. Но такія выраженія, какъ — magno nobis studio investi tiganda, доказываютъ неопровержимымъ образомъ, что, по мысли св. Викентія, каждый просвщенный христіанинъ, а не исключительно священнослужители, иметъ право и даже обязанъ не только обращаться за разршеніемъ недоумній къ древности, но и выбирать самый предметъ для своей аппелляціи.

Но при этомъ св. Викентій требуетъ еще одного новаго условія для изслдованія, условія, представляющаго намъ новое неопровержимое доказательство того, что ничто не можетъ быть такъ чуждо желаніямъ Викентія, какъ это слпое подчиненіе живымъ ли то, или умершимъ. Онъ предупреждаетъ насъ, что въ своихъ апелляціяхъ къ древности мы не должны на мннія каждаго писателя смотрть, какъ на доказанныя, напротивъ онъ утверждаетъ, что должно имть въ виду мннія однихъ тхъ отцевъ, которые жили, учили и постоянно пребывали въ вр и общеніи каолической церкви, и за свою святость, мудрость и постоянство сподобились или съ врою умереть во I. Христ, или съ радостію умереть за I. Христа’. Дале какъ-бы желая съ разу высказать все, что можно, съ цлію внушить вмст и осторожность и доврчивость, св. Викентій прибавляетъ: ‘однакожъ и такимъ писателямъ мы должны врить подъ тмъ условіемъ, чтобы только то считать за несомннное, врное и неизмнное, что ясно, многократно и непоколебимо было утверждаема всми или большинствомъ отцевъ, которые или прямо принимали извстное ученіе, или соглашались съ нимъ и передавали потомству. Так. обр. мы должны только то принимать, что одобрено въ нкоторомъ род соборомъ учителей, проникнутыхъ полнымъ согласіемъ. Все же содержимое каждымъ лицемъ въ частности, отдльно отъ всхъ и вопреки всмъ другимъ, все это должно быть отнесено къ разряду Фантазій частныхъ, сокровенныхъ, личныхъ, не смотря на то, каковы бы ни были святость и образованность этого лица, хотя бы онъ былъ епископомъ, исповдникомъ, или даже мученикомъ, и вс подобнаго рода личныя фантазіи должны быть строго отличаемы отъ ученія общаго, вселенскаго, обязательнаго въ церкви’ {Commonit. с. XXVIII, рр. 113, 114.}.

Какъ были бы странно задирчивыми вс эти увщанія и столь подробныя наставленія, если бы они были обращены къ постоянному трибуналу, обладающему всегдашнею и непреложною непогршимостью! Какъ было бы неумстно и ршительно безполезно обращаться съ подобными замчаніями къ каждому христіанину въ частности, при предположеніи, что такой трибуналъ существуетъ! Непогршимый трибуналъ не могъ имть въ нихъ никакой нужды, а подчиненные его не могли бы сдлать изъ нихъ никакого приложенія, не сдлавшись виновными въ еретической непокорности, едва ли могли они ихъ слушать, не грша противъ распорядителей своей совсти! Но св. Викентій но длаетъ ни малйшаго намека на существованіе такого трибуналу его рчь въ полномъ своемъ объем прямо обращается ко всмъ христіанамъ въ совокупности: онъ показываетъ, что христіане имютъ право длать сами по себ и чего ожидать отъ нихъ, онъ заявляетъ, что вс просвщенные члены церкви должны исполнять очень серьозную обязанность, которая состоитъ не только въ знаніи, но и въ тщательномъ изученіи цлаго ряда писателей, просвтившихъ христіанскій міръ. Ибо ясно, что так. образомъ, и только такимъ, мы можемъ отыскать тхъ, на которыхъ должны смотрть, какъ на своцхъ духовныхъ вождей, какъ на святое и великое общество in fide et соттипіопе catholica, sancte, sapienter, constanier viventes, docentes et permanentes.

Итакъ не слпое подчиненіе какому-нибудь существующему авторитету внушаетъ св. Викентій, онъ внушаетъ принимать свидтельства согласныя между собою посл разумнаго испытанія и безпристрастной оцнки. Не унижать и не устранять разумъ хотлъ онъ, а привести его въ такое состояніе, въ которомъ сдлалась бы для него возможною свободная и просвщенная дятельность. Это — состояніе не сжатія, но расширенія умственнаго, это — устраненіе всякихъ ограниченныхъ взглядовъ, всякихъ предразсудковъ партіи, всякихъ случайныхъ недоразумній и вступленіе на поле изслдованія самаго обширнаго, возвращеніе къ самому чистому источнику просвщенія и къ самой возвышенной сфер благородныхъ и высокихъ чувствъ. Однимъ словомъ Св. Викентій былъ каолическимъ христіаниномъ и какъ христіанинъ каолическій хотлъ установить нашъ взглядъ на облакъ христіанскихъ свидтелей, точно также какъ Св. Павелъ въ 11 глав своего посланія къ Евреямъ установлялъ свой взглядъ на облакъ свидтелей іудейскихъ, онъ желаетъ, чтобы въ свтилахъ нашей боле блистательной тверди (Новозавтной) мы могли найти утвержденіе, ободреніе, наставленіе и религіозное одушевленіе, что апостолъ не стыдится принимать отъ боле слабыхъ лучей вры и благочестія — ветхозавтныхъ.

Таковъ взглядъ Св. Викентія Лиринскаго. Но гд теперь сохраняется уваженіе къ этому взгляду, если не въ англиканской церкви? Континентальныя протестантскія исповданія не имютъ даже претензіи чтить древность, римская церковь всегда заявляла эту претензію, но вмсто того, чтобы чтить древность, сдлалась идоломъ самой себя {Есть еще христіанская церковь, просмотрнная авторомъ,— церковь, которая идетъ въ своемъ уваженіи къ древности гораздо дальше всхъ другихъ христіанскихъ церквей, не исключая и англійской. Это церковь православная!— Ред.}. Одна англиканская церковь приняла среднее направленіе, идя тмъ же утшительнымъ путемъ и по тмъ же благословеннымъ стопамъ въ сопутствіи Св. Викентія, каолическихъ епископовъ и древнихъ отцевъ, простираясь въ своемъ шествіи до тхъ поръ, до какихъ они простерлись и останавливаясь тамъ, гд они остановились.

Послднее положеніе не можетъ быть оспориваемо. Вс признаютъ, что англиканская церковь въ своемъ уваженіи къ каолической древности не идетъ дале, чмъ Св. Викентій и ему подобные. Но можно еще съ полнымъ правомъ спросить: дошла-ли она до этого пункта?— Не многочисленные, но очень важные авторитеты, къ которымъ мы уже прибгали въ этомъ разсужденіи, кажется, даютъ намъ удовлетворительный отвтъ на это. Полнйшая довренность къ четыремъ первымъ вселенскимъ соборамъ, выраженная въ знаменитомъ акт королевы Елисаветы, осторожное предупрежденіе проповдникамъ не переходить предлъ вчныхъ, утвержденныхъ Писаніемъ и каолическимъ преданіемъ, предупрежденіе, находящееся въ опредленіяхъ той же королевы, наконецъ открытое и прямое обращеніе къ преданію и отцамъ въ Предисловіи къ нашей литургіи,— все это отличаетъ характеръ нашей церкви и неоспоримо показываетъ, что правило Св. Викентія есть ея правило и что практика древности есть ея единственная законная практика.

Намъ остается однакожъ нсколько обстоятельне разсмотрть доводы, касающіеся литургической части. Наша церковь въ своихъ формулахъ говоритъ о церкви каолической языкомъ древности т. е. въ выраженіяхъ, внушенныхъ взглядами св. Викентія. Онъ съ особенною ясностію выразилъ врованія всхъ каолическихъ христіанъ своего времени. Англиканская церковь вполн усвоила себ эти врованія, соблюдая т же древнія богослужебныя формулы и по образцу ихъ въ случа нужды составляя новыя. Такъ въ древнихъ церковныхъ коллектахъ {Родъ церковныхъ молитвъ, подобныхъ нашимъ ектеніямъ.— Ред.}, сохраняемыхъ нашею церковью, она молитъ Бога ‘соблюсти церковь свою, которая есть семья Его, въ истинной вр’ {Coll, въ 5-е воскресенье посл Богоявленія.}, простирать свое спасительное дйствіе на каждаго изъ ея членовъ, такъ какъ ‘Духомъ Его все тло управляется и освящается’ {Coll, въ св. Пятьдесятницу.}, сохранять церковь, которая есть семья Его, въ постоянномъ благочестіи {Coll, въ недлю 22-ю по Пятьдесятниц. }.— Если эти и другія подобныя выраженія,— и по своему первоначальному значенію и по самымъ точнымъ и согласнымъ объясненіямъ, основаннымъ на авторитетахъ, должны быть отнесены къ церковной іерархіи какъ вншнему, видимому правительству церковному, то и при такомъ ихъ значеніи съ строгой логической необходимостью вытекаетъ, что какъ интересъ, такъ и долгъ каждаго христіанина въ частности состоитъ въ томъ, чтобы прилпляться къ церковному общенію, изучать ходъ церковной жизни и тщательно слдовать но стопамъ этого руководимаго свыше общества для того, чтобы шествовать въ его свт, почерпать наставленія въ его памятникахъ и святое воодушевленіе въ его вліяніи.

Въ своихъ собственныхъ молитвенныхъ воззваніяхъ къ Богу англиканская церковь говоритъ тмъ же самымъ языкомъ. Она проситъ Бога, чтобы ‘Онъ предохранялъ Свою церковь отъ ложныхъ апостоловъ и руководилъ и управлялъ ею чрезъ истинныхъ и врныхъ пастырей’ {Coll, на праздникъ св. Матея.}, она говоритъ, что она есть ‘святая церковь, просвщенная небеснымъ ученіемъ’ {Coll, на праздникъ св. Марка.}, ‘зданіе, которое Самъ Богъ возвелъ на основаніи апостолъ и пророкъ, ученіемъ которыхъ мы должны быть соединены другъ съ другомъ въ единствъ Духа, чтобы чрезъ Того, который есть краеугольный камень, сдлаться святымъ храмомъ, благопріятнымъ Богу’ {Coll, на праздникъ св. Симона и Іуды.}. Наконецъ она есть единственное причастіе и общеніе избранныхъ, соединенныхъ въ таинственномъ тл нашего Господа {Coll, на праздникъ всхъ святыхъ.}, и вслдствіе этого мы должны просить Бога сподобить насъ ‘послдовать Его блаженнымъ праведникамъ во всякой добродтели и благочестіи, чтобы достигнуть наконецъ обладанія неизреченными радостями, какія Богъ уготовалъ истинно любящимъ Его’.

А если такъ возвышенъ взглядъ англиканской церкви, если она приписываетъ каолической церкви столь высокія свойства, если она смотритъ на единеніе съ каолической церковью, какъ на дло въ высшей степени вожделнное, если она заповдуетъ слдовать свтиламъ каолической церкви, какъ указующимъ прямой путь къ блаженной вчности: то можно ли лучше выразить всю справедливость правила св. Викентія? Можно ли сочувственне отнестись къ чувствамъ, одушевляющимъ творенія этого знаменитаго мужа? Не забудемъ, что это выраженіе и это сочувствіе не искуственно поддланы, а сами собой вылились въ произведеніяхъ, передающихъ по преимуществу языкъ сердца, въ произведеніяхъ чуждыхъ всякой искуственности, тонкостей и умственной выдержанности, и слдовательно стоящихъ вн всякихъ подозрній, именно въ пламенныхъ и торжественныхъ воззваніяхъ къ тому Всемогущему Богу, ‘предъ Которымъ отверзты вс сердца, извстны вс желанія и отъ Котораго не сокрыта никакая тайна’.

Но продолжимъ.— Это желаніе ‘единства духа’, съ такой силою выраженное въ церковной коллект на праздникъ св. Сумона и Іуды, благодаря исправителямъ нашей литургіи въ 1662 г., сдлалось предметомъ ежедневнаго моленія, въ ‘молитв для всхъ состояній и положеній жизни’. Въ этомъ высокомъ произведеніи благочестія, относящемся къ первенствующимъ временамъ по своему духу, хотя и новомъ по своему происхожденію, мы усердно молимся о такомъ преспяніи каолической церкви, при которомъ вс разсянныя овцы будутъ собраны въ одинъ овчій дворъ, и когда он, идя путемъ истины, какъ раздляющія одну и ту же вру, не только будутъ искать, но и достигнутъ и вкусятъ радость единства духа въ союз мира. Но какъ путь истины только одинъ, такъ и единство духа можетъ быть только одно, блаженное единство духа и сердца со всею каолическою церковью,— не только съ существующими христіанскими обществами, но и съ безчисленнымъ множествомъ врныхъ, жившихъ прежде насъ. Въ самомъ дл, это единство, простирающееся на древнюю церковь, есть единственно твердое основаніе, на которомъ зиждется настоящее единство съ современными церквами, равно какъ единство съ будущей церковью, имющею восходить отъ силы въ силу на земл и достигнуть мры возраста на неб. Необходимо имть ясное и опредленное начало единства, а такое начало не можетъ быть ни раскрыто, ни понято ни кмъ, кром подражателей наслдствующихъ обтованія врою и долготерпніемъ (Евр. VI, 12). Когда же мы просимъ силъ ‘хранить вру въ единств духа и союз мира’, то молимъ Бога содлать насъ участниками вры, духа и вчнаго мира тхъ, которые во вс времена были восхищаемы отъ церкви земной къ церкви небесной, отъ сонма святыхъ на земл къ сонму первородныхъ въ царств свта и любви.

Но это далеко не единственное дло, за которое исправители нашего служебника 1662 года заслуживаютъ нашу признательность. Эти мудрые и благочестивые люди имли глубокое уваженіе къ каолической древности и, въ силу этого уваженія, не упустили ни одного благопріятнаго случая выдвинуть на первый планъ т великія начала, которыя составляютъ узелъ, соединяющій англиканскую церковь съ временами самаго чистаго каоличества. Однимъ изъ принимавшихъ дятельное участіе въ этомъ исправленіи былъ знаменитый епископъ Пирсонъ, который, своимъ ‘изложеніемъ cмвола’ и въ особенности своимъ неподражаемымъ подборомъ свидтельствъ доказываетъ, что св. Викентій не могъ бы имть лучшаго ученика. Но кто внимательно будетъ разсматривать все сдланное въ эту эпоху, тотъ замтитъ духъ, одушевлявшій сотрудниковъ этого дла въ каждой черт ихъ руки. Очевидно, главнымъ предметомъ исправленія для нихъ были нкоторыя уклоненія отъ древности, которыя, по убжденію Мартина Буцера {Мартинъ Буцеръ — одинъ изъ дятельнйшихъ реформаторовъ XVI вка, принимавшій участіе въ церковной организаціи протестантскихъ обществъ въ Германіи, Швейцаріи и Англіи — род. 1491 г., сконч. 1551 г.— Ред.}, но вопреки мннію умнаго и умреннаго Ридлея (мы имемъ основанія такъ думать) вкрались во 2-ю книгу общественныхъ молитвъ, изданную въ царствованіе Эдуарда VI.

На этотъ разъ намъ достаточно указать для примра на одинъ фактъ.

Въ первой книг общественныхъ молитвъ, изданной въ царствованіе этого короля, было удержано поминовеніе усопшихъ, прославившихся своимъ благочестіемъ, поминовеніе, соблюдавшееся отъ первыхъ временъ, и именно удержано въ молитв за церковь воинствующую, но, можетъ быть, въ то время не обратили достаточнаго вниманія на перемну вкусовъ и чувствъ этого періода. Какъ бы то ни было, но при второй ревизіи въ 1551 г. это мсто было совершенно опущено, и съ этого времени до послдней ревизіи, упомянутая молитва оканчивалась прошеніемъ за находящихся въ нужд, въ болзни, или въ какой нибудь другой печали. Между тмъ въ книг молитвъ назначенной для Шотландіи, 1637 г, поминовеніе усопшихъ было возстановлено въ выраженіяхъ почти не отличающихся отъ выраженій подлинной службы. Къ свою очередь англійскіе исправители 1662 г. въ этомъ, какъ и во многихъ другихъ случаяхъ, слдуя примру шотландской книги общественныхъ молитвъ, внесли выразительное и очень трогательное сокращеніе древняго поминовенія усопшихъ. Это мсто и коротко и просто, но обнимаетъ предметъ слишкомъ обширный для того, чтобы его можно было заключить въ такія тсныя рамки, и притомъ принадлежащій къ числу самыхъ важныхъ предметовъ, какіе только можетъ обнять правильно настроенное воображеніе. Между тмъ оно передаетъ намъ сущность основнаго взгляда св. Викентія. Здсь мы благодаримъ Бога ‘за всхъ Его служителей, скончавшихся въ Его вр и Его страх, молимъ Его о томъ, чтобы Онъ сподобилъ насъ послдовать ихъ доброму примру, чтобы вмст съ ними имть часть въ царств небесномъ’. Здсь мы благодаримъ Бога за нихъ, вотъ почему мы должны смотрть на нихъ не только съ уваженіемъ, но и съ нкоторымъ интересомъ какъ на чистыхъ въ себ самихъ, и какъ предназначенныхъ Тмъ, къ Кому мы обращаемся, послужить для насъ и для всхъ послдующихъ за нами людей источникомъ благодяній и благословеній. И такимъ образомъ мы постоянно ходатайствуемъ объ этомъ въ молитв, составляющей существенную часть самаго торжественнаго нашего богослуженія, а это показываетъ, что предметъ этотъ иметъ не случайное только значеніе, обусловливаемое простымъ употребленіемъ, а постоянное приложеніе къ жизни, возвышающее сердце. Лица, на которыя намъ указываютъ и которымъ мы обязываемся подражать (ибо благодарить Бога за благодянія, значитъ обязываться извлекать изъ нихъ пользу), эти святыя и высокія лица составляютъ именно то общество, къ которому отсылаетъ насъ ев. Викентій, тотъ непрерывный рядъ (насколько мы можемъ слдить за нимъ) почившихъ въ вр и страх Божіемъ,— Qui in fide et commnnione calholica, sancte, sapienter et constanter vioentes, tel mori in Christo fideliter, tel orcidi pro Christo feliciter meruervnt {Common с. XXVIII. р. 113.}.

Слова: вра и страхъ обнимаютъ, bciq религію. Вра содержитъ въ себ вс основныя истины, страхъ, по фигуральному выраженію, очень употребительному въ св. Писаніи, заключаетъ въ себ вс чувствованія, съ которыми мы должны обращаться къ Богу. Умоляя Его сподобить насъ подражать ихъ доброму примру, мы выражаемъ этимъ свое стремленіе вровать тому, чему они вровали и питать т же самыя чувства, а вознося эту молитву торжественно и постоянно, мы тмъ самымъ признаемъ важность этого правила поведенія и благотворное вліяніе этого средства на жизнь. Ни о какомъ другомъ средств для нашего духовнаго преуспяніи, за исключеніемъ таинствъ и слова Божія, не выражается такимъ величественнымъ языкомъ наша книга общественныхъ молитвъ, какъ объ этомъ. Вотъ почему, по суду нашей церкви, посл обычнаго воспоминанія о нашемъ духовномъ союз съ Богомъ, заключенномъ въ таинств крещенія, набожнаго пріобщенія св. Таинъ, прилежнаго изученія св. Писанія и того, чмъ сопровождается каждое изъ этихъ дйствій порознь и вс вмст, т. е. усердной и постоянной молитвы,— посл такихъ дйствій мы призываемся къ созерцанію облака христіанскихъ свидтелей, каръ самому святому и спасительному занятію, какому только мы могли бы предаваться посл исчисленныхъ нами главныхъ благодатныхъ средствъ, и притомъ такому занятію, которое служитъ врнйшимъ средствомъ къ достиженію верха добродтелей и безмятежнаго успокоенія въ здшней жизни, равно какъ дйствительнйшимъ приготовленіемъ къ полному блаженству, ожидающему торжествующую церковь въ вчности.

Мы испрашиваемъ у Бога ‘благодатной силы подражать ихъ доброму примру, чтобы имть часть съ ними въ Его небесномъ царств’, т. е. мы молимъ Того, Который, по Своему милосердію., даровалъ намъ это средство къ преспянію, возбудить насъ къ созерцанію славы отшедшихъ изъ сего міра христіанъ и сдлать, чтобы возбужденное такимъ образомъ созерцаніе на самомъ дл было намъ полезно. Слдов. это средство обладаетъ дйственностью не человческой, это образецъ, настрояющій извстнымъ образомъ и нашъ умъ и наше сердце, и только при посредств благодатно-дйствующей силы св. Духа мы получаемъ возможность подражать этому прекрасному образцу. И цль достойна такого средства. Цль эта состоитъ въ томъ, чтобы, настроивъ себя такимъ образомъ во время своего пребыванія на земл, мы могли сдлаться достойными занять мсто, назначенное намъ въ церкви торжествующей, и, еще здсь, въ этомъ приготовительномъ состояніи, соединившись въ врованіяхъ и практик, въ сердц и дух, съ тми, которые отошли отсюда прежде насъ и которые хотя умерли, но продолжаютъ еще говорить, мы могли бы и въ будущей жизни участвовать въ томъ же блаженств, и взаимно пріумножать наше общее блаженство посредствомъ вчнаго памятованія о благодяніяхъ, которыми взаимно обмнивались.

Такимъ образомъ, какъ въ ученіи св. Викентія, такъ и въ ученіи англиканской церкви мы видимъ осуществленіе величественнаго образа, начертаннаго св. апостоломъ Павломъ, мы видимъ великое таинственное тло, постепенно возрастающее и наконецъ длающееся совершеннымъ {Это справедливо только относительно вселенской церкви, какъ, безъ сомннія, и разуметъ авторъ.— Ред.}, благодаря своей собственной внутренней сил, каждая часть этого тла находится въ строгой гармоніи со всми другими частями и вс части служатъ къ полнот цлаго. Изъ Него же (Христа) все тло составляемо и счинваемо приличн, осяцмъ осязаніемъ подаянія, по дйству въ мр единыя коеяждо части, возращеніе тла творитъ въ созданіе самаго себя любовію (Еф. IV, 16). Итакъ, это таинственное тло, хотя всегда совершенно по своей организаціи, должно достигать предназначенной ему мры медленно и чрезъ постоянное возрастаніе. И, вслдствіе этого, части его, постоянно прибавляющіяся, должны располагаться въ гармоніи съ частями, сложившимися прежде, одушевляться однимъ и тмъ же животворнымъ духомъ, проникаться одною и тою же жизненною силой, способствуя, а не вредя общей симметріи тла и, если можно такъ выразиться, не допуская ни одной капли чужой крови обращаться въ своихъ венахъ и артеріяхъ. Если бы это было иначе, то безспорно приращеніе новыхъ частей производило бы безпорядокъ въ цломъ.

Теперь спрашивается, какъ начертанный у апостола образъ можетъ осуществиться, если не чрезъ ту жизненную связь послднихъ членовъ съ первыми или, лучше, послдующихъ частей съ первобытной организаціей, о которой равно заботятся и св. Викентій и англиканская церковь. Св. апостолъ Павелъ сравниваетъ это необходимое согласіе однихъ членовъ церкви съ другими съ строющимся зданіемъ, въ которомъ прочность и красота должны зависть отъ соотвтствія каждаго послдующаго ряда со всми прежде положенными рядами, чрезъ это постепенное прилаживаніе, зданіе, стройное во всхъ своихъ частяхъ, должно наконецъ стать священнымъ храмомъ. Это сравненіе досел не находило еще нигд столь врнаго соотвтствія, какъ въ перспектив церковнаго согласія и каолическаго толкованія, исповдуемаго всею каолическою церковью У-то вка и нашею преобразованною частію этого Богохранимаго и не разрушимаго тла.

Итакъ, будемъ любить и сохранять это драгоцнное ученіе, составляющее нашу отличительную черту въ поучительномъ примр несравненнаго Ридлея, лучшаго изъ нашихъ реформаторовъ, будемъ изучать правила, которыми мы могли бы руководствоваться. Когда онъ убдился, что отступленіе отъ какой либо частности равносильно смертному приговору надъ англійской реформаціей, то никакія усилія со стороны его противниковъ не могли заставить его покинуть этотъ оплотъ древней церкви. Нтъ ничего трудне вести оборонительную борьбу аи почв сколько обширной, столько же спорной.— Она подвергаетъ жестокому испытанію вс силы нашей души. Съ другой стороны нтъ ничего легче, какъ уклониться отъ этого принципа подъ надежную защиту Писанія Латимеръ {Епископъ Ворчестерскій, современникъ и сподвижникъ Ридлея, погибшій вмст съ нимъ на костр 16 октября 1553 г.— Peд.}, товарищъ Ридлея въ его страданіяхъ, но не равнявшійся съ нимъ въ мудрости, настойчиво совтовалъ ему сдлать это, и если онъ отвергъ его совтъ и удержался въ своей трудной позиціи, то это должно приписать только его непобдимому убжденію и глубокому чувству долга. Къ такому поступку нельзя относиться легко. Этотъ поступокъ столь важенъ но своему значенію и заключаетъ въ себ такой торжественный урокъ, какого не преподалъ никто кром апостоловъ. Онъ не доступенъ никакому изслдованію, хотя бы и самому тщательному, никакому созерцанію, хотя бы то и самому глубокому. Это — оракулъ Провиднія, выражающій начало, котораго никогда не должно забывать, правило, котораго никогда не должно оставлять. Мы покажемъ, какъ оно было усвоено и распространено тми, которые по справедливости считаются нашими самыми блестящими свтилами. Въ нашемъ сердц есть отрадная увренность, что это ученіе, сохраненмое до сихъ поръ всесохраняющимъ Провидніемъ, боле и боле будутъ понимать, оцнить и защищать вс, уважающіе смиренную мудрость и у совершающіеся въ благочестіи, котораго столько примровъ представила намъ апостольская, каолическая и первобытная Церковь.

Нижеслдующія свидтельства составляютъ лишь малую часть того, что можно было бы привести въ настоящемъ случа. Мы передаемъ ихъ безъ всякихъ комментаріевъ и выводовъ. Они слишкомъ ясно и сильно говорятъ сами за себя.

Джюель, епископъ (1522—1519).

‘Мы приближаемся, насколько возможно, къ церкви апостоловъ, древнихъ каолическихъ епископовъ и отцевъ… Мы совершенно сходимся съ ихъ обычаями и учрежденіями, не только въ своемъ ученіи, но и въ таинствахъ и въ форм нашихъ общественныхъ молитвъ’ (Opera, Apologia. Ecclesiae Anglicanae, p. 614 part VI.).

Овералль, епископъ (1559—1619).

ПИСЬМО КЪ ГРОЦІЮ.

Лондонъ 25 окт. 1617.

‘Мн кажется, что въ вашей книг есть нсколько вещей, которыя не будутъ одобрены англійскимъ епископомъ (Ланселотомъ Андрю) и другими нашими учеными богословами, по крайней мр, вроятно, они не поколеблются относительно тхъ мстъ, которыя, по видимому, предоставляютъ свтской власти окончательное ршеніе въ дл вры, отрицаютъ истинный авторитетъ и юрисдикцію пастырей церкви, и низводятъ епископство въ разрядъ вещей безполезныхъ. Ибо наши богословы держатся того мннія, что право окончательнаго ршенія въ дл вры предоставлено собору епископовъ и другихъ ученыхъ служителей церкви, избранныхъ и созванныхъ для этого дла по обычаю древней Церкви, долженствующихъ постановлять свои ршенія сообразно съ Св. Писаніемъ, объясняемымъ согласно съ древнею Церковью, а не въ дух yjdjddjlbntktq’ (Epistolae ргаеetantium et eruditorum virorum p. 486).

Сэръ Дюдлей Карлетонъ (1573—1631).

РЧЬ КЪ ГОСУДАРСТВ. ЧИНАМЪ (1618).

‘Когда король находитъ удобнымъ и нужнымъ разсмотрть и разршить какой нибудь религіозный вопросъ въ англиканской церкви, Его Величество созываетъ снодъ, составленный изъ епископовъ и другихъ церковныхъ лицъ, онъ назначаетъ имъ мсто и время ихъ собранія и сообщаетъ имъ вообще дла, которыми они должны заняться, предоставляя имъ при этомъ особымъ патентомъ власть разсуждать объ этихъ длахъ и ршать ихъ. Епископы сообразно съ такими распоряженіями приступаютъ къ длу и разсуждаютъ о спорныхъ пунктахъ чтобы потомъ опредлить ихъ, согласно съ Словомъ Божіимъ, съ канонами древнихъ соборовъ и ученіями отцевъ‘. Gerard Brandt, History of the Reformation in the Low Countries, t II p. 447.

Епископъ Галль (1574—1656)

‘Кто охотно подчиняется Слову Божію, засвидтельствованному въ вчныхъ Писаніяхъ, всмъ первобытнымъ символамъ, четыремъ вселенскимъ соборамъ, единодушному сужденію отцевъ, жившихъ въ теченіи первыхъ шести вковъ христіанской эры (что исповдуемъ и сообразно съ этимъ поступаемъ и мы, англійскіе реформаты), такой человкъ можетъ заблуждаться въ маловажныхъ вещахъ, но не можетъ быть еретикомъ’. Condo ad Clerum 1623.

Джозефъ Мидъ, пресвитеръ (1586—1638)

9 апрля, 1635 г.

‘Вы знаете, что наша церковь руководится началами, отличными отъ другихъ реформатовъ, и слдуетъ другому руководительному правилу, чмъ они. Мы соблюдаемъ форму, обряды и дисциплину древности, и стараемся сколько возможно въ своихъ формахъ, обрядахъ и и,. приближаться къ этому образцу. Мы того мннія, что реформированныя церкви (континента) уклонились отъ него боле надлежащаго, и потому во-все не хотимъ сообразоваться съ ними. Этого мало — мы безпокоимся за тхъ изъ насъ, которые съ излишнею ревностію сближаются съ ними, изъ страха: не послужило бы это знакомъ того, что они предпочитаютъ ихъ своей собственной матери’. Opera, t. 1, lp. 1061.

Бэвериджъ, епископъ (1637—1708)

‘Если мы внимательно разсмотримъ это обширное тло, состоящее изъ всхъ христіанъ, всхъ временъ, и обыкновенно называемое каолическою или вселенскою Церковію, въ томъ вид, въ какомъ оно состояло повсюду и всегда, то откроемъ извстныя, и въ нкоторомъ род, общія начала, которыя проникаютъ цлое и которыя соединяютъ въ немъ вс части и между собою и съ главою…

Если мы въ нкоторыхъ пунктахъ ученія также какъ и дисциплины, хотимъ имть врное средство для избжанія заблужденія и соблазна, то должны, безъ малйшаго сомннія, прежде всего заботиться о томъ, чтобы не полагаться слишкомъ на свои собственныя мннія, на свои личныя предположенія и на предположенія другихъ людей, напротивъ мы должны тщательно изслдовать то, что думала вселенская Церковь, или по крайней мр огромное большинство христіанъ, мы должны успокоиться на томъ ршеніи, на которое будутъ согласны христіане всхъ временъ. Ибо какъ во всемъ другомъ, по словамъ Цицерона, согласіе всхъ людей есть голосъ природы {Tuscul. Quaest. lib. е. 15.}, такъ и въ вопросахъ вроученія и дисциплины, на согласіе всхъ христіанъ должно смотрть по справедливости, какъ на голосъ Евангелія…

Нкоторыя общія идеи съ самаго же начала утвердились въ сознаніи всхъ христіанъ, не столько относительно отдльныхъ мстъ Писанія, сколько цлаго вмст взятаго,— важности и общаго содержанія Евангелія, сущности и духа богооткровенной религіи, и наконецъ относительно постояннаго преданія апостоловъ, которые по всему міру распространяли вмст съ врою и церковные обряды и, если можно такъ выразиться, всеобщее толкованіе Евангелія. Если допустить какое либо другое предположеніе, то представляется невроятнымъ, даже невозможнымъ, чтобы эти обряды и это толкованіе были приняты единодушно во всхъ мстахъ, во вс времена и всми христіанами.

Такъ какъ согласіе вселенской Церкви повсюду, гд его можно встртить, представляетъ намъ самое врное толкованіе Св. писанія, то отсюда самымъ очевиднымъ образомъ слдуетъ, что древніе отцы и другіе церковные писатели всхъ временъ должны быть для насъ очень полезны и имть необыкновенную важность, очевидно для всякаго, какъ необходимо совтоваться съ ними въ. случа религіозныхъ споровъ тмъ, которые отъ всей души желаютъ своего ли то собственнаго спасенія, или мира и порядка въ церкви. Ибо, спрашивается, въ какую, тьму мы погрузились бы въ отношеніи самой сущности нашей религіи, если бы въ настоящее время не существовало ни толкованій древней Церкви, ни актовъ соборныхъ, ни памятниковъ церковной исторіи? Какъ было бы легка всякому тонкому еретику или даже самому гнусному обманщику обманывать толпу маской благочестія и увлекать ее въ самыя гибельныя заблужденія всякаго.рода? Кто бы могъ изобличить тогда римскую церковь или всякую другую, даже самую испорченную, въ погршностяхъ и заблужденіяхъ, относительно тхъ пунктовъ, которые не ясно разршаются въ Св. Писаніи?…

Но безполезно умножать подобные вопросы. Благодареніе премудрому и всеблагому Провиднію, не смотря на вс государственные раздоры въ частныхъ церквахъ и перевороты во всхъ длахъ человческихъ, со временъ апостольскихъ и до нашего времени, не было ни одной эпохи, отъ которой не сохранилось бы для насъ церковныхъ лтописей, при посредств которыхъ мы можемъ составить себ полное понятіе о вселенской Церкви’. Proemium ad Codicem canonum Ecclesiae Primitivae, pp. 1—111, apud. Coteler. Pntr. Apost.

Архидіаконъ Гаммондъ (1605—1660)

‘Наша возлюбленная мать, англиканская церковь со всею благоразумною заботливостію старается избжать этой опасности со стороны нововводителей. Честолюбіе ея состоитъ въ томъ, чтобы ее отличали во всемъ христіанскомъ мір, и чтобы безпристрастное потомство судило о ней сообразно съ тмъ характеромъ, какой она всегда считала твердой и надежной опорой, при разршеніи различныхъ недоразумній въ вопросахъ вры и практики церковной — и вотъ основа, на которой она всегда хотла утвердить британскую реформу. Характеръ этотъ состоитъ въ томъ, что она всегда обращается къ Св. Писанію и потомъ къ епископамъ, мученикамъ и церковнымъ писателямъ первыхъ вковъ. Вотъ почему все, что было утверждено Писаніемъ относительно вры, все, что въ отношеніи церковнаго управленія сдлано вселенскою церковью во всемъ мір, посл апостоловъ,— она старалась помстить между членами вры, какъ нчто утвержденное и опредленное, твердо ршивъ притомъ никогда не дозволять своимъ чадамъ измнять, или отмнять то, что опредлено.

Эта благочестивйшая мать признается, что никогда не дозволяла себ увлекаться какимъ нибудь новымъ стремленіемъ, какимъ нибудь обольщеніемъ нововводителей,— или убдить себя какимъ нибудь правдоподобнымъ только доводомъ, или запугать какимъ нибудь пустымъ страхомъ антихриста, или апокалипсическаго звря до того, чтобы подозрвать въ усвоеніи формы управленія святотатственной и очевидно антихристіанской вселенскую церковь въ эпоху ли основанія ея апостолами, или непосредственно слдовавшую за апостолами. Ея принципъ заключается въ томъ, чтобы все, ясно изложенное въ Писаніи, принимать всею душею, также какъ и все, изложенное въ немъ неясно, но объясненное согласно первыми вками и точно опредленное въ извстномъ смысл, все это, ея чада, согласно съ ея постановленіемъ должны считать за предметъ вры, или причислять къ разряду благочестно чтимыхъ вроятностей { Pieuses probabilites—называются мннія, имющія за себя авторитетъ нсколькихъ отцевъ, учителей или богослововъ церковныхъ, и во имя этого авторитета считающіяся вроятными и достойными уваженія? тогда какъ мннія, основанныя на Св. Писаніи, называются непоколебимыми и просто истинами.— Ред.}, при этомъ никому изъ насъ не дозволяется измнять все это, по истеченіи столькихъ лтъ’ Oeuvr. t. IV р. 742 Dissertatio prima proaemiolis de antichristo, contra Blondel c. 14. 13, 14.

Епископъ Булль (1634—1710).

‘Эти люди смотрятъ на насъ, какъ на нововводителей… потому что мы заповдуемъ всмъ изучать прилежно и принимать съ должнымъ уваженіемъ писанія древнихъ учителей, одобренныя каолическою церковью, и въ особенности тхъ, которые ближе стоятъ къ временамъ апостольскимъ. Эти люди смотрятъ на насъ, какъ на нововводителей (фактъ по истин удивительный!), потому что посл Священныхъ Писаній мы почитаемъ и уважаемъ только самую высокую и чистую древность, и потому что мы другимъ заповдуемъ почтительно относиться къ единодушному сужденію этой древности, повсюду гд можно найти это сужденіе, а извстно, что найти его можно во всхъ особенно важныхъ предметахъ. Между тмъ въ другихъ вопросахъ, по нашему мннію, каждую личность должно предоставить ея собственной разсудительности, заботясь лишь о сохраненіи церковнаго мира и христіанской любви. И мы убждены, что въ этомъ заключается лучшее и единственное средство положить предлъ тмъ гибельнымъ распрямъ, которыя въ наши дни растерзали церковь Христову на столько частей.

‘Вс, которые хоть сколько нибудь знакомы съ нашей исторіей, знаютъ, что наша реформація во всхъ отношеніяхъ совершилась по образцу древней каолической церкви, насколько конечно это было возможно на практик и насколько позволяло тогдашнее время. Поэтому-то въ Англіи сохранилось епископство и была отвергнута новая форма церковнаго управленія, принятая, по совту Кальвина, нкоторыми сосдними церквами… Поэтому-то нкоторые пункты древняго ученія, діаметрально противоположные убжденіямъ Кальвина, были приняты и утверждены нашею церковью… Поэтому-то почти въ самомъ начал нашей реформаціи въ 1571 г. было единогласно постановлено цлымъ провинціальнымъ сунодомъ и конфирмовано властію королевы Елисаветы слдующее достопамятное правило относительно проповдниковъ.

‘Проповдники въ особенности должны заботиться о томъ, чтобы въ своихъ проповдяхъ, которыя должны быть принимаемы народомъ съ благочестивою врою, не учить ничему кром того, что согласно съ ученіемъ Ветхаго и Новаго Завта и того, что каолическіе отцы и древніе епископы выводили изъ этого же самаго ученія. Collect. Canon, р. 19. Loud. 1671.

Затмъ между опредленіями или правилами, рекомендованными преемникомъ Елисаветы, королемъ Іаковомъ, по совщаніи съ епископами, особенному вниманію вицеканцлера, ректоровъ коллегій, двухъ профессоровъ (богословія) и двухъ прокторовъ оксфордскаго университета, во время особеннаго усиленія пуританской партіи, находится и слдующее, седьмое по порядку:

Учениковъ богословія должно убждать прилежно заниматься чтеніемъ тхъ книгъ, которыя боле другихъ согласны съ ученіемъ и дисциплиною англиканской церкви, т. е. посвящать свое время изученію отцевъ, соборовъ, схоластическихъ писателей, церковныхъ историковъ и богословскихъ полемиковъ: они не должны слишкомъ долго останавливаться на занятіяхъ руководствами и учебниками, чтобы не сдлать ихъ фундаментальными основаніями для своихъ богословскихъ занятій. Apologia pro Harmonia apostolica, pp. 5. 6. (Lect. 1. 3, 4).

Чарльзъ Лэсли, священникъ (1650—1722).

‘Хотя мы не считаемъ ни одной церкви непогршимою, тмъ не мене имемъ непогршимое обезпеченіе относительно вры въ томъ, что она дошла до насъ чрезъ вселенское согласіе всхъ эпохъ и всхъ церквей, совершенно независимо отъ ихъ воли установившееся, согласіе, котораго они не могли измнить (если предположить даже, что они были настолько порочны, чтобы имть такое намреніе), если взять въ расчетъ огромное пространство времени и мста, ихъ раздлявшее, такъ что имъ не было никакой возможности собраться вмст или стакнуться относительно того, или другого ученія. Очевидно, такого согласія между ними относительно церковнаго ученія не было бы, если бы это ученіе не было тождественно съ тмъ, которое имъ было преподано въ начал. Появленіе ересей нкоторымъ образомъ доказываетъ эту истину, такъ какъ извстно, что ереси были нововведеніями и что он были противны вселенскому преданію, поэтому все, что основывается на этомъ свидтельств (по правилу св. Викентія Лиринскаго, quod semper, ubique, ab omnibus) мы охотно принимаемъ, а что не иметъ за себя этого свидтельства, того мы не можемъ допустить, какъ предметъ вры’. Opera, Answer to Bossuet, t. 1, p. 581.

Намъ остается теперь съ возможною краткостью повторить главные пункты своего разсужденія.

Огромное большинство протестантскихъ обществъ отсылаетъ каждую отдльную личность къ одной библія, чтобы изъ нея она извлекала истину или ложь, какъ придется, при помощи своего собственнаго хорошаго или дурного толкованія, и измрять въ ней самыя важныя и самыя таинственныя истины общими мстами Св. Писанія, не заключающими въ себ ничего таинственнаго.

Римская церковь не отсылаетъ своихъ чадъ ни къ одной библіи, ни къ одному преданію, ни даже къ библіи и преданію вмст, а къ живому непогршимому толкователю, который писанное Слово Божіе и языкъ христіанской древности иногда ограничиваетъ, иногда расширяетъ, а иногда становится съ ними въ противорчіе.

Англиканская церковь держится средины. Она чтитъ Писаніе, она уважаетъ преданіе. Она поощряетъ изслдованіе, но обуздываетъ высокоуміе. Она склоняется предъ авторитетомъ вковъ, но не признаетъ живого владыки {Намекъ ни римскаго папу.— Ред.} на земл. Она равно отвергаетъ и безумное сумазбродство личнаго мннія, неподчиняющагося авторитету, и робкую покорность обязательнаго врованія. Тамъ, гд Писаніе выражается ясно и открыто, она принимаетъ его ученіе, какъ гласъ Божій. Если же Писаніе не ясно, или непонятно, или нуждается въ раскрытіи и объясненіи, она отсылаетъ чадъ своихъ къ прототипу толкованія, основаннаго на авторитет, предоставляя имъ право примнять его къ самимъ себ прямо. А если Писаніе хранитъ нмое молчаніе, то она предлагаетъ имъ дополнительнаго руководителя, и этотъ руководитель чуждъ всякой измнчивости и произвола, онъ одинаковъ во вс времена и во всхъ обстоятельствахъ, никакой частный интересъ не заставитъ его склониться предъ собою, никакой временный предразсудокъ не собьетъ его съ пути. Такъ, она аппеллируетъ къ вкамъ прошедшимъ, чуждымъ всхъ возможныхъ теперь заблужденій. Такимъ образомъ, хотя бы значительная часть христіанъ, хотя бы даже огромное большинство нашей собственной національной церкви удалилось отъ чистоты христіанской вры и практики, при всемъ томъ ни одинъ просвщенный членъ этой церкви не долженъ ни задумываться, ни пугаться. Его путь не труденъ. Это не одно только его собственное сужденіе, равно какъ и не диктаторское повелніе церковнаго правителя, который заставляетъ молчать его недоумнія, не разршая его сомнній. Онъ долженъ прибгнуть къ тому единодушному, вселенскому и постоянному сознанію благочестивой древности, которое его учили принимать, слдовать ему и, почитать.