Конанъ-Дойль
Конанъ-Дойль
Грекъ-переводчикъ.
Грекъ-переводчикъ.
Грек-переводчик, Дойль Артур Конан, Год: 1893
Время на прочтение: < 1 минуты
Конанъ-Дойль. Аристократъ-Холостякъ. (Изъ приключеній Шерлока Холмса).
Переводъ съ англійскаго А. Р<пиной.
Изданіе Второе.
Москва. Типографія Вильде, Малая Кущовка, соб. домъ, 1908.
За все время моего продолжительнаго близкаго знакомства съ Шерлокомъ Холмсомъ мн никогда не приходилось слышать, чтобы онъ упомянулъ о своихъ родныхъ. Онъ рдко говорилъ и о своей молодости. Эта сдержанность съ его стороны увеличивала нсколько сверхъестественное впечатлніе, которое онъ производилъ на меня, до такой степени, что иногда я начиналъ смотрть на него, какъ на феноменъ въ своемъ род, какъ на умъ безъ сердца, какъ на существо, настолько же лишенное всякаго человческаго чувства — симпатіи, любви, насколько выдающееся по уму. Его отвращеніе къ женщинамъ и нелюбовь къ новымъ знакомствамъ составляли типическую особенность его спокойнаго характера, не боле, однако, чмъ его полное молчаніе относительно своихъ родныхъ. Я пришелъ къ убжденію, что онъ сирота, у котораго умерли вс родственники, какъ вдругъ въ одно прекрасное утро, онъ, къ полному моему изумленію, заговорилъ со мной о своемъ брат.
Это было лтомъ, посл вечерняго чая, во время отрывочнаго, безсвязнаго разговора, въ которомъ мы отъ клубовъ и причинъ измненія наклона эклиптики перешли, наконецъ, къ вопросу объ атавизм и наслдственныхъ способностяхъ. Предметомъ нашего спора былъ вопросъ о томъ, насколько каждая способность извстной личности унаслдуется отъ предковъ и насколько зависитъ отъ воспитанія въ раннемъ возраст.
— Что касается васъ лично,— сказалъ я,— изо всего того, что вы разсказывали мн, очевидно, что вашимъ даромъ наблюдательности и замчательной способностью къ быстрымъ выводамъ вы обязаны только своей систематической подготовк.
— До нкоторой степени да,— задумчиво отвтилъ Холмсъ,— Мои предки были помщиками, которые, какъ кажется, вели образъ жизни, свойственный ихъ сословію. Но тмъ не мене, должно-быть, эти способности въ крови у меня. Можетъ-быть, я унаслдовалъ ихъ отъ бабушки, сестры французскаго художника Вернэ. Художественные задатки выливаются иногда въ самыя странныя формы.
— Но почему вы знаете, что ваши способности унаслдованы вами?
— Потому что мой братъ Майкрофъ одаренъ ими въ еще большей степени, чмъ я.
Это было совершенной новостью для меня. Если въ Англіи существуетъ еще одинъ человкъ, одаренный такими необычайными способностями, то почему о немъ не знаетъ ни полиція, ни публика? Я предложилъ этотъ вопросъ моему пріятелю, намекнувъ при этомъ, что онъ только изъ скромности признаетъ брата выше себя. Холмсъ засмялся.
— Дорогой Ватсонъ, я не раздляю мннія тхъ, кто считаетъ скромность добродтелью,— сказалъ онъ.— Для логическаго ума вс вещи должны быть такими, каковы он на самомъ дл, а цнить себя ниже того, что стоишь, такое же отклоненіе отъ истины, какъ и переувеличивать свои достоинства. Поэтому, если я говорю, что Майкрофтъ одаренъ наблюдательной способностью въ большей степени, чмъ я, то можете быть уврены, что это точная, непреложная правда.
— Онъ моложе васъ?
— На семь лтъ старше.
— Какъ же это онъ неизвстенъ?
— О, онъ очень извстенъ въ своемъ кругу.
— Въ какомъ же?
— Да, напримръ, въ клуб Діогена.
Я никогда не слыхалъ объ этомъ учрежденіи, и, должно-быть, это отразилось на моемъ лиц, потому что Шерлокъ Холмсъ вынулъ изъ кармана часы и сказалъ:
— Клубъ Діогена страннйшій изъ клубовъ Лондона, а Майкрофтъ самый странный изъ людей. Онъ ежедневно бываетъ въ клуб отъ трехъ четвертей пятаго до восьми часовъ безъ двадцати минутъ. Теперь шесть, и если желаете пройтись въ такой прекрасный вечеръ, то я буду радъ показать вамъ дв лондонскихъ диковинки.
Пять минутъ спустя мы уже шли по улиц къ Риджентскому цирку.
— Вы удивляетесь, что Майкрофтъ не пользуется своимъ даромъ, чтобы стать сыщикомъ,— сказалъ мой пріятель.— Онъ неспособенъ къ этому занятію.
— Но мн показалось, что вы сказали…
— Я сказалъ, что онъ обладаетъ большей наблюдательностью и способностью длать выводы, чмъ я. Если бы искусство сыщика ограничивалось разсужденіями, сидя въ кресл, то мой братъ былъ бы величайшимъ въ мір дятелемъ въ области открытія преступленій. Но у него нтъ ни человколюбія, ни энергіи. Онъ не двинется съ мста, чтобы проврить снои разсужденія, и готовъ скоре признать себя неправымъ, чмъ потревожить себя, доказывая свою правоту. Много разъ я обращался къ нему въ затруднительныхъ случаяхъ, и даваемыя имъ объясненія всегда оказывались врными. А между тмъ онъ совершенно неспособенъ выяснять практическую сторону дла, которой надо заняться прежде, чмъ дло пойдетъ въ судъ.
— Слдовательно, это не его профессія?
— Нтъ. То, что для меня составляетъ средство жизни,— для него только развлеченіе диллетанта. У него необыкновенная способность разбираться въ цифрахъ, и онъ провряетъ книги во многихъ правительственныхъ учрежденіяхъ. Майкрофтъ живетъ въ Палль-Малл и каждое утро ходитъ въ Уайтхоллъ, а вечеромъ возвращается оттуда. Изъ года въ годъ онъ не длаетъ иныхъ прогулокъ и нигд не бываетъ за исключеніемъ клуба Діогена, помщающагося какъ разъ напротивъ его квартиры.
— Это названіе совершенно незнакомо мн.
— Весьма вроятно. Въ Лондон, какъ вамъ извстно, много людей, которые избгаютъ общества или по застнчивости, или по нелюдимости, А между тмъ, они не противъ того, чтобъ почитать новые журналы и газеты, сидя въ удобныхъ креслахъ. Вотъ для людей подобнаго рода и устроенъ клубъ Діогена, къ членамъ котораго принадлежатъ самые нелюдимые и несообщительные люди въ Лондон. Никто не долженъ обращать ни малйшаго вниманія на другого. Нигд, за исключеніемъ пріемной комнаты, не разршается разговаривать, троекратное нарушеніе этого правила, дошедшее до свднія правленія, ведетъ къ исключенію виновнаго изъ числа членовъ. Братъ былъ однимъ изъ основателей этого клуба, и я самъ нахожу, что посщеніе его очень успокоительно дйствуетъ на нервы.
Разговаривая, мы дошли до Палль-Малля со стороны Сентъ-Джинской улицы. Шерлокъ Холмсъ остановился у одного изъ подъздовъ и, сдлавъ мн знакъ молчать, провелъ меня въ переднюю. Черезъ стеклянную перегородку я увидлъ большую роскошную комнату, гд за газетами сидло много людей, каждый въ своемъ уголк. Холмсъ ввелъ меня въ маленькую комнату, гд оставилъ меня, и черезъ минуту вернулся съ незнакомымъ мн человкомъ, въ которомъ я сразу узналъ его брата.
Майкрофтъ Холмсъ былъ гораздо выше и плотне Шерлока. Онъ былъ положительно толстъ, но его лицо, хотя и массивное, носило слды того же проницательнаго выраженія, которымъ такъ отличалось лицо его брата. Глаза, особеннаго водянистаго свтло-сраго цвта, казалось, всегда смотрли тмъ взглядомъ, какъ бы проникающимъ куда-то въ пространство, въ глубину, какой я замчалъ у Шерлока только тогда, когда онъ напрягалъ вс свои силы.
— Радъ познакомиться съ вами, сэръ,— сказалъ онъ, протягивая широкую, плоскую, какъ ласты тюленя, руку.— Съ тхъ поръ, какъ вы стали писать о Шерлок, я со всхъ сторонъ только и слышу о немъ, Между прочимъ, Шерлокъ, я думалъ, что ты зайдешь ко мн на той недл, чтобы посовтоваться объ исторіи въ замк. Я думалъ, что, можетъ-быть, она окажется нсколько трудноватой для тебя.
— Нтъ, я справился съ ней,— улыбаясь, отвтилъ мой пріятель,
— Конечно, это Адамсъ?
— Да, Адамсъ.
— Я былъ увренъ въ этомъ съ самаго начала.
Братья сли въ ниш окна.
— Самое удобное мсто для каждаго, кто желаетъ изучить человчество,— сказалъ Майкрофтъ.— Взгляните, что за чудные типы! Напримръ, вотъ хоть эти двое людей, направляющіеся къ намъ.
— Одинъ — маркеръ, а другой?
— Вотъ именно. Какъ ты думаешь, кто другой?
Незнакомцы остановились передъ окномъ, Нсколько мловыхъ пятенъ на карман жилета одного изъ нихъ были единственными указаніями на его близость къ бильярду, насколько я могъ замтить. Другой былъ смуглый человкъ въ сдвинутой на затылокъ шляп и съ нсколькими свертками подъ мышкой.
— Должно-быть, бывшій военный,— сказалъ Шерлокъ.— И только-что вышедшій въ отставку.
— По-моему, служилъ въ Индіи.
— Офицеръ въ отставк.
— Думаю — артиллеристъ,— сказалъ Шерлокъ.
— И вдовецъ.
— Но иметъ ребенка.
— Ребятъ, мой милый, ребятъ.
— Ну, ужъ это слишкомъ,— смясь, замтилъ я.
— Несомннно, не трудно сказать, что человкъ такой выправки, очевидно, привыкшій повелвать, съ такимъ загорлымъ лицомъ — военный, недавно вернувшійся изъ Индіи,— отвтилъ Холмсъ.
— Что онъ недавно оставилъ службу, видно изъ того, что онъ еще носитъ военные сапоги,— замтилъ Майкрофтъ.
— Походка у него не кавалериста, а, между тмъ, онъ носилъ фуражку набокъ, что видно по боле свтлой кож на одной сторон лба. Для сапера онъ слишкомъ тяжеловсенъ. Онъ артиллеристъ.
— Потомъ траурный костюмъ указываетъ на то, что онъ потерялъ кого-то очень близкаго. То, что онъ самъ длаетъ покупки, какъ бы указываетъ на то, что онъ лишился жены. Вы видите, онъ покупалъ дтскія вещи. По погремушк можно заключить, что у него есть очень маленькій ребенокъ. Жена, вроятно, умерла родами. Книга съ картинками подъ мышкой указываетъ на то, что ему приходится заботиться еще о другомъ ребенк.
Я началъ понимать, почему мой пріятель говоритъ, что его братъ обладаетъ еще большими способностями, чмъ онъ. Шерлокъ взглянулъ на меня и улыбнулся. Майкрофтъ взялъ щепотку табаку изъ черепаховой табакерки и смахнулъ порошинки съ сюртука большимъ краснымъ шелковымъ платкомъ.
— Между прочимъ, Шерлокъ,— сказалъ онъ,— у меня есть нчто, какъ разъ по сердцу теб — очень странное дло, о которомъ меня просили высказать свое мнніе. У меня не хватило энергіи заняться имъ какъ слдуетъ, но оно дало мн основаніе для очень интересныхъ предположеній. Если хочешь выслушать факты…
— Съ удовольствіемъ, дорогой Майкрофтъ.
Майкрофтъ написалъ нсколько словъ на листк, вырванномъ изъ записной книжки, позвонилъ и отдалъ записку вошедшему лакею.
— Я попросилъ м-ра Меласа зайти сюда,— сказалъ онъ.— Онъ живетъ надъ моей кваргирой, и я немного знакомъ съ нимъ. Вотъ почему онъ и обратился ко мн въ своемъ затруднительномъ положеніи. М-ръ Меласъ — грекъ по происхожденію и замчательный лингвистъ. Онъ живетъ частью заработкомъ, получаемымъ имъ въ качеств переводчика въ судебныхъ мстахъ, частью состоя проводникомъ при богатыхъ путешественникахъ съ востока, останавливающихся въ отеляхъ Нортумберлэндъ-Авеню.
Черезъ нсколько минутъ къ намъ вошелъ маленькій, толстый человкъ. Оливковое лицо и черные, какъ уголь, волосы ясно выдавали его южное происхожденіе, хотя по разговору его можно было счесть за образованнаго англичанина. Онъ торопливо пожалъ руку Шерлоку Холмсу, и его темные глаза заблестли отъ удовольствія, когда онъ узналъ, что этотъ спеціалистъ желаетъ выслушать его исторію.
— Я не предполагаю, чтобы полиція поврила мн… честное слово, не предполагаю,— сказалъ онъ жалобнымъ голосомъ.— Только потому, что имъ не приходилось слышать ничего подобнаго, они думаютъ, этого и быть не можетъ. Но я не успокоюсь, пока не узнаю, что сталось съ моимъ бднякомъ съ пластыремъ на лиц.
— Я весь вниманіе,— проговорилъ Шерлокъ Холмсъ.
— Сегодня среда,— началъ м-ръ Меласъ,— ну, такъ это случилось въ понедльникъ ночью… понимаете, только два дня тому назадъ. Я — переводчикъ, какъ, вроятно, уже сказалъ вамъ мой сосдъ. Я перевожу на разные языки, но такъ какъ я грекъ по происхожденію и ношу греческую фамилію, то больше всего имю дло съ этимъ языкомъ. Въ продолженіе многихъ лтъ я состою главнымъ переводчикомъ съ греческаго языка въ Лондон, и мое имя хорошо извстно во всхъ отеляхъ.
‘Довольно часто случается, что за мной присылаютъ въ самые неподходящіе часы въ случаяхъ какихъ-либо приключеній съ иностранцами, или когда пріхавшіе съ поздними поздами путгешественники требуютъ моихъ услугъ. Поэтому я нисколько не удивился, когда въ понедльникъ ночью ко мн явился нкій мистеръ Летимэръ, очень элегантный молодой человкъ, и попросилъ меня похать съ нимъ въ ожидавшемъ его кэб. ‘Къ нему пріхалъ по длу одинъ пріятель грекъ,— говорилъ онъ,— и такъ какъ онъ говоритъ только на своемъ язык, то и понадобились услуги переводчика. Изъ его словъ я понялъ, что домъ его находится вблизи, въ Кенсингтон. Казалось, онъ очень торопился, такъ какъ поспшно усадилъ меня въ кэбъ, когда мы вышли на улицу.
‘Я сказалъ: въ кэбъ, но скоро мн показалось, что я очутился въ карет. Во всякомъ случа экипажъ былъ обширне обыкновеннаго четырехколеснаго лондонскаго орудія пытки, а обивка, хотя потрепанная, была изъ дорогой матеріи. М-ръ Летимэръ услся мапротивъ меня, и мы прохали по Чаринтъ-Кроссу къ Шефтебёри-Авеню. Затмъ мы выхали на Оксфордскую улицу, и я только-что заговорилъ было о томъ, что мы длаемъ большой крюкъ, какъ рчь моя была прервана необычайнымъ поведеніемъ моего спутника.
‘Онъ началъ съ того, что вынулъ изъ кармана страшнаго вида кистень, налитый свинцомъ, и сталъ размахивать имъ, какъ бы пробуя его тяжесть и саду, потомъ, не говоря ни слова, положилъ его на сиднье рядомъ съ собой. Посл этого онъ поднялъ окна съ обихъ сторонъ, и я увидлъ, что они заклеены бумагой, какъ будто для того, чтобъ помшать мн смотрть на улицу.
‘— Сожалю, что мшаю вамъ смотрть, м-ръ Меласъ,— сказалъ онъ. — Дло въ томъ, что я не хочу, чтобы вы видли то мсто, куда мы демъ, Мн было бы неудобно, если бы вы могли найти дорогу туда.
‘Можете себ представить, какъ я былъ пораженъ этими словами. Мой спутникъ былъ сильный, широкоплечій парень, и, не говоря уже о кистен, я ни въ какомъ случа не могъ бороться съ нимъ.
‘— Меня очень удивляетъ ваше поведеніе, м-ръ Летимэръ,— пробормоталъ я. — Вы должны понимать, что поступаете беззаконно.
‘— Безъ сомннія, это въ своемъ род вольность,— отвтилъ онъ,— но мы вознаградимъ васъ за это. Однако, долженъ предупредить васъ, м-ръ Меласъ, что если, въ эту ночь, вы подымете тревогу или сдлаете что-либо, что будетъ угрожать моимъ интересамъ, вы навлечете на себя серьезныя непріятности. Прошу васъ помнить, что никто не знаетъ, гд вы находитесь, и въ этой карет такъ же, какъ и въ моемъ дл, вы вполн въ моей власти.
‘Онъ говорилъ спокойно, но въ тон его голоса слышалась угроза. Я продолжалъ сидть молча, недоумвая, зачмъ онъ похитилъ меня.
‘Мы хали около двухъ часовъ, я никакъ не могъ догадаться, куда меня везутъ. Иногда по стуку камней можно было думать, что мы демъ по шоссе, иногда по тихой, спокойной зд можно было предположить, что карета катится по асфальту. Но за исключеніемъ этой разницы въ звукахъ не было ничего, что могло бы помочь мн догадаться, гд мы. Бумага на окнахъ была непроницаема, а переднее окно затянуто синей занавской. Мы выхали изъ Палль-Малля въ четверть восьмого, а на моихъ часахъ было безъ десяти минутъ девять. Когда нашъ экипажъ, наконецъ, остановился, мой спутникъ опустилъ окно, и я мелькомъ увидлъ низкій сводъ подъзда, гд горла лампа. Когда я поспшно вышелъ изъ кареты, дверь подъзда распахнулась, и я очутился въ дом. У меня осталось смутное впечатлніе, что передъ подъздомъ была лужайка и деревья. Не могу сказать — была ли то усадьба, или просто домъ въ деревн.
‘Въ дом горла лампа подъ цвтнымъ колпакомъ. Огонь ея былъ спущенъ такъ сильно, что я едва могъ разглядть довольно большую переднюю, увшанную картинами. Въ полумрак я замтилъ, что дверь намъ отворилъ маленькій, невзрачный, сутуловатый человкъ среднихъ лтъ. Когда онъ повернулъ къ намъ свтъ, я увидлъ, что онъ былъ въ очкахъ.
‘— Это м-ръ Меласъ, Гарольдъ? — спросилъ онъ.
‘— Да.
‘— Отлично! Отлично! Надюсь, вы не разсердитесь на насъ, м-ръ Меласъ, но мы не могли обойтись безъ васъ. Если вы хорошо отнесетесь къ намъ, то не пожалете, но если вздумаете сыграть съ нами какую-нибудь штуку, то… сохрани васъ Богъ.
‘Онъ говорилъ отрывисто, нервнымъ тономъ, хихикая между словами, но почему-то онъ внушилъ мн больше страха, чмъ мой спутникъ.
‘— Что вамъ нужно отъ меня? — спросилъ я.
‘— Только, чтобы вы предложили нсколько вопросовъ одному господину, греку, который въ гостяхъ у насъ, и передали бы намъ его отвты. Но говорите только то, что вамъ скажутъ, или… — тутъ онъ опять нервно захихикалъ,— лучше бы вамъ было не родиться.
‘Говоря это, онъ отворилъ дверь и ввелъ меня въ комнату, повидимому, роскошно убранную, но также плохо освщенную одной, полуспущенной лампой. Комната была большая и по тому, какъ мои ноги утопали въ ковр, очевидно, богато меблированная. Я мимоходомъ замтилъ бархатные стулья, высокій, блый мраморный каминъ и, какъ мн показалось, съ одной стороны его наборъ японскаго оружія. Какъ разъ подъ лампой стоялъ стулъ, пожилой человкъ указалъ мн на него. Молодой вышелъ изъ комнаты и внезапно вернулся черезъ другую дверь, ведя за собой джентльмэна, одтаго во что-го въ род халата. Джеитльмэнъ медленно приближался ко мн. Когда онъ вошелъ въ кругъ слабаго свта, бросаемаго лампой, я ужаснулся его вида. Онъ былъ смертельно блденъ. Его выпуклые глаза сверкали какъ у человка, духъ котораго сильне плоти. Но что поразило меня больше всхъ признаковъ физической слабости,— это то, что все его лицо было покрыто полосами пластыря, скрещивавшимися между собой, такимъ же большимъ кускомъ пластыря былъ закрытъ и ротъ.
‘— У тебя доска, Гарольдъ? — крикнулъ пожилой, когда вошедшее странное существо скоре упало, чмъ сло на стулъ.— Свободны у него руки? Ну, дай ему грифель. Предлагайте ему вопросы, м-ръ Меласъ, а онъ будетъ писать отвты. Прежде всего, спросите его, готовъ ли онъ подписать бумаги.
‘Глаза незнакомца вспыхнули.
‘— Никогда, — написалъ онъ по-гречески на доск.
‘— Ни на какихъ условіяхъ? — спросилъ я по приказанію нашего тирана.
‘— Только въ томъ случа, если я увижу, что ее будетъ внчать мой знакомый греческій священникъ.
‘Пожилой захихикалъ язвительно.
‘— Вы вдь знаете, что ожидаетъ васъ въ такомъ случа?
‘— Лично мн все равно.
‘Вотъ нсколько вопросовъ и отвтовъ изъ нашего страннаго разговора, частью устнаго, частью письменнаго. Нсколько разъ я долженъ былъ спрашивать его, согласится ли онъ подписать бумагу, и нсколько разъ передавалъ его негодующій отвтъ. Но скоро мн пришла въ голову счастливая мысль. Я сталъ прибавлять свои слова къ каждому вопросу,— сначала невиннаго свойства, чтобы убдиться, не понимаетъ ли по-гречески который-нибудь изъ двухъ присутствующихъ. Когда же я увидлъ, что оки ничего не подозрваютъ, я началъ боле опасную игру. Вотъ, приблизительно, нашъ разговоръ.
‘— Ваше упрямстао только повредитъ вамъ. Кто еы?
‘— Мн все равно. Я иностранецъ.
‘— Вы сами навлекаете бду на себя. Сколько времени вы здсь?
‘— Пусть будетъ такъ. Три недли.
‘— Состояніе никогда не перейдетъ къ вамъ. Чмъ вы больпы?
‘— Оно не перейдетъ къ негодяямъ. Они морятъ меня голодомъ.
‘— Вы будете свободны, если подпишите. Кому принадлежитъ этотъ домъ?
‘— Я никогда не подпишу. Нe знаю.
‘— Этимъ вы не окажете ей услуги. Какъ ваше имя?
‘— Пусть она сама скажетъ мн это. Кратидесъ.
‘— Вы увидите ее, если подпишете. Откуда вы?
‘— Такъ, значитъ, я никогда не увижу ея. Изъ Аинъ.
‘Еще пять минутъ, мистеръ Холмсъ, и я разузналъ бы всю исторію подъ самымъ носомъ этихъ господъ. Мой слдующій вопросъ уяснилъ бы мн все, но въ это мгновеніе отворилась дверь, и въ комнату вошла какая-то женщина. Я разглядлъ только, что она была высока ростомъ, граціозна, съ черными волосами и въ какомъ-то свободномъ бломъ плать.
‘— Гарольдъ! — сказала она по-англійски съ иностраннымъ акцентомъ.— Я не могу оставаться дольше, такъ скучно оставаться одной, съ… о, Боже мой, это Павелъ!
‘Послднія слова она проговорила по-гречески, и въ то же мгновеніе незнакомецъ съ судорожнымъ усиліемъ сорвалъ со рта пластырь и съ крикомъ: ‘Софія, Софія!’ бросился въ объятія женщины. Объятія ихъ длились, однако, лишь секунду. Молодой человкъ поспшно бросился къ незнакомк и вытолкалъ ее изъ комнаты, а пожилой легко справился со своей истощенной жертвой и вытащилъ его въ противоположную дверь. На одно мгновеніе я остался одинъ въ комнат и вскочилъ на ноги съ смутной надеждой узнать, что это за домъ, въ которомъ я находился. Къ счастью, однако я не усплъ ничего предпринять: поднявъ голову, я увидлъ, что старшій изъ мужчинъ стоитъ въ дверяхъ, пристально смотря на меня.
‘— Довольно, м-ръ Меласъ — сказалъ онъ.— Вы видите, что мы заставили васъ принять участіе въ нашемъ интимномъ дл. Мы бы не стали безпокоить васъ, если бы нашъ другъ, говорящій по-гречески и начавшій переговоры, не долженъ былъ вернуться на востокъ. Намъ необходимо было замнить его кмъ-нибудь, и мы очень обрадовались, узнавъ, что вы хорошо знаете греческій языкъ.
‘Я поклонился.
— Вотъ пять совереновъ,— продолжалъ онъ, подходя ко мн.— Надюсь, что вы останетесь довольны этимъ вознагражденіемъ. Но помните,— прибавилъ онъ, слегка дотронувшись до моей груди и хихикнувъ,— что если вы проговоритесь хоть одной человческой душ, то да сжалится Господь надъ вашей душой.
‘Не могу вамъ передать, какое отвращеніе, какой ужасъ внушалъ мн этотъ человкъ. Теперь, когда на него падалъ свтъ лампы, я могъ лучше разглядть его. Лицо у него было блдное, съ рзкими чертами, съ маленькой остроконечной рденькой бородкой. Говоря, онъ вытягивалъ лицо и передергивалъ губами и вками, словно человкъ, страдающій пляской св. Витта. Я невольно подумалъ, что его странный смхъ былъ также симптомомъ нервной болзни. Но самое ужасное въ его лиц были глаза — срые, стального цвта, съ холоднымъ блескомъ, съ выраженіемъ злобной, непреклонной жестокости въ глубин.
‘— Мы узнаемъ, если вы проговоритесь,— сказалъ онъ.— У насъ есть свои способы добывать нужныя намъ свднія. Ну-съ, экипажъ ожидаетъ васъ, и мой другъ проводитъ васъ домой.
‘Меня поспшно провели по передней и втолкнули въ карету такъ, что я опять усплъ увидть только деревья и садъ. М-ръ Летимэръ шелъ за мной по пятамъ и молча слъ на свое прежнее мсто напротивъ меня. Снова, въ полномъ безмолвіи, съ поднятыми стеклами, мы прохали безконечное пространство, пока, наконецъ, карета не остановилась. Только-что пробило полночь.
‘— Вы выйдете здсь, м-ръ Меласъ,— сказалъ мой спутникъ.— Сожалю, что приходится оставигъ васъ такъ далеко отъ вашего дома, но длать нечего. Всякая ваша попытка послдовать за каретой послужитъ вамъ только во вредъ.
‘Говоря это, онъ отворилъ дверцу, и только-что я усплъ выпрыгнуть, какъ кучеръ ударилъ по лошади, и экипажъ быстро помчался. Я въ изумленіи оглянулся вокругъ. Я былъ на пустыр, поросшемъ темными группами кустарниковъ. Вдали виднлась линія домовъ, въ верхнихъ этажахъ которыхъ кое-гд мелькали огни. Съ другой стороны я увидлъ красные сигнальные фонари желзной дороги.
‘Экипажъ, въ которомъ я пріхалъ, уже исчезъ изъ виду. Я продолжалъ стоять, оглядываясь и стараясь догадаться, гд бы я могъ быть, какъ вдругъ услыхалъ, что кто-то подходитъ ко мн въ темнот. Когда незнакомецъ подошелъ ближе, то оказался желзнодорожнымъ сторожемъ.
‘— Можете мн сказатъ, что это за мсто? — спросилъ я.
‘— Уандсуортъ-Коммонъ,— отвтилъ сторожъ.
‘— Могу я попасть на поздъ, идущій въ городъ?
‘— Если пройдете до станціи Клэпкэмъ, — это съ милю отсюда, то поспете какъ разъ къ послднему позду.
‘Такъ и окончилось мое приключеніе, м-ръ Холмсъ. Не знаю, гд я былъ, съ кмъ говорилъ, не знаю ничего, кром того, что разсказалъ вамъ. Знаю только, что тамъ происходитъ что-то ужасное и что мн хотлось бы помочь этому несчастному. На слдующій же день я разсказалъ всю исторію м-ру Майкрофту Холмсу, а затмъ полиціи.’
Нсколько времени мы сидли молча, выслушавъ этотъ необычайный разсказъ. Затмъ Шерлокъ Холмсъ взглянулъ на брата и спросилъ:
— Сдланы какіе-нибудь шаги?
Майкрофтъ взялъ газету ‘Daily News’, лежавшую на стол.
— ‘Награда тому, кто сообщить какія-либо свднія о мсто нахожденіи джентльмена-грека, Павла Кратидеса изъ Афинъ, не умющаго говорить по-англійски. Такая же награда тому, кто сообщитъ что-либо о дам-гречанк, по имени Софія. X. 2473’. Это объявленіе было помщено во всхъ ежедневныхъ газетахъ, но отвта не послдовало.
— Не справлялись въ греческомъ посольств?
— Справлялся. Тамъ ничего не знаютъ.
— Такъ надо телеграфировать начальнику полиціи въ Афинахъ.
— Вся энергія нашей семьи сосредоточилась въ Шерлок,— сказалъ Майкрофтъ, оборачиваясь ко мн.— Ну, такъ берись за это дло и дай мн знать, если оно удастся теб.
— Конечно,— отвтилъ мой пріятель, вставая со стула.— Я сообщу обо всемъ и теб и м-ру Меласу. А пока, м-ръ Меласъ, будь я на вашемъ мст, я сталъ бы остерегаться, такъ какъ эти негодяи узнали по объявленіямъ, о томъ, что вы выдали ихъ.
На пути домой Холмсъ зашелъ на телеграфъ и послалъ нсколько телеграымъ.
— Видите, Ватсонъ, мы во всякомъ случа не потеряли даромъ вечера,— замтилъ онъ.— Нкоторыя изъ самыхъ интересныхъ моихъ длъ попали ко мн черезъ Майкрофта. Въ только-что слышанномъ нами загадочномъ происшествіи есть нсколько особенныхъ чертъ, хотя, въ общемъ, оно допускаетъ только одно объясненіе.
— Вы надетесь выяснить это дло?
— Ну, зная столько, сколько уже извстно намъ, было бы странно, если бы мы не открыли всего. У васъ у самого, должно-быть, уже составилась какая-нибудь теорія насчетъ слышаннаго нами.
— Въ общихъ чертахъ — да.
— Ну, что же вы думаете?
— Мн кажется очевиднымъ, что эта молодая гречанка увезена молодымъ англичаниномъ, Гарольдомъ Летимэромъ.
— Откуда?
— Можетъ-быть, изъ Афинъ.
Шерлокъ Холмсъ покачалъ головой.
— Этотъ молодой человкъ не говоритъ ни слова по-гречески. Барышня порядочно говоритъ по-англійски. Изъ этого можно вывести заключеніе, что она уже нсколько времени находится въ Англіи, а онъ никогда не бывалъ въ Греціи.
— Ну, хорошо. Предположимъ тогда, что она пріхала въ Англію и этотъ Гарольдъ уговорилъ ее бжать съ нимъ.
— Это боле вроятно.
— Тогда братъ — я думаю, она приходится ему сестрой — прізжаетъ въ Англію, чтобы вмшаться въ ихъ отношенія. По неосторожности онъ попадаетъ въ руки молодого человка и его пожилого товарища. Они хватаютъ прізжаго и стараются силой принудить его подписать какія-то бумаги, чтобы завладть состояніемъ молодой двушки, опекуномъ которой онъ, можетъ-быть, состоитъ. Онъ отказывается. Для того, чтобы вести разговоры, имъ нуженъ былъ переводчикъ, и они напали ка м-ра Меласа. Раньше у нихъ былъ другой переводчикъ. Двушк не говорили о прізд брата, и она узнала объ этомъ совершенно случайно.
— Превосходно, Ватсонъ! — вскрикнулъ Холмсъ.— Я дйствительно думаю, что вы недалеки отъ истины. Видите, вс карты въ нашихъ рукахъ, остается только бояться насилія со стороны этихъ rocподъ. Если они дадутъ намъ достаточно времени, мы накроемъ ихъ.
— Но какъ найти, гд находится ихъ домъ?
— Ну, если наши предположенія правильны и имя этой двушки — Софія Кратидесъ (или, по крайней мр, это ея прежняя фамилія), то нетрудно будетъ напасть на ея слдъ. Эта наша главная надежда, такъ какъ братъ, повидимому, совершенно чужой здсь. Ясно, что прошло уже нсколько времени съ тхъ поръ, какъ Гарольдъ вступилъ въ сношенія съ этой двушкой,— во всякомъ случа, нсколько недль,— такъ какъ братъ усплъ узнать это въ Греціи и пріхать сюда. Если они жили въ одномъ мст все это время, то мы должны получить какой-нибудь отвтъ на публикацію Майкрофта.
Во время этого разговора мы дошли до нашего дома въ улиц Бэкеръ. Холмсъ первый поднялся по лстиц и, отворивъ дверь въ нашу комнату, вэдрогнулъ отъ удивленія. Я заглянулъ ему черезъ плечо и также изумился. Майкрофтъ Холмсъ сидлъ въ кресл и курилъ трубку.
— Входи, Шерлокъ! Войдите, сэръ! — любезно проговорилъ онъ, улыбаясь при вид нашихъ изумленныхъ лицъ,— Ты не ожидалъ отъ меня такой прыти, Шерлокъ? Но это дло иметъ что-то особенно привлекательное для меня.
— Какъ ты попалъ сюда?
— Я обогналъ васъ въ кэб.
— Открылось что-нибудь новое?
— Я получилъ отвтъ на публикацію.
— А!
— Да, черезъ нсколько минугъ посл того, какъ вы ушли.
— И что же?
Майкрофтъ Холмсъ вынулъ листъ бумаги.
— Вотъ записка,— сказалъ онъ,— написанная мягкимъ перомъ на дорогой бумаг цвта кремъ, пожилымъ, болзненнымъ человкомъ. Вотъ что онъ пишетъ: ‘Сэръ, въ отвтъ на ваше объявленіе отъ сегодняшняго числа, могу сообщить вамъ, что я очень хорошо знаю молодую двушку, о которой идетъ рчь. Если вы потрудитесь зайти ко мн, я сообщу вамъ нкоторыя подробности ея грустной исторіи. Въ настоящее время она живетъ въ Бекенгэм, въ имніи ‘Мирты’. Съ почтеніемъ Дж. Дэвенпортъ’.
— Онъ пишетъ изъ Нижняго Брикстона, — сказалъ Майкрофтъ Холмсъ,— какъ думаешь, Шерлокъ, не създить ли намъ къ нему, чтобы разспросить его.
— Жизнь брата дороже исторіи сестры, мой милый Майкрофтъ, Я думаю, мы задемъ въ Scotland-Yard за инспекторомъ Грегсономъ и оттуда продемъ прямо въ Бекенгэмъ. Мы знаемъ, что челозкъ обреченъ на смерть, и каждый лишній часъ иметъ громадное значеніе.
— Не захватить ли намъ съ собой м-ра Меласа,— предложилъ я,— намъ можетъ понадобиться переводчикъ.
— Превосходно,— сказалъ Шерлокъ Холмсъ, пошлите за зкипажемъ и подемъ немедленно.
Говоря это, онъ выдвинулъ ящикъ стола, и я замтилъ, что онъ сунулъ револьверъ въ карманъ.
— Да,— сказалъ онъ въ отвтъ на мой вопросительный взглядъ.— Изъ всего слышаннаго я заключилъ, что мы имемъ дло съ чрезвычайно опасной шайкой.
Почти совсмъ стемнло, когда мы подъхали къ дому на Паль-Малл, гд жилъ м-ръ Меласъ. Какъ разъ передъ нами за нимъ захалъ какой-то господинъ и увезъ его съ собой.
— Не можешь ли сказать, куда? — спросилъ Майкрофтъ Холисъ.
— Не знаю,— отвтила женщина, которая отперла намъ дверь.— Знаю только, что онъ ухалъ въ карет вмст съ джентльменомъ.
— Этотъ джентльменъ не называлъ себя по фамиліи?
— Нтъ, сэръ.
— Это былъ высокій, красивый, молодой брюнетъ?
— О, нтъ, сэръ, господинъ небольшого роста, въ очкахъ, съ худымъ лицомъ, но съ очень пріятными манерами: онъ смялся все время, пока говорилъ.
— демъ скоре! — отрывисто крикнулъ Шерлокъ Холмсъ.
— Дло становится очень серьезнымъ! — замтилъ онъ, когда мы хали въ ‘Scotland-Yard’.— Эти люди опять захватили Меласа. Онъ человкъ не храбраго десятка, какъ они замтили въ ту ночь. Этотъ негодяй сумлъ запугать его, какъ только явился къ нему. Безъ сомннія, имъ понадобились его профессіональныя услуги, но, воспользовавшись ими, они, пожалуй, захотятъ наказать его за то, что считаютъ предательствомъ съ его стороны.
Мы надялись, что по желзной дорог додемъ въ Бекенгэмъ скоре, чмъ въ экипаж. Однако, когда мы дохали до ‘Scotland-Yard’, то принуждены были употребить боле часа на то, чтобъ дождаться инспектора Грегсона и выполнить нкоторыя формальности, необходимыя для того, чтобъ проникнуть въ домъ. Было уже безъ четверти десять, когда мы пріхали на станцію, и половина одиннадцатаго, когда вс четверо высадились въ Бекенгэм. Прохавъ полмили отъ станціи, мы очутились передъ ‘Миртами’ — большимъ, мрачнымъ домомъ, стоявшимъ особнякомъ вдали отъ дороги. Тутъ мы опустили экипажъ и пошли по дорог.
— Въ окнахъ темно,— замтилъ инспекторъ. — Домъ, кажется, пустъ.
— Наши птички улетли, и гнздышко опустло,— сказалъ Холмсъ.
— Почему вы говорите такъ?
— Съ часъ тому назадъ здсь прохала тяжело нагруженная повозка.
Инспекторъ разсмялся.
— Я видлъ слдъ колесъ при свт фонаря у воротъ, но почемъ вы знаете, что повозка была тяжело нагружена?
— Вы, можетъ-быть, замтили, что т же слды колесъ идутъ и въ другую сторону. Но колеи, когорыя идутъ отъ воротъ, гораздо глубже, такъ что можно наврно сказать, что на повозк были тяжелыя вещи.
— Вы нсколько перехитрили меня,— сказалъ, пожимая плечами, инспекторъ,— не легко намъ будетъ попасть въ домъ. Но попробуемъ прежде, не услышитъ ли насъ кто-нибудь.
Онъ принялся громко стучать молоткомъ у двери и звонить въ колокольчикъ, но совершенно безуспшно. Холмсъ исчезъ куда-то, но вернулся черезъ нсколько минутъ.
— Я отворилъ одно окно,— сказалъ онъ.
— Хорошо, что вы на нашей сторон, а не противъ нея, м-ръ Холмсъ,— замтилъ инспекторъ, увидвъ, какъ ловко мой другъ отперъ задвижку. — Ну, мн, кажется, въ этомъ случа мы можемъ войти, не дожидаясь приглашенія.
Одинъ за другимъ мы пробрались въ большую комнату, повидимому, ту самую, въ которую былъ введенъ м-ръ Меласъ. Инспекторъ зажегъ фонарь, и при свт его мы могли разсмотрть дв двери, занавску, лампу, японскія вещи,— все то, что описывалъ грекъ. На стол стояло два стакана, пустая бутылка изъ-подъ водки и остатки ды.
— Это что? — внезапно сказалъ Холмсъ. Мы вс остановились и прислушались.
Откуда-то надъ нашими головами доносился тихій, жалобный звукъ, походившій на стонъ. Холмсъ бросился къ двери и выбжалъ въ переднюю. Печальный звукъ несся сверху. Холмсъ бросился наверхъ, инспекторъ и я за нимъ, а Майкрофтъ старался не отставать отъ насъ, насколько ему позволяла его тучность.
Во второмъ этаж мы увидали три двери, изъ средней изъ нихъ и неслись зловщіе звуки, те понижавшіеся до бормотанья, то переходившіе вт рзкій визгъ. Дверь была заперта, но ключъ въ замк оказался снаружи. Шерлокъ поспшно отворилъ дверь и вбжалъ въ комнату, но черезъ мгновеніе выскочилъ назадъ, схватившись рукой за горло.
— Это уголья! — вскрикнулъ онъ.— Погодите. Это пройдетъ,
Заглянувъ въ комнату, мы увидли, что она освщалась только синимъ, тусклымъ пламенемъ, колебавшимся надъ небольшимъ мднымъ таганомъ, стоявшимъ среди комнаты. Пламя бросало мертвенно неественный кругъ на полъ. Въ тни мы замтили неясныя очертанія двухъ людей, прижавшихся къ стн. Изъ открытой двери пахнуло ужасными ядовитыми испареніями, отъ которыхъ мы закашлялись и чуть было не задохлись. Холмсъ бросился на нерхъ лстницы, чтобы впустить свжій воздухъ, потомъ кинулся въ комнату, открылъ окно и выбросилъ таганъ въ садъ.
— Черезъ минуту можно будетъ войти,— задыхаясь, проговорилъ онъ. — Гд свчка? Я думаю, въ такой атмосфер нельзя зажечь спички. Подержи фонарь у двери, Майкрофтъ, а мы вытащимъ ихъ. Ну, беритесь!
Мы бросились къ отравленнымъ и вытащили ихъ на площадку. Оба были безъ чувствъ, съ посинвшими губами, распухшими, налитыми кровью лицами и вышедшими изъ орбитъ глазами. Лица ихъ были до такой степени искажены, что только по черной бород и коренастой фигур мы могли узнать грека-переводчика, съ которымъ разстались только нсколько часовъ тому назадъ въ клуб Діогена. Онъ былъ крпко связанъ по рукамъ и ногамъ, а надъ однимъ глазомъ виднлись слды сильнаго удара. Другой, связанный такимъ же образомъ, былъ высокій, до крайности истощенный мужчина, съ лицомъ, уродливо испещреннымъ полосами липкаго пластыря. Онъ пересгалъ стонать, когда мы положили его на полъ, и для меня было достаточно одного взгляда, чтобы убдиться, что для него уже не нужно нашей помощи. Но мистеръ Меласъ былъ еще живъ и мене чмъ черезъ часъ, съ помощью нашатырнаго спирта и водки, мн удалось привести его въ себя. Онъ открылъ глаза, и я имлъ удовольствіе убдиться въ томъ, что моя рука спасла его отъ мрачной долины смерти, гд сходятся вс дороги.
Исторія, которую онъ разсказалъ намъ, оказалась простой и подтвердила вс наши предположенія. Поститель, пришедшій къ мистеру Меласу, вынулъ изъ рукава ножъ и такъ напугалъ грека угрозой мгновенной смерти, что вторично увезъ его съ собой. Этотъ хихикающій негодяй имлъ на несчастнаго лингвиста почти гипнотическое вліяніе. Меласъ не могъ даже говорить о немъ безъ дрожи и не блдня. Его поспшно увезли въ Бекенгэмъ, и тамъ ему пришлось быть переводчикомъ при свиданіи еще боле драматическомъ, чмъ первое: англичане угрожали плннику немедленной смертью, если онъ не согласится на ихъ требованія. Наконецъ, видя, что никакія угрозы не дйствуютъ, они втолкнули его обратно въ его тюрьму и, упрекнувъ Меласа въ предательств, обнаружившемся въ объявленіи въ газет, оглушили его ударомъ палки, онъ потерялъ сознаніе и опомнился только тогда, когда мы привели его въ чувство.
Таково было странное приключеніе, случившееся съ грекомъ переводчикомъ и до сихъ поръ егде не вполн объяснонное. Повидавшись съ джентльменомъ, отвтившимъ на публикацію, мы узнали, что несчастная молодая двушка происходила изъ богатой греческой семьи и прізжала въ Англію къ своимъ знакомымъ. Тамъ она встртилась съ молодымъ человкомъ, Гарольдомъ Летимэромъ, который пріобрлъ надъ ней сильное вліяніе и уговорилъ ее бжать съ нимъ. Ея знакомые, непріятно пораженные этимъ случаемъ, ограничились тмъ, что извстили ея брата, жившаго въ Аинахъ, и затмъ умыли руки. Братъ, по прізд въ Англію, по неосторожности попалъ въ руки Летимэра и его сообщника, Вильсона Кемпа, человка съ самымъ темнымъ прошлымъ. Негодяи, увидвъ, что незнакомецъ, по незнанію англійскаго языка, совершенно безпомощенъ въ ихъ рукахъ, держали его плнникомъ въ своемъ дом и, жестокимъ обращеніемъ и голодомъ, пытались заставить его отречься въ ихъ пользу отъ своего состоянія и отъ состоянія сестры. Двушка не знала о его пребываніи въ дом, а пластырь на его лиц былъ наклеенъ для того, чтобы было трудне узнать его въ случа неожиданной встрчи. Но, несмотря на эту предосторожность, она съ женской наблюдательностью сразу узнала его при первомъ посщеніи переводчика. Впрочемъ, бдная двушка была также плнницей, такъ какъ въ дом не было никого, кром человка, исполнявшаго роль кучера, и его жены, которые оба были сообщниками заговорщиковъ. Убдившись, что тайна ихъ открыта, а отъ плнника ничего не добьешься, негодяи бжали съ двушкой изъ нанятаго ими меблированнаго дома, сначала отомстивъ, какъ они думали, и тому, съ кмъ имъ не удалось сладить, и выдавшему ихъ.
Черезъ нсколько мсяцевъ мы получили изъ Будапешта интересную газетную вырзку. Въ ней сообщалось о трагической смерти двухъ англичанъ, путешествовавшихъ съ какой-то женщиной. Оба они были найдены заколотыми, и венгерская полиція предполагала, что они нанесли другъ другу смертельныя раны во время ссоры. Но мн кажется, что Холмсъ держится иного мннія, и до сихъ поръ онъ предполагаетъ, что если бы можно было отыскать гречанку, мы узнали бы, какъ было отомщено все зло, причиненное ей и брату.