Езда в остров Любви, Тальман Поль, Год: 1663

Переводы
Время на прочтение: 81 минут(ы)
Скачать в PDF

ЗДА ВЪ ОСТРОВЪ ЛЮБВИ.

Переведена съ Французскаго на РУСКОИ.

Чрезъ Студента Василья Тредіаковскаго

И
ПРИПИСАНА
ЕГО СІЯТЕЛЬСТВУ
князю
Александру Борисовичю
КУРАКИНУ.

Печатана съ изданія 1730 года.

ВЪ ТИПОГРАФІИ АВГУСТА СЕМЕНА,
при Императорской Медико-Хирургической Акадміи.
1834.

ЕГО СІЯТЕЛЬСТВУ
КНЯЗЮ
Александру Борисовичю
КУРАКИНУ.

ЕЯ
ИМПЕРАТОРСКАГО
ВЕЛИЧЕСТВА
САМОДЕРЖИЦЫ ВСЕРОССІЙСКІЯ.

ДЙСТВИТЕЛНОМУ КАМЕРЪГЕРУ
и
КАВАЛЕРУ
Ордена Святаго Александра,
и прочая.

СІЯТЕЛНИШІИ КНЯЗЬ.

А высокую ВАШЕГО СІЯТЕЛСТВА ко мн милость, которую отечески въ чюжестранныхъ краяхъ изволили Вы мн противу чаянія моего показать, и чрезъ нсколко лтъ навашихъ денгахъ я воспріемлю смлость нын приписать сію новопреведенную мною книжку ВАШЕМУ СІЯТЕЛСТВУ въ знакъ благодарнаго моего чювствія и сердца.
Я Совстно признаваюсь СІЯТЕЛНИШІИ КНЯЗЬ, что сею ни мало немогу я уплатить благородной и княжеской ВАШЕГО СІЯТЕЛСТВА Щедрости: Ибо и веея моея жизни, которая мн осталась, искреннйшія и наиврнишія услуги всегда недостаточныхъ себя къ тому найдутъ. Но движеніе неусыпающее вчныя въ души моей благодарности неможетъ оную какъ токмо поручить ВАШЕМУ СІЯТЕЛСТВУ, которому я все что ни имю и ни умю, на всегда долженствую.
Правда, что немогъ я быть въ свт безъ моего родителя, но не могъ я жить въ томъ безъ вашихъ ко мн щедротъ. Тому я благодаренъ зарожденіе, но ВАМЪ, СІЯТЕЛНИШІИ КНЯЗЬ, за самое почитай воспитаніе не могу ни когда быть доволно.
Надлежало бы мн удивляться не мало о сеи ВАШЕГО СІЯТЕЛСТВА непоятнои щедрости, ежели бы мн, какъ и велікои части свта, прочія ВАШЕГО СІЯТЕЛСТВА верховныя добродтели извстны не были, которыя, хотябъ и не отъ Княжескаго и Князей свтлыхъ племяни имли ВЫ произыти, на сеи же ВАСЪ высокой степень, на которомъ нын ВАШЕ СІЯТЕЛСТВО въ чин Кавалеровъ Святаго АЛЕКСАНДРА стоитъ, безъ сомннія имли бы возвесть.
ВАША, СІЯТЕЛЬНІШІИ KНЯЗЬ, острота природная, ВАШЕ умніе въ совершенность многихъ языковъ, ВАША обыклость многихъ земель ко нравамъ, и отъ того прозорливость въ мысль каждыхъ надобная отечеству, ВАШЕ глубокое искусство отъ самыхъ младыхъ лтъ въ політическихъ длахъ, и не знаю что іное, которое ВЫ имете, въ ум самомъ, въ рчахъ, въ разсужденіи, и въ поступкахъ Вашихъ вящше нежели благородное, извстно могли ожидать всегда чинъ Святаго Алекандра, и чрезъ той по всюдную славу.
Желалъ бы я отъ сердца еще другія, но болшія дарованія ваши должною похвалою ублажить, ежели бы, СІЯТЕЛНИШІИ КНЯЗЬ, не имлъ я страха оныя чрезъ себя свтлыя неискуснымъ моимъ перомъ затмить паче, нежели уяснить, Такожде, съ другой стороны, и въ число вредныхъ ласкателей попасть.
И тако, СІЯТЕЛНИШІИ КНЯЗЬ, отдая сіе въ попеченіе искуснйшимъ, и тмъ, которые немогутъ быть въ подозрніи ласкателства, всенижайше здсь о единомъ токмо прошу ВАШЕ СІЯТЕЛСТВО, то есть, благосклонно принять сеи мои подносъ въ тожъ намреніе, съ которымъ я приношу оной ВАШЕМУ СІЯТЕЛСТВУ, такожде и свтлымъ при заглавіи именемъ вашимъ ублагорожденъ предъ всхъ попустить, а на конецъ мн врить, что я есмь съ наіглубочаишимъ почтеніемъ, и съ наисовершеннишею ревностію,

СІЯТЕЛНИШІИ КНЯЗЬ,
ВАШЕГО СІЯТЕЛСТВА,
Всепокорнйшій всенижайшіи
и вседолжнишіи слуга:
В: ТРЕДІАКОВСКІИ.

КЪ ЧИТАТЕЛЮ.

Хотя нын много искусныхъ щитаютъ предисловія при книгахъ за весма непотребной придатокъ: Однако мн, ДОБРОЖЕЛАТЕЛЬНЫЙ ЧИТАТЕЛЮ, ни по какой мр обоитися было невозможно, чтобъ, дая новую Россійскому свту сію книжку, не донесть вамъ о томъ, что до оныя касается, и что вамъ вдать всячески надлежитъ.
Оная выдана на французскомъ язык въ Паріж въ 1713 году, и учинила великую своему творцу славу, (которая всмъ охотникамъ и въ мою бытность была памятна) но тому что онъ весма разумно ея выдумалъ, и могу посл всхъ доброразсудныхъ сказать смло, что она еще Первая въ своемъ род такова нашлась.
Будучи въ Паріж я оную прочолъ съ великимъ удоволствованіемъ моего сердца усладившися весма какъ разумнымъ ея вымысломъ, стілемъ короткимъ, такъ и віршами очюнь сладкими и пріятными, а наипаче мудрымъ нравоученіемъ, которое она въ себ почти во всякой строк замкнула такъ, что я въ тожъ самое время гарячее возъимлъ желаніе перевесть оную на нашъ языкъ. И хотя силы я тогда, безъ самохвалства вамъ доношу, столко и могъ имть дабы мн потрудиться въ перевод семъ, по въ продолженіи тамо філософіи время мое къ тому меня недопустило. Однако, какъ говорится, ЧЕМУ БЫТЬ, ТОГО НЕМИНОВАТЬ: ибо способной случаи самъ себя мн подалъ къ переводу оныя таковымъ образомъ:
Когда я былъ въ Гамбург послучаю чрезъ нсколкое время, гд не имя никакова дла со скуки я пропадалъ. Между тмъ ЕГО СІЯТЕЛСТВО КНЯЗЬ АЛЕКСАНДРЪ БОРИСОВИЧЪ КУРАКИНЪ, которой отеческую и щедрую свою милость и по нын мн кажетъ, повеллъ мн чрезъ одно свое писмо изъ Москвы перевесть какую нибудь книжку французскую на нашъ языкъ, и то длятого, дабы всуе мое время нетратилось. Желая дабы чрезъ скорое мое послушаніе такъ великому и свтлому моему благотворителю показать, что сколь свято я имю его повелніе, также съ другой стороны дабы и скука моя не такъ была мн чювствителна, думалъ я долго что какую бы то книжку французскую начать переводить. Тогда впала мн на разумъ сія, которую я тамъ не безъ трудности сыскалъ у одной двицы очюнь охотницы до книгъ, и сталъ оную переводить съ такъ великимъ прилжаніемъ, что въ мсяцъ еще и менше я со всмъ ея окончалъ, а каково, то въ ваше доброе разсужденіе, и совстное отдаю безъпристрастіе.
Вотъ, ДОБРОЖЕЛАТЕЛНЫИ ЧІТАТЕЛЮ, причина, которая меня побудила сію книжку французскую учинить Рускою.
Въ протчемъ я еи не чиню ни какихъ похвалъ по обыкновенію купцовъ съ совстной ревностію и худой свои таваръ похваляющихъ, ибо всякъ меня самохваломъ можетъ за то назвать. А по чему бы? веть я оныя не творецъ? правда, да я лихъ оную переводилъ, а переводчикъ отъ творца только что именемъ рознится. Еще донесу вамъ болше, ежели творецъ замысловатъ былъ, то переводчіку замысловате надлежітъ быть, (я неговорю о себ, но о добрыхъ переводчикахъ. ) А буде кто тому невритъ, тому я способно могу доказать еще Математическимъ Методомъ, что я правду сказалъ. Ау! я недумая по філософски ужъ и ссорюсь низачто! НО ПОЛНО БРАНИТЦА, ПОРА ПОМИРИТЦА.
И тако сами вы прочетъ, ДОБРОЖЕЛАТЕЛНЫИ ЧИТАТЕЛЮ, изволите узнать какову сія книга подаетъ утху, сладость, и ползу нравоучителную, и уповаю, буде не обманываюсь, что и другимъ ту имете хвалить.
На меня, прошу васъ покорно, не изволте погнваться, (буде вы еще глубокословныя держитесь славенщизны) что я оную неславенскимъ языкомъ перевелъ, но почти самымъ простымъ Рускимь словомъ, то есть каковымъ мы межъ собой говоримъ. Сіе я учинилъ слдующихъ ради причинъ. Первая: языкъ славенскои, унасъ есть языкъ церковной, а сія книга мирская. Другая: языкъ славенскои въ ныншнемъ вк у насъ очюнъ теменъ, и многія его наши читая неразумютъ, А сія кніга есть СЛАДКІЯ ЛЮБВИ, тогоради всмъ должна быть вразумителна. Третія: которая вамъ покажется можетъ быть самая легкая, но которая у меня идетъ за самую важною, то есть, что языкъ славенскои нын жестокъ моимъ ушамъ слышится, хотя прежде сего не толко я имъ писывалъ, но и разговаривалъ со всми: но зато у всхъ я прошу прощенія, при которыхъ я съ глупословіемъ моимъ славенскімъ особымъ РЧЕТОЧЦЕМЪ хотлъ себя показывать.
Ежели вамъ, ДОБРОЖЕЛАТЕЛНЫИ ЧИТАТЕЛЮ, покажется что я еще здсь въ свойство нашего природнаго языка не умтилъ, то хотя могу толко похвалиться, что все мое хотніе имлъ, дабы то учинить, а колиже не учинилъ, то безсиліе меня къ тому недопустило, и сего, видится мн, доволно есть къ моему оправданію.
Я много самъ въ себ молча славлюсь и для того толко, что я могъ какъ нибудь оную перевесть: ибо она ХОТЯ НЕ ВЕЛИКА ДА МУДРА, и въ томъ могутъ мн вс т поврить, которыя чли ея на французскомъ, а наипаче оныя, которыя для справки похотятъ ея отвдать перевесть. Къ тому жъ, въ чомъ со мной всякъ неможетъ не согласиться, перевода вирши французскія на наши, великую я трудность имлъ: ибо надлежало непотерять весма разума Французскаго сладости и силы, а всегда имть рускую Риму. Можетъ статься, что вы небудете доволны разумомъ моихъ виршеи. Того ради, прошу, хотя оныхъ Римы за благо принять, ибо они весма во всемъ прямыя рускія, въ чомъ я ссылаюсь на всхъ СПАССКАГО МОСТА стихотворцевъ, даромъ что они не много мн могутъ ползы учинить чрезъ свое освидтелствованіе въ мр стопъ и въ количеств слоговъ, въ пресченіи, и въ род стіховъ, для того что они излагая свои РАЦЕИ на т правила не смотрятъ, а чтобъ СКАЗАТЬ да НЕСОЛГАТЬ, можетъ быть и не знаютъ. Но, я уповаю, что знающія имютъ мн въ томъ справедливость учинить.
Теперь, ДОБРОЖЕЛАТЕЛНЫИ ЧІТАТЕЛЮ, сами изволте разсуждать чего мои трудъ достоинъ, и потому смотря ласкаво или съ презрніемъ его принять, а лучше бы было, воспріемлю смлость мое мнніе ВАМЪ предложить, ежелибъ желали БЫ видть оной благопріятнымъ окомъ: ибо тмъ,

безъ сумннія, имете меня ободрить
за другое полезнйшее дло взяться,
а учтивостію вашею всегда хвалиться.

ЗДА ВЪ ОСТРОВЪ ЛЮБВИ

ЧАСТЬ ПЕРВАЯ.

КЪ ЛИЦИД.

Я за справедливое нахожу, любезный мои ЛІЦІДА, чтобъ вамъ извстіе учинить о мн, и по отсутствованіи такожде чрезъ цлый годъ дабы наконецъ васъ свободить отъ нетерпливнаго безпокойства, въ которое васъ привело безъизвстіе о моемъ состояніи. Я во многихъ перебывалъ чюжестранныхъ краяхъ отъ того времяни, какъ я съ вами разлучился, Но не можно мн васъ увришь въ состояніи, въ которомъ я нын нахожусь, что будуль я доволно имть силы къ описанію вамъ моего пути. Сіе еще умножитъ настоящее мое нещастіе, ежели мн надобно будетъ возновить въ памяти моей то, которое уже прошло, и такъ же сіе не иметъ какъ возрастить мою болзнь, ежели мн надлежитъ мыслить о оныхъ роскошахъ, отъ которыхъ мн неосталось какъ горкое токмовоспоминовеніе. Однако я уповаю что сіе мн иметъ быть къ великому моему утшенію, ежели я учиню вамъ наилучшему отъ моихъ друговъ вденіе о моихъ печалхъ, и о моихъ веселіяхъ: ибо печалная жалоба немалую чинитъ пользу злочастнымъ. Тогоради я имю позабыть всю скорбь розсказывая вамъ мою Гісторію, и хотя на малое время, однако потщуся такожъ перестать частыя и глубокія испускать воздыханія.
Душа моя, спрячь всю мою скорбь хоть на время,
умальте, мои очи, слезныхъ потокъ бремя,
Перестань жаловаться на нещастье, мои гласъ,
позабудь, и ты сердце, кручину на малъ часъ.
Знаю что вы въ нещасти, и то чрезъ жестоту,
варварской и несклонной судбины въ долготу.
Будьте въ малой роскоши, хоть и вс постыли,
и помните что долго вы щастливы были.
Уже тому цлый годъ, какъ вы сами вдаете, отнелжея слъ въ карабль на Окіан со многими лицами всякаго возраста и всякаго чина, изъ которыхъ многія были забіяки, и похалъ въ одну землю, которая называется РОСКОШЬ.
Наше плаваніе тихое весма было чрезъ многія дни, но когда мы хотли пристать къ одному острову, гд мы думали отдохнуть и повеселиться, тогда встала превеликая буря, и втръ такъ силнои, что онъ насъ бросилъ съ великою наглостію къ другому берегу на противъ того, на которой мы хотли выпили. Насъ тамъ било чрезъ четыри или пять часовъ, но потомъ оная буря затихла, и Солнце появилось на Неб такъ красно, что оно таково никогда небывало, А мы нашлися близко одного острова, у котораго берега украшены были очюнь прекрасными садами.Мы возъимли тотчасъ любопытство, чтобъ намъ вдать, какъ оной островъ называется, а по щасшію нашолся одінъ человкъ въ нашемъ карабл, которой бывалъ въ томъ остров, и оной намъ слдующее сказалъ:
Насъ близко теперь держитъ при себ Афріка,
около мстъ прекрасныхъ моря Атлантика.
А сеи островъ есть ЛЮБВИ, и такъ онъ зовется,
куды всякой человкъ въ свое время шлется.
Стары и молодыя Князья и подданны,
дабы видть сеи островъ, волили быть странны.
Здсь на земли со времямъ все что ужъ нибыло,
то въ сихъ мстахъ имло желаніе мило.
Разно сухой путь сюды ведетъ также водный,
и отъ всхъ странъ въ сеи островъ есть входъ пресвободныи.
Стать, любовность, прикраса, пріязнь съ красотою.
имютъ вс пристани сія за собою.
И привлекая всяка чрезъ любовны средства,
нікто ихъ не убгнетъ вышедчи изъ дтства.
Когда оной человкъ намъ сказывалъ сіе, мы въ то время часъ отъ часу все ближе подъжжали къ оному острову. А когда онъ пересталъ говорить, тогда уже мы близко его такъ были, что мы могли все видть въ немъ безъ всякой трудности.
Въ семъ мст море не лихо,
какъ бы самой малой потокъ.
А пресладкій Зефіръ тихо,
дыша отъ воды не высокъ
Чинитъ шумъ пріятной весма
во играніи съ волнами.
И можно сказать что сама,
тамъ покоится съ вещами
Натура, дая всмъ покои.
премногія красятъ цвты
Чрезъ себя прекрасный брегъ тои.
и хотя чрезъ многи лты,
Но всегда не увядаютъ,
розы, тюлипы, жесмины
Благовонность испускаютъ,
ольеты, также и крины.
Правда, что нтъ во всемъ
свт сихъ цвтовъ лучше и краше,
Но въ томъ мст въ самомъ лт,
не на нихъ зритъ око наше.
Правда, что по всему тому берегу видитъ премножество изрядныхъ діковінокъ, красоты, пріязни, прикрасы, и стати вс вмст тамъ гуляютъ. Но одно сіе меня очюнь во удивленіе привело, когда я увидлъ, что престарлыя и нехорошія слдовали за тмижъ веселіями. Оной помянутой человкъ, которой намъ сказалъ имя тому острову, примтивъ во мн мое удивленіе такъ мн началъ говорить:
Купідъ чрезъ свои стрлы ранитъ человковъ,
и понежъ онъ есть всхъ царей силнишіи.
Признанъ въ неб, на земли, въ мори, отъ всхъ вковъ.
подъ разнымъ видомъ тоиже свои старйшій
Даетъ законъ, и часто для отмщенья скора
надъ безпристрастнымъ ко всмъ женскимъ лицамъ
Употребляетъ своей силой безъ разбора,
давъ его сердце не краснымъ двицамъ.
Когда онъ мн говорилъ сіе, тогда я началъ смотрть съ прилжаніемъ, какова не имлъ я никогда обычаино, на одну двицу, которая гуляла по берегу того острова. Оная двіца была посред красотъ и статей, у которыхъ она затмвала ясность чрезъ блистаніе прекраснаго своего лица, и я вамъ признаваюсь, что она меня тотъчасъ въ восхищеніе привела.
Ибо она имла все что ЮНОСТЬ слична
иметъ, и разслабить чмъ сердце обычна.
Зракъ весма свжій, краску, велічество сладко,
а близну румянну, лице также гладко.
Розъ и лили при груд смшенье любимо,
нудило здаться очамъ ея не обходимо.
Между тмъ мы увидли съ десять или съ двенатцать малыхъ стружковъ, которыя отвалили отъ берегу. Оныя стружки вс были украшены благовонными цвтами: Снасти вс на нихъ имлись толковыя разныхъ красокъ, и премножество маленкихъ Купідінчиковъ въ весла гребло. Зефіры, которыя около ихъ лтая вяли, и которыя своимъ сладкімъ благоуханіемъ вмст съ онымъ происходящимъ отъ цвтовъ непрестанно въ нихъ дуя, наполняли воздухъ благовоніемъ всепріятнишимъ, И тако сему маленкому флоту помогали плыть въ тишин. Когда сеи флотикъ приплылъ къ нашему караблю, тогда тотчасъ мы услышали концертъ удивителнои на многихъ інструментахъ, при которыхъ превесма хорошія голоса пли слдующія рчи:
Вс хотящія съ желаніемъ полнымъ
насладиться здсь въ живот радости,
Приставайте къ намъ съ сердцемъ вселюбовнымъ:
безъ ЛЮБВИ нту никакои сладости.
Въ тожъ самое время Зефіры лтая около насъ подавали намъ свои руки, и чрезъ свои сладкой усмхъ казались что они насъ просили, дабы намъ слдоватьза ними, вс сія восхитительныя диковинки такъ меня обворожили, что я сталъ-быть весь вн себя. Желаніе гарячее, которое я имлъ, дабы мн увидтся съ оною покланяемою красотою, которую я видлъ, и которая меня въ восхищеніе привела, такъ же въ самой тотъ часъ незнаю что иное, которое уже засло въ моемъ сердц, принудили меня намреніе воспріять чтобъ мн побывать въ томъ остров. И тако я подалъ мои руки, а Зефіры тотъ часъ меня подхвативъ посадили въ одинъ изъ тхъ стружковъ, въ которой купідінчики меня приняли со многимъ засвидтелствованіемъ дружбы.
Многія изъ тхъ, которыя были со мной на карабл, слдовали за мною, также и многія нагломъ же карабл несходя остались, и которыя смялись надъ нами. Я очюнь удивлялся ихъ жестот, съ которою они намъ кричали въ слдъ въ смх:
Ступайте, дружки, скоро, ищите веселья
что ЛЮБОВЬ вамъ вдохнула.
Вы намъ розскажете все по томъ отъ бездлья,
толкобъ смерть васъ несдула!
Между тмъ мы плыли съ музыкой играющей и поющей, а всякъ изъ насъ имлъ на голов внцы изъ цвтовъ сплетенныя. И по краткомъ времяни пристали мы къ берегу того острова.
Пристающихъ къ земли той единъ Богъ любезный.
и умамъ чювствителнымъ всегда онъ полезныя
РАЗУМЪ, что имать очи живы, прозорливы,
гласомъ громкимъ идущихъ и рчьми учтивы
Остановляетъ, стоя при самомъ томъ вход
запрещаетъ дорогу, кричитъ что есть год:
НО ЧЮВСТВІЯ его зракъ незрятъ ослпленны.
и будучи единъ онъ съ недруги смертелны
Неможетъ биться, тако никто его гласа не слушаетъ,
и всякъ тамъ идетъ безъ опаса.
Такимже способомъ и я прошолъ оной РАЗУМЪ неслушая его рчей и здравыхъ совтовъ, и потомъ побжалъ я свеликою нетерпливостію къ тому мсту, на которомъ я видлъ оную прекрасную двицу, для которыя вознамрился я хать въ островъ ЛЮБВИ, а тамъ отъ нкоторыхъ я увдомился, что еи имя AMІHTA. Но когда уже я былъ почти при ней, тогда нечаянно единъ человкъ, которой неотлучался отъ нея, весма устрашилъ меня единымъ токмо своимъ взглядомъ. Оной былъ высокаго возраста, и лица хорошаго, но очюнь казался постояненъ и важенъ. Очи его весна были небыстры, взглядъ зло умильной, а смотря на меня держалъ онъ свои перстъ указателей на своихъ устахъ. Одна двица всегда за нимъ слдовала, и которая ступала по своимъ самымъ стопамъ. Оная чинила равныя и подобныя ему тлодвиженія, также и поступь имла слово въ слово какъ и онъ озираяся непрестанно около себя. Единъ купідинчикъ, которой отъ тоговремяни присталъ ко мн, чтобъ за мной ему слдовать всюду въ моемъ пути, и дабы мн розсказывать все что надобно, тогда говорилъ мн тако:
Сеи, что ты видитъ такъ важна,
названъ отъ всхъ ПОЧТЕНІЕ,
Мать его есть ЛЮБОВЬ кажнэ,
отецъ, само ЛЮБЛЕНІЕ.
Много друговъ онъ иметъ
при двор семъ августйшемъ.
А кто ему неуметъ
угождать, то тотъ во злйшемъ
Нещастіи остается
при всхъ нашихъ двахъ красныхъ.
Буде въ милости имться
его хочетъ, то словъ ясныхъ
Мало употреблять треба:
а лучше при немъ все молчать,
Глазы, хоть бы были съ неба,
такъ же ничего несмчать.
Сіяжъ, что видитъ, другая,
котора есть при немъ всегда,
ПРЕДОСТОРОЖНОСТЬ драгая.
любовникъ безъ неи никогда
Щастливымъ себя ненаидетъ.
а во своей жаркой страсти
СЪ ПРЕДОСТОРОЖНОСТЬЮ зайдетъ
куды хочетъ безъ напасти.
Будучи наученъ отъ такъ добраго и искуснаго наставника я учинилъ великои и учтивой поклонъ ПОЧТЕНІЮ и ПРЕДОСТОРОЖНОСТИ, и просилъ ихъ, дабы они изволили казать комн свою милость, которую они мн посулили очюнь охотно. Потомъ я подступилъ ближе весь дрожжя къ оной прекрасной двицъ, которая меня усладила, прося ея дабы она изволила благосклонно принять мою услугу въ томъ, что я желаю имть честь ея подъ руку весть. На сіе хотя она мн соизволила, но очюнь съ великою спесью, и поговоривши со мной чрезъ нсколькое время о томъ о другомъ, тотъ часъ меня покинула.
И понеже ночь уже наступала, того ради оной купідонъ мои проводникъ привелъ меня въ одно мстечко, гд мы очюнь худо ночь препроводили. Оное мстечко называется БЕЗПОКОИНОСТЬ, имянемъ своея помщицы, къ которой мы непреминули итти на поклонъ. Я признаваюсь, что мн очюнь трудно вамъ описать оную госпожю какова она собой: ибо она неможепіъ быть долгое время на одномъ мст. Въ одномъ мгновеніи ока видитъ ея стоящую, и тотъ часъ потомъ лежащую. Иногда она ступаетъ очюнь тихо, а иногда такъ скоро, что неможно никакъ за неи слдовать. Сказываютъ другія, что она никогда неспитъ, и то можетъ быть что правда, понеже она очюнь суха и блдна. Я ея нашолъ весма неубрану, волосы у нея вс распущены, а наипаче по челу безъ разбору лежатъ: по тому что она его третъ часто. А когда я еи поклоны мои чинилъ и рчь, она ничего того невидала, не примчала и неслушала.
Отъ сея госпожи вышедъ легъ я на постелю, на которой немогъ я спать: ибо тамъ оная прекрасная двица, которая меня усладила, присутствуя всегда въ моей мысли подала мн причину учинить слдующее разсужденіе:
Что бы я нын ни вщалъ,
но словомъ вздохи мшаютъ,
Чую, что волность потерялъ,
мысли, гд сердце, незнаютъ.
Не тыль, AMІНТА, то скрала?
я невидявъ твою младость,
Съ самого жизни начала
неимлъ такову слобость.
На завтре я всталъ очюнь рано, а купідонъ, которой за мной всюду слдовалъ, привелъ меня въ другое мстечко, которое называется МАЛЫЯ ПРИСЛУГИ. Я великую разность нашолъ между симъ мстечкомъ и БЕЗПОКОИНОСТІЮ, но по моему мннію во всемъ томъ краю сего веселяе нтъ мста. Тутъ весь дворъ ЛЮБВИ часто въ красные дни препровождаетъ радостно свое время.
Туды на всякъ день любовники спшно
сходятся многи весма безпомшно,
Дабы посмотрть любви на причину,
тоесть на свою красную едину.
Съ утра до ночи тамо пребываютъ,
о любви одной токмо помышляютъ.
Вс тамо домы украшены цвты,
вс и жители богато одты.
Все тамъ смется/ все въ радости зрится,
все тамъ нравится, всему умъ дивится.
Танцы и псни, пиры и музыка
невпускаютъ скорбь до своего лика.
Вс суть изгнанны оттуду пороки.
и всякъ угрюмой чинитъ веселъ скоки.
Всякъ скупой сыплетъ сокровище волно.
всякъ молчаливый говоритъ довольно.
Всякой безумной быватъ многоумнымъ,
сладкія музы поютъ гласомъ шумнымъ.
На конецъ всякой со тщаніемъ чинитъ,
что лучше двамъ ко веселію мнитъ.
Но правд можно сказать, что тамъ другова ничего не видно, какъ то я ко что везд любовныя потхи. Чистота, богатой уборъ, снизходителство, угожденіе, двичьи игры., веселье, и разговоры сладкія никогда не отлучаются отъ сего мста, но и все съ пристойностію удивителною тамъ чинится. Пришедъ туды ощутилъ я въ себ духъ веселой и смышленъ къ изобртенію потхъ, чрезъ которыя бы мн можно было угодить моей АМИНТЕ.
Съ симъ намреніемъ нарядяся по щоголски и богато прибылъ я съ моимъ Купідіномъ къ неи въ такъ великомъ удоволствованіи сердца, что я никогда еще отъ моея жизни такова неимлъ. Но оттуду надлежало паки мн возвратіться спать въ БЕЗПОКОИНОСТЪ: по тому что нтъ постоялыхъ домовъ въ МАЛЫХЪ ПРИСЛУГАХЪ. И тако нетерпливность, дабы мн еще видть АМИНТУ, учинила, что я почти всю безъ сна пробылъ и въ ту ночь, въ которой я не заснулъ какъ на часъ мста, и въ семъ усыпленіи видлся мн пріятной и сладкой сонъ.
Видлось мн, кабы тая
въ моихъ прекрасная два
Умре рукахъ вся нагая,
не чиня ни мала зва.
* * *
Но смерть какъ гибель напрасну видя,
ту въ миръ возвратила
Въ тысячю разъ паче красну,
а за плачь меня журила.
* * *
Я видлъ что ясны очи
ея на меня глдли,
Хотя и въ темноту ночи
и ни мало не съ мертвли.
* * *
Ахъ! вскричалъ я велегласно,
схвативши ея рукою
Какъ бы то на яву власно:
васъ было, МИЛА, косою
* * *
Ссчь жестока смерть дерзнула!
Охъ! и мн бы неминовать
Колибъ вчно вы уснула!
потомъ я сталъ ту обнимать.
* * *
Я узналъ какъ пробудился,
что то есть насмшка срзы.
Симъ паче я огорчился
многи проливая слезы.

* * *

На другой день я возвратился весма рано въ МАЛЫЯ ПРИСЛУГИ, и былъ я тамъ прінятъ отчасу лучше Аминтою, только что по ночамъ въ БЕЗПОКОЙНОСТИ я мучился. Но по нсколкомъ времяни, когда я все учинилъ, что я могъ, ко угожденію АМИНТ, тогда въ одинъ изъ тхъ дней перехала она въ другое мстечко, которое называютъ, ДОБРОЙ ПРІЕМЪ. Симъ имянемъ помщикъ того мста называется. Сеи господинъ безмрно учтивъ и обходителенъ, которои допускаетъ до себя весма человколюбно, и принимаетъ всякаго пріятелски. Обыватели того мста также весма учтивы. АМИНТА слдуя примру другихъ тамъ меня надчаяніе мое благосклонно изволила принять, и чрезъ то мн подала прічіну вріть, что еи не непріятно было меня видть.
Купидонъ мои примтивъ сіе привелъ меня начевать въ НАДЕЖДУ городъ зло великои, красной, словущеи и многолюдной: Потому что отъ всхъ сторонъ много туды прізжаетъ народу. Превеликая часть того города создана на песк и безъ основанія, чего ради часто оной въ прахъ разваливается. Другая его чаешь очюнь твердо основана, и почитай всегда во своей цлости пребываетъ. Сеи городъ стоитъ при рк, которая называется ПPEТЕНЦІА, иметъ она свои истокъ въ гор тмъ же имянемъ называемой близко НАДЕЖДЫ. Оная рка хотя есть весма преизрядная, но иногда не безбдственно плавать по неи случается, отъ чего и домы, которыя по неи построены, часто со всмъ обваливаются. А когда они во своемъ состояніи обртаются, то палаты наипрекраснишія немогутъ съ ними сравнены быть ради преузорочнаго ихъ вида. Оная рка очюнь славна тмъ, что многія знаменитыя лица въ неи потопли. На меня было искушеніе нашло, чтобъ мн въ неи искупаться, и въ томъ мн мои Купидонъ непротивился: Но когда я то лишъ хотлъ дйствомъ съ великимъ устремленіемъ исполнишь, тогда нечаянно встртілся со мною оной человкъ, которой называется ПОЧТЕНІЕ провождаемъ ПРЕДОСТОРОЖНОСТІЮ и тотъ часъ схвативши меня за плечо мн говорилъ, что ни чемъ неможно инымъ такъ себя скоро по губить, какъ симъ моимъ предпріятіемъ, и что надлежитъ мн доволну быть только НАДЕЖДОЮ, а въ ПРЕТЕНЦІЮ пускаться недовлетъ. Я ему возблагодаря за сеи совтъ отправился къ тои сторон города, которою онъ удалился отъ рки. При сеи же сторон и замокъ княгини НАДЕЖДЫ обртается, которая слыветъ въ сторон ЛЮБВИ за будущихъ прорицателную богиню, хотя и не всегда извстно можно еи врить въ томъ, что она говоритъ.
Она всегда всмъ сулитъ, но часто всмъ слова
своего недержится, всегда призываетъ
Всхъ къ любви, и жить долго тому прорицаетъ,
у кого ужъ за плечми стоитъ смерть готова.
При вход самомъ ея палатъ встрчаются МЫСЛИ, которыя, весма подобны суть птицамъ, и лшаютъ тамъ всегда то очюнь низко, то по средин воздуха какъ имъ захочется. Когда я ихъ увидлъ въ первыя., тогда они доволно были небыстры, потому что они лтали все равно. Оттуду я отшелъ, и пошолъ къ тому мсту, гд мн надлежало видть княгиню НАДЕЖДУ, которая есть весма прекрасная персона, лице она иметъ веселое, и всю Фізіономію свтлую и пріятную, а будучи съ леи никогда неможно скучиться: ибо она утшаетъ наипечалнишихъ, надымаетъ духъ гордымъ, и ласкаетъ привтливо всхъ тхъ, которыя желанія имютъ умренныя, а какъ я представленъ былъ ея лицу, тогда два человка вмст со мной предъ нея же вошли, изъ которыхъ одинъ такъ въ высокомъ мст любилъ, что онъ несмлъ нічего оттуду ожідать добраго, А. другой съ тмъ же намреніемъ надялся всего отъ своего благополучія. Я удивился весма ея хитрости, которою она утшала одного, и ободряла другова. Первому она слдующее говорила:
Почтеніе и время отъемлютъ помху,
а любви нтъ упрямой безъ чудна успху.
Потомъ оборотившися къ другому такову рчь имла:
Славно есть почесть имть
тому, ктобъ смогдъ понизить гордостну высоту,
А кто предпріемлетъ то, но всегда въ суету,
то въ томъ хвално умереть.
Что же надлежитъ до меня, когда еи донесъ я всю мою гісторію, въ чомъ она доволно меня нашла не чрезъ мру желающаго тогда отвтствовала она мн тако:
Ты можетъ надяться съ прямымъ сердцемъ всего,
отъ мила друга будетъ здсь любимъ для того.
Хотя вдалъ я, что она лстила всему свту, однако сія ея рчи успокоили меня весма на ту ночь. Назавтря Купідонъ хотлъ меня весть ПО ОБЪЯВЛЕНІЕ. Но какъ мы были уже на дорог, гд тотъ часъ встртился съ нами тотъ же человкъ называемой ПОЧТЕНІЕ, которой почитай съ сердца мн представлялъ, что ненадлежитъ туда спшить так скоро, а Купідона моего онъ за то журилъ. Которой нестерпя той его журбы слдующее шумно, и яростно завопилъ:
Что это? всели вздыхать съ мученіемъ вчнымъ?
всели страдать? всель любить съ жаромъ безконечнымъ?
На конецъ и умереть придетъ намъ можетъ быть,
А о любви ничего ненада объявить?
И незнать, когда смерть скосить насъ нахална,
будетъ ли о томъ мила, хоть мало печална?
Надаль, чтобъ быть щастливу, ждать слпа случая?
такъ что, когда слою жизнь на весь вкъ кончая,
Тогда хотя и любить тебя станетъ мила,
Но веть немысля что ужъ поздо залюбила?
ПОЧТЕНІЕ ему сказалъ, что то не по его станется, и что ежели я исполню диствително его совтъ, то моя любовь вскор познана будетъ и что въ протчемъ я всегда имю наити АМИНТУ въ ОБЪЯВЛЕНІИ, инакожъ, можетъ быть, что она дня одного тамъ непроживетъ, посл чего я ея неувижу ни когда. Я немогъ нездаться на сія ПОЧТЕНІЕВЫ разсужденія, хоть мои КУПИДОНЪ противъ сего что ни говорилъ. Отъ туду съ ПОЧТЕНІЕМЪ и съ КУПИДОНОМЪ вмст пошолъ я въ одну крпость, Въ которой ПОЧТЕНІЕ былъ Губернаторомъ, и онъ меня обнадежилъ, что я тамъ увижу АМИНТУ. Оная крпость очюнь укрплена валами неприступными, стны ея находятся такъ высоки, что окомъ неможно ихъ завидть конца, и такую толстоту имютъ, что ни чемъ невозможно ихъ пробить. ОЧЕСЛИВОСТЬ, МОЛЧАНІЕ, и ТАИНА стерегутъ тоя крпости вороты, которыя мн показались менше самои малинкои калитки. ОЧЕСЛИВОСТЬ есть едина отъ женъ очюнь постоянна, но которая непритворяется быть таковой, Очи ея имютъ зракъ небыстрой, и можно съ всего лица ея видть, что она воздержателна. Платье на неи гораздо простое, и им етъ руки и шю весма закрыту. МОЛЧАНІЕ есть таковъ каковъ онъ малюется, которои всегда щуритъ глаза, и корчитъ все свое тло держа перстъ указателнои на устахъ своихъ. Сколькожъ надлежитъ до ТАИНЫ, оныя ни когда неможно видть, и тамо она стоитъ скрыта въ одномъ темномъ мст, откуду она невыходитъ какъ когда надобно. И ежели она когда говоритъ, то очюнь тихимъ голосомъ, она иметъ уши весма много слышателны, и уметъ отгадывать все чрезъ самой малой знакъ. Мы вошли въ сію крпость слдуя за ПОЧТЕНІЕМЪ въ велікой тишин и почитай тайкомъ, и тогда мы разсмотрили что:
Дворы тамъ весма суть уединенны
и въ тихости вс съ собой неотмнны.
Никогда тамо неувидитъ збору,
всякъ ходить въ ночи безкриклива здору.
Всякъ свои дла самъ единъ справляетъ,
а секретарямъ оны неввряетъ.
Встрчаться тамо часто невозможно.
Несвобедну быть нада неотлоячно,
И всегда терпть безъ всякой докуки,
хоть какъ нибудутъ жестокія муки.
Всей то крпости вс употребляютъ
языкомъ нмымъ, а о всемъ вс знаютъ,
Ибо хоть безъ словъ всегда онъ вщаетъ,
но что въ сердц есть, все онъ открываетъ,
И по желанью что всяку творити
сказуетъ, скорбнуль радостнули быти.
Сія крпость называется МОЛЧАЛИВОСТЬ, именемъ ПОЧТЕНІЕ ВОИ дочери, которая въ томъ замк намстничествуетъ. Сія ПОЧТЕШЕВА дочь весма есть доброзрачна, но съ перваго приходу никому она ненравится. Вс т, которыя съ нею обходятся, любятъ очюнь ея разговоры, глаза она иметъ быстрыя, ясныя, и живыя, которыя, когда имъ надобно, Лено и вразумително говорятъ всмъ люденъ. Лице она носитъ очюнь мирное и воздержателное. Въ протчемъ явно всмъ видимо, что она иметъ много хитрости и искуства, которыми она употребляетъ когда хочетъ. Но отданіи еи моего поклона я испоттиха допрошался того мста, Гд пребывала моя АМИНТА: а когда я довдался, тогда Я занялъ постоялой домъ весма отдаленъ отъ ея жилища. Во свиданіи моемъ съ нею я имлъ къ неи рчи весма о иномъ всемъ какъ о моей любви: я прожилъ очюнь долгое время въ сеи крпости, ведя жизнь зло печалну ді не имя обходителства ни съ кмъ.
Проливать слезы толко мн тамъ было дла.
часто ростатся тломъ, вся душа хотла.
Но никакои АМИНТ неимлъ докуки,
хоть и жестоки меня погубляли скуки.
Стрепетомъ отъ АМІНТЫ для почетна взора,
иль отъ смерти, нещасью ждалъ я конца скора.
Толко за моей милои слдовалъ повсюду,
говорилъ глазы, сердце что страждетъ внутрь уду.
Мои частыя вздохи и печаль постыла казали еи, что меня она побдила.
Мои КУПИДОНЪ часто въ сожаленіе о мн приходилъ, и хотлъ меня весма покинуть. Но я его такъ улещивалъ, что онъ ни по какой мр немогъ того учинить.
Но нсколкомъ времяни я нашолъ себя еще наипаче бднйшимъ: ибо АМИНТА, чрезъ все что я ничинилъ, узнавши мою любовь къ себ, немедленно ушла въ пещеру ЖЕСТОКОСТИ. Сія пещера есть превеликой камень дикои такъ не приходной, что никакимъ способомъ невозможно на него взлсть. Входъ въ оную пещеру заповданъ всмъ любовникамъ, и караулимъ чрезъ наисвирпишихъ Тігровъ. Я хотлъ удержать АМИНТУ въ самую ту минуту, какъ она туды входила, но недопустила мн того учинить одна превеликая бабища очюнь дурная, и взгляду свирпаго, у которыя оба глаза выпучились изолбу. Сія старая корзовка руки иметъ долгія и высохлыя, А ногти какъ Лвиныя. Она обыкла всхъ ни во что ставитъ, и кто бы вы нибыли ни накого несмотритъ, и все любитъ весь народъ мучить. Одинъ ея взглядъ приводитъ сердце въ крайнее отчаяніе.
ЖЕСТОКОСТЬ та зовется.
Такъ дурной нелзя видть никому никогда,
но младость и пригожство почти везд всегда около ея трется.
Я такъ жестоко испужался увидвъ оную, что я весь вн себя незнаю куды забжалъ по берегу одного превеликаго источника, которой выходитъ съ вершины самой помянутого того дикого камня.
Сему потоку быть стало
съ слезъ любовничьихъ начало,
Которыя чрезъ ихъ плачь смшенный со стономъ
стремляютъ съ камня воду въ бль скипящимъ звономъ.
вода камень умягчаетъ,
шумъ всюду слышимъ бываетъ,
Древеса и вс цвты въ сожални зрятся,
одна толко ЖЕСТОКОСТЬ ничемъ можетъ смяться.
Сеи источникъ окруженъ лсомъ пребезмрно дремучимъ и темнымъ, на всхъ коркахъ древесъ оныхъ вырзаны плачевныя гісторіи многихъ любовниковъ, и по всему тому лсу слышятся везд крикъ, пени и укоры. Эхо неповторяетъ тамъ какъ слова печалныя и весма рыдателныя. Наконецъ, все дышетъ смертью въ семъ печалномъ мст. Тамъ то и я отчаявшися выручить изъ рукъ ЖЕСТОКОСТИ мою АМИНТУ, въ горкомъ рыданіи вопілъ слдующее:
Увы, АМИНТА жестока!
Немогуль я при смерти васъ моей смягчити?
сеи лсъ, и все неможетъ безъ жалости быти.
Ахъ, АМИНТА, жеще рока!
Сеи камень, ежели бы имлъ столко мочи,
восхотлъ бы утереть мои слезны очи.
Ахъ, АМИНТА! безъ порока
Можетель вы быть смерти моея виною?
пока щититься, увы! вамъ зд жестотою?
Ахъ, АМИНТА! нтли срока?
Сіе мое рыданіе повсюду слышимо было, тмъ наипаче, что частое Эхо разносіло его двократно иногда трикратно по всему лсу. Я тогда не имлъ себ ни малого покою, и непереставалъ на малъ часъ горнія изливать слезы. А прохаживался я часто около того дикого камня, гд я иногда встрчался съ АМИНТОЮ, но она всегда была съ ЖЕСТОКОСТІЮ, которую я старался умягчить чрезъ всякородное униженіе, но всегда вотще. Въ одинъ изъ сихъ дней, когда я былъ въ болшемъ сокрушеніи нежели обычаино, КУПІДОНЪ мои привелъ меня на берегъ одного озера, которое называется ОЗЕРО ОТЧАЯНІЯ.
Въ семъ озер бдныя любовники присны
престаютъ быть въ семъ свт милымъ ненависны:
Отчаяваясь всегда отнихъ любимы быть,
и немогуще начасъ во свт безъ нихъ жить,
Препроводивши многи свои дни въ печали
пріходятъ къ тому они, дабы жізнь скончали.
Тамо находятся вс птицы злопророчны,
тамъ плаваютъ лебеди весма дикимъ точны,
И чрезъ свои печалны псни и негласны
плачютъ о любовникахъ, которы безчасны.
По берегамъ сего озера многія ходятъ любовники печалныя, и невидалъ я изъ нихъ какъ очюнь малое число, которое бросается въ то озеро. На меня было нашло искушеніе въ ономъ утопіться, но тотъ часъ я другое намреніе предвоспріялъ, то есть, еще однажды отвдать, прежде нежели потоплюсь, что немогули я умягчить АМИНТУ, и ЖЕСТОКОСТЬ. Всемъ намреніи пошолъ я корпть при въ самомъ вход онаго камня, весма разршився оттуду никогда не отойти, пока АМИНТА изъ пещеры невыдетъ, и тамъ то я изливая великія источники слезъ учинилъ слышимы быть повсюду мои рыданія, и былъ всегда презираемъ отъ ЖЕСТОКОСТИ. На конецъ я думаю, что мои болзни могли бы меня до основанія изнурить, ежели бы КУП’ДОНЪ мои недалъ мн врнаго и добраго совта, которой избавилъ меня отъ смерти. Во единъ отъ сіхъ дней, внезапу увідлъ я преизрядную собой двицу? которая мимо меня шла, и плакала на меня смотря, и казалося съ ея взглядовъ, что она оплакивала мое нащастіе.
Казалось мн, что въ себ она говорила: ахъ жаль мн весма сего любовника мила! Сеи гарячеи страсти любовь его врна, любима быти должна оть сердца безмрна.
Я почювствовалъ такъ много себя быть обязана сеи двиц, что я тотъ часъ сталъ спрашивать ея имени, А КУПІДОНЪ мои мн сказалъ что то есть ЖАЛОСТЬ, которая появливается здсь часто, чтобъ возмощи услужить какому любовнику безчасгиному, и что ежелибъ я могъ учинить то, чтобъ еи стать за меня, тобы она принудила АМИНТУ заразъ вытти изъ пещеры ЖЕСТОКОСТИ. Тогда я, да бы небезприбыленъ мн былъ сеи совтъ, потщился всячески умолить ЖАЛОСТЬ объявляя ей оплакуемое состояніе, въ которомъ я находился. Она въ такое пришла о мн сожалніе, что ни мало непопротивилася подать мн свою помощь, и недолго медлила дйствомъ исполнить мн свое общаніе: ибо долго ходя около оныя пещеры и камня дикого, на конецъ обозрила она АМИНТУ и розказала еи всю мою печалную гісторію, но въ такихъ рчахъ умилителныхъ, что безчеловчная АМИНТА немогла сама отъ слезъ удержаться. Сіе видя ЖАЛОСТЬ привела оную на то мсто гд я былъ, и показала еи состояніе, въ которое я принужденъ былъ притти. АМИНТА немогла небыть чювствителна видя мое нещаситіе, такъ что съ терпніемъ изволила выслушать любовныя укоризны и пени, которыя я еи чинилъ, и нашла она мою жалобу за законную. На конецъ вознамрілася и удоволствованіе мн за то учинить. ЖЕСТОКОСТЬ обвстившися о всемъ томъ, что тогда между нами чинилось, и прибгши къ намъ хотла у насъ отнять ея: Но ЖАЛОСТЬ оттолкнувши оную жестоко отдала мн мою любезную АМИНТУ, которая подымая меня отъ земли такъ мн говорила:
Ахъ! такъ врный мои Тірсисъ! твоя страсть гаряча
нравится мн нын.
Благодари ЖАЛОСТИ, перестань отъ плача,
будь во благостын.
Сія ЖАЛОСТЬ чрезъ свои пресладкія рчи
вложила мн въ душу,
Чтобъ утереть при глазхъ твоихъ слезны течи,
Ввесть въ радости сушу.
Горю о теб сердцемъ, болю всей утробой,
и чювствую сладость,
Что вижу любви твоей знакъ ко мн особой.
стреги твою младость.
Живи, мои драгой Тірсисъ, я повелваю,
и надежду сладку
Воспріими отъ нын: ибо я начаю
безложна припадку,
Что въ нкоторо время Аминта ты дружна,
ради постоянства
Твоего чреззвычаина, явится услужна
даже до подданства.
Я немогу вамъ описать всю мою радость, какову я тогда имлъ, когда изъ сахарныхъ ея устъ произнеслися сія рчи: ибо я себя увидлъ въ единомъ мгновеніи ока, что изъ всхъ безчастливишіи человковъ, сталъ я быть наищасливишимъ всхъ, и будучи весь вн себя слдующее я воскричалъ:
Радуйся сердце! Аминта смягчилась,
такъ что предо мнои самымъ прослезилась,
Невоспоминаи о твоемъ нещасти.
и безъ напасти
* * *
Начни твою жизнь отъ нын любити:
ибо Аминта подъ крпою быти
Той восхотла отъ сердца усердна
и благосердна.
* * *
Когда хотло ты соити до гроба,
къ обывателямъ подземнаго глоба,
Та блой ручкой тебя подхватила,
и непустила.
* * *
Что она спасла, то отдать еи нада,
мое сердце, ахъ! душа моя рада:
Ибо надлежитъ сіе еи по праву,
и по уставу.

* * *

Вы изволите видть меля, что я теперь въ превеликомъ нахожусь щастіи, и по правд, я въ томъ былъ болше нежели какъ самъ думалъ. Тогда я благословно началъ привтствовать всмъ нещастіямъ, которыя я претерплъ, и въ едино мгновеніе ока я ихъ всхъ позабылъ. Но ЖАЛОСТЬ не удоволившіся тмъ, что она вывела АМИНТУ изъ онаго премерзскако жілища, привела еще оную даже до ИСКРЕННОСТИ, гд она насъ покинула спша другимъ любовникамъ помощь подать. Я ея просилъ отходящую незабыть, что она мн всегда надобна. Оная мн посулила свою поиощь въ нужномъ случаи и вручила насъ обихъ ИСКРЕННОСТИ своей другин, которой принадлежало оное мстечко, гд она насъ оставила. Сіе мстечко по прямому сказать нечто другое, какъ прохладной загородной домъ, но по моему мннію наивеселишіи всхъ въ тои земли. Сама ИСКРЕННОСТЬ есть двица, которая иметъ лице нелуковное и свободное, на которомъ все можно видть что у нея въ глубин ея сердца находится, также можно знать и вс ея мысли. Во нрав своемъ всегда она бываетъ непремнна, и полная вольность всмъ дана въ ея замк. При семъ то замк вс находятся СХОДБИЩА, которыя нечто иное, какъ малыя частинки удаленныя отъ дорогъ, и въ которыя входъ есть потаенной, и гд никакова помшателства ни кому нечинится. Тамъ то имется веселіе разговаривать межъ собою чрезъ весь день безъ всякой скуки, и безъ всякаго утружденія, тамъ то можно съ собою видтся на всякъ часъ, и кажется, что мало еще видится, Тамъ то услаждаются вс тайными разговорами, Тамъ то легко сыскиваются всякія разныя способы, чтобъ чаще межъ собой свиданіе имть и разговаривать.
ЛЮБОВНЫЯ ПИСМА тамъ весма въ частомъ употребленіи имются, которыя, что вы сами изволите вдать, нечто другое, какъ легкія самыя и потаемныя скороходы, и которыя ни въ чомъ иномъ неупражняются, какъ чтобъ услужить любовникамъ, когда они ради приключившагося препятія немогутъ имть время ни съ собой видться. На конецъ, я тамъ препроводилъ очюнь щасливо мои дни, такъ что отъ всея моея жизни я въ такомъ хорошомъ времяни ненаходился: ибо я былъ непрестанно съ моею АМИНТОЮ, которая мн объявляла вс свои мысли какъ бы они нибыли тайныя, взаимно и я вс еи открывалъ мои.
О коль мн тамо сладка веселія было!
съ какимъ довольствомъ прошло мое время!
Все въ восхищени мое сердце себя зрило!
съ радости къ небу бралось мое тмя!
О ежели бы я тамъ взнуздалъ мою похоть!
все зридъ Амінту! везд радость многа!
И небыло ни о чомъ, Ахъ! мн тамо охать,
всегда съ неи рчи, нигд нтъ подлога.
Я былъ доволно любимъ, чтобъ мн не крушиться,
надобноль было, увы! мыслить тамо,
Чтобъ при неи еще лучше тогда мн наититься,
Когда веселье приплывало само?
Чего бы я тамо нимогъ пожелать, то есть знаковъ ли дружелюбныхъ, или нсколко чювствія гарячія любви, Все я то получалъ отъ нея чрезъ самую малую прозбу. Словомъ сказать, я препровождалъ мои дни съ АМИНТОЮ въ превеликомъ веселіи и щастіи, ежели бы я всегда могъ тмъ быть доволенъ: Но Купідонъ, которого я имлъ при себ, всегда меня прінуждалъ чтобъ ея повесть въ его храмъ, за что всегда она на меня воогорченіе приходила, сколко разъ я еи ни предлагалъ чтобъ тамъ побывать.
Но наконецъ, по многихъ прозбахъ и докукакъ мы вышли съ нею оба въ мст изъ ИСКРЕННОСТИ. И едва лишъ оное всепріятное мсто мы оставили, какъ едина жена, которая казалась, что она великую надъ всми власть иметъ, намъ попалась на дорог, и силною рукою нагло у меня вырвала АМИНТУ. Я немогъ, хотя она и не учтиво со мной поступила, чтобъ къ неи съ великимъ моимъ почтеніемъ непребыть, и когда я всяко старался оную уговорить, тогда она неглядя на меня увела АМИНТу въ другую сторону, а оная прекрасная двушка ни чего немогла мн иного учинить, толко что покидая меня слдующее изволила выговорить:
Неможно мн противной быти нын дол:
сама ДОЛЖНОСТЬ уводитъ меня не повол.
Но однако на всегда ради меня здравствуй,
храни твою мн врность, сердце твое царствуи.
Я оцепенлъ весь на сіе смотря, и толко памятывалъ я, что АМИНТА меня покидала. Въ протчемъ, въ первомъ устремленіи было у меня на ум, чтобъ за нею гнаться, и вырвать ея силою изрукъ ДОЛЖНОСТИ: Но ПОЧТЕНІЕ и ПРЕДЪОСТОРОЖНОСТЬ подбжали комн въ тожъ самое время, и мн въ томъ препятіе учинили. Сія ихъ встрча нечаянная сперва меня весма огорчила, Но понеже всегда ихъ мн совты были зло успшны, того ради и въ семъ случаи я ихъ неприминулъ послушаться. Тогда пошелъ я въ одну пустыню, которая показалась мн, что она приличествуетъ печалному моему сердцу. Сіе мсто со всхъ сторонъ окружено многими горами, и куды ни птицы незалтываютъ, ни зври низабгиваютъ, однакожъ тамъ находится одинъ замокъ но сред великаго лса построенъ, въ которомъ живетъ безвыходно одна ОСОБА всегда въ горести пребывающая, и называется РАЗЛУКА.
Сіе РАЗЛУКУ неможно нигд видть, всегда она иметъ очи заплаканыя слезами, и слдователно весма она худа, суха, и безъобразна, никогда она неноситъ цвтнаго платья, всегда одта въ чорномъ. А при неи тамъ живетъ безъ отходно ЗАДУМЛИВОСТЬ, которая и сама такъ же очюнь суха, глаза ея ни на что невзіраютъ и смотрятъ на все, а ничего невидятъ. Ничего она непримчаетъ, и прилжанія ни къ чему неиметъ. Что бы она ни говорила, то все не къ стати, и не отвтствуетъ почти на все, очомъ у неи спрашиваютъ. Кажется, что она вся сама въ себ, и которая всегда бгаетъ отъ всхъ людей. Паденіе водъ, пріятной ихъ шумъ, и псни птичьи, обыкновенное ея есть увеселеніе. Я великую дружбу учинилъ съ неи, и что она чинила, я все также по ея длалъ. Я розмыкивалъ мою печаль по не объятнои тои пустын, и розговаривалъ толко въ томъ уединеніи, смотря на оную, съ лсомъ, и водами, съ Эхомъ и съ источниками, и тако я претерпвалъ презлныя нужды: Ибо я чювствовалъ всегда въ себ великое желаніе, да бы видть АМИНТУ, но ни по какой мр не могъ желанія моего исполнить. А сіе еще меня паче всего огорчило. Понеже, тамъ время очюнь долго длится такъ что ни въ какомъ другомъ мст того неслучается, всякая минута за часъ кажется, и всякой часъ за день, а день за цлой годъ. Много тамъ везд попадается СКУКЪ, которыя суть пребезмрно великаго возраста жонки очюнь смрадны, Въ проптчемъ нелзя ни по какой мр обошлись, чтобъ ихъ невидать: Ибо тамъ ихъ превеликое множество находится. На конецъ нерадъ я тамъ своему животу былъ, потому что уже доле невозможно было мн терпть такъ жестокаго мученія, и будучи уже почитай при смерти, изложилъ я отъ себя слдующія ВИРШИ:
Нын уже надлежитъ, увы! мн умереть:
мои вс скорби целбы не могутъ здсь имть.
Все мое стараніе, чтобъ ихъ облегчити,
неможетъ какъ еще ихъ болше разтравити.
Въ скук, которая всегда меня здсь обдержитъ,
могу ли я жить болше? ахъ! умереть надлежитъ.
Радости твои, сердце, пропали безвста:
Ибо АМИНТА ушла во вся съ сего мста.
Но къ чому вопить нын не имя мочи?
отстать отъ всего лучше страшивъ ея очи.
Безъ моей милои, въ неи же вся мн есть утха,
ахъ! душа моя рвется страстми безъ успха.
Не осталось отъ о моей горячей мн страсти,
какъ раскаянье, скука, печаль, и напасти.
Во всхъ моихъ днехъ нужныхъ слабость безконечна,
шлетъ меня скоро къ смерти, что безчеловчна.
Долгая, можешли ты изъ сердца, РАЗЛУКА
вынять любви все и память, есть ли ты сторука?
Ахъ! проклята, въ теб ли мн искать помоги:
Ты мн чинишъ, ты, нын смертельны налоги.
Ты отняла АМИНТУ, разговоровъ сладость,
ласковыя привты, и всю мою радость.
Но она въ моемъ сердце вся есть съ красотою,
къ умноженью печалей въ мысли есть со мною.
Таковыя то я претерплъ болзни, которыми мучитъ разлука! я неимлъ тогда никакова другаго утшенія какъ толко что отъ времяни до времяни получалъ я писма, которыя мн вручать КУПІДОНЪ мои находилъ способъ.
Но въ сихъ мукахъ неможно бы мн было долго прожить въ свт, ежели бы на конецъ АМИНТА избавившися отъ ДОЛЖНОСТИ невызвала меня изъ той пустыни. Тогда тотчасъ вс я позабылъ мои скорби и нужды прешедшія, и поспшалъ ея увидть со всею нетерпливностію приличною любовнику, но и для сего ненашолъ я себя щастливйшимъ: Ибо я въ такомъ мст оную сыскалъ, въ которомъ никто ни когда немогъ имть покою.
Тамъ всякъ другъ на друга злится,
нтъ почести отцу, брату,
Ни Князь, ниже Царь нечтится,
Всякъ хочетъ биться домату,
всякъ нежелаетъ какъ смерти.
Въ ярости, въ гнв, въ подзор,
самъ пропасть, иль друга стерти.
Тамъ нада быть, въ смут, въ ссор.
Сіе мсто называется СВОЯКИ. Въ которое я лишъ прибылъ, то тотчасъ увідвши около АМИНТЫ многихъ, которыя блднли съ лихости для моего прибытія, также и недопускали меня съ неи говоріть. А я почювствовалъ въ моемъ сердц великую злобу тайную противъ всхъ тхъ людей, и понеже казалося мн, что АМИНТА чінила имъ пріятное весма лице, того ради мои КУПІДОНЪ немедленно меня оттуду отвелъ въ палату РЕВНИВОСТИ, которая не въ далекомъ есть разстояніи отъ СВОЯКОВЪ.
Сія палата есть изъ всхъ тамъ мстъ нанеипріятнішая: Ибо РАЗЛУКА и ЖЕСТОКОСТЬ въ половіну немучатъ любовніковъ протівъ РЕВНІВОСТИ. Ненасье всегдашнее, дожжи непрестанныя, и втры силныя чинятъ тамошнее пребываніе наипреіскушнішее. Громъ всегда тамъ бываетъ великои, и грозы на всякъ день ужасныя. Воздухъ весма тамъ густой и очюнь темной, тогоради вс вещи кажутся двойными. Самая малая тучка въ превеликой страхъ приводитъ, и повсюду много тамъ находится преглубокихъ пропастей, въ которыхъ часто, для непрестанной темноты многія пропадаютъ любовники упадшія.
Во вход самомъ оныя палаты стоятъ ЯРОСТЬ, ПРИВИДЕНІЕ, и СМУЩЕНІЕ, которыя такимъ способомъ обморачиваютъ глаза, что все тамъ криво кажется. Оная ЯРОСТЬ есть въ непрестанномъ смятеніи, а незнаетъ для чего, говоритъ она очюнь скоро, и все что нипроизноситъ, то съ великимъ жаромъ. СМУЩЕНІЕ въ страхъ приходитъ отъ самой малой причины, которое въ горесть совершенную приводитъ самое НИЧТО. ПРИВИДВНІЕ всегда себ само чинитъ нещастіе, понеже оно родилося отъ мечты суетныя для своего мученія.
Вс сія лицы дали мн тамъ выпить одинъ напитокъ, которой заразъ меня учинилъ со всмъ и во всемъ инымъ человкомъ, ибо:
Я сталъ быть недоврчивъ, яръ, подозрителенъ,
а мои гнвъ мн казался весь разсудителенъ.
Чтобъ быть мн весма бднымъ, самъ учинилъ муку,
и вс мн нечинили тамъ вещи какъ скуку.
Въ семъ оплакуемомъ состояніи пошолъ я видть самую РЕВНИВОСТЬ, которая очюнь дурна и весма безтлца слово въ слово какъ СМЕРТЬ, и вся въ змяхъ, которыя безъ устатку грызутъ у нея сердце. Взглядъ ея очюнь ядовитъ и смертоносенъ, и неможетъ она ни на что посмотрть безъ ЗАВИСТИ. Когда я былъ предъ неи, тогда она мн кинула одну изъ своихъ зми, которая къ моей ярости еще вящше прибавила жару. И оттуду вышедчи бгалъ повсюду а не зная куды я бгу, А когда я видлъ АМИНТу съ людми, тогда я къ неи приступить недерзалъ, и трепеталъ изъ всей моей души. Я подслушивалъ все чтобъ еи ни говорено было, и все что она на то отвтствовала, А всякое ея слово я толковалъ такимъ разумомъ, которой меня непрестанно могъ мучить. Когда кто на ухо говорилъ съ неи, тогда тотъ часъ я весь блднлъ съ злобы такъ что бутто бы я былъ при самой смерти, всякой ея знакъ, всякое тло движеніе приписывалъ я въ ползу другимъ: А когда я немогъ ея видть, тогда я думалъ, что она въ рукахъ у одного СВОЯКА находилась, ежелиже она была когда одна только, то я врилъ, что она ждала ково нибудь. На конецъ, въ моей ярости я ея ревновалъ ко всему что я ни видлъ, а чего смшняе неможетъ быть, также и къ вещамъ бездушнымъ.
Древа, цвты, крычалъ я весь въ ревнивомъ гнв,
почто чаще не сомнои, съ вами слово дв?
Вы вс о безпокойств днесь ея извстны,
ваши уединенья не бо суть еи тсны.
Колибъ, неблагодарна, врность мн хранила,
чащебъ со мной, не съ вами себя находила.
Между тмъ АММИТА смотря на мою слабость съ начала усмхивалася, а потомъ за то на меня очюнь розсердилась. М тогда то я спознался съ одной женщиной, которая хотла меня изцлить отъ ЛЮБВИ, и отъ моего РЕВНОВАНІЯ вкуп. Сія женщина называется ДОСАДА.
Она есть мученія въ любви врагъ смертельной,
и котора, когда кто зл съ неи поступаетъ,
При помощи своея ярости презлнои
тотъ часъ съ глазъ какъ молнія быстра пропадаетъ.
* * *
Случается иногда, симъ еи избавляти
любовника погибла почти всеконечно
Отъ той гибели цлой, и противу стати
любви и злои ревности чрезъ весь животъ вчно.
* * *
Она моей милои неврность мн мнима
дала вину нелюбитъ въ моихъ ту обтахъ.
А досада казалась такъ весма любима,
что чрезъ девять дней цлыхъ, я былъ у неи въ нтахъ.
* * *
Но печаль неотошла и скука намало,
а сердце стерпвало такъ велики казни,
Что съ любовью АМИНТЫ смерть лутче желало,
нежелибъ мн лишишься ея въ сеи пріязни.

* * *

И тако я взялся наипаче нежели прежде за мои ревнивыя подозрнія, такъ что АМИНТА сама весма утрудилась меня видть въ такомъ состояніи бдномъ. ЖАЛОСТЬ, которая мн общала въ нужд свою помощь, здержалась своего слова: ибо она отдалила отъ АМИНТЫ всхъ тхъ, которыя меня въ горесть приводили, и на силу она могла меня свободить отъ такъ мерзскихъ пристрастіи. Тогда АМИНТА отворила мн мои глаза, и разстолковавши все подробну показала мн потомъ ясно вс мои погршенія, за которыя ни мало я неумедливъ палъ еи въ ноги, и прошалъ прощенія говоря еи слдующее.
Будь жестока, будь упорна,
будь спесива, незговорна,
Буде отъ нын могу еще осердиться,
то мои гнвъ въ моемъ серц иметъ храниться.
Ахъ, нтъ! хоть въ какой напасти,
глаза явятъ мои страсти.
Но вы неувидите мое сердце смло,
чтобъ оно противу васъ когда зашумло.
Я васъ имю умолять,
дабы ко мн милость являть.
Буде отъ нын могу еще осердиться,
то мои гнвъ въ моемъ серц иметъ храниться.
АМИНТА однако непростила меня вскор, также и на силу она могла имть меня на своихъ глазахъ, по тому что во мн нашлись такъ многія пристрастія. Но я старался всячески ея благосклонну мн показать донося еи сице:
Изволь вдать, что скорбь есть смертелная всяко
Когда кто любитъ врно,
но жестоку безмрно,
и котора смется надъ нимъ всюду тако.
Можноль жить любовнику? чтобъ милу невидть?
Могуль я въ надежд быть,
чтобъ васъ нын умолить?
но ежели я како возмогъ васъ обидть,
За то я чрезъ мою скорбь доволно наказанъ.
Изволте умилиться,
со мною помириться:
ибо я къ теб вчно чрезъ любовь привязанъ.
Слезы мои, которыя предъ нею я проливалъ, и не отступная прозба вмст съ склонностію пріродною, которую она ко мн имла, и которую она засвидтелствовала въ ИСКРЕННОСТИ, привели ея къ тому, что она меня паки въ милость свою приняла.
Наконецъ, по многихъ трудахъ, и нуждахъ, прибыли мы въ столичной городъ тоя земли, которой называется именемъ всего того острова ЛЮБОВЬ. Въ семъ самомъ город обыкновенно пребываетъ весь дворъ ЛЮБВИ, которой очюнь преизряднои: ибо при немъ много находится чужестранныхъ народовъ всякаго чина. Много тамъ есть Царей, Князей, Бояръ, и подданныхъ. Но сіе мн въ томъ двор весма показалось новое, для того что всякъ тамъ живетъ въ совершенной другъ отъ друга не подлежности, бутто бы одн не были лучшія господа какъ другія. Городъ оной необъятно великъ, и все тамъ въ превеликой находится сумеси. Достойныя и почтенныя люди иногда находятся вмст съ тми, которыя никакои чести неимютъ. Пригожія собой люди часто тамъ покидаютъ все для дурныхъ. Чрезъ сіе можно видть ясно, что богиня, которая въ сеи стран пресдателствуетъ, есть слпа. Но сред сего города созданъ преславнои храмъ, которой хотя Бло есть великъ, но едва можетъ онъ вмстить всхъ тхъ, которыя въ немъ жертвы приносятъ на всякой часъ во дни. Мы также въ него вошли, чтобъ намъ тамъ нашу жертву принести въ которомъ ни что иное непріемлется вожремое, какъ шолко самыя серца. АМИНТА еще имла нсколько трудности, чтобъ еи отдать тамо свое, но на конецъ желаніе, которое она имла, ея премогло чиня еи самое малое насилство. И тако оба наши серца были принесены на жертву ЛЮБВИ: Но пламень, которымъ оныя горли, немогъ ихъ сжечь въ конецъ: Ибо по принесеніи жертвы мы нашли ихъ обихъ въ цлости, но токмо что горящихъ.
И чрезъ щастливу вло тамъ премну,
и ъ мсто чтобъ принять АМИНТ все свое,
Оная тогда, яко бы на смну
Тотъ часъ схватила съ стремленіемъ мое.
Тако безъ наглства, безъ коварной сти,
тогда я серцемъ сталъ ея владти.
Я по семъ видлъ себя во всемъ исполненіи моихъ желаніи, и не начаялъ что бы мн можно было еще въ страданіи быть. Я пробылъ чрезъ нсколкое время въ семъ город наслаждался всякаго веселія, которому можно наитися при томъ, которой прямо, нелицемрно, и совершенно есть любимъ, то-есть что.
Я былъ вся ея радость,
Непрестанно мя видть оная хотла,
Мои прохладъ, ея сладость,
Мою за отчаянье малу скорбь имла.
Но сего всего недоволно съ меня было: Понеже я за хотлъ вестъ ея въ замокъ ПРЯМЫЯ РОСКОШИ, которои нечто иное, какъ прохладной загородной домъ. Въ которомъ КПИДОНЪ покоится съ своей любезной называемой ПСИШЕ.
Тогда я брался нечювствительно съ моей АМИНТОИ къ той сторон, когда намъ попалась на дорог одна наидокучливишая женщина, которая есть.
Роскоши всякой недругъ превеликой,
ненавистница любви хоть коликой,
Мучителница страстей, и всей ласки,
такъ что сскла бы все тое на часки.
Много за нею слдуетъ народу,
которой ея любя всю науку
Общаетъ намъ вчную всмъ муку
за саму нашу малую выгоду.
Сія многолюдная артль, которая за неи слдуетъ, находится въ превелікомъ при неи безпорядк: ибо то все женщины хворыя, которыя едва могутъ за неи слдовать. Любовь, которая ихъ мучитъ, разливаетъ по всхъ ихъ лицамъ такову немощъ, что всхъ она чинитъ ихъ блдными. Вс он имютъ взглядъ умирающей, и можно ясно видть, что любовной огонь всхъ ихъ сндаетъ. Однимъ словомъ, сія женщина была ЧЕСТЬ провождаема СТЫДОМЪ. Я немогу вамъ описать каковъ есть собой сеи послдни человкъ: Ибо онъ всегда иметъ въ закрытъ свое лице, и некажется никому. Сія ЧЕСТЬ и СТЫДЪ вмст остановівши тогда АМИНТУ предложили еи на словахъ премногія доказателства, которыя мн показались быть очюнь смшны, но АМИНТА ихъ нашла инаковы: ибо выслушавши ихъ весма она хотла дйствомъ исполнить оныхъ совтъ. Я очюнь удивился сему ея поступку, и немогъ я’ удержаться чтобъ вскор съ великимъ плачемъ невозопить:
Плачьте днесь мои очи вашу участь злую,
плачте нын, ахъ! плачте, безъ вопроса вскую:
АМИНТА нежелаетъ зрти на васъ больше,
и да бы со мною серце ея было долше.
Буде вы ея видя щасливыми были,
буде съ весельемъ себя въ ея очахъ зрили,
То плачьте, мои очи, въ горкой днесь печали:
невидть вамъ ДРАГИХЪ ДНЕЙ, ибо вс пропали.
По семъ я съ великою прозбою умолилъ моего КУПІДОНА чтобъ ея удержать, которой такъ въ томъ потрудился, что на конецъ онъ пожеланію моему учинилъ. И тако тогда съ АМИНТОИ паки началъ я итти къ замку ПРЯМЫЯ РОСКОШИ. И такъ уже мы весма были отъ того недалеко, тогда мы встртилися съ ПОЧТЕНІЕМЪ и съ ПРЕДОСТОРОЖНОСТІЮ. ПОЧТЕНІЕ мн тамъ нетакъ казался угрюмъ какъ сперва, поступь онъ имлъ тогда щогольскую, и лице все веселое, такъ же и ПРЕДОСТОРОЖНОСТЬ не много тамъ величалась. ПОЧТЕНІЕ, какъ я припамятовать могу, усмхиваяся слдующее намъ говорилъ:
Ступайте, любовники, другъ другомъ любимы,
насыщайтесь сладости неисповдимы:
Вамъ дана есть отвсюду свобода всецла,
Почтенію ПРИ ТАИНЫХЪ РОСКОШАХЪ нтъ дла.
И посемъ обнявшись со мной покинулъ насъ вскор. Но едва онъ изъ глазъ нашихъ вышелъ, какъ я увидлъ что одинъ человкъ прямо къ намъ толъ весма статенъ собою и весь нагохонекъ, у которого толко по всему переду разпущены были свои волосы, а съ зади весь былъ голъ, и которой бжалъ очюнь рзко. Потомъ я много людей при немъ увидлъ, изъ которыхъ иныя его пренебрегали, а другія небыстро гнались за нимъ, но однако можно было мн примтишь, что они вс печалились для того что его опустили. КУПИДОНЪ мои мн сказалъ, лишъ только его увидлъ, что то есть СЛУЧАИ, и что онъ только одинъ иметъ власть впустить насъ въ замокъ ПРЯМЫЯ РОСКОШИ, такъ же чито и ненадлежало мн его опускать, понеже онъ рдко возвращается приходя сюды. Я нимало неумедлилъ дисшвишелно исполнить его совтъ, и тако побжалъ я ему на встрчю изовсеи мочи, а прибжавъ тотчасъ остановилъ его, которой лучше всхъ уговорилъ АМИНТу чтобъ воити взамокъ ПРЯМЫЯ РОСКОШИ. И тако мы туды вошли съ великимъ удоволствованіемъ серца: Ибо по правд можно сказать, что оное мсто весма есть превеселое.
Вчная весна тамо хранитъ воздухъ чистый,
небо кажетъ свтлйте цвтъ очамъ свои истыи.
Цвты во всяко время тамъ неувядаютъ,
и на всякой часъ новы везд процвтаютъ.
Всегда древа имютъ плоды свои сплы,
втви всегда зелены, поля съ цвты цлы.
Въ отдаленіи многи пещеры чюдесны,
гд ликуютъ радости, смхъ, игры нелесны.
Свтъ туды незаходитъ чрезъ втви сплетены,
сія пещеры съ вку любви посвящены.
Сама натура онымъ лисья украсила,
сама всхъ птицъ поющихъ туды приманила.
Которы чрезъ сладко свое щебетанье,
поютъ въ псняхъ о любви, о ея игранье.
И сімъ своімъ прімромъ даютъ всмъ законы,
чтобъ слово въ слово тамо чинить какъ и оны.
А по трав зеленой малыя потоки льются
съ шумомъ пріятнымъ чисты, неглубоки.
Нощь, и вс Элементы, тихость безъ помхи,
всмъ любящимся много придаютъ потхи.
Красны въ желани двы любятся сердечномъ,
о рок нтъ тамъ слова пребезчеловчномъ.
Тамо то любовники посл всхъ вздыханеи
вкушаютъ т сладости, что выше желанеи.
Тамо все то что небо, воздухъ, земля, воды
произвели лучшее людей для породы
Въ чювствителнои похоти весело играетъ,
и въ рукахъ любящаго съ любовью вздыхаетъ.
Я смло вамъ могу признаться, что безмрно щастливымъ всякъ бываетъ въ семъ замк. Что же касается до меня, когда я помышлялъ, что я находился на самомъ верху моихъ желаніи, тогда я немогъ довольно благодарить фортун. Но мое благополучіе превесма было велико чтобъ ему быть чрезъ долгое время. И тако я увидлъ скоро его конецъ, какъ вы имете изъ слдующаго выразумть. Предъ нсколкими днями разлученія моего съ симъ дражайшимъ мстомъ гуляючи встртился я съ одной двкой, которая хотя чрезъ мрно дурна, однако весма спесиво чинится, и незнаетъ какъ себя уставить. Сія двка ни въ чомъ доволствія своего ненаходитъ, и не иметъ нигд собеннаго своего жилища, потому что она нетщится того возъимть. Самыя наидражаишія и наизряднишія вещи еи прискучіваютъ и кажутся ни за что. Она называется ХОЛОДНОСТЬ, и иметъ велікую сілу во всемъ томъ остров, ибо вс т, которыя хотятъ за нею слдовать, выходятъ безъ трудности и безъ печали изъ острова ЛЮБВИ: Ибо она ихъ всхъ приводітъ къ О3ЕРУ ОМЕРЗЛОСТИ, прі которомъ много находітся струговъ для вызду. Я присмотрилъ нкоторыхъ, которыя за нею пошли, но я нашолъ оную такъ мерзску и безразумну, что я немогъ съ неи остановиться на самое малое время. И тако я по семъ возвратился паки въ замокъ ПРЯМЫЯ РОСКОШИ, гд по нсколкомъ времяни отъ того случилася мн великая напасть, которая меня крушитъ и по нын, и мн кажется что я еи неувижу никогда конца.
Посред моихъ углахъ будучи увідлъ я въ одно утро пріходящаго къ намъ человка, которой безстыдно помшателство учинилъ намъ въ нашемъ наичювствителнишемъ веселіи. Сеи человкъ казался быть величественъ и независимъ ни отъ кого, лице онъ имлъ очюнь высоко, очи и чело человка самовласна, и которой не знаетъ что то есть быть подданнымъ, подчиненнымъ, и слушать должнымъ. Словомъ, то былъ РОКЪ, котораго уставы суть непремнны, и которой безъ всякаго замедленія вырвавъ изъ рукъ моихъ увелъ отъ меня АМИНТУ. Вс мои порывы немогли ему въ томъ никакова препятія учинить, и я незнаю куды онъ занесъ мою АМИНТУ: ибо отъ того времяни и по нын немогъ я никакова о неи имть извстія. Я заразъ покинулъ замокъ ПРЯМЫЯ РОСКОШИ, которой мн показался очюнь невеселъ безъ АМИНТЫ. Оттуду вселился я въ сіе мсто, гд я надюсь пробыть чрезъ все то время., чрезъ которое мн попуститъ еще прожить моя скорбь. Я себя нахожу здсь на самомъ верху одной горы, которая называется пустыня ВОСПОМЯНОВЕНІЯ. Уединеніе здсь находится весма изрядное, но толко что сіе меня въ печаль приводитъ, понеже сіе мсто есть такъ высоко, что можно видть съ него на весь островъ ЛЮБВИ, и тако всегда нещасливыя мста предъ глазами имются: ибо невозможно обоитися, чтобъ съ такъ высокаго мста невидть вс оныя, въ которыхъ я былъ, и чрезъ которыя прошолъ. Сіе самое весма меня чинитъ бднымъ, по тому что на которую бы сторону я ни повернулся, повсюду вижу т вещи, которыя мн показуютъ прешедшее мое благополучіе.
Се воспомяновенье прешедшія славы,
что мучитъ меня болно.
Ежели бы неимлъ памяти я правы,
ябъ жилъ здсь своеволно.
Въ нещасти, что доконца меня здсь сматило,
Я мышлю, что вкусити
мн многу сладость, время нато допустіло
чтобъ болше бднымъ быти.
Знаю чтобъ ко мн мои рокъ нетакъ былъ злосливымъ
ежелибъ я иногда нетакъ былъ щастливымъ.
Прошедшее мое щасье
умножаетъ мн муку.
О весма зло ненасье
(:будь сіе всмъ въ науку:)
Что на добро желанно, я сталъ быть гнвливымъ!
Уже тому нсколькое прошло время какъ я здсь мучусь, а наконецъ пришло мн въ разумъ, любезный мои ЛІЦІДА, что ваша ко мн дружба могла бы быть весма недоволна моею къ вамъ, ежели бы я, пока смерть меня еще незастигла, недалъ вамъ никакова о себ извстія. Есть въ стран сеи одна особа благопріятная и услужливая, которая называется ПОВРЕННОСТЬ, она весма тщателно, и безъ утраты разсылаетъ по іностраннымъ землямъ писма. И еи вручилъ сіе мое, и уповаю, что она вамъ иметъ его переслать врно, исправно, и тайно, о чемъ самомъ я ея всеприлжно просилъ. Здравствуй! и соизволь хотя мало поболзновать о мн ради нещастія мн приключившагося, можетъ быть, что въ нкое время и сами вы будете имть нужду въ семъ утшеніи, котораго я отъ васъ нын требую.

КОНЕЦЪ ПЕРВОЙ ЧАСТИ.

ЗДА ВЪ ОСТРОВЪ ЛЮБВИ

ЧАСТЬ ВТОРАЯ.

КЪ ЛІЦІД

Ое злополучіе уже окончилось, любезный мои ЛІЦІДА, и ежели только что ЛЮБОВЬ долженствуетъ меня во гробъ сослать, то я уповаю, что я никогда неимю вкусить смерти. Отъ того самого времяни, какъ я къ вамъ послалъ первое мое писмо, мои нравъ весма во мн перемнился, и хотя я весма могу хвалиться любовію въ первомъ моемъ похожденіи, однако я ея покидаю на всегда.
Я ужъ нын нелюблю, какъ похвалбу красну,
она токмо заняла мою душу власну.
Я изъ памяти изгналъ
Всхъ моихъ нын Філісъ,
И якобы я не зналъ,
ни Аминтъ ниже Ірисъ.
* * *
Я насладился потхъ любовныхъ премного,
При любви серце было мое неубого.
А чтожъ она иногда
Въ мукахъ меня держала,
тмъ наиболшу мн всегда
утху умножала.
* * *
То мн поминать мило, и о томъ некаюсь:
но на всегда съ любовью нын я прощаюсь:
Похвалбу токмо красну
Чрезъ вс мои обты,
За Богиню мн власну
признаю во вся лты.

* * *

Можетъ быть, любезный мои ЛІЦІДА, что вы немало нын удивляетеся, для того что я сіе вамъ объявляю надчаяніе ваше, новыимеше познать то, что мн къ премн сеи моего нрава подало прічіну увдомляяся чрезъ сіе писмо о моихъ вторыхъ похожденіяхъ, которыя поистинн болше васъ имютъ увеселить, нежели какъ первыя. И хотя я нын весма немышлю о любви, однако я вамъ признаваюсь, что очюнь мн охотно желается сказать вамъ гісторію о моей страсти прешедшей. Я воспоминать о неи всегда люблю, а мое серце привтствуя себ въ тайн за мои побды находитъ себ въ томъ начатокъ похвалы для того что оно торжествовало надъ тремя сердцами.
Три славныхъ красотъ ко мн любовью горли,
въ любви за небезчастна вс меня имли,
Я зналъ побждать серца всмъ непобдимы,
вс желанія концемъ щасливымъ блажимы.
Ты, мое серце, нын
любя хвалбу едину
О прошлой въ благостын
торжествуй любви выну.
Уже много тому времени прошло отъ нелжея мучілся въ ПУСТЫНИ ВОСПОМЯНОВЕНІЯ, и началъ я вришь по причин чреззвычаиныя печали, которая на меня нашла отъ нкоторыхъ дней, что конецъ моему нещастію приближался, и что смерть избавитъ меня отъ того вскор, тогда въ одинъ изъ тхъ дней лежа подъ древомъ, помышляя о моей напасти и будучи весь въ горкихъ слезахъ, увидлъ я едину жену, которая такъ скоро шла, что почти лтть такъ невозможно, и которая идучи говорила, и чинила превеликой шумъ. Я почювствовалъ на оную смотря превеликой страхъ на моемъ сердце а незная для чего. Потомъ я догадался что сія жена немогла быть какъ ВСТЬ. однако еще я незналъ откуду бы оное безпокойство сердцу моему приключилось. Но чрезъ ея слова неузналъ я рыдателную того причину какъ весма: Ибо она бгучи мимо меня слдующее кричала громко:
АМИНТА любитъ много
любовника иного,
А постоянной ТІРСІСЪ
для обману некрушись.
Я думалъ двократно или трикратно, что я того не выслушалъ какъ надлежитъ. Но всть такъ много тожъ самое повторяла, что я ужъ по томъ немогъ нимало сомнваться о моемъ нещастіи.
Я вамъ сіе самимъ отдаю въ разсужденіе, что сколь я великіе приносилъ жалобы на сію ея вроломность. Тогда различныя приходили мн на умъ мысли, чтобъ какъ отмстить оной неблагодарной и ея любовнику: Но по прошествіи наглости моего гнва, ударился я токмо отъ того въ великую печаль крича съ плачемъ слдующее:
Для того что велику моглъ я любовь имть,
чтожъ ты недопустила съ миромъ мн умереть?
Неблагодарна! моглабъ безъ вины безмрной
пождать еще ты два дни чтобъ небыть неврной,
И не отдать жестот меня безприкладнои
видть твою неврность прежде смерти хладной:
Видя мя въ скорби, душу ростаться готову,
немоглалибъ потаить любовь твою нову?
И не достоинъ ли я чрезъ услуги задни,
чтобъ тебя видть въ любви ко мн только съ два дни?
Я препроводилъ многія дни тако оплакивая мое нещастіе, и жалобу творя на ея неврность. Такъ же и нехотлъ я весма чтобъ мн вящше довдаться о моей напасти, бояся въ таковомъ извстіи наити наиболшую причину горести.
Находили также тогда на меня нкоторыя часы, въ которыхъ я думалъ, что можетъ быть ВСТЬ, какъ еи обычаино, солгала напрасно на АМИНТУ что она врность свою ко мн нарушила, и немогъ я того разумомъ понять чтобъ АМИНТА по такъ Святыхъ и превеликихъ присягахъ, которыя она мн чинила могла свое слово измнить, позабыть въ краткомъ самомъ времени вс мои услуги, и оныя благосклонно принять отъ другова, иногда извинялъ я въ себ самомъ ея неблагодарность многихъ ради причинъ, которыя, какъ мн казалось, могли ея къ тому принудить. Но наконецъ всего, я недовдался о моей горести какъ болше нежели я желалъ.
Я имлъ честь донесть вамъ въ первомъ моемъ писм, что ПУСТЫНЯ ВОСПОМЯНОВЕНІЯ такъ есть на высокомъ мст, что оттуду видно на весь ОСТРОВЪ ЛЮБВИ. Оттуду въ одинъ день увидлъ я АМИНТУ въ замк ПРЯМЫЯ РОСКОШИ съ однимъ человкомъ изъ тхъ которыхъ я видлъ въ СВОЯКАХЪ.
Тамъ сеи любовникъ, моглъ еи которой угодить,
Щастію небо чиня все зависно,
въ жар любовномъ цловалъ ю присно,
А не врна ему все попускала чинить!
* * *
Вся кипящая похоть въ лице его зрилась,
Какъ угль горящій все оно краснло,
руки еи давилъ, щупалъ и все тло.
А не врна о всемъ томъ весма веселилась!
* * *
Я хотлъ тамъ убиться, извсно вамъ буди:
вся она была тогда въ его воли,
чинилъ какъ хотлъ онъ съ неи се ли, толи,
А не врна, какъ и мн, открыла вс груди!

* * *

Сколко разъ я ни думаю о болзни, которую я возъимлъ тотъчасъ видя сіе вездлное ея измнничество, немогу весма я понять, что какъ о чая болзнь въ самомъ томъ времяни смерти меня непредала. Ярость научила меня тамъ все то говорить, что она только одна уметъ, и будучи съ моею любовію, которая мн показала къ горести моей непоятнои, что другой побдилъ въ самое краткое время все то, чего я насилу могъ достать чрезъ великія и долгія труды. Того ради немогъ я чрезъ долгое время самъ въ себя притти. Но едва лишъ толко учинилъ я малое разсужденіе о семъ случаи, какъ я нашолся въ состояніи быть при моемъ разум, и въ тотъ же самой часъ одинъ человкъ явяся на мои глаза вдохнулъ мн такъ великую холодность, что я тотчасъ нечювствителенъ сталъ быть, къ оной АМИНТИНОИ неврности. Сеи человкъ, которой имлъ взглядъ весма свирпой, и усмхи чинилъ съ великимъ презрніемъ смотря на меня изкосяся а чрезъ плечо мн говорилъ слдующее.
Что это чинишь ты другъ мои?
По АМИНТИНОИ измн
Ты еще крушится о той?
Весь въ слезахъ какъ море въ пн?
* * *
О неврной ты воздыхаетъ?
и что та неблагодарна
того желаетъ, ты чаешъ?
сладка теб какъ сахарна!
* * *
По ея серцу чтобъ болть
по безври та непроситъ.
Но чтобъ въ забытіи имть ея,
пока жизнь тя носитъ.
Узнавъ по симъ рчамъ что то былъ ПРЕЗОРЪ тотъчасъ я побжалъ дабы его обнять. Но сеи человкъ видя что я еще въ сомнніи былъ, и что любовь еще была сомною, побжалъ тотчасъ бъ другую сторону ни мало неоглядываяся на меня. Тогда такъ мн горко стало потерявъ такого человка, котораго совты казалися мн недолжны быть пренебрегаемы, что я тотчасъ отпустілъ отъ себя оного малинкаго КУПІДИНЧИКА, которой всегда при мн былъ въ моихъ дорогахъ. Прощайся съ нимъ немогъ я пробыть безъ превеликихъ слезъ: Ибо бывши онъ свидтелемъ при всхъ моихъ похожденіяхъ и дйствіяхъ, тогоради съ великою трудностію я могъ съ нимъ розстаться, и такъ я съ нимъ долго при прощеніи моемъ разговаривалъ, что чють было непозабылъ онаго ПРЕЗОРА. Наконецъ, обнявъ его слдующее я ему говорилъ весь въ слезахъ:
Ну, прости, моя ЛЮБОВЬ, утха драгая!
Въ теб была надежда мн сладка.
Даромъ что ты мучила иногда мя злая,
Я тя любилъ, и всегда съ тобои мн рчь гладка.
* * *
Ну, прости, моя ЛЮБОВЬ, утха драгая!
АМИНТА не есть въ согласіи съ нами:
Мн во всемъ измнила весма мя ругая
всми своими худыми длами.
* * *
И тако за неврность сію ея злобну
хощу чтобъ въ сердце моемъ еи небыти.
Но тебя для всхъ утхъ попостелю гробну
я неимю никогда забыти.
Отпустивъ моего КУПИДОНА (или мою ЛЮБОВЬ) чрезъ долгое время искалъ я онаго ПРЕЗОРА, но на конецъ чрезъ все мое прилжаніе я его нашелъ. Тогда оной мн присовтовалъ чтобъ поитить оттуду въ одинъ городъ, которой онъ мн показалъ, куды я безъ всякаго замедленія и отправился въ тотъ же часъ. Въ то время началъ я чювствовать великую радость, каковой я еще неимлъ отнелже я прибылъ въ островъ ЛЮБВИ, А упокоеніе тмъ наипаче казалось мн сладко, что я его возъимлъ почитай еще въ первыя. Когда я прибылъ въ тотъ городъ, тогда я увидлъ, съ великимъ удивленіемъ, что вс люди тамо пребывали праздны, городъ оной очюнь есть пустъ, и почти вс жители въ великомъ живутъ уединеніи.
Есть тамъ одна пристань, чрезъ которую выходятъ толко изъ острова ЛЮБВИ, но чтобъ чрезъ онуюжъ въ него прибыть, еще того никому ни когда неслучилось.
Сеи городъ называется БЕЗПРИСТРАСТНОСТЬ имянемъ одной княгини, которая, по правд сказать, что весма есть краснаго лица, а наипаче длятого что много въ лиц своемъ иметъ крови, но взглядъ ея такъ дуренъ, и которая кажется такъ непотребна и дурковата, что несмясь нельзя на нея смотрть. Тотчасъ лишъ я вшолъ въ тотъ городъ, то воспомяновеніе моего безчестія, которое мн АМИНТА навела, учинило мн того города пребываніе весма пріятное, и немогъ я тамъ пробыть чтобъ тысячи) разъ на всякой день неизглашать мн слдующаго.
Невозможно быть доволнымъ,
когда красота едина
Подъ закономъ своевольнымъ
содержитъ серце безъ чина.
* * *
Чтобъ быть щасливу все цло,
чрезъ всей жизни само время
Треба чтобъ серце имло
Всегда свободу безъ бремя.
Я себя нашолъ весма щастлива для того что я ростался съ моимъ КУПИДОНОМЪ, и удивлялся я очюнь часто всмъ моимъ дуростямъ, которыя принудилъ меня чинить сеи божокъ: Но хотя иногда и мыслилъ я о АМИНТИ, однако всегда мн казалося, что она стала быть дурна посл своей измны. Мысли, которыя тогда на ум моемъ были, непоказывали мн оную какъ шакову, которая недостойна по всмъ мрамъ превеликія страсти, какову я имлъ къ неи, и какъ которая уже всего того не имла, за что ея могъ я любить. На конецъ, въ такомъ великомъ я себя находилъ покои, что оной началъ мн быть докученъ, и сія крайняя измна изъ великія ЛЮБВИ въ чреззвычайную ХОЛОДНОСТЬ такъ мн стала быть несносна, что внезапная слабость схвативши меня бросила такъ въ великую кручину, что отъ самого моего младенства я таковой нікогда неімлъ. А сердце мое привыкшее всегда къ любви незнало куды двать нсколко еще горячія моея страсти, которая мн осталась по разлученіи съ АМИНТОИ, и немогло оно ни по какой мр привыкнуть къ такъ лноснои жизни, какова была оная, которую я препровождалъ въ БЕЗПРИСТРАСТНОСТИ. Тогда я къ увеселенію моему изложивъ слдующую двостишную псенку, плъ оную на всякой день одинъ съ собои:
Безъ любви и безъ страсти,
вс дни суть непріятны:
Вздыхать нада, чтобъ сласти
любовны были знатны.
Чмъ день всякой провождать
ежели безъ любви жить?
Буде престать угождать,
то чтожъ надлежитъ чинить?
* * *
Охъ коль жизнь есть несносна,
кто страсти неиметъ!
А душа къ любви косна,
безъ потхъ вся старетъ.
Чмъ день всякой провождать,
ежели безъ любви жить?
Буде престать угождать,
то чтожъ надлежитъ чинить?
Въ протчемъ, я нехотлъ чтобъ велікою страстію мн разгорться: Ибо я спозналъ вс трудности въ любви чтобъ мн паки непривязатся къ неи. тогоради я токмо желалъ дабы мн гд только пріятную наити потху.
Въ семъ намреніи выходилъ я изъ города на всякой день смотрть, что непопадетсяли мн какой случаи. Тогда въ нкоторой день встртилася со мной едина жена, къ которой доступъ былъ весма благопріятной, Оная имла поступь смлую и веселую, и нчто иное которое нравилося тотъчасъ лишъ бы ея увидть. Сія жена едва толко меня увидла, какъ она тотъ часъ ко мн подошла прося меня благосклонно да бы ея постить, и говорила мн при томъ, что есть чмъ мн у нея быть доволну.
Многія оную называли ЩОГОЛСТВОМЪ: Но прямое еи имя есть ЛЮБОВНОСТЬ, которая мн потомъ показала цлой листъ бумаги, на которомъ слдующія вирти написаны были:
Видть вс женски лицы
безъ любви безъ пристрастно,
Спознать нову съ двицы
учинять повсечастно,
Казать всмъ тожъ учтивство,
все искать свою радость.
такову то любимство
даетъ въ жизни всмъ сладоть!
Сеи способъ провождать мою жизнь весма мн понравился. Того ради охотно я принявъ вс сія предложенія слдовалъ за ЛЮБОВНОСТІЮ до одного города, которой ея имя носитъ. Сеи городъ очюнь великолпенъ, и весма пребогато построенъ, въ воротахъ города того стоитъ ЧИВОСТЬ, НРАВЪ учтивой, РАЗГОВОРЪ СЛАДКОЙ и УГОДНОСТЬ, которыя даютъ пропуски чтобъ во вс собранія имть входъ свободной, безъ чего очюнь тамо скушно препровождать надлежитъ свое время. Въ протчемъ, говоря по краини мр не весма довлетъ чтобъ отъ всхъ оныхъ четырехъ лицъ имть четыри пропуска. Доволно имть и два толко, а иногда и одинъ: Но что больше имется пропусковъ, то больше можно потхъ имть. Наинужнишія пропуски, которыя необходимо надлежитъ имть, и которыя всмъ тамо пріятны толко суть два, то есть УЧТИВОИ НРАВЪ, и СЛАДКОЙ РАЗГОВОРЪ, но чивость и угодность не въ болшои тамъ чести находятся, и съ которыми обыкновенно многія въ обманъ себя даютъ. Къ томужъ, сіе мсто есть для великихъ потхъ построено, а прохладныхъ собраніи весма тамъ много и часто находится. Тамо на всякой день изобртаются новыхъ игръ превеликія тысячи, музыка, піры, танцы, комедіи, вечернія псни бываютъ тамъ повседневно. А понеже я былъ съ самой ЛЮБОНОСТІЮ, тогоради я имлъ вс четыр пропуска, и отъ того времяни началъ я входить повсюду, и такъ я много тамъ учинилъ знакомости, что я знатенъ сталъ быть по всмъ собраніямъ въ город. День я препровождалъ по пирушкамъ, а по ночамъ давалъ музыку подъ окнами, и тако неимлъ я времяни чтобъ мн досугъ было скучиться. Но на конецъ, сія жизнь меня утрудила.
Вкусивъ сладость быть любимымъ,
Чтобъ потомъ нибыло, все немило бываетъ,
и ежели же сердце съ любови незгараетъ,
Всякъ прохладъ кажется мнимымъ.
Я уже началъ въ ЛЮБОВНОСТИ вскуку приходить, когда я былъ въ одномъ веселомъ мст, гд нашлися дв двицы, разныя межъ собою красоты. Одна изъ нихъ называлася СИЛВІА, которая имла станъ удивителнои, и имла все то что чинитъ прекрасное лице, а сіе наипаче меня въ неи усладило, для того что она была весела, и въ молодомъ самомъ вк, которой вдыхаетъ въ серце всякую утху. Она имла такъ нчто всепріятное и любителное, что невозможно увидвъ ея нелюбить. Другой имя было ІРИСА, которая, по правд сказать, что не имла такъ хорошаго стану, однако очюнь собой поставка была, а съ другой стороны въ походк своей имла она поступь простую, но весма во всемъ пріятную. Всякая черта лица ея была совершенно правилная, румянецъ игралъ на томъ весма живои и очюнь свтлой, глаза она имла черныя и превеликія, носъ какъ Орлинои, уста невеликія и сахарныя. И казадося что вс стати, и прикрасы въ неи жилище свое имли: Ибо наипаче когда она смялася, тогда такъ видлося въ неи много красоты, что мн оную невозможно описать.
Видя ту нчемъ щититься
Да бы хоть на малъ часъ быть предъ нею свободну.
И чтобъ во всемъ еи свершиться
Умъ и кросоту равно имла природну.
Оныя дв прекрасныя двицы въ такъ великую меня радость прівели, что таковой по другимъ мстамъ нигд я неимлъ, А ростался я съ ними имя чювство весма несходное съ тмъ, которое я обычаино имлъ, и хотя я весма былъ радъ что я чювствовалъ въ моемъ сердце еще нкакую склонность къ любви, однако нехотлъ я со всмъ на ту попуститься, А съ другой стороны казалося мн весма странно чтобъ имть купно къ двумъ любовь, и немогъ я того понять что какъ бы то можно было двухъ въ одно время любишь и двумъ въ одно время служить. Когда сія мысль непрестанно съ ума у меня несходила, тогда я увидлъ едину предомною жену весма въ пребогатомъ одяніи. Оная наипаче то все на одежд своей имла, которое бы могло прикрасы придать ея пригожству, и весма была чисто убрана, такъ же и ни какова тлодвиженія нечинила, которое бы могло испортишь оныя стать. Взглядъ она имла очюнь привтливой, пріемъ весма пріятельской и благочеловчнои, и казалося что она желала отъ всхъ быть любима, и что въ томъ всю свою утху она имла.
За неи слдовало премногое множество пригожихъ молодцовъ, но оная мн больше ласки казала нежели другимъ.
Вы изволите видть, любезный мои ЛІЦІДА, съ описанія моего что то есть ГЛАЗОЛЮБНОСТЬ, хотя и многія съ неучтивой ненависти называютъ оную ЧЕСТНЫМЪ БЛЯДОВСТВОМЪ, и ненадлежитъ вамъ о семъ удивляться, что она мн паче всхъ ласковости чинила, понеже я былъ еще новопрізжей въ томъ мст. А когда лишъ оная меня увидла, тогда тотчасъ начала мн говорить слдующимъ образомъ:
Перестань противляться сугубому жару:
дв двы въ твоемъ сердце вмстятся безъсвару,
Ибо ежель безъ любви нельзя быть щасливу,
то кто залюбитъ болше,
тотъ щасливъ есть надолше.
Люби СІЛВІЮ красну, ІРИСУ учтиву,
и еще мало двухъ, быть коли нада чиву.
* * *
Мочнои Богини любве сладость такъ есть многа,
что на сто олтаряхъ еи жертва есть у Бога.
Ахъ! коль есть сладко сердцу на то попуститься!
Одна любить нерада?
то другу искать нада,
Дабы непрестать когда въ похоти любиться,
и не позабыть того что въ любви чинится.
* * *
Непечался что будетъ столко любви имть:
ибо можно съ услугой къ той и другой поспть,
Льзя удоволить одну, такъ же и другую,
Часовъ во дни довольно,
отъ той съ другой быть вольно.
Удоволивъ первую, доволь и вторую,
а хотя и десятокъ, немного сказую!
Я велми возблагодарилъ ГЛАЗОЛЮБНОСТИ за сія ея добрыя совты, которыя я нашолъ такъ по моей мысли, что я ни мало незамедля слдовалъ за нею до самого города, которой также какъ и она называется. Тамо я увидлъ на воротахъ слдующее надписаніе писменами золотыми:
Царица сердецъ видя что изъ ея царства
всякой день любовниковъ много изходило,
И посл первой любви долгаго коварства
сердце устало паки тамъ быть нелюбило.
Велла сеи градъ сздати,
любовниковъ изъяли
Отъ жестокихъ законовъ,
чтобъ въ немъ быти безстановъ.
* * *
И чтобъ они находя любовь зд способну,
безъ жестоты, безъ муки, безъ всякой страсти,
По своимъ мыслямъ ведя жизнь свою удобну,
побывавъ зд възжали таки безнапасти.
Зд царствуетъ нетрудна
любовь пріятна чюдна.
Та велитъ всмъ любиши
всегда въ радости быти.
* * *
Котора прогонила печалныя муки,
смятеніе, гнвъ, ревность, и жаркую ярость.
Безчеловчнымъ много нечинитъ докуки,
а кто любится лринеи, тотъ саму пьетъ сладость.
Множество въ неи успху,
подаетъ всмъ потху,
Вс роскоши здсь многи,
всмъ свободны дороги.
Сія ласковая и пріятная надпись наиболшее придала мн желаніе видть оной городъ, въ которомъ мн попалось премножество прекрасныхъ женскихъ лицъ, оныя вс были убраны, яко бы нарошно для побжденія всхъ. На нихъ видлося все то, что нравится и въ любовь приводитъ, и употребляли оныя всею своею хитростію и искусствомъ чтобъ какъ привлеки мимо идущіхъ.
Словомъ, оныя жены изъ тхъ тамо были,
которы только любятъ, чтобъ вс ихъ любили.
И хоть имъ всегда даромъ то непроходило,
однакъ любятъ чтобъ много при оныхъ насъ было.
ГЛАЗОЛЮБНОСТЬ вшедъ въ оной городъ дала мн въ проводники одного КУПІДОНА глазуна. А что бы вамъ прямо донесть кто то оной былъ, то надлежитъ мн вамъ сказать, что КУПІДОНЫ глазуны вышли отъ прямыя породы КУПИДОНОВЪ самыхъ: Но будучи дтми КУПІДОНА и ГЛАЗОЛЮБНОСТИ имютъ оныя нчто отъ матери своей, отъ отца имъ достался лукъ и стрла но да бы показать, что они не отъ прямыя матери рождены, тогоради неимютъ оныя ни перевязки на глазахъ, ни свчи горящія въ рукахъ. Оныя неживутъ подъ законами какъ ГЛАЗОЛЮБНОСТИ которыя они весма исправно наблюдаютъ. Я лишъ едва сталъ быть вмст съ онымъ КУПІДОНОМЪ, какъ онъ мн тотчасъ вс свои розказалъ уставы и права, которыя гораздо нетяжки, и нужды никакои въ томъ нтъ, дабы вамъ ихъ подробну изъявить: по тому что вы диствително имете ихъ познать чрезъ то что мн еще осталося вамъ донесть. Я возъимлъ намреніе въ тотъ же самой часъ исполнять самымъ дйствіемъ повсюду совты сего КУПІДОНА, и въ вечеръ тогожъ самого дни къ попадшеися наветрчю мн СИЛВІ подошолъ я, и былъ чрезъ нсколькое время съ нею.
Я думалъ, что я весь былъ СІЛВІИНЪ въ то время,
и мнилось что толко та могла разъярити,
А не мнилъ, что ІРИСА плодоносно смя любви,
въ сердце мн больше возмогла вложити.
Но едва лишъ я покинулъ СІЛВІЮ, какъ я встртился съ ІРИСОИ, при которой мн тожъ случилось какъ и при первой то есть:
IPICA токмо своимъ едінымъ тамъ взглядомъ,
премнила мн любовь къ СІЛВІ въ обт,
И позабылъ я заразъ шелъ съ ІРИСОИ рядомъ
что была ли СИЛВІЯ когда-либо въ свт.
Въ семъ состояніи серце мое находилось чрезъ многія дни, и тогда началъ я имть нкакову радость, для того что я любилъ, а нечювствовалъ никакова безпокойства. Когда я былъ печаленъ, тогда я прямо шолъ къ ІРИСЪ, которая чрезъ сладость своихъ словъ, и чрезъ умилность свою природную увеселяла меня всепріятно въ гномъ состояніи, въ которомъ я находился, а когда я имлъ къ веселію сердце склонно, тогда я тотчасъ бжалъ къ СИЛВІ.
Чтобъ въ той любви мн было все благопріятно,
Я немогъ лучше мою доволствовать похоть,
мало я имлъ любви дабы мн неохать,
но много, чтобъ веселье серцу было внятно.
По долгомъ моемъ пребываніи въ ГЛАЗОЛЮБНОСТИ. оной КУПИДОНЪ, которой мн тамъ былъ данъ за вожатаго, восхотлъ меня вестъ во ОБЪЯВЛЕНІЕ. Сіе его предложеніе припомнило мн что въ первомъ моемъ похожденіи ПОЧТЕНІЕ запретилъ мн туда ходитъ. И тако съ противленіемъ доказывалъ я тогда непристойность, которая въ томъ была, моему KУПИДОНУ глазуну. Оной услышавъ отъ меня мое доказателство тотъ часъ началъ смяться надрывая свои животъ, и говорилъ мн что ПОЧТЕНІЕ запрещаетъ онымъ толко ходить во ОБЪЯВЛЕНІЕ, которыя еще прямого способа незнаютъ какъ любить, и смялся онъ также надъ всми тми, которыя проходя чрезъ МОЛЧАЛИВОСТЬ продолжали свою дорогу болше половшія цлой, къ сему онъ прибавилъ еще слдующее:
Къ почтенью, лзя объявить любовь, безъ презора,
Буде хочетъ на серце держать твою тайну,
то къ цлб швоеи страсти нту средства скора.
Ахъ! ненадлежітъ молчю имть чреззвычаину.
* * *
Что ни говорятъ красны, но весма имъ мило
Видть предъ собою всегда въ страсти на колнахъ
любяща, чъебы серце онымъ знать чинило
что вздохи постоянны, и жаръ не въ премнахъ.
* * *
Он никогда за то нигд негнвятся
Что ихъ находятъ красныхъ, что имъ объявляютъ
любовь къ нимъ, и что он всмъ любимы зрятся,
на конецъ, что вс у нихъ любви же прошаютъ.
По сихъ его словахъ я неимлъ болше нікакова затрудненія за німъ слдовать, а будучи съ нимъ на дорог предложилъ онъ мн совтъ слдующей:
Предъявляя о любви, нечини ту трудну,
но во всемъ сладку, также весма многолюдну:
Ибо ежели любовь сказуется злою,
то невозможно имть любви ни съ какою.
Мы прибыли чрезъ самое краткое время въ ОБЪЯВЛЕНІЕ, которое есть весма малое мстечко: потому что чрезъ оное токмо лишъ проходить надлежитъ, того ради оно и ненаселено. Входъ въ него нкакимъ способомъ есть бдственъ, для того что тамъ много глубокихъ пропастей находится, въ которыя вс споткнувшіяся падаютъ беззвороту. Чтожъ касается до самого мстечка, въ ономъ на всякой день такъ густая мгла бываетъ, что насілу можно встртівшіся съ кмъ разпознатся. Выходіть изъ него надлежитъ чрезъ двои вороты, изъ которыхъ одн называются ОТКАЗЪ, а другія СНОСНОСТЬ, первыя вороты со всмъ непріятны, и выводятъ на премногія худыя поля, но другія обычаіно неведутъ какъ впревеселыя мста. Я тогда имлъ со мной такъ искуснаго оного проводника, что входя въ объявленіе никакои я неимлъ трудности, а вшедъ въ него тотъчасъ я весма щасливо нашолъ ІРИСУ и СИЛВІЮ, и предложилъ имъ обимъ о моей къ нимъ любви.
При СИЛВІИ красной
Все мое сердце тогда горящи желаньми,
Чтобъ похоти сласнои
Моей тамо угодить, кипло вздыханьми.
Что она причиной,
Когда я о семъ при неи чрезъ все клялся свято,
Была въ томъ единой,
Казалось что то въ самомъ сердце было взято.
Но ІРИС другой
Когда я игамъ объявлялъ ту жъ любовь самую
Будучи единъ стой,
Мнилось, что я предлагалъ истиннужъ прямую.
Когда я СИЛВІИ говорилъ о моей любви, тогда оная притворившися что якобы она мн въ томъ неврила. Потомъ вышла чрезъ вороты СНОСНОСТИ. Но ІРИСА другимъ способомъ поступила, и ушла отъ меня чрезъ вороты ОТКАЗУ. Я оставивъ оную, вышелъ и самъ чрезъ вороты СНОСНОСТИ, дабы достичь СИЛВІЮ, и чрезъ самое краткое время поискавъ, потомъ нашолъ я оную въ одномъ городк весма веселомъ. Оной городокъ былъ немноголюденъ, но самое оное малое число людей пребываетъ межъ себя въ великомъ согласіи. И хотя они мало межъ собой говорятъ, однако всякъ, лишъ половина толко слова выговорится, о всемъ, что желается предложить, знаетъ,
Тамъ вс любовники стараются всяко,
чтобъ имть разговоры на един како,
И всякой тамъ свои языкъ, но рчистъ иметъ,
которого нимало имъ неразуметъ.
По правд можно сказать, что столько въ семъ городк слышится разныхъ языковъ, сколько въ немъ находится лицъ. Оному городку имя есть СОЮЗНОСТЬ.
СОЮЗНОСТЬ, которая владетъ симъ мстомъ, боярыня весма преизбранная кажется тмъ, которыя ея знаютъ, но которыя знакомства никакова съ неи неимютъ, т со всмъ за скушную ея почитаютъ. Оная премного разума иметъ и искусна весма во всемъ. Много у неи находится способовъ, чтобъ какъ себя всмъ вразумитедну показать, и во мгновеніи ока можетъ выразумть все что еи ни предлагается.
Тамо для своей выгоды,
И дабы розговоры возъимть особны,
всякихъ средствіи тысящи найдутся способны.
Тамъ везд на нихъ походы,
Хотя инд бываютъ ни къ чему негодны.
Въ самой тотъ же часъ, какъ я вошолъ въ СОЮЗНОСТЬ, увдомился я, что ІРІСА уедінілась въ пещеру ЖЕСТОКОСТИ. Сія всть весмо меня оскорбила, Въ протчемъ я неимлъ охоты чинить тожъ, что я чинилъ въ первой моей любви, ниже такъ-же хотлося мн болше наводнять источникъ оной моими слезами: Но толко и въ силу всего я чинилъ, дабы непотерять какъ мн ІРИСУ, которая поистинн у сердца мн была, что я часто ходилъ къ неи на посщеніе, и тамъ разговарилъ съ нею, а ставя еи въ великую вину ея незговорность, слдующее еи говорилъ:
Вы сердитеся за то превесма доволно,
когда кто вамъ говоритъ что васъ любитъ больно!
Симъ красот обиду чините вы вашей.
Ежели что васъ любить,
тмъ васъ на гнвъ приводить:
То чтожъ можетъ наитится на сеи земли нашей,
которое бы могло здсь вамъ по нраву быть?
Но видя что въ своемъ намреніи весма твердо она стояла, того ради я ея тамъ покинулъ съ велікою горестію, отъ которыя утшился я въ СОЮЗНОСТИ, куды я въ тотъ же день возвратился.
Я ходя къ оной на всякой день всегда чинилъ тожъ. А съ начала самого оная жестота ІРИСИНА доволно мн чинила потхи, такъ же и радъ я былъ видть ея незговорчиву для веселія общаемаго отъ надежды, которою я себя льстилъ побдить въ нкоторое время ея жестоту.
О коль сладости сердце чювствуя иметъ,
Видть протівность всегда красоты любовну,
что въ благородной спеси чрезъ жестокость нессловну,
Сладку огня въ немъ наглость зажещи уметъ!
О коль сердце для гнва сего веселится!
О коль сеи ея отказъ кажетъ ему слду
возъимшь побду!
О коль торжество само сладко ему зрится
что много трудится!
Но я притворялся при неи быть весма печалнымъ для того что она въ жестот своей твердо стояла, и сказывалъ еи, что чрезъ вс часы дня и нощи, которыхъ я въ свт сладчаішихъ неімлъ, (ибо я ихъ провождалъ съ СИЛВІЕЮ:) въ великомъ я отчаяніи находился. Сеи родъ вести мою жизнь казался мн весма пріятенъ. Когда я былъ въ СОЮЗНОСТИ, тогда я былъ весма веселъ, а когда я былъ при жестокой ІРИС, тогда я казался весма быть печалнымъ. Наконецъ, такъ я привыкъ лицемрствовать когда мн хотлось, что плакатьли бы надлежало, то тотчасъ, меня появятся слезы какъ градъ. Такъ же умлъ я и скорбнымъ казаться когда за благопріятное я находилъ.
По моей воли я зналъ и стонать и плакать,
какъ то къ лутчему чинить весма надлежало.
Но въ любви притворяться довлетъ немало,
и знать гд быть въ печали, и гд нада такать.
Но на конецъ притворялся чрезъ долгое время въ сокрушеніи быть при ІРИС, воспріялъ я намреніе вывесть оную изъ сего премерзскаго жилища, и нетребуя никаковои помощи отъ ЖАЛОСТИ я учинилъ токмо то, что мн присовтовалъ КУПІДОНЪ ГЛАЗУНЪ, но и вотъ его совтъ которой онъ мн далъ:
Вмсто чтобъ теб у неи милости просити.
показуи еи холодность, и крои твою муку:
Нтъ того чтобъ невозмоглъ женскъ полъ учинити,
дабы всегдашню имть съ любовникомъ слуку.
Сего ради когда паки напосщеніе Я къ неи пришолъ, притворивъ мои глаза въ лицемрство, такъ же и вс рчи, весело слдующее началъ еи говорить:
Ну, такъ уже я несталъ быть вашимъ отъ нын:
ибо нада оставить васъ мн на един.
Днесь ваши очи чорны, и все лице красно,
нечинятъ мн никакои муки за напрасно.
Правда, что вы безмрно находитесь слична,
и смягчить ваше сердце, похвальба есть зычна.
Но, ІРІСА, вы лишъ быть хотите жестокой,
а любовь снесть неможетъ такъ спеси высокой.
Я предъ, тобой и слезы имлъ и унылость,
и все что бы васъ могло преложить на милость.
Вы зрли вздыхающа по вашей красот,
просяща на колнахъ въ сердечной тснот.
Но понеже ваше сердце такъ ожесточенно,
что ни отъ чего быти неможетъ смягченно.
Такъ прости ужъ, жестока, я васъ покидаю:
и мое сердце отъ васъ во вся отнимаю.
Вы ко мн нехотите милости показать,
а я нехочю также отъ того пропадать.
Илишъ выговоривъ къ неи сію рчь, тотчасъ тамъ я оную одну отставилъ, и отъ того времяни неприхаживалъ къ неи. Тогда я присталъ къ моей СІЛВІИ паче нежели какъ мн было обычаино, и непренебрегъ я ничего того, которое бы могло ІРИС показать что я во вся оную позабылъ.
Но по нсколкомъ времяни сія незговорна,
чрезъ весма мн щасливу тогда перемну,
Возлюбила лучше быть весма неупорна,
И болше застну
нашла, быть неврной
Нежели съ любовникомъ въ ссор жить чрезъ мрной.
И тако тотчасъ она преселилась въ СОЮЗНОСТЬ, гд ни съ чемъ сперва, какъ съ пенми на меня напала. Я непреминулъ еи божбу чинить изовсеи мочи, что то я длятого учинилъ нарошно, дабы мн видть, что печалноли бы еи было меня потерять.
Въ то время очюнь у меня длъ умножилося: Ибо сіе весма трудно, чтобъ жить съ двмя персонами въ одной союзности! На всякій день надлежало мн было писать два писма, на всякой день имлъ я два назначенныхъ СХОДБІЩЪ, и надобно было имть много хитрости, чтобъ какъ утаіть отъ одной знакомость, которую я имлъ съ другой. Но со всмъ симъ оной недосугъ мн весма былъ пріятенъ, и я бы прожилъ съ нимъ охотно чрезъ долгое время, ежели бы НЕНАВИСТЬ, которая незюжетъ ненавидть никого въ СОЮЗНОСТИ, помшателства мн въ томъ неучинила. Сія НЕНАВИСТЬ столко произносила тамъ рчей неоснователныхъ, что ІРИСА и СИЛВІЯ принуждены стали быть вытти оттуду, и ожідать въ одномъ удаленномъ мст, пока оная перестанетъ болтать. Тогда я въ едино мгновеніе ока нашолся лишенъ всея моея утхи. И хотя бы мн осталася одна которая нибудь изъ нихъ, тобы я съ нею могъ утшиться о отсутствіи другой. Но понеже об он выхали вонъ, того ради я незнаю какъ бы мн было тогда и быть, ежели бы КУПІДОНЪ ГЛАЗУНЪ непривелъ меня въ иное мстечко очюнь веселое, котораго мсто положеніе есть удивительное. Земля которая есть въ околности его, всепріятно украшена потоками. КУПІДОНЪ ГЛАЗУНЪ приводя меня туды говорилъ мн тако:
Это напрасно, что кто будучи въ разлук
хочетъ пребыть на всегда въ мучителнои скук.
На что быти въ печали,
чрезъ вс дни чрезъ вс ночи,
когда т дни настали,
Въ которыхъ изъ всей мочи
* * *
Хотя бя кто все кричалъ, но то безъ успшно?
ТИРСИСЪ, ими отъ нын сердце ты утшно,
Скорбь хотя какъ чрезъ мрна,
любовника все страстна
Отъ сердца его врна
Нездлать паче щастна.

* * *

Къ тожъ самое время, мы прибыли въ оное мстечко, которое называется ЗАБАВА. Вс тамо домы весма пріятны, везд находятся воды въ верхъ біющія, и видятся повсюду непрестанно игры, и прикрасы, самая малая вещь въ неисповдимую приводитъ утху, и вс тамошнія жители придаютъ, къ тому веселію много причины, ЗАБАВА, которая владетъ тмъ мстомъ, двица еще очюнь молода, оную остановляетъ все чтобъ еи нипопалось, и которой чинитъ утху самая малая бездлушка. Я лишъ прибылъ въ сіе мстечко, то я тщался тамъ чинишь какъ и другія, то есть тшітся всмъ чтобъ мн ніпопалось, дабы тмъ прогонитъ печаль, которую могла мн дать РАЗЛУКА съ тмъ что я любилъ.
Разлучившіяся тогда съ милыми дружками,
дабы въ великои скук не быть ночми днями,
Весма я забавлялся въ потхахъ различныхъ,
Я имлъ толь въ разлук скорбей неприличныхъ,
Что тысячу всхъ забавъ желалъ я имти
чтобъ чювствителну скуку тогда нетерпти.
Я могу вамъ признаться, что чрезъ все время, которое я пробылъ въ ЗАБАВЪ, неімлъ я нікакова безпокойства, и ожидалъ я съ самою малою нетерпливостію возвращенія ІРИСИНА и СИЛВІИНА. Однако почитаи на всякой день я къ нимъ писалъ, и тожъ одно писмо для обихъ было. Я имъ писалъ въ писмахъ моихъ великія тысячи учтивостей любовныхъ. Но и поправк сущей сказать, я бы желалъ лучше ихъ видть, нежелибъ быть такъ долго въ ЗАБАВЪ, но понеже надлежало ихъ ожидать, тогоради я имлъ терпніе весма охотно. Нкоторое время въ томъ прошло, что мы другъ къ другу писали безперемшки: Но потомъ такъ вдругъ случилось, что я неполучилъ ни одного писма отъ нихъ: Ибо увдомившися ІРИСА и СИЛВІЯ, что я пребывалъ въ ЗАБАВ, заразъ ушли об въ ЗАМОКЪ ДОСАДЫ. Я имлъ честь объявить вамъ въ первомъ моемъ писм о ДОСАД, но я ничего вамъ не предъявилъ о ея замк.
Сіе есть такое мсто, что въ которомъ надобно всегда ссорится. Сама ДОСАДА между всми тамо смуты великія чинитъ тысячю разъ на день, и принуждаетъ часто ласково говорить съ тми, которыя смертелно ненавидимы бываютъ. Но оныя ссоры недолго длятся: ибо любовь во всемъ чинитъ миръ, и соидиняетъ паки тхъ, которыя непоссорились какъ по совту ДОСАДЫ.
Сіе тамо весма смшно и потшно есть видть, что т которыя такъ межъ себя любятся что того болше быть нельзя, почти мерзкими словами съ собой бранятся, и всми богами кленутся что они не хотятъ другъ друга видть до смерти, Но чрезъ малое самое потомъ время другъ у друга прощенія просятъ, и соединяются въ паче тсную дружбу нежели прежде.
Вся любовничья досада
чрезъ долго время недлится:
Ибо какъ долго сердится
Когда мысль все любишь рада?
Есть въ томъ замк одинъ человкъ, которой при всхъ ссорахъ посредственникомъ бываетъ. Сеи то человкъ первенствуетъ въ примиреніи, и которой много подаетъ къ тому способовъ, одн его называютъ РАЗГОВОРОМЪ, другія ПЕРЕГОВОРОМЪ, но я увдомился врно отъ нкоторыхъ что онъ называется ТОЛКЪ. Когда я прибылъ въ тотъ замокъ ДОСАДЫ, тогда заразъ встртілась со мной СІЛВІЯ, которая литъ меня увидла, то тотъчасъ приставивши къ одному человку, которого я никогда незналъ, начала ему чинить великія и многія ласкателства, и такъ поступала что яко бы она меня и незнада. Тогда немедленно подбжала ко мн сама ДОСАДА и вдохнула мн горячее желаніе къ отмщенію еи онаго поступка.
ІРИСА въ тожъ самое время увидвши меня тамъ наивяшще меня утвердила въ томъ моемъ намреніи: Ибо она и сама такожъ слдовала примру СИЛВІИНУ. Я тогда нашолъ за благопотребное, чтобъ мн поступить но совту моего КУПІДОНА ГЛАЗУНА, то есть чтобъ несмошрть на нихъ. Отходящему отъ нихъ встртилася мн на дорог одна жена весма пригожа, и которая была почитай въ такъ же великомъ сердце какъ и я. Оной имя есть МЕСТЬ, и понеже мы небыли тамъ вмст одинъ и другая какъ для отмщенія, того ради наши розговоры не могли быть долго. Но гнвъ не такъ меня ослплялъ какъ оную, и тогда я толко началъ за весма мн пріятную имть МЕСТЬ, когда ІРИСА и СИЛВІА проходя мимо насъ видли меня при оной жен съ лщемъ весма веселымъ.
При самомъ вечер тогожъ дня гуляя въ одномъ мст встртился я тамъ съ ІРИСОИ, которая была такъ-же одна, тогда въ первомъ моемъ опыл я еи говорилъ все то что гнвъ мн вдохнулъ, такъ же и она съ своей стороны тожъ чініла, но ТОЛКЪ подбжавши къ намъ спрашивалъ у насъ чего бы ради мы такъ ссоріліся, при которомъ тотъ часъ мы узнали, что наша ссора непроизошла, какъ отъ ложныхъ мнніи, и что она основана была на ЛЮБВИ. Тогда я нимало немшкая палъ еи въ ноги, и прося прощенія общался еи хранить мою врность до самой смерти. Съ своей стороны и она себя извиняла такъ любовно, что она меня тмъ весма усладила. Потомъ она мн чинила много ласканіи, и непозабыла ничего того, чмъ бы она могла меня уврить, что все, которое она ничинила, непроисходило какъ по наученію ДОСАДЫ.
О коль сердцу есть пріятно,
видть за неврну мниму
Рчи намъ предлагать внятно!
къ оправданію любиму
Тысящи извиненіи
искать, и своей рукою
Отстужныхъ сердца кипніи
утирать плачъ, а собою
Чрезъ великія милости
платить за горкія очамъ
слезы и заунылости
что были но днямъ, по ночамъ.
Я сіе мое примиреніе съ ІРИСОЮ такъ нашолъ быть сладко, что я въ тотъ же часъ побжалъ искать СИЛВІЮ, да бы съ неи тожъ самое учинить. Можетъ быть что он непоступали со мной чрезъ свои дйствія въ лучшей усердности, какъ и я съ ними, такъ же можетъ быть что он меня обманывали об, какъ и я ихъ обманывалъ обихъ: Но въ протчемъ сіе мн нечинило никакова безпокойства:
Токмо бы намъ божились что любятъ насъ они,
что боятся оскорбить, и чинить намъ споны,
И что потомъ вс тщатся всяко утаити
свою неврность, любя съ другимъ въ любви, жити,
въ протчемъ, буде улестить сладко намъ умютъ,
И обманывая насъ хитрость всю имютъ,
то для чего такъ долго съ сердца на нихъ дуться,
и кто бы нехотлъ такъ сладко обманутся?
Я нежелалъ видть что у оныхъ на сердце было, и доволілся я токмо тмъ, что он мн показались быть ради, да бы чинить со мной примиренія.
И я нашолъ такъ сладко, будучи въ ДОСАД
відть гнвъ въ молчаніи прилюбовномъ лад,
Что дабы таковыжъ всегда чинишь миры,
сотью на всякъ день съ ними имлъ я тамъ стыры.
Удоволившися весма сими малыми ссорами похоть, возъимлъ я такъ наглую, что я немогъ ни мало еи попротивиться чтобъ невесть ІРИСУ и СИЛВІЮ въ одну долину превесма веселую, хотя КУПИДОНЪ ГЛАЗУНЪ и несовтовалъ мн того чинить. Горы, которыя кругомъ обошли сію долину, очюнь высоки, и много на нихъ почитай повсюду великаго камня дикаго на подобіе пещеръ природно учинившагося, которые въ той долин и идутъ за пещеры уединенныя, таможъ находится одинъ очюнь изрядной замокъ, котораго почитай видть Нельзя, для того что оной окруженъ со всхъ сторонъ высокимъ лсомъ, которой его покрываетъ. Солнце незаходитъ туды съ своею свтлостію: Ибо его тамо ясность со всмъ не мила, хотя бы какъ мало она туды ни зашла. Тогоради тамо царствуетъ непрестанно нощь, которая неприноситъ въ то мсто обычаиныхъ своихъ страшиліщъ, и чмъ болше она бываетъ темна, тмъ наипаче она кажется красна.
Хотя сіе мсто весма многолюдно, однако кажется что никово нтъ, понеже вс того мста обыватели любятъ весма уединеніе, и тако всенародныя и многолюдныя собранія оттуду вс выгнаны, а доволны бываютъ вс токмо быть по два вмст, вс другія лишнія худо тамъ приняты живутъ. Словомъ, одно третіе лице хотя нененарошно, но весма туды не къ стат и не учтиво заходитъ. Сеи замокъ называется ЗАМОКЪ МИЛОСТЕЙ, которыя суть лица очюнь уединенныя, однако он кажутся, тмъ которыя ихъ весма принуждаютъ къ тому, но и то невсегда.
Сихъ милостей есть много, которыя вс межъ собой родныя сестры одна другой краше, и когда ихъ кто сподобится видть, то онъ ихъ видітъ всегда по степенямъ, то есть посл хорошои, лучшую. Нельзя ни по какой мр нежелать другую съ вящшеи утхой видть, видвъ первую съ великимъ удоволствованіемъ. Въ прочемъ почитай всегда трудно ихъ всхъ видть, и часто некажется изъ нихъ какъ одна самая малая часть. Надобно имть много хитрости, щастія, и превеликія докуки, дабы какъ изнихъ получишь видть одну токмо, А наипаче послдняя такъ незговорчива, что ежели кто ея желаетъ видть, то тотъ больше возъиметъ трудности съ одной съ не и, нежели со всми первыми. Но уже и она когда кому покажется, то тотъ часъ потомъ преведетъ оного въ замокъ ПРЯМЫЯ РОСКОШИ. Которой не подалеку разстоитъ отъ замка МИЛОСТЕЙ.
Чтожъ до меня касается, я хотлъ видть оныхъ двухъ красныхъ двушекъ обихъ вмст: Но въ томъ я много нашолъ трудностей, и еще больше, когда я увдомился что надлежитъ быть всегда съ однимъ лицемъ. Я въ раскаяніе пришолъ почитай тогдажъ, для того что я непослушалъ совту КУПИДОНА ГЛАЗУНА дабы неходить въ тотъ замокъ. Въ протчемъ я желалъ весма чтобъ какъ мои походъ туды вотще не про толъ, и того для вознамрился я силъ своихъ беречь какъ бы мн можно было, такъ же и казаться, что ни которую изъ нихъ я больше нелюблю по тхъ мстъ, пока мн доле того невозможно будетъ чинить. И тако будучи одинъ на одін съ ІРИСОЮ, препроводилъ я цлую ночь съ нею, и чтобъ отъ васъ, любезный мои ЛІЦІДА, ничего мн неутаить, въ тои ночи вотъ что мн случилося:
Мое сердце все было въ страсти,
съ моей на един былъ милои,
Слдомъ получить все не силой:
но со всмъ я симъ небылъ въ щасти.
* * *
Дабы то въ полн получити,
Я принуждалъ, но вотще всегда
Я токмо позналъ, что никогда
Такъ ту красну невидлъ быти.
* * *
На завтр увидлъ я себя
Что я сто разъ паче былъ въ страсти.
Всегда въ скорби, всегда въ напасти,
А всегда оную же любя.

* * *

Будучи въ моемъ задор искушеніе было на меня нашло, чтобъ для нея оставить СИЛВІЮ, и къ неи толко одной привязаться. Но потомъ очюнь я радъ сталъ быть, что я того неучинилъ: Ибо покинувъ ІРИСУ подъ предлогомъ самымъ бездлнымъ я нашолъ СІЛВІЮ такъ красну, и такъ пригожю, что я весь на ту смотря розпался. И былъ съ нею вмст цлой день, но не лучше я себя съ онои нашелъ какъ и съ ІРИСОИ.
Въ блосши ея румяннои,
Такъ же въ очахъ ея ясныхъ
Не много хоти желанной
Видлъ я и въ рчахъ красныхъ.
* * *
И едва было то несталось,
имя охоты болше,
А я нудя тую дольше,
что въ любви сладко казалось.
Въ протчемъ хотя безъ всего, но я себя такъ щаслива быть нашолъ при неи, что я болше и непомышлялъ о ІРИС, и въ то самое время, когда она меня, какъ говоритъся, въ мст застала съ СИЛВІЕИ.
Я занепотребное нахожу, чтобъ вамъ описать подробну вс укоризны и пени, которыя мн были отъ тои и отъ другой. Тогда я обернулся къ моему КУПИДОНУ ГЛАЗУНУ. Которой мн показался, что онъ мн неможетъ уже никакимъ добрымъ совтомъ помощи. Сеи случаи въ такой великои меня стыдъ привелъ, что я ни мало немешкая побжалъ отъ нихъ обихъ, и бжалъ все грунью даже до одного мстечка, которое мн попалось и въ которомъ меня покинулъ мои КУПИДОНЪ ГЛАЗУНЪ говоря что сіе мсто ему неугодно есть. Многія въ томъ мстечк домы до половины толко построены, а другія тремя или четырми розными образцами поставлены.
Иные называютъ сіе мстечко НЕЗНАМОСТЬ ЧТО ЧИНИТЬ: Но мн другіе сказали, что прямое его имя есть. НЕРАЗРШИМОСТЬ: Ибо и помщица, которая симъ мстомъ владетъ, тмже именемъ именуется.
Сія госпожа есть очень смшна, и оная нікогда неодвается въ платье: потому что она неможетъ разршится которой бы лучше вздть уборъ. И хотя она непрестанно кидается, но однако съ мста своего никогда несходитъ: Понеже она намряется итти въ толь многія мста, что, наконецъ, ни въ которомъ неможетъ побывать. Можно примтить скоро что въ ея гл азахъ непрестанное есть смятеніе, и которыя очюнь мутны, такъ же можно видть, что она нкоторыя иметъ намренія въ своей голов, но которыхъ число такъ есть велико, что она ни одного неможетъ въ дйство произвести. Я себя нашолъ въ великомъ затрудненіи въ семъ мстечк: Ибо воспомяновеніе ІРИСЫ И СИЛВІИ раздляло мою мысль на дв части равныхъ. Я несомнвался чтобъ мн невозможно было помириться съ одной, ежели бы одну изъ нихъ которую покинулъ: Но то что я видлъ ВЪ ЗАМК МИЛОСТЕЙ, къ тому меня недопускало. Я уже тогда имлъ чювствіе къ той и другой таково, каково я имлъ прежде къ АМРІНТ. Вс мои мысли имли межъ собою великое побоище, и хотя я нехотлъ ихъ весма обихъ покинуть, однако больше я склонности имлъ, чтобъ ихъ потерять обихъ вмст, нежели выбравъ одну другой предпочтить, такъ что въ боязни, дабы непотерять ни ту ни другую я немогъ имть ни той ни другой. Словомъ сказать, я былъ тогда въ превеликомъ безъизвстіи что чинить.
Когда любовь чье сердце двумъ краснымъ вручаетъ,
о коль тотъ во все время въ безчасти бываетъ!
У сердца любви вкуп къ обимъ есть много,
а къ одной каждой весма у него убого.
Я тогда незналъ какъ быть, и какъ жить, такъ же и немню я, чтобъ я могъ когда намреніе какое воспріять, ежели бы въ единъ изъ тхъ дней одна женщина со мной невстртилась.
Сія жена весма была краевого лица, станомъ и величавостію своею походила на богиню, и отъ все я ея персоны изходило сіяніе, которое ослпляло очи. Я толко литъ оную увидлъ, то я такъ великое къ неи почтеніе на сердц моемъ почювствовалъ, что я немогъ никакимъ яспособомъ оного къ неи неимть. Тогда она повышая свои гласъ слдующее мн говорила:
Выди ТИРСИСЪ отсюду, пора любовь кинуть:
доволно и долго зд въ любви моглъ ты гінуть.
Не въ семъ то остров, гд мысль быватъ уныла,
находится честь, что всмъ добрымъ людемъ мила.
Нада любить было: Любовь учитъ жити,
той огнь безъ свта въ сердц невозможетъ быти.
Но уже, ТИРСИСЪ, за мной слдовать есть время,
и знаи что мое сличье не отъ смертна племя.
Сія слова будучи произнесены съ повелніемъ проникнули даже до самыя глубины сердца моего. Тогда я покраснлъ весь съ стыда тотъ часъ литъ увидлъ состояніе, въ которомъ я себя находилъ. И въ тожъ самое время такъ я влюбился въ СЛАВУ (ибо то она была) что воспріявъ намреніе слдовать за нею вышелъ я немедленно изъ НЕРАЗРШИМОСТИ. Съ начала самого, сердце мое имло нсколко трудности привыкнуть къ сеи премн, и того ради надлежало слдующее ему говорить не по одинъ разъ:
Некажи болше моей днесь памяти слабкои
что невозможно въ свт жить безъ любви сладкой,
Некажи, мое сердце, надобно чтобъ СЛАВА,
болше тысячи ФИЛИСЪ возъимла права.
Ступай, и непротився куды ведетъ тая:
сеи любви не можетъ быть лучше иная.
Ты выгратъ сеи премнои: СЛАВА паче красна,
нежель сто АМИНТЪ, ІРИСЪ, СИЛВІИ, и всмъ ясна.
Тако слдуя за СЛАВОЮ прибылъ я на берегъ острова ЛЮБВИ. Тамо паки я увидлъ гуляющихъ всхъ красотъ, всхъ сладостей, всхъ прикрасъ, и всхъ статей, которыя уже тогда меня немогли, хотя и много старалися прелстить. Тамо увидлся я паки и съ РАЗУМОМЪ, у которого я весма просилъ прощенія, для того что я непослушалъ его совта входя въ островъ ЛЮБВИ, онъ меня принялъ очюнь благопріятно, и видя что я имлъ намреніе выхать оттуду, на это далъ мн и судно.
Я немогу вамъ сказать что я вышелъ не смотря съ охотой, такъ же и съ нкоторою болзнію на мста, въ которыхъ, хотя и много я имлъ нещастія, но однако болше сладкого и веселаго препроводилъ времяни. Но по прошествіи сего перваго моего устремленія неімлъ я о томъ нирадостного чювствія ниже печалного. И тако простился я съ ЛЮБОВІЮ на всегда.
Простите вы нын вс, хороши! пригожи!
вашъ плнникъ я долго былъ, и навашемъ ложи.
Вы мною владли вс, но безъ всяка права,
вы везд всему миру велика отрава!
Простите вы нын вс, любить неимю:
зная что есть любовь, ту ненавидть смю.
Вс наши въ неи похоти во всемъ безконечны,
а въ сластхъ ея муки пребезчеловчны,
Хотя много радости та всмъ общаетъ,
но чрезъ свои потхи всхъ она прелщаетъ.
Наше плаваніе отъ самого острова даже до сего мста, весма было благополучно, плитъ вышелъ я изъ судна моего на землю, то тотчасъ сталъ писать къ вамъ, любезный мои ЛИЦИДА, сіе писмо, чрезъ которое дабы вамъ объявить состояніе моего сердца, въ каковомъ оно нын находится, то есть:
Я уже нын нелюблю, какъ похвалбу красну:
она толко заняла мою душу власну.
Я изъ памяти изгналъ
всхъ моихъ нын ФІЛІСЪ
и яко бы я незналъ ни
АМИНТЪ ниже ІРИСЪ
* * *
И хотя страсть прешедша чрезъ нчто любовно
услаждаетъ мн память часто и способно,
Однакъ сіе есть толко
какъ Сонъ весма пріятный,
Кого помнить не горько,
хоть обманъ его знатный.
Въ протчемъ, любезный мои ЛІЦІДА, я нын иного неимю достойнаго во извстіе вамъ учинить, токмо что въ близости слдовать буду и самъ за симъ моимъ. Итогоради уповаю, что вскор возъимю радость съ вами увидтся и дружески объняться.

КОНЕЦЪ ВТОРОЙ ЧАСТИ.

СТИХИ НА РАЗНЫЯ СЛУЧАИ.

ИЗВСТІЕ ЧИТАТЕЛЮ

По совту моихъ пріятелей осмлился я здсь приложить нсколко стиховъ моей работы Рускихъ, Французскихъ, и Латинскую Эпіграмму, хотя и невесма сеи книг нкоторыя изъ нихъ находятся приличны. Но ежелибъ онымъ здсь небыть, то бы имъ надлежало въ вчномъ безъизвстіи пропасть, чего имъ друзья мои вдущія въ стихахъ силу непожелали.
Къ томужъ, понеже сія книга очюнь собой мала, тогоради за блато и мн разсудилось сими оную понаполнить. Ежели ОХОТЛИВЫИ ЧІТАТЕЛЮ, оныя вамъ покажутея, то общаюсь и другими со времянемъ васъ увеселять, а буде непонравятся, то я во вся замолчю, и больше вамъ скучить небуду.
ПСНЬ
Со чинена въ ГАМБУРГ къ торжественному празнованію
КОРОНАЦІИ ЕЯ ВЕЛІЧЕСТВА ГОСУДАРЫНИ ІМПЕРАТРИЦЫ
АННЫ ІОАННОВНЫ САМОДЕРЖИЦЫ ВСЕРОССІЙСКІЯ, бывшему
тамо Августа 10 го (по новому стилю) 1730,
Да здравствуетъ днесь ІМПЕРАТРИКСЪ АННА
на престолъ сдша УВНЧАННА,
Краснйте Солнца и звздъ сіяюща нын!
Да здравствуетъ на многа лта,
Порфирою златой одта
въ ИМПЕРАТОРСКОМЪ ЧИН.
* * *
Се благодать всмъ отъ небесъ ліется:
что днесь внцемъ АННА вязется.
Бгутъ къ намъ изъ всей мочи Сатурновы вки!
Миръ, обиліе, щастье полно
всегда будетъ у насъ довольно,
Радуйтесь человки.
* * *
Небо все нын весело играетъ,
Солнце на немъ лучше катаетъ,
Земля при АНН везд плодовита будетъ!
Воздухъ всегда въ Россіи здравы,
перемнятся злыя нравы,
и всякъ нужду избудетъ.
* * *
Рчныя въ брегахъ станутъ своихъ токи,
выбгутъ вс мерзски пороки.
ПРАВДА, БЛАГОЧЕСТІЕ АННУ окружаютъ.
ЛЮБОВЬ къ подданнымъ, СУДЪ и МИЛОСТЬ
изъ всхъ сердецъ гонятъ унылость,
Тмъ АННУ прославляютъ.
* * *
Прочь вс отсюду враждебныя ссоры:
АННА красниша ауроры
Всхъ въ любовь себ сердца преклонила вчну!
Все почитаетъ должно АННУ
САМОДЕРЖІЩУ БОГОМЪ данну,
Врность имать сердечну.
* * *
Торжествуйте вси Россіисти народы:
у насъ идутъ златыя годы.
Воспріимемъ съ радости полныя стаканы,
восплещемъ громко и руками,
за скачемъ весело ногами
мы врныя гражданы.
* * *
Имемъ мы днесь радость учреждену,
повсюду славно разнесенну:
АННА надъ Россіею во царилась ВСЕЮ!
Тото есть прямая ЦАРИЦА!
Тото бодра ИМПЕРАТРИЦА!
признаютъ вс душею.
* * *
Да здравствуетъ намъ ІМПЕРАТРІКСЪ АННА
на престолъ сдша, УВНЧАННА,
Краснйше Солнца и звздъ сіяюща нын!
Да здравствуетъ на многа лта,
Порфирою златой одта,
въ ІМПЕРАТОРСКОМЪ чин.
ЭЛЕГIА
О СМЕРТИ ПЕТРА ВЕЛИКАГО.
Что за печаль повсюду слышится ужасно?
Ахъ! знать Россія плачетъ въ многолюдств гласно!
Гджъ повседневныхъ торжествъ, радостей громады!
Слышъ, не токмо едина, плачютъ ужъ и чады!
Се она то мещется, потомъ недвижима,
Вопіетъ, слезитъ, стенетъ, въ печали всмъ зрима.
Что то за причина? (лишъ рекла то ВСЕЛЕННА)
Летитъ, ахъ горесть! СЛАВА весма огорченна,
Вопіетъ тако всюду, но вопіетъ право,
Ахъ! позабылаль она сказывать не здраво?
О когда хоть бы и въ семъ была та неврна!
Но вопіетъ, вопіетъ въ печали безмрна:
ПЕТРЪ, ахъ! Алексіевичь вящшіи человка,
ПЕТРЪ, глаголю, Россійскій отбылъ съ сего вка.
Не внушила ВСЕЛЕННА сіе необычно:
Ибо вщала СЛАВА ужъ сипко, незычно.
Паки СЛАВА: Россійскій ІМПЕРАТОРЪ славный,
всяку граду въ мудрости и въ храбрости явный.
Того правда, того милость тако украсила,
что всю тебе ВСЕЛЕННУ весма удивила,
Кто когда воискуств? кто лучшій въ наук?
Любовь ко отечеству далаль мсто скук?
Что же бодрость? что промыслъ? православна вра?
Ахъ! неимамъ горести нын я примра!
* * *
Паче грома и молни се МІРЪ устрашило,
и почитай вн себя тои весь преложило.
Но по удивленіи въ незапнои причин
Со стенаніемъ въ слезахъ ВСЕЛЕННАЯ нын:
увы мои ПЕТРЕ! ПЕТРЕ верхъ царскія славы!
увы предрагоцнныи! о судебъ державы!
увы вселенныя ты едина доброта!
увы моя надежда! тяжка мн сухота!
увы цвте и свте! увы мои единый!
по что весма сиру мя оставилъ, любимый?
Кто мя ВСЕЛЕННУ тако іныі царь прославітъ
кто толики походы во весь свтъ уставитъ?
всюду теб немогла САМА надивиться?
но, уже ПЕТРЪ во мн днесь, ПЕТРЪ живыи, незрится!
Ахъ увяде! ахъ уже и сеи помрачися!
Праведно, Россія днесь тако огорчися.
* * *
Се бгутъ: ПАЛЛАДА, МАРСЪ, НЕПТУНЪ, ПОЛИТИКА
убоявшеся громка ВСЕЛЕННЫЯ крика.
Что тако (глаголютъ ) мати ты затла?
Но ПАЛЛАДА прежде всхъ тутъ оцепенла
уразумвши яко ПЕТРА ужъ нестало,
ПЕТРА, но Россіиска: ахъ! рече, все пропало
падаетъ, обмираетъ, власы себ комитъ,
все на себ терзаетъ, руки себ ломитъ.
Зіяетъ, воздыхаетъ, мутится очима,
бездыханна, какъ мертва неслышитъ ушима,
всхъ чювептвъ лишенна, мало зд въ себе приходитъ,
тихо, непостоянно, такъ гласомъ заводитъ:
Мое Солнце, и слава! моя ты ПАЛЛАДА!
куды нын убгла? до коего града?
Я прочихъ мудрости всхъ мною наставляла,
а тебя я сама въ той слышати желала,
О премудрый ПЕТРЕ! тыль не живеши нын?
кая безъ тебе мудрость уставится въ чин?
плачь винословна плачи, плачь ФІЛОСОФІЯ,
плачьте со мною нын науки драгія,
стени МЕХАНИКА, вся МАТЕМАТИКА,
возопіи прежалостно и ты ПОЛИТИКА.
Но теб плакать будетъ въ своемъ свое время,
оставь мя нын мое оплакать волъ бремя,
плачъ со мною искусство, но плачи чрезмрно:
оставилъ насъ ПЕТРЪ, что я узнала еи врно.
Ахъ! покинулъ всхъ насъ ПЕТРЪ мудростей хранітель,
своего государства новый сопхворитель.
* * *
МАРСЪ: не о Россійскомъ ли, мати, ПЕТР слово,
нарицаемомъ МАРС во всемъ свт ново,
емуже въ храбрости я немогу сравниться,
разв только снь его могу похвалиться?
Сказала ВСЕЛЕННА. МАРСЪ завопилъ жестоко,
палъ было, но всталъ заразъ, на небо взвелъ око:
О небесни! небесни! и вы зависть взяли,
что толико прехрабра у земныхъ отняли?
болту же мн нанесли нын вы обиду,
по противился бы вамъ безъ почтенна виду,
но, отдайте мн ПЕТРА, ПЕТРА въ мощныхъ славна
въ храбрости, въ бодрости, и въ пол исправна.
* * *
Въ болшу пришедъ МАРСЪ ярость, кинувъ шлемъ и саблю,
дла, рече, храбра я одинъ неисправлю.
О ПЕТРЕ! ПЕТРЕ! ПЕТРЕ! воине силныи!
при градхъ, и во градхъ, и въ пол весь дивный.
возвратись моя радость, МАРСОВА защита:
МАРСЪ, не МАРСЪ безъ тебе есмь, ахъ! но волокита.
Увы мои ПЕТРЕ! како возмогу стерпгпи
теб несущу, въ слезахъ что бы не кипти?
вмъ что недолжно храбру, нобыти неможно,
егда вмъ яко уснулъ нын ты неложно,
уснулъ сномъ, но по вкахъ возбнуться имущимъ.
уснулъ сномъ, но намъ многи печали несущимъ.
Въ протчемъ пойду скитаться лишившись Клеврета.
о плачу ПЕТРА всегда землею одта.
* * *
Починаетъ по томъ здсь ПОЛІТИКА стужна
рыдати неинако какъ жена безмужна,
дайте, глаголетъ, плачу мому мсто други:
немогу бо забыти ПЕТРА мн услуги,
кто имъ тако перве скрасилъ ПОЛИТИКУ!
кто мене въ конецъ досшиглъ толь весма велику?
разсмотритъ, въ велъ, премнилъ, укрпилъ онъ нравы,
много о томъ глаголютъ изданныя правы.
Но о и его правившъ БОЖЕ ты державный!
почто мн ПЕТРА отнялъ? тмъ подалъ плачь главный.
Я толику на него надежду имла,
чтобъ воистинну въ первомъ мст ужъ сидла
Предовсми, Но твоя то Божія сила:
хотя сія причина весма мн не мила.
* * *
Се подъ НЕПТУНОМЪ моря страшно закипли,
се купно съ втры волны громко заревли!
стонетъ ОКІАНЪ, что ужъ другаго нестало
Любителя. БАЛТІИСКО, что блиско то стало
нещастье при берегахъ. КАСПІИСКО же нын
болше всхъ, что однажды плавалъ по немъ син.
* * *
Всюду плачь, всюду туга презлна бываетъ:
Но у Бога велика радость процвтаетъ:
яко ПЕТРЪ пребываетъ веселъ нын въ неб,
ибо по заслугамъ тамъ ему быти треб.
СТИХИ ПОХВАЛНЫЯ РОССІИ.
Начну на флейт стихи печальны
зря на Россію чрезъ страны дальны:
Ибо вс днесь мн ея доброты
мыслить умомъ есть много охоты.
* * *
РОССІЯ мати! свтъ мои безмрный!
позволь то, чадо прошу твои врный,
ахъ какъ сидишъ ты на трон красно!
небо Росеіиску ты Солнце ясно!
* * *
Красятъ иныхъ всхъ златыя скиптры,
и драгоцнна порфира, митры,
Ты собой скипетръ твои украсила,
и лицемъ свтлымъ внецъ почтила.
* * *
О благородств твоемъ высокомъ
кто бы невдалъ въ свт широкомъ?
Прямое сама вся благородство:
Божіе ты, еи! свтло изводство.
* * *
Въ теб вся вра благочестивымъ,
къ теб прим у нтъ нечестивымъ,
въ теб небудетъ вры двойныя,
къ теб несмютъ приступить злыя.
* * *
Твои вс люди суть православны
и храбростію по всюду славны,
Чада достойны таковой мати,
везд готовы за тебя стати.
* * *
Чмъ ты, Россія, неизобилна?
гд ты, Россіа не была силна?
Сокровище всхъ добръ ты едина,
всегда богата, слав причина.
* * +
Коль въ теб звзды вс здравьемъ блещутъ!
и Россіяне коль громко плещутъ:
Виватъ Россіа! виватъ драгая!
виватъ надежда! виватъ благая.
* * *
Скончу на флейт стихи печальны
зря на Россію чрезъ страны дальны:
сто мн языковъ надобнобъ было
прославить все то что въ теб мило.
СТИХИ ЭПІТАЛАМИЧЕСКІЯ
НА БРАКЪ ЕГО СІЯТЕЛЬСТВА КНЯЗЯ
АЛЕКСАНДРА БОРІСОВИЧА КУРАКИНА,
И КНЯГИНИ АЛЕКСАНДРЫ ІВАНОВНЫ.
О единъ день, прошлаго въ городъ Гамбургъ лта
при самомъ ясномъ неб отъ солнечна свта
влетлъ встникъ МЕРКУРІИ, но весь запыхался,
такъ что смотря на него и я изпужался,
мысля, чтобъ за причина его чреззвычаина
учинила уставша? бдаль неначаина
надъ кмъ стряслася чтоли? вижу что непросто:
Ибо таковъ онъ небылъ, говорятъ, лтъ со сто.
сталъ я нетерпливныи Меркура улещать,
то гладкимъ, то сердитымъ его словомъ прельщать:
Что, сударь, теб сталось Министръ перва Бога!
или теб некошна вся была дорога!
пожалуйста скажи мн, благодаренъ буду,
и какъ Аполлона, такъ тебя незабуду.
Дышетъ Меркуріи, а я: эхъ, сударь, ужъ скучишъ!
что хорошева? по что долго меня мучишъ?
Веть я равно и теб, какъ и Аполлону
служу, не болше чести имамъ твоей ону.
такъ то, право, служи вамъ, а вы неглдите,
и не смотря на врность въ смхъ все становите.
ну, сударь, веть таки мн сказать случаи нада,
и не даромъ ты прибылъ до сего днесь града?
молчитъ МЕРКУРІИ, толко кажетъ мн рукою
на одного малчика прекрасна собою,
которой недалеко веселъ стоялъ тамо,
маленкои саидакъ его украшалъ все рамо,
Калчанъ ему каленыхъ вислъ стрлъ за плечми,
быстрехонекъ казался, какъ бы рка течми.
* * *
Узналъ я заразъ что то Купидонъ воришка:
ибо уменя таки столко есть умишка.
Тогда хоть еще сердце мое трепетало,
но видвъ Купидона легче ему стадо,
уже я сталъ ожидать все благополучно,
и молчаніе оно не такъ было скучно
Меркуріево, къ томужъ, что я строи великои
и здали увидлъ со сладкой музыкой,
На которой дивяся немогъ насмотрться,
Такъ хорошему нельзя въ Пруссіи имться.
ГМЕНЪ на торжественной халъ колесніце,
Купидушки ту везли, прочія шли сице:
ЛЮБОВЬ, держа два сердца пламенемъ горящы,
цепочкои залотою связаны блестящы,
шла за Гменомъ, блізко потомъ Врность міла,
съ неи Постоянство, Радость все въ ладоши била.
Корнукопіа везд по дорог цвты
бросала, которыми богато одты
подбирая межъ собой Дточки играли,
а все таки за строемъ онымъ Т бжали,
мужеска вс казались пока Княжичами,
а женска, прекрасными видлись Княжнами.
По обимъ сторонамъ много Купідоновъ,
гд воздухъ разбгался отъ ихъ крыльныхъ звоновъ
всхъ прохлаждая, изъ нихъ держалъ въ рук всякой
факелъ съ огнемъ яра воску, неинакои.
Вс восклицали вкуп согласно устами:
БРЯКНУЛИ КНЯЖЕСКИМИ на ЛЮБОВЬ РУКАМИ!
БРЯКНУЛИ, ГЕИ! Но болше еще и дивился,
какъ тамъ Аполлонъ съ скрипкой появился,
весь статне *Гінніона, также и Батиста,
и всякъ бы его назвалъ тогда Божка иста,
которой смычкомъ весма такъ началъ красно,
такъ же приговаривать и языкомъ ясно:
(когда онъ плъ и игралъ, музыка молчала,
но толко въ удивлени се своемъ внимала. )
БРЯКНУЛИ КНЯЖЕСКИМИ на ЛЮБОВЬ Руками,
юже чтобъ никакои день разторглъ! ни косами
смерть сурова! Брякнули, Геи! въ Княжескомъ чин:
щасливо вкъ Вамъ златой встаетъ въ благостын!
О Васъ новобрачніи! О съ надеждой многи
Потомки! О и Чада! О брачни Чертоги!
* * *
Зрите вс люди нын на отроковицы
Посягающей лице, чистой голубицы:
Палладіискои вся ЕЯ красота есть равна,
власами ни Венера толь чисто приправна,
Таковыми Юнона очесы блистаетъ,
или Діана, когда калчаны скидаетъ,
изъ лсовъ на небо та прибыти хотягца,
красится, но сія въ сеи красот есть вяща.
Такая то у насъ есть Княгиня! днесь тыя
*два славныя въ Париж игроки на скрипиц.
Божески дары, Князю, зри вся, а благія,
свтъ души видя въ Оной, смертну Тую быши
не речеши, и щастьемъ Богамъ СЯ сравниши
не устыдится. Она поступь Твою равно,
и златомъ блещущую одежду всю славно,
и свтлыя пламенемъ наичистымъ оки
зрти любитъ, ТЯ любя, а мыслми глубоки
въ себ изображаетъ: какъ то съ Неи любо,
поступитъ! и какъ то ЕИ вмст быть не грубо!
и какъ то славна всюду узрится съ Тобою!
и еще боится, что мысль та невтръ ли съ тщетою?
* * *
Но небоися, небоися, О Красна Княгиня!
тебя любитъ Юпітеръ, Юнона Богиня:
не бо во сн зрится Ты такова днесь радость.
истинна то самая, истинна то сладость.
Любовь Князя вся къ теб будетъ благородна,
со мною, всмъ Богамъ ты, о со всмъ угодна!
* * *
нын воскликните вси согласно устами,
Брякнули княжескими на любовь руками!
Брякнули, Геи! руками, княгиня прекрасна
съ княземъ такимъ, какова зорница есть ясна,
что въ неб равныхъ своихъ весь свтъ погашаетъ,
а сама едина тамъ паче всхъ блистаетъ.
* * *
Тутъ замолчалъ Аполлонъ. Но купиды сами:
Брякнули княжескими на любовь руками!
* * *
Какъ все въ удивленіе сіе мя привело!
какъ велико веселье все мн сердце развело!
тотъ часъ я узналъ что строи весь тотъ шолъ отъ брака
Князя, но Александра: ибо то мн всяка
въ ономъ строю о оба извстно казала,
что свадба Александры такъ быть надлежала!
* * *
Увидвъ тогда Меркуръ, что то я догадался,
сталъ ужъ мн тожъ подтверждать, но я разсмялся:
Молчи, Меркуріи, пожалуйста молчи,
сказывать то другимъ лти, иль поскачи.
Выговоривъ, немогъ я съ радости усидть,
чтобъ слду ющу псню весело незапшь.

ПСНЯ НА ОНОИ БЛАГОПОЛУЧНОЙ БРАКЪ.

Flambeau des cieux!
Redoubles ta clart brillante:
l’Hymen r&egrave,gne enfin dans ces lieux.
Tout nous enchante
dans ce sjour:
Le Dieu des coeurs y tient sa cour.

* * *

Heureux Amans!
soyez toujours tendres et constans,
vivez unis cent et cent ans.
vtre sort coule doucement
sans vous causer aucun tourment!
tout le monde
vous seconde!
tout vous chrit tendrement.

БАЛАДЪ
О томъ, что ЛЮБОВЬ безъ заплаты
не бываетъ отъ женска пола.
Tout le beau sexe (et c’est partout constant)
paye les feux des coeurs de cent manirs,
une coquette, apres tout, rend l’instant
Amant l’heureux par la faveur derniere.
Douce, faveur, quand elle est la premi&egrave,re!
l’autre la fin tient quelque doux discours
au coeur soumis, qui lui fait bien sa cour,
cela n’est rien, mais c’est la recompense:
Jamais sans prix on ne reste en amour.
Il est enfui Vultieme complaisance.
Cupidon va quelque fois pas lent,
lors qu’il rencontre une Prude cythere
Et si jamais il ne cede en aimant,
il est bien vrai, qu’il ne reste en arrir.
Bien qu’elle lui fasse par tout la guerre,
qu’il ne craint point tout ce bruit du
Tambour ,
s’il ne parvient jusqu’ quelque fuxbourg,
il en aura du moins une assurance:
toujours les soins sont paje’s deretour.
il est enfin Vultieme complaisance.
Ton croit en vain, que c’est perdre son temps,
que d’en vouloir la beaut trop lierre,
quand elle voit que son fidel galant
par chaque endroit tache de lui plaire,
bien qu’elle ait sa vertu trop severe,
Je gagerai ma tte, qu’ son tour,
apres plusieurs fins et russ dtours,
Elle en aura quelque reconnoissance:
l’on n’est jamais pour rien en son dbours.
Il est enfin Vultieme complaisance.
Envoy
Тоy, Belle Iris, que le ciel fit autour!
quand tu changeas de ton avis un jour
pour satisfaire ma treshumble instance,
plus que content dans ce monde je cours:
Ce fut enfin Vultieme complaisance.
БАСЕНКА
о непостоянств двушекъ.
Un jour Dmon le plus tendre Berger
Revint chez lui tout joyeux d’un verger,
o sa Daphn lui fut tr&egrave,s favorable,
croyant ce sort tre a jamais durable
Le lendemain il y hata ses pas.
Qu’y fit Daphn fierre de ses apas ?
Elle l’evite, et prend un autre route.
Damon la suit n’etant de rien en doute,
Il la salue en termes fort polis,
Dont il faisoit ses cornplitnens jolis,
il s’informoit, comment elle se porte,
Pour lui prouver sou zele de la sorte.
Puis franchement il commence a causer
avant de lui donner aucun baiser,
en lui faisant la suivante demande:
Est ce pour moy, que vous quitez la bande?
Vous tes seule! Est ce de votre ardeur
pour m’assurer, dont je fait mon bonheur?
sera ce donc pour m’exposer vos charmes,
afin de jouir des plaisirs sans al larmes?
Alors enfin il se mit en devoir
de l’embrasser, et de la faire asseoir.
Tout doucement, lui dit elle, en colere,
de tous vos soins vraiment je n’ai que faire.
Comment Daphn? lui rpliqua Damon,
que voulez vous? est ce enfin tout de bon?
puis je du moins scavoir quel est mon crime?
ofiense-t-on par un exc&egrave,s d’eslime?
eli! laissez moi, rpond elle, en repos.
Et tout d’abord elle tourna le dos.
Damon surpris d’une action si dure
Crt que ce ft une illusion pure,
mais c’est en vain qu’il vouloit la toucher!
lors tout en pleurs il ne put s’empcher
de s’crier avec raison, ce semble,
un jour suit Vautre, et point ne lui ressemble.
ПСЕНКА
Къ красной двушк, которая стыдится, и будто
невритъ, когда еи говорятъ что она хараша.
Vous ts belle, il faut dire vraiment,
Je le dis donc, mais avec tout le monde
J’ajoute part, qu’il n’est point de seconde
en doutez vous? pour le coup, franchement,
c’est tre bien rebelle,
vous’ts pourtant belle.
* * *
Consultez bien vtre chri miroir,
Il vous fait voir dans la sincere glace,
qu’on vous prendroit aisment pour la
Grce.
mirez vous y du matin jusqu’au soir,
de plus, la chandelle,
vous ts toujours belle.
* * *
Balances vous encor? voici mon coeur,
dont, je suis sur, qu’il n’a dat persone,
qui tout entier vos charmes se donne,
mais vous direz, que c’est un grand flateur,
non, non, c’est avec zele:
vous tes, dit il, belle.
ОБЪЯВЛЕНІЕ ЛЮБВИ
Французской работы.
Il est un berger sincere
Dlicat, constant, discret,
Qui vous adore en secret,
Et qui mourroit pour vous plaire.
Je n’en dirai pas le Nom:
Je crains toujours votre colere
Je n’en dirai pas le nom:
Mais coutez ma chanson.
* * *
Si tt qu’il vous voit paroitre,
La joie clat en ses yeux.
Tout lui paroit ennuyeux ,
O vous ne pouvez pas tre.
Je n’en dirai pas le Nom
Vous m’exileriez peut tre.
Je n’en dirai pas le nom.
Mais coutez ma chanson.
* * *
Quand de la faveur suprme
Vous auriez pay ses feux,
son air respectueux
Vous en douteriez vous meme.
Je n’en dirai pas le Nom.
peu d’amans feroient de mme
Je n’en dirai par le nom.
Mais coutez ma chanson.
* * *
Si sensible au caract&egrave,re
De l’auteur de ses couplets,
Yous voulez savoir qui c’est,
Je peux seul vous satisfaire.
Je n’en dirai pas le Nom.
Sachez moi gr du myst&egrave,re.
Je n’en dirai pas le nom.
Mais retenez ma chanson.
ОТВТЪ НА ОНОЕ МОЕГО труда.
Ou’il soit un berger sincere
Dlicat, constant, discret,
Je vous dirai sans secret,
Qu’il ne sauroit point me plaire.
Ne m’en dites pas le Nom :
Craignez toujours ma colere.
Ne m’en dites pas le Nom.
Peste soit de sa chanson !
* * *
Sitt qu’il me voit paroitre,
Qu’il se drob mes jeux :
Tout me paroitra joyeux ,
O lui ne pourra pas tre
Ne m’en dites pas le nom:
Je m’eu moquerai peut tre.
Ne m’en dites pas le Nom.
Peste soit de sa chanson!
* * *
Treve de faveur suprme
Je donne au Diable ses feux,
Il est fort audacieux,
Je crois qu’il le voit lui mme.
Ne m’en dites pas le nom.
Un sot amant fait de mme.
Ne m’en dites pas le Nom.
Peste soit de sa chanson!
* * *
Quelque soit le caract&egrave,re
De l’auteur de vos couplets,
Mais si je savois qui c’est,
Je lui dirois de se taire.
Ne m’en dites pas le Nom.
Gardez en bien le myst&egrave,re.
Ne m’en dite’s pas le Nom.
Peste soit de sa chanson.
ПРОШЕНІЕ ЛЮБВ.
Покинь Купидо стрлы:
уже мы вс не цлы
но сладко уязвлены
любовною стрлою
твоею золотою,
вс любви покорены:
* * *
Къ чему насъ ранить больше?
себя лишъ мучишъ дольше
Кто любовью недышешъ?
Любовь всмъ намъ нескучитъ,
хоть насъ тая и мучитъ.
ахъ сеи огнь сладко пышетъ!
* * *
Соизволь опочинуть,
и саидакъ свои покинуть:
мы любви сами ищемъ,
ту ища не устали
а сласть ея познали,
въ вскачь и пши къ той рыщемъ.
* * *
За любовь (не буду дивно, )
не емлемъ что противно
еи надъ всми царице:
Та везд свтло блещетъ
такъ что всякъ громко плещетъ,
видть радъ любовь сице:
* * *
Стрлъ къ любви ужъ ненада:
воля всхъ любишь рада.
ахъ любовь дарагая!
любовь язвитъ едину,
другой раненъ чрезъ ину.
буди ненависть злая!
ПСЕНКА ЛЮБОВНА.
Красотъ умилна!
паче вхъ силна!
Уже склонивши,
ужъ побдивши,
Изволь сотворить
Милость, мя любить:
люблю драгая
тя, самъ весь тая.
* * *
Нужъ умилися,
сердцемъ слонися j
Не будь жестока
мн паче рока:
сличью обидно
то твому стыдно.
люблю драгая
тя, самъ весь тая.
* * *
Такъ въ очахъ ясныхъ!
такъ въ словахъ красныхъ!
въ устахъ сахарныхъ,
такъ въ краснозарныхъ!
милости нту,
ниже привту?
люблю драгая,
тя, самъ весь тая.
Ахъ! я незнаю,
такъ умираю,
что за причина
теб едина
любовь уноситъ?
а сердце проситъ:
люби драгая
мя поминая.
СТИХИ ПОХВАЛНЫЯ ПАРИЖУ
Красное мсто! драгой берегъ Сенски!
тебя не лучше поля Элісеиски:
всхъ радостей домъ и сладка покоя,
гд ни зимня нтъ ни лтняго зноя.
* * *
Надъ тобой солнце по небу катаетъ
смясь, а лучше ни гд не блистаетъ.
Зефиръ пріятный одваетъ цвты
красны и воины чрезъ многія лты.
* * *
Чрезъ тебя Лкмфы текутъ вс прохладны,
Нмфы гуляя поютъ псни складны.
Любо играетъ и Аполлонъ съ музы
въ лры и въ гусли такъ же и въ флеидузы.
* * *
Красное мсто! драгой берегъ сенски!
гд быть несметъ манръ деревенски:
Ибо все держишъ въ себ благородно,
Богамъ, богинямъ, ты мсто природно.
* * *
Ларъ напаяютъ твои сладко воды!
въ теб желаютъ всегда быть вс роды:
Точитъ млеко, медъ, и веселье мило,
каково нигд истинно не было.
* * *
Красное мсто! драгой берегъ сенски!
кто тя нелюбитъ? развбъ былъ духъ зврски!
А я немогу никогда забыти,
пока имю здсь на земли быти.
СТИХИ СЕНЕКОВЫ О СМИРЕНІИ
Переведены съ Латінскихъ.
Стой кто хочетъ на сколзскои придворной дорог,
будь силнымъ и любимымъ при царскомъ чертог,
Старайся инои всяко о высокой чести
ищи другой чтобъ выше всхъ при цар ссти
Пускай сеи любитъ славу и уборъ богатый
палаты высоки дворъ полемъ необъятыи,
Слугъ стадо, села, замки, суды позлащенны,
одежду дорогую, власы на магценны.
Той богатство, веселье, такъ же поступь смлу,
заживай пріятелей силныхъ на жизнь цлу.
* * *
Но мн въ убогой жизни любъ есть покои сладки,
домъ простои, и чинъ низкой, къ томужъ уборъ гладки,
Акомпанія съ МУЗЫ веселитъ мя съ мала,
покорность ужъ святою казатся мн стала.
Тако когда мои дни пробгутъ безъ шума
(пріятна во дни въ ночи, сія мн есть дума!)
Простачкомъ и старичкомъ веселъ приду къ гробу
оставивши на свт всю свцкую злобу.
Тотъ кто очюнь всмъ знатенъ въ сеи жизни бываетъ,
часто не знатенъ себ горько умираетъ.
ОДА
о непостоянств міра.
* * *
Гд бодрость! гд надя!
отъ куду дики мысли?
что случилось всхъ зля?
Міръ сеи изъ сердца вышли,
все зло отстанетъ.
* * *
Такъ малая премна
въ сердце взявши начало
въ тл всемъ размножена,
хоть мучитъ и немало,
будь терпливыи.
* * *
Что въ мір постоянно?
сіе всмъ очюнь знатно,
смотри на все созданно,
не всели есть превратно?
кои цвтъ невянетъ?
* * *
Весну съ жигаетъ лто,
осень то премняетъ,
плодомъ древо одто
Зима намъ отнимаетъ,
а втръ гнвливый
* * *
Уноситъ у насъ тихость,
боится свтъ ненасья,
въ щасти много нещасья,
скорый припадокъ!
* * *
Бои у чернаго съ блымъ,
у сухова есть съ влажнымъ,
младое? по томъ сплымъ,
бываетъ легко важнымъ,
низкимъ высоко,
* * *
Не болше есть дня ночи,
ни ночи есть дня болше,
сила? анъ и нтъ мочи.
жизнь? но не ста лтъ долше.
въ чести упадокъ!
* * *
То стоитъ, то восходитъ,
сіе тушъ пребываетъ,
глдишъ? другое сходитъ,
иное пропадаетъ
въ ничто глубоко!
словомъ, нтъ и небудетъ
ничего кром Бога,
(которой неизбудетъ,
ни милость его многа)
чтобъ было вчно.
* * *
Сеи единый, сеи вчный,
сеи силныи, сеи правдивый,
благій и безконечный,
всевдущъ прозорливый
вся управляетъ.
* * *
Сего должно едина
повиноваться воли:
первая (онъ) причина
дарующая доли
примемъ сердечно
* * *
Чтобъ отъ него нибыло,
которой недастъ влаго.
О великая сило!
въ теб мн есть все благо
сердце вщаетъ.
ТАЖЪ САМАЯ ОДА ПО Французски.
Point de courage point d’espoir!
mille objets obs&egrave,dent mon ame!
mais, d’o me vient ce penser noir?
ah! l’amour du monde m’enflamme
depuis le malin jusqu’au soir!
* * *
Quoi que ce petit changement
n’ayant que dans mon coeur sa source
abat le corps cruellement,
et me fasse tre sans resource,
que je le souffre constament !
* * *
Que voit on au monde , apres tout.
qui soit daus la mme constance?
tout fuit, tout suit, rien n’est de bout
tout y vacille, tout balance,
tout est sujet aux mortels coups.
* * *
Le printemps se cache l’t,
l’t se drob l’automne,
mais d’abord l’hyver entet
avec les rudes froids se donne,
et tout raisin est arret
* * *
Les vents, quand ils sont en fureur,
otent l’agreable bonace,
la noire malice avec ardeur
poursuit la bont, la menace,
apr&egrave,s l’heur on a le malheur.
* * *
Le noir dispute avec le blanc,
le sec de mme avec l’humide,
le leger cede au lourd son rang,
le beau jeune au vieux insipide,
en vaste mer change un tang.
* * *
L’efroiable nuit son tour
nous prive tous de la lumi&egrave,re.
Je suis ? et je perds tt le jour.
je puis ? d’abord tant par terre
personne ne me fait sa cour.
* * *
L’un s’arrte, et l’autre descend ,
un autre tombe, un autre monte ,
l’autre reois tous les encens.
l’un s’abaisse, l’autre surmonte,
un autre prit sans accens.
* * *
En un mot, au monde il n’est rien
de stable, que l’tre suprme,
qui fut toujours riche en tout bien,
il est le premier, et l’extreme.,
lui la constance convient.
* * *
Il est seul, il est eternel,
il est tout puissant il est juste,
il voit tout, entend notre apel,
il sait tout, il est tout auguste,
il est ternellement tel.
* * *
On doit obir a lui seul:
Car il est la premi&egrave,re cause,
il fait la joie, il fait le deuil,
et comme il lui plait il dispose.
ainsi recevons sans orgueil.
* * *
Tout ce quil nous voudroit donner,
il n’est jamais que favorable.
O DIEU! veuille donc m’ordoner,
ce qu’il Te convient, adorable!
mon coeur autrement faoner.
* * *
ЭПІГРАММА ГОСПОДИНУ K:
Accidit id linguis Tibi (Homero ex ur-bibus olim
Quas septem numerant) has numerare licet.
Itala vut sermone suo fieri Italum a-mnum ,
Et Germanica vox te facit esse suum,
Illustris Gallum ore, sono quoque Gallia adoptat.
Quae spectanda Polo Bella novi generis!
Sed cessare licet nunc his de lite perenni:
Nomine nam ROSSY Tu mihi Rossus eris.
СТИХИ О СИЛ ЛЮБВИ.
Можно сказать всякому смло,
что любовь есть велико дло:
Быть надъ всми и везд силну,
а казаться всегда умилну,
кому бы случилось?
въ ЛЮБВ совершилось,
* * *
Ктобъ смлъ встать на ІОВИША славна?
любовь его, княгиня главна
принудила взять виды разны
птичьи, скотски, красны, влобразны,
ІОВИШЪ негордился,
охотно склонился.
* * *
Трудно МАРСА побдить было,
у всхъ сердце съ страха застыло
Переднимъ. Любовь только едина
побдивши (смшна причина )
его оковала
плненнымъ звать стала.
* * *
Что больше? та царитъ царями,
старыхъ чинитъ тажъ молодцами,
Любовь правитъ всми гражданы,
ту чтятъ везд и поселяны,
Та всчинаешъ брани,
налагаетъ дани.
* * *
Не безъ любви миръ, договоры,
а прекращалъ ктобъ инои ссоры?
Словомъ, чинить по своей воли
что захочетъ гд сели толи,
и двицъ скланяетъ
а насъ запаляетъ.
* * *
Не убжитъ той въ манастыряхъ,
любовь во всхъ предъ сдитъ пирахъ.
Для любви вс танцовать любятъ,
и музыку, чтобъ играть, нудятъ.
Вс еи угождаютъ,
вс любви желаютъ.
* * *
ОБЪЯВЛЕНІЕ ЛЮБВИ ОДНОЙ
двиц, которая всегда любила
чорнинкую сабачку на рукахъ держать.
* * *
Vous avez un petit Gerbere
des plus mal n , des mieux appris
garder , charmante bergere,
chez vous les jardins de Cypris.
l’exemple de fidelit
peut bien se trouver dans tout autre ,
mais celui de sa cruaut,
certe , il n’en est point que la vtre.
* * *
Or comment vous faire l’eloge
de ce noir petit loup garou?
qui prs de vtre coeur ne loge
que pour y servir de verrou.
S’il a de la fidelit,
La miene est encore toute autre,
mais pour applaudir la fiert ,
il n’a qu’une voix, c’est la vtre,
ЖЕЛАНІЕ УЧИНЕННОЕ ОДНОЙ ДВИЦ.
Que le ciel vous donne un amant
Toujours tendre, lidel, constant,
Et que dans cent ans d’ici,
Vous puissiez dire cecy:
J’ignore le soucy!
ПСНЯ КЪ ЛЮБОВНИКУ И ЛЮБОВНИЦ ОБРУЧИВШИМСЯ.
Accourrez plaisirs
Calmez les soupirs
d’un couple si tendre!
hatez le rendre — — —
heureux, sans desirs:
ils n’ont qu’une ame,
Et leur pure llamme
ressemble aux Zephirs.
Chantons leur bonheur
devant tout le monde,
leur sort le seconde!
eux deux n’ont qu’un coeur.
Celebrons tous
ce lien si doux:
elle est sans pareille!
il est la merveille!
tous deux charment nous.
Douce union!
puisse etre eternelle,
mais, c’est tout de bon.
ПСНЯ ОДНОЙ ДВИЦ ВЫШЕДШЕЙ ЗА МУЖЪ.
uel hymen! quel fidel amour!
En si bel вge
Susanne s’engage.
Quel hymen! quel fidel amour
Tous les plaisirs ici font leur sйjour
Jeunes coeurs!
Vos tendres ardeurs
Tous promettent mille douceurs:
Le ciel vous fit en tout pour ses faveurs
Tout seconde ces deux amans?
Tout conspire
Tous vous desire
Un siecle entier de doux ravissemens.
ПОХВАЛА ВСЯКОЙ МИЛОИ.
Rien ne peut sur moi Tabsence
mme de cent milles jours:
j’aime constament Constance,
je ladorerai toujours.
Par un destin necessaire ,
Elle seule aura mon cur:
Elle seule ma sc plaire ,
Elle seule est mon vainqueur.
* * *
Qu’elle est en tout sans pareille!
Il n’est point de si doux traits,
son esprit est la merveille ,
Tout adore ses attraits.
Par un destin necessaire,
Elle seule aura mon cur:
Elle seule ma scu plaire:
Elle seule est mon vainqueur.
* * *
Bel objet de ma tendresse!
approuves donc mes beaux feux:
toi mon ardeur sans cesse
aspire par mille vux.
Par un destin necessaire,
Tu dois seule avoir mon cur:
Car tu seule m’a s plaire,
Et tu seule es mon vainqueur.
* * *
Si par quelque circonstance
Tu t’engages promptement
Helas! ma chere Constance
Tu me perdra srement.
Par un destin necessaire ,
Tu dois seule avoir mon cur:
Car tu seule m’a s plaire,
Et tu seule es mon vainqueur.
ПРОЩЕНІЕ
при разлученіи со всякой милои.
Divin objet d’un feu pur et celeste,
qui mon cur adressoit tous ses voeux,
ce jour funeste,
mais pretieux,
o je te fais mes ternels adieux
est le seul prix , le seul bien qui m’en este.
* * *
A ses rigueurs, blas! livr sans crime,
Amour, j’etois encore trop heureux,
et dans l’abyme
de mille feux ,
me faire envain soupirer sous ses yeux,
C’etoit de fleurs couroner sa victime.
* * *
Quoi que mes yeux, la Parque qui m’entrane,
Ait dj mis un funebre bandeau,
Cliere inhumaine !
C’est ton flambeau
Qui me conduit au delа du tombeau,
J’у vais porter ton adorable chaоne.
* * *
Trop cher objet, qui me sacrifie
L’affreux instant d’un depart si cruel,
adjeu! j’essuye
le coup mortel.
Mais, pourquoi donc frapp sur ton autel
en d’autre lieux t’aller rendre ma vie?
* * *
ТОСКА ЛЮБОВНИЦЫНА
въ разлученіи съ любовникомъ.
Eh ! destin cruel,
arraches donc mon ame:
Je ne vois plus, ah! mon amant fidel.
Rien n’eteindra ma flamme!
mais, toi sort,
jusqu’au Port
Et sur le bord ne lui fais aucun tort.
* * *
ТОСКА ЛЮБОВНИКОВА
въ разлученіи съ любовницею.
Eh! cruel destin
arraches donc mon aine :
En vain tu veux renverser mon dessein.
Rien n’eteindra ma flamme !
En tous lieux
Les beaux yeux
De ma Pliilis font alumer ses feux.
* * *
ПЛАЧЬ ОДНОГО ЛЮБОВНИКА
Разлучившагося съ своей милои,
которую онъ видлъ во сн.
Ахъ! невозможно сердцу пробыть безъ печали,
хоть ужъ и глаза мои плакать перестали:
Ибо сердечна друга немогу забыти,
безъ котораго всегда принужденъ я быти
* * *
Но, принужденъ судьбою или непремнной
и отъ всея вчности тако положенной,
или насилію волей во всемъ неразсуднои,
и въ порыв склониться на иное трудной,
* * *
Ну! чтожъ мн нын длать? коли такъ ужъ стало?
розстался я съ сердечнымъ другомъ не на мало.
Увы! съ нимъ раздлили страны мя далеки,
моря, лсы дремучи, горы, быстры рки.
* * *
Ахъ! всякая вещь изъ глазъ мн его уноситъ,
и кажется что всяка за него поноситъ
меня, симъ разлученьемъ страшно обвиняя,
и надежду, чтобъ видть, сладку отнимая
* * *
Однакъ вижю что съ німи одинъ сонъ глубоки
не согласился, мнить ли что то ему Роки
представлять мила друга велли предъ очи
и то въ темноту саму половины ночи!
* * *
Свтъ любимое лице! чья и стнъ пріятна!
и рчь хотя мнимая въ самомъ сн есть внятна!
Уже поне мн чаще поночамъ кажи ея,
и къ спящему безъ чювства ходить нестыдися.
ПРАВИЛА
Какъ знать надлежитъ гд ставіть запятую, точку съ запятою,
двоеточіе, точку, вопросителную, и удивителную.
, Il faut un repos court o la virgule arrte.
, Mais la virgule et point brouille certe la tte.
Coupez, sans balancer, la moiti cle tout sens
Par la virgule et point, la grammaire y consent.
On veut rendre raison dans chaque priode
En y mettant deux point, en prose ou : bien en ode.
L’on soait qu’il est ais la fin du discour
. De poser un grand point, c’est sans faire l’amour:
Car Fon dit qu’il est bien expert en tou-res choses,
Qu’il se mele de tout, jusqu’ plaider les causes.
! Par un longue et ronde il faut marquer du coeur
Toutes les passions , le ton aussi moqueur.
? Ronde et courbe se met apres chaque demande,
Sois quelle soit petite, ou bien quelle soit grande.
ПСЕНКА
Котрую я сочинилъ еще будучи въ Московскихъ
школахъ на мои выздъ въ чужія край.
* * *
ВЕСНА катитъ,
ЗИМУ валитъ,
и ужъ листикъ съ древомъ шумитъ.
поютъ птички
со синички,
хвостомъ машутъ и лисички.
* * *
Взрыты брозды,
цвтутъ грозды,
Кличетъ щегликъ, свищутъ дрозды,
льются воды,
и погоды,
Да веть знатны намъ походы.
* * *
конатъ рвется,
якарь бьется,
Знать корабликъ понесется.
нужъ плынь спшно,
не помшно,
Плыви смло, то успшно.
* * *
Ахъ! широки
и глубоки
воды морски, разбьютъ боки,
вось заставятъ
не оставятъ
добры втры и приставятъ.
* * *
плюнь на суку
морску скуку,
Держись черней, а знай штуку:
стать отишно,
и непышно,
Такъ не будетъ волнъ и слышно
ОПИСАНІЕ ГРОЗЫ
бывшія въ Гаг.
Съ одной страны громъ,
съ другой страны громъ,
смутно въ воздух!
ужасно въ ух!
набгли тучи
воду несучи,
небо закрыли,
въ страхъ помутили!
* * *
Молніи сверкаютъ,
страхомъ поражаютъ,
трскъ въ лсу съ Перуна,
и тмнетъ луна,
вихри бгутъ съ прахомъ,
полоса рветъ махомъ,
страшно ревутъ воды
отъ той непогоды.
* * *
Ночь наступила,
день измнила,
сердце упало:
все зло настало!
пролилъ дождь въ крышки,
трясутся вышки,
сыплются грады,
бьютъ вертограды.
* * *
Вс животны рыщутъ,
покоя несыщутъ,
біютъ себя въ груди
виноваты люди
бояся напасти,
и чтобъ непропасти,
руки воздваютъ,
на небо глашаютъ.
* * *
О солнце красно!
стань опять ясно,
разжени тучи,
слезы горючи,
столкай премну,
отсель за Вну,
дхнуть бы Зефіромъ
съ тишаишимъ миромъ!
* * *
А вы, Аквилоны,
будьте какъ и оны,
лютость отложите,
только прохладите,
побги вся влоба
до вянаго гроба:
дни намъ нада красны
пріятны и ясны.
СОНЪ
учиненъ пснію на подобіе одной
псни Французской La Reine si belle,
и съ ея же Рефренемъ.
Aimable delire
D’un songe amoureux!
Seul prix du martyre,
de mes tendres feux!
Instant, ou ma belle
me serroit si fort,
Tu fuis avec elle!
vraiment elle а tort.
* * *
Sa langue ma bouche
Rpondoit si bien ,
Son coeur si farouche
Se changeoit au mien,
Nos bras p&egrave,le mle
Se serroient si fort.
O s’envole-t-elle?
vraiment elle a tort.
* * *
Est il bien possible,
Disois-je en son sein,
que tu sois sensible,
que tu m’aime enfin!
Iris moins cruelle
Ne veut plus ma mort!
ali! rpondoit elle:
vraiment elle a tort.
* * *
Je i’entendois dire
D’un ton plein d’amour,
Cruel , tu peut rire ,
Je souffre mon tour.
Sa tendre prunelle
Le disoit encor.
Que ifattendoit elle?
vraiment elle a tort.
* * *
Tandits que mes larmes
Couloient de plaisirs,
Par quelles alarmes
Se met elle a fuir?
Pour fruit de mon zele
Quand je mouille au Port,
O s’envole-t-elle?
vraiment elle a tort.
* * *
Celte enchanteresse
Change en se moment
Ma tendre allgresse
En affreux tourment.
Comme une hyrondelle
Qui prend son essort
Ou s’envole-t-elle!
vraiment elle a tort.
* * *
Mais par quelle route
La suivre en ces lieux ?
Je n’y vois plus gote.
En ouvrant les yeux.
A demi pucelle
Qu’elle etoit encor,
O s’envole-t-elle?
vraiment elle a tort.
ЭПІГРАММА
къ охуждателю Зоілу
МНОГО НА МНОГИ КНИГИ васъ, братецъ БЫВАЛО,
А НА ЭТУ НЕ УЖЛИ васъ ТАКИ НЕСТАЛО?
Тальман Поль
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Паутина жизни, Шумахер Генрих-Фольрат, Год: 1910
  2. Немецкое горе, Барч Рудольф-Ганс, Год: 1912
  3. Поята, дочь Лездейки. Часть первая, Бернатович Феликс, Год: 1832
  4. Неравный брак, Троллоп Фрэнсис-Элеонор, Год: 1888
  5. Буффало Билл и его приключения на Западе, Бантлайн Нед, Год: 1869
  6. Московский оружейник, Кобб_младший Сильванус, Год: 1856
  7. Маленький Иоганнес, Ван-Эден Фредерик, Год: 1887
  8. Замок Эскаль-Вигор, Экоут Жорж, Год: 1889
Электронная библиотека