ДОЧЬ КОРОЛЕВЫ ВИКТОРІИ.
ДОЧЬ КОРОЛЕВЫ ВИКТОРІИ.
. Булгаковъ.
‘Историческій Встникъ’, No 1, 1884
Дочь королевы Виктории, Булгаков Федор Ильич, Год: 1884
Время на прочтение: 8 минут(ы)
Великая герцогиня Гессенская Алиса, дочь англійской королевы Викторіи, умершая пять лтъ назадъ жертвой материнской любви, оставляетъ по себ память въ исторической литератур, изданными недавно письмами ея къ матери {Allice, Grossherzogin von Hessen and bei Rhein, Prinzessin von Grossbritаnien and Irland. Mittheilungen ans ihrem leben und ihrem Briefen. Darmstadt, 1883 г.}. Книга, заключающая въ себ эту переписку, посвящена дтямъ покойной: наслдственному великому герцогу Эрнсту-Людвигу, принцессамъ Викторіи, Елизавет, Ирин и Алис Письма герцогини дополнены свдніями о жизни и дятельности ея, доставленными ихъ анонимному издателю англійской королевой Викторіей, супругомъ Алисы — великимъ герцогомъ Людвигомъ, германской императрицей Августой, сестрой Алисы — кронпринцессой Викторіей и великой герцогиней Луизой Баденской.
Принцесса Алиса родилась 25 апрля 1843 года третьимъ ребенкомъ и второй дочерью отъ брака ныншней англійской королевы съ покойнымъ принцемъ Альбертомъ. Она считалась ‘красой семьи’, по выраженію ея отца и ‘маленькой тщеславной особой’, по выраженію ея матери, и была любимицей всей семьи. Воспитаніе королевскихъ дтей, какъ мы знаемъ изъ напечатаннаго недавно сэромъ Теодоромъ Мартиномъ жизнеописанія Альберта, было серьезное и строгое. До конфирмаціи вс дти держались вдали отъ двора. Только на прогулкахъ они сопровождали родителей, да за десертомъ появлялись за королевскимъ столомъ. Принцеса Алисъ въ дтств любила всякія физическія упражненія: гимнастику, катанье на конькахъ и верховую зду, и при этомъ, по словамъ ея сестры Викторіи, ‘ея ученическія тетради всегда были въ порядк, писаны красивымъ и отчетливымъ почеркомъ’. Умственныя способности и наиболе глубокія стороны характера развились въ ней, однако, не очень рано. По отзыву Луизы Баденской, съ 1851 года бывшей въ дружб съ Алисъ, покойная въ молодости обладала даромъ нравиться окружавшимъ ее. Особенную привязанность она питала къ теперешнему императору и императриц Германіи, которыхъ называла въ то время ‘дядя Пруссіи’ и ‘тетка Пруссіи’. Когда старшая сестра Алисы вышла замужъ за германскаго кронпринца и ухала въ Берлинъ, покойная стала ближе къ своему отцу, который пробудилъ въ ней разумную любовь въ образовательнымъ искусствамъ и къ музык. Принцъ Альбертъ не могъ не нарадоваться, видя свою дочь ‘красивую, изящную и образованную’, а королева считала ее очень доброй, кроткой, разсудительной и привтливой. ‘Она — говорила королева — истинная утха для меня и я не выдамъ ее замужъ до тхъ поръ, пока только въ состояніи буду отклонитъ ее отъ такого намренія разумными доводами’. Тмъ не мене женихъ не заставилъ себя ждать. Въ іюн 1860 года, при англійскомъ двор находились принцы Гессенскіе Людвигъ и Генрихъ. ‘Юношески свжій тломъ и духомъ’ 22-хъ-лтній Людвигъ плнилъ сердце 17-ти-лтней принцессы Алисы. Въ ноябр того же года состоялась помолвка. Свадьбу же пришлось отложить по случаю смерти принца Альберта.
Принцесса вмст съ матерью проводила дни и ночи у постели больнаго отца, а, когда его не стало, явилась настоящей опорой для убитой горемъ королевы. ‘По единогласному отзыву очевидцевъ — пишетъ Луиза Баденская — то, чмъ выказала себя принцесса Алиса при смерти отца, просто изумительно. Сама удрученная тоской по горячо любимомъ отц, она немедленно взяла въ свое распоряженіе все, что нужно было, чтобъ въ эти первые ужасные моменты облегчить положеніе матери. Вс доклады министровъ и придворнаго штата доходили до монархини чрезъ ея посредство. Письменно и устно она дятельно облегчала королев все, сколько было въ ея силахъ. Твердое ршеніе королевы, по настоятельному желанію короля Леопольда Бельгійскаго, немедленно по смерти принца покинуть Виндзоръ и отправиться въ Осборнъ, было поколеблено единственно Алисъ’. Въ это-то время въ принцесс и развились интересъ къ политик и политическая сметка, какими она впослдствіи такъ отличалась. Тогда же она пріобрла тотъ практически-организаторскій взглядъ и ту неутомимую потребность дятельности, какіе составляли отличительную особенность ея семейной и общественной жизни.
И однакожъ, изъ писемъ Алисы къ ея катера, водно, что чувство невозмстимой утраты дорогого отца проходятъ чрезъ всю ея жизнь. Въ этомъ первомъ трудномъ жизненномъ испытаніи закалилась глубокая серьезность ея характера и сознаніе, что жизнь — не забава, но поприще для серьезнаго труда и сознательнаго исполненія долга. Едва ли отыщется хотъ одно письмо въ данной книг, въ которою не упоминалось бы объ отц. ‘Я не знала — пишетъ принцесса 12-го декабря 1874 года — человка, котораго можно было бы поставить на ряду съ отцомъ или котораго можно было бы такъ неизмнно любить и почитать. Онъ былъ и есть мой идеалъ’. ‘Лелять воспоминанія юности’ — говоритъ анонимный издатель книги,— ‘осуществить на дл внушенные принцес отцомъ планы, заботиться объ искусствахъ и наукахъ, содйствовать развитію просвщенія, образцово устроить свою семью, улучшить участь низшихъ классовъ, заботиться о нуждахъ рабочаго населенія, словомъ, по мр сил подражать примру отца — все это было священной обязанностью принцессы относительно дорогой памяти’. Подъ первымъ впечатлніемъ сильнаго горя и въ періодъ наплыва многообразныхъ новыхъ обязанностей, Алиса до такой степени мало заботилась о своей будущей судьб, что женихъ ея одно время опасался, какъ бы она не взяла своего слова назадъ. Но 1-го іюля 1862 года въ Осборн состоялась свадьба, 9-го іюля молодые ухали изъ Англіи и черезъ три дня торжественно были встрчены въ Дармштадт.
Посл роскошной обстановки въ Англіи, принцесс не легко было привыкнуть къ маленькому герцогскому двору въ Дармштадт, хотя родители ея мужа и самъ Людвигъ старались, доставить ей вс удобства. ‘Я намреваюсь сказать великому герцогу’ пишетъ Алиса къ матеря 27-го іюля 1862 года, ‘что мы осенью воротимся въ Англію, чтобъ не быть въ тягость своимъ родителямъ’. Принцесса, дйствительно, нуждалась въ самомъ необходимомъ. Война 1866 года встревожила ее въ виду возможности окончательнаго раззоренія. ‘Мы очень скоро — пишетъ она 25-го мая — сдлаемся нищими, если все такъ пойдетъ, какъ ожидается’. Подъ 15-мъ іюня читаемъ: ‘Ужасное время! Я предвижу, что приходитъ гибель маленькихъ государствъ. Помоги намъ, Боже! Безъ жалованья дядя Людвигъ и вся семья — нищіе, такъ какъ вся собственность заключается въ земляхъ’. Положеніе принцессы въ это время было боле, чмъ тягостное. Она съ каждымъ днемъ ожидала прибавленія семейства и около нея не было ни одной замужней женщины. Супругъ ея находился на пол сраженія, а населеніе Гессена боялось Пруссіи пуще всего. ‘Смятеніе здсь страшное — говорится въ письм 27-го іюля — нужда въ деньгахъ неотступная — на право и на лво надо помогать. Такъ какъ пруссаки рыщутъ здсь, то вещи многихъ спрятаны у меня въ дом. Лежа въ постели, должна принимать въ своей комнат мужчинъ, являющихся ко мн съ вопросами, которые я сама непосредственно должна ршать… Знамя полка Людвига, которое не взято ими и обыкновенно хранится въ замк, находится теперь для безопасности въ моей комнат’.
Принцесса близко видла войну. Пруссаки заняли Дармштадтъ, дома переполнились ранеными, которымъ недоставало самаго необходимаго. Она немедленно принялась за дло помощи раненымъ, выписывала изъ Англіи полотно и корпію, организовала уходъ за больными, посщала лазареты и приносила страждущимъ утшеніе и облегченіе. Принцесса рано привыкла принимать близко къ сердцу чужое горе и неустрашимо смотрть въ глаза горю и слезамъ. Однажды, принцесса постила съ придворной дамой роженицу. Она описываетъ это своей матери, прося ее никому о томъ не говорить, такъ какъ, кром принца и придворныхъ дамъ, ни одна душа не вдаетъ о слдующемъ посщеніи: ‘Наконецъ, прошли мы чрезъ грязный дворикъ по темной лстниц въ маленькую комнату, гд на одной кровати лежала бдная женщина и ея малютка, на томъ же пространств находились еще четыре ребенка, мужъ, дв другія кровати и печь. Впрочемъ, въ комнат не было ни дурнаго запаха, ни грязи. Я выслала Христу (придворную даму) съ дтьми, затмъ сварила кое-что для женщины, привела въ порядокъ ея постель, выкупала ея малютку, промыла ему глазенки, которые зло глядли, и спеленала. Я дважды приходила туда. Обитатели комнатки не знали меня, они были одты чисто, добродушно и трогательно привтливы другъ съ другомъ. Пріятно въ такой бдности находить столь свтлыя чувства’.
Свое высшее счастье принцесса Алиса находила въ любви къ мужу. Письма ея въ королев переполнены доказательствами ея привязанности къ своему Людвигу. Она не нахвалится его семейными добродтелями. Это супружеское счастье достигло своего апогея, когда въ 1868 году у нихъ родился первый сынъ, затмъ въ 1870 году явился на свтъ второй, который, однако, къ великому горю родителей, въ 1873 году, но недосмотру, упалъ съ окна и умеръ.
Принцесса ничего такъ не боялась, какъ взрыва новой войны. Но когда наступила франко-прусская война, Алиса съ прежней неустрашимостью заботилась о больныхъ и раненыхъ: ‘я не вижу и не ощущаю ничего, кром ранъ’, говорится въ одномъ изъ ея писемъ. И среди такихъ хлопотъ и безпокойствъ она, когда мужъ ея стоялъ съ своей дивизіей у Меца, родила втораго сына. Оправившись, она снова отдалась заботамъ о раненыхъ. ‘Бдствіе — везд велико, пишетъ она 14-го января 1871 года. Я помогаю, гд только могу. Пока я въ состояніи изъ своихъ сбереженій помогать другимъ, я должна это длать’. Подъ впечатлніемъ извстія о перемиріи она писала: ‘Теперь, когда война пріостановлена, я чувствую какъ разслабли мои нервы, посл всего испытаннаго мною въ теченія цлыхъ шести мсяцевъ’.
1876 годъ принесъ съ собой войну Сербіи съ Турціей. Императоръ Александръ И въ Дармштадт видлся съ принцессой. Вотъ что она сообщаетъ королев подъ 23-мъ іюля объ этомъ свиданіи: ‘Вчера императоръ Александръ говорилъ со мной, онъ искренно радовался, что политическія осложненія клонятся къ мирной развязк: ‘подтверди мам еще разъ, сказалъ онъ, какъ мн пріятно узнать, что именно она поддерживаетъ миръ, мы не можемъ, мы не хотимъ воевать съ Англіей. Было бы безуміемъ думать о Константинопол и объ Индіи’. Слезы были на его глазахъ, онъ казался такъ растроганъ, точно съ него сняли страшное бремя. И за Марію и ея мужа (герцога Эдинбургскаго, брата Алисы) ему было пріятно, что все опять уладится благополучно… Я, прибавляетъ Алиса — тутъ подумала о теб — 39 лтъ незавиднаго господства, и это за услуги, какія оказываешь своему отечеству и міру вообще въ такомъ затруднительномъ положеніи. Частнымъ людямъ, весьма естественно, живется лучше, наши привилегіи обусловлены боле обязательствами, нежели преимуществами, а ихъ непривилегированное положеніе — нисколько не лишеніе въ сравненіи съ неизмримой выгодой самому себ быть господиномъ и обращаться съ остальными людьми на равной ног, имть возможность познавать людей и міръ, какъ они есть въ дйствительности, а не только какъ имъ хочется намъ показывать себя, намъ въ угоду’. Два дня спустя Алиса приводитъ сказанную ей фразу князя Горчакова, ‘который казался не совсмъ въ дух’,— ‘я могу вамъ откровенно сказать, что я желалъ бы видть Англію великой, сильной, ршительной въ политик, какъ то было при Каннинг и великихъ государственныхъ людяхъ Англіи, которыхъ я зналъ сорокъ лтъ назадъ. Россія велика и сильна, если бы и Англія была такой же, намъ не понадобилось бы обращать вниманіе на всхъ маленькихъ’. Онъ сказалъ еще: ‘мы (т. е. англичане) длали свою вншнюю политику и депеши для Синей книги и не показали никакой явно ршительной политики въ палат общинъ и передъ свтомъ’.
Интересуясь политикой, принцесса, обладавшая весьма многостороннимъ умомъ, любила науку и слдила особенно за успхами исторіи и современныхъ научныхъ вопросовъ. Ближе всхъ къ ней стоялъ знаменитый авторъ ‘Жизни Іисуса’, Давидъ Штрауссъ. Принцесса сама пожелала познакомиться съ нимъ, когда онъ жилъ въ Дармштадт (съ весны 1868 года по осень 1872 года). Осенью 1868 года, онъ былъ представленъ Алис. Теперь явилась возможность возстановятъ то мсто, которое въ литературныхъ воспоминаніяхъ Штрауса, гд идетъ рчь о встрч съ принцессой, было выпущено въ 1877 году.
Вотъ разсказъ самого Штраусса: ‘Непривыкнувъ вращаться въ кругу великихъ міра сего, я, однакожъ, съ перваго же разу почувствовалъ какое-то довріе къ этой дам, Дружеская натуральность въ обхожденіи, ясность пониманія, сглаживали всю мою неловкость’. Визиты Штраусса повторялись и каждый разъ продолжительныя бесды были ‘источникомъ благодтельнаго оживленія для обихъ сторонъ’. Штрауссъ занимался тогда изученіемъ Вольтера. ‘Все глубже читалъ я и вдумывался въ этого замчательнаго человка и его дятельность, но при этомъ я, все-таки, не хотлъ ничего о немъ писать и потому ни разу не выписалъ ни одной цитаты… Прекрасно, что я измнилъ своему ршенію. Я задумалъ писать — не для публики, но для моей дочери’. Принцесса, узнавъ объ этомъ, упросила Штраусса прочесть ей о Вольтер по рукописи. ‘Теперь, говоритъ онъ въ своихъ воспоминаніяхъ, меня прельщала мысль непремнно что нибудь написать о Вольтер для принцессы’. Предполагалось въ начал прослушать этюды Штраусса въ кругу избранной публики, но мужъ принцессы заболлъ дифтеритомъ и отъ такого плана пришлось отказаться. ‘Она пригласила меня къ себ, пишетъ Штрауссъ, если я не боюсь заразиться, и призналась мн, что въ часы одиночества ей было бы очень лестно прослушать мои лекціи о Вольтер. Я охотно согласился’. Въ теченіе семи часовъ былъ прочитанъ манускриптъ. Штрауссъ намревался даже посвятить принцесс свою книгу о Вольтер, но принцесса отказалась изъ скромности. Тогда авторъ предложилъ ей единственный личный экземпляръ съ посвященіемъ.
Изъ искусствъ она занималась съ любовью живописью и музыкой. Въ обихъ она далеко превосходила даровитыхъ диллетантовъ. Нравственные же интересы принцессы сосредоточивались на воспитаніи дтей. Алиса не переносила тхъ матерей, которыя вчно толкуютъ о собственныхъ дтяхъ. Она считала за лучшее по меньше говорить, но по больше длать. Письма, относящіяся къ этому предмету, весьма поучительны для матерей. Тутъ много правды, здравыхъ сужденій и свтлыхъ взглядовъ высказано на разныя стороны домашняго и общественнаго воспитанія.
Относительно свадьбы своего брата, герцога Эдинбургскаго съ великой княгиней Маріей Александровной, Алиса писала матери — королев: ‘Наврно Мари должна глубоко чувствовать, покинуть столь нжную и любвеобильную мать (покойную императрицу) представляется почта несправедливымъ. Какъ непонятна эта сторона природы — всхъ, кого любишь наиболе, кого знаешь наиболе, кому всмъ обязанъ, покидать изъ-за одного и, сравнительно, неизвстнаго! Жребій родителей, дйствительно, жестокій и требуетъ столько самоотреченія’. Принцесса не разъ встрчалась съ покойной императрицей, ежегодно проводившей лто въ Ингенгейн. Алиса хвалитъ въ ней нжную любовь къ дтямъ и глубокую религіозность.
Въ числ послднихъ писемъ великой герцогини есть одно — къ новому воспитателю наслдника великаго герцогства, здсь она говоритъ, какъ бы она желала воспитать сына. Онъ долженъ быть ‘благороднымъ человкомъ въ полномъ смысл слова, безъ чванства принца, ршительнымъ, не эгоистичнымъ, отзывчивымъ на добрыя дла, съ такими качествами, которыя англійское воспитаніе стремится развитъ прежде всего сознаніемъ долга, чувствомъ чести и любовью къ истин, уваженіемъ къ Богу и закону. Только эти качества длаютъ человка истинно-свободнымъ’. Такимъ образцемъ благороднаго человка былъ для нея отецъ, такими же она хотла видть своихъ дтей, требуя отъ правителей, чтобъ они являли міру примръ добродтели. Съ этой мыслью, вспоминая отца на смертномъ одр, скончалась Алиса, отъ заразы дифтеритомъ во время ухода за больной дочерью, 14-го декабря 1878 года, оставивъ по себ свтлую память, какъ о правительниц — образц добродтели.