Ангелъ Ивановичъ Богдановичъ.
1860—1907.
Ангелъ Ивановичъ Богдановичъ.
1860—1907.
Вл. Кор.
‘Русское богатство’, No 3, 1907
Ангел Иванович Богданович, Короленко Владимир Галактионович, Год: 1907
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Наша книжка была закончена, когда литературная семья понесла новую утрату: 24 февраля, посл тяжелой болзни, умеръ Ангелъ Ивановичъ Богдановичъ, публицистъ, критикъ, одинъ изъ главныхъ сотрудниковъ и редакторъ журнада ‘Міръ Божій’.
Полякъ по происхожденію, католикъ по исповданію, А. И. Богдановнчъ въ раннемъ дтств попалъ вмст съ семьей въ Нижегородскую губернію, гд выросъ и получилъ среднее образованіе. Впечатлнія Приволжскаго края окружали его дтство, среднее образованіе онъ получилъ въ нижегородской гимназіи, и русская литература освободительной эпохи заполонила молодую воспріимчивую душу. Не забывая родного языка, онъ, однако, сталъ русскимъ по главному содержанію чувства и мысли. Это не былъ переходъ отъ ‘завоеванныхъ’ на сторону ‘завоевателей’, отъ угнетенныхъ къ угнетателямъ. Къ какой Россіи примкнулъ полякъ Богдановичъ, видно изъ того, что уже въ первые свои университетскіе годы онъ попадаетъ въ русскую крпость, подъ русскій военный судъ. Въ одной изъ послднихъ книжекъ журнала ‘Былое’ {См. ‘Былое’, январь, 1907 г., стр. 119.} есть упоминаніе объ этомъ эпизод изъ жизни Богдановича: обвиняли его въ принадлежности къ партіи, стремившейся къ ниспроверженію существующаго строя. На суд юный студентъ произнесъ короткую остроумную рчь, въ которой сопоставилъ тяжесть обвиненія, грозившаго, если не ошибаюсь, смертной казнью, съ уликами (въ его квартир нашли при обыск ’81 точку типографскаго шрифта’. Эта ‘восемьдесятъ одна точка’ давала поводъ для обвиненія по 249 ст.). Военный судъ вынесъ оправдательный вердиктъ, но универсдтетская карьера Богдановича была прервана, такъ какъ административно онъ все же былъ высланъ изъ Кіева и нсколько лтъ жилъ подъ надзоромъ полиціи въ Нижнемъ-Новгород.
Здсь, съ 1886 года, онъ началъ работать въ провинціальныхъ приволжскихъ (преимущественно казанскихъ) газетахъ. Въ эти годы онъ принималъ дятельное участіе въ той глухой, сдавленной борьб за право и правду, которую съ такимъ трудомъ и усиліями вела тогдашняя безправная печать. Къ концу 80-хъ годовъ онъ, вмст съ своимъ товарищемъ А. А. Дробышевскимъ, перехалъ въ Казань, гд принялъ ближайшее участіе въ ‘Волжскомъ Встник’. Это было время, когда работа въ провинціальной печати являлась настоящимъ подвигомъ: читателей было немного, подписчиковъ еще меньше. За самое скудное вознагражденіе, едва оплачивавшее скромное существованіе литературной богемы,— Богдановичъ писалъ передовыя статьи, замтки, фельетоны, составлялъ номера, выкраивалъ извстія. Можно сказать съ увренностью, что вдвоемъ эти ‘ближайшіе сотрудники’ часто выносили на плечахъ злополучную газету. Въ одномъ были требовательны эти непритязательные работники: они не допускали ни малйшей неискренности и фальши. Газета могла говорить немного, но то немногое, что можно было сказать,— должно быть сказано безъ недомолвокъ и искаженій.
На этой почв выходили конфликты съ издателями, и литературнымъ воинамъ приходилось сниматься съ насиженнаго мста и перекочевывать съ своими перьями въ другое. Черезъ короткое время боевая кличка Богдановича Semper Idem стала очень замтна въ среднемъ Поволжьи, нердко изъ его фельетоновъ яркія блестки стали залетать въ столичную печать, и газета, гд онъ основывалъ свой временный бивакъ, сразу привлекала вниманіе, впредь до новаго конфликта изъ-за ‘чистоты направленія’.
Въ 1893 году Богдановичъ перехалъ въ Петербургъ, гд сначала велъ внутреннее обозрніе въ ‘Русскомъ Богатств’, а затмъ вошелъ въ составъ редакціи ‘Міра Божьяго’. Здсь онъ опять развернулъ свою поразительную работоспособность и отдалъ журналу вс свои незаурядныя силы, работая вмст съ А. А. Давыдовой. Впослдствіи къ нимъ примкнули и новыя силы, но можно, кажется, сказать, не боясь впасть въ преувеличеніе, что журналъ поставленъ твердо и сдланъ тмъ, чмъ сталъ онъ въ лучшія времена своего существованія,— главнымъ образомъ усиліями этихъ двухъ человкъ… Оба они отдали себя длу журнала всецло и беззавтно.
А. И. Богдановичъ, кром редакторской работы, велъ еще критико-публицистическій отдлъ, за скромной подписью А. Б. Читатели, конечно, помнятъ эти летучіе, живые очерки, порой яркіе, порой парадоксальные,— но всегда глубоко искренніе и проникнутые горячей любовью къ литератур.
27 марта, въ сумрачный весенній день, на Волковомъ кладбищ читатели друзья покойнаго и его друзья писатели присутствовали при не совсмъ обычномъ зрлищ: на русскомъ православномъ кладбищ у раскрытой могилы стоялъ католическій священникъ и раздавались печальные звуки латинскаго ‘requiem aeternam dona ei Domine’. Поляка-католика хоронили въ литераторской части православнаго кладбища, потому что этотъ полякъ былъ искренній русскій писатель, и настоящей родиной его души была русская литература. Кругомъ свжей могилы высились кресты и памятники ране пришедшихъ туда товарищей, встрчавшихъ своего собрата, еще молодого, но успвшаго уже много поработать на нив мысли и слова, свободы, солидарности и братства…