![[]](https://electronic-library.ru/wp-content/uploads/2023/05/zand-2.jpg)
Вл. Каренин.
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОЕ ЗНАЧЕНИЕ САНД.
ИСТОРИКО-ЛИТЕРАТУРНОЕ ЗНАЧЕНИЕ САНД.
Е. Слободская-Ермакова.
Библиография:
Библиография:
Жорж Санд: биографическая справка, Санд Жорж, Год: 1937
Время на прочтение: 11 минут(ы)
САНД Жорж [George Sand, псевдоним Амандины Люсили Авроры Дюпен, в замужестве Дюдеван, 1804—1876] — знаменитая французская писательница. Отец ее, одаренный и лит-ыми и музыкальными способностями молодой аристократ, во время Революции 1789 вступил в ряды революционной армии, проделал ряд Наполеоновских походов и умер молодым. Жена его София Виктория Антуанетта Делаборд была дочерью парижского продавца птиц, истой дочерью народа. Будущая писательница побывала с матерью во время Наполеоновского похода в Испании, потом попала в тихую деревенскую обстановку к бабушке, к-рая воспитывала ее по идеям Жан Жака Руссо. Живя в постоянном близком общении с крестьянами, девочка рано узнала жизнь и деревенской бедноты и деревенских богачей, привыкла принимать близко к сердцу интересы первых и отрицательно относилась к деревенским кулакам. Образование получила в монастыре, как многие девушки ее среды. По выходе из монастыря Аврора страстно увлеклась чтением и перечитала всю библиотеку старухи Дюпен. Особенно увлекли ее сочинения Руссо, и влияние его отразилось на всем ее творчестве. После смерти бабушки Аврора вскоре вышла замуж за Казимира Дюдевана. Дюдеван оказался совершенно неподходящим товарищем для умной, пытливой, мечтательной и своеобразной женщины. Это был типичный буржуа-стяжатель. В 1830 она разошлась с ним, уехала в Париж и стала вести там, с одной стороны, совершенно студенческую, свободную, а с другой — чисто профессиональную, трудовую жизнь писателя.
Лит-ое дарование сказалось у Авроры Дюпен очень рано. Лит-ая деятельность ее началась с совместной работы с Жюлем Сандо. Плод этого ‘коллективного творчества’ — роман ‘Роза и Бланш’, или ‘Актриса и монахиня’ вышел в 1831 под псевдонимом Жюля Санд (половиной имени Сандо — Sandeau) и имел успех. Издатели пожелали сейчас же издать новое произведение этого автора. Аврора в Ногане написала свою часть, а Сандо — лишь одно заглавие. Издатели требовали, чтобы роман вышел с фамилией того же, имевшего успех Санда, а Жюль Сандо не хотел ставить свою фамилию под чужим произведением. Чтобы разрешить спор, Сандо посоветовали отныне писать под своим полным именем и фамилией, а Авроре — взять половину этой фамилии и поставить перед ней общераспространенное в Берри имя Жорж. Так явился на свет псевдоним Жорж Санд. Подписанный им роман ‘Индиана’ [1832] имел большой успех. За нею последовали ‘Валентина’, [1832] потом ‘Лелия’, [1833], Андре’, [1835], ‘Симон’ [1836], ‘Жак’ [1834], и т. д. и т. д. С 1832 и по самый день смерти С., не останавливаясь, писала ежегодно по роману, а иногда по два и по три, не считая повестей, рассказов и статей. ‘Лелия’ теперь кажется очень устаревшей по своему чрезмерному романтизму и местами слишком риторичной, но производит впечатление силой своего протеста, пылкостью негодования и смелостью запросов, предъявляемых к обществу, а в свое время произвела потрясающее впечатление, вызвала целый ряд подражаний во всех европейских лит-рах. Отражением венецианского путешествия с Мюссе явился ряд так наз. ‘Венецианских повестей’ [1838—1839]: ‘Орко’, ‘Маттеа’, ‘Последняя Альдини’ и ‘Ускок’. Эти же венецианские впечатления отразились и на первых главах ‘Консуэло’ [1842—1843], одного из лучших романов С. Продолжение его составляет роман ‘Графиня Рудольштадтская’ [1843—1844], а с ним тесно связаны очерки по истории Богемии и Гусситских войн: ‘Ян Жишка’ и ‘Прокоп Великий’ [1853], в которых ярко выразились симпатии С. к коммунистическим тенденциям средневековой чешской секты таборитов. В этом романе отразились кроме того идеи Пьера Леру о прогрессе человечества, преемственно переходящем от одного народа к другому, учение сенсимонистов о высоком назначении и роли артиста в человеческом обществе и т. п. Не менее интересен роман ‘Спиридион’ [1839] как отражение мысли, высказанной Лессингом в ‘Воспитании рода человеческого’ о прогрессивном изменении человеческих верований.
В своем провинциальном городке Ла-Шатр Аврора Дюдеван, как и муж ее, принадлежали к так наз. ‘бонапартистской оппозиции’ Бурбонам. Переселившись в Париж, она попала в самый разгар социально-политической борьбы: революция 1830, правда, уже прошла, но началась борьба против буржуазной монархии Луи Филиппа: произошло Лионское восстание, кровавое усмирение в улице Сен-Мерри в Париже [1832], процесс сен-симонистов, так наз. процесс-монстр — грандиозный политический процесс 1835, один из адвокатов сенсимонистов — Мишель де Буржа — убедил С. в необходимости политической борьбы. Не менее сильное влияние на писательницу оказал Ламенне своими пылкими речами и писаниями об истинных интересах народа. Доминирующей нотой ее романов стала идея о несправедливости социального неравенства. Центральными фигурами ее романов становятся крестьяне и труженики города (‘Орас’ — ‘Horace’, 1842, ‘Товарищ круговых путешествий по Франции’, 1840, ‘Грех господина Антуана’, 1847, ‘Жанна’, 1844, ‘Мельник из Анжибо’ (1845—1846) и так наз. ‘деревенские’ ее романы (‘Маленькая Фадетта’, 1840, ‘Франсуа-Найденыш’, 1849, ‘Чортова лужа’, 1846, ‘Деревенские музыканты’, 1855), где крестьяне однако рисуются чересчур идеалистически, в совершенно иных тонах, чем у Бальзака или Золя). Немудренно, что Гейне уже в 1840 по поводу представления драмы С. ‘Козима’, [1840] писал, что против автора сплотились ее враги — аристократия и буржуазия. Герцен говорил, что, тогда как Скриб является апологетом буржуазии, в романах С. изображены отрицательные ее стороны в лице разных Бриколенов, Галюше и др., и что поэтому ‘добрые буржуа читают романы Жорж Санд со скрежетом зубов. Кроме романов С. опубликовала в этот же период ряд социально-политических статей: ‘Политики и социалисты’, ‘Парижские булочники’, ‘Фаншетта’, ‘Письма крестьянина из Черной долины’, ‘Размышления о Жан Жаке Руссо’. Эти статьи очень характерны для ее мировоззрения. Она считала себя ‘социалисткой, а не политиком’, на борьбу и победу революционных партий смотрела лишь как на единственную возможность приблизить торжество своих социальных идеалов, она считала, что перемена политического режима не все, что главное — это переустройство социально-бытового строя, облегчение материального положения всего городского пролетариата и бедствующего крестьянства, уравнение его в правах с богатыми и сильными, освобождение от вековых пут невежества и обобществление орудий производства. Эти идеи С. высказывала и в статьях и в романах. Неудивительно, что когда грянула февральская революция 1848 и почти все члены редакции ‘Реформы’ оказались членами того временного правительства, к-рое сулило народу осуществление всех этих идеалов, то С. поспешила из своего деревенского уединения в Париж и приняла активное участие в деятельности этого временного правительства. Она принялась вести и через доверенных лиц и посредством издания брошюр (‘Писем к народу’, 1848, и т. д.) деятельную пропаганду революционных идей среди косного крестьянства и буржуазного населения своей провинции. Затем сама стала издавать журнал ‘Дело народа’, написала ‘Пролог’ для открытия даровых народных спектаклей во ‘Французском театре’ и наконец взяла на себя писание тех ‘Бюллетеней’, к-рые стало издавать Временное правительство. Некоторые из этих статей не только напугали друзей С. определенно высказанным сочувствием коммунизму, но послужили поводом местным мелким буржуа натравить на писательницу, как на сообщницу ‘ужасного старика, кровожадного Деда Коммунизма’, малограмотных окрестных фермеров и крестьян. Зато все безземельные и бездомные ‘подкидыши’ (champis) из окрестных деревень, к-рых она и кормила, и учила, и выводила в люди, организовали тайную охрану вокруг ее дома. После ‘дня 15-го мая’, т. е. попытки слева свергнуть Временное правительство, С. обвинили в разжигании политических страстей, и она должна была поспешно удалиться в свою деревню. Затем наступила реакция, и С. окончательно отошла от активного участия в политически-общественной жизни. После Декабрьского переворота она едва сама не подверглась аресту и ссылке, но явилась энергичной заступницей и ходатаем за жертв этого переворота очень многих она спасла от смерти, ссылки и изгнания. Со времени Декабрьского переворота она окончательно поселилась в Ногане. В этот период жизни она с особым рвением предалась драматическому искусству и написала целый ряд пьес, из к-рых наибольший успех имели ‘Франсуа-Найденыш’ (1849, по роману того же имени), ‘Клавдия’ [1851], ‘Свадьба Викторины’ [1851] и более всего ‘Маркиз де Вильмер’. [1867]. Из позднейших ее романов следует отметить ‘Кадио’ [1868] и ‘Нанон’, составляющие вместе с вышедшим еще в 1836 ‘Мопра’ как бы историческую трилогию из времен революции 1789. Последние годы ее жизни были самыми счастливыми и спокойными. Ее последние значительные произведения: ‘Сказки бабушки’ [1873], серия ‘Воспоминаний и впечатлений’ [1873].
Имя Жорж Санд стечение почти полувека — от 30-х до 60-х гг. XIX в. — было для русской и западной интеллигенции синонимом женской независимости, передовых идей, мечтаний о пересоздании общественного строя, стремлений к идеальной справедливости и братству. Начав свою лит-ую деятельность в дни побед французской романтической школы, продолжая ее в годы расцвета буржуазного реализма, С. определила свое место в лит-ре, не примыкая к лит-ым группировкам, но неся в своем творчестве следы современных ей передовых течений философии, политики, искусства. В ее жизнь в искусстве вплетены и дружба с Сент-Бёвом, и близость с Мюссе, и благоговейная преданность Ламенне, она сотрудничала с Пьером Леру, проповедовала учение Сен-Симона, училась политической агитации у Мишеля де Буржа и мечтала о возрождении Польши с Мицкевичем. Бурный опыт ее личной жизни, ее смелая независимость, столь необычная для женщины современного ей буржуазного общества, придавали особое обаяние ее пламенной и зажигающей пропаганде свободы чувства, ее борьбе за социальные и политические права исторически обездоленных классов.
Первые романы С. — ‘Indiana’ (Индиана, 1832), ‘Valentine’ (Валентина, 1832), ‘Llia’ (Лелия, 1833) и ‘Jacques’ (Жак, 1834) — посвящены проблеме любви и брака, прокламируют свободу чувства и права женщины, восстают против гнета буржуазной семьи. Интерес автора к этим темам получает непосредственные стимулы в личном опыте С., но идейной основой их уже на этом этапе является утопический социализм с его стремлением к пересозданию семьи — основной ячейки буржуазного общества. К 40-м гг. мотивы феминизма в творчестве С. переплетаются под влиянием развертывавшейся во Франции классовой борьбы с призывами к борьбе за свободу и права обездоленных и угнетенных классов: наряду с легионом феминистских героинь, вырастают образы идеализированных крестьян и рабочих, ‘друзей народа’ и борцов за социальную справедливость — ‘Consuelo’ (Консуэло, 1842—1843), ‘Le pch de M. Antoine’ (Грех г. Антуана, 1847), ‘La comtesse de Rudolstadt’ (Графиня Рудольштадтская, 1843—1844), ‘Le compagnon du tour de France’ (Земляк Вильпре, 1840), ‘Horace’ (Орас, 1842). Одновременно появляется ряд романов, идиллически рисующих жизнь крестьянства — ‘La mare au diable’ (Чортово болото, 1846), ‘La petite Fadette’ (Маленькая Фадетта, 1840).
Лит-ая деятельность С. сопровождалась неизменным успехом. Образы героических женщин, наделенных ею большой нравственной силой, ненарушимой чистотой, страстной готовностью к жертве, независимостью и бесстрашием (Лелия, Консуэло, Лукреция Флориани), образы ее положительных героев, умеющих преодолеть в себе извечный деспотизм мужчины (Жак), ищущих истины и подвига (Тренмор в ‘Лелии’, Альбер в ‘Консуэло’), обладали огромной силой эмоционального воздействия. Ее отрицательные персонажи — деспотические мужья (Дельмар в ‘Индиане’), либеральные фразеры (Орас), эгоистичные любовники, лишенные мужества [Раймон в ‘Индиане’, Анзолетто в ‘Консуэло’, Лорен в ‘Elle et lui’ (Она и он, 1859), Кароль в ‘Лукреции Флориани’] — казались выхваченными из жизни, действие романов протекало в обстановке современных автору событий, герои жили современными волнующими вопросами, и это позволяло историкам лит-ры говорить о реалистичности огромного таланта С., отмечая однако идеализацию ее героев. Ярко выраженная социально-пропагандистская функция творчества С. дала повод к признанию ее родоначальницей социального романа и отграничению ее от романтической школы.
Санд однако не борец за ‘революцию в искусстве’, но агитатор социальных учений, ее волнует не проблема трех единств, но проблема социального неравенства, она стремится не к разрушению классического канона, но к пересозданию современного ей общества.
Страстно реагируя на противоречия своей эпохи, С. обращает роман в трибуну идей утопического социализма. Она пишет ряд программных романов, романов thse (‘Le pch de M. Antoine’, 1847, ‘Le compagnon du tour de France’, 1840, ‘Le meunier d’Angibault’, 1845), в к-рых пытается решить проблему труда и капитала, противопоставляет бессердечному чистогану капиталистической действительности ‘блаженство делать людей счастливыми’, проповедует равенство, братство и слияние классов и ищет путей к золотому веку то в идиллическом союзе аристократии и крестьянства, то в осуществлении ‘колонии свободных людей, живущих, как братья’. Рисуя образы представителей промышленной буржуазии, С. подымается до беспощадной критики основ буржуазного общества, но обнаруживает всю слабость своего мировоззрения в изображении положительных героев — социалистов, рабочих (Жак), представителей аристократии (Антуан де Шатобрен). Пространное изложение социальных теорий Фурье и сен-симонистов, характерное для этих романов С., их яркая тенденциозность, их стремление запечатлеть все типы современной С. действительности — и капиталистов, и рабочих, и крестьян, и утопистов, и представителей аристократии, — не выводят однако же социальный роман С. за черту романтической школы. Однако поборница мелкобуржуазного ‘туманного социализма’, С. кровно близка — классово близка — мелкобуржуазным романтикам. В ее творчестве романтически причудливо сочетается сочувствие всем угнетенным и обездоленным с восторженным любованием феодальным прошлым: темы драматических коллизий социального неравенства и острых конфликтов буржуазного брака, порабощающего женщину, переплетаются с пасторальной наивностью ее повестей, социальные проблемы расплываются в фантастических мечтаниях. Художественная экзальтация С. подымает мир ее вымысла над миром буржуазной действительности, она четко формулирует основной принцип своего творчества: ‘искусство не есть изучение действительности, но поиски идеальной правды’. Логика конструирования художественного образа С. пребывает неизменно романтичной. Образы С. являют собою воплощение идеалов художника, односторонне раздутое, гиперболизированное, глубоко субъективное. Образ слагается не путем художественного осмысления живых явлений объективной действительности, но путем концентрации и нагнетания вымышленных качеств, идеальных либо отрицательных. С. выбирает объектом своего творчества исключительное, единичное, но стремится представить его как должное и в идеале — всеобщее. Образы С. — лишь произвольные допущения ее субъективного сознания и как таковые — это вполне романтические образы.
Развертывание действия в романах С. обычно не отличается богатой динамикой: ее задача — анализ душевных переживаний. Касаясь событий внешнего мира, С. легко уводит своих героев из области современной жизни — в сферу чистейшего неправдоподобия, волшебной фантастики тайн, заговоров и подземелий. Формальные проблемы, волновавшие романтиков, по-видимому не интересовали С. Все же форма ее романов, скачкообразные переходы от монологов к переписке и к повествованию, декламационный строй речей, повышенная эмоциональность диалогов, мечтательная гармония слога вскрывают романтический склад ее художественного мировоззрения.
Расплывчатое мировоззрение мелкой буржуазии периода укрепления капитализма, дающее простор всем оттенкам неприятия действительности — от утопического социализма до религиозной мистики, от сочувствия пролетариату до вздохов о феодальном прошлом — вот общая основа творчества С., как и мелкобуржуазных романтиков, среди к-рых она стоит на левом фланге. В то время как романтики уходят от действительного мира в область прошлого и фантастики, С. стремится указать иные, идеальные пути развития. Ее политические формулировки неопределенны и шатки, ей непонятны объективные законы развития действительности, но они ударяли по больным местам буржуазного общества и, не умея указать практически осуществимых путей его разрушения, С. умела будить ненависть, негодование и мечту о лучшем будущем. Поэтому С. выступает как мощная идейно-художественная сила своего времени.
Влияние С. с большой силой сказалось в частности в России, где можно говорить о русском жоржсандизме 30-х — 40-х г. и позднее. Ее влияние испытали Белинский и Герцен, Тургенев и Достоевский, Щедрин и Чернышевский — славянофилы и народники, либералы и революционно-демократическая интеллигенция связывали в той или иной мере свои чаяния с творчеством Санд. Достоевский посвятил ей в ‘Дневнике писателя’ восторженные строки, Тургенев звал ее ‘святой’. Если велико было ее воздействие на умы русских писателей, отнюдь не связанных с социализмом, искавших в С. лишь сочувствия и ‘униженным и оскорбленным’, то еще значительнее было ее влияние на революционно-демократических писателей. Чернышевский в романе ‘Что делать’, как указывал Плеханов, почти целиком воспроизводил подчас мысли и рассуждения свободолюбивого и самоотверженного героя (Жака) Жорж Санд.
Высокая оценка С. революционно-демократической русской интеллигенцией особо подчеркивает силу ее просветительного и даже освободительного влияния. Для своего времени эта пламенная проповедь ‘туманного социализма’ имела объективно-революционное значение, и русская революционно-демократическая лит-ра стремилась примкнуть ‘к Франции Сен-Симона, Кабэ, Фурье, Луи Блана и в особенности Жорж Санд’, потому что ‘оттуда лилась вера в человечество, оттуда воссияла уверенность, что золотой век находится не позади, а впереди нас’ (М. Салтыков-Щедрин).
I.
uvres compltes, 24 vv., P., 1836—1840, uvres, 16 vv., P., 1842—1844, Thtre complet, 4 vv., P., 1866. Многочисленные русские переводы стали появляться в журналах с 30-х гг.: в ‘Биб-ке для чтения’, ‘Отечественных записках’, ‘Современнике’, ‘Сыне отечества’, ‘Русском вестнике’ и др. Много было и отдельных изданий. Собр. сочин., под ред. Ф. И. Булгакова, 18 тт., изд. Г. Ф. Пантелеева, СПБ, 1896—1899 (без социальных романов), Сочинения, изд. т-ва И. Н. Кушнерева, М., 1892 (т. ‘Замок Вильпре’ — произвольное заглавие ‘Французского подмастерья’), Ян Жижка, перев. А. Трачевского, СПБ, 1902, и др. Собр. сочин., изд. ‘Красная газета’, Л., 1929 (т. I. Консуэло, перев. под ред. А. Н. Горлина, Деревенские повести, вступ. ст. А. К. Виноградова, изд. ‘Academia’, М. — Л., 1931 (вошло ‘Чортово болото’ ‘Франсуа-Подкидыш’, ‘Маленькая Фадетта’).
II.
Sainte Beuve C., Portraits contemporains, I, P., 1846, Его же, Causeries du lundi, I, P., 1857, Planche G., Portraits litt raires, t. II, P., 1849, Caro E., G. Sand, P., 1888, France A., La vie litt raire, I, P., 1888, Kar nine W., G. Sand, Sa vie et ses uvres, 4 vv., P., 1899—1927, Chantavoine H., G. Sand en Russie, ‘Correspondant’, 1899, v. 196, p. 174—182, Mages A., de, a. Sand en Russie, ‘La Nouvelle Revue’, 1899, I, p. 766—774, Maurras Ch., Les amants de Venise. G. Sand et Musset, P., 1902, Leblond M. A., G. Sand et la dmocratie, ‘Revue de Paris’, 1904, IV, p. 75—102, Mann H., Eine Freundschaft. G. Flaubert et G. Sand, Mnchen — Schwab., 1905, Doumic R., G. Sand, P., 1909, Sch A. et Bertaut G., G. Sand, P., 1909, Buis L., Les thories sociales de G. Sand, P., 1910, Moselly E., G. Sand, P., 1910, Rouget M. T., G. Sand socialiste, Lyon, 1931. Белинский В. Г., ‘Отечественные записки’, т. XVI, 1841, H 6 (отзыв о романе ‘Бернард Мопра’), там же, т. ILIV, 1846, No 1 (о романе ‘Мельник’) — перепеч. в ‘Сочинениях’, тт. II и IV, СПБ, 1896, Ткачев П. Н., Люди будущего и герои мещанства, ‘Дело’, 1868, NoNo 4 и 5, Золя Э., Жорж-Занд и ее произведения, ‘Вестник Европы’, 1876, VII, Леметр Ж., Современные писатели, СПБ, 1891, Анненская А., Жорж Занд, ее жизнь и литературная деятельность, СПБ, 1894, Соловьев Е. А., Очерки западного народничества. Жорж-Занд, ‘Научное обозрение’, 1897, IX, XI, Михайловский Н. К., Письма о правде и неправде, Сочинения, т. IV, 1897, Каренин В., Жорж Занд, ее жизнь и произведения, т. I (1804—1838), СПБ, 1899, т. II (1838—1847), П., 1916, Каро Е., Жорж Занд, перев. О. Н. Масловой, СПБ, 1899, Деген Евгений, Жорж Занд и ее время, ‘Мир божий’, 1900, VI—XI, Вейнберг П., Памяти Жорж Занд, ‘Русское богатство’, 1904, VI, Коган П., Жорж Занд, ‘Русская мысль’, 1904, VI—VII, Фриче В., Жорж Занд, ‘Правда’, 1904, X, Достоевский Ф. М., Дневник писателя за 1873 и 1876 годы, Гиз, М. — Л., 1929, стр. 307—316: Дневник, июнь 1876 г. I. Смерть Жорж-Занда. II. Несколько слов о Жорж-Занде, Фриче В. М., Очерк развития западных литератур, изд. 4, Харьков, 1930.
III.
Spoelberch de Lovenjoul C., de, G. Sand. tude bibliographique sur ses uvres, P., 1914.
Источник: Каренин Вл., Слободская-Ермакова Е. Санд // Литературная энциклопедия: В 11 т. — [М.], 1929—1939. Т. 10. — [М.: Худож. лит., 1937]. — Стб. 538—545.
Оригинал здесь: http://feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/lea/lea-5381.htm.