Жилища рабочих, Шеллер-Михайлов Александр Константинович, Год: 1870 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 29 минут(ы)

ЖИЛИЩА РАБОЧИХЪ.

Въ конц XVIII вка французскіе рабочіе освободились отъ крпостной зависимости. Въ это же время вошла въ силу, получила практическое значеніе теорія laissez faire, laissez passer, общавшая, повидимому, полную свободу работникамъ. Но въ сущности она дала эту желанную свободу только буржуазіи, рабочихъ же поставила въ тяжелую зависимость отъ капитала и конкуренціи. Капиталистъ получилъ возможность давать или не давать работу просящимъ и уменьшать заработную плату до minimum’а, имя всегда подъ рукою множество конкурирующихъ между собою рабочихъ силъ. Чмъ сильне развивалась промышленность, чмъ больше возникало фабрикъ, тмъ трудне становилось мелкимъ предпринимателямъ вести борьбу съ богатыми мануфактуристами. Мелкія мастерскія закрылись, въ фабричные города начало стекаться множество работниковъ. Воюя между собою, сбивая цну, терпя нужду, скучиваясь вмст по недостатку средствъ и помщеній, эти люди очень часто гибли отъ голода, отъ холода, отъ пьянства и разврата. Введеніе паровыхъ машинъ еще сильне отразилось на участи этого народа, такъ какъ машины дали возможность капиталистамъ замнять одною силою десятки рабочихъ силъ и уменьшать еще боле заработную плату. Дло рабочихъ находилось въ такомъ скверномъ положеніи, что нкоторые экономисты, въ род Сисмонди, готовы были требовать уничтоженія машинъ, другіе же говорили о необходимости уничтоженія конкуренціи. Но ни того, ни другого нельзя было сдлать. Тогда явилась мысль побдить конкуренцію конкуренціею же, противопоставивъ капиталу одного лица капиталъ многихъ лицъ соединившихся между собою. Отсюда начинается борьба ассоціацій съ капиталистами, борьба вполн естественная, вполн законная и общающая хорошіе плоды въ будущемъ, такъ какъ здсь рабочій является не противникомъ, а товарищемъ своего собрата по ремеслу. Кром другихъ — кредитныхъ, потребительныхъ и производительныхъ — ассоціацій, во Франціи съ нкотораго времени начали основываться ассоціаціи для устройства жилищъ для рабочихъ. Чтобы понять степень необходимости подобныхъ ассоціацій, нужно узнать то зло, для истребленія котораго он возникли. Съ этою цлью мы постараемся нарисовать передъ читателемъ возможно полную картину положенія рабочаго на фабрик и дома, и указать на степень вліянія жилища на человка.

I.
На фабрик.

Фабрики и заводы… Кто не знаетъ этихъ дымныхъ, закопченыхъ зданій, гд мужчины, женщины и дти, подъ грохотъ и вой машинъ, совершаютъ втеченіе двнадцати и боле часовъ въ сутки свой трудъ, изготовляя комнатныя украшенія, громадныя машины, тончайшія ткани, смертоносное оружіе, ненужныя бездлушки, однимъ словомъ, все, что вызвали и истинныя потребности человка и прихотливая роскошь? Куда бы мы ни заглянули, везд трудъ рабочихъ очень тяжелъ. На шелковыхъ фабрикахъ {Jules Simon. L’ouvri&egrave,re. 1861, pp. 100—118.} насъ ужаснетъ видъ женщинъ, извлекающихъ нити изъ коконовъ, нечистота ихъ рукъ невообразима, состояніе здоровья крайне плохо, ихъ платья пропитаны отвратительнымъ запахомъ, этотъ же запахъ отравляетъ воздухъ мастерской и поражаетъ всхъ приближающихся къ несчастнымъ работницамъ. Поминутно погружая руки въ кипящую воду, он страдаютъ отъ нестерпимой боли въ пальцахъ. Въ страшныя лтнія жары имъ приходится сидть около бассейновъ кипящей воды и извлекать шелковичныя нити, подвергаясь въ то же время вліянію зараженныхъ міазмовъ, что способствуетъ развитію каттара, гнилыхъ лихорадокъ, воспаленія дыхательныхъ органовъ, кровохарканья, одутловости лица и тому подобныхъ болзней. При выколачиваніи охлопьевъ шелка, воздухъ душныхъ и тсныхъ мастерскихъ насыщается пылью, падающею на легкія и ведущею къ чахотк, къ могил. Посщая мастерскую, гд очищается хлопокъ, вы задохнетесь отъ пыли. Эта мелкая, легкая пыль могла бы разсеваться при помощи сильной вентиляціи, но большинство мастерскихъ, занятыхъ очисткою хлопка, были предназначены для другихъ цлей и потому не были вентилированы, какъ слдуетъ, иногда же он сначала были порядочно устроены, но при расширеніи производства загромоздились работницами и машинами. Здсь полъ сыръ, стны черны и запачканы, окна малы и немногочисленны. Свжій человкъ едва дышетъ этимъ воздухомъ, работницы же проводятъ тутъ по двнадцати часовъ въ день, едва вынося эту атмосферу, переполненную пылью и растительнымъ соромъ. Отъ пыли, ложащейся на легкія, развивается ‘хлопчатобумажная чахотка. На той же фабрик вы встртите въ другой мастерской женщинъ, занятыхъ чесаніемъ хлопчатой бумаги, эта работа совершается при 25^о тепла, работницы почти раздты, ихъ платья висятъ по стнамъ, паръ и потныя испаренія отравляютъ воздухъ. Зайдите на льняную прядильню и вамъ представится слдующая картина кирпичный полъ покрытъ водою, удушливая атмосфера иногда превышаетъ 25′, запахъ льна наполняетъ мастерскую невыносимою вонью, большинство работницъ, снявъ съ себя одежду, стоятъ почти обнаженными въ этой зараженной атмосфер, между машинами, прижатыя одна къ другой, вс въ поту, босыя, но колно въ вод. Посл тринадцати-часовой работы, он выходятъ изъ мастерской, и лохмотья, которыми он прикрыты, едва защищаютъ ихъ отъ холода и сырости. Въ мастерскихъ, гд проклеиваются шотландскія матеріи, работники и работницы проводятъ цлые дни при 40^о жара. Нужно имть очень хорошую одежду, очень хорошее жилище, чтобы перенести подобный трудъ, чтобы не заболть отъ быстрыхъ переходовъ отъ жара къ холоду. Не лучше положеніе рабочихъ на фабрикахъ зажигательныхъ спичекъ {Докторъ Бирбаумъ: Работа и сохраненіе здоровья рабочихъ. Арх. суд. Мед. 1868 г. 2 и 4.}. Во время сренія спичекъ развиваются срные пары, въ особеннности срная кислота, вдыхаемая рабочими. Еще вредне для здоровья погруженіе спичекъ въ приготовленную фосфорную массу, которая состоитъ изъ фосфора, гуміарабика и краски. На многихъ фабрикахъ погруженіе спичекъ производится въ той же комнат, гд ихъ срятъ. Пары, поднимающіеся изъ фосфорной кашицы, сильно концентрированы и притомъ развиваются подъ самымъ лицомъ рабочихъ. Но самая опасная работа — сушеніе спичекъ. Въ сушильн температура равняется 25—30^о. Спички сохнутъ въ теченіе 5—6 часовъ, чтобы предохранить ихъ отъ воспламененія, стараются преградить всякій доступъ вншняго, въ особенности сырого воздуха. Легко понять, что наибольшее количество фосфорныхъ паровъ должно развиваться въ сушильн, гд лежатъ милліоны спичекъ. Выниманіе и укладываніе сушеныхъ спи чекъ то же сопряжено съ отдленіемъ фосфорныхъ паровъ, кром того и здсь можетъ произойти воспламененіе, вслдствіе случайнаго тренія. Ожоги фосфоромъ, которые опасне другихъ ожоговъ, отравленіе фосфоромъ, пораженіе дыхательныхъ органовъ отъ фосфорныхъ паровъ и жестокія страданія верхней или нижней челюсти, извстное подъ названіемъ ‘гангрены челюстей отъ фосфора,’ поражаютъ большинство производителей зажигательныхъ спичекъ. Послдняя страшная болзнь начинается зубною болью, боль охватываетъ всю половину челюсти, даже половину лица и шеи, десны краснютъ и пухнутъ: на нихъ образуются нарывы, которые потомъ лопаются, мало-по-малу десны прободаются свищевыми ходами, изъ которыхъ гной сочится, какъ сквозь сито, зубы начинаютъ шататься, чернть и выпадать, кость кажется шероховатой. Подобные больные, имвшіе цвтущій, здоровый видъ при начал болзни, длаются блдными, лицо принимаетъ землистый цвтъ, аппетитъ теряется, они худютъ и наконецъ наступаетъ смерть отъ гнойнаго зараженія или бугорчатки легкихъ. Фабрики срной кислоты, соляной кислоты, соды, хлористой извести, свинцовыхъ блилъ, мышьяковыхъ красокъ, свинцовоплавильные заводы опасны не только для рабочихъ, но могутъ принести вредъ даже окрестнымъ жителямъ, скоту, отравляя воздухъ или воду въ колодцахъ. Эти заведенія, какъ жилища прокаженныхъ, приходится строить вдали отъ другихъ жилищъ, ихъ работники идутъ на явную смерть. Каково ихъ положеніе, напримръ, на свинцовоплавильныхъ заводахъ, видно уже изъ одного того, что свинцовый палетъ, пыль и копоть, содержащія свинецъ, осдая на землю, обезцвчиваютъ ростущую по близости траву, убиваютъ животныхъ, подающихъ эту траву, и наконецъ могутъ отравить людей, если бы послдніе вздумали сть мясо этихъ животныхъ. Эта пыль черезъ дыханіе проникаетъ въ воздушные пути или въ желудокъ вмст съ пищей и напитками, она всасывается черезъ обнаженныя больныя мста на тл. Свинцовое отравленіе начинается синеватымъ окрашиваніемъ десенъ, языка и рта, металическимъ вкусомъ, вонючимъ дыханіемъ, желтухой, худніемъ, упадкомъ силъ. Кром того отъ отравленія свинцомъ происходятъ свинцовыя колики, страданіе суставовъ, параличъ, потеря чувствительности и наконецъ страданіе головного мозга — сумасшествіе. На гранильныхъ и шлифовальныхъ фабрикахъ рабочимъ угрожаютъ опасностью отдляющаяся отъ точильнаго камня или отъ желза и стали, шлифовальная пыль и осколки лопающихся точильныхъ камней. Болзнь шлифовальщиковъ и гранильщиковъ — чахотка.

Бросивъ взглядъ на рудники, вы увидите, что не только самая работа въ нихъ тяжела и гибельна для рабочихъ,— но не безопасенъ даже и самый путь, ведущій къ работ: спускъ рабочихъ посредствомъ бадей или бочекъ, грозитъ смертью, въ случа разрыва каната или въ случа столкновенія, спускъ по лстницамъ утомляетъ рабочаго и вызываетъ головокруженіе, могущее окончиться паденіемъ и смертью, только третій способъ спуска въ рудники, при помощи штангъ, представляетъ боле удобствъ и возможности къ скорйшему спасенію въ несчастныхъ случаяхъ. Сама работа въ рудникахъ — каторжная работа. При добываніи твердыхъ горныхъ породъ, рабочему приходится трудиться, то лежа, то стоя на колняхъ, то перегнувъ тло, то есть въ принужденной, противоестественной поз. Отсюда происходятъ искривленія шеи, позвоночника и ногъ. Этой-то работой занимаются рабочіе днемъ и ночью, оставаясь иногда по 48 часовъ подъ землею. Даже желзная природа, даже организмъ твердый, какъ добываемый металлъ, не могъ бы вынести безъ разстройства здоровья продолжительной ночной службы въ рудникахъ, отличающихся, кром всхъ другихъ неудобствъ, крайне нездоровымъ воздухомъ. Мудрено ли, что рудокопы длаются преждевременно стариками, впадаютъ въ ‘сухотку рудокоповъ’ и умираютъ въ цвтущіе годы. Впрочемъ, не всегда приходится имъ умирать своею смертью: во время взрыванья порохомъ твердыхъ горныхъ породъ, почти всегда находятся жертвы — или убитые или искалченные работники, иногда ихъ погребаютъ заживо обвалы, порой прорывы большой массы воды, заливаютъ десятки несчастныхъ. Насъ приводитъ въ ужасъ изображеніе одтой въ бархатъ, заливаемой водою въ каземат княжны Таракановой. Но что почувствовали бы мы, увидавъ изображеніе девятнадцати исхудалыхъ, прежде времени состарвшихся, зеленоватожелтыхъ, запачканныхъ работниковъ въ грязной и рваной одежд, залитыхъ въ угольныхъ копяхъ близъ Литтиха?

Въ большинств случаевъ работникъ поставленъ въ неблагопріятныя условія, у него развиваются тяжелыя и мучительныя болзни, тсно связанныя съ избраннымъ имъ родомъ занятій. Мы считаемъ не лишнимъ сообщить здсь свденія, приведенныя въ одной стать врача B. П—ова {Врачъ В. П—овъ: Причины болзней. Арх, Суд. Мед. 1869 г. No 1.}. ‘1) Портные представляютъ 67% заболванія, говоритъ онъ. Недостатокъ движенія, воздуха и напряженный трудъ располагаетъ ихъ къ анеміи, слабости пищеваренія, болзнямъ желудка и печени. Легочная чахотка — страшнйшій бичъ портныхъ. Профессія эта страннымъ образомъ располагаетъ также къ воровству. Воровство вытекаетъ изъ трусости, портные трусы, а потому и воры. 2) Сапожники постоянно сгибаютъ спину, сжимаютъ печень, стсняютъ грудь и ведутъ сидячую жизнь, отсюда страданія грудныхъ и брюшныхъ органовъ, отсюда множество чахоточныхъ. Отсюда мечтательность и мудрствованіе. Многіе фанатики были сапожниками. Народные поэты большею частью изъ сапожниковъ. 3) Ткачи расположены къ болзнямъ глазъ, дыхательныхъ органовъ и желудочнымъ страданіямъ. Бугорчатка, катарры, постоянный запоръ, геморрой, страданія печени — вотъ т страданія, къ которымъ располагаетъ человка это ремесло. 4) Красильщики подвергаются вліянію минеральныхъ и органическихъ ядовъ, кром того, подвергаются быстрымъ перемнамъ температуры, вслдствіе этого кожей и легкими они воспринимаютъ вредоносное вліяніе своего ремесла, отсюда накожныя болзни, страданія грудныхъ органовъ, чахотка, ревматизмъ, удушье. 5) Ремесленники, имющіе дло съ ртутными препаратами, страдаютъ слюнотеченіемъ, дрожаніемъ членовъ, параличами, истощеніемъ и проч., т, которые занимаются свинцовыми препаратами, страдаютъ свинцовою коликой, параличами, а т, которые имютъ дло съ красками, содержащими мдь, подвергаются, такъ называемой мдной колик. Сюда относятся также маляры, рудокопы, солевары и т. д. Фабричное производство фосфора и фосфорныхъ спичекъ производитъ особую болзнь: омертвніе кости нижней челюсти. Занятія съ мышьякомъ производятъ хроническое отравленіе послднимъ. Аптекаря, химики и торгующіе лекарствами подвержены болзнямъ глазъ, брюшнымъ страданіямъ, разнаго рода отравамъ. 6) Пивовары, винокуры подвержены быстрымъ перемнамъ температуры, вліянію спиртныхъ испареній и углекислоты, отдляющейся въ большомъ количеств при броженіи. 7) Хлбопеки, отъ безпрерывной работы и днемъ и ночью, отъ неимоврной усталости заболваютъ въ большинств случаевъ тифозными болзнями, истощеніемъ, водянками. Они также отъ мучной пыли и перемны температуры страдаютъ болзнями легкихъ, накожными и глазными. Отъ стоячей жизни у нихъ длаются расширенія венъ на ногахъ и язвы. Тоже самое почти относится и къ мельникамъ. Вшивость часто одолваетъ и тхъ и другихъ.

Трубочисты, кром другихъ болзней, имютъ еще одну спеціальную, впервые замченную и обслдованную Персиваль-Поттомъ, это — ракъ мошонки, такъ называемый, ракъ трубочистовъ. 9) Каменщики отъ пыли, состоящей изъ кирпичныхъ частицъ, отъ известковыхъ испареній страдаютъ глазами, грудными органами, также катаррами, ревматизмомъ и другими простудными болзнями. Плотники мене другихъ ремеслъ подвергаются болзнямъ. Это по большей части здоровый народъ. 10) Кровельщики страдаютъ воспаленіями, носовыми кровотеченіями, оглушеніемъ, ударами и иногда свинцовою коликою. 11) Горшечники страдаютъ головокруженіемъ, лихорадками, водянками, къ чему располагаетъ ихъ занятіе съ холодною, влажною глиной, которую горшечники обработываютъ руками и ногами, или же страдаютъ отъ чрезмрно высокой температуры, къ которой они переходитъ для обжиганія горшковъ. 12) Кожевники, хотя и страдаютъ многими болзнями, по меньше другихъ ремесленниковъ. Утверждаютъ, что это ремесло предохраняетъ даже отъ эпидемій и моровыхъ язвъ. Въ 1832 году кожевники почти не заболвали холерой, тоже замчалось и въ 1849 г., въ С: Петербург, въ Париж въ 1832 г. Кром многихъ другихъ болзней, у кожевниковъ интересны дв спеціальныя болзни, изслдованныя Ліонелемъ: первая называемая кожевниками ‘перстная холера,’ вторая ‘соловей’. ‘Перстная холера’ заключается въ кровяныхъ подтекахъ, образующихся въ разныхъ мстахъ пальцевъ и переходящихъ потомъ въ язвы. ‘Соловей’ состоитъ въ образованіи отверстія на краю пальца въ его мякоти, изъ отверстія сочится кровь и больной ощущаетъ въ пальц нестерпимую боль. Эти болзни проходятъ сами собою, если оставить на время кожевенное ремесло. 13) Торговцы рыбой страдаютъ скорбутомъ, рожей, лишаями. Повара и кухарки страдаютъ расширеніемъ венъ на ногахъ и язвами. 14) Часовыхъ длъ мастера погибаютъ преимущественно отъ чахотки. Мдная пыль, вдыхаемая ими, не только дйствуетъ какъ отрава, но и какъ раздраженіе содйствуетъ развитію бугорчатки. 15) Типографщики, наборщики, словолитейщики страдаютъ свинцовою коликой и въ большомъ числ заболваютъ тифозными болзнями. Тоже можно сказать и о литографахъ и рзчикахъ на мди. 16) Столяры отъ вдыханія древесной пыли и отъ чрезмрнаго напряженія мышцъ, съ одной стороны, погибаютъ отъ чахотки, съ другой — отъ тифа. 17) Занимающіеся обработкой серебра страдаютъ болзнями легкихъ, свинцовой коликой, вередами, костодой и т. д. 18) Фабрикующіе табакъ страдаютъ удушьемъ, коликой, поносами, дрожаніемъ всхъ членовъ, оглушеніемъ и легочными болзнями. Вообще фабричная жизнь и работы на фабрикахъ ведутъ къ анемеіи, истощенію, безнравственности, пьянству и т. д. 19) Хлбопеки страдаютъ удушьемъ, одышкой, воспаленіемъ легкихъ, рожей, глазами, ревматизмомъ, коликой. Наиболе расположены они къ лихорадкамъ. Дурная пища и частыя кровопусканія губятъ ихъ въ огромномъ числ. Если бы они имли лучшую пищу,.жили бы въ лучшихъ помщеніяхъ, не спали бы на полатяхъ и на печкахъ, то они меньше хворали бы и давали бы меньше пищи эпидеміямъ. 20) Моряки и особенно матросы хвораютъ отъ злоупотребленія спиртныхъ напитковъ и половыхъ сношеній, часто замняемыхъ онанизмомъ. Противъ морской болзни теперь лучшее средство: кока. Скорбутъ — господствующая болзнь моряковъ и похищаетъ множество жертвъ.

Но если таково вліяніе труда вообще, то еще сильне должно быть оно у насъ, такъ какъ самое фабричное дло у насъ еще ново. Въ западной Европ давно уже поняли, что единственное спасеніе для сохраненія здоровья рабочихъ во время труда заключается въ разумномъ устройств промышленныхъ заведеній, и стали заботиться о постройк просторныхъ мастерскихъ, о хорошей вентиляціи, о сокращенія часовъ работы. У насъ же, гд большинство мелкихъ и крупныхъ фабрикантовъ находится на степени развитія героевъ Островскаго, до сихъ поръ фабрики, заводы и ремесленныя заведенія находятся въ крайне плохомъ состояніи. ‘Малое знакомство русскаго общества вообще, и въ частности медицинскаго, съ жизнію русскихъ фабричныхъ можно или даже должно принять за первую и главную причину того грустнаго положенія, въ которомъ находятся фабричные, говоритъ врачъ Покровскій {Покровскій: Къ вопросу о санитарномъ положеніи рабочихъ въ Россіи. Арх. суд. мед. 1868 г. No 4.}. На русскихъ фабрикахъ не только вполн сгруппированы вс т противогигіеническія условія, противъ которыхъ возставали въ 40-хъ и 50-хъ годахъ западные гигіенисты, но сверхъ того они, рабочіе, сколько бы ни трудились сколько бы ни выбивались изъ силъ, при своемъ возвращеніи домой, часто уходятъ съ тми же денежными средствами, съ какими они являлись на фабрику, или же съ очень небольшою прибылью въ денежныхъ средствахъ, но за то съ громадною убылью физическаго здоровья и нравственности, лучшія стороны которыхъ поглощаются удушливымъ воздухомъ фабрикъ, усиленною работою и обстановкой, способствующею моральной испорченности рабочихъ’. Въ пяти фабрикахъ Егорьевска, по словамъ г. Покровскаго, дворы немощеные, они представляютъ топкую грязь, для прохода положены доски, отхожія мста малы, пройдти къ нимъ опасно, такъ какъ они состоятъ изъ врытыхъ подъ рядъ ящиковъ, огороженныхъ перилами, на которыхъ повшены рогожи, и пятивершковой доски, перекинутой поперегъ ящиковъ, большая часть двора загажена, изъ отхожихъ мстъ нечистоты текутъ на дворъ, помойныхъ ямъ нтъ, вмсто нихъ изъ помоевъ и костей образуются на двор гніющія кучи, колодцы не чисты, въ нихъ валяются щепки, тряпки, вода заражена отхожими мстами. Мастерскія малы и освжаются, и то не всегда, только форточками въ 1 ¹/₂ вершка въ діаметр. Зала для тканья служитъ и спальней, люди спятъ подъ станками. Копоть отъ сальныхъ свчей, испаренія, запахъ кубовой краски отравляютъ воздухъ {Ibid.}. На многихъ винокуренныхъ заводахъ въ кіевской губерніи работы при заторахъ производятся полунагими рабочими, подвергающимися сквозному втру. На сахарныхъ заводахъ, гд люди задыхаются удушливой отъ извести и аммоніачныхъ испареній атмосферой, при высокой температур, рабочіе должны работать почти полунагіе, едва прикрывшись передниками и за отсутствіемъ отхожихъ мстъ, выходятъ потными и распаренными на дворы или для смны въ казармы или за версту и боле домой. Въ большей части винокуренныхъ заводовъ рабочіе не имютъ помщеній и спятъ гд попало, въ холода — обыкновенно на паровик и возл него {Арх. Суд. Мед. 1868 г. No 2: О положеніи рабочихъ въ Россіи.}. Вс мры, которыя принимаются правительствомъ, остаются очень часто безуспшными по нераднію предпринимателей. Калужская ‘Памятная книжка’ говоритъ: ‘Владльцы хотя и дали подписку къ устройству вентиляторовъ для очищенія воздуха,— улучшенныхъ топокъ и всего прочаго, однако къ выполненію своихъ подписокъ до сего времени не приступали, за городъ не выведено до сихъ поръ ни одного изъ назначенныхъ къ тому заводовъ, вновь же учредилось самовольно еще нсколько заведеній’ {Флеровскій: Положеніе рабочаго класса въ Россіи. 1866 г.}. На такихъ-то фабрикахъ и заводахъ, когда въ Англіи стремятся къ осьмичасовой работ, у насъ работаютъ женщины и дти иногда по 14 ¹/₂ часовъ въ сутки {Ibid.}.

Никакія восклицанія, никакія разглагольствованія не могутъ быть краснорчиве этихъ голыхъ, сухихъ фактовъ.

Теперь перейдемъ къ жилищамъ рабочихъ.

II.
Въ своемъ углу.

‘Невозможно себ представить вида жилищъ этихъ бдняковъ, не видавъ ихъ своими глазами. Пренебреженіе, среди котораго они, живутъ, навлекаетъ на нихъ несчастія, длающія еще ужасне еще неотразиме, еще губительне ихъ нищету. Ихъ несчастія длаются роковыми, повергая ихъ въ безнадежность и развратъ. Въ ихъ темныхъ подвалахъ, въ ихъ комнатахъ, похожихъ на чуланы, никогда не обновляется постоянно гнилой и зараженный воздухъ, стны покрыты тысячами нечистотъ. Если здсь есть постель, то она состоитъ изъ нсколькихъ сальныхъ и грязныхъ досокъ, изъ сырой и гнилой соломы, изъ грубаго одяла неизвстнаго цвта и неизвстной матеріи, такъ какъ и то и другое исчезло подъ слоемъ грязи, это покрывало похоже на ршето. Мебель расклеена, источена червями, покрыта нечистотою. Посуда безпорядочно валяется во всхъ углахъ жилища. Постоянно закрытыя окна представляютъ рядъ бумажныхъ заплатъ, если же и есть въ нихъ стекла, то они такъ черны и закончены, что свтъ проникаетъ въ нихъ съ трудомъ. Нкоторые домовладльцы забиваютъ рамы, чтобы жильцы не били стеколъ, отворяя окна. Полъ жилища еще грязне, чмъ все остальное, везд груды мусора, золы, остатковъ подобранныхъ на улиц овощей, гнилой соломы, воздухъ не даетъ возможности свжему человку дышать. Въ этихъ притонахъ утомляешься отъ возбуждающаго тошноту, хотя и остраго за паха, запаха грязи, пота, нечистотъ… И въ какомъ вид является среди этого логовища самъ бднякъ? Его одежда въ лохмотьяхъ, она ветха, не зашита, она покрыта пылью, занесенной съ фабрики, такъ же какъ его волосы, незнакомые съ гребнемъ. А его кожа? Она хотя грязна, но видна на лиц, на остальныхъ же частяхъ тла она скрыта подъ корою грязи, смшавшейся съ испареніями. Трудно найдти что нибудь боле грязное, чмъ эти несчастныя созданія. Что касается до ихъ дтей, то они блдны, тощи, слабы, стары,— да стары и въ морщинахъ, ихъ животы раздуты и ихъ члены искалчены, позвоночные столбы искривлены, ноги изогнуты, шеи въ язвинахъ или покрыты гландами, пальцы въ гноящихся ранахъ, кости раздуты и размягчены, наконецъ, эти несчастныя дти вчно терзаемы, подаемы миріадами наскомыхъ {Villerm: De l’tat physique et moral des ouvriers.— Blanqui: Des classes ouvri&egrave,res en France Empi&egrave,te 1848.}. Въ Лилл нсколько тысячъ человкъ помщается въ подпольяхъ, лишенныхъ дневного свта и чистаго воздуха, здсь царствуетъ самая отвратительная нечистота: на одной и той же постели спятъ родители, ихъ дти, а иногда и взрослые братья и сестры. Эти подполья рабочихъ имютъ не боле девяти шаговъ въ длину и въ самомъ высокомъ мст достигаютъ пяти футовъ 4 дюймовъ вышины. Есть меблированныя комнаты, въ которыхъ находится по 9 кроватей, едва отдленныхъ одна отъ другой, такъ что владльцы этихъ помщеній едва могутъ добираться до своего мста, иногда эти постели занимаются двумя человками, даже незнающими другъ друга въ лицо. Домашній скарбъ несчастныхъ обитателей этихъ убжищъ составляется изъ рваныхъ подстилокъ, безъ простынь и одялъ, посуда состоитъ изъ одного деревяннаго горшка или разбитой каменной чашки, служащихъ для всевозможныхъ употребленій. Самыя младшія дти спятъ на старыхъ мшкахъ, остальные члены семьи, отцы и дти, братья и сестры, лежатъ въ повалку, на подстилкахъ, столь же нее писанныхъ, какъ и тайны, сохраняемыя ими. Нужно, чтобы каждый зналъ, что. существуютъ среди насъ тысячи людей въ положеніи гораздо худшемъ, чмъ положеніе дикихъ.’

Эти описанія жилищъ рабочихъ во Франціи относятся къ двадцатымъ и сороковымъ годамъ. Съ тхъ поръ французское императорское правительство успвало затрачивать среднимъ числомъ по 2 милліарда 66 милліоновъ въ годъ, то есть брало съ каждаго семейства по 240 франковъ прямыхъ и косвенныхъ податей и налоговъ {J. E. Horn: Le bilan de l’empire, 1868 p. p. 4—7. Всхъ семействъ во Франціи въ 1867 г. было 9,327,000. Если раздлить на это число 2,227,000,000 фр. государственныхъ доходовъ, то выйдетъ почти по 240 фр. на каждую семью. Но по самымъ щедрымъ разсчетамъ средняя цифра доходовъ во Франціи равняется 1000 фр. въ годъ на семью, значитъ, французское императорское правительство беретъ ¹/₄ часть доходовъ у подданныхъ и лишаетъ ихъ возможности не только роскошной жизни, но и простого безбднаго существованія,}. Въ Париж узкіе и грязные улицы и переулки замнились просторными и роскошными бульварами около Ратуши, Сенъ-Лорана, Попинкура, Пантеона, Люксанбурга. На площадяхъ появились вмсто лачугъ и полуразрушенныхъ зданій обширные полудворцы, полуказармы. Сообщеніе между южной и сверной частями стараго города облегчилось при помощи страсбургскаго, севастопольскаго и сенъ-мишельскаго бульваровъ. Улица Лафайетта соединила три главные воксала желзныхъ дорогъ. Вс эти и тому подобныя чудеса сотворены великимъ разрушителемъ и созидателемъ, префектомъ Гаусманомъ, разрушившимъ въ Париж втеченіе 16 лтъ имперіи (съ 1852 года по 8 сентября 1868 года) 18,000 домовъ, что равняется числу домовъ тринадцати и даже шестнадцати городовъ, подобныхъ Греноблю, Буржу, Лоану. Разрушеніе домовъ стоило большихъ денегъ, не мене дорого обошлась и постройка новыхъ зданій. Вс эти расходы пали тяжелымъ бременемъ на городскихъ жителей. Не говоря объ увеличеніи налоговъ по случаю увеличенія нуждъ города, мы только укажемъ на то, что городскимъ жителямъ пришлось дороже платить за квартиры вслдствіе гаусмановскихъ распоряженій. Каждый изъ новыхъ домовъ, несмотря на свою вышину, просторъ и роскошь, представлялъ въ распоряженіе жителей меньшее число квартиръ, чмъ каждое изъ сломанныхъ зданій, и по расчисленію Горна 600 нанимателей въ сотн старыхъ домовъ должны были платить 2,270 франковъ, тогда какъ 627 нанимателей въ сотн новыхъ домовъ не могутъ платить мене 4000 фр., если домовладльцы не вздумаютъ брать меньше 5% на затраченный капиталъ {J. Е. Horn: Les finances de l’Htel de ville. 1869. pp. 13—14.}. По мало того, что дешевыя квартиры стали дороже, ихъ стало меньше въ промышленныхъ частяхъ Парижа, а между тмъ дешевыя жилища стали нужны еще для 300.000 рабочихъ, привлеченныхъ въ Парижъ строительными фантазіями Гаусмана. Такимъ образомъ квартиры вздорожали очень значительно. Въ 1832 году изъ 26,201 семейства, небогатыхъ людей, 4,005 платили въ Париж мене 51 франка за квартиру, а 14,292 платили отъ 51 до 100 франк., въ 1850 году изъ 23,840 семействъ только 3,347 платили мене 51 фр. и 10,956 платили отъ 51 до 100 фр., въ 1861 году изъ 29,526 семействъ ни одно не платило мене 51 фр. и только 12,120 платили мене 100 фр., въ 1863 году изъ 32,409 семействъ 10,636 платили мене 100 фр., въ два послдніе періода особенно много явилось квартиръ въ 200 и 300 фр. {Levasseur: L’histoire des classes ouvri&egrave,res en France, t. II. p. 393.} Почти вс другіе значительные города Франціи гаусманизируются, какъ говорятъ французы, подобно Парижу. Даже какая нибудь Ницца въ 1865 году была предназначена къ ломк и къ полнйшему пересозданію. Насъ въ настоящемъ случа не интересуютъ т цли, съ которыми проводятся широкія и прямыя улицы, насъ не занимаютъ вопросы, для чего рабочее и мелкое промышленное населеніе изгоняется изъ центра города и выводится въ отдаленныя его предмстья. Можетъ быть, этимъ способомъ выражается заботливость наполеоновскаго правительства о жизни рабочихъ, заботливость, впрочемъ, недающая благихъ результатовъ, такъ какъ смертность Парижа больше смертности Лондона, а число рожденій въ первомъ меньше числа рожденій въ послднемъ изъ этихъ городовъ {J. Е. Horn. Les finances etc.— На сто тысячъ жителей

въ Париж 3,050 рожденій и 2,640 случаевъ смерти.

Въ Лондон 3,620 ‘ 2,480 ‘ ‘}. Для насъ важенъ только фактъ повышенія цпъ на квартиры.

Гд? Въ Париж? Во Франціи? Нтъ, везд, въ Англіи, въ Пруссіи, у насъ.

Развитіе промышленности, новыя постройки, увеличеніе народонаселенія, стремленіе народа изъ деревень въ города всюду чрезмрно возвысили плату за квартиры. Всмъ еще памятно, какъ’ въ начал шестидесятыхъ годовъ, у насъ слышались нападенія на домовладльцевъ, клеймившихся подъ общимъ именемъ Сорокина, за возвышеніе платы за квартиры. Но если бы мы вздумали сравнивать квартирныя цны тридцатыхъ годовъ съ ныншними, то мы, не ошибаясь, могли бы сказать, что цны увеличились втрое. Особенно возвысились цны на мелкія жилища. Такъ, въ 1848 году я зналъ квартиру, которая ходила за 5 рублей въ мсяцъ, теперь она отдается за 7 и кром того жильцы впускаются съ условіемъ, чтобы дворникъ жилъ у нихъ въ кухн, прежняя же дворницкая отдается за два рубля въ мсяцъ Я осматривалъ на Васильевскомъ острову нсколько комнатъ подъ крышею, въ каждой комнат было по окну, но не въ улицу, а на чердакъ, въ этихъ комнатахъ помщались фабричные или старыя женщины, перебивавшіяся милостыней или поденнымъ трудомъ, каждая изъ этихъ полутемныхъ конуръ оплачивалась въ прошломъ году тремя рублями въ мсяцъ, тогда какъ прежде за нее платилось три съ полтиной въ мсяцъ — только не серебромъ, а ассигнаціями. Теперь вы можете найти въ Петербург за два рубля только каморку, отгороженную отъ кухни, въ тридцатыхъ же годахъ за пять рублей ассигнаціями мояьно было имть очень порядочную и свтлую комнату съ кухнею. Да не, подумаетъ читатель, что я преувеличиваю: моя семья въ 1833 году жила именно въ такой квартир въ Коломн. Теперь эта квартира отдается за 6 руб. сер.

Но обратимся къ Франціи и взглянемъ, много-ли улучшились вздорожавшія помщенія рабочихъ. Когда Бланки написалъ свой отчетъ о жилищахъ рабочихъ, вс начали кричать о преувеличеніи. Но онъ не преувеличивалъ, онъ только имлъ смлость высказать то, о чемъ другіе не смли подумать. Посл этого описанія въ обществ явились стремленія разрушить эти. подполья. Изъ 3,600 подваловъ Лилля три тысячи были уничтожены. Многіе изъ оставшихся не служили уже жилищами, но были заняты лавочками и кофейными низшаго разряда. Несмотря на это, въ Лилл и въ Дуэ до сихъ поръ есть нсколько сотъ подобныхъ подполій. Въ нихъ ведетъ узенькая, ветхая лстница. Подвалы похожи вообще на вс подвалы, т. е. состоятъ изъ каменныхъ стнъ со сводами, съ землянымъ поломъ, освщаются только отверстіемъ на лстниц и занимаютъ отъ 4 до 5 метровъ въ ширину и въ длину. Лстница находится въ такомъ скверномъ положеніи и такъ крута, что по ней можно сходить только съ большой осторожностью, на послдней ступеньк еще настолько свтло, что можно читать, не. портя глазъ, ко шить здсь можно съ трудомъ. Сдлавъ шагъ дале, вы очутитесь въ полнйшей темнот. Полъ сыръ и неровенъ, стны почернли отъ времени и грязи, воздухъ спертъ и не можетъ обновляться, такъ какъ въ подвал нтъ никакихъ отверстій, кром входа. Большая часть пространства занята кучами мусора, въ род яичныхъ скорлупъ, остатковъ овощей и земли. По этимъ подваламъ люди ne ходятъ, а стараются поскорй лечь и уснуть на томъ мст, куда свалились. Въ комнат находится небольшая чугунная печка, три глиняныхъ горшка, скамейка и постельная доска. Нтъ ни соломы, ни одяла. Въ одномъ изъ подобныхъ погребовъ Жюль Симонъ видлъ женщину лтъ 63-хъ, никогда невыползавшую изъ своего жилья, ея мужъ, работникъ, и дв дочери, изъ которыхъ старшей было около 22-хъ лтъ, помщались съ нею. Этотъ подвалъ былъ одинъ изъ самыхъ жалкихъ по своей нечистот и по своимъ размрамъ. Такія помщенія служатъ жилищами для цлыхъ семействъ, отцы, матери и дти снятъ не только въ одной комнат, но очень часто и на одной постел. Большая часть изъ этихъ несчастныхъ не находятъ никакихъ неудобствъ въ этомъ смшеніи половъ. Если произойдетъ отъ этого какой нибудь проступокъ, они его не скрываютъ, они отъ него не краснютъ, они едва знаютъ, что на свт существуютъ иные нравы. Нкоторые погреба раздлены арками на дв половины, что давало бы возможность двумъ поламъ размститься отдльно, но они этого не длаютъ. Правда, большую часть времени внутренность подвала остается вполн темною. Свжій воздухъ здсь рдкость, запахъ отвратителенъ, вода течетъ со стнъ. Иногда въ сосдств подваловъ помщаются помойныя ямы, клоаки и отравляютъ воздухъ, особенно лтомъ, Дйствующая въ Лилл комиссія уничтоженія нездоровыхъ квартиръ выказала похвальную энергію, назначивъ къ ломк нкоторые изъ этихъ подваловъ. Но надо было отказаться отъ полнаго исполненія этого приказа, такъ какъ многимъ подвальнымъ жильцамъ пришлось бы остаться безъ жилища. Выгода была бы не велика для этихъ бдняковъ, если бы они, покинувъ свои подземныя жилища, должны были укрыться въ старыхъ ‘куреттахъ’ города Лилля. ‘Куретты’ — это лабиринты, состоящіе изъ многихъ переулковъ, перескающихъ другъ друга и загроможденныхъ ветхими, разваливающимися домами, скверно выстроенными, скверно освщенными, почти незапирающимися и переполненными рабочимъ людомъ. По этимъ переулкамъ можно ходить только вдвоемъ, завязая въ нечистотахъ. Отъ каждаго дома распространяется заразительный запахъ отъ отхожихъ мстъ, помщенныхъ внизу лстницъ и никогда незатворяющихся. Семья обыкновенно занимаетъ одну комнату, платя за нее 1 фр. 25 сантимовъ, иногда 2 фр. въ недлю. Оконъ въ дом почти нтъ, а гд и есть, то они такъ сдланы, что ихъ нельзя отворять. Каменныхъ печей не существуетъ, кушанья приготовляются на чугунк. Мебели, за исключеніемъ деревянной скамейки, нтъ никакой. Постель обыкновенно одна, много, что дв на все семейство. Благотворительность въ Лилл очень распространена, и благотворители раздаютъ разныя постельныя принадлежности. Благотворительное бюро выдало до 3,500 желзныхъ кроватей въ 4 года, но бдняки, получившіе эти кровати, не воспользовались ими, нкоторые продали кровати, другіе должны были отказаться отъ нихъ по недостатку помщенія. Разница между ‘куреттами’ Лилля, ‘фортами’ Рубэ и ‘монастырями’ Сенъ-Кентена не велика, везд тоже скучиваніе народа, везд тотъ же нездоровый воздухъ. Старые ‘форты’ Рубэ представляютъ множество скверно выстроенныхъ, прижатыхъ другъ къ другу домовъ. Почва, раздляющая ряды этихъ домовъ, даже не выровнена, здсь нтъ даже канавъ для стока нечистотъ, образующихъ обширныя лужи, которыя высушиваются только солнцемъ. Вотъ описаніе одного жилища въ ‘форт’ Ваттель: жилище находится въ первомъ этаж, входъ по лстниц безъ дверей, комната въ 2 ¹/₂ метра ширины и въ три длины, единственное окно узко и низко, стны не выблены и даже не выштукатурены. Здсь живутъ 4 человка, отецъ, мать и двое дтей разнаго пола, одному изъ дтей 10 лтъ, другому — 17. За жилище платится 1 фр. въ недлю. Въ ‘форт’ фраза бросается въ глаза одинъ домъ, который выше всхъ другихъ. Домъ не такъ широкъ, какъ высокъ, въ немъ всего по два окна въ этаж: одно съ лицевой стороны, другое — съ задней, но все-таки каждый этажъ раздленъ на три жилища. Среднее изъ этихъ жилищъ было бы совершенно темно, если бы оно было отдлено сплошною стною отъ двухъ боковыхъ помщеній, но вмсто этихъ стнъ жилище окружено стеклянными перегородками, которыя длаютъ его похожимъ на клтку. Разумется, въ среднемъ жилищ нтъ чистаго воздуха. Жильцы всхъ этихъ трехъ помщеній не могутъ скрыть другъ отъ друга ни одного своего движенія. Одна изъ этихъ квартиръ оплачивается пятью франками въ мсяцъ. Женщина, занимающая ее, обременена пятерыми малолтними дтьми. Она ухитрилась устроить въ своей комнат нчто въ род клтки или полки, до которой можно добраться при помощи подставной крутой лстницы. Этотъ-то уголъ отдается за 75 сантимовъ въ недлю одной бдной стегальщиц, брошенной съ груднымъ ребенкомъ ея любовникомъ. Кром постели на этихъ полатяхъ помщается стулъ,— здсь въ зимніе дни ставится глиняная чашка съ горячими угольями: дыра, сдланная въ потолк непосредственно надъ этимъ мстомъ, замняетъ трубу. Ребенокъ помщенъ на кровати и остается втеченіе дня одинъ. Мать приходитъ около полудня покормить его грудью. Платье, чепчикъ, узелокъ, гд помщается не боле одной рубашки, и старый шелковый зонтикъ, остатокъ прошедшей роскоши, составляютъ все богатство этой работницы. Вс обитатели этого дома подвержены лихорадк. Если случится эпидемія, они вс перемрутъ. А между тмъ эти зданія построены только два года тому назадъ. Въ 1860 году начали строить цлые ряды домовъ для рабочихъ около канала, но и эти дома ничмъ не лучше старыхъ. Куда бы мы ни заглянули, везд мы встрчаемъ почти т-же картины. Въ нкоторыхъ мстахъ чувствуется какая-то мрачная апатія работниковъ въ ихъ отношеніяхъ къ жилищамъ. Такъ, Жюль Симонъ видлъ двухъ 80-ти лтнихъ стариковъ, мужа и жену, жившихъ втеченіи 57-ти лтъ въ одномъ и томъ же углу, гд они задыхались отъ дыма во время топки печи, гд втеръ дулъ сквозь плохо придланныя двери, куда вода струилась ручьями во время дождя {Jules Simon: L’ouvri&egrave,re. 1861. рр. 146—176.}. Несмотря на вс желанія представить по наполеоновскому повелнію въ самомъ лучшемъ вид положеніе рабочихъ, самъ Люи Рейбо сообщаетъ, что и до сихъ поръ въ Эльбеф находятся лачуги, въ которыхъ работники находятъ себ пріютъ на ночь, на недлю, а иногда на мсяцъ. Хозяинъ не заботится ни о возраст, ни о пол ночлежниковъ, ни о томъ, какъ они размщаются на ночь, только бы были заплочены ему деньги. Можно себ представить, какія возмутительныя сцены должны происходить въ извстные часы въ этихъ, погруженныхъ во мракъ, спальняхъ, гд скучены старики и юноши, старухи и двушки. Тутъ нтъ ни занавсей, ни запоровъ. Городская полиція попробовала уничтожить эти притоны, во ей не удалось исполнить этого. Безпорядки продолжаются и до сихъ поръ, только прикрываются большею тайною {Louis Reybaud: La Laine. 1867. p. 72.}.

Читатель, можетъ быть, подумаетъ, что бдному народу приходится жить въ подобныхъ конурахъ только во Франціи. Нтъ, въ какую бы страну мы ни заглянули, везд мы найдемъ большинство бднаго и рабочаго населенія въ подобныхъ же условіяхъ. Дома князя Вяземскаго есть везд. Въ Лондон въ фабричныхъ частяхъ города трудно описать грязь заднихъ дворовъ, узкихъ переулковъ, глухихъ улицъ, гд живутъ рабочіе въ полуразвалившихся домахъ, куда не проникаетъ полиція, и у пристанодержателей, гд, несмотря на надзоръ, совершаются самыя грустныя, самыя отвратительныя сцены, какія только можно вообразить. Здсь есть помщенія всхъ родовъ, начиная съ тхъ, за которыя платится 3 пенса (10% коп.) въ ночь, и кончая тми, въ которыхъ можно ночевать за 1 ¹/₂ пенни (3 ¹/₂ коп.). Послднія изъ этихъ помщеній переполнены ночлежниками въ двухъ или трехъ комнатахъ, гд кровати помщаются одна возл другой безъ всякихъ промежутковъ. Подвальный этажъ почти постоянно снабженъ кофейнями, здсь, въ большой комнат, за множествомъ столовъ сидятъ постители, и самъ хозяинъ тутъ же приготовляетъ, кушанья, чай и грогъ для своихъ гостей. Нкоторые изъ нихъ проводятъ здсь всю ночь, пьянствуя и играя, или высыпаясь гд нибудь подъ столомъ и подъ скамейками. Обыкновенно это постоянные постители дома, у которыхъ въ данную минуту не находится въ карман 1 ¹/₂ пенни, чтобы имть возможность растянуться на постели. Хозяинъ терпитъ ихъ присутствіе въ кофейн, надясь, что они разбогатютъ на завтрашнюю ночь. Въ комнатахъ кофейни, назначенныхъ для женщинъ, каждый вечеръ можно встртить десятки изъ этихъ несчастныхъ, сидящихъ на скамьяхъ вокругъ комнаты и въ дремот ожидающихъ перваго проблеска дня, чтобы снова идти работать или христарадничать {Jules Simon: Le travail. 1867. pp 247—248,}.

Нужно ли описывать передъ читателемъ жилища русскаго рабочаго люда? Сдлать это довольно трудно, такъ какъ иногда тутъ не можетъ быть и рчи о жилищахъ, какъ напримръ, въ большей части винокуренныхъ заводовъ кіевской губерніи. Здсь не имется особыхъ помщеній для рабочихъ и они спятъ ночью, гд работаютъ днемъ {Арх. Суд. Мед. 1868 г. No 3. Смсь, 58 стр.}. Гд нибудь въ казанской губерніи мы найдемъ то же и, по словамъ одного корреспондента, тамъ ‘въ большой части заведеній у работниковъ и рабочихъ нтъ кроватей и даже постелей, они спятъ гд попало, на полу, на верстакахъ, половина ихъ ходитъ босикомъ {Арх. Суд. Мед. 1868 г. 2. Смсь. 56 стр.}. ‘Почти везд встртимъ подобное отсутствіе помщеній для рабочихъ, если же гд нибудь и встрчаются ихъ жилища, то невозможно достаточно ясно представить ихъ печальный видъ. Эти жилища обыкновенно помщаются на окраинахъ города, куда свозятся всякія нечистоты и дрянь, здсь и въ ясную и въ сырую погоду распространяется невыносимая вонь, грязь осенью и весною не позволяетъ ходить, не оставивъ въ ней калошъ или сапогъ, лужи, покрытыя плсенью, тянутся во всю ширину улицъ, огороженныхъ или сломанными заборами или плетнемъ. Дома, встрчающіеся здсь, ветхи, тсны, подперты кольями, окна похожи на щели. Иногда трудно представить, что въ нихъ могутъ помщаться люди, еще трудне представить, что эти люди могутъ оставаться живы среди этого зловонія, грязи, тсноты. Вотъ что пишетъ одинъ изслдователь быта рабочихъ въ ихъ жилищахъ: ‘Я представилъ себ, въ какомъ состояніи долженъ былъ быть человкъ, который дышалъ надъ самою поверхностью лужи, посмотрлъ на щели и подумалъ: ‘неужели здсь живутъ люди?’ Дйствительно я нашелъ тропинку, которая вела къ этому жалкому подвалу. Если бы человка, незнакомаго съ жилищемъ русскаго рабочаго, подвести къ подобной дыр и сказать ему, что тутъ живутъ люди, онъ бы встртилъ подобную рчь съ упорнымъ скептицизмомъ, несмотря на вс убжденія, онъ остался бы въ полной увренности, что это пустой и покинутый подвалъ. Всякому здравому человку было ясно, что тутъ не только нельзя помстить человка, но и положить вещи, потому что всякая вещь неминуемо должна была покрыться плсенью. Въ этой черной, сырой заплсневлой дыр жило однако же цлое семейство, мало этого, его и изъ этой дыры выгоняли, потому что оно не могло платить за квартиру. Отецъ этого семейства могъ быть меньше всего негоднымъ работникомъ, это былъ довольно искусный сапожникъ, мать была прачка. По несчастью, отецъ занемогъ ревматизмомъ и у него распухли ноги, онъ не могъ ни ходить, ни работать, мать имла грудного ребенка, ее не брали поэтому случаю ни въ прачки, ни въ поденщицы, и она имла такъ мало, работы, что семейство должно было помогать себ нищенствомъ. Помощь эта была такъ мало дйствительна, что семейству трудно было удержаться и на такой квартир. Каковы были шансы выздоровленія для отца и благополучія для семейства!… Подобно птицамъ, собравшимся въ зимовк, рабочіе, столпившіеся на пристаняхъ въ город, въ род Рыбинска, обращаютъ берегъ въ ретирадное мсто и производятъ этимъ зловоніе, заражающее воздухъ окрестностей. Ихъ ночное помщеніе хуже норы животнаго или конуры собаки, животное въ берлог часто вполн защищено отъ непогоды, а у работника нердко ноги остаются на воздух, смачиваются дождемъ и продуваются втромъ. Посл этого можно себ представить, въ какомъ положеніи должно очутиться семейство мщанина, принимающаго къ себ рабочихъ, которые способны платить только чрезвычайно мало и готовы жить хуже, чмъ живутъ птицы и зври лсные. Въ квартир, въ которую ихъ пускаютъ, они наполняютъ вс углы, ихъ помстится столько, сколько только могутъ спать на полу, на лавкахъ, на печк и пр., жизнь, въ такой тснот, спанье въ свалку гибельно дйствуетъ на нравственность сыновей и дочерей хозяина. Дло обыкновенно кончается тмъ, что сыновья длаются отчаянными лихачами и пьяницами, а дочери обращаются въ любовницъ странствующихъ рабочихъ и бгутъ съ ними отъ родителей на дальніе заработки. Иногда они длаются злымъ демономъ оставшагося у рабочаго дома семейства, отвращаютъ его отъ жены и губятъ цлую семью ради грубаго разврата и низкаго эгоизма. Въ особенности въ затопляемыхъ наводненіями частяхъ города, на долю жаждущаго собственности мщанина, выпадаетъ иногда такой домъ, который не ршатся нанять никакіе другіе жильцы, кром публичныхъ женщинъ. Въ этомъ случа взрослая дочь хозяина подвергнется впечатлніямъ, которыя должны лишить ее всякой стыдливости. Растлвающее дйствіе этихъ примровъ съ величайшей легкостью можетъ одолть источники нашей двичьей непорочности Двушка, которая съ ужасомъ отступила бы передъ убійствомъ, которую никакіе соблазны не могли бы побудить совершить такое страшное преступленіе, смотритъ безъ тни ужаса на отношенія, которыя такъ часто имютъ своимъ послдствіемъ смерть живого или зарождающаго человка, а иногда длаютъ больше, чмъ убійство, порождаютъ больного, зараженнаго человка, котораго жизнь будетъ источникомъ безконечныхъ страданій, для него и для другихъ.’

III.
Вліяніе дурныхъ жилищъ.

По требованіямъ справедливости самый тяжелый и непривлекательный трудъ долженъ вознаграждаться какъ можно щедре, долженъ быть обставляемъ какъ можно лучше. Это врно, какъ дважды два — четыре. Но вполн простыя истины также не легко воспринимаются полу-образованнымъ человчествомъ, какъ азбука ребенкомъ. И эти требованія справедливости исполняются очень рдко или, врне сказать, не исполняются почти никогда. Люди, вроятно, и не позаботились бы о нарушеніи столь любимой всми на словахъ справедливости, если бы дло шло только о такихъ пустякахъ, какъ это нарушеніе. Но, къ счастію, отвлеченныя требованія справедливости совпадаютъ съ требованіями сохраненія порядка и блага всего общества.

Еще Бланки замтилъ, что ‘онъ, наблюдая частную жизнь массы рабочихъ, можетъ утвердительно сказать, что нездоровое устройство ихъ помщеній есть главная исходная точка всхъ ихъ нуждъ, всхъ ихъ пороковъ, всхъ несчастій ихъ соціальнаго положенія’ {Blanqui: Enqute etc. 1848.}. Эти слова казались чуть ли не смшною нелпостью, но теперь въ нихъ оказывается значительная доля правды. Если не самыя жилища рабочихъ, а боле общія причины являются виновниками несчастій рабочихъ, то, во всякомъ случа, жилища увеличиваютъ эти несчастій, усиливаютъ пороки бдняковъ и длаются достойными предметами заботы для государства, такъ какъ они, сильне всякой пропаганды вредныхъ идей, подрываютъ порядокъ, нарушаютъ законы, противорчатъ цлямъ государства. Дурно устроенныя жилища рабочихъ занимаютъ не послднее мсто среди тысячи другихъ причинъ, способствующихъ умноженію преступленій противъ собственности, нарушенію законовъ о брак, распложенію незаконнорожденныхъ, малому увеличенію народонаселенія, большой смертности и наконецъ вырожденію народонаселенія, которое все больше и больше мельчаетъ и представляетъ государству все меньшій и меньшій процентъ людей, годныхъ къ военной служб. По новйшимъ добросовстнымъ и тщательнымъ изслдованіямъ! {Е. Laspeуres, Der Einflusz der Wohnung auf die Sittlichkeit. 1869.} оказывается, что въ каждомъ округ Парижа является тмъ большій процентъ хорошихъ поведеній мужчинъ и женщинъ, чмъ большій процентъ хорошихъ жилищъ представляетъ этотъ округъ, меньшій процентъ хорошихъ жилищъ вызываетъ меньшій процентъ хорошихъ поведеній и большій процентъ дурныхъ. По этимъ вычисленіямъ оказывается, что очень дурныя жилища особенно дурно вліяютъ въ особенности на мужчинъ. Кром того изъ этихъ исчисленій видно, что поведеніе рабочаго длается лучше, какъ только онъ иметъ средства запастись хоть кое-какимъ движимымъ имуществомъ и отдльнымъ жилищемъ. Самый большой процентъ дурныхъ поведеній даютъ рабочіе, неимющіе собственности и нанимающіе комнаты съ мебелью, — то есть углы съ досками вмсто кроватей. Эти факты вполн доказаны строго научнымъ путемъ, неоспоримыми цифрами. Но когда бы даже не было сдлано подобныхъ исчисленій, то мы все-таки могли бы, не ошибаясь, утверждать, что нравственность зависитъ въ очень значительной степени отъ жилища. Если бы работникъ могъ имть за доступную для него цпу порядочное жилище, онъ могъ бы жить дома, онъ не бжалъ бы въ кабакъ, тогда какъ, имя только какой нибудь грязный, зараженный уголъ для спанья, онъ по невол проводитъ время въ веселой компаніи кабачныхъ постителей. Владя съ юныхъ лтъ отдльнымъ помщеніемъ, рабочій не развратился бы такъ скоро, какъ онъ обыкновенно развращается, длаясь съ колыбели невольнымъ свидтелемъ самыхъ циничныхъ сценъ въ общемъ логовищ, гд смшаны полы и возрасты людей. Имя кое-какой домашній скарбъ, рабочій дорожилъ бы и своею, и чужою собственностью, тогда какъ теперь онъ видитъ въ каждомъ своемъ соночлежник стремленіе утянуть у него лишнюю тряпку, лишній пучекъ соломы, чтобы улучшить жесткое ложе, онъ постоянно подвергается опасности быть обворованнымъ и начинаетъ красть самъ. У него наконецъ должно развиться полнйшее пренебреженіе къ наказанію, такъ какъ ему трудно представить что нибудь худшее, чмъ обыкновенная его жизнь, напротивъ того, иногда тюрьма представляется ему благодяніемъ, какою-то ріа clesideria. Кто не помнитъ многочисленныхъ, открытыхъ судебными слдствіями случаевъ воровства, совершеннаго съ цлью попасть въ тюрьму? Наконецъ мы можемъ убдиться на дл, какъ хорошо дйствуютъ хорошія жилища на нравственность, узнавъ, что въ одномъ дом, гд нсколько сотъ рабочихъ за дешевую цну пользуются всми удобствами жизни, съ 1861 года не случилось ни одного не только преступленія, но даже проступка, требующаго полицейскихъ мръ, хотя жильцы этого дома не считаютъ нужнымъ запирать даже на ночь двери своихъ жилищъ {Annnitaire de l’association pour 1867. art.: Le familist&egrave,re de Guise.}. Этотъ фактъ не дурно помнить.

Покуда еще не сдлано статистическихъ исчисленій, насколько вліяютъ дурныя жилища на смертность и на вырожденіе рабочаго населенія, хотя подобныя вычисленія были бы очень любопытны и поучительны. Но, кажется, можно и теперь, не ошибаясь, утверждать, что дурное жилище также сильно вліяетъ на смертность и на вырожденіе въ сред рабочихъ, какъ и недостатокъ хорошаго питанія и дурная организація фабрикъ и труда. Если жизнь въ одной конур нсколькихъ человкъ разнаго пола можетъ довести до разврата, до большаго и большаго отрицанія брака, до сильнйшаго распложенія незаконнорожденныхъ дтей, то, безъ сомннія, грязь, отравленный міазмами воздухъ, сырость, холодъ жилищъ должны отразиться на здоровь ребенка, который и зачатъ-то, можетъ быть, при самыхъ неблагопріятныхъ условіяхъ пьяною женщиной отъ зараженнаго и истощеннаго развратомъ мужчины, этихъ несчастныхъ жертвъ общаго для десятка бдняковъ притона. Можно смло сказать, что не одинъ голодъ, не одно отсутствіе ухода, но и, главнымъ образомъ, скверное устройство жилищъ длаетъ то, что ребенокъ фабричнаго работника гд нибудь въ Мюльгаузен могъ разсчитывать среднимъ числомъ на 15 мсяцевъ жизни, тогда какъ средняя продолжительность жизни дтей фабриканта ровнялась 28 годамъ {Vilierm: L tal moral cl phisique des ouvriers, L. II.}. Какой нибудь англійскій земледлецъ, исполняющій очень тяжелыя работы, не пользующійся особымъ благосостояніемъ, но имющій хоть сколько нибудь сносное, непереполненное до духоты народомъ, неотравляемое клоаками, неспрятанное подъ землею отъ солнца жилище, могъ всегда разсчитывать на большую долговчность своихъ дтей, чмъ его собратъ — фабричный рабочій. И насколько основательны были бы эти расчеты, видно изъ того, что гд нибудь въ земледльческомъ графств Герфорд изо 100 дтей до пятилтняго возраста, то есть до той поры, когда могло начаться вліяніе фабрики на жизнь ребенка, умирало съ 1813 по 1830 годъ 24 ребенка, а въ мануфактурномъ город Лидс — 49 младенцевъ {Ibid.}. Одинъ изъ нашихъ изслдователей вопроса о смертности прямо говоритъ {Протоіерей . B. Гиляровскій: Изслдованіе о рожденіи и смертности дтей въ Новгородский губерніи. Изд. Геогр. Общ. 1866 г.}, что ‘если постройки данной мстности остаются безъ ремонта и втшаютъ, то и смертность дтей возростаетъ. На оборотъ, если постройки улучшаются, то и смертность постоянно упадаетъ’. ‘Самая большая смертность падаетъ на жилища самыя холодныя. Въ домахъ, гд царитъ сильная теплота, (у хлбниковъ, булочниковъ, крендельщиковъ, пряничниковъ и проч.), дти счастливо выживаютъ въ холодное время, при однихъ и тхъ же средствахъ воспитанія. Въ зданіяхъ сырыхъ и недавно построенныхъ или въ содержащихъ большія массы воды и сырыхъ матеріаловъ (напр. у квасниковъ, горшечниковъ, кожевниковъ, синильщиковъ, у крестьянъ, содержащихъ скотъ на тепломъ пойл, и проч.) дти умираютъ обыкновенно зимою. На томъ же основаніи въ селеніяхъ и жилищахъ, расположенныхъ на высокихъ и безлсныхъ горахъ, на которыя дуютъ сильные втры во всхъ направленіяхъ, время смертности дтей есть зима. Точно такъ же жилища, обращенныя на сверъ, боле теряютъ дтей въ зимнее время, нежели обращенныя во вс другія страны свта’.— ‘Укрыть младенца отъ втра, дйствующаго, напримръ, на прогулк,— легко и просто, по охранить его отъ втра, дйствующаго на него втеченіе нсколькихъ недль, и притомъ во время сна, когда онъ въ пспарин и наиболе сбрасываетъ съ себя всякую одежду, не легко и не просто. Потому, предположивъ дйствіе втра на моги младенца, (какъ это и дйствительно бываетъ, когда въ люльку ударяетъ струя втра), мы получаемъ ключъ къ уразумнію головныхъ младенческихъ болзней, которыя суть: слезливость, сонливость, рвоты, икоты, потоки изъ ушей, нарывы, водянки, родимецъ и пр. Предположивъ дйствіе втра на голову младенца, мы получаемъ ключъ къ уразумнію парализаціи нижнихъ конечностей, съ отнятіемъ ногъ, парализацію мочевого пузыря и почекъ, ломоты, нарывовъ и отековъ въ нижнихъ конечностяхъ, болзней въ суставахъ ногъ и проч. Предположивъ дйствіе втра на спинной мозгъ (какъ это бываетъ, когда втеръ дуетъ снизу, изъ-подъ полу), мы поймемъ неправильности въ питаніи или пластическомъ образованіи правой стороны предъ лвою и на оборотъ, либо въ нижней половин тла передъ верхнею и на оборотъ, ломотныя болзни и разнаго рода отеки, опухоли и колотья въ той или другой половин тла, искривленіе хребта отъ отековъ между его составами. Предположивъ дйствіе втра на грудь или шею, мы получимъ объясненіе болзней дыхательныхъ орудій, каковы: развитіе или увеличеніе околоушныхъ либо шейныхъ желзъ (сжимающихъ гортань и глотку иногда до задушенія), жабы, колотья, воспаленія, нарывы, гортанная или легочная чахотка, или парализація помянутыхъ органовъ и проч. Предположивъ дйствіе, втра на животъ, мы объяснимъ себ не только происхожденіе болзней собственно желудочныхъ: запоры, поносы, отеки, водянки, но и худую обработку питательныхъ влагъ, потребныхъ для тла, отчего возникаютъ разнаго рода худосочія, развитіе желчности и проч. Предположивъ силу и дйствіе втра равными, но при разномъ состояніи одного и того же младенца (напр., когда онъ разгоряченъ до поту или охлажденъ до сжатія кожи), или одинаковое состояніе младенца, но при разной сил и направленіи одного и того же втра (когда онъ течетъ подобно равномрному току или ожесточается въ разныя минуты либо часы дня), мы поймемъ т явленія когда младенецъ или вдругъ разнемогается до крайняго ослабленія организма, или впадаетъ въ болзни длительныя, съ увеличеніемъ поденнаго ихъ напряженія. Предположивъ силу и дйствіе втра равными, но при разныхъ жилищахъ и при разныхъ состояніяхъ дтей, мы получимъ объясненіе на то, отчего, въ періодъ одного и того же втра, изъ того же числа дтей, одни не терпятъ никакихъ болзней, другіе умираютъ вечеромъ, когда по утру еще были здоровы, иные же страдаютъ нсколько недль или мсяцевъ, прежде чмъ сойдутъ въ гробы’.

Мщане боле другихъ сословій страдаютъ отъ дурныхъ жилищъ и потому, напримръ, въ Боровичахъ умираетъ среднимъ числомъ въ годъ:

у купцовъ изо 100 младенцевъ 48,9

у разночинцевъ ‘ 100 ‘ 50

у крестьянъ ‘ 100 ‘ 50,4

у мщанъ ‘ 100 ‘ 57,2 *).

*) Среднія цитры выведены изъ таблицъ о смертности за двадцать лтъ [съ 1836—1853 г.]

Конечно, дурныя жилища взяли здсь значительную долю жертвъ. Докторъ Шперкъ, изслдуя жилища въ восточной Сибири, прямо утверждаетъ, что скверное устройство русскихъ избъ, несвойственныхъ климату, способствуетъ въ Сибири развитію цынги {Медико-топографическій сборникъ. 1870 г. 35—58 стр.}. ‘Замчательно, говоритъ онъ, что въ инородческихъ жилищахъ можно отыскать всевозможные недостатки, но въ высшей степени интересны свойственная всмъ имъ сухость и усиленная вентиляція, что и должно составлять главныя хорошія качества жилища въ климат сыромъ и при продолжительной зим, когда для сохраненія тепла стараются плотне закупоривать окна и двери.’ ‘Каждому приходилось наблюдать, что у больныхъ, при самой удовлетворительной пищ, болзнь продолжается упорно и единственнымъ средствомъ къ излеченію остается перемна жилища.’ Да, вліяніе жилища на здоровье человка гораздо сильне, чмъ мы думаемъ, и лордъ Пальмерстонъ совершенно основательно замтилъ шотландскому духовенству, что для отвращенія холеры, вмсто наложенія общественнаго поста, нужно очистить города и уничтожить причины болзни улучшеніемъ жилищъ бдныхъ классовъ. Если бы это было исполнено, все бы пошло хорошо. Теперь же ‘зараза, можетъ быть, снова поститъ Шотландію, несмотря на вс молитвы и посты соединеннаго, но бездятельнаго народа’ {Бокль. Исторія цивилизаціи въ Англіи, т. II.}.

Не даромъ же Льюисъ утверждаетъ, что, по крайней мр, одна смерть на три рожденія дтей, должна быть приписана дурной вентиляціи жилища {Дьюись. Физіологія обыденной жизни, стр. 264.}. ‘Мы видимъ, говоритъ онъ, что въ испорченномъ воздух, въ домахъ бдняковъ, которые имли время приспособиться къ своему жилищу, дышатъ безъ видимаго вреда, между тмъ какъ каждый вновь приходящій чувствуетъ, что воздухъ испорченъ, и потому, что мы привыкаемъ къ этому воздуху, намъ кажется, что вредныхъ послдствій быть не можетъ. Въ этомъ-то и заключается опасное заблужденіе. Мы привыкаемъ къ этимъ условіямъ и только поэтому довольствуемся ими. Но какими средствами, какою цною пріобртаемъ мы возможность довольствоваться ими? Ослабленіемъ всхъ отправленій питанія и отдленія. При такомъ ослабленіи поглощается мене кислорода и поэтому его мене нужно въ воздух. Испорченный воздухъ достаточенъ для поддержки дыханія въ ослабленномъ организм, точно такъ же, какъ онъ былъ бы достаточенъ для поддержки дыханія животнаго холоднокровнаго. Когда мы вступаемъ въ испорченную атмосферу, наше дыханіе затрудняется. Вслдствіе этого ослабляются вс жизненныя отправленія, а за тмъ дыханіе снова длается легкимъ, потому что мы не нуждаемся больше въ такомъ количеств кислорода, не выдляемъ такъ много угольной кислоты. Безъ этого приспособленія организма къ сред черезъ постепенное ослабленіе всхъ отправленій продолжительное пребываніе въ испорченной атмосфер было бы невозможно.’

Такимъ образомъ дурныя жилища не только уносятъ въ могилу громадный процентъ дтей, но и оставляютъ выжившимъ право жизни только цною ослабленія всхъ жизненныхъ отправленій. Нигд вы не встртите такого числа уродствъ, болзненныхъ организмовъ, истощенныхъ силъ, какъ въ сред выходцевъ изъ подваловъ и чердаковъ. Во Франціи, въ виду вырожденія людей, уменьшена мра при пріем рекрутовъ съ 1 метра 624 миллиметровъ на 1 метръ 560 миллиметровъ {Jules Simon. L’ouvrier de huit ans. p. 55.}. Но каково здоровье большинства бдняковъ? ‘Представьте себ, что мы созваны на національный праздникъ, какіе бывали въ древней Греціи: это праздникъ французскаго юношества. Прекрасный возрастъ, въ полномъ цвт, весна отчизны, какъ говорили въ Афинахъ, открывается предъ нашими глазами. Вс юноши, которымъ исполнился двадцатый годъ, собраны здсь въ числ 325,000. Начинается смотръ. Вотъ идетъ авангардъ изъ людей недостигнувшихъ узаконенной для военной службы мры, ихъ 18,106,ихъ ростъ ниже 1 метра 560 миллиметровъ, т. е. ниже роста прежнихъ барабанщиковъ. Вторая группа состоитъ изъ людей слабаго тлосложенія, рахитическихъ, чахоточныхъ организмовъ,— это цлая армія въ 30,524 безсильныхъ человка. За тмъ слдуютъ увчные и убогіе отъ рожденія или отъ несчастныхъ случаевъ, къ нимъ присоединены страдающіе грыжею, отеками — категорія, образующая 15,988 молодыхъ людей. Горбатые, хромые и кривоногіе составляютъ особый отдлъ въ 9,100 человкъ. Людей съ какимъ нибудь одипмъ пораженнымъ чувствомъ — слухомъ, зрніемъ, обоняніемъ — насчитывается до 6,934. Косноязычныхъ и заикъ — до 963 человкъ, беззубыхъ — до 4,108 человкъ. За ними въ числ 5,114 человкъ идетъ фаланга, въ которой преждевременный развратъ произвелъ значительныя поврежденія. Отвернемся отъ 2,529 несчастныхъ юношей, страдающихъ накожными болзнями. За ними являются — грустное зрлище!— 5,213 страдающихъ зобомъ и золотушныхъ людей и, что еще грустне, 2,158 несчастныхъ, у которыхъ пораженіе нервной системы произвело параличъ или конвульсіи, эпилепсіи, сумасшествіе или кретинизмъ. Пропустимъ послднюю группу въ 8,236 человкъ, гд смшаны различныя убожества и патологическія аномаліи. На этомъ смотру представителей лучшаго возраста въ жизни мы уже насчитали боле 109,000 убогихъ и уродливыхъ существъ. Нужно отдохнуть и порадоваться при вид здоровой и бодрой юности, она иметъ 216,000 молодыхъ представителей, достигнувшихъ двадцати одного года въ хорошемъ состояніи развитія, въ полномъ обладаніи своими членами, съ здоровымъ тломъ и духомъ {Ibid. pp. 57-59.}.’

Мы не думаемъ приписывать, подобно Планки, вс бдствія рабочихъ дурному устройству ихъ жилищъ. Нтъ, повторяемъ еще разъ, что бдствія вызываются многими и, главнымъ образомъ, боле общими причинами. Но, во всякомъ случа, одною изъ частныхъ причинъ, настолько же, какъ недостаточная пища, дурное устройство фабрикъ, малая заработная плата, дороговизна и тому подобное, являются и дурныя жилища. Вотъ почему улучшеніе жилищъ рабочихъ заняло не мало головъ, не мало рукъ и успло представить если не особенно блестящія, то, во всякомъ случа достойныя подражанія попытки. О нихъ мы поговоримъ въ слдующей стать.

А. Михайловъ.

‘Дло’, No 1, 1870

ЖИЛИЩА РАБОЧИХЪ.

I.На фабрик.

II.Въ своемъ углу.

III.Вліяніе дурныхъ жилищъ.

Читайте также:

I.
На фабрик.

II.
Въ своемъ углу.

III.
Вліяніе дурныхъ жилищъ.