Жертва интриги, Кирьякова Мария Александровна, Год: 1878

Время на прочтение: 59 минут(ы)

ЖЕРТВА ИНТРИГИ.

Драма въ 5-ти дйствіяхъ.

Къ представленію дозволено. С.-Петербургъ. 21 декабря 1878 г.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Александръ Ивановичъ Лнинъ, драматическій любовникъ.
Софья Семеновна, его жена, драматическая актриса, 24 лтъ.
Екатерина Петровна Коркина, драматическая актриса, 28 л.
Филькинъ, актеръ на фатовъ.
Павловъ, актеръ на характерныя роли.
Пимперли, актриса на вторыя роли.
Брамбеусъ, актриса изъ Петербурга.
Носовъ, помощникъ управляющаго театромъ.
Графъ Ракитовъ.
Канини, молодой богатый человкъ.
Дыркинъ, отставной военный.
Звревъ, молодой человкъ.
Яковъ, слуга у Лниныхъ.
Во дики въ, критикъ.
Богданъ Антоновичъ Нкинъ, писатель.
Агафья Павловна, хозяйка квартиры Коркиной.
Степанида, ея судомойка.
Аграфена Ивановна Самбургская, актриса на старухъ.
Даша, горничная Коркиной.
Васильевъ, сценаріусъ.
Ицко, евреи покупатель.
Мойшъ, его товарищъ.
Дворникъ.
Сторожъ дома умалишенныхъ.
Черепахинъ.
Столбнякъ.
Брагинъ.
Принцъ.
Женщина.
Докторъ больницы.
Авдотья, горничная Лниной.
Гости.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

Большая комната у Лниныхъ, убранная безъ вкуса.

ЯВЛЕНІЕ I.

Лнинъ читаетъ роль, и Лнина передъ зеркаломъ.

Лнина. Да ну тебя, съ ролями еще тутъ… погляди лучше, каково мое платье-то!
Лнинъ. Другъ мой, я въ модахъ мало понимаю… Будь это костюмъ, я могъ-бы справиться къ какому вку, или какой націи онъ принадлежитъ…
Лнина. Дуракъ, ему-бы только все костюмы… а для какого рожна они нужны?.. Теперь костюмированной ерунды не играютъ… Это только ты коптишь надъ Шекспиромъ, да по сту разъ его перечитываешь!.. и наврно ни черта въ немъ не смыслишь!.. Все только ради Коркиной!.. Скажите пожалуйста, подражать ей вздумалъ!.. Вижу я, милый, все!.. не бойся, не глупй тебя!.. До прізда ея, хоть малость походилъ на человка, а теперь свинья свиньей сталъ! Фантазировать принялся.. Ходитъ къ ней, будто-бы роли проходить, а сами наврно больше въ любовь играютъ!..
Лнинъ. По себ, матушка, не суди!..
Лнина. Что, что такое?
Лнинъ. А то, что на свою мрку нельзя всхъ мрить… Двушка, подобная Коркиной, рдкость… образована, умна, прекрасная актриса, съ любовью относящаяся къ своему длу… не то что ты!
Лнина. Для тебя ужъ я и не актриса!.. Эхъ, какой судья выискался! Это врно по твоей милости и ролями-то меня стали обходить… Хорошъ мужъ, нечего сказать! Да если-бы ты былъ порядочный человкъ, ты долженъ-бы требовать лучшія роли только для меня!..
Лнинъ. Да ты и такъ берешься играть не по твоимъ силамъ.
Лнина. Это какія-же роли я играла не по силамъ?
Лнинъ. Да мало-ли!.. Катерину въ гроз, и другія…
Лнина. Ахъ ты болванъ!.. Да кто-же изъ нашей труппы можетъ играть эти роли?
Лнинъ. Коркина должна ихъ играть, а не ты!
Ленина. Эхъ хватилъ! Да кто-же ее дождется, если она по два года станетъ ихъ готовить, какъ Марію Стюартъ и Леди Макбетъ!
Лнинъ. За то ужъ и приготовитъ такъ, что теб пожалуй и во сн-то не приснится!
Лнина. Это только по твоимъ понятіямъ Коркина талантъ, другіе этого не находятъ!
Лнинъ. Кто это другіе?.. Не твои-ли люб… друзья?
Лнина. А… а!.. Ты ужъ вотъ какъ поговариваешь!.. Хорошо, если такъ, то я постараюсь воспользоваться ихъ дружбой и похлопочу чтобы они мн ее доказали. Пусть-ка твою Коркину освищутъ какъ слдуетъ!..
Лнинъ. Отъ тебя всего можно ждать, я знаю. Только, къ счастію, это не такъ-то легко!
Лнина. Увидимъ.. (Молчаніе) Безсовстная двушка, влзла въ мой домъ, разстроила семью, отняла отца у дтей! Я знаю, это черезъ нее ты бросилъ меня на произволъ судьбы!..
Лнинъ. Не прикажешь-ли ревновать? Нтъ, спасибо, матушка. Я ужь давно усталъ!.. Длай что хочешь, только ради Бога уйди ты отсюда, дай мн дломъ. заняться.
Лнина. Это съ какой стати? Не угодно-ли самому убираться.
Лнинъ Хорошо, я уйду.
Ленина. Небось когда Коркина тугъ разыгрывала на фортепіанахъ, сидлъ, не бгалъ.
Лнинъ. Соня, оставь глупости!.. Я говорю теб. серьезно. Не честію позорить двушку, которая не сдлала. теб ничего дурнаго.
Ленина. Ты опять восхваляешь ее!.. Смотри, не доводи меня до крайности… вдь я побью ее!..
Лнинъ. Господи, что ты за женщина?.. Куда спрятаться, куда бжать мн отъ тебя! (Уходитъ).
Ленина (одна). Погоди, погоди., узнаешь скоро, что я за женщина. Гмъ.. хорошъ мужъ, нечего сказать!.. Господи, да неужели-же я допущу имъ затерть себя! Вдь во всмъ онъ, подлецъ, виноватъ! Въ самомъ дл люди скажутъ: если самъ Лнинъ находитъ, что Коркина выше его жены, то значитъ — правда! Такъ нтъ-же, нтъ… Будь она и дйствительно талантъ, а я не дамъ ей ходу!.. Режиссеръ уже покоренъ!.. Даромъ не пропало мое кокетство… Наконецъ обожателей у меня не мало!.. Расплачусь передъ Ракитовымъ… разскажу кое-что… и заставлю его освистать ее, въ противномъ случа постращаю кое чмъ… Э, датамъ увидимъ!.. Пора мн взятся за умъ! (Садится).

ЯВЛЕНІЕ II.

Лнина и графъ Ракитовъ.

Ракитовъ. Красавица мечтаетъ, или не хочетъ замчать бдныхъ смертныхъ? луетъ у Лниной руку).
Лнива (протяжно). Ахъ, это вы!.. Здравствуйте.
Ракитовъ. Вы не дух? Огорчены?
Лнина. Такъ… ничего…
Ракитовъ: Не мужъ ли опять причиной?.. Такъ?.. Угадалъ?.. Да бросьте вы его ради создателя!..
Лнина. Бросить-то, я его брошу… но прежде хочу ему отомстить за т насмшки, которыми отъ осыпаетъ меня со своей любовницей…
Ракитовъ. Вотъ такъ новость!.. Да разв есть у него любовница? Вдь вы говорили,что онъ васъ ревнуе, преслдуетъ, и мы должны были скрывать отъ него наши чувства!.. По моему, это славный случай вамъ къ нему придраться и разойтись! О, мужья, мужья! Обуза вы для хорошенькихъ женщинъ, et rien de plus!
Лнина. Да вдь онъ ревнуетъ меня только для формы, чтобы замаскировать свою связь съ Коркиной. Сегодня я все узнала!..
Ракитовъ. Съ Коркиной? Нтъ, нтъ, не съ ней, она очень строго себя держитъ, никого не принимаетъ.
Лнина. Кром моего мужа и друга его Нкина! Онъ сильно протежируетъ ихъ любви!..
Ракитовъ. Въ самомъ дл? Ну, никогда-бы не подумалъ! Вотъ гд актриса сказалась!.. Врите-ли, какъ разъ я съ ней въ просакъ попался! Бывши какъ-то за кулисами, я подошелъ къ ней и сказалъ маленькую любезность а double entente… чтожъ вы думаете? Она какъ вспыхнетъ… отошла, оскорбилась… я извиняться… совсмъ было опшилъ.
Лнина. Ха, ха, ха… не угодно-ли я вамъ на дняхъ противное докажу! Идетъ пари?
Ракитовъ. Да я и такъ вамъ врю, je vous crois.
Лнина. Замтили-ли вы, какъ часто прежде она у насъ бывала, пока разными уловками ей не удалось завлечь моего мужа.
Ракитовъ. Но я не понимаю ея цли завлекать его! Разв любовь…
Лнина. Очень ей нужна его любовь! А завлечь его у ней не пустая цль: мой мужъ здсь главный актеръ, любимецъ публики, бредитъ Шекспиромъ, его считаютъ человкомъ умнымъ, обра зованнымъ, врятъ въ его понятіе объ искуств… она вдь не дура… смекнула, что если такой актеръ станетъ ей протежировать и хвалить, то она далеко пойдетъ… чего, какъ вы видите, и достигла!.. Публика ее принимаетъ, любитъ…
Ракитовъ. Да, да, ее всюду расхваливаютъ, on la mousse!
Лнина. Ей мало этого, она научила моего мужа ругать меня и дарованіе мое мшать съ грязью!.. (все сильне). Изъ-за нее онъ мн сейчасъ надлалъ дерзостей! Ругалъ, унижалъ меня! Кричалъ: ‘Коркина талантъ, а ты бездарность!’ (Плачетъ).
Ракитовъ. Что вы говорите? Ахъ онъ негодяй! Погодите, погодите, мы ему докажемъ — кто талантъ, а кто бездарность! Успокойтесь, моя прелесть!.. Я ее такъ угощу, что будетъ довольна! Со мной вдь не шути! Перестаньте плакать, моя радость!.. Вашу ручку. луетъ ее руку. Посл паузы). Я вотъ что придумалъ: поду-ка въ клубъ скоре, тамъ теперь вся наша компанія въ сбор, разскажу имъ всю эту исторію.. уговорю ихъ защитить васъ и на мсто поставить Коркину!.. Да откровенно говоря, на что она намъ нужна?.. Вы — другое дло! Съ вами мы всегда восхитительно проводимъ время! Вы такъ любезны… si charmante!.. О! Коркина узнаетъ старика Ракитова!.. Чортъ возьми, кровь заговорила!.. Je suis mont!..
Лнина (поддразнивая его). Пустое, что вы одни можете сдлать?
Ракитовъ. Ну нтъ-съ, могу! И другіе меня поддержатъ, отвчаю чмъ хотите. Я для нихъ дороже какой нибудь Коркиной.
Лнина (насм&#1123,шливо). Увидимъ, сказалъ слпой.
Ракитовъ. Позвольте мн кое-кого привезти къ вамъ сегодня изъ клуба. А устроить ужинъ съ шампанскимъ будетъ моимъ дломъ, можно? Vous permettez?
Лнина. Пожалуй…
Ракитовъ, (воодушевляясь). Соничка! Милочка, ma charmante! Ты твоей красотой меня съ ума сведешь!.. Поцлуй твоего Алешу… такъ… такъ… Ахъ, умираю, замираю, воскресаю я съ тобой!.. Нимфа соблазнительница ты моя!.. Nini mon amour!
Лнина. Довольно, довольно, могутъ войдти… Сколько разъ я тебя просила не называть меня ‘ты!..’ У тебя часто при другихъ срывается… Я не желаю чтобъ наши отношенія были извстны… меня и такъ мужъ упрекаетъ. (Ракитовъ цлуетъ ее) Ну, ну, будетъ… Теб пора… Ступай, устраивай все!.. Да чтобы тройки были!..
Ракитовъ. Все, все, ma petite mignonne… И сюрпризецъ не забуду привезти.
Ленина (наивничая). Смотрите, разскажите всмъ какъ я страдаю!.. А убдить ихъ ужъ я берусь!
Ракитовъ. Слушаю-съ, все въ точности будетъ исполнено!.. До свиданья, моя повелительница! Царица!.. (Въ другомъ тон) Пошлите за кмъ нибудь изъ вашихъ барынь… Нельзя-ли Бтину?
Ленина. Ну ее, она церемонная. Лучше кого нибудь по-проще. Веселе будетъ.
Ракитовъ. На все согласенъ.

ЯВЛЕНІЕ III.

Т же и Филькинъ.

Филькинъ. Съ новостями, милая дама, съ новостями! (увидя Ракитова) Ахъ, ваше сіятельство!.. Pardon!.. Не замтилъ… Честь имю., (кланяется почтительно Ракитову, тотъ протягиваетъ ему два пальца).
Ленина. Какія тамъ новости? Врно глупости!.. Графъ, идите, вамъ пора!
Филькинъ. Нтъ-съ, погодите, ваше сіятельство! Эхъ, помучилъ-бы любопытство этой дамы… но дло серьезное!.. Сейчасъ Нкинъ у насъ въ контор читалъ свою пьесу. Роль женская, я вамъ скажу, прелесть!.. Чудо какъ хороша!.. И вообразите, онъ ее назначаетъ Коркиной.
Ракитовъ (докторально). Какъ-же онъ сметъ самъ распоряжаться… Мы не позволимъ!.. Наша главная примадонна вотъ! (Показываетъ на Л&#1123,нину).
Лнина (униженно). Какая ужъ я примадонна!… Когда стали вс роли е.й отдавать! Марію Стюартъ и Леди Макбетъ ждутъ, два года, пока она ихъ приготовитъ!
Филькинъ. Сами, сударыня, виноваты!.. Было бы въ оба глядть, а теперь ужъ поздно! Вашъ mjженекъ всюду восхваляетъ Коркину, а васъ ставитъ на задній планъ!.. Дло понятное:— любовь заговорила!
Лнина. А что, графъ!.. Вообразите, графъ сомнвается въ этомъ! Увряетъ, что Коркина честная двушка!.
Филькинъ, Неужели? Ваше сіятельство!. Ха, ха, ха… батюшки мои! Честь-то ея намъ чай извстне… Не угодно-ли я вамъ разскажу похожденія ея въ Воронеж?..
Ракитовъ. Посл, посл… нкогда, ду въ клубъ и привезу сюда всю нашу компанію, если возможно, весь клубъ!.. Тутъ-же. и обсудимъ дло, да кстати и ошарашимъ ее въ этой самой Маріи Стюартъ, чтобы не, заставляла ссбя такъ долго ждать!
Филькинъ. О, ваше сіятельство!.. Ваша мысль геніальная! Именно теперь-бы и надо ей носъ утереть!.. Вдь она страшное значеніе придаетъ этой роли!.. Недавно говорила мн что ее счастіе и жизнь зависятъ отъ этой роли!..
Ракитовъ. Вотъ какъ!.. Это мы къ свднію возмемъ, сегодня мы вс ужинаемъ у Софьи Семеновны. Вотъ вмст и придумаемъ что нибудь этакое… Enfin, la faire,descendre un peu.
Филькинъ. Отлично. Ваше сіятельство, позвольте попросить васъ подвезти меня… вамъ это по дорог… видите-ли, я заду кое за кмъ изъ нашихъ… Софія Семеновна, разршаете? нина наклоняетъ голову) Кстати, ваше сіятельство, передамъ вамъ дорогой нкоторые эпизоды изъ жизни. m-lle Коркиной.
Ракитовъ. С’est bien. луя руку Лениной) Au revoir.
Филькинъ. До свиданья, угнетенная невинность,
Ракитовъ (уходя). Ступайте скоре, мн нкогда (уходитъ).
Филькинъ (ему вслдъ). Извольте одваться, ваше сіятельство, я сейчасъ… (возвращаясь къ Лниной) ручку!..(цлуетъ ея руку).
Лнина, Ахъ, надолъ….
Филькинъ. Я уже многимъ разсказалъ..ваше порученіе. Дла идутъ какъ по маслу. Будьте покойны, все устроится по вашему желанію. Не забудьте тогда и насъ.,.
Лнина. Увидимъ. Ступайте скоре, графъ ждетъ,
Филькинъ (подпрыгивая). Лечу на крыльяхъ зефира… (убгаетъ).
Лнина (вслдъ ему). Шутъ гороховый!.. Да важныхъ изъ нашихъ не зовите, только всегдашнихъ (звонитъ).

ЯВЛЕНІЕ IV.

Лнина и Яковъ.

Лнина. Яковъ, накрой здсь на нсколько столиковъ, какъ прошлый разъ. Сейчасъ привезутъ ужинъ.
Яковъ. На сколько приборовъ?
Лнина, Да хоть на 25-ть.
Яковъ. Помилуйте, Софья Семеновна, у насъ ни посуды, ни салфетокъ не хватитъ,
Лнина. А гостинница на что?.. Позжай скоре на извозщик и возьми все, что надо, на имя Ракитова.
Яковъ. Сейчасъ, вотъ только письмо передамъ Александру Ивановичу.
Лнина. Не надо, я сама передамъ,
Яковъ. Приказано въ руки самому Александру Ивановичу.
Лнина. Это еще что за секреты? Говорятъ теб давай сюда, болванъ!
Яковъ. Берите, берите, только не бранитесь (Даетъ письмо и уходитъ).
Лнина (одна). Отъ нея! Прочту. (Читаетъ) ‘Добрый другъ Александръ Ивановичъ! Если имете время, заходите сегодня ко мн чай пить. Вашъ пріятель Б. А. Нкинъ будетъ намъ читать свою пьесу, онъ хочетъ чтобъ главную, роль играла я, но., вы знаете, что безъ вашего совта я ничего не ршаю. Я давно, васъ не видала, мн скучно. Жду васъ, Коркина’… Славно, отлично! Сами лзутъ въ западню… Доказательство налицо! За ужиномъ покажу всмъ. А ты, мой милый муженекъ….ужъ посл узнаешь о сей завтной писулечк! Ужъ такъ и быть, сегодня посидишь дома!.. Авось не простудишься… кстати-же и холодно на двор. Да, съ, милый супругъ!.. Любви твоей, положимъ, мн и не надо, но,, вотъ жалованье и положеніе твое мн очень кстати… я вдь тоже не изъ простенькихъ, хоть и не изучаю Шекспира!.. Увидимъ, друзья, кто кого перехитритъ!..

ЯВЛЕНІЕ V.

Лнина и Лнинъ со шляпой.

Лнина. Куда ты собрался?
Лнинъ. Да врно у тебя опять будутъ гости… я до нихъ не охотникъ. Теб не запрещаю поступать какъ нравится… но меня ужъ избавь.
Лнина (удерживая его, плаксиво). Постой… Саша, прости меня!.. Я виновата!.. Увидишь, какая я буду паинька!.. Будемъ вмст заниматься, какъ ты съ Коркиной!.. Только перестань къ ней ходить… Ну, право-же я тебя ревную!
Лнинъ. Ха, ха, ха… что съ тобой, здорова-ли ты…
Лнина (вкрадчиво). Милый Сашечка!.. Скажи ты, хоть немного еще любишь меня?
Лнинъ. Что это теб вздумалось разыгрывать?
Лнина. Мн кажется, что Коркину ты любишь боле меня… правда?
Лнинъ (запинаясь, сконфуженно). Я… я ее уважаю…
Лнина. А меня презираешь?
Лнинъ. Соня, къ чему все это ты подымаешь?
Лнина. Смотри на меня! А, не можешь, не можешь!.. Я угадала, ты влюбленъ въ Коркину.
Лнинъ (вспыхнувъ). Опять… не смй трогать эту двушку! Отчета въ моихъ чувствахъ я не намренъ теб давать… будь благодарна что молчу и на многое гляжу сквозь пальцы! Оставь только ты меня въ поко.
Лнина. Ты меня ненавидишь, это ясно… хорошо. Если она ужъ совсмъ тобой овладла, пусть даже я не существую для твоей любви, но все-же ей не придется тобой попользоваться!.. Ты мой мужъ, и я требую себ должнаго. Ты обязанъ быть моимъ защитникомъ въ театр, обязанъ хвалить и поддерживать меня какъ актрису.
Лнинъ. Я отдаю теб должное.
Лнина. Неправда. Ты всюду кричишь что Коркина выше меня!
Лнинъ. Я правду говорю, и ты сама это хорошо понимаешь.
Лнина. Еслибъ даже это была и правда, ты все-же, какъ мужъ, долженъ ставить меня выше ея!
Лнинъ. Я артистъ! Я противъ убжденій не пойду.
Лнина (сильно). Врешь, врешь! Это отъ того, что ты съ ней въ связи!..
Лнинъ (сильно). Удержи свой языкъ! (Хочетъ идти).
Лнина. Стой. Я тебя къ ней не пущу… въ противномъ случа, поду вслдъ за тобою и сдлаю ей скандалъ!
Лнинъ. Вотъ жизнь!.. Извольте… Я остаюсь…

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тже и Филькинъ.

Филькинъ. Все готово, и вс немедленно явятся. (Увидя Лнина) Александръ Ивановичъ! Ахъ, создатель!.. Какимъ втромъ, какимъ чудомъ вы здсь?.. Вотъ не ожидалъ!.. Нкинъ мн сказалъ, что вы у Коркиной, онъ къ ней похалъ.
Лнинъ. Филькинъ, прошу васъ безъ шуточекъ… вы знаете, я этого не терплю.
Филькинъ. Нтъ, кром шутокъ, я сейчасъ его встртилъ.
Лнинъ. Ахъ, оставьте! (Хочетъ идти).
Лнина. Куда вы?
Лнинъ (выйдя изъ себя). Никуда. Надюсь, хоть заняться вы мн разршите?
Лнина. Смотрите, не уходите, иначе я исполню общаніе… нинъ, посмотрвъ на wee, съ презрніемъ уходитъ. Вносятъ столы и накрываютъ.)
Филькинъ (садясь подл&#1123, Лниной). Что съ вами, милая дама? Вы не въ духахъ?
Лнина. Я убдилась, что Саша не на шутку влюбился въ Коркину.
Филькинъ. Тмъ лучше, наши дла пойдутъ успшне.
Лнина. Мн все-же досадно что я окончательно потеряла его любовь.
Филькинъ. Поздно спохватились, милая дама! Впрочемъ, на чорта она вамъ?
Ленина. Странный вы, право, онъ можетъ мн повредить во мнніи публики, расхваливая другую…
Филькинъ. И вы, такъ сказать, хотите разрушить ихъ эдемъ. Не безпокойтесь, онъ и безъ того долго не продлится… мы ихъ скоро спугнемъ: она. задастъ такого драла, что только пятки увидимъ.
Лнина. А онъ за ней ускачетъ.
Филькинъ. А я-то на что?.. За полы ухвачусь… впрочемъ успокойтесь, милая дама, у нихъ такъ далеко не зашло! Они боле платонизма придерживаются.
Лнина. Ну, а какъ вдругъ…
Филькинъ. Отвчаю вамъ головой, вы, милая дама, пустяки сочиняете… Посл еще найдемъ средство… (Звонокъ.) А… вотъ и звонокъ… Врно наши.

ЯВЛЕНІЕ VII.

Т же, Брамбеусъ, Пимперли, Водикинъ, Павловъ, Носовъ и другіе.

Павловъ (подавая руку Лниной). Здравствуйте. А… а… тройка безъ коренной уже прискакала. (Вс хохочутъ.)
Филькинъ. Ну, опять, пошелъ… мучитель вы мой!..
Павловъ. Господа, смотрите… у него ноги на отлёт, точно пристяжныя, и валятъ себ во весь опоръ безъ коренной, она куда-то Богъ всть ускакала!..
Пимперли. И впрямь пристяжныя безъ коренной:
Филькинъ. Пимна, вы ужъ лучше смотрите за своими пристяжными, что за вашимъ хвостикомъ бгаютъ… а то вдь не равенъ часъ, пожалуй, какъ узнаетъ коренная, да дастъ тягу… скушайте, mia kara!
Павловъ. Молодецъ, Филька! Семь съ полтиной за мной. (Вс хохочутъ.)
Брамбеусъ ниной). Да, да, ее надо проучить… ужъ очень заважничала! Вс стали ей подражать, требуетъ дв-три репетиціи… и даютъ… А мы изволь съ одной играть… у насъ въ Петербург по десяти бываетъ, здсь я ршительно не могу привыкнуть.
Лнина. Прочтите-ка эту записку, да передайте другимъ, кром Павлова, конечно… пусть увидятъ, какъ я терплю чрезъ эту тварь.. (Передаетъ Брамбеусъ записку, она, прочитавъ, передаетъ другимъ и т. д., когда приходитъ Ракитовъ и другіе, то и имъ передаютъ записку.)

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Тже, Ракитовъ, Канини, Звревъ, Дыркинъ и другіе.

Ракитовъ ниной). Bon soir… А, вс въ сбор. (Раскланивается) Мой привтъ, господа… Софья Семеновна, привелъ я вамъ цлый полкъ поклонниковъ, которые ждутъ приказаній своей повелительницы!..
Лнина (любезно). Благодарю, графъ. А, monsieur Канини!.. Наконецъ-то вижу васъ въ числ моихъ приверженцевъ… мн это отрадно, тмъ боле, что вы всегда считались поклонникомъ Коркиной.
Канини. Что было, то прошло… я съ повинной…
Лнина. Повинную голову и мечь не счетъ… Прошу васъ, господа, садиться… Любители водочки, неугодно-ли… здсь все готово. Распоряжайтесь безъ церемоніи.
Носовъ (Брамбеусъ). Милочка, не хотите-ли рюмочку водочки?
Брамбеусъ (обидясь). Что вы?.. Я не пью. Это только въ провинціи могутъ актрисамъ водку предлагать.
Носовъ. Да что-же тутъ обиднаго? (Вс разсаживаются.)
Ракитовъ. Я распорядился чтобъ оркестръ музыки пришелъ.
Пимперли (за столомъ). прелесть! ахъ… ахъ… потанцуемъ!..
Канини (тихо Лниной). Увидите все будетъ хорошо. Мы уже условились!.. Надюсь награда будетъ?
Павловъ (за столомъ). Софья Семеновна, выпустите наконецъ вашего мужа, что вы его прячете… боитесь врно чтобъ не полинялъ?
Лнина. Подите… онъ самъ никого не хочетъ видть… кром…
Филькинъ. Коркиной…
Павловъ. Филя, не суйся туда, гд тебя не спрашиваютъ. Гадко порочить честную двушку!
Вс. Ха, ха, ха… Нечего сказать, хороша честь!..
Лнина. Ахъ, оставьте его въ невденіи.

ЯВЛЕНІЕ IX.

Тже и Лнинъ.

Дыркинъ (подходя къ Лнину). А! Александръ Ивановичъ! Здравствуйте, милйшій супругъ нашей знаменитой примадонны! Что это вы нами брезгаете? (Вс здороваются съ Ли иномъ.)
Лнинъ. Я не имю права вами брезгать… но надюсь, что друзья моей жены мн извинятъ мое отсутствіе… я долженъ работать…
Дыркинъ. Охота-же вамъ работать… для кого и для чего?
Лнинъ, Для искусства.
Дыркинъ. Э, батенька, кто теперь говоритъ и кто думаетъ объ искуств? Искуство вообще, а сценическое въ особенности, стало нынче только забавой или легкимъ препровожденіемъ времени… оперетка царствуетъ!.. Легкая комедійка на современный мотивчикъ, этакъ съ солью… еще ничего, идетъ… А вы тутъ съ Шекспиромъ!.. Да-съ, изученіемъ его себя мучаете!.. Право не стоитъ игра свчъ.
Лнинъ. Нтъ, я съ вами не согласенъ. Искуство вчно жило, живетъ и нынче для людей съ душой!.. Шекспиръ!.. О, это…
Филькинъ (перебивая). Ну, пошелъ!..
Брамбеусъ. Ахъ, оставьте…
Носовъ. Старая псня!
Звревъ. Блаженъ, кто вруетъ.
Пимперли. Однако изъ всхъ артистовъ, кого я знаю, вы только одни такъ влюблены въ Шекспира… Право хали-бы себ въ Англію, тамъ васъ скоре поймутъ… А мы ужъ лучше современное будемъ жарить! Никто изъ насъ вамъ вистовать не будетъ въ этомъ случа. Да и то сказать: намъ только-бы по аккуратне жалованье платили, а искусство, чортъ-ли въ немъ?.. Вдь шубы-то изъ него не сошьешь.
Филькинъ. Ошибаетесь, Пимна, ему и теперь Коркина вистуетъ.
Павловъ. Ты, Филя, опять таки суешься, гд грибъ съшъ. Говорю, Коркина теб не по носу.
Лнина. Ахъ, Саша! Извини, я нечаянно распечатала записку Коркиной… думала — мн…
Ленинъ. (вспыхнувъ). Позволь… (тихо) Милая, у тебя дурная привычка распечатывать чужія письма (Кочетъ взятъ записку).
Ленина. Ну нтъ, записки не получишь…
Ленинъ. Соня, отдай, не длай глупостей, не то раскаешься,
Ленина. Не теб-ли прежде каяться придется?
Ленинъ (скрывъ злость). Какъ знаешь. До свиданья, господа (идетъ).
Канини (тихо Лниной). Отдайте, мы уже вс ее пробжали…
Ленина (мужу). Ну, такъ и быть, возьми… (Отдаетъ Лнину записку Коркиной, которая до того была всми прочитана кром Павлова, перешла вс&#1123, столы и возвратилась къ Лниной обратно). Но, надюсь, ты съ нами останешься?
Ленинъ (беретъ записку). Я буду дома, но ужинать не могу Извините, господа (уходитъ).
Павловъ. Саша, я съ тобой. Позвольте, хозяюшка, взять винца. (Беретъ бутылку. Лнина наклоняетъ голову). Хочется съ пріятелемъ поговорить по душ!
Все. Нтъ, нтъ, не пустимъ, намъ скучно…
Павловъ. Однако, душечки, постойте… Не орите, а то оглохну…
Пимперли. Нтъ, не пущу.., не пущу…
Павловъ. Ну васъ, надоли… До свиданья, товарищи (Уходитъ).
Ленина. Вы замтили, господа, какъ мужъ мой смутился, когда я заговорила объ записк.
Филькинъ. Еще-бы, конечно!..
Ракитовъ. Кто-же сомнвается?
Водикинъ. Это ясно!
Все. Ясно, какъ день…
Ракитовъ. Какова Коркина!.. Какова тихоня-то, cette mjeauгее!..
Канини. Графъ, ей надо отомстить… она всхъ насъ въ дураки поставила!
Вс. Мстить, непременно мстить!
Ракитовъ. По моему, самое лучшее поколебать ея геніальность… en un mot, освистать-бы ее въ этой роли… какъ бишъ?..
Филькинъ. Маріи Стюартъ.
Ракитовъ. Именно въ Маріи Стюартъ… Для этого я имю много данныхъ…
Все. Идетъ! Идетъ!..
Ракитовъ. Я вамъ, господа, вотъ что предлагаю: при первомъ ея появленіи мы начнемъ сперва кашлять и чихать, этимъ она будетъ шокирована…
Филькинъ. Геніальная мысль, ваше сіятельство! Актера подобная вещь сразу собьетъ!..
Ракитовъ. Дальше пойдетъ шиканье и свистки… и такъ дале… Но если это ее не пройметъ, то нашъ общій пріятель Г. Водикинъ составитъ подходящую рецензію и убьетъ въ ней апломбъ. Постарайтесь, Г. Водикинъ, иначе не пройдете въ Англійскомъ’ клуб, закидаемъ черными…
Водикинъ. Ученаго учить только портить.
Брамбеусъ. А давно-ли, Г. Водикинъ, вы ею восхищались?
Водикинъ. Хотлъ возвысить, и восхищался! А захочу опрокинуть и унижу.
Брамбеусъ. Однако вы себ не малое значеніе придаете!
Водикинъ. Огромное! Да разв вы не понимаете что публика отъ насъ зависитъ? Она гораздо боле вритъ газетамъ, чмъ самой себ… ха, ха, ха!.. Право!..
Брамбеусъ. Скажите пожалуйста, какой вы авторитетъ… Разв другіе не найдутся въ ея защиту?
Водикинъ. Кто это другіе? Кто? Мои подчиненные, мои служители… эти неудавшіеся писатели, актеры, строители… tutti quanti!. Да вдь они безъ моего авторитета пальцемъ не шевельнутъ! Они за мной слдомъ бгутъ и ждутъ, какъ манны, моего мннія!..
Звревъ. Что-же вы имъ говорите?
Водикинъ. Смотря, что нужно… если слдуетъ хвалить, а я-бы этого не желалъ, то я въ моей газет молчу и только ихъ науськаю… А они-то, мои голубчики, и пошли строчить… да какъ серьезно, убдительно, даже любаго умника въ тупикъ поставятъ.
Брамбеусъ. Нечего сказать, хороша-же критика у васъ въ провинціи.
Водикинъ. Эхъ, сударыня! Какая нынче критика! Не безпокойтесь, и въ столиц не многимъ насъ опередили! Вотъ разв только по пикантне ругаются!.. Да кром того у нихъ самихъ идетъ такая междуусобная война, что самъ чортъ ногу переломитъ прежде, чмъ пойметъ всю эту кутерьму.
Звревъ. Но кто-же все это затваетъ?
Водикинъ. А все т-же вчные и всюду царствующіе неудачники.
Звревъ. Какіе неудачники?
Водикинъ. Какіе? Мало-ли ихъ! Весь этотъ сбродъ писакъ безъ таланта, актеровъ безъ дарованья, чиновниковъ безъ знанія и способностей, людей, пробовавшихъ себя на томъ или другомъ поприщ и испытавшихъ обиды своему, развитому у нихъ не по мр, силъ самолюбію… Я люблю такихъ людей, я собираю ихъ кругомъ себя. Я для нихъ присяжный критикъ, король, ршитель и авторитетъ, а они мои покорные слуги. Я играю на самыхъ живыхъ струнахъ ихъ души, я говорю имъ: вы бдные, оскорбленные и униженные, киньте-ка ваши подмостки, сожгите ваши маранья — идите въ рецензенты, вотъ вамъ средство вымстить на другихъ всю ту злобу, которою невзрачная жизнь ваша исполнила васъ! Изъ жалкихъ паріевъ литературы, искусства вы вдругъ однимъ скачкомъ превратитесь въ брамины его, въ высшихъ его цнителей, судей! Какая лафа, какая перспектива! Наругиваться всласть надъ всмъ тмъ, чего лишила судьба васъ самихъ! Вы отомстите за себя!.. Въ вашихъ рукахъ топтать въ грязь всякій настоящій талантъ, всякое выходящее изъ ряда дарованье! Разв это не сила?.. Ха, ха, ха!.. Они такъ и дйствуютъ! Всю желчь, всю грязь, вс помои, какими черезъ край переполненъ ихъ душевный сосудъ,— все это выливаютъ они сплошь прозой и стихами, съ азартомъ, съ пной у рта, съ неслыханнымъ бшенствомъ на кого лишь мн вздумается имъ подмигнуть… Вотъ что они такое, и на что способны мои неудачники (Громко хохочетъ).
Брамбеусъ. Да мало-ли талантовъ проходили, не взирая на вашу критику.
Водикинъ. Бываетъ-съ, проскальзываютъ, но очень рдко… и то потому, что не доглядишь какъ-нибудь! Будьте благонадежны, правимъ всмъ мы!.. Захотимъ, такъ простую посредственность а то и вопіющую бездарность такъ прокричимъ, что именемъ ея сборы длаютъ! А таланты съ грязью мшаемъ — все въ нашей вол!.. Въ мигъ съ пьедестала прочь!.. Мы такъ проберемъ его въ вашихъ статьяхъ, что онъ самъ въ себ начнетъ сомнваться… потеряетъ вру въ себя, а публика къ нему тмъ временемъ охлаждается… вотъ тутъ ужь мы его добивать, добивать… пока онъ окончательно провалится и стремглавъ внизъ полетитъ!.. ура, мы достигли цли… иногда и до дому умалишенныхъ доводимъ, а тамъ и въ Елисейскія отправимъ. Ха, ха, ха… Конечно, это бываетъ съ тмъ, кто талантливъ, а бездарность и пушкой не прошибешь.
Брамбеусъ. И вамъ не стыдно?
Водикинъ. Ни чуть. Вдь посл смерти мы-же ему панегирики запоемъ! Какъ жаль, молъ, такой талантъ исчезъ для искуства!.. Сцена наша все бднетъ и пустетъ и т. д. и т. д… а публика съ нашихъ словъ охать начнетъ. Вдь она добрая: что ты ей ни пропой, она всему вритъ!
Филькинъ (Звреву). Каково говоритъ-то, каково говоритъ?.. Точно пишетъ!..
Брамбеусъ. Да разв нтъ людей съ собственнымъ убжденіемъ, которые не врятъ вашей газетной критик!..
Водикинъ. Эхъ, сударыня!.. Ихъ такъ мало, что они теряются въ масс!.. Судьи — мы! Мы даемъ патентъ писателямъ, актерамъ, музыкантамъ! Мы, мы и никто боле! Поклонитесь-ка намъ въ ножки!
Брамбеусъ. Услышали-бы это критики, чай не поблагодарили-бы васъ!
Водикинъ. Да вдь я не беру истинныхъ критиковъ, а только поддонки!.. Критики настоящіе нынче молчатъ больше.
Дыркинъ. Конечно, конечно… Ура! Да здравствуютъ рецензенты! Шампанскаго! (Яковъ подаетъ шампанское въ бокалахъ. Дыркинъ пьетъ съ Водикинымъ брудершафтъ). Браво! Значитъ, по военному! Картечью ее, картечью. (Тихо ему) А если она не испугается вашей критики?
Водикинъ (тихо). Испугается, потому она съ дарованьемъ.
Дыркинъ. Да, вдь я слышалъ что дарованье не обращаетъ вниманія на критику.
Водикинъ. Это относится къ писателямъ: у нихъ слово есть… а актеры въ нашихъ рукахъ, да вдь при всемъ этомъ еще и вы насъ поддержите шиканьемъ.
Дыркинъ. Само-собой… по военному ее, чортъ возьми! Шампанскаго еще! (Подставляетъ бакалъ. Человкъ имъ обоимъ наливаетъ изъ бутылки).
Вс (съ бокалами). Музыку, музыку… (Музыка начинаетъ играть за кулисами.)
Пимперли (Звреву). Знаю я васъ, теперь шейку, а тамъ и рубки!..
Звревъ. А почему-же нтъ?
Пимперли. Флюгеръ вы, и больше ничего! То возились съ Брамбеусъ, носъ получили, такъ ко мн… она вдь не дура, нюхомъ знаетъ у кого въ карман свиститъ. Mersi, подставной я быть не хочу.
Звревъ. Ну право-же я и не думалъ за ней ухаживать… я только такъ было… слегка… она мн страшно опротивла со своимъ Петербургомъ, чай на тамошней сцен полы подтирала, а пріхавши въ нашу блаженную провинцію и ну корчить изъ себя примадонну… дура! Будто мы лучшихъ не видали.
Канини (тихо Лниной). Мы васъ возвысимъ быстро. Ваша артистическая репутація навсегда окрпнетъ… никто ее не затмитъ. (На ухо) Поднесемъ вамъ золотой внокъ, такой какъ Патти въ Петербург… вы кажется этакой хотите?
Пимперли (Носову). Тамъ ужъ давно что-то играютъ. Носикъ, попляшемъ.
Носовъ. Ахъ ты, мумочка! (Танцуютъ).

нина сидитъ кокетливо, развалившись подл Канини, Ракитовъ подходитъ и цлуетъ ея руку и тоже тутъ садится.)

Звревъ (Дыркину). Прелестная женщина Лнина… мн-бы хотлось покороче съ нею познакомиться!..
Дыркинъ. Не раскаетесь! Что за женщина, я вамъ скажу, пальчики оближешь!
Звревъ. А вдь Коркина тоже не дурна.
Дыркинъ. Лнина, вотъ женщина вполн! Эта, понимаетъ кескесе жизнь!..

ЯВЛЕНІЕ X.

Тже и Яковъ.

Яковъ. Тройки готовы!
Носовъ. (Ракитову). Графъ, милый человкъ, задемъ за моими мумочками-хористочками… шумне будетъ.
Ракитовъ. Bon! Ну-съ, господа, выпьемъ на дорогу шампанскаго!
Звревъ. Да и съ собой не мшаетъ взять нкое малое количество!
Дыркинъ. Идетъ! (Подымаетъ бокалъ и другіе тоже). За здоровье нашей прелестной хозяюшки! луетъ ея руку. Вс пьютъ).
Вс. Ура! (Пимперли со всми пьетъ брудершафтъ).
Филькинъ. Господа, берите дамъ, идемъ галопомъ…
Вс. Идемъ, идемъ! (Берутъ дамъ).

(Канини съ Лниной, Пимперли съ Дыркинымъ, Брамбеусъ съ Ракитовымъ и т. д. проходятъ два раза сцену и, канканируя, уходятъ въ среднюю дверь. Музыка играетъ.)

ЯВЛЕНІЕ XI.

Лнинъ одинъ.

Лнинъ. Оргія въ полномъ разгар! Хороша поборница искусства и ея пьяные цнители!.. А та!.. О, Боже, дай силы выдержать борьбу! (Опускается въ кресло и закрываетъ лице руками. Хохотъ, шумъ и музыка продолжаются. За сценой слышны бубенчики отъзжающихъ троекъ.)

Занавсъ.

Проходитъ недля.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

Въ квартир Коркиной. Уютная комната, входныя двери по бокамъ, піанино въ глубин по средин, на лво отъ зрителей маленькій диванчикъ, съ боку круглый столъ и лампа съ абажуромъ. Книги на стол и этажерк, справа два кресла. Письменный столъ со всми принадлежностями, часы, этажерка съ нотами и дамскими бездлушками. Шкафъ съ книгами, много цвтовъ, стулья, коверъ. Передъ письменнымъ столомъ виситъ картина, въ которой скрыть портретъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Коркина сидя подл лампы читаетъ. Степанида входитъ и присаживается подл нея на скамейку.

Степанида. Курыпко мое, шо робыте? луетъ Коркину, она ей отвчаетъ). Усе вона читае! Та ты и такъ вже дуже пысменна!
Коркина. А, Степанидочка, это вы?
Степанида. Та вжешъ. Прійшла подывытыся, чи не требо чого? Бо Дашка пишла до всиношніи.
Коркина. Знаю, Степанидочка. Я ее сама отпустила, завтра праздникъ, мн некогда сходить, пусть хоть она за меня помолится.
Степанида. Та вжешъ помолытся. Яка еій у васъ робота?.. Тилько и знае то шлендра.
Коркина. Нтъ, вы напрасно такъ говорите, она славная, любитъ меня, жалетъ…
Степанида, Та вжешъ. Хиба не можно и піиты (усмхается). Крашенка ты моя! Може тоби огурчыка принести, обоще?
Коркина. Нтъ, Степанидочка, спасибо, я сыта… А вотъ самоварчикъ-бы поставить, если можно.
Степанида. Добре.
Коркина. Да что это я давно не вижу Плутика? Здоровъ-ли онъ?
Степанида. Та яка лыха годына іого визме!.. Нажровся, таи дрыхне. Усе лизе, до мене… прывчывся до мене у прачешнеи чертивъ песъ, шобъ винъ сказывся, обрыдъ вже мини!
Коркина. Ха, ха, ха… Ахъ вы строгая!.. Браните его, а сами любите. Знаю я васъ!
Степанида. Та въ вамы будешь добра… Такъ вже барыня!.. Ну прощай, курыпка, бо я дуже спаты хочу… Набигаешся день деньскій, якъ та киторина! Тай и ты лягай, бо вже не рано!..
Коркина луя ее). Прощайте. Поцлуйте за меня Плутика…
Степанида (вспыхнувъ). Ни сего не буде… сама въ нымъ цилуйся… Ачь яка добра съ псюгою циловатыся заставляе! Сгинь ты къ нимъ къ чортовый матери (Послднія фразы говоритъ на ходу. Уходитъ).
Коркина (ей вслдъ). Ха, ха, ха! Степанидочка, не сердитесь, я пошутила… (Задумывается, потомъ беретъ книгу и, ходя по комнат, читаетъ).

ЯВЛЕНІЕ II.

Коркина и Нкинъ.

Нкинъ. Здравствуйте, моя дорогая!
Коркина (подавая руку). Ахъ, Богданъ Антоновичъ! Какъ я рада!.. Вотъ вы во время пришли, я ни какъ не справлюсь съ однимъ мстомъ… чувствую не то!.. Помогите…
Нкинъ. Погодите, скоро Лнинъ придетъ, съ нимъ и поговоримъ… А хорошая васъ пара!… Довольно таки я пожилъ на свт, повращался не мало и въ вашемъ узенькомъ мірк, присмомотрлся къ артистамъ и былъ пораженъ ихъ отношеніемъ къ длу. Оно для нихъ не искусство, а ремесло, средство къ добыванію денегъ… они даже считаютъ смшными тхъ нкоторыхъ, которые стараются работать, идти впередъ… Первыхъ васъ и Лнина я встртилъ такъ честно относящихся къ сцен!… Дай вамъ Богъ достичь цли!
Коркина. Спасибо за доброе пожеланіе.
Нкинъ. У васъ я отдыхаю отъ ныншняго эгоистическаго люда, у котораго вся цль жизни деньги да грубыя наслажденія… Въ васъ-же я встртилъ человка и художницу, которая толкнула меня самого глубже вдумываться въ то, что выпускаемъ въ свтъ!.. Вашъ энтузіазмъ… рвеніе… заставили меня съ любовью относиться къ моему труду, какой, говоря откровенно, я прежде не испытывалъ къ нему.
Коркина. Я вамъ предсказываю хорошую будущность, человкъ какъ вы, который задумывается надъ собой… носитъ въ себ богатый внутренній міръ!.. Уходите только изъ нашего муравейника на боле яркій свтъ… туда гд жизнь обильне… (Молчаніе.)
Нкинъ. Лнинъ страшно ошибся, женившись…
Коркина. Къ чему такой переходъ?
Нкинъ (продолжая). Жена ему мшаетъ серьезно отдаться искусству, она отравляетъ его жизнь своею пустотою!
Коркина. Полно, другъ! Кто вправ броситъ камень?.. Мы ужъ слишкомъ живемъ поэзіей… Намъ не понять желаній прозаическихъ людей… ихъ обыденныхъ стремленій… а вдь не всмъ-же быть поэтами! Врьте, у самаго дурнаго человка найдется своя хорошая сторона, и въ ней-то его оправданіе (задумывается).
Нкинъ. Что вдругъ задумалась, моя учительница.
Коркина. Такъ… разныя мысли…
Нкинъ. Все объ Маріи Стюартъ?
Коркина. Я теперь, какъ игрокъ!.. Это моя главная и самая большая карта!.. Выиграю — я богата. Нтъ, и все рушится!
Нкинъ. Почему вы именно этой роли придаете такое значеніе? Разв многими другими вы уже не доказали силы своего таланта! Публика васъ обожаетъ, газеты хвалятъ!
Коркина. Марія Стюартъ и Леди Макбетъ относятся къ важнйшимъ ролямъ нашего женскаго репертуара… Если я овладю одною изъ нихъ… то стало стою твердо и тогда уже съ полною увренностью могу вступить въ права артистки! Я только тогда и могу почесть себя вполн готовою артисткою!.. А примръ мой разв не будетъ указаніемъ и поощреніемъ для всхъ тхъ изъ моихъ товарищей, кому еще дорого искуство? (Молчаніе.)
Нкинъ. Что и говорить, пора наконецъ кому нибудь додуматься и показать какъ слдуетъ играть подобныя роли.
Коркина. Объ одномъ только молю Бога, чтобъ во время спектакля не покинулъ-бы меня мой огонекъ, вдохновеніе… Вдь я играю нервами и потому не всегда отъ себя завишу!
Нкинъ. Огонекъ?.. Да когда-же онъ васъ покидалъ? Нтъ, Катерина Петровна, это пустое… Прежде всего надо быть увренной въ изученіи… Это гораздо важне!.. Кстати, я давно васъ не слыхалъ… Прочтите-ка мн какое нибудь мсто изъ Маріи Стюартъ.
Коркина. Съ удовольствіемъ. Попробуемъ финалъ изъ третьяго акта. Вотъ вамъ книга. Читайте за Елизавету и другихъ.
Нкинъ (взявъ книгу). Отлично. (Читаетъ изъ Маріи Стюартъ роль Елизаветы) ‘Такъ это-то т прелести, Лордъ Лестеръ, которыя безъ наказнія видть никто не могъ? Которымъ нтъ подобныхъ?’ И такъ дале…
Коркина (продолжаетъ и кончаетъ сцену словами). Когда-бъ права торжествовали здсь. Ты предо-мной лежала-бы во прах. За тмъ, что я законный твой король!..
Нкинъ (положивъ книгу, аплодируетъ ей). Браво, браво… великолпно! Лучше ничего быть не можетъ… Отвчаю вамъ головой, что вы всхъ поразите!..
Коркина, (въ восторг). Что вы говорите?.. Неужели?.. Господи, какъ я счастлива!.. Вы видите, что со мной!.. Я вся дрожу!.. Поймите, какъ мн отрадно слышать похвалу отъ васъ! Отъ человка компетентнаго, которому я привыкла врить!..
Нкинъ. Прежде всего благодарите свой талантъ и трудъ изученія! Ахъ, хорошая вы моя!.. Ну, ну, успокойтесь и будьте уврены что карту возьмете! Это очевидно!
Коркина. Теперь я вполн надюсь!..
Нкинъ. Ваша страсть къ театру не напускная… глядя на васъ, чувствуется какъ глубоко проникнуто все ваше существо этимъ дломъ!…
Коркина (восторженно). О, это жизнь и счастіе мое!
Нкинъ. Дай-то Богъ, чтобы этотъ жаръ подольше въ васъ оставался!.. Только наврядъ-ли! Ваши лта пришли къ тому періоду, что вотъ, вотъ, полюбите… выйдете замужъ, обзаведетесь семействомъ… тогда ужъ гд! Театръ станетъ на второй планъ… боле жизненное займетъ вашъ умъ и сердце… впрочемъ, что-же, нельзя вчно поэтизировать… спасибо вамъ и за это.
Коркина. Напрасно вы такъ думаете… замужъ я никогда не пойду… Многое… я вамъ когда нибудь разскажу.

ЯВЛЕНІЕ III.

Т же и Лнинъ.

Коркина. А, вотъ и Александръ Ивановичъ! (Подаетъ Лнину руку) Здравствуйте… опоздали… а мы тутъ философствовали и возносились къ небесамъ…
Нкинъ. Сейчасъ Екатерина Петровна читала мн сцену изъ Маріи Стюартъ, и скажу теб откровенно, превзошла мои ожиданія! Замчательно!.. Художественно хорошо!
Лнинъ (съ радостью). Неужели?.. Отъ души радъ!
Нкинъ. Еще-бы не радъ!.. Ты, такъ сказать, внутренно польщенъ! Нкоторымъ образомъ самъ помощникъ и учитель!..
Коркина. О, да! Я многимъ обязана Александру Ивановичу. Безъ него не справилась-бы.
Лнинъ. Вы слишкомъ много мн приписываете.
Нкинъ. Ахъ, да!.. Екатерина Петровна хочетъ съ тобою какую-то сцену пройти… до чего-то додуматься не можетъ, не поможешь-ли ты ей?
Лнинъ. Съ удовольствіемъ. Только немного погодя… я очень разстроенъ!
Коркина. Что съ вами?
Лнинъ. Да все тоже… все тоже старое горе!.. На столько старое и наболвшее, что нтъ ужъ силъ на него жаловаться и повторять… Позвольте мн помолчать.
Коркина. Сколько хотите. (Неловкое молчаніе.) Но нелучше-ли вамъ будетъ молчать подъ музыку? Хотите я вамъ съиграю вашу любимую вещь?
Лнинъ. Ахъ, ради Бога, съиграйте… (Коркина садится за піанино играетъ не громко и не много, потомъ, какъ-бы вспомнивъ что-то, уходитъ къ себ и возвращается къ концу ихъ сцены, и опятъ, садясь за піанино, продолжаетъ играть.)
Ленинъ (посл паузы, подходя къ Нкину). Вотъ гд жизнь!.. Взгляни на эту уютную комнатку… эта музыка!.. Сколько здсь возвышенной поэзіи!.. (Молчаніе.) Ахъ, съ тхъ поръ какъ я узналъ эту двушку, я ожилъ!.. Она поддержала меня!.. Она сочувствовала мн въ моихъ стремленіяхъ!..
Нкинъ. Однако, ты что-то сильно сталъ ею восторгаться… смотри, не влюбись!.. Пожалуй, жена приревнуетъ!
Ленинъ. Моя жена, меня ревновать?.. Ха, ха, ха!..
Нкинъ. Ну, зачмъ та женился? Эхъ, молодость!.. Увлекся, бдняжка!
Лнинъ. Нтъ. Женой моей я никогда увлеченъ не былъ… а женился на ней совершенно случайно!
Нкинъ. Знаемъ мы какъ и почему это случается!..
Ленинъ (съ досадой). А вотъ и не знаешь… Дло было очень просто: 8 лтъ тому назадъ, когда я самъ былъ актеръ безъ значенья… меня…
Нкинъ (перебивая). Тебя поразила красота!
Лнинъ. Ошибаешься. Я только хотлъ защитить несчастное существо, которое мать замышляла эксплоатировать…
Нкинъ. Это теперешняя жена твоя?
Лнинъ. Да. Она съ доврчивостью обратилась ко мн, прося помощи и защиты. Въ этомъ случа, по моему мннію, лучшей защитой съ моей стороны было — женитьба… Я такъ и сдлалъ! Думалъ, молодое семнадцати-лтнее созданье окрпнетъ подъ моимъ вліяніемъ…
Нкинъ. Геройски поступлено! Право. Ну, и что-же?
Лнинъ. А то, что имя въ виду мою неопытность, она съ матерью дйствовала за одно!.. Къ сожалнію, все это я узналъ слишкомъ поздно!.. Впрочемъ здсь не мсто говорить объ моей жен… она теперь окружена поклонниками и плещется съ ними какъ рыба въ вод, а я счастливъ что хоть изрдка могу здсь отдохнутъ!
Нкинъ. Будь все-же остороженъ, недавно я имлъ удовольствіе проглотить нкоторые намеки отъ твоей жены.
Лни въ. Остерегаться?.. Да, надо остерегаться! Но не поздно-ли? Ахъ, мн такъ тяжело!
Нкинъ. Скажи мн откровенно, что тебя остановило разойтись съ женой? Два года тому назадъ у васъ почти все было ршено?
Ленинъ (вспыхнувъ). Что остановило?.. Что… Прошу, умоляю тебя… не спрашивай!.. Ты не поймешь!.. или нтъ, не то я говорю… оставимъ это… (молчаніе.) Вотъ ты говоришь: жена ревнуетъ… Да разв подобная женщина способна ревновать? Она, пожалуй, можетъ досадовать, что мужъ не сохнетъ по ея красот… не бгаетъ за ней мальчишкой… онъ понялъ все!.. Отрезвился… Она вдь чуетъ, что недалекъ тотъ часъ когда мужъ уйдетъ отъ нея навсегда… А ей это не сходно, я знаю!
Нкинъ. По моему, актеру не жениться, или ужъ если это необходимо, то не на актрис. Выберите двушку образованную, развитую… которая пойметъ артистическую душу своего мужа. Онъ экзальтированъ — она разсудительна. Она понимаетъ, что истинный талантъ — всегда поэтъ въ душ! Онъ восхищается себ подобнымъ талантомъ, когда видитъ его и въ женщин. Умная, образованная жена не станетъ его грубо преслдовать, ревновать! А если даже, какъ и случается… экзальтированной душ артистической… порывъ… страсть, которая его самовольно обхватываетъ, противъ его желанія, жена умная это пойметъ, проститъ его въ душ… она знаетъ, что эта страсть откроетъ въ немъ еще шагъ впередъ къ искусству. Она смирится и терпливо будетъ ждать его возвращенія къ обыденной жизни… къ себ… и она дождется!.. Потому ему необходимо и тихій покой домашняго очага, успокоительно дйствующій на его артистическую душу!
Лнинъ. Ахъ, оставь пожалуйста!.. Вы вс горазды проповдывать! (Молчаніе). Меня тревожитъ, чтобы жена по своему птичьему уму не сдлала-бы непріятностей Екатерин Петровн!
Нкинъ. Хорошъ-же и ты! Зная ее, сидишь здсь… Видно ждешь скандала! Слушай-ка домой.
Лнинъ. Нтъ, не могу. Голубчикъ, прошу тебя, сходи ко мн… узнай, что тамъ длается… А я… я останусь здсь хоть пять минутъ.. Видишь-ли… мн необходимо кое-что сказать Екатерин Петровн.
Нкинъ. Да дома-ли твоя жена?
Лнинъ. Я думаю. Она кого-то ждала.
Нкинъ. Если не застану, то возвращусь сюда, и удемъ пока нтъ бды. (Коркиной) До свиданья, Екатерина Петровна.
Коркина. Куда-же вы?
Никинъ. Я черезъ полчаса заду. Дло есть спшное.
Коркина. Непремнно зазжайте. Я уже распорядилась чаемъ. Постойте, я сама вамъ отопру… возвращаясь, вы не звоните, я не буду дверь запирать (Уходитъ съ Нкинымъ).
Лнинъ (одинъ). Да, необходимо покончить съ женой! Жизнь подобная невыносима!.. А если это теперь припишутъ вліянію Екатерины Петровны, и она изъ-за меня невинно пострадаетъ? Нтъ, нтъ, лучше самому страдать, терпть до времени, чмъ ее, ее чистую, замарать хотя косвенно!.. Она, можетъ, и не догадывается, что ея учитель по искусству… этотъ женатый человкъ… полюбилъ ее боле жизни!.. Она можетъ и не подозрваетъ, что онъ собирается высказать ей эту любовь!.. Хорошъ учитель! Любишь-же ты, уважаешь свою питомицу!.. (Молчаніе.) Но нтъ, я не ошибся, я вижу, я чувствую, что и она меня любитъ!.. О, да, конечно.. эти восторги… надежда на будущее… на совмстную работу… Боже, да разв это не намекъ.. потомъ вс мелочи… эти заботы обо мн… взгляды полные любви и преданности… Да, да… я не ошибся, она меня любитъ, любитъ, я это чувствую инстинктивно… Я долженъ ршить этотъ вопросъ сегодня-же. У меня нтъ боле силъ молчать, ждать… Пора устроить жизнь человчную… (Молчаніе.) А если нтъ? Ну пусть будетъ что будетъ! (Опускаетъ голову на руки).

ЯВЛЕНІЕ IV.

Лнинъ и Коркина.

Коркина (подходитъ къ Лнину и поднимаетъ его голову). Что съ вами? У васъ горе на душ! Подлитесь имъ со мною, съ вашимъ другомъ!
Лнинъ. О, еслибъ я зналъ, что вы раздлите это… Что вы тоже… меня…
Коркина. Ахъ, Господи!.. Вы меня пугаете… Говорите, говорите, что такое?
Лнинъ (нершительно). Я… я жду помощи… сочувствія…, Корки въ Врьте, я глубоко… отъ всего сердца вамъ сочувствую!..
Лнинъ (взглянувъ на нее пытливо). Только-то!.. Спасибо!..
Коркина. Ну, что это, какой вы сегодня не хорошій!.. Полно, мой другъ, встряхнитесь!.. Если ваша семейная жизнь для васъ невыносима… къ чему насиловать себя? Разстаньтесь съ женой… обезпечьте ее, а сами идите тмъ путемъ, о которомъ мы столько мечтали!.. Отдайтесь всецло искусству!.. Въ немъ, въ немъ одномъ найдете утшеніе и отвтъ на вашу внутреннюю жизнь!.. На все, на все!..
Лнинъ. Трудно, Екатерина Петровна, одному… Еслибы я имлъ подругу… подобную вамъ… я… о, чего-бы я не сдлалъ!..
Коркина. Да разв я не другъ вашъ? Съ вами я готова раздлить и горе и радость!
Лни нъ. Неужели это правда?
Коркина. Правда, правда… Богъ въ томъ свидтель! Мы вмст…
Лнинъ (въ восторг, перебивая ее). Что я слышу!.. Господи, да я съ ума сойду отъ радости! Я не ошибся, ты любишь, ты отвчала моей любви!.. Дорогая моя!.. (Обнимая ее) Ты моя, моя на вки!..
Коркина (съ крикомъ). Вы, вы любите меня страстью!.. О, нтъ, нтъ… не надо… не надо… не надо…
Лнинъ. Что значитъ вашъ испугъ? Разв давно уже вы не догадались, не знаете чмъ вы стали для меня!..
Коркина (потерявшись). Что-же это?.. Господи… зачмъ, зачмъ такъ?.. Я думала совсмъ другое… А вы…
Лнинъ. Я полюбилъ васъ съ первой нашей встрчи! Полюбилъ страстно… безъ ума!.. Ты жизнь, ты счастіе мое!. Надежда…
Коркина (разбитымъ голосомъ). Такой любви я не могу вамъ дать…
Лнинъ (сильно). Не можете? (шатаясь, упадаетъ на кресло) Не можетъ… не можетъ… Боже!… (Молчаніе).
Коркина (оправясь отъ волненія). Дорогой мой!.. Съ какой радостью я отдала-бы вамъ мою любовь… еслибъ у меня еще осталось чмъ любить… Тотъ, кого любила я, унесъ все мое сердце… мн осталось искусство, театръ… Ему-то я и посвятила себя!.. Для иной любви мое сердце пусто!
Лнинъ. Ха, ха, ха… не чмъ любить!.. А я-то, безумецъ!.. Думалъ… надялся!.. Ну, конечно… угасъ послдній лучь надежды на счастіе… на счастіе и на жизнь!…
Коркина. А искусство… Помните, что вы мн о немъ говорили?
Лнинъ (съ досадой). Эхъ, Екатерина Петровна, какое у насъ искусство! И можетъ-ли оно идти какъ слдуетъ?.. Оно падаетъ все ниже и ниже!.. Ну и Богъ съ нимъ!.. Пусть его…
Коркина. Что съ вами, я васъ не узнаю?..
Лнинъ. Вотъ какъ, теперь не узнаете! А небось прежде поощряли… Зачмъ вы во время меня не остановили?.. А теперь поздно! Ваше обхожденіе со мною дало мн надежду на вашу взаимность!.. Вы мн постоянно твердили о сродств нашихъ душъ, о совмстной работ… вы каждую минуту разжигали мою страсть!.. Вы очень хорошо видли что я не на шутку увлекался вами!.. Зачмъ-же вы молчали? Зачмъ молчали?
Коркина. Клянусь Богомъ, любви вашей ко мн я не подозрвала! Простите меня, простите, если я хотя нечайно затронула у васъ то чувство, которому не въ силахъ отвчать… Я уже любила!..
Лнинъ. Екатерина Петровна, къ чему намъ играть комедію?.. Не лучше-ли прямо сказать что я вамъ противенъ, и любить меня вы не можете… Право, это будетъ проще и, пожалуй, благородне… Любви какой-то вашей прошлой я не врю, про нее никто не знаетъ… а у насъ въ театр — все извстно!.. Это въ васъ напускное!..
Коркина. Еслибъ вы могли понять, какъ сильно вы меня оскорбляете… и какъ мн больно это слышать!
Лнинъ. У васъ вчно на ум искусство!.. Да разв одно оно только на свт?.. Есть и иное нчто… Вс артисты увлекаются… безъ этого насъ-бы не существовало!..
Коркина. Да, вс отдаютъ дань своему чувству и я его не ушла!.. Я вамъ объ этомъ никогда не говорила!.. Но теперь… слушайте, можетъ — тутъ мое оправданье. (Посл паузы) Лтъ одиннадцать тому назадъ я была второстепенной актрисой… служила съ матерью въ одномъ изъ привинціальныхъ городовъ… Она тоже была актрисой… (Молчаніе) Тамъ я встртилась съ однимъ студентомъ… мы полюбили другъ друга такъ… какъ только молодость любитъ, и при томъ въ первый разъ! Онъ былъ болгаринъ. Вы знаете, они такъ преданы своему отечеству!.. Мы но долгу, иногда далеко за полночь, разговаривали… Онъ говорилъ мн о родин, о страданьяхъ братьевъ, о жертвахъ… я слушала его всмъ сердцемъ своимъ… онъ сталъ учить меня, вводить въ этотъ чудный міръ искусства, познакомилъ съ Шиллеромъ, съ Шекспиромъ! Я подъ его вліяніемъ преобразилась… Поняла великія цли театра и назначеніе актера! Я стала съ лихорадочнымъ жаромъ заниматься и быстро шла впередъ!.. Публика меня замтила, отличила… это еще боле меня поощрило!.. А онъ, онъ все твердилъ: ты знаешь, Катя, каждое въ мир существо поставлено Богомъ для выполненія какой нибудь цли… Я, я долженъ трудъ мой и образованье отдать отечеству, а ты, имя дарованіе, задайся цлью изучить свое дло и доказать что актеръ не скоморохъ, а воспитатель нашъ! (Молчаніе).
Лнинъ. Что-же дальше… Вы молчите?..
Коркина (съ грустью). Скоро его призвали на родину по какимъ-то дламъ. Я рвалась съ нимъ хать… но онъ не согласился, утшая меня общаніемъ скоро вернуться… Но этому не суждено было сбыться!.. (рыдая) Онъ умеръ тамъ за эту свою родину… Вы можете понять, что я выстрадала!.. А передать это у меня нтъ силъ!.. Любить другъ друга такъ, какъ мы любили, не многимъ смертнымъ достается!.. (указывая на картину) Въ этой картин спрятанъ его портретъ. Я тогда-же поклялась открыть его только въ день достиженія цли!.. Семь лтъ я имла твердости не глядть на него, и выдержала! Завтра послдній срокъ… Теперь вамъ понятно, что такъ сильно привязало меня къ театру!.. Вскор умерла и моя мать, я осталась одна въ цломъ мір… съ надеждой выполнить мой долгъ, и сердцемъ полнымъ воспоминанія и любви къ нему!..
Ленинъ. Я уважаю все, что вы мн поврили, но долженъ сказать, что вы ужъ черезъ чуръ предаетесь искусству!.. Неужели въ немъ вы надетесь получить отвтъ на вс ваши жизненные опросы? Екатерина Петровна, мы прежде всего — люди! А право горько одинакому идти какимъ-бы то ни было путемъ. Вамъ скоро все надостъ!.. А случись интрига — вы упадете духомъ!.. Кто поддержитъ, кто приголубитъ васъ?
Коркина. Я не врю въ интригу, не врю!.. Гд правда очевидна, тамъ мста нтъ интриг!
Ленинъ. О, какъ вы еще мало знаете людей! Боже, да при первомъ паденіи, когда вы услышите хохотъ за кулисами, васъ покоробитъ такъ, что вамъ покажется будто самое искусство безжалостно скалитъ зубы и потшается надъ вами… Вамъ покажется… Да нтъ, не дай Богъ вамъ испытать это!.. (пауза) Вы ужъ очень цпко ухватились за дло… выдержитъ-ли вашъ организмъ? Хватитъ-ли въ васъ энергіи бороться?
Коркина. Какъ вамъ не грхъ, наканун того дня когда должно ршиться мое ‘быть или не быть’, вы разочаровываете меня! Отъ васъ я этого не ждала! Не вы-лй всегда поддерживали меня, раздляли мои стремленія? А теперь, когда я совсмъ этимъ сжилась… О, Господи!… (Плачетъ).
Ленинъ. Что съ вами?.. Успокойтесь… Право я не хотлъ васъ огорчить… Простите… Вдь я люблю васъ… боюсь…
Коркина (не слушая). Боже, да неужели вс люди одинаковы! Гд-же сила характера?.. Общанія… Да неужели-же у всхъ-то, у всхъ людей, на первомъ план ихъ собственное ‘я’, ихъ личные интересы?.. Любовь!.. Я понимаю молодость, но вдь мы оба уже отдали ей дань!.. Насъ должно занимать другое… мы часто толковали, что слдуетъ поддержать угнетенныхъ талантливыхъ товарищей!.. Не вы-ли почти что сами вложили мн эту мысль!.. О, какъ я за нее взялась, какъ обрадовалась что жизнь проживу не даромъ, что хоть крошечную песчинку пользы принесу.
Лнинъ. Екатерина Петровна, я ошибся, а вмст съ тмъ и васъ увлекалъ… Лишь только я прикоснулся къ этимъ вопросамъ, какъ былъ кругомъ осмянъ!.. Да неужели вы надетесь за это получить благодарность отъ товарищей?
Коркина. О, какой-же маленькой вы меня считаете! На что мн ихъ благодарность?.. О, Боже, на что она мн?.. Разв мало съ меня* сознанія, что я не лишняя если мн удастся указать ближнимъ хотъ маленькую тропинку, по которой они выйдутъ на боле врный и безопасный путь!..
Лнинъ. Не знаете вы еще актеровъ! Чуть они замть кого нибудь выше себя… вдь задятъ.
Коркина. А публика разв не вступится? Разв я ей мало доказала?.. Эта послдняя роль… она вдь выстрадана мной! Тутъ слезы, тутъ и жизнь моя!.. Нтъ, нтъ! Я не врю чтобъ люди были такъ безсердечны и ршились-бы осмять того человка, который все отдалъ длу тхъ-же самыхъ людей, который забылъ себя и въ артистахъ видлъ семью, гд каждый членъ есть братъ его!.. О, это было-бы слишкомъ несправедливо!..
Лнинъ. Что длать, въ жизни все возможно…
Коркина. Въ васъ я надялась найти поддержку, и вдругъ, отъ того, что я не въ силахъ, не могу вамъ принадлежать… вы отворачиваетесь, вы хотите поколебать меня! Это гршно, гршно… (Рыдаетъ).
Лнинъ. Безумецъ, что я надлалъ!.. Екатерина Петровна, простите меня!.. Я отказываюсь отъ всего, мн теперь стыдно моего малодушія!.. Довольно, довольно одного вашего упрека чтобъ я отрезвился!..Ну, полно-же, полно, дорогая, родная!.. Простите безумцу, котораго жизнь исковеркала и онъ безъ сознанія тонетъ въ этой грязной тин… Но я во время опомнился! Я снова тотъ, какимъ привыкли вы меня считать… приказывайте и забудьте что я говорилъ!..
Коркина (съ радостью). Я все забыла. Никакихъ недоразумній между нами нтъ. Мы друзья! Протяните мн вашу руку!..
Лнинъ. Отъ всего сердца. О, вы двушка съ возвышенной душой! Передъ вашей силой все должно смирятся, и я кладу мое оружіе къ вашимъ ногамъ. Да. Вы будете нашей Орлеанской Двой! Вы явились во время, когда искусство гибнетъ, когда артистъ забываетъ свое назначеніе… когда мелкое самолюбіе копошится въ мелочахъ, заботится только о себ, о ничтожномъ своемъ ‘я’, забывая, что мы только проводники стало — мученики правды! Но мы будемъ бороться, бороться до кроваваго поту! Будемъ идти этой дорогой и приглашать другихъ честныхъ, талантливыхъ людей на доброе дло, на честный трудъ!..
Коркина (слушая ею съ восторгомъ и со слезами, бросается въ его объятія). Другъ мой, братъ! Вы видите эти слезы… О, еслибъ вы могли слышать біеніе моего сердца, вы-бы поняли, вы бы оцнили мою глубокую къ вамъ благодарность и восторгъ!.. Пусть этотъ поцлуй будетъ залогомъ нашей дружбы и братской любви! луетъ его).

ЯВЛЕНІЕ V.

Тже и Нкинъ вошелъ немного раньше и слышалъ ихъ разговоръ.

Нкинъ. Ура!.. Да здравствуетъ искусство и правда!..
Коркина. Вы слышали?
Нкинъ. Почти все! И теперь держу съ вами карту. Завтра вы богаты!
Коркина. Я почти уврена, что она будетъ моя!..
Лнинъ. А я заране торжествую!..
Нкинъ (смясь). Можетъ быть, тогда вы насъ и полюбите?
Коркина. Что будетъ — неизвстно, закаяваться въ, чемъ-бы-то ни было не слдуетъ. На все отвтитъ судьба!..
Лнинъ луя ея руки). Чтобы ни было, я вашъ на жизнь и на смерть!..

Занавсъ.

Проходитъ день.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

Дв уборная. Сцена раздлена надвое. Одна уборная большая, другая меньше. Въ большой уборной Лниной:. въ глубин мягкая кушетка, столъ, нсколько стульевъ, вшалка, умывальникъ, на авансцен туалетъ и стулья. Уборная Коркиной поменьше, въ глубин вшалка, простой умывальникъ и стулъ, на авансцен простой туалетъ и подл два стула. Коверъ въ обихь уборныхъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

Въ уборной Коркиной: Коркина сидитъ передъ туалетомъ въ костюм Маріи Стюартъ изъ послдняго акта: блое атласное платье, шитое серебромъ, на голов діадема, черный, газъ на голов и спускается до самаго шлейфа, какъ покрывало, внокъ изъ розовыхъ розъ пришпиленъ у лваго бока вверху къ юбк. Она облокотилась на руки головой. Лице задумчивое и грустное. Въ уборной Лниной: Филькинъ, Пимперли и горничная Авдотья.

Авдотья. А престрашная у васъ фамилія, думала я, думала и никакъ не пойму, что она означаетъ?..
Пимперли. Думай хоть всю жизнь, такъ не додумаешься, потому что моя фамилія Подошвина, а наши театральные, умники перекрестили меня въ Пимперли. Ну вотъ и пошла…
Авдотья. Вотъ оно что! Скажите…
Пимперли. Филя, что-же не слышно свистковъ?
Филькинъ. Погодите, Пимпа, всему будетъ время, полюбуйтесь лучше, какъ нашу-то принимаютъ! А все я!..
Авдотья. Ужъ будто и безъ васъ некому поддержать мою барыню… слава Богу, довольно ихъ!.. А то онъ!.. Ишь ты прыткій какой!..
Филькинъ. Молчи, не мшай (Прислушивается. За кулисами кричатъ: ‘Лнина браво’… Страшный шумъ и апплодисменты). Вотъ такъ пріемъ!..

ЯВЛЕНІЕ II.

Тже и Лнина съ подаркомъ и букетами, она въ костюм Елизаветы изъ ‘Маріи Стюартъ’ 4 акта. На ней порфира.

Пимперли. Ахъ, дуся! Ахъ, какъ я рада!.. Поздравляю васъ! Вотъ такъ тріумфъ! Филя, гляди, какая прелесть! Серьги брилліантовыя!
Филькинъ. Великолпныя!.. Ну, милая дама, какъ вы себя чувствуете? Небось зависть-то всхъ разбираетъ!.. А мудрая — призадумалась!
Лнина (съ восторгомъ). Ей просто говорить не давали, кашляли, чихали… Смхъ такъ и раздавался посл каждаго ея слова.
Филькинъ. Это въ третьемъ-то дйствіи… съ вами сцена… знаю, слышалъ. Я стоялъ въ партер,— удивительно!

ЯВЛЕНІЕ III.

Тже и Графъ Ракитовъ.
Ракитовъ. Adorable, adorable! Прелесть моя!.. Отъ души радъ вашему торжеству!.. луетъ ея руку).
Лнина. Merсi.
Ракитовъ. Я къ вамъ съ просьбою, Софья Семеновна, и съ совтомъ исполнить это.
Лнина. Что такое?
Ракитовъ. Мы придумали и старух Самбургской дать букетъ, но такъ какъ теперь трудно достать, то не одолжите-ли вы одинъ изъ вашихъ. А завтра я вамъ точно такой доставлю взамнъ этого. Видите-ли… это для васъ, лучше: будетъ, Самбургская — всми признанный талантъ… Давая вамъ и ей букеты, овація будетъ имть боле торжественный видъ! Скажутъ, главныя актрисы поощрены!..
Лнина. Извольте, съ удовольствіемъ… Я вамъ отдамъ вотъ этотъ, изъ французскихъ цвтовъ. (Даетъ Ракитову букетъ).
Ракитовъ. Какой хотите, все равно! (Филькину, давая букетъ). Заверните его во что нибудь, чтобы не замтили, и передайте моимъ людямъ… они уже знаютъ.
Филькинъ. Слушаю-съ, ваше сіятельство! (Горничной). Ей, фрейлина, нельзя-ли взять это полотенце?
Авдотья. Берите.
Филькинъ. Бгу. (Уходитъ съ букетомъ, завернувъ его).

ЯВЛЕНІЕ IV.

Тже. Сценаріусъ Васильевъ входитъ въ уборную Коркиной.

Васильевъ. Екатерина Петровна, пожалуйте на сцену.
Коркина. Иду. (Васильевъ уходитъ.) Правда, правда, не покидай меня! (Уходгітъ).
Пимперли (которая все время раздвигала щелку къ уборной, Коркиной и заглядывала туда). Ушла. Иду и я смотрть. (Горничной) Пойдемъ. Софья Семеновна, вы оставайтесь здсь, я вамъ посл все разскажу (Уходитъ съ Авдотьей).
Лнина (садясь съ Ракитовымъ на кушетку). Вы можетъ думаете, что эта расположена ко мн? У нея вдь расчетъ… Видитъ что молодежь бываетъ у меня, вотъ и лзетъ… Авось либо въ мутной водиц рыбку поймаетъ! А повернись ко мн счастіе спиной, она первая оглобли назадъ!..
Ракитовъ. Зачмъ-же вы ее принимаете?
Лнина. Странный вы, право!.. Надо-же кмъ нибудь себя обставить!.. (За кулисами раздаются апплодисменты, кричатъ: Гамбургскую).
Ракитовъ. Слышите, Самбургскую зовутъ, врно букетъ ей даютъ!.. Ну ужъ и обрадуется старуха что ее не забыли!
Лнина. Мн ужъ досадно, она вдь тоже дрянь! Все восхваляетъ Коркину! Погодите, я ей удружу!.. (Идетъ къ дверямъ, подымаетъ драпировку) А, вотъ и она!..

ЯВЛЕНІЕ V.

Тже и Филькинъ.

Филькинъ. Все сдлано, ваше сіятельство, букетъ отданъ по назначенію!.. Сейчасъ начнется другая исторія! Ха, ха, ха!..
Лнина (въ дверяхъ своей уборной). Аграфена Ивановна!.. Зайдите ко мн.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тже и Гамбургская съ букетомъ, въ костюм Кинеди изъ Маріи Стюартъ.

Самбургская. Что вамъ?
Филькинъ (расшаркиваясь). Поздравляю васъ, Аграфена Ивановна!..
Гамбургская. Не съ чмъ пока. Что вы мн хотите сказать то, Софья Семеновна? Пожалуйста скоре, мои выходъ сейчасъ!
Лнина (отводя ее на авансцену). Знаете, вдь это мои букетъ вамъ подали, я его для васъ уступила.
Гамбургская. Что, что?
Лнина. Я хочу разсмотрть цвты… завтра мн общали другой за этотъ…
Самбургская (отдавая букетъ). Берите его назадъ, если онъ вашъ. Мн не надо, не надо.
Лнина. Зачмъ? Я не возьму.
Самбургская. Нтъ, нтъ, берите, я не хочу его. Самбургская на столько себя цнитъ, что не нуждается въ Лнинскихъ букетахъ (Отдаетъ ей букетъ). Я думала, это отъ публики (Идетъ).
Лнина (догоняя ее). Онъ теперь вашъ, я не возьму (Отдаетъ Самбургской насильно букетъ и сама возвращается на авансцену).
Гамбургская (взявъ букетъ, бросаетъ его ей вслдъ). Въ такомъ случа подарите его вашей горничной! Меня букетами не удивятъ! Я ихъ не мало видла на своемъ вку, съ тою только разницею что получала ихъ за дарованье, не то что другіе!
Филькинъ. Какъ вамъ не стыдно, Аграфена Ивановна! Софью Семеновну публика просила уступить букетъ, она сдлала это снисхожденіе для васъ, а вы еще тутъ ругаетесь!
Самбургская. Убирайся, ты, кривоногій! Я и говорить-то съ тобой не хочу, да и съ прочими тоже (Уходитъ).
Ракитовъ. Охота-же вамъ было исторію заводить!
Лнина. Не доставало еще тутъ вашихъ совтовъ! Оставьте, не бесите вы меня (Отворачивается).
Ракитовъ. Ну вотъ, сами безтактно поступаете, а я виноватъ!
Лнина. О, о… если такъ, не хочу, не хочу играть! Филькинъ, велите анонсировать, что я больна и не могу продолжать: я оскорблена (начинаетъ притворную истерику). Нечего сказать, хорошъ защитникъ!
Ракитовъ. Странная вы право, Софья Семеновна! Неужелиже мн со всякой связываться… Извините, это уже слишкомъ! Я не изъ этихъ всякихъ je ne suis pas de leur bord!
Лнина. Вотъ что… Вы смете такимъ тономъ говорить!.. Хорошо… Посл этого я васъ не знаю… Уходите вонъ… Ахъ, дурно!.. Я не играю, не могу!..
Ракитовъ (струсивъ). Ну какъ вамъ не грхъ, сами-же меня обидли… и еще сердитесь…
Лнина (все сильне). Не играю, не играю!
Филькинъ (тихо ей). Что вы длаете, милая дама? Вдь внокъ-то еще не поданъ!
Лнина (тихо Филькину). Скажите, чтобъ онъ меня уговаривалъ!
Филькинъ (Ракитову). Ваше сіятельство, у этой дамы очень сильный характеръ… Попросите ее хорошенько, иначе все броситъ — удетъ! Право!..
Ракитовъ луя руку Лниной). Ну, полно капризничать, ma charmante! Перестаньте, мой другъ! Ну, извините меня, виноватъ! Будьте покойны, я еще успю съ ней раздлаться! Умоляю васъ, играйте!..
Лнина (капризно). Нтъ, не могу, не могу…
Ракитовъ. Да вдь это ребячество!..
Лнина. Ахъ, оставьте…
Филькинъ (на колняхъ). Позвольте и мн присоединить мои невинныя мольбы. Милая дама, такъ и быть съиграйте на этотъ разъ. А… улыбнулась: будетъ… будетъ играть!..
Ракитовъ. Ну, слава Богу! Merci луетъ руки). (За кулисами раздается: шиканье, свистъ, слышны крики: ‘вонъ, вонъ со сцены! Не надо, не надо ее! Долой ее!’).
Филькинъ. Ну, пошла потха!.. (Суется) Что мн длать?.. Идти туда, или здсь оставаться?
Лнина. Позовите сюда скоре Канини и Дыркина!
Ракитовъ. Это зачмъ?…
Лнина. Такъ надо. Пусть будетъ со мной побольше народа! Вдь мой мужъ въ состояніи мн сдлать исторію… ну, а вы вс не допустите.
Филькинъ. Вы врно говорите, милая дама, я самъ видлъ, какъ Коркина ему что-то шептала за кулисами! А Нкинъ такъ и ходитъ за ней тнью Гамлета! Ваше сіятельство, не поставить-ли полицію здсь у дверей?
Ракитовъ. Не надо, пустое.
Филькинъ. Какъ вамъ угодно. Такъ я бгу. (Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ VII.

Тже, Коркина и Даша вслдъ за ней со стаканомъ воды. Свистъ, шумъ, хохотъ продолжаются. Коркина вбгаетъ въ свою уборную, шатается, вся блдная, взволнованная, хватается за стулъ чтобы не упасть.

Даша. Екатерина Петровна, выпейте воды, на васъ лица нтъ!
Коркина. Не надо, ничего не надо! Уходите, я хочу быть одна! (Даша уходитъ.) Боже! Боліе!.. и я пережила этотъ позоръ! Гд-же правда?.. За что, за что?.. (Рыдаетъ сдержанно, положивъ голову на руки).
Лнина (смотря въ шелъ въ уборную Коркиной). Ага, вкусно теб, проповдница!.. Небось, сшибли крылья-то!.. Такъ теб и надо! Не зазнавайся! И почище тебя, да не лзутъ со своими идеями и глупостями!..

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Тже и Пимперли.

Пимперли (отталкивая Лнину отъ щелки). Дайте и мн посмотрть на мудрую-то!.. А!.. Плачетъ!.. Такъ… такъ… еще мало теб!.. Вдь тебя скоро не проймешь!.. славно! Славно!.. Не отбивай мужей… стыдно это!.. Ну!.. Какъ ей свистали… посл кинули кошку… (говоритъ мимически).

ЯВЛЕНІЕ IX.

Тже. Дыркинъ, Канини, Филькинъ и за ними Авдотья.

Дыркинъ. Ха, ха, ха… молодцами справились. По военному я вамъ скажу, такъ и засыпали картечью!.. А тамъ полетла ей бомба, въ род кошки!.. Словомъ, провели ее сквозь строй съ барабаннымъ боемъ!.. За свистками и словъ не было слышно!
Вс. Ха, ха, ха… Отлично, отлично!..
Ракитовъ. C’est exelant.
Филькинъ. Свистъ и теперь еще продолжается!.. Вотъ только музыка немного заглушаетъ. (Въ отдаленіи нсколько слышенъ оркестръ).
Канини. Съ вашего позволенія, я распорядился чаемъ и закуской. Ничего?
Лнина. Ахъ, пожалуйста… извините, господа, я хочу снять порфиру, она мн страшно плечи тянетъ.
Канини. Помилуйте, да вдь при этомъ мы будемъ имть счастіе узрть ваши великолпныя плечи.
Ракитовъ. О да, вы правы! Плечи Софьи Семеновны… С`est quelque chose… de bien beaut!
Лнина (Авдоть). Авдотья, помоги снять. (Авдотья снимаетъ съ Лниной порфиру, Канини цлуетъ локти Лниной, Дыркинъ прикоснулся губами къ плечу ея. Лнина слегка даетъ ему пощечину. Общій хохотъ.) Извините, нечаянно!
Дыркинъ. Прикосновеніе подобной ручки — манна небесная. луетъ ея руки). (Человкъ вноситъ на поднос закуску, чай и шампанское, ставитъ на столъ подл кушетки и уходитъ. Горничная остается подл вшалки. Вс подходятъ къ столу и разсаживаются. Филькинъ и Дыркинъ на авансцен). Ахъ!.. При этой баб забываешь лта и подагру!..
Филькинъ. Совершенно врно, прелестная женщина!..
Дыркинъ, Нельзя-ли, любезный, какъ нибудь устроить… чтобы этакъ на един съ ней поболтать? Да кстати, когда твой бенефисъ?
Лнина. Петръ Петровичъ!
Дыркинъ. Что прикажете? (Подбгаетъ къ ней).
Лнина. Не хотите-ли мой бокалъ? Я не могу пить когда играю.
Дыркинъ. Надпейте крошечку, хоть губки помочите.
Лнина. Зачмъ?
Дыркинъ. Мысли ваши хочу узнать!
Лнина. Извольте. (Надпиваетъ и отдаетъ бокалъ Дыркину. Дыркинъ хватаетъ туфлю съ туалета, наливаетъ въ нее шампанское изъ бокала пьетъ при общемъ хохот.)
Вс. Браво, браво… полковникъ старыхъ временъ! Ха, ха, ха!..

ЯВЛЕНІЕ X.

Тже и Нкинъ входитъ въ уборную Коркиной.

Нкинъ. Екатерина Петровна! (Пауза.) Не слышитъ, рыдаетъ, а тамъ хохотъ! Боже, Боже! Еслибъ эти люди — которые сейчасъ ей свистали, гнали ее — могли отдернуть занавску этой уборной и поглядть на свое творенье!.. Они ужасаются преступленію! Кричатъ: какъ это человкъ ршается убить себ подобнаго!.. Асами, не содрогнувшись, убиваютъ беззащитное существо, которое все въ ихъ власти, лишенное возможности даже защитить себя!..
Коркина. Что я переживаю, что я переживаю!.. Прощай искусство, прощай навсегда!.
Нкинъ. Екатерина Петровна, полно убиваться, эта безчеловчная интрига возвышаетъ васъ, какъ честную двушку! (Въ уборной Лниной хохотъ прекратился: вс какъ-бы прислушиваются, что происходитъ въ уборной Коркиной: Коркина хохочетъ истерически сначала слегка, дальше все сильне). Лнинъ встртилъ многихъ изъ публики, говорилъ… что съ вами? Этотъ хохотъ?
Коркина. Ха, ха, ха… я хохочу надъ собою!.. надъ глупымъ положеніемъ, въ которое я себя поставила, повривъ тмъ, кто уврялъ меня, что я стою твердо, что имю дарованье, смыслъ… ха, ха… неправда-ли смшно!.. О, конецъ фантазіи!.. Конецъ иллюзіи!.. Вотъ вамъ голая правда!.. Ботъ то дарованье, которое поощрили свистками! Ха, ха… мн весело! Ха, ха… Долой, долой работу! (Рыдаетъ).
Нкинъ. Полно, не убивайтесь такъ, гршно!..
Коркина. Ахъ, дайте мн, дайте выплакаться! (Упадаетъ головой на руки и рыдаетъ. Нкинъ подл нея, какъ-бы увщевая).

ЯВЛЕНІЕ XI.

Тже и Васильевъ входитъ въ уборную Лниной.

Васильевъ. Софья Семеновна! Мы установили сцену, идите взглянуть, такъ-ли?..
Лнина. Иду, иду… (Васильевъ уходитъ). Пора. Авдотья, наднь мн порфиру (Авдотья надваетъ). Господа, за мной.
Дыркинъ. Полземъ, полземъ, и не на шагъ отъ нашей повелительницы!
Пимперли. Я такъ сегодня довольна и счастлива, что даже готова ходить вверхъ ногами!.. Софья Семеновна, мы съ Филей и вотъ съ этимъ отставнымъ военнымъ останемся здсь, покушаемъ и, пожалуй, выпьемъ за ваше здоровье… потому за кулисами такая тснота, что мочи нтъ. Меня тамъ такъ притиснули, что я чуть не лопнула!..
Лнина. Нтъ, нтъ… идемъ вс!..
Вс. Да, да, идемъ…
Лнина. Авдотья, неси мой шлейфъ. нина, Филькинъ, Дыркинъ, Ракитовъ, Канини и горничная, неся шлейфъ Лниной, уходятъ. Коркина холодно смотритъ въ одну точку.)
Нкинъ. Богъ съ вами! Не мучьте меня, скажите хоть что нибудь! (Коркина, взглянувъ на него, горько улыбается и опятъ молча отворачивается). Лнинъ ходилъ разузнавать, откуда идетъ эта интрига. Онъ говоритъ, что почти вс раскаиваются!
Коркина. Поздно спохватились!.. (Пауза) Впрочемъ тутъ не они виноваты, а т, которые расжигали во мн тотъ огонь, который долженъ былъ-бы тлть! Зачмъ толковали мн о какомъ-то моемъ назначеніи?.. Зачмъ раньше не остановили. Зачмъ дали мн всосать это въ плоть и кровь!.. А теперь… О!.. Проклятье же, проклятье всмъ! Проклятье мечтамъ моимъ и мн рамой!..
Нкинъ. Вы-ли это?
Коркина. Я, я, я!! Ага, не ожидали! Ха, ха…
Нкинъ. Да разв и друзей для васъ не существуетъ?
Коркина. Эхъ, вс вы друзья до, чернаго дня!.. Не надо мн никого.
Нкинъ. Опомнитесь, пожалйте насъ!
Коркина. А меня пожалли? А меця поддержали? Нтъ, ужъ будетъ другихъ жалть!.. Пора и мн самой пожалть себя!.. (Молчаніе). (Въ другомъ тон) Жить, какъ хотла, не дали… вырвали, проклятые, трудъ… Ну, и къ дьяволу работу! И такъ проживу!
Нкинъ. Зачмъ такое отчаяніе? Свтъ не клиномъ сошелся. Въ другомъ город вы можете доказать…
Коркинъ. Нтъ, ужъ будетъ… довольно съ меня!.. Спасибо!..
Нкинъ. Мн жаль вашего таланта, онъ не долженъ пропадать!
Коркина. Ха-ха… Моя душа! мой талантъ!.. гд же онъ, гд? А если онъ и существовалъ, то теперь уже все кончено, онъ убитъ, убитъ безвозвратно! (Пауза.) Вотъ вамъ карта, врная карта! Она проиграна… И все, что было милаго, дорогаго, для чего стоило жить… я потеряла съ ней!.. (Пауза. Холодно, беззвучно.) Надо всмъ-то, надо всмъ безжалостно насмялись!..
Нкинъ. Поймите-же, наконецъ, что это интрига!..
Коркина (вспыхнувъ). А вы поймите, что они со мной сдлали… убили, уничтожили, смшали съ грязью мои врованья, мою цль жизни… мою завтную мечту!..
Нкинъ. Позвольте мн съ Лнивымъ сегодня придти къ вамъ объяснить…
Коркина (скоро перебивая). Нтъ, нтъ!.. Ради Бога, не приходите… мн хочется одной остаться!.. Сообразить… Утшеніе въ такомъ гор еще сильне оскорбляетъ!..
Нкинъ. Мн страшно за васъ!..
Коркина. Не бойтесь ничего!..
Нкинъ. Меня убиваетъ ваше разочарованье!
Коркина (глаза блуждаютъ, говоритъ, стараясь его убдитъ). Пустое, все пустое!.. Я шутила. (Улыбаясь) Право! (быстро) Я не знаю на что ршусь, но мн-бы хотлось пожить далеко это всхъ.. гд нибудь въ тиши… въ деревн… Тамъ скоре уляжется мое горе, иначе я все возненавижу и прокляну!.. (Зоветъ въ дверь) Даша, Даша!

ЯВЛЕНІЕ XII.

Тже и Даша.

Даша. Что вамъ угодно, Екатерина Петровна?
Коркина. Я буду дома переодваться. Вы все сложите и привезите сами. Шубу! (Дата подаётъ шубу.) Богданъ Антоновичъ, останьтесь здсь и удержите Лнина… Прощайте…
Нкинъ. Я васъ до извощика доведу.
Коркина. Нтъ, не надо, я сама… Завтра приходите, поговоримъ!
Нкинъ. Хорошо.
Коркина (беря его за руку). Добрый вы, хорошій… простите… мн странно такъ… голова моя!.. Все такъ вертится… До свиданья… Не ходите за мной. До завтра… (быстро уходитъ).
Нкинъ (Даш). Я боюсь, она какія-то странная!
Даша (собирая вещи). Будьте покойны, я буду за ними наблюдать… Ахъ, мн-бы скорй… Плутика забыла выпустить… хорошо какъ дома есть кто, чай тамъ воетъ одинъ… Ну, вотъ и все. Прощайте, сударь.
Нкинъ. Прощайте, Даша. Берегите барыню.
Даша. Ужъ будьте благонадежны!.. (Уходитъ съ собраннымъ узломъ).

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Лнина входитъ въ свою уборную съ букетами и подаркомъ, вслдъ за ней: Дыркинъ, Канини. Ракитовъ, Пимперли и Филькинъ.

Дыркинъ (навесел). Несите трофей!.. Обворожительница… сабля моего сердца!.. Губка, всасывающая чувства, какъ воду! Поздравленіе солдата примите! луетъ ея руку и разшаркивается).
Лнина. Вы сегодня что-то очень воодушевлены!..
Дыркинъ. Именно. Праздную тризну нашей побдительницы.
Пимперли (тоже веселе обыкновеннаго). Не врьте ему, онъ за кулисами мн ручки цловалъ! А въ фойэ на убой поилъ шампанскимъ съ Филей!..
Филькинъ (немного пьянъ). Что тамъ, Филя знаетъ своё дло! Распорядится такими длами мы только могимъ! ниной) Покажите, милая дама, что еще изволили сцапать?
Лнина. Вы пьяны?.. Подите вонъ!..
Филькинъ. Ни, ни, милая дама…. Молчу, молчу. (Вс обступаютъ Лнину и разсматриваютъ подарокъ).

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Тже и Лнинъ стучитъ въ уборную Коркиной.

Лнинъ. Можно? кинъ отворяетъ ему дверь) Богданъ, гд Екатерина Петровна?
Нкинъ. Она чувствовала себя дурно и похала домой.
Лнинъ. демъ сейчасъ къ ней. Я все разузналъ… почти вс раскаиваются и завтра прідутъ къ ней извиняться. демъ-же ее утшить!
Нкинъ. Нтъ, нтъ… Она умоляла оставить сегодня ее одну… Въ самомъ дл, зачмъ ее тревожить? Пойдемъ-ка лучше ко мн.

(Въ уборной Лниной хохотъ.)

Дыркинъ. Ха, ха… Неужели? Вотъ такъ казусъ! Дуракъ, онъ еще хуже этимъ сдлалъ!.. Только подтвердилъ…
Ракитовъ (Канини). Гд вы слышали это… ха, ха…
Канини. При вход, я…
Филькинъ. Ну, его къ чорту! Смотрите-ка лучше сюда! (Кривляясь) Небось не такъ?
Лнина. Филькинъ, вы меня сегодня уморите! Ха, ха.. удивительно похоже.
Вс. Геніально, ха, ха…

(Въ уборной Коркиной).

Лнинъ. Слышишь!.. Радуются… хохочутъ. Вотъ я имъ покажу! (Идетъ).
Нкинъ (удерживая его). Оставь!.. Ну ихъ… Разв теб еще мало скандалу?
Лнинъ. Нтъ, нтъ… иду… Пусти меня! (Вырывается и уходитъ. Нкинъ вслдъ за нимъ тоже уходитъ).

(Въ уборной Лниной).

Пимперли. Еще разъ представь, Филя, ты удивительно ее копируешь?
Филькинъ (передразнивая Коркину, какъ она играетъ, все въ комическомъ вид, пискливо). ‘Я лишу себя жизни, если ты’…

ЯВЛЕНІЕ XV.

Тже и Лнинъ. При его появленіи вс остаются въ неловкомъ положеніи. Хохотъ мгновенно прекращается.

Лнинъ. Ликуйте, палачи! Достигли цли! (жен) А ты, интригантка, довольна?
Лнина. Какъ ты смешь! Я жаловаться буду!
Лнинъ. Кому? Любовникамъ твоимъ? Я ихъ также презираю, какъ и тебя!.. Начиная съ васъ, г. Дыркинъ, и до васъ, вашего сіятельства.
Ракитовъ. Послушай, любезнйшій, ты врно забылъ съ кмъ говоришь?
Лнинъ. Нтъ, не забылъ. Помню, что вы циникъ! Вы и подобные вамъ идутъ въ театръ смотрть не талантъ, а красивую женщину! Вы до появленія актрисы въ город прежде всего освдомляетесь о ея пластичности! Эхъ вы! На что вы лзете къ намъ! Разв вамъ вн театра еще мало женщинъ развращать!.. Вотъ эта красавица — ваша работа!.. Вдь она воображаетъ себя талантомъ!.. Обманомъ жила, обманомъ носила названіе актрисы! А просто на просто — камелія… куртизанка!..
Лнина (сильно). Я заставлю тебя молчать!
Лнинъ. Ты заставишь? Нтъ, мы, артисты, прежде должны протестовать, чтобъ подобныхъ теб гнали-бы изъ театра!.. Вамъ не мсто у насъ!.. Вы позорите и насъ, и самое искусство! Вамъ все ни по чемъ! Откройте пониже корсажъ, и ваша бездарность для нкоторыхъ пожалуй приметъ формы таланта!
Ракитовъ. Однако, почтеннйшій, вы Забываетесь, я васъ велю вывести отсюда!
Лнинъ. Да я самъ стыжусь, что я еще здсь! Но это будетъ въ послдній разъ въ жизни!.. А до того выскажу вамъ и ей все, что за послднее время накипло у меня на сердц!.. Вы кричите: русскихъ талантливыхъ актрисъ нтъ! А кто виноватъ? Вы-же ихъ изгоняете! Мало-ли несчастныхъ пропадаютъ въ борьб! Видятъ, искусство не беретъ — уступаютъ вамъ… легкій успхъ заманчивъ!.. Работа въ сторону… да ужъ и нкогда при томъ!.. Такъ не кричите-же объ искусств!.. Вы, вы, безстыдные меценаты, убиваете нашъ отдльный мірокъ!.. Вы и прихлебатели ваши Филькины… они служатъ передъ вами въ заднихъ лапкахъ! Они, эти выгнанные изъ службы недоучившіеся дураки, вся эта сволочь, нахально лзетъ къ намъ!.. Имъ — одно мсто — все терпящій нашъ русскій театръ! Они его обратили въ балаганъ, въ торжище, гд публика не ищетъ уже ничего другаго какъ гаерства, шутовъ и скомороховъ! Еслибъ хотя въ одномъ изъ васъ билась какая нибудь артистическая струна… Да что и говорить объ этомъ — если-бы просто въ груди у васъ было человческое сердце, оно возопило-бы противъ того, что произошло сейчасъ!.. А вы, вы здсь злорадствуете и потшаетесь удачей вашей мерзкой интриги. О, какъ-же назвать васъ еще почище, по врне!.. А ты, наглая женщина… (къ жен) ты думаешь что отомстила! Нтъ, ты упала теперь даже въ глазахъ твоихъ Аргусовъ, если въ душ ихъ осталась хотя искра образа Божія!
Лнина. Смотри лучше за собой. Ты меня ругаешь, коришь любовниками… точно самъ чистъ? Я вдь понимаю, къ чему ты все клонишь.. гнздышко у Коркиной свилъ!.. А меня съ дтьми на произволъ бросаешь!
Лнинъ. Да, бросаю. Я терплъ тебя до сихъ поръ изъ одного опасенія за несчастную двушку, которую я думалъ этимъ оградить отъ твоихъ оскорбленіи! Но безстыдное дло тобою сдлано! Ты погубила, ты втоптала въ грязь лучшее въ мір существо, виновное лишь въ томъ, что полюбило всей душой искусство и отдалось ему всецло… довольно! Беру дтей и завтра-же расхожусь съ тобою на всегда. Вотъ эти господа теб полезне… обирай-же ихъ! Набивай карманы! Вдь красоту не долго проносишь… тамъ ужъ будетъ, поздно! Поблекнешь, а они свже любятъ! Будьте-же вы прокляты, гаеры, шуты и актрисы спекулирующіе своею красотой!.. А вы, селадоны, радуйтесь, что вы невжды въ искусств и убійцы талантовъ!.. Но не долго продлится ваше владычество! Если не мы, то поколніе наше вамъ докажетъ, что пора прошла угнетеннаго актера!.. Мы восторжествуемъ!.. И только въ сатирахъ и преданіяхъ останется какъ мифъ, что актеры были унижены, бездарныя красивыя актрисы первенствовали, а таланты умирали подъ гнетомъ вашей шайки! Нтъ, наступитъ время, когда со сцены театра, какъ съ кафедры, народу будутъ проповдывать истинну живымъ языкомъ и талантливымъ исполненіемъ!.. Тогда ужъ ваши кости будутъ гнить… Да и слава Богу!.. Актеръ будетъ считаться и человкомъ, и членомъ общества, какъ вс! (Быстро уходитъ).

(Вс въ недоумніи. Лнина падаетъ въ обморокъ, нкоторые ее окружаютъ, а Канини и Ракитовъ уходятъ. Картина).

Занавсъ.

Въ тотъ же вечеръ.

Дйствіе четвертое.

Комната Коркиной 2-го дйствія.

ЯВЛЕНІЕ I.

Агафья Павловка подл стола. Степанида вноситъ чай и хлбъ на поднос.

Агафья Павловна. Скорй, Степанида, сейчасъ придетъ Екатерина Петровна изъ театра, надо чтобы она покушала, весь цлый день ничего бдняжка не ла, да и т-то дни тоже… все тревога, да ожиданія… Ну ужъ и дождалась-то!
Степанида (ставя подносъ на столъ). Не бійтесь поспію.
Агафья Павловна. Ахъ, бдная, бдная!..
Степанида. То шо вы таки чудни ненача хвори?.. Мабудь шосъ схопылы бигаючи по цимъ каторжнымъ кіятьрямъ.
Агафья Павловна. Хуже, Степанида, нашу-то Екатерину Петровну такъ сегодня обидли, ужъ такъ оскорбили, что и сказать-то страшно!
Степанида. Хто-жъ се ей обыдывъ?
Агафья Павловна. Эхъ, да ты не поймешь!..
Степанида. Якъ се не пійму?.. Хиба я вже справди дурна! Спасыби… Робыла, робыла день и ничь, якъ та каторжна, тай диждалась! (Голоситъ): Ой бида моя, бида…
Агафья Павловна. Ну, полно. Слушай, видишь-ли, Екатерину Петровну освистали,.враги сговорились осрамить ее… понимаешь?
Степанида. Та вжешь.
Агафья Павловна. Я была въ театр, да такъ испугалась, что со страху ушіа, не досидла даже до конца.
Степанида. Ось воно ще!.. Боже мій, Боже!.. Шо то якъ сирота, кажна скажена собака теб облае!.. А яка вона добра та трудяща… Тай и мене не забувае… Якъ пріиду полы мыты, за разъ грошій дастъ… Черевыки подуровала… дале на плате набрала… та не колы не тыкала, уее вы, та вы… Якъ вогнусь съ тряпкою — каже. ‘вамъ уредно нагынатысь, озьмытъ щетку, надньте тряпку, тай мыйте полъ’. А я не привышна къ щеткы, та усе сидьмо мыю… Та воножъ такъ на симъ свити — якъ то добре — сгине… а якъ ледаще — тай лизе тоби въ очи! (За кулисами звонокъ,)
Агафья Павловна, Звонокъ, врно Екатерина Петровна… Пойдти отпереть (Идетъ).
Степанида. Та вжешъ вона, а то ще яка тамъ чертяка!.. (Идетъ за Агафъей Павловной). Стревайте, стревайте, я сама видченю… (Об уходятъ. Сцена пуста. Пауза.)

ЯВЛЕНІЕ II.

Коркина и Агафья Павловна.

Агафья Павловна. Покушайте, Екатерина Петровна, вотъ все готово.
Коркина. Посл, посл… Я къ вамъ съ просьбой, Агафья Павловна.
Агафья Павловна. Все, что вамъ угодно. Я къ вашимъ услугамъ.
Коркина. Вы мн когда-то говорили, что у васъ есть знакомый еврей, который во всякое время все покупаетъ, даже ночью… Нельзя-ли за нимъ послать… или лучше позжайте-ка сами, это скоре будетъ…
Агафья Павловна. Зачмъ онъ вамъ такъ скоро понадобился?
Коркина. Я сейчасъ ему все продамъ.
Агафья Павловна. Что это вы задумали!.. Богъ съ вами!.. Что только вы хотите длать, я не понимаю…
Коркинъ. Сейчасъ я все продаю и узжаю сегодня съ четырехчасовымъ поздомъ. Я такъ хочу, такъ надо… Какъ Даша прідетъ изъ театра, скажите ей чтобы она все приготовила къ дорог… Я беру только городской гардеробъ и блье, костюмы-же, платья театральныя и сценическіе подарки, все, все продаю.
Агафья Павловна. Ахъ ты, Господи!.. Да я ничего не соображу… неужели… А какъ-же Лнинъ-то и Нкинъ знаютъ это?
Коркина. Нтъ. Я не хочу чтобъ они знали. Агафья Павловна, вы женщина съ душой, вы меня любите, понимаете что я выстрадала и какъ мн больно слышать утшеніе отъ кого-бы то ни было!.. Вотъ для того, чтобы избгнуть этого, я такъ спшу… это необходимо для моего покоя.
Агафья Павловна. Да какъ-же такъ… вдругъ…
Коркина. Ступайте-же, милочка, распорядитесь всмъ… скажите Даш… а сами скоре за евреемъ позжайте… Я здсь останусь.
Агафья Павловна. Святые отцы!.. Что это только будетъ!..
Коркина. Агафья Павловна, что вамъ нравится изъ мебели, вы можете выбрать для себя.
Агафья Павловна. Охъ, охъ… благодарю васъ…
Коркина. Идите, идите-же скорй… (Почти насильно се выталкиваетъ).
Агафья Павловна (въ дверяхъ). Да вдь жидъ вамъ пустяки дастъ за все. Не лучше-ли завтра…
Коркина. Нтъ, нтъ. Все равно, идите.. (Агафья Павловна уходитъ. Коркина осматривая комнату). Странно, непонятно… комната какъ будто таже… но теперь она ужъ мн чужая… (Молчаніе). Вчера, столько надеждъ… восторговъ… а сегодня… Ахъ, этотъ закулисный хохотъ, я не могу его забыть!.. Я закрыла уши и бжала… бжала… Когда я захлопнула дверь театра… о, этотъ ударъ мн отдался въ сердце! Онъ мн сказалъ: ‘ты здсь лишняя… ступай и не возвращайся!’ (Молчаніе). Я взглянула на театръ, онъ такъ ярко блестлъ огнями… точно радовался моему изгнанію… какъ больно!.. Что я хотла сказать? Да… (Быстро идетъ къ картин, прижимаетъ пружину, пружина щелкаетъ, картина открывается. Внутри виднъ портретъ. Отъ звука пружины Коркина вскрикиваетъ и отступаетъ). Ахъ… милый мой, милый! луетъ портретъ). Увидала я тебя въ горькую минуту. Савва, взгляни, что они сдлали съ твоей Катей!.. Я опятъ слышу ихъ хохотъ!.. (Всматривается въ портретъ). А… и ты хохочешь!.. Нтъ, ужъ это слишкомъ!.. Онъ думаетъ, что я не выработала роль! Неправда, я все сдлала, и огонекъ не покидалъ меня!.. Они свистали, заглушали мои вопли!.. Слушай и суди, заслужила-ли я оскорбленіе! (Декламируетъ изъ Маріи Стюартъ).
‘Она рыдать не будетъ.
За твердость Анны отвчаю вамъ.
О, сжальтесь, лордъ! Съ кормилицей моей
Меня въ послдній часъ не разлучайте!..
Она меня леля на рукахъ
Вносила въ жизнь, такъ пусть-же дастъ мн руку
И тихо къ смерти поведетъ теперь.
Отнын ничего
Мн въ мір не осталось.
Спаситель,
Какъ на крест твои простерты руки —
Простри ихъ такъ, пріять меня къ себ’… (Къ портрету’).
Ага!.. Ты воодушевился!.. Твои глаза горятъ!.. Ты браво мн кричишь!… А знаешь-ли, они мн за это мсто свистали, кричали: ‘вонъ, вонъ пошла со сцены!’ Ахъ, какъ страшно!.. Какъ горько… (молчаніе). А, ты плачешь… теб жаль меня!.. Перестань… не надо… хоть ты не разрывай моего сердца!.. Что это… ты не слезами, ты кровью плачешь!.. Эхъ, порадовала-же я тебя!.. Ха, ха… ужъ такъ порадовала, что вмсто слезъ, кровь капаетъ изъ глазъ твоихъ!.. (Отступая). Фу… какъ страшно!…Не хочу глядть. (Захлопываетъ картину). Не надо… (Посл молчанія садится какъ-бы размышляя). Поду далеко… буду тихо жить… Вдь живутъ-же люди… вотъ и я… и такъ вчно… вчно… (Задумывается, потомъ взглянувъ на комнату). Прощай моя миленькая комнатка!.. Ужъ извини… не могу тебя взять… (Быстро): Я не хочу возвращенія, поздно!.. (Пауза). Кто это сказалъ? Къ чему бишь?.. Не помню!.. (Пауза.) Тотъ уголокъ я очень любила… тамъ такъ уютно… А вотъ теперь мн здсь холодно!.. Не гретъ уголокъ!.. (Подходитъ къ портрету). Я не возьму этого портрета… или взять? Нтъ, не надо… пусть еврей его купитъ… повситъ въ своей грязной комнат… мухи испортятъ ему черты, какъ мертвецу черви!.. Э, да что лице!.. А вотъ люди мн сердце разтерзали… и ничего!.. Люди, эти братья! Эхъ, хороши-же у насъ братья!.. (Задумывается). Вотъ вамъ слава, идея!.. Всё смхъ… все дымъ!.. Работа, польза товарищамъ!.. И все-то, все разбито! Все исковеркано!.. Савва, не упрекай, я боле ничего ужъ сдлать не могу!.. Прежней вры нтъ!.. (Садится передъ портретомъ, облокотивъ голову на руки). Я хочу чтобъ весь міръ забылъ меня… и я его… онъ такой злой… не добрый!.. (Тишина, Коркина сидитъ, вперивъ глаза въ портретъ. Посл паузы входятъ Еврей и Агафья Павловна).

ЯВЛЕНІЕ III.

Коркина, Агафья Павловна и еврей Ицко.

Агафья Павловна. Екатерина Петровна, вотъ еврей пришелъ.
Коркина (вздрогнувъ). Что?.. А?.. Ахъ да… уже… пришелъ…
Ицко (кланяясь). Что это врно, чи нтъ, не знаю, что вамъ вгодно вещи продать?
Коркина. Да… да. Вотъ это все. Еще тамъ… костюмы… серебро… пожалуйста скорй… я на все согласна… Агафья Павловна съ вами кончитъ, она знаетъ… а мн нкогда, надо письмо писать… я пойду въ спальню, напишу… (къ Агафь Павловн). Да, гд Даша?
Агафья Павловна, Она укладывается, я ей сказала. Позвать?
Коркина. Нтъ.. Я сама… (Еврею) Такъ… вотъ… (указывая на Агафью Павловну). Да, Агафья Павловна, непремнно возьмите себ что вамъ здсь годится. (Еврею) Такъ пожалуйста, скоре… (Идетъ и сейчасъ-же возвращается, вынимаетъ, портретъ и несетъ съ собою). Нтъ, не могу его оставить. (Уходитъ).
Ицко. Что она такая, немного не изъ себя?
Агафья Павловна. Это не твое дло. Говори, что за все даешь?
Ицко. За все? Мы можемъ давать много, мы можемъ давать мало… Въ одно слово, что ни возьмете за все гуртомъ, чтобъ эти мелки счеты не были?
Агафья Павловна. Постой, вотъ эти часы я себ возьму.
Ицко. Это себ и то себ… и все лучше себ! Ну, а мн что останется? (Считая). Фартичьянъ, коверъ, шкафа съ книгами… ну, тутъ есть много, чего намъ не годится… тутъ много такого, что миши и моли поли… (Разсматриваетъ вс вещи, коверъ отворачиваетъ, вообще длаете безпорядокъ).
Агафья Павловна. Письменный столъ я тоже возьму себ.
Ицко. И столъ себ? Ну, такъ возьмите и меня себ… Ну, ну, забирайте себ только, что похуже, а я посмотрю не приходилъ-ли мой кампаніонъ… А они вс разбжались, чи понанимались на этый большой шкандалъ, что билъ сегодня въ тіатер, для свистанья мадамъ Коркиной! Я только съ Ривкою дома остался. Онъ долженъ скоро приходить… (Опять передвигаетъ мебель). Ой, ай, скверное дло торговля.. всегда насъ бдныхъ евреевъ надуваютъ…

ЯВЛЕНІЕ IV.

Тже и Степанида съ письмомъ.

Степанида. Ось письмо Катырыни Петровни. (Увидавъ безпорядокъ). Та то не Мате Божа у ночи грабятъ…
Агафья Павловна. Молчи, дура, не видишь разв, что я здсь. Давай сюда письмо.
Степанида. Озьмитъ.
Агафья Павловна (пряча письмо въ карманъ). Постой, Ицко, этотъ столикъ мн тоже нравится, я его возьму себ.
Ицко. И это нравится, то ни скажите лучше что вамъ не нравится? Ну, что тутъ много говорить… я не буду покупать, пока вы не позабираете себ все что вамъ нравится.
Агафья Павловна (Степанид). Степанида, позози дворника, пусть это все перенесетъ въ мою комнату.
Ицко. Може и Мойшъ вже приходилъ, такъ не хай мое забираетъ
Степанида. Якъ вороны напустылысь на рахубу бидный Катерыни Петровни. Не буде вамъ добра видъ сиротскихъ злыдень.
Агафья Павловна. Ступай, безъ разговоровъ.
Степанида. Та вжешь то пишла. Хай вамъ бисъ! Не хочу и девытыся! (Уходитъ).
Ицко. Можетъ этотъ вашъ столикъ ни мн продадите?
Агафья Павловна. Какъ-же, такъ для тебя и приготовила!

ЯВЛЕНІЕ V.

Тже и Даша.

Даша (неся платья, костюмы, серебряные кубки и два ящика серебра). Вотъ костюмы, кубки и два ящика серебра, сейчасъ принесутъ еще два сундука съ гардеробомъ.
Агафья Павловна. Ахъ, Дашенька, что это ей вздумалось такъ скоро насъ покидать?
Даша. Не мое дло, Агафья Павловна, при такихъ-то длахъ разсуждать. Видно надо такъ, оставимъ ужъ это… да кончайте-ка скоре, вдь всего три часа осталось до отхода позда, а вдь вокзалъ не близко! Добрый часъ зды-то туда!..
Агафья Павловна. Я тутъ не причина, вотъ онъ возится!..
Ицко. Давно-бы кончалъ… а зачмъ ви вещи изъ рукъ вихватуете для себя.
Агафья Павловна. Не твое дло, мн Екатерина Петровна разршила.
Даша. Они тамъ еще много вамъ оставили, тоже для Степаниды.
Агафья Павловна. Дай ей Богъ здоровья, ужъ что и говорить, ангельская душа-то у нея.
Даша. Не знаю, право, приносить-ли шкатулку съ золотыми вещами? Екатерина Петровна велли и ее продать, да мн жалко, кажись-бы на мст повыгодне можно продать.
Агафья Павловна. Конечно. Да и много-ли она мста-то займетъ.
Ицко. За чево столько хлопота, возить стары вещи… Зачмъ мы не можемъ покупать?

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тже и Дворникъ.

Даша. Ну что, Яковъ Ивановичъ, привели-ли извощиковъ?
Дворникъ. Привелъ-съ. Оба ждутъ у подъзда. Что выносить-то.
Даша. Не много, два чемодана да мелочь. Ступайте за мной.
Агафья Павловна. Постой, Яковъ. Дашенька, я вамъ его сейчасъ пришлю.
Даша. Хорошо. Такъ я пойду (Уходитъ).
Агафья Павловна. Снеси эти два столика и часы ко мн, и сейчасъ-же ступай къ Екатерин Петровн. Знаешь.
Дворникъ. Слушаю-съ (Забираетъ столики, часы и уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ VII.

Тже и Мойшъ съ подвязанной щекой.

Ицко. Что это, душко Мойше, ти такъ долго не показался?
Мойшъ. Молитесь Богу, что еще живой приходилъ! На дира ешефтъ.
Ицко. Ой, что такое въ тобою слюнилось?
Мойшъ (вздыхая). Геръ нуръ ци ге кайлотъ гыгозлытъ хезгубинъ Ерушылаймъ.
Агафья. Павловна. Что вы тамъ гогочите по жидовски, врно сговариваетесь подешевле дать?
Ицко. Что-же они такъ?
Мойшъ. Вони, г. Ицко, хотили заступаться, что мы смли свистать на мадамъ Коркиной. А чмъ мы причиной? Намъ за свистанье деньги заплотили — мы бдни люди — хотли заработать
Агафья Павловна. Что ты врешь, я была въ театр, тамъ не было никакой драки.
Мойшъ. Вони эти мальчишки на улици понападали на насъ, въ тіатер недавали имъ мцтовъ, уси билеты пораздрвали намъ! Вотъ они…
Агафья Павловна. Ну, довольно, надолъ! Ицко, кончай скоре.

(Дворникъ и Степанида, приносятъ сундукъ и опятъ уходятъ на половину Коркиной.)

Ицко. Звольте.
Агафья Павловна. Давай за все четыре тысячи, и чортъ съ тобой.
Ицко. Хе, хе… Ну, а десять можно? Ну, а девять? Тутъ нечего много разговаривать… Мы это не покупаемъ. Прощайте.
Агафья Павловна. Стой. Сколько-же: ты дашь? Вдь еще сундукъ принесутъ.
Ицко. Какъ принесутъ, то мы тогда посмотримъ. (Разсматривая вещи въ сундук). Ой, много, мадамъ Коркина денегъ, у насъ заработала! Говорятъ, все у Лнина позабирала… только это ничего. Я-бы тоже взялъ! А вотъ ни хорошо, что онъ дитокъ побрасалъ!..
Агафья Павловна. Полно теб врать…..

(Дворникъ ръ (Степанидой приноситъ еще сундукъ. Дворникъ уходитъ обратно, Степанида остается въ глубин.)

Ицко (разсматривая сундукъ). Ой, сколько платьевъ! Ей и диткамъ ее хватитъ.
Степанида. Мабудь то хватылобъ, якъ бы жыды передохли!..
Ицко. А какъ-бы ти здохла, все-бы дурой меньше было!
Степанида. Тфу ты, скаженный жедюга.
Агафья Павловна. Перестаньте, довольно. Кончай, кончай скорй, Ицко. Ну, что даешь?
Ицко. Такъ и бить за усе… семьсотъ, восемьсотъ ну тысяча.
Агафья Павловна. Побойся ты Бога! Я наврное знаю, что все это было застраховано въ шести тысячахъ.
Ицко. Ну, а какое зе мн дло что такъ вы дорого страховали? Теперь ноцъ, а не день. Какая теперь торговля?
Агафья Павловна. Дай хоть три тысячи.
Ицко. Послднее слово: тысячу пят… тысячу четыреста семьдесятъ пять рублей. Согласни — берите деньги, а нтъ- прощайте, мн пора, бо Ривка ждетъ! (Идетъ къ дверямъ).
Агафья Павловна. Ахъ ты, жидомор, жидоморъ! Умйте вы только пользоваться обстоятельствами!.. Нечего сказать…
Степанида. Сказано жедюга, та чертяка, якъ та скажена собака…
Ицко. Ругаться еще… Мойшъ, ходимъ.
Агафья Павловна. Молчи. Ицко. Стой, дьяволъ… Бери вещи, давай деньги.
Ицко. Напишите расписку, что все это вы мен попродавали, и пусть мадамъ Коркина подпишетъ.
Агафья Павловна. Самъ пиши, я не знаю какъ.
Ицко. Садись Мошку, напиши, только усе позаписувай, чтобъ насъ не надули! (Мойшъ садится въ глубин и пишетъ. Ицко подл нею).

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Тже, Коркина, Даша и Дворникъ.

(Коркина въ дорожномъ плать, Паша тоже по дорожному съ ручными саквояжами и узелками. Дворникъ изъ той-же комнаты выходитъ, неся два чемодана, проноситъ ихъ черезъ сцену и уходитъ во входную дверь.)

Коркина. Какой печальный видъ!.. Какъ они растрепали мой уголокъ!.. Мн сдается, не похороны-ли это мои?.. А хорошо-бы!
Даша. Екатерина Петровна, намъ надо торопиться, а то опоздаемъ.
Коркина. Да… да… въ самомъ дл, уйдемъ скоре отсюда! На меня это какъ-то горько дйствуетъ.
Агафья Павловна. Позвольте, Ицко деньги вамъ сейчасъ дастъ.
Ицко. Позалуйте, мадамъ Коркина, подписуйтесь, усе вже готово.
Коркина, Что?.. Подписывать?.. Да. (Садится и подписываетъ. Ицко отсчитываетъ и даетъ ей деньги. Коркина, не считая, кладетъ ихъ въ сумку).
Ицко. Звольте. Сцасливой вамъ дороги, мадамъ Коркина.
Коркина. Благодарю.
Агафья Павловна. Посчитайте деньги-то.
Коркина. Посл. Вотъ письмо. (Вынимаетъ его изъ кармана). Вы завтра его отдадите Лнину. Прочтите мн вслухъ, я не успла… у меня голова болитъ.
Агафья Павловна (взявъ письмо). Сейчасъ. (Евреямъ). Да ну васъ, что вы тутъ торчите? Убирайтесь. Дайте хоть простится.
Ицко. Я пойду, только здсь будемъ ожидать. Что долженъ вже вещи мои бросить?
Агафья Павловна. Жди въ передней.
Ицко. Мойше. (Ицко и Мойшъ уходятъ).
Коркина. Читайте.
Агафья Павловна (читая). Я ршилась. Я ду, ду туда, гд бы легче стало моему сердцу, гд люди лучше или гд ихъ нтъ совсмъ. Васъ и Богдана Антоновича никогда не забуду… Посл напишу гд я, а теперь не могу, мн надо быть одной, мн тяжело всхъ видть, а еще боле васъ! Какъ прежде было говорено, исполните, идите… можетъ вамъ посчастливится… А я ничего не знаю, не понимаю. Не ищите меня, если любите. Коркина.
Коркина. Кажется, такъ.

ЯВЛЕНІЕ IX.

Тже и Дворникъ.

Дворникъ. Пожалуйте-съ, все готово,
Даша. Екатерина Петровна, я узлы пойду уложить. Прощайте, Агафья Павловна. луетъ ее). Прощайте, Степанида! луетъ).
Степанида. Прощай Дашко!
Даша. Пойдемъ, Яковъ Ивановичъ (Даша и дворникъ уходятъ).
Степанида. Плутика визмете, або кинете также, якъ и насъ?
Агафья Павловна. Да, да, вы его возьмете, Екатерина Петровна?
Коркина. Нтъ, надо оставить!.. Вы завтра его передайте Лнину или Нкину. Видите-ли, мн съ нимъ неудобно… По немъ замтятъ… могутъ меня отыскать… а я этого не хочу. При томъ неизвстно гд я буду, а онъ привыкъ къ покою.
Степанида. Тай справди… Не съ собакою-жъ ейхаты, не уси Степаниды, ще моютъ та чешутъ собакъ ще дня.
Коркина. Вы имъ скажите, Степанидочка, чтобъ они не обижали, а любили моего Плутика.
Степанида. Та вжешь скажу…
Коркина. Приведи его, я съ нимъ хочу проститься. Онъ тамъ спитъ.
Степанида. Заразъ (Уходитъ).
Агафья Павловна. Боже! Совсмъ было забыла! Вотъ вамъ письмо. (Достаетъ изъ кармана письмо).
Коркина (читаетъ). ‘Правила театральнаго устава гласятъ, что освистанную актрису антрепренеръ не иметъ права держать. И потому позвольте вамъ объявить, милостивая государыня, что отъ сегодняшняго числа вы уже не принадлежите къ моей трупп. Примите увреніе въ совершенной преданности, съ коею честь имю быть, милостивая государыня, покорнйшимъ слугою. Звробоевъ.’
Агафья Павловна. Вотъ подлецъ, такъ подлецъ! Да вдь онъ вамъ и денегъ-то не доплатилъ!
Коркина. Богъ съ нимъ… Все равно ужъ за одно. (Бросая письмо). Передайте, что я предупредила его отказъ.

ЯВЛЕНІЕ X.

Тже, Степанида съ большой собакой на цпочк.

Коркина. А вотъ и Плутикъ луя собаку). Прощай, моя собачка… Не плачь… я скоро тебя возьму… Ты меня любишь? Да? Я знаю. Ну, прощай!.. (Рыдая). Ахъ, не могу… пойдемъ… Мн такъ грустно съ нимъ разставаться!.. луя Степаниду). Прощайте, Степанидочка! Не поминайте лихомъ.
Степанида луя ее). Прощай, курынка! (Плачетъ). Спасыби тоби за усе… Хай Господь та Мате Божа тоби заплате!.. Покидаешь ты насъ Божа душа!.. Може тутечки здохну… тай не прійдется вже и побачиты тебе!..
Коркина (рыдая на груди Степаниды). Ахъ, сердце мое, сердце!.. Агафья Павловна, уведите меня скорй… Я боле не выдержу… Они убьютъ меня!..
Степанида (рыдая и цлуя ее). Прощай… Прощай, мое цыпко!.. Просты мене гришну… Може колысь тебе облаяла… бо ты якъ те ягня… ныкому напасти не принесла, а тилько — ласку та счастья! Не хай тимъ злымъ ворогамъ, ще тебе погубылы… всяка хкорысть, всяка напасть… шобъ имъ очи лопнули… шобъ черты…
Агафья Павловна (перебивая). Довольно, довольно, Степанида! Идемъ, Екатерина Петровна! Пора.
Коркина (державъ за сердце). Ахъ, какъ я страдаю!..
Агафья Павловна, (отрывая Коркину отъ Степаниды). Я васъ тамъ сама одну… Степанида, подержи Плутика, чтобъ за нами не побжалъ.
Коркина. Прощайте, Степанидочка, спасибо вамъ за ласку… Плутикъ, мой дорогой… прощай, еслибъ ты зналъ какъ мн тебя жаль!.. А взять не могу… ласкай-же его… Ахъ, идемъ, не могу… не могу!.. (рыдая убгаетъ съ Агафъей Павловной).
Степанида (Одна въ собакой). Уихала… остались мы въ тобою, Плутыко, сиротами! Та ну, мы скавучы… бо и мини не легче… Бачь ты скотына, псюга, тай тямышъ, ще нема вже Катерыни Петровни!.. Эге, болыть твое сердце!.. А то то, якъ чиловику… хочь бы мини!.. Боже, якъ важко, та нудно!.. Ну годы!.. Ходимъ, дамъ тоби поистье, вмене е то дате, сховала для себе… та сьижъ вже ты!.. (Гладитъ собаку. Пауза). Сегодня вже ляжешь зо мною… у завтра у ранци та у купи сгодаемъ Катерыну Петровну… Вона швыдко прійде, ба ця машина, летитъ якъ птица… (Сердито). Кажу бо тоби, годи скавучаты… хай еій бисъ, колы вона такъ то бросае насъ въ тобою… (Мягко). Ну, ну не скавучы, не буду вже еій ругаты!.. Хай еій легенько згодается!.. Видна, вона бидна!.. Хай тимъ злодіямъ, ще насъ разлучили… черты батькъ въ матерью видьмою… Та не хай сихъ перекарлючитъ!.. шобъ годни булы тилько хымки видыми на зниданье.

ЯВЛЕНІЕ XI.

Степанида, Ицко и Мойшъ.

Ицко, Послюшай ты, баба — чи, какъ теб звать? Держи твою собаку, чтобъ Боже сохрани не вкусила. Мойше, забирай вещи.
Степанида. Ще? Забыраты? Ни, сего не буде, не дамъ! Чертяка васъ знае понаходыли тутечки… ачи кунылы, чи ни, того не разберешь!
Ицко. Я теб говорилъ, вонъ ходи, дура.
Степанида. Якъ-же такъ и пишла!.. Самъ гуцыкъ ить!.. (Сильно). Та то не Мате Божа, пархачы тай ти Степаниду лаять!
Ицко. Ну, ну, я этаго не люблю…
Степанида. Шо, ну, ну… Я тоби якъ дамъ ганчиркою по морди, то вона ажъ сплющится!..
Ицко (Мойшу). Мойше, шхеръ балдъ. Что на:эту дуру будемъ смотрть… Гешвиндъ, бери. (Мойшъ хочетъ брать вещи).
Степанида (отталкивая его). Та не дамъ, кажу бо тоби чертивъ жидъ… Ни рушъ бо собакою затравлю. (Евреи въ другомъ мст берутъ вещи.) Карвулъ!.. Люди добри, рижутъ, грабятъ, карвулъ!..

ЯВЛЕНІЕ XII.

Тже и Дворникъ.

Ицко (дворнику). Сто, это она у васъ завсмъ сумасшедшій, завсмъ!..
Дворникъ, Надо полагать, она немного съ придурью: такъ сказать, не вс дома!
Степанида. Шо, дурна? Нажъ тоби разумный письменный ворюга! (Скидаетъ башмакъ, и бьетъ его имъ).
Дворникъ (выхватываетъ у нее башмакъ и бьетъ ее имъ-же). Ахъ ты, паршивая баба!.. Драться смешь, вотъ я-же теб дамъ! (Бьетъ ее).
Степанида, Каравулъ!.. Ратуйте!.. Каравулъ!..

Занавсъ.

Проходитъ годъ.

Дйствіе пятое.

Садъ. Въ средин бсдка, на заднемъ план домъ умалишенныхъ, съ боку флигель доктора.

ЯВЛЕНІЕ I.

Сторожъ, Нкинъ и Лнинъ одтые по дорожному.

Нкинъ. Нельзя-ли, любезный, видть доктора?
Сторожъ. Извольте обождать, я доложу.
Нкинъ. Намъ надо узнать объ одной больной.
Сторожъ. Кого вамъ угодно?
Нкинъ. Коркину.
Сторожъ. Да врядъ-ли ихъ можно видть, он почти не выходятъ. Впрочемъ у нихъ есть горничная, славная такая, сама смотритъ за барышней… Тутъ и живетъ… отдльно за себя платитъ… Не угодно-ли я ее позову?
Нкинъ. Пожалуйста.
Сторожъ. Извольте обождать. Вотъ скамеечка… Я сейчасъ. (Уходитъ).
Нкинъ. Напрасно мы прямо съ дороги сюда пріхали. Не лучше-ли было-бы, какъ я теб совтовалъ… Остановится въ гостинниц, послать оттуда за Дашей? А то, такъ вдругъ… мы можемъ потревожить Екатерину Петровну.
Лнинъ (потерянно). Ахъ, оставь… Разв до письма Даши ты ничего не зналъ объ Екатерин Петровн…
Нкинъ. Да вдь я писалъ и говорилъ теб, что до письма Даши я ничего не зналъ. Она мн только два слова написала: Екатерина Петровна больна и шесть мсяцевъ уже находится въ здшнемъ дом умалишенныхъ, поторопитесь пріхать. Я немедленно теб телеграфировалъ, и мы почти вмст съхались въ Орл. Стало быть, боле того что сказалъ не знаю.
Лнинъ. Она, она въ дом сумасшедшихъ!.. Боже!..
Нкинъ. Полно, ободрись, можетъ все еще поправится. Оставивъ это, скажи что нибудь о себ. Дорогой ты такъ былъ разстроенъ, что я боялся къ теб подступить. Изъ газетъ-же знаю, что твоя карьера быстро идетъ впередъ!
Лнинъ. На что она мн теперь!
Нкинъ. Кто знаетъ… Богъ дастъ Екатерина Петровна выздороветъ… и все по прежнему пойдетъ… Ребятишки твои славно учатся… объ жен знаешь-ли что нибудь? Какъ ты умно сдлалъ, что разошелся съ нею и взялъ дтей къ себ.

ЯВЛЕНІЕ II.

Тже. Сторожъ и Даша.

Сторожъ. Ступайте сюда… Вотъ они васъ захотли видть (Уходитъ).
Нкинъ и Лнинъ (вмст.) Даша, Даша!
Даша, (зарыдавъ). Александръ Ивановичъ! Богданъ Антоновичъ! Ну, слава Богу, что пріхали!
Нкинъ. Какъ-же, Дашенька, не пріхать-то?
Лнинъ. Скоре, Даша, скоре все раскатывайте…
Даша. Да что говорить-то, Александръ Ивановичъ! Пріхали мы сюда, знать, на одно горе!.
Нкинъ. Вы здсь давно живете…
Даша. Да почти что годъ.
Лнинъ. Разв вы прямо сюда пріхали?
Даша. Нтъ, сударь, не прямо. Мы билеты взяли до Москвы, а пріхавши въ этотъ городъ Екатерин Петровн ужъ больно мстность-то понравилась, и говоритъ это она мн: мн этотъ гопо душ, не поду я дальше… Такъ на станціи и остановились, просили выдать вещи, ничего, выдали… Отыскали мы за городомъ очень уютный домикъ съ садомъ, тутъ-же и рчка протекаетъ… Абонировалась она въ библіотек, сначала все шло хорошо, какъ будто и читала, а тамъ скучать зачала., не приведи Господи какъ! Я ей разъ сказала: написали-бы Александру Ивановичу… пусть-бы пріхалъ провдать васъ, скучаетъ чай тамъ безъ всточки-то. А она какъ вспыхнетъ, что и напоминать-то я перестала… Дальше все молчаливе да молчаливе сдлалась, слова за недлю бывало не дождусь!.. Сидитъ это она передъ книжкой и листковъ не поворачиваетъ. Тамъ стала заговариваться. Все ей чудилось послднее, что было-то въ театр. Подъ конецъ, чуть было, прости Господи, рукъ на себя не наложила… Я къ ней — не. тутъ то было! Не узнаетъ меня… кричитъ:’ я не дала мечты ея исполнится, я, вишь, разлучила ее съ любимымъ дружкомъ’… Вижу, дло плохо… Пошла я къ доктору… А онъ какъ глянулъ на нее, да и говоритъ: ‘везите въ домъ умалишенныхъ!..’ Я такъ и ахнула!..
Нкинъ. Что-же теперь, какъ онъ ее находитъ? Есть-ли надежда на выздоровленіе?
Даша. Наврядъ-ли! Докторъ говоритъ, сильное потрясеніе нервовъ.
Лнинъ. О, Господи! Неужели нтъ спасенія?
Нкинъ. А видть ее можно?
Даша. Не знаю ужъ, сударь, она очень опасна… Только вотъ тмъ и стращаю, что волосы обржутъ… Да и вытащить-то ее трудно… все прячется…
Лнинъ. Хоть-бы издали-то!
Даша. Погодите, намъ можетъ удастся ее вызвать. Видите-ли, она очень музыку любитъ… Я попрошу барышню доктора заиграть на фортепьянахъ. Екатерина Петровна какъ услышутъ что играютъ, всегда приходятъ къ окну если никого нтъ.
Нкинъ. Что вы такъ долго не извщали насъ?
Даша. Эхъ, сударь, все думала пройдетъ… Не хотлось мн ихъ показывать-то въ такомъ вид. Ну, какъ увидала что дло и совсмъ плохо, написала вамъ, Богданъ Антоновичъ — только не знаю потрафила-ли адресомъ?
Нкинъ. Не совсмъ… Впрочемъ письмо меня отыскало.
Лнинъ. Прошу васъ, Даша, поскоре:
Даша. Иду, иду (уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ III.

Тже и Сумасшедшіе понемногу сходятся, нкоторые остаются въ глубин, а другіе подходятъ ближе. Черепахинъ въ сумасшедшемъ халат и въ военной фуражк, подходитъ къ Нкину.

Черепахинъ (кланяясь). Извините, господа, но я какъ смотритель больницы, обязанъ васъ предупредить, чтобы вы были поосторожне… У насъ есть очень опасные сумасшедшіе.
Нкинъ (подозрительно). Неужели? Очень вамъ благодаренъ.
Черепахинъ. Что вы на меня подозрительно такъ смотрите? Ха, ха… Понимаю… Вы принимаете меня за сумасшедшаго, вроятно отъ того что я въ больничномъ халат?.. Жара, я вамъ скажу… Платье сбросилъ и веллъ себ этотъ халатъ подать!
Нкинъ. Извините, теперь я вижу, что ошибся…
Черепахинъ. При томъ больные имютъ какую-то антипатію къ докторамъ!.. Въ этомъ халат они ко мн снисходительне и… Позвольте папироску.
Нкинъ (даетъ). Прошу васъ. Вотъ и огонь.
Черепахинъ (закуривъ). Meri. Смотрите, вотъ идетъ одинъ субъектъ, вы ршительно будете сомнваться въ его сумасшествіи.

ЯВЛЕНІЕ IV.

Тже и Принцъ — сумасшедшій.

Черепахинъ. Принцъ, неугодно-ли вамъ побесдовать съ нами?
Принцъ. Перестаньте глумиться, г. Черепахинъ. (къ Нкину) Врите-ли, здсь окончательно потеряешь голову… Засадили меня сюда по интригамъ родныхъ, которымъ понадобилось мое состояніе, благо городъ глухой, а за молчаніе доктору заплатили и Держатъ меня здсь въ ожиданіи что между безумными я и дйствительно помшаюсь.
Нкинъ нину). Да онъ въ здравомъ ум… (Принцу) Послушайте, вы можете жаловаться…
Принцъ. Да кто-же повритъ человку сидящему въ сумасшедшемъ дом? Скажутъ, что и безумные имютъ минуты здраваго сужденія. л
Нкинъ. Я кое съ кмъ поговорю о васъ.
Черепахинъ. Нельзя-ли и мн дать повышеніе? Ибо я сынъ луны и мужъ королевы Викторіи… преобразователь языковъ… Французскій тоже мною передланъ… А меръ, амеръ… кюрю… кюрю эриванъ!.. Неправда-ли, не дурно?
Нкинъ. Что, что такое?
Принцъ. Вотъ вамъ сумасшедшій не могъ не обличится… Вдь онъ всмъ рекомендуетъ себя смотрителемъ.
Нкинъ. А я и не подозрвалъ.
Черепахинъ. Принцъ, подайте мн чай!..
Принцъ (въ моментъ изображаетъ изъ себя кипящій самоваръ, надувается — руки въ бока врод ручекъ, ноги растопыриваетъ и подскакиваетъ къ Черепахину). Самоваръ готовъ. лаетъ прыжокъ и въ галопъ ускакиваетъ за кулисы. Сумасшедшіе хохочутъ, играютъ въ дудки и свистки).
Черепахинъ. Честь имю…
Лнинъ. Уйдите, уйдите отъ меня! Боже, Боже, и она здсь!.. Здсь, между этими сумасшедшими, обезличенными людьми!.. Лучшебы мн ее видть въ могил!

ЯВЛЕНІЕ V.

Тже, стриженная женщина въ сумасшедшемъ халат, Столбнякъ и Брагинъ подъ руки. Столбнякъ смотритъ въ одну точку и тогда только поворачивается, когда его толкаютъ.

Брагинъ, (глубокомысленно). Объясни мн, что такое магнитизмъ! И отъ чего люди не лтаютъ?.. Ордеръ чехъ… ордеръ чехъ… ахъ, подходитъ, подходитъ… Дай мн сухаго пирожнаго.
Женщина (осматриваясь, подходитъ къ Брагину). Зачмъ онъ меня бросилъ?
Брагинъ (важно). Не морочьте моей головы, подождите въ контор… (Столбняку). Швейцаръ, никого не впускать безъ доклада…
Женщина (осматриваясь, подходитъ къ Нкину). Я все его ищу… все ищу… меня прогнали… мн страшно… помогите… Я вамъ дамъ пряникъ… онъ спрятанъ у меня тамъ… въ зеленомъ сундук… хорошая шуба… зеленая, лисья… платье зеленое… Гд убитое дитя?..
Черепахинъ (сумасшедшимъ). Ей вы, сухмасшедшіе… Гу… гу… (Сумасшедшіе подбгаютъ.) Потащимъ-ка этихъ дураковъ на бесдку… Гу… гу… гу.. гу… (Сумасшедшіе хватаютъ Нкина и Лнина и ташутъ).
Лнинъ и Нкинъ (вмст). Помогите, помогите…

ЯВЛЕНІЕ VI.

Тже и Сторожъ съ палкою.

Сторожъ. Прочь, прочь! По мстамъ! Черти, и пообдать не дадутъ. (Разгоняетъ сумасшедшихъ, они разбгаются и уходятъ вс за кулисы, изрдка слышны изъ за кулисъ то дурки, то свистки),
Нкинъ. Зачмъ вы ихъ такъ бьете?
Сторожъ. Да ничего иначе съ ними не подлаешь. У насъ, сударь, все въ нов, прислуги достаточно нтъ еще.
Нкинъ. Отчего это у васъ мущины и женщины вмст?
Сторожъ. Никакъ нтъ-съ. У насъ для мущинь и женщинъ разныя отдленія… Только половина женскаго сада еще не готова, ее очищаютъ… вотъ он и входятъ сюда… Жара, сударь, имъ въ палатахъ, тяжело… и то сказать, опасности нтъ, потому мы зорко слдимъ, чуть что… расправа. Они это понимаютъ. (Увидавъ Брагина и Столбняка, которые не принимали участія въ шум и все время стояли на авансцен задумавшись). А… вотъ еще два… этотъ Столбнякъ, коли ему не сунешь въ ротъ ду, не спроситъ.
Нкинъ. Съ чего онъ?
Сторожъ. Сказываютъ, выгнали со службы… какъ объявили ему, онъ вскрикнулъ, да такъ и остался вотъ до сей поры. (Толкая ихъ) Ступайте, не то опять набдокурите…
Брагинъ (Сторожу). Повжливе не можешь быть?.. Посажу и тебя.
Сторожъ. Добре, добре… сажай, только самъ-то поворачивайся…

(Сторожъ, Столбнякъ и Брагинъ уходятъ. Слышна изъ флигеля чрезъ отворенное окно мелодичная музыка на фортепіано.)

Лнинъ. Ахъ музыка, и вся картина моего невозвратнаго счастія мн представляется!

ЯВЛЕНІЕ VII.

Тже и Даша.

Даша. Спрячьтесь сюда подъ дерево. Докторъ сказалъ, чтобъ вы не вдругъ ей показывались (Вс прячутся съ Дашей за дерево).

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Тже и Коркина. Блуза на ней чистая, волосы распущены.

Лнинъ. Силы меня оставляютъ!.. Смотри, смотри… эта умница, эта геніальная двушка… трупъ, ничто. (Упадаетъ на грудь Нкина).
Даша. Молчите, ни одного слова… она понимаетъ… если есть кто, сейчасъ убжитъ.
Коркина (какъ-бы выходитъ на сцену. Декламируетъ).
‘О чемъ стенать и плакать?
Со мной порадуйтесь, что настаетъ
Конецъ моимъ страданьямъ тяжкимъ.
Что оковы спадутъ съ меня,
Что не въ темниц буду я,
Что радостно душа взлетитъ…

(За кулисами сумасшедшіе развозились, слышны свистки и дудки. Коркина, оборвавъ стихъ, прислушивается).

Коркина. Свистокъ!.. Еще… еще… а, это зври!.. Рвите меня… рвите на части!.. (Свистки затихаютъ. Молчаніе.) (Вздрогнувъ). Хохочутъ!.. Ахъ, перестаньте, товарищи, мн больно отзывается вашъ хохотъ!… (Молчаніе.) Кто тутъ визжитъ? Кто ласкается?.. А… а… Плутикъ, это ты? Ты моя собачка.. скоро разстанемся… Негд и не на что тебя будетъ кормить!.. Иди ко мн, приласкаю… Такъ… спи… спи, дружище! (Садится на скамью и закрываетъ глаза).
Нкинъ. Она успокоилась, пойдемъ къ ней…
Лнинъ (становясь подл Коркиной на колни). Екатерина Петровна! Узнайте меня, дорогая моя!
Коркина (смотритъ на него, потомъ его отталкиваетъ и перебегаетъ на другую сторону).Прочь… не хочу, не пойду… опять освищете!..
Даша. Что вы, Екатерина Петровна! Не узнаете разв вашихъ друзей?..
Коркина (сама съ собой). Идея дрянь!.. Театръ клоунъ!.. Зачмъ онъ мн зубы показываетъ… Ха, ха… не хочу… (Посл молчанія, въ другомъ тон) Савва, гд ты?… Жизнь хороша!.. Неправда, ложь!.. Все ложь!.. Не надо жить… совсмъ не надо!.. (Сильно) Вонъ, вонъ пошла со сцены!..
Даша. Богъ съ вами!..
Коркина. Богъ… Богъ!.. Гд-же онъ?.. Какія странныя изображенія… имъ молишься, а они не видятъ сердца!… Мстить, надо мстить за неправду!.. Прощать нельзя! (Все воодушевляясь, декламируетъ изъ Маріи Стюардъ).
‘Когда-бъ права торжествовали здсь,
Вы вс передо мной лежали-бы во прах
За тмъ, что я законный вашъ король!..
Ха, ха, ха!.. (Дико хохочетъ).

ЯВЛЕНІЕ IX.

Тже, Докторъ и два служителя.

Докторъ (Служителямъ). Надньте ей рукавицы.
Даша. Докторъ, пощадите!.. (Тихо Коркиной) Тише, не то обржутъ волосы!.. Офеліи нельзя будетъ играть.
Коркина (съеживаясь). Ахъ, нтъ, не ржьте… я завтра играю Офелію. (Вдругъ) Ой, душно, душно!.. Жжетъ, жжетъ!..
Докторъ. Берите ее!.. (Сторожа ее берутъ. Коркина съ воплемъ вырывается и бжитъ).
Коркина. Прочь, прочь… (Падаетъ, безъ чувствъ).
Докторъ (Служителямъ). Воды!.. (Служители уходятъ. Даша и Лнинъ подымаютъ Коркину и кладутъ на скамейку).
Нкинъ. Докторъ, неужели нтъ надежды на выздоровленіе?
Докторъ. Никакой. У ней сильно истощенъ и потрясенъ организмъ, вся нервная система! Впрочемъ, страданья ея скоро прекратятся, я думаю, это былъ послдній кризисъ!.. (Беретъ Коркину за пульсъ). О, какъ жизнь ея быстро угасаетъ!
Лнинъ (подл Коркиной). Несчастная, несчастная! Довели тебя до послдней, низсшей степени человчества! (Служители приносятъ воду и уходятъ).
Докторъ (мочитъ водой голову Коркиной. Достаетъ стклянку и даетъ ей нюхать. Коркина открываетъ глаза. Докторъ съ помощью другихъ сажаетъ ее, обращаясь съ нею ласково). Что съ вами, Екатерина Петровна? Вамъ дурно?
Коркина (улыбаясь). Слава Богу, я уже въ вагон!.. Скорй, скорй отъ нихъ… (Даш). Простите, Дашенька, я такъ васъ измучила.
Даша луя ея руки). Барышня моя, горькая!.. Жизни для васъ не пожалю!..
Коркина (осматриваясь). Какъ я устала… Гд я?.. Садъ… (Улыбаясь). Ахъ какая божественная музыка!.. (фортепіано играетъ отъ появленія Коркиной не переставая и продолжаетъ до конца акта).
Коркина (закрываетъ глаза). Мн стало такъ легко…
Докторъ (тихо). Она приходитъ въ себя… Тише, это послдняя вспышка!.. Жизнь боле ей не возратится!..
Коркина (всматриваясь въ Лнина). Нтъ, это не сонъ!.. Я вижу… вы…
Лнинъ (рыдая). Родная моя!..
Коркина. Да… да… Ахъ, Александръ Ивановичъ!.. (Молчаніе.) (Даш). Даша, мн мн тяжело!… Нечмъ дышать… Я умираю… хочу… сказать… надо… Боже… не успю…
Докторъ (даетъ ей спиртъ). Екатерина Петровна, понюхайте, это васъ освжитъ.
Коркина (понюхавъ, нсколько освжилась). И вы, Богданъ Антоновичъ!.. (Протягиваетъ ему руки). Добрый, хорошій… Нея, такъ вы… онъ… сдлаете… говорите… вы все исполните?.. Тогда я покойно умру… клян…
Нкинъ. Клянусь, все исполню.
Коркина. Благодарю… эпохи перемняются… люди не вс зври… Т уйдутъ… (Пауза.) Какъ потемнло… пить… (Докторъ еще даетъ ей нюхать спиртъ, она открываетъ глаза).
Нкинъ (подавая ей воду). Вотъ вода.
Коркина (выпивъ воды., беретъ руку Нкина). Славный вы, честный… Прошу… напишите обо мн… понимаете… я… говорить трудно… мн… силы… теряю… скажите…
Нкинъ. Я напишу драму, гд покажу стремленіе непонятой двушки… таланта крупнаго!.. сгубленнаго людьми!.. Мы драму эту разыграемъ передъ тми-же зрителями… Пусть содрогнутся… пусть себя узнаютъ!..
Коркина. Такъ… такъ… дальше… дальше…
Нкинъ. Мы этой вещью разбудимъ артиста и заставимъ его задуматься надъ собой, когда передъ нимъ пройдетъ печальная драма нашей жертвы интриги.
Коркина. Такъ… такъ… а онъ?.. Какъ его карьера?
Лнинъ. Она мн удалась, но безъ вашего теплаго слова я обезсиленъ… я не могу идти впередъ.
Коркина. Надо… надо… идите… пусть вчно звучатъ мои послднія слова… идите… иди… ради привязанности ко мн… Д?…
Лнинъ. Да.
Коркина. Клянитесь…
Лнинъ. О, жизнь безъ васъ мн пытка.
Коркина (настоятельно). Надо… хочу… клян…
Лнинъ. Клянусь! Да будетъ воля того, кто нами правитъ!
Коркина (хочетъ говоритъ, не можетъ. Докторъ даетъ ей спиртъ, она какъ-бы собирается съ силами и посл нкотораго молчанія съ усиліемъ говоритъ). Слава Богу! (Какъ-бы видя видніе). Савва, это ты?.. Ты зовешь меня!.. Иду… Они, они исполнятъ то, что заповдывалъ ты мн!.. Я не могла… организмъ не выдержалъ!.. Смя, брошенное тобой, не пропадетъ!.. Ахъ, больно… темно… (Падаетъ, ее поддерживаютъ.)
Даша. Голубушка барышня (Плачетъ).
Коркина. Кто плачетъ?.. Не надо!.. Мн хорошо!.. Я иду къ нему!.. Тамъ лучше!.. Здсь долгъ уже уплоченъ!.. Иду… иду къ теб, мой Савва!.. Ты улыбаешься?.. Руку… боле не разстанемся!.. Путь жизни я уже свершила!.. Иду туда… Боже, прости!.. Пере…кре…сти…те… меня… прощ… (Умираетъ. Тишина. Вс снимаютъ шляпы и становятся на колни).
Даша. Ангелъ Божій улетлъ въ свою обитель!

Занавсъ.

Конецъ.

М. Кирьякова.

‘Театральная Библіотека’, No 1, 1880

Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека