М. М. Кедрова
Вовчок М.: биобиблиографическая справка, Вовчок Марко, Год: 1990
Время на прочтение: 7 минут(ы)
ВОВЧОК, Марко. Настоящее имя Маркович Мария Александровна [10(22).XII.1833 (по другим данным — 1834), с. Екатериновка Елецкого у. Орловской губ. — 28.VII(10.VIII).1907, близ г. Нальчика] — прозаик. Родилась в семье мелкопоместного дворянина, отставного офицера Вилинского. Когда В. исполнилось семь лет, отец умер. Отчим, жестокий крепостник, кутила, разорил родовое имение, девочку пришлось отправить к родственнице — матери Д. И. Писарева. В 1845—1848 гг. В. воспитывалась в частном пансионе Харькова. После окончания курса она поселилась у тетки Е. П. Мардовиной в Орле, где познакомилась с Н. С. Лесковым, братьями Якушкиными, П. В. Киреевским, а через них — с А. В. Марковичем, украинским этнографом, политическим ссыльным, осужденный вместе с Т. Г. Шевченко по делу Кирилло-Мефодиевского братства. В 1851 г. они поженились и выехали в Чернигов, затем в Киев и Немиров. Одержимость мужа фольклором заразила В., она стала изучать украинский язык, песни и быт крестьян. Итогом глубокого познания жизни и творчества украинского народа стал сборник В. ‘Народные рассказы’ (‘Народнi оповiдання’), изданный в 1857 г. в Петербурге и сразу же поставивший ее в число прогрессивных писателей. Шевченко приветствовал появление новой ‘молодой силы’ в украинской литературе, назвав В. ‘обличителем жестоких’, своей ‘допей’, преемницей его заветов (‘Марку Вовчку’, 1859).
В 1859 г. В. переезжает в Петербург, где становится ‘украшением и средоточием небольшой группы малороссов’ (Шевченко, Кулиш, Костомаров, Белозерский и др.), которые видели в ее рассказах — ‘как и в стихах Шевченко — литературное возрождение своего края’ (Тургенев И. С.— Т. XIV.— С. 227). В том же году ее рассказы были опубликованы на русском языке в журнале ‘Русский вестник’, а затем вышли отдельной книгой — ‘Украинские рассказы Марка Вовчка’ в переводе Тургенева. Уже самим названием сборника Тургенев подчеркнул право украинского языка и литературы на самостоятельность, что имело в ту пору большое общественно-политическое значение. Рассказы В. привлекли его внимание ‘наивной прелестью и поэтической грацией’ (Т. XV.— С. 80). В 1859 г. в Москве был издан новый сборник В. ‘Рассказы из русского народного быта’, написанный по-русски, в котором она показала общность исторической судьбы русского и украинского народов, страдающих под игом рабства.
Идейное единство связывает рассказы В. с повестью ‘Институтка’ (1860), переведенной Тургеневым. Повесть В. привела его в ‘совершенный восторг’ самобытностью, ‘свежестью и силой’ (Тургенев И. С. Письма.— Т. III.— С. 273). В мае 1859 г. В. вместе с Тургеневым выезжает в Германию для лечения, а главное — для самообразования и знакомства с европейской общественно-литературной жизнью. Тургенев помог ей установить контакты с А. И. Герценом, который назвал ‘Украинские рассказы’ ‘бесподобной вещью’, предсказав автору ‘славное место’ в литературе (Соч.— Т. XXVI.— С. 278, 290). Герцен и Н. П. Огарев нашли в лице В. преданную помощницу в сборе материала и распространении ‘Колокола’. Кроме Германии, В. побывала в Швейцарии, Англии, Италии, а с 1860 по 1867 г. жила в Париже, где при посредстве Тургенева познакомилась с Л. Н. Толстым, Ж. Санд, Ж. Верном, Ж. Этцелем (П. Ж. Сталь), П. Виардо и др. За границей В. постоянно общалась также с кругом польских эмигрантов, готовивших восстание. В 1861 г. в Неаполе она знакомится с Н. А. Добролюбовым, который открыл ей ‘глаза на многое и многих’. Все это неизмеримо расширило кругозор В. в понимании общеевропейских социально-культурных проблем. В ‘Письмах из Парижа’ (‘Листи з Парижа’) она рассказывала о разительных контрастах буржуазной Франции. Но в центре ее внимания была родина. В. внимательно следила за политической борьбой в России, изучала историю Украины. Выполняя наказ Шевченко, она пишет на основе народных легенд и баллад сказки ‘Кармелюк’, ‘Невольница’, ‘Девять братьев и десятая сестрица Галч’, где рисует в героико-романтическом плане образы народных мстителей. В 1862 г. выходит второй том ‘Народных рассказов’. За рубежом В. пишет также произведения на русском языке: ‘Лихой человек’ (1861), ‘Червонный король’ (1860), ‘Тюлевая баба’ (1861), ‘Глухой городок’ (1862) и др. Вернувшись в 1867 г. домой, она активно сотрудничает с Н. А. Некрасовым, М. Е. Салтыковым-Щедриным, по их поручению налаживает конспиративную связь с П. Л. Лавровым, находившимся в эмиграции. В журнале ‘Отечественные записки’ печатаются ее повести и романы: ‘Живая душа’ (1868), ‘Записки причетника’ (1869— 1870), ‘Теплое гнездышко’ (1873), ‘В глуши’ (1875). В. ведет иностранный отдел журнала. Совместно с Писаревым переводит ‘Жизнь животных’ Брема, ‘Происхождение человека’ Ч. Дарвина. В. и Писарева связывали узы любви и единомыслия. Она была гражданской женой Писарева, преждевременная гибель которого (в 1868 г.) стала для нее подлинной трагедией, о чем свидетельствует посвященное ей стихотворение Некрасова ‘Не рыдай так безумно над ним’. В 1871—1872 гг. В. редактирует журнал ‘Переводы лучших иностранных писателей’, где публикует переводы из В. Гюго, Ж. Верна, Андерсена, Б. Пруса. В 1878 г. она оставляет Петербург и, следуя по местам службы последнего мужа М. Д. Лобача-Жученко, живет в Ставрополе, Богуславе, Новороссийске, в конце жизни на хуторе Долинском, под Нальчиком. Б 90 гг. ею написаны на русском языке — ‘Удельные нравы’, ‘Отдых в деревне’, ‘Встреча’, ‘Воришка’ и на украинском — ‘Чертова напасть’, ‘Гайдамаки’ и др. До конца В. сохраняла творческую и общественную активность. Революция 1905 г. вызвала у нее горячий отклик, она пыталась помочь детям убитых, заключенных. Все творчество ее — свидетельство неразрывной связи двух братских литератур и народов.
Наиболее значительными произведениями В. являются ‘Украинские рассказы’ и ‘Рассказы из народного русского быта’, проникнутые живым сочувствием к народу и ненавистью к крепостникам-помещикам. Горькая женская доля — главная тема рассказов ‘Одарка’, ‘Сестра’, ‘Горпина’, ‘Казачка’. ‘Молоденькую, счастливую’ Одарку насильно увозят в барский дом. Обесчещенная паном, она не выносит диких надругательств и умирает. Трагична судьба Горпины, измученной непосильной работой и доведенной до сумасшествия после смерти единственного сына. Барщина, отнимая силы и молодость, губит Олесю, вольную казачку, вышедшую замуж за крепостного. Оригинальна стилевая манера В., выдержанная в форме ‘сказа’ от лица крестьянки, что придает рассказам наивную прелесть, трогательность. Антикрепостническим пафосом, поэтизацией образов крестьян и лиризмом ‘Украинские рассказы’ В. типологически родственны ‘Запискам охотника’ Тургенева. В ‘Рассказах из народного русского быта’ отразились уже новые настроения крестьян накануне реформы: бунтарство и могучая воля к свободе. Первый сборник писательницы Добролюбов ценил за обличение ‘злоупотреблений помещичьей властью’. В новом сборнике он видел отражение ‘великих сил, таящихся в народе, и разные способы их проявления’ (Т. VI.— С. 222). Духом протеста отмечены рассказы ‘Маша’, ‘Катерина’, ‘Игрушечка’. Гордая свободолюбивая Маша с детства возненавидела неволю. Никакие угрозы барыни не могли принудить ее к рабскому труду: она нарочно ранит себя серпом, чтобы избежать барщины. Но, когда ей удалось откупиться, дело закипело у нее, она ‘словно с живой воды вышла’. В ее характере, по словам Добролюбова, схвачена коренная черта народа, жаждущего ‘светлого праздника освобождения’ (Т. VI.— С. 240). Ищет свободного простора для своей души Катерина, мечтая всех сделать счастливыми. Глубоким достоинством обладает Груша, которую отторгли от родного дома по капризу барышни и превратили в забаву. В гоголевских традициях изображает В. развращающую праздность господ. Барин, подобно Манилову, скучая от безделья, мог целый день завязывать ‘шейный платочек… голубиным крылышком’ или вбивать гвоздики. За верное изображение никчемности ‘мертвых душ’ — помещиков Добролюбов отнес ‘Игрушечку’ к лучшим страницам В. Важное место в антикрепостнической прозе В. занимает повесть ‘Институтка’, посвященная Шевченко и наиболее близкая к его творчеству. С сарказмом рисует В. образованную, жестокую барыню, которая ‘всем работу тяжкую, всем горе-горькое придумала’. Но изощренный деспотизм ее уже не устрашает крепостных: или освободиться, или пропасть — так решают они свою судьбу.
Сознательная антикрепостническая направленность, гуманизм произведений В. произвели большое впечатление на передовых читателей. Либеральная критика яростно отвергала реализм и гражданский пафос ее рассказов. А. В. Дружинин увидел в них ‘мерзостно-отвратительные эпизоды’, вызывающие ‘чувство отвращения’ (Библиотека для чтения.— 1859.— No 11.— С. 8—9). В защиту В. активно выступили революционеры-демократы. А. И. Герцен резко осудил ‘безобразную выходку’ Дружинина, утверждая жизненную правду, нравственно-гуманистическое содержание и поэтическую свежесть рассказов В. Автор, по его словам, не скрывает своей симпатии к крестьянским персонажам: он почувствовал в них сердцем ‘заморенную силу, близкую, понятную, кровную нам’, поэтому его рассказы ‘не наполняют душу одним безвыходным поедающим горем’ (Соч.— Т. XIV.— С. 270—271). Добролюбову также глубоко импонировала революционно-демократическая позиция В., ‘почти первого и весьма искусного борца’ против остатков крепостничества в общественной жизни России конца 50 гг. (Соч.— Т. VI.— С. 223). В противовес Дружинину он оценивал рассказы В. в перспективе революционного движения. Ему важно было накануне реформы привлечь внимание к ‘внешнему положению и внутренним свойствам народа, готового <...> вступить в новый период’ своего развития и ‘защитить его полное право на участие’ в ‘гражданской жизни’ (Соч.— Т. VI.— С. 287, 288). Исходя из этого, критик считал необязательным анализ ‘абсолютно-эстетических достоинств’ ‘Рассказов’, хотя по ходу дела неоднократно указывал на недостаточную художественную их полноту (Соч.— Т. VI.— С. 286). Полемизируя с Добролюбовым, Достоевский писал, что никакие благородные соображения не могут оправдать художественное несовершенство произведения. Рассказы В. вопреки их ‘хорошему направлению’ и ‘превосходным побуждениям’ автора не достигают, по его убеждению, своей цели, т. к. в них действительность часто идеализирована, представлена неправдоподобно’ (Соч.— Т. XVIII.— С. 81, 85). Он усомнился в литературном таланте В. и подверг особенно резкой критике рассказ ‘Маша’ за искусственность, манерность, психологическую неопределенность (Соч. — Т. XVIII.— С. 90). Мера художественности произведений В., разумеется, не отвечала высоким эстетическим критериям Достоевского, но свою функцию они выполнили. Чернышевский активно поддержал позицию Добролюбова, выражавшую революционную программу ‘Современника’. Более того, в 1863 г. он писал из Петропавловской крепости: ‘…остаются люди, гораздо сильнейшие меня талантом. Из них я не считаю неудобным назвать Марка Вовчка. Это талант сильный, прекрасный…’ (Соч.— Т. XII.— С. 683). Оценка Писаревым рассказов В. совпадала в основных моментах с добролюбовской: его привлекали в них гуманизм, правдивость, поэтичность. Повести и романы В. 60—70 гг. развивались в русле демократической беллетристики, перекликаясь с произведениями Чернышевского, Некрасова, Салтыкова-Щедрина, Слепцова и др. В них сатирически изображался быт поместного дворянства (‘Тюлевая баба’), грабительский характер реформы, хищничество чиновников, трусость либералов (‘Глухой городок’, ‘В глуши’) и ставилась проблема ‘новых людей’, эмансипации женщин (‘Живая душа’). Отмеченные печатью идеализации, описательства, они утратили теперь художественное значение, но вполне отвечали духу своего времени. Недаром Чернышевский, будучи в ссылке, перечитывал ‘Живую душу’ десятки раз и по-прежнему называл В. ‘талантливейшим’ беллетристом ‘послегоголевской’ эпохи (Соч.— Т. XV.— С. 831). Самый значительный роман В.— ‘Записки причетника’, где беспощадно обличаются праздность, цинизм духовенства, обирающего народ. В изображении отца Еремея, Вертоградова, Мардария Главоотсеченского, для которых нет никаких законов, В. поднимается до уровня сатиры Салтыкова-Щедрина, высоко оценившего ее роман.
В. внесла свой вклад в историю русской литературы и оказала заметное влияние на реалистическую прозу Украины. Ей многим обязаны И. Франко, М. Коцюбинский, Л. Украинка и др. Произведения ее переведены на славянские и другие европейские языки. Имя В., по словам Франко, стоит ‘в ряду борцов за свободу и человеческие права угнетенных народных масс’
Соч.: Соч.: В 7 т.— Саратов, 1896—1899, Соч. / Вступ. ст. Л. Белецкого.— М., 1957, Письма М. А. Маркович (Марк Вовчка). 1859—1864 / Ст. и коммент. Н, Е. Крутиковой // Лит. наследство.— М., 1964.— Т. 73 — Кн. 2.— С. 247—302 Избранное: Рассказы. Повести. Сказки / Вступ. ст. С. Машинского.— М., 1976, Тюлевая баба: Рассказы. Повести. Сказки.— М., 1984, Народные рассказы / Вступ. ст. Б. Б. Лобач-Жученко.— М., 1985, Записки причетника: Роман.— Киев, 1985/
Лит.: Дружинин А. В. Об ‘Украинских народных рассказах’ в переводе И. С. Тургенева // Библиотека для чтения.— 1859.— No 11.— С. 1—14, Герцен А. И. ‘Библиотека’ — дочь Сенковского // Собр. соч.— М., 1958.— Т. XIV.— C. 266—271, Там же.— Т. XXVI.— С. 278, 290, Добролюбов Н. А. Черты для характеристики русского простонародья // Собр. соч.— М., Л., 1963.— Т. 6.— С. 221—228 Достоевский Ф. М. Г-н —бов и вопрос об искусстве // Полн. собр. соч.— Л., 1978.— Т. XVIII.— С. 70—103, Писарев Д. И. Народные украинские рассказы // Полн. собр. соч.— Спб., 1909.— Т. I.— С. 70—74, Чернышевский Н. Г. Полн. собр. соч.— М., 1949.— Т. XII.— С. 683 Там же.— Т. XV.— С. 807, 831, Франко И. Я. Избр. соч.— М., 1951.— Т. 5.— С. 172—175, Салтыков-Щедрин М. Е. Сказки Марко Вовчка // Собр. соч.— М., 1966.— Т. 5.— С. 422—424, Тургенев И. С. Воспоминания о Шевченке // Полн. собр. соч.— М., Л., 1967.— Т. 14.— С. 227—228 Там же.— Т. 15.— С. 80, Там же. Письма.— Т. 3.— С. 273 Засенко А. Е. Марко Вовчок.— М., 1958, Брандис Е. П. Сила молодая: Повесть о писательнице М. Вовчок.— Л., 1972
Источник: ‘Русские писатели’. Биобиблиографический словарь.
Том 1. А—Л. Под редакцией П. А. Николаева.
М., ‘Просвещение’, 1990