Вильям Шекспир, Венгеров Семен Афанасьевич, Год: 1905 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

С. А. Венгеровъ

Вильямъ Шекспиръ.

Очеркъ.

Шекспиръ В. Полное собраніе сочиненій / Библіотека великихъ писателей подъ ред. С. А. Венгерова. Т. 5, 1905.

I. ‘Скудость’ біографическихъ свдній о Шекспир.

Біографическія свднія о величайшемъ драматург христіанскаго періода жизни человчества, несомннно, далеко не соотвтствуютъ той безграничной слав, которою окружено его имя. Благодаря этому, главнымъ образомъ, могла возникнуть нелпая и пошлая въ своей основ Шекспиръ-Бэконовская теорія, которая не хочетъ примириться съ тмъ, чтобы какой-то ничтожный актеръ могъ написать такія великія произведенія.

Но скудость біографическихъ свдній о Шекспир и значеніе этой скудости несомннно преувеличены.

Рдкая, въ самомъ дл, біографія великаго драматурга не начинается съ цитированія извстныхъ словъ Стивенса, одного изъ первыхъ по времени серьезныхъ шекспирологовъ:

‘Все, что извстно съ нкоторою степенью достоврности относительно Шекспира — это то, что онъ родился въ Стратфорд на Авон, тамъ женился и прижилъ дтей, отправился въ Лондонъ, гд былъ сначала актеромъ, писалъ поэмы и драмы, вернулся въ Стратфордъ, сдлалъ завщаніе, умеръ и былъ похороненъ’.

Считается, что эти слова, сказанныя стотридцать лтъ тому назадъ, въ значительной степени сохраняютъ свою силу вплоть до нашихъ дней. И дйствительно, фактовъ, непосредственно касающихся Шекспира, со временъ Стивенса почти что не прибавилось.

Вмст съ тмъ, однако, безпримрная тщательность, съ которою Шекспиромъ занимались и продолжаютъ заниматься прямо цлыя сотни изслдователей не могла остаться безплодной. Изучена до послднихъ мелочей та обстановка, въ которой сложилась жизнь и литературная дятельность Шекспира. И то, что среда, затмъ историческія и литературныя условія эпохи могли дать Шекспиру, извстно теперь превосходно. A то, что крылось въ индивидуальныхъ условіяхъ его великаго генія, вообще не подлежитъ констатированію. Какъ ни плодотворенъ самъ по себ историческій методъ изученія писателей въ связи съ фактами ихъ біографіи, этотъ методъ почти теряетъ свое значеніе въ примненіи къ такимъ необычайнымъ проявленіямъ творческаго генія человчества, какъ Шекспиръ. Безграничная глубина проникновенія въ душу человка, составляющая основную черту Шекспира, по самому существу своему не можетъ находиться въ какомъ-бы то ни было соотвтствіи съ тми реальными условіями мелкобуржуазнаго прозябанія, въ которомъ проходила личная жизнь этого изобразителя душевныхъ движеній царей, полководцевъ и всемірно-историческихъ героевъ. Если бы мы даже знали каждый шагъ жизни Шекспира въ Стратфорд, гд онъ прожилъ весь тотъ періодъ, когда складывается духовный обликъ человка, то это ни мало не подвинуло бы насъ къ объясненію великой загадки нарожденія такого необычайнаго дарованія въ такихъ обыкновеннйшихъ житейскихъ условіяхъ. Стратфордъ существовалъ не одно столтіе до Шекспира и продолжаетъ существовать три вка посл него и не далъ ни одного даже второстепеннаго писателя,— ясно, слдовательно, что въ условіяхъ жизни этого городишки не было ничего такого, чтобы благопріятствовало развитію литературныхъ наклонностей.

Такъ же какъ самъ Шекспиръ создалъ вчные, общечеловческіе типы, такъ же какъ онъ самъ переносилъ дйствіе своихъ драмъ въ самыя различныя эпохи и страны и этимъ ставилъ ихъ вн времени и пространства, такъ и собственное его творчество не подчинено въ своихъ коренныхъ основаніяхъ условіямъ времени и пространства. Кром безусловно второстепенныхъ мелочей и отдльныхъ выраженій въ великихъ произведеніяхъ Шекспира (въ слабыхъ вещахъ есть сильные слды эпохи), мы не можетъ доискаться даже того, гд въ нихъ сказался англичанинъ. Тмъ боле, значитъ, будетъ безполезно, безплодно и безцльно, если мы начнемъ въ этихъ созданныхъ для всхъ временъ и народовъ вершинахъ всемірнаго творчества искать стратфордскаго торговца състными припасами или лондонскаго второстепеннаго актера. Самое обильное количество біографическихъ фактовъ столь же мало можетъ уяснить Шекспира, какъ не уясняетъ величественное впечатлніе, которое производитъ какая-нибудь уходящая подъ небеса гора, если мы начнемъ доискиваться, изъ чего эта громада состоитъ: изъ гранита, доломита, діорита, базальта и т. д.

Нкоторые шекспирологи стараются доказать, что Шекспиръ — человкъ Возрожденія по преимуществу. Въ этомъ много правды. Но вдь и Возрожденіе — понятіе обнимающее, по меньшей мр, два вка и настолько общечеловческое, что, зародившись въ Италіи, нашло вотъ яркое выраженіе въ Стратфорд.

Значительно преувеличена и самая ‘скудость’ фактовъ, непосредственно освщающихъ жизнь Шекспира. Ихъ куда больше, чмъ въ утвержденіи Стивенса, боле сказанномъ для краснаго словца, чмъ врномъ. Ихъ мало не безусловно, а только по сравненію съ тою огромною славою, которою пользуется Шекспиръ. Про другихъ писателей его эпохи, самыхъ знаменитыхъ даже, извстно тоже очень мало, но только по отношенію къ нимъ не такъ напряжено любопытство. Нужно помнить, что, несмотря на небывалый расцвтъ театра и драматической литературы при Елизавет, въ обществ относились съ крайниvъ пренебреженіемъ не только къ актерамъ, которые должны были пристраиваться въ качеств ‘слугъ’ (servants) къ какому-нибудь знатному лорду, но и вообще къ драматической литератур. Уважали авторовъ поэмъ, ученыхъ, знатоковъ древности, но драма считалась низшимъ родомъ искусства, и такое выдающійся ревнитель просвщенія, какъ Бодлэй, пожертвованія котораго положили основаніе знаменитой ‘Бодлеан’ (библіотек оксфордскаго университета), поставилъ условіемъ, чтобы на жертвуемыя имъ деньги не пріобртались драмы и ‘тому подобная дрянь’.

При такомъ отношеніи къ дятелямъ театра, вполн понятно, почему современники, столь внимательно слдившіе за ходомъ событій въ жизни всхъ многочисленныхъ вельможъ Елизаветинскаго двора, не удляли ровно никакого вниманія низменной въ общемъ представленіи сфер театральныхъ фигляровъ. Вслдъ за самымъ виднымъ изъ новйшихъ біографовъ Шекспира — Голиуэль-Филипсомъ (Halliwel-Phiilips), справедливо указываетъ другой извстнйшій шекспирологъ Доуденъ въ своемъ предисловіи къ такъ называемому Ирвинговскому изданію Шекспира, что еще меньше, чмъ о Шекспир, сохранилось точныхъ свдній о знаменитйшихъ современныхъ ему драматургахъ: Марло и Флетчер. И на этомъ основаніи Доуденъ приходитъ къ формулировк, которой давно бы пора вытснить слова Стивенса:

‘Мы должны удивляться по отношенію къ Шекспиру не тому, что мы такъ мало, a тому, что мы такъ много о немъ знаемъ’.

Важно еще подчеркнуть, что мнимая скудость данныхъ о Шекспир обусловливается тмъ, что шекспирологія проявила необычайно строгое критическое отношеніе въ проврк біографическихъ свдній о великомъ драматург. Она, напр., не считаетъ достаточно достоврными т факты, которые сообщилъ первый обстоятельный біографъ Шекспира — Роу. Лтъ восемьдесятъ посл смерти Шекспира Роу на основаніи показаній старожиловъ, собранныхъ актеромъ Бетертономъ, составилъ связный разсказъ о молодыхъ годахъ великаго стратфордца, напечатанный въ изданномъ Роу въ 1709 г. собраніи сочиненій Шекспира, вмст съ другими собранными Роу преданіями о жизни Шекспира. Біографія Роу долго являлась безспорнымъ и обильнымъ источникомъ, до тхъ поръ, пока въ конц XVIII в. во всхъ странахъ не начался тотъ величайшій интересъ къ Шекспиру, который Гете характеризовалъ словами: ‘Shakespeare und kein Ende’. Стали добиваться абсолютно точныхъ, документально подтверждаемыхъ данныхъ и Роу былъ признанъ собраніемъ боле или мене достоврныхъ анекдотовъ. Если съ такою же строгостью отнестись ко всмъ инымъ жизнеописаніямъ дятелей прошлаго — то можно съ увренностью сказать, что значительнйшая часть литературно-біографическаго матеріала испытаетъ судьбу написаннаго съ величайшею любовью къ истин труда Роу.

Главнйшія изысканія наиболе авторитетныхъ біографовъ Шекспира могутъ быть сведены къ слдующимъ даннымъ.

II. Семья Шекспира

Фамилія Шекспиръ когда-то была очень распространена во всей Англіи. Этимологическое значеніе ея — потрясатель (Shake) копья (Speare или Spere). По-русски это соотвтствовало бы фамиліи Копьевъ. Фамилія видимо указываетъ на военное происхожденіе и косвенно какъ бы подтверждаетъ дворянскія притязанія отца Шекспира. Впервые въ документахъ имя Шекспира встрчается въ связи съ однимъ мало почтеннымъ, но до извстной степени военнымъ дяніемъ — въ 1248 г. Вильгельмъ Shakespeare или Sakesреге былъ повшенъ за разбой. Чрезвычайно распространена была фамилія Шекспиръ въ графств Варвикъ (гд находится Стратфордъ). Еще въ XVII столтіи въ 34 городкахъ и деревняхъ этого графства жили семьи, носившія фамилію Шекспиръ. Характерно, что особенно было распространено среди Шекспировъ имя Вильямъ, Этимъ, можетъ быть, объясняется то, что совершенно неправильно приписывалось позднйшимъ преданіемъ Вильяму Шекспиру-драматургу много такого, что въ дйствительности относится къ какому-нибудь другому, ничмъ неинтересному Вильяму Шекспиру.

Съ полною достоврностью мало можно сказать не только о дальнихъ предкахъ Шекспира, но даже о дд его. Правда, отецъ драматурга, когда въ 1596 г. хлопоталъ о дарованіи ему дворянскаго герба, утверждалъ, что отцу его, значитъ, дду Вильяма король Генрихъ VII за военныя заслуги далъ земельное помстье въ графств Варвикъ. Врно-ли, однако же, это утвержденіе — документально доказать нельзя. Но, повидимому, нельзя сомнваться, что Шекспиръ происходилъ изъ хорошей Іоменской, т. е. мелкошляхетской семьи и что не меньше 4—5 поколній его предковъ владли довольно значительными однодворческими угодьями. Въ 1389 г. нкій Адамъ Шекспиръ получилъ за военныя заслуги земли въ ленъ въ лежащемъ недалеко отъ Стратфорда Бэдсли Клинтон (Baddesley Cliton). Принимаютъ, что онъ былъ праддъ Ричарда Шекспира, который въ начал XVI в. жилъ въ Вроксгол, въ томъ же Варвикскомъ графств. Другой Ричардъ Шекспиръ, видимо очень близкій родственникъ Вроксгольскихъ Шекспировъ, жилъ въ качеств арендатора въ Снитерфильд, деревн, отстоящей на 5 верстъ отъ Стратфорда. Почти нельзя сомнваться, что это былъ ддъ великаго писателя. Въ 1550 г. онъ снялъ въ аренду ферму y Роберта Ардена. Черезъ 10 лтъ онъ умеръ и аренда перешла къ сыну его Джону. По этому поводу имущество Ричарда Шекспира подверглось оцнк и стоимость опредлена была въ 35 фунт., т. е. по ныншнему около 350 р. Но сравнивая тогдашнія цны на жизненные припасы и другіе предметы, политико-экономы пришли къ выводу, что въ то время цнность денегъ была приблизительно въ в 8—9 разъ больше. Такимъ образомъ, имущество, доставшееся Джону, можно оцнить въ 2 1/2—3 тысячи.

Джонъ Шекспиръ былъ, видимо,одинъ изъ 3 сыновей Ричарда. Изъ нихъ одинъ — Томасъ — былъ уважаемый и зажиточный землевладлецъ въ Снитерфильд. Другой братъ — Генрихъ Шекспиръ тоже жилъ въ Снитерфильд, былъ сначала довольно богатъ, но потомъ дла его пошли все хуже и онъ умеръ въ 1596 г. совершенно разорившись.

Если нельзя съ безусловною достоврностью установить генеалогію Шекспира-отца, за то уже личную жизнь его можно прослдить съ большою обстоятельностью. Онъ принималъ дятельнйшее участіе въ общественной жизни Стратфорда и въ городскихъ актахъ сохранилось множество слдовъ этой дятельности. Въ 1551 г. Джонъ Шекспиръ оставилъ Снитерфильдъ, гд родился, и перебрался въ Стратфордъ. Здсь онъ завелъ торговлю сельскохозяйственными продуктами, продавая хлбъ, шерсть, солодъ, мясо, шкуры. Въ нкоторыхъ документахъ онъ фигурируетъ какъ ‘перчаточникъ’, но, вроятно, онъ только продавалъ кожу для выдлки перчатокъ. По преданію онъ былъ также мясникомъ. Въ общемъ, это былъ человкъ весьма оборотливый и ловкій. Дла его шли отлично, и по мр того, какъ онъ богатлъ, онъ удостоивался разныхъ почетныхъ общественныхъ должностей: надзирателя за доброкачественностью пива и пищевыхъ продуктовъ, члена магистрата, городского казначея и др. Одинъ годъ онъ былъ даже мэромъ городка (High bailiff). Обязанъ онъ былъ всмъ этимъ почетомъ исключительно своей дловитости, потому что образованіе его было не то, чтобы очень большое. Если въ архив Стратфордскаго городского управленія и имются доказательства того, что онъ умлъ писать, то, все-таки, большинство документовъ онъ скрплялъ не подписью, a какимъ-нибудь знакомъ.

Въ 1557 г. Джонъ Шекспиръ очень выгодно женился на Мэри Арденъ, младшей дочери Роберта Ардена, состоятельнаго владльца мызы Вильмкотъ (упоминаемаго въ ‘Укрощеніи Строптивой’) подъ Стратфордомъ. Родъ Арденовъ принадлежалъ къ среднему дворянству (джентри). Мэри была любимйшей дочерью Ардена, и къ ней перешла значительнйшая часть наслдства. Этому обстоятельству біографы Шекспира придаютъ извстное значеніе, потому что Робертъ Арденъ былъ ревностный приверженецъ тогда очень преслдуемаго католичества. Надо поэтому полагать, что разъ онъ такъ любилъ Мэри, предпочтительно передъ женою и 6 дочерьми, то между прочимъ оттого, что находилъ въ ней сочувствіе своимъ убжденіямъ. Кром ея возможной приверженности къ католицизму, для характеристики матери Шекспира извстно только то, что она видимо не получила никакого образованія, такъ какъ на документахъ, гд требовалась ея подпись, имется только знакъ.

III. Дтство Шекспира.

Въ 1558 г. Мери Шекспиръ родила дочь Іоганну, въ 1562 г. вторую дочь Маргариту, но об он умерли въ младенчеств. Въ конц апрля 1564 г. родилось третье дитя — Вильямъ. Вполн точно день рожденія великаго драматурга не установленъ. По преданію, долго живущему въ его потомств, онъ родился въ тотъ же день, когда 52 года спустя умеръ — 23 апрля. Крещеніе его въ главной Стратфордской церкви — Св. Троицы (Holy Trinity) занесено подъ 26 апрля стараго стиля, тогда еще не отмненнаго въ Англіи. Всякому туристу, посщающему эту главную цль литературнаго паломничества въ Стратфордъ (здсь погребенъ Шекспиръ), прежде всего бросается въ глаза поставленная y входа деревянная пергаментная метрическая книга. Это настоящая ‘книга живота’ Шекспира и его близкихъ — тутъ записи и о рожденіи его, и о смерти, и о разныхъ другихъ событіяхъ изъ жизни его семьи.

Неподалеку отъ метрической книги немного поврежденная древняя каменная купель, въ которой, вроятно, былъ крещенъ Шекспиръ.

Не установлено съ точностью, въ какомъ изъ двухъ принадлежавшихъ отцу Шекспира въ улиц Генли (Henley-Street) смежныхъ домовъ, увидлъ свтъ Вильям. Со средины XVIII вка принимаютъ, что онъ родился въ лвомъ, въ которомъ постоянно жили потомки сестры Шекспира — Гарты, по профессіи мясники. Въ правомъ долго помщался трактиръ ‘Лебедь и Двичья Непорочность’. Въ 1847 г. оба дома были по подписк пріобртены и стали общественнымъ достояніемъ, Ихъ соединили въ одно, подновили, оставивъ въ неприкосновенности весь характеръ постройки и не пострадавшія отъ времени части. Въ комнат, гд, какъ принимаютъ, Шекспиръ родился и прилегающихъ къ ней сохраняется и старинная мебель, a въ правомъ дом устроенъ Шекспировскій музей: портреты его, бюсты, старинныя изданія, оружіе того времени, школьный пюпитръ и др.

Домъ гд родился Шекспиръ, составляетъ, конечно, предметъ особаго вниманія литературныхъ паломниковъ (преимушественно американцы), многими тысячами въ годъ посщающихъ Стратфордъ. Къ задней сторон дома прилегаетъ садъ, въ которомъ разведены вс упоминаемыя у Шекспира растенія,

Стратфордъ на тихомъ, меланхолически-красивомъ Авон, гд Шекспиръ провелъ дтство, отрочество и отчасти юность, до 18—19 лтъ, и въ настоящее время представляетъ собою крошечный городокъ съ 8000 жителей, съ десяткомъ улицъ, который изъ конца въ конецъ можно пройти въ 15—20 минутъ, Во времена Шекспира число жителей въ Стратфорд не превышало 1400 человкъ, такъ что собственно это было большое село. И теперь Стратфордъ какъ-бы стоитъ незначительнымъ клочкомъ среди полей, a тогда смсь ‘города’ съ деревней была, очевидно, еще сильне. Улица, на которой прошла самая впечатлительная пора жизни Шекспира, имла особенно деревенскій характеръ: она потому называлась улицею Генли, что въ сущности это была дорога, которая вела въ сосдній городокъ Генли.

‘Несомннно, слдовательно, и безъ всякихъ индивидуальныхъ свдній о Шекспир, что выросъ онъ, какъ и всякій деревенскій мальчикъ, рзвясь и бгая по полямъ и лсамъ. Этимъ объясняется то превосходное знаніе природы, которымъ поражаютъ произведенія Шекспира. Спеціалисты ботаники, садоводы, зоологи и энтомологи составили длиннйшіе перечни травъ, деревьевъ, плодовъ, птицъ, наскомыхъ, о которыхъ Шекспиръ говорилъ, хотя и мимоходомъ, но съ необыкновенною точностью и мткостью характеризаціи. Точность усвоенія и вообще-то составляетъ одну изъ самыхъ замчательныхъ сторонъ во все углубляющагося генія Шекспира. Моряки, напримръ, совершенно поражены тмъ точнымъ знаніемъ столь чуждаго ему морского дла, которое онъ проявилъ въ ‘Бур’. Ему, очевидно, достаточно было однихъ разговоровъ съ какими-нибудь моряками, чтобы превосходно усвоить все существенное. Тмъ проникновенне, конечно, изображеніе того, что онъ самъ вычиталъ изъ великой книги природы. Чарующая поэзія картинъ природы y Шекспира (особенно богатъ ими ‘Сонъ въ лтнюю ночь’) глубоко пережита и перечувствована, въ нихъ всегда видно не только знаніе, но и глубокая любовь. Оттого, между прочимъ, даже въ такихъ условныхъ произведеніяхъ его, какъ миологическая поэма ‘Венера и Адонисъ’, мало той ‘пастушеской’ сентиментальности, которою отличаются ‘сельскія’, созданныя по классическимъ образцамъ, произведенія его современниковъ.

Несомнннымъ отголоскомъ почти деревенскаго быта, среди котораго прошла юность Шекспира, является и тотъ яркій отпечатокъ фольклора, который лежитъ на всхъ его произведеніяхъ. Они полны намековъ на многочисленные веселые обряды и поврья, которые отличаютъ Англію на рубеж перехода отъ дававшаго просторъ фантастическому элементу католицизма къ мрачному пуританству, съ такою неумолимостью вышучиваемаго Шекспиромъ (особенно въ ‘Двнадцатой ночи’, фигура Мальволіо). Еще не наступилъ святошескій режимъ аскетическихъ сектъ XVII вка, изгнавшихъ изъ Англіи ‘бсовскія’ навожденія ‘языческихъ’ переживаній, еще живъ былъ духъ той ‘веселой старой Англіи’ (Old merry England), который сообщаетъ столько заразительной жизнерадостности и искрящагося смха тмъ пьесамъ и отдльнымъ сценамъ, гд Шекспиръ не предается своимъ пессимистическимъ настроеніямъ. Одновременно съ обрядами и поврьями, въ памяти Шекспира живо запечатллись постоянно мелькающія въ его драмахъ старыя народныя псни и баллады, чуждыя уже большимъ городамъ, но еще распваемыя странствующими пвцами по базарамъ мелкихъ городовъ и селъ.

Къ числу дтскихъ впечатлній Шекспира, несомннно, принадлежатъ и отголоски вковой кровавой распри Алой и Блой Розы. Стратфордъ находится въ центр графства, носящаго имя одного изъ самыхъ грозныхъ главарей междоусобія — могучаго Варвика. Едва-ли можно считать простою случайностью тотъ ореолъ, которымъ въ хроникахъ Шекспира окружено имя владльца великолпнаго замка, и до настоящаго времени составляющаго одну изъ главныхъ достопримчательностей окрестностей Стратфорда.

Въ двухъ-трехъ часахъ ходьбы отъ Стратфорда находятся развалины другого замчательнаго замка — Кенильвортъ, имя котораго преданіе особенно тсно связываетъ съ именемъ Шекспира. Здсь, въ 1575 году происходили устроенныя графомъ Лейстеромъ въ честь Елизаветы великолпныя празднества, отзвуки которыхъ хотятъ видть въ ‘Сн въ Иванову ночь’ (см. предисловіе къ этой комедіи въ I том). По преданію, ихъ видлъ 11-тилтній Шекспиръ, и въ своемъ нкогда знаменитомъ роман ‘Замокъ Кенильвортъ’ Вальтеръ Скоттъ описалъ впечатлнія геніальнаго мальчика.

Лтъ 7—8 стратфордскія дти поступали въ школу. Незначительный городокъ-село Стратфордъ обладалъ, однакоже, помстительною ‘грамматическою’ школою (Gramat School, соотвтствуетъ нашей гимназіи), въ которой и по настоящее время стратфордцы получаютъ свое образованіе. Здсь преподавалась мудрость вка — классическіе языки и литература. Шекспиръ не принадлежалъ къ числу особенно прилежныхъ учениковъ. Объ этомъ свидтельствуетъ его другъ и великій почитатель — извстный писатель Бенъ-Джонсонъ, сообщающій, что изъ школы Шекспиръ вынесъ ‘немного латыни и еще мене греческаго языка’ (‘Small Latin, and less Greek)’. Однако классическихъ цитатъ не мало разсяно въ произведеніяхъ Шекспира, особенно раннихъ, и къ числу того немногаго, что осталось непосредственно отъ великаго писателя, относится экземпляръ Овидія (въ Бодлеянской библіотек), принадлежавшій Шекспиру и носящій его грифъ на заглавномъ листк. Самое преподаваніе классической премудрости, очевидно, не внушило Шекспиру особеннаго почтенія: къ числу наиболе смхотворныхъ фигуръ его комедій принадлежатъ школьные ‘педанты’ — учителя: Олофернъ въ ‘Безплодныхъ усиліяхъ любви’, пасторъ Эвансъ въ ‘Виндзорскихъ кумушкахъ’ и другіе.

Поздне Шекспиръ, очевидно, практическимъ путемъ, пріобрлъ нкоторыя познанія во французскомъ язык, о чемъ свидтельствуютъ, напримръ, французскіе разговоры въ ‘Генрих V’. Почти несомннно, что онъ былъ знакомъ и съ моднымъ тогда въ придворныхъ и свтскихъ сферахъ итальянскимъ языкомъ. Основаніе для такого предположенія даютъ сюжеты нкоторыхъ его произведеній, которые онъ изъ англійскихъ источниковъ почерпнуть не могъ. Если, напримръ, совершенно несомннно, что съ Плутархомъ, давшимъ ему чрезвычайно обильный матеріалъ для римскихъ трагедій (‘Юлій Цезарь’, ‘Антоній и Клеопатра’, ‘Коріоланъ’) Шекспиръ познакомился по англійскому переводу, то есть нсколько драмъ его и при томъ такихъ знаменитыхъ, какъ ‘Венеціанскій купецъ’ и ‘Отелло’, фабула которыхъ заимствована изъ итальянскихъ новеллъ Джовани (‘Реcorone’) и Чинтіо (‘Hecatommithi’), на англійскій языкъ не переведенныхъ. Не исключена, правда, возможность того, что содержаніе этихъ итальянскихъ новеллъ Шекспиръ могъ узнать отъ кого-нибудь изъ своихъ многочисленныхъ свтскихъ знакомыхъ. Нкоторыя въ книгахъ не находимыя подробности итальянской жизни, изображенной имъ многократно, онъ даже наврное могъ знать только по устнымъ разсказамъ лицъ, путешествовавшихъ по Италіи. Мстный колоритъ итальянской жизни такъ ярокъ y Шекспира, что создалась даже цлая теорія о томъ, что Шекспиръ — въ какой-нибудь трупп славившихся тогда англійскихъ актеровъ — въ молодости побывалъ въ Италіи. На самомъ дл, Шекспиръ, конечно, никогда не былъ въ Италіи, иначе онъ не заставилъ бы Валентина изъ ‘ Двухъ Веронцевъ’ отправляться изъ Вероны въ Миланъ морскимъ путемъ, или Проспера изъ ‘Бури’ садиться на морской корабль въ миланской ‘гавани’. Яркость мстнаго колорита итальянскихъ драмъ Шекспира представляетъ собою, такимъ образомъ, только одно изъ многочисленныхъ проявленій необыкновеннаго дара его все усваивать и органически перерабатывать. Этимъ же путемъ могъ онъ по устной передач усвоить сюжеты, взятые изъ итальянскихъ новеллъ. Но, все таки, точное сравненіе содержанія новеллъ первоисточниковъ и заимствованныхъ изъ нихъ драмъ, совпаденіе многочисленныхъ и притомъ очень мелкихъ подробностей, почти не оставляетъ сомннія, что Шекспиръ имлъ передъ глазами, при созданіи этихъ драмъ, книгу.

Лтъ въ 14—15 кончалась школьная наука. Шекспиръ, несомннно, сталъ помогать отцу, дла котораго въ это время становились все хуже и хуже. Было ли это слдствіемъ увеличенія семейства — посл Вильяма родились еще три сына и 2 дочери, — или общаго экономическаго кризиса, пережитаго Стратфордомъ въ конц XVI вка, но только прежнее благосостояніе таетъ. Закладывается и затмъ пропадаетъ полученная за женою земля, закладывается и продается другое имущество, недавній почетный представитель городского самоуправленія неисправно даже платитъ налоги, попадаетъ въ заключеніе за долги, перестаетъ ходить въ церковь, боясь встрчи съ кредиторами. Чмъ именно помогалъ молодой Вильямъ отцу — съ точностью сказать трудно. По одному преданію, онъ якобы помогалъ отцу въ ремесл мясника, по другому — былъ школьнымъ учителемъ въ сосднихъ деревняхъ, по третьему — служилъ клеркомъ у юриста. Послднее считаетъ очень вроятнымъ извстный шекспирологъ Фэрниваль, находя въ этомъ объясненіе не только изумляющаго юристовъ точнаго знанія англійскаго права, разсяннаго въ драмахъ Шекспира, но и замчательнаго изображенія душевныхъ болзней въ ‘Гамлет’, ‘Лир’ и др. Психіатры считаютъ это изображеніе безусловно точнымъ, и такъ какъ Шекспиръ во всякомъ случа не былъ врачемъ, то близкое знакомство съ душевными заболваніями всего скоре могло быть пріобртено въ контор юриста. Однако же, всего вроятне, что и знаніе права и врное природ изображеніе тогда еще ложно понимаемыхъ душевныхъ болзней — все то же проявленіе геніальной способности великаго сердцевда вдумываться въ каждое положеніе до того, что оно исчерпывается въ самыхъ сокровенныхъ глубинахъ своихъ.

III. Женитьба.

Въ 18 съ небольшимъ лтъ (въ ноябр 1582 г.) Шекспиръ совершаетъ чрезвычайно рискованный съ житейской точки зрнія шагъ: онъ женится на старшей его 8 годами Анн Гесуэ (Hathavay), дочери довольно состоятельнаго однодворца изъ лежащей въ нсколькихъ миляхъ отъ Стратфорда мстности Шотери.

Условія, при которыхъ Шекспиръ совершилъ этотъ малопрактическій шагъ, очень обстоятельно можно прослдить по документамъ, и едва-ли слдуетъ сомнваться въ томъ, что бракъ былъ вынужденный. Свадебный обрядъ совершенъ безъ участія родителей Шекспира и съ обходомъ нкоторыхъ обычныхъ формальностей со стороны родственниковъ невсты, a черезъ 6 мсяцевъ — въ ма 1583 г. — y Шекспира родилась дочь Сузанна.

Установлено, правда, что въ Англіи того времени не считалось особенно зазорнымъ жениху вступать въ права мужа тотчасъ посл обрученія. Въ драмахъ самого Шекспира можно найти тому доказательства. Такъ, Клавдіо въ ‘Мр за мру’ оправдывается тмъ, что если онъ и ‘завладлъ ложемъ’ своей Юліи, то ‘посл честнаго обрученія’. Но именно изъ тхъ экстренныхъ обстоятельствъ, при которыхъ состоялось внчаніе, несомннно, что ‘честнаго обрученія’ не было. A когда Шекспиръ писалъ ‘Бурю’ (1610) и былъ отцомъ двухъ дочерей, изъ которыхъ одну только что выдалъ замужъ, a другую собирался выдавать, онъ съ явно субъективною страстностью заставилъ Просперо обратиться къ жениху его дочери Миранды съ такимъ напоминаніемъ:

Но если до того, пока обрядъ

Священникомъ вполн не совершится,

Ты двственный развяжешь поясъ ей,

То никогда съ небесъ благословенье

На вашъ союзъ съ любовью не сойдетъ…

О, нтъ! раздоръ, презрнье съ дкимъ взоромъ

И ненависть безплодная тогда

Насыпятъ къ вамъ на брачную постель

Негодныхъ травъ, столь дкихъ и колючихъ,

Что оба вы соскочите съ нея.

Въ этихъ словахъ, не безъ извстной доли основанія, хотятъ видть доказательство, что семейнаго счастія неравный бракъ не принесъ. Въ другихъ пьесахъ Шекспира можно найти указанія того, что онъ считалъ бракъ нормальнымъ только тогда, когда невста моложе жениха. Въ ‘Двнадцатой ночи’, напр., герцогъ говоритъ:

Жена должна избрать себя постарше,

Тогда она прилпится къ супругу

И будетъ царствовать въ груди его

Наконецъ, собственно для характеристики самой Анны Гэсуэ, нкоторые хотятъ усмотрть автобіографическое значеніе въ одной изъ самыхъ раннихъ пьесъ Шекспира —‘Комедіи ошибокъ’, гд рчь идетъ, между прочимъ, о ревнивыхъ женахъ.

Помимо, однако, этихъ косвенныхъ и недостаточно-доказательныхъ намековъ, важно отмтить, что легкомысленный бракъ Шекспира во всякомъ случа не оказалъ сколько-нибудь замтнаго вліянія на его личную жизнь, и — что въ данномъ случа, конечно, всего важне — не оказалъ ровно никакого вліянія на его литературную дятельность. Если Шекспиръ вскор подетъ въ Лондонъ, то во-первыхъ потому, что помимо собственной семьи, онъ никогда не перестанетъ ревностно заботиться объ улучшеніи матеріальнаго положенія отца, a главное потому, что необъятныя силы созрвающаго генія начинаютъ клокотать и рвутся на широкую арену дятельности. A перехавши въ Лондонъ, Шекспиръ морально почти перестаетъ существовать для оставшейся въ Стратфорд семьи, которую посщаетъ разъ или два въ годъ. На склон лтъ онъ, правда, возвращается и навсегда поселяется въ родномъ гнзд, но уже пора творчества почти миновала тогда и все великое было дано человчеству. Едва ли можно считать простою случайностью, что дтей Шекспиръ имлъ только въ первые 3 года брака — кром Сузанны y него въ 1585 г. родились два близнеца — сынъ Гамнетъ (англійская форма имени Гамлетъ) и дочь Юдие, изъ которыхъ, къ великому огорченію отца, сынъ умеръ ребенкомъ въ 1596 г.

Можно было бы говорить о пессимистическомъ вліяніи брака Шекспира на его литературную дятельность, если бы онъ являлся въ ней женоненавистникомъ. Но въ дйствительности, во всей всемірной литератур нтъ писателя, въ произведеніяхъ котораго женщина была бы окружена такимъ ослпительнымъ сіяніемъ самыхъ привлекательныхъ качествъ, какъ y Шекспира. ‘Укрощеніе Строптивой’ въ счетъ не должно итти, потому что въ ней почти нтъ личнаго творчества: это простая передлка, съ самыми незначительными измненіями, чужой пьесы, Къ тому же и въ этой, въ сущности только добродушно-насмшливой, a вовсе не злой буффонад, героиня только недостаточно дисциплинирована, a въ основ своей она добрая и любящая жена. Изъ дйствительно отрицательныхъ и притомъ чисто-женскихъ типовъ можно указать разв только на вроломную Крессиду (‘Троилъ и Крессида’) и на распутницу Тамору въ юношескомъ и, можетъ быть, Шекспиру вовсе и не принадлежащемъ ‘Тит Андроник’, да на Клеопатру, которая, однако, въ конц концовъ, вполн искупаетъ свою вину героическою смертью. Другіе отрицательные женскіе типы — неблагодарныя дочери Гонерилья и Регана изъ ‘Лира’, преступно-честолюбивая лэди Макбетъ, кровожадная королева Маргарита (‘Генрихъ VI’) — представляютъ собою воплощеніе не спеціально-женскихъ чертъ характера, a общечеловческихъ, свойственныхъ обоимъ поламъ страстей и пороковъ. Зато апоеозомъ однмъ только женщинамъ свойственныхъ достоинствъ являются такія лучезарныя воплощенія самоотверженной любви, какъ Корделія, Дездемона, Имогена (‘Цимбелинъ’), Юлія (‘Два веронца’), Герміона (‘Зимняя сказка’) и много другихъ героинь во второстепенныхъ пьесахъ, такіе обаятельно-поэтическіе образы какъ Офелія, Джульетта, Миранда (‘Буря’), Пердитта (‘Зимняя сказка’).

Но если галлерея идеальныхъ женщинъ Шекспира вполн освобождаетъ Анну Гэсуэ отъ какихъ-бы то ни было нареканій, то еще мене она, несомннно, повинна въ томъ, что эта галлерея является такимъ апоеозомъ женщины. Оригиналомъ для обязательныхъ героинь Шекспира, конечно, не была крестьянка изъ Шотери, перезрлая и не находившая охотниковъ для своихъ прелестей даже въ моментъ перваго знакомства съ нею Шекспира и приближавшаяся къ 40 годамъ въ періодъ наиболе интенсивной поры творчества великаго писателя. Знакомство съ женщинами Шекспиръ пріобрлъ въ эпоху лондонской жизни, когда онъ вращался въ самыхъ различныхъ слояхъ общества. Главнымъ же образомъ, конечно, свтлые женскіе образы Шекспира взяты изъ тайниковъ собственныхъ мечтаній поэта. Если вс героини Шекспир

I.

‘Скудость’ біографическихъ свдній о Шекспир.

II.

Семья Шекспира

III.

Дтство Шекспира.

III.

Женитьба.

Читайте также: