Вечерній звонъ. Стихи 1887—1890. Я. П. Полонскаго.
Вечерній звонъ. Стихи 1887—1890. Я. П. Полонскаго.
‘Сверный Встникъ’, No 12, 1890
Вечерний звон. Стихи 1887-1890. Я. П. Полонского, Полонский Яков Петрович, Год: 1890
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Твой стихъ, красой и ароматомъ
Родной и небу и земл,
Блуждаетъ странникомъ косматымъ
Между міровъ, свтя во мгл.
Люблю въ его кудряхъ я длинныхъ
И пыль отъ млечнаго пути,
И желтый листъ дубравъ пустынныхъ,
Гд отдыхалъ онъ въ забытьи,
Стремится рчь его свободно:
Какъ въ звон стали чистой, въ ней
Закалъ я слышу благородной
Души возвышенной твоей.
Съ этими стихами одинъ изъ лучшихъ представителей русской поэзіи, А. Майковъ, обращается къ Я. П. Полонскому, тоже крупному художнику и богато одаренному русскому таланту. Г. Майковъ писалъ свое привтственное слово въ 1855 году и надо признать, что съ тхъ поръ физіономія Я. Полонскаго сохраняла именно т черты, которыя обозначены въ немногихъ, только что выписанныхъ строкахъ. Г. Полонскій лирикъ съ удивительно пжнымъ и звонкимъ стихомъ, въ которомъ красота и благородство души чуднымъ образомъ переплелись въ одно неразрывное цлое. Природа иметъ свою философію и философія природы есть поэзія. Природа непостижима и именно непостижимость длаетъ ее предметомъ высочайшаго поэтическаго вдохновенія. Эти деревья, горы, ручьи, это шумящее море, эта глубокая, бездонная лазурь неба, летучіе втры, клубящееся черное облако, извергающее то огонь. то дождь, то градъ — что все это такое, восклицаетъ одинъ изъ величайшихъ англійскихъ писателей, геніальный авторъ ‘On Heroes and Hero Worship’ и ‘Sartor Resartus’. Наука подходитъ къ тайнамъ природы съ острымъ ножомъ, съ пытливымъ чувствомъ теоретическаго любопытства, но, скажемъ словами Карлейля, бдна будетъ та наука, которая захочетъ скрыть отъ насъ великую, глубокую безконечность тайнъ природы, въ которыя умъ человческій никогда не проникнетъ. Природа одинъ изъ постоянныхъ источниковъ поэзіи, который не изсякнетъ, докол будетъ существовать человкъ съ его чуткостью ко всему красивому и сильному. Г. Полонскій однако не поэтъ природы. Между г. Полонскимъ и г. Фетомъ легла очень тонкая грань. У автора ‘Кузнечика-музыканта’ есть превосходныя живописныя описанія, есть и ‘пыль отъ млечнаго пути’, и ‘желтый листъ дубравъ пустынныхъ’, но не въ природ, все-таки, сила г. Полонскаго. Между природою и человкомъ есть еще нчто среднее — человческое сердце, нжная, тонкая струна, вчно трепещущая, вчно дрожащая — то тихо, робко, то громко, властно, сильно. Полонскій играетъ на этой именно тонкой струн сердца.
Ночи текли — звзды въ бездну лучи свои сяли…
Капали слезы,— рыдала любовь,— и аллъ
Жаркій разсвтъ,— и т грезы, что въ сердц мы тайно леляли,
Трель соловья разносила, и — бурей шумлъ
Моря сердитаго валъ,— думы зрли, и — ряли
Срыя чайки…
Игру эту боги затяли.
Прочтите внимательно эти строки и вы увидите, что природа и человкъ соединены здсь струною сердца. Ночи текли, звзды трепетно въ бездну лучи свои сяли, аллъ жаркій разсвтъ — это природа. Капали слезы, рыдала любовь — это человкъ, врне, часть человка, нжнйшая струпа души — сердце. Т грезы, что въ сердц мы тайно леляли, трель соловья разносила — это сердце и природа, слитыя въ одну любовную гармонію, въ одинъ аккордъ. Игру эту боги затяли — это дымка загадочности и непостижимости въ дух глубокой философіи Карлейля.
‘Вечерній звонъ’ — собраніе стихотвореній, въ которыхъ струна сердца, въ ладъ съ природою, звучитъ такъ внятно и такъ трогательно. Книжка написана на склон лтъ, въ вечернюю нору жизни, но мы не можемъ не признать, что и этотъ вечерній звонъ полонъ какой-то особой и, рдкой въ наши дни, истинно поэтической красоты. Нкоторыя пьесы ‘Вечерняго звона’ производятъ глубокое эстетическое впечатлніе. Прочтите слдующіе куплеты, послдняго стихотворенія:
На вс призывы безъ отзыва
Идетъ къ концу мой срый день:
И дрогну я, и терпливо
Жду… Приходи святая тнь!
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
Вечерній звонъ… И въ отдаленьи,
Сквозь гулъ тревоги городской,
Ты мн пророчишь вдохновенье
Или могилу и покой.
Но жизнь и смерти призракъ міру
О чемъ-то вчномъ говорятъ,
И, какъ не громко пой ты, лиру
Колокола перезвонятъ.
Такъ красиво, такъ сердечно русская поэзія со времени Пушкина и Лермонтова говорила не часто. Но здсь струна сердца звучитъ не первоначальными, первыми своими звуками, а тми, которые уже расплываются, таютъ въ воздух, таютъ такъ, какъ таетъ яркая радуга среди все боле и боле замирающаго рокотанья громовъ. Въ ‘Вечернекъ звон’ есть и боле сильные и боле громкіе звуки. Стихотвореніе, начинающееся словами: ‘Любви не боялась ты’ говоритъ тмъ языкомъ истинной гуманности и простоты, въ которомъ слышится именно звонъ отъ чистой стали, звонъ души, свободной отъ всякихъ предразсудковъ.
Людскіе упрека — фальшивая совсть людская .
Не плачь, не горюй, проясни отуманенный взоръ твой!
Вдь я не судья, не палачъ,— хоть и знаю, что злая
Молва подписала — заочно смясь — приговоръ твой.
Мы не пишемъ статьи о г. Полонскомъ. Мы хотли только отмтить сочувственнымъ словомъ новый сборникъ стихотвореній талантливаго поэта, который прочтется съ истиннымъ удовольствіемъ всми, любящими блескъ свта и красокъ въ яркихъ формахъ художественнаго слова.