Вариант к статье: По поводу VI тома истории России, г. Соловьева, Аксаков Константин Сергеевич, Год: 1856

Время на прочтение: 3 минут(ы)

ПОЛНОЕ СОБРАНІЕ СОЧИНЕНІЙ
КОНСТАНТИНА СЕРГЕВИЧА
АКСАКОВА.

ТОМЪ І.

изданныя подъ редакціей
И. С. АКСАКОВА.

МОСКВА.
Въ типографіи П. Бахметева.
1861.

ВАРІАНТЪ КЪ СТАТЬ: ПО ПОВОДУ VI ТОМА ИСТОРІИ РОССІИ, Г. СОЛОВЬЕВА.

Петръ не мучился и не терзался самъ, какъ Іоаннъ.— Невольно, на основаніи сочувствія Петра къ Іоанну, рисуется сравненіе обоихъ Государей. Замчательно сходство въ иныхъ частныхъ проявленіяхъ. Укажемъ на нкоторыя.
Іоаннъ вдругъ сдлалъ Симеона Бекбулатовича Государемъ всея Россіи, съ титломъ Великаго Князя, самъ назвался Иваномъ Московскимъ, и ходилъ, какъ простои бояринъ. Но вся власть оставалась при немъ: онъ снялъ только съ себя царскую одежду.— Тоже самое сдлалъ и Петръ. Онъ облекъ князя Ромодановскаго въ санъ царскій, назвалъ его Кесаремъ, говорилъ ему: ‘Ваше Величество’, и навсивъ на него, какъ на вшалку, все великолпіе царское, оставилъ при себ всю власть. Намъ не извстно, зналъ ли Петръ о поступк Іоанна. Если нтъ, то, въ этомъ случа, особенно замчательно такое сочувствіе обоихъ Государей. Какъ объяснитъ подобный поступокъ? Объяснить, кажется, можно. Здсь видимъ полнйшее самоощущеніе, слдовательно полнйшее самонаслажденіе безграничной власти. Окруженный всмъ блескомъ, пышностью и великолпіемъ, всми атрибутами власти, произволъ чувствуетъ свою связь съ этою обстановкою, онъ какъ будто съ нею длитъ свою власть, какъ будто все это величіе нужно ему, какъ будто онъ на него опирается. Для произвола средней руки этотъ-то блескъ и увлекателенъ, но для произвола высшаго разряда этотъ блескъ — помха.— И вотъ произволъ откидываетъ все то, что какъ будто длитъ съ нимъ власть, отбрасываетъ весь ореолъ, вс атрибуты, все величіе, и оставляетъ при себ одну голую власть, безъ примси, безъ обстановки, безъ величія, — и онъ чувствуетъ въ тоже время, что она при немъ во всей своей безграничности, здсь слышитъ произволъ, власть чистую, настоящую, и конечно наслаждается. Это ощущеніе безграничной власти, во всей ея чистот, конечно испытывалось и Иваномъ Московскимъ и Петромъ Шкиперомъ. По всему тому нераздльно примшивалось чувство ироніи. Передъ всею великолпною обстановкою, въ лиц Великаго Князя Симеона и Кесаря Ромодановскаго, передъ этимъ безсильнымъ изображеніемъ власти — являлась иронія самой власти, лишенной всякого величія, всякого гордаго одянія, власти, облекшейся въ образъ подчиненности, но тмъ сильне чувствующей всю свою силу и безграничность. Въ Петр это явилось еще рзче и сильне, чмъ въ Іоанн, какъ и все, въ чемъ сходились они. Что только набрасывалъ Іоаннъ IV, то Петръ доводилъ до полнаго и крайняго проявленія.
Іоаннъ, въ эпоху разгара своихъ страстей, именно тогда, когда задумалъ Опричинпу, не взлюбилъ Москвы, не могъ, по крайней мр, оставаться въ ней и сдлалъ для себя свое мстопребываніе въ Александровской Слобод, которая была какъ бы столица Опричнины.— II Петръ тоже удалился изъ Москвы и выстроилъ себ новый городъ, куда перенесъ свое мстопребываніе. Городъ, скажутъ, было нужно построить для удержанія береговъ Балтійскихъ, но Петръ не думалъ этимъ ограничиться, онъ хотлъ основать себ новую резиденцію, далеко отъ Москвы, на самомъ краю Русскаго Государства. Петербургъ уже при Петр назывался Царствующій Градъ….
Какъ ошибочно, закоренлое въ людяхъ несвдущихъ, мнніе (а вдь такихъ людей еще много), что до-Петровская Россія чуждалась просвщенія и дичилась Западной Европы, и что только съ Петра явилось стремленіе къ знанію! Пусть они прочтутъ VI томъ Исторіи г. Соловьева — они увидятъ тому совершенно противное. Они увидятъ, что стремленіе къ просвщенію, къ заимствованію всего полезнаго отъ Европы, было и до Петра. но какъ же имъ разстаться съ мыслію, что Петръ — преобразователь Россіи? Пусть успокоятся они. Петръ точно преобразовалъ Россію, но не въ этомъ отношеніи. Чтоже новаго внесло знаменитое преобразованіи, если стремленіе къ просвщенію и къ сближенію съ Европою было не ново? О, много! Россія точно была преобразована: связь съ прошедшею исторіею была разорвана, вмсто самостоятельности явилась подражательность, Русская одежда была замнена иностранною, вмсто Русскаго языка стали употреблять Французскій. Прежнее стремленіе усвоитъ себ чужое замнилось новымъ стремленіемъ усвоиться чужому: стремленіе къ знанію замнилось стремленіемъ къ покорному перениманью…. Намъ укажутъ на флотъ, на разработку металловъ, на вс прочія полезныя учрежденія, но во всемъ этомъ, то есть во всхъ своихъ полезныхъ дйствіяхъ, Петръ былъ только продолжателемъ, а во всемъ остальномъ — преобразователемъ.
Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека