УМАЛИШЕННЫЙ.
УМАЛИШЕННЫЙ.
Изъ поэмы Крабба, ‘Юстесъ Грей’.
‘Дло’, No 7, 1867
Умалишенный, Крабб Джордж, Год: 1867
Время на прочтение: 2 минут(ы)
‘Я разкажу, что длали со мною…
О, слушайте! я голосъ услыхалъ:
Тебя ждетъ смерть и адскія мученья!’
И овладли мной два демона. Они
Мое существованье отравили,
Они меня будили до зари,
Терзали днемъ и по ночамъ терзали.
Я сдлался добычей тьмы
И надо мною бсы потшались,
‘Я нищимъ сталъ,— нтъ, хуже во сто разъ,—
Презрннйшій изъ нищихъ съ омрзеньемъ
Меня толкалъ… Я сталъ ничтожнй гада.
Убитый, опозоренный, я шелъ
Куда влекли меня два дьявола, не зримы
Для всхъ другихъ — я видлъ ихъ одинъ.
Мы пронеслись черезъ моря и степи,
Неслися въ даль и стали наконецъ,
Среди одной поляны безконечной,
Гд воздухъ мертвъ, гд не росло былинки,
Гд сковано все вчной тишиной.
‘На запад садилось въ тучи солнце,
Бросая погребальный, грустный свтъ
На эту омертввшую поляну,
На груды камней, сброшенныхъ колоннъ,
Зеленымъ мхомъ и плесенью покрытыхъ,
‘Тамъ демоны поставили меня,
И я стоялъ недвижно, обреченный
На эту казнь на многіе года,
Тамъ время надо мной остановилось,
И ночью не смнялся вчный день.
Остановилось солнце на закат,
Свои лучи вокругъ меня роняя,
Тоскливые и сонные лучи.
‘Враги мои перемнили пытку.
Въ полночный часъ носились мы втроемъ
По улицамъ громадныхъ городовъ,
Никто не видлъ насъ, но тайный ужасъ
Охватывалъ неспавшихъ горожанъ,
Огни сторожевые погасали
И лаять псы не смли у воротъ.
Гудлъ звонче колоколъ полночный
И воздухъ постепенно холодлъ…
Меня переносили на кладбище
И ставили на гробовой плит
Среди могилъ и памятниковъ мрачныхъ.
Вставали дыбомъ волосы мои,
Но я молилъ напрасно о пощад.
Изъ тьмы могилъ являлись мертвецы.
И, саванами длинными покрыты,
Они глядла грозно на меня,
Живой мертвецъ я мертвымъ былъ ужасенъ.
‘Въ глухую ночь, дрожа, полунагой
Я погружался въ темное болото,
Вокругъ меня носилась стая птицъ
И огоньки болотные мелькали.
Когда же утромъ солнце загоралось,
Сверкали снгомъ дальнія поля,
На шпицъ высокихъ, древнихъ колоколенъ
Меня сажали демоны, меня
Бросали внизъ съ громаднйшихъ утесовъ,
И я спасался чудомъ, ухватясь
За корни попадавшихся растеній
‘Меня сажали дьяволы въ Бедламъ,
Гд разные безумцы замышляли
Убить того, въ комъ былъ разсудокъ свтелъ.
Я подъ дождемъ привязанъ былъ не разъ
Къ вершин мачтъ,— въ пучину океана
Бросался я и выплывалъ со дна.
Съ бродягами, съ убійцами бродилъ я
И, ихъ боясь, не рдко совершалъ
Ужасныя дла и преступленья.
‘Передъ морскимъ приливомъ наконецъ
Позволили на отмели песчаной
Мн умереть, и твердо я стоялъ,
Когда на встрчу мн бжали воли и,
Все выше поднимались надо мной.
Наполнился соленою водою
Мой ротъ…. я захлебнулся вновь…
Мои глаза закрыты, и волны
Заколыхались тихо и опять
Отхлынули отъ берега отливомъ.
ДМИТРЙ МИНАЕВЪ.