Трогирский воевода, Аверкиев Дмитрий Васильевич, Год: 1881 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 49 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Д. В. АВЕРКІЕВЪ

ДРАМЫ

ТОМЪ ТРЕТІЙ

СМЕРТЬ МЕССАЛИНЫ.— СИДОРКИНО ДЛО.— ТРОГИРСКІЙ ВОЕВОДА.— СТОЛИЧНЫЙ СЛЕТОКЪ.— ТЕОФАНО.

ИЗДАНІЕ ВТОРОЕ

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
ИЗДАНІЕ А. С. СУВ0РИНА
1906

ТРОГИРСКІЙ ВОЕВОДА

ТРАГЕДІЯ ВЪ ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ

(ФАБУЛА ВЗЯТА ИЗЪ НАРОДНАГО ДАЛМАТИНСКАГО ПРЕДАНІЯ).

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА:

Баронъ Радиславъ.

Зорица, его дочь.

Графъ Адальбертъ.

Миленко, его сынъ.

Лука, крестный отецъ Зорицы.

Настоятель въ монастыр Св. Николая.

Петко.

Марьяна, служанка.

Янъ, стремянной.

Старикъ.

Старуха.

Слуги, позжане, музыканты, и т. п. Дйствіе въ Трогир и его окрестностяхъ, въ Далматіи, въ начал XVII вка.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

Комната въ дом барона Радислава. Выходная дверь налво, ближе къ авансцен, подл небольшое окно. Внутренняя дверь направо въ глубин. Задняя стна — венеціанское окно съ видомъ на море {Вс обозначенія отъ зрителей.}.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

Графъ Адальбертъ, одинъ, вскор Лука, Графъ нетерпливо ходитъ взадъ и впередъ по комнат, какъ человкъ который кого-то или чего-то ждетъ. Потомъ подходитъ къ лвому окну и глядитъ на улицу.

ГРАФЪ.

Ни души… какъ же они долго, какъ долго!.. [Отворачивается отъ окна, хочетъ отойти, но въ нершительности останавливается и снова смотритъ въ окно]. Вотъ наконецъ-то… Кто жъ это?.. И какъ спшитъ!.. Должно-быть съ радостною встью. [Входитъ Лука]. Здравствуй, Лука!

ЛУКА.

А! это ты, графъ. Зачмъ же ты здсь? Отчего не на выборахъ?

ГРАФЪ.

А ты оттуда?

ЛУКА.

Нтъ, гд мн! У меня старуха расхворалась. Я и сюда-то на минутку чтобъ узнать… да видно не кончилось еще. А ты-то отчего не пошелъ?

ГРАФЪ.

Неловко показалось.

ЛУКА.

Чмъ неловко?

ГРАФЪ.

Сына выбираютъ, а я тутъ же стою, словно проситель. Словно и пришелъ-то затмъ только чтобы жалостнымъ видомъ своимъ всхъ разжалобить: ‘порадуйте-молъ пожалуста старика, выберите сына’.

ЛУКА.

А ты думаешь, Миленка выберутъ?

ГРАФЪ.

Да, думаю.

ЛУКА.

Отчего жъ не Радислава?

ГРАФЪ.

Радиславъ самъ отказался.

ЛУКА.

Отказался? давно ли? Мн ничего не говорилъ.

ГРАФЪ.

Видишь, Лука, онъ не то чтобы прямо отказался, а только всмъ кто его про Миленка спрашивалъ, ршительно всмъ одно и то же повторялъ: ‘что жъ, выбирайте! Поживите съ молодымъ воеводой’.

ЛУКА.

Гм., гм., это, графъ, вовсе не то что отказался.

ГРАФЪ.

Въ чемъ же разница? Иль по твоему онъ будетъ не радъ, если выберутъ Миленка?

ЛУКА.

Радъ? чему жъ тутъ радоваться, графъ?

ГРАФЪ.

Что зять у него будетъ воеводой въ Трогир.

ЛУКА.

Зять не сынъ, а будь и сынъ, все же, графъ Адальбертъ, самому быть воеводой еще веселй.

ГРАФЪ.

Ты что-то путаешь, Лука.

ЛУКА.

Ничуть. Я только думаю что молодъ еще твой Миленко чтобы быть ему воеводой. Который ему? Двадцать второй?

ГРАФЪ.

Двадцать третій пошелъ со Святаго Мартына.

ЛУКА.

Не велики годы! И еще я думаю, графъ Адальбертъ, что воевода въ Трогир все равно что въ Венеціи дожъ. Конечно, Венеція госпожа, а Трогиръ слуга. Венеція велика и богата, а Трогиръ малъ и бденъ,— да гордость-то всюду гордость, графъ Адальбертъ. И еще я думаю что людямъ на узкой тропинк тснй, чмъ на широкой, а гордости везд просторъ.

ГРАФЪ.

Охъ, Лука, мн сдается что ты и самъ-то хорошенько не знаешь что говоришь. Былъ бы ты правъ, еслибы мы подкапывались подъ Радислава, вели дло тайкомъ. А мы на чистоту все длали, безъ хитрости, открыто. Какъ только пришла мн въ голову эта мысль, что хорошо бы Миленку попытаться въ воеводы, я сейчасъ, ни съ кмъ не совтуясь, никому не заикаясь даже, прямо къ Радиславу пошелъ. Такъ-молъ и такъ, вотъ что я, Радиславъ, задумалъ: скажи жъ свою мысль прямо, какъ я теб свою высказалъ. И онъ отвчалъ: ‘хорошо, пусть будетъ по твоему’. И въ самомъ дл, старъ ужъ онъ, Радиславъ-то, усталъ, пора и отдохнуть ему.

ЛУКА.

Что ты только говоришь, графъ Адальбертъ! Радиславъ-то старъ? Радиславъ-то усталъ? Опомнись! да ему и сорока еще нтъ. Эхъ, графъ Адальбертъ, графъ Адальбертъ! ты по себ судишь о барон. Одно только ты забылъ: сколько у тебя дтей. И Миленко который у тебя, графъ, одиннадцатый?

ГРАФЪ.

Нтъ, двнадцатый.

ЛУКА.

Какъ ты важно сказалъ это ‘двнадцатый’. Сейчасъ видно счастливаго отца. И точно, счастливъ ты. Вотъ и послдняго сына женишь, а не одинъ со старухой станешь вкъ доживать въ пустомъ замк, невстку въ домъ возьмешь, внучатъ будешь няньчить. Такъ Миленко-то у тебя двнадцатый, графъ Адальбертъ? а у Радислава сколько ихъ,— сочти.

ГРАФЪ.

Самъ знаешь, что одна.

ЛУКА.

Одна, и прибавь: единородная. И того не забудь что и жена-то у него вскор посл родовъ умерла. Только и радости у Радислава было что дочка, только и дла что воеводство. А тутъ сразу и безъ дочки оставайся, и безъ дла сиди. Легко ли! И какое дло еще, любимое! Вспомни что его пять разъ кряду воеводой выбирали, что онъ соперниковъ себ не зналъ. И какая дочь-то, единственная! И кто же не нынче, завтра дочь у него изъ дому уведетъ? Да тотъ же кто и воеводство отыметъ. Да ты самъ, графъ, хоть и правнуковъ ужъ дождался, самъ ты, говорю, не стерплъ бы этого. А Радиславъ-то только вдь по твоему старъ!

ГРАФЪ.

Слушай, Лука, ты или безъ цли дурачишься, или напугать меня хочешь. Ты знаешь какая слава про тебя идетъ?— что у тебя глазъ завистливый. Гд весело, чуть ты вошелъ — и заскучаютъ вс, народъ на праздникъ сошелся, погода стоитъ чудная, а чуть Лука въ толпу вмшался — и тучи на неб, и дождь пошелъ. Только я этого глаза твоего завистливаго не боюсь. Не сглазишь же ты счастья своей крестницы, не захочешь, грха побоишься!

ЛУКА.

Знаю я, графъ, что такъ именно болтаютъ про меня, и не разъ замчалъ даже что прохожіе, завидя меня, украдкой мн такъ вотъ рукой рожки строятъ [показываетъ какъ], чтобъ я ихъ самихъ, иль ихъ дтей не сглазилъ. А только я не дурачусь и не шучу надъ тобой и глазъ у меня не завистливый вовсе, а зоркій. Не виноватъ же я что люди слпы и не видятъ бды, когда она ужъ на порог стоитъ. И ты слпъ, графъ Адальбертъ.

ГРАФЪ.

Въ томъ и слпота моя, Лука, что я зла въ добр не вижу.

ЛУКА.

Нтъ, въ томъ, что не замчаешь что съ Радиславомъ творится.

ГРАФЪ [смясь].

Ошибся, Лука, на это и я не слпъ. Вдь ты на то намекаешь что Радиславъ въ послднее время сталъ молчаливъ, легко раздражается, хмуро глядитъ?

ЛУКА.

Отгадалъ, графъ Адальбертъ.

ГРАФЪ.

И не только замтилъ я это, Лука, а и Радислава спрашивалъ что съ нимъ. А онъ отвчалъ что старая его болзнь воротилась, опять печень разболлась у него.

ЛУКА.

Гм., печень. А отчего она разболлась, ты пожалуй и у самого себя не спросилъ? Такъ и не знаешь? не догадался?

ГРАФЪ.

О чемъ тутъ догадываться? Боленъ человкъ, и боленъ.

ЛУКА.

Такъ я скажу теб отчего, графъ Адальбертъ. Сначала-то Радиславъ на твою затю тщеславную легко посмотрлъ: пусть-молъ выбираютъ Миленка, все равно не его, а меня выберутъ. А теперь, какъ разглядлъ, что дло можетъ кончиться на двое — и призадумался, и печень тутъ у него расходилась. А ты помни, графъ Адальбертъ, что въ печени — желчь, а въ желчи гнвъ.

ГРАФЪ.

Ты наконецъ разсердишь меня, Лука!

ЛУКА.

На себя, графъ, сердись… Зачмъ было теб, какъ задумалъ это дло, прямо къ Радиславу идти? Ты ко мн бы пришелъ, со мной посовтовался.

ГРАФЪ.

А что-жъ бы ты, мудрецъ, сказалъ?

ЛУКА.

Сказалъ бы: ужъ если теб такая нелпая мысль въ голову засла, такъ раньше хоть свадьбу сыграй. Посл свадьбы и ссора не страшна. А теперь…

ГРАФЪ [съ несовсмъ покойнымъ смхомъ].

А теперь-то что? Ну, каркай ужъ, каркай, старый воронъ! Пророчь намъ бды.

ЛУКА.

Мн напророчить вамъ бду не мудрено. Не даромъ вы оба съ Радиславомъ далматинскіе бароны. Вамъ ничего не стоитъ изъ пустяковъ поссориться, а посл всю жизнь другъ другу мстить. И не трудно вамъ и дружбу многолтнюю въ клочья разорвать, да изъ окна что тряпицу негодную выбросить, а потому мн васъ обоихъ не жаль. И Миленка твоего не жаль. Молодъ онъ еще и потому глупъ: двухъ зайцевъ однимъ выстрломъ вздумалъ свалить. И того не сумлъ разглядть, что они въ разныя стороны бгутъ. Одну крестницу мн жаль и крпко жаль. Видишь, графъ Адальбертъ, полюбила она твоего сынка, и такъ-то она его полюбила, что сдается мн будто и зачахнетъ, и истаетъ безъ него. Вотъ мн и жаль ее.

ГРАФЪ.

А ты думаешь, Миленко меньше ее любитъ?

ЛУКА.

Что Миленко! Любить онъ ее какъ всякій парень свою невсту любитъ. Не эта, такъ та, об молоды, об богаты, об красивы… Гд ему любить! Какую онъ молодость провелъ? Цлыхъ пять лтъ въ Италіи пробылъ, а что длалъ? Учился, говорятъ, дожидаясь пока невста подростетъ, изъ университета въ университетъ перезжалъ. Знаемъ мы это ученье! Ну и обычай тамъ не нашъ: вольные нравы. Тамъ жены не съ мужьями живутъ и мужья не съ женами, да еще и хвалятся этимъ.

ГРАФЪ.

Дурно же ты, Лука, про Миленка думаешь. А я теб скажу что онъ чистъ отъ грха. Самъ мн признавался что когда бралъ его соблазнъ — ‘только, говоритъ, припомню я эту двочку, эту милую мою Зорину, съ которой отцы насъ еще съ дтства обручили — и никакой соблазнъ мн не страшенъ’.

ЛУКА.

А если такъ, и Миленка твоего мн жаль, графъ. Однако прощай. Заболтался я съ тобой и забылъ что старуха моя больна лежитъ.

ГРАФЪ.

Ты разв не отобдаешь съ нами? Вдь что бы ты своимъ дурнымъ глазомъ ни видлъ, а у насъ праздникъ сегодня, радость семейная.

ЛУКА.

Будетъ у васъ радость, если Радислава выберутъ да ты на это не обидишься. А ты вдь тщеславенъ, признайся, графъ Адальбертъ. Ну, я домой, только вотъ на крестницу погляжу.

[Идетъ во внутренніе покои].

ГРАФЪ.

Ты не вздумай пожалуйста и ей пророчить.

ЛУКА.

Нтъ, графъ Адальбертъ: старый Лука еще не вовсе изъ ума выжилъ. Да по моему видишь ли, графъ, если и есть что на земл святое, такъ только чистая душа двичья, и ее-то стану я смущать! Прощай же. [Идетъ и опять останавливается]. Да! помни еще что въ печени желчь, а въ желчи гнвъ. Хоть сегодня-то остерегитесь, не раздражайте его. Страшенъ Радиславъ, бойся его. Не даромъ онъ въ Венеціи съ молоду учился и у турокъ въ плну не даромъ же съ годъ пробылъ: онъ въ гнв хитеръ какъ венецеецъ и золъ какъ турокъ. Помни же, графъ, прощай.

[Ушелъ].

ЯВЛЕНІЕ II.

Графъ Адальбертъ, одинъ.

Фу ты! разсердилъ-таки меня!.. И все вдь пустяки, чистйшій вздоръ… И чего на Радислава не наговорилъ!.. И золъ-то онъ, и хитеръ… Со стороны послушать:— врагъ говорите, а онъ Радиславу другъ искренній… Ну, да я въ его завистливый глазъ не врю… Одинъ только его совтъ и хорошъ: больного точно раздражать не слдуетъ.

ЯВЛЕНІЕ III.

Графъ Адальбертъ, Зорица, вскор Радиславъ.

ЗОРИЦА [вбгая].

Батюшка у крыльца.

[Бжитъ во входнымъ дверямъ].

ГРАФЪ.

Какъ? одинъ?

[Входитъ Радиславъ].

ЗОРИЦА.

Что съ тобой, батюшка? Какой ты хмурый сегодня! И со мной не поздороваешься? Иль ты забылъ что не цловалъ меня еще сегодня?

РАДИСЛАВЪ [цлуя дочь].

Прости, Зорица.

ЗОРИЦА.

А графа ты разв не замтилъ? Вдь и графъ здсь.

РАДИСЛАВЪ.

Въ самомъ дл не замтилъ. Здравствуй, графъ.

[Небрежно киваетъ ему головой].

ГРАФЪ [съ поклономъ].

Здравствуй, Радиславъ. [Про себя]. А крпко онъ нынче не въ дух.

ЗОРИЦА.

Что-жъ ты молчишь, батюшка? Иль нечмъ тебя насъ порадовать? Да нтъ! вдь выбрали же, выбрали Миленка, я сердцемъ чую, что выбрали.

РАДИСЛАВЪ

Рада ты, Зорица?

ЗОРИЦА.

Какъ мн не радоваться! Вдь онъ мой… [движенье Радислава] и твой, и твой, батюшка.

РАДИСЛАВЪ.

Чтожъ, веселися, веселись, Зорица. Наскучило видно теб быть воеводской дочкой, воеводской женой захотлось стать,

ЗОРИЦА.

Какъ ты странно это, отецъ, сказалъ… Но постой! Чу, словно толпа вдали гудитъ… Врно Миленко, а его провожаютъ. [Бжитъ къ лвому окну и смотритъ въ него]. Да, да, такъ и есть. [За сценой крики и выстрлы]. Слышишь? выстрлы. Вдь это въ его честь, батюшка. И кричатъ… Только словъ, досадно, не разберу… А вотъ тронулись опять… теперь близко, ужъ близко… подходятъ… А вотъ еще ближе… Теперь и слова разберу.

РАДИСЛАВЪ [про себя].

Неужто онъ ввалится сюда со всею ватагой?

ГРАФЪ [про себя].

А Радиславъ еще принахмурился.

[За сценой крики: ‘Живи нашъ воевода! Слава молодому воевод! Слава, слава!’]

ЗОРИЦА.

Ну, теперь и слова разобрала. [Подбгая къ отцу]. Слышалъ батюшка? Какъ они кричали: ‘слава молодому воевод! Живи нашъ воевода’! [Опять бжитъ къ окну]. Вотъ они ужъ на углу. Стоятъ. Миленко теперь говоритъ. Кланяется. Вотъ опять кричать будутъ. (За сценой крики и выстрлы). А вотъ Миленко и къ дому повернулъ. Какъ онъ бжитъ, какъ онъ спшитъ! Смшно даже!.. А ему весело…

[Спшитъ жениху на встрчу].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Т же, Миленко.

ЗОРИЦА.

Миленко! здравствуй. Добрый мой, желанный…

Какъ рада я!.. И словъ-то не найду…

МИЛЕНКО.

Такъ поздравляй горячимъ поцлуемъ. [Цлуются].

А гд-жъ отецъ?

ЗОРИЦА [съ веселымъ смхомъ].

Да вотъ же онъ стоитъ,

А ты…

МИЛЕНКО [подходя къ отцу].

Поздравь же, батюшка, меня.

Благослови на воеводскій трудъ. [Опускается на колни].

ГРАФЪ [благословляя].

Благослови Господь. Теперь вставай,

Цлуй меня, сынокъ. [Цлуются]. Ну, поздравляю.

Вкъ воеводой будь. [Еще цлуетъ и тихо]: Остерегися.

Не въ дух нынче Радиславъ: онъ боленъ.

РАДИСЛАВЪ [про себя].

О чемъ они тамъ шепчутся?

МИЛЕНКО (подходя къ Радиславу).

Теперь

Теб поклонъ и теплое спасибо:

Твоею милостью я добылъ счастья,

Народъ во мн, — тебя, баронъ, почтилъ.

Вс поздравляя въ голосъ мн сказали:

‘Благодари не насъ, а Радислава,

‘Когда бъ ему ты не былъ любъ, Миленко,

‘И намъ бы не любъ былъ, когда бъ не онъ,

‘Теб во вкъ не быть бы воеводой’.

РАДИСЛАВЪ.

Да, стараго орла съ гнзда долой,

А молодого соколенка посадили…

А жаль…

МИЛЕНКО.

О чемъ жалешь, нареченный тесть?

РАДИСЛАВЪ.

Конечно не о томъ, зятекъ мой милый,

Что умные Трогирцы не меня

Сегодня излюбили воеводой.

А жаль того мн, милые друзья,

Что намъ на вкъ приходится разстаться.

ГРАФЪ.

И не пойму, что ты хотлъ сказать…

РАДИСЛАВЪ.

Нельзя мн посл ныншняго срама

Въ Трогир и минуты оставаться.

ГРАФЪ.

Да въ чемъ же срамъ? Иль кто тебя обидлъ?

РАДИСЛАВЪ.

Не стыдно мн что выбранъ зять: я самъ

Того хотлъ. А видишь, Адальбертъ,

Какъ выборы окончились, гурьбою

Вс бросились Миленка поздравлять,

А про меня не вспомнили. Одинъ,

Отверженный, я въ сторон стоялъ…

Какъ будто бы какой-нибудь воришка,

Привязанный къ позорному столбу:

Толпа ужъ на него понаглазлась

И бросилась на новое. Пять разъ,

И кряду, выбирали воеводой,

И что жъ? въ единый мигъ меня забыли:

Могли бы, кажется, сказать спасибо

За вс мои тяжелые труды.

МИЛЕНКО.

Ты ошибаешься, мой милый тесть…

РАДИСЛАВЪ.

Постой. Дай кончить мн. За что-нибудь

Да выбирали же меня?.. Иль былъ я

Плохимъ и нерадивымъ воеводой?

Иль дурно правилъ судъ? Иль обижалъ

Сиротъ и вдовъ? Иль былъ подкупенъ?

Иль расточалъ общественныя деньги?..

МИЛЕНКО.

Они забыли въ первую минуту…

РАДИСЛАВЪ.

Забыли? такъ и я забуду ихъ,

Безпамятныхъ глупцовъ, неблагодарныхъ…

МИЛЕНКО.

Потомъ опомнились…

РАДИСЛАВЪ.

Такъ отчего жъ

Они за мной не бросились въ догонку?

Хотя бы выборныхъ ко мн прислали…

МИЛЕНКО.

Чуть лишь замтили что ты ушелъ,

Смутились вс, и поршили тутъ же

Что завтра выборныхъ къ теб пришлютъ

Благодарить…

РАДИСЛАВЪ.

Нтъ, завтра поздно будетъ.

Не такъ высокія заслуги цнятъ,

Не такъ прощается народъ съ любимцемъ…

Теперь ты видишь, графъ, и ты, Миленко,

Что мн нельзя и дня здсь оставаться…

ЗОРИЦА.

Нтъ, батюшка, ты не покинешь насъ.

РАДИСЛАВЪ [лаская ее].

Тебя-то, дочка, какъ же мн покинуть?

И ты со мной въ Венецію подешь.

МИЛЕНКО.

Въ Венецію? А свадьба?

РАДИСЛАВЪ.

Что же длать?

И радъ бы я да видишь самъ — нельзя.

МИЛЕНКО.

Нтъ, нтъ! не можетъ быть! Нтъ, лучше

Я завтра откажусь отъ воеводства…

Я уступлю теб… Пускай они

Тебя опять поставятъ воеводой…

Я настою… я прикажу…

РАДИСЛАВЪ.

Мальчишка!

Не знаешь ты барона Радислава…

Не отъ кого еще, съ тхъ поръ какъ живъ,

Подачекъ онъ не принималъ… А еслибъ

Кто и посмлъ ему подачку сунуть,

Такъ онъ сумлъ бы дерзкому нахалу

Въ лицо ее швырнуть…

МИЛЕНКО.

Прости, баронъ.

Я не въ обиду… я погорячился…

Вотъ видишь, какъ меня схватило горе:

‘Какъ? съ Зорицей разстаться? навсегда’?

Я и сказалъ… неловко… неумло…

РАДИСЛАВЪ.

Остерегайся впредь. Иное слово

Ударитъ въ сердце острою стрлой

Да и засядетъ тамъ до самой смерти:

Попробуй вынуть — сердце разорвешь.

МИЛЕНКО.

Но ты простишь меня… Я съ вами ду…

Я брошу все: отца и воеводство…

Я съ Зорицей разстаться не могу…

РАДИСЛАВЪ.

Такъ и поврилъ я теб?.. И, полно.

Когда-бъ ты Зорицу любилъ такъ крпко,

О ней бы объ одной до свадьбы думалъ,—

Не сталъ бы воеводства добиваться,

Не сталъ бы тестя натравлять на гнвъ.

Врне, ты и сватовство тянулъ

Лишь для того чтобъ крпко заручиться

Моимъ, на выборахъ всесильнымъ, словомъ…

МИЛЕНКО.

Послушай, Радиславъ…

ГРАФЪ.

Молчи, Миленко.

Онъ нездоровъ… онъ самъ, поврь, не помнитъ.

РАДИСЛАВЪ.

Нтъ, очень помню, буду помнить вкъ

Какъ твой сынокъ мн посулилъ подачку.

[Миленк].

Ужъ ты не думалъ ли что я отдамъ

И Зорицу въ промнъ за воеводство?

МИЛЕНКО.

О, сколько хочешь смйся надо мною

И унижай меня, баронъ, какъ хочешь,—

Я не сочту того за оскорбленье,

Лишь позабудь мою дурную вспышку,

Обидное нечаянное слово…

Подумай самъ, какіе пустяки,

Какой ничтожный вздоръ…

РАДИСЛАВЪ.

А! для тебя

То пустяки что тестя оскорбили.

А! для тебя то вздоръ что мн нельзя

На улицу безъ сраму показаться.

Хорошаго зятька я было добылъ!..

Нтъ, слава Господу за этотъ случай:

Онъ мн глаза открылъ.— Прощай, Миленко.

МИЛЕНКО.

И это все? Ты не простишь меня?

Не извинишь нечаянной обиды?

РАДИСЛАВЪ.

Ужъ я сказалъ теб: прощай, Миленко,

А если хочешь, такъ еще скажу:

Прощай, трогирскій славный воевода.

МИЛЕНКО.

Такъ счастье дочери своей разрушить,

Такъ надсмяться надъ святой любовью,—

Да этого не сдлаетъ и турокъ.

РАДИСЛАВЪ.

А! значитъ я не врую въ Христа

И сталъ ужъ для тебя подле турка.

Зачмъ же лзешь ты ко мн въ зятья?

Не честь теб, трогирскій воевода,

Родство со мной, съ поганымъ, съ подлымъ туркомъ.

[Миленко хочетъ говорить, но графъ схватываетъ его быстро ея руку и увлекаетъ за собой].

ГРАФЪ.

Пойдемъ, сынокъ. Опомнится онъ завтра

И самъ же прибжитъ къ теб съ прощеньемъ.

РАДИСЛАВЪ.

Ужъ я опомнился! Я васъ узналъ!

Такія гадины…

ГРАФЪ [увлекая сына].

Молчи, Миленко.

Иди за мной.

[Уходятъ].

РАДИСЛАВЪ.

Безъ васъ дышать вольне.

ЯВЛЕНІЕ V.

Радиславъ, Зорица.

ЗОРИЦА.

Я ворочу ихъ, батюшка…

РАДИСЛАВЪ.

Зачмъ?

Чтобъ бросить тъ въ лицо проклятье

За оскорбленье твоего отца?

Что-жъ, дочка, вороти — ты тмъ докажешь

Что для тебя отецъ всего дороже.

ЗОРИЦА.

Отецъ, отецъ! зачмъ ты это сдлалъ?

Пусть онъ не правъ и оскорбилъ тебя,—

Хотя, поврь, безъ умысла и злобы,—

Но онъ просилъ униженно прощенья,

Все для меня готовъ былъ перенесть…

Хотя-бъ меня ты пожаллъ немного,.

Я безъ него умру… Отецъ, отецъ!..

РАДИСЛАВЪ.

И! полно, Зорица. Не стоитъ онъ

Твоихъ жемчужныхъ слезъ и горькихъ вздоховъ.

Я опытнй тебя, я зорче вижу,

Въ сердцахъ людей отчетливй читаю…

Поврь мн, Зорица, они давно

Придумали лукаво эту ссору…

ЗОРИЦА.

Да пощади же, батюшка, меня…

Иль я и жалости твоей не стою?

О, мой Миленко! дорогой, желанный!

Во вки вчные тебя я не забуду,

Двичьимъ сердцемъ вдовствуя по миломъ.

РАДИСЛАВЪ.

И! Зорица, утшишься, не бойся.

Теб я лучше жениха найду,

Статнй и краше, и добре сердцемъ.

ЗОРИЦА.

Я никогда по миломъ не утшусь,

Я въ монастырь уйду…

РАДИСЛАВЪ.

И это знаемъ!

Не ты одна по миломъ горевала,

Не ты одна съ слезами причитала,—

И ты утшишься какъ вс другія,

И народишь отцу внучатокъ кучу.

ЗОРИЦА.

Я въ монастырь…

РАДИСЛАВЪ.

О, вздоръ! Не застращаешь!

А въ монастырь отдать тебя на время

Пожалуй и не худо — тамъ тебя

Хоть малость послушанію научатъ.

[Про себя].

И дома кстати оставлять опасно:

Того-гляди трогирскій воевода

Замыслитъ силой увезти невсту.

ЗОРИЦА.

О, я умру!..

РАДИСЛАВЪ.

Ну, будетъ же, довольно,

Не то я осержусь, пойдемъ обдать.

[Длаетъ нсколько шаговъ, потомъ возвращается и нжно взявъ дочь за руку, ласкаетъ ее].

Ну, полно же, голубушка моя!

Утшься, ласточка моя морская!..

Вдь я люблю тебя… Иль ты совсмъ *

Изъ-за Миленка про отца забыла?..

Не плачь же, душечка…

ЗОРИЦА
[припадая съ рыданіемъ къ отцу на грудь].

Отецъ, отецъ!..

Занавсъ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

Женскій монастырь. Небольшая келья съ перегородкой. Блыя каменныя стны. Деревянная мебель. Дверь въ задней декораціи и въ пере городк.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

Сцена пуста.

Вскор Марьяна, изъ выходныхъ дверей, потомъ Зорица.

МАРЬЯНА [вбгая опрометью, громко].

Синьйорина! а синьйорина!.. Гд же она? А? должно-быть прилегла за перегородкой… Какъ бы мн сдлать чтобъ она не сердилась на меня когда проснется? А! знаю… Я притворюсь будто мн послышалось что она звала меня. [Осторожно и на цыпочкахъ подходитъ къ перегородк и легонько стучитъ въ нее, потомъ опасливо, какъ бы боясь сразу разбудить]. Синьйорина! а синьйорина!

ЗОРИЦА [изъ-за перегородки].

Чего теб, Марьяна?

МАРЬЯНА.

Вы не спите?

ЗОРИЦА [также].

Нтъ, я просто прилегла со скуки.

МАРЬЯНА.

И не звали меня?

ЗОРИЦА [также].

Нтъ, Марьяна.

МАРЬЯНА.

А мн вдь вашъ голосъ послышался. Сидла я въ корридор и вдругъ — вашъ голосъ. И такъ явственно, явственно. Да, синьйорина, очень явственно и громко. Я испугалась даже и бросилась сюда со всхъ ногъ.

ЗОРИЦА [также].

И хорошо сдлала что пришла, Марьяна. Мн скучно, посиди со мной, разскажи что-нибудь. Я сейчасъ выйду къ теб.

МАРЬЯНА [про себя].

О чемъ бы мн разсказать ей? А! знаю, знаю [Входитъ Зорина]. А вотъ вы, синьйорина, просите меня разсказать вамъ что-нибудь, а я право не знаю что мн вамъ разсказать. Разв вотъ что я вамъ, синьйорина, скажу. [Подумавъ]. Я знаю отчего вы скучаете, синьйорина.

ЗОРИЦА.

Отчего, Марьяна?

МАРЬЯНА.

Оттого что вы думаете объ одномъ скучномъ, а вы думайте о чемъ-нибудь веселомъ. Я вотъ никогда не скучаю, а отчего? Оттого что я думаю всегда о самомъ, самомъ веселомъ, о повар Карл, или о стремянномъ Ян, и оттого я постоянно веселая.

ЗОРИЦА.

На моемъ мст и ты бы заскучала, Марьяна.

МАРЬЯНА.

На вашемъ мст? Позвольте, синьйорина, какъ же на вашемъ мст?

ЗОРИЦА.

Ну, еслибы твой женихъ какъ мой забылъ тебя, ухалъ ъ Венецію и тамъ женился чрезъ мсяцъ.

МАРЬЯНА.

А разв синьйоръ Миленко забылъ васъ?

ЗОРИЦА.

Да, Марьяна.

МАРЬЯНА.

И женился тамъ?

ЗОРИЦА.

Ахъ, Марьяна!

МАРЬЯНА.

Что за проклятая эта Венеція! [Про себя]. А я это очень хитро сказала. [Вслухъ]. Но позвольте, позвольте, синьйорина. Вдь вы изволили спрашивать что бы я сдлала на вашемъ мст? Такъ вдь, синьйорина?

ЗОРИЦА.

Да.

МАРЬЯНА.

Я сейчасъ разсужу, синьйорина, и скажу вамъ. Что бы такое, въ самомъ дл, я сдлала? А! понимаю. Видите ли, синьйорина, еслибъ такое со мной сдлалъ Янъ, который служитъ у вашего батюшки стремяннымъ, я вышла бы за Карла который служить у вашего батюшки поваромъ. А еслибъ такое сдлалъ Карлъ, который служить у вашего батюшки поваромъ, я бы вышла за Яна. Потому что, видите ли, синьйорина, оба они и стремянной Янъ, и поваръ Карлъ влюблены въ меня. И я, синьйорина, и я также влюблена въ обоихъ: и въ повара Карла, и въ стремяннаго Яна. Такъ что я была бы рада еслибъ со мной такое случилось какъ съ вами. Вы разсудите сами, синьйорина: поваръ — хорошо, потому что всегда будешь сть сладко, но онъ вчно сидитъ дома, а это скучно. А стремянной хоошо потому что онъ узжаетъ и опять не хорошо потому что слишкомъ ужъ часто узжаетъ. Вотъ я и живу въ нершительности, синьйорина. Но вы не слушаете меня, синьйорина? вы задумались? [Особо]. Бдняжка синьйорина! А вдь я могу ее кой-чмъ порадовать, только нельзя сразу, никакъ нельзя: она того гляди испугается. Какъ бы мн сдлать? А! знаю, знаю. [Вслухъ, наклоняясь надъ Зорицей я слегка дотрогиваясь до ея плеча]. Синьйорина! а синьйорина! Вы задумались? Вы не слушаете меня, синьйорина?

ЗОРИЦА.

А!.. Что, Марьяна?

МАРЬЯНА.

А вотъ вы просили вдь меня чтобъ я разсказала вамъ что-нибудь. А я теперь и вспомнила. Очень хорошая исторія, синьйорина, и дв капли воды похожа на вашу. Только вы не думайте что это смшная исторія, она жалостная, самая прежалостная. Я даже никогда не смюсь когда ее разсказываютъ. А я, синьйорина, всегда смюсь когда разсказываютъ исторіи. Потому что, знаете синьйорина, смяться гораздо веселй, чмъ плакать. Только вы не задумывайтесь, синьйорина, а слушайте. Потому что непремнно надо чтобъ вы слушали эту исторію. [Про себя]. А я вдь хитро это сказала.

ЗОРИНА.

Что жъ, Марьяна? я слушаю.

МАРЬЯНА.

Вотъ видите ли, синьйорина, въ Венеціи или во Флоренціи, не помню ужъ гд, право, только наврно знаю что не у насъ въ Трогир, жилъ былъ одинъ синьйоръ, точь въ точь какъ господинъ баронъ. И у него была дочь, точь въ точь какъ вы, синьйорина, а у нея былъ женихъ, точь въ точь какъ у васъ синьйоръ Миленко. Ну слушайте же, синьйорина. Вотъ отецъ поссорился съ женихомъ, и женихъ ухалъ куда-то въ другой городъ, я не помню ужъ куда именно, но только въ другой, совсмъ въ другой городъ. А въ Венеціи былъ писарь и былъ онъ большой хитрецъ. Онъ, знаете, сидлъ на площади и писалъ всякія письма, какія кому надобно. А хитрость его въ томъ была, что онъ могъ поддлываться подъ чью угодно руку. Взглянетъ на чужое письмо и напишетъ, и вы ни за что не узнаете писарь ли это писалъ или не писарь. И вотъ отецъ приходитъ къ писарю и говоритъ ему: ‘можешь ли ты, писарь, написать мн письмо, только такое письмо, чтобъ подъ женихову руку. И будто женихъ въ немъ пишетъ, въ этомъ письм-то, что онъ влюбленъ въ другую, въ очень, очень знатную даму, а о невст и думать забылъ и даже будто тутъ же въ письм пишетъ о ней, какъ самый низкій мущина. А писарь..

ЗОРИЦА.

И они отдали это письмо бдной двушк?

МАРЬЯНА.

Да, синьйорина. А вы почему же догадались? Только видите, это было уже посл, гораздо позже, а сперва они написали письмо.

ЗОРИЦА.

И она поврила?

МАРЬЯНА.

Да, синьйорина. Только, право, откуда-жъ вы все это узнали? Впрочемъ, синьйорина, дло вдь вовсе не въ этомъ.

ЗОРИЦА.

А въ чемъ же?

МАРЬЯНА.

А въ томъ, синьйорина, что врить-то вовсе не слдовало. Потому что письмо вдь писалъ не настоящій женихъ, а писарь. Такъ и вы, синьйорина. Вы вотъ врите, а можетъ-быть это и неправда. Вы думаете что синьоръ Миленко въ Венеціи, а онъ можетъ-быть вовсе не въ Венеціи. Вы вотъ думаете что онъ женился, а можетъ-быть онъ и не думалъ жениться…

ЗОРИЦА.

Что-жъ ты хочешь этимъ сказать? что отецъ обманулъ?.. я хотла сказать что до отца дошли ложные слухи…

МАРЬЯНА [съ испугомъ].

Нтъ, нтъ, синьйорина, я этого вовсе не хотла сказать. И ничего никогда я не хотла сказать про господина барона. И даже думать о немъ не хотла. И Янъ стремянной, и Карлъ поваръ, и они никогда не думаютъ. Потому что мы вс трое очень боимся господина барона.

ЗОРИЦА.

Но ты что-нибудь да хотла же сказать? Ты не даромъ просила меня слушать… Говори же, Марьяна, говори!

АРЬЯНА [падая на колни].

Простите, синьйорина… Я… я… я просто хотла доложить вамъ что синьйоръ Миленко теперь въ саду и что вамъ, можетъ-быть угодно его видть.

ЗОРИЦА.

Что ты сказала? Миленко здсь? и это правда?

МАРЬЯНА [вскакивая съ колнъ].

Ахъ, синьйорина! Вотъ видите, я сразу боялась испугать васъ, синьйорина, и потому не говорила. Но теперь вы стали такая веселая, такая веселая что я могу ужъ прямо вамъ доложить что и въ самомъ дл вдь синьйоръ Миленко въ монастырскомъ саду. И онъ послалъ меня къ вамъ спросить: угодно ли вамъ принять его?..

ЗОРИЦА.

Ахъ, какая ты, Марьяна! Бги, бги, зови его скоре.

МАРЬЯНА.

Я сейчасъ побгу, синьйорина. Только вы, синьорина, ради Бога, синьйорина, если это какъ-нибудь дойдетъ до господина барона, вы ужъ не выдавайте меня, синьйорина, что вотъ будто я знала. Я очень боюсь господина барона. И Янъ стремянной…

ЗОРИЦА.

Ахъ, нтъ, нтъ! Только бги же скоре.

МАРЬЯНА.

Что же вы скажете ему, синьйорина?

ЗОРИЦА.

Ахъ, Марьяна, все равно… что-нибудь да скажу…

МАРЬЯНА.

Нтъ, синьйорина, это вовсе не все равно. Ужъ я лучше научу васъ, синьйорина. Что бы такое ему сказать? А! знаю… Самое лучшее скажите ему то же самое что я сказала въ третьемъ год, когда разбила зеркало и свалила на кошку. Скажите ему, что я для васъ въ поварн сладкіе пирожки готовила. Не правда ли, синьйорина, я это очень хитро при- думала?

ЗОРИЦА.

Ахъ, Марьяна, ты убьешь меня.

МАРЬЯНА.

Бгу, синьйорина, сейчасъ бгу. [Бжитъ и останавливается у дверей]. Больше ничего не прикажете, синьйорина?

ЗОРИЦА.

Нтъ, нтъ! Бги же.

МАРЬЯНА.

Слушаю, синьйорина.

[Присдаетъ и затмъ исчезаетъ].

ЯВЛЕНІЕ II.

Зорица, вскор Миленко,

ЗОРИЦА [одна].

Миленко здсь… И не женатъ… О, Боже!

Зачмъ же было моему отцу?..

Нтъ, нтъ, не можетъ быть… Онъ не нарочно,

Онъ самъ обманутъ былъ.

[Входитъ Миленко].

О, другъ мой милый!

[Она бросается къ нему и вдругъ останавливается].

Постой, постой! Не подходи ко мн…

Сперва скажи: ты не женатъ, Миленко?

Ты не женатъ?

МИЛЕНКО.

Ахъ, Зорица! и ты!..

И ты могла поврить…

ЗОРИЦА.

Нтъ, Миленко,

Нтъ, я не врила…

МИЛЕНКО.

Ты не спросила-бъ…

ЗОРИЦА.

Я сомнвалась, плакала, боялась,

Но я не врила… Что-жъ ты стоишь,

Скоре подойди, цлуй невсту…

[Онъ подходитъ].

Вотъ такъ, вотъ такъ! Еще разочекъ, милый…

А ты ужъ и обидлся сейчасъ…

Ужъ и спросить нельзя!..

МИЛЕНКО.

Но какъ могла ты!..

ЗОРИЦА.

А кто же виноватъ во всемъ? Не ты ли?

Конечно ты. Два мсяца ждала я,

Два долгихъ мсяца ждала,— а ты?

Хотя бы всточку!.. И по невол

Тутъ мн подумалось что ты забылъ,

Что разлюбилъ… И въ голову пришло

Что помни обо мн еще Миленко,

Ужъ онъ сумлъ бы въ монастырь пробраться

И чрезъ Марьяну, иль инымъ путемъ,

Прислать мн всточку…

МИЛЕНКО.

Ахъ, ты не знаешь

Всхъ бдъ моихъ: ты выслушай сперва.

Въ тотъ горькій злополучный день,— ты помнишь?

Баронъ сказалъ что увезетъ тебя

Въ Венецію. И на другое утро

Я видлъ самъ какъ сли вы въ корабль

И поплыли… И я за вами слдомъ,

На первомъ отходившемъ корабл.

Вотъ я въ Венеціи… Ищу повсюду,

Никто, нигд не видлъ, не слыхалъ…

А въ ночь сироко дулъ и буря выла…

Что я тутъ пережилъ! Какіе страхи

И день, и ночь ни мучали меня…

Въ отчаяньи я руку заносилъ

На самого себя, но спасъ отъ смерти

Святитель Николай, угодникъ Божій…

ЗОРИЦА.

Но почему же графъ не написалъ?

МИЛЕНКО.

Онъ самъ не зналъ. Но слушай. Въ самый

Николинъ день, когда меня тоска

Совсмъ ужъ было задушила,— вдругъ

Приносятъ мн нежданное письмо.

Отецъ писалъ что Радиславъ въ Трогир,

Что онъ въ Венецію не думалъ здить,

А свезъ тебя въ прибрежный монастырь

И прожилъ тамъ съ тобою дв недли.

ЗОРИЦА.

Вотъ радость-то теб была, Миленко!

МИЛЕНКО.

Какъ принесли письмо, былъ поздній вечеръ…

И разсказать я не могу что было

Со мной въ ту ночь: и радъ я былъ безмрно,

И страхъ напалъ что ты ужъ разлюбила,

Илъ умерла съ тоски… Насилу утра

Дождался я… Чуть разсвло — на пристань.

Спасибо, на Славянскомъ побережья

Мн встртился знакомый капитанъ,

Онъ въ то же утро съ якоря снимался

И согласился взять меня съ собой.

Мы вышли въ море. Но должно-быть горю

Жаль было отпуститъ меня домой:

И буря встала, и противный втеръ…

Насъ отнесло къ далекимъ берегамъ…

Корабль разбило, мы спаслися чудомъ…

И наконецъ-то, посл долгихъ странствій,

Мн удалось добраться до Трогира.

ЗОРИЦА [лаская его].

Ахъ, бдный, бдный мой!.. О! сколько горя

Ты вытерплъ, — и все изъ-за меня.

А я-то, злая, встртила упрекомъ!..

Когда жъ ты воротился?

МИЛЕНКО.

Лишь вчера.

ЗОРИЦА.

А нынче ужъ со мной? Спасибо, милый.

[Цлуетъ его].

Но, дастъ Господь, устало злое горе

Тебя преслдовать.— Конечно, намъ

Придется потерпть, дружокъ, немного,

Пока утишится отцовскій гнвъ…

МИЛЕНКО.

Какъ, Зорица? иль ты еще не знаешь?

ЗОРИЦА.

Иль новая бда?

МИЛЕНКО.

И горше первой.

ЗОРИЦА.

Да говори же…

МИЛЕНКО.

Отвчай сперва:

Откуда у тебя взялось сомннье

Что я женатъ?

ЗОРИЦА.

Мн написалъ отецъ.

МИЛЕНКО.

Я такъ и зналъ. Хитро баронъ задумалъ:

Сперва печалью сердца отравить,

А тамъ повеселить насильнымъ бракомъ.

ЗОРИЦА.

Не говори такъ про отца, Миленко.

Онъ самъ обмануть былъ. Да, да, наврно.

Должно-быть злые люди подслужились,

Ему въ угоду распустили слухъ,

А онъ — онъ въ гнв на тебя поврилъ.

МИЛЕНКО.

Онъ вздумалъ обвнчать тебя насильно,

Ужъ у него женихъ готовъ. Конечно,

Никто у насъ въ Трогир не посмлъ

Невсту отбивать у воеводы, —

Но онъ писалъ въ Венецію къ друзьямъ

И вотъ, пять дней тому, женихъ пріхалъ!

Не удивляйся. Твой отецъ богатъ

И имя знатное его гремитъ

Въ Венеціи не меньше чмъ въ Трогир,

И породниться съ нимъ сочтетъ за честь

Любой вельможа!

ЗОРИЦА.

Нтъ, не можетъ быть.

Я не поврю…

МИЛЕНКО.

Ты повришь скоро:

Сегодня онъ прідетъ съ женихомъ.

ЗОРИЦА.

Нтъ, милый другъ! Нтъ, злые люди

Нарочно распустили этотъ слухъ,

Чтобъ навсегда тебя съ отцомъ поссорить,

Безъ примиренья…

МИЛЕНКО.

Что жъ, не врь покуда…

Но отвчай мн, Зорица, когда

Съ немилымъ, незнакомымъ человкомъ

Тебя насильно въ церковь поведутъ,

Ты позовешь иль нтъ меня на помощь?

ЗОРИЦА.

Напрасные, нелпые вопросы!

Я говорю теб что я не врю…

Поврь, я знаю хорошо отца,

Меня онъ любитъ, онъ меня жалетъ,

Онъ и подумать не ршится даже

Свершить насилье надъ дочернимъ сердцемъ…

МИЛЕНКО.

Но если ‘да’, но если онъ ршится…

ЗОРИЦА.

Тогда… тогда я громко объявлю

Священнику что не желаю замужъ…

МИЛЕНКО.

А твой отецъ отвтитъ за тебя

Что ты желаешь. Знатному барону

Перечить не посметъ бдный попъ…

ЗОРИЦА.

О! ради Бога, замолчи, Миленко…

МИЛЕНКО.

Послушай, Зорица: когда бъ съ друзьями

Я въ этотъ страшный мигъ ворвался въ церковь,

Пошла бы ты за мной?…

ЗОРИЦА.

О! замолчи же,

Не отравляй мн перваго свиданья

Нелпой клеветою на отца…

ЯВЛЕНІЕ III.

Т же, Марьяна.

МАРЬЯНА [вбгая].

Синьйорина, синьйорина!.. Ахъ! да вы вдь и не знаете еще всхъ новостей. Господинъ баронъ пріхалъ.

ЗОРИЦА.

Не можетъ быть!.. Ты видла его?..

МАРЬЯНА.

Нтъ, синьйорина, я не видала: онъ сидитъ теперь у настоятельницы. Но все равно, синьйорина, какъ еслибъ я и видла его: я видла Яна стремяннаго. Вотъ видите, только что я выбжала на крыльцо, какъ вижу что Янъ по двору идетъ. Совершенно какъ во сн. Я испугалась даже и кричу: ‘Янъ! это ты’? А онъ въ отвтъ: ‘Да, это я, Марьяна, я пріхалъ съ господиномъ барономъ, разв ты не знаешь что сегодня свадьба синьйорины’?

МИЛЕНКО.

Ты слышишь, Зорица?

ЗОРИЦА.

Ты лжешь, Марьяна?

МАРЬЯНА.

Ахъ, нтъ синьйорина, я никогда не лгу, и Янъ стремянной, онъ тоже никогда не лжетъ. И вотъ вамъ доказательство. Съ господиномъ барономъ пришло всего пять слугъ, а остальные съ женихомъ. И еще доказательство. Когда мы разговаривали, къ намъ подошла сестра Фредерика. Знаете, та самая что съ заячьей губой, и она еще всегда спитъ въ церкви. И она намъ сказала что видла подвнечное платье. ‘Такое, говоритъ, чудное и богатое платье: я никогда такого не видала’. Я думаю! Гд жъ ей было видть, съ заячьей-то губой!

МИЛЕНКО.

Ты слышишь, Зорица?

ЗОРИЦА.

О, Боже, Боже!..

МАРЬЯНА.

Ахъ! а самое главное и забыла, синьйорина. И пономарь ужъ побжалъ отворять церковь…

МИЛЕНКО.

Еще есть время, Зорица, — бжимъ.

МАРЬЯНА.

Да, синьйоръ Миленко, вамъ не дурно бы убжать. Только я, право, не знаю какъ вы это сдлаете. Потому что, видите, въ корридорахъ снуютъ сестры, и наши люди тутъ же стоять. А впрочемъ, позвольте, я погляжу сейчасъ. [На мгновенье выбгаетъ за дверь, и выскочивъ назадъ, съ испугомъ]. Ахъ, Господи Боже мой! самъ господинъ баронъ въ конц корридора. Скорй, синьйоръ Миленко, скорй за перегородку.

ЗОРИДА.

Миленко, милый мой! Скоре, спрячься.

МИЛЕНКО [цлуя ее].

Будь, Зорица, тверда и крпко помни

Что я съ тобой, что я готовъ на все.

[Уходитъ на перегородку].

МАРЬЯНА.

Еще слава Богу, что господину барону попался на встрчу патеръ и они заговорились. Впрочемъ, позвольте, я еще погляжу. [Отворяетъ дверь, въ дверяхъ Радиславъ]. Ахъ! Вотъ и господинъ баронъ.— Честь имю поздравить васъ, господинъ баронъ. [Чинно присдаетъ и затмъ мгновенно исчезаетъ].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Зорица, Радиславъ.

РАДИСЛАВЪ [подходя и цлуя дочь].

Ну, слава Богу, Зорица! Сегодня

Ты веселй глядишь, въ лиц румянецъ,

Да и глаза свтлй. Вотъ то-то жъ дочка,

Не даромъ видно говорятъ въ народ:

‘Двичьи слезы — что роса, до солнца’…

Но ты какъ будто чмъ-то смущена?

ЗОРИЦА.

Я не ждала тебя… И вдругъ Марьяна!..

РАДИСЛАВЪ.

Ужъ эта глупая двчонка! Вчно

Безъ спроса сунется… Но ты вдь рада

Что я пріхалъ? Да? Скажи же: рада?

ЗОРИЦА.

Да, батюшка.

РАДИСЛАВЪ.

Зачмъ же такъ печально

Ты молвила: ‘да, батюшка?’ А я-то

Какъ только выхалъ, все время думалъ

Что вотъ порадую нежданно дочку.

ЗОРИЦА.

Спасибо, батюшка.

РАДИСЛАВЪ.

Ну, а скажи-ка,

Какъ безъ меня ты, дочка, поживала?

Все плакала, поди, да причитала…

ЗОРИЦА.

Я, батюшка?..

РАДИСЛАВЪ.

Не бойся, признавайся.

Теб не въ стыдъ. Не виновата ты

Что твой женихъ поторопился свадьбой’.

ЗОРИЦА.

Ахъ, батюшка!..

РАДИСЛАВЪ.

Такой обиды лютой

Не можетъ двушка простить. Она

Чтобъ отомстить обидчику ршится

На все, на все. Иначе я скажу

Что двушка не знаетъ ни стыда,

Ни гордости, ни чести…

ЗОРИЦА.

Но, отецъ…

Но разв месть для двушки возможна?

РАДИСЛАВЪ.

А ты не знаешь? Да поди на рынокъ

И первую кто встртится спроси,

Она тебя научитъ и наставитъ.

Чмъ отомстить? Конечно не слезами,

Не жалобнымъ, смиреннымъ причитаньемъ,

Не вчнымъ отреченіемъ отъ міра,

А гордымъ, неуступчивымъ презрньемъ,

Веселымъ смхомъ на веселой свадьб.

ЗОРИЦА.

Но ты… ты не ршишься же насильно

Меня внчать? вдь нтъ?

РАДИСЛАВЪ.

Въ отцовской власти

Насилья нтъ. Дитя съ любовнымъ страхомъ

Обязано отцу повиноваться.

Когда отецъ мн приказалъ жениться,

Онъ разв спрашивалъ меня: люба ли,

Иль не люба невста мн? Онъ зналъ

Что свято для меня его желанье,

Что я покорнымъ сердцемъ полюблю

Ту двушку которую онъ выбралъ.

Да ты сама… съ чего ты о насильи

Заговорила вдругъ?.. Когда Миленка

Я выбралъ въ женихи теб, была ты

Несмысленной двчонкою. И что же?

И выросла потомъ, а не роптала,

Пять лтъ ждала его, а не посмла

И словомъ заикнуться о другомъ.

ЗОРИЦА.

Ахъ, батюшка! но онъ иное дло…

Я съ дтства малаго привыкла думать,

Что суждено мн быть его женой.

РАДИСЛАВЪ.

Какъ былъ я властенъ въ выбор его,

Такъ властенъ и теперь другого выбрать…

И какъ теб жалть о немъ не стыдно!..

ЗОРИЦА.

О! еслибъ я уврена была

Что онъ женатъ, а то я сомнваюсь…

Не знаю правда ли еще…

РАДИСЛАВЪ.

Какъ правда-ль?

Да для тебя отцовскія слова

Должны быть правдою… Какъ ты посмла!..

Ты лучше прямо мн въ лицо скажи

Что я. солгалъ…

ЗОРИЦА.

Нтъ, нтъ, отецъ! И въ мысли

Не вымолвлю я этихъ страшныхъ словъ…

Но, батюшка, ошибка такъ возможна,

Ты могъ поврить на слово другимъ,

Иль просто былъ обманутъ ложнымъ слухомъ…

РАДИСЛАВЪ.

Тутъ что-то да не такъ. Нтъ, ты хитришь.

Теб наврно сестры наболтали…

ЗОРИЦА.

Нтъ, батюшка, всегда я сомнвалась,

Заставь меня поврить, убди.

Найди мн доказательство такое…

РАДИСЛАВЪ.

Какого доказательства еще,

Когда я говорю, что врно знаю

Что онъ женатъ? А кто же, дерзкій, сметъ

Не врить на слово барону Радиславу?

Я раздавлю проклятаго лжеца,

Что сетъ смуту межъ тобой и мною…

ЯВЛЕНІЕ V.

Т же, Миленко.

МИЛЕНКО.

Я здсь, баронъ. Коль смешь, повтори

Что я солгалъ…

РАДИСЛАВЪ.

Мерзавецъ! мало было

Что, оскорбивъ меня, какъ подлый трусъ

Ты убжалъ отъ мести, ты задумалъ

И дочь мою на вки обезчестить,

Прокравшись тайно къ ней въ опочивальню.

Но у меня съ такими подлецами

Разсчеть коротокъ.

[Выхватываетъ пистолетъ Изъ-за пояса].

ЗОРИЦА.

Ахъ!.. Остановись, отецъ!

[Радиславъ вэводитъ курокъ, она бросается къ Миленво и выхватываетъ у него Изъ-за пояса кинжалъ].

ЗОРИЦА.

Миленко! дай кинжалъ… Давай, не бойся.

Ты цлишься, отецъ? Такъ знай же

Что только спустишь ты курокъ,— я въ сердце

Себ вонжу кинжалъ.

РАДИСЛАВЪ [бросая пистолетъ].

Проклятье!.. Дочь,

Дочь противъ своего отца родного

Вступилася за лютаго врага.

[Миленк].

Но ты отсюда не уйдешь безъ срама,

Я прикажу слугамъ тебя связать.

Мы въ городъ привеземъ тебя какъ звря,

И бросимъ тамъ на площади, иль лучше

Къ позорному столбу тебя привяжемъ,

И пусть любуется народъ трогирскій

На своего честного воеводу.

МИЛЕНКО.

Я не одинъ. Здсь близко, подъ горой,

Стоятъ и братья и мои вассалы.

Лишь стоитъ выстрлить, и въ мигъ сюда

На помощь прилетитъ лихая сотня.

[Молчаніе].

РАДИСЛАВЪ.

Ну, дочь, пойдемъ, пора къ внцу одться.

ЗОРИЦА [падая на колни].

О, батюшка! молю я, ради Бога!..

Во всемъ, во всемъ теб я покоряюсь,

Но только не внчай меня насильно.

РАДИСЛАВЪ.

Двчонка дерзкая! Ты торговаться

Со мной задумала. Иди за мною,

Иль осрами нашъ родъ и убги

Съ любовникомъ, а я за то въ награду

Пошлю теб отцовское проклятье…

МИЛЕНКО.

Не бойся, Зорица. Такого злаго,

Безчеловчнаго проклятья не услышитъ

Отецъ небесный…

ЗОРИЦА.

Батюшка! молю я…

РАДИСЛАВЪ.

Я твой отецъ, и требую немедля,

Иль покорись во всемъ отцовской вол…

ЗОРИЦА.

Я объ одномъ молю, не принуждай,

Не выдавай меня насильно замужъ…

РАДИСЛАВЪ.

Я разъ сказалъ, а слово Радислава

Неколебимо какъ земля сырая…

ЗОРИЦА.

Я умоляю…

РАДИСЛАВЪ.

Прочь! прочь съ глазъ моихъ!..

ЗОРИЦА [вставая съ колнъ].

О! если такъ… Прощай… Идемъ, Миленко!..

[Миленко охватываетъ ее по поясу и увлекаетъ, она все время смотритъ на отца черезъ плечо, какъ бы ожидая что онъ вернетъ ее, Радиславъ стоитъ понуривъ голову].

ЯВЛЕНІЕ VI.

Радиславъ одинъ, въ конц на мгновеніе Янъ.

РАДИСЛАВЪ [вскинувъ глазами].

Ушла!.. А я остановить безсиленъ…

Безсиленъ отомстить за свой позоръ…

Нтъ! заклинаюся великой клятвой

Что ты отъ мести не уйдешь, Миленко…

Пусть мягкій хлбъ мн станетъ твердымъ камнемъ

И горькимъ пойломъ сладкое вино,

Пусть день и ночь не знаю я покоя,

Пусть душу гложетъ черная тоска,

Пока я не пробью горячей пулей

Твое проклятое гнилое сердце!..

Что-жъ медлитъ мой женихъ? Что не сппштъ

Полюбоваться на свою невсту…

[Подходя къ дверямъ].

Эй, кто тамъ? Янъ!

[Янъ показывается въ дверяхъ].

Скоре на коня

Скачи на встрчу и труби тревогу.

[Янъ уходитъ, за сценой трубы].

Что это? Трубы? А! спшитъ женихъ.

Мой милый зять спшитъ на помощь тестю!

Еще догонимъ! И ударитъ пуля

На вылетъ въ грудь проклятому мерзавцу.

[Быстро идетъ къ дверямъ, за сценой трубы ближе].

Занавсъ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

Монастырь Св. Николая. Пріемная настоятеля. Входная дверь въ задней декораціи. Еще дверь налво. Довольно богатая обстановка. Столъ съ письменными принадлежностями.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

Входятъ Радиславъ и Настоятель.

РАДИСЛАВЪ.

Оставь, монахъ, пустыя причитанья

И прямо мн, безъ хитрости, скажи:

Ты обвнчалъ ихъ или нтъ?

НАСТОЯТЕЛЬ.

Баронъ,

Въ десятый разъ теб я повторяю

Что нтъ и нтъ. Когда они сюда,

Спасаясь отъ погони, прискакали,

Я приказалъ имъ крестъ поцловать

И разсказать какъ на духу всю правду.

И выслушавъ ихъ горестную повсть,

Въ негодованьи на тебя, тотчасъ же

Хотлъ ихъ обвнчать. Но дочь твоя

Мою поспшность мудро посрамила.

Съ великой твердостью, хотя и кротко,

Она сказала мн что убжала

Не отъ тебя, отъ твоего насилья,

Что всей душой она Миленка любить,

Но никогда не приметъ съ нимъ внца

Безъ твоего благословенья.— Мало,

Ужасно низко цнишь ты, баронъ,

Сокровище которымъ столь прещедро

Тебя Отецъ небесный наградилъ.

РАДИСЛАВЪ.

Не ты-ль, монахъ, не ты-ль, старикъ бездтный,

Не знавшій радости семейной жизни,—

Не ты-ль меня научишь какъ любить

И чмъ утшить мн мою дочурку?..

Но полно спорить намъ, отецъ ома…

Ты возвратишь мн дочь?..

НАСТОЯТЕЛЬ.

О, будь покоенъ.

Но,— подъ условіемъ.

РАДИСЛАВЪ.

Что тамъ еще?

НАСТОЯТЕЛЬ.

Ты долженъ согласиться, а иначе…

Вдь силой ты, надюсь, не посмешь

Похитить дочь: она здсь подъ покровомъ

Угодника святаго Николая…

РАДИСЛАВЪ.

Конечно, нтъ, я не поганый Турокъ…

Но знай: когда-бъ не Николай угодникъ

Твоимъ патрономъ былъ, то ужъ давно бы

Разбилъ я пушками твою обитель,

Да и тебя-бъ на воротахъ повсилъ.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Хвала и честь угоднику Святому

Что даже и въ такихъ какъ ты, баронъ,

Вселяетъ онъ благоразумный трепетъ…

РАДИСЛАВЪ.

Ну, сказывай: какія тамъ условья…

НАСТОЯТЕЛЬ.

Ты общанье долженъ подписать

Что никогда, ни за кого, подъ страхомъ

Подпасть подъ гнвъ святого Николая

И быть изверженнымъ изъ лона церкви,

Ты дочери къ замужству не принудишь…

РАДИСЛАВЪ.

И слова моего довольно-бъ было!..

Но все равно, какъ хочешь такъ и будетъ.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Ты къ грамот печать свою привсишь

И подписью своею утвердишь…

РАДИСЛАВЪ [идя къ столу].

Гд у тебя бумага и чернила?

НАСТОЯТЕЛЬ.

Я грамоту заран приготовилъ.

[Беретъ со стола пергаментный листъ и подаетъ его барону].

Возьми, прочти.

РАДИСЛАВЪ [беретъ листъ].

Зачмъ читать я стану?

Ты честный человкъ. Теб я врю.

[Подписываетъ грамоту].

Ну, вотъ и подписалъ.

[Отходитъ отъ стола].

Возьми. Печать

Навсимъ посл…

НАСТОЯТЕЛЬ.

О! великій подвигъ

Ты этой подписью свершилъ, баронъ:

Ты гордость поборолъ…

РАДИСЛАВЪ.

Я не люблю

Похвалъ.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Но сдлавъ шагъ къ добру, неужто

Ты остановишься на полпути, баронъ?

РАДИСЛАВЪ.

Что тамъ еще?

НАСТОЯТЕЛЬ.

Ты долженъ примириться.

РАДИСЛАВЪ.

Съ Миленкомъ?— никогда.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Но если онъ…

РАДИСЛАВЪ.

Онъ мн нанесъ такое оскорбленье…

НАСТОЯТЕЛЬ.

А ты сумй обиду перенесть…

РАДИСЛАВЪ.

Я мстить умю.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Но Господь веллъ

Прощать врагамъ. И самъ, баронъ, размысли:

Что благороднй: оскорбленнымъ быть

Иль оскорбителемъ? Когда я вижу

Какъ люди съ яростью гнетутъ одинъ другого

И убиваютъ,— я душой болю

За оскорбителей. У оскорбленныхъ

Надежда есть на Божье правосудье,

Въ самомъ терпньи есть своя отрада,

Великое душевное стяжанье,

А претерпвшій до конца — спасется.

А оскорбитель? Въ чемъ его надежда?

Въ злодйскихъ умыслахъ, въ кровавыхъ думахъ?

РАДИСЛАВЪ.

Когда-бъ, какъ ты, отъ міра я отрекся

И я бы такъ же разсуждалъ, монахъ,

Но въ мір я еще живу, и долженъ

Законы чести свято исполнять,

А міръ меня презрннымъ, низкимъ трусомъ

И подлымъ негодяемъ назоветъ,

Когда узнаетъ что, стерпвъ обиду,

Я не убилъ смертельнаго врага.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Слпецъ! слпецъ! когда же ты прозрешь?

Не знаешь ты ни красоты духовной,

Ни сладости любовнаго прощенья!

Живешь какъ зврь, и въ одержаньи страстью,

Волнуемый желаньями плотскими…

РАДИСЛАВЪ.

Ты слишкомъ старъ, ты пережилъ вс страсти…

Иль у тебя отъ нихъ не билось сердце?

Во мн он кипятъ, горятъ, клокочутъ,

И рвутся въ бой, и кличъ побдный слышатъ!..

Страсть голодна, ей надо пищу дать —

Не то она, какъ зврь, мн сердце сгложетъ

И выпьетъ кровь. Не врагъ передо мной,

А я предъ нимъ униженнымъ остался.

Онъ вышелъ съ торжествомъ, онъ дочь мою

Увелъ съ собой, а я нмой, безсильный,

Растоптанный, раздавленный какъ гадъ…

НАСТОЯТЕЛЬ.

Иль ты молчалъ и слушалъ со смиреньемъ?

РАДИСЛАВЪ.

Отецъ ома! такъ разсуждаютъ бабы

Да разв ты еще!.. Мущин мало

На слово дерзкое отвтить словомъ:

Тутъ мести нтъ, пойми. Мущин нуженъ

Ударъ за слово, и ударъ смертельный…

Но полно намъ… Подписано условье,

Веди же къ дочери меня скоре…

НАСТОЯТЕЛЬ.

Позволь, баронъ. Еще не кончилъ я…

Въ самолюбивомъ гнв, вы съ Миленкомъ

О Зориц должно-быть позабыли.

А ваши обоюдные удары

Ей сердце нжное язвятъ до крови.

Она страдаетъ… Видишь ли, баронъ,

Мн далъ Господь, по милости великой,

Уразумть врачебную науку,

По малымъ признакамъ, едва замтнымъ,

Умю я при самомъ зарожденьи

Распознавать болзнь. Недугъ опасный,

Въ начал скрытый, посл быстротечный…

РАДИСЛАВЪ.

Ты лжешь, монахъ!.. Онъ подкупилъ тебя…

НАСТОЯТЕЛЬ.

Но если я подкупенъ, кто жъ мшаетъ

Теб, баронъ, перекупить меня?

РАДИСЛАВЪ.

Прости меня. Я оскорбилъ невольно…

Такихъ людей, смиренныхъ и правдивыхъ,

Грхъ обижать.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Господь тебя проститъ…

Но выслушай. Какъ господарь Лука

Пріхалъ къ крестниц — я съ нимъ при встрч

Ни словомъ про болзнь не заикнулся,

Я самъ тогда не твердо былъ увренъ.

И что-жъ? едва онъ вышелъ отъ нея,

Какъ мн сказалъ: ‘поврь, она зачахнетъ,

Когда мой кумъ не повнчаетъ ихъ’.

РАДИСЛАВЪ.

Гд онъ, Лука?

НАСТОЯТЕЛЬ.

Здсь въ комнат направо

И ждетъ чмъ кончится бесда наша.

Я позову…

[Хочетъ идти].

РАДИСЛАВЪ.

Нтъ, нтъ! я самъ…

[Подходитъ бъ правой двери].

Эй, кумъ…

Что ты сидишь одинъ?

ЛУКА [въ дверяхъ].

Къ вамъ разв можно?

ЯВЛЕНІЕ II.

Т же, Лука.

РАДИСЛАВЪ.

Скажи, Лука… Нтъ, поклянись сперва.

Я знаю, кумъ, что своего патрона

Ты свято чтишь — клянись же имъ

Что ты на мой вопросъ отвтишь правду.

ЛУКА.

Клянусь святымъ Лукой евангелистомъ

Что безо лжи отвчу на вопросъ.

РАДИСЛАВЪ.

Ты видлъ Зорицу? Ну, что она?..

Попрежнему-ль… она… бодра, здорова?

ЛУКА.

Покуда бродитъ, Радиславъ. А только…

РАДИСЛАВЪ.

Что только-то?

ЛУКА.

А прямо я скажу

Что такъ она Миленка полюбила,

Такъ полюбила, кумъ, что, врь, зачахнетъ,

Истаетъ безъ него какъ вешній снгъ.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Баронъ! ты слышишь ли?

РАДИСЛАВЪ.

Молчите оба…

ЛУКА.

А если ужъ пошло совсмъ на правду,

Такъ я скажу, что и причины нтъ

Теб упрямиться.

РАДИСЛАВЪ.

О!.. что ты знаешь.

ЛУКА.

А что тутъ знать? Что оба вы съ Миленкомъ

Чуть слово и въ ножи идти готовы?

Такъ это знаю я. Какая важность!

Поссорились и помиритесь. Ты же

И ссору вдь затялъ, кумъ. А что

Онъ у тебя изъ рукъ да изъ-подъ носу

Невсту выхватилъ, такъ я скажу

Что молодецъ! ей-Богу, молодецъ!

Спроси кого угодно, всякій скажетъ

Что молодецъ. Да вотъ отецъ ома!

Спроси его… Да объ закладъ побьюся

Была бы только дочка у него,

Ужъ онъ ее бы за Миленка выдалъ…

Не правда ли, отецъ ома?.. Что-жъ, кумъ?

Иль я не правъ?

НАСТОЯТЕЛЬ [тихо Лук].

Тс! онъ задумался. [Громко],

Ну, я за Зорицей пойду, баронъ.

Что-жъ, господарь Лука, пойдемъ со мною.

А ты, баронъ, тутъ помолись сперва,

А тамъ и разсуди. Какъ Богъ укажетъ,

Какую мысль пошлетъ — ты такъ и сдлай.

[Уходятъ въ заднюю дверь].

ЯВЛЕНІЕ III.

РАДИСЛАВЪ [одинъ].

Не можетъ быть. Всего лишь десять дней

Какъ онъ похитилъ дочь. Она здорова

Была въ тотъ день. Съ чего же и когда

Занемогла она и такъ опасно?

Лука сказалъ: ‘зачахнетъ отъ разлуки’,

Но съ нимъ она въ одномъ монастыр

И каждый день видалася конечно.

Что-жъ за причина?.. Иль тоска по мн?

Но нынче же она домой удетъ.

Нтъ, нтъ, они хитрятъ. Монахъ правдивъ,

Но миротворецъ онъ,— и ради мира

Считаетъ и солгать похвальнымъ дломъ.

За то хитрить ужъ вовсе не уметъ.

Придумалъ премудреную болзнь,

Лить онъ одинъ ее замтить можетъ.

Они не лгутъ сознательно, а просто

Желаютъ страстно, всей душой и сердцемъ

Чтобъ помирились мы. И вотъ сперва

Имъ показалося какъ будто бы больна:

А тамъ больна, больна и въ самомъ дл,

И незамтно хитрая мечта

Имъ создала смертельную опасность…

О! наши мысли — вчные рабы

Желаній и страстей, что захотимъ мы,

То умъ услужливо докажетъ въ мигъ,

И доводы найдетъ, и основанья,

И силлогизмы хитрые построитъ.

Но если я и самъ, подъ гнетомъ страсти,

Теперь, сейчасъ насилую свой умъ

И доказать хочу себ упорно

Что дочь моя не можетъ быть больна?..

И вдругъ она… Нтъ, стану наблюдать

За дочерью съ терпньемъ и любовью:

Легко иль тяжело ея дыханье,

Болзненно-ль горятъ, или тусклы очи,

Здоровый иль больной въ лиц румянецъ

И не дрожатъ ли губы при улыбк.

Отцовскій взглядъ и зорокъ, и замтливъ,

Онъ все увидитъ, угадаетъ все.

И если вдругъ…

ЯВЛЕНІЕ IV.

Радиславъ, Зорица.

ЗОРИЦА [останавливаясь въ дверяхъ].

Тебя я оскорбила,

Прости, отецъ.

РАДИСЛАВЪ.

Ахъ, Зорица! Да что-жъ ты,

Что не бжишь ко мн?

ЗОРИЦА.

Стыжусь, не смю…

РАДИСЛАВЪ [съ движеніемъ къ ней].

Такъ самъ къ теб я побгу на встрчу…

ЗОРИЦА [бросаясь къ нему].

Ахъ, батюшка! прости меня, прости!..

РАДИСЛАВЪ [обнимая дочь].

Ну полно, полно ужъ, бглянка!

Я не сержусь. Я виноватъ, я знаю

Что круто поступилъ, что надо-бъ лаской.

ЗОРИЦА.

Ахъ, батюшка! какъ добръ ты, какъ ты любишь…

РАДИСЛАВЪ.

Да, доченька, нтъ худа безъ добра:

Я самъ не зналъ, не могъ себ представить

Что такъ люблю тебя, что такъ безмрно…

ЗОРИЦА.

И я, голубчикъ батюшка, и я…

РАДИСЛАВЪ.

За то теперь меня ты не оставишь,

Не убжишь? Не станешь отъ отца

Съ мущинами въ монастыряхъ спасаться?..

ЗОРИЦА.

Ахъ, батюшка!..

РАДИСЛАВЪ.

Ну, я шучу, шучу…

И не спрошу,— ахъ, Господи!— здорова-ль…

Ты, Зорица, здорова?

ЗОРИЦА.

Слава Богу.

А ты, отецъ?

РАДИСЛАВЪ.

Я ничего.

ЗОРИЦА.

Постой-ка…

Что у тебя прибавилось морщинъ!..

И борода какъ сильно посдла!..

Я все то я, все я…

РАДИСЛАВЪ.

О, вздоръ!.. Скажи-ка лучше

Вотъ ты тогда… чего ты испугалась?

Что я сказалъ, что нынче-жъ обвнчаю?

ЗОРИЦА.

Да, батюшка.

РАДИСЛАВЪ.

Охъ, глупая головка!..

Да разв-бъ я тебя не пожаллъ,

Твои-то слезы горькія увидя…

ЗОРИЦА.

Ты грозно такъ…

РАДИСЛАВЪ [рете].

Ну да, сказалось грозно.

А отчего? Онъ въ комнат стоялъ. [Мягче].

Да Богъ ужъ съ нимъ… А ты и испугалась…

ЗОРИНА.

Ты, батюшка, меня къ нему ревнуешь?

РАДИСЛАВЪ.

Ревную? да. Да, именно ревную:

Ты настоящее сказала слово.

ЗОРИЦА.

Зачмъ же ревновать? Вдь я люблю

Тебя, а та любовь,— она иная…

РАДИСЛАВЪ.

Ну да, иная… Отчего-жъ тогда

Моей любви ты не хотла врить?

ЗОРИНА.

Сама не знаю.

РАДИСЛАВЪ.

Ну, такъ я отвчу.

Натолковалъ теб что я злодй,

Что гибели твоей хочу, что вздумалъ

И замужъ-то отдать, любя насилье,

Чтобъ дочь родную горемъ одарить…

Вдь говорилъ? Признайся. Что-жъ молчишь-то

И ясны очи въ землю опустила?..

Охъ, доченька!.. Охъ, отгадалъ я, видно!

ЗОРИЦА.

Не вспоминай ужъ, батюшка…

РАДИСЛАВЪ.

Не стану.

А ты теперь… ну, разсуди сама:

Какая-бъ жизнь у насъ пошла, когда бы

Не разошлася свадьба?.. Онъ тебя

И погостить ко мн не отпускалъ бы…

Да я бы умеръ съ этакого горя!..

ЗОРИДА [ласкаясь].

Ахъ, милый мой! хорошій, драгоцнный!..

РАДИСЛАВЪ.

И женихомъ-то не сумлъ стерпть!

На рзкое, пусть даже злое слово,

Онъ во сто кратъ… Ну, а потомъ тебя

Сталъ отлучать… и чмъ же? Клеветою.

Да Богъ ужъ съ нимъ! Не стану вспоминать.

ЗОРИДА.

Нтъ, батюшка, не вспоминай.

РАДИСЛАВЪ.

Не стану.

[Отходитъ и садится].

ЗОРИДА [подходя].

Ты постарайся и не думать вовсе, —

И сгладитъ время мощною рукой

И рзкую обиду, и страданья…

Ты станешь вспоминать о томъ безъ боли,

И на него любовне глядть.

И можетъ быть,— но что мечтать заран?

Я лучше ужъ порадуюсь потомъ…

РАДИСЛАВЪ [взявъ ее за руку].

Теперь съ тобою заживемъ мы миромъ,

У насъ ни ссоры, ни попрековъ глупыхъ…

А время власть возьметъ и надъ тобой.

ЗОРИЦА.

О, знай: пока теб онъ нелюбъ будетъ,

О свадьб съ нимъ не стану я и думать…

Ахъ! за жестокую мою обиду,

Теб во всемъ, во всемъ я покорюсь…

РАДИСЛАВЪ [вскакивая].

О, Боже мой!.. Что, Зорица, съ тобою?

Ты поблднла вдругъ… и зашаталась…

О, Боже мой! Присядь, присядь скорй…

[Усаживаетъ ее].

ЗОРИЦА.

Нтъ, ничего, я, батюшка, здорова…

РАДИСЛАВЪ.

Такъ и всегда больные говорятъ,

Твердятъ съ упрямствомъ все одно и то же:

‘Здоровъ, здоровъ’, а поглядишь, на завтра…

ЗОРИЦА.

Нтъ, батюшка, не бойся за меня.

РАДИСЛАВЪ.

Не мн, кому же за тебя бояться?

Охъ, какъ припомню я съ какой тоскою

Ты мн сказала, что покорна будешь,

И какъ теб вздохнулося притомъ…

Такъ тяжело, такъ тяжело какъ будто

Оторвалося сердце…

ЗОРИЦА.

Полно, полно…

Но что съ тобою, батюшка? Ты плачешь?..

РАДИСЛАВЪ [утирая слезы].

Нтъ, Зорица, не плачу я, не плачу…

Зорица [бросаясь къ нему].

А слезы по щекамъ бгутъ?

РАДИСЛАВЪ [съ испугомъ].

Охъ! успокойся,

Не то опять… Нтъ, ты скажи ужъ прямо:

Его ты любишь? ты по немъ съ тоски,

Пожалуй, и зачахнешь, и истаешь?..

ЗОРИЦА.

Ахъ, батюшка…

РАДИСЛАВЪ.

Опять тяжелый вздохъ,

Опять такой же… Боже милосердый!..

Нтъ, лучше я себя переломлю…

Да разв день я проживу безъ дочки?

И думать вкъ что я убилъ ее!..

ЗОРИЦА.

Да перестань же, батюшка.

РАДИСЛАВЪ.

Нтъ, дочка.

Ужъ Богъ съ тобой! Ужъ я прощу Миленка!

А только ты, голубка! не хворай,

Не смй хворать… Вотъ и отецъ ома,

И онъ сказалъ… Нтъ, выходи ужъ замужъ.

ЗОРИЦА.

Какъ, батюшка?.. И это правда, правда?

РАДИСЛАВЪ.

Да правда же… Я разв лгу когда?

Тогда солгалъ… ну кто же безъ грха?

Прости меня, а только будь здорова…

ЗОРИЦА [обнимая его].

Ахъ, батюшка! какъ ты безмрно добръ!..

А я-то, злая, на тебя сердилась…

РАДИСЛАВЪ.

Охъ, доченька, охъ, дочушка моя!.. [Пауза].

Ну, а теперь ты слушай хорошенько:

Что будетъ, знаетъ Богъ одинъ. Быть можетъ

И не поладимъ мы съ твоимъ Миленкомъ,

Такъ лучше намъ условиться заран.

ЗОРИЦА.

О чемъ же, батюшка?

РАДИСЛАВЪ.

А видишь, дочка,

Коль зачащу я къ вамъ, ему конечно

Не по душ придетъ. [Движенье Зорицы].

Не спорь со мною,

Онъ будетъ вкъ коситься на меня,

Онъ не проститъ, обиды не забудетъ…

Такъ ужъ я стану здить къ вамъ тайкомъ:

Какъ на охоту онъ, и я сейчасъ же…

Ужъ я гонцовъ особыхъ заведу

Что мигомъ съ всточкой ко мн прискачутъ.

А чтобъ ему не слишкомъ досаждать,

Я и входить-то въ комнаты не стану,

А мы съ тобою гд нибудь въ саду

Найдемъ ужъ уголокъ такой поглуше,

Куда никто не ходитъ… Чтобъ и слуги

Не видли что я къ теб пріхалъ

Да посл бы ему не доложили,

А онъ не сталъ бы попрекать тебя…

ЗОРИЦА.

Нтъ, батюшка. Не знаешь ты Миленка,

Не такъ онъ золъ какъ кажется теб.

РАДИСЛАВЪ.

Когда же у тебя пойдутъ дтишки,

Ты къ дду ихъ почаще отпускай,

Хоть и тайкомъ…

ЗОРИЦА.

Да нтъ же, нтъ, голубчикъ.

Я говорю теб: Миленко не такой.

РАДИСЛАВЪ.

Все-жъ лучше намъ условиться заран

Чтобъ посл не тужить. Ну, да довольно.

Ты словъ моихъ, я знаю, не забудешь…

ЗОРИЦА.

О, не забуду, нтъ!..

РАДИСЛАВЪ.

Ну, не тревожься,

А то опять какъ давече… Ужъ будетъ.

ЗОРИЦА.

Такъ можно побжать? позвать Миленка?

РАДИСЛАВЪ.

Да, позови.

ЗОРИЦА.

Ужъ я его заставлю

Чтобъ на колняхъ вымолилъ прощенье…

РАДИСЛАВЪ.

Не надо, нтъ! Къ чему? Мы старый соръ

Перетряхать не станемъ. Пусть войдетъ,

Какъ будто ничего и не случилось,

Какъ будто вкъ не ссорились мы съ нимъ.

ЗОРИЦА.

Ахъ, батюшка, такой любви святой

И доброты какъ у тебя, родимый,

Ни у кого на свт не бывало…

РАДИСЛАВЪ.

Не сглазь, хваля.

ЗОРИЦА.

Такъ побгу я?..

РАДИСЛАВЪ.

Бги.

ЗОРИЦА [цлуя].

Прощай… на самую минутку.

ЯВЛЕНІЕ V.

РАДИСЛАВЪ [одинъ].

О, Зорица! какъ любишь ты его,

Какъ любишь ты!.. Проклятье!.. И подумать

Что раньше днемъ, однимъ бы только днемъ,

И ничего бы не было, и дочка

Теперь была бы счастлива съ другимъ.

Но время приготовиться. Сейчасъ

Онъ съ Зорицей войдетъ, веселый, свтлый…

А я, я долженъ броситься къ нему на встрчу

И цловать, и милымъ зятемъ звать,

И обнимать какъ искренняго друга!..

Нтъ, чувствую, какъ только онъ войдетъ,

Едва заслышу я проклятый голосъ,

Едва увижу подлое лицо,

И снова въ сердц всколыхнется злоба,

И месть въ груди кроваво забушуетъ!..

Безумецъ я! Безумецъ малодушный!..

Однимъ, однимъ неосторожнымъ словомъ

И счастье дочери, и жизнь свою

Я въ дребезги разбилъ безъ сожалнья…

Мн зятемъ звать, мн обнимать его!..

Но лишь войдетъ, и затоскуютъ руки,

И станутъ рваться чтобы душить его,

И бросивъ о земь растоптать какъ гада!..

О, я убью!.. Опомнись, Радиславъ!..

Умретъ она, умретъ твоя голубка,

Единая святыня и отрада,

И здшняя, и будущая жизнь!..

О, какъ она вдругъ страшно поблднла…

А этотъ вздохъ и тяжкій, и глубокій!..

Казалось, сердце нжное ея

Схватила смерть костлявою рукою

И начала давить, давить, давить!

Охъ, доченька… [Глухо рыдаетъ].

Пусть эта мысль о смерти,

Во всей своей ужасной нагот,

Страшна, въ твоемъ ум стоитъ безсмнно,

Какъ грозный ратникъ у воротъ Эдема,

Какъ Божій ангелъ съ огненнымъ мечомъ,

Готовый поразить тебя всечасно…

[Пауза].

ЯВЛЕНІЕ VI.

Радиславъ, Зорица, Миленко, Лука, Настоятель.

РАДИСЛАВЪ.

Миленко!.. милый зять мой… здравствуй…

[Силится броситься къ Миленк, но не можетъ и взявъ дочь ея руку подводитъ ее къ нему].

Вотъ Зорица теб. Владй женою.

МИЛЕНКО.

Спасибо, тесть. За доброту твою

Я твой должникъ и твой слуга до гроба!

РАДИСЛАВЪ.

Не хвастай, зять. И самъ потомъ увижу.

[Быстро отворачивается и подходитъ къ Лук съ Настоятелемъ].

ЛУКА.

Ну, кумъ!.. И подивилъ же ты меня!

Я зналъ что ты умешь быть и храбрымъ,

И гордымъ, а подъ часъ, пожалуй, злымъ,

Ну, а вотъ добрымъ… Объ закладъ побьюся

Что самъ отецъ ома того не ждалъ.

НАСТОЯТЕЛЬ.

О, нтъ! ошибся, господарь Лука,

Я въ доброт барона былъ увренъ.

РАДИСЛАВЪ.

Что жъ, Зо…

[Оглядывается въ ея сторону и видитъ что Миленко цлуетъ ее, про себя].

Цлуются!.. О, адъ и смерть!..

ЛУКА.

Что жъ, кумъ, когда жъ у насъ да свадьба будетъ?

НАСТОЯТЕЛЬ.

Баронъ! позволь… иль прикажи, сейчасъ же

Я обвнчаю ихъ.

ЛУКА.

Слуга покорный!

Шалишь, отецъ ома! чтобъ я на свадьб

У крестницы своей не поплясалъ,

Чтобъ я, Лука, да на сухую свадьбу

Согласье далъ?.. Шалишь, отецъ ома.

Такъ какже, кумъ?

РАДИСЛАВЪ.

А крестницу спроси,

По мн хоть завтра, чмъ скорй тмъ лучше.

Какъ Зорица…

[Опять оглядывается въ ея сторону и видитъ то же что и прежде, про себя].

Опять, опять! Нтъ силъ!..

[Вслухъ].

Что жъ, Зорица, пора намъ и домой…

Простися съ женихомъ… Прощай, Миленко…

Ты съ нами, кумъ?.. Прощай, отецъ ома.

Что жъ, Зорица?..

[Хочетъ, но ужъ не сметъ поглядть въ ея сторону, про себя, съ зубовнымъ скрежетомъ].

Околдовалъ, проклятый.

(Занавсъ).

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

Горный проходъ. Задняя декорація изображаетъ дв огромныя, отвсныя скалы, межъ ними ущелье, въ ущельи каменный мостъ въ которому ведутъ дв, три такія же ступеньки. На сцен нсколько сосенъ и большихъ валуновъ. Мостъ освщенъ мсяцемъ, на сцен полутьма. Когда сцена пуста, слышно какъ горная рчка шумитъ. Слва одинъ выходъ, справа два: въ первую кулису и вдоль задней декораціи.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

Сцена пуста. Потомъ на мосту показывается Янъ, съ фонаремъ въ рукахъ.

ЯНЪ [на мосту одинъ].

Ну, вотъ и мостъ. Насилу-то дотащился. А господарь Лука и за мостомъ еще приказалъ поглядть. [Спускается на сцену]. Фу, фу, фу!.. и темь же здсь. А еще Марьяна смялась: мсяцъ на неб, а онъ съ фонаремъ! Знаю, знаю я чьи это шутки. Все Карлъ поваръ, вовсе вдь испортилъ у меня двчонку. [Пауза]. А тутъ господарь Лука кричитъ: ‘ступай, дорогу осмотри’. Вотъ и или со свадьбы, и не выпей. А что ее, дорогу-то, смотрть? дорога какъ дорога. И кто тутъ ходитъ? Только старикъ-дровоскъ со своею старухой, да и т врно теперь давно храпятъ. [Зваетъ самъ]. Охо, хо, хо!.. И опять кто я? Я стремянной. Почему жъ мн приказали дорогу осматривать? Почему не Карлу повару? Такое жъ и его, какъ и мое дло… Нтъ, хочешь дорогу осматривать, такъ ты дорожнаго осмотрщика найми. Правда, и должности такой нтъ, а все-таки найми… Ну, больше Я смотрть не стану… Ой, словно шаги… [Прислушивается]. Такъ и есть… Э, э, э!.. чего добраго, еще гайдукъ выскочить. Конечно, я и стрлять умю, и пистолетъ у меня заряженъ, а все жъ отъ такого народа за мостомъ спокойнй. Пойду-ка. [Всходитъ на мостъ]. А вдь Я напрасно трусу спраздновалъ. Никого вдь нтъ. [Кричитъ]. Эй, кто тамъ? Отзовись лучше, не то убью. [Со страхомъ]. А какъ и вправду отзовется? Нтъ, лучше пойду да господарю Лук доложу что все благополучно. [Уходитъ черезъ мостъ].

ЯВЛЕНІЕ II.

Сцена пуста. Рчка шумитъ. Потомъ слва быстро входитъ Радиславъ, съ ружьемъ на плеч.

РАДИСЛАВЪ [одинъ, останавливаясь].

Такъ, кажется, иду… Дай опознаюсь…

Такъ, такъ, вотъ мостъ. Теперь сюда, направо,

Все вдоль горы. Ужъ тугъ не далеко,

Нтъ ста шаговъ. [Прислушиваясь].

А ихъ еще не слышно.

Ни выстрла… Они еще далече…

Я быстро шелъ и ближнею тропинкой…

А вдь они съ привалами да съ пляской…

А какъ я спускъ къ рк найду?. А! помню.

Тамъ дв сосны ростутъ… а дальше чисто…

И снова дв сосны… Никто не знаетъ

Что можно тутъ къ рк спуститься. Самъ

Набрелъ случайно, на охот… Къ рчк

Спущуся бережно… Отсюда мсяцъ,

А тнь отъ моста прямо на меня…

Тамъ камень есть, за нимъ въ тни и спрячусь.

[Пауза].

Узнать нельзя. Я изъ дому ушелъ,

Какъ свадьбу отпустилъ. Мои вс люди

Ушли за молодыми, провожать…

А тутъ… э! да пока пойдетъ тревога

Да надоумятся ко мн гонца послать,

Ужъ буду я и дома, и въ постели…

[Боле долгое молчаніе].

И хорошо что самъ, своей рукою,

И подло мстить наемною рукой,

И тайна никогда у двухъ не сохранится.

Сегодня надо, именно сегодня… [Пауза].

Какъ я тогда ошибся: думалъ дочка

И въ самомъ дл, бдная, больна,

А вотъ недлю прожила со мною,

Я зорко наблюдалъ,— и тни нтъ…

[Безпокойно, какъ отъ внезапной мысли].

Ну, будетъ плакать, рваться, потоскуетъ

Да и утшится. Разлука хуже.

Разлука злй… Въ разлук каждый мигъ

Намъ вспоминается о миломъ, дума,

Тоскуя, все къ нему, къ нему стремится.

А передъ смертію — безвластенъ человкъ,

Онъ съ нею примиряется невольно…

Похоронили, камень навалили, —

И какъ ни плачь, а ужъ не встанетъ онъ.

Тутъ рана глубже, но не такъ опасна:

Ее ничто не можетъ бередить,

И заживая тихо, постепенно,

Она не убиваетъ человка. [Пауза]

А если дочь захочетъ въ монастырь?

Что жъ? выстрою вблизи себ я домикъ,

И буду каждый день ходить къ обдн,

И видть дочь, и цловать ее…

И никакой разлучникъ не отыметъ…

Ужъ лютый врагъ за нею не придетъ,

При мн не будетъ цловаться съ нею

И на отца не станетъ клеветать!..

Такъ, ршено. Я долго, долго думалъ,

И взвсилъ все. Нтъ, кажется, песчинки,

Ничтожной, мелкой, самой незамтной,

Которой бы не принялъ я въ разсчетъ.

[Оглядывается на мостъ, потомъ съ несказанною тоской].

Какъ тамъ свтло! какъ радостно и ясно!..

Какъ тамъ свтло… а здсь — какая тьма!..

Угрюмая, глухая… Дрожь беретъ…

Тамъ рай и свтъ, а здсь и тьма, и демонъ.

И я разрушу этотъ свтлый рай,

И кровью оболью!.. О, Боже, Боже!..

[Готовъ зарыдать, какъ слва голоса].

Что это? Голоса? сюда идутъ?..

Они меня увидятъ и узнаютъ,

И я погибъ… Бжать? куда бжать?

Имъ, можетъ-быть, со мной по дорог…

Придется ждать… и опоздаю я…

Нтъ, лучше я къ скал прижмусь вплотную,

Они пройдутъ и не замтятъ даже.

А если вдругъ… О! кровь, все кровь, и кровь!

[Поникаетъ головой].

СТАРИКЪ [за сценой].

Да ползи же, черепаха.

СТАРУХА [также].

Ахъ ты заяцъ быстроногій.

[Радиславъ, вздрогнувъ, быстро идетъ въ глубину].

ЯВЛЕНІЕ III.

Радиславъ, въ глубин. Слва Старицъ и Старуха.

СТАРУХА.

Какъ хочешь, старикъ, а я устала и присяду тутъ.

СТАРИКЪ.

Какъ хочешь, старуха, а я усталъ, и домой пойду.

СТАРУХА.

Да до дому-то еще съ полмили добрыхъ. Лучше присядь.

СТАРИКЪ.

Нтъ, ужъ я лучше дома прилягу.

СТАРУХА.

Вчно ты, старикъ, мн перечишь, никогда-то не уступишь.

СТАРИКЪ.

Нтъ, это ты, старуха, никогда-то не уступишь.

СТАРУХА.

Врешь, старикъ. Ужъ я-то всегда, всегда.

СТАРИКЪ.

А я вотъ ни разу не помню, старуха. [Звая]. Ну, да пойдемъ, дорогой доспоримъ.

СТАРУХА.

Такъ нтъ же, присяду-таки. Вотъ взяла да и сла.

[Садится на камень]*

СТАРИКЪ.

А я вотъ взялъ да и пошелъ. [Сдлалъ нсколько шаговъ и остановился]. Ну, ну, старуха, идемъ же, идемъ. Поздно.

СТАРУХА.

А кто виноватъ, что поздно?

СТАРИКЪ.

Время, старуха.

СТАРУХА.

Нтъ врешь, старикъ,— ты.

СТАРИКЪ.

Я-то чмъ же?

СТАРУХА.

У кума засидлся.

СТАРИКЪ.

А ты бы меня понукала.

СТАРУХА.

Я сколько разъ говорила: ‘пойдемъ старикъ, да пойдемъ’, а ты: ‘погоди, старуха, да посиди’.

СТАРИКЪ.

А ты бы встала да пошла. И я бы за тобой.

СТАРУХА.

Какже! разведешь васъ съ кумомъ.

СТАРИКЪ.

Правда, кумъ хорошо разсказываетъ, а винцо у него и того лучше.

СТАРУХА.

То-то вотъ и есть что винцо. [Вдругъ вскакиваетъ и налетаетъ на мужа]. У-у! пьяница безпросыпный!

СТАРИКЪ [наступая].

Ахъ ты сова безсонная!

[Старуха бжитъ отъ него, садится на камень и сердито поворачивается къ нему спиной, старикъ, замтивъ это, тоже поворачивается спиной, по молчаніи, звая]:

СТАРИКЪ.

Ну, старуха, пойдемъ.

СТАРУХА [поворачиваясь къ нему].

Что-жъ, мн по твоей милости такъ свадьбы и не видать? По мосту свадьба пойдетъ, а я не увижу! Воевода на воеводской дочк женится, а я не увижу?

СТАРИКЪ.

Эва! чего хватилась. Да свадьба-то давно прошла.

СТАРУХА.

Ань не прошла.

СТАРИКЪ.

Анъ прошла. Ни въ чемъ-то никогда ты мн, старуха, не уступишь.

СТАРУХА.

Я то вотъ всегда, всегда, а ты-то вотъ никогда, никогда!

СТАРИКЪ [звая].

Ну, пойдемъ, старуха, дорогой доспоримъ.

СТАРУХА [вставая].

Ну, ужъ я теб, старикъ, этого вкъ не забуду.

СТАРИКЪ.

Не страшно, старуха,— вкъ-то твой не дологъ.

СТАРУХА.

А твой еще короче, старикъ.

СТАРИКЪ.

Нтъ, твой.

СТАРУХА.

Нтъ, ужъ не спорь: я лучше твоего знаю.

СТАРИКЪ.

Да почемъ же ты знаешь?

СТАРУХА.

А припомни-ка, какъ мы внчались да изъ церкви пошли — ты первый на порогъ ступилъ. Ну, значитъ, ты раньше и умрешь…

СТАРИКЪ.

Нтъ врешь, старуха. Да я тебя нарочно у порога тогда толкнулъ легонько, чтобъ ты первая, еще ты и споткнулась. Это ужъ я какъ сейчасъ помню.

СТАРУХА.

Помнишь ты! Гд теб! Столько лтъ прошло, а онъ помнитъ.

СТАРИКЪ [вставая].

Ну, старуха, пойдемъ, дорогой доспоримъ.

СТАРУХА.

А вотъ на зло теб не пойду. Вотъ возьму да и сяду.

[Сла].

СТАРИКЪ.

Только если тебя безъ меня зврь застъ, такъ ты на меня на томъ свт не пеняй.

СТАРУХА.

Станетъ меня зврь сть. Вкусъ ему въ старушечьемъ мяс!

СТАРИКЪ.

А не зврь, такъ гайдукъ подстрлитъ.

СТАРУХА.

Ты меня гайдукомъ, старикъ, не путай. Я ихъ страсть боюсь.

СТАРИКЪ.

А я вотъ на бду будто одного и вижу.

СТАРУХА [вскакивая]

Гд, гд?

СТАРИКЪ.

Врно стоитъ. Только я подслпъ жалко: мста-то гд онъ стоитъ разглядть не могу, а его-то явственно вижу.

СТАРУХА.

Ой, ой!..

СТАРИКЪ.

Да ты сама погляди.

СТАРУХА.

Гд мн глядть! Да мн, и глаза зажмуря, сто ихъ со страху покажется.

СТАРИКЪ.

Такъ бги же за мной скоре, а не то вся сотня въ догонку ударится… А чтобъ теб бжать было веселй, я тебя подманивать стану.

СТАРУХА.

Какъ ты меня подманивать станешь?

СТАРИКЪ.

Будто ты курочка живая. Я вотъ пойду да [отходитъ нсколько шаговъ и потомъ нжно] цыпъ, цыпъ моя курочка!

СТАРУХА [осердясь].

Ахъ ты птухъ! птухъ пряничный! Кшь, кшь [машетъ руками и гонится на нимъ].

СТАРИКЪ [отходя].

Цыпъ, цыпъ, моя курочка.

СТАРУХА [какъ выше].

Ахъ ты птухъ! Кшь, кшь, пряничный.

[Съ тмъ дразня другъ друга и уходятъ въ первую правую кулису].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Радиславъ одинъ, выходя изъ глубины.

Проклятые глупцы!.. Чуть было мн

Не помшали подвигъ совершить,

Великій подвигъ: свято дло чести

И освящаетъ месть. Сейчасъ ты думалъ,

Что свтлый рай зальешь нечистой кровью,

А въ сущности на что ты посягаешь?

Что разобьешь могучею рукой?

Такую жизнь, какъ этихъ стариковъ:

Они вдь тоже съ молоду любили

И были счастливы… Такъ и твои:

Ихъ свтлыя мечты и грезы счастья

Такой же станутъ пошлостью безмрной…

[За сценой нсколько выстрловъ].

Чу, выстрлы! все ближе, ближе!

Встряхнись же, Радиславъ! И съ бодрымъ сердцемъ!..

Какая-бъ сила ни пришла на помощь,

Свтла какъ рай, или мрачна какъ адъ,

Не дрогни духомъ и сверши безъ страха

Законную и праведную месть!

[Быстро уходитъ въ глубину направо].

ЯВЛЕНІЕ V.

Сцена пуста. Рчка шумитъ. На мосту показывается Петко, за нимъ Лука, потомъ въ указанномъ мст Зорица, Миленко, Янъ и вся свадьба.

ЛУКА.

Эй, никто не смй пока до приказа на мостъ всходить, кром Петка вотъ. Кто на кон, спшься! Тутъ конной дороги нтъ. Конная дорога вправо пошла, великъ объздъ. А кто хочетъ на кон, въ объздъ ступай. А мы прямо въ гору полземъ. [Помолчавъ] Эй, слуги-вассалы! слушайте моего приказа. Какъ молодымъ на мостъ всходить, плотною толпой окружите ихъ, идите вокругъ живою стной. Чтобъ сквозь васъ зврь не прорыскалъ, ни птица не пролетла. Эй, слуги-вассалы! слышите ли меня?

СЛУГИ [за сценой].

Слышимъ, господарь Лука.

ЛУКА.

Ну, трогайся теперь. Съ факелами впереди, а тамъ музыканты, а тамъ позжане, а тамъ молодые съ вассалами. Да стрлять пока, до моего приказа никто не смй. Эй, Петко! гд-жъ, Петко? Я веллъ теб подл себя быть.

ПЕТКО.

Здсь я, сзади тебя, господарь Лука.

ЛУКА.

Ну, ну, Петко, идемъ, идемъ. У тебя, Петко, глаза зорче моихъ, ты на мостъ глядть будешь да мн говорить кто черезъ мостъ идетъ. [Спустились на сцену].

ПЕТКО.

Хорошо, господарь Лука. [Оба идутъ къ авансцен]. А для чего ты вассаламъ приказалъ вокругъ идти? Разв опасенъ мостъ?

[Черезъ мостъ начинается шествіе въ указанномъ Лукою порядк и соотвтственно нижеслдующимъ репликамъ].

ЛУКА.

Опасенъ ли мостъ? Всякій мостъ опасенъ. А этотъ хуже другихъ.

ПЕТКО.

Разв преданіе есть?

ЛУКА.

Есть, Петко. Давно, Петко, когда еще ружей на свт не было, а стрлами стрляли, также вотъ свадьба черезъ этотъ мостъ шла. И угодила стрла молодому князю въ високъ. Ддъ мн сказывалъ.

ПЕТКО.

Да у Миленка, господарь Лука, и враговъ нтъ.

ЛУКА.

У него нтъ, у ея отца есть. Кто скажетъ: кто ему другъ и кто врагъ? Злые люди есть. Ты и не думалъ что обидлъ, а онъ обидлся. А пусти пулю изъ-за камня, она любого убьетъ. Что-жъ, Петко, идутъ?

ПЕТКО.

Идутъ, господарь Лука, съ факелами прошли уже и музыканты прошли. Теперь позжане идутъ…

ЛУКА.

Ну, я глядть не буду. Глазъ, говорятъ, у меня завистливый. Лучше я глаза вовсе закрою.

ПЕТКО.

И закрой лучше, господарь Лука.

ЛУКА [закрывая глава].

И лицо руками?

ПЕТКО.

И лицо руками закрой.

ЛУКА [закрывая лицо руками].

Что-жъ, Петко, идутъ ли?

ПЕТКО.

Идутъ, идутъ, господарь Лука. И молодые на мосту, на середин ужъ…

ЛУКА.

А вассалы вокругъ?

ПЕТКО.

Живою стной, господарь Лука. А вотъ и спускаются. И сошли ужъ…

ЛУКА.

Вс ли перешли?

ПЕТКО.

Вс, господарь Лука.

ЛУКА.

А теперь слушайте: привалъ у насъ здсь будетъ, только послдній ужъ. А подкрпитесь, свадьба веселая. А выпей, вс выпей. [Слуги цдятъ вино изъ мховъ въ чарки и кружки и разносятъ]. Кто пть будетъ — для голоса, кто плясать — для ногъ, а кто ни пть, ни плясать — тотъ для веселья свадебнаго. Чтобы вс были веселы, чтобы вс помнили какъ старый Лука крестницыну свадьбу велъ!

ХОРЪ.

Будемъ помнить, господарь Лука.

ЛУКА [съ чаркой въ рукахъ].

А разомъ теперь! [Выпиваетъ и вс за нимъ]. А слава молодымъ.

ХОРЪ.

А слава, слава! Живи, князь молодой, живи съ молодой княгиней!..

ЛУКА.

А теперь спть бы да поплясать: мсто тутъ гладкое.

ПЕТКО.

А и ты бы проплясалъ, господарь Лука.

ЛУКА.

Эхъ, проплясалъ бы я теб и еще какъ лихо проплясалъ, да только ноги меня не слушаютъ.

ПЕТКО.

А говорятъ ты и съ молоду всего разъ плясалъ?

ЛУКА [съ великимъ задоромъ].

А кто сметъ говорить что я съ молоду всего разъ плясалъ?

ПЕТКО.

Да и то, говорятъ, на первомъ же шаг споткнулся и упалъ.

ЛУКА [еще задорне].

А кто сметъ говорить что я на первомъ же шаг споткнулся и упалъ?

ПЕТКО.

Ну, господарь Лука, теперь и я вижу что ты веселъ.

ЛУКА [тише, но еще съ задоромъ].

А почему ты видишь что веселъ я?

ЛЕГКО.

А потому что изъ пустяковъ въ задоръ вошелъ. Ужъ мы знаемъ — какъ ты въ задоръ, и говоримъ сейчасъ: ‘ну, и веселъ же нынче господарь Лука’.

ЛУКА [грозя пальцемъ].

Ну, ужъ ты мн, Петко! [Пауза]. Ну!

ХОРЪ [одни].

Ну, ужъ Петко! [Пауза, другіе]: Ну!..

ЛУКА.

А плясать, такъ плясать. И подъ псню, непремнно подъ псню!.. Эй, музыканты! полно вамъ дремать. А вы, скрипачи, пріударьте въ смычки! чтобы струны у васъ перепилились! Вы, бубенщики, пальца не жалйте, да и бубна тоже, чтобъ на томъ и на другомъ по мозолю вскочило. Вы, дудари, такъ дудите чтобы завтра у васъ губы распухли! А вы, трубачи, дуйте сильнй, пусть ее, мдь, лопнетъ. Пусть помнятъ вс какъ старый Лука крестницыну свадьбу велъ.

[Пляска подъ псню].

ПСНЯ.

Какъ внчался ясный мсяцъ

Съ алою зарею

Съ алой горькою вечерней,

Съ солнцевой сестрою.

* * *

А не мсяцъ то внчался

Съ алою зарею,

То внчался нашъ Миленко

Съ Зорицей-красою.

* * *

Какъ у зорюшки на свадьб

Звзды подкутили,

Ночью падая на землю,

Небо бороздили.

* * *

Какъ у Зорицы на свадьб

Пиръ стоякъ горою,

Шли домой мы спотыкаясь

За хмльнымъ Лукою.

ЛУКА.

А славная псня, веселая псня. И вотъ объ закладъ побьюсь, что не кто иной, а Петко сложилъ ее.

ПЕТКО.

Не бейся, господарь Лука, проиграешь: вс вдь, кром тебя, знаютъ что некому, кром Петка, псни сложить.

[Смхъ].

ЛУКА.

Хорошая псня, и ловко подъ нее пляшется.

ПЕТКО.

А ты когда же плясалъ, господарь Лука?

ЛУКА.

А сейчасъ, Петко, сейчасъ, только я не ногами, а въ голов, въ голов.

ПЕТКО.

Жаль что у тебя въ голов оконца нтъ, я бы поглядлъ.

[Смхъ].

ЛУКА [вдругъ спохватясь].

Стой! а гд же мсяцъ?

ПЕТКО [съ крикомъ].

Ой, бда, бда, бда!..

ХОРЪ [съ равныхъ сторонъ].

Какая тамъ бда?

ПЕТКО.

Господарь Лука мсяцъ потерялъ.

ЛУКА.

Ахъ, зубоскалъ, зубоскалъ! Потерялъ! Разв онъ у меня въ карман былъ?

ПЕТКО.

Такъ съ чего же ты взыскался его?..

ЛУКА.

А съ того что надо намъ, чтобъ онъ прямо противъ ущелья сталъ да намъ свтилъ. Въ гору темно идти.

ПЕТКО.

Правда, вотъ еслибъ подъ гору, мы и въ потьмахъ бы скатились.

[Смхъ].

ЛУКА.

А кто виноватъ? Радиславъ виноватъ. Жаль, вишь, ему было дочку рано отпустить: ‘Не поздно еще, да успете, а и опозднитесь, такъ сегодня дорога свтла: еще и солнце не зайдетъ, какъ мсяцъ встанетъ’.

[Мсяцъ всходитъ противъ ущелья].

ЗОРИЦА.

А вотъ и мсяцъ!.. Миленко, Миленко! погляди, какъ чудесно! [Подходя къ Лук]. Крестный, крестный! а съ мосту теперь, я думаю, и домъ нашъ виденъ и море…

ЛУКА.

Все, все видно и домъ, и море. И какъ ясно еще: все равно какъ на ладони.

ЗОРИЦА.

Ахъ! я побгу, попрощаюсь съ морюшкомъ. Крестный, крестный! позволь мн съ моремъ попрощаться.

ЛУКА.

Ну! вотъ еще что вздумала.

МИЛЕНКО.

Отчего же ты не позволяешь? Позволь, Лука.

ЛУКА.

А ты балуй съ перваго же дня жену, она и ступитъ теб башмакомъ на голову.

ЗОРИЦА.

Давай, Миленко, руку. Побжимъ, пока крестный не остановилъ.

[Взявшись за руку бгутъ къ мосту].

ЛУКА.

Ну, знай я что ты такая своенравная выйдешь, я бы и крестить тебя не сталъ.

ПЕТКО.

А до крестинъ, господарь Лука, она смирная была?

ЛУКА.

Такая-то смирная: голоса не слыхать…

ПЕТКО.

А какже говорятъ что она теб на крестинахъ большой палецъ укусила?

ЛУКА [задорно].

А кто сметъ говорить что она мн на крестинахъ больщой палецъ укусила?

ПЕТКО.

Да успокойся, господарь Лука, вс вдь, кром тебя, знаютъ что ей тогда и кусать было нечмъ.

ЛУКА [ударивъ себя по лбу].

Ахъ, да! Ну, ужъ Петко. [Пауза]. Ну!

ХОРЪ [одни].

Ну ужъ Петко. [Пауза, другіе]: Ну!..

ЗОРИЦА [на мосту].

Ахъ, какъ хорошо-то, какъ хорошо!.. Прощай, синее морюшко! долго теперь не увижу тебя. Увезетъ меня мужъ въ горушки, въ высокія, далекія, непривтныя. Кто-жъ теперь на тебя, морюшко, полюбуется? Любила я тебя бурное, любила я тебя свтлое. Не забывай меня синее морюшко! А пришли ко мн съ теплымъ втромъ всточку, постучи въ окно шумнымъ дождичкомъ!

ЛУКА.

А хорошо прощается молодая съ морюшкомъ. А хорошо вдь.

ХОРЪ [одни].

А хорошо вдь. [Пауза, другіе]: Да, хорошо.

ПЕТКО.

Хорошо-то хорошо, только не весело.

ЗОРИЦА.

Прости и ты, домъ родительскій!.. Ахъ, погляди, погляди, Миленко. Вонъ, вонъ парусъ блетъ. Вонъ тамъ, влво, гд домъ нашъ стоитъ. Видишь?

МИЛЕНКО.

Какже я увижу когда ты у меня передъ глазами головой вертишь да рукою машешь?

ЗОРИЦА.

Ну, такъ ты стань впередъ. [Миленко становится впередъ]. А теперь видишь? видишь, Миленко?

МИЛЕНКО.

Да не держи ты меня за плечи, мшаешь вдь.

ЛУКА [ударивъ руками о полы].

Ну, поссорятся они у меня тамъ изъ-за паруса. [Про себя]. А все мостъ, проклятый мостъ.

ЗОРИЦА.

Что-жъ, видишь?

МИЛЕНКО [выступая впередъ].

Ничего-то я не вижу.

ЗОРИЦА.

Да зачмъ же ты влво глядишь. Смшной какой! Онъ вправо теперь перешелъ. Вонъ, вонъ, гляди…

МИЛЕНКО.

А! далече, далече. Теперь вижу, ви…

Въ это мгновенье -раздается справа выстрлъ, Миленко шатается, хватается на перила и потомъ падаетъ на колни].

ЛУКА.

Кто смлъ стрлять безъ моего спроса?

ЗОРИЦА.

Миленко! что съ тобой? Ахъ, Боже! Кровь, кровь! Спасите, помогите!

[Вс бросаются на помощь].

ЛУКА [останавливаясь на мст].

Куда вы вс побжали? Назадъ, назадъ!.. Только толкотня будетъ. Больше пяти человкъ на мостъ не входи. Больше пяти не смй. Да Петка слушайтесь! Пусть у васъ Петко большимъ будетъ. [Исполняется, Миленко подымаютъ и затмъ тихо и бережно несутъ]. А вы… ну, хоть вы трое, бгите сюда вотъ. [Указываетъ на первую правую кулису]. Тысячи шаговъ не пробжите какъ наткнетесь на домъ. Дровоскъ живетъ…

ТРОЕ.

Знаемъ, господарь Лука…

ЛУКА.

Носилки у него спросите. Да гд у него носилкамъ быть!.. Вы лучше скамью возьмите, такая широкая у него скамья на которой спитъ онъ, на ней и снесемъ. Скажите господарь Лука приказалъ, онъ знаетъ.

ТРОЕ.

Слушаемъ, господарь Лука.

ЛУКА.

Бгите же, бгите!

[Убгаютъ].

ЗОРИЦА.

Нтъ, нтъ, не отталкивайте меня. Я сама, я сама голову ему поддержу.

ЛУКА.

Эй, гд ты, Янъ.

ЯНЪ.

Здсь, господарь Лука.

ЛУКА.

Скорй кружку вина нацди да мн подашь какъ спрошу. [Несущимъ Миленка]. Сюда, сюда, на этотъ камень посадите его. Плащомъ, плащомъ кто-нибудь холодный камень прикрой.

[Исполняется, Миленка сажаютъ на камень].

ЗОРИЦА.

Ахъ, крестный, помоги! Скорй, скоре!..

ЛУКА.

Эй, Янъ! гд ты? давай сюда вино.

[Янъ подаетъ, Лука поитъ Миленка].

ЛУКА.

Миленко, пей до дна. Бодре станешь.

Не бойся… Ну, а рана?.. Что? пустая?

МИЛЕНКО.

Гд, Зорица?

ЗОРИЦА.

Я здсь, мой милый.

МИЛЕНКО.

Стань противъ… Видть я хочу тебя…

[Зорица становится подл Миленка и впереди, Лука переходитъ на ея мсто и сзади поддерживаетъ раненаго].

МИЛЕНКО.

Клянися, Зорица, что если я умру,—

Ты отомстишь.

ЗОРИЦА.

Ты не умрешь, мой милый…

Нтъ, никогда…

МИЛЕНКО.

Клянись, что если…

ЛУКА [Зориц].

Не спорь. Не раздражай его. Опасно.

МИЛЕНКО.

Что кто бы ни былъ онъ, убійца подлый,

Ты отомстишь за мужа…

ЗОРИЦА.

О, клянусь!

Клянусь спасеніемъ моей души,

Клянуся всмъ, что на земл мн свято.

Клянуся нашею любовью, милый,

Клянусь твоимъ отъ раны исцленьемъ

Что если ты умрешь, то кто-бъ ни былъ онъ

Убійца подлый твой, своей рукою

Я отомщу.

МИЛЕНКО.

Спасибо и… прощай.

[Заваливается назадъ, Лука и Петко поддерживаютъ его].

ЗОРИЦА.

Опять съ нимъ обморокъ. Да помоги же.

Ахъ, крестный, помоги.

ЛУКА.

Сейчасъ…

[Ощупываетъ руки и лицо Миленка].

Постой, постой!.. Скончался… De profundis…

[Вс склоняютъ колни].

ЗОРИЦА.

Не можетъ быть! О, Боже! нтъ, онъ живъ!

Проснися, пробудися, мой Миленко…

[Съ рыданіемъ бросается на колни предъ трупомъ и цлуетъ ему руки, припадая къ нимъ головой].

Занавсъ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

Декорація перваго акта.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

Лука сидитъ у стола въ задумчивости, передъ нимъ кубокъ вина, изъ входныхъ дверей Радиславъ.

РАДИСЛАВЪ [входя].

Лука! иль ты заснулъ?

ЛУКА.

Нтъ, Радиславъ.

Ты думаешь что я сижу за кубкомъ,

Такъ и заснулъ?.. Нтъ, я давно не сплю,

Съ той самой ночи… Ну, а ты… хоть нынче

Узналъ ли что нибудь?

РАДИСЛАВЪ.

Какъ въ воду канулъ.

Не здшній, думаю. Покойный зять

Въ Италіи такъ долго жилъ: былъ молодъ

И дерзокъ на языкъ, и неуступчивъ.

Ну, что-жъ мудренаго что вышла ссора,

А тамъ вражда и месть? А итальянцы —

Премстительный народъ, къ тому же любятъ

Мстить не своей, наемною рукой,

Оттуда, врь, убійца былъ подосланъ.

А какъ узнать кто онъ? Въ Трогиръ что день

На корабляхъ приходитъ тьма народу…

ЛУКА.

Нтъ, кумъ, не такъ. Не можетъ быть. Убійца

Наврное былъ здшній, не прізжій.

РАДИСЛАВЪ.

Ты думаешь?

ЛУКА.

Я вотъ сейчасъ сидлъ

Да и раздумался. И мало здшній,

Онъ близкій человкъ, такой, который

И въ дом у тебя бывалъ не разъ

И знаетъ Зорицу: примтилъ даже

Ея вс свычаи, обычаи, привычки.

Будь онъ наемный, онъ въ толпу стрлялъ бы,

Онъ пулю на удачу бы пустилъ:

Попала-бъ, такъ попала. А не то

И вовсе бы не сталъ стрлять на свадьб,

А выждалъ до другого дня. А этотъ,

Онъ словно ждалъ, заран былъ увренъ

Что крестница опять на мостъ взойдетъ,

Что взманится она еще разочекъ,

На домъ родительскій взглянуть…

РАДИСЛАВЪ [въ сильномъ волненіи съ движеніемъ].

О, Боже!..

ЛУКА [вскинувъ на него глаза].

А!.. что ты, кумъ?

РАДИСЛАВЪ.

Разволновалъ меня…

Но кто-жъ изъ близкихъ? на кого подумать?

ЛУКА.

Вотъ думаешь, и не приходить въ умъ,

А посл вдругъ и вспомнится нечайно.

Ужъ только-бъ мн узнать, его на мст

Я положу какъ бшенаго пса.

[Пауза].

РАДИСЛАВЪ [спокойно].

Не можетъ быть, чтобъ близкій… Гд же дочка?

Иль у себя?

ЛУКА.

Да, на верху. Охъ, и забылъ я:

Отецъ ома съ часъ времени пріхалъ.

РАДИСЛАВЪ.

Ну, слава Богу… Дастъ Господь, поможетъ…

Въ Венеціи такихъ врачей не сыщешь…

Ты съ нимъ не говорилъ?

ЛУКА.

Онъ какъ пріхалъ,

На верхъ прошелъ, и не сходилъ еще.

Да что! не врачъ тутъ нуженъ, кумъ…

РАДИСЛАВЪ.

А кто же?

ЛУКА.

Найдемъ убійцу, и здорова будетъ.

А не найдемъ!..

РАДИСЛАВЪ.

Ты думаешь?

ЛУКА.

Еще бы!

Съ того вдь и тоска… Но тс!.. они…

ЯВЛЕНІЕ II.

Т же, изъ внутреннихъ дверей Зорица, опираясь на руку Настоятеля.

РАДИСЛАВЪ [взявъ ее подъ другую руку].

Что, Зорица? полегче ли теб?..

Хоть крошечку?.. Рукой махнула,

И только-то? Прости, отецъ ома

[Зорицу усаживаютъ въ кресло].

И здравствуй-то сказать не догадался…

Ну что? утшишь ли меня? Вдь скоро

Она оправится, и намъ?..

НАСТОЯТЕЛЬ.

Баронъ,

Она больна не тломъ, а душою.

РАДИСЛАВЪ.

Но ты тлесный и духовный врачъ…

ЗОРИЦА [нетерпливо].

Ахъ, батюшка! да что же ты не скажешь,

Узналъ ли ты хоть нынче что-нибудь?..

РАДИСЛАВЪ.

Нтъ, ничего… Какъ будто въ воду канулъ.

ЗОРИЦА.

Сегодня ровно двадцать девять дней,

Тридцатый день пошелъ… Нтъ, дурно, вяло,

Какъ будто не хотя, отецъ, ты ищешь…

О, Господи! зачмъ я такъ слаба?

Сама съ тобою я пошла бы всюду,

Я каждый домъ въ Трогир осмотрла бъ,

Я заглянула бъ въ каждый уголокъ…

Онъ не прошелъ бы мимо незамтно…

Какъ ни скрывайся, я его узнаю,

Мн сердце вщее сейчасъ подскажетъ:

‘Гляди, вотъ онъ. Вглядись въ его глаза,

Въ его лицо, въ зминую улыбку’…

НАСТОЯТЕЛЬ.

Ахъ, Зорица! Иль вовсе ты глуха

Къ святымъ словамъ?..

ЗОРИЦА.

Я поклялася мужу

Что отомщу своей, своей рукой…

И кто бы ни былъ онъ…

НАСТОЯТЕЛЬ.

Но твой Миленко

Стоить теперь передъ престоломъ Божьимъ

И, духомъ просвтлвъ, онъ видитъ съ грустью

Что ты забыла заповдь Христа.

Отъ вка мщенье — мерзость передъ Богомъ.

Нтъ мстителю покоя на земл

И не узнаетъ онъ его за гробомъ.

Господь сказалъ въ пустын Моисею:

‘Отмщенье — мн. Я отомщу’. [Молчаніе].

ЗОРИЦА.

Толкуютъ

Что женщины лукавы и хитры…

Зачмъ же я проста и прямодушна?

Зачмъ меня ты обдлилъ, о, Боже?

Зачмъ не создалъ съ хитрою душой?

О! я давно придумана бы средство

Какъ отыскать убійцу…

НАСТОЯТЕЛЬ.

О! стыдись,

Стыдися, Зорица!

ЗОРИЦА.

Да, я стыжуся

Что малодушно покорилась горю,

Что я слаба, безсильна и хила,

Что не могу такъ пропитаться злобой

Чтобъ позабыть про все, про все на свт

И помнить только о великой клятв

Которою Я мужу поклялась. [Встаетъ].

Нтъ, стыдно мн! Дай, крестный, руку!

Пойдемъ искать, пойдемъ искать повсюду.

О! раньше я не ворочусь домой,

Пока не отомщу. [Длаетъ шагъ и шатается].

О, Боже, Боже!

Радиславъ [подхватывая ее].

Что, Зорица, съ тобой?.. (Ее сажаютъ).

ЗОРИНА.

Мн дурно, дурно!

Ахъ! смерть моя пришла.

РАДИСЛАВЪ.

Отецъ ома!

Да помоги же…

НАСТОЯТЕЛЬ.

Гд страдаетъ духъ,

Безсильна тамъ врачебная наука.

ЛУКА.

Стой! гд вино? [Поднося кубокъ Зориц].

Пей, Зорица, до дна.

Вино бодритъ, вино теб дастъ силу.

ЗОРИЦА [пьетъ].

Я выпью все.

ЛУКА.

А тамъ… идемъ со мною.

О! я найду проклятаго убійцу,

Не скроется.

РАДИСЛАВЪ [про себя].

Ей лучше. Слава Богу!

ЗОРИЦА.

Ты помнишь, крестный, какъ поилъ его?..

Такъ и меня ты напоилъ предъ смертью.

РАДИСЛАВЪ.

О, Господи, неужто жъ средства нтъ?..

ЗОРИЦА.

Есть, есть отецъ… Но ты меня не любишь.

Оно въ твоихъ рукахъ… но ты не хочешь.

А зятя не любилъ ты никогда…

Да и моя любовь къ нему ничтожна!

Одинъ лишь графъ любилъ его безмрно,

Не сталъ онъ ждать какъ похоронятъ сына,

Душой помчался за его душою.

РАДИСЛАВЪ.

Какое жъ средство, Зорица?

ЗОРИЦА.

Какое!..

А сколько разъ теб я говорила?

Но ты былъ глухъ къ моей тоск и стонамъ…

Ты разлюбилъ, ты не любилъ меня.

РАДИСЛАВЪ.

Клянусь живымъ и всемогущимъ Богомъ,

Угодникомъ Господнимъ Николаемъ!..

ЗОРИЦА.

Нтъ, не клянись. Сыщи, сыщи его…

Поврь что и на часъ во мн нтъ жизни,

Но лишь найдешь, я встану и пойду.

До Рима я пшкомъ дойду. Нтъ, дальше,

На край земли, лишь только бъ отомстить.

РАДИСЛАВЪ.

Отецъ ома!.. скажи, возможно-ль это?

Возможно ли такое исцленье?

[Бросаясь предъ нимъ на колни].

У ногъ твоихъ, съ горючими слезами,

Молю: скажи и исцли мн дочь.

НАСТОЯТЕЛЬ.

Встань, встань, баронъ.

[Пауза. Тотъ встаетъ].

Безсиленъ я предъ Богомъ,

Я не владю даромъ исцленья…

Я говорилъ и повторяю снова

Что дочь твоя больна душой, не тломъ.

Когда она отъ мщенья отречется

И, проклиная мерзостную злобу,

Омоетъ грхъ слезами покаянья,

Тогда она и духомъ обновится,

И станетъ вновь здорова, и бодра.

ЗОРИЦА.

Не врь ему, отецъ! Лишь сладость мщенья

Мн душу оживитъ… О, ты узналъ, узналъ?

Давно узналъ, но все скрывалъ, боялся

Что я умру отъ трепета волненья?..

РАДИСЛАВЪ.

Скажи-жъ, отецъ ома…

ЗОРИЦА.

Оставь его.

Ты хочешь доказательства? Гляди же!

Лишь мысль что близится минута мщенья,

И я здорова. [Встаетъ и идетъ].

Погляди, иду,

Иду одна и твердо, не шатаясь.

Дай въ руки мн такую тяжесть,

Что и мущин будетъ не подъ силу,

Я подыму легко, одной рукою!..

РАДИСЛАВЪ.

Такъ знай же, дочь, я отыскалъ убійцу.

ЗОРИЦА.

О! гд-жъ онъ, гд?

РАДИСЛАВЪ.

Онъ здсь, передъ тобой…

Убійца — я.

ЗОРИЦА [бросаясь къ нему на грудь].

О! не поврю милый!

Чтобъ дочь спасти, ты принялъ на себя…

[Цлуя его].

О, милый мой! Родной, святой, великій…

РАДИСЛАВЪ [отстраняя дочь].

Нтъ, отойди. Нтъ, не цлуй меня.

Я говорю что я убилъ Миленка,—

Кого онъ въ жизни люто оскорбилъ,

Кого онъ клеветою обезчестилъ,

Въ твоихъ глазахъ, въ твоихъ, моя голубка?

ЗОРИЦА [отступая въ ужас].

Я не поврю, нтъ!..

РАДИСЛАВЪ.

Спроси Луку…

Онъ мн недавно, предъ твоимъ приходомъ,

Сейчасъ лишь толковалъ онъ что убійца

Не посторонній, близкій человкъ.

И какъ меня волненье охватило!

Онъ вскрикнулъ ‘а!’ какъ будто въ то мгновенье

Сказать хотлъ: ‘а! знаю: это ты’.

Скажи-жъ, Лука!..

ЛУКА.

О, Боже милосердый!..

РАДИСЛАВЪ.

Онъ отвернулся, онъ лицо закрылъ,

Онъ въ очи мн теперь взглянуть страшится.

Вотъ пистолетъ. Я положу на столъ. [Исполняетъ].

Возьми его неженскою рукою

И цлься смло, не дрожа душой.

Я стану здсь, я на колни стану,

Чтобъ ты могла мн выстрлить въ упоръ,

Сюда, въ високъ. [Опускаясь на колни].

А чтобъ ты не смутилась

Моимъ прощальнымъ взглядомъ, иль улыбкой,

Лицо закрою… тми же руками,

Которыми Миленк отомстилъ. [Закрываетъ лицо руками].

НАСТОЯТЕЛЬ.

О, Зорица! молись, молись усердно!

Господь теб пошлетъ благую мысль.

[Опускаясь на колни].

О, Господи! Услышь мою молитву:

Не дай мн быть свидтелемъ грха,

Великаго грха отцеубійства.

[Поникаетъ головою, затмъ тихо подымается во время слдующей рчи Зорицы].

ЗОРИЦА [опускаясь на колни].

О, Господи! склоняюсь ницъ, Всесильный,

Передъ Тобой скорбящею душою.

Прости мн грхъ и… укрпи меня.

[Встаетъ и идетъ къ столу].

НАСТОЯТЕЛЬ.

Встаетъ… И пистолетъ взяла, не дрогнувъ…

ЗОРИЦА.

Отецъ! прости меня, какъ я теб

Убійство мужа моего прощаю.

[Застрливается].

РАДИСЛАВЪ [вскакивая съ колнъ].

Убилъ! [Въ ужас сторонится отъ трупа].

Я дочь убилъ!.. Но кто же, кто же

Мн отомстить за вс мои убійства?..

Пойду-ль къ его я братьямъ,— не поврятъ,

Нтъ, не поврятъ… Скажутъ: помшался…

Такъ дикъ и золъ мой грхъ безчеловчный!..

Лука! ты общалъ, ты заклинался

Что только бы узнать теб,— на мст

Его убьешь, какъ бшенаго пса.

Не бойся же, убей!..

[Лука берется за ручку иистолета].

НАСТОЯТЕЛЬ.

Остановись, Лука!

Надъ нимъ свершилося Господне мщенье,

И ты на Господа не воздымай руки!..

[Лука опускаетъ руку].

РАДИСЛАВЪ.

Ты не убьешь? [Лука отворачивается].

И не найду я смерти?..

Иль какъ у Каина, всесильный Мститель

И на моемъ чел поставилъ знакъ

Чтобъ человкъ не смлъ ко мн коснуться?

И мн ни злобы, ни любви… ни смерти!..

[Съ благоговніемъ опускаясь на колни передъ трупомъ дочери].

О, Зорица! я врю всей душою

Что искренно меня простила ты.

Моли же Господа святой душою

Чтобъ смерть послалъ онъ твоему отцу,

Не мирную, постыдную, такую

Чтобъ и подумать было страшно людямъ,

Но только смерть, но только смерть.

[Приподымая отъ полу ея голову].

Ты слышишь?

О, доченька! о, дочушка моя!

[Съ рыданьемъ цлуетъ ее въ мертвыя губы].

Любань.

Августъ, 1881 г.

Д. В. АВЕРКІЕВЪ

ТРОГИРСКІЙ ВОЕВОДА

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

Читайте также: