Товія Виттъ.
——
——
Изъ Свтс. Философа Ив. Снгревъ.
——
Товия Витт, Энгель Иоганн Якоб, Год: 1812
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Господинъ Товія Виттъ родился въ одномъ небольшомъ город — и дальше сосднихъ. деревень нигд не бывалъ, однакожъ онъ зналъ свт боле нежели иной путешественникъ, промотавшій все имніе свое въ Париж или Неапол. Онъ имлъ привычку разсказывать всякаго рода происшествія, которыя въ своей жизни случалось ему видть. Хотя въ нихъ и не примчали стихотворческой замысловатости, однако много находили опытности. Онъ разсказывалъ обыкновенно по два происшествія за однимъ разомъ.
Однажды молодой знакомецъ его, господинъ Тиллъ, хвалилъ его благоразуміе.
И! сказалъ почтенный старикъ Товія, улыбаясь: не ужели въ-самомъ дл я такъ благоразуменъ?
‘Такъ люди говорятъ, г. Виттъ, да я и самъ очень желалъ бы…
Ну чтожъ? когда желаешь, то ни чуть не мудрено сдлаться благоразумнымъ. Наблюдай только прилжне поступки глупцовъ, господин Тиллъ!
‘Что! поступки глупцовъ?’
Да, господинъ Тиллъ! и длай противное тому, что они длаютъ.
‘А какъ бы на примръ?
А вотъ какъ: Во время молодости моей жилъ у насъ въ город ариметчикъ, старикъ угрюмой и суровой, звали его господиномъ Вейтомъ. Онъ обыкновенно ходилъ взадъ и впередъ, ворчалъ самъ про себя, и ни съ кмъ въ жизнь свою не говаривалъ, а чтобы смотрть кому въ лицо — упаси Боже! Он посматривалъ вокругъ себя изъ подлобья съ пасмурнымъ видомъ. Теперь отгадай, господинъ Тиллъ! какъ его называли?—
‘Преумною головою.’
Какъ бы не такъ!— дуракомъ.— Нтъ! думалъ я про себя — Вейту нечего подражать, — названье дурака не лестно. Смотрть изъ подлобья — это не годится, смотри людямъ прямо въ лицу! Или бормотать съ самимъ собою! къ чему это пристало? Лучше разговаривай съ другими!— Каково это теб кажется, господинъ Тиллъ? Хорошо ли я думалъ?—
‘Очень хорошо! какъ не льзя лучше!’
Погодижъ и слушай. Тогда же вертлся у насъ другой молодчикъ, это былъ танцмейстеръ, господинъ Флинкъ. Онъ всмъ смотрлъ прямехонько въ глаза и болталъ со всякимъ, шло только не глухъ былъ. Что бы ты думалъ, господинъ Тиллъ? какъ его называли?
‘Конечно весельчакомъ?’
Чуть не отгадалъ. Его называли глупцомъ. Мудрено на свт! думалъ я про себя. Да чтожъ надобно длать, чтобы слыть между людьми умнымъ?— Не быть ни господиномъ Вейтомъ, ни господиномъ Флинкомъ. Во первыхъ: смотри людямъ съ пристойною смлостію въ глаза, какъ господинъ Флинкъ и тогда же смотри внимательно въ самаго себя, какъ Господинъ Вейтъ. Во вторыхъ, говори громко съ людьми, какъ первой, и въ то же время бесдуй тайкомъ самъ съ собою, какъ послдній. — Видишь ли, господинъ Тиллъ? Я такъ поступалъ въ жизни своей — и люди зовутъ меня благоразумнымъ.
Нкогда постилъ его одинъ молодой купец, господин Флавъ, и горько жаловался ему на свое несчастіе.— Ну чтожъ? сказалъ старой Виттъ, качая сдою головою: надобно искать счастья f господинъ Флавъ!
‘Я давно ищу его, да не нахожу? бда за бдой! Придется, сложа руки, сидть дома.’
Совсмъ не то, не то господинъ Флавъ! всякому надобно искать счастья, но не всякой знаетъ, какъ держать голову.
‘Какъ держать голову?’
Да, господин Флавъ! именно голову! Изволь, я теб изъясню это.— Когда мой сосдъ на лвой сторон строилъ себ дом, вся улица завалена была каменьями и бревнами, на тотъ раз случись придти нашему Бургомистру, господину Трику, — тогда он еще былъ младшимъ магистратскимъ судьею, он бгалъ, закинувши назадъ руки, и такъ высоко держалъ голову, что носомъ чуть не досягалъ до облакъ.— Вдругъ спотыкнулся на чурбан, переломилъ себ ногу, и до сего дня хромаетъ.— Что на это скажешь, любезной Флавъ?
‘Старое присловье! не подымай высоко носа.’
Изволишь видть самъ! Впрочемъ не надобно и слишкомъ низко опускать носа. Черезъ нсколько времени пришелъ на то же мсто другой — городовой стихотворецъ, господин Шаль, у котораго въ голов должны были вмщаться и стихи и домашнія заботы. Вотъ онъ шелъ задумчиво и смотрлъ въ землю, вдругъ оборвался канатъ — полетли сверху бревна. Отъ страха бдняжка упалъ въ обморокъ, сдлался болнъ, и пролежалъ нсколько недль въ постел.— Примчай теперь, какъ до моему должно держать голову.
‘Понимаю, господин Виттъ, ни очень высоко, ни очень низко. Надобно во всемъ держаться середины.’
Угадалъ. Кто подъ облакомъ видитъ, тотъ под носомъ невидитъ. А кто уметъ смотрть въ верхъ и въ низъ и по сторонамъ, тотъ всегда идетъ впередъ, и не сталкивается съ несчастіемъ.—
Еще когда-то постилъ нашего старика господинъ Вильсъ, молодой купецъ, которой хотлъ для своего оборота попросить у него взаймы денегъ.— У меня есть дльно, напередъ знаю, что выгода отъ него будетъ не великая, однако за чмъ терять и бездлку, когда она сама идетъ въ руки! Я хочу ею воспользоваться.
Такое разсужденіе не понравилось господину Витту, ‘А сколько бы по твоему, надобно денегъ?’
Немного! сущая бездлица! только сотня талеровъ.
‘Очень хорошо! Я тебя люблю, и потому, еще намренъ кое-чмъ снабдить тебя, а это кое-что иногда стоитъ тысячи рейсхталеровъ, Оно можетъ обогатить тебя, если только ты самъ захочешь.’
Что бы такое? любезный господинъ Виттъ! что еще сверхъ сотни талеровъ?
‘Это маленькая исторія. Во время молодости моей жилъ у насъ въ сосдствъ одинъ купецъ, торговавшій виномъ — великой чудакъ — по имени господинъ Грель. Онъ отъ пустаго присловья въ конецъ разорился.’
Какъ такъ?—
‘А воть какъ: если кто у него спрашивалъ: что господинъ Грель! какъ идутъ твои дла? много ли барыша получилъ?— Бездлку, говаривалъ онъ: талеровъ пятнадцать — много ли это?— Или когда его спрашивали: что господинъ Грель! много ли ты потерплъ отъ банкрутства?— И говорить не о чемъ! былъ обыкновенный отвт Греля: сущую бездлку — пятьсотъ талеровъ. Обстоятельства его были хороши, одна только глупая поговорка его разорила.— Такъ сколькожъ теб надобно, господинъ Вильсъ?’
Мн?— я прошу сто рейхсталеровъ, любезной Виттъ.
‘Да — сто талеровъ, я было и забылъ, память у меня плохая.— Еще былъ у меня сосд господин Томмъ, которой торговал хлбомъ, етотъ, употребляя другую поговорку, выстроилъ себ домъ въ два етажа съ анбарами. Каково это теб кажется?’
Богу такъ было угодно! Какаяж это поговорка?—
‘А вотъ какая. Когда спрашивали его: каково идутъ твои дла, господин Томмъ? сколько наторговалъ?— Много! всегда отвчалъ онъ: очень много!— можно было читать на лиц его сердечную радость, — цлые сто рейсхталеровъ!— А если, его кто спрашивалъ: что съ тобою сдлалось? что ты такъ приунылъ, господин Томмъ?— Ахъ, я много потерялъ денегъ! говаривалъ онъ: очень много! цлые пятнадцать рейхсталеровъ.— Онъ начиналъ съ малаго — и съ своею поговоркою выстроилъ себ домъ въ два етажа съ анбарами. Какое теб присловье лучше нравится, господинъ Вильсъ?’
Разумется послднее!
‘Но мн кажется, что и господин Томмъ не совсмъ былъ правъ съ своею поговоркою. Ибо онъ говаривалъ много денегъ! и тогда какъ давалъ неимущимъ, или правительству, а тогда бы он могъ говорить, какъ другой сосдъ мой, господин Грель.— Я, господинъ Вильсъ, для себя замтилъ об поговорки, употребляю ихъ, смотря по времени и по случаю, и говорю иногда какъ господинъ Грель, иногда какъ господин Томмъ.’
А я такъ буду держаться поговорки господина Томма. Мн по сердцу домъ въ два етажа съ амбарами.
‘И такъ теб надобно?..’
Много денегъ — много денегъ, любезной господин Виттъ цлая сотня рейсхталеров!
Хорошо! господинъ Вильсъ, хорошо ты получишь деньги. Только знай, когда случится у приятеля просить въ заемъ денегъ, то надобно говорить, какъ господин Томмъ, а ежели должно приятелю помочь въ нужд, то говори какъ господинъ Грель.
[Энгель И.Я.] Товия Витт: Из Светс. философа / [Пер.] Ив. Снгрев [Снегирев] // Вестн. Европы. — 1812. — Ч.62, N 8. — С.241-248.