Темный и Шемяка, Аверкиев Дмитрий Васильевич, Год: 1873 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 70 минут(ы)

ТЕМНЫЙ И ШЕМЯКА

ТРАГЕДІЯ ВЪ ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ СЪ ПРОЛОГОМЪ.

ПРОЛОГЪ.

Лица:

ВАСИЛІЙ ВАСИЛЬЕВИЧЪ, государь великій князь Московскій и всея Руси.

КНЯЗЬ ВАСИЛІЙ ЮРЬЕВИЧЪ КОСОЙ, КНЯЗЬ ДМИТРІЙ ЮРЬЕВИЧЪ ШЕМЯКА, КНЯЗЬ ДМИТРІЙ ЮРЬЕВИЧЪ КРАСНОЙ, КНЯЗЬ ИВАНЪ АНДРЕЕВИЧЪ МОЖАЙСКІЙ, Удльные князья, двоюродные братья великаго князя.

РУНО, ВАСЕНОКЪ, Великаго князя бояре.

НИКИТА КОНСТАНТИНОВИЧЪ, князь-Шемякинъ бояринъ

БУНКО, великаго князя боярскій сынъ.

1й, 2й, Великаго князя слуги.

ТІУНЪ (прикащикъ) въ Скоротин.

АГАЬЯ, Никитина Жена Константиновича.

Великаго князя дворъ: бояре, дти боярскіе и слуги.

——

Дйствіе въ Ростовской области, въ сел Скоротин. Между прологомъ и первымъ дйствіемъ десять лтъ.

Тіунова изба.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

НИКИТА сидитъ за столомъ, предъ нимъ медъ, АГАЬЯ возится въ углу около вещей, потомъ подходитъ къ столу.

АГАЬЯ (подходя).

Полно-ка, Никита, прохлаждаться: отдохнули, закусили, и въ путь пора. День-отъ часа три за полдень, до монастыря верстъ съ пятнадцать добрыхъ, а подъ монастыремъ бродъ. Дло самъ знаешь, вешнее, вода полая — засвтло доберемся, цлй будемъ. А и дорога, скажутъ, не приведи Господи!

НИКИТА.

Ладно. Медку вотъ хлебону и готовъ.

АГАЬЯ.

Опять же время ратное, князья заратились: Косой князь съ Московскимъ. Всюду, баютъ, полки окрестъ бродятъ, и недалече.

НИКИТА.

Полки намъ не страшны: съ Московскимъ мы въ мир, съ Косымъ княземъ миру не раскидывали. Аль нашего князя, свтъ Дмитрій Юрьича, не грозно имя? Скажу чей бояринъ, всякъ руки опуститъ.

АГАЬЯ.

Толкуй. Въ сумерки, въ лску гд, аль въ овраг, не приведи Господь! На голодную рать наткнемся: въ миру, нтъ ли, спрашивать не станутъ, какъ есть въ чистую разобьютъ, лоскута цлаго посл не сыщешь. А и князево имя не помочь: съ голоду да съ холоду и своихъ грабятъ.

НИКИТА.

Дло бывалое. Велть-ка обозу впередъ хать, сами налегк живо обозныхъ нагонимъ.

АГАЬЯ.

Спохватился! Обозъ-отъ съ часъ времени какъ тронулся. Сама ужъ приказала: почивалъ, не будить тебя было.

НИКИТА.

Сама ратныхъ страшишься, а какой приказъ дала! Попадутъ теперь на обозныхъ, безъ меня какая имъ заступа будетъ?

АГАЬЯ.

Охъ, не пугай ужь!

НИКИТА.

Мы опять налегк подемъ, не дай Богъ налетятъ — безъ обозныхъ намъ не отбиться.

АГАЬЯ.

Охъ, не пугай, говорю! И такъ-отъ сердце не на мст.

НИКИТА.

Чего пугать, сама страхи разводишь.

АГАЬЯ.

Да не пугай же!

НИКИТА.

Сказано: бабій умъ…. Велть, одначе, коней сдлать да кибитку закладать. Эй, Семенъ, Иванецъ!

АГАЬЯ.

Стой, ровно кто подъхалъ.

НИКИТА (смясь).

Аль теб съ пустаго страха мерещиться стало?— Эй, вы оглохли что ли!— Гляди: про волка были рчи, не волкъ ли побаловалъ? (Встаетъ.) Аль мн будить васъ самому идти?

ЯВЛЕНІЕ II.

Т ЖЕ, входятъ: БУНКО, ТІУНЪ: прислуга вноситъ слдомъ ковры, сундуки, коробья и другія вещи.

БУНКО (входя).

Ты тіунъ здшній будешь?

ТІУНЪ.

Я, господине.

БУНКО.

Краше этой у васъ избы нту?

ТІУНЪ.

Ужь этой на что краше.

БУНКО.

Ладно. Слушай же: не свое слово говорю, государя великаго князя Василій Васильича Московскаго и всея Руси указъ. Учинилъ государь съ князь Василій Юрьичемъ перемирье, и указать изволилъ: въ Скоротин сел, у святаго Покрова, станемъ стать и здсь же ночлегъ свой государевъ устроить. Понялъ?

ТІУНЪ.

Слышу, господине.

БУНКО.

Ступай, кормы готовь. Сколько чего, у дьяка,— въ земскую избу прошелъ,— грамоту спросишь. Стой. (Указывая на Никиту) Это что за человкъ съ бабой?

ТІУНЪ.

Бояринъ прозжій. На богомолье, сказываютъ, баяли отколь, да запамятовалъ: ни….

БУНКО.

Ладно. Мшкать нечего. Ступай. (Тіунъ уходитъ) Ты, господине, чей бояринъ невдомо, самъ, чай, слышалъ: поважнй тебя гостя ждемъ. А мн что сказано вдругорядь повторять недосугъ.

НИКИТА.

Птицу видать по полету, человка по рчи. Будь ты честнаго отца сынъ и рчь твоя честна же была бы.

БУНКО (своимъ).

Гей, убрать боярскій хламъ, да и самого туда же.

(Слуги бросаются кто къ боярскимъ вещамъ, кто къ боярину.)

НИКИТА.

Не тронь. Не безчесть своего государя. (Бунку:) Могъ бы теб слово сказать и честное имя свое назвать, да не стать мн предъ смердомъ рчи ронять. (Слугамъ

Эй вы, неси скарбъ за мной. Пойдемъ, жена, поищемъ съ кмъ рчь вести не зазорно.

БУНКО (заступая ему дорогу).

Нтъ, ты теперь постой. Безъ сыску отпустить тебя нельзя. Ты кто таковъ? Чей такой бояринъ? Полно, бояринъ ли будешь? Не лшій ли тебя еще въ бояре-те жаловалъ? Ты куда путь держишь? Сюда пошто попалъ? Не безъ умысла тутъ!

ЯВЛЕНІЕ III

Т ЖЕ, входитъ РУНО за нимъ нсколько боярскихъ дтей.

РУНО (входя).

Бунко, ты съ кмъ тутъ шумишь?

БУНКО.

Невдомаго человка, господине, въ изб обрли. Кто таковъ, не сказывается.

РУНО (вглядываясь).

Никита Константинычъ!

НИКИТА.

Онъ самый. Погляди на меня да вотъ послушай: каково ваши дтишки боярскіе честныхъ мужей порочатъ. Узнаетъ князь Дмитрій Юрьевичъ, спасибо скажетъ.

РУНО (Бунку).

Ты что же?

БУНКО.

Такъ оно и есть. Я, господине, глянулъ на него, подумалъ: онъ не изъ Шемякинскихъ ли? Какъ его было, господине, безъ сыску отпустить? Коли его князь по государеву указу окованъ и за приставовъ отданъ…

НИКИТА.

Со страху онъ бредитъ? Аль правду….

БУНКО.

Не брежу — всмъ вдомо.

РУНО (Бунку).

Молчи. (Никит:) Таить нечего: пойманъ есть твой князь великимъ государемъ.

НИКИТА.

Какъ? На миру, на крестномъ цлованьи? Похавши на Москву великаго князя къ себ на свадьбу звать? Что жь вы мн о томъ раньше не молвили? Не сталъ бы я за честь свою вступаться! И теперь чего, опустивъ руки, стоите? Берите, вяжите меня! Мой князь, мой свтлый князь пойманъ. (Плачетъ.) Жена, слышишь, пойманъ есть!

АГАЬЯ (со слезами).

Слышу, Никитушка, слышу.

РУНО.

Ни сыну отца, ни намъ князей судить. А тебя, Никита Консгантинычъ, гнвись, не гнвись — не доложа великаго князя, отпустить не смю.

НИКИТА.

Гд мн теперь гнваться! Берите, что хотите длайте. Одно я теперь помню: на миру мой князь пойманъ! Вели ковать меня.

РУНО (боярскимъ дтямъ).

Сведите боярина въ земскую избу. Вести бережно и честно безъ обиды. Сторожей у избы ставьте, никого къ нему не допускать. (Нкоторые изъ боярскихъ дтей окружаютъ Никиту и его жену.)

НИКИТА.

Пойдемъ, жена. Все теперь перетерплю, все. Князь мой, свтлый мой князь!

(Его увели.)

ЯВЛЕНІЕ IV.

РУНО, БУНКО, слуги, боярскія дти.

РУНО (глядитъ вслдъ Никит, потомъ со вздохомъ).

Хлбъ-соль важивали, а довелось…. Э-эхъ! (Осматриваясь.) Да у васъ, погляжу, какъ есть ничего не прибрано. То-то вотъ, Бунко, не разобравъ съ кмъ лаяться сцпиться — на это тебя взять, а дла съ тебя не спрашивай.

БУНКО.

Онъ же, господине…

РУНО.

Молчи. Недосугъ только мн тебя вжеству учить, а то отвдалъ бы… Слушай: въ сни иди, вотъ съ дтьми боярскими на сторожу станешь. Пожалуетъ государь, безобсылочно и бездокладочно отнюдь никого въ избу не пускать. Слышалъ? Усердно службу справишь, дурость свою загладишь. (Боярскимъ дтямъ:) А вамъ во всемъ его приказа слушать. Айда! (Бунко и боярскія дти уходятъ, слугамъ?) Ну, ребята, не мшкай, разомъ! (Указываетъ по мр словъ:) Лавку полавочникомъ нарядить, на столъ коверъ, стну надъ лавкой, вотъ тутъ, отъ сихъ мстъ и до сихъ, ковромъ же нарядить. (Слуги что приказано исполняютъ, Руно пошелъ было къ двери и остановился) А мхъ, на чемъ великому князю почивать, у васъ съ собою ли?

ПЕРВЫЙ СЛУГА.

Съ собою, господине.

(За сценой: труба.)

РУНО (спшитъ къ двери).

Труба, чу! Пойти государя встртить. (Въ дверяхъ

А изголовье государево у васъ внесено ли?

ПЕРВЫЙ.

Все, господине, исправлено.

(Руно ушелъ.)

ЯВЛЕНІЕ V.

Слуги, оканчивая уборку, межъ собою разговариваютъ.

ВТОРОЙ.

Боекъ нашъ Бунко, нечего сказать, боекъ.

ПЕРВЫЙ.

Боекъ, да обычая не знаетъ… Подержи-ка: тутъ вотъ… Ладно на Шемякинскаго налетлъ, а случись иной… На стол-то коверъ оправьте… А иной, говорю, случись…

(Дверь отворяется.)

ВТОРОЙ.

На дверь глянь: государь…

(Слуги спшно отходятъ въ глубину сцены.)

ЯВЛЕНІЕ VI.

Входятъ: ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, КНЯЗЬ КРАСНОЙ, РУНО и БОЯРЕ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (садясь на лавку).

Слава Богу, перемирье взято.

КНЯЗЬ КРАСНОЙ.

И до миру, дастъ Богъ, не далече.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Съдутся бояре поутру: потолкуютъ и — въ добрый часъ начать — миръ докончаютъ. У тебя, Руно, все, далъ Богъ, здорово?

РУНО.

Бога, господина государь, благодарить: все здорово. Только…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Постой, не забыть бы. Моимъ грознымъ именемъ приказъ отдай: ратные христіанамъ ни въ чемъ обиды не чинили бы, кормовъ, скажи, больше указнаго отнюдь не брать. По первому, скажи, челобитью повшу. Слышь, моимъ грознымъ словомъ прикажи. А то, прости Господи, свои, Татары ли пройдутъ: все пусто да голо, одно христіанамъ разоренье. О чемъ — перебилъ я — доложить думалъ?

РУНО.

Какъ теб, государю, пріхать, предъ самымъ твоимъ государевымъ пріздомъ, наши въ изб тутъ князь-Шемякинскаго боярина нахали.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Князь-Дмитрій Юрьичева боярина? Кого?

РУНО.

Никиту Константиныча, на богомолье, сказываетъ, халъ…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Полно, на богомолье ли? Не врнй ли: къ князь Василій Юрьичу на помочь спшилъ? Князь Дмитрій привезенъ?

РУНО.

Здсь, государь.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Скажешь приказъ, что сейчасъ даденъ,— ихъ обоихъ сюда приведешь. Ступай.

(Руно уходитъ)

ЯВЛЕНІЕ VIL

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, КНЯЗЬ КРАСНОЙ, бояре, вскор ЕДОРЪ БАСЕНОКЪ, гд и, ужи, о по дйствію, трубачъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (князю Красному).

Вотъ, братъ Димитрій, пенялъ ты мн не разъ: безъ вины де брата Шемяку оковалъ. Гляди: правда-тъ наружу выходитъ. Пошто его ближнему на моемъ пути Богу молиться занадобилось?

КНЯЗЬ КРАСНОЙ.

Не вдаю, государь, можетъ и впрямь на богомолье…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Ты все на добро повернешь, только…

БАСЕНОКЪ (за сценой).

Пусти же, говорятъ.

БУНКО (за сценой).

Не пущу безъ доклада.

БАСЕНОКЪ (такое).

Пусти, изрублю!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

едоровъ голосъ, не слышите? Впустить!

(Нсколько бояръ бросились къ двери, входитъ Басенокъ.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ..

едоръ, ты?

БАСЕНОКЪ.

Отъ князь Ивана Бабы за помочью присланъ. У насъ въ сторожевомъ сча: князь Василій Юрьичъ перемирье порушилъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (вскакивая).

Святители! и часу не прошло,

Какъ взялъ со мной онъ перемирье! Солнце,

Что намъ свтило, не зашло еще!

О, Господи! И вспомнить страшно,

Какъ крестъ честной ко мн онъ цловалъ

Съ великими слезами, заклинаясь

Великой клятвою!

БАСЕНОКЪ.

Пришелъ изгономъ.

И не замть сторожевые — мигомъ

Сюда бы налетлъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

На конь! Живе!

Эй, трубача сюда!

(Басенку:)

А ты скачи —

Нтъ, ты со мной: подай шеломъ!

(Одному изъ бояръ:)

А ты

Гони живй въ Можайскіе полки,

Чтобъ князь Иванъ не медлючи ни часу,

Съ великимъ спхомъ помочь подавалъ!

(Бояринъ уходитъ.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (другому).

А ты скачи къ Ощр съ той же рчью.

Чего стоишь! Ступай!

(Бояринъ бжитъ.)

Да гд жь трубачъ?

Труби всполохъ! Шеломъ подайте!

Иль ты трубить со страху разучился?

(Вырываетъ у трубача трубу.)

Злодй! Давай и самъ я протрублю!

(Трубитъ.)

За мною, братья! Дружно, съ ярымъ крикомъ:

‘Москва! Москва! За насъ Святой Егорій!’

(За сценой отвтная труба, великій князь идетъ впередъ и трубитъ, бояре за нимъ, повторяя кличъ.)

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Сцена малое время пуста, затмъ РУНО, позже вводятъ КНЯЗЯ ШЕMЯКУ и БУНКО въ дверяхъ.

РУНО (въ дверяхъ).

Ума не приложу: какъ мн теперь съ князь Дмитрій Юрьичемъ быть? Сюда повеллъ государь привести, анъ всполохъ… Здсь ли оставить, назадъ ли вести?.. Теперь коли государь вскор… (Говоритъ въ дверь:) Имъ, сюда ведите.

(Вводятъ князя Шемяку.)

РУНО.

Ты, княже, здсь побудь… Эй, Бунко! (Бунко показывается въ дверяхъ.) Бояринъ приведенъ?

БУНКО (съ дверяхъ)

Тута на двор стоитъ.

ГУНО.

Какъ намъ быть: сюда ли его вести, назадъ ли…

БУНКО.

Коли моего, господине, совтишка послушаешь, я слово скажу.

РУНО.

Сказывай.

БУНКО.

Такъ я смекаю: коли ихъ по разнымъ избамъ разсадить, у каждой избы сторожей надоть, а и здсь въ изб государева добра довольно, безъ караула не бросишь. Мы тоже въ малой сил остались, въ случа чего,— оборони Господь!— вмст отбились бы, а порознь безъ боя перевяжутъ.

РУНО.

Врно. А дальше что?

БУНКО.

А дальше, господине, совтишко мой таковъ: запереть ихъ тутъ въ изб обоихъ, а нашимъ всмъ на двор стать. И ихъ двухъ и государево добро третье сбережемъ.

РУНО.

Дурости въ теб, парень, довольно, а и разумомъ тебя Господь не обдлилъ, и совтъ твой гожій. Имъ, быть по твоему. (Боярскимъ дтямъ

Вы за мной!

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ IX.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА, одинъ, потомъ БУНКО въ дверяхъ.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Всполохъ…. Шелъ сюда, видлъ: самъ на кон, впереди всхъ гонитъ. Кричатъ: ‘Москва’!… Не братъ ли Василій изгономъ? Нтъ, что загадывать! Не время еще! Терпи покуда, князь Дмитрій, терпи.

БУНКО (въ дверяхъ).

Пожалуй, господине, въ избу. Вамъ тутъ вдвоемъ веселй будетъ, а и намъ васъ сторожить сподручнй.

(Пропускаетъ Никиту въ избу и уходитъ, затворяя за собой двери.)

ЯВЛЕНІЕ X.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА, НИКИТА.

НИКИТА (подходитъ къ князю и бросается къ его ногамъ).

Княже, господине мой! Тебя ли, государя моего, вижу, въ полону, окована, опозорена!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Обезчестенъ, Никита, безвинно поруганъ. Господи, буди воля Твоя святая!

НИКИТА.

Дай мн наглядться на тебя, руки твои изнуренныя поцловать, язвы ногъ твоихъ слезами горючими омыть!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Встань, Никита, обними меня.

НИКИТА (вгтаетъ и съ плачемъ припадаетъ къ его плечу).

О, княже мой, княже! Господине мой безцнный!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Подведи-ка меня къ столу, на лавку посади.

НИКИТА (ведетъ князя).

Господи, благодарю Тя, яко сподобилъ меня въ тяжкой невол князю моему послужить. (Князь слъ.) И я-то, старый, въ т поры какъ на Москву теб хать, обезумлъ вовсе. Какъ было одного отпустить тебя, какъ было съ тобой не похать! А и тяжко мн, господине, горько, какъ подумаю. Ты ужь въ невол, въ оковахъ томился, а я веселился, пировалъ безпечно!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Охъ, Никита, не такова горька мн неволя, каково горько что безвинно отъ брата страдаю.

НИКИТА

Дивлюсь и я: какъ онъ посмлъ на миру оковать тебя?

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Онъ ли не посметъ! Ему ли моя неволя горька! Слушай, какъ было дло. Прізжаю я на Москву, встртилъ ласково, пиръ готовить веллъ. Только ужь въ т поры межь ними, у него съ братомъ Косымъ, нелюбовь пошла. Съ часу на часъ грамоты разметной ждали. Сталъ онъ меня на пиру выспрашивать: каковъ я съ братомъ и есть ли межь нами любовь? Говорю: ‘какъ съ тобой, государь, въ любви, такъ и съ братомъ Васильемъ въ совт.’ Пойдешь ли, спрашиваетъ, со мною на брата? ‘Нтъ’, въ отвтъ ему молвилъ, ‘не пойду: ты мн господинъ и государь и потому братъ старйшій, а князь Василій Юрьичъ по плоти мн братъ, и ни чмъ я отъ него не обиженъ. Съ нимъ — позоветъ — на тебя не встану, но и ради тебя на него руки не подыму.’ Я замолчалъ, и онъ ни слова. На томъ и кончили.

НИКИТА.

И онъ гнвомъ на тебя не распалился?

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Куда! Къ концу-то пира я и думать про разговоръ забылъ! Онъ-то таковъ веселъ да ласковъ сталъ, самъ меня до сней проводилъ. Домой идучи: ‘за что мн честь такая?’ думаю. Съ тмъ и заснулъ. А поутру приказъ пришелъ: оковали меня и за приставовъ отдали.

НИКИТА.

Мать присовтовала! Не ея, чье же дло? Не у княгини Софьи, у кого думы кровавыя на сердц, замыслы безбожные у кого на душ! Она всмъ на Москв верховодитъ. Она злыми и несытыми очами на всхъ князей глядитъ. А вашему роду она пущая ненавистница. Не ея, чье же, господине княже, дло? Самъ подумай.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Не на нее, больше думать не на кого, а Богъ всть. Ты какъ, Никита, въ московскія тенета попалъ?

НИКИТА.

Не обо мн, княже, рчь. Не о томъ теперь забота. Какъ тебя-вотъ изъ неволи выручить, какъ за тебя, моего князя, отомстить, о томъ единая моя кручина. Господи! вдаю, гршна молитва моя, но изъ глубины сердца взываю къ Теб: коли Ты на княгиню Софью гнвъ свой возложишь и помыслишь казнь совершить надъ нею, молю: содлай мя, гршнаго, орудіемъ гнва Твоего, рукою моею соверши надъ нею судъ, сподоби мя за князя моего отомстить! Аминь. (За сценой трубы.) Господи, что это? Аль къ намъ на выручку спшатъ? Княже! радостью труба сія въ сердц моемъ прозвучала! Надйся, княже.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Полно, Никита, отбой трубятъ.

НИКИТА.

Чу, скачутъ. Ближе.

(За сценой говоръ и движеніе. Слышны крики: Побда! Помогъ Святой Егорій!)

ЯВЛЕНІЕ XI.

Т же, входитъ РУНО, съ дтьми боярскими.

РУНО (входя).

Даровалъ Господь государю великому князю надъ врагомъ побду и одолніе. Что вернется, о теб, княже Дмитрій Юрьичъ, доложу. Дастъ Богъ, на радостяхъ гнвъ свой на тебя государь отловитъ: опять совтъ да любовь межь вами пойдетъ. А теперь лучше теб, княже, отсел уйти. Добра теб желаючи говорю. Иди-ка съ Богомъ. (Боярскимъ дтямъ.) Ведите.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА (идетъ).

Окованъ, въ путяхъ своихъ не воленъ.

НИКИТА (уходя).

Князей что смердовъ изъ избы въ избу гоняютъ.

(Князя Шемяку и Никиту увели.)

ЯВЛЕНІЕ XII.

РУНО одинъ, потомъ 1й слуга.

РУНО, (имъ вслдъ.)

Экія сердца-те неукротимыя! (Въ двери:) Бунко, пошли сюда изъ слугъ кого поумнй! Все ли у меня справлено? все ли сготовлено? (Слуга вошелъ.) А, пришелъ ты! О чемъ бишь спросить думалъ? Да. У васъ въ стряпущей повара не мшкаютъ?

ПЕРВЫЙ.

Варятъ, господине, и жарятъ.

РУНО.

Ладно. Главное уху карасевую не забудьте: государь ее жалуетъ. Да еще скажи ты поварамъ….

(Дверь отворяется. Входитъ великій князь и его дворъ, Руно спшно сторонится, потомъ шепчетъ на ухо слуг, тотъ, выслушавъ, пробирается позадь бояръ въ двери.)

ЯВЛЕНІЕ XIII.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, КНЯЗЬ КРАСНОЙ, БАСЕНОКЪ, РУНО, бояре, вскор КНЯЗЬ ИВАНЪ МОЖАЙСКІЙ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Вернулись Живо. Видите, коль дружно

За дло взяться, и Гослодь помощникъ.

Не сча вышла, а забава. Только

Мы за околицу, гонецъ на стрчу,

‘Съ побдой, княже! на утекъ пошли!’

^&nb^sp,Покуда едоръ добжалъ сюда,

И не усплъ я протрубить всполоха,

Да разослать гонцовъ, какъ наши

Со всхъ сторонъ на помочь поспшили.

И помните: всегда побда будетъ

Коли съ отвагой, охрабривши сердце….

(Входитъ князь Иванъ Можайскій.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Что скажешь, княже? Аль опять измна?

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Нтъ, господине государь: пригналъ

Съ удачею поздравить, съ краснымъ ловомъ:

Зврь не великъ, да шкурка дорога.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Загадки задаешь ..

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Косой попался.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ. *
* Рчи обозначенныя прямою скобкой, на сцен, ради быстроты дйствія, опускаются.

[Какъ? князь Василій Юрьевичъ пойманъ?

Не врится….

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Я въ торокахъ привезъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Ты, княже, поймалъ?

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Не похвалюся.

Тоболинъ первый нагонилъ его,

Узналъ въ лицо, схваталъ, скричалъ на помочь,

Князь Баба подосплъ, скрутили звря.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Князь Баба здсь?

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Погналъ погоней,

Другихъ перекрутить взяла охота,—

А мн сказалъ везти теб гостинецъ.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Веди, посмотримъ дорогаго звря.

КН. МОЖАЙСКІЙ (въ двери).

Эй, подавай сюда Косаго князя.

(Вводятъ кн. Косаго, онъ безъ шелома, на ше арканъ, руки за спину прикручены.)

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Т ЖЕ, КН. КОСОЙ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Здорово, князь Василій Юрьевичъ! Добро

Побаловать. Что жь, княже, ты молчишь?

Зашелъ въ чужую избу, да не хочешь

Сказать привта на поклонъ хозяйскій!

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Отороплъ. А я заторопился,

Не погнвися, государь, забылъ:

(указывая на Косаго

Мы раньше князя языка схватали —

Изъ дворскихъ изъ его, бояринъ блибній —

Покаялся: ‘веллъ де князь Василій

Затмъ на государевъ станъ ударить:

Великаго де князя мыслилъ выкрасть,

Да въ заточенье засадить до смерти’.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (кн. Косому.)

Была такая мысль? Ты точно думалъ,

Схвативъ, меня на вки заточить?

КН. КОСОЙ.

Была ли, нтъ ли — не видать теперь.

А разсуди: за что тебя щадить,

Какое отъ тебя добро я видлъ?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Клятвопреступникъ! Врагъ креста честнаго!

Такъ вотъ зачмъ просилъ ты перемирья!

Такъ вотъ зачмъ ты на душу бралъ клятву!

Въ тотъ часъ какъ крестъ мы оба цловали,

Ты замыслы кровавые питалъ,

И лгалъ кресту, какъ лгалъ ты государю!

КН. КОСОЙ.

Возьми моя — и стой ты предо мною,

Какъ я теперь передъ тобой стою:

Опутанный арканомъ и неволенъ

Себ въ защиту пальцемъ шевельнуть,—

И я сумлъ бы укорять въ измн

И до-сыта ругаться надъ тобой!

И я бы грозное промолвилъ слово:

‘Какъ на миру, на крестномъ цлованьи,

‘Посмлъ де ты, великій князь Московскій,

‘Князь Дмитрія Шемяку оковать?’

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Я за свои дла отвтчикъ Богу,

А на земл никто меня не судитъ,

КН. КОСОЙ.

И надо ‘мной не ты судьей поставленъ:

Я не холопъ, не твой служилый князь,

Я въ отчин такой же самодержецъ,

Какъ ты въ своей, на каменной Москв.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Аль ты забылъ: стоитъ передъ тобою

Не ровня твой, не просто князь Московскій,

Великій господарь всея Руси.

Твой господинъ, твой государь, чье имя

Ты долженъ честно содержать, чье имя,

Опричь Господня, всхъ именъ грозне!

КН. КОСОЙ.

Ты не по правд слъ на столъ Московскій.

(Какъ умеръ твой отецъ, а мой

Старйшій братъ и дядя,— въ т поры

Родитель мой, князь Юрій Дмитричъ,

Старйшимъ оставался въ нашемъ род,

Но ты его не призналъ государемъ.

Твои бояре кинулись въ Орду

И у Татаръ внецъ теб купили,—

Но мой отецъ теб не уступилъ,

Съ тобою бился онъ до самой смерти,

И хоть не разъ выганивалъ тебя

Изъ каменной Москвы, ты не смирялся,

Его старйшимъ не хотлъ признать.)

Съ чего же ты, гордыней обуянный,

Нелпо требуешь чтобъ я

Передъ тобой смирился смлымъ духомъ?

Не признаю тебя я господиномъ

И государемъ ввкъ не назову!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Строптивъ ты, княже! Только помни

Что за твое такое противленье

Я властенъ у тебя отнять удлъ.

КН. КОСОЙ.

Ты съ матерью своей, княгиней Софьей,

Задумалъ надъ князьями верховодить,—

Инымъ кусомъ, гляди, не подавися!

Грозишься ты лишить меня удла….

Опомнись! Князь Василій Юрьичъ

Теб челомъ не билъ, прося землицы,

Какъ князь Иванъ, что здсь передъ тобой,

Въ твоихъ сняхъ, придя къ теб съ поклономъ,

Не стаивалъ межь челядью дворовой,

Какъ братъ князь Дмитрій и сейчасъ стоитъ:

Меня служить себ ты не заставишь,

Ни отчины лишить меня не властенъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

И смешь ты, измну учинивъ,

На государя своего грозиться

И буйнымъ языкомъ его порочить?

Князья! онъ васъ безчеститъ и коритъ,

И вы за честь свою вольны вступиться.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Ты, государь, обиженъ отъ него,—

А мы подъ властною твоей рукою,

И предъ твоей медка обида наша.

КН. КРАСНОЙ.

Братъ! преклонись передъ великимъ княземъ,

За грубость за свою добей челомъ

И назови отцомъ и государемъ….

КН. КОСОЙ.

Вы не князья, не княжескаго рода,—

Подкидыши къ отцовскому порогу!

Моя обида вамъ не за обиду,

И правда старая не въ правду вамъ!

Глядите, какъ учнете соколами

Воронъ ловить да по міру таскаться

Съ княжатами и женами своими,

Тогда меня помянете!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Молчи:

Не переносны мн такія рчи!

И слушай, княже: если ты сейчасъ

За вс твои великія измны,

Потупивъ очи и смиряся сердцемъ,

Мн, государю, не добьешь челомъ,—

То будешь мной казненъ безъ милосердья!

КН. КОСОЙ.

Князей рожденныхъ ты казнить не воленъ,—

Не предъ тобой мн очи опускать.

Я буду смло на тебя глядть,

А ты взглянуть въ глаза мн не посмешь.

Затмъ что совсть не чиста, затмъ

Что ты неправду учинить замыслилъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Я въ очи поглядть теб не смю?

А ты…. гляди же смло на меня

И до-сыта старайся наглядться…

За порушенье клятвы передъ Богомъ,

За поруганіе креста честнаго,

За лютую измну государю,—

Такую казнь теб я изрекаю:

Ты, Басенокъ, веди его, и тотчасъ

Пусть очи выржутъ ему ножомъ!

Слпить его! и пусть идетъ хвалиться,

Что государь предъ нимъ потупилъ очи!

Чего жь ты сталъ? Веди, слпить его!

(Кн. Косого уводятъ.)

ЯВЛЕНІЕ XV.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, КНЯЗЬЯ МОЖАЙСКІЙ И КРАСНОЙ, РУНО, БОЯРЕ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Измнники проклятые! Злоди!

Я научу васъ какъ ковать крамолы

И государя своего безчестить!

Гд жь князь Шемяка? (Руку

Я теб давно

Веллъ его передъ себя поставить.

Иль дважды мн указы повторять?

РУНО.

Я, государь…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Ты слушай государя,

Не разсуждай!

(Руно уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ XVI.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, КНЯЗЬЯ МОЖАЙСКІЙ И КРАСНОЙ, БОЯРЕ.

КН. КРАСНОЙ (бросаясь на колна предъ великимъ княземъ).

Великій государь!

Какъ ты на князь Василья опалился,

Теб я не перечилъ, и за брата

Не вымолвилъ ни слова, а теперь

И за другаго брата не вступлюся,

Не стану говорить: ‘князь Дмитрій Юрьичъ

Не мало предъ тобою не повиненъ’,—

Но объ одномъ начну молить усердно:

Сперва душой и сердцемъ успокойся,

А тамъ князь Дмитрія зови къ отвту.

Теперь ли, государь, во гнв яромъ

И сердцемъ распаляся на иного,

Передъ собой велишь его поставить,—

Онъ безъ вины погибнетъ, не повришь

Ни оправданіямъ его, ни клятвамъ,

И тихое, покорливое слово

Въ твоихъ ушахъ упрекомъ отзовется!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Спасибо, милый братъ! Своею рчью

Ты отрезвилъ мой охмлвшій разумъ.

За брата Дмитрія не бойся: мирно

И ласково я съ нимъ поговорю.

Твои слова я твердо помнить буду,

Забудусь ли,— останови меня.

КН. КРАСНОЙ.

Прости мн, государь! Не смлъ я духомъ

И робокъ на слово,— но дай мн волю,

Да приласкай, да обнадежь меня,—

И я, непрошенный за всхъ заступникъ,

Тотчасъ назойливъ и навязчивъ стану:

Таковъ ужь видно парень уродился.

Вотъ и теперь: чай думаешь, за милость

Скажу теб великое спасибо

И докучать рчами перестану?

Охъ, государь! не думай, не надйся:

Самъ на себя пеняй, я не отстану,

Все выскажу что на сердц лежитъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Встань, милый братъ, и смло говори:

Ты злаго ничего сказать не можешь.

КН. КРАСНОЙ.

Не встану, государь! Молю за брата,

За князь Василій Юрьича молю!

Я вдаю: онъ согршилъ на небо

И предъ тобой, великій государь.

И ты казни его, лиши удла,

На вки заточи въ темницу,— только

Не прикажи его слпить, не дай

Ты братней крови на землю пролиться!

Кровь пролитая вопіетъ на небо,

Она въ сердцахъ князей обидой встанетъ,

Войною вспыхнетъ, местью разольется.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ,

Еще ты молодъ чтобъ учить меня!

КН. КРАСНОЙ.

Я, государь, учить тебя не смю,

И не судья межь братомъ и тобой,

А говорю: ты самъ еще не знаешь

Что повеллъ надъ братомъ сотворить.

Подумай, братъ: Васильева лица,

Какимъ его привыкъ ты съ дтства видть,

Ты больше не увидишь, какъ во сн.

Свершится казнь, его ты не узнаешь:

Гд въ очи ясныя душа глядлась

И гд сіялъ отъ Бога данный разумъ,—

Тамъ станутъ ямы, налитыя кровью,

Увидвъ ихъ, ты сердцемъ содрогнешься,

Отъ ужаса лицо свое закроешь,

И слезной Жалостью душа заноетъ!

Къ нему ты бросишься, прося прощенья,

Но темный взоръ не скажетъ: ‘я прощаю!’

И въ т-поры про все ты позабудешь,

Про вс его обиды и измны,

И въ мысляхъ будешь помнить объ одномъ

Что возвратить очей ему не въ силахъ.

И самъ себя въ тотъ часъ ты проклянешь

За спшное и пагубное дло!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Да замолчи же! Не терзай меня!

КН. КРАСНОЙ.

Не бойся, государь! Еще не поздно,

Скажи лишь слово, отмненъ указъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Бги же, милый братъ, спши скоре!

(Кн. Красной бросается къ двери, на встрчу ему входитъ Басенокъ.)

ЯВЛЕНІЕ XVII.

Т же, БАСЕНОКЪ.

БАСЕНОКЪ (входя).

Господине государь! По твоему государеву указу, ослпленъ есть князь Василій Юрьичъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

О, Господи! Ты слышалъ, Сердцевдецъ,

Я повеллъ чтобъ казнь остановить,

За что жь меня ты покаралъ, мой Боже!

(Я, окаянный, брата отемнилъ,—

И тьма на вкъ мою покрыла душу!

Ей свтлыхъ радостей не вдать бол,

Какъ свту Божьяго слпцу не видть!)

(Кн. Красному

Братъ Дмитрій! Не гляди ты на меня,—

Какъ взглянешь ты, слова твои припомню

И эти ямы, налитыя кровью!…

Будь проклятъ часъ какъ онъ въ полонъ лопался,

И мсто гд я сталъ братоубійцей!…

Охъ, не могу здсь дол оставаться,—

Все кажется. изъ каждаго угла

Глядитъ Василій темными очами,

Грозится и на голову мою

Зоветъ отмщенье!… Господи помилуй!

(Закрываетъ лицо и припадаетъ къ столу головой. Общее молчаніе.)

ЯВЛЕНІЕ XVIII.

Т же, вводятъ: КН. ШЕМЯКУ И НИКИТУ, РУНО.

КН. КРАСНОЙ (черезъ нкоторое время подходитъ къ великому князю),

Господине государь! Князь Дмитрій Юрьичъ приведенъ и передъ твои очи поставленъ. Попомни, государь: общалъ ты мн съ миромъ и лаской его встртить.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (подымаетъ голову и беретъ кн. Краснаго за руку).

Я помню, милый братъ, все помню.

(Встаетъ и идетъ къ князю Шемяк).

Князь Дмитрій Юрьичъ! Я передъ тобою

Столь много согршилъ что ей не смю

Обнять тебя, назвать не смю братомъ.

Прости меня, обиды не попомни,

За все что вдаешь, чего не знаешь,

За все, за все прости меня, прости!

(Низко кланяется, рукою до земли.)

КН. ШЕМЯКА.

Господь тебя проститъ, а я не помню…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Клянись же что за все меня прощаешь!

КН. ШЕМЯКА.

Клянуся, государь. И ты прости….

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Теперь могу обнять тебя какъ брата….

Но ты стоишь окованъ предо мною?

(Боярамъ:)

Иль вы не видите что я прощенья

Прошу у брата? Снять съ него оковы

Не догадаетесь!

(Бояре бросаются и снимаютъ съ князя Шемяки оковы.)

Охъ, слуги, слуги!

На злое дло вы орломъ летите,

На доброе — улиткою ползете.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (обнимая князя Шемяку).

&nbsp, Садися, милый братъ! Ужь я не знаю

Какъ обласкать, чмъ одарить гебя!

Коль не на радости что братъ простилъ

Когда же веселиться? А ужь я ли

Не радъ съ тобою миру? Милый братъ,

Клянусь теб, свидтельствуясь Богомъ,

Что ни велишь, чего ни пожелаешь,

Во всемъ твою готовъ исполнить волю.

КН. ШЕМЯКА.

Столь много, государь, меня ласкаешь,

Что и не знаю….

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Надо бы теперь

Въ честь брата дорогаго пиръ устроить,

Да пировать я нын не досуженъ,

Не погнвися. На Москву прідешь,

Ужь угощу, учествую тебя.

А нын, хоть меня простилъ ты,

Все жъ тяжко на душ моей, охъ, тяжко!

Незамолимый грхъ….

КН. ШЕМЯКА.

Я, государь,

Про все забылъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Да я-то, я-то, братъ,

Забуду ли когда? О, Боже правый!

Не вниди въ судъ съ рабомъ Твоимъ Васильемъ!

Пойдемте, братья, вс пойдемте въ церковь:

Я со слезами каяться начну,

А вы молитесь да Господь отпуститъ.

(Уходить великій князь и его дворъ.)

ЯВЛЕНІЕ XIX.

Князья: ШЕМЯКА и КРАСНОЙ, НИКИТА.

КН. ШЕМЯКА (останавливая кн. Краснаго).

Постой, братъ Дмитрій, скажи мн — въ толкъ я не возьму — что съ великимъ княземъ сталось? Ласково говорилъ со мною, на Москву пировать звалъ, и незапно, ровно ужасное что припомнилъ, молиться началъ, плачетъ, въ церковь зоветъ….

КН. КРАСНОЙ.

Злое и страшное, братъ, совершилось дло: предъ самымъ твоимъ сюда приходомъ, братъ нашъ, князь Василій Юрьичъ, за порушенье клятвы….

КН. ШЕМЯКА.

Убитъ? Говори: убитъ?

КН. КРАСНОЙ.

Не убитъ, казненъ: отемнили его, очей лишили.

КН. ШЕМЯКА.

И ты при томъ былъ? И не вступился за брата?

КН. КРАСНОЙ.

Видитъ Богъ, молилъ я государя за брата, и, Богъ свидтель, повеллъ онъ остановить казнь….

КН. ШЕМЯКА.

Да не успли? Не успли? Такъ ли?

КН. КРАСНОЙ.

Не успли, видитъ Богъ, не успли!

КН. ШЕМЯКА.

И видитъ Богъ душу мою: до смерти не прощу государю что ослпилъ брата моего.

КН. КРАСНОЙ.

Братъ, не клянись! Родной мой, прости ему! Кабы ты видлъ какъ онъ терзался, какъ рыдалъ что не усплъ Василью простить!

НИКИТА (кн. Шемяк).

Не даромъ же, княже, улещивалъ онъ тебя. ‘Прости, говоритъ, за все: что вдаешь, чего не знаешь, за все прости!’ Не даромъ клясться тебя заставилъ что обидъ его не попомнишь!

КН. ШЕМЯКА.

Та клятва не въ клятву. Лестью онъ ее у меня выманилъ! О чемъ клясться заставлялъ, про то я не вдалъ.

НИКИТА.

А князь Красной и зналъ, да теб не повдалъ! Кругомъ тебя, княже, обошли.

КН. КРАСНОЙ.

Стыдись, Никита Константинычъ! Теб не смуту заводить бы, не братьевъ ссорить, а миръ межь нихъ ладить.

НИКИТА (ему).

Слушай, княже, что теб скажу: будь князь Василій Юрьичъ не родной братъ князю моему и господину, и въ т поры на миръ его уговаривать не сталъ бы, а ‘не прощай обиды’ молвилъ, ‘вступись за честь княженецкую. Сегодня брата слпилъ, завтра другаго’….

КН. КРАСНОЙ.

Братъ, не слушай его!

КН. ШЕМЯКА.

Не его, чести своей слушаю. А ему скажу: пойдемъ, Никита, отомстимъ за брата!

КН. КРАСНОЙ.

Какое злое дло еще замышляете? Опомнись, братъ, пощади кровь христіанскую.

КН. ШЕМЯКА.

Онъ братней крови не щадилъ, его ли я пощажу?

НИКИТА.

Не спши, княже, не торопи Бога. Наспетъ часъ, тогда отомстишь. А нын….

КН. ШЕМЯКА.

А нын?…

НИКИТА.

Пойдемъ, княже, въ церковь, съ великимъ княземъ помолимся. Затаи, господине, злобу въ сердц своемъ и какъ онъ лестью опутывалъ тебя, и ты его опутай. А настанетъ время, я самъ месть твою разбужу.

КН. ШЕМЯКА.

Не заснуть ей во вки! Пойдемъ, Никита, станемъ льстить и кланяться, а подъ полой ножи готовить.

(Оба идутъ.)

КН. КРАСНОЙ.

Господи! Братъ, погоди, что я теб сказку! Ушелъ. (Опускаясь на колна.) Господи! Наставь меня, научи, какъ примирить мн братьевъ моихъ!

(Занавсъ.)

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

Руза. Хоромы князя Шемяки.

Лица:

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

КНЯЗЬ ДМИТРІЙ ШЕМЯЧИЧЪ (маленькій).

НИКИТА КОНСТАНТИНЫЧЪ.

НЕКРАСЪ, САЛТЫКЪ, КОЛТУЙ, Князь-Шемякины дти боярскіе.

БДА, бглецъ московскій.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА,

ЯВЛЕНІЕ I.

КОЛТУЙ, у окна стоитъ: НЕКРАСЪ, сидитъ.

КОЛТУЙ.

Эхъ, сидимъ мы тутъ съ тобой на, сторож, ничего не видимъ, а у собора, поди, народу страсть.

НЕКРАСЪ.

Въ окно нешто не видать?

КОЛТУЙ.

Увидишь тутъ! (Отходитъ отъ окна.)

НЕКРАСЪ.

Пожди, скоро, надо-быть, вернется кто — разкажетъ.

КОЛТУЙ.

Разкажетъ! Своими ли глазами видть, али чужими,— что лучше? разсуди.

НЕКРАСЪ.

Чужими, по-моему, врнй. Самъ, сколько ни гляди, всего не доглядишь. А потомъ досада: ‘Ахъ, дьяволъ т шь, самъ при томъ былъ, а что люди видли того не примтилъ!’А потому, говорю…. Стой, никакъ разказъ идетъ, слышь, по лстниц топотитъ.

(Входитъ Салтыкъ.)

ЯВЛЕНІЕ II.

НЕКРАСЪ, КОЛТУЙ, САЛТЫКЪ.

КОЛТУЙ.

Что тамъ у васъ, у собора-тъ, было? Сказывай живй.

НЕКРАСЪ.

Да ничего не пропускай. Все по ряду, какъ было.

САЛТЫКЪ.

Коль по ряду, по ряду и сказывать станемъ. Выхали мы: князь на кон, вокругъ него пять ли, шесть иныхъ князей, и что любо: вс-то они нашему князю свтъ Дмитрій Юрьичу на Москву помогать пришли. А слдомъ княгиня съ сыномъ въ саняхъ, а и сани-те загляднье: дуга росписная, бубенцы малиновые, коренникъ опять — ну, дивоваться. Только мы на улицу, народъ такъ со всхъ сторонъ и хлынулъ — ровно плотину прорвало. И народу же — страсть! ‘Не Руза, Москва’, подумаешь.

КОЛТУЙ.

Ой-ли?

САЛТЫКЪ.

Ей-Богу! Шумятъ, орутъ, шапки вверхъ: ‘Живи нашъ князь со княгинею! Здравствуй, княже, на многая лта!’ Господи, ажно слеза прошибла.

НЕКРАСЪ.

А у собора-тъ что же?

САЛТЫКЪ.

А у собора московскіе насъ дожидались. И скажу вамъ, братцы, видимо-невидимо съ Москвы ихъ набжало. Кого только межь ними нту: и бояре, и гости торговые, и чернецы! Всякаго народу довольно.

НЕКРАСЪ.

Съ чего ихъ сюда нагнало?

САЛТЫКЪ.

А съ того, сказываютъ: поборы нын на Москв велики стали, на Татаръ денегъ много берутъ.

КОЛТУЙ.

Толкуй! Просто сказать, великій князь Москву Татарамъ продалъ, а еще уговорился: всхъ князей извести и по всмъ городамъ татарскихъ царевичей насажать. Съ того и нашъ князь подняться вздумалъ.

САЛТЫКЪ.

Чего не знаю, не знаю, а что на Москву князя зовутъ, своими ушами слышалъ: ‘ничего де не опасайся, иди: безъ боя вороты отворимъ, непокорныхъ всхъ перевяжемъ, своими руками на столъ Московскій посадимъ.’

НЕКРАСЪ.

Ну, а князь что?

САЛТЫКЪ.

Князь ничего. Соколомъ глядитъ да посмивается. Рчь имъ въ отвтъ держать сталъ.

КОЛТУЙ.

Что жь говорилъ-то?

САЛТЫКЪ.

Рчи, признаться, не дослышалъ. Народъ больно напирать сталъ, едва князя съ паперти не столкнули, ну, послали насъ народъ маленько поосадить. А тмъ временемъ князь въ соборъ прошелъ.

НЕКРАСЪ.

А дальше что?

САЛТЫКЪ.

А дальше Никита Костентинычъ меня сюда послалъ: сказать чтобъ здсь не мшкали, пиръ Живо готовили.

КОЛТУЙ.

Ну, а походъ-отъ на Москву сказанъ ли?

САЛТЫКЪ.

А чего не знаю, братцы, того не знаю.

НЕКРАСЪ (Колтую).

Говорилъ, всего не доглядть….

КОЛТУЙ.

Теперь хоть князева прізда не проглядть.

(Бжитъ къ окну.)

НЕКРАСЪ.

И то….

КОЛТУЙ (у окна).

Батюшки! у крыльца ужъ! и съ княгиней. Бжать!

(Убгаетъ).

ЯВЛЕНІЕ III.

НЕКРАСЪ и САЛТЫКЪ.

САЛТЫКЪ.

А мы?

НЕКРАСЪ.

А двери отворимъ, князя у дверей встртимъ.

(Отворяютъ двери и становятся около нихъ, входятъ князь Шемяка, княгиня Шемякина, князь Шемячичъ, Никита, Некрасъ и Салтыкъ, пропустивъ ихъ, уходятъ)

ЯВЛЕНІЕ IV

КН. ШЕМЯКА, КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА, КН. ШЕМЯЧИЧЪ, НИКИТА.

КН. ШЕМЯКА (входя, Никит).

Такъ крпко, говоришь, княгиню хвалятъ?

НИКИТА.

Ужъ такъ-то хвалятъ, господине-княже,

Ни разказать, ни описать нельзя.

‘И пригожа-то, и умна княгиня,

Привтлива и ласкова безъ мры,

Не ей де, говорятъ, служить,— кому же?’

Ну, попросту: съ ума свела московскихъ.

КН. ШЕМЯКА (жен).

Чу, Москвитянъ съ ума свела, княгиня.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА (смясь).

А пусть ихъ сходятъ! Только, Дмитрій,

Мн пользы нтъ, а и теб не вижу.

Я этимъ перебжчикамъ не врю,

Не врю и тому что крестъ цлуютъ.

Чуть туча набжитъ, да свистнетъ буря,

Они, какъ овцы, побгутъ отъ насъ

Еще скорй чмъ къ намъ съ Москвы бжали.

НИКИТА.

И правду молвишь, госпожа княгиня,—

Не князь имъ дорогъ, а его хлба.

КН. ШЕМЯКА.

Я знаю самъ: на нихъ не полагайся,

И пальца въ ротъ имъ не клади, а все же

Прикармливать, ей-ей, не худо. Всхъ-то,

Кому великій князь пришелся солонъ,

Кто у него, за что ни есть, въ опал,—

Всхъ милости прошу къ себ на службу.

Чмъ больше ихъ, тмъ ближе мы къ Москв,

Что человкъ — ступень на столъ Московскій.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Давнымъ-давно я эти рчи слышу,

А до Москвы далече, какъ и было.

(Сыну:)

Далече, Митя? Не видать отсель?

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Не бойся, не уйти Москв отъ насъ.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Пословицу: не мсто къ голов

Идетъ, а къ мсту голова,— слыхалъ ли?

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Да голову-то надо поберечь:

Сперва обдумай, осмотрись, намться,

А бить начнешь, такъ бей наврняка.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

По-твоему: обдумывать — вкъ думай,

А осмотрться — прогляди глаза,

Намтиться — до той поры все мтить,

Пока тебя, намтивъ, не убьютъ.

И смхъ-то мн съ тобой и горе, Дмитрій!

Какъ мн заставить чтобы ты не мшкалъ,

Шелъ смло на Москву — ужь и не знаю.

На просьбы глухъ ты, ласки не сильны.

Неужто мн приняться за попреки,

Оказать въ глаза что самъ же общалъ

За врную любовь Жен награду,

Хвалился: ‘молъ свезу тебя въ Москву,

И станешь государыней Московской?’

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Что общалъ, то все исполню, Ольга.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Изврилась въ тебя совсмъ я, Дмитрій.

И упрекать ужь больше не хочу.

Упрекамъ длу не помочь. Охъ, вижу,

Давнымъ-давно теб я надола,

Да только ты, чтобъ я не домекнулась,

Опутывалъ меня лукавой рчью,

Все общалъ, чтобъ только обмануть.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Охъ, Ольга, Ольга! знай ты каково

Мн весело такія рчи слушать….

Хоть ты, Никита, за меня вступись.

НИКИТА.

Я за княгиню съ радостью вступлюся.

Что ей ты общалъ да не исполнилъ

Не подивлюсь,— и мн ты общалъ!

Ты помнишь ли, а не забылъ досел —

Хоть десять лтъ прошло, до слова помню —

Какъ брата твоего веллъ слпить

Великій князь, ты мстить хотлъ тотчасъ же,

Но я сдержалъ твой гнвъ, сказалъ: ‘пожди,

Настанетъ часъ, и месть я разбужу.’

А ты въ отвтъ: ‘ей не заснуть во вки.’

Теперь бужу, не добужуся мести,—

Охъ, врно умеръ братъ, и месть во гроб!

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Ему ли помнить о покойномъ брат!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

И не гршно, не стыдно вамъ обоимъ

Напраслину взводить и лгать безбожно?

Когда Москв я доброхотомъ былъ?

Не лтось ли, какъ царь Махметъ поднялся,

И князь великій присылалъ стократно,

Моля чтобъ я пришелъ ему на помощь?

Должно-быть, я помогъ ему,— не отдалъ

Его въ полонъ Татарамъ, нтъ!

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Дивлюся,

Какъ въ т лоры его не пожаллъ ты,

Какъ не простилъ и не помогъ ему?

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Должно-быть я, какъ былъ онъ въ полону,

Великаго княженья не искалъ?

[И не ко мн посолъ съ Орды пріхалъ,

Не я съ посломъ царевымъ совщался,

Готовя зло на голову Василью!]

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

А что же вышло? Гд теперь Василій?

Не на Москв ль сидитъ великимъ княземъ?

[Пока ты, какъ теперь, тянулъ да мшкалъ,

Да пировалъ съ посломъ,— Москва за дло

Взялася не по-твоему. Они

Передъ царемъ тебя же оболгали,

Сказавши будто ты посла убилъ:

Съ того де и посолъ не детъ долго.

А посл, какъ повровалъ имъ царь,

Да отпустилъ Василья, взявши выкупъ,

Они жь посла, подстороживъ въ пути,

Зарзали,— а ты сюда бжалъ

Съ великимъ срамомъ и безчестьемъ!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Что же?]

Должно, я здсь сидлъ сложивши руки,

Ни войска не собралъ, а ни съ князьями

Не смолвился? Одинъ сижу какъ прежде?

Помощники-князья ушли, должно-быть!

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА (сыну).

И ты, какъ выростешь, такой же будешь?

Какъ тятя же! ‘Иду’, а самъ ни съ мста?

КН. ШЕМЯКИНЪ.

Да.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА (князю).

Что жь?Жди, пируй покуда на досуг,

Авось Москву съ друзьями пропируешь!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Уйти мн отъ тебя! Одни попреки,

А нтъ того, чтобы утшить мужа.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Сама утхи вижу ли?— Нтъ, Димитрій,

Не за тобою живучи мн быть

Великою княгинею Московской!

ЯВЛЕНІЕ V.

Т же, входитъ НЕКРАСЪ.

НЕКРАСЬ (входя).

Дворецкій, господине княже, доложить приказалъ, пиръ cготовленъ, да еще, господине, человкъ нкакій пригонилъ, проситъ очи твои видть, сказывается съ Москвы гонцомъ, отъ твоихъ, господине княже, доброхотовъ съ грамотою.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Зови сюда.

(Некрасъ уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ VI.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА, КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА, НИКИТА, потомъ БДА, въ конц НЕКРАСЪ.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

А ты ступай, Митюша,

Проголодался чай. Бги же къ нян. (Провожаетъ сына)

(Входить Бда)

БДА (входя).

Господине-княже!

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Со мною говори: встей московскихъ

Не любитъ князь: они ему докука.

БДА.

Государыня-матушка, великая княгиня Московская! Челомъ теб бью.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Спасибо что порадовалъ меня

Въ великія княгини. Слышишь, Дмитрій,

Не ты, а бглый жаловалъ.— Скажи же

Какъ звать тебя по имени, чтобъ знать мн

Кому за честь должна сказать спасибо.

БДА.

Твой, государыня, богомолецъ смиренный. Изверженъ изъ ангельскаго чина, сирчь разстрига, а зовутъ Бдою.

НИКИТА, съ усмшкой.

Должно, за добрыя дла, страдалецъ.

БДА.

Истинно, господине, за добрыя.— Какъ прізжалъ къ намъ Сидоръ-митрополитъ, что папежскую ересь завести у насъ, окаянный, думалъ,— не знаю за что, видно за грхи мои тяжкіе, по родительскому неумоленію, полюбился я ему, душъ христіанскихъ губителю, и взялъ онъ меня, правыя вры отступникъ, съ собою на погибельный соборъ, во градъ Флорентію. А какъ вернулись мы съ собора, и задумалъ онъ, вышерченный Сидоръ-отступникъ, на обдни папу своего злочестиваго поминать, и пришлось ему со студомъ веліемъ со стольнаго града бжать,— въ т поры и меня, яко любовника его ближняго, изъ ангельскаго чина извергли, и прозвался оттоль Бдою. Азъ-жъ гршный ни въ чемъ неповиненъ быхъ, и его, Сидора, по всякій часъ клятвенно клялъ, а во град Флорентіи будучи, пап ихъ римскому, въ его гнусную бороднку плюнуть хотлъ, да свои удержали.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Ты хорошо себя хвалить умешь,

За то скажу теб я: исполать!—

А что, Никита? Онъ между такими жь,

Какъ самъ, людишками хвалиться можетъ,

Межь проходимцами онъ славный витязь!

Вотъ намъ съ тобой межь русскими князьями

Похвастать нечмъ.— (Бд

Ты чего же хочешь?

БДА.

Службишки, государыня, прошу, повели въ подьячій написать. Азъ же вельми книженъ и грамотенъ есмь, и отъ языкъ иноплеменныхъ малость толкую.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Не врешь, Бда? Бда, коль прихвастнулъ.

БДА.

Истинно, государыня. Прислушать изволь. Salve, domine. Ite, missa est.

(Княгиня смется.)

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Да будетъ же теб: нашла утху!

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

И эта хороша, какъ лучшей нту.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Онъ съ грамотой…

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Ужли читать ты станешь?

Аль ты забылъ, у насъ сегодня пиръ

КНЯЗЬ ШЕМЯКА (Бд).

Гд грамота?

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Подай сюда, Бда.

А на словахъ скажи: какія всти?

БДА (подавая княгин грамоту).

Всти, государыня, великія, похалъ князь великій, съ княжатами своими, съ княземъ Иваномъ и съ Юріемъ княземъ, съ Москвы, къ Троиц, въ Сергіевъ монастырь, а и дутъ они, государыня, въ малыхъ людяхъ, человкъ всего съ двадцать, и о томъ же въ грамот писано.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Когда похали?

БДА.

Вечоръ.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

За всти

Беру тебя въ подьячій. (Бьетъ въ ладони

Эй, кто тамъ?

(Входитъ Некрасъ.)

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Одть и накормить его. Ступай,

Про всти никому, Бда, ни слова!

(Уходятъ Бда и Некрасъ.)

ЯВЛЕНІЕ VII.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА, КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА, НИКИТА

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Подай, же грамоту.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Пойдемъ на пиръ,

Чай, гости заждались… Прочесть успемъ:

Дни три, дастъ Богъ, не меньше пропируемъ.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Подай же, говорю.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА (подавая грамоту).

Возьми, читай…

Коль всть услышавъ, ты не встрепенулся

И не веллъ коней сдлать, чтобъ слдомъ

Орломъ летть на красную добычу,—

И грамоту прочтешь, все то же будетъ!

НИКИТА.

Что, княже, въ грамот?

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

До слова то же

Что говорилъ гонецъ. (Жен

Пойдемъ на пиръ!

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Зовешь-таки на лиръ,— опомнись, Дмитрій!

Теперь удача намъ плыветъ на стрчу,

А мы упустимъ, не пошлемъ

Схватить Василья,— пропадай на вки

И гордыя мечты, и столъ Московскій!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Проврить надо: нтъ ли тутъ обмана?

До вечера пождемъ. Коль только правда,

Къ намъ не одинъ гонецъ съ Москвы пригонитъ.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

До вечера? Ты лучше погоди

Пока великій князь въ Москву вернется,

Да на тебя придетъ. А ты — все жди!

Дождешься какъ возьмутъ тебя въ полонъ,

Дождешься какъ жену твою и сына

Посадятъ за желзную ршетку,—

Тогда иди, пади Василью въ ноги,

Проси чтобы простилъ тебя, авось

Пожалуетъ: велитъ слпить, какъ брата!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Да полно же теб терзать меня

И издваться надо мной.— Никита,

Ступай и князь Иванъ Андреичу скажи

Указъ мой грозный: ‘выступить немедля,

Идти на Троицу изгономъ.’ Съ нимъ

И ты пойдешь.

НИКИТА.

О, княже…. Государь мой!

Зврь не уйдетъ — въ томъ честь моя порукой!

КН. ШЕМЯКА.

Иди, спши. А ты попомни, Ольга,

Что ты меня понудила. И знай,

Коль гибель ждетъ,— изъ-за тебя погибну!

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

За все отвчу. А теперь на пиръ,

И тамъ указъ свой грозный объявлю,—

И погляжу: кто мн не покорится?—

Сегодня же въ ночь князь Дмитрій Юрьичъ

Со всею силой на Москву идетъ.

(Вс уходятъ.)

СЦЕНА ВТОРАЯ.

У Сергія-Троицы. Площадка предъ каменною церковью надъ гробомъ Сергія.

Лица:

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ ВАСИЛІЙ.

КНЯЗЬ ИВАНЪ МОЖАЙСКІЙ.

РУНО.

НИКИТА КОНСТАНТИНЫЧЪ.

БУНКО.

САЛТЫКЪ.

НИКИФОРЪ, пономарь.

РАТНЫЕ КНЯЗЬ ИВАНА и ШЕМЯКИНЫ, конные и пшіе.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Входятъ: РУНО и НИКИФОРЪ.

РУНО.

Ты, Никифоръ, при томъ былъ?

НИКИФОРЪ.

Былъ, господине.

РУНО.

Сказывай, какъ дло было

НИКИФОРЪ.

Сидлъ государь у игумна, разговоръ вели. И вдругъ шумъ на монастыр всталъ, дти боярскія загалдли, государь на крыльцо: ‘что де прилунилось?’ Анъ гонецъ пригонилъ, Бункомъ зовутъ.

РУНО.

Бункомъ? Не нашъ ли бывшій?

НИКИ’ФОРЪ.

Онъ, господине, и есть. Докладываетъ: ‘Идутъ де, государь, князь Шемяка, а съ нимъ Можайскій князь: изгономъ де на Троицу гонятъ.’ Государь осердчалъ даже:— ‘Ты, говоритъ, мн сперва служилъ, а потомъ къ князь Дмитрій Юрьичу побгалъ, а теперь опять ко мн пришелъ. И мн теб, переметчику, на братьевъ своихъ поврить!’

РУНО.

Не поврилъ?

НИКИФОРЪ

Не далъ, господине, вры. И Бунка веллъ изъ монастыря выбить.

РУНО.

По дломъ ему, вору. И сильно били?

НИКИФОРЪ.

Таково-то, господине, били: не случись у него лыжъ съ собою, да не успй онъ ихъ на ноги нацпить,— Живому ему отсель не уйти бы! Наши за нимъ было, да самъ, господине, вдаешь, снгъ нон глубокъ: девять пядей.

РУНО.

Когда же государь сторожу выслалъ?

НИКИФОРЪ.

Съ полчаса этакъ времени прошло, приказалъ дтямъ своимъ боярскимъ къ Радонежу выйти, на гор сторожей встать.

РУНО.

Береженаго Богъ бережеть.— А про меня тутъ государь не спрашивалъ?

НИКИФОРЪ.

Какъ же. ‘А дворецкій мой, говоритъ, гд?’ — А по твоему, отвчали,— государеву указу столъ на иноковъ готовить пошелъ, какъ приказалъ ты, государь, иноковъ сегодня кормить.

РУНО.

Такъ, такъ. Такъ я имъ отвчать наказалъ. Ну, а государь что?

НИКИФОРЪ.

А государь, господине, ‘не тревожьте де старика, онъ, говоритъ, свое дло знаетъ’.

РУНО.

Такъ и сказалъ: ‘онъ де’, сирчь я… ‘онъ де, говоритъ, свое дло знаетъ’?

НИКИФОРЪ.

‘Знаетъ’, говоритъ.

РУНО.

‘Знаетъ’! Ишь, Никифоръ, каковъ добръ у насъ государь. ‘Онъ де свое дло, говоритъ, знаетъ!’ Кто по ноншнимъ временамъ человка за глаза похвалитъ. А никто. Царя, того за глаза бранятъ. А государь! ‘Онъ де, говоритъ, свое дло знаетъ?’ А, Никифоръ? ‘Знаетъ’, говоритъ?

НИКИФОРЪ.

‘Знаетъ’, господине.

РУНО.

‘Онъ де знаетъ’! То-то. Ахъ, Господи, Господи! ‘Знаетъ’. Одначе заболтался я съ тобой, пойти….

НИКИФОРЪ.

Никакъ государь сюда идти изволитъ.

(Входитъ Великій князь, Руно спшитъ ему на встрчу, Никифоръ идетъ къ церкви и входитъ на церковную лстницу.)

ЯВЛЕНІЕ IX.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, РУНО, НИКИФОРЪ.

РУНО.

Столъ, государь, по твоему указу на иноковъ сготовленъ,— прикажешь ли иноковъ къ столу звать?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Зови, да….

НИКИФОРЪ (съ церковной лстницы).

Господи! Что за человкъ прибжалъ? Палъ онъ что ли? Нтъ, лыжи сымаетъ. Никакъ Бунко опять проявился. Онъ и есть.

(Вбгаетъ Бунко.)

ЯВЛЕНІЕ X.

Т ЖЕ, БУНКО.

БУНКО (вбгая).

Гд государь?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Опять ты, переметчикъ? За смертью своей пришелъ видно.

БУНКО.

Тебя, государь, отъ смерти спасти хочу.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Отъ васъ, переметовъ, нтъ мн спасенья.

БУНКО.

Не гнвись, государь. Выслушай ты меня. Какъ бжалъ я отъ дтей твоихъ боярскихъ, самъ не зналъ, куда ноги несутъ. Добжалъ до Радонежа, на снникъ къ мужику отдохнуть забрался.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Ну?

БУНКО.

Отдохнувши, дальше бжать хотлъ, да какъ выгляну: твоя, государь, сторожа на гор стоить. Даже ужахнулся. ‘Не меня ли имать пришли?’ подумалъ.

РУНО.

Что ты про свое, ты про государево дло сказывай.

БУНКО.

Сейчасъ, господине, доложу. Черезъ нкоторое время, опять выглянулъ, все бжать думалъ. Анъ отъ Москвы обозъ идетъ, многія сани, которыя полостьми покрыты, которыя рогожами, и за каждыми-то саньми человкъ лтъ идетъ. Заглядлся я: что-молъ везутъ? А и дти твои боярскія заглядлись же, и оружье у нихъ брошено, въ куч лежитъ. А то, государь, не обозъ, они были.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Кто они?

БУНКО.

Вороги твои, государь. Какъ подъхали, изъ каждыхъ-то саней по два выскочило, да на твою сторожку, всхъ перекрутили. А слдомъ вершники наскакали. И призналъ я, государь, князь Иванъ Андреича въ лицо, да Никиту Константиныча. Какъ прошли, я за лыжы, да черезъ поле, на перерзъ. Спасайся, государь: изгономъ на тебя идутъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Лжешь ты! Не можетъ того быть, чтобы братья на крестнемъ цлованьи на меня пошли.

БУНКО.

Не вришь ты мн! Господи! Никифорушко! глянь ты, голубчикъ: съ лстницы видне. Оглянись назадъ.

НИКИФОРЪ.

Государь! Сани сюда, много саней бжитъ. И вершники слдомъ!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Господи! Неужто братья руку на меня подняли?— Руно, бги ты къ игумну, моли его, слезно, на колняхъ моли, чтобы дтей схоронилъ.

РУНО.

Ты, государь, какъ же одинъ, безъ людей останешься?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Обо мн, старикъ, не плачь: молодыхъ князей спасай! Князь Ивана береги: онъ, по моей смерти, государь теб будетъ (цлуетъ Руно). Иди же, съ Богомъ.

(Руно уходить.)

ЯВЛЕНІЕ XI.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, БУНКО, НИКИФОРЪ.

НИКИФОРЪ (подбгая къ великому князю).

Государь, затворись ты въ притвор церковномъ и ключъ съ собой возьми, изнутри замкнись. Не станутъ же дверей въ храмъ Божій ломать!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Надоумилъ, спасибо. (Идешь.) Пусть я погибну, но дтей неповинныхъ сохрани и помилуй, Господи!

НИКИФОРЪ (провожая его).

Изнутри, государь, замкнись. А то боюсь, пытать станутъ: съ пытки ключа не выдать бы.

(Великій князь входить въ церковь.)

ЯВЛЕНІЕ XII.

НИКИФОРЪ, на церковной лстниц, БУНКО, около нея.

БУНКО.

Никифорушко, близко они?

НИКИФОРЪ.

Сейчасъ, окаянные, сюда будутъ, стадомъ, что волки лютые, гонятъ.

БУНКО.

Никифорушко, какъ намъ государя сласти?

НИКИФОРЪ.

Не мы, Господь разв его спасетъ!

(Въьзжаетъ на кон Никита, за нимъ слдомъ трое или четверо ратныхъ.)

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Т ЖЕ, ратники, НИКИТА, потомъ КН. МОЖАЙСКІЙ.

НИКИТА (съ коня).

Гд великій князь?

БУНКО (подходя).

Нтъ здсь государя: съ часъ времени какъ на Ростовъ отъхалъ.

НИКИТА.

Что ты путаешь? На какой Ростовъ? (Сошелъ съ коня.)

(Входитъ кн. Можайскій.)

КН. МОЖАЙСКІЙ (входя).

Былъ у игумна. Нту тамъ государя. Въ церковь, сказываютъ, прошелъ.

НИКИФОРЪ (сходя съ лстницы).

Ждалъ и я его, да не проходилъ.

НИКИТА.

Ты кто таковъ?

НИКИФОРЪ.

Пономарь здшній.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Подавай ключи, отворяй въ церковь.

НИКИФОРЪ.

Сейчасъ, княже. (Будто ищетъ ключей.) Грхъ какой: дома ключи забылъ.

НИКИТА (отводя князя въ сторону, тихо).

Что ты ихъ, княже, слушаешь. Одинъ одно, другой другое. Безпремнно онъ въ церкви. (Особенно громко.) Иди ты, княже, въ церковь, постучи въ двери, скажи государю: на миру мы къ нему пріхали (тихо.) Выманить его надо, а выманишь — поговори ты съ нимъ, съ три короба ему наговори, пока наши ребята монастырь обшарятъ.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Ладно. Не впервой.

(Оба идутъ къ церкви.)

БУНКО (Никифору, тихо).

Сговаривались о чемъ-то.

КН. МОЖАЙСКІЙ (идя).

Мы на миру. На миру мы.

(Церковныя двери отворяются, великій князь показывается на лстниц.)

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Т ЖЕ, ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (на лстниц).

Отъ Божьяго суда не схорониться.— Братъ, князь Иванъ!…

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Челомъ теб, господине государь, бью….

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Челомъ бьешь,— сторожу мою зачмъ же избилъ?

НИКИТА.

Не погнвись, господине государь: кто доносилъ теб, глядлъ, да со страху, видно, не доглядлъ, твои же, государь, дти боярскія виноваты: накинулись-было нашъ обозъ грабить, а мы посмирили.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (сходя съ лстницы).

Правду, нтъ ли говоритъ,— ты, братъ Иванъ, за его слова предо мною отвтчикъ….

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Господине государь! Людишки межь насъ, вижу, смуту заводятъ, поссорить насъ хотятъ, а мы, государь, на миру, истинно теб говорю…. (въ сторону:) Что бы мн соврать-то ему?

БУНКО (тихо, Никифору).

Гляди, государя отъ церкви отманиваетъ. Предъ нимъ вертится.

НИКИФОРЪ (тихо Буйку).

Аки бсъ предъ заутреней. Въ глаза глянуть не сметъ.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Государь, на миру мы, а…. А прослышали, отъ Татаръ теб тягость, окупъ великъ съ тебя требуютъ, на помочь къ теб, государь, спшили.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Братъ! не обманывай…. Охъ, лучше сейчасъ же меня здсь въ чернецы постригите, и пусть до смерти изъ монастыря честнаго не выйду!… Только дайте мн видть образъ Божій и Его Пречистой Матери….

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Что у тебя, государь, на мысли!… Господи! Не первый годъ меня знаешь. И всегда-то, гд я ни буду, твой человкъ есмь…. Коли я къ недругамъ твоимъ, государь, приставалъ, случалось, Господи! самъ вдаешь неволей, по бдности, шелъ. Чтобъ отчины не потерять, да матери моей на старости лтъ по чужимъ отчинамъ не скитаться!… А теперь…. (въ сторону) Что-жь Салтыкъ треклятый нейдетъ! (вслухъ). А теперь…. Господи!… знамо, межь вами князьями, князишки мы махонькіе…. а вотъ-те Христосъ!…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Братъ! вспомни еще: вдь здсь у Троицы, въ этой вотъ самой церкви, надъ гробомъ Сергіевымъ, клялся ты мн никакого лиха на меня не мыслить. Гляди: церковь цла стоитъ, и икона что мы цловали цла же на гроб чудотворцевомъ лежитъ….

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Да коли мы лихо какое…. да падетъ оно на головы наши! Ужъ и не знаю чмъ поклясться теб…. Не вришь ты! Господи, уйти мн лучше…. (Подходя къ Никит, тихо.) Да что жь они медлятъ?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Братъ, подойди ты ко мн, врю я теб, только успокой ты сердце мое. Пойдемъ въ церковь, и надъ гробомъ чудотворцевымъ повтори слова свои.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Съ радостью, государь, повторю. (Замтивъ входящаго Салтыка.) Иди, я за тобой, государь.

(Великій князь идетъ къ церкви, входитъ Салтыкъ.)

ЯВЛЕНІЕ XV.

Т ЖЕ, САЛТЫКЪ, потомъ ратники.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Ну что?— тише говори.

САЛТЫКЪ.

До стальныхъ, человкъ съ пять, перекрутили.

КН. МОЖАЙСКІЙ (Салтыку).

Свисти.— Сейчасъ, государь. (Никит.) Бери же его.

(Салтыкъ свищетъ, сцена мгновенно наполняется со всхъ сторонъ выбгающими ратными.)

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Съ радостью, государь! (Быстро скрывается въ толп.)

ЯВЛЕНІЕ XVI.

Т ЖЕ, кром КН. МОЖАЙСКАГО.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (останавливается и оглядывается на шумъ).

Что за люди? Гд жь братъ? Гд князь Иванъ?

НИКИТА (подходитъ и кладетъ ему руки на плеча).

Князь Василій! Пойманъ еси великимъ княземъ Дмитрій Юрьичемъ.

БУНКО (бросаясь на Никиту).

Разбойникъ! что ты надъ государемъ сдлалъ?

НИКИТА (быстро обернувшись бьетъ его ножомъ).

Уймите его. (На Бунку насло нсколько человкъ.) А князя въ сани и на Москву!

(Двое ратныхъ берутъ князя подъ руки.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Господи! да будетъ воля Твоя святая!

(Пользуясь суматохой, Салтыкъ срываетъ съ великаго князя шапку и нахлабучиваетъ ему на голову свою. Никита длаетъ знакъ, великаго князя хотятъ вести)

Занавсъ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

Москва. Во дворц великаго князя.

Лица:

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ ВАСИЛІЙ.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

КНЯЗЬ ИВАНЪ АНДРЕЕВЪ.

ИВАНЪ АКИНФИЧЪ, дворецкій великой княгини Софьи.

ЕДОРЪ БАСЕНОКЪ.

НИКИТА КОНСТАНТИНЫЧЪ.

САЛТЫКЪ.

ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ СОФЬЯ ВИТОВТОВНА, мать великаго князя.

ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ МАРЬЯ ЯРОСЛАВНА, жена великаго князя.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Бояре, слуги, ратники.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

Входятъ: княгиня СОФЬЯ и ИВАНЪ АКИНФИЧЪ, впереди служанка вноситъ восковыя свчи и ставитъ на столъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ (служанк).

Свчи поставишь, великой княгин доложи: матушка-молъ свекровь зоветъ, пришла-бы со мной посидть. (Служанка уходитъ.) Садись, Иванъ, подождемъ государя.

ИВАНЪ.

Замшкался что-то государь у Троицы. (Слъ.)

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Да, позамшкался.— А еще двое, говоришь, въ ночь бжали?

ИВАНЪ.

Двое ихъ бжало, да невеликъ намъ, матушка-государыня, ущербъ, а и князь Дмитрій Юрьичу прибыль не велика же

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Сегодня двое, завтра двое — черезъ мсяцъ сочти, много выйдетъ.

ИВАНЪ.

Да кто бжитъ, матушка княгиня, кто бжитъ-то, спроси. Который отъ государя — самъ же и виноватъ — не стерплъ, другой: ‘обидлъ де меня, государь’, жалуется, ишь услуги его великія, а жалованья отъ государя нту! Третьему все, вишь, мерещится: только онъ съ Москвы, богатъ станетъ, чуть ли не пять городовъ ему въ кормленье дадутъ. Послдніе люди, матушка, бгутъ, пустой народишко. Еще не слава ли Богу сказать что бжали-то.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Не въ томъ бда что бгутъ, а въ томъ — шатость заводится. Соблазнъ, Иванъ, на всю Русь соблазнъ.

ИВАНЪ.

Не въ нихъ, государыня, соблазнъ, не будь болота, негд бы чертямъ водиться, не будь на Руси иныхъ, кром государя, князей, некуда было бы бгать. А князь Дмитрій Юрьичъ — сама знаешь — каковъ человкъ есть: ни слово ему не свято, ни крестъ честенъ. Я, чай, спитъ,— во сн злое видитъ. А теперь ему ли не лафа? Государь, какъ изъ татарскаго полону выкупился,— про вс его обиды позабылъ. Пытали мы говорить, слушать не хочетъ: ‘Господь-де ему воздастъ!’

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Того мало: вовсе не бережется онъ Шемяки, а тотъ, гляди, зубы на насъ точитъ.

ИВАНЪ.

Пусть точить, показать не посметъ. Не того боюсь: онъ придетъ на насъ, того опасаюсь: государь по-нашему не сдлаетъ. Говорю: на Москву его вызвать, не пойдетъ, понудить. И тутъ вс его грхи высказать, покается, челомъ добьетъ, простить да блюсти за нимъ строго, врнаго человка къ нему приставить, обо всемъ доносилъ-бы.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Дло говоришь. Съ Шемякой иначе не сообразишь. И ластится, и укусить норовитъ. Лукавый человкъ! Псы такіе бываютъ,— идешь мимо, смирнехонько лежитъ, на солнышк грется, на тебя не взлаетъ, а безъ опаски пройти: сзади подкрадется и укусилъ. Таковъ же и князь Дмитрій Юрьичъ.

ИВАНЪ.

Еще одно въ немъ есть: съ мелкими князишками ладить уметъ. Я чай, Можайскій около него вьюномъ теперь вьется, не будетъ ли какой подачки. Охъ, всхъ этихъ князишекъ давно прикрутить бы пора!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Прикрутить, прикрутить… Охъ, Иванъ, Иванъ, стара я становлюсь. Умнй, говорятъ, старики-те, правда, умнй съ лтами стала, чего не замчала, теперь то вижу,— да смлость запала. И шепнула-бы порой словечко государю,— Василій бе, побаловаться грхъ, сынъ ко мн покорный, къ материнскому слову внимательный,— да боюсь: ‘а какъ не удасться?’ думаю. Такова ли прежде была? Чай, помнишь. Задумано — сдлано.

ИВАНЪ.

Мн ли, матушка, забыть!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Эхъ, молодое время, золотое время! прошло, миновалося. Лтъ бы пятнадцать, хоть десять съ костей долой,— отъ Шемяки теперь, посл всхъ его лукавствъ, духа не осталось бы! Взвизгнуть не усплъ бы! Ты чего бе всталъ? Сиди, Иванъ.

ИВАНЪ (тихо).

Великая княгиня никакъ идетъ.

ЯВЛЕНІЕ II.

Т ЖЕ, великая княгиня МАРЬЯ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Позвала тебя, невстушка, того не вспомнила: мн, старой, сна нту, а ты можетъ и легла бы…

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

До сна ли, матушка! нтъ, вмст Василья подождемъ. И то думаю: къ вечернямъ вернуться общалъ, досел нту.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Опозднился, не бда. Присаживайся-ка, потолкуемъ. И ты, Иванъ, съ нами посидлъ бы…

ИВАНЪ.

Съ радостію бы, государыня, да…

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Аль что неладно?

ИВАНЪ.

Дло-тъ, государыня, пустое, и докладывать было не думалъ…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Сказывай ужь.

ИВАНЪ.

Какъ шелъ я, государыня, сюда, по твоему зову, сторожа въ сняхъ мн не показалася, ровно они лишнее хлебнули…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Пьяны?

ИВАНЪ.

Не скажу пьяны, а тверезыми тоже грхъ назвать. Думалъ еще разъ дворъ обойти, и коли что, своихъ слугъ на сторожу поставить.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Такъ, Иванъ Акинфичъ, и сдлай, да не мшкай, ужь сдлай мн милость.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Ну, ну, Иванъ, поди, невстушку мою любимую успокой.

ИВАНЪ.

Прощенья, государыни, прошу.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ III.

ВЕЛИКІЯ КНЯГИНИ СОФЬЯ и МАРЬЯ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Что-й-то, невстушка, тревожно глядишь? Чмъ обезпокоилась?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Охъ, матушка, цлый-то вечеръ покою себ не знаю, томитъ меня: великая тома на меня напала. А думы одна другой чернй, гоню ихъ, а он, ровно тучи громовыя, такъ и наплываютъ, такъ и наплываютъ, душу заволакиваютъ. Въ верху, одна сидючи — брани меня, матушка, не брани — всплакнула даже.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

О чемъ? Что Василій къ вечерн общалъ, да не пріхалъ?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Скучно мн, матушка, на сердц тревожливо. А Иванъ Акинфичъ своею рчью пуще меня растревожилъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Слуги ради праздника лишнее выпили, а теб тревога! Нечего сказать, велика бда: масленну почуяли — черезъ недлю вдь. Охъ, не слдъ бы Ивану и докладывать, тебя только напугалъ. Оно не порядокъ, что говорить! Да тревожиться нечего: гляди я, старуха, куда мнительна, а и то не испугалась.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Охъ, матушка, какъ сердце у кого напугано, малость тревожитъ. Впереди бды не видишь, старые страхи вспомнишь. Вотъ и теперь,— точно въ явь все опять вижу. Лтось — помнишь ли?— такъ же вотъ мы съ тобой засидлись, спать ты меня посылала, а я не шла, упрямилась. Господи, словно радости дожидалась! И вдругъ шумъ на двор, крикъ, не стерпли мы, на крыльцо выбгли, думали: не гонецъ ли отъ Василья, съ побдой… Ты помнишь ли, какъ Татаринъ, ни слова не говоря, Васильевъ крестъ натльный намъ подалъ, ‘въ плну вашъ государь’, сказалъ… Охъ, до смерти мн того страшнаго часа не забыть! И потомъ… (За сценой шумъ). Господи! что тамъ? Охъ, сердце упало!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Аль слуги задурили?… (Прислушивается). Нтъ, врно кто въ потьмахъ шелъ, споткнулся.

Голосъ КН. ШЕМЯКИ, за сценой.

Уладитесь, доложишь,— а мы покуда къ княгинямъ пройдемъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Не государь ли вернулся?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Нтъ, матушка, не Васильевъ голосъ… (опять шумъ за сценой),

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Да что жь тамъ?

(Об встаютъ и длаютъ нсколько шаговъ, входятъ кн. Шемяка и княгиня Шемякина)

ЯВЛЕНІЕ IV.

Т ЖЕ, КНЯЗЬ ШЕМЯКА и КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Ба, думали весь дворъ храпитъ,— анъ нтъ:

Хозяйки не ложилися. Знать ждали

Гостей…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Князь Дмитрій Юрьичъ!?…

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Онъ. Не мн

Кому же быть? Всегда хожу незванный.

Не ждутъ — я тутъ, встрчаютъ, гд не чаютъ.

И хать не хотлось, да жен

Стоскнулося: ‘подай, шумитъ, Москву’!

А я жен покорливъ и угодливъ:

‘Эй, собирайся! Живо!’ А у насъ

И сборы скоры, а и кони лихи,—

Чуть сли, да полозья заскрипли,

И на Москву, гляди, какъ разъ поспли.

Ну, здравствуй, тетушка! Сестра, здорово!

Вотъ вамъ жена. Прошу любить

Да жаловать, цлуйте да зовите:

Ты, тетушка,— племянницей безцнной,

А ты, сестра,— сестрицей ненаглядной.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Твои слова — не княжескія рчи,

И слушать ихъ намъ съ матушкой негоже.

Пойдемъ да кликнемъ слугъ…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Постой,

Невстушка,— я съ нимъ поговорю.

Князь Дмитрій Юрьичъ, али мало ты

Предъ государемъ согршилъ, что вздумалъ

Въ его дому безчинство заводить?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Вернется государь — спасибо скажетъ.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Эхъ, тетушка! Семь бдъ, одинъ отвть.

А что сестриц рчи не въ угоду,

Такъ я скажу: по встрч вамъ и рчи.

Почетно ль встртили меня? Сказали ли:

Князь Дмитрій Юрьичъ, милости де просимъ,

Садися, гостемъ будешь….

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Гость не въ пору….

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Пословица живетъ да не про васъ:

Для васъ Татаринъ всхъ гостей миле.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Ай да жена! Спасибо за словечко.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Теб бы, княже, не хвалить жену,

А унимать…. Аль ты хмленъ пришелъ?

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

И правду, тетка, молвила: хмленъ,

Хмленъ и есть. Да не съ вина, ни съ меду,

Съ удачи молодецкой пьянъ хо/ку.

Жена! Не просятъ насъ, гостей, садиться,

Мы сами сядемъ. Не робей, садися.

Хозяйкамъ не по нраву — не бда. (Слъ.)

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Не только передъ ними не сробю,

Не побоюся ссть на столъ Московскій! (Сла.)

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Князь Дмитрій Юрьичъ, слушай ты меня,

Въ послдній разъ скажу: уймися, княже,

А не уймешься, не уймешь жены,—

Съ тобою стану говорить иначе!

Гляди, не вышло бъ плохо. Вспомни: съ кмъ ты

Шутить задумалъ?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Матушка, уйдемъ….

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА (мужу).

Зачмъ пріхали,— скажи имъ прямо.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

И то сказать. Эхъ, тетушка, шумишь ты,

А и меня стращаешь понапрасну.

Не ссориться, мириться къ вамъ пріхалъ.

Черезъ недлю масленна: попомни:

Подходятъ дни прощенные,— хотлъ я

Великое смиренство показать,

За вс вины добить челомъ задумалъ,

Да вы же встртили меня спсиво….

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Коль правду говоришь, уйди отсель,

Дождися государева прізда,

Тогда добей челомъ. А раньше вамъ

У насъ прощенья испросить не худо,

Не то, вернется государь, ему

На васъ обоихъ жалобу положимъ.

Темный и Шемяка.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Опять спсивишься, и дивно мн

Откуда спси набралася ты:

Съ Литвы вдь родомъ, а твоя Литва

Славна куда недавно. Въ стары годы,—

Читалъ я въ лтописц,— вы, Литва,

И дани путной не могли платить,

А вникомъ да лыкомъ отдувались….

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Я отчествомъ своимъ могу гордиться:

Отецъ мой славенъ не въ одной Литв.

Теб, гляди, и похвалиться нечмъ:

Отецъ твой былъ разбойникомъ, и ты

Въ него же вышелъ, а твоя княгиня

Брана не изъ великаго княженья,

На Заозерь гд-то проживала

Да бгала въ лаптишкахъ по грибы,—

Съ того, должно-быть, ты про лыко вспомнилъ.

И вники припомнились не даромъ,

Чай на Москв найдется не одинъ:

Какъ соръ отсель васъ выметутъ обоихъ.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Такъ знай же, лыкомъ шитая княгиня,

Съ своей невстушкой, моей сестрицей,

Что ваши красны дни прошли, опала,

Что Желтый листъ съ деревьевъ, ваша слава,

Сегодня съ солнцемъ ваша честь зашла!

Не сынъ твой на Москв великимъ княземъ,

На Каменной — не мужъ твой государемъ.

Мой мужъ отнын государь Московскій,

Великій князь всея Руси. Не вы,

А я теперь великая княгиня!

КНЯЗЬ ШЕМЯКА (съ хохотомъ).

Что присмирли, госпожи княгини?

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Что, тетушка, ты будешь ли, какъ прежде,

На свадьбахъ пояса срывать съ князей?

Нтъ, государыня, впередъ не станешь

Нашептывать, чтобъ нашихъ жениховъ,

Какъ звать они прідутъ государя

Къ себ на свадьбу,— въ тюрьмы

Сажали да ковали! Нтъ! Прошла

Твоя пора, и нынче же съ невсткой

Вы мн поклонитесь земнымъ поклономъ,

И слезно станете молить чтобъ я

За васъ предъ государемъ заступилась.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Скажи мн, матушка, во сн я слышу,

Аль на яву мн снятся эти рчи?

Ужли съ тобой мы мигомъ обднли,

Вступиться некому за насъ? Убиты

Вс слуги врные? и наше слово,

Какъ мертвая рука, безсильно стало?

Нтъ, рано вы развеселились, рано

Задумали по насъ творить поминки,—

Еще мы живы: государь прідетъ….

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Не жди, княгиня — привезенъ твой князь….

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Родная! Матушка! Да что жь они

Надъ государемъ сдлали, злоди?

Иль вы его, схвативши на дорог.

Зарзали?

(Входитъ Никита.)

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Не вашего мы рода,

Чтобъ на дорогахъ сторожить и рзать!

ЯВЛЕНІЕ V.

Т же, НИКИТА.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Постой, Жена. Не видишь кто вошелъ. (Женщинамъ:)

Довольно бабьихъ криковъ и попрековъ.

Браниться да кориться полно! Время

Заправское, мужское дло длать. (Никит:)

Ну что, уладились?

НИКИТА.

Все, государь,

Далъ Богъ, уладили.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Поди сюда. (Тихо:)

Вс присмирли Москвичи?

НИКИТА (тихо).

Нельзя

Не смирнымъ быть: довольно нашихъ

Стоитъ въ хоромахъ, на двор не мало.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ (свекрови).

Его онъ государемъ величаетъ….

О чемъ-то шепчутся, гляди….

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ (невстк.)

Голубка,

Не знаю что сказать,— одно лишь знаю:

Злосчастіе пришло, встрчай съ поклономъ….

КНЯЗЬ ШЕМЯКА (громко).

Ступай, Никита, всхъ зови сюда.

(Никита уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ VI.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА, КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА, ВЕЛИКІЯ КНЯГИНИ СОФЬЯ И МАРЬЯ, потокъ КНЯЗЬ МОЖАЙСКІЙ.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Вотъ этакъ-то ладнй. Чего браниться!

Теперь безъ шума, мирно да любовно,

Уладимся, дастъ Богъ. А то, сестрица,

Глядикось что придумала: убили!

Не воры мы, что по дорогамъ ржутъ.

(Входитъ князь Можайскій)

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Братъ, князь Иванъ! Изъ всхъ гостей желанный,

Пришелъ ты первымъ — будь же первымъ всюду.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Спшилъ я, господине государь,

Челомъ теб ударить да поздравить:

Здоровъ будь, государь, на многи лта,

А свши на великомъ на княженьи,

На отчин и ддин своей….

КНЯЗЬ ШЕМЯКА (цлуя его).

Спасибо, братъ. (Тише:) Другіе что? Идутъ ли?

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Кто, государь, идетъ, кого ведутъ.

КН. СОФЬЯ.

Гд трупы, тамъ орлы, а гд измна,

Тамъ князь Иванъ.

КН. МАРЬЯ.

Изъ первыхъ первый всюду.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

И вы здсь, государыни…. Простите,

Вошелъ, не доглядлъ….

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Гляди же въ оба:

Не дв здсь государыни, а три:

Какъ величать кого не перепутай, княже.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Охъ, государь!… Да я!… Да вотъ Христосъ!

КН. ШЕМЯКИНА.

Три государыни, а князь Иванъ

Одинъ, какъ перстъ,— не мудрено что спуталъ:

Которой раньше поклониться надо.

КН. МОЖАЙСКІЙ.

Охъ, государыня!… Хоть ты.. Ей Богу!…

КН. ШЕМЯКА.

Ну, спутался совсмъ, садись-ка, княже,

Поклонами сочтемся на досуг.

(Кн. Можайскій садится нсколько позади кн. Шемяки, входитъ Салтыкъ.)

ЯВЛЕНІЕ VII.

Т ЖЕ, САЛТЫКЪ

САЛТЫКЪ (въ дверяхъ).

Великій государь князь Дмитрій Юрьичъ!

Пришли къ теб московскіе бояре,

Челомъ хотятъ ударить — повелишь ли

Имъ встать передъ собою, государь,

И видть очи свтлыя свои

Допустишь ли?

КН. ШЕМЯКА.

Войти имъ! Допусти.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Т ЖЕ, входятъ: ратники и становятся по об стороны дверей, за ними дворъ кн. Шемяки и становится позади своихъ князя и княгини, за ними московскіе бояре: впереди ИВАНЪ съ хлбомъ солью, потомъ БАСЕНОКЪ и другіе.

ИВАНЪ (подходя къ кн. Шемяк).

Мы, государь, московскіе бояре,

Пришли челомъ ударить и молить

Чтобъ допустилъ насъ врою и правдой

Себ служить, какъ служивали прежде

Отцы и дды наши, государь,

Твоимъ отцамъ и ддамъ. И на томъ

Пожалуй насъ, великій государь,

И не побрезгай нашей хлбомъ-солью.

(Подаетъ.)

КН. ШЕМЯКА.

Спасибо вамъ. На ваше челобитье

Скажу: служите правдой мн, бояре,

А я готовъ за врную за службу

Васъ жаловать безъ мры, ни числа.

(Беретъ хлбъ-соль, тише.)

За всхъ, Иванъ, ручаешься?

ИВАНЪ.

За всхъ

Передъ тобой отвтчикъ, государь.

БАСЕНОКЪ.

Не торопись, за всхъ не отвчай,

Не всмъ же, какъ теб, люба измна.

ИВАНЪ (тихо Басенку).

Молчи, не порти дла.

БАСЕНОКЪ.

Не смолчу!

Князь Дмитрій Юрьевичъ! Не Богомъ

Поставленъ ты надъ Русскою землей.

Ни земскою отъ вка пошлиной,

Садишься на великое княженье,

А самовольно, вопреки кресту,

А потому,— теб не поклонюсь я,—

Есть безъ меня измнниковъ довольно!

КН. ШЕМЯКА.

Схватить его! Въ темницу бросить!

Пусть тамъ задохнется въ безсильной злоб.

(Ратные, съ Салтыкомъ во глав, схватываютъ Басенка.)

БАСЕНОКЪ.

Постойте, не уйду. Скажу лишь слово.

За государя я умру охотно,

А ты, клятвопреступникъ и грабитель,

Укралъ, какъ тать, великое княженье,

Разбойникомъ нахалъ на Москву.

Я все сказалъ. (Ивану

А ты прощай да помни:

Еще есть люди на Москв кому

Честь государева и крестъ честной

Дороже жизни! Ну, теперь ведите,

Сказалъ я слово, и душа покойна.

(Идетъ,)

КН. МАРЬЯ (вслдъ ему).

Спасибо, едоръ! Отъ меня спасибо,

Отъ государя и отъ всей земли!

(Басенокъ и ратники ушли.)

ЯВЛЕНІЕ IX

КНЯГИНЯ СОФЬЯ, КНЯГИНЯ МАРЬЯ, КНЯЗЬ ШЕМЯКА, КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА, КН. МОЖАЙСКІЙ, ИВАНЪ, московскіе бояре, кн. Шемякинъ дворъ, ратники.

КН. СОФЬЯ.

А вамъ, измнники, сказала бъ слово,

Да не пробьешь васъ никакимъ стыдомъ,

Ни совсти, ни чести….

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Государь,

Молю тебя и бью челомъ усердно:

Ты врныхъ слугъ своихъ не дай въ обиду,

Не прикажи передъ собой безчестить….

КН. ШЕМЯКА.

Вы слышите, московскіе бояре,

Какъ государыня за васъ вступилась:

За ней обиды вамъ не знать. (Вел. княгинямъ.) А вы

Молчать! И знайте свой шестокъ! (Боярамъ) Садитесь!

Пора намъ грозный судъ начать.— Никита!

(Бояре садятся: кн. Шемякины позади своего князя, московскіе по другую сторону сцены, Иванъ отдльно и впереди другихъ. На зовъ князя, входитъ Никита.)

ЯВЛЕНІЕ X.

ТЫ ЖЕ, НИКИТА, потомъ ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

НИКИТА (въ дверяхъ).

Великій государь, князь Дмитрій Юрьичъ!

Но твоему я о грозному указу

Пойманъ есть Василій, прежде бывшій

Великій князь Московскій,— повелишь ли

Его на судъ передъ собой поставить?

КН. ШЕМЯКА.

Веди!

(По знаку Никиты, вводятъ великаго князя. Великія княгини бросаются къ нему.)

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Охъ, сынъ мой! Мой любимый сынъ!

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

А гд же, дти? Дти гд, Василій!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (тихо жен).

Не вспоминай: услышатъ….

КН. ШЕМЯКА (подзывая знакомъ Никиту).

Гд его княжата?

НИКИТА.

Не погнвися, государь, помилуй!

Не вспомнили про нихъ.

(Тихо говорятъ съ княземъ.)

ИВАНЪ (про себя).

Прощенья проситъ,

Что не усплъ младенцевъ погубить.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

О, Господи! спаси дтей невинныхъ!

Владычица! покрой своимъ покровомъ

Отъ взоровъ нечестивыхъ.

НИКИТА (подходя къ Великому Князю),

&nbsp, Князь Василій!

Поставленъ ты на судъ предъ государемъ,—

Какъ предъ Богомъ, правду отвчай!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Князь Дмитрій Юрьичъ! Не спрошу я

Кмъ ты поставленъ въ судьи надо мной.

Самъ вдаешь: своею волей судишь,

Не правдою. Суди жъ меня, своимъ

Великимъ, праведнымъ судомъ суди!

Ужь твой ли судъ да не великъ? Сошлися

Клятвопреступники судить того

Кто ими схваченъ лестью и насильствомъ.

Ужь твой ли судъ не правый? Собрали ея

Предатели-іуды осудить

Того кто ими преданъ. Нтъ, отъ вка

Суда такого не видала Русь!

ИВАНЪ (про себя).

Помочь не въ силахъ — казнись и молчи.

КН. ШЕМЯКА.

Сужу тебя не за свои обиды…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Ты мой обидчикъ, ты же и судья.

КН. ШЕМЯКА.

Свои обиды, я теб прощаю.

Но ты не предо мной однимъ виновенъ.

Виновенъ ты, измну учинивъ,

Предъ всею Русскою землей…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Проклятый!…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Сынъ! уступи. Не раздражай его!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Нтъ, матушка! Пускай онъ надо мною

Творитъ что хочетъ, пусть убьетъ меня,—

Но не стерплю, чтобъ лживыми устами

Посмлъ въ измн обличать меня,

Меня, за землю Русскую страдальца,

Въ измн передъ Русскою землей!

Скажи — коль повторить посмешь —

Когда и чмъ измну учинилъ?

КН. ШЕМЯКА.

А въ томъ твои великія измны,

Что землю Русскую Татарамъ продалъ,

Понадавалъ имъ волости въ кормленье,

Имъ золото и серебро даешь,

Татаръ и рчь ихъ любишь паче мры.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Ты все ль исчислилъ? Не забылъ чего?

КН. ШЕМЯКА.

Я все сказалъ, а ты отвть держи!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Дивлюсь, какъ мало на меня налгалъ ты!

Ужь за одно бы лгать, что я

Отъ вры христіанской отступился

И крестъ попралъ ногами!

КН. ШЕМЯКА.

Князь Василій!

Винишься ли въ своихъ грхахъ великихъ?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Ужь мн ли предъ тобой не повиниться?

Мн, гршному, предъ святостію твоею?

Ужь я ли не люблю Татаръ? Когда

Они на Русь пришли, не я ли спшно

На встрчу имъ пошелъ челомъ ударить?

Подъ Суздалемъ великій пиръ устроилъ:

На томъ пиру кроваваго вина

Мы не жалли угощать поганыхъ,

Своею кровью напоили ихъ,—

И въ томъ моя вина. Вина другая,

Что самъ на томъ бою я былъ израненъ,

А съ бою побжать не догадался,

И взятъ въ полонъ, и отведенъ въ Орду.

А третья въ томъ вина, что ты не подалъ

Намъ, братьямъ, помочи и сталъ

На нашу голову съ Ордой сноситься!

КН. ШЕМЯКА.

Я вдаю давно, умешь ты

Красно и сладко говорить, и знаешь

Разжалобить людей плаксивой рчью,

Да не меня обманешь. Отвчай.

Ты раздавалъ ли волости въ кормленье,

А золото и серебро Татарамъ?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Не смйся, княже, надъ чужой бдою

И ею не кори. Мы сами знаемъ

Каковъ тяжелъ татарскій выкупъ людямъ.

Не ты платилъ, не ты и плакалъ съ нами,

И тягость не теб была. А на Москв

Послднія сбирали крохи,

Чтобъ государя выкупить! Имъ правда

Не слдъ имъ было выкупа платить:

Теб, разбойникъ, больше бы досталось,

Награбилъ бы тогда не то что нын,

Все цликомъ похитилъ!…

КН. ШЕМЯКА.

Князь Василій,

Я объявилъ твои вины предъ всми,

А ни въ одной себя ты не оправилъ.

Теперь послушай моего суда:

За вс твои измны и грхи

Свожу тебя съ великаго княженья,—

И по теб, какъ старшій въ нашемъ род,

Сажуся на Москв и объявляюсь

Великимъ княземъ всей Руси.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

О, Боже!

Ограбленъ, обезчестенъ ты безвинно.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Ты, Господи, отмститель и судья!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Не плачьте, не рыдайте надо мною,

Чтобъ изверги, увидя ваши слезы,

Не посмялись надо мной

КН. ШЕМЯКА.

Не во-время задумалъ ты кичиться,

Еще не вс исчислены вины,

Про страшный грхъ твой позабылъ — попомни

Какъ ты въ Скоротин слпилъ Василья.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ (бросаясь на колна передъ княгиней Шемякиной).

Великая княгиня, пощади!

За насъ, сиротъ, вступись предъ государемъ,

Молиться за тебя мы вчно будемъ.

Проси же, матушка, проси и ты!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ (становясь на колни).

И я передъ тобою преклоняюсь

И государыней своей зову,—

Довольна ли толикимъ униженьемъ?

А мало, повели, и все что хочешь

Я сдлаю, сласти бы только сына.

Велишь…. и стану ноги цловать!

КН. ШЕМЯКИНА.

Теперь и ты склонилась предо мною,

А давеча и слова не нашлось

Чтобъ обласкать меня? (Встаетъ.) Просите жъ сами,

А я за васъ заступницей не буду!

(Отворачивается.)

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Злодйка!

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Государь, прости, помилуй!

КН. ШЕМЯКА.

Убрать ихъ съ глазъ моихъ! (Всталъ.) Ты, князь Василій,

За тотъ твой грхъ достоинъ лютой казни,

И я тебя…

ИВАНЪ (почти вслухъ).

Ужели ослпитъ?!

(Вскакиваетъ съ мста, за нимъ подымаются московскіе бояре, кн. Шемяка невольно отступаетъ.)

КН. ШЕМЯКИНА (мужу, тихо).

Остерегись… Теперь не время… страшно!..

КН. ШЕМЯКА (жен, такъ же).

Теперь остерегусь, а завтра жь ночью

Потайно ослпить его велю. (Громко:)

Хоть и достоинъ ты великой казни,

Но государыня своей мольбою,

Меня смягчила — милую тебя.

Никита, отведи ихъ всхъ въ темницу!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Князь Дмитрій Юрьичъ!

Правдивъ твой судъ. Отъ нын и до вка

Про судъ Шемякинъ де забудутъ люди!

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

Чухлома. Сни въ темниц.

Лица:

ИВАНЪ АКИНФИЧЪ.

ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ СОФЬЯ,

Служанка.

ЯВЛЕНІЕ I.

Сцена пуста. Снаружи гремитъ запоръ. На шумъ изъ боковой двери выглядываетъ служанка. Дверь отворяется: входитъ ИВАНЪ, въ дверяхъ нсколько ратниковъ.

ИВАНЪ (служанк).

Доложи княгин: новый де приставъ съ Москвы пріхалъ, проситъ ея очи видть. (Служанка скрывается за дверь, ратникамъ:) А вы ступайте: у крыльца меня подойдете. (Ратные уходятъ.)

ЯВЛЕНІЕ II.

ИВАНЪ: изъ боковой двери входитъ ВЕЛ. КН. СОФЬЯ. Она не глядитъ на ИВАНА, и говоритъ со служанкой что ведетъ ее подъ руку.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Вотъ до чего мы дожили съ тобой:

Въ былое-тъ время къ намъ самимъ ходили

Бояре на поклонъ, а нынче, Дарья,

Бери клюку, сама бреди встрчать

Да кланяйся пониже. Ну, ступай.

Сама управлюся. (Служанка ушла.)

За чмъ пришелъ?

О чемъ бишь бьешь челомъ? забыла.

Прости, бояринъ: не привыкъ языкъ-отъ

Къ холопьей, льстивой рчи,— все еще

По государски грозно говоритъ.

Постой: поприневолюсь, рчь налажу:

‘Что, господине, приказать изволишь?’

ИВАНЪ.

Охъ, матушка великая княгиня!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ (взглянувъ на него).

Ты…. ты, Иванъ? Аль мало слугъ у князя,—

Прости, обмолвилась — не князь теб онъ,

А государь.— Аль мало, говорю,

У государя твоего осталось слугъ,

Что нашихъ же измнниковъ московскихъ

Да къ намъ же посылаетъ въ пристава?

ИВАНЪ (становясь на колна).

Ты государыня моя. А сынъ твой

Мн государь. Иныхъ господъ не знаю.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Здоровъ ли государь твой Дмитрій Юрьичъ?

Что государыня твоя? Пошли ли

Ей впрокъ уборы и наряды наши?

Въ нихъ по добру ли щеголять изволитъ?

ИВАНЪ.

Охъ, государыня, не то мн горько,

Что ты коришь меня, а то мн тяжко.

Своимъ слугой назвать меня не хочешь.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

[Сюда зачмъ ты присланъ государемъ?

Должно провдать: дышетъ ли еще

Чертовка старая — чай, межь собою

Не такъ еще меня честите нын —

Ступай же къ государю своему

И доложи съ великимъ сокрушеньемъ:

‘Еще-молъ дышетъ, дышетъ-молъ еще,

А наше ли раднье не велико?

И пища ей худая и питье

И нужда ей во всемъ, и ежеденъ

Довольно грубостей отъ слугъ услышитъ.’

ИВАНЪ.

Затмъ-то, государыня, я льстилъ

И кланялся разбойнику Шемяк,

Чтобъ въ заточеньи послужить теб,

Не знала бы ни нужды, ни обиды…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Сказалъ бы напрямки, Иванъ: затмъ де

Мы государя предали, чтобъ ты

Узнала какова сладка неволя,

Затмъ де крестъ Шемяк цловали

Чтобъ сына твоего прозвали Темнымъ.

ИВАНЪ.

Намъ въ т-поры и въ мысль не западало

Что онъ посметъ ослпить потайно…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Не измни вы явно государю,

Не отемнили бы его потайно.

ИВАНЪ.

Коришь измной? Гд жь была измна?

Какъ насъ въ расплохъ лиха бда застала,

Переглянулись мы, и видимъ: силой

Не одолть, лукавствомъ попытаемъ.

Шемяк бьемъ челомъ, а сами мыслимъ:

‘На утро де проспишься ты и первый

Пойдешь на мировую’. Ей, не лгу,

Такая мысль была: ‘молъ помирятся,

Назначитъ государю онъ удлъ,

Тогда и мы свою покажемъ врность,

Вкругъ стяга государева сберемся

И на Москву ударимъ дружныхъ строемъ.’

Да будь у насъ на мысли!…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Встань. Довольно.

ИВАНЪ.

Покуда не простишь меня, покуда

Своимъ слугой не назовешь,— не встану.]

ВЕЛ. КН СОФЬЯ.

Тогда прощу и назову слугою,

Какъ государя на Москв увижу.

ИВАНЪ (вставая).

И скоро, государыня, увидишь,

Полгода не пройдетъ. Спроси: гд наши?

Не на Москв сидятъ да спятъ безъ дла,

А бродятъ, всюду собирая рать.

Не предъ Шемякою въ кольцо свилися,

Огонь и мечъ готовятъ на него.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Гд жь государь?

ИВАНЪ.

Пока на заточеньи

Онъ въ Углич, какъ былъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Такъ рано жь ты

Хвалиться началъ. А внучата гд?

ИВАНЪ.

Они съ отцомъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

А какъ попали въ Угличъ?

Они бжали въ Муромъ отъ злодя.

ИВАНЪ.

Обманомъ выманилъ. Послалъ въ Рязань

Онъ за епископомъ, Іоною владыкой,

И говоритъ ему: ‘иди ты въ Муромъ,

Возьми тамъ государевыхъ дтей

И приведи ко мн. Не то, грозился,

И самъ пойду,— а какъ возьму ихъ силой,

То въ Живот и смерти воленъ Богъ.

И знай еще, коль волею придутъ,

Пожалую отца и дамъ ему

Довольно вотчинъ, будетъ чмъ кормиться’

И все то лестью говорилъ, сначала,

Какъ привезли княжатъ, пообласкалъ,

А тамъ къ отцу послалъ на заточенье.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Спасибо и на томъ: отцу слпому

На заточеньи пригодятся дти*

Поводыря не надо нанимать.—

Ты все сказалъ?

ИВАНЪ..

Про все я доложилъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Прощай же.

(Хочетъ уйти.)

ИВАНЪ.

Господи! да въ общемъ гор

И вороги мирятся межь собой,

Гонцу за всти говорятъ спасибо,—

А ты ли отъ меня уйдешь безъ слова?

Аль, государыня, ты мн не вришь?

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Не врю никому и ничему.

Душа моя изврилась въ конецъ.

Ничмъ меня ты не заставишь врить.

На твой обтъ, что сынъ мой снова сядетъ

На столъ Московскій, я теб отвчу:

Сама сижу, Иванъ, на заточеньи,

Клянись: ‘освободимъ мы государя!’

Просить начну чтобъ нынч жь на свободу

Меня ты выпустилъ, смясь промолвлю:

‘Молъ отопри сейчасъ вотъ эти двери,

Тогда поврую.’ И такъ-то стану

На вс твои обты прибирать

Свои слова, одно другаго горше.

Молить начнешь чтобъ замолчала я,—

Я замолчу, а тайно стану мыслить:

‘Онъ не Шемякой ли ко мн подосланъ,

Чтобъ думы вывдать’?…

ИВАНЪ.

Да легче бъ было

Мн мучиться въ огн неугасимомъ,

Чмъ слышать отъ тебя такія рчи!

Припомни чмъ была ты для меня,

Чмъ для тебя я былъ въ былые годы!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Не знаю я, зачмъ ты про былое

Напомнить вздумалъ — стану вспоминать я,

Наврядъ ли помяну тебя добромъ.

Не хочешь ли, я всю былую повсть

Теб перескажу. Какъ посл мужа

Осталась я вдовою молодою,

Какъ въ т поры была я пригожа.

Не даромъ же тогда, не даромъ

Московскіе бояре молодые

Глядли въ очи мн съ любовнымъ страхомъ.

Въ т дни бывало бровью поведу —

На перебой мн угождать старались,

Безъ словъ тогда меня вы понимали,

Тогда изъ васъ любой въ огонь и воду,

Не думая, пошелъ бы за меня.

Да на свое конечное на горе

Тебя я полюбила, для тебя

Забыла стыдъ, забыла страхъ Господень.

Затмъ ли чтобъ теперь….

(Разражается рыданіями.)

ИВАНЪ.

Не умолкай,

Не одерживай себя, дай сердцу волю:

Пусть наболвшее свою тоску

Въ слезахъ потопитъ, выкричитъ въ проклятьяхъ!

Я весь свой вкъ молился на тебя,

Теперь ли не снесу твоихъ упрековъ?

Не ты меня кляла — я сердцемъ чую,—

Кляла меня твоя кручина злая.

Кляни еще, да помни что у насъ

Одна кручина и одна же радость:

Твой сынъ, мой господинъ и князь великій.

И знай еще: не тмъ онъ дорогъ мн

Что я случку ему, а тмъ мн дорогъ

Что онъ твой сынъ. И ради сына

Одержи тоску, забудь свою неволю

И думай объ одномъ: нужна ты сыну.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

О, сынъ мой, сынъ! Увижу ли тебя?

ИВАНЪ.

Нельзя увидться, пошли поклонъ,

И словомъ, крпкимъ какъ столтній медъ,

Въ злосчастьи поддержи его. Ты знаешь:

[Онъ духомъ смлъ, неустрашимъ въ бою,

На ворога дойдетъ — не содрогнется,

Но не ему терпть и выжидать,

Но не ему хитрить и притворяться,— ]

Онъ мягокъ сердцемъ и нестоекъ мыслью.

Страшусь я, онъ готовъ теперь смириться,

Готовъ во всемъ Шемяк уступить.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Какъ? уступить во всемъ? Отдать Москву?

А самому пойти служить Шемяк?

Пока жива, того не допущу.

ИВАНЪ.

Такъ напиши же грамоту о томъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Что въ грамот твоей? Что на устахъ

Привтомъ и любовью дышетъ — встанетъ

На хартіи холодною строкою.

Нтъ, видть я его хочу. Хочу

Лицомъ къ лицу съ нимъ говорить. Иванъ,

Вези меня къ нему.

ИВАНЪ.

Сама ты знаешь:

О томъ и думать намъ нельзя.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Найди,

Какъ сына повидать….

ИВАНЪ.

Да знай я

Какъ въ Угличъ провезти тебя, давно бы

Увезъ отсюда.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Погоди, сама

Пороюся въ умишк одряхлломъ,

Авось ли и найду, какъ переклюкать

Шемяку….

ИВАНЪ.

Потерли, покуда наши….

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Терпть! терпть! А время все уходитъ!

Постой…. Пойдемъ, садись, лиши сейчасъ,

Пиши къ Шемяк грамоту такую

Молъ при смерти засталъ княгиню Софью….

Не при смерти и не княгиню Софью,

Пиши, околеваетъ де колдунья,

И проситъ отпустить проститься съ сыномъ.

Пиши: ее я повезу по стуж,

Морить ее я стану на пути,

И голову даю на отсченье,

До Углича не довезу Живой.

Ужель, прочтя, не сжалится Шемяка?

Ужели не велитъ меня прикончить?

Пойдемъ, перехитрили мы Шемяку…

(Оба уходятъ.)

СЦЕНА II.

Москва. Декорація втораго акта.

Лица:

КН. ШЕМЯКА.

НИКИТА КОНСТАНТИНЫЧЪ.

БАСЕНОКЪ.

БДА, подъячій.

САЛТЫКЪ.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

ЯВЛЕНІЕ III.

Входятъ: КН. ШЕМЯКА и БДА.

КН. ШЕМЯКА.

О комъ ты говоришь? Не пойму.

БДА.

А про Степана, государь, докладъ держу, про суконщика.

КН. ШЕМЯКА.

Ну?

БДА

Еще братъ его, государь, боярамъ крамольнымъ на побгъ деньги давалъ, а какъ самого повеллъ ты оковать, съ Москвы тягу далъ.

КН. ШЕМЯКА.

Теперь помню. Степанъ что брату помогалъ, въ томъ винится ли?

БДА.

Никакъ, государь, повиниться не хочетъ.

КН. ШЕМЯКА.

Ступай же, и чтобъ онъ у васъ нынче жь повинился!

БДА.

Повинится, государь, безпремнно повинится. Укажи только: всякій, государь, у насъ всякій человкъ виноватъ будетъ.

КН. ШЕМЯКА.

Ладно. Онъ чмъ же себя оправить думаетъ?

БДА.

А говоритъ: ‘я де за брата своего не отвтчикъ, и пятый де съ нимъ годъ въ ссор Живу, и про ту де ссору всей Москв вдомо.’ — Ладно, говорю, другимъ зубы те заговаривай, а у насъ, слава т, не болятъ, а ты вотъ что отвть: твой братъ теперь отъ государя куда скрылся?— А онъ, государь: ‘еда, говоритъ, я стражъ брату моему?’

КН. ШЕМЯКА.

Каиновы рчи.

БДА.

Истинно, государь, Каину уподобился, и вры ему дать нельзя….

КН. ШЕМЯКА.

А дюже онъ богатъ, Степанъ-отъ твой?

БДА.

Межь суконщиками, государь, первый гость.

КН. ШЕМЯКА.

Ступай же и скажи ему: таковъ де государь судъ далъ: богатъ ты, и за братнину вину заплатить можешь, а заплатишь де, тмъ себя передъ государемъ оправишь. [А еще молъ: каковъ ты въ безсребренникахъ будешь, поглядимъ, ту ли псню про брата пть станешь, другую ли затянешь.] Ладно ль, Бда, разсудилъ?

БДА.

Еще ли, государь, не ладно! Не словамъ же его вру дать? Ты, государь, московскаго народа, каковъ онъ есть, еще не знаешь. Московскіе, государь, люди — бдовые, лукавый народишко. Умирать станетъ, на духу попа обманетъ.

КН. ШЕМЯКА.

Самъ ты Москвичъ, на своихъ же лихо совтуешь! А и совтчикамъ лихимъ, гляди, не сладко умирать. Про Амана читалъ ли? Всхъ вшать совтовалъ, самъ межь двухъ столбовъ угодилъ.

БДА.

Аманъ-отъ, государь, поганому царю служилъ,— ты же не оному Навухудоносору, но паче Соломону-царю подобенъ еси.

КН. ШЕМЯКА.

Люблю съ учеными толковать — отвтъ держать умютъ. (Вставая.) Да нкогда нон. Ступай же, имнье на меня отпишешь. (Идетъ къ боковой двери.)

БДА.

Челомъ, государь, бью. (.Кланяется вслдъ князю и уходитъ)

ЯВЛЕНІЕ IV.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА, подходитъ къ боковой двери, ему навстрчу входитъ КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

Хотлъ къ теб пройти, анъ ты настрчу.

Что, сыну легче ли?

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Ничуть не легче:

Не хуже ли еще. Въ жару лежитъ,

Весь какъ въ огн горитъ и тяжко дышетъ.

Наклонишься надъ нимъ, а отъ него,

Повришь ли, такъ полымя и пышетъ.

Охъ, не огнва ли….

КН. ШЕМЯКА.

Пойти взглянуть.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Нтъ, не ходи. Сейчасъ започивалъ онъ,

Не разбудить бы! (Помолчавъ) Все бы ничего,

Да сонъ крушитъ, какъ сыну заболть,

Привидлся. Совсмъ о немъ забыла,

Да нынче вспомнила, съ ума нейдетъ.

КН. ШЕМЯКА.

Что снилося?

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

А видлося мн:

Иду я съ сыномъ, за руку веду.

Пришли къ рк — весною будто дло —

Ледъ рыхлый побурлъ, ступить-то страшно,

А надо за рку. Перекрестяся,

Пошли. И вдругъ и свистъ и грохотъ,

Пошло ломать, и слышу подъ ногами

Заколыхалась льдина, а вокругъ —

Вода. ‘Ну, думаю, возьму я сына,

Съ нимъ на рукахъ перескочу.’ И только

Хотла приподнять его, какъ онъ

Подъ ледъ. Вотъ вынырнулъ — схватить хочу я,

Нагнулася, протягиваю руку,

Анъ нтъ руки,— какъ ровно кто мечомъ

Мн по-локоть ее отскъ. И кровь

Струею черною бжитъ, бжитъ….

Отъ ужаса я, вскрикнувъ, пробудилась….

Охъ, вщій сонъ!

КН. ШЕМЯКА.

И полно-ка, Олюша.

И страшенъ сонъ, да милостивъ Господь.

(Входитъ Никита.)

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Чу, дверью скрипнуло…. Кто тамъ?….

ЯВЛЕНІЕ V.

Т ЖЕ, НИКИТА.

КН. ШЕМЯКА.

Никита.

Съ докладомъ, знать, пришелъ.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

А, здравствуй! Говори что надо князю,

Не помшаю вамъ.

КН. ШЕМЯКА.

Чему мшать-то?

У насъ что день, одни съ нимъ разговоры.

Вопросъ даю: ‘ну, что, опять измна?’

А онъ: ‘бояре де опять заворовали’.

И шлемъ что день ловить бояръ московскихъ,

Что день, то всти: нашихъ де побили.

Повришь ли? Какъ въ утро до обда

Не донесутъ мн о какой напасти,

Обдъ мн не въ обдъ, къ д не тянетъ.

И нон всти — вижу по лицу —

Не хороши.

НИКИТА.

Ни хороши, ни худы.

Да государыня глядитъ печально,

Ее не растревожить бы….

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Какъ боленъ

У матери единый сынъ, ничмъ

Ее не испугаешь, разв скажешь

Что онъ умретъ….

НИКИТА.

Охъ, Господи!

КН. ШЕМЯКА.

Что тамъ?

НИКИТА.

А съ Углича гонецъ.

КН. ШЕМЯКА.

Зови.

НИКИТА (въ двери).

Салтыкъ, войди.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Т ЖЕ, САЛТЫКЪ.

САЛТЫКЪ.

Челомъ бью, государь. Отъ воеводы

Къ теб гонцомъ, отъ Вепрева Василья….

КН. ШЕМЯКА.

Ну, что? Былъ бой? Гд не грли Москвичей?

САЛТЫКЪ.

На усть Шексны….

КН. ШЕМЯКА.

Вс наши были въ сбор?

САЛТЫКЪ.

Кабы да вс, а то одинъ Василій.

КН. ШЕМЯКА.

Не справился? Побитъ?

САЛТЫКЪ.

Грха не скроешь,

Маленько пощелкали, государь.

КН. ШЕМЯКА.

Гд жъ остальные наши запропали?

Имъ велно, собакамъ, въ сбор быть.

САЛТЫКЪ.

Знать не поспли….

КН. ШЕМЯКА.

Разказнить ихъ мало!

Потомъ?

САЛТЫКЪ.

А Москвичи, какъ насъ побили,

На устъ Мологи, тамъ и достальныхъ

Нахали….

КН. ШЕМЯКА.

И тхъ?

САЛТЫКЪ.

И тхъ.

КН. ШЕМЯКА.

Кто большимъ

У Москвичей?

САЛТЫКЪ.

А Раполовскій князь.

КН. ШЕМЯКА.

Кабы да мн такого воеводу!

А съ нашими, чу, за лихія всти

Придется жаловать. А чуть кто съ доброй,

Такъ въ зашей со двора. Теперь гд наши?

САЛТЫКЪ.

Перевезлися вс мы черезъ Волгу,

Подъ Угличемъ стоимъ, далъ Богъ, здорово.

КН. ШЕМЯКА.

А Москвичи?

САЛТЫКЪ.

Остались объ онъ полъ,

Съ недлю постояли, и ушли.

КН. ШЕМЯКА.

Куда? Не слышно?

САЛТЫКЪ.

Скажутъ, на Литву.

КН. ШЕМЯКА.

Ступай, съ дороги отдохни….

САЛТЫКЪ.

Челомъ….

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ VII.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА, КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА, НИКИТА.

КН. ШЕМЯКА.

Что на Литву пошли — одинъ отводъ,

Васильевъ шуринъ на Литв — къ нему,

Тамъ сборъ назначенъ, вс туда теперь,

А соберутся, да какъ грянутъ разомъ.

НИКИТА.

А разомъ грянутъ, сразу и побьемъ.

КН. ШЕМЯКА.

По одиночк не сумли бить,

А хочешь разомъ…. Да бда не въ томъ,

А въ томъ бда, дыряво наше дло.

Удача наша подъ-гору пошла….

Не лучше ли съ Васильемъ помириться….

НИКИТА.

Помилуй, государь….

КН. ШЕМЯКА.

Разчетъ таковъ:

Какъ самъ-отъ я съ Васильемъ помирюся,

Хоть и съ Москвы турнутъ — не за?кно есть.

А какъ безъ мира попадешь въ ихъ лапы,

И головы, пожалуй, не сносить….

КН. ШЕМЯКИНА.

Что говоришь-то!

НИКИТА (направляясь къ дверямъ).

Тише, государь.

Не лишнее ль бревно въ изб….

(Отворяетъ двери, на порог Басенокъ.)

КН. ШЕМЯКА (оборачиваясь).

Кто тамъ?

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Т ЖЕ, БАСЕНОКЪ.

КН. ШЕМЯКА.

Ты здсь зачмъ? Ты какъ посмлъ войти?

Аль голов стоснулося по плах?

Не упроси меня отецъ духовный,

Теб давно бы пли упокой!

БАСЕНОКЪ.

Не отъ себя пришелъ я, государь,

Къ теб владыкою Іоной посланъ….

КН. ШЕМЯКА.

Затмъ ли я владык заказалъ

Передъ себя являться, чтобъ ко мн онъ

Сталъ посылать такихъ, какъ ты, пословъ.

БАСЕНОКЪ.

Ослушаться владыки не посмлъ я,

Животворящій крестъ я цловалъ:

Все что велитъ пересказать дословно.

КН. ШЕМЯКА.

Ну, сказывай.

БАСЕНОКЪ.

А говорить веллъ:

Какъ посылалъ-де въ Муромъ ты меня,

Чтобъ государевыхъ дтей доставить….

НИКИТА.

У нихъ съ владыкою еще досел

Василій государитъ на Москв.

БАСЕНОКЪ.

Я говорю какъ повеллъ владыка….

КН. ШЕМЯКА.

А что веллъ и безъ тебя я помню,

Какъ ‘Отче нашъ’ теб проговорю,

Отбарабаню что дьячокъ соборный.

‘Молъ въ т поры ты далъ мн слово:

Какъ привезу, побаловать княжатъ

И выпустить отца изъ заточенья.’

Что, ладно-ль отмахалъ? Аль что забылъ?

БАСЕНОКЪ.

Какъ Муромляне — повеллъ добавить —

Теб не вруя, княжатъ не отпускали,

Я за тебя предъ ними поручился

И взялъ дтей на свой эпитрахиль,

А нын-де, свое порушивъ слово,

Меня въ лжецы поставилъ, господине,

[Эпитрахиль святой….

KH. ШЕМЯКА.

Ну, будетъ! Помню.

Эпитрахиль! Святой эпитрахиль!

Кусокъ парчи не тмъ ли о святился

Что на себ его Іона носитъ?

БАСЕНОКЪ.

И говорить веллъ: напрасно ты

Глумишься надъ святымъ эпитрахилемъ.

А вспомни, господине, что онъ есть:

Онъ есть воображенье мукъ Христовыхъ.

Своими богомерзкими рчами

Ты осквернить не можешь ихъ. Подумай:

Не душу ли свою сквернишь? Не ей ли

Готовишь гибель? Самъ ты, господине,

Писаніе по тонку разумешь,

И можешь разсудить….

ШЕМЯКА.

И разсужу.

Въ Писаніи — спроси его — стоитъ ли:

Властямъ не покоряйся и чини

Московскимъ государямъ противленье?

БАСЕНОКЪ.

Не противленье онъ чинитъ теб,

А обличая поучить желаетъ.

КН. ШЕМЯКА.

Ученъ безъ васъ! Не вамъ меня и портить!

НИКИТА.

Василья вы, небось, учить не смли,

Про вс его неправды ни гу-гу!

КН. ШЕМЯКА.

Аминь, Никита. И теб аминь же.

Пошелъ, посолъ, не солоно хлбавъ.

БАСЕНОКЪ.

Пока всего что повеллъ владыка

Теб не выскажу,— отсель не выйду,

Хотя бы угрожалъ мн скорой смертью….

КН. ШЕМЯКА.

Еще о чемъ веллъ онъ пустословить?

Ужь не о томъ ли: ты де, господине,

Подобно же, какъ Иродъ Іудейскій,

Женопокоренъ сталъ — какъ бишь еще?

Эхъ память! позабылъ его словечко,

Мудреное такое, чай, владыко,

Пока выдумывалъ, потлъ немало —

Да, вспомнилъ, стой!— что я — не поперхнуться бъ

Что я женовнимателенъ явился.

Жена, ты слышишь ли?

КН. ШЕМЯКИНА.

А что мн слушать.

Пускай бранитъ,— не насъ, себя порочитъ.

НИКИТА.

Будь на твоемъ я мст, государь,

Веллъ бы вырвать одному языкъ,

Другой въ послы не сталъ бы накупаться.

КН. ШЕМЯКА.

Попомни, Басенокъ, совтъ Никитинъ,—

Вытряхивай что есть въ мшк, и съ Богомъ!

БАСЕНОКЪ.

Не вшаютъ пословъ ш не казнятъ.

А что владыка приказалъ — дослушай.

Спросить веллъ: ‘съ тхъ поръ какъ на Москв,

Ты зналъ ли, государь, хоть часъ покою?

Не вчно ли въ тоск живешь, въ тревог,

Днемъ — тяжкимъ помышленіемъ томимъ,

А ночью — отъ мечтаній сновиднья?

И въ чемъ, скажи, снискалъ себ отраду?

Судомъ ли заслужилъ любовь людскую?

Бояръ надежныхъ золотомъ купилъ-ли?

Не вс ли отъ тебя теперь бжали?

Твоей погибели не вс ли ищутъ?

Не худо бы теб и то попомнить,

Какъ на тебя придутъ, да силой

Сведутъ съ Москвы,— то въ оный горькій часъ,

Найдется-ль хоть одинъ теб заступникъ?

Злодйски государя ослпилъ ты,—

Побереги же голову свою.’

КН. ШЕМЯКА.

Ты лжешь! Не могъ, не смлъ владыка

Тебя съ такою рчью посылать

Ты самъ придумалъ, ты стоялъ въ сняхъ,

Ты рчь мою подслушалъ, и теперь

Грозишься мн моими же словами!

БАСЕНОКЪ.

Не отъ себя я говорилъ — затмъ

И рчь моя крпка и слово твердо.

КН. ШЕМЯКА.

Такъ знай же, и мое не гибко слово.

Ступай, скажи пославшему тебя:

‘Молъ, думалъ государь простить Василья,

Собрался-де совсмъ похать въ Угличъ,

Да ты-де помшалъ своей докукой.’

Ну, отзвонилъ, пора и съ колокольни!

БАСЕНОКЪ.

Къ теб я, государь, посольство справилъ,

Дозволь же государын сказать….

КН. ШЕМЯКИНА.

А сказывай: на брань я терплива.

БАСЕНОКЪ.

Не съ браннымъ словомъ я пришелъ къ теб,

А съ слезною сердечною мольбою.

Сама ты мать, сама имешь сына,—

Скажи, когда-бъ великій князь Василій

То совершилъ что государь твой сдлалъ

Надъ нимъ и надъ его женой, а посл,

Надъ вашимъ горемъ злобно издваясь,

Обманомъ залучивъ твоихъ дтей,

Къ теб же ихъ послалъ на заточенье,—

Какой бы клятвой ты кляла злодя,—

(Иного имени ты не нашла бы)….

НИКИТА.

Да долго ль, государь, терпть ты будешь?

БАСЕНОКЪ.

Ты Божью кару на него звала бы,

Молилась бы чтобы Господь послалъ

Болзнь и смерть его сынамъ любимымъ,

Узнавъ что сынъ его лежитъ недуженъ,

Ты стала бы съ усмшкою твердить:

‘Какою мрой мрите, и вамъ

Той мрою возмрится. ‘Да, жалость

Ты умертвила бы въ своей душ,

Увидвъ мать болзную въ слезахъ,

Ты ей сказала бы: ‘твой сынъ умретъ,

Умретъ твой сынъ, Господь меня услышалъ’.

НИКИТА.

Проклятый! Чмъ грозишь!

КН. ШЕМЯКИНА.

Постой, Никита!

(Басенку.)

Что ты сказалъ? Мой сынъ владыкой проклятъ?

Умретъ мой сынъ,— и смерть ему за то

Что мужъ мой заточилъ дтей невинныхъ?

БАСЕНОКЪ.

Нтъ, государыня! Приди на мысль мн

Т страшныя слова: ‘твой сынъ умретъ’,

Я ихъ передъ тобой не произнесъ бы.

Я только жалость пробудить хотлъ

Въ твоей душ, и если рчь моя

Дошла до сердца твоего, и въ немъ

Проснулася любовь къ роднымъ страдальцамъ,

А съ нею трепетъ за больнаго сына,—

То врю я, и ты поврь, княгиня,

Что самъ Господъ тебя предупреждаетъ…

НИКИТА.

Не врь ему ты, матушка! Не врь!

КН. ШЕМЯКИНА.

Сынъ при смерти лежитъ, и мн не врить?

НИКИТА.

Опомнись, государь. Пришелъ твой ворогъ,

Твой лютый недругъ, и твою княгиню

Лукавой рчью хочетъ устрашить…

А ты молчишь? Илъ ты ему поврилъ?

КН. ШЕМЯКИНА.

Теб ли не повритъ государь?

Теб ль въ угоду не погубитъ сына?

Теб не жаль! Ты ни отецъ, ни мать…

Что онъ теб? Мальчишка, какъ другіе!

Не ты вспоилъ, не ты его взлелялъ,

Не для тебя впервой онъ улыбнулся,

И слово первое не ты подслушалъ!

И нын, нын, какъ вошелъ онъ въ разумъ,

Его лишиться!… Или ты не слышишь,

Не слышишь, Дмитрій,— сынъ, нашъ сынъ умретъ!

Спаси его — мирись, оставь Москву,

И какъ холопъ унизься предъ Васильемъ,

Но сына моего спаси отъ смерти!

КН. ШЕМЯКА.

Княгинюшка! теб ли откатку?

Хотлъ мириться самъ, а ужь теперь!…

(Цлуетъ ее)ю

НИКИТА.

Что жь, государь, твоя святая воля!

Мирись съ врагомъ, а друга прогони.

КН. ШЕМЯКА (Никит, особо).

Да полно злобиться теб, Никита!

И самъ ты знаешь — надобно мириться,

А почему — при немъ сказать нельзя…

НИКИТА.

Опять скажу: твоя святая воля!

Еще сказалъ бы, да не станешь слушать.

Знать правду про тебя владыка молвилъ,

Что покорился ты жен какъ Иродъ!

Меня ты злымъ назвалъ. И точно, золъ я

На недруговъ твоихъ. Увидишь самъ

Съ кмъ лучше жить: съ добромъ московскимъ,

Съ моей ли злобой. А теперь прощай.

Теб я не слуга, пойду искать,

Авось найду себ по сердцу князя.

КН. ШЕМЯКА.

Постой, Никита…

КН. ШЕМЯКИНА.

Вороти его

И выбирай: кто для тебя дороже,

Жена и сынъ, слуга ли непокорный.

НИКИТА.

Эхъ, государыня! Какъ новыхъ слугъ

Себ добудешь: врныхъ и покорныхъ,

Не дай Господь про старыхъ помянуть!

Не въ радости про стараго Никиту

Теб придется вспомнитъ, въ гор,—

А горя, видитъ Богъ, я не желаю

Теб, хотъ гонишь ты меня, и гибель

На государя и себя зовешь. (Уходить.)

ЯВЛЕНІЕ VIII.

КН. ШЕМЯЕА, КН. ШЕМЯКИНА, БАСЕНОКЪ.

КН. ШЕМЯКА.

Былъ у меня слуга, и нтъ его!

КН. ШЕМЯКИНА.

Онъ сына твоего не пожаллъ,

А ты о немъ кручинишься. Стыдись.

Пойдемъ-ка да поклонимся владык,

Пусть Господу помолится о сын

И исцлитъ его святой молитвой…

БАСЕНОКЪ.

Прости мн, государыня. Признаюсь,—

Я худо думалъ про тебя: она-де

На лихо наставляетъ государя,

А нын, видя доброту твою,

Въ томъ каюсь предъ тобой, прося прощенья.

КН. ШЕМЯКИНА.

Господь проститъ.

КН. ШЕМЯКА.

Ступай, скажи владык:

Совсмъ-де государь Женопокоренъ.

Въ угоду ей врагамъ своимъ прощаетъ,

Въ угоду ей и добръ и ласковъ сталъ.

(Занавсъ )

!!!!!!!!!!!

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

Угличъ. Великокняжескія хоромы.

Лица:

ВЕЛИКІИ КНЯЗЬ ВАСИЛІЙ.

КНЯЗЬ ШЕМЯКА.

ИВАНЪ АКИНФИЧЪ.

КНЯЗЬ ИВАНЪ, КНЯЗЬ ЮРІЙ, дти великаго князя.

ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ МАРЬЯ.

КНЯГИНИ ШЕМЯКИНА.

Кн. Шемякинъ дворъ.

ЯВЛЕНІЕ I.

ВЕЛИКІЯ КНЯГИНИ МАРЬЯ и СОФЬЯ, ИВАНЪ.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Какъ рада-то я теб, матушка! Василій-то какъ обрадуется!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Охъ, скоро ль его увижу, скоро ли?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Потерли, матушка, скоро обдни отойдутъ, а изъ церкви никуда, домой пойдетъ, иного пути нту.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Иванъ, сходи въ церковь, спосылай ли кого,— шепнуть бы только Василью: мать-молъ ждетъ не дождется.

ИВАНЪ.

Самъ давно сбгалъ бы, лихъ Шемякиныхъ наушниковъ опасаюсь. Сама, государыня, видла, охотой ли тебя къ сыну по задворкамъ да темнымъ переходамъ провелъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Не мн ль наушниковъ бояться прикажешь?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Станетъ ли еще князь Дмитрій Юрьичъ гнваться что матушка къ сыну поспшила?

ИВАНЪ.

Не зналъ, не говорилъ бы. Какъ третьево-дни сюда пріхалъ, первымъ дломъ: ‘княгиня Софья привезена ли?’ спросилъ.— Нту, отвтили. Какъ привезутъ, немедля доложить веллъ. А вечоръ, не успли мы въ Угличъ въхать,— за мной позыватый прибжалъ.— Гляди, самъ настрого мн наказывалъ — чтобъ князь Василью и не снилось что мать тутъ, а не то чтобъ имъ потайно видться.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Ради острастки наказывалъ, а гнваться все жь не станетъ. Съ миромъ да прощеньемъ пріхалъ…

ИВАНЪ.

Эхъ, государыня, и разбойникъ передъ плахой съ народомъ мирится, у всхъ православныхъ прощенья проситъ. А не казни, отпусти его,— тхъ же православныхъ рзать да грабить начнетъ. Шемяка таковъ же…

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ

Не грши, Иванъ…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

А Василій все нейдетъ.

ИВАНЪ.

Право бы, государыня, послушалась меня,— ушла бы отъ грха. Не ровенъ часъ…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Аль ты обезумлъ, Иванъ? Зачмъ же я въ Угличъ хала, крадучись къ сыну зачмъ пришла? Чтобъ въ такой трудный часъ его безъ слова своего оставить? Ворогу въ руки отдать? Противъ Шемякиныхъ козней не предупредить?

ИВАНЪ.

Боюсь, самъ злодй отъ обдни сюда не нагрянулъ бы.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Есть ему охота сюда идти! Къ себ, чай, Московскаго великаго князя, передъ лицо свое, какъ заключенника, привести прикажетъ.

ИВАНЪ.

Боюсь, доброту свою показывать захочетъ: ‘Глядите-молъ, люди-народъ, каковъ я добръ есмь. Самъ же Василій меня обидлъ, а я его же прощаю.’ А застанетъ онъ тебя…

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Аль я Шемякина гнва испугаюсь? Ни передъ кмъ, далъ Богъ, не пятилась, ни ради чего отъ мысли своей не отрекалась. А коль ты гнва его боишься,— ступай, сторожи его прихода.

ИВАНЪ.

Не испортить бы…

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Камень сперва растопи, а тамъ съ волей моею бороться думай. Хочу видть сына, говорить съ нимъ хочу — слышалъ?

ИВАНЪ.

Воли твоей не ослушникъ. Иду,— только на меня, государыня, чуръ не пенять потомъ.

(Уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ II.

ВЕЛ. КНЯГИНИ МАРЬЯ И СОФЬЯ.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Ну, невстушка, сказывай теперь: все про государя своего говори. Что длаетъ, мыслитъ о чемъ, про Москву какъ думаетъ-гадаетъ.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ МАРЬЯ.

Охъ, матушка, не узнать теб его: инымъ человкомъ сталъ, а про Москву и думать забылъ.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Забылъ? Вовсе забылъ?

ВЕЛ. КНЯГИНЯ МАРЬЯ.

Мн вспоминать не велитъ. Съ горя подъ часъ не вытерпишь, скажешь: неужто вкъ намъ въ невол вковать? ‘Господъ, отвтитъ,— далъ, Господь и отнялъ, теб ли Господа судить? А при дтяхъ плакаться на смй, гршно ангельскія души смущать.’

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Что жь онъ день-то деньской длаетъ?

ВЕЛ. КНЯГИНЯ МАРЬЯ.

Молится, Писаніе себ читать велитъ. Ваня-то куда гораздо читать сталъ. Все больше про Іова многострадальнаго читаютъ…. Постой, никакъ они идутъ.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Не сказывай ему про меня, къ сторонк станемъ. Молча на него погляжу сперва, рчей его жалобныхъ послушаю.

ЯВЛЕНІЕ III.

Т ЖЕ, БЕЛ. КНЯЗЬ СЪ СЫНОВЬЯМИ.

ВЕЛ. КНЯЗЬ (въ дверяхъ).

Ты, Ванюша, старшій,— впередъ бжалъ бы, столцъ, на чемъ мн ссть, приготовь. (Князь Иванъ исполняетъ?) А ты, Юша, меня веди, пріучайся отцу служить… (Опираясь на его плечо?) Что-й-то, будто ты выросъ?

КН. ЮРІЙ.

И то, тятя, выросъ. На цлый, вдь, на палецъ.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Ой-ли? А вотъ ужо помряемъ,— зарубочка у насъ на дверяхъ — помнишь?— сдлана. Увидимъ, на палецъ ли, не меньше ли?— Чтожъ, Ванюша, готово ли?

КН. ИВАНЪ.

Садись, батюшка.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Спасибо, дтки, спасибо. (Слъ.) А о чемъ ты, Ваня,— изъ церкви мы выходили — брату шепнулъ? Не дослышалъ я. Еще рукой показалъ.

КН. ИВАНЪ.

А ты нешто, тятя, видлъ?

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Видлъ? Чмъ, сынокъ, глядть-то было?

КН. ИВАНЪ.

Прости, тятя, обмолвился.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Не видлъ, а рукавъ твой о кафганецъ зашуршалъ,— слышалъ, догадался. Такъ о чемъ у васъ разговоръ-отъ былъ?

КН. ИВАНЪ.

А тамъ, у дверей у церковныхъ, старичокъ стоялъ, бдный.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Что за старичокъ?

КН. ИВАНЪ.

А нищій, тятя, калка.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Что жь замолчалъ? Старичокъ-отъ, видно, слпенькій, какъ тятя же.

КН. ИВАНЪ.

Да, тятя… И скажутъ: съ роду вдь онъ свту Божьяго не видлъ.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

То-то горюнъ горькій! Охъ, дтки, подумайте: съ роду вдь слпъ Живетъ, отца съ матерью въ лицо не видлъ,— имъ же еще въ тягость былъ. Сызмала, чай, по міру ходитъ: въ своемъ углу не сыпалъ, своего хлбушка не далъ… Что подадутъ, тмъ сытъ… Да, дтки, да…. А мы-то за государя вкъ Бога молить должны. Въ тепл Живемъ, въ хол, сыты, одты, обуты, а все по милости государевой… Ты, Ваня, какъ я училъ тебя, въ церкви за государя молился ли?

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Охъ, не могу я, не могу безъ рыданій его слушать!

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Кто тамъ плачетъ? о чемъ?

КН. ИВАНЪ.

Тятя, бабушка вдь это… (Дти бросаются къ бабушк.)

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Куда жь вы оба отъ меня бжали?— Матушка, голосъ свой подай, чтобъ знать мн гд ты, въ которой сторон стоишь, могъ бы теб, родительниц моей, въ ноги поклониться.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ, (обнимая сына).

Василій! Василій!

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Какъ ты сюда пріхала, матушка? когда?

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Съ тобой повидаться отпустилъ.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Доброта-тъ, доброта государева!

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Маша, уведи дтей. Поговорить намъ надо.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ МАРЬЯ.

Пойдемте, дти. (Уходитъ съ дтьми.)

ЯВЛЕНІЕ IV

ВЕЛ. КНЯЗЬ, ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Садись, Василій, времени мало, о многомъ переговорить надо. Слышалъ, Шемяка пріхалъ?

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Сказывали мн о прізд государевомъ.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

А зачмъ пріхалъ, знаешь ли?

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Простить меня государь хочетъ. Такъ сказываютъ. И врю тому, въ доброту государеву врю. Хоть и гршенъ я предъ государемъ….

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Аль ты надъ матерью родной смяться вздумалъ? Разбойника государемъ своимъ зовешь.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Истинно, матушка, государемъ своимъ его полагаю.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Самъ-то ты кто же? Аль подручнымъ княземъ родился? На Москв государить раздумалъ?

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Гд ужь мн, слпому, о государств думать!

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Василій! вспомни чей ты сынъ, какихъ ддовъ внукъ! Аль завтъ родительскій забылъ? На то ль отцы-дды Русь собирали, на Москв великое княженье строили, чтобы ты ихъ порушилъ? Не воленъ ты государства отступиться, не воленъ и Москвы на расхищенье отдать… Предъ Богомъ за то отвтишь.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Матушка! Смирилъ меня Господь, и не т у меня теперь думы. Хвалю Бога, смирившаго мя!

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Господь смирилъ тебя, предъ Нимъ, всесильнымъ, духомъ смирись. А предъ Шемякой смиряться и стыдъ и грхъ.

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Теперь ли, какъ съ прощеньемъ онъ пріхалъ.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

‘Съ прощеньемъ пріхалъ!’ Очей тебя лишилъ, да тебя же прощать пріхалъ! А сталъ бы онъ о прощеньи думать, кабы бояре твои на него огуломъ не встали? Житья ему на Москв нтъ, а ты: ‘съ прощеньемъ пріхалъ!’

ВЕЛ. КНЯЗЬ.

Матушка, не смущай ты меня!

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

И не думай предъ нимъ смиряться! Пусть съ Москвы съдетъ — тогда мирись. А раньше — нтъ миру!

ЯВЛЕНІЕ V.

ТЫ ЖЕ, поспшно входитъ ИВАНЪ*

ИВАНЪ (въ дверяхъ).

Государыня,— идетъ, на двор ужь.

ВЕЛ. КНЯГИНЯ СОФЬЯ.

Успю еще. Ступай, сторожи. (Иванъ уходитъ.) Помни же, Василій, слова мои,— на иной миръ нтъ моего благословенія. И гнва моего страшись. Теперь — ступай ‘государя своего’ встрчать. (Уходитъ въ боковую дверь.)

ЯВЛЕНІЕ VI.

ВЕЛ. КНЯЗЬ, одинъ, лотомъ ВЕЛ. КНЯГИНЯ МАРЬЯ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (одинъ).

Что жь это? государь идетъ, а встртить его не могу. Жена, гд ты?— Господи, помози мн! Духъ кротости и смиренія даруй мн!

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ (входя).

Бгу, спшу, государь, къ теб.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Веди меня, веди на крыльцо государя встрчать.

(Идутъ на встрчу, дверь отворяется и входятъ: кн. Шемяка, кн. Шемякина, кн. Шемякинъ дворъ, Иванъ)

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Государь на порог.

ЯВЛЕНІЕ VII.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ МАРЬЯ, КНЯЗЬ ШЕМЯКА, КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА, ИВАНЪ, КН. ШЕМЯКИНЪ дворъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Охъ, государь! И встртить-то тебя

Какъ слдъ я не сумлъ. Прости, пожалуй!

Мн на крыльцо бы выбгать на стрчу,

Да земно поклонившіяся молить,

Чтобы убогаго меня не презрилъ.

Да смлъ ли думать, государь, да смлъ ли

Толикой милости богатой чаять?

КН. ШЕМЯКА.

Братъ, князь Василій! Я пришелъ къ теб,

Чтобъ за обиды испросить прощенья,

Жену привелъ, чтобъ помирить съ сестрой…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Теб ли, государь, просить прощенья?

Ты ль виноватъ? Я съ роду отъ тебя

Не видывалъ обиды, государь.

Мои же предъ тобой вины — безъ счета.

Жена, гд ты? Скоре бей челомъ

И за себя и за меня, калку.

КН. ШЕМЯКИНА.

Нтъ, бить челомъ тебя не допущу я,

А поцлую, какъ сестра сестру.

Прости меня: тебя я огорчала,

Какъ никого никто не огорчалъ.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

И, государыня, Господь проститъ.

(Цлуются.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Не то ты говоришь, теб сказать бы:

‘Теб ли, государыня, кого обидть?

Какъ голубица сердцемъ ты не злобна!

И не забыть де мн того до смерти:

Какъ государь веллъ слпить Василья,

Не ты ли казнь остановить хотла?’

КН. ШЕМЯКА.

Кто старое помянетъ, братъ Василій,

Тому…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Не досказалъ ты, государь!

Да мн, безокому, конецъ не страшенъ.

И поминать-то сталъ я про добро,

Не про лихое… Охъ, никакъ стоишь ты!

А я-то съ радости большой ополоумлъ,

И не въ догадъ!— Садися, государь.

Жена! проси хозяина уважить,

Хоть и въ чужой изб, все жь я хозяинъ.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Садитесь, милости прошу…

КН. ШЕМЯКА.

Мы сядемъ.

И вы садитесь…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Намъ сидть не гоже:

Ты государь, а мы твои холопья,

Самъ государемъ былъ, порядки знаю.

КН. ШЕМЯКА (садясь, тихо, жен).

Чего онъ путаетъ: ни то смирился,

Ни то прикинулся…

КН. ШЕМЯКИНА (такъ же, мужу)

Не довряйся:

Хитритъ Василій…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (жен).

Слъ ли государь?

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Изволилъ ссть…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Веди жь меня, жена.

Поставь слугу предъ грознымъ государемъ.

КН. ШЕМЯКА.

Братъ, князь Василій! Слушай ты меня.

Отъ сердца рчь моя. И нту въ ней

Ни хитрости, ни малаго лукавства.

Передъ тобой, какъ передъ Богомъ, каюсь:

Не помяни моихъ обидъ великихъ,

А вспомни: одного мы дда внуки,

Зови меня не государемъ, братомъ.

Прости меня, какъ братъ прощаетъ брата,

И миръ возьмемъ не какъ князья — до брани,

А вчный миръ, душевный и сердечный!

(Встаетъ и кланяется.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Никакъ ты всталъ да поклонился мн!

Охъ, государь! Знать милостью великой

Задумалъ доконать меня, злодя.

Простри же милость до конца, дозволь

Покаяться предъ всми и сознаться

Въ длахъ кровавыхъ, въ замыслахъ лукавыхъ,

Да видятъ люди всю мою негодность,

Да славятъ доброту твою…

КН. ШЕМЯКА.

Не смю

Теб я въ слов отказать.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Послушай,

Послушай повсть о моихъ грхахъ,

И ангельской душою содрогнися!

Какъ на Москв сидлъ я государемъ,

На всхъ князей глядлъ несытымъ окомъ,

На все чужое зарился безбожно,

Всхъ думалъ покорить себ подъ ноги,

Да властвую одинъ во всей Руси!

И таковой гордыней обуянный,

Давалъ я клятвы, чтобы ихъ порушить,

Ласкалъ князей, чтобъ очи отвести,

Да замысловъ они не видятъ!

За вс свои дла и злыя мысли

Ей, истинно, достоинъ смерти я!

Мн голову бы снять предъ всмъ народомъ!

Но ты, по благости своей великой,

Не пожелалъ погибели моей,

Ты гршнаго меня хотлъ исправить,

И око, соблазнявшее меня,

Веллъ исторгнуть.— И на томъ теб

Я бью челомъ, великій государь,

И со слезами говорю спасибо!

Не отемнилъ ты, просвтилъ меня.

Какъ для очей Господень миръ сокрылся,

Я въ душу заглянулъ и въ ней увидлъ

Кромшный мракъ и мерзость запустнья.

Тогда постигъ свое я окаянство

И въ глубин благословилъ тебя!

И чмъ, скажи, за милости такія

Теб могу я заслужить!

КН ШЕМЯКА (обнимая его).

&nbsp, Какъ брата,

Дозволь поцловать — не службы

Я отъ тебя хочу, а нерушимой дружбы.

(Цлуетъ.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Нтъ, дай мн показать свое усердье,—

Не хочешь службишки моей,— дозволь же

Другихъ наставить какъ служить теб.

Жена! въ которой сторон стоятъ

Московскіе бояре,— укажи-ка.

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

А никого изъ нихъ я здсь не вижу.

Одинъ Иванъ что съ матушкой пріхалъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Вотъ, государь, теб я попеняю:

Что жь не привезъ съ собой бояръ московскихъ?

Сказалъ бы слово имъ…

КН. ШЕМЯКИНА.

Затмъ ли

Съ тобой мирился государь, чтобъ ты

Надъ нимъ же сталъ предъ всми издваться?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Не вдаю чмъ гнвъ твой заслужилъ.

КН. ШЕМЯКИНА.

Иль ты не вдалъ, что твои бояре

На насъ возстали, измнивъ кресту?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Клянуся, государыня, не зналъ я…

Не вдалъ что творилъ…

КН. ШЕМЯКА.

Братъ, князь Василій!

Ты вдалъ, нтъ ли,— Богъ теб судья!

А что въ душ съ тобой я помирился,

То докажу, свое исполнивъ слово

Его же далъ владык на Москв:

Тебя съ дтьми на волю выпускаю,

И городъ Вологду даю въ кормленье!…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Убитъ, твоею милостью убитъ я!

КН. ШЕМЯКА.

И знай еще: жалючи тебя,

И вдая что мать твоя недужна,—

Сюда веллъ ее я привезти.

Иванъ, зови сюда княгиню Софью.

ИВАНЪ.

Не знаю, сможетъ ли придти сюда:

Вельми недужна, не встаетъ съ постели.

КН. ШЕМЯКА.

Недужную мы сами навстимъ,—

Пойдемте вс. Идемте всей семьею.

(Встаетъ. Общее движеніе. Въ то же время отворяется боковая дверь и на порог показывается великая княгиня Софья, опираясь на внука.)

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Едва усплъ поклясться князь Василій

Что онъ не вдалъ о боярскихъ козняхъ,

Какъ снова лгать, какъ снова клясться надо

Что будто матери еще не видлъ.

Гляди, сюда идетъ княгиня Софья.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Т ЖЕ, ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ СОФЬЯ, КНЯЗЬ ИВАНЪ.

КН. ШЕМЯКА.

Иль мста нтъ гд не было бъ измны?

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Ты на меня взглянулъ бы, государь,

Едва бреду, на внука опираясь,

Едва дышу, едва могу промолвить….

КН. ШЕМЯКА.

Вельми недужна, при смерти лежишь,

А обмануть меня — хватило силы!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Въ чемъ, государь, скажи, обманъ ты видишь?

КН. ШЕМЯКА.

А ты не знаешь! Вопреки велнья

И грознаго указа моего,

Зачмъ ты съ сыномъ видлась?

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Охъ, знай ты

Какъ у меня душа болитъ и плачетъ,

Не сталъ бы уличать въ обман. Нын

Всю ночь, какъ есть, тоской протосковала,

А свтъ увидла — заныло пуще,

Не чаяла до вечера дожить.

И виновата: скорби не стерпла,

Ивану стала бить челомъ чтобъ къ сыну

Провелъ меня, да не хотлъ онъ слушать,

И подкупила я его — покаюсь.

Охъ, подкупила дорогой цною

Не жемчугомъ — горючими слезами,

Не золотомъ — рыданьями да стономъ.

КН. ШЕМЯКА.

Что жь у меня, княгиня, не спросилась?

Не зврь,— дозволилъ бы.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Не смла.

Спроси-ка государыню свою:

Какъ на моемъ на мст поступила бъ,

Сочла ли бы за грхъ увидть сына?

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Ни слабымъ голосомъ, ни льстивой рчью,

Ни немочью притворною, меня

Ты не обманешь. Я сама молила

Чтобъ мужъ мой сына твоего простилъ,

А нын каюсь въ томъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Аль что случилось?

Аль сынъ мой непокоренъ государю?

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

А то случилось, госпожа княгиня,

Что ты, прокравшися тайкомъ къ сынку,

Его наставила, какъ смирной рчью,

Да кротостью притворною, да лестью

Хитре государя обмануть.

Учила покориться государю,

Чтобъ только выпустилъ на волю,

А выпусти — сейчасъ бы измнилъ!

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Подумавши, княгиня, стану ль я

Роднаго сына своего учить

Чтобъ мужу твоему онъ покорился?

Еще, далъ Богъ, ума я не ршилась.

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Ты слышишь, Дмитрій, какъ заговорила?

Куда двалися и хворь и немочь!

И голосъ громче, и глядитъ грозне!

ВЕЛ. КН. МАРЬЯ.

Родная! Матушка! Стерпи, не ссорься!

А ты, сестрица, матушку уважь,

Напраслиной не обижай ее.

Вы об государыни мои,

И васъ обихъ я люблю. Дозвольте жь

Сказать обимъ милое словечко,

Не мудрое да доброе. Сестрица!

Теб твой государь дороже всхъ,

И матушк Василій также дорогъ.

Ты думаешь что матушка Василья

Хитрить учила, а ей-Богу жь нтъ.

Она его смиренью наставляла,

А и сейчасъ вспылила не по злоб,

А изъ любви къ Василью. Знай она

Что государь твой для Василья сдлалъ,

Сказала бы великое спасибо.

(Свекрови

Вдь государь по доброт своей

Насъ общаетъ выпустить на волю,

И городъ Вологду даетъ въ кормленье.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Теб, невстушка, идти бы въ церковь,

Да съ нищей братіей на паперть стать:

Тамъ доброту Шемякину хвалить бы,

Не слыхано такой де доброты:

Молъ отнялъ все у мужа моего,

Совсмъ де оголилъ, да лоскутъ

Отъ нашего жь добра изволилъ кинуть:

Возьмите, молъ, прикройте наготу.

КН. ШЕМЯКА.

Ну, прежебывшій государь Московскій,

А какъ теперь назвать — ужь и не знаю.

Самъ разсуди: что мн съ тобою длать?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Твоя святая воля, государь.

Какъ предъ тобой я давеча смирился,

Такъ смиренъ предъ тобой сейчасъ стою.

За мать родную не сказалъ ни слова,

Ужь стану ль за себя я говорить?

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

А, можетъ, вы условилися съ нею…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Мн николи такъ горько не бывало,

Какъ нын, государыня. Жестоко

Меня ты опечалила. Не вришь

Ты слову моему…

КН. ШЕМЯКА.

Братъ, князь Василій!

Теб я врю — только клятву дай

Что подо мной великаго княженья

Искать не станешь.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Государь!

Да буду проклятъ Всемогущимъ Богомъ,

Да буду проклятъ Господомъ Христомъ

И Матерью Его Пречистой,

И чтобъ душ моей не знать спасенья!

Клянуся, государь, искать не стану

Великаго княженья подъ тобой.

Помыслю ли о томъ — да буду проклятъ!

Хотя бы ты, свое порушивъ слово,

Не выпустилъ меня изъ заточенья.

Еще не вришь? Предъ престоломъ Божьимъ

Той страшной клятвой поклянусь теб,

И въ грамот напишемъ ту же клятву…

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

А кто порукой что исполнишь клятву?

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Душа моя,— а коли ей не вришь,—

Такъ слпота. Что безъ очей могу я?

А дти малы….

КНЯГИНЯ ШЕМЯКИНА.

Ты забылъ про мать.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Волчица лютая! Теб знать мало,

Что надъ Васильемъ сотворила ты:

Ему ты изнасиловала душу,

И съ кровью вырвала такую клятву

Какой никто отъ вка не давалъ.

Еще ты хочешь — знаю я чего,—

Меня ты хочешь заточить въ темницу,

Да какъ устроить дло попригляднй

Догадки нту, да и стыдъ беретъ:

Хоть съ мужемъ вы всю жизнь въ длахъ безстыдныхъ

Сжигали совсть,— все жь еще осталась,

Вамъ на потху, малая крупица.

Ужь такъ и быть, въ такомъ великомъ гор,

Я помогу вамъ,— да ужь кстати сыну

Про вашу доброту скажу я повсть.—

Зачмъ сюда меня вы привезли?

Не сына ли порадовать хотли

Свиданьемъ съ матерью?— такъ лжете вы.

Надялись что я умру дорогой,

Сюда спшили хоронить меня,—

Не удалось,— и вотъ вы обозлились!…

Аль этой правды недовольно вамъ

Чтобъ старую старуху придушить?

(Молчаніе.)

КН. ШЕМЯКА.

Братъ, князь Василій! Слушай ты меня:

По-моему, мириться такъ мириться,

А и прощать — прощать безъ поворота.

И ради мира,— матери твоей

Судить не стану,— насъ Господь разсудитъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Вели же въ церковь отвести меня,

Тамъ поклянусь передъ лицомъ Господнимъ!

КН. ШЕМЯКА.

Съ тобою вмст мы пойдемъ, какъ братья.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Нтъ, государь, пока я не далъ клятвы,

Не довряй: вели вести подъ стражей.

КН. ШЕМЯКА.

Ведите!

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Господи-Владыко!

Духъ кротости, смиренья и любви

Пошли мн, гршному. Пойдемъ, Жена.

(Уходятъ въ такомъ порядк: посл слова: ‘Ведите частъ бояръ становится въ дверяхъ, по ея уход, уходятъ великій князь, вел. кн. Марья и кн. Иванъ, за ними другая часть бояръ, слдомъ хотятъ идти кн. Шемяка и кн. Шемякина. Иванъ остается на сцен.)

КН. ШЕМЯКА (жен).

Идемъ и мы.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Нтъ вы, дружки, постойте!

Ужь васъ ли отпущу я безъ проклятья?

Чего молю, чего я вамъ Желаю,

И какъ кляну васъ,— высказать не въ силахъ.

Нтъ словъ такихъ на язык родномъ!

Одно скажу: во всякомъ вашемъ гор,

Въ душевной скорби, въ немочи тлесной,

Не забывайте про княгиню Софью.

И помните что вымолила я

На васъ злосчастье. А съ тобой, княгиня,

Еще дастъ Богъ увидимся,— когда

Въ великомъ гор, выплакавши слезы,

Ты станешь биться о сырую землю,

Безсильная, оставленная всми!

KH. ШЕМЯКИНА.

Мн страшно, Дмитрій! Уведи меня!

Что мн пророчитъ — не пойму, но ужасъ,

Могильный ужасъ охватилъ всю душу.

КН. ШЕМЯКА.

Проклятая! Пожди, тебя запрячу

Въ такое мсто что твоихъ проклятій

И самъ Господь оттуда не услышитъ!

(Уходятъ кн. Шемяка и кн. Шемякина.)

ЯВЛЕНІЕ IX.

ИВАНЪ, ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Иванъ! Ушли они. И сынъ мой, сынъ паевою голову клятву даетъ!

ИВАНЪ.

Пусть клянется,— только бы Шемяку обмануть. Только бы на волю сына твоего выпустилъ,— не дадимъ ему въ пустын жить, силой государемъ поставимъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

А клятва?

ИВАНЪ.

А клятва на насъ и на дтяхъ нашихъ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

А все-жь, Иванъ, пока Живъ Шемяка,— слышишь, пока онъ живъ, не умру я покойно!

(Занавсъ.)

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

Станъ КН. ШЕМЯКИ.

Лица:

ВЕЛ. КН. ВАСИЛІЙ.

КН. ШЕМЯКА.

ИВАНЪ АКИНИЧЪ, князь Шемякинъ бояринъ.

БДА.

САЛТЫКЪ.

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

КН. ШЕМЯКИНА.

Кн. Шемякины слуги. Московскіе бояре.

Огородъ. Налво видна большая, о двухъ жильяхъ, изба, съ крыльцомъ. По правой сторон втвистый старый дубъ, подъ нимъ походная князева постель. За плетнемъ видъ на рку.

ЯВЛЕНІЕ I.

БДА (одинъ).

У всякаго человка, сказываютъ, дв доли есть: одна счастливая, другая лихая. Про то вдать дло не хитрое, да счастье-то свое мудрено сыскать. Думаешь: ‘тутъ молъ оно, ухватилъ, въ рукахъ держу’, анъ счастье — эвонъ гд, далече, въ ямк схоронилось, за кустомъ ли привалилось. Еще дразнится оттуда: ‘сыщи молъ меня’. Голосъ-отъ слышишь, а съ которой онъ стороны не разберешь. Ну, и путаешься. Хоть бы къ примру меня взять. Какъ лесъ я за Шемякой увязался: куда онъ, туда я, куда я, туда онъ…. Стой, заврался! Онъ-то за мной, пожалуй, и не гонялся, а ужь я-то!… И думалъ я, чурбанъ осиновый, горы де золотыя за нимъ выбгаю. А на поврку — тотъ же все Савка, въ тхъ же все санкахъ. А нон!… Ахъ, Бда, Бда! плутовскіе твои глаза! ну, думалъ ли ты, скажи мн по истинной по правд, думалъ ли, голубчикъ ты мой, что съ самою княгинею великой, съ матушкой Софьей свтъ Витовтовной, разговоръ держать будешь? Не думалъ. Анъ держалъ. Снилось ли теб, удалая твоя головушка, что на Москв дьякомъ будешь? Не снилось. Анъ дьякъ ты. А и не дьякъ, скоро въ дьякахъ будешь. И служба-ть не великая: кой-чего взять, да кой-куда подсылать, да кой-кого поподчивать. И аминь. И дьякъ.— Охъ, и не ложно жъ въ третьемъ год старецъ нкоторый напророчилъ мн: ‘Не даромъ’, провщалъ, ‘Бдой прозванъ еси: въ чужой-де бд счастье свое сыщешь’…. Одначе, куда жь это Иванъ Акинфичъ запропастился? Безъ него….

(Изъ избы выходитъ Иванъ.)

ЯВЛЕНІЕ II.

БДА, ИВАНЪ.

ИВАНЪ.

Давно ль вернулся?

БДА.

Съ часъ времени, господине, Жду. Пыталъ доложиться, да никто врно про тебя, господине, сказать не могъ. Кто: ‘у князя’ говоритъ, а кто: ‘въ монастырекъ де къ обдн похалъ’. А шибко допытываться не смлъ.

ИВАНЪ.

Ладно. Видлъ?

БДА.

Гршныма очима, господине, лицезрть сподобился.

ИВАНЪ.

Ну?

БДА.

Косить велно.

ИВАНЪ.

Когда жь косовицу начинать?

БДА.

А пока ведро стоитъ. Ненастье де придетъ — хоть и скосишь, сно сгноишь. И тому де сну цна — полцны. А и дорого яичко къ Христову дню.

ИВАНЪ.

Ты мои рчи про миръ сказывалъ ли?

БДА.

Сказалъ.

ИВАНЪ

Отвтъ каковъ?

БДА.

Въ отвтъ промолвлено: миръ де хорошо, упокой того лучше. Завтра де ладно, нынче надежнй.

ИВАНЪ.

Нынче, говоришь ты? Нынче?

БДА (подвигаясь къ нему).

Чего, господине, мшкать-то? Медъ у насъ сыченъ, курица заварена. Только бы сть-лить запросилъ,— на славу угостимъ, не вспомнится.

ИВАНЪ.

Ты о чемъ говоришь, помнишь ли? Такое дло, а у тебя смшки на ум!

БДА.

Не къ тому, господине, рчь моя. Сдоложитъ хотлъ: молъ у новаго дьяка московскаго руки спорыя — мигомъ дло спроворятъ.

ИВАНЪ.

Уйди ты отъ меня, лукавый.

БДА.

А на сторож мн быть ли?

ИВАНЪ.

Быть. Только сейчасъ-то уйди, видть тебя не могу.

БДА.

Нынче быть?

ИВАНЪ.

Нынче, нынче.

(Бда уходить.)

ЯВЛЕНІЕ III.

ИВАНЪ (одинъ.)

Одно твердитъ: ‘дьякомъ де буду’. Тмъ тшится. Языкъ болтаетъ, совсть молчитъ. А мн-то, мн чмъ совсть молчать заставить? Твержу про себя: ‘дло наше правое’. А совсть въ отвтъ: ‘коль правое, что жь явно длать опасаетесь?..’ Охъ, матушка-государыня! Дорога твоя любовь приходится. Великъ выкупъ за нее требуешь: душу загубить велишь.

ЯВЛЕНІЕ IV

ИВАНЪ, изъ избы входятъ: КН. ШЕМЯКА, КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

КН. ШЕМЯКА.

Посидимъ-ка здсь подъ дубомъ, тутъ мсто мое любимое, а въ изб жара, духота — мочи нтъ. Э, и Иванъ тугъ. Что, Иванъ, аль гостей — не дутъ ли — выглядываешь?

ИВАНЪ.

Точно, государь.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Еще прідутъ ли! Мать Василью мириться не отсовтовала бы.

ИВАНЪ.

Не должно бы, государыня.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Мало ль что не должно бы, да есть. Не долженъ бы и Василій клятвы, что въ Углич далъ, порушить, да порушилъ же. И не виноватъ: святой де игуменъ въ Кириллов Блозерскомъ понудилъ, силой отъ клятвы разршилъ.

КН. ШЕМЯКА.

Полно, Жена, чего хлопочешь? Прідутъ — благо. Не прідутъ — и то ладно. Сами мира просить не станемъ. И что миръ — надолго ли!

ИВАНЪ.

Ужли и этотъ миръ, государь, порушишь!

КН. ШЕМЯКА.

Эхъ, Иванъ, Иванъ! Не впервой намъ съ Васильемъ посл Углича мириться! Въ бояхъ я посдлъ, въ схваткахъ выкуплъ. Мечу острому, стрл мткой — имъ врую. А въ миръ да клятвы, да вотъ еще въ грамоты, во вс эти строки подьячьи — давно изврился! Поспоримъ еще съ Васильемъ, поспоримъ! Эхъ, одну я оплошку сдлалъ — до смерти каяться буду!

ИВАНЪ.

Какую, государь?

КН. ШЕМЯКА.

А княгиню Софью изъ рукъ выпустилъ. Правда, крутенько въ т-поры самому пришлось, а все крпиться надо бы. У, попадись она- мн теперь!

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

И княгиню выпустилъ, а все жь ты страшенъ имъ, Дмитрій.

КН. ШЕМЯКА.

Правда, жена, правда. Страшенъ я имъ. Какъ волкъ матерой, много разъ травленный, шерсть у него серебромъ отливать стала — старъ зврище, а лютъ еще, страшенъ. Въ уголъ его загнали, къ стн приперли, а онъ, лютый, на заднія лапы прислъ, глаза что уголья, зубы оскалилъ,— подойди, молъ, подступися! Таковъ-то и я, Иванъ, Москв страшенъ. Въ рукахъ, кажись, буду — взять не посмютъ. А знаешь, Иванъ, чмъ страшенъ? Сказать ли?.. Да что съ тобой? Аль ничего не видишь, не слышишь? (Раскликая его

Иванъ, Иванъ!

ИВАНЪ.

А?.. Ты, гослодине… О-охъ!

КН. ШЕМЯКА.

Что съ тобой? Аль недуженъ сталъ?

ИВАНЪ.

И самъ, государь, не вдаю. Въ очахъ помутилося, едва на ногахъ стою.

КН. ШЕМЯКА.

Жара знать разморила. Бываетъ. Да стой: мигомъ тебя вылчу. Эй, кто тамъ! (Бьетъ въ ладони.)

ЯВЛЕНІЕ V.

Т ЖЕ, вбгаетъ БДА.

КН. ШЕМЯКА.

Аль тамъ изъ слугъ никого нту? Да ладно. Вели-ка медку подать, похолодне.

БДА.

Самъ, государь, коль прикажешь, нацжу.

КН. ШЕМЯКА.

Живй только. (Бда убгаетъ.) Пожди, Иванъ, выпьешь — мигомъ оправишься. А теперь слушай, чмъ я Москв страшенъ. Любить себя заставить умю — тмъ страшенъ. Самъ скажи: ты зачмъ Василъя съ Софьей бросилъ, ко мн отъхалъ? И не говори — самъ знаю. Затмъ что удалъ князь Дмитрій Юрьичъ Живетъ, что слугъ у него нту. А кто ему слуга, тотъ братъ ему родной. Что мое — все ваше. (Входитъ Бда съ медомъ.) Вотъ онъ и медъ.

БДА.

Студеный, государь.

КН. ШЕМЯКА.

Давай, а самъ пошелъ.

(Беретъ медъ, Бда уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ VI.

КН. ШЕМЯКА, КНЯГ. ШЕМЯКИНА, ИВАНЪ.

КН. ШЕМЯКА.

Слушай, чмъ еще я Москв страшена. За старину стоялецъ. Кому старина дорога, и князь Шемяка дорогъ. На Москв по-новому все пошло, а у меня ддовская старина, извчная. Пожди — зима придетъ — Новгородъ на Москву подыму. То-то потха будетъ. А теперь, выпей-ка медку, Иванъ, хлбни, врь, другимъ человкомъ станешь.

ИВАНЪ.

Охъ, государь, тяжко мн.

КН. ШЕМЯКА.

Затмъ и говорю: выпей. Полегчаетъ.

ИВАНЪ.

Не въ моготу, государь.

КН. ШЕМЯКА.

Не пьешь — отъ здоровья отказываешься.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Полно, Дмитрій. И вправду недужится вдь ему, гляди, лица на немъ нтъ. Ему не медъ, а прилечь бы.

ИВАНЪ.

Отпусти, государь.

КН. ШЕМЯКА.

А прідутъ, что безъ тебя длать стану?

ИВАНЪ.

Прідутъ, въ трубы затрубятъ… Ужь перемогусь, выйду.

КН. ШЕМЯКА.

Ну, ступай ужь, отдохни, отдохни.

(Иванъ идетъ.)

КН. ШЕМЯКА (тихо, жен).

Эхъ, старъ, бдняга, становится. Жалко. Боюсь, скоро совсмъ скопытится.

(Иванъ ушелъ.)

ЯВЛЕНІЕ VII.

КН. ШЕМЯКА, КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

КН. ШЕМЯКА.

Что жь намъ съ медомъ-то длать? Аль выпить?

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Съ чего пить-то станешь?.. Не хотлъ вдь.

КН. ШЕМЯКА.

Разговорился, разгорлся, въ горл пересохло — съ того и выпью. А второе — весело мн нынче. Таково-то на сердц легко стало — кажись, съ роду радости такой не бывало. Вотъ и выпью. А ей-Богу жь выпью. (‘Отхлебываетъ.) Охъ, медъ-отъ горьковатъ.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Безъ времени пьешь, оттого и горекъ.

КН. ШЕМЯНА.

Охъ, жена ты, жена, недогадливая! Шутку вдь шучу — цловать хочу.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Полно теб! А правду вдь давеча говорилъ что посдлъ. Гляди, волосъ сдой въ бород. Э, и другой, и еще…. Охъ, Дмитрій, совсмъ ты старый сталъ!

КН. ШЕМЯКА (обнимая ее).

А ты стараго-сдаго цлуй.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

На улиц цловаться?

КН. ШЕМЯКА.

Аль увидитъ кто?

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Никого, а все жь….

КН. ШЕМЯКА.

А все жь не упрямься, ей-Богу не отстану, стихъ на меня такой напалъ.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Да полно теб!

КН. ШЕМЯКА (цлуя ее).

Нтъ, не полно, а еще. (Цлуетъ еще.) Теперь вотъ полно. Ну, Жена, здорова будь! Что жь не подчуешь? Аль самому себ покланяться? Милости, князь Дмитрій Юрьичъ, прошу! Ну-ка разомъ, духомъ, чтобы капли не осталось! (Отхлбнувъ:) А Москв съ Васильемъ пропадать! (Пьетъ до дна и бросаетъ чару, а потомъ грузно опускается на лавку.) Господи!… Аль захмллъ я!… Зелень…. Круги зеленые стоятъ…. (Вскакиваетъ

Жена! Смерть, смерть моя пришла! (Падаетъ.)

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Дмитрій! Голубчикъ мой!… Что съ тобой?… Откликнись!…. Хоть словечушко промолви!… Господи!… Холодть сталъ…. Спасите!… Спасите!… Помогите!… О-охъ! (Съ рыданіемъ припадаетъ къ тлу.)

(На крикъ выбгаетъ нсколько слугъ, вслдъ за ними входитъ поспшно Салтыкъ.)

ЯВЛЕНІЕ VIII.

КН. ШЕМЯКА, КНЯГ. ШЕМЯКИНА, слуги, САЛТЫКЪ.

САЛТЫКЪ (входя).

Государь! Московскій князь великій! И съ матерью!

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Буди, буди его! Спитъ, не слышитъ! Крпче буди! Не слышитъ вдь!

(За сценой трубы.)

САЛТЫКЪ.

Трубы, чу, а встртить некому.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Что ты говоришь-то?… Пріхала? Сама пріхала?…. Дмитрій, слышишь, смерть, смерть твоя съ тобой мириться пріхала!… (Вскакивая

А, зелья, зелья подсылали!… Братцы! Голубчики! Отцы родные!… Спасите князя своего, спасите! Не дайте надъ тломъ его честнымъ надругаться! Схороните его! Вокругъ станьте! Такъ вотъ, такъ вотъ. А я васъ не выдамъ.

(Слуги становятся предъ тломъ князя.)

ЯВЛЕНІЕ ПОСЛДНЕЕ.

Т ЖЕ, входитъ ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ, его ведетъ за руку отрокъ, ВЕЛИКАЯ КНЯГИНЯ СОФЬЯ, нсколько бояръ.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

И тло охолонуть не успло,

А воронь слетлося!….

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (входя).

Кто тутъ?

Чьи вопли слышались? По комъ рыдали?

Гд князь? Гд милый братъ нашъ Дмитрій Юрьичъ?

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Започивалъ, на вкъ заснулъ. На вки.

Аль мертваго страшишься какъ Живаго?

Не бойся, подойди, рукой коснися,

Не встанетъ! Не воскреснетъ!…

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Боже правый!

Какъ? Братъ нашъ умеръ? Умеръ?

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ (твердо).

Да. Господь

Незапной смертью поразилъ его.

КНЯГ. ШЕМЯКИНА.

Господь!… Господь!… Не Онъ, а ты, злодйка!

Ты, ты его убила! Подкупала

И зелье подсылала ты же!… Стой!

Сказать хочу…. Онъ тутъ де Жить, холодный,

Глаза открыты, страшный!… Нтъ, не то!

А плакать, надо бы теперь поплакать,

Да слезы растеряла!…. И сказать,

Сказать хочу, да вс слова забыла…

Охъ, самое себя я потеряла!…

Все-то я потеряла, все, все!…

А, вспомнила! Поцловать тебя,

Поцловать мн надо, да за горло

Схватить руками, и душить, душить!

(Бросается на княгиню Софью, и обезсиливъ падаетъ.)

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (съ движеніемъ).

Упала! Убилась?

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ (останавливая его).

Обмерла. Не бойся, оживетъ.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ.

Матушка! Сказки ты мн, какъ предъ Богомъ скажи, своею ли смертью братъ умеръ?

ВЕЛ. КН. СОФЬЯ.

Что теб? Ты одно помни — Русь теперь цла и здорова стала.

ВЕЛИКІЙ КНЯЗЬ (падая на колна).

Господи!… Молитесь! Молитесь за меня! Всмъ народомъ молитесь!

Д. АВЕРКІЕВЪ.

‘Русскій Встникъ’, NoNo 1—2, 1873

ТЕМНЫЙ И ШЕМЯКА

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ.

Читайте также: