Тарасъ Григорьевичъ Шевченко
Тарасъ Григорьевичъ Шевченко
‘Нива’, No >3, 1876
Тарас Григорьевич Шевченко, Шевченко Тарас Григорьевич, Год: 1876
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Шевченко — южно-русскій народный поэтъ въ полномъ смысл этого великаго слова: его знаетъ и помнитъ тотъ народъ, изъ котораго онъ вышелъ. Не фраза, сказанная во время, не головное чувство, выраженное въ гладкихъ стихахъ — были думы знаменитаго кобзаря, нтъ, онъ зналъ и горе и радости своего народа, самъ былъ какъ извстно крпостнымъ и впослдствіи съумлъ отзываться на это горе, эти радости, понимать ихъ сердцемъ. Его поэзія, однимъ словомъ, была не просто сочувствіемъ обычнымъ человка ‘цивилизованнаго’ къ народу. Въ ней слышалась доля, выстраданная лично. Тарасъ Григорьевичъ родился 25-го февраля 1814 г. въ сел Моренцахъ, Кіевской губерніи, Звенигородскаго узда, въ имньи помщика Энгельгардта. Отецъ его былъ копосгнымъ и дтство будущаго поэта Малороссіи ничмъ не отличалось отъ дтства другихъ крестьянскихъ ребятъ. За Тарасомъ никто не смотрлъ, онъ могъ длать что хочетъ. У родителей не было много свободнаго времени: на ихъ плечахъ лежала барщина. У шаловливаго и бгавшаго на свобод мальчика развилась любознательность: пяти лтъ онъ захотлъ узнать гд конецъ свту и дойти до той черты горизонта, гд небо упиралось въ землю. Задумано-сдлано: пятилтній Тарасъ вышелъ изъ села съ твердымъ намреніемъ взобраться на близь лежавшій холмъ и посмотрть съ него. Его удивленію не было границъ, когда, взойдя на холмъ, онъ увидалъ опять много земли и туже черту, только отодвинутую еще дальше. Это нисколько не измнило намренія Тараса идти на другой день съ тою же цлью. Попавшіеся на дорог обозчики, завидя ребенка въ пол, привезли его домой.
Приведенный случайно единственный примръ того, что крестьянскія дти, выросшія на лон природы, ищутъ сами отвтовъ на окружающія загадки. Стоитъ только заглянуть въ біографіи нашихъ самоучекъ.
На осьмомъ году мальчикъ остался круглымъ сиротой. Отецъ, умирая, ничего ему не оставилъ. ‘Сыну моему, Тарасу, ничего не надо, были слова Григорія Шевченки, ‘онъ не будетъ кое какимъ человкомъ, изъпего выйдетъ или отъявленный негодяй, или что нибудь очень хорошее’. Жажда знанія неоставляла ребенка. На девятомъ году Шевченко поступилъ на выучку, къ дьячку Бугорскому, который былъ горькимъ пьяницей. Права послдняго надъ учениками были неограниченныя: на мальчиковъ возлагались разныя домашнія работы и исполненіе всякихъ хозяйскихъ прихотей. Положеніе Тараса, какъ сироты, было однимъ изъ худшихъ. Въ два года тяжелаго ученья онъ усплъ однако пройти граматку, часловець и псалтырь. Въ знакъ особеннаго благоволенія дьячекъ посылалъ его читать надъ покойниками, причемъ молодому чтецу выпадала одна десятая копйка, а остальныя деньги шли на пропой учителю. Бугорскій не жаллъ при случа подзатыльниковъ и розогъ, будучи твердо увренъ, что главная наука въ этомъ и вс школяры, долбившіе у него азбуки и часословы, очень не взлюбили своего ментора. ‘Этотъ первый деспотъ, говоритъ Шевченко, на котораго я наткнулся въ моей жизни, поселилъ во мн на всю жизнь глубокое отвращеніе и презрніе ко всякому насилію однаго человка надъ другимъ’.
Кончилось тмъ, что Тарасъ собственноручно выскъ безчувственно пьянаго учителя, укралъ у него книжку съ плохими гравюрами (изъ особенной любви къ картинкамъ) и бжалъ въ мстечко Лисянку. Здсь онъ нашелъ себ другаго учителя, но и этотъ былъ не лучше перваго. Маляръ-дьяконъ заставилъ Тараса цлыхъ три дня растирать краску на желзномъ лист и таскать съ рчки тяжелыя ведра съ водой. На четвертый день ученикъ опять бжалъ въ село Тарасовку, къ иконописцу дьячку. Послдній слылъ въ околодк за великаго художника, потому что лучше его никто не могъ написать святыхъ Ивана Воина и великомученика Никиту.
Къ великому горю Тараса, желавшаго во что бы то ни стало выучиться рисовать, новый учитель нашелъ его ни на что неспособнымъ и ршилъ, что онъ не можетъ быть даже портнымъ, или бондаремъ.
Судьба длала все на перекоръ желаніямъ четырнадцатилтняго мальчика и Шевченко, любившій читать и смотрть книжныя кунштики (гравюры) задумалъ уже сдлаться ‘пастыремъ стадъ непорочныхъ’ роднаго села, разсчитывая на большій досугъ, нужный ему для излюбленныхъ занятій. Однако и этому желанію не суждено было исполниться.
Помщикъ Энгельгардтъ взялъ къ себ Тараса въ казачки и нарядилъ въ тиковую куртку. Обязанность казачка состояла въ томъ, чтобы торчать все время въ передней, молчать, вести себя смирно и бросаться со всхъ ногъ лишь когда баринъ спроситъ трубку или стаканъ воды. Все это однако не мшало Тарасу мурлыкать себ подъ носъ гайдамацкія псенки и тайкомъ срисовывать барскія картины украденнымъ у конторщика карандашемъ. ‘Въ то время, говоритъ Шевченко, я не особенно тяготился своимъ положеніемъ, но теперь страшно и больно вспомнить о быломъ.
Разъзжая съ бариномъ то въ Кіевъ, то въ Вильну, то въ Петербургъ, молодой Тарасъ не стсняясь сдиралъ со стнъ постоялыхъ дворовъ лубочныя картины для пополненія своей коллекціи. Страсть къ живописи въ немъ усиливалась и накликала разъ на него бду.
На Никотинъ день 1829 года, когда панъ и пани ухали въ собраніе, онъ зажегъ свчу, досталъ свои картинки и расположился рисовать въ одной изъ комнатъ опуствшаго дома. Неожиданно вернувшійся помщикъ надавалъ Тараск пощечинъ за неосторожное обращеніе съ огнемъ, а на другой день веллъ кучеру выдрать его на конюшн.
16-ти лтъ Шевченко испыталъ новое чувство: онъ влюбился въ польку-швею и изъ любви къ ней выучился по польски, но счастье было не продолжительно: баринъ перехалъ жить въ Петербургъ и взялъ съ собой казачка Тараса. Замтивъ вскор въ своемъ дворовомъ дйствительное влеченье къ живописи, онъ отдалъ его на четыре года въ ученье къ цховому мастеру Ширяеву, писавшему вывски. Бгая по ночамъ въ Лтній садъ рисовать со статуй, Шевченко познакомился съ художникомъ землякомъ И. М. Сошенкомъ, который посовтовалъ ему позаняться писаньемъ акварельныхъ портретовъ. Въ томъ же Лтнемъ саду постила его и задумчивая украинская муза, сложились первыя вдохновенья. Помщикъ нашелъ очень удобнымъ имть двороваго живописца и Шевченко не разъ писалъ ему портреты съ его любовницъ, за что получалъ иной разъ по цлому рублю.
Черезъ Сошенко у Тараса Григорьевича завязались знакомства съ людьми причастными литератур и искуству. Молодой художникъ былъ представленъ конференцъ секретарю Академіи Художествъ Григоровичу, съ просьбой войти въ положеніе крпостнаго человка и помочь. Благодаря портрету Жуковскаго написанному по желанію послдняго Брюловымъ, свобода Шевченки была куплена за 2.500 р. асс. Портретъ розыграли въ лотерею и 22-го апрля 1838 года было памятнымъ днемъ ві жизни будущаго поэта.
Украинская муза стала чаще и чаще овладвать вниманіемъ Шевченки, онъ видимо охладть къ живописи, хотя не бросалъ ее во всю жизнь. Въ 1810 году вышелъ ‘Кобзарь’, первый сборникъ его стихотвореній. Русская критика встртила книгу одобрительно, Украина — съ неподдльнымъ восторгомъ. Поэма ‘Катерина’ ходила на юг въ тысячахъ списковъ. Вскор посл этого вышли ‘Гайдамаки’.
Въ 1844 году Шевченко постилъ родину. Здсь онъ предпринялъ художественное изданіе ‘Живописной Украйны’ и свелъ знакомство съ образованными земляками Кулишомъ и Костомаровымъ, оказавшими сильное вліяніе на его развитіе. Гарасъ Григорьевичъ съ жаромъ накинулся на чтеніе, ознакомился съ исторіей и плодомъ этого поверхностнаго знакомства явилась прекрасная, но увренію читавшихъ, поэма: ‘Іоаннъ Гуссъ’. дошедшая до насъ въ отрывк. Неполучившій образованія Шевченко поражалъ всхъ ясностью своихъ взглядовъ и мткостью сужденій. Въ 1847 году Шевченку постигло несчастіе: его разжаловали въ солдаты, лишивъ пріобртеннаго имъ отъ Академіи, званія свободнаго художника, сослали въ Оренбургскій край. Сосланный поэтъ прожилъ около десяти лтъ вдали отъ родины и друзей, въ уздномъ город, лишь изрдка переписываясь съ петербургскими знакомыми. Изъ Оренбурга Шевченку перевели въ Орскую крпость, изъ нея онъ здилъ въ Аральской экспедиціи съ Бутаковымъ, въ качеств художника, а въ пятидесятомъ году былъ переведенъ въ Новопетровское укрпленіе. Онъ страшно тосковалъ. Время шло невообразимо скучно и однообразно: въ приготовленіяхъ къ смотру, чистк амуниціи и выправк. Единственнымъ развлеченіемъ стали книги и водка, которую онъ началъ пить въ усиленномъ размр. ‘Солдату, пишетъ онъ, незадолго до своего освобожденія, ‘простительно окунуть иногда свою душу въ полштофъ сивухи’.
Долгая опала, удаленіе отъ общества, не сломила въ Шевченк человка и не заглушила въ конецъ поэтическаго дара. Прелестная поэма ‘Работница’ была написана въ изгнаніи. Благодаря стараніямъ . Толстаго Шевченк выхлопотали прощеніе. 21-е іюля 1875 года былъ второй, памятный для поэта день.
Весной слдующаго года Тарасъ Григорьевичъ вернулся въ Петербургъ проживъ нсколько мсяцевъ въ Нижнемъ, въ 1859 ухалъ на свиданье съ Украйной, гд стояла его старая, крытая соломой хата и жила любимая сестра Ирина, бывшая, какъ и вс его родственники, еще крпостной.
Пожилой и уже надломленный жизнью, Шевченко желалъ отдохнуть душей, его сердце искало любви и сочувствія женщины. Видъ родныхъ мстъ Украйны навелъ его на мысль купить наДнпр клочекъ земли, выстроить на немъ хату, жениться и зажить тихой семейной жизнью. Вернувшись въ Петербургъ, онъ велъ объ этомъ цлую переписку съ братомъ, приготовилъ и послалъ ему деньги на покупку земли. Мсто для хаты было выбрано на берегу родной рки, между Каневымъ и Пекарями.
Въ 1860 году вышло второе изданіе его ‘Кобзаря’ съ новыми добавочными стихотвореніями. Шевченко уже давно пользовался заслуженной извстностью за выходящей изъ ряду вонъ поэтическій талантъ, но одно писаніе стиховъ его видимо не удовлетворяло и онъ предпринялъ изданіе цлаго ряда учебниковъ для своего народа, кром того постоянно читалъ и занимался живописью.
Между тмъ здоровье было подточено.
‘Другую недлю не выхожу изъ дома, писалъ онъ въ январ 1861 года, слабю и кашляю’. Прошло дв недли — онъ едва держалъ перо въ рукахъ. Въ день своего рожденья, 25 февраля, Шевченко не могъ подняться съ постели, а на другой день умеръ отъ грудной водянки, 47 лтъ отъ рооу.
Истинный народный поэтъ, вынесшій на себ всю тяжесть крпостнаго права, не дожилъ до дня его уничтоженія.
Нерадостной новостью была всть о смерти Шевченко (батьки Тараса). Къ его памяти сказалось общее сочувствіе: Львовская молодежь надла трауръ, въ Кіевской, Харьковской, Черниговской и Полтавской губерніяхъ служили панихиды Кіевляне предлагали перевезти умершаго поэта къ себ, на свой счетъ, какой то южно-русскій помщикъ заявилъ желаніе насыпать надъ тломъ Шевченки большую могилу въ своемъ имньи…
Въ апрл 1861 года, было разршено перевезти гробъ Шевченки со Смоленскаго кладбища на Украйну На родин встрчали и провожали его массы народа Малороссы теряли въ немъ своего любимаго поэта.
Шевченко быль похороненъ на томъ самомъ мст, гд при жизни предполагалъ поставить хату и найти скромное, но не дававшееся всю жизнь счастье.
‘Якъ умру, то поховайте
Мене на могилі
Середь степу широкого.
На Вкраіні милій…
Высокая насыпь, на крутомъ берегу Днпра, обложенная камнями и большой деревянный крестъ обитый жестью — такова могила Шевченки. Съ одной стороны зарчная даль, съ другойсклоны холмовъ, покрытые лсомъ. Покойникъ любилъ, говорятъ, сидть на этомъ мст и слагать свои печальныя думы.
Тарасъ Григорьевичъ былъ средняго роста, коренастый, съ задумчивымъ выраженіемъ лица и мягкимъ, пріятнымъ голосомъ. Онъ любилъ общество, но нравился въ немъ не сразу. За то узнавъ его доброту, его готовность помочь всякому, подлиться послднимъ, нельзя было не полюбить Шевчепку. По характеру — это былъ человкъ прямой, часто до грубости.