‘Русская Мысль’, кн.X, 1888
Студенты. Роман Д. Стахеева. Спб., 1888 г, Стахеев Дмитрий Иванович, Год: 1888
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Студенты. Романъ Д. Стахева. Спб., 1888 г. Цна 1 р. 25 коп.
Заглавіе заманчивое и способное растревожить любопытство читателя. Изъ студенческой жизни у насъ романовъ немного, а за послднее время таковыхъ и совсмъ не попадается. А, между тмъ, русскіе университеты и ихъ студенты кое-что таки переживали и пережили, въ очень многомъ измнились съ тхъ поръ, какъ мундиры были отмнены, и еще боле измняются, повидимому, со времени введенія опять мундира. Въ нашемъ обществ студенты играютъ не особенно видную роль, и, тмъ не мене, значеніе студенчества въ высшей степени важно, такъ какъ общество въ очень значительной степени слагается изъ бывшихъ студентовъ, становящихся учеными, преподавателями, врачами, адвокатами, слдователями и прокурорами и всякаго рода чиновниками. Годы студенчества — это годы молодости доброй половины самого общества, а потому для этой самой половины весьма должно быть пріятно оглянуться на то, какъ жилось въ счастливую нору надеждъ и порывовъ, для другой половины не мене интересно посмотрть, какъ и чмъ живетъ наша университетская молодежь. Ничего подобнаго читатель не найдетъ въ книг г. Стахева. Съ первыхъ строкъ присмотрвшійся къ беллетристик читатель можетъ уже догадаться, съ кмъ и съ чмъ ему предстоитъ дло. Вотъ эти первыя строки: ‘Знакомы-ли вы съ Ястребинскимъ, Ксенофонтомъ Алексевичемъ? Не знакомы? Удивительно. По крайней мр, вы слыхали о немъ и имете понятіе, что это за личность? Даже не слыхали? Странно. Ксенофонтъ Алексевичъ былъ ‘человкъ замчательный’. Положимъ, не изъ тхъ, къ которымъ именно относятся эти поставленныя въ ковычкахъ слова, и, можно сказать, совсмъ изъ другой оперы герой. Однакожъ, позвольте. Ршительно говорю, Ксенофонтъ Алексевичъ’… и т. д.— въ томъ же развязно-разухабистомъ тон, проникнутомъ самодовольнйшею претензіей на легкость и остроуміе, съ безпрерывно повторяющимся, надодливымъ присловіемъ: ‘можно сказать’, ‘такъ сказать’, ‘къ слову сказать’ и еще ‘объ этомъ рчь впереди’. Мы выписываемъ половину 247 стр. дословно: ‘Обстоятельство это было отчасти…— какъ бы поприличне сказать…— нсколько непріятнаго свойства. Не скрываясь е, оно даже бросало на Ксенофонта Алексевича подозрительную тнь, какъ предосудительное и, можно даже сказать, постыдное. Дло въ томъ, изволите видть, что съ нкоторыхъ поръ (щъ сократилъ свои свиданія. Позвольте, не спшите. Вы думаете, что онъ сократилъ свои свиданія съ Софьей Васильевной Капустиной? Нтъ, немножко не такъ. О Софь Васильевн рчь еще впереди. И если можно сказать, что по отношенію къ ней онъ находился тоже въ весьма затруднительныхъ обстоятельствахъ, то необходимо къ этому добавить, что отношенія эти не имли ничего общаго съ тми, о которыхъ я хочу говорить. Сознаюсь, приходится вести рчь о непріятныхъ обстоятельствахъ, именно — о нкоторыхъ, если можно такъ выразиться, послдствіяхъ ‘… Страница 255: ‘ Нужно, однако, замтить, что вдовушка подвернулась Ксенофонту Алексевичу, такъ сказать, мимоходомъ. Онъ совсмъ не на нее засматривался и не для нея посщалъ когда-то обитательницъ флигелька. Она увлекла его, такъ сказать, своею доступностью’… Чтобы убдить читателя въ томъ, что мы не длаемъ придирчиваго подбора, выдергивая изъ цлой книги три не дачныя фразы, мы перевертываемъ страницу и выписываемъ изъ 256: ‘Но и товарищи…находились, можно сказать, въ смшномъ положеніи ‘…’возвращаясь отъ нея съ растрепанными, можно сказать, чувствами’…Можно сказать, можно сказать… Мало ли что можно сказать, надо умть сказать, и въ особенности, взявшись романы писать, необходимо умть писать и знать, какъ слдуетъ выражаться, а не повторять поминутно: ‘если можно такъ выразиться’. Если можно, такъ и выражайся, сдлай одолженіе, а если самъ не ршилъ еще: можно или нельзя, то повремени, не выражайся, подумай и выразись какъ не только можно, но и должно въ данномъ случа, безъ этихъ ‘съ позволенія сказать’.
Но о чемъ же собственно повствуетъ г. Стахевъ такимъ съ позволенія-сказательнымъ языкомъ? Да ровнехонько ни о чемъ и ужь никакъ не о студентахъ. Правда, его герой (‘не изъ той оперы’), Ястребинскій, по вол автора, состоитъ въ студентахъ, и товарищи героя тоже названы студентами, но суть всего повствованія нисколько бы не измнилась, если бы авторъ произвелъ всхъ этихъ господъ въ мелкихъ чиновниковъ или въ военно-штабныхъ писарей. Мы думаемъ, что романъ даже выигралъ бы отъ переименованія дйствующихъ лицъ въ писарей какого-нибудь армейскаго штаба, такъ какъ вс эти молодцы говорятъ совершенно по-писарски, ругаются между собою, какъ солдаты, и нердко грозятъ побить другъ другу морды и сокрушить ребра въ пылу соперничества передъ двицею Капустиной, живущей ‘въ общежитіи’ съ какими-то ‘разводками’, какъ ихъ называетъ авторъ. Разсказами объ ухаживаньи за Капустиной двухъ молодыхъ людей исчерпывается все содержаніе романа, одного изъ самыхъ безсодержательныхъ и скучнйшихъ произведеній русской беллетристики.