Стихотворения, Церетели Акакий Ростомович, Год: 1892

Время на прочтение: 2 минут(ы)

Изъ кн. А. Р. Церетели.

(Съ грузинскаго).

Басня о навозномъ жук и пчел.

Пчелу навозный жукъ однажды повстрчалъ,
Немедля принялъ видъ внушительный и строгій
И повелительно, сердито закричалъ:
— ‘Не видишь, кто идетъ?! Бродяга! прочь съ дороги!
Тварь безпокойная! Нигд не посидитъ!
Безъ толку бы жужжать, безъ цли все бы шляться,—
А въ довершенье золъ непрочь еще кусаться!…
Вотъ я — не то, что ты! Солиденъ, сановитъ,
Съ утра и дб ночи трудомъ привычнымъ занятъ,
Мстечко теплое облюбовалъ, нагрлъ,
Живу съ достоинствомъ и счастье — мой удлъ!
И глупъ, конечно, тотъ, кто съ этимъ спорить станетъ!…’
Съ улыбкою пчела взглянула на него
И молвила:— ‘О жукъ, какъ рчь твоя надменна!
Солиденъ ты и сытъ, прилеженъ несомннно…
Но трудишься… надъ чмъ? Надъ чмъ и для кого?
Усидчивъ, домосдъ: для дла твоего,
Куда ни оглянись, матеріалу много!…
Иное дло я: весь день должна летать
Я отъ цвтка къ цвтку, по атомамъ достать
И меду сладкаго для хижинъ и чертога,
И воску на свчу для мертвецовъ и Бога!
Безспорно: мн порой приходится кусать —
Чувствительно кусать,— по врь: не безъ разбора!…
Кусаю наглеца, бездльника и вора,
Мшающихъ мн трудъ священный выполнять…
Однако, мн пора! Займись своимъ предметомъ
И предавайся всласть кичливости мечтамъ!…’
И пчелка рзвая умчалася къ цвтамъ…
Не жребій ли пчелы судьбою данъ поэтамъ?
Василій Величко.

‘Русская Мысль’, кн.IX, 1891

Изъ кн. А. Р. Церетели.

(Съ грузинскаго).

I.
Народная псня.

На пути нашелъ я самоцвтный камень,
На груди я спряталъ камень-самоцвтъ,—
Не огнистый камень, то любви былъ пламень,
Что носилъ я въ сердц много, много лтъ!…

* * *

Превращенъ въ булыжникъ камень самоцвтный,
Стало не подъ силу вдаль нести его —
То любви прекрасной огонекъ завтный
Сталъ несносной мукой сердца моего…

* * *

Камень положилъ я на дорогу снова:
Пусть другой счастливецъ тамъ его найдетъ!
Пусть любовь-красотка въ сердц у другаго
Огонькомъ заблещетъ, розой разцвтетъ!…

* * *

Капли дождевыя упадутъ на камень,
Капли слезъ горючихъ канутъ на любовь,
Но въ остывшемъ сердц вновь не вспыхнетъ пламень,
Камню блескъ огнистый не вернется вновь…

II.
Улыбка.

Когда я окруженъ, какъ безпросвтной тучей,
Враждою, завистью, неправдою людской,
И, духомъ падая, въ тоск сомннья жгучей,
Готовъ смнить борьбу на мертвенный покой,—
Припомнить стоитъ мн лишь полную привтомъ
Одну улыбку… взглядъ и — снова, какъ Самсонъ,
Я сталъ самимъ собой. На битву съ цлымъ свтомъ
Я радостно стремлюсь, безстрашенъ и силенъ!…

* * *

Не ласка матери, источникъ утшенья,
Не взоръ возлюбленной, что будитъ шаръ въ крови,—
Улыбка та — привтъ младаго поколнья,
Свободной лир дань доврья и любви.
Не промнялъ бы я на вс богатства міра
Улыбку, свтлую владычицу мою.
Вдохновлена, сильна улыбкой этой лира:
О ней потомству я восторженно пою!

III.
Соловей.

(Басня.)

Отдыхая средь росистыхъ,
Втромъ зыблемыхъ втвей,
Сталъ насмшливою трелью
Наливаться соловей:
‘Что за странный людъ поэты?!—
Онъ защелкалъ въ тишин.—
Бредни, вздоръ, сантиментальность
Вс приписываютъ мн!
Говорятъ они, что въ розу
Безнадежно я влюбленъ,
Красотой и ароматомъ
Опьяненъ и вдохновленъ,
Изнываю въ мукахъ страсти…
Вздоръ! Я просто съ лепестковъ
Пью росы душистой капли
И сбираю червячковъ!…’
И сказалъ садовникъ, слыша
Эту рчь въ тни втвей:
‘Э! Однако, эта птица —
Современный соловей!…’
Василій Величко.

‘Русская Мысль’, кн.IV, 1892

Прочитали? Поделиться с друзьями:
Электронная библиотека