Александр Беляев
Александр Беляев
Создадим советскую научную фантастику
Создадим советскую научную фантастику
——————————————————
Создадим советскую научную фантастику, Беляев Александр Романович, Год: 1934
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Если советская литература отстает от темпов нашего строительства, то научно-фантастический жанр является наиболее отсталым участком литературы. Статьи о нашей фантастике имеют обыкновенно такие заголовки: ‘О жанре, которого у нас нет’. — ‘Научная фантастика — белое пятно на карте советской литературы’
Слишком нетерпеливые критики и читатели забывают, прежде всего, об одном очень важном обстоятельстве ‘исторического’ порядка.
Произведения, напечатанные до первой пятилетки, естественно не могли отвечать современным требованиям — ‘показа перспектив развития техники в условиях планового социалистического хозяйства’ (как ни странно, автору и это иногда ставится в вину). В то время научная фантастика имела более скромные задачи. В продолжении всей первой пятилетки научно-фантастический жанр был, по существу, снят с литературного производства. И лишь после окончания первой пятилетки настало время заглянуть и в будущее, — научная фантастика была призвана на действительную службу социалистическому строительству. Это было всего полтора года назад, срок едва достаточный, чтобы написать один хороший роман и уже совершенно не достаточный, чтобы создать по существу новый вид литературы, с новыми героями, новой тематикой, новыми сюжетами, новым содержанием, новыми литературными формами. При всей быстроте наших темпов, в год-полтора всего этого не создать.
На научную фантастику были возложены увлекательнейшие, но и труднейшие задачи. Большинство читателей и критиков не имеют представления о том, как велики эти трудности. Они столь сложны и многообразны, что в газетной статье можно дать лишь ‘краткий перечень’ главнейших из них, отбрасывая по необходимости и богатый ‘иллюстративный’ материал.
От научной фантастики у нас требуется строгая научная обоснованность. Границы науки и научной фантазии неуловимы. Если ‘допущение’ недостаточно обосновано научно, произведение квалифицируется, (иногда и незаслуженно) как ‘беспочвенная фантастика’, ‘псевдо-научная фантастика’. Вполне же научно-обоснованные ‘допущения’ по сути дела являются не научной фантастикой, а беллетристическим пересказом еще не вошедших в практику новостей науки и техники. Новый упрек: ‘мало фантастики’.
Очень трудно установить и правильную пропорцию между научным и сюжетным материалом. Слишком занимательный сюжет отвлекает внимание читателя от научного содержания, вялый сюжет может оттолкнуть читателя от книги.
Советский научно-фантастический роман является не простым показом ‘техники будущего’, но показом техники социалистической. В самых ‘технических’ романах нельзя обойтись без показа общего хозяйственного развития городов, семьи, быта будущего. Автор должен быть ‘плановиком-экономистом’, выходящих за пределы пятилетних планов. А это не легкая задача. При том автор должен угадать соответствие характера производственных отношений с уровнем производительных сил через энное количество лет. Главное же, произведение лишь тогда будет художественно-убедительным, когда сам автор ясно представляет жизнь будущего. вплоть до мелочей быта. А какова она?.. Несколько лет тому назад в Москве была дискуссия о городах и быте будущего. Итоги невелики: по ряду вопросов высказывались диаметрально противоположные мнения. Многие дискуссионные вопросы так и остались до сего дня дискуссионными. Имеющийся литературный материал для проекции жизни будущего явно не достаточен.
А между тем на авторе при показе будущего лежит огромнейшая ответственность, которой не знали фантасты и утописты минувших эпох. Ведь автор должен показать и показать идеологически верно, то самое будущее, ради которого мы сейчас совершаем героические подвиги, ведем напряженное строительство. Малейшая ошибка — и литературное произведение из начала организующего новое сознание может превратиться в свою противоположность.
Сюжет. Западная литература оставила нам десятки динамичных, увлекательных сюжетных стандартов. Тут <,и интриги, и похищения, и погони, и заговоры, и месть, и преступления… Но все они имеют один корень — частную собственность. Нам>, не пригодны эти стандарты.
Сюжет советского научно-фантастического романа необходимо строить, исходя из предпосылок: классы уничтожены, постепенно изживаются и остатки капитализма в сознании. Антагонизма между городом и деревней не существует. Разница между физическим и умственным трудом все более сглаживается. На чем же строить сюжет в бесклассовом обществе? С этим вопросом я обращался к десяткам авторитетных людей, вплоть до покойного А. В. Луначарского, и, в лучшем случае получал ответ в виде абстрактной формулы: — На борьбе старого с новым. И автор, на свой страх и риск, принужден экстраполировать законы диалектического развития и предугадывать, в каких формах будет проявляться ‘борьба противоположностей’, ‘отрицание отрицания’ при коммунизме.
Автор показывает будущее читателю сегодняшнего дня. Если даже этот показ выйдет удачным в художественном и идеологическом отношении, то захватит ли герой будущего и его борьба читателей сегодняшнего дня, который не преодолел еще в собственном сознании пережитков капитализма и воспитан на более грубых — вплоть до физических проявлениях борьбы? Не останется ли читатель холоден? ‘Хвостизм’ здесь столь же недопустим, как и отрыв от основной читательской массы.
Все трудности при создании подлинно советской научной фантастики разрешаются автором на ходу производства, ‘приближенными исчислениями’, опытом, экспериментом. Как результат, — огромные ‘отходы производства’.
Редакторы, могущие дать и научную и художественную оценку произведения, встречаются пока как редчайшее исключение. В журналах же, печатающих научную фантастику, нередко можно встретить редактора, который не знаком с элементарными понятиями физики, космографии и т. п.(‘Центробежная сила вызывает стремление тел к центру!’, ‘Собственным ли светом светит Луна?’). Это создает случайность судьбы произведения, осторожный редактор, неуверенный в ‘научности’, не принимает иногда доброкачественное произведение, неосторожный — печатает халтуру, полную научных ляпсусов.
Литературные критики, профессионалы оказались также неподготовленными к новой роли — критиковать произведения, имеющие научную, техническую основу. О научно-фантастических произведениях они пишут мало не из пренебрежения к этому жанру (как кажется некоторым), а просто потому, что не знают, как ‘подойти’. И о научной фантастике. если и появляются отзывы, то не присяжных лит-критиков, а чаще всего научных работников, — Я. И. Перельмана, например. Это очень ценная, но все же однобокая критика. До настоящего времени критика менее всего помогала скорейшему созданию советского научно-фантастического жанра.
Издательства. Научно-фантастический роман должен отвечать и художественным и научным требованиям. ‘Производственные расходы’ в этом жанре выше, чем в других. И казалось бы, научная фантастика должна оплачиваться если не выше, то и не ниже средней оплаты за художественную прозу. Оплачивается же она по серии ‘научно-популярной’ литературы, — по ставкам более низким, чем ставки для так называемой ‘большой литературы’. Последствием этого является не только недостаточно высокое качество продукции, но и отсутствие кадров: прозаику ‘большой’ литературы (хотя бы и с небольшим именем) просто невыгодно всецело переключаться на фантастику, — засесть за учебу, за ‘философию сперва, там медицину и права’, чтобы в конечном счете не выиграть а проиграть во всех отношениях. Даже литературный молодняк, при данных условиях не прельщается высоким званием ‘советского Жюль-Верна’.
Молодой советский читатель любит научную фантастику, увлекается научно-фантастическими романами, охотится за ними, читает и перечитывает их. Он прощает автору неизбежные ошибки и болезни роста, — он терпимее и терпеливее критиков и взрослых читателей этого жанра. Он. — пока только он, — морально поддерживает автора на трудном, ответственном пути создания подлинной советской научной фантастики.
Эта горячая поддержка молодого читателя, — комсомольца в первую очередь, — гарантия того, что все трудности будут преодолены, и он, читатель. получит полноценный советский научно фантастический роман, отвечающий всем требованиям нашего времени.
От редакции. Печатая статью А. Беляева, одного из немногих представителей научно-фантастического жанра в советской литературе и отмечая свое несогласие с рядом положений автора (‘невозможность’ создания фантастического романа до начала второй пятилетки, неверное положение об ‘экстраполяции законов диалектического развития’ художественном и т. п.), редакция всецело присоединяется к его требованию усилить внимание писателей, критиков и издателей в деле создания научно-фантастического романа и ставит этот вопрос перед писательской общественностью как один из важнейших.
Впервые: газета ‘Литературный Ленинград’, 14 августа 1934, No 40.