‘Русская Мысль’, кн.VII, 1888
Сочинения Ф. Ф. Тютчева. Стихотворения. Исторические повести и рассказы из военного быта. Спб., 1888 г, Тютчев Федор Федорович, Год: 1888
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Сочиненія . . Тютчева. Стихотворенія. Историческія повсти и разсказы изъ военнаго быта. Спб., 1888 г. Цна 1 р. 50 к.
Стихотвореній въ этой книг немного, всего 42 страницы, но если бы ихъ совсмъ не было, то никакой потери ни для кого не оказалось бы. Въ стихотвореніяхъ г. Тютчева есть патріотическія и иныя добрыя чувства, только поэзіи въ нихъ нтъ, по большей части, это — стихотворныя упражненія на разныя темы, придуманныя авторомъ то за счетъ индусовъ, какъ, напримръ: изъ индійскихъ мотивовъ, то для заявленія своего патріотизма — Илья-богатырь, то для ‘обличенія’ порока въ довольно, впрочемъ, наивной форм. Вотъ отрывовъ изъ индійскихъ мотивовъ:
‘И время придетъ роковымъ платежамъ
За муки, за рабскія плети,
За предковъ обиды, британскимъ сынамъ
Представятъ счетъ Индіи дти.
И будетъ ужасенъ тотъ счетъ! ‘Торгаши’
При вид его содрогнутся,
И страхомъ смертельнымъ на дн ихъ души
Былыя дла отзовутся…’ и т. д.
Въ предлинномъ стихотвореніи Илья-богатырь авторъ приписываетъ побду русскихъ надъ монголами на Куликовскомъ пол, освобожденіе Москвы и Россіи отъ поляковъ въ 1612 году и отъ французовъ въ 1812 — невидимому и невдомому никому, кром г. Тютчева, вмшательству въ дло Ильи Муромца:
‘…Русь потеряла власть и силу,
И радость въ сердц затая,
Враля ей вырыли могилу…
Но въ этотъ часъ пришелъ Илья’.
Очень хорошо!…
‘Пылая мщеньемъ и грезой’
Онъ Сухорукову явился
И въ вщемъ сн ему открылся
И мощно позвалъ за собой.
Никмъ невдомый мясникъ
Возсталъ, какъ ангелъ-истребитель,
И гласъ его въ сердца проникъ.
Страшись, измнникъ и губитель!’
Дале оказывается, что въ тотъ день, когда войска князя Пожарскаго выжили, наконецъ, поляковъ изъ Кремля, то —
‘И въ этотъ день на небесахъ
Надъ горделивою Варшавой
Свершонъ былъ приговоръ кровавый
И на Суворовскихъ штыкахъ
Въ послдній разъ закатъ багровый
Пожаръ московскій отразилъ,
Былую славу славой новой
Запечатллъ и закрпилъ’.
Наполеону съ его ‘дванадесятью языками’ пришлось плохо въ Россіи, по мннію г. Тютчева, не отъ кого другаго, какъ отъ того же Ильи Муромца, который и Соловья-разбойника сострунилъ, и ‘гордаго Мамая’ сократилъ, и Струся съ Гонсевскимъ изъ Кремля прогналъ. Другой стихописатель, съ точно такимъ же правдоподобіемъ, можетъ т же самыя дянія приписать таинственному вмшательству Алеши Поповича или Микулы Селяниновича, или заступничеству святыхъ угодниковъ, но едва ли кто воспоетъ побды россіянъ такими деревянными стихами.
Не лучше ‘стихотвореній’ и проза . . Тютчева. Его ‘историческія повсти’: Кровавые дни и Семейная легенда, а также разсказъ Деньщикъ написаны точь въ точь такъ, какъ писали сочинители двадцатыхъ и начала тридцатыхъ годовъ. Отъ его повстей такъ и повяло на насъ Марлинскимъ, разница лишь въ томъ, что романы Марлинскаго, все-таки, интересне.
Въ повсти Кровавые дни расписывается съ легонькою романическою приправой бунтъ новгородскихъ военныхъ поселеній, причемъ начало этого бунта объясняется ‘польскою интригой’, польскимъ подкупомъ какого-то русскаго офицера ‘изъ выслужившихся’ и необыкновенною дикостью солдатъ-поселенцевъ. Авторъ не ршается, впрочемъ, отрицать категорически, что причины, подготовившія бунтъ, крылись въ самомъ устройств военныхъ поселеній, хотя въ конц повсти выражаетъ довольно странныя и между собою несогласныя мысли. Онъ говоритъ: ‘окончательно уничтожено это сословіе вольныхъ каторжниковъ (военныхъ поселянъ или пахотныхъ солдатъ) только при покойномъ Государ Александр II. Такъ ничмъ и кончилась грандіозная затя, стоившая Россіи милліоновъ рублей (про рки крови и тысячи человческихъ жизней г. Тютчевъ умалчиваетъ),— затя гуманная въ своемъ основаніи, но… исполнителемъ ея былъ призванъ графъ Алексй Андреевичъ Аракчеевъ’. Гуманная каторга… Удивительная логика! И что всего странне, самъ авторъ въ душ, повидимому, человкъ добрый и даже гуманный инстинктивно, какъ большинство русскихъ людей. Его гуманность чувствуется въ разсказ Деньщикъ, только гуманность-то эта какая-то безсознательная, и источникъ ея кроется въ доброй душ, а не въ опредленныхъ убжденіяхъ, не въ высоко развитомъ пониманіи человческихъ отношеній. Для того же, чтобы гуманная идея выразилась ясно и съ достаточною полнотой въ литературномъ произведеніи, необходимъ большой талантъ и особенная чуткость въ томъ случа, когда источникомъ гуманности автора оказывается только чувство.