Слобода Неволя, Аверкиев Дмитрий Васильевич, Год: 1866 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 31 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Д. В. АВЕРКІЕВЪ

ДРАМЫ

ТОМЪ ПЕРВЫЙ

СЛОБОДА НЕВОЛЯ.— ФРОЛЪ СКАБЕВЪ.— КАШИРСКАЯ СТАРИНА.— ТЕМНЫЙ И ШЕМЯКА.

ИЗДАНІЕ ВТОРОЕ

С.-ПЕТЕРБУРГЪ
ИЗДАНІЕ А. С. СУВОРИНА
1906

Предисловіе къ первому изданію.

Настоящее изданіе моихъ драматическихъ произведеній вызвано требованіемъ нкоторыхъ изъ нихъ для провинціальныхъ театровъ, пока выдается только первый томъ, отъ благосклонности, съ какой онъ будетъ принять публикой, зависитъ дальнйшая судьба изданія…

По плану все изданіе должно состоять изъ трехъ томовъ. Въ первый включены: ‘Слобода Неволя’, ‘Фролъ Скабевъ’, ‘Каширская старина’ и ‘Темный и Шемяка’. Во второмъ предполагается помстить слдующія пьесы: ‘Изъ мрака къ свту’, ‘Княгиня Ульяна Вяземская’, ‘Разрушенная Невста’, ‘Царевичъ Алексй’, ‘Франческа Риминійская’, третій составятъ: ‘Непогршимые’, ‘Смерть Мессалины’, ‘Сидоркино дло’, ‘Трогирскій всевода’ и ‘Столичный Слетокъ’. Итого, четырнадцать піесъ, въ изданіе не включены нкоторыя юношескія произведенія, которыя хотя и даются порою досел въ провинціи, но не представляютъ, по-моему, интереса для читателей. Для театровъ же они имются въ литографированныхъ изданіяхъ.

Оглядываясь на мою свыше двадцатилтнюю драматургическую дятельность, замчу слдующее. Изъ четырнадцати піесъ три, а именно ‘Слобода Неволя’, ‘Разрушенная Невста’ и ‘Царевичъ Алексй’, не дозволены досел къ представленію. ‘Слобода Неволя’, написанная почти одновременно съ трагедіей графа А. К. Толстого ‘Смерть Іоанна Грознаго’, не разъ въ теченіе 20 лтъ разсматривалась драматической цензурой, неизмнно налагавшей на нее свое veto. Вначал я склонялся къ мысли, что причиной тому ея, такъ-сказать, романтичность, отсутствіе въ ней академической важности, полагавшейся во время оно принадлежностью ‘исторической’ драмы, но посл допущенія на сцену ‘Василисы Мелентьевой’, рисующей Грознаго въ домашнемъ быту, не просто какъ царя, но и какъ живую личность, причина сказаннаго veto для меня неясна. Въ двухъ другихъ піесахъ: въ ‘Разрушенной Невст’ и ‘Царевич Алекс’, драматическая цензура не усматриваетъ по существу ничего подлежащаго запрещенію, и единственная причина ихъ недопущенія на сцену заключается въ устарвшемъ правил, возбраняющемъ безусловно появленіе на театральныхъ подмосткахъ царствовавшихъ лицъ дома Романовыхъ, начиная съ Михаила едоровича. Правда, говорятъ еще, что если ужъ допустить изображеніе Петра на сцен, то желательно, чтобъ онъ былъ представленъ въ одинъ изъ безусловно-доблестныхъ моментовъ своей исторіи. Уже Лессингъ показалъ ошибочность такого воззрнія на театръ: трагическая муза невиновна въ тонъ, что по самой сущности своего искусства можетъ изображать героическія личности только въ трудныя и горькія минуты ихъ жизни.

Что касается моей театральной карьеры, то врядъ ли ее можно назвать особенно счастливой. Изъ одиннадцати дозволенныхъ цензурой піесъ на императорскомъ театр въ Москв было поставлено шесть, то-есть только половина, а именно: ‘Фролъ Окабевъ’, ‘Каширская Старина’, ‘Темный и Шемяка’, ‘Изъ мрака къ свту’, ‘Ульяна Вяземская’ и ‘Смерть Мессалины’. Сверхъ того, ‘Сидоркино дло’ и ‘Трогирскій воевода’ въ Москв нашли себ пріютъ на частныхъ сценахъ, первая въ театр г-жи Вренко, вторая у г. Лентовскаго. Въ Александринскомъ театр произошло нчто подобное: посл ‘Фрола Скабева’ и ‘Каширской Старины’, постановка коихъ никакъ не можетъ быть названа безвыгодной для дирекціи (а у насъ въ театр прибыль цнится выше искусства), я былъ изгнанъ изъ театра на цлыя восемь лтъ кряду. Затмъ были поставлены: ‘Сидоркино дло’, ‘Трогирскій воевода’ и ‘Столичный Слетокъ’. Итого, пять тесъ изъ одиннадцати, то-есть мене половины. Дв піесы, а именно ‘Франческа Риминійская’ и ‘Непогршимые’, вовсе не были поставлены ни на одной изъ столичныхъ сценъ, хотя прошли вс подлежащія мытарства. Нын вс мои піесы поголовно исключены изъ репертуара императорскихъ театровъ, и мое имя вовсе не появлялось бы на столичныхъ афишахъ, если бъ московскіе любители и г-жа Козловская въ Петербург раздляли относительно меня мнніе дирекціи.

N. В. Въ настоящее изданіе, тщательно пересмотрнное авторомъ, внесены необходимыя измненія, сокращенія и дополненія, а потому желательно, чтобъ режиссерскія управленія, при постановк или возобновленіи піесъ, руководствовались предлагаемымъ текстомъ.

Д. А.

12-го февраля, 1886.

СЛОБОДА НЕВОЛЯ.

БЫВАЛЬЩИНА ВЪ ПЯТИ ДЙСТВІЯХЪ, ВЪ СТИХАХЪ.

(Памяти K. С. Аксакова).

Ужъ настали годы злые на Московскій народъ,
Какъ и сталъ православный царь грознй прежняго,
Онъ за правду-за-неправду длалъ козни лютыя.
Псня на смерть Грознаго.

Молитесь, кайтесь, къ небу длани
За вс грхи былыхъ временъ.
. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .
За узаконенный развратъ,
За грхъ Царя-святоубійцы,
За разоренный Новоградъ.
А. С. Хомяковъ.

ОТЪ АВТОРА.

Читателямъ, безъ сомннія, извстно, какъ много потрудился покойный Константинъ Сергевичъ Аксаковъ для русской исторіи, а также его мастерское объясненіе характера Грознаго (охотно приписываемое Костомарову), — а потому понятно, почему настоящее сочиненіе посвящается его памяти.

Мн хотлось нарисовать Грознаго не какъ Іоанна-царя, а какъ грознаго царя Ивана Васильича, выводившаго измну съ святорусской земли, какъ человка, въ его домашней обстановк, въ его отношеніяхъ къ слугамъ-опричникамъ и тмъ, кого любилъ онъ, для которыхъ онъ былъ не царемъ, а Ваней, Ванюшей, блымъ голубемъ. Мн хотлось изобразить Слободу Неволю, это преддверіе Тушина, гд самъ царь прикидывался царикомъ, и еще ниже — бояриномъ Иваномъ Московскимъ, — эту угарную нравственную атмосферу (если можно такъ выразиться), окружавшую его и отчасти имъ самимъ созданную.

Долгомъ считаю принести благодарность тмъ гг. криикамъ и литераторамъ, которые были столь добры, что прочли мою драму въ рукописи и указали на то, что требовало исправленія. Насколько могъ, я воспользовался ихъ совтами, и еще разъ благодарю ихъ за вниманіе.

ДЙСТВУЮЩІЯ ЛИЦА.

Грозный царь Иванъ Васильевичъ.

Царевичъ Иванъ Ивановичъ (по 16-му году).

Князь Аанасій Вяземскій, Малюта-Григорій Лукьянычъ Скуратовъ, едоръ Басмановъ, опричники.

Михайло Темрюковичъ, Черкасскій князь, шуринъ царскій.

Угаръ, прозванный Бсомъ, веселый человкъ, царскій любимецъ.

Иванъ Петровичъ Челяднинъ, земскій бояринъ, старикъ.

Марья, Иванова Петровича жена.

Груня Юрьевна, племянница ея по сестр.

Патриквна, прозванная Лисой, Грунина мамка.

Земскіе бояре, опричники, прислужники, и т. д.

Дйствіе въ Александровой Слобод, прозванной Неволей, и частью на Москв, передъ конечнымъ разореніемъ Новагорода (конецъ 1669 г.).

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

На Москв. Проулокъ. Зимнія сумерки.

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

Мамка, домой спшить, Бсъ, слдомъ, догоняетъ ее.

БСЪ.

Постой! Постой! Куды спшишь, молодка?

МАМКА.

Охъ, чтобъ т! До-смерти спужалъ, треклятый!

БСЪ.

Анъ не треклятый, а крещенный вышелъ.

МАМКА.

Отстань! Ступай своей дорогой, дьяволъ!

БСЪ.

Не дьяволъ, а прозвали люди Бсомъ.

МАМКА.

Да ты не очень! Вишь, хоромы близко,

Какъ крикну,— и къ боярину сведутъ,

А онъ у насъ шутить не любитъ, грозный.

БСЪ.

Нашъ погрозне. Мы опричъ живмъ.

МАМКА.

Ты, что жъ, озорничать и впрямь затялъ?

БСЪ.

Ты не сердись. Дай разглядть себя,

Ты, можетъ, мн придешь еще по нраву:

Свезу тебя въ высокій теремокъ,,

Одну что татарскую царевну,

Кормить-поить что на убой начну.

МАМКА.

Ну на, гляди! По нраву ли старуха?

БСЪ.

Тьфу, старая! А мн и невдомекъ,

Бжишь молодкой, лаешь что щенокъ…

Ба, ба! да это Патриквна!.. здравствуй!…

Аль кума не признала?

МАМКА.

Что за кумъ?

БСЪ.

Угара помнишь?

МАМКА.

Нешто ты Угаръ?

БСЪ.

Вечоръ еще Угаромъ люди звали,

А нон и кума признать не хочетъ!

МАМКА.

Дай погляжу. Угаръ и есть! Здорово! [Цлуются].

Вотъ: правду баютъ, что гора съ горою

Не сходятся, а люди такъ столкнутся.

Давненько мы съ тобою не видались,—

Годковъ съ десятокъ будетъ, аль побол?

А мы вдь думали: пропалъ, на Волгу

Въ разбойнички ушелъ. Охъ, куманекъ!

Не чаяла тебя живымъ увидть.

Ты гд жъ теперь? За кмъ живешь, голубчикъ?

Аль бродишь по свту, куда глаза

Глядятъ? Аль денегъ раздобылъ, да зажилъ

Своимъ домкомъ? Разсказывай скорй,

Все выложи.

БСЪ [важно].

Я нон, Патриквна,

Въ высокія хоромы залетлъ,

Которыхъ выше нтъ на бломъ свт.

МАМКА.

Что врешь то? дло говори.

БСЪ.

Не вру.

Бояринъ есть такой, Иванъ Московскій,—

Такъ я сейчасъ за нимъ живу въ веселыхъ.

МАМКА.

У самого царя!?

БСЪ.

Въ самой Невол.

Зато воленъ, кума, что вздумалъ длать.

На что метнулъ очами,— то и наше.

Задумалъ что, и явится сейчасъ.

Есть у меня и скатерть-самобранка,

И неразмнный рубль живетъ въ мошн.

Намъ хорошо. Своя рука владыка.

Будь помоложе, и тебя бы сгребъ.

Ты это чувствуй.

МАМКА.

Господи мой Боже!

Да ты не врешь? И впрямь живешь въ веселыхъ?

БСЪ.

ома неврная! Хошь, шубу, что ли,

Съ тебя сорву, а ты достань потомъ,

Не только ты,— бояринъ не добудетъ.

МАМКА.

Въ сорочк ты родился, куманекъ!

Не у царя, гд жъ счастью быть, желанный?

Бываетъ счастье людямъ, охъ, бываетъ!

БСЪ.

Ты что жъ горюешь?

МАМКА.

Какъ не горевать-то?

Житье-то наше что ни есть худое.

Житье-житье! какъ всталъ — и за вытье!

Коли бъ не Груня,— бгомъ убжала бъ.

БСЪ.

Что такъ?

МАМКА.

Веселья нту никакого.

У добрыхъ у людей и въ посто-тъ праздникъ,

У насъ о масленой великій постъ.

БСЪ.

Ты у кого живешь?

МАМКА.

А у Ивана

Петровича,— что на сестр женатъ

Покойницы боярыни-то нашей,—

Бояринъ Челяднинъ зовутъ, чай, знаешь.

БСЪ.

Какъ намъ не знать! Записанъ въ поминанье.

Ты что же у него?

МАМКА.

А съ Груней взяли.

Боярыня-то наша померла,

Лукерья-то Степановна Зажитныхъ,

Такъ къ бабушк-старушк перешли,

А въ ноншнемъ году и бабка наша

Туда жъ отправилась. Куда намъ дться?

А Челяднинъ женатъ, чу, на сестр

На Марь на Степановной,— такъ взяли

Къ себ Груняшу. Понялъ?

БСЪ.

Ни, не понялъ

Куды намъ мудрость экую понять!

MAMКA.

Племянницу, слышь, тетка пріютила,

Ну и меня,— я мамка, не бросать же.

БСЪ.

Да стой ты, таранта! Дай слово молвить.

Что соску тычешь,— не ребенокъ малый,

Давно смекнулъ. Ты вотъ что мн скажи:

Чай, у тебя боярышня невста,

Такъ пригожа ль собой?

МАМКА.

Теб зачмъ же?

Аль женишокъ какой есть на примт?

БСЪ.

Узнаешь посл. На-перво отвтъ

Держи.

МАМКА.

Да что?— пора бы двку замужъ,

А ужъ собой — перомъ не описать!

БСЪ.

Не врешь, кума?

МАМКА.

На мст провалиться!

Да лопни у меня глаза!

БСЪ.

Постой!

Ты слушай, баба, да на усъ мотай,

А нтъ, такъ на косу. Ты мн не путай,

А доложи по истинной по правд,

Мое такое дло: надо вызнать,

Гд двицы-красавицы живутъ.

МАМКА.

Теб зачмъ?

БСЪ.

Сорока, право слово!

Все Якова про всякова твердитъ.—

Царица померла у насъ,— слыхала?

МАМКА.

Чего не слышать: не въ щели живемъ.

БСЪ.

Слыхала, такъ смекай, кума. Намъ надо

Красавицу такую раздобыть,

Чтобъ показать царю не стыдно было,

Чтобъ государю не скучать вдовцомъ,

Чтобъ было съ кмъ имть ему забаву.

МАМКА.

Ну, ну, смекнула. Царскій кусъ Груняша:

Одно названье ей, что царскій кусъ.

Да что расхваливать? Чай, помнишь нашу,

Лукерью-то Степановну — охъ, дура!—

Ему не помнить! Баяли у насъ,

Что-де сама Угару приглянулась,

Съ того-молъ и сбжалъ. Не правда, скажешь?

[Бсъ задумавшись стоитъ].

Что замолчалъ? Аль про былое вспомнилъ?

Охъ, быль скрозь землю прорасттъ, горами,

Чу, не засыпать. А теперь каковъ?

Все заришься на двокъ да молодокъ?

Аль оженился, постепеннй сталъ?—

Да что жъ ты мн не скажешь, куманкъ,

Женатъ живешь, аль досель холостъ бродишь?

БСЪ.

Такъ Груня-то въ покойницу?

МАМКА.

Дв капли.

А поврнй сказать,— пригоже вышла.—

Да что жъ ты мн не скажешь: оженился,

Аль нтъ?

БСЪ.

Узнаешь посл.

МАМКА.

Все-то посл!

Да что и спрашивать! Извстно, холостъ:

Не сталъ бы за старухой…

БСЪ.

Помолчи…

Дай съ мыслями собраться… Пригожа,

Куда какъ пригожа была Лукерья

Покойница Степановна!.. Такъ Груня

Еще покраше будетъ, говоришь?

МАМКА.

И съ мста не сойти!

БСЪ.

Ну,— слушай, баба!

Ты оборудуй мн,— сама какъ знаешь,—

Чтобъ въ Слободу Груняш захотлось.

Такъ захотлось — не сдержать ничмъ!

Ты съ утренней зари и до вечерней

Тверди одно: что счастье за цармъ,

А нон царе-тъ вдовый. Ну,— смекнула?

МАМКА.

Ты, что жъ, боярышню въ царицы прочишь?

БСЪ.

Не мы съ тобой царицъ-то выбираемъ,

А самъ возьметъ,— коли придетъ по нраву,

А наше дло: какъ къ нему доставить,

Суметъ двка, будетъ и царицей,

А не суметъ,— все жъ не наше дло,

Про то самъ знаетъ. Вотъ теб и сказъ.

МАМКА.

Да гд же само-т поглядитъ Груняшу?

БСЪ.

Извстно въ Слобод. Не прибжитъ

Сюда. Хлбъ за-брюхомъ не ходитъ.

МАМКА.

Врно.

БСЪ.

Какъ въ Слободу попасть,— пустое дло!

Я научу. Иди теперь за мной,

Тутъ у меня пріятель недалече,

Степанко Ворошило,— важный парень!

Мы у него съ тобой медку попьмъ,

И по рукамъ ударимъ. На мороз

И холодно, и дло не такое,

Чтобъ рчь держать въ проулк. Гайда, баба!

МАМКА.

Да какъ же мн?.. Домой спшить бы надо..

Спохватятся…

БСЪ.

Эхъ ты, кума, кума!

Состарилась, не нажила ума!

А Патриквною Лисой прозвали!

Давно ли на Москв?

МАМКА.

А на Покровъ

Пріхали, на самый на Покровъ.

Такъ много ль будетъ?

БСЪ.

Безъ году недля.

Куда ходила?

МАМКА.

Отпросилась, значитъ.

Къ вечерн, въ Чудовъ монастырь молиться,

Да гршнымъ дломъ встртила товарку,

Такъ у нея и засидлась.

БСЪ.

Ладно.

Спохватятся,— скажи, что заплуталась,

Не вкъ вдь на Москв живешь — поврятъ.

МАМКА

А вотъ что, куманекъ: — коль это дло

Да выгоритъ, такъ мн бы шубу, что ли…

БСЪ.

Что шуба! хошь, кума, живьмъ зашьмъ

Въ медвжью шубу да собакъ натравимъ:

Упаришься, пока не разорвутъ!

У насъ на это просто. Гайда, баба!

МАМКА.

Охъ, ты, смхунъ! Ну, ужъ идмъ, идмъ!

БСЪ [словно про себя, съ усмшкой].

И вышло, что безъ бабы Бсу трудно,

Давно брожу, а безъ кумы пропалъ бы.

[Уходятъ оба].

[Перемна].

СЦЕНА II.

Слобода. Столовая изба во дворц, съ царскимъ мстомъ.

ЯВЛЕНІЕ II.

Басмановъ, у дверей, что въ царскіе покои ведутъ, стоитъ, съ ноги на ногу переминается, ждетъ кого-то. Немного погодя, Малюта отъ царя выходитъ.

БАСМАНОВЪ.

Что государь?

МАЛЮТА.

Все хмурый, какъ и былъ.

Вошелъ, а онъ какъ крикнетъ: ‘Къ чорту! въ пекло!

Не слуги вы, а дармоды. Вонъ!

Собаками травить васъ надо!..’

БАСМАНОВЪ.

Ой ли?

МАЛЮТА [продолжая].

‘Царя потшить, и на то не годны’.—

Я постоялъ, да съ тмъ и вышелъ, едя.

Ухъ больно грозенъ, слово страшно молвить,

Того гляди, на мст искалчитъ.

БАСМАНОВЪ.

Придумать бы, потшить государя.

МАЛЮТА.

Да чмъ? Охотой, такъ недуженъ. Пиромъ —

Не время.

БАСМАНОВЪ.

Охъ, безвременье пришло!

[Подумавъ].

Хоть бы походъ какой затялъ, что ли!

Бда бдой!

МАЛЮТА [подумавъ].

А Бса не сыскали?

БАСМАНОВЪ.

Съ собаками не сыщешь, провалился!

МАЛЮТА.

Одинъ онъ разговаривать уметъ,

А безъ него,— хоть въ гробъ ложись живой.

ЯВЛЕНІЕ III.

Т же, входить Бсъ.

БСЪ.

Что грозно принахмурился, Малюта?

Что, еденька, что, маленькій, не веселъ,

Побдную головушку повсилъ?

МАЛЮТА.

Гд пропадалъ? Недлю не видать!

БАСМАНОВЪ.

Ужъ мы искать тебя везд пытали,

Да гд сыскать,— какъ въ землю провалился!

БСЪ.

Я по земл хожу, да слдъ съдаю.

Зачмъ взыскалися по Бса люди?

МАЛЮТА.

Печалится великій государь:

Все ходитъ-бродитъ, слова не промолвитъ,

А очи распалилися огнемъ,

Какъ взглянетъ, до-сердца прожжетъ.

БАСМАНОВЪ.

Бда

На насъ пришла!

БСЪ.

Съ чего кручина встала?

БАСМАНОВЪ.

Самъ знаешь: какъ царица померла,

Какъ Марьи Темрюковны-то не стало,

Да ты пропалъ, да мы понадвали,

Во, платье смирное.

МАЛЮТА.

Придумай, Бсъ,

Чмъ Благо царя потшить слугамъ,

Мы думали:— ничмъ не угодишь.

БСЪ.

Охъ вы, люди, люди мои!

У васъ бороды широкія,

У васъ разумы расхожіе,—

Царя потшить — толку не хватило!

БАСМАНОВЪ.

Походъ бы, что ли, говорю, затялъ.

БСЪ.

Похода хочешь,— будетъ и походъ.

БАСМАНОВЪ.

Да на кого?

БСЪ.

На нкакихъ мужей:

Учнутъ ихъ бить, пытать, поджаромъ жарить,

Да въ рку съ мосту жареныхъ метать.

МАЛЮТА.

Измну, что ль, провдалъ?

БСЪ.

Я-то? Нту!

Гд мн провдать! ничего не знаю.

МАЛЮТА.

Сказалъ ‘походъ’,— не сдуру же сбрехнулъ?

БСЪ.

Узналъ безъ всти.

БАСМАНОВЪ.

Какъ узналъ? откуда?

БСЪ.

А тотъ, кто ночью по хоромамъ бродитъ,

Хозяино-тъ большакъ, мн на ушко

Шепни.

БАСМАНОВЪ.

Охъ, чтобъ т! Вчно съ чертовщиной.

Ты не стращай, а дломъ помоги.

МАЛЮТА.

И впрямь, вражонокъ.

БСЪ.

Время не приспло.

Вотъ я повысмотрю его, узнаю,

Чмъ жаденъ царь и чмъ не сытъ живетъ.

Да съ буйнымъ втромъ переброшусь словомъ,

Везд бываетъ, — може, что и знаетъ.

[На двор шумъ].

А вы ступайте, да гостей встрчайте:

Пріхали отвтъ держать царю.

[Малюта и Басмановъ уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Бсъ, одинъ.

БСЪ [имъ вслдъ].

Охъ, дурни, дурни! Что?— безъ Бса плохо?

Куда вамъ безъ меня его потшить!

[Помолчавъ].

Гляди, Угаръ: держися крпче, парень!

Затялъ дло, — не сорвись, гляди!

Кум поврить можно, коль Груняша

Въ покойницу лицомъ и станомъ вышла,

Хоть въ половину, — володй царемъ!

Опять: дорогой добылъ всть отъ Петьки,

Такую всть, что разлю-ли малина!

Опутаю его: никто не вырветъ,

Пойдутъ по слобод людишки баять:

‘Кто ближній у царя?’ — Угаръ Бсенокъ.—

Что жъ, нешто Бсъ не супротивникъ этимъ?

[Указываетъ на дверь, куда Басмановъ съ Малютой вышли].

Не все Малют съ едькой пановать!

Не важные бояре уродились,

Такіе же, какъ мы. Пора на смну,

Зазнались больно.— Черти, право, черти!

Малюта, — этотъ хоть разуменъ, дьяволъ,

А едька, — и сказать-то срамно — тьфу!…

Одначе время убираться. Выйдетъ

Прелютый-лютый, ровно левъ рыкучій.

Пускай бояръ своихъ сперва потреплетъ,

Уходится, — и мы челомъ ударимъ.—

На все, на все-то надобна сноровкаі [Уходитъ].

ЯВЛЕНІЕ V.

Немного погодя, входятъ: Малюта, Басмановъ, князь Вяземскій и другіе опричники, слдомъ вемскіе бояре, впереди всхъ Челяднинъ.

БАСМАНОВЪ.

Нахали!

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Пригнали!

БАСМАНОВЪ [толкая своихъ].

Разступися!

Не видишь: земскіе ползутъ, бояре.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Я думалъ, наши…

БАСМАНОВЪ.

Нашимъ гд до земскихъ!

Мы въ приближеньи у царя живемъ,

Въ Невол, на египетской работ.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ [Малют].

Чу, слободу Неволею прозвали.

ЧЕЛЯДНИНЪ [проходя впередъ, своимъ].

Пріхать-то нельзя, какъ псы облаютъ.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

У насъ и зубы есть на лиходевъ.

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Кто лиходй? скажи.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Да вор шапка

Горитъ.

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Ты это на кого же мтишь?

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Про волка рчи, волкъ навстрчу.

БАСМАНОВЪ.

Врно.

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Не къ вамъ пріхали, а къ государю,

По государеву его приказу,

За нами дло царское — не лайся.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Ты самъ не лайся.

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Не доросъ еще

Меня учить, и я тебя не стану,

Учить ли, не учить, — не поумнешь.

Съ тебя довольно и того-то сраму,

Что съ худородными дружишься, княже.

МАЛЮТА.

Ты, господине, царскихъ слугъ не лай.

Ты сдъ, да разумомъ-то, видно, зеленъ.

Царю ты ни указчикъ, ни судья:

Кого поволитъ государь, — того

И въ приближеньи держитъ.

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Не указчикъ

Я государю моему, а правду

Всегда скажу.

МАЛЮТА.

Мы знаемъ вашу правду!

Завидно вамъ, что любитъ государь

Не васъ, бояръ, а худородныхъ. Вы бы

Съ Литовскимъ меньше перевтъ держали,

Такъ, можетъ, и любилъ бы васъ, бояръ.

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Что на-втеръ кричать, что лбомъ о стну,

Что съ вами говорить, — одно и тоже.

Я помолчу, языкъ поберегу.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Вы честь свою бы берегли.

БАСМАНОВЪ.

Отдлалъ!

МАЛЮТА.

Потише, дтки. Самъ идти изволить.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Дверь изъ царскихъ покоевъ отворяется, опричники окружаютъ мсто. Зейскіе разступаются на об стороны и земно кланяются. Царь проходитъ между ними на мсто. Онъ въ царскомъ одяніи.

ЗЕМСКІЕ БОЯРЕ [когда царь проходитъ].

Челомъ бьемъ, государь великій.

ЦАРЬ [съ мста, стоя].

Встаньте!

Намъ земно кланяться не подобаетъ:

Единому поклонимся вовки! [садятся, бояре встаютъ].

Теперь послушайте царва слова:

Докол, окаянные, измну

Вы сять не престанете? Докол

Вы будете меня, вослдъ за Курбскимъ,

Обычаемъ лукавымъ поносить?

Царь-де живетъ въ прелюбодйств, въ пьянств,

Въ хищеніи, убійств, кровопійств,

Въ грабленіи и скверн, и во всякомъ

Злодйств? Что жъ вы замолчали?

Изъ-за угла вы, какъ собаки, хватки,

Въ глаза — позатыкали пасти, псы.

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Царь-государь! ни въ чемъ мы не повинны.

ЦАРЬ.

Угодники! Святые! А скажите,

Не черезъ васъ ли, пречестныхъ и врныхъ,

Царь въ афродицкія дла погрязъ?

Не отняли бы только у меня

Моей юницы, Насти, — ино бы

Не быть и жертв Кронов? Да видно,

И этого вамъ мало показалось,

Несытая утроба завопила:

Вторую, Богомъ данную, супругу

Царицу Марью Темрюковну, — зельемъ

Да чарами поизвели! Спасибо! [кланяется].

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Царь-государь! Передъ тобой, владыко,

Насъ оболгали, обнесли лукаво,

Ни въ чемъ мы не повинны.

ЦАРЬ.

Кто жъ царицу,

Кто поизвелъ? Скажите, не утайте!

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Не ‘вдаемъ, великій государь.

Вдали живемъ, очей твоихъ не видимъ,

Гд вдать намъ?

ЦАРЬ.

У, старая лиса!

Послушать,— точно не повиненъ.

МАЛЮТА.

Только

Царвыхъ слугъ не лаять было даве,

Коли пріхалъ праведника корчить.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Прикинутся, не хуже скомороховъ!

БАСМАНОВЪ.

Воды не замутятъ!

ЦАРЬ [опричникамъ].

Эхъ, дтки, полно!

Вы будьте, братья, мудры, яко зміи,

И кротки, яко голуби.— Пождите,

Укоротите сердце. Я, смиренный,

Я, многогршный рабъ, Иванъ Московскій,

Поразберу, кто правъ, кто виноватъ. [Боярамъ]

Вы, пречестные, пресвятые старцы,

Простите многогршнаго! [кланяется]. Да только

Повдайте:— кто съ чернецомъ Филиппомъ

Поизвести опричниковъ хотлъ?

Кто возмущалъ народъ противъ владыки?

Кто лаялъ царскихъ слугъ?

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Не извести

Опричниковъ,— молить тебя хотли,

Чтобъ володлъ попрежнему ты нами.

Со всмъ народомъ, вдаешь, владыко,

Ходили мы молить митрополита…

ЦАРЬ [перебивая его].

Митрополита, старая собака?

Чернецъ Филиппъ, соборомъ осужденный,—

А ты его митрополитомъ мнишь?

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Царь-государь…

ЦАРЬ.

Ты погоди маленько.—

Аль говорить заказано царю,

Передъ боярами и слово молвить?

О чемъ молить? Чмъ неугоденъ сталъ?

Аль тмъ, что вороги мои побиты,

Аль тмъ, что отъ Литвы забралъ я Полоцкъ?

Что за измну васъ, бояръ, казню?

Припомните, что намъ вы сотворили!

Могу ль исчислить вс напасти ваши?

[Лично къ Челяднину].

Ты, ты, Иванъ! Ты самый лютый, дьяволъ!

Не ты ль съ товарищи,— когда Москва

Горла,— наущалъ народъ, что будто

Мать нашей матери, княгиня Анна,

Съ дтьми своими и съ людьми со всми,

Сердца повынимали человчья

И таковою чарой попалили

Весь городъ? И не вы ль, въ т дни, убили

Княгини Анны сына, въ церкви Божьей,

Безвинно, Юрья Глинскаго? Не вы ли

Помостъ церковный омочили кровью?

Не вы ль тогда народъ повозмутили,

Чтобъ насъ, царя, убить за то, что будто,—

Какъ лгали вы, собаки!— у себя

Хоронимъ мы княгиню Анну съ сыномъ?

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Царь-государь!..

ЦАРЬ.

Молчи, смердящій песъ!

Я много васъ рубилъ и жегъ, и вшалъ,

Да не въ конецъ извелъ проклятый родъ!

Ты прежнюю вину бы помнилъ, дьяволъ,

Не то, чтобъ снова возмущать народъ

Да умышлять на врныхъ слугъ царвыхъ! [Помолчавъ].

Ну, говори теперь!

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Царь-государь!

Послушай стараго меня, мн поздно

Передъ тобой, владыко, лгать, стою

Одной ногою въ гроб. Не измну

Съ митрополитомъ мыслили мы сять,

Молить тебя: да правишь нами грозно,

Какъ прежебывшіе цари. Измны

Не станемъ хоронить, а лиходевъ

Въ теб на казнь народомъ приведемъ.

[Становится на колни и бьетъ челомъ].

Не повели насъ обижать и грабить

Опричнин твоей. Земля вся стономъ стонетъ,

Народу тяжко, охъ, несется вопль

Къ Господнему престолу неустанно!

[Указывая на опричниковъ, все еще на колняхъ].

Они не слуги врные твои,

А земскіе мучители. Что двицъ,

Что женъ честныхъ безчестно осквернили!

Что предъ тобою обнесли бояръ!

Что крови неповинной источили! [Снова бьетъ челомъ].

ЦАРЬ
[сходитъ съ мста, подымаетъ.и цлуетъ его].

Спасибо, старче! Дурака меня

На разумъ наставляешь. [Отойдя]. Не Ивану

Царить отнын на Московскомъ царств,

А хоть Ивану, да не мн болвану.

Слагаю днесь внецъ и скипетръ. Будетъ,

Поцарствовалъ. Теперь служить пойду.

[Исподняя свои слова].

Се на тебя внецъ свой возлагаю,

Передаю разумнйшему скипетръ.

Се возвожу тебя на столъ Московскій.

[Беретъ Челяднина за руку и ведетъ на царское мсто].

ЧЕЛЯДНИНЪ.

Царь-государь…

ЦАРЬ.

Замкни уста, и длай,

Что приказалъ. Съ царева мста станешь

Повелвать. [Взводитъ его на мсто].

Я твой холопъ отнын,

Иванецъ, сынъ Васильевичъ, Московскій!

Иване, буди здравъ, царю Московскій!

[Отходитъ и кланяется Челяднину, за нимъ опричники].

Се кланяюсь съ людишками моими!

Здравъ буди!

[Снова кланяется, затмъ подходитъ къ мсту и хватаетъ Челяднина за руку].

Только помни, песъ смердящій!

Что я возвелъ тебя на столъ Московскій,

И я же воленъ низвести тебя.

[Быстро сводитъ его съ мста].

Сниму внецъ, и скипетръ отниму!

[Снимаетъ и возлагаетъ на себя и затмъ отступивъ]

Се грозный царь стоитъ передъ тобою!

Похочетъ, такъ убьетъ, и трупъ собакамъ

На сндь отдастъ,— такимъ же, какъ ты самъ.

[Бьетъ его ножомъ и толкаетъ въ толпу опричниковъ].

Прикончите, ребята!

ОПРИЧНИКИ
[въ томъ же числ кн. Вяземскій и Басмановъ, бросаются на Чедяднина и уволакиваютъ трупъ съ криками].

Гайда! гайда!

ЯВЛЕНІЕ VII.

Царь, Малюта, часть опричниковъ, земскіе бояре.

ЦАРЬ [съ мста, боярамъ].

А вы, проклятые, въ Москву ступайте!

Своимъ скажите всмъ, что царь-де правитъ,

Какъ прежебывшіе цари: казнитъ

И жалуетъ, кого похочетъ. [Бояре бьютъ челомъ]. Вонъ!

[Бояре уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Царь, Малюта, опричники, возвращаются кн. Вяземскій и Басмановъ, въ конц царской рчи въ число опричниковъ втирается Бсъ и потомъ выходитъ впередъ, въ начал этого явленія Царь снимаетъ съ себя вс царскія украшенія и отдаетъ одному изъ опричниковъ, тотъ ихъ уноситъ за сцену.

ЦАРЬ [съ мста, сидя].

Охъ, дтки, плохо намъ на бломъ свт!

Нтъ мста намъ: повсюду-то измна!

МАЛЮТА.

Царь-государь! А мы-то, псы, на что?

Ты укажи, повыведемъ измну.

БАСМАНОВЪ.

Не одного,— хоть сотню подавай!

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Намъ рукъ не стать жалть: была бъ работа!

ЦАРЬ.

На васъ однихъ моя наджа, дтки.

Не даромъ я вамъ песьи морды далъ,—

Грызите лиходевъ нашихъ. Метлы

Не даромъ вамъ привсилъ: выметать

Измну треба. Кром васъ, не любитъ

Никто царя Ивана, нтъ, не любятъ.

И это намъ не дико:— я не русскій,

Отъ кесаря отъ Августа веду

Свой родъ. Вылъ у него братъ Прусъ, отъ Пруса

Князь Рюрикъ, первый русскій князь, пошелъ,

А мы отъ Рюрика и Мономаха.

[Помолчавъ, еще жалостне].

Пріюта нтъ Ивану на земл,

На Святорусской нтъ ему пригрвы —

Никто его не любитъ, не голубить.

БСЪ [выходя впередъ].

Какъ не найтись, народу есть довольно.

ЯВЛЕНІЕ IX.

Царь, Малюта, Басмановъ, кн. Вяземскій, Бсъ, опричники.

ЦАРЬ [увидвъ Бса, обрадовался].

А, вражій сынъ! Откуда проявился?

Гд былъ?

БСЪ [кланяясь].

По свту вольному бродилъ.

Все по земл широкой, мимоходомъ

И по опричнин.

ЦАРЬ.

Теперь откуда?

БСЪ.

А съ огорода, земскій воевода.

ЦАРЬ.

Сюда пошто и какъ зашелъ?

БСЪ.

Ногами.

ЦАРЬ.

Не выйти бы отсюда головой,

Широкою дорогою въ окошко?

БСЪ.

Я не лукошко, чтобъ швырять въ окошко.

А и лукошко, да добра полно.

ЦАРЬ [прищурясь].

Съ бсовскимъ дломъ, ась?

БСЪ.

Спроси, отвчу.

ЦАРЬ.

Ты отвчай, да правду: не бреши.

БСЪ.

Не я, песъ брешетъ.

ЦАРЬ.

Ты не вздумай лаять.

БСЪ.

Брешу безъ лай, лаю безъ брехни.

ЦАРЬ.

Ну, гд ты, вражій сынъ, шатался?

Подъ тыномъ, подъ заборомъ ли валялся?

Гд въ зашеекъ дружка милова гнали?

А гд честь-честью и метлой встрчали?

БСЪ.

О подворотню на Москв запнулся,

Чуть не упалъ, да на куму наткнулся,

Она меня водицей угощала

Да на дорогу сказку разсказала.

ЦАРЬ.

Не таровата у тебя кума-то.

БСЪ.

Боли бы, молвила, была встима,

Для кума-де винца бы искупила.

ЦАРЬ [прищурясь].

А сказка про кого?

БСЪ.

Про царь-двицу,

Да про царя, да про куму-лисицу.

ЦАРЬ [подмигнувъ].

Замысловата у тебя кума-то.

БСЪ [съ поклономъ].

Лисою Патриквною зовутъ.

ЦАРЬ.

Разсказывай, что ль, сказку.

БСЪ.

Охъ, не время!

Чу, сказка-то одна, ушей-те много.

ЦАРЬ [опричникамъ].

Эй, вы, повыдьте!

[Вс, кром Малюты, идутъ].

БАСМАНОВЪ [уходя, ворчитъ].

Неугодны стали.

ЦАРЬ [ему].

Ты, едька, поворчи, не слышно, громче!

БАСМАНОВЪ [въ ноги].

Царь-государь! помилуй, не гнвися.

ЦАРЬ.

Пошелъ, дуракъ, а по-нмецки — маршъ!

[Уходить и Басмановъ вслдъ за другими].

ЯВЛЕНІЕ X.

Царь, Малюта, Бсъ.

ЦАРЬ [Малют].

Лукьянычъ… ты того… да хорошенько…

Пошарь… сыщи Иванову жену.

МАЛЮТА.

Сыскать не долго. А потомъ прикончить?

ЦАРЬ.

Ужъ ты сейчасъ и за топоръ, мясникъ!

Ты вороти бояръ, да полегоньку

Повывдай у нихъ, и что, и какъ.

МАЛЮТА.

Охъ, государь! Охъ, свтъ ты нашъ владыко!

Не погнвись, что молвилось грубенько…

Все отъ усердья… Вотъ,— и твердо знаю,

Что треба честь боярамъ воздавать,

И воздаю… А на словахъ-те грубъ…

Все отъ усердья…

ЦАРЬ.

И поди, усердствуй…

Лихъ жилъ не рви да не ломай костей…

МАЛЮТА [уходя, ровно про себя].

Чтобъ я да жилы?.. Господи!.. когда же?..

ЯВЛЕНІЕ XI.

Царь, на мст сидитъ, Бсъ.

ЦАРЬ.

Ну, сказывай!

БСЪ.

Сухое горло, кумъ.

Медкомъ пополоскать бы.

ЦАРЬ [громко].

Меду дайте!

[Приносятъ медъ, Бсъ жадно пьетъ].

ЦАРЬ.

Ишь, лопаетъ! Гляди, и впрямь не лопни.

БСЪ [садясь на подножіе мста].

Мн что? Я бсъ, не тресну.

ЦАРЬ.

Ври еще.

БСЪ.

Нтъ, Всъ не вретъ. Ты, государь, послушай:

Ты думаешь, меня за шутку въ бсы

Произвели? я не шутмъ, а вправду.

ЦАРЬ.

Голодная собака — захмелла!

БСЪ.

Не захмелетъ Бсъ. А я приставленъ

Къ теб, чтобы бсовскимъ всякимъ дломъ

Угодное на всякій часъ творить,

Я знаю все: вс думы испровдалъ,

Чмъ жаденъ царь и чмъ не сытъ живетъ.

ЦАРЬ.

О чемъ царва дума?— говори.

БСЪ.

О двичьей крас царевы мысли.

ЦАРЬ.

Нашелъ заботу! Свисну, такъ найдутся.

БСЪ.

Ты и свисталъ, да красной не досталъ.

ЦАРЬ.

Мн много, кумъ, не надо. Есть съ полсотни,

Съ меня довольно.

БСЪ.

По душ ли только?

И много, ни одной душевной нту.

ЦАРЬ.

Твоя душевная?

БСЪ.

Хвалить не стану:

Честнымъ купцомъ, продамъ товаръ лицомъ.

ЦАРЬ.

А что возьмешь?

БСЪ.

Охъ, память! Эка притча!

Замсто сказки, рчь завелъ про двку.

ЦАРЬ.

Ты не вертись, вражонокъ.

БСЪ.

Слушай сказку: —

Жила-была на свт царь-двица,

А въ мамкахъ у нея кума-лисица.

ЦАРЬ.

Добромъ не скажешь, видно?

БСЪ.

Не мшай.

Живетъ она, чу, въ терему у тетки,

Перебираетъ, какъ черница, четки,

Простора нту, просится на волю,

А Бсъ засвищетъ — прилетитъ въ Неволю.

ЦАРЬ.

Ты привози: рублевикъ подарю.

БСЪ.

Расщедрился!— За ласковое слово

Въ огонь и въ воду за тебя пойду.

Ты взглянешь, государь, — рублемъ подарить!

ЦАРЬ.

Знать, не продажная?

БСЪ.

На то похоже.

ЦАРЬ.

Завту что?

БСЪ.

Сто христіанскихъ душъ.

ЦАРЬ [выпрямляясь].

Аль ты и впрямь у бса подъ началомъ?

БСЪ.

Теб же лучше. Наше, вражье, лпко.

ЦАРЬ.

Бреши, бреши, не завирайся только,

Не то крестить по-своему примуся.

Малюта крестнымъ будетъ: на конюшн

Такихъ крестовъ кнутами настегаютъ,—

До гробовой доски не смоешь въ бан,

Кажиный день ходи.

БСЪ [съ поклономъ].

Царь-государь!

Крестить — окрестишь, да себ жъ въ убытокъ.

ЦАРЬ [подумавъ].

По дурости, аль съ умысла какова

Про души христіанскія сболтнулъ? [Еще подумавъ].

Ты умникъ, на-втеръ брехать не станешь.

Прослышалъ про измну? Врно?

БСЪ.

Нон,

Чуть занялось, сорока-блобока

На огород — тутъ и я случился —

Ворон всть давала: я смекнулъ.

ЦАРЬ.

А гд сорока до того летала?

БСЪ.

А по-надъ Волховымъ летла, — глянь,

Анъ въ Новгород измну пишутъ.

ЦАРЬ.

Какъ про измну намъ, царю, провдать?

БСЪ.

Вели сыскать. У Слободы на вол

Холопъ твой Петька бродитъ, говоритъ:

‘Запрятана измна у Софіи,

Написана за образомъ лежитъ’.

ЦАРЬ.

Скажи Малют, чтобъ сыскать бродягу.

БСЪ.

Не то скажу, — бродягу укажу.

ЦАРЬ [приподымаясь].

Послушай, Бсъ: коль правда, будетъ

Довольно крови: полоскайся въ ней,

А коль неправда, — въ человчьей крови

Тебя, вражонка, утоплю.— Ступай.—

БСЪ [отходя].

Аль двицы не надо? И сказать,

На чорта намъ она!— Молва прошла:

Для нашего король-де свейскій Ирикъ

Изъ Сткольны шлетъ отъ живова мужа

Свою невстку-королевну въ жены.

ЦАРЬ [бросаясь на него].

Убью тебя, вражонокъ!

БСЪ [отскакивая].

Промахнешься!

Какъ въ королевну мтилъ, — не попалъ.—

Ты бей, да не меня, а тхъ, кто баетъ:

За что купилъ, за то и продаю.

ЦАРЬ [стихнувъ].

Убью и тхъ.— Двчонку привози.

БСЪ.

Изволь, не жалко. Куму уступлю.

А двка краля, хоть не королевна.

Увидишь, распалишься, какъ огонь:

Не то, что королевну Катерину,

Покойницу-царицу позабудешь.

ЦАРЬ.

Ты лишняго не ври. Когда жъ покажешь?

БСЪ.

Ты приготовь удалыхъ молодцовъ,

Чтобы ее почестно въ среду встртить.

ЦАРЬ.

Ступай, скажи Малют.

БСЪ.

Ладно. Только

Про что сказать: про кралю ли велишь,

Аль про измну Господина молвить?

ЦАРЬ.

Искать, такъ не мигать: обоихъ сразу.

БСЪ.

Посвищемъ — сыщемъ, государь великій.

ЗАВАВСЪ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

Горница въ терему, у Ивана Петровича Челяднина, на Москв.

ЯВЛЕНІЕ I.

Груня, вышиваетъ въ пяльцахъ, мамка, шьетъ что-то.

МАМКА.

Что, Грунюшка, у тетки, чай, скучненько?

Ни поплясать, ни псенъ поиграть…

Здсь все попы да черницы сдые,

Все панихиды да молебны правятъ:

Спасайся, что твоя черница въ кель!

ГРУНЯ.

Скучненько ли, не скучно, проживемъ.

Съ своимъ уставомъ нечего соваться.

МАМКА.

У бабушки куды вольготнй было:

Затйницей покойница слыла.

И маменька твоя — ты не запомнишь —

Веселая, пвунья да рзвунья,

Какъ заведетъ, унять ничмъ нельзя!

Ты въ мать пошла да въ дда Алекся.

Про дда что и говорить: вс знаютъ!

Бывало пиръ задастъ на Костром,

А псни въ Ярославл отзовутся.

ГРУНЯ.

Не докучай. И безъ тебя-то тошно.

МАМКА.

Ты погоди, я говорю съ подходцемъ,

Сначала скучно,— тамъ повеселй.

ГРУНЯ.

Повеселй начни, довольно скуки, будетъ.

МАМБА.

Ужъ тетушка твоя — прости Господь —

Святую только корчитъ, а поди-ка

Не безъ грховъ живетъ.

ГРУНЯ.

Эхъ, Патриквна!

Ты не про тетку, про веселье бай.

МАМКА.

Какъ про веселье, и припомню кума.

[Поправляя шлыкъ и почесывая въ голов].

Кажись, я говорила…

ГРУНЯ.

Кума знаю,

И какъ зовутъ, и гд живетъ, чмъ служитъ.

МАМКА.

Про Грознаго царя охота ль слушать?

ГРУНЯ.

И про царя не разъ мн говорила. [Помолчавъ].

Аль сызнова начать про то же?

МАМКА.

Слушай.

Не сказку стану сказывать, а быль.—

Скучаетъ, баютъ, крпко по жен

Покойной, кумо-тъ мн шепнулъ за тайну,

Что оттого-де и тоскуетъ царь:

жены нтъ супротивъ его, не сыщутъ.

Кабы-молъ царь боярышню повидлъ,

Тоску бъ сняла, и намъ бы легче стало.

ГРУНЯ.

И это мы слыхали!

МАМКА [продолжая].

Какъ увидитъ…

ГРУНЯ.

Ну гд увидть? Заплела плетень!

Я ль супротивница ему? Довольно

Безъ насъ найдется разныхъ королевишнъ,

Разумныхъ да пригожихъ.

МАМКА.

Полно, Груня!

Ты чмъ же не взяла? Умомъ…

ГРУНЯ.

Поди!

Нашла ума — въ пустой изб тепла!

МАМКА.

Охъ, Грунюшка, ты двка огневая,

Промолвишь слово,— сердце распалишь.

ГРУНЯ.

Кому палить? Теб аль тетк?

МАМКА.

Счастья

Ты попытай! авось и посчастливитъ!

А счастье ходитъ за царемъ, а нон

Царь вдовый…

ГРУНЯ.

Да не мн въ царицы!

МАМКА.

Что же?

Какъ знать? Не важность, попытай. Мы съ кумомъ

Устроимъ, какъ царю тебя повидть.

ГРУНЯ.

Попытка-то не шутка, баютъ.

МАМКА.

Эва!

Спросъ не бда. Не посчастливитъ,— мы

Обратною дорогой къ тетк въ гости.

ГРУНЯ.

Да гд увидть! А увидитъ — только

Подешь двкой, а вернешься вдовкой.

МАМКА.

Охъ, Господи прости! Да какъ же? Полно!

ГРУНЯ.

Не полно! баяла сама же: ‘много,

‘Охъ, много у царя, опричь жены, невстъ’.

Въ такія жъ попадешь, а тамъ прогонятъ:

Ступай, куда глава глядятъ!

МАМКА [заминая ея рчь].

Мы, было,

Придумали, какъ въ Слободу попасть.

Подемъ мы на богомолье съ теткой,

А на двор какомъ, аль по дорог.

Нагрянутъ молодцы, и поминай,

Какъ звали!

ГРУНЯ.

Вы проворны съ кумомъ. Такъ-вотъ,

По вашему велнью и поду!

Велнье есть, да нтъ хотнья. Вотъ что!

МАМКА.

Что говорить! Коль двка не захочетъ,

И бсу съ ней не совладать. Охъ, трудно!

ГРУНЯ [помолчавъ].

Твой кумо-тъ видывалъ меня, аль нтъ?

МАМКА.

Тебя не видлъ, мамоньку видалъ

Твою покойницу. ‘Ко я и-де’, молвилъ,

‘Такая же, такъ лучше и не надо’.

А я промолвила:— покраше вышла.

ГРУНЯ.

Анъ не покраше, хуже двка вышла.

МАМКА.

Не правду говоришь, сама смешься. [Помолчавъ].

По старому, хоть день, да мой. На завтра,

Что Богъ пошлетъ.

ГРУНЯ.

А что, старуха, ништо

И вправду попытать? Куда ни шло, похать?

И боязно, и сердце разгорлось:

Того гляди, и замужъ отдадутъ,

За стараго немилаго калку,

Вкъ вковать, веселья не видать!

МАМКА.

И вправду отдадутъ. Твоя-то тетка

Не разъ пытала говорить: ‘охъ, мамка,

Пора бы намъ, пора пристроить Груню!’

ГРУНЯ.

Дуракъ твой кумъ: болванъ, какъ есть болванъ!

Промыслить двку хочетъ, а не знаетъ,

Что часа жди, какъ распалится сердце:

Тутъ и бери, упустишь, не пеняй.

МАМКА.

Дуракъ, да не совсмъ, болванъ не вовсе.

Онъ на Москв и днюетъ, и ночуетъ,

Лебедушку-Груняшу стережетъ.

ГРУНЯ.

Такъ подавай сюда!

МАМКА.

Пожди, подамъ.

[Встаетъ и начинаетъ собираться уйти].

Да вотъ что: не равно сама заглянетъ,

‘Гд манка?’ спросятъ,— такъ скажи: къ обднялъ

Молъ отпросилась.

ГРУНЯ.

Такъ вотъ и сказала!

МАНКА.

Ухъ ты и двка! Все наперекоръ!

Иному и полюбишься за это,—

Ужъ врно говорю, до точки знаю…

ГРУНЯ.

Ну, ну, пошла!

МАМКА.

Иду, иду, голубка…

Постой! Совсмъ забыла: коли тетка

Къ теб заглянетъ,— ты ее спровадь,

Чтобъ у тебя не долго засидлась,

Ты обмани ее, скажи: ‘недужно’,—

И будто спать прилягъ, а я, какъ разъ,

Добуду кума, недалечко бродить.

[Уходить въ среднюю дверь].

ЯВЛЕНІЕ II.

ГРУНЯ [одна].

Охъ, ее пустое ли затяла, Грунятка?

Не суйся, не узнавши броду. Баютъ:

‘Иванъ Васильевичъ шутить не любитъ,

‘Пошутишь съ нимъ, асъ часо-т не ровнъ,

‘Дошутишься до липовой до плахи.

‘Грозенъ-де царь’.— Аль мямлей быть царю?…

Пустое баютъ! Вдро хорошо,

Гроза небесная покраше будетъ:

Какъ молонья стрлой летитъ по небу,

По темному палящимъ зміемъ вьется,

Да громъ гремитъ на весь широкій міръ,—

Вотъ тутъ вольне ретивое бьется,

Вотъ тутъ-то тянетъ двку разгуляться!—

Что въ терему сидть да дожидаться,

Какъ Божій судъ придетъ, да поведутъ,

Да повнчаютъ,— съ кмъ?— сама не знаешь.

Не мудрено сидть на мст двк,

А мудрено пригожей разгуляться!

Про волю двичью довольно псенъ,

А гд на свт краснымъ воля есть,

И какова живетъ двичья воля,—

Про то никто не знаетъ, не пыталъ!

А я возьму, да попытаю воли:

Что птаха Божья, понесусь высоко,

Что есть на свт, догляжу очами,

Довдаюсь И радости И горя! [Задумывается].

Что жъ мамка-то нейдетъ?.. Охъ, разгорлась,—

Анъ сердце пало. Страшно, страшно стало,

Какъ въ омутъ тянетъ… и утянетъ двку!

ЯВЛЕНІЕ III.

Груня, изъ боковыхъ дверей выходить боярыня.

БОЯРЫНЯ.

Что, Грунюшка, невесела сидишь?

ГРУНЯ.

Не можется.

БОЯРЫНЯ.

Мн и самой недужно.—

Иванъ похалъ, надо бы домой

Вернуться,— анъ и всти нтъ, Груняша.

Какъ въ воду канулъ.

ГРУНЯ.

Царь позадержалъ.

БОЯРЫНЯ.

Какіе съ нимъ похали бояре,

Никто еще не воротился.

ГРУНЯ.

Вмст

Похали, вернутся тоже вмст.

БОЯРЫНЯ.

Боюся я, боюсь — подумать страшно!—

Ну, какъ да царь на дядю опалится,

Пропали мы съ тобой.

ГРУНЯ.

Избави Боже!

БОЯРЫНЯ.

Не по себ мн нон, Груня. Охъ,

Совсмъ не по себ, а въ ночь сегодня

Привидлся мн сонъ, да нехорошій,

Что будто выпалъ зубъ глазной да съ болью,

Да съ кровью,— крови много таково.

Извстно ужъ къ чему.— Да что съ тобою?

То вспыхнешь вся, то полотна бле?

ГРУНЯ.

Не можется, сказала.

БОЯРЫНЯ.

Ты поди,

Прилягъ, сосни.

ГРУНЯ.

И то пойду прилягу

БОЯРЫНЯ.

Сосни, сосни. Да гд же Патриквна?

ГРУНЯ.

Сейчасъ придетъ. Къ обднямъ отпросилась,

Чтобъ помолиться о моемъ здоровья.

БОЯРЫНЯ.

Пошла,— хвалю. Да что бы мн сказаться?

ГРУНЯ.

Ну, я пойду.

БОЯРЫНЯ.

Я уложу, пойдемъ. [Уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Сцена нкоторое время пуста, тихонько входитъ мамка.

МАМКА [одна].

Не видно и не слышно никого.

Ужъ не святоша ли пришла дозоромъ?

И какъ тутъ быть? Дай, кашляну легонько.

БОЯРЫНЯ [за сценой].

Кто тамъ?

МАМКА.

Я, государыня, пришла.

[Подходить къ двери].

БОЯРЫНЯ [такъ же].

Поди сюда!

МАМКА.

Охъ, съ холоду боюся.

БОЯРЫНЯ [все за сценой].

И то: сейчасъ сама къ теб приду.

ЯВЛЕНІЕ V.

Мамка, входитъ Боярыня.

БОЯРЫНЯ [входя].

Охъ, Патриквна, боязно за Груню:

Вся разгорлась, какъ огонь. Бда!

МАМКА.

И, государыня, пройдетъ. Такая

Пора у двокъ — врно говорю —

Бываетъ, государыня…

БОЯРЫНЯ.

Пойти

За масломъ за печерскимъ, да помазать

Головушку недужную у Груни.

[На поход].

Затепли-ка лампаду передъ Спасомъ.

МАМКА.

А засвчу, пойдшь.

БОЯРЫНЯ [уходя совсмъ].

Охъ, время, время!

[Уходитъ въ боковую дверь].

ЯВЛЕНІЕ VI.

Мамка, потомъ Бсъ, въ одежд сына боярскаго.

МАМКА [одна].

Ушла боярыня. Покликать можно.

Проходитъ да проищетъ масла долго.

[Подходитъ къ среднимъ дверямъ].

Ну, куманкъ, входи, [Бсъ входитъ]. Да только помни,

Чтобъ шуба мн и платье безпремнно.

БСЪ.

Сперва боярышню подай, а тамъ

Про шубу рчь пойдетъ. Зови скоре!

МАМКА.

Да что ты? Нешто эдакъ можно? На-што

Теб е?

БСЪ.

А надо поглядть.

А то хвалить, товару не видавши,

Не ладно. На тебя плоха надежа:

Теб не двка, шуба дорога.

МАМКА.

Да говорятъ: покойница живая.

БСЪ.

Аль ты не слышишь? говорю: подай!

МАМКА.

Охъ, Господи! Да что т загорлось!

БСЪ.

И то что загорлось! Сердце тянетъ.—

Изъ горницы отсель не выду, слышишь,

Пока не погляжу.

МАМКА.

Нельзя, ей-Богу.

БСЪ.

Нельзя? Прощай, ходи безъ шубы зиму.

МАМКА

Ужъ нешто въ щелку показать? Въ стн

Я гршнымъ дломъ провертла дырку:

Охоча до рчей боярскихъ слушать.

БСЪ.

Давай хоть въ щелку [смотритъ]. Эта, что ль, она,

Что на постельк лежа разметалась,

Очами черными глядитъ-не-видитъ,

Бровями соболиными поводитъ?

МАМКА.

Она и есть. Что, какова живетъ?

БСЪ.

Сама, сама!.. покойница живая!

МАМКА.

Что, хороша?

БСЪ.

Веди сюда скорй.

МАМКА.

Вдь видлъ…

БСЪ.

Говорятъ: веди! Охота

Рчей послушать.

МАМКА.

Какъ же, право?..

БСЪ.

Ну!

Не то и самъ пойду.

МАМКА.

Пожди маленько.

[Уходитъ за Груней.]

ЯВЛЕНІЕ VII.

БСЪ, одинъ.

Ну, этой не видать царю Ивану!

Какъ глянулъ на нее — душа вскипла,

Охъ, сердце ретивое зашумло,

Смолой капучей кровь заклокотала:

Ски-руби, покуда живъ, не выдамъ,—

Хоть пропаду, моею будетъ двка:

Нельзя навкъ,— на малый часъ добуду!

Не даромъ поглядть ее тянуло.

Къ добру ли, къ худу,— все одно! Теперь

Добыть ее,— а дальше будь, что будетъ!

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Бсъ, входятъ Груня и Мамка.

ГРУНЯ.

Что, молодецъ? И здравствуй не промолвишь?

Уставился,— очей не прогляди!

БСЪ.

Какъ по зим весна-красна придтъ,

Да выйдешь въ садъ, аль въ чисто поле — глянешь:

Красно, свтло,— слова на умъ не идутъ!

И много двицъ на Москв пригожихъ,

Да ты межъ нихъ, что по зим весна.

МАМКА [плюетъ].

Тьфу, тьфу! не сглазь.

ГРУНЯ.

Не бось, меня не сглазитъ!

А только не люблю, что вретъ. Красна,

Да не совсмъ, есть попригоже двки.

БСЪ.

И есть, да не видать. [Мамк] Ступай, кума,

Боярыню покличь, скажи: ‘пріхалъ

‘Изъ Слободы, бояринъ-де прислалъ’.

Да не спши — ногъ старыхъ пожалй —

Боярышн словечко надо молвить

ГРУНЯ.

О чемъ промолвишь?

БСЪ.

Тайное словечко.

МАМКА.

Идти, аль нтъ?

ГРУНЯ.

Ступай-поди, пожалуй.

[Мамка уходитъ].

ЯВЛЕНІЕ IX.

Бсъ и Груня.

БСЪ.

Хотлъ сказать, да, видно, не придется.

Какъ взглянешь, — кровь кипитъ смолой кипучей.

Да голова кружится.

ГРУНЯ.

Ты про дло

Мн сказывай, а это я слыхала.

Вошла, сказалъ.

БСЪ.

Скажи, да не утай:

Любила ли да крпко ли полюбишь?

ГРУНЯ.

Куда завелъ! Что ты за человкъ —

Не знаю я…

БСЪ.

Я изъ дтей боярскихъ.

ГРУНЯ.

Ну, это погодить! Не сынъ боярскій,

А просто скоморохъ: зовутъ Угаромъ,

Прозванье Бсъ, да рче-тъ не къ тому.

А говорю: что ты за человкъ,

Не знаю я, — и впрямь не бсъ ли будешь?—

Да только рвешь слова отъ сердца прямо.

Молчала бы, да рчи сами льются.

Ну, спрашивай: я стану говорить.

БСЪ.

Любила ль, двица?

ГРУНЯ.

Кого любить-то?

Не овветъ и втромъ въ терему,

А молодцу зайти — нельзя подумать.

БСЪ.

Полюбишь двицу, — лазейку сыщешь.

Такъ никого ты съ роду не любила?

А полюбить, такъ крпко ли полюбить?

ГРУНЯ.

Въ любовь придетъ, — такъ вкъ не разлюблю.

Какъ песъ, пойду за нимъ повсюду слдомъ,

И онъ держись, — люби меня, да честно.

Не то покаяться не дамъ, убью.

БСЪ.

Кого полюбишь?

ГРУНЯ.

Кто въ любовь придетъ.

БСЪ.

Чмъ заслужить?

ГРУНЯ.

Великой службой, парень

Не службою великою, — любовью.

БСЪ.

Охъ, двица, и я такой же съ роду:

И сила есть, да негд разгуляться.

Въ нечистомъ дл много ли разгулу…

[Приходъ мамки прерываетъ рчь Бса].

ЯВЛЕНІЕ X.

Бсъ, Груня, мамка.

МАМКА, входя.

Боярыня идетъ. Уйди-ка, Груня.

ГРУНЯ.

Позадержать-то, видно, не сумла. [Идетъ].

БСЪ [Грун].

Прощай покуда, завтра доскажу.

ГРУНЯ [въ дверяхъ].

Ты ль, али самъ доскажетъ, — все едино!

Самъ, чай, покраше, полюбовнй скажетъ. [Ушла].

ЯВЛЕНІЕ XI.

Бсъ, мамка, потомъ боярыня.

МАМКА.

Тихонько шла, да стукнулися лбами.

Какъ услыхала, что прислалъ бояринъ,

Такъ лтомъ полетла.

БСЪ [про себя].

У, чертовка!

БОЯРЫНЯ [Входя].

Ты, что ль, изъ Слободы?

БСЪ.

Я самый.

БОЯРЫНЯ.

Такъ.—

Съ какою встью? съ доброй ли, съ лихою?

БСЪ.

Зачмъ съ лихою? не хожу безъ добрыхъ,

Царь на боярина сначала опалился,

Да посл отошелъ. Веллъ остаться

Дни три-четыре въ Слобод. Послать

Его на воеводство, чу, задумалъ.

БОЯРЫНЯ.

Ну, слава Господу! Что дальше скажешь?

БСЪ.

Боярину недужно, — такъ послалъ,

Чтобъ ты съ племянницей да съ старой мамкой

Къ нему похала, какъ всть придтъ,

Не медлючи ни часа. Только, молвилъ,

Чтобъ въ Слббоду не хали. Верстъ съ пять

Не дозжаючи, есть перекрестокъ,.

На перекрестк дворъ Еремкинъ, Зюзи,

Остановиться тамъ, — ужъ онъ укажетъ.

БОЯРЫНЯ.

Спасибо, молодецъ, — назвать не знаю.

БСЪ.

Я изъ дтей боярскихъ, — Лапа Руковъ.

БОЯРЫНЯ.

Спасибо, Лапушка. Сейчасъ подемъ.

Ты въ Слободу?

БСЪ.

Поспшнымъ дломъ.

БОЯРЫНЯ.

Ладно.—

Такъ ты скажи боярину: сейчасъ-молъ,

Не медлючи въ дороженьку сберемся.—

Охъ, Господи! Груняша-то неможетъ!

МАМКА.

Двичья хворь!— какъ вскочитъ, и здорова.

БОЯРЫНЯ.

Такъ мы сейчасъ. Такъ и скажи, голубчикъ.

Да само-т крпко занемогъ, аль такъ?

БСЪ.

Какая хворь! Отъ старости недуженъ.

БОЯРЫНЯ.

Я къ Грунюшк пойду. А ты бы, мамка,

Чмъ Богъ послалъ поугостила гостя.

БСЪ.

На слов ласковомъ спасибо. Только

Не время мн, Спшу. Прощай. [Уходитъ].

БОЯРЫНЯ.

Прощай.

[Уходя].

Охъ, Господи! Охъ, Мати Пресвятая!

[Уходитъ, мамка идетъ провожать Бса].

ЯВЛЕНІЕ XII.

Бсъ, быстро возвращается, мамка, не дошла еще до дверей.

БСЪ [погруженъ въ думы].

Пошелъ, — анъ потянуло, воротился.

МАМКА.

Что, куманекъ? запамятовалъ что?

БСЪ [также].

Дай, въ щелку погляжу. Аль нтъ, не надо.

Увижу, — не уйти отсюда вовсе.

А дла много, — обмануть всхъ надо.

Махну къ Еремк на-перво. [Идетъ].

МАМКА.

Куда ты?

БСЪ.

Прощай, кума, живй въ дорогу! слышишь?

[Быстро уходитъ].

ЯВЛЕНІЕ XIII.

МАМКА [кричитъ вслдъ].

Про шубу не забудь.— [Одна] Ушелъ! Вотъ мы

Да онъ никакъ совсмъ рехнулся!— Врно.—

Боярышня, должно быть, показалась,

Такъ съ радости.— Извстно: угодитъ!—

Ну, намъ же лучше!— Хлопотать пойти.

[Уходитъ въ Грунину комнату].

[Перемна].

СЦЕНА II.

Заднія сни въ слободскомъ дворц.

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Входитъ: царь, Малюта, кн. Вяземскій, опричники.

ЦАРЬ [съ мста.]

Подите вс сюда! Игуменъ-царь

Вамъ скажетъ поученье, братья. Горько

Мн обличать своихъ дтей въ разврат,

Да длать нечего, нельзя смолчать.

Князь Аанасій келарь! Ты, Малюта,

Параклисьярхъ обители царвой!

На то ль тружусь я съ вами неустанно,

Чтобъ братія гуляла по ночамъ?

Куда Басмановъ едька задвался?

Гд бродитъ съ Темрюковиченъ и братьей?

Заутреня прошла, прошла обдня,

Ихъ нтъ, какъ нтъ! Гд вражьи дти пьютъ?

Гд псы смердящіе гуляютъ съ ночи?—

[Помолчавъ].

Такое слово изречетъ игуменъ:

Отнын строго исполнять уставъ,

Молитвой отгонять лихія думы,

Постомъ, трудомъ смирять плотскія страсти.

Теперь оставьте одного меня

Подумать съ сокрушеньемъ о грхахъ,—

И вы размыслите. Безъ покаянья,

Безъ слезъ душевныхъ вра не вмнится,

Безъ добрыхъ длъ мертва она предъ Богомъ.

[Вс, опричь царя, уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ XV.

ЦАРЬ [одинъ].

О, Господи! и днемъ, и ночью дума,

Какъ обиходъ устроить монастырскій.

То ль дло тихое житье-бытье,

Келейное смиренное моленье!

По дому тишина: не слышно псенъ,

Лишь иміамъ молитвъ гор несется!

Ни бранныхъ словъ, ни хохота, ни драки,

За трапезой смиренная бесда

О Божіемъ закон православномъ,

Да тишь, да гладь, да Божья благодать!

Весь день въ трудахъ, до поздней ночи,

И по молитв — знаменья на лбу

Поклонами кровавыя набиты —

Отыдешь съ миромъ на тлесный отдыхъ.

О женской красот — ни-ни!— ни слова,

И сны небесные теб приснятся:

Все райскія деревья да цвты,

Да птицы псней славословятъ Бога!

[Входить Бсъ].

ЯВЛЕНІЕ XVI.

Царь Бсъ.

ЦАРЬ.

Ты, вражій сынъ, пошто къ царю пришелъ?

Бсовскимъ дломъ мыслишь сомущать?

БСЪ [бьетъ челомъ].

Царь-государь! прости меня, помилуй!

И радъ бы радостью, да силы нтъ!

ЦАРЬ.

О чемъ вщаешь, вражій сынъ? Не помнимъ:

Иные помыслы въ душ царвой,

Не о грх, о спасеньи.

БСЪ.

Намедни

Красавицей похвасталъ предъ тобою,

Анъ вышло-то не такъ. Пропала двка,

По всей Москв искалъ,— найти не могъ.

На богомолье, баютъ, снарядилась

Въ Кирилловъ монастырь…

ЦАРЬ.

Благое дло,

Во спасенье! Я за ночь передумалъ:

Не стану осквернять себя. Молиться

Да воздыхать игумену довлетъ.

Тогдашнія-то рчи позабудь:

Зовись не Бсомъ, а Разумнымъ, парень,

Покайся во грхахъ. Слухы царю

Не шутовствомъ бсовскимъ, а молитвой,

Да добрыми длами украшайся.

БСЪ

Царь-государь! позволь мн слово молвить:

Коль хочешь ты, чтобъ я служилъ теб

Не шутовствомъ бсовскимъ, а молитвой,

Такъ отпусти меня совсмъ, на волю.

Я въ монастырь пойду.

ЦАРЬ [съ усмшкой].

Въ какой такой?

Ужъ не въ Кирилловъ ли? за кралей слдомъ?

БСЪ [чтобъ скрыть смущеніе, бухъ въ ноги].

Ни, государь. Душа спасать пойду…

ЦАРЬ.

Куда пойдешь? Не я ли неустаннымъ

Трудомъ и бдньемъ неусыпнымъ

Преобразилъ дворецъ царвъ въ обитель,

Чтобъ самому очиститься отъ скверны

И ваши души темныя спасти?

БСЪ.

Я вдаю, великій государь…

ЦАРЬ.

Молчи. Спасаться мыслишь, вражій сынъ,

Того не вдая, что рабъ безпрекословно

Повиноваться долженъ господамъ,

Не только добрымъ,— слышишь?— и строптивымъ.

Спасайся здсь. Мн безъ тебя нельзя…

[За сценой шумъ].

Что тамъ за шумъ? Кто идетъ?

ЯВЛЕНІЕ XVII.

Царь, Бсъ, входятъ кн. Темрюковичъ, Басмановъ и человка три-четыре опричниковъ.

БАСМАНОВЪ [входя].

Царь-государь!

Мы съ князь Михайлою вернулись.

ЦАРЬ.

Рано!

Гд, вражьи дти, прогуляли ночь?

Гд до бла-свта шатались, черти?

Заутреню съ обдней прогуляли:

Глядите, не попасть бы на конюшню.

БАСМАНОВЪ.

Сказать боюсь, а промолчать нельзя.

Чай, вдаешь, кто посылалъ, за чмъ.

Все ты же, государь…

ЦАРЬ [хватаясь за голову].

Молчи, едюша.

Игуменъ виноватъ, отвтчикъ онъ же.

Эпитемью за это наложу

Самъ на себя. Я посылалъ, я гршенъ…

И самъ не вдаю, какъ блажь такая

Пришла мн въ голову! Да, слава Богу,

Пропала двка, не сыскалъ вражонокъ.

БАСМАНОВЪ.

Вражонокъ не нашелъ, да мы сыскали.

БСЪ.

Кого?

КН. ТЕМРЮКОВИЧЪ.

Она.

БАСМАНОВЪ.

Хоть не твою, вражонокъ,

А все жъ нашли…

КН. ТЕМРЮКОВИЧЪ.

Якши.

ЦАРЬ [не безъ любопытства].

Гд жъ вы сыскали?

БАСМАНОВЪ.

А сторожили мы, гд Бсъ сказалъ,

Ждемъ вечеръ — нту, ночь прошла,

Все нту же. Что, думаемъ, за притча?

А холодно да втеръ на двор.

Я князю и скажи…

КН. ТЕМРЮКОВИЧЪ.

Да, да, скажи

БАСМАНОВЪ.

Вотъ демъ, демъ, а не видно дома.

Что за анаема? Съ дороги сбились,

Аль лшій пошутилъ — кто знаетъ?— только

Не по дорог демъ. Мы свернули,

Прохали верстъ шесть,— глянь, перекрестокъ.

‘Да это вдь Еремкинъ’, говорю.

БСЪ.

Еремкинъ? Зюзи?

БАСМАНОВЪ.

Зюзинъ, а то чей же?

Захали маленько обогрться.

Сидимъ да пьемъ: князь и взгляни въ окошко.

КН. ТЕМРЮКОВИЧЪ.

Сама глядлъ.

БАСМАНОВЪ.

На задворк кибитку

Кому-то снаряжаютъ. Мы ни слова,

Да за кибиткой слдомъ и махни.

БСЪ.

А кто въ кибитк?

БАСМАНОВЪ.

А зима съ весною:

Боярышня да мамка…

БСЪ [совсмъ задыхаясь]..

Гд жъ он?

ЦАРЬ.

Что, дьяволъ, прозвалъ? Ведите, дтки,

Чай, захватили?

БАСМАНОВЪ.

Не безъ рукъ живемъ.

[Идетъ за Груней].

ЯВЛЕНІЕ XVIII.

Царь, Бсъ, кн. Текрюковичъ, опричники, потомъ Басмановъ вводитъ Груню.

ЦАРЬ [самъ съ собою].

Глядть ли? Имъ, взгляну однимъ глазкомъ,

И съ миромъ отпущу.

БСЪ [самъ въ собою].

Смолчать, аль нтъ?

Охъ, лучше промолчать. Авось бду

И пронесетъ.

[Басмановъ вводить Груню].

БСЪ [невольно бросаясь впередъ].

Постойте! Не она!

ЦАРЬ [удерживая его жезломъ].

Поудержите Бса.

[Того схватываютъ опричники].

БСЪ [шопотомъ].

Охъ, ты доля, доля!

ЦАРЬ.

Ну, двица, поди да покажись.

[Подымаетъ фату, глаза у него разгараются].

Пригожая! Въ царицы такъ не стыдно!

Какъ звать тебя?

ГРУНЯ.

Крестили Аграфеной.

ЦАРЬ.

А чьихъ?

ГРУНЯ.

Бояръ Зажитныхъ.

ЦАРЬ.

Ты красна:

Глядть-то сладко, а тебя голубить

Да цловать,— того миле будетъ.

По нраву ль красной Грозный царь пришелъ?

Аль на меня взглянуть не хочешь?

ГРУНЯ.

Охъ,

Ты поглядишь,— любить себя заставишь!

Хотла, нтъ ли: очи повелли,

Глядятъ любовно.

ЦАРЬ.

Стало, по рукамъ?

ГРУНЯ.

Пошто? Теб-то мы не въ диво. Баютъ,

Съ полсотни есть.

ЦАРЬ [лукаво].

Съ тобой полсотни ровно.

ГРУНЯ.

Со мной ли, безъ меня ли,— все одно.

А хочешь, чтобъ любила, такъ одну

Меня люби покуда.

ЦАРЬ.

Ты спесива,

Да я-то добръ. Ужъ такъ и быть, уважу

Для-ради красоты да рчи смлой.

Люби меня.

ГРУНЯ.

Ужъ я ль не полюблю?

Какъ присылалъ ко мн съ рчами Вса,—

За рчи за присыльныя твои,

Не видвши, не слышавши,— взлюбила,

А ужъ теперь!…

[За сценой возня].

ГОЛОСЪ МАМКИ.

Охъ, батюшки, пустите!

ЦАРЬ.

Кто тамъ кричитъ?

БАСМАНОВЪ.

А, видно, дура-мамка.

ЦАРЬ.

Веди сюда.

[Басмановъ пошелъ, царь Бсу].

Ты что же, вражій сынъ,

Про рчи не сказалъ царю ни слова?

Аль испужался, что сурово встртилъ?

[Бсъ, который, рванувшись отъ опричниковъ, слъ на полъ и, угрюмо насупившись, смотрлъ въ землю, только очами поводитъ на царя].

ЦАРЬ [ему же].

Ну, ну, не бойся! Хоть не ты досталъ,

Да ты провдалъ, и на томъ спасибо.—

Что жъ мамку не ведутъ?

ЯВЛЕНІЕ XIX.

Т же, Басмановъ и мамка.

БАСМАНОВЪ
[въ дверяхъ, подталкиваетъ мамку].

Иди живй!

МАМКА [торопливо вбгаетъ].

Охъ, Господи! Святители! Гд Груня?

[Увидя Бса, падаетъ ему въ ноги].

Охъ, куманекъ, хоть ты насъ защити!

БСЪ [все сидя, толкаетъ ее].

Пошла ты къ бсу!

ЦАРЬ [смясь].

Ай да, баба! лихо!

Минуючи царя, да Бсу въ ноги!

МАМКА
[ползетъ въ царю на колняхъ].

Охъ, батюшки! Царя-то не признала!

Помилуй, не казни. [Бьетъ челомъ].

ЦАРЬ.

За что казнить?

Пожалую тебя. Веди-ка Груню.

Я самъ васъ стану угощать. Для васъ

Припасена и горенка у насъ. [Опричникамъ].

А вы ступайте — отдыхайте! Гайда!

[Уходятъ: царь, мамка и Груня въ одну сторону, прочіе, кром Бса, въ другую].

ЯВЛЕНІЕ XX.

БСЪ,
[сидитъ нкоторое время молча и затмъ вскакиваетъ съ дикимъ воплемъ].

Повелъ! Своими ли очами видлъ?

Во сн ли, на яву ль?.. Охъ!.. И пошла!

Сама пошла!.. И рчи-то мои!..

Сердечныя-то рчи!.. Хоть топиться!..

Самъ виноватъ! Самъ сдьяволить хотлъ!

Что, баютъ ли по Слобод людишки:

‘Кто ближній у царя?’ — Угаръ Бсенокъ!—

Да нтъ же, нтъ, не дамъ, отворожу,

Моею будетъ… Охъ ты, дурень, дурень!

Соколъ ударилъ,— гд тутъ пустельг

Соваться? Эхъ!—

Кто соколъ-то? Нтъ, погоди еще,

Я дамъ теб Кирилловъ монастырь,

Ты и во сн еще того не видлъ,

Что наяву съ тобою сотворю!

Я обойду тебя лукавой рчью,

Тумана напущу такого въ очи,—

Не распознаешь ничего, да только

Не позабудешь, что за дьяволъ Бсъ!

[Опрометью бросается изъ сней].

ЗАНАВСЪ ПАДАЕТЪ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

СВЯТКИ ВЪ СЛОБОДСКОМЪ ДВОРЦ.

Небольшая и невысокая комнатка, зрителямъ видна крыша, покрытая снгомъ, за дворцомъ сосновый дворъ съ проской въ которой потомъ виденъ полный мсяцъ.— Сумерки.

ЯВЛЕНІЕ I.

ЦАРЬ [одинъ].

Подходитъ ночь, обозъ скрипитъ по снгу,

Прозжіе спшатъ пристать гд на ночь,

Да смотрятъ боязно по сторонамъ,

Лихого человка нтъ ли близко.

[Пройдясь во комнат, громко].

Свчей сюда! [Вносятъ]. Да кликните Груняшу.

[Одинъ, подойдя къ окну].

Вонъ изъ-за лсу темнаго ползетъ

Кровавый мсяцъ, встанетъ высоко,

Наполнить землю чуднымъ Божьимъ свтомъ,

Да не освтитъ душу человка!

Лихіе люди точатъ топоры,

Ножи вострятъ да кистени готовятъ,

Чтобъ изловчиться, коли будетъ дло.—

Чай, не одинъ заслъ въ лсу, въ овраг,

Чтобъ изо тьмы выглядывать на свтъ

Да чутко сторожить добычу.— Кто

Въ нужд, дтей изба полна, нтъ хлба,

А у иного сердце зачерствло,

Душа горитъ по крови человчьей.

[Ставня закрывается, входитъ Груня].

ЯВЛЕНІЕ II.

Царь, Груня.

ЦАРЬ [оглядываясь].

Ты, Груня?

ГРУНЯ.

Звалъ, такъ вотъ пришла. Спасибо,

Самъ вспомнилъ. А я думала: навки

Меня покинулъ, не видать недлю.

ЦАРЬ.

Покину ли тебя?

ГРУНЯ.

Кто знаетъ? Только

Чего гадать? Ты лучше приголубь.

ЦАРЬ [садясь].

Поди ко мн, я приласкаю.

ГРУНЯ [подходя].

Ладно. [Ластится].

Ты, врно, зельемъ опоилъ меня.

Сама не знаю,— только приласкаюсь,

Прижмусь къ теб, и такъ мн сладко станетъ,

Что вкъ бы такъ, прижавшися, пробыть.

ЦАРЬ.

Люби меня, меня никто не любитъ.

ГРУНЯ.

Что, государь, тоскуешь? Я люблю,

Одна люблю, да больше всхъ на свт.

ЦАРЬ.

Люби, люби,— за мной не пропадетъ.

Казню по-царски, жалую по-царски.

ГРУНЯ.

Ты думаешь, мн надо отъ тебя

Жемчужныхъ Ожерельевъ да запястьевъ?

Такъ нтъ, шалишь-мамонишь, государь!

И безъ тебя принаряжусь не худо.

ЦАРЬ.

Любя, тебя дарю.

ГРУНЯ [вставая].

Ты погоди.

Твое царво слово впереди.

Ты помнишь, какъ со мною повстрчался?

Ну, волей ли, неволей шла сюда,

Про это знаетъ грудь да подоплека,

Да Богъ на неб. Повстрчались мы.

Какъ подошелъ, да рчь повелъ, да глянулъ

Очами свтлыми мн прямо въ душу,

Такъ и связалъ меня и по рукамъ,

И по ногамъ, бери, твоя навки стала,

И полно!— Такъ-то.— Не взгляни любовно,

Узналъ бы ты тогда, что я за двка.

Казни, руби, живой бы не далась!

ЦАРЬ.

Ишь, ты какая! Знай: по этой рчи,

Тебя любить предъ Господомъ клянуся.

ГРУНЯ.

Ты не клянись, а слушайся меня.

Чего сидишь? Насдка, что ли? Полно!

Тряхни-ка стариной,— вдь нон святки,

Потшь меня, и я тебя потшу.

ЦАРЬ.

Эй, кто тамъ? Живо!

ЯВЛЕНІЕ III.

Царь, Груня, входить Бсъ.

БСЪ.

Я предъ тобой,

Что листъ передъ травой.

ЦАРЬ.

Смекай, что надо.

Да отвчай: вс въ цвтномъ плать ходимъ,

Ты въ смирное съ чего же нарядился?

БСЪ.

По новгородцамъ панихиду правилъ.

ЦАРЬ.

Аль пироговъ съ грибами не далъ?

БСЪ.

На спросъ отвтъ: ты, куманекъ, далъ ли?

[Глядя на Груню].

Что, двица, алъ не признала Бса?

Не знаючи узнала, а теперь

И поглядть однимъ глазкомъ не хочешь?

ГРУНЯ.

Какъ не признать! Здорово! Слушай, парень!

Разсыпься мелкимъ бсомъ, да достань,

Добудь чего намъ надо.

БСЪ.

Бсъ смекаетъ:

Наскучило сидть да цловаться,

Поразойтися хочешь, поплясать,

Потшить Благо царя.— Да только

Нтъ двиц безъ молодца потхи,

Не разгуляться!..

ЦАРЬ [перебивая его].

Полно врать. Ступай-ка,

Покличь, вражонокъ, нашихъ. Царь-де съ Груней

Пожаловать просили пировать,

Винца попить, медку хлебнуть, да псенъ

Подблюдныхъ поиграть. Сластей тащите,

Чего — самъ знаешь! Ну, вертись, вражонокъ.

БСЪ.

Мой первый скокъ — пять верстъ. Другого скока —

Не сыщешь. [Убгаетъ].

ЯВЛЕНІЕ IV.

Царь, Груня.

ГРУНЯ [идетъ на авансцену].

Ну, повеселимся нон.

ЦАРЬ [также].

Охъ, Грунюшка, теб въ угоду — пиръ

Веллъ созвать. Мн самому недужно.

Змя-тоска тишкомъ ползетъ подъ сердце.

И пиръ мн не въ веселье будетъ, чую.

ГРУНЯ.

Ты позабудь про лютую тоску,

Не думай про нее, и веселъ станешь.

ЦАРЬ [въ раздумьи].

Сказать легко, не думать только трудно.

ЯВЛЕНІЕ V.

Царь, Груня, входятъ: Бсъ, Малюта, Басмановъ, князь Вяземскій, кн. Темрюковичъ и другіе опричники, во время ихъ входа прислужники приносятъ вина и яства всякія, зажигаютъ свчи, длая все тихо и чинно.

БСЪ.

И мы пришли: на даровое падки.

ЦАРЬ [привтливо].

Здорово, молодцы. Садитесь, гости! [Садятся].

Братину дайте: выпью съ вами, дтки,

По-братски меду. [Подаютъ, онъ съ поклоновъ].

Ну, здоровы будьте.

ОПРИЧНИКИ [съ поклономъ].

Теб во здравье, государь великій! [Садятся].

ЦАРЬ [передавая братину].

Ну, Грунюшка, пригубь. Да поднеси

Лукьянычу, проси съ поклономъ, Груня.

МАЛЮТА.

Ты не съ поклономъ только,— съ поцлуемъ.

ГРУНЯ.

Тебя уважу. Милости прошу

За царское И за мое здоровье. [Цлуетъ его].

МАЛЮТА [выпивъ].

Ты и цлуешь, двка!

ГРУНЯ.

Хорошо?

МАЛЮТА.

Помолодлъ отъ поцлуя.

ЦАРЬ [доволенъ].

Вотъ-какъ!

Знай нашихъ! [Грун, подмигнувъ на князя Вяземскаго].

Князю поднеси еще

Да и садись со мной рядкомъ, голубка.

Другіе-то найдутъ дорогу сами. [Лукаво].

Князь Аанасій Вяземскій у насъ

Почетъ куды какъ любитъ: онъ изъ земскихъ!

ГРУНЯ [подходя въ князю].

Ну, милости Прошу. [Кланяется].

КН. ВЯЗЕМСКІЙ [беретъ медъ].

Ты съ поцлуемъ.

ГРУНЯ [насмшливо кланяясь].

Не погнвися, княже, только рыломъ

Не вышелъ ты со мною цловаться.

ЦАРЬ [смясь].

Что, брать Аоня?

БИСЪ.

Строги двки нон.

ГРУНЯ [садясь около царя)

Да такъ и есть, что строги нон вышли.

БСЪ.

Ухъ такъ-то строги: пальчика-мизинца

Поцловать милому не дадутъ.

ГРУНЯ.

Тебя боюсь: ты неравно откусишь.

ЦАРЬ [Бсу]

Не суйся, не узнавши броду. [Опричникамъ] Пейте,

Да не жалйте, прямо въ глотку лейте.

[Пиръ оживляется)

ЦАРЬ [<су]

Вражонокъ ‘Славу’ заведи.

БСЪ.

Нельзя.—

ЦАРЬ.

Ты это что? Какое слово молвилъ?

БСЪ.

Сказалъ: нельзя, еще скажу…

ЦАРЬ [грозно]

Вражонокъ!..

БСЪ.

Ты не гнвись, дай вымолвить словечко,

И самъ разсудишь, что никакъ нельзя.

ЦАРЬ.

Ну, говори.

БСЪ.

Послушай быль, не байку.—

Нельзя мн пть, затмъ, что пть-то нечмъ.

Что жавроленокъ по весн звенитъ,

Пвалъ я прежде, нон голосъ,

Что звонунывный колоколъ гудитъ.

Пожди: авось помретъ какой бояринъ,

Замсто вопельницъ пойду наймуся:

Ужъ и заплачу, такъ-то зарыдаю,

Да не съ чужого горя, съ своего!

ЦАРЬ.

Какое горе Бсу прилунилось?

БСЪ.

Такое горе,— что гора, свалилось!

Какъ этта доставалъ теб Груняшу,

Такъ, ходючись по каменной Москв,

Себ голубку-кралю запримтилъ.

Теб хотлось угодить, хотлось

И про себя не позабыть. Да знаешь:

Нельзя рабу двумъ господамъ работать!

Груняшу было упустилъ, а съ нею

Свою зазнобу загубилъ навки!

ЦАРЬ.

Аль померла?

БСЪ.

Не померла, жива:

Бояринъ нкакій ее исхитилъ.

ЦАРЬ.

А кто посмлъ изъ недруговъ моихъ

Мово слугу любимаго обидть?

БСЪ.

Боюсь сказать, и скажешь — не поможешь!

Тутъ силой не возьмешь,— возьмешь любовью.

Чу, двка вольной волею пошла:

Позарилась на славу да богатство.

ЦАРЬ.

Ну, плохо, Бсъ! Пиши пропало, парень!

БСЪ.

Пропало, нтъ ли, поглядимъ ужо.—

Вотъ я пойду, да двку очарую

Забавною, сердечной, тайной рчью,

А раньше ль, позже ль сотворю бду:

Разлучника треклятаго прикончу.

Силенъ, богатъ, слугъ — цлая орава,

Да я ужъ улучу часокъ-минуту,

Что будутъ слуги пьяны, аль въ разъзд:

Вотъ тутъ-то подкрадуся темной ночкой,

Да ножъ булатный наточу вострй…

ЦАРЬ.

Какъ смешь ты о замыслахъ кровавыхъ

Передъ царемъ-владыкой возглашать?

Тоска ль беретъ по лиловой по плах?

Про палача ль Томилу позабылъ?

БСЪ.

За что казнить? аль дло сотворилось?

Коли за слово показнить велишь,

Такъ вольныхъ пташекъ показни за псни!

Самъ вдаешь: — царя за очи лаютъ,

Боярину и пригрозить нельзя?

ЦАРЬ [съ усмшкой]

Ишь, Цицеронъ-философъ проявился!

Иныя псни запоешь на плах.

БСЪ.

Коли рукой достанешь,— запою,

Не то на вод заливаться стану.

ЦАРЬ.

Куда бжать отъ Грознаго задумалъ?

Куда сокроешься отъ орлихъ отъ очей?

На Волгу ли въ разбойнички пойдешь? [Подмигнувъ].

Аль на Литву, какъ нкій господинъ?

БСЪ.

А намалюю на стн коня,

Вскочу на бурку,— да и былъ таковъ! [Грун].

Что жъ, Юрьевна, словечка не промолвишь,

Не пожалешь горюна Угара?

ГРУНЯ.

Чего жалть: вдь двка-то не любитъ!

Самъ вдаешь: насильно милъ не будешь.

БСЪ.

Не любитъ, такъ полюбить.

ГРУНЯ.

Поглядимъ.

ЦАРЬ.

Охъ, Бсъ, ты Бсъ! люблю тебя, парнюга,

А чую, не сносить теб башки!

[Кн. Темрюковичъ, который все это время прилежно угощался, роняетъ на подъ братину.]

ЦАРЬ [внушительно].

Ты, шуринокъ, усплъ понализаться.

Ты пей, да не дури, не то — самъ знаешь!

БСЪ
[искоса и злобно взглядываетъ на Темрюковича, и точно что вспомнивъ, про себя].

Ты у меня сейчасъ, Черкасъ, запляшешь! [Громко]

Охъ, горю время и потх часъ.

Довольно плакаться: бситься стану. [Грун]

Что жъ, двица, попляшемъ, что ли?

ГРУНЯ.

Самъ

Попляшешь! коли есть охота.

БСЪ.

Ладно.

Свисти въ кулакъ: насильно милъ не будешь.

[Царю съ поклономъ]

Царь-государь, поволь медвдемъ Мишей

Тебя потшить.

ЦАРЬ.

Не потшно будетъ,

Такъ самъ отвдаешь медвжьей ласки.

БСЪ.

Ты и не видывалъ еще такихъ,

Какого покажу. Я самъ намедни

У земскаго парнюги научился.

ЦАРЬ.

Ступай, веди. [Бсъ уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ VI.

Т же, кром Бса.

ЦАРЬ [Малют].

Ты что жъ, Лукьянычъ, волкомъ

На всхъ глядишь, и слова не промолвишь.

МАЛЮТА.

Не тароватъ я на слова, наджа.

ЦАРЬ.

Зато на дло тароватъ, Лукьянычъ.

МАЛЮТА.

На царскихъ лиходевъ — врный песъ.

ЯВЛЕНІЕ VII.

Т же, Бсъ съ медвдемъ

БСЪ [вводитъ медвдя].

Пожалуй, государь-медвдь, поклонись Царю Блому, его слугамъ врныимъ, Лукьянычу въ особину поклонъ.

[Медвдь все исполняетъ, по мр приказанія, и затмъ рычитъ].

БСЪ.

Что зарычалъ? Груню Юрьевну завидлъ! Да не поцлуетъ, спесива живетъ. Не погнвись, государь-медвдь!

ГРУНЯ.

Гнвися, не гнвись,— не испужаешь.

БСЪ.

Пойдемъ-ка, Мишенька, челомъ ударимъ,

Не двицу-красавицу въ уста:

Подолъ поцловать, — и то за радость! [исполняетъ].

ЦАРЬ.

Ты что, какъ змій, ползешь? Аль мыслишь, дьяволъ,

Изъ рая нашего исхитить Евву?

БСЪ [быстро вскакивая)

А ну, Миша, потшь Царя Благо, его слугъ врныихъ. Какъ опричникъ по Москв идетъ-озирается, на Купецкіе товары зарится? [Медвдь показываетъ].

ЦАРЬ [смясь].

Что увидалъ, то наше? Такъ ли, Миша?

[Медвдь мотаетъ годовой].

ЦАРЬ.

Понятливый! мотаетъ головой!

БСЪ [подмигнувъ на кн. Темрюковича]

Умнй, чмъ князь Михайло!

КН. ТЕМРЮКОВИЧЪ [не дослышавъ].

Правда!

[Дико хохочетъ, вс смются].

БСЪ [продолжая].

А ну, государь-медвдь, еще шутку да новую.— Какъ купцы опричника завидли, изъ лавокъ повыбгли, по задворкамъ прячутся, со страху карячатся [Медвдь показываетъ, хохотъ]. Бгутъ кромшника бабы съ двками, старухи со внучатками. [Медвдь показываетъ, хохотъ].

ЦАРЬ [подмигнувъ Малют].

Не любятъ нашихъ!

МАЛЮТА.

Гд любить, наджа!

БСЪ [продолжая].

Пожалуй, Мишута, послднюю. Какъ князь Черкасскій, шуринъ царскій, чужихъ двокъ воруетъ, въ усъ не дуетъ?

[Медвдь показываетъ, хохотъ].

БСЪ.

Пожалуй, Мишенька, къ столу поближе,

Да поклонись Черкасскому пониже,

Винцомъ тебя попотчуетъ, [подводить].

КН. ТЕМРЮКОВИЧЪ [толкая ногой].

Пошла!

БСЪ.

Не баба, что кричишь: ‘пошла!’

БАСМАНОВЪ.

Потха!

[Общій хохотъ].

КН. ТЕМРЮКОВИЧЪ [дико вскакивая].

Мой всхъ убью!

ЦАРЬ [строго].

Михайло, не дури!

Не то въ холодную запру.

Кн. Темрюковичъ
[стоя, горячится постепенно до ярости].

Что жъ, бачка?

Сер-рдитъ! Онъ говорить, что русскій звръ,

Черкасскій лучше, твой урусъ яманъ,

А нашъ — якши! [Выхватываетъ кинжалъ].

ЦАРЬ [грозно].

Куда? ни съ мста, дьяволъ!

Кн. Темрюковичъ [садится].

Сижу… а я вс русскій батырь бью…

Противъ меня урусса нтъ… яманъ…

Убью сейчасъ… Черкасъ якши…

ЦАРЬ.

Ты такъ-то?

Свести его въ холодную проспаться,

На завтра кликнуть кличъ: найти бойца,

На кулакъ бойца, на ногу борца,

Найдется, Темрюковича побьетъ,

Его пожалую я платьемъ цвтнымъ.

[Кн. Темрюковича уводятъ].

БСЪ [ему вслдъ].

Ну, братъ-якши, ты завтра попляши! [Медвдю].

Пойдемъ, Мишута, за быкомъ черкасскимъ.

[Уводить медвдя].

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Царь, Груня, Малюта, кн. Вяземскій, Басмановъ внезапно и глубоко задумывается [онъ хохоталъ пуще всхъ], опричники.

ЦАРЬ.

Ты, Груня, отойди маленько. Слово

Лукьянычу скажу. [Она отходитъ]. Поди сюда, Малюта.

[Тотъ подходить].

ЦАРЬ [тихо].

А что Иванову жену не сыщутъ?

МАЛЮТА.

Нту,

Да не уйдетъ.

ЦАРЬ.

А что бродяга Петька?

МАЛЮТА.

Винится. Говоритъ, измна есть.

ЦАРЬ.

Такъ новгородцевъ показнить придется?

Изъ Новаго повывести измну?

МАЛЮТА.

Я спосылалъ гонцовъ — лихихъ ребятъ —

Измну надо выкрасть у Софіи.

Какъ привезутъ, казнить за дло будешь.

ЦАРЬ [громогласно].

За правду не казню. [По знаку царя Малюта отходитъ].

ЦАРЬ [Грун].

Садися!

ГРУНЯ [исполняя].

Сяду.

Съ милымъ дружкомъ рядкомъ присяду.

ЯВЛЕНІЕ IX.

Т же, Басмановъ внезапно встаетъ, встряхиваетъ кудрями и хочетъ идти, по его уход, съ другой стороны входить царевичъ.

ЦАРЬ [Басманову].

едя,

Куда пошелъ?

БАСМАНОВЪ.

А ворочусь сейчасъ.

[Уходитъ, входитъ царевичъ].

ЦАРЬ [увидя его, привтливо].

И ты пришелъ! Садись! попей, Ванюша!

[Длаетъ знакъ Грун].

ГРУНЯ [подноситъ медъ].

За царское здоровье съ поцлуемъ.

[Царевичъ пьетъ медъ и цлуетъ].

ЦАРЬ [ему].

У насъ была тутъ знатная потха.

Жаль, раньше не пришелъ. Попей медку-то

ЯВЛЕНІЕ X.

Т же, вбгаетъ Бсъ.

БСЪ [съ хохотомъ].

Ой-ой, потха! охъ, умру со смха!

ЦАРЬ.

Что тамъ?

БСЪ.

Брыкается черкасскій быкъ.

Унять нельзя?

ЦАРЬ.

И самъ ужъ унялся!

БСЪ.
[Зловщимъ тономъ].

Да это что!— потха небольшая,

Потха будетъ впереди — пожди.

Какая, не скажу: увидишь въ очью.

[Вс смолкаютъ отъ этой рчи, довольно долгое молчаніе].

ЯВЛЕНІЕ XI.

Т же, тихо входятъ Басмановъ.

БАСМАНОВЪ [входя].

Охъ, братцы, холодно. Медку бы выпить.

ЦАРЬ
[отечески и всю сцену до взрыва].

Ты гд бродилъ, едюша?

БАСМАНОВЪ.

Царь-наджа!

Я на крылечко вышелъ постоять,

На ночку поглядть, полюбоваться

На мсяцъ свтлый. Вышелъ и стою:

Морозъ Иванычъ разыгрался лихо,

Свтло-т мсяцъ ровно солнце ясенъ,

А тни черныя ложатся чернью,

Темнй осенней долгой ночи.

А ты стоишь?

ЦАРЬ.

Такъ.—

БАСМАНОВЪ.

Я, какъ приросъ, стою.

Глажу: — далече видно въ чисто поле,

А слышно за версту: гд песъ залаетъ,

Гд хрустнетъ снгъ, гд двки захохочутъ,

Да и затихнетъ, — тихо таково!

А мсяцъ ясный свтитъ, точно манитъ,

Зоветъ поразгуляться на простор.

ЦАРЬ.

А ты стоишь, едюша?

БАСМАНОВЪ.

Какъ приросъ.

Стою, гляжу, не шелохнуся даже.

Ознобъ какъ прохватилъ, тогда очнулся.—

[Ему холодно].

Охъ, братцы, холодно: медку бы выпить.

[Ему подаютъ, онъ пьетъ].

ЦАРЬ.

Что, отошелъ?

БАСМАНОВЪ.

Ухъ, разогрлся знатно:

Позволь мн слово молвить, царь-наджа.

ЦАРЬ.

Скажи, едюша.

БАСМАНОВЪ.

Ночка-то красна,

Сидть въ хоромахъ и гршно, и стыдно.

Теперь бы по снжочку, по морозцу,

На троичк маленько разгуляться,

Чтобы отъ топоту земля гудла,

Отъ посвисту широкая дрожала.

Промолви слово: дтки, гайда!

ВС.

Гайда!

ЦАРЬ.

Ну, ну, ступайте! Разгуляйтесь, дтки!

БАСМАНОВЪ.

А ты не съ нами?

ЦАРЬ.

Мн недужно нон.

БАСМАНОВЪ.

Эхъ, на морозц втеркомъ обветъ,

Вся хворь спадетъ, вся болсть пропадетъ,

Вдь это нмцу на мороз смерть,

А русскому дышать вольнй, просторнй!

ЦАРЬ.

Нтъ, дтки, не поду. Старъ вашъ батька.

Охота есть, да силу всю избылъ.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Пожалуй насъ, наджа-государь,

Намъ безъ тебя и пиро-т не въ веселье.

ЦАРЬ.

Сказалъ, а слово свято берегу. [Малют].

Лукьянычъ, позжай, пожалуй, съ ними.

Не очень чтобъ дурили, пригляди. [Сыну].

Ванюша! что сидишь совой? Встряхнися!

Смни отца, потшь-ка ребятежь.

ЦАРЕВИЧЪ [вскакивая].

Эй, живо! собирайся! Гайда!

ВС.

Гайда!

БАСМАНОВЪ.

Ты съ нами, Бсъ?

БСЪ.

На кочерг верхомъ!

Посмотримъ: кто кого обгонитъ? Нутко-съ!

ЦАРЬ [разгорвшись].

Послушайте, ребята молодые!

Прозябнете, пошарьте — нтъ ли близко

Гд селъ боярскихъ, лиходевъ нашихъ,

Петровича съ товарищи и прочихъ!

Увидите, со всхъ концовъ, разкомъ

Пустите краснаго поспшнымъ дломъ,

Чтобъ полымя до мсяца метнуло!

Ски-руби и люди и скоты:

Передушите всхъ, чтобъ капли духу

Не оставалось, ни живой собаки,

Ни птуха кричать на пепелищ.

Гой, за царя на лиходевъ! Гайда!

МАЛЮТА.

На лиходевъ царскихъ!

ВС.

Гайда! Гайда!

[Уходятъ царевичъ, опричники и Бсъ].

ЦАРЬ [прислужникамъ].

Возьмите свчи и ступайте вонъ!

[Т исполняютъ].

ЯВЛЕНІЕ XII.

Сцена освщается одной свчой, которая постепенно нагараетъ и тускнетъ.

Царь, Груня.

ЦАРЬ.

Я вдь нарокомъ имъ сказалъ: ‘недуженъ’,—

Не хочется съ тобою разставаться.

ГРУНЯ.

Спасибо, государь.

ЦАРЬ.

Ну, поцлуй же,

Какъ кипяткомъ ожги меня губами,

По тлу дрожь пусти.

ГРУНЯ [цлуя].

Что, ладно ль этакъ?

ЦАРЬ.

Такъ ладно, что вдругорядь захотлось,

Постой, пускай удутъ. Мы съ тобою

Прохладную бесду поведемъ,

Вдвоемъ-то вечеркомъ куда какъ сладко!

Любилъ бы вкъ тебя!

ГРУНЯ.

Да вдь не будешь!—

Послушай, соколъ ясный, коль разлюбишь,

Ты прямо мн скажи: ‘ступай-молъ, двка,

Обрыдло мн лицо твое двичье,

И рчи-де забавныя постыли,

И очи ясныя твои не грютъ,

Коса-краса мочалой истрепалась!’

Вели тогда за новыя вороты,

Меня, рабу твою, на чисто поле

Чтобъ вывели, на вольное раздолье,

На вс четыре втра разгуляться.—

А въ т-поры сама я сдогадаюсь,

Идти ли двк въ монастырь честнй,

Аль въ рчк съ горя красной утопиться.

[Помолчавъ].

Гляди же, помни, государь. Не то

И ей, злодйк, плохо будетъ, и

Теб, царю, не миновать бды!

ЦАРЬ.

Ну, полно, Груня! Что пустое мелешь?

Не разлюбилъ еще. Да и не скоро

Тебя, голубку, разлюблю. [Прислушивается]. Постой,

Похали, кажись. [За сценой топотъ, хохотъ и т. п.].

Ишь, топъ да гикъ, да визгъ,

Да ржанье конское, да звонкій хохотъ,

Да молодецкій посвистъ удалой!

[За сценой свистъ, поздъ трогается].

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Царь, Груня, потомъ Бсъ.

ЦАРЬ [прислушиваясь].

Затихло все.

БСЪ [за сценой, внятно].

Передъ грозой великой.

ЦАРЬ.

Кто говоритъ? Ты слышала?

БСЪ [являясь].

Все я же.

ЦАРЬ.

Ты, вражій сынъ, пошто остался дома?

БСЪ.

А вышелъ на морозъ, взглянулъ на небо,

Свтло-ть мсяцъ и мигни глазомъ:

‘Не зди, кумъ, вьюга съ метелью близко’.

ЦАРЬ.

Давно ль ты съ яснымъ покумился, песъ?

БСЪ.

А какъ же! У его молодшей дочки

Я зимусь у Стожарихи крестилъ,

И крестница моя — куда красна!

Горитъ на неб голубой звздою.

Красно горитъ, а очи у Грунлши

Того яснй, того любовнй свтятъ.

ЦАРЬ.

А наши покатили?

БСЪ.

Слдъ простылъ.

ЦАРЬ.

Метелица-то скоро замететъ?

БСЪ.

Постой. Дай, ВЪ щелку погляжу. [Смотритъ]. Эге!

У, замела! А кумо-т блый вовсе.

Ну, словно окатили молокомъ. [Втеръ гудитъ].

Ахти, бда! Охъ, лихо Бсу! У!

ЦАРЬ.

Чего, вражонокъ, струсилъ?

БСЪ.

Государь,

Прислушай-ка, какъ втеро-т гудитъ.

[Втеръ свиститъ и шумитъ].

Ишь, вонъ свистятъ, — то втерочки-внучки,

Не страшны дтки: заморозятъ носъ,

Подъ шубу теплую порой забьются

Да вперегонку по спин давай,

Аль въ чехарду затютъ, али щелкать

По мерзлымъ по ушамъ учнутъ, щенята.

[Втеръ гудитъ].

Вотъ старый ддъ, тотъ страшный дьяволъ:

Сидитъ-гудитъ всю ночь одно и то же.

[Втеръ гудитъ сильне].

Отстань, проклятый, помню безъ тебя!

ЦАРЬ.

Ты съ кмъ тамъ говоришь?

БСЪ.

Со старымъ втромъ.

Сидитъ-дудитъ всю ночь одно и то же:

‘Ты помни, Бсъ, не позабудь, вражонокъ!’

ЦАРЬ.

Знобишь меня своею рчью, Бсъ.

И жутко-то, и сладко слушать!

[Метель сильне].

БСЪ.

Эва!

Какъ замела метелица! Земля

Широкая вся стономъ стонетъ.

ЦАРЬ.

Жутко

Мн, Бсъ.

БСЪ.

А хочешь, государь, послушать,

О чемъ вьюга съ метелью говорятъ?

ЦАРЬ.

А ты смекнулъ?

БСЪ.

Мудреное ли дло!

[Грун].

Ты, двица, повыдь: — такія рчи,

Что трясцей затрясетъ тебя. Глядя,

Ты Грознаго не разлюби со страху.

ГРУНЯ.

Не разлюблю, не бось. [Царю]. Пойти, аль нтъ?

ЦАРЬ.

Теб не боязно?

ГРУНЯ [съ любовнымъ упрекомъ].

Съ тобой-то страшно?

ЦАРЬ.

Не страшно, оставайся.— Буду знать,

Что христіанская душа въ палат,

А на него плоха наджа, — онъ

Крещеный, али нтъ, — кто знаетъ?

[Метель сильне].

БСЪ.

Слушай!

Сейчасъ начнутъ. Чу, подлетли близко.

Ау, вьюга!— Угу, метель!

Мети, метель,

Сугробами!—

Вали, вьюга,

Великими!

Грознй грозы

Ильинскія!

Грознй царя

Васильича!

[Втеръ гудитъ].

Да не мшай же, старый, помню.

ЦАРЬ.

Что ты?

БСЪ.

А старый ддъ дудитъ, мшаетъ. [Метель шумитъ]. Слушай!

Бжитъ гонецъ

Молоденькій!

Спшитъ-летить

Да къ старому!

Онъ держитъ путь

Изъ Новаго,

Торитъ въ Литву

Дороженьку.

ЦАРЬ [съ замираніемъ].

Изъ Новагорода Литву?

БСЪ.

Ты слушай! [Порывъ метели].

Ха-ха, вьюга! Гу-гу, метель!

Крути-вали,

Заметывай!

Не знать слда

Конинаго!

Бги, гонецъ,

Отъ Грознаго:

Метель съ вьюгой

Помощнички.

[Втеръ гудитъ].

ЦАРЬ.

Что замолчалъ?

БСЪ [мрачно].

А дальше, — страшно молвить.

Не страшно молвить — старый ддъ покою

Мн не даетъ. Дудитъ, чтобъ помнилъ!

ЦАРЬ [измнившихся голосомъ.]

Ты, Груня, гд? Теб не страшно?

ГРУНЯ.

Нту.

А дремлется, да сладко таково,

Какъ ровно матушка баюкаетъ меня.

ЦАРЬ.

Садись-ка ты поближе. Такъ-вотъ. [Метель ближе].

БСЪ.

Слушай!

ЦАРЬ.

Прилягъ-ка, Груня, на плечо ко мн.

[Втеръ снова гудитъ].

БСЪ.

Ну, слушай же. Манитъ меня старикъ.

И волей ли неволей надо будетъ.

[Новый порывъ метели].

БСЪ [леденящимъ голосомъ].

Го-го, вьюга! Лю-лю, метель!

Спасемъ гонца

Отъ Грознаго!

Грознъ Иванъ

Васильевичъ!

Грознй вьюги

Съ метелицей:

Знобитъ людей

Безъ холода,

Сушитъ-крушитъ

Опричниной.

[Метель стихаетъ].

Что замолчали? Не слыхать, пошибче!

Гуди, ломай, чтобъ слышно было! [Метель крушить и ломитъ]. Ладно.

Безлюдитъ Русь

Ивашка-царь.

Бгутъ толпой

Къ Литовскому,

Летятъ стрлой

Къ Турецкому.

Хлба-овсы

Потоптаны,

Въ крови поля

Потоплены,

Вьюг лихой

Съ метелицей,—

Сушить-крушить

Намъ некого!

[Втеръ гудитъ].

Отстань же, говорятъ. Пожди. Сейчасъ!

[Весь подъ вліяніемъ вьюги, почти въ безпамятств]

Бда вьюг

Съ метелицей!

Отколь возьмись

Помощничекъ.

Сидятъ вдвоемъ

Царь съ двицей,

Въ разгон вс

Опричники.

[Скрытно и быстро вынимаетъ ножъ]

У насъ ли ножъ

Наточенный,

У насъ рука

Могучая.

Онъ вынетъ ножъ,

Подкрадется,

Взмахнетъ рукой…

[Только хочетъ броситься на Грознаго, какъ ставня срывается съ громомъ и трескомъ и бьетъ объ оконницу, свча гаснетъ, Бсъ роняетъ ножъ и убгаетъ].

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Царь и Груня.— Тьма глубокая, метелъ тише и ровне.

ЦАРЬ [едва слышно].

О, Господи! нсть силы слово молвить.

[Хочетъ закричать, но голосъ обрывается].

Кто здсь? Живъ человкъ, откликнись!— А?—

Ты, Груня, здсь?

[Шопотомъ].

ГРУНЯ.

Съ тобою, государь!

Сижу бокъ-о-бокъ.

ЦАРЬ.

Гд же ты? Прижмися,

Не вижу ничего. Прижмися крпче.

Да не зови меня царемъ-Иваномъ,

Зови Ванюшей да дружкомъ сердечнымъ.

ГРУНЯ [ластясь].

Ванюша! Ваня! Голубокъ мой блый!

ЦАРЬ.

Вотъ такъ. Сиди, не шелохнися, Груня!

[Втеръ гудитъ].

ЗАНАВЪСЪ ПАДАЕТЪ.

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

Заднія сни въ Слободскомъ дворц.

ЯВЛЕНІЕ I.

Басмановъ и кн. Вяземскій, разговариваютъ между собою, опричники, Бсъ, входить задумчивый.

БАСМАНОВЪ [Бсу].

Ты гд у чорта пропадалъ, вражонокъ?

Какъ поборолъ русакъ черкаса-князя

И не видалъ.

БСЪ.

Не до черкаса было.

БАСМАНОВЪ.

А ловко, Бсъ! Два родныхъ брата вышло,

Калашнички, два братца, два Андрея,

Со старшимъ братомъ на-перво схватились,

Боролися долгонько, — расходились,

Между собою низко поклонились,

Никто не поборолъ.

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

А меньшій ловокъ.

БАСМАНОВЪ.

Разсказывать, Угаръ?

БСЪ.

Мели, пожалуй.

БАСМАНОВЪ.

Экой!

Вдь ты жъ вечоръ черкаса раздразнилъ,

А нон слушать не охота!

БСЪ [такъ же неохотно, но ласкове].

Ну,

Разсказывай, едюша. Кто кого?

БАСМАНОВЪ [съ азартомъ].

Прислушай:

Схватились съ мныпимъ братомъ, — тотъ его

Беретъ за лвый воротокъ, черкаса,

На правый на носокъ, чу, подымаетъ,

Приподнялъ высоко-высоко, страсть!

Да какъ ударитъ о сырую землю,

Повылупилъ изъ цвтнаго изъ платья,

Пустилъ гулять въ чемъ мать родила князя!

Заохалъ Темрюковичъ, застоналъ,

Да подъ крылецъ отъ сраму заползалъ. [Смются].

[Бсу].

Ты что же не смешься?

БСЪ.

Не до смха.

БАСМАНОВЪ.

Чудной ты, Бсъ! То скачешь цлый день,

То дурь напустишь, слова не промолвишь,

Бсовское задумалъ, видно, дло.

БСЪ [страшно].

Молчи! Не то, не сдобровать теб,

Оборочу козломъ, аль срымъ волкомъ.

БАСМАНОВЪ [отходя].

Ишь, чортъ какой!

ЯВЛЕНІЕ II.

Т же, царь, Малюта.

ЦАРЬ.

Хвалю меньшого брата.

Пожаловать его, по слову, платьемъ.

[Увидя Бса].

Ты, дьяволъ, здсь? Гд пропадалъ всю ночь?

Поди-ка, на ушко шепну за тайну.

[Отводитъ его въ сторону].

Вчерашнее ты помнишь, вражій сынъ?

БСЪ.

Что помнить-то? Не я,— нетель съ вьюгою

Мн рчи въ уши надували.

ЦАРЬ.

Ой ли?

Я за ночь позабылъ. Тебя увидлъ,

И стукнуло въ башку. Лихъ, словъ не помню.

А страшныя слова! [Подумавъ] Какой-такой

Помощничекъ сыскался у метели?

Тутъ стукнуло, — не досказалъ, вражонокъ.

БСЪ.

Какъ стукнуло, я крпко испужался,

Со страху не дослышалъ, царь-наджа.

Бояринъ нкакій, — какой не знаю.

ЦАРЬ [сосредоточенно].

А мн помощничка иного надо,

Чтобъ къ завтрему мн зелья раздобылъ,—

Такого зелья, — сотни чтобъ не счесть,

Скрутило человка.— Понялъ, дьяволъ?

БСЪ.

Не знаю, гд добыть такого зелья.

ЦАРЬ.

Ты оборудуй это дло. Слышишь?

Пожалую: за мной не пропадетъ.

Ну, дьяволъ, шевели башкой.

БСЪ [подумавъ еще, встрепенувшись].

Инъ, ладно!

Добуду зелья. Только ты по-царски

Меня пожалуй.

ЦАРЬ.

Ладно.

БСЪ [съ внутреннихъ волненіемъ].

Слушай, кумъ.

Чего душа похочетъ, тмъ пожалуй.

Конемъ ли, двкой, недругомъ, аль платьемъ.

ЦАРЬ.

Всего довольно. Жалую, чмъ хочешь.

[Подмигнувъ].

Ты только укажи, какой бояринъ,

А мы зазнобу выручимъ, не бось.

БСЪ.

Спасибо, государь.— Я раздобуду.

[Отходитъ и зорко слдитъ за слдующимъ разговоромъ].

ЦАРЬ [оборачиваясь къ опричникамъ]

Вы что же, дтки, мн не похвалились

Вчерашнею добычей? Вы, ребята,

Кажись, не промахнетесь: очи зорки,

А руки цпки.

БАСМАНОВЪ.

Государь-наджа!

Довольно всякаго добра добыли,

Да двица-краса всего дороже,

Пригожая, по нраву ли придетъ:

Молчальницей-смиренницей слыветъ.

ЦАРЬ.

Смиренницъ не люблю, молчальницъ тоже,

А погляжу на всякій случай. Гайда!

[Вс, опричь Бса, уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ III.

БСЪ [одинъ].

Ау, метель! Лю-лю, вражонокъ! Лихо!

Скачи-пляши, желзо горячо!

Шептать пойду, погоду нашепчу,

Молчальница-смиренница поможетъ.

Расколькиу Груняшино сердечко,

На Грознаго глядть не станетъ двка!

Пойду я къ ней, да пошептомъ любовнымъ,

Да рчью быстрою пройму насквозь!

Стоитъ-молчитъ, любуется Угаромъ,

Да милымъ полюбовничкомъ зоветъ.

А не удастся: мамка есть въ запас,

Какъ дядюшку сказнили, ей шепну.

[Посл молчанія].

Гой вы, друзья, метелица съ вьюгою!

Хотлъ я вамъ помочь, да оплошалъ.

Оплошности въ вину не ставьте Бсу,

А врно службу сослужите мн!

На быстрыхъ крыльяхъ унесите Груню,

Чтобъ коршуну Ивану невдомекъ,

Гд соколъ со лебедушкой ширяютъ!

Чтобъ ночь-полночь глядла не видала,

Чтобъ тишь сторожская не дослыхала!

[Уходитъ].

[Перемна].

СЦЕНА ВТОРАЯ.

Грунина горенка. Сумерки падаютъ.

ЯВЛЕНІЕ IV.

Входятъ Груня и Бсъ.

ГРУНЯ.

Зачмъ пришелъ?

БСЪ.

Къ теб, за тайнымъ дломъ.

ГРУНЯ.

Ну, сказывай.

БСЪ.

Всю правду говорить?

ГРУНЯ.

Пришелъ, такъ говори, не испугаюсь.

БСЪ.

Сказать скажу, а тамъ твоя ужъ воля,

Казнить, аль миловать меня похочешь.

Я захватилъ и ножъ про всякій случай…

ГРУНЯ.

Да по дорог обронилъ нарокомъ?

БСЪ [хватаясь за поясъ].

Какъ обронилъ?

ГРУНЯ.

Найдется у меня

И свой, своимъ сказню, коль надо будетъ.

БСЪ.

Ты помнишь ли вчерашнее, Груняша?

ГРУНЯ.

Что помнить-то? Какъ зміемъ, дьяволъ, ползъ?

Аль какъ нашептывалъ лихія рчи?

Аль то, какъ ножикъ обронилъ, проклятый?

А ты забылъ?

БСЪ.

Я самъ себя не помнилъ…

А ты дремала?..

ГРУНЯ.

Въ полдремы дремала:

Мн не спалось, да видлося много.

БСЪ.

А видла, такъ, стадо, домекнулась?

ГРУНЯ.

Ты шутки-то шути, да не со мной,

Я и сама на выдумки горазда.

БСЪ.

Горазда, нтъ ли, а скажу всю правду.

Невмоготу мн, молодцу, таиться.

Хоть и сказнишь, да про любовь узнаешь,

Что я за молодецъ — не позабудешь.

Ночесь, какъ выбжалъ, и самъ не помню,

А въ голов шумитъ руда шальная,

Да въ уши мн наигрываетъ псню:

‘Пропасть навкъ, да Груню раздобыть,

На малый на часокъ себя потшить!’

ГРУНЯ.

Ты бсъ, хоть побожиться, самый дьяволъ,

Промолвишь слово, кровь заговоритъ.

БСЪ.

Бродилъ всю ночь, всю напролетъ продумалъ,

Всю долгу ночку до свточку, Груня.

И положилъ: пойду, во всемъ покаюсь.

[Помолчавъ].

Я какъ увидлъ, полюбилъ тебя,

Какъ въ щелку подглядлъ я ясны очи,

Змю-косу, всю двичью красу.

Съ бсовскимъ помысломъ пошелъ, за шубу,

За платье цвтное уговорилась

Продать тебя твоя чертовка мамка.

А я хотлъ продать тебя Ивану,

Чтобъ володть царемъ до вка Бсу.—

Судьба удумала иное, Груня:

Бредшь въ лсу осенней темной ночью,

На сердц злоба, въ голов туманъ,—

Взойдетъ свтлъ-красавчикъ мсяцъ,

Да звздочка небесная проглянетъ:

Засмотришься на звзды голубыя,

Забудешь темныя дла и думы,

И радостно и тихо таково! [Молчаніе].

ГРУНЯ.

Охъ, молодецъ, твои такія рчи,

Не мн ихъ слушать, не Груняшк-двк.

Не сомущай меня.

БСЪ.

Эхъ, Груня, Груня!

Что ждать-сидть, да толковать, да думать?

Коль рчи къ сердцу, по сердцу думы.

Не все свтло-т мсяцъ ночью свтитъ,

Потьма густая ходитъ по земл,

Мы темной ночной выйдемъ въ чисто поле,

Туманы непроглядные закроютъ,

Порошею слдочки замететъ!

А царь Иванъ, и радъ бы, не догонитъ,

Не домекнтся, по какой дорог

Повезъ Угаръ свою лебедку Груню.—

А по зим весна-красна проглянетъ,

Поразольется Волга-мать широко,

Охъ, широко: есть мсто разгуляться!

По ней въ погодку лодка зачернетъ,

На лодочк что парусъ заблетъ,

Атаманомъ сидитъ Угаръ Бсенокъ,

А Груня-двица затянетъ псню,

А молодцы-работнички подхватятъ.

ГРУНЯ [подъ обаяніемъ рчи, шопотомъ].

А царь Иванъ?

БСЪ.

На Новгородъ пойдетъ,

Сказнитъ мужей новогородцевъ люто,

Свою тоску въ крови людской потопитъ.

ГРУНИ [посл молчанія, собравшись съ силой].

Не во время свое ты слово молвилъ.

Тогда бы молвить,— а теперь не время.

БСЪ.

Я ль виноватъ, аль ты тому причина,

Что раньше рчи не. промолвилъ Бсъ?

Заговорилъ, какъ свидлся съ тобою.

ГРУНЯ.

Чьи рчи говорилъ,— не догадалась.

Ты говорилъ свои, Угаръ,— а я

За слово царское т рчи понимала.

Теперь прощай. Не погнвись на Груню,

Не промняетъ Грознаго на Бса.

БСЪ.

Не промняешь — увезу силомъ.

ГРУНЯ.

Не захочу, и съ мста не сойду.

БСЪ.

Коль такъ, сказни меня своей рукою,

Своимъ ножомъ.— За то, что полюбилъ,

Сказни меня.— Все легче Бсу будетъ.

ГРУНЯ.

Ступай-пошелъ! Не то покличу мамку.

БСЪ.

Хоть Грознаго покличь,— не испугаюсь.

Кричи-покличь, да не придетъ милой,

Смиренница-молчальница нашлася:

Ты не угодна стала.

ГРУНЯ.

Охъ, не ври!

Не смогъ любовью, хитростью бсовской

Задумалъ сомутить. Такъ знай же, дьяволъ:

Кто на царя напраслину возводитъ,

Не полюблю того.

БСЪ.

Пойдемъ со мной.

Рчамъ не вришь, такъ увидишь въочью,

Какъ милую цлуетъ-обнимаетъ,

Да не тебя.

ГРУНЯ [съ движеніемъ].

Пойдемъ. Покажешь, нтъ ли.

БСЪ [удерживаетъ ее за руку].

А какъ увидишь, такъ неужто станешь

Обманщика любить?

ГРУНЯ.

Его не стану,

Да и тебя, не бось, не полюблю.

Ты думаешь: легко увидть двк,

Какъ полюбовникъ къ сердцу прижимаетъ

Другую? Думаешь: она посмотритъ

Любовно на того, кто доносилъ,

Кто сердце изломалъ?— Пойдемъ, посмотримъ!

[Уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ V.

Чрезъ нкоторое время по ихъ уход, на цыпочкахъ и озираючись выходитъ изъ своей каморки МаМка.

Ай, куманекъ!— Спасибо за работу!

Ну, вотъ поди и говори, что грхъ

Подслушивать чужія рчи. Какъ же!—

Не проверти я дырки,— не слыхала бъ,

А не услышь,— бды бы натворилъ.—

Пойду, челомъ ударю государю.

Самъ шубу общалъ, да обманулъ,

Да самъ меня же обозвалъ чертовкой!

Пожди, я удружу теб, треклятый!

[Уходитъ].

[Перемна].

СЦЕНА ТРЕТЬЯ.

Столовая изба въ слободскомъ дворц. Свчи горятъ.

ЯВЛЕНІЕ VI.

Входятъ Бсъ и Груня, потомъ проходятъ царь и опричники.

БСЪ.

Вотъ здсь постой, за мсто схоронися.

Какъ царь пройдетъ,— я выспрошу его.

ГРУНЯ.

Вотъ то-то, дьяволъ! показать хотлъ,

Да не сумлъ!

БСЪ.

Пожди… идетъ… услышишь.

[Царь съ опричниками проходитъ черезъ сцену изъ середнихъ дверей въ боковыя].

БСЪ [останавливая его у самыхъ боковыхъ дверей].

Что, государь, по нраву ли пришла?

ЦАРЬ.

Смиренница-молчальница пригожа.

Не говорите Грун: задурить

Двчонка.

[Уходитъ съ опричниками].

БСЪ [Грун].

Слышала?

ГРУНЯ.

Слыхала…

[Движеніе].

БСЪ.

Куда ты?

ГРУНЯ.

А пойду, скажу ему.

БСЪ [удерживая ее].

Ну, нтъ, шалишь, я не пущу, Груняша,

До завтра погоди!— Молю усердно.—

Сегодня онъ отговорится, Груня.

А завтра…

ГРУНЯ.

Ладно, погожу до завтра.

ЦАРЬ
[за сценой, ровно комнаты черезъ дв говоритъ, въ голос слышна тревога].

Гд ножъ нашли? Покажь, какой, едюша!

ГРУНЯ [порываясь].

Идетъ… не утерплю, скажу.

БСЪ [охвативъ ее].

Шалишь!

Не допущу. Себ ли, аль другому,

Спасу тебя до завтраго, Груняша!

[Силой утаскиваетъ ее].

ЯВЛЕНІЕ VII.

Царь входить, въ тревог, слдомъ Басмановъ.

ЦАРЬ [входя и озираясь].

Тутъ былъ сейчасъ, куда двался, дьяволъ?

Позвать его,— нтъ, погоди, не надо!

Покажъ еще. [Разсматривая ножъ]. Его, его и есть!

И подаренья моего!— Нну, дьяволъ!

На именины подарилъ, а онъ

Задумалъ тмъ подарочкомъ подрзать.

Не даромъ сердце чуяло. Не даромъ

Сказалося, чтобъ зелья раздобылъ.

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Т же, въ продолженіе рчи царя входить мамка и при конц бухается сзади его въ ноги.

МАМКА.

Царь-государь!

ЦАРЬ.

Чего теб, чертовка?

Перепужала… сердце не на мст.

МАМКА.

Челомъ бью, государь великій.

ЦАРЬ.

Ну?

МАМКА [встаетъ и, подходя къ царю, потише].

Я у себя въ каморк, чу, сидла,

Вдругъ слышу рчи: Груня говоритъ.

Кто-молъ пришелъ? Войти никакъ не смю:

Не государь ли, думаю, зашелъ?

ЦАРЬ.

Ты присказку оставь, начни про дло.

МАМКА.

А рчь-то про любовь у нихъ идетъ.

Я въ щелку глянь-поглянь, гляжу…

ЦАРЬ.

Не Бсъ ли?

МАМКА.

Онъ самый, государь. Меня ругаетъ:

Чертовка-мамка де со мной уговорилась…

ЦАРЬ [нетерпливо].

Ты сказывай про рчи.

МАМКА [струсила].

Не казни,

Помилуй, государь. Я что слыхала,

Про то и доложу теб.

ЦАРЬ.

Гляди:

Велю едюш погонять въ загривокъ.

МАМКА [торопливо].

Чу, Груню уговаривалъ, чтобъ ночью

Бжать отсель. ‘Люблю-де’, говоритъ.

ЦАРЬ.

А Груня что?

МАМКА.

Руками и ногами!

Такъ началъ наговаривать: ‘милой-де

Молчальницу-смиренницу завелъ’.

ЦАРЬ [оживленно].

И поддалась?

МАМКА.

Ну, нту, государь.

Твердитъ одно: ‘не разлюблю’. Повелъ

Молчальницу Груняш показать.

ЦАРЬ [задыхаясь].

И показалъ?

МАМКА.

Не вдаю, не знаю.

А что сказала правду, побожусь.

Ты, государь, не мысли я за шубу,

Для-ради правды разсказала все.

ЦАРЬ.

Какая шуба?

МАМКА.

Общалъ проклятый:

‘Какъ Груню предоставишь, будетъ шуба’.

Да не далъ, обманулъ.

ЦАРЬ.

Пошла ты къ чорту!

Такое дло,— а она про шубу!

МАМКА.

Помилуй, государь. Прости за слово,

А только холодно.

ЦАРЬ.

Ишь ты, чертовка!

Велю сегодня шубу дать. Пошла!

МАМКА [въ ноги].

Даи сапожокъ поцловать, кормилецъ.

ЦАРЬ.

Пошла же, говорятъ!

МАМКА [поцловала-таки].

Пойду, пойду! [Уходитъ].

ЯВЛЕНІЕ IX.

Царь, Басмановъ, потомъ Малюта.

ЦАРЬ.

Ты слышалъ, едя? Вонъ куда пошло!

Хитеръ ты, Бсъ, да царе-т похитре!

Я покажу.— А Груня молодецъ.

Не поддалась вражонку,— чудо-двка!

Молчальницу свою бери себ,

Аль подари кому. А мн не треба.

[Входитъ Малюта].

МАЛЮТА.

Царь-государь!

ЦАРЬ.

Чего теб, Лукьянычъ?

МАЛЮТА.

Иванова жена пришла: винится.

ЦАРЬ.

Веди сюда. Да братью кличь, Лукьянычъ.

[Стараясь освободиться отъ волнующихъ его мыслей, велегласно].

Суда потайно не творю. Господь

Не повеллъ. Въ Евангельи Святомъ

О страшномъ о суд Господнемъ слово:

‘Дянья вс объявятся людскія,

И помышленья наши обнажатся

Предъ всми!’ [Малюта уходитъ].

ЯВЛЕНІЕ X.

Царь, Басмановъ.

ЦАРЬ [входя за мсто].

Ты гляди, едюша,

Чтобъ въ избу Бсъ тишкомъ какъ не заползъ,

Да сзади не хватилъ ножомъ, проклятый.

БАСМАНОВЪ.

Не бойся, не допустимъ, государь.

Ты повели — о Бс мы промыслимъ.

ЦАРЬ.

Самъ совершу на завтра судъ, едюша.

ЯВЛЕНІЕ XI.

Царь [всю сцену въ немъ видно довольство, что нашлось занятіе, и онъ не остается наедин съ мыслями, до разговора о Грун], Басмановъ, входятъ: Малюта, кн. Вяземскій, боярыня Марья, опричники.

БОЯРЫНЯ.

Поволь челомъ ударить, государь! [Низко кланяется].

ЦАРЬ.

А, Марьюшка! Здорова ли живешь?

Гд бгала отъ царскаго отъ гнва?

Гд хоронилась: во темномъ лсу,

Въ монастыр ли нкакомъ спасалась?

БОЯРЫНЯ [твердо].

Гд хоронилась,— вдаетъ Господь,

Зачмъ пришла, челомъ теб ударю [бьетъ челомъ].

Спасалася, пока не знала: живъ ли,

Аль покаяненъ Иванъ. А какъ узнала,

Размыслила своимъ худымъ умишкомъ:

‘Любилися весь вкъ, не стало мужа,

‘Не стать старух замужъ выходить.

‘Пойду, челомъ ударю государю,

‘Скажу: кого соединилъ Господь,

‘Не годно разлучать земнымъ владыкамъ’.

Великій государь! вели сказнить,

Чтобъ не сказалъ Господь, что убоялась

Суда земного страха ради смерти

И паче страшнаго суда Господня.

ЦАРЬ.

Возстань, жена честная! [Та встаетъ]. Повелю,

По челобитью твоему, сегодня

Сказнить тебя, и запишу въ синодикъ

Невинноубіенною. Въ Кирилловъ

Пошлю я дачу, на поминъ душ.

БОЯРЫНЯ.

Царь-государь! Поволь промолвить слово

Предсмертное твоей раб смиренной.

ЦАРЬ.

Скажи! Предъ образомъ клянусь исполнить.

БОЯРЫНЯ.

Какъ хала я въ Слободу къ Ивану,

Племянница пропала по дорог,

А люди баютъ, что къ теб попала,

И полюбилася теб Груняша.

Не повели ее казнить.

ЦАРЬ [пораженъ].

Груняша?

Бояръ Зажитныхъ? Юрьевна?

БОЯРЫНЯ.

Она.

Отъ старшей отъ сестры моей Лукерьи.

Не повели ее казнить: пускай

Покается, помолится за дядю.

ЦАРЬ [стараясь владть собою].

Ступай, боярыня.— Исполню все.

Когда похочешь, смерть пріимешь, Марья.

БОЯРЫНЯ.

Спасибо, государь. [Низко кланяется].

ЦАРЬ [также].

Ступай, ведите!

[Боярыня и за ней человка два опричниковъ уходятъ].

ЯВЛЕНІЕ XII.

Царь, Малюта, Басмановъ, кн. Вяземскій, опричники.

ЦАРЬ [сидя на мст, про себя].

Племянница Иванова Груняша,

А мн, смердящему, и невдомкъ.

И Бсо-ть съ ними заодно, и мамка,

Прикончить думали царя. Охъ, плохо!

Не справиться со всми.

[Боязливо притихаетъ, слышно, какъ муха пролетитъ,— такая тишь].

ЦАРЬ
[испугавшись тишины, оглядывается и, чтобъ нсколько ободрить себя, накидывается на кн. Вяземскаго].

Ты чего

Оскалилъ зубы, Аанасій-княже?

Потшиться замыслилъ надъ царемъ?

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Царь-государь…

ЦАРЬ.

Еще раненько, княже!

Пожди, потшишься, да только прежде

Повытяну вс жиды изъ тебя!

КН. ВЯЗЕМСКІЙ.

Царь-государь! И въ мысль не приходило.

ЦАРЬ [вставая].

Ты мыслишь: ужаснулся грозный царь,

Перепужался Бса да двчонки?

[Трясетъ его за воротъ].

Такъ нтъ же, врешь, еще на свт нту

Такого страха, чмъ царя пугать.

Я страхъ на всхъ, мое царво слово!

А о такихъ собакъ, какъ ты, не стану

И рукъ марать! [Толкаетъ его]. Пошелъ! [Тотъ уходитъ].

Лукьянычъ,

Да ты, едюша, вы со мной останьтесь. [Другимъ].

А всхъ васъ отпускаю съ миромъ, братья!

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Царь, Малюта, Басмановъ.

ЦАРЬ [взявъ ихъ за руки].

Послушайте, сердечные мои!

Сказалъ, что страха нтъ, а самъ — боюся!

[Отступивъ немного, шопотомъ].

Все къ одному подведено: не даромъ!

Сказнилъ Ивана, объявилась Марья,

Груняша, Всъ, и ножъ нашли по утру.

Чуть призадумался,— вс скалятъ зубы.

Не даромъ ухмылялся Аанасій,

Да и другіе не надежны, смотрятъ,

Что волки лютые, глаза горятъ

Бсовскими огнями. Ухитрятся

Да ночью подожгутъ опочивальню,

Аль зельемъ опоятъ,— Всъ больно ловокъ,

Подкрадутся… и такъ на всякій часъ,

На всякую минуту опасайся!

Не жизнь, мученье! Лучше убжать,

Покинуть все, да съ вами и удрать

Къ любительной сестр Елизавет

И помереть на аглицкой земл.

МАЛЮТА [твердо и сознательно].

Царь-государь! такія рчи грхъ.

Куда и отъ кого бжать задумалъ?

И землю русскую кому прикажешь?

Покинешь на съденье лютымъ псамъ,

Чтобъ недруги твои возликовали:

‘Грозенъ-де царь, бояръ своихъ казнитъ,

А испужался двки съ скоморохомъ!

Аль ты затмъ внцомъ внчался царскимъ,

Аль ты затмъ измну выводилъ?

Мы въ Новгородъ за грамотой послали,

Съ измной завтра прибгутъ гонцы,—

Такъ ихъ послать въ погоню за царемъ?

Аль, можетъ, государь, сказать укажешь:

Царь отступился вотчины своей,

Пусть володетъ-де на вкъ Литовскій!

Внчанный царь покинулъ свой внецъ,

Кормилецъ отъ народа отступился,

Въ чужія земли побжалъ,— въ своей

Не стало мста!

ЦАРЬ
[слушалъ все съ склоненной головой, потомъ, встрепенувшись].

Стой-постой, Лукьянычъ!

Что лаешься! И самъ я домекнулся,

Что непригожихъ словъ нагородилъ.

[Важно].

За слово смлое не опалюся,

А вящшей милостью взыщу тебя:

Въ соболью шубу съ плечъ своихъ одну.

МАЛЮТА.

Ты думаешь, изъ-за подачки молвилъ.

Коль такъ,— такъ милость горше казни будетъ.

ЦАРЬ [треплетъ его по плечу].

Ты врный песъ! Рычишь — нельзя погладить.

Гонцы-те завтра прибгутъ?

МАЛЮТА.

По утру.

ЦАРЬ.

И ладно: утро, скажутъ, мудрене.—

Вы приходите завтра, захватите

Съ собою братьи человкъ десятокъ,

Кто понадежнй. Ты со мной, едюша,

Въ моей опочивальн лягъ сегодня.

[Идетъ и, остановившись, задумчиво].

Теперь смекнулъ, къ чему клонились рчи,

Что старый ддъ нашптывалъ,— смекнулъ,

Все, все смекнулъ.— Господь оборонилъ:

Царво сердце въ руц Божьей. [Громко] Вотъ что:

Про зелье Бсу, чтобъ добылъ, напомнить.

Да пригляди, Лукьянычъ, не сбжалъ бы,

Да чтобъ никто не смлъ ему и пикнуть,

Что было здсь, не обижать его:

Я самъ расправлюсь. Только пригляди,

Чтобъ не сбжалъ,— да не сбжитъ, я знаю.

Я врно знаю: не сбжитъ.— Прощай!

[Длаетъ нсколько шаговъ, и потомъ снова останавливается].

Управиться не трудно, да одно,

Одно меня крушитъ: люблю Груняшку.

ЗАНАВСЪ ПАДАЕТЪ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ

СЦЕНА ПЕРВАЯ.

Грунина горенка.— Утро чуть брезжится

ЯВЛЕНІЕ ПЕРВОЕ.

ГРУНЯ [одна].

Ну, вотъ и догулялася, Груняшка!

У вдала, что есть двичья воля,

Дозналася и радости и горя.—

Куда теперь? Куда пойдемъ, голубка?

Аль къ дядюшк съ подарочкомъ великимъ:

Безчестьице на голову сдую

И роду-племени всему позоръ!

А знатно мы съ тобою веселились:

Что здсь живемъ, все пили да гуляли,

Какъ люди крестятся, поди, забыли!

Зато веселья много,— много горя! [Молчанье].

Аль въ рку броситься? нтъ, двка, стой!

Голубка, погоди! Наказнись вдосталь!

Не все вдь горе выпито еще,

Еще не много сраму наглядлись!

Какъ чашу горькую до дна допьемъ:

Сама смертушка придетъ по душу.

[Подходитъ къ окну, смотритъ въ него, потомъ садится и все продолжаетъ вглядываться въ туманъ].

Туманъ какой! Какъ ровно саванъ, блый!

По комъ одла мать-сыра-земля,

Кого навкъ въ могилк схоронила?

Ишь, непроглядный! ничего не видно!

Да я пожду, авось проглянетъ свтъ…

На что мн свтъ? Чтобъ срамо-т освтилъ?

[Задумчиво смотритъ въ окно, потомъ испуганно, но слабо, едва слышно, вскрикиваетъ].

Кто тутъ? кто тутъ?— Охъ!— [громче] Мамка!

ЯВЛЕНІЕ II.

Груня, мамка, торопливо на зовъ спшитъ.

МАМКА.

Что, Грунюшка, что, дитятко мое?

Чего, голубушка, перепуталась?

ГРУНЯ [ласкаясь къ ней].

Охъ, мамушка! смотрла я въ окошко,—

Туманъ стоитъ,— не видно ничего…

Глядла я, и дива наглядла: —

Какъ ровно тетушка, стоитъ вся въ бломъ,

На шейк у нея виситъ монисто,

Кровавое монистушко на ше.

Сурово эдакъ на меня взглянула,

И пригрозила,— грозно таково!

МАМКА.

Не спишь всю ночь! Пригрезилось, не диво!

ГРУНЯ.

Пригрезилось!— сама видала, въочью!

Охъ, мамушка, попали мы съ тобой

Въ угарную избу,— и ошалли:

Про домъ-семью не вспомнили ни разу,

Какъ дядя съ теткою живутъ, не знаемъ!—

Угаро-т вышелъ… въ голов шумитъ…

Пошла бы къ нимъ, да срамо-т не пускаетъ!

МАМКА.

А я развдаю, повыспрошу сторонкой.

ГРУНЯ.

Развдай, милая!

МАМКА.

Пойдемъ-ка, Груня:

Сосни маленечко, Господь съ тобой!

ГРУНЯ.

Веди, что знаешь, то со мной и длай.

Я ровно малое дитя теперь!

МАМКА.

Пойдемъ, пойдемъ. [Уходятъ].

[Перемна].

СЦЕНА ВТОРАЯ.

Столовая изба въ слободскомъ дворц.

ЯВЛЕНІЕ III.

БСЪ [одинъ, ходитъ взадъ и впередъ по изб].

Хожу-брожу, а никого не видно.

Повыспросить бы надо про царя:

Каковъ онъ всталъ со сна: грозенъ, аль веселъ?

А сердце не на мст. Зелья добылъ:

Придется въ добрый часъ отдать,— удача,

А не придется — пропадай навкъ.

ЯВЛЕНІЕ IV.

Бсъ, изъ царскихъ покоевъ входитъ Басмановъ и намревается пройти въ сни.

БСЪ [догоняя его].

Постой, постой, едюша!

БАСМАНОВЪ [важно и нагло, всю сцену]

А, вражонокъ!

Чего теб?

БСЪ.

Каково-т царь проснулся?

БАСМАНОВЪ.

Теб зачмъ?

БСЪ.

А повеллъ мн зелья

Чтобъ къ утру раздобыть.

БАСМАНОВЪ.

А, знаю,

Мн сказывалъ, кажись, веллъ напомнить.

БСЪ.

Ну, а по утру всталъ каковъ?

БАСМАНОВЪ.

По утру?—

Ложился грозный, всталъ повеселе.

БСЪ.

Повеселе всталъ?

БАСМАНОВЪ.

Охъ, чтобъ т пусто!

Веллъ созвать, а я съ тобой брешу.

Прощай, вражонокъ!

БСЪ.

Погоди, едюша!

БАСМАНОВЪ.

Охъ, некогда! [Быстро уходить].

ЯВЛЕНІЕ V.

БСЪ [одинъ, въ глубокомъ раздумь].

Повеселе всталъ!

Дождуся здсь, придетъ, и зелье въ руки.

А самъ челомъ ударю. Нтъ, постой!

Съ нимъ такъ нельзя, пожалуй, и обманетъ.

При всхъ отдамъ: при всхъ надуть нельзя,

И срамъ великъ, и совсть тоже зазритъ.

Авось и посчастливитъ. Эхъ, Груняша,

Ты бъ не испортила, все ладно будетъ.

Кажись, на ладъ идетъ, а сердцу жутко.

Хоть бы покончить поскорй да сразу.

[Ободряя себя].

Эхъ, не кручинься, парень! Поразмысли:

Не нон, завтра царь въ походъ пойдетъ,

На что ему Груняша? Также броситъ.

А тутъ пожалуетъ за службу Бса:

И радъ-не-радъ, да общалъ, подай!

И санъ, поди-ка, развязаться хочетъ:

Держалъ, пока не зналъ, что двка будетъ

Племянницей Ивану, а теперь…

[Помолчалъ, тихо и мечтательно].

Куда тебя, Груняша, повезу?

Гд гнздышко совьемъ съ тобой, лебедка?

Охъ, ужъ найду укромный уголокъ,

Куда лихое око не заглянетъ!

Скопилъ деньжонокъ малую толику

На царской служб — заживемъ домкомъ.

О томъ лишь дума будетъ, какъ Груняшу

Порадовать подарочкомъ какимъ,

Чтобъ милая ни въ чемъ не знала нужды,

Чтобъ полюбила накрпко Угара,

Такъ возлюбилъ ее Угаръ. [Опомнившись, горько].

Эхъ, глупый,

Дурашный парень ты, Угаръ Бсенокъ!

Ишь, думою далече залетлъ,

Заказу нтъ для человчьей мысли,

Куда похочешь — занесетъ тебя,

Лишь волю дай. На дл-то не то.

[Тревожно].

Какъ царь отдастъ, да не полюбитъ двка?

Да руку на себя наложитъ съ горя?

Гд зелье отворотное такое,

Чтобъ отъ Ивана Груню отвратило?

Аль ей не вдомы кровавыя дла?

Да гд жъ ей знать? Встимо, что не знаетъ!

[Подумавъ].

Ужель не броситъ, коль сказать, что дядю

И съ теткою милой прикончилъ на смерть?

А онъ боится: приказалъ своимъ,

Чтобы про тетушку ни слова Бсу

Не говорить,— а Бсо-тъ вызналъ. Вызналъ,

Да и пойдетъ, про все Груняш скажетъ.

[Съ отчаяніемъ].

Да какъ сказать? Вдь не поврять Бсу!

[Точно передавая тайну].

Кум шепнуть, да наказать: потайно

И съ бережью великой разсказать,

Чтобы Иванъ самой ей опротивлъ,

Чтобъ сердце раскиплося у ней,

Да не со словъ чужихъ, своею волей!

[Ршительно].

Охъ, а и горе передъ свтлы дни!

[Уходить].

ЯВЛЕНІЕ VI.

Дверь изъ царскихъ покоевъ отворяется, входитъ царь.

ЦАРЬ [одинъ, въ дверяхъ]

Послалъ созвать, а нту никого.

Охъ, слуги врные, на васъ плоха

Наджа! Самъ повсюду, самъ все длай.

[Выходить на сцену]

А грозное, Иванъ, замыслилъ дло,

Изъ рода въ родъ не позабудутъ люди!

Напортилъ ддушка, поправитъ внучекъ:

Тогда бы съ вчемъ вмст надо было

И Новгородъ снести до основанья!

Грозенъ былъ ддъ, а внукъ того грозне:

На милость и на казнь не знаетъ мры,

Не одного сказнить, не двухъ, не сотню,

Обхъ Господъ: Великаго со Псковомъ.—

Татаръ впередъ пущу, какъ гикнутъ, псы,

Да гнать учнутъ нагайкой, — любо будетъ.

А тамъ пытать, да ставить на правежъ,

Да въ Волховъ сотнями метать людишекъ.

Владыко подойдетъ,— такое слово

Ему промолвлю: крестъ изъ рукъ упуститъ.

Казню измнниковъ прелютой казнью,

Повыведу измну отовсюду,

Державный скифетръ вознесу высоко:

И недруга и други призамолкнутъ,

Дивиться въ нмот душевной станутъ.

ЯВЛЕНІЕ VII.

Царь, входитъ царевичъ.

ЦАРЬ.
[оставаясь въ томъ же экстаз, продолжаетъ въ томъ же тон, положивъ руку на плечо сына].

Теб, сынокъ, теб готовлю царство!

Очищу отъ измны Русь Святую,

Теб свтлй алмаза передамъ.

Ты береги ее, люби, да милуй,

Да батьку не кляни, что былъ крутенекъ,

Какъ по гроз свтле солнце блещетъ,

Такъ ты заблещешь по отцовской смерти.

ЦАРЕВИЧЪ [словно предчувствуя].

Не засіять звзд свтле солнца,

Не пережить отца родного сыну.

[Прижимается къ отцу].

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Царь, царевичъ, входятъ Малюта, кн. Вяземскій, Басмановъ и человкъ десять опричниковъ.

ЦАРЬ.

А, слуги врные! и вы явились!

Я жду-пожду, никто на зовъ нейдетъ!

БАСМАНОВЪ [боязливо].

Я виноватъ: маленько позамшкалъ.

ЦАРЬ [съ мста].

Слуга проспитъ — не важно. Господарю

И спать, да чутко тьму ночную слушать.

[Помолчавъ].

Послушайте, опричники мои!

Вы слушайте, да, чуръ, не разболтайте,

Ложася спать, не говорите съ думкой,

Во сн-бреду не пророните слова!

Такой указъ вамъ объявляетъ царь:

Открасовался Новгородъ Великій,

Опскову-господину жить не долго.

Оно и подобаетъ имъ: душа

На Волхов, а сердце на Великой.—

Идемъ въ походъ, тишкомъ-молчкомъ нагрянемъ,

А налетимъ, ударимъ, и аминь!

Готовьтеся: не вете убо часа,

Егда промолвлю: ‘дтки, гайда!’

ВС.

Гайда!

МАЛЮТА [выступая впередъ].

Спасибо, государь. Измыслилъ дло

Для дтушекъ. Давно пора огуломъ

Изъ городовъ измну выводить.

ЦАРЬ [отводя его на авансцену].

Чернецо-тъ живъ, задается, пожалуй.

МАЛЮТА.

Аль некому заткнуть собак глотку?

ЦАРЬ.

А ты?

МАЛЮТА.

Ништо, авось силнки хватитъ.

ЦАРЬ.

Заткни, заткни, тутъ нсть грха, Лукьянычъ.

МАЛЮТА.

Я за тебя и въ адъ пойду, владыко!

ЯВЛЕНІЕ IX.

Т же, въ конц тайнаго разговора царя съ Малютой входитъ Бсъ.

ЦАРЬ.
[оборачиваясь и увидвъ Бса, подозрительно].

Пошто зашелъ сюда, треклятый дьяволъ?

Аль рчи царскія подслушать хочешь

Да передать измннику Филиппу?

БСЪ.

Ты не гнвись, помилуй, государь.

Пришелъ по твоему указу. Зелье

Теб принесъ.

ЦАРЬ [беретъ зелье].

Принесъ?— Давай сюда!—

Эй, кликните живй Груняшу съ мамкой.

МАЛЮТА.

Я, государь, пойду гонцовъ встрчать.

ЦАРЬ.

Ступай. Царевича возьми съ собою.

[Царевичу]

Поди, Ванюша, службу сослужи.

ЦАРЕВИЧЪ.

Радъ послужить, насколько силы хватитъ,

Да разума ребячьяго достанетъ.

[Уходятъ Малюта и царевичъ].

ЯВЛЕНІЕ X.

Царь, вы. Вяземскій, Басмановъ, опричники, Бсъ,потомъ входятъ Груня и мамка.

ЦАРЬ [Бсу].

Чмъ дьявола пожаловать за зелье?

БСЪ.

Пожалуй красной двицей за службу.

ЦАРЬ.

Пожалую, пожди.— Придетъ бояринъ:

Коли лихое зелье скоро скрутитъ,

Бери, кого похочешь.— Дайте чару!

[Ему подаютъ чару, онъ подходитъ къ столу, насыпаетъ въ чару зелья и наливаетъ медомъ и ставитъ поодаль отъ другихъ, во время этихъ дйствій входятъ Груня и мамка].

БСЪ.
[быстро подходитъ къ Грун, шопотомъ].

Ты погоди. Пусть самъ начнетъ,— тогда!

А то испортишь дло — не поправить.

ЦАРЬ [оборачиваясь].

Вы что тамъ шепчетесь? Какія шашни

У Бса съ двкой завелись?

А кмъ бы

Пожаловать тебя?

[Прищурясь, Бсу лукаво].

БСЪ.

Груняшей жалуй.

ЦАРЬ.

Груняшею? Языко-т не лопатка,

Что сладко, вдаетъ. [Грун]. Послушай, Груня,

Бда съ царемъ: — вонъ Бсу общалъ

Пожаловалъ за зелье, чмъ похочетъ.

А дьяволъ лихъ,— тебя, чу, захотлъ.

Царю-то жалко: двка загляднье!

Такъ разсуди сама: какъ, Груня, скажешь,

По слову твоему, и дло будетъ.

ГРУНЯ [дрожащимъ голосомъ].

Опричь тебя,— мн не любить другого.

Да, можетъ, ты любить меня раздумалъ,

Двичья рзвость, можетъ, надола,

Молчальницу-смиренницу завелъ?

ЦАРЬ.

Ты не молчальница, да только лгунья.

Не заводилъ, не грхъ и побожиться.

ГРУНЯ [вспыхнувъ].

Охъ, лжешь! На этомъ вотъ, на самомъ мст,

Сама я слышала, промолвилъ Бсу:

‘Смиренница-молчальница пригожа,

‘Не говорите Грун: задуритъ

‘Двчонка’.

ЦАРЬ [кротко и любовно].

Охъ, я добрый парень,

Да и святой подъ часъ въ задоръ придетъ.

Сказать — сказалъ, да посл передумалъ.

Вожусь теб, божб-то, чай, повришь?

[Искоса взглянувъ на Бса].

Шептунъ шепнулъ,— а ты и рада врить!

Любила крпко,— до пустого слова!

Аль разлюбила, Грозному не вришь?

ГРУНЯ [съ любовью].

Какъ не поврить? Хочется поврить,

Такъ поневол вришь.

ЦАРЬ [подозрительно].

А хотлось

Теб поврить, что завелъ другую?

ГРУНЯ [съ любовнымъ укоромъ].

А ты не вришь шептунамъ?

ЦАРЬ.

И то,—

На всякій часъ не опасешься, Груня

[Бсу].

Ну, Бсъ, и радъ бы Груню подарить,

Да знаешь самъ: насильно милъ не будешь.

БСЪ.

Аль слово царское на втеръ пустишь?

Какъ нужно Бса: ‘доставай, вражонокъ!’

А какъ досталъ, такъ жадность одолла…

ЦАРЬ.

Ты въ кабак, аль во дворц царвомъ?

Съ Еремкой лаешься, аль съ Грознымъ баешь?

БСЪ.

А говорю я съ тмъ, кто тароватъ

На слов,— да на дл лихъ.

ЦАРЬ.

Нишкни!

Я за тобой такое дло знаю,

Что надо бы пожаловать дружка:

Спустить съ живого шкуру.

БСЪ.

Что жъ? Спусти!

Коль слово царское гроша не стоитъ,

Такъ шкуру Бсову отдать задаромъ!

ЦАРЬ [садясь на мсто].

Не кипятись! Печенка лопнетъ, дьяволъ!

Спустить, спущу, — да на прощанье, песъ,

Пожалую за врную за службу,

За прежнюю, досельнюю.— Груняша!

Пожалуй Бса: поднеси медку,

Да подсласти горячимъ поцлуемъ.

Возьми вонъ чару, — эвонта стоитъ,

А ближней не бери — тамъ зелье.

ГРУНЯ [исполняя].

Ладно.

[Поднося Бсу].

Хотлъ любви, — дождался поцлуя,

Не полюбовница, да все же я,

Груняша-двка, Бса поцлую. [Цлуетъ].

БСЪ [выпивъ].

Ой, завертлося! кругомъ пошло!

Не знаю: съ меду, али съ поцлуя…

ЦАРЬ [съ мста].

Не съ поцлуя: съ меду, съ меду, врно.

[Бса въ это время съ зелья отшатываетъ къ мсту].

ЦАРЬ [схвативъ его за руку].

Поди сюда: находку покажу. [Показываетъ ногъ].

Не ты ли обронилъ намедни, ась?

Подрзать думалъ, да Иванъ не простъ:

И Бсу не поддастся. У, вражонокъ!

Всю кровь повыцжу.

БСЪ [вырвался].

Анъ врешь!

Во мн не много крови. Ты поди-ка:

Убей Филиппа, Новгородъ скатай,—

Той кровью понасытишься… охъ, тошно!..

ЦАРЬ.

Не ври. Душа брехни не переноситъ:

Солгалъ, тошнитъ.

БСЪ [мечется].

Ой, лихо… Жжетъ огнемъ.

ЦАРЬ.

Что? завертло дьявола? Спасибо,

Напослдяхъ не обманулъ царя:

Ста не сочтешь — и въ пекл будешь. Врно.

БСЪ.

Такъ это зелье? Братцы, помогите! [Мечется].

ЦАРЬ.

Вертись! [Дико хохочетъ]. Ха-ха-ха-ха! Что, Бсъ, не смогъ?

Послалъ бы бабу.

БСЪ [бросаясь къ Грун].

Ты не врь Ивану!

Вдь онъ… огнемъ палитъ… убилъ… Охъ, Груня!

[Падаетъ къ ея ногамъ].

ЦАРЬ.

Тащите пса! [Тло убираютъ].

ГРУНЯ [вслдъ ему].

Охъ, молодецъ, живи ты,

Навкъ бы полюбила!

ЦАРЬ
[вскакиваетъ съ мста и хватаетъ ее за руку)

Такъ взаправду

Ты въ Бсу въ полюбовницы пошла?

Ты раньше бы сказала.

ГРУНЯ.

Охъ, любила!

Тебя любила одного, и крпко.

Да духу не хватило, — больно страшно!

Самъ опоилъ, да самъ же и хохочетъ,—

Безсовстный!

ЦАРЬ.

Молчи. Другую, двка,

На мст бы убилъ. Тебя прощаю

За прежнюю любовь. Пошла отсюда,

Чтобъ духу твоего не слышно было.

[Толкаетъ ее].
[Груня ошеломлена этими словами и поступкомъ].

МАМКА [бросаясь въ ноги царю].

Казни, казни, — а слово я промолвлю.

Сама я, дура, Груню продавала,

‘Не у царя, гд жъ счастью быть’, сказала.

ЦАРЬ [нахмурясь].

Ты каяться къ попу ступай, старуха.

МАМКА [продолжая].

Я за боярышню умру, не пикну.

Одна, какъ перстъ, я у нея осталась.

Мн кумо-тъ все съ слезами разсказалъ.

Куда ее ты гонишь, государь!

У насъ вдь ни кола, намъ, сирымъ, негд

Головушекъ побдненькихъ склонить,

Былъ дядя съ теткой, тхъ сказнить веллъ.

ЦАРЬ [потерялся и сердитъ].

Не ври, старуха! Утащите вдьму!

МАМКА [когда ее тащатъ]

За то, что Груня полюбила…

ЦАРЬ.

Вонъ!

ЯВЛЕНІЕ XI.

Царь, Груня, кн. Вяземскій, Басмановъ, опричники.

ЦАРЬ [Грун, самъ не зная, что начать].

Ты, что жъ стоишь? [Униженно]. Не врь старух, Груня!

ГРУНЯ [точно очнувшись ото сна].

Стояла, слушала, — въ отвтъ и слова

Промолвить не сумла. Да спасибо,

Что мамка надоумила.— Спасибо,

На всемъ спасибо, государь великій:

За то, что опостылла теб,

За то, что гонишь со двора долой,

За то еще, что лжешь да не краснешь,

Что дядю съ теткой, стариковъ, убилъ,—

Охъ, некому на срамъ мой любоваться,

Охъ некому за двку отвчать

Предъ Господомъ!

ЦАРЬ [такъ же].

Да ты не врь старух,

Сболтнула сдуру.

ГРУНЯ.

Что жь? Теб поврить?

Поврю, какъ же! Дожидайся, завтра!

Лихъ нтъ ножа, пырнула бъ прямо въ сердце,

Чтобы въ глаза не лгалъ, безбожникъ лютый!

ЦАРЬ [просыпаясь, не безъ величія].

Ты что? задумала со мной тягаться?

Аль ты меня въ гроз-то не видала?

Я подымуся, — все къ земл пригнется.

ГРУНЯ [въ безпамятств].

Ну что жъ? Убей меня, убей!

ЦАРЬ.

Молчи.

Не наговаривай бды.

ГРУНЯ [все сильне].

Безбожникъ,

Мучитель, кровопійца, тать ночной,

Двичье сердце обокралъ, да дядю…

ЦАРЬ [ужасенъ].

А! кровь боярская заговорила!

[Бьетъ ее ножомъ Бса, который у него въ рукъ оставался: Груня падаетъ, какъ подкошенный колосъ].

ЦАРЬ [въ порыв страшнаго отчаянія].

О, Господи! Угодники святые!

Чью кровь я пролилъ, окаянный гршникъ!

Предъ вами каюсь, ближніе мои!

Не разумъ, гнвъ мою воздвигнулъ руку.

[Бросаясь на трупъ, въ глубокомъ сокрушеніи].

Прости меня ты, двица-краса!

Великаго прощенія прошу я,—

Не у тебя, у всхъ просить я стану:

Босой пойду по зимней стуж въ церковь,

На паперти церковной стану плакать,

Входящимъ въ храмъ, всмъ въ ноги поклонюся,

Все за тебя вымаливать прощенье…

ЯВЛЕНІЕ XII.

Т же, царевичъ, потомъ Малюта.

ЦАРЕВИЧЪ [въ дверяхъ].

Царь-батюшка! идетъ Малюта съ встью!

ЦАРЬ [закрываетъ собою трупъ].

Постой-пожди! Побудь въ сняхъ, Ванюша!

Да не гляди сюда! Ступай, Ванюша.

[Царевичъ уходитъ].

ЦАРЬ.

О, други врные! возьмите тло!

[Тло подымаютъ и несутъ].

ЦАРЬ [глядя вслдъ].

Прости-прощай, лебедушка Груняша!

За то, что цловала-миловала,

Убилъ тебя Иванъ, злодй проклятый!

[Тло унесли].

Охъ, страшно! Самого себя боюся!

Въ душ кромшный адъ! Кишатъ гадюки!

Геенной огненной пылаетъ сердце,

А совсть жжетъ огнемъ неугасимымъ!

Кричитъ-вопитъ: ‘кровавыя дла

‘Творишь, Иванъ! Стоишь въ крови по горло!

‘Да и душа кровавая! Припомни:

‘Былъ рай въ душ, и захоти, Иванъ!…’

[Съ воплемъ отчаянія].

Куда бжать? Тоску-змію двать?

Въ рк топить, въ крови ли человчьей?

Входитъ Maлюта, слдомъ царевичъ.

МАЛЮТА.

Измну привезли.

ЦАРЬ.

Давай сюда.

[жадно хватаетъ грамоту и смотритъ въ нее)

Вс здсь, голубчики! Я васъ уважу!

Гд улица — тамъ пепелъ перелетный!

Гд переулочекъ — ручей кровавый!

Что мостъ на Волхов — мощенъ людьми!

Ударилъ часъ! На конь, гой, живо, дтки!

На Новгородъ Великій! Гайда!

[Входитъ на мсто].

ВС.

Гайда!

ЦАРЬ [съ мста, царственно грозно].

Ты, Новгородъ! предъ всей землею гршенъ,

Насъ отступился, отдался Литв:

Сказнитъ Иванъ,— вовки не возстанешь.

Тутъ славу Новугороду поютъ.

ЗАНАВСЪ ПАДАЕТЪ.

Спб. 6 дек. 1866.

Предисловіе къ первому изданію.

СЛОБОДА НЕВОЛЯ.

ОТЪ АВТОРА.

ДЙСТВІЕ ПЕРВОЕ.

ДЙСТВІЕ ВТОРОЕ.

ДЙСТВІЕ ТРЕТЬЕ.

ДЙСТВІЕ ЧЕТВЕРТОЕ.

ДЙСТВІЕ ПЯТОЕ

Читайте также: