Слава и блаженство Италіи, изъ г-жи Сталь.
N.
——
Слава и блаженство Италии, Сталь Анна-Луиза-Жермена Де, Год: 1817
Время на прочтение: 4 минут(ы)
Италія, Царство солнца, Италія, владычица міра, Италія, колыбель искусствъ и писменъ! о, сколько разъ человческій родъ теб покорялся! сколько разъ былъ данникомъ твоимъ искусствамъ, твоему оружію и твоему сдадостному небу!
Нкій богъ покинулъ Олимпъ и въ поляхъ Авзоніи поселился, въ нихъ все питаетъ мечту о добродтеляхъ вка золотаго: счастливый смертный или не зналъ, или забылъ здсь о паденіи праотцевъ.
Геній Рима покорилъ вселенную, онъ властвовалъ свободою. Характеръ Римскій напечатллся на лиц міра. Варвары разрушили Италію — и вселенная погрузилась во мракъ.
Но Италія воспрянула съ небесными дарами, принесенными въ ндра ея изгнанниками изъ Ахаіи, небо открыло ей законы свои, великодушная дерзость сыновъ ея открыла новый свтъ: такъ, Италія царствовала надъ областію мыслей, и что же? Оливовый скипетръ ея учинилъ неблагодарныхъ.
Но сила воображенія возвратила ей утраченный міръ: кисть и лира создали ей землю, Олимпъ, адъ и небо. И какой богъ похитилъ пламенникъ генія изъ рукъ Италіи, сего новаго Прометея?
Капитолій! за чмъ Корина въ стнахъ твоихъ? за чмъ смиренное чело женщины украшено внкомъ Петрарка, внкомъ неистлвшимъ на могильномъ кипарис злополучнаго Тасса? За тмъ что вы любите славу, о сограждане мои! и награждаете служеніе оной наравн съ успхами таланта.
Вы любите сію славу, которая часто приноситъ въ жертву внчанныхъ ею, если вы обожаете славу, — то помыслите съ гордостію о вкахъ, возродившихъ искусства! Данте, Омиръ новыхъ временъ, священный органъ таинствъ религіи, герой мысли, Данте погрузилъ геній свой въ воды Стикса, чтобы безвредно сойти на берега тартара. И глубина души его неизмрима, какъ оныя бездны, имъ столь живо описанныя.
Италія воскресла вся въ Дант, какъ во дни силы своей. Поетъ и воинъ Данте, одушевленный свободою, вдыхаетъ жизнь въ хладную область могилы, — и тни встаютъ и движутся и дйствуютъ сильне, чмъ мы, обреченные смерти.
Ихъ преслдуютъ воспоминанія жизни, страсти безъ цли и направленія бушуютъ въ ихъ сердцахъ, все прошедшее воскресаетъ, и оно для нихъ непреложне будущаго.
Намъ кажется, что Данте, изгнанный изъ земли своей, перенесъ въ область воображенія всю горесть и тоску, грызущія собственное его сердце. Тни его навдываются безперестанно о живыхъ, какъ поетъ вопрошалъ объ отечеств. Онъ изобразилъ адъ въ вид ужасной обители изгнанія.
Все въ очахъ его облекается въ одежду Флоренція, тни древнихъ являются ему Тосканцами. Не границы ума его стсняютъ міръ, нтъ! сила души его влечетъ вселенную въ область его мыслей.
По тайному Дедалу круговъ и сферъ онъ шествуетъ изъ ада въ чистилище, изъ чистилища въ рай небесный. Врный повствователь чудеснаго виднія своего, онъ озаряетъ яркими лучами мрачнйшія области тартара — и міръ созданный имъ въ таинственной поем его, есть міръ цлый, исполненный жизни, сіяющій какъ новая планета въ лазури небесной.
Онъ поетъ — и все на земли въ поезію обращается. Предметъ идеи, законъ, феномены составили по гласу его новый Олимпъ богами населенный. Но вся миологіа воображенія его изчезаетъ предъ сіяніемъ Рая, ceго океана свта, горящаго звздами, исполненнаго любви, мира и добра.
Волшебный языкъ нашего Данте есть призмъ Вселенной. Вс чудеса ея въ ономъ отражаются, раздляются и снова сочетаются. Звуки подражаютъ краскамъ, краски сливаются въ общую гармонію, рифма звонкая или странная, быстрая или медленная есть слдствіе піитическаго восторга, сего восторга, коего прозорливое око уметъ открывать въ природ вс сношенія ея съ сердцемъ человческимъ.
Данте надялся, что поема его положитъ конецъ изгнанію, онъ надялся, что слава будетъ посредницею между имъ и отчизною: но смерть лишила его желанной пальмы изъ рукъ признательной Флоренціи. Часто жизнь человческая истощевается въ бдствіяхъ, если слава и одержитъ побду, если мы и пристанемъ y счастливйшаго берега, то могила разверзается во пристанищ и судьба многовидная частію въ возврат счастія таитъ конецъ жизни.
Подобная участъ постигла Тасса. Злополучный отъ первыхъ дней юности, прекрасный, чувствительной, рыцарь душою, исполненный мечтаній о слав, разлученный любовію, которую воспвалъ столь сладостію, Торквато приближался къ стнамъ Рима съ благоговніемъ и благодарностію, какъ древніе рыцари его приближались къ стнамъ ерусалима, но смерть на канун тріумфа потребовала жертву свою. Конечно небеса съ завистію взираютъ на землю: они неожиданно вызываютъ своихъ любимцевъ съ обманчивыхъ береговъ времени.
Въ лучшемъ, въ свободнйшемъ вк, Петрарка былъ также пвцомъ вольности, независимости Италіянской. Одна любовь его славна въ земляхъ чуждыхъ, но здсь важныя воспоминанія окружаютъ его гробницу. Отечество лучше самой Лауры служило ему вдохновеніемъ.
Онъ воскресилъ древность трудами. Воображеніе не было ему преградою въ глубокой учености. Воображеніе, сія зиждительная сила, подчиняла ему времена будущія, и открыла таинство вковъ протекшихъ. Онъ испыталъ, что знаніе есть ключъ къ изобртенію. Геній его былъ оригиналенъ, ибо, подобно Вчному, геній его былъ соприсутственъ всмъ временамъ, всмъ народамъ.
Голубое небо, легкій воздухъ, веселый климатъ нашей Италіи были вдохновеніями Аріоста. Онъ явился подобно радуг въ слдъ за бурями военными. Сіяющій, разнообразный, во всемъ подобный небесной встниц, пророчиц ясныхъ дней, Аріостъ, кажется намъ, играетъ съ жизнію: веселость его легкая и кроткая, его улыбка Природа, а не улыбка смертнаго, сына печали и раскаянія.
Микель-Анжело, Рафаель, Перголозъ, Галилей, и вы неустрашимые странствователи, вы жадные созерцатели новыхъ земель, (хотя природа вамъ ни одной лучше Италіи не открыла)! слейте вашу славу со славою поетовъ! Художники, ученые и философы! вы вс, подобно поетамъ, сыны того же солнца, которые то пробуждаетъ воображеніе, сocpeдоточиваетъ мысли, вдыхаетъ смлость и терпніе, то усыпляетъ въ счастіи, ослпляетъ надеждою, или погружаетъ въ тихое забвеніе.
Знаете ли ту землю, гд благоухаютъ лимоны, которую небо съ любовію надляетъ плодами? Слыхали ли томное бряцаніе Мандолины въ сладкой тишин ясной и безвтренной ночи? упивались ли благовоніемъ цвтовъ, разлитымъ въ воздух сладостномъ и прозрачномъ? Отвчайте? отвчайте мн, иноземцы! природа въ земляхъ вашихъ столько ли прекрасна и благодтельна?
Ахъ! въ странахъ вашихъ, когда несчастіе начинаетъ терзать народы, смертные въ ужас полагаютъ, что ихъ покинуло Божество. Но здсь мы всегда чувствуемъ благое покровительство Небесъ, здсь Небеса не перестаютъ лелять человка, лучшее, благороднйшее созданіе въ мір.
Не одними класами и багрянымъ гроздіемъ внчается наша природа, она изобильною рукою расточаетъ подъ стопами человка, какъ на празднеств древнихъ побдителей, тысячи яркихъ цвтовъ и растній — не на службу, на радость очамъ его!
И дары ее не напрасно разсыпаются. Мы умемъ наслаждаться ими, мы довольствуемся простою пищею: не упиваемся у источника вина, изобиліемъ источеннаго. Мы любимъ наше солнце, искусства, памятники, мы любимъ нашу землю, усянную обломками и прахомъ древности и цвтами весенними. Ни утонченныя удовольствія общества, ни грубое веселіе нарядовъ сверныхъ намъ не извстны.
Здсь вс чувства сливаются съ идеями, жизнь почерпается у одного общаго источника, и душа подобно воздуху носится, подъ небомъ яснымъ, надъ веселою землею. Здсь геній шествуетъ свободно, ибо мечтаніе его сладостно: и пускай не находитъ цли — за то находитъ тысячу мечтаній! и пускай люди его терзаютъ и преслдуютъ — но Природа принимаетъ его въ свои объятія!…
Сталь А.Л.Ж. де. Слава и блаженство Италии / Из г-жи Сталь, [Пер.] N. // Вестн. Европы. — 1817. — Ч.94, N 15/16. — С.197-204.