О вліяніи языковъ на раскрытіе способностей разума въ дтяхъ.
(Изъ новаго сочиненія г-жи Сталь: Объ Германіи.)
‘Вѣ,стникъ Европы’, No 22, 1815
О влиянии языков на раскрытие способностей разума в детях, Сталь Анна-Луиза-Жермена Де, Год: 1815
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Изученіе языковъ, которое составляетъ главнйшій предметъ воспитанія у Нмцовъ, гораздо боле содйствуетъ раскрытію способностей въ дтяхъ, нежели Maтематика, или естественныя науки. Паскаль, сей великій Геометръ, коего обширный умъ совершенно обнималъ ту науку, въ которой онъ особенно упражнялся, равно какъ и вс прочія, самъ признался, сколь вредно для разума первоначальное образованіе онаго посредствомъ Математики. Сія наука въ раннее время жизни занимаетъ только механизмъ понятливости, дти, съ первыхъ лтъ упражняются въ наукъ счисленія, ослабляютъ въ себ природную силу воображенія, которое въ ихъ возраст бываетъ толь богатымъ и прекраснымъ! А вмсто ее они отнюдь не приобртаютъ ни проницательности, ни мткости разума. Дйствія Ариметики и Алгебры единственно состоятъ въ показаніи намъ однихъ и тхъ же истинъ посредствомъ тысячи способовъ. Но задачи жизни несравненно трудне Математическихъ: ни объ одной изъ нихъ не льзя сказать что либо ршительно такъ, а неиначе, напротивъ того каждая иметъ свои особенныя отношенія. Надобно угадывать, надобно избирать съ помощію наблюденія и соображенія обстоятельствъ, а все ето ни малйшаго не иметъ сходства съ непогршительными путями ариметическихъ выкладокъ. Здсь открытыя истины отнюдь не ведутъ еще къ истинамъ убдительнымъ, а только сіи послднія служитъ указателями въ длахъ, въ искусствахъ и въ общежитіи. Безъ сомннія есть нкоторая точка, гд и математическія даже науки безусловно требуютъ той быстрой силы изобртательной, безъ которой неможно проникнуть таинствъ натуры, и кажется, что гд мысль достигаетъ высочайшей точки, какъ воображеніе Гомера и воображеніе Невтона касаются между собою. Но мало ли есть дтей, которыя, неимя никакихъ отличныхъ способностей въ Математик, все время свое должны посвящать сей наук? Мы стараемся обработать въ нихъ одну только способность души — внимательности, тогда какъ надобно раскрывать всю сущность нравственную, а особливо въ такое время жизни, въ которое легко можемъ ослабить въ нихъ и душу и тло, если только будемъ стараться исключительно объ одной части. Нтъ вещи, которая бы столь мало пригодна была въ жизни, какъ математическія умозаключенія. Какое бы ни было предложеніе въ ариметическкхъ выкладкахъ, оно тотчасъ оказывается истиннымъ, или ложнымъ, но во всхъ другихъ отношеніяхъ истина такъ смшана и перепутана съ ложью, что нердко при разныхъ побужденіяхъ только однимъ инстинктомъ преклоняемся боле на ту нежели на другую сторону, а особливо когда об имютъ одинакій всъ во мнніи нашемъ. Математика, приучая къ безошибочной достоврности, внезапно вооружаетъ насъ противу всхъ мнній, несходныхъ съ нашими мыслями, между тмъ какъ неподвержено никакому сомннію, что на пути жизни нашей всего важне проникать другихъ, то есть постигать вс т причины, которыя заставляютъ другихъ мыслить и чувствовать иначе нежели какъ мы чувствуемъ и мыслимъ. Математика тому только приписываетъ цну и достоинство, что дйствительно доказано, между тмъ какъ есть первоначальныя истины, есть истины разумомъ и сердцемъ постигаемыя, хотя впрочемъ и не можно дйствительно доказать ихъ.
Мн кажется, что для пользы добрыхъ нравовъ и здраваго смысла лучше бы назначить для Математики извстное время, и почитать ее только частію учебнаго круга, а отнюдь не основаніемъ воспитанія, отъ котораго зависитъ образованіе души и характера.
Нкоторые также въ своихъ системахъ воспитанія совтуютъ начинать ученіе естественными науками, которыя служатъ для дтей не инымъ чмъ какъ только простою забавою. Сіи науки суть учебныя игрушки, приобучающія дтей къ методическимъ забавамъ и къ приобртенію поверхностныхъ знаній. Принято ложное мнніе, будто бы по возможности должно щадить дтей отъ затруднительныхъ упражненій, — ихъ ученіе превращать въ забаву, — какъ можно ране давать имъ въ руки вмсто игрушекъ Естественную Исторію съ картинками, и показывать имъ физическіе опыты вмсто кукольныхъ представленій. Такую систему я почитаю равно за погршительную. Если и принять за сбыточное дло, будто бы дитя могло посредствомъ игрушекъ чему нибудь порядочно научиться, то и тутъ очевидный вредъ является въ томъ, что при наблюденіи такого порядка упускаютъ изъ виду раскрытіе способности вниманія, которая несравненно важне чмъ прибавленіе къ прочимъ еще одного какого нибудь познанія. Внимательность, для математическихъ наукъ потребная, простирается, такъ сказать, по прямой линіи, разумъ человческій дйствуетъ въ нихъ подобно такой пружин, которая всегда дйствуетъ по одному направленію.
Воспитаніе, состоящее въ ученіи посредствомъ забавъ и игрушекъ, сообщаетъ уму дитяти разсянность и непостоянство. Во всякомъ случа трудъ есть одна изъ великихъ пружинъ натуры. Умъ дитяти долженъ привыкать къ труду, равно какъ душа къ терпнію. Усовершенствованіе юнаго возраста немене зависитъ отъ труда, какъ зрлаго отъ болзни. Безъ всякаго сомннія желать должно, чтобы родители и судьба обоихъ сихъ средствъ не употребляли во зло. Съ помощію рисунковъ и картъ познакомишь дитя свое со многими вещами, но непокажешь ему пути ученія, а привычка къ забавамъ, теперь устремляемая тобою къ наукамъ, скоро возметъ другое направленіе, когда дитя выдетъ изъ подъ твоего присмотра. Изученіе языновъ не безъ причины у древнихъ и новйшихъ было основою всхъ воспитательныхъ заведеній, изъ которыхъ вышли образованнйшіе люди въ Европ.
Грамматическая: наука требуетъ постояннаго и внимательнаго разсужденія, равно какъ и Математика, но она гораздо тснйшую иметъ связь съ мыслью. Грамматика соединяетъ идеи одн съ другими, какъ наука счисленія вяжетъ въ одну цпь числа: логика Грамматики столь же въ тсныхъ предлахъ заключается, какъ и логика Алгебры, но первая можетъ прикладываема быть ко всему, что ни находится въ нашемъ разум и воображеніи. Слова суть вмст знаки и предметы, невольники и свободные, они подлежатъ строгимъ правиламъ слога и господствуютъ въ своемъ натуральномъ значеніе: вотъ почему въ метафизик Грамматики видимъ строгую точность умствованій вмст съ совершенною свободою мыслей… Языки неистощимы какъ для дитяти, такъ и для взрослаго, и каждой можетъ изъ нихъ брать для себя, что заблаго разсудитъ.