СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО и КУЛЬТУРА ЧАЯ ВЪ КИТА.
СЕЛЬСКОЕ ХОЗЯЙСТВО и КУЛЬТУРА ЧАЯ ВЪ КИТА.
II.
——
П. Коростовецъ.
‘Встникъ Европы’, No 12, 1892
Сельское хозяйство и культура чая в Китае, Коростовец Иван Яковлевич, Год: 1892
Время на прочтение: 13 минут(ы)
Обработанныя пространства въ Срединной имперіи — будетъ ли то пашня, плантація, огородъ или садъ,— также своеобразны и характерны, какъ и все остальное въ этой любопытной стран. Особенно поражаютъ они насъ, русскихъ: въ нашей памяти невольно воскресаютъ родныя картины — безконечныя степи или лса, заливные Луга, ельникъ на болот и безграничный, безбрежный просторъ полей, съ разбросанными кое-гд деревушками. Китайскій пейзажъ иной: лсовъ нтъ, нтъ и луговъ, поля же какъ будто принадлежатъ и обработываются лиллипутами — до того они малы, часто разграничены и пересчены миніатюрными канавками. Даже поверхностному наблюдателю видно, что здсь всякая пядь земли считается, тщательно эксплуатируется, цнится и приноситъ доходъ. Рядомъ съ такою экономіею, даже скупостью, замтна крайняя расточительность на землю: огромныя пространства ея непроизводительно теряются подъ обширными семейными кладбищами, могилами, дорогами и тропинками, которыя безпорядочно и безцльно между собою перескаются и спутываются, образуя цлый лабиринтъ, не совращающій, а удлинняющій путь. О простор, по крайней мр во внутреннемъ Кита, нтъ и помину — все густо застроено и воздлано, и повсюду кишатъ люди. Людей такъ много, скученность ихъ такъ очевидна, что невольно задаешь себ вопросъ — какъ, гд и чмъ они вс живутъ?
Скудость земли и чрезмрное населеніе принудили жителей Срединной имперіи ввести у себя интенсивную систему хозяйства и выработали въ китайскомъ земледльц большую выносливость, трудолюбіе и способность приноровляться къ обстоятельствамъ — качества поддерживающія его въ тяжелой борьб за существованіе. Китайскій земледлецъ хозяйничаетъ тамъ, гд его западный собратъ и не рискнулъ бы взяться за соху. Для него, какъ мы увидимъ дальше, нтъ неудобной плохой почвы: онъ воздлываетъ склоны горъ и даже умудряется устроивать поля на вод.
Служа главнымъ средствомъ пропитанія колоссальнаго населенія, земледліе пользуется здсь издавна значеніемъ и почетомъ. Въ главныхъ городахъ имются кумирни, посвященныя божеству земледлія, занимающему одно изъ первыхъ мстъ въ китайскомъ пантеон. Земледлію оказывается оффиціальное покровительство, ежегодно весною происходитъ торжественная церемонія вспахиванія земли самимъ богдыханомъ, примру котораго слдуютъ князья и сановники всей имперіи. Этотъ обрядъ, имющій глубоко символическое значеніе, долженъ служить доказательствомъ того, какъ высоко цнитъ трудъ земледльца глава государства и его сотрудники. Другое божество земледльца, пользующееся не меньшимъ почетомъ — великій Драконъ, податель дождя. Ему также приносятся умилостивительныя жертвы самимъ монархомъ.
Крупныхъ землевладльцевъ и обширныхъ хозяйственныхъ предпріятій въ Кита нтъ вовсе, почти вся площадь удобной земли раздлена между многими мелкими собственниками. Принадлежащіе имъ участки переходятъ обыкновенно отъ отца въ старшему сыну, обязанному уступить часть земли въ пользованіе другимъ членамъ семьи. Женатые сыновья не отдляются, а остаются жить въ своей семь, которая такимъ образомъ постепенно увеличивается. Въ Кита можно встртить семьи, состоящія изъ четырехъ поколній, представители которыхъ живутъ въ одномъ дом и совмстно обработываютъ наслдственный кусокъ земли. Вообще желтокожій дорожитъ насиженнымъ мстомъ не въ силу одной привычки, его привязываютъ въ родному участку могилы предковъ, которыя онъ обязанъ поддерживать, и на которыхъ совершаетъ ежегодное жертвоприношеніе, вотъ почему онъ только въ крайности разстается съ своею землею, предпочитая, въ случа нужды, какъ-нибудь перебиться милостынею или заработкомъ въ другомъ мст.
Правительственнаго контроля надъ способами обработки почти не существуетъ, въ крупныхъ селеніяхъ есть земледльческіе севты, состоящіе изъ старыхъ, опытныхъ хозяевъ, слдящіе за тмъ, чтобы окрестные поселяне не отступали отъ традицій. Сельскіе старшины, завдывающіе хлбными магазинами, расположенными въ нкоторыхъ селеніяхъ, наблюдаютъ за тмъ, чтобы мстные хозяева вносили слдующую съ нихъ часть зерна. Собираемое такимъ образомъ зерно поступаетъ въ общественное пользованіе во время голодовокъ {Кром мелкихъ складовъ хлба, есть государственные магазины, куда свозится податной рисъ, поступающій въ государственный доходъ и идущій на содержаніе войскъ. Но такъ какъ въ Кита, боле нмъ гд-либо, практика далека отъ теоріи, то и въ данномъ случа злоупотребленія, т.-е. незаконная продажа зерна, взяточничество и хищенія совершенно извратили основную мысль этого установленія.}.
Китайскою поземельною мрою считается ‘му’, равное 240 квадратнымъ шагамъ или ‘бу’. Одно ‘му’ составляетъ приблизительно 1/18 часть нашей десятины. Сто ‘му’ образуютъ одинъ ‘цынъ’ или 5 1/2 русскихъ десятинъ. Пятьдесятъ ‘му’, т.-е. меньше вашихъ 3 десятинъ, считается достаточнымъ надломъ средней семьи изъ пяти членовъ. При этомъ слдуетъ имть въ виду, что выгонной или пастбищной земли, за немногими исключеніями, у мелкихъ собственниковъ не бываетъ. Размръ поземельной полати опредляется на 10 лтъ впередъ и вносится деньгами и хлбомъ (рисомъ, пшеницею, просомъ). Земля огородная, или находящаяся по близости большихъ городовъ и судоходныхъ ркъ, обложена боле высокимъ налогомъ. Недоимки — довольно рдкое явленіе и случаются лишь во время какихъ-нибудь общихъ бдствій, въ род наводненія или пролета саранчи. Стоимость земли довольно высока, напр., въ провинціи Джили десятина обходится въ 150, 175 рублей. ‘Легче всего купить фунтъ чаю, и трудне всего — одно му земли’, гласитъ китайская пословица. Если китаецъ не иметъ достаточно денегъ, чтобы сдлаться самостоятельнымъ собственникомъ, онъ обработываетъ землю на половинныхъ условіяхъ или беретъ ее въ аренду, причемъ если плата высока — вступаетъ въ товарищество съ другими хозяевами.
Земледльческія орудія въ Небесной имперіи, изобртеніе которыхъ исторія относитъ къ І-му вку до P. X., до-нельзя первобытны и дешевы. Кром сохи, для обработки почвы употребляются мотыги, желзныя лопаты и деревянныя бороны съ желзными зубьями. Сверхъ того, для придавливанія разрыхленной почвы имются гладкіе и зубчатые каменные катки. Китайскія сялки, цпы (молотятъ также скотомъ), серпы, грабли и вилы — формою мало отличаются отъ тхъ, что употребляются нашимъ крестьянствомъ. Ихъ мельницы состоятъ изъ двухъ круглыхъ жернововъ, приводимыхъ въ движеніе животнымъ. Втряныхъ мельницъ китайцы не строятъ.
Отсутствіе пастбищъ позволяетъ земледльцамъ содержать лишь самое необходимое число скота, и владлецъ пары муловъ или буйволовъ считается состоятельнымъ хозяиномъ. Во многихъ мстностяхъ рабочій скотъ съ успхомъ замняютъ люди, содержаніе которыхъ обходится дешевле корма четвероногихъ. Въ пол зачастую можно увидть крестьянина, пашущаго на жен или наложниц, впряженной въ ярмо рядомъ съ муломъ или осломъ. Для полевыхъ работъ употребляются мулы, коровы, и на юг — буйволы. Лошадь и верблюдъ составляютъ достояніе Монголіи и сверо-западныхъ областей. Монголія и Манчжурія богаты рогатымъ скотомъ, который размножаютъ не только ради мяса и кожъ, но также ради молока. Китайцы же не имютъ понятія о молочномъ хозяйств и съ отвращеніемъ смотрятъ на людей, потребляющихъ молоко. На свер разводятся также козы, шкуры которыхъ употребляются для одежды, и овцы съ курдюками (хвостовые наросты). Ихъ размножаютъ ради шерсти, которую снимаютъ довольно варварскимъ способомъ: ее не стригутъ, а вырываютъ при помощи инструмента въ форм руки. Роскошною, волнистою шерстью славятся тибетскіе бараны, шкуры которыхъ привозятся и къ намъ въ Россію и идутъ на выдлку дамскихъ ротондъ.
Въ числ домашнихъ животныхъ, разводимыхъ въ Кита, видное мсто занимаетъ свинья. Природа снабдила китайскую свинью черною щетиною, очень низкими ногами и длиннйшими ушами. Мясо ея, подъ всевозможными приправами, считается наиболе лакомымъ блюдомъ, хотя по качеству оно несравненно хуже нашей свинины. Въ городахъ употребленіе свинины сопряжено съ нкоторымъ рискомъ, въ виду того, что это животное питается исключительно экскрементами и отбросами. Въ состав каждаго, зажиточнаго хозяйства непремнно фигурируетъ домашняя птица — куры, гуси и утки, послднихъ китайцы умютъ выводить искусственнымъ образомъ. Индеекъ мн не приходилось встрчать.
Мстомъ родины китайской лошади считается Монголія и сверо-западныя области. Оттуда табуны лошадей ежегодно пригоняются въ застнный Китай для ремонта китайской кавалеріи (какъ подать) и для продажи. Почти у всхъ монгольскихъ лошадей разрзаны уши и ноздри. Разрзываніе ноздрей производится для увеличенія дыхательной способности коня. Что же касается разсченія ушей, то это обыкновеніе введено въ царствованіе богдыхана Канси, открывшаго, что подобная операція будто предохраняетъ отъ молніи. Какъ бы то ни было, но разсченіе ушей не способствуетъ украшенію чумазыхъ, обросшихъ длинною шерстью лошадокъ. Впрочемъ, несмотря на малый ростъ и невзрачность, монгольскій конь рзовъ и выносливъ. Въ сверномъ Кита лошадей куютъ на обыкновенныя желзныя подковы, только значительно тоньше и меньше нашихъ,— на юг же ихъ совсмъ не куютъ. Способъ ковки довольно оригиналенъ: лошадь поднимаютъ на блокахъ, прикрпленныхъ къ деревяннымъ столбамъ, и куютъ въ висячемъ положеніи. Эта процедура объясняется тмъ, что большинство монгольскихъ лошадей обладаютъ дивимъ и злымъ нравомъ и не подпускаютъ близко человка. Кормятъ лошадей и другую скотину рубленною соломою съ ячменемъ, отрубями, кукурузою, просомъ и черными бобами. Сно совсмъ не употребляется для корма. Китайцы, выказывающіе полнйшее невжество при леченіи людей, остаются врными себ и въ ветеринарномъ искусств. Пользуя животныхъ, они употребляютъ два средства — кровопусканіе и аккупунктуру. При ушибахъ, вмсто охлажденія, кладутъ горячія припарки и вообще поступаютъ какъ разъ наоборотъ тому, что мы привыкли длать.
Желтокожій вынужденъ, благодаря недостатку земли, придерживаться плодоперемнной системы хозяйства, и надо воздать ему должное — онъ съ ничтожными средствами достигаетъ удивительныхъ результатовъ. Секретъ китайской обработки, кром тщательности и старанія, кроется въ искусномъ орошеніи и умломъ удобреніи. Китаецъ, для полученія удобренія, пользуется ршительно всмъ, не пренебрегая такими отбросами, которые у насъ и не придетъ въ голову употреблять въ дло. Кром помета животныхъ, птицъ, шелковистыхъ червей {Пометъ лошадей, муловъ, верблюдовъ — употребляется китайцами какъ топливо и лишь въ рдкихъ случаяхъ идетъ на удобреніе.} и экскрементовъ и урины человка, занимающихъ первое мсто въ ряду удобрительныхъ веществъ, китайскій хозяинъ утилизируетъ волу, обрзки и остатки овощей, опилки, илъ, пласты дерна, листья, коренья, всевозможную падаль, гнилую рыбу, кости, щетину, остатки волосъ отъ стрижки и бритья и массу иныхъ самыхъ неожиданныхъ веществъ. Все это собирается на улицахъ и дорогахъ членами семьи земледлье, обыкновенно стариками и дтьми и многочисленными спеціалистами, образующими особыя артели.
Подобныхъ мусорщиковъ, съ корзинкою или кадкою за спиною и съ длиннымъ черпакомъ въ рук, можно встртить во @всякое время дня и ночи. Нкоторые изъ нихъ дйствуютъ на дорогахъ, собирая никому непринаялежащее, другіе заходятъ въ дома и за скромное вознагражденіе наполняютъ свою тачку. Усердіе этихъ субъектовъ подчасъ поразительно, нердко цлую версту бжитъ собиратель за муломъ или за лошадью, ожидая заслуженной награды. Рачительные хозяева, земля коихъ расположена близь дороги, ставятъ недалеко отъ нея небольшое ‘buen-retiro’ съ надписью, приглашающею прохожихъ остановиться и доставить владльцу земли удовольствіе, которое имъ ничего не стоитъ. Собранный навозъ высушивается на солнц и затмъ обращается въ пудретто, которое, когда наступаетъ время удобрить поле, складывается на немъ небольшими кучками и затмъ смшивается съ мелко-разрыхленною почвою.
Кром этого удобренія, у землевладльцевъ Срединной имперія въ большомъ ходу удобреніе компостное. Во двор каждой зажиточной фанзы имется обложенная кирпичомъ или обмазанная глиною яма, въ которой заготовляется компостъ. Туда валять помои и всевозможные густые отбросы, получаемые въ хозяйств и изрдка всю эту массу, издающую зловоніе, не ощущаемое китайскими привыкшими носами, переворачиваютъ вилой. Для ускоренія разложенія, въ компостъ иногда подбавляютъ извести, а въ сухое время поливаютъ водою. Въ городахъ, по сторонамъ дороги вырыты такія же компостныя ямы, не мало способствующія зараженію воздуха. Весною ямы очищаются и содержимое ихъ поступаетъ на заводы, приготовляющіе удобреніе, такія ямы есть въ окрестностяхъ почти всякаго города или большого села.
Посл неглубокой вспашки, удобренія и бороньбы, поле укатывается ватками. Вс хлбные злаки высваются рядами, такой способъ даетъ больше простора корнямъ и позволяетъ земледльцу контролировать ростъ растеній, вспахивая уплотнившуюся землю и вырывая сорныя травы. Рисъ сется очень густо на небольшомъ пространств и затмъ пересаживается въ поле, увлажненное до состоянія болотистости. Для вызрванія этого растенія требуется стодневный періодъ, посл чего его вяжутъ въ снопы и молотятъ, ударяя о стнку большого чана.
Посл удобренія, усилія земледльца направлены на своевременное и обильное орошеніе. Въ этомъ отношеніи китаецъ мало походить на разсчитывающаго исключительно на небесную воду безпечнаго русскаго человка, борьба котораго съ засухою заключается лишь въ почесываніи затылка. Чтобы имть воду подъ рукою, желтокожій роетъ колодцы, каналы и водоемы и устроиваетъ всевозможныя водоподъемныя машины. Въ прежнее время наилучшею системою ирригаціи пользовался средній Китай, гд въ X вк была проведена цлая сть большихъ и малыхъ каналовъ. Къ сожалнію, подобно всмъ капитальнымъ сооруженіямъ былого времени, эти каналы представляютъ одни жалкіе остатки прежняго величія. Даже Императорскій каналъ, проведенный, чтобы служить торговою артеріею между сверомъ и югомъ, совершенно засоренъ и негоденъ въ плаванію.
Если поле, подлежащее орошенію, лежитъ выше уровня воды въ канал или рк,— желтокожій устраняетъ это затрудненіе, устроивая водоподъемныя машины и водокачки. Простйшій способъ накачиванія воды слдующій: въ плетеному ведру (у китайцевъ нтъ металлическихъ ведеръ) прикрпляютъ пару веревокъ, за которыя берутся два человка, и раскачиваютъ ведро такъ, чтобы оно зачерпывало воду въ рк или въ канал и затмъ опрокидывалось въ желобъ, проведенный въ поле. Для подъема воды пользуются также цпью съ черпаками, которая движется конною тягою или людьми.
Когда по близости нтъ ни рки, ни канала,— роютъ колодезь, причемъ для опредленія мста нахожденія подземнаго источника приглашается гадальщикъ или колдунъ. Послдній вообще играетъ видную роль у китайцевъ, эксплуатируя въ свою пользу легковріе, невжество и суевріе, изъ которыхъ соткано міровоззрніе и характеръ не только простолюдина, но и китайскаго образованнаго человка, изучившаго классиковъ {Эти субъекты опредляютъ благопріятное мсто или такъ называемый ‘фынь-шуй’ (втеръ-вода) не только для рытья колодца, но также для постройки дома, разбитіи сада, устройства кладбища и т. д. Фынь-шуй опредляется на основаніи расположеніи мстности, направленія теченія рки или потока, заворота дороги, геологическаго строенія почвы и тому подобныхъ признаковъ. Если фынь-шуй почему-либо былъ опредленъ ошибочно, т.-е. дла даннаго хозяйства пришли въ разстройство или въ дом случилось несчастіе, хозяинъ отыскиваетъ новый фынь-шуй и, найдя такой, разбираетъ домъ и переноситъ его на другое мсто. Изъ-за фынь-шуя возникаетъ также не мало недоразумній между китайцами и европейцами, которые будто бы отнимаютъ его у данной мстности неумлымъ расположеніемъ и вышиною своихъ знаній. Особенно возстаютъ китайцы противъ высокихъ католическихъ соборовъ и двухъ-этажныхъ домовъ.}. При орошеніи поля, т.-е. при выпуск воды, земледлецъ слдитъ за тмъ, чтобы напоръ струи не уносилъ съ него удобренія. Во избжаніе этого, вс поля бываютъ разбиты на небольшіе четыреугольники, называемые ‘ци’, раздленные маленькими земляными насыпями такъ, чтобы вдоль нихъ проходила оросительная канавка. Когда нужно увлажнить поле, въ канаву впускаютъ воду и затмъ послдовательно наполняютъ ею вс четырехугольники.
Стремясь извлечь выгоду по возможности изъ всякой почвы, граждане Срединной имперіи устроиваютъ поля на склонахъ горъ. Послднія перекапываются террасами въ горизонтальномъ, слегка возвышающемся направленіи и ограждаются каменными заборчиками. Если почва камениста, трудолюбивый китаецъ натаскиваетъ земли изъ долинъ. При устройств горнаго поля, онъ соображается съ положеніемъ и направленіемъ ключей, воду которыхъ утилизируетъ для орошенія террасъ, если же послднія прерываются оврагами или расщелинами, препятствующими естественному стоку воды, черезъ нихъ перебрасываются легкіе бамбуковые желоба, и по нимъ вода безпрепятственно сбгаетъ съ одной террасы на другую. Издалека гора, изрытая террассами, покрытыми растительностью, иметъ видъ зеленой стны.
Желтый земледлецъ извлекаетъ выгоду изъ сыпучихъ песковъ, обращая ихъ въ плодородную землю путемъ орошенія и уплотненія, что достигается разведеніемъ особаго рода корнеплоднаго растенія, образующаго необходимый перегной. Но особенно рельефно проявляется старательность и прилежаніе китайскаго земледльца въ устройств огородовъ. Аккуратныя грядки, пересченныя канавками и засянныя разнообразными овощами, среди которыхъ преобладаютъ лукъ, чеснокъ, сладкій картофель и капуста, могутъ возбудить зависть самаго требовательнаго европейскаго огородника. Для увеличенія производительности огородной земли, китайцы обильно поливаютъ ее жидкимъ удобреніемъ, и близость огорода чувствуется поэтому издалека. Почти вс китайскіе овощи выростаюгь боле въ длину, чмъ въ толщину, нкоторымъ овощамъ, напр. огурцамъ, часто искусственно придается удлиненная форма черезъ подвязываніе къ нимъ какой-нибудь тяжести. Относительно вкуса китайскія овощи нельзя поставить высоко, вс он отличаются чрезмрною прсностью и водянистостью.
Въ плодоводств желтокожіе могли бы, при благопріятныхъ климатическихъ и почвенныхъ условіяхъ своей страны, достигнуть блестящихъ результатовъ, но, благодаря рутин и невжеству, плоды, получаемые въ Небесной имперіи, довольно посредственнаго качества. Ягодъ въ Кита совсмъ не ростетъ, а изъ плодовъ довольно пріятны на вкусъ груши, абрикосы, персики, сливы и виноградъ, ввезенный, какъ говорятъ, іезуитами. Виноградъ идетъ только въ пищу, имъ не пользуются для приготовленія вина, которое китайцы замняютъ плохо перегнанными хлбными водками, напоминающими нашу сивуху. Въ южномъ Кита ростутъ въ дивомъ вид всевозможные тропическіе фрукты, какъ-то бананы, финики, ананасы, манго и другіе.
Около большихъ ркъ и озеръ, гд земля дорога, а населеніе густо, подданные богдыхана устроиваютъ такъ называемые пловучіе поля и огороды. Это не что иное, какъ большіе бревенчатые плоты или плетенки изъ ивовыхъ прутьевъ, съ загнутыми краями. Плоты покрываются иломъ со дна рки, удобряются и засваются. Рядомъ съ такимъ полемъ, въ лодк помщается, его владлецъ съ семьею, скарбомъ, домашнею птицею, а если позволяетъ мсто — съ парочкою свиней или барановъ. Преимущество пловучаго поля — въ его подвижности и въ томъ, что она не боится засухи. Такимъ образомъ, въ рукахъ китайца самыя плохія почвы становятся производительными, на болот онъ сетъ рисъ, на сухой земл разводитъ кунжутъ и хлопчатникъ. Даже дно ркъ, болотъ и озеръ несетъ ему свою дань въ вид водяныхъ каштановъ, считаемыхъ лакомымъ блюдомъ въ Кита.
Кром всхъ извстныхъ въ Европ хлбныхъ злаковъ, Срединная имперія производитъ индиго, сахарный тростникъ, восковое дерево и множество иныхъ растеній. Въ стран культивируется въ обширныхъ размрахъ макъ, ради добываемаго изъ него національнаго курева, тутовое дерево, дающее кормъ шелковичнымъ червямъ, и жень-шень — корень, ростущій также въ дикомъ вид и высоко цнимый китайцами за его цлебныя свойства. Но главнйшее изъ китайскихъ растеній, какъ по всемірной извстности, такъ и по доставляемой имъ выгод, есть чай {Несмотря на мра, принимаемыя китайскимъ правительствомъ для поддержанія чайнаго дла, вывозъ чая изъ страны уменьшается, отступая передъ конкурренціею индійскихъ и цейлонскихъ чаевъ (хотя и худшаго качества, но боле дешевыхъ), захватывающихъ съ каждымъ годомъ большее число рывковъ.}.
Чайное деревцо принадлежитъ къ роду камелій и ростетъ между 23 и 35 градусами широты. Смя чайнаго дерева даетъ на первый годъ маленькій ростокъ съ нсколькими листками, который на третій годъ достигаетъ высоты 3—5 футовъ, посл чего пересаживается на плантацію. Деревцо иметъ глянцовитые темно-зеленые листья и небольшіе, скоро опадающіе, блые цвты. Всхъ сборовъ листа бываетъ не больше четырехъ, причемъ лучшій чай получается изъ нжныхъ листиковъ перваго сбора. Въ культур чая преобладаетъ обще-китайская система мелкихъ, дробныхъ хозяйствъ, и самостоятельнымъ плантаторомъ считается владлецъ нсколькихъ десятковъ кустовъ.
Изъ рукъ мелкихъ плантаторовъ чайная жатва переходитъ въ скупщикамъ-фабрикантамъ, которые, объздивъ извстный районъ и скупивъ нсколько партій чая, направляютъ ихъ въ свои чайныя заведенія. Здсь, при помощи нечистоплотныхъ, но расторопныхъ кули и крайне первобытныхъ снарядовъ, чайный листъ проходитъ чрезъ многочисленныя манипуляціи. Принесенный изъ горъ, гд преимущественно расположены плантаціи, онъ сваливается на циновки, во двор или въ сара такъ называемой фабрики (въ сущности — обыкновенной фанзы) и, прежде всего, подвергается прессованію, т.-е. голые рабочіе топчутъ его ногами. Брезгливому человку лучше не смотрть на эту операцію, ибо онъ, пожалуй, почувствуетъ отвращеніе въ чаепитію. Ноги вообще не особенно чистоплотная часть тла, а тмъ боле ноги китайскихъ куліевъ, покрытыя грязнымъ потомъ и нердко струпьями и болячками, образующимися отъ дкаго сока, выжимаемаго изъ сырого листа.
Размятые и потемнвшіе листья складываются въ корзины и въ теченіе нсколькихъ дней оставляются для броженія, посл чего сушатся на солнц. Такъ какъ, подсохнувъ, листики свертываются въ трубки довольно неравномрной величины и формы, то для приданія боле однообразнаго вида, ихъ вновь подвергаютъ ножному прессованію. Затмъ слдуетъ сортировка, состоящая изъ послдовательнаго просиванія чая черезъ ршета равной величины, причемъ листки меньшаго формата, и слдовательно боле молодые, образуютъ высшій сортъ, листки покрупне — второй, и т. д. Кром того весь чай пропускается чрезъ вялку и очищается руками отъ сора, корешковъ и посторонней примси. Окончательное поджариваніе чая надъ угольями, предшествующее его укупорк въ свинцовые и затмъ деревянные ящики, требуетъ большой зоркости и опытности, ибо чай легко пережарить, и тогда онъ теряетъ вс свои качества.
Только пройдя черезъ вс эти мытарства, получается знакомый намъ по цвту, вкусу и аромату черный чай. Этотъ чай, а равно прессованные низшіе сорта — плиточный и кирпичный, не потребляются въ самомъ {
Монголы и сибирскіе инородцы, пьющіе кирпичный чай, варятъ его съ масломъ, молокомъ, солью и другими ингредіентами, получается гадкая, неаппетитная бурда, могущая удовлетворить разв дикаго номада.} Кита и составляютъ предметъ вывоза. По китайскимъ понятіямъ, всякій сушеный листъ и даже трава, часто ничего общаго не имющіе съ чайнымъ деревомъ, съ прибавкою какихъ-нибудь душистыхъ цвтовъ, напр. жасмина ели розы, есть чай. Другая особенность китайскаго чая — та, что онъ не поджаривается. Такой чай, будучи заваренъ по Китайскому рецепту, иметъ палевый цвтъ, довольно непріятный, специфическій запахъ и почти никакого вкуса (его пьютъ безъ сахару). Чай, приготовленный по-европейски, кажется желтокожимъ непріятнымъ, онъ и не можетъ казаться инымъ — людямъ съ столь оригинальными вкусами.
Главнйшимъ центромъ чайнаго дла служитъ портъ Ханькоу на Янцекіанг. Этотъ крупный торговый пунктъ, подобно нашему Нижнему во время ярмарки, принимаетъ свою настоящую физіономію во время чайнаго сезона. Европейскій кварталъ наполняется тогда массою прізжихъ, имющихъ какое-либо отношеніе въ чаю, и жизнь въ теченіе нсколькихъ недль доходитъ до высшей степени напряженія. Маклера, компрадоры {Китайцы-посредники, состоящіе при всхъ крупныхъ торговыхъ домахъ и каикахъ.}, коммиссіонеры всхъ національностей — послдніе съ пробами чая,— мечутся отъ одной фирмы къ другой, споря объ установленіи цнъ и объ открытіи рынка. Титестеры {Пробующіе чай, эксперты, опредляющіе качество чаевъ, ремесло это довольно прибыльно, но вредно отзывается на здоровь, разстроивая нервы.} пробуютъ чаи, а представители фирмъ торгуются съ капитанами пароходовъ изъ-за фрахта. Повсюду хлопоты, шумъ и лихорадочная суета. Рка, заставленная и океанскими пароходами, среди которыхъ виднется и нашъ доброволецъ, и китайскими лодками съ чайными ящиками, представляетъ также довольно оживленную картину. Каждый изъ этихъ морскихъ гигантовъ спшитъ скоре наполнить трюмы и раньше другихъ уйти въ Европу. Визгъ лебедокъ сливается съ монотонными криками голыхъ кули, таскающихъ чайные ящики, и съ окликами лодочниковъ. И вс эти мученики чайнаго дла хлопочутъ и мечутся въ раскаленной и въ тоже время сырой атмосфер, не находя покоя даже ночью, когда въ жар присоединяются миріады комаровъ и мошекъ.
Въ Ханькоу издавна существуетъ нсколько русскихъ коммиссіонерскихъ фирмъ, ведущихъ довольно крупныя дла. Наши чайныя фирмы есть {Въ настоящее время ихъ пять. Всего же русскихъ въ Ханькоу — около 85 человкъ.} также въ Фучжоу, Тянцзин и Калган, он являются въ послднихъ двухъ пунктахъ коммиссіонерами по отправк караваннымъ путемъ. Караваны верблюдовъ, нагруженныхъ преимущественно плиточнымъ и кирпичнымъ чаями, направляются изъ Тунчжоу (туда чаи доходятъ на лодкахъ по рк Лейхо), черезъ города Дунъ-Ба, Калчанъ и Ургу въ Кяхту. Этотъ длинный путь описанъ столько разъ и столькими путешественниками, что прибавить въ сказанному нечего. Къ сверу отъ Калгана разстилается дикая, безжизненная пустыня, безводная и безлсная, съ разбросанными кое-гд грязными юртами, въ которыхъ ютятся помады, жалкіе потомки монголовъ. По этой-то пустын, наводящей тоску и отчаяніе на всякаго, вереницами тянутся тысячи верблюдовъ нагруженныхъ чаемъ и другими товарами {Для этихъ громоздкихъ четвероногихъ, путь чрезъ Гоби есть по истин скорбный путь, за которомъ значительная часть ихъ гибнетъ отъ изнуренія. Несмотря на толстый веревочный потникъ, верблюды натираютъ себ спины до кости. Образуются язвы, въ которыхъ начинается гніеніе и заводятся черви. Ступня ногъ верблюды трескаются отъ ходьбы по раскаленному песку и камнямъ. Если больной верблюдъ начнетъ приставать или ложится, его бросаютъ въ пустын въ добычу волкамъ и коршунамъ. Если же верблюдъ еще достаточно крпокъ, монголы валятъ его вы землю, сшиваютъ трещины на ногахъ, срзаютъ и выскребываютъ гнилое мясо со спины и, наваливъ вьюкъ, заставляютъ идти съ караваномъ, пока несчастное животное не падетъ окончательно.}.
Въ заключеніе скажемъ нсколько словъ о китайскихъ садахъ. Китайцы не любятъ гулять, и эта не-любовь къ гуляньямъ сказалась въ устройств ихъ садовъ, которые даже не располагаются возл дома, а устроиваются гд-нибудь за городомъs въ род дачи, но безъ дома для житья. Широкія тнистыя аллеи, эффектныя проски и перспективы, съ сочетаніемъ разныхъ тоновъ зелени, газоны и цвтники, однимъ словомъ — все, что по нашему составляетъ красу сада или парка, въ глазахъ желтокожихъ гражданъ является совершеннымъ уродствомъ и признакомъ варварскаго вкуса. Въ китайскихъ садикахъ перспектива закрыта поворотами и зигзагами мощеныхъ дорожекъ. Объ аллеяхъ или тонахъ нтъ и помину, трава гладко выщипана или ростетъ какъ попало. Цвтники и клумбы совершенно отсутствуютъ, а изъ цвтовъ, до которыхъ желтокожіе большіе охотники, особеннымъ предпочтеніемъ пользуются — піонъ, кризантемы, гарденіи, и также цвты персиковые и вишневые,— вс они ростутъ въ горшкахъ, установленныхъ вдоль дорожекъ или въ теплицахъ.
Изуродованныя (искусственно задержанныя въ рост) деревья, лабиринты подстриженныхъ кустиковъ, затйливые мостики, перекинутые черезъ ручейки, миніатюрные акваріумы и пагоды, искусственныя скалы и пещеры, и тамъ и сямъ развшенныя таблички съ глубокомысленными изреченіями, въ род: ‘уважайте генія сего мста’, или: ‘вино веселитъ сердце, а ученіе просвщаетъ умъ’ — таковъ долженъ быть садъ, чтобы заслужить одобреніе китайца. Сюда онъ прізжаетъ пикникомъ въ компаніи пріятелей — покалякать, почифанить (пообдать), выпить нсколько десятковъ чашекъ безвкуснаго чая и выкурить множество трубокъ съ плохимъ табакомъ…
Пекинъ, 30-го августа.