А. А. Носов
С. П. Терпигорев: биобиблиографическая справка, Терпигорев Сергей Николаевич, Год: 1990
Время на прочтение: 6 минут(ы)
ТЕРПИГОРЕВ, Сергей Николаевич, псевдоним — Атава [12(24).V.1841, с. Никольское Тамбовской губ. — 13(25).VI.1895, Петербург} — прозаик. Отец Т. родовитый, но обедневший помещик (род Терпигоревых восходит к концу XVII в.), получил образование в Петербургском университетском пансионе, выписывал книги и журналы, имел в имении обширную библиотеку. В 13 лет Т. смог прочесть ‘Пушкина, Лермонтова, Грибоедова <...> в журналах даже новейших в то время писателей’ (Соч.— Т. 6.— С. 426). Гувернеры обучили его французскому и немецкому языкам, а местный становой пристав подготовил в 3-й класс Тамбовской гимназии, по окончании которой (1860) он намеревался поступить на историко-филологический факультет Петербургского университета, куда ‘страшно тянула тогда любовь к истории и литературе’ (Там же.— С. 475). Однако родственник Т. Ф. И. Рахманинов, ссылаясь на близкую судебную реформу, убедил поступить на юридический. Рахманинов работал в цензурном комитете (в частности, цензуровал журнал ‘Современник’) и был знаком с многими ведущими литераторами и журналистами: в его доме Т. познакомился с Н. Г. Чернышевским, И. И. Панаевым, Н. А. Некрасовым, а также с А. С. Гиероглифовым — издателем газет ‘Русский мир’ и ‘Гудок’. На страницах последней состоялся литературный дебют Т.— очерк ‘Черствая доля’ (1862.— No 100), который положил начало сотрудничеству писателя в названных изданиях.
Во время студенческих волнений осенью 1861 г. Т. подал прошение о выходе из университета, согласно его воспоминаниям, хотя он и не поддерживал действий студентов, но был возмущен той жестокостью, с которой эти действия подавлялись властями. Т. было приказано немедленно покинуть столицу, но стараниями Рахманинова отъезд в имение удалось оттянуть до весны. Все это время Т. печатал в ‘Гудке’ корреспонденции из Тамбовской губ., составленные на основе регулярных сообщений, получаемых от друзей, сатирические очерки, обличающие обывательские нравы и произвол местного начальства. Накануне отъезда из столицы рукопись Т. ‘Из записок неудавшегося чиновника’ была принята редакцией журнала ‘Русское слово’ (1863.— No 2, 4).
С 1867 г. Т. начинает посылать А. А. Краевскому (с которым познакомился еще в университете) корреспонденции в газету ‘Голос’, в одной из них разоблачались злоупотребления могущественных железнодорожных концессионеров Дервиза и Мекка в деле отправки хлеба голодающим. Публикация вызвала судебный процесс по обвинению газеты и автора в диффамации, который благодаря усилиям Т. был по существу проигран истцами. Сблизившись в ходе процесса с Краевским, Т. переехал в столицу и некоторое время сотрудничал в газетах ‘Голос’ и ‘Биржевые ведомости’. Первое выступление Т. в ‘толстом’ литературном журнале состоялось в 1869 г., когда журнал ‘Отечественные записки’ поместил его очерк ‘В степи’ (No 12, окончание — 1870.— No 4) и комедию ‘Сияние’ (1870.— No 7). Здесь впервые Т. использовал псевдоним Атава. По свидетельству современника, источником псевдонима послужил разговор Т. с Некрасовым: когда в ответ на предложение поэта написать историю оскудения Т. сослался на свой возраст, Н. А. Некрасов сказал: ‘и по скошенному лугу атава иногда хорошо растет’ (Фаресов А. С. Н. Терпигорев (Атава). (Вместо некролога) // Новое слово.— 1895.— No 9.— С. 103). (‘Атава, или отава — трава, вырастающая весной из-под прошлогодней травы’. — См.: Даль В. Толковый словарь живого великорусского языка.— Спб., 1881.— Т. 2.— С. 733.)
Вскоре имя Т. почти на 10 лет исчезает с печатных страниц: об этом периоде жизни писателя мало что известно. Позднее П. Н. Полевой вспоминал, что Т. ‘никогда, ни единым словом не проговаривался о своем прошлом <...> и вообще о чем бы то ни было, лично его касавшемся и выходившим за пределы его литературной деятельности’ (Полевой П. Н.— Стб. 757). Со слов И. И. Ясинского известно лишь, что Т. ‘нажил громадные деньги на разделении электричества’, но потом ‘прогорел на каком-то каменном подряде’ (Исторический вестник.—1905.— No 1.— С. 86).
С января 1880 г. ‘Отечественные записки’ приступили к публикации цикла очерков под общим заглавием ‘Оскудение. Очерки, заметки и размышления тамбовского помещика’ (отд. изд.— Спб., 1881), принесшего писателю широкую известность. Темой очерков стала жизнь мелкопоместного дворянства в порожденных освобождением крестьян социальных условиях. Т. разворачивает картину быта и нравов разоряющихся помещичьих усадеб, показывающую читателю материально-финансовое, нравственное и духовное ‘оскудение’ их хозяев. Писатель особо подчеркивает неспособность дворянства к хозяйственной и культурной деятельности, тем самым убеждая читателя в исторической обреченности этого ведущего в прошлом сословия.
Цикл Т. обнаруживал известную тематическую общность с произведениями М. Е. Салтыкова-Щедрина, писатель порой приближается к щедринской манере повествования (использование элементов сказа и прямого обращения к читателю, сатирическая заостренность образов, живой юмор). Это обстоятельство сразу же обратило внимание критиков, неоднократно сравнивавших очерки Т. с произведениями Щедрина (Русские ведомости.— 1880.— No 69.— 16 марта, No 106.—26 апр., и др.). Сравнения, поначалу лестные для Т., впоследствии причинили ему немалые страдания: публикация очерков еще не завершилась, как начал распространяться слух о том, что их автором является Щедрин. Другая версия утверждала, что очерки были сильно отредактированы Щедриным (см.: Либрович С. Ф. На книжном посту.— П., М., 1916.— С. 105). Хотя последний очерк названного цикла был, по совету Н. К. Михайловского, подписан настоящей фамилией, журнал ‘Будильник’ (1881.— No 36) поместил на своей обложке шарж на Щедрина, где на одной из книг, окружающих сатирика, легко прочитывалось: ‘Оскудение’. Эта история мучила Т. до конца его дней, и свое последнее выступление в печати он посвятил подробному опровержению редкой ‘по смелости, по наглости и <...> по глупости сплетне’ (Умерший писатель // Новое время.— 1895.— 19 февр.).
Успех книги привлек к автору внимание издателей. В конце 1880 г. Салтыков-Щедрин рекомендовал Т. в качестве постоянного сотрудника для замышлявшейся М. М. Стасюлевичем газеты ‘Порядок’ (см. письмо П. В. Анненкову от 18 окт. 1880 г. // Собр. соч.: В 20 т.— Т. 19 (I).— С. 180), где он в 1881 г. поместил ряд фельетонов. Однако вскоре Т. прервал сотрудничество и перешел в газету ‘Новое время’. Инцидент носил характер журнального скандала, поскольку ‘Порядок’ являлся в отношении издания Суворина идеологическим антагонистом и вел с ним непрекращающуюся полемику, а одну’ из задач Т. в газете Стасюлевича Щедрин видел в том, чтобы ‘остепенить Суворина’ (Там же).
Все же политические платформы изданий, в которых участвовал Т., не оказывали сильного влияния на его творчество: писатель продолжал разрабатывать принесшую ему успех тему. 24 мая 1881 г. в ‘Новом времени’ начал печататься цикл очерков под заглавием ‘Пять глупых дев. Очерки, заметки и размышления тамбовского помещика’ (окончен 31 дек. 1881 г.), составивший вторую часть ‘Оскудения’ (отд. изд.— Спб., 1882.— Т. 1 (2-е изд.), т. 2). Вторая часть заметно расширила, но не углубила панораму повествования. В предисловии к изданию Т. подчеркивает ‘нелитературность’ своего труда: ‘Я прос/го рассказываю, что я видел. <...> Мне дороже всего, чтобы мои картинки были как можно более верны действительности’. Установка на ‘достоверность’, стремление к объективности приводили к определенной фотографичности изображаемой в произведениях Т. действительности, что отмечала уже современная Т.- критика: ‘…автор силен только умением фотографировать отдельные сцены’,— писал рецензент журнала ‘Русская мысль’ (1882.— No 10.— С. 129). Уделяя основное внимание бытовой, часто комической стороне помещичьей жизни, Т. не затрагивал в своих произведениях важнейших социальных проблем пореформенного развития России: крестьянского общинного самоуправления, земской деятельности интеллигенции, мировых судов и судов присяжных и т. д. В ‘Новом времени’ он вел постоянный воскресный фельетон (так назывался материал, помещавшийся в ‘подвале’), представляющий собой очерк из жизни провинции и деревни, заметки, обличающие аферы чиновников и дельцов, зарисовки быта городских окраин и др. Т. прибегал к различным способам подачи материала, облекая свои корреспонденции в форму письма из деревни, беседы со случайным собеседником и т. д. Фельетоны Т. имели широкую популярность и, по утверждению современника, в немалой степени способствовали успеху суворинской газеты (Полевой П. Н.— Стб. 763). Работа в ‘Новом времени’ продолжалась около 14 лет, в течение которых Т. опубликовал приблизительно 600 фельетонов. Согласно воспоминаниям И. И. Ясинского, именно Т. обратил внимание Суворина на талант молодого А. П. Чехова (Ясинский И. И. Роман моей жизни.— М., Л., 1926.— С. 264).
Сотрудничество в газете: необходимость регулярной сдачи материала, жестко ограниченная площадь газетного ‘подвала’ — заставляло многих писателей (в т. ч. и Чехова) обращаться к жанру короткого рассказа. Успешно работал в этом жанре и Т.: многие его рассказы тематически примыкают к ‘Оскудению’. В них — знакомые картины ‘помещичьего разоренья’. Таковы среди прочих рассказы, составившие сборник ‘Желтая книга. Сказание о новых княгинях и старых князьях’ (Спб., 1885, первоначально в ‘Новом времени’ под заглавием ‘Три княгини’). Если в своей художественной манере Т. близок многим писателям-‘восьмидесятникам’ (фотографичность, эскизность в обрисовке характеров и т. д.), то в циклизации небольших по объему очерков в единое художественное целое он следует традиции, сложившейся в 70 гг. (Щедрин, Г. И. Успенский, Н. Н. Златовратский и др.).
И все же переход Т. в ‘Новое время’ был воспринят в либеральных и демократических кругах как своеобразное ренегатство.
В 80 гг. повести, рассказы, очерки Т. появлялись в журналах ‘Русское богатство’, ‘Северный вестник’, ‘Артист’, ‘Природа и охота’, ‘Сельский хозяин’, ‘Труд’, ‘Новь’, ‘Игрушечка’, ‘Живописное обозрение’ и др. С 1887 г. он активно участвует в ‘Историческом вестнике’, где, наряду с рассказами исторического содержания, опубликовал цикл ‘Потревоженные тени’, служивший дополнением к ‘Оскудению’ (отд. изд.— Спб., 1888—1890.— Т. 1—2). Критика встретила его в общем сдержанно (см.: Русская мысль.— 1888.— No 12, 1890.— No 1, Северный вестник.— 1890.— No 12). В нем Т. возвращается к временам крепостного права, эпохе, предшествовавшей освобождению крестьян (знаменательно, что чуть раньше Щедрин в ‘Пошехонской старине’ обратился к этому же времени). Т. сходится с редактором ‘Исторического вестника’ С. Н. Шубинским и группировавшимися вокруг него литераторами, завязывает тесную дружбу с Н. С. Лесковым, с которым познакомился еще в нач. 80 гг. Поселившись за городом, на даче у Строганова моста, Т. регулярно устраивал у себя собрания литераторов и общественных деятелей, славившиеся широким хлебосольством и обильными возлияниями (колоритное описание одного из таких обедов см.: Лесков А. Н. Жизнь Николая Лескова.— М., 1984.— Т. 2.— С 316— 318). Эти собрания служили своеобразным ‘литературным салоном’ и были заметны на фоне художественной жизни нач. 90 гг. Центральным пунктом обедов служили обязательные рассказы Т., которыми хозяин ‘угощал’ своих гостей. Современники единодушно отмечают особый дар к устному рассказу у Т.
Незадолго до своей смерти Т., страдавший грудной жабой (стенокардией), вынужден был прекратить сотрудничество в ‘Новом времени’.
Соч.: Соч.: В 6 т. / Вступ. ст. П. В. Быкова.— Спб., 1899, Оскудение: В 2 т. / Вступ. ст. и примеч. Н. И. Соколова.— М., 1958, Потревоженные тени / Подгот. текста и примеч. Н. И. Соколова и Н. И. Тотубалина.— М.. 1959, Потревоженные тени / Вступ. ст. и примеч. Ю. Л. Болдырева.— М., 1988.
Лит.: Полевой П. Н. Воспоминания о С. Н. Терпигореве // Ежемесячные литературные… приложения к журналу ‘Нива’ на 1899 г.— No 12, Ясинский И. И. Из воспоминаний о С. Н. Терпигореве // Исторический вестник.— 1905.— No 10, Андреева Г. Т. Творчество С. Н. Терпигорева 1860—1870-х гг. // Вестник ЛГУ.— 1974.— No 20.
Источник: ‘Русские писатели’. Биобиблиографический словарь.
Том 2. М—Я. Под редакцией П. А. Николаева.
М., ‘Просвещение’, 1990