‘Міръ Божій’, No 2, 1898
С. Н. Южаков. Вопросы просвещения. Публицистические опыты. Спб. 1897 г, Южаков Сергей Николаевич, Год: 1898
Время на прочтение: 4 минут(ы)
С. Н. Южаковъ. Вопросы просвщенія. Публицистическіе опыты. Спб. 1897 г. Ц. 1 р. 50 к. Немного книгъ, которыя мы съ такой готовностью рекомендовали бы читателю, какъ ‘Вопросы просвщенія’ г. Южакова. Своевременность и живость затронутыхъ почтеннымъ авторомъ темъ въ связи съ острой и талантливой критикой длаютъ книгу глубоко интересной и значительной въ общественномъ смысл. Книга состоитъ изъ ряда статей, печатавшихся за послдніе года въ ‘Русскомъ Богатств’. Собранныя теперь въ одно цлое, эти статьи, за исключеніемъ двухъ послднихъ, даютъ яркое представленіе о недостаткахъ нашего средняго и высшаго образованія, объ отсталости его отъ жизни и о томъ прискорбномъ шаг назадъ, который Россія сдлала за послднія пятнадцать лтъ въ области просвщенія. Что касается двухъ послднихъ статей: ‘Просвтительная утопія’ и ‘женщина и просвщеніе’, то ихъ мы обойдемъ молчаніемъ, замтивъ только, что на мст почтеннаго автора мы бы не включили ихъ въ отдльное изданіе, отчего послднее ничего не потеряло бы.
Главную цнность статей составляетъ критика нашей классической системы и превосходная, единственная въ своемъ род, оцнка тхъ учебниковъ, по которымъ обучаются сотни тысячъ учениковъ. Г. Южаковъ относится отрицательно равнымъ образомъ и къ классическимъ гимназіямъ, и къ реальнымъ училищамъ, такъ какъ, въ своемъ современномъ вид, и т, и другія преслдуютъ не столько задачи просвтительныя, сколько бюрократическія. Всецло обязанныя государству, врне, правительству, своимъ возникновеніемъ, среднія учебныя заведенія, а въ послднее время и университеты, ни мало не считаются съ запросами современности и потребностями жизни. Они ставятъ своей цлью выучку потребнаго количества чиновниковъ и профессіоналистовъ, безъ которыхъ даже и Россія обойтись нын не можетъ. Но просвщеніе, понимаемое въ высокомъ и общественномъ значеніи этого слова, современной средней и высшей школ чуждо вполн. Средняя школа должна готовить не техника и спеціалиста, а человка. Этотъ завтъ Пирогова и Ушинскаго остается не осуществленнымъ теперь, какъ и тридцать лтъ тому назадъ. Даже боле. Если во времена Пирогова и Ушинскаго были условія, при которыхъ могъ въ лучшихъ, по крайней мр, умахъ найти откликъ этотъ завтъ, то въ послдующее время исчезла самая мысль о подобной задач школы. Виноватъ тутъ не классицизмъ, а общія условія, которыя привели школу къ самой худшей форм классицизма, отжившей у себя на родин именно въ то время, когда его завели и усиленно поддерживали у насъ. Реальныя училища, явившіяся какъ бы нкоторой поправкой его, въ сущности такія же бюрократическія заведенія, проникнутыя не просвтительными, а чисто чиновничьими задачами. Необходимость въ спеціалистахъ всякихъ видовъ привела къ реальнымъ училищамъ, а не сознаніе несоотвтствія классической системы образованія требованіямъ общественной жизни.
Критика высшаго образованія приводитъ автора тоже къ выводу объ отсталости университетскаго преподаванія, объ исчезновеніи изъ университета, духа высокой науки. Университетъ уже не отвчаетъ своему названію. На примр филологическаго факультета авторъ показываетъ недостаточность, неполноту и устарлость университетскаго образованія. По старому, какъ сто лтъ тому назадъ, преобладаетъ на этомъ факультет мертвечина, а все живое, что составляетъ достояніе современной науки, обойдено всецло. Кончая курсъ, филологъ уходитъ столь же свдущимъ въ современной наук, какъ к вошелъ въ университетъ. Онъ ничего не слышалъ о филологіи современныхъ, живыхъ языковъ, незнакомъ съ соціологіей, безъ которой немыслимо теперь изученіе исторіи, не знаетъ этнографіи и антропологіи съ этнологіей, не говоря уже о всеобщей литератур, политической экономіи и статистик.
Какъ ни интересны и важны статьи о постановк средней и высшей школы, он меркнутъ предъ критикой нашихъ гимназическихъ учебниковъ, которой отведена центральная и большая часть книги. Общія жалобы на неудовлетворительность учебниковъ слышны давно, но никогда еще не было такой вской, прямо уничтожающей оцнки всхъ этихъ Кирпичниковыхъ, Смирновыхъ и Иловайскихъ. Трудно поврить, не читая статей г. Южакова, какіе перлы учености преподаются этими признанными свтилами педагогической литературы вотъ уже боле четверти вка злополучнымъ учениками ереднеучебныхъ заведеній. Нужно замтить, что почтенный авторъ отнюдь не зоилъ или злопыхательный критикъ, задавшійся нарочитой цлью, во чтобы ни стало, открыть ошибки и промахи. Разбирая самые ходкіе учебники по русскому языку, географіи и исторіи, распространенные въ милліонахъ экземплярахъ, онъ останавливается лишь на коренныхъ вопросахъ, обходя детали и не касаясь вроростененныхъ частей грамматики, географіи и исторіи. И вотъ въ этихъ-то важнйшихъ вопросахъ, составляющихъ основу изученія предмета, онъ и указываетъ на прямое, ничмъ не прикрытое, если можно такъ выразиться, насмхающееся надъ ученикомъ невжество авторовъ. Не приводимъ образчиковъ его, для этого пришлось бы перепечатать вс статьи г. Южакова, представляющія сплошной почти перечень ‘учености’ составителей учебниковъ. Г. Южаковъ ограничился только русской грамматикой, географіей и исторіей. Но что бы онъ нашелъ въ учебникахъ по древнимъ языкамъ и математик, въ особенности въ знаменитыхъ задачникахъ! Жаль, что по стопамъ г. Южакова не пошли другіе спеціалисты, которые могли бы подвергнуть критик учебники по этимъ предметамъ. Они открыли бы тамъ не меньшіе курьезы, которые серьезно преподаются подъ видомъ науки.
Выводы автора крайне печальны. Сравнивая одни и т же учебники, онъ находитъ, что ихъ первыя изданія, вышедшія лтъ двадцать-тридцать назадъ, были полне, научне, лучше написаны, чмъ современныя, что указываетъ на общее пониженіе требованій школы, къ которымъ только и приноравливаются составители. Онъ показываетъ это на примр учебника географіи г. Смирнова. ‘Учебникъ значительно ухудшился. Въ первыхъ изданіяхъ (1864 г.) г. Смирновъ тоже не отличается дарованіемъ, но онъ пробуетъ найти хотя какую-нибудь аріаднину нить для странствія по этому лабиринту именъ. Онъ старается ихъ оживить и осмыслить, длаетъ сближенія и сравненія, указываетъ связь и вліяніе. Видно вліяніе географовъ-мыслителей, изъ которыхъ кое-что заимствовано. Все это тщательно и окончательно истреблено въ ряд изданій до тридцать пятаго включительно. Общее пониженіе уровня нашей средней школы сказалось и въ этомъ самоискаженіи г. Смирнова’, говорить авторъ.
Въ заключеніе, сравнивая разобранныхъ имъ составителей учебниковъ, г. Южаковъ замчаетъ: ‘Это обозрніе привело насъ къ выводамъ прискорбнымъ, и мы затрудняемся, кому отдать пальму первенства, учебникамъ ли русскаго языка за ихъ безгранотность, учебникамъ ли географическимъ за ихъ полное незнакомство съ географіей, или, наконецъ, руководствамъ по исторіи столько же за извращеніе, сколько непониманіе исторіи? Впрочемъ, это безразлично, кто восторжествовалъ бы въ этомъ оригинальномъ состязаніи, г. Кирпичниковъ, г. Смирновъ или г. Иловайскій: не безразлично только одно — это ихъ господство въ школ и то пониженіе школьнаго уровня, которое знаменуетъ это прискорбное господство. Уже многія поколнія, благодаря этому, лишены возможности научиться правильному употребленію родной рчи, а по общеобразовательнымъ предметамъ получаютъ какіе-то безсвязные, неосмысленные обрывки, зачастую неврные, элементарно ложные. Гд же причина этого печальнаго явленія и какія средства борьбы съ этимъ зломъ? Общая причина, конечно, въ общемъ пониженіи уровня нашей гражданственности и нашей образованности’. Передъ этой общей причиной теряютъ всякое значеніе какія бы то ни было частныя причины, тмъ боле, что въ конц концовъ и послднія сводятся къ тому же пониженію ‘нашей гражданственности и нашей образованности’.