Родоначальники англійскаго радикализма *)
Родоначальники англійскаго радикализма *)
*) Русская Мысль, кн. I.
М. Ковалевскій.
(Окончаніе слдуетъ).
‘Русская Мысль’, кн.II, 1892
Родоначальники английского радикализма, Ковалевский Максим Максимович, Год: 1892
Время на прочтение: 22 минут(ы)
Политическія требованія левеллеровъ всего полне высказаны въ двухъ деклараціяхъ, одинаково обращенныхъ на имя Ферфакса. Одна изъ нихъ исходитъ отъ офицеровъ и солдатъ, состоящихъ подъ начальствомъ генерала Скруппа, другая — отъ мятежныхъ войскъ Нортумберландскаго графства. Въ обихъ заявляются приблизительно одни и т же требованія: сосредоточеніе всей законодательной власти въ рукахъ нижней палаты, періодичность ея созыва (палата должна собираться ежегодно или каждые два года), равномрное распредленіе избирательныхъ правъ и, что заслуживаетъ особаго вниманія, отдленіе исполнительной власти отъ законодательной. ‘Да не будутъ,— значится въ текст нортумберландской петиціи,— законодатели одновременно и исполнителями закона, строгое разграниченіе да будетъ удержано между этими друзья основными властями въ государств изъ опасенія, чтобы въ противномъ случа не пострадала свобода народа’ {Я выписываю буквально это въ высшей степени любопытное требованіе, такъ какъ оно бросаетъ яркій свтъ на дйствительный истопникъ теоріи раздленія властей. Подвергая сомннію личное заявленіе Монтескьё, одинъ русскій писатель, въ виду случайнаго знакомства съ памфлетною литературой Женевы — этимъ слабымъ отголоскомъ англійской публицистики XVII вка,— ршился утверждать, что Монтескьё, подобно Руссо, заимствовалъ изъ нея характерную черту своего политическаго ученія. Произвольность такого утвержденія бросается въ глаза, если сопоставить его съ приводимымъ внизу текстомъ:
‘That no persons whatsoever that are law-makers he law-executioners, but that e clear distinction he preserved and kept inviolable betwixt these two principles and pillars of the common — Wealth for ever, that they be not confounded to gether ia the same persons for fear of ruine to the freedom of the people’ (To his Excellency Thomas Lord Fairfax the humble representation of the desires of the officers and souldiers in the Regiment of Horse for the County of Northumberland).}. Къ этимъ политическимъ требованіямъ присоединяются и нкоторыя другія, которыя носятъ спеціальный характеръ: отмна монополій, запрещеніе вывоза необдланной шерсти, поощреніе рыболовства на англійскомъ побережьи, отмна церковной десятины, налога на вывозъ, снесеніе загородей и возстановленіе старинныхъ системъ открытыхъ полей (open fields), ‘еще недавно общераспространенныхъ въ Нортумберланд и Кумберланд, гд только въ послднее время помщики стали обращать въ пастуховъ и поденщиковъ своихъ оброчныхъ крестьянъ (копигольдеровъ)’. Въ докладной записк, представленной Джономъ Лильборномъ на имя ‘свободнаго народа Нидерландовъ’, съ цлью, какъ онъ говоритъ, познакомить республику съ причинами, побудившими его оставить родину, англійскій агитаторъ сообщаетъ слдующія данныя о своей дятельности въ 1648 году: ‘Освобожденный изъ заточенія въ силу петицій, поданныхъ палат общинъ тысячами моихъ лондонскихъ друзей, я издалъ 16 ноября этого года протестъ отъ имени арміи, собранной въ Сентъ-Албан. Протестъ этотъ представленъ былъ мною за моею подписью и подписью трехъ другихъ коммиссаровъ: Вильдмана, Валлина и Максимиліана Петти въ Виндзор. Въ отвтъ на него намъ общано было немедленное установленіе періодичности въ созыв парламентовъ. Такъ какъ общаніе не было исполнено, то мы составили новый адресъ на имя генерала Ферфакса. Адресъ этотъ сдлался впослдствіи извстенъ въ печати подъ именемъ соглашенія свободныхъ людей Англіи касательно средствъ къ установленію мира. Нсколько мсяцевъ спустя, 26 февраля 1648 года, я препроводилъ парламенту,— продолжаетъ Лильборнъ,— новое изложеніе тхъ опасеній, какія современный порядокъ вещей вызываетъ во мн самомъ и въ моихъ политическихъ друзьяхъ, въ форм памфлета, озаглавленнаго Новыя цпи Англіи’. Такимъ образомъ, самъ Лильборнъ признаетъ себя авторомъ цлаго ряда памфлетовъ, назначеніемъ которыхъ было выразить желанія и надежды арміи и столицы. Первымъ изъ нихъ по времени является такъ называемая ‘ремонстрація въ Сентъ-Албан отъ 18 ноября 1648 года’, за нею слдуетъ соглашеніе свободныхъ жителей Англіи на счетъ мръ къ установленію мира отъ 1 мая 1649 года. Третьимъ въ хронологическомъ порядк стоитъ трактатъ о новыхъ цпяхъ Англіи, обнародованный уже въ 1649 г. за подписью Джона Лильборна, Ричарда Овертона и Томаса Принца. Эти три трактата проникнуты однимъ и тмъ же духомъ и заключаютъ въ себ развитіе однихъ и тхъ же принциповъ. Въ наиболе догматической, удобной для усвоенія, форм, они выражены во второмъ по времени акт. Мы приведемъ его въ подлинник, позволяя себ по временамъ длать заимствованія изъ двухъ остальныхъ съ цлью воспроизвести возможно полне политическое кредо ихъ автора. Соглашеніе открывается требованіемъ, чтобы верховная власть въ Англіи впредь была предоставлена собранію представителей отъ народа въ числ 400 человкъ, не боле. Избраніе предоставляется всмъ совершеннолтнимъ, не живущимъ на счетъ общественной благотворительности, не состоящимъ въ услуженіи и не подымавшимъ открыто оружія въ защиту королевскихъ притязаній. Послдніе устраняются отъ голосованія лишь срокомъ на десять лтъ. Вс избиратели имютъ право быть выбранными за слдующими исключеніями. Члены арміи и финансовые чиновники не могутъ сдлаться депутатами. Адвокатъ вправ принять мандатъ подъ условіемъ прекращенія практики. Никто изъ наличныхъ членовъ парламента не можетъ быть набранъ. Парламентъ долженъ прекратить свое существованіе къ концу апрля 1649 года. Ближайшее по созыву представительное собраніе сохраняетъ свою власть въ продолженіе года. Новые выборы должны повторяться въ теченіе двадцати дней, слдующихъ за созывомъ, новый парламентъ обязанъ опредлить путемъ выборовъ, изъ кого будетъ состоять органъ исполнительной власти, совтъ государства. Разъ назначенные члены совта остаются въ должности круглый годъ. Ихъ функціи весьма ограничены, законодательное собраніе собственною властью принимаетъ мры къ охраненію мира и торговаго обмна, къ установленію прочныхъ гарантій для жизни, свободы и собственности гражданъ и къ обложенію народа налоговыми тягостями. Ему также принадлежитъ право издавать всякаго рода административныя распоряженія, разъ они клонятся къ расширенію свободы гражданъ, къ устраненію злоупотребленій и обезпеченію государственнаго благосостоянія. Съ распущеніемъ настоящаго парламента никто не можетъ быть привлеченъ къ отвтственности за участіе въ послднихъ войнахъ и гражданскихъ несогласіяхъ. Народные представители вс вмст и каждый въ отдльности не должны ни принимать, ни предлагать мръ, ограничивающихъ свободу гражданъ торговать, гд имъ вздумается. Они не вправ продолжить существованіе акцизныхъ или таможенныхъ сборовъ срокомъ доле 4 мсяцевъ со времени открытія ближайшаго парламента. Такіе сборы крайне отяготительны для торговли и взиманіе ихъ настолько убыточно, что равныя имъ по размру субсидіи вполн покрыли бы вс издержки, чего эти виды обложенія не въ состояніи сдлать. Никакая иная форма обложенія не допускается на будущее время, кром, прямаго сбора съ недвижимаго и движимаго имущества въ размр опредленнаго числа пенсовъ съ фунта. Народное представительство не уполномочено также сохранять или ввести вновь десятинный сборъ. Оно не можетъ подъ страхомъ наказанія понуждать кого бы то ни было къ доставленію средствъ на содержаніе причта, такъ какъ такой образъ дйствій не согласенъ съ убжденіями составляющихъ его лицъ. Оно не вправ. также установить другаго вида судебнаго разбирательства. Оно не въ силахъ также устранить кого-либо отъ занятія публичныхъ должностей, по причин принадлежности его къ тому или другому религіозному сообществу. Исключеніе длается для папистовъ, какъ признающихъ главенство иноземной власти. То же собраніе безсильно навязать графству, сотн, городу и мстечку тхъ или другихъ лицъ для занятія мстныхъ должностей. Выборъ послднихъ предоставленъ тмъ самымъ лицамъ, которыя назначаютъ депутатовъ въ палату. Мстныя власти избираются срокомъ на одинъ годъ. Что касается арміи и флота, то народное представительство не вправ установить насильственнаго набора. Нація не иметъ иного войска, кром милиціи, численный составъ ея опредляется народнымъ представительствомъ, оно же замщаетъ высшія военныя должности. Прежніе военные чины назначаются и смняются мстными властями тхъ округовъ, гд расположены отряды. Наконецъ, никто изъ представителей не можетъ внести какихъ-либо измненій въ только что приведенный текстъ соглашенія или принять мры къ уравненію состояній, къ отмн собственности или къ установленію начала общности имущества. Мы едва ли ошибемся, назвавши только что приведенное соглашеніе систематическимъ конституціоннымъ проектомъ, первою по времени бумажною конституціей, охватывающею собой вс основные вопросы государственнаго устройства, отличающеюся единствомъ плана и цлостнымъ проведеніемъ радикальной программы. Характерными особенностями этой программы являются, во-первыхъ, сосредоточеніе законодательной власти всецло въ рукахъ народнаго представительнаго собранія, съ устраненіемъ отъ нея короля и палаты наслдственныхъ членовъ, во-вторыхъ, подчиненіе исполнительной власти законодательной: народное представительство назначаетъ членовъ государственнаго совта и снабжаетъ ихъ тми или другими полномочіями по собственному усмотрнію, въ-третьихъ, отдленіе судебной власти отъ законодательной: народное представительство лишено всякаго участія въ судоговореніи, въ противность недавней практик, въ суд надъ королемъ, обвиненіе котораго состоялось благодаря вотированію парламентомъ такъ называемаго билля of attainder, въ-четвертыхъ, демократическій способъ замщенія должностей путемъ избранія примненъ одинаково въ сфер мстнаго и центральнаго управленія, въпятыхъ, суверенитетъ удержанъ за націей, и полномочія законодательнаго собранія ограничены требованіемъ не посягать на основныя права гражданъ, въ-шестыхъ, этими правами признана свобода личности и собственности, свобода совсти и печати, свобода промышленной и торговой дятельности, въ-седьмыхъ, въ сферу военнаго управленія введенъ демократическій принципъ народнаго ополченія, въ-восьмыхъ, въ сфер налоговаго управленія признано начало равенства всхъ предъ налогомъ и обложеніе каждаго сообразно если не его доходу, то его имуществу, наконецъ, въ девятыхъ, въ примненіи къ землевладнію удерживаются народныя формы общиннаго владнія и вчно-наслдственной аренды.
По мр того, какъ стоящая у длъ партія, все боле и боле обнаруживаетъ свое нежеланіе дать практическое примненіе только что приведенной программ, Лильборнъ точне и точне формулируетъ ея основные принципы. Полемизируя противъ предоставленія парламенту права верховнаго уголовнаго суда, онъ ясно выражаетъ, въ частности, одну изъ характернйшихъ чертъ своего ученія — необходимость раздленія властей законодательной и судебной. ‘Народное представительство,— говоритъ онъ,— должено ограничить свою задачу начертаніемъ общихъ правилъ для руководства судовъ. Предоставленіе законодателямъ права быть одновременно исполнителями закона само по себ неблагоразумно,— оно является источникомъ пристрастія, неправосудія и угнетенія’.
Въ виду попытокъ парламента регулировать свободу совсти и печати путемъ оживленія старинныхъ статутовъ, Лильборнъ въ своихъ Новыхъ цпяхъ возвращается опять къ мысли, что представительное собраніе не должно заносить руки на основныя права гражданъ. Въ ряду этихъ правъ мы встрчаемъ на этотъ разъ и свободу должниковъ отъ тюремнаго заключенія,— фактъ, который не мшаетъ отмтить, такъ какъ изъ него непосредственно вытекаетъ тотъ выводъ, что дарованіе этой свободы протекторомъ иметъ ближайшимъ своимъ источникомъ радикальную агитацію левеллеровъ и Лильборна.
Наконецъ, опасаясь, чтобы проектированный правительствомъ государственный совтъ не присвоилъ себ функцій власти законодательной, въ случа распущенія парламента, Новыя цпи предлагаютъ введеніе слдующей реформы: въ промежутокъ между сессіями назначенная палатою коммиссія депутатовъ должна слдить за соотвтствіемъ принимаемыхъ государственнымъ совтомъ мръ съ предварительными ршеніями народнаго представительства. Она же должна озаботиться своевременнымъ созывомъ будущей палаты. Распоряжаясь сухопутными и морскими силами, стоя во глав арміи и флота, совтъ,— разсуждаетъ Лильборнъ, какъ бы предсказывая ближайшее будущее,— легко можетъ присвоить себ полноту верховной власти и обойтись безъ дальнйшаго созыва народнаго представительства {См. ‘Englands New chaines discovered or а representation of the uncertain and dangerous condition of the Common-wealth directed to the supreme authority of England, the representors of the people in Parlament assambled’. London, 1619.}.
Сходство только что изложенной программы съ тою, которая выставляется вожаками революціоннаго движенія въ арміи, слишкомъ очевидно, чтобы намъ нужно было настаивать на мысли о томъ, что въ политическихъ стремленіяхъ Лильборна и участниковъ подавленнаго въ крови мятежа существуетъ полное согласіе. Хотя присяжные и признали Лильборна невиннымъ въ непосредственномъ подстрекательств къ возстанію и выставленныхъ противъ него уликъ далеко недостаточно для поддержанія подобнаго обвиненія, но нтъ сомннія въ томъ, что мы имемъ въ немъ передоваго, хотя, быть можетъ, лишь теоретическаго вождя партіи. Такимъ, повидимому, являлся онъ и въ глазахъ современниковъ. Обращенныя къ правительству просьбы о его освобожденіи, въ которыхъ на ряду съ лондонскимъ Сити, попадаются имена цлыхъ графствъ, какъ, напримръ, Эссекскаго, многолюдность толпы, сопровождавшей каждый разъ подателей этихъ петицій, публичныя празднества, устраиваемыя народомъ по случаю его оправданія,— все это вмст взятое длаетъ понятной для насъ причину, по которой Лильборнъ признаваемъ былъ въ свое время воплощеніемъ англійскихъ демагогическихъ стремленій. И посл пораженія левеллеровъ, когда, чтобы укрыться отъ дальнйшихъ преслдованій, Лильборнъ счелъ нужнымъ искать убжища въ Голландіи, имя его не сходило со сцены. То подъ названіемъ свободолюбиваго Джона, то съ прозвищемъ мятежнаго Джака, Лильборнъ продолжаетъ оставаться мишенью для народной сатиры {См., наприм., Sharers in the Government, отпечатанную въ ‘Collection of songs, relating to the late times from 1639 to 1661’, т. I, стр. 325.}. ‘Сводя задачи левеллеровъ къ ниспроверженію всего, стоящаго выше обычнаго уровня’, приписывая имъ намреніе упразднить, наряду съ королемъ и лордами, церковь и законъ {См. ‘The levellers Rant’, а также ‘The leveller’, ibid, стр. 262, 265.}, сатирическіе стихотворцы спшатъ прибавить, что самымъ смлымъ противникомъ существующаго порядка надо признать Лильборна, который, подобно мылу, пускающему пузыри въ вод, кишитъ все новыми и новыми политическими выдумками {Then turbulent spirited Jack, bring up the Reere, for thon hast, а spleene farr keener than on one here, thou spurn’stt Authoritie art Ambition’s Minion, and hoyl’st like thy soap to advance a New-fangled Opinion.}. Кавалеры также пользуются именемъ Лильборна для защиты своихъ притязаній. Въ брошюр, появившейся еще во время его тюремнаго заключенія, приводится вымышленный, конечно, діалогъ между проповдникомъ Гьюгъ Питеръ, выражающимъ собою идеи Кромвеля, и ‘свободолюбивымъ Джономъ’.
‘У англичанъ,— говоритъ первый,— нтъ иного закона, кром того, который установленъ мечомъ’, на что Лильборнъ отвчаетъ: ‘Если такъ, то я долженъ сознаться, что мн во сто кратъ желательне жить подъ властью законнаго короля, не практикующаго тираніи, нежели подъ начальствомъ незаконнаго тираническаго правительства’ {А discourse betvixt lieutenant colonel John Lilburn close prisoner in the tower of London and М’Hugh Peter upon may 25, 1649.}. Самъ Лильборнъ подаетъ поводъ считать его личнымъ противникомъ Кромвеля, такъ какъ въ каждомъ новомъ памфлет, выходящемъ изъ-подъ его пера противъ Кромвеля, однообразно повторяется обвиненіе въ измн и готовности возстановить королевскую власть въ собственныхъ интересахъ. Еще въ бытность свою въ Англіи Лильборнъ, говоря о его правительств, называлъ его ‘правительствомъ меча’. Въ настоящее время онъ называетъ его не иначе, какъ узурпаторомъ и тираномъ. Какое различіе,— спрашиваетъ онъ,— между открытымъ тираномъ, который объявляетъ себя такимъ въ рчахъ и поступкахъ, подобно тому, какъ это длаютъ вс завоеватели, и такимъ, который общаетъ мн освободить меня отъ власти тирана, буде я окажу ему содйствіе, и самъ затмъ занимаетъ освободившееся по смерти тирана мсто, присвоивая себ право собственника надъ страной и лишая меня награды за пролитую кровь и за потраченное имущество? Такой нарушитель даннаго имъ же слова не можетъ считаться другомъ ни отдльнаго государства, ни всего мірозданія,— это не боле, какъ влюбленный въ себя лицемръ {A declaration of the commoners of England to his Excellency the Lord general Cromvel, concerning the crown, government, liberty and priviledges of the people and the setting of the land free from all taxes, slavery and oppressions etc, ordered to be forthwith printed and published and appointed to be sent into all Counties in England and Wales 1652.}. Чтобы подкрпить фактами эти обвиненія, Лильборнъ въ личной апологіи, изданной имъ одновременно на голландскомъ и англійскомъ языкахъ, сообщаетъ слдующія не безынтересныя подробности о послднемъ своемъ свиданіи съ Кромвелемъ: это было въ самомъ начал войны съ Шотландіей. Кромвель только что представилъ отъ имени Лильборна петицію въ парламентъ съ просьбой ассигновать много пострадавшему англійскому агитатору сумму въ 1,600 фунтовъ на правахъ вознагражденія за вредъ, причиненный ему жестокимъ приговоромъ звздной палаты въ дл епископовъ. Лильборнъ счелъ себя обязаннымъ лично выразить Кромвелю свою признательность. Въ обществ немногихъ друзей онъ сопровождалъ главную квартиру въ теченіе перваго дня пути. За вечернимъ столомъ Кромвель раскрылъ свою душу передъ Лильборномъ и общалъ, въ случа благополучнаго возвращенія изъ похода, приложить все стараніе къ тому, чтобы доставить Англіи возможность воспользоваться плодами побды. Подобно Лильборну, онъ признавалъ необходимымъ установить боле равномрное представительство и періодичность въ созыв парламента,— однимъ словомъ, Кромвель высказывался въ пользу многихъ изъ тхъ требованій, какія не разъ были заявляемы арміей въ редактированныхъ для нея Лильборномъ деклараціяхъ. Онъ клялся въ заключеніе, что сдлаетъ изъ Англіи свободнйшую страну въ мір не только на словахъ, но и на дл.
‘Времени суждено было,— пишетъ Лильборнъ въ 1651 г.,— радикально измнить снова сужденіе о Кромвел. Равнодушіе, съ которымъ онъ отнесся ко всмъ моимъ просьбамъ о заступничеств, молчаніе, которымъ онъ отвчалъ на вс моя ходатайства дозволить мн вернуться въ Англіюі раскрыли мн глаза на дйствительный характеръ его отношенія ко мн. Я убдился также, что онъ ни мало не помышляетъ о томъ, чтобы привести въ исполненіе т обязательства, какія онъ принялъ по отношенію къ англійской республик’. Уже въ это время Лильборнъ раскрываетъ тайные замыслы будущаго протектора, говоря: ‘онъ иметъ въ виду провозгласить себя королемъ’ {J. Lilburn. ‘His pologetical narration relating to his illegal and unjust sentence’ etc. 1651.}.
Намъ неизвстны ближайшіе мотивы, побудившіе Лильборна внезапно оставить Голландію и вернуться въ отечество. Была ли то тоска по родин и желаніе свидться съ женой, или, какъ предполагали это его враги, ршеніе принять ближайшее участіе въ происходившей въ это время въ Англіи политической агитаціи. Но едва дошелъ до Лильборна слухъ о распущеніи Кромвелемъ долгаго парламента, какъ онъ неожиданно собрался въ путь и, не получивъ даже отвта на новое пересланное черезъ жену посланіе къ протектору съ просьбой о паспорт, явился въ Лондонъ.
По прибытіи въ столицу (въ первыхъ числахъ іюня 1653 г.) Лильборнъ представилъ Кромвелю печатный адресъ, озаглавленный имъ: Ходатайство изгнанника о защит. Онъ говоритъ въ немъ, что ршился прибыть въ Англію безъ паспорта, такъ какъ разсчитывалъ, что онъ найдетъ у Кромвеля то заступничество, какое онъ оказываетъ всмъ ‘побожески живущимъ англичанамъ’. Лильборнъ заявляетъ, что намренъ жить спокойно, подчиняясь властямъ. Свои прежнія нападки на Кромвеля онъ оправдываетъ временно нашедшимъ на него помраченіемъ, вызваннымъ страстью и личными бдствіями.
Несмотря на примирительный тонъ, какимъ написанъ адресъ Лильборна, онъ не произвелъ на Кромвеля ожидаемаго дйствія. На третій день по прізд въ Лондонъ агитаторъ-радикалъ былъ задержанъ и заточенъ въ Ньюгэтъ. О томъ впечатлніи, какое на современниковъ произвели арестъ и послдовавшій за нимъ процессъ Лильборна, можно судить по уцлвхнимъ до насъ донесеніямъ голландскихъ резидентовъ.
‘За послднюю недлю, — значится въ одномъ изъ нихъ (документъ помченъ 21 іюня 1653 г.), — Джонъ Лильборнъ пять разъ являлся передъ камерой. Съ помощью своего стараго щита — ‘великой хартіи’ — онъ открылъ такую смлую и энергическую атаку противъ городскаго судьи Рикордера Стилль, что правительство сочло боле удобнымъ положить конецъ процессу’. О той же пріостановк процесса упоминаютъ и голландскіе резиденты въ письм отъ того же числа, прибавляя: ‘трудно представить себ, какимъ уваженіемъ пользуется заключенный въ Ньюгэт узникъ за смлое отстаиваніе старинныхъ англійскихъ вольностей’. ‘Вызываемое имъ сочувствіе,— пишутъ они въ другомъ письм,— обнаружилось въ цломъ ряд англійскихъ графствъ, изъ которыхъ присланы петиціи съ ходатайствами объ его освобожденіи’ {См. Burtons Diary, т. I. ‘Introduction. Goddards Account of the Parliament of 1654’, стр. V—X. Whitelocke Memorials, стр. 651.}. Къ петиціямъ графствъ вскор присоединились петиціи отъ Сити, учениковъ и подмастерьевъ, наконецъ, отъ женщинъ Лондона.
Мы почерпаемъ изъ тхъ же источниковъ слдующія не безъинтересныя подробности: во все время продолженія процесса три полка постоянно стояли подъ оружіемъ въ Сенъ-Джемс, по городу разбросаны были прокламаціи съ слдующимъ двустишіемъ: ‘Если честный Лильборнъ будетъ приговоренъ къ смерти, 20 тысячъ человкъ пожелаютъ узнать ближайшую къ.тому причину’. Во время разбирательства, — пишетъ одинъ изъ голландскихъ резидентовъ, Беверненъ,— до 6 тысячъ человкъ окружали зданіе суда, полагаютъ, что они не допустили бы постановки обвинительнаго приговора и что въ этомъ случа много жизней было бы принесено въ жертву. Чтобы предупредить возможность такого исхода, два пшихъ отряда расположены были вблизи мста разбирательства и, въ то же время, три полка пхоты и конницы заняли примыкающія къ нему улицы.
Корреспондентъ сообщаетъ, въ чемъ состоитъ взводимое на Лильборна обвиненіе: его подозрваютъ въ сношеніи съ королемъ и подготовленіи возстанія въ разныхъ графствахъ. 26 августа то же лицо пишетъ: ‘Процессъ Лильборна кончился посл 16-ти часовой сессіи. Присяжные признали его невиннымъ. Они призваны за это къ отвту передъ государственнымъ совтомъ, самого же Лильборна продолжали держать въ тюрьм’. О поведеніи Лильборна во все время слдствія и суда мы узнаемъ въ подробности изъ выпущенной имъ въ свтъ брошюры. Обезпечивъ себ защиту двухъ извстнйшихъ адвокатовъ, въ томъ числ пресвитеріанца Мейнарда, онъ не положился всецло на ихъ помощь и, ссылаясь на великую хартію, на свое природное право англичанина быть выслушаннымъ ране постановки надъ нимъ приговора, обсыпалъ генеральнаго прокурора Придо самыми желчными обвиненіями. Не полагаясь на безпристрастіе судей, онъ, еще до постановки ими ршенія въ его дл, апеллировалъ къ той инстанціи, которую онъ считалъ источникомъ всякой власти въ государств — къ народу {Guizot: ‘Histoire de la rpublique d’Angleterre’, т. II, стр. 40.}.
12 сентября голландскіе резиденты доводятъ до свднія правительства, что Лильборнъ сосланъ на одинъ изъ острововъ: Мэнъ, Геризе или Сорлингъ. Извстіе оказывается ложнымъ и агитаторъ продолжаетъ содержаться въ Тоуер вмст съ 10 или 12 эмиссарами короля Карла II, присланными подготовить въ Англіи возстаніе. Ближайшее извстіе, которое мы имемъ о Лильборн, относится къ декабрю того же 1653 года, въ перехваченномъ правительствомъ письм сообщается, между прочимъ, слухъ о его бгств {Thurloe: ‘State papers’, т. I, стр. 320, 324, 367—369, 441, 442, 430, 435, 449, 453, 459.}.
Въ сентябр слдующаго года мы снова слышимъ о его заточеніи, сперва въ Ньюгэт, а затмъ въ Тоуер. Слухъ о томъ, что оттуда онъ препровожденъ былъ на островъ Вайтъ, оказывается преждевременнымъ {Thurloe: ‘State papers’, т. II. Vande Pere to Jolin de Bruyne Westm. Sept. 1654 (стр. 582).}, такъ какъ въ ближайшемъ году мы находимъ его въ Елизаветинскомъ форт подъ строгимъ присмотромъ, гуляющимъ по тюремному двору не иначе, какъ въ сопровожденіи стража, ‘собаки, приставленной къ его пятамъ’, какъ онъ его называетъ. Жен и родственникамъ позволено навщать его и они, повидимому, пользуются этою возможностью. Свиданія постоянно происходятъ въ присутствіи тюремщиковъ, изъ опасенія передачи имъ какихъ-либо бумагъ для обнародованія. Чтобы сдлать возможнымъ для заточеннаго разговоръ съ глазу на глазъ съ его отцомъ, комендантъ крпости каждый разъ долженъ писать къ самому протектору. Несмотря на тяжкое заточеніе, узникъ сохраняетъ прежнюю бодрость духа. Убжденія не дйствуютъ на него. Онъ гордо заявляетъ, что не хочетъ быть обязанъ никому своимъ освобожденіемъ, говоритъ, что законъ на его сторон, и, ставя себя на равную ногу съ Кромвелемъ, требуетъ посредническаго разбирательства возникшей между ними распри. Лорду Роульсу и Сенъ-Джону онъ готовъ передать на ршеніе этотъ споръ. Это не мшаетъ ему, однако, изъявлять свое согласіе на переселеніе его на островъ Вайтъ {The governor of Elisabeth Castle to the Protector, 4 June 1655 (Thurloe, t. III, стр. 512) и 7 June 1655. (Ibid., стр. 629).}. Съ этого времени и до самой его кончины, послдовавшей въ август 1657 года, мы лишены всякихъ извстій о Лильборн. Смерть снова вызвала къ нему интересъ общества и газеты поспшили сообщить подробности о его погребеніи. Оказалось, что въ послдніе годы своей жизни Лильборнъ сдлался квакеромъ. Умеръ онъ въ Эльтгам, повидимому, на свобод. Тло его было доставлено въ Лондонъ и похоронено согласно квакерскому ритуалу, съ устраненіемъ всякой торжественности. Покоится онъ на кладбищ, расположенномъ на Мурфильд, неподалеку отъ Бедлама {Cromwelliana, стр. 168.}.
Мы ограничились пока однимъ лишь вншнимъ перечнемъ событій изъ жизни Лильборна, имющихъ ближайшее отношеніе къ судьбамъ англійскихъ радикаловъ. Намъ остается еще выяснить вопросъ, въ какой мр основательно взведенное на него правительствомъ обвиненіе. Правда ли, спрашивается, что во второй половин своей жизни, отчаявшись въ возможности обезпечить Англіи свободу при республиканскомъ режим, Лильборнъ пошелъ на компромиссъ съ кавалерами и сдлался однимъ изъ подготовителей англійской реставраціи? Приговоръ присяжныхъ, какъ мы видли выше, призналъ его свободнымъ отъ такого обвиненія, и этотъ приговоръ долженъ быть удержанъ въ сил и историкомъ, въ виду бездоказанности взведенныхъ на Лильборна обвиненій. Эти обвиненія изложены въ отдльной брошюр, обнародованной по распоряженію правительства, какъ жалуется Лильборнъ, въ самый день начатія его процесса. Уже ране этого времени противъ Лильборна возбуждаемы были подозрнія въ сочувствіи къ Карлу Стюарту, но эти подозрнія были столь же голословны, какъ и сопровождавшія ихъ обвиненія, что онъ атеистъ. Самъ Лильборнъ въ обращеніи на имя общинъ Англіи, отъ 11 сентября 1649 года, подымаетъ на смхъ своихъ противниковъ, говоря, что они всегда называли атеистами, левеллерами, распутниками и монархистами всхъ тхъ, кто не шелъ съ ними за одно {The innocent Man’s first protest.}.
Въ 1653 году обвиненіе въ сношеніи съ кавалерами выступаетъ съ большими признаками вроятія. Пять свидтелей: Исаакъ Беркенгедъ, полковникъ Джонъ Титу съ, капитанъ Бартлэдъ, Ричардъ Пфутъ и Джонъ Скеплегиль въ одно слово указываютъ на близкія сношенія Лильборна въ Голландіи съ герцогомъ Бэкингамскимъ и одинъ изъ нихъ, Джонъ Титусъ, прямо утверждаетъ, что Лильборнъ требовалъ выдачи ему 10 тысячъ фунтовъ съ обязательствомъ вернуть Карла на престолъ, не ране, однако, какъ посл подписанія имъ соглашенія съ англійскимъ народомъ, написаннаго рукою самого Лильборна. Лильборнъ и въ своихъ защитительныхъ рчахъ, и въ изданныхъ имъ оправдательныхъ брошюрахъ, признавая фактъ своего знакомства съ Бэкипгамомъ, въ то же время, ршительно отрицаетъ существованіе какого бы то ни было заговора. ‘Я утверждаю,— говоритъ онъ,— что никогда предложеніе совершить въ Англіи переворотъ, разогнать парламентъ и государственный совтъ и устранить отъ длъ Кромвеля по выходило изъ моихъ устъ и что даже я никогда не имлъ этого въ помышленіяхъ’.
Хранящаяся въ бодленанской библіотек переписка Кларендона, канцлера Карла II, съ выдающимися членами королевской партіи раскрываетъ предъ нами тотъ источникъ, изъ котораго вытекли взведенныя на Лильборна обвиненія. Въ письмахъ къ государственному секретарю Николасу отъ 8 іюня 1652 г. Кларендонъ говоритъ о Лильборн, какъ о человк, который въ рядахъ роялистовъ пользуется нкоторою извстностью (not without reputation with some great persons here) {Clarendon ‘State Papers’, v. III, p. 75.}. Полтора мсяца спустя мы находимъ въ письм другаго роялиста упоминаніе о тсныхъ сношеніяхъ, въ какихъ Лильборнъ состоитъ съ герцогомъ Бэкингамскимъ. Общественное мнніе приписываетъ обоимъ составленіе нкотораго заговора противъ существующаго въ Англіи правительства {Calendar of the Clarendon State Papers, preserved in the Bodleian library, v. II, стр. 141, No 772. См. текстъ, стр. 146, No 800.}. Самъ Кларендонъ, долгое время продолжавшій держаться того мннія, что отъ Лильборна никакого добра нельзя ждать дли короля и Англіи, въ іюл мсяц 1653 года уже высказывается въ томъ смысл, что или Кромвель повситъ Лильборна, или Лильборнъ повситъ Кромвеля {Ibid., стр. 231, No 1284. Письмо къ Николасу отъ 25 іюля 1653 г.}. Но всего этого, разумется, недостаточно для признанія, что Лильборнъ дйствительно затвалъ заговоръ, цлью котораго должна была быть реставрація Стюартовъ. Обвиненіе, что онъ общалъ вернуть Карла на престолъ, подъ условіемъ уплаты ему 100,000 фунтовъ {Ibid, No 1232.}, всецло опирается на доносы тайнаго агента Кромвеля, полковника Джона Титуса. То обстоятельсто, что возвращеніе въ Англію главы левеллеровъ Лильборна совпало съ путешествіемъ въ нее Джоржа Виллье, герцога Бэкингамскаго, само по себ ничего не доказываетъ, такъ какъ признанною цлью послдняго было устройство имущественныхъ длъ герцога, а отнюдь не подготовленіе возстанія въ пользу Карла.
Такимъ образомъ, нтъ достаточныхъ уликъ для того, чтобы признать Лильборна готовымъ дйствовать за одно съ роялистами, можно только допусить въ виду близости его съ тми изъ кавалеровъ, которые извстны были своею приверженностью къ идеямъ англійскаго коституціонизма, что онъ не отвергалъ въ принцип возможности возстановить монархію въ Англіи подъ условіемъ проведенія ею выставляемой имъ программы. Сами кавалеры, повидимому, далеки были отъ мысли найти въ Лильборн союзника иначе, какъ подъ этимъ условіемъ {News-letter from London, 29 іюля 1653 г. (Calendar of Clarendon Papers, VII, p. 237, No 1307).}. Во всякомъ случа, въ томъ вид, въ какомъ было формулировано обвиненіе Лильборна въ измн, оно могло показаться явною нелпостью и обвиняемый вправ былъ сказать въ свое оправданіе, что безуміе приписываемыхъ ему словъ и намреній само по себ говоритъ о томъ, что они не боле, какъ выдумка шпіоновъ. Въ самомъ дл, какъ поврить возможности подобной бесды между авторомъ Новыхъ цпей Англіи и однимъ изъ умнйшихъ дятелей ближайшаго дарствованія Бэкингамомъ,— бесды, послужившей главнымъ поводомъ къ обвиненію.
Бэкингамъ. Вы, вроятно, замтили, что во всхъ вашихъ попыткахъ Кромвелю удалось обойти васъ. Генералиссимусъ установилъ такой порядокъ въ своей арміи, что солдаты досел постоянно сохраняли покорность по отношенію къ своимъ начальникамъ.
Лильборнъ. Мн кажется, вы принимаете Кромвеля за человка большой мудрости.
Бэкингамъ. Конечно, каждый, кто прочтетъ о томъ, что онъ сдлалъ, не можетъ не убдиться въ этомъ.
Лильборнъ. Вы жестоко ошибаетесь,— я знаю, что Кромвель далеко не таковъ, какимъ вы его себ рисуете. Я знаю, что имъ руководилъ досел Айертонъ, а теперь мсто Айертона заняли другіе совтники, Кромвель же не боле, какъ лицемрный плутъ. Я не вижу, почему я не могъ бы бороться съ нимъ, такъ какъ я нкогда имлъ такое же вліяніе, а, можетъ быть, и больше еще, и такъ какъ самъ я принадлежу къ такой же хорошей семь и вправ считать себя такимъ же хорошимъ джентельменомъ, какъ и онъ самъ {Severall informations and examinations taken concerning lieutenant colonell John Lilbuin, concerning His Apostacy for the party of Charles Stuart and his intentions in coming over in to England out of Flanders 1653. См. также: Malice detected, informations and examinations concerning lieutenant col. lohn Lilburn the moruing of his tryal and which were not atall brought into his indictment. London, 1653.}.
Впечатлніе, какое очевидцы вынесли относительно виновности Лильборна, сходятся съ нашими. Въ уже цитированномъ нами письм отъ 21 іюля 1653 года значится, что Лилборнъ такъ горячо напалъ на одного изъ свидтелей, выставленныхъ противъ него обвиненіемъ, что заставилъ его очистить поле сраженія {Thurloe: ‘State Papers’, кн. I, стр. 367.}.
Съ Лильборномъ временно умолкаетъ радикальная мысль въ Англіи или, лучше сказать, съ нимъ прекращается конституціонное движеніе въ сфер англійскаго радикализма. Мсто политическихъ реформъ заступаютъ террористическія дйствія и заговоры.
Но, прежде чмъ сойти со сцены, левеллеры и ихъ руководитель Лильборнъ составляютъ нчто похожее на политическое завщаніе,— я разумю подъ этимъ именемъ памфлетъ, озаглавленный Основные законы и вольности Англіи. Памфлетъ этотъ иметъ въ виду, какъ значится въ его заглавіи, быть выразителемъ требованій, заявляемыхъ партіей левеллеровъ Лондонскаго Сити. Документъ этотъ настолько полно и систематично излагаетъ требованія сходящей со сцены партіи, что на немъ стоитъ остановиться. Онъ начинается заявленіемъ, что, согласно деклараціи арміи и парламента, англичане народъ свободный, а потому они сами въ себ содержатъ источникъ авторитета и власти и не могутъ быть подчинены желзному ярму, возлагаемому на нихъ правительствомъ. Соглашеніе и избраніе — единственные источники всхъ признаваемыхъ страною какъ высшихъ, такъ и низшихъ властей. Всякая власть, имющая иное происхожденіе, не должна быть терпима, ее слдуетъ отвергать, какъ произвольную и навязанную извн. Затмъ въ ряд положеній (счетомъ 28) излагаются основы того, что можно назвать проектомъ радикальной конституціи. Полнота законодательной и исполнительной власти, значится въ нихъ, лежитъ въ націи, завдующей собственными длами чрезъ посредство избранныхъ ею парламентовъ или общихъ совтовъ и судящій вс возникающіе въ жизни споры чрезъ посредство избранныхъ ею же самой судей-присяжныхъ. Каждый разъ, когда возникаетъ разногласіе интересовъ, свободное соглашеніе или договоръ стороны съ стороной составляетъ законъ страны. Такимъ образомъ, нація — initio, medium et finis всякой власти. Таково наслдіе, завщанное намъ предками. Основы зданія готовы, намъ не предстоитъ создавать ихъ снова, а только охранять ихъ отъ узурпаціи королей, лордовъ и священниковъ. Это наслдіе не только наше, но и нашихъ дтей. Въ предлы нашихъ полномочій не входитъ поэтому отчужденіе его. Живущее поколніе не можетъ распорядиться тмъ, что составляетъ общее наслдіе всхъ поколній, оно не можетъ обездолить своихъ преемниковъ. Въ ряду другихъ свободъ и преимуществъ Англіи мы особенное значеніе придаемъ слдующимъ: англійское правительство не основано на произвол, верховная власть не можетъ принадлежать никому, иначе какъ въ силу избранія. Ежегодно созываемые парламенты, составленные изъ избранныхъ народныхъ представителей,— единственная законная власть въ стран. Вс чиновники и судьи республики имютъ источникомъ своей власти народное избраніе, и власть ихъ продолжается не боле года. Судъ надъ личностью и собственностью, къ какому бы состоянію стороны ни принадлежали, есть дло однихъ присяжныхъ. Парламенты не могутъ засдать боле года, приведеніе въ исполненіе законовъ принадлежитъ не имъ, а судамъ. Никто не можетъ быть судимъ иначе, какъ на основаніи закона, существующаго въ моментъ совершенія судимаго факта,— другими словами, законъ не иметъ обратной силы. Наказанія должны быть сообразны съ преступленіями: ‘око за око, зубъ за зубъ’. Присяжные — судьи не только факта, но и права. Судоговореніе должно быть публичное и гласное. Свидтели обихъ сторонъ равно приводятся къ присяг. Обвинитель долженъ быть поставленъ лицомъ къ лицу съ обвиняемымъ. Ни одинъ подсудимый не можетъ быть принуждаемъ къ присяг. Нельзя требовать отъ него отвта на вопросы, клонящіеся къ обвиненію его самого или его близкихъ. Въ вопросахъ религіи не должно быть допущено никакого принужденія. Содержаніе духовенства путемъ церковной десятины или какимъ-либо инымъ способомъ не можетъ быть принудительнымъ. Вс процессы должны оканчиваться въ теченіе опредленнаго срока въ сотенныхъ и графскихъ судахъ. Нельзя отказать подсудимому въ прав представленія залога. Процессы не должны затягиваться на долгое время. Предварительное тюремное заключеніе должно быть краткосрочнымъ. Право бдныхъ на общинныя земли слдуетъ обезпечить отъ всякихъ захватовъ и огораживаній. Рабскіе по своей форм виды земельнаго владнія, и въ ихъ числ оброчное (копигольдъ) — отмняются.
Тюремщики не вправ требовать какихъ-либо платежей отъ заключенныхъ. Суды не должны налагать на стороны никакихъ издержекъ или платежей въ свою пользу. Никто не можетъ быть подвергаемъ тюремному заключенію за долги, но заемщикъ отвчаетъ всми видами имущества передъ кредиторомъ.
Насильственный наборъ рекрутъ отмняется. Права надъ милиціей признаются за отдльными графствами, граждане которыхъ время отъ времени выбираютъ лицъ для завдыванія ею. Вс граждане равны передъ закономъ и одинаково подлежатъ отвтственности передъ нимъ.
Вншняя торговля равно свободна для всхъ англичанъ. Монополіи и патенты, исключительное право на торговлю оптомъ, акцизы и таможенные сборы отмняются. Вс виды обложенія сводятся къ старинному способу взиманія субсидій.
Англійскою вольностью слдуетъ признать право подсудимаго вычеркнуть изъ предъявленнаго ему списка присяжныхъ 35 именъ безъ объясненія причинъ и такое же число съ указаніемъ на причины,— только этимъ путемъ стороны могутъ добиться безпристрастія присяжныхъ. Статуты, всякаго рода акты и установленные практикой обычаи, несогласные съ перечисленными вольностями, должны быть признаны недйствительными.
Верховные совты или парламенты Англіи безсильны уменьшить или нарушить только что перечисленныя конституціонныя основы {The fundamental lawes and liberties of England claimed and asserted.}. Признаніемъ неотчуждаемости народнаго суверенитета и невозможности перенести его всецло даже въ рука представительнаго собранія заканчивается, такимъ образомъ, этотъ замчательный документъ, на полтора столтія опередившій собою американскія и французскія деклараціи правъ человка и гражданина’. Свобода физическихъ и нравственныхъ проявленій личности, верховенство націи и начало раздленія властей возводятся въ немъ на степень необходимыхъ основъ народнаго правительства. На ряду съ этимъ мы видимъ полное признаніе избирательнаго принципа по отношенію ко всмъ должностямъ, не исключая и военныхъ. Равенство всхъ передъ закономъ въ свою очередь объявлено не допускающимъ никакихъ изъятій. Дале этого не можетъ идти никакая, даже самая радикальная программа, разъ она ограничиваетъ свои задачи одними политическими реформами. Не удивительно поэтому, если составленная левеллерами декларація оставалась долгое время мертвою буквой въ Англіи, такъ какъ съ реставраціей подавлены были въ корн всякія попытки перестроить Англію по радикальному образцу.
Но если въ Англіи декларація левеллеровъ долгое время оставалась мертвою буквой, того же далеко нельзя сказать о Новомъ свт. Высказываемые ею принципы нашли признаніе себ и сдлались жизненными началами политической жизни въ тхъ сверо-американскихъ колоніяхъ, въ которыя, начиная съ XVI столтія, стали стекаться представители передовыхъ теченій въ религіозной, соціальной и государственной жизни Европы. Въ основанныхъ ими эмбріональныхъ республикахъ положенія, высказанныя левеллерами, явились исходными моментами для всего послдующаго политическаго, роста американской націи. Декларація Джеферсона, какъ и самый текстъ американской конституціи являются только послдними по времени выраженіями тхъ самыхъ началъ, изъ-за признанія которыхъ боролись левеллеры. Такимъ образомъ, боле теоретическое, чмъ практическое на первыхъ порахъ движеніе англійскихъ радикаловъ сдлалось въ новой обстановк и на почв, свободной отъ всякаго рода историческихъ переживаній общественныхъ государственныхъ архаизмовъ, источникомъ смлыхъ политическихъ созданій. Имя свои корни въ древнйшей основ англійской свободы, въ ‘великой хартіи вольностей’, и свои позднйшія развтвленія въ республиканскихъ учрежденіяхъ свободнйшей въ мір федераціи, ученіе левеллеровъ является, такимъ образомъ, тмъ посредствующимъ звеномъ, которое сдлало возможнымъ воздйствіе аристократической Англіи на демократическую Америку, оно указываетъ намъ на тотъ путь, какимъ совершается пересажденіе возникшихъ на одной почв учрежденій въ совершенно новыя условія, ничего не имющія общаго съ прежними,— путь не проетаго пересажденія, а переразвитія.
Мы видли, что Лильборнъ и предводительствуемые имъ радикалы ршительно высказывались противъ всякаго союза съ ‘лицами, задачей которыхъ — уравнять состоянія’. Это обстоятельство не мшаетъ, однако, тому, что дло Лильборна и его единомышленниковъ, исключительно преслдовавшихъ цли политической реформы, было связано современниками съ движеніемъ чисто-коммуническаго характера.
Въ политическихъ памфлетахъ, изданныхъ въ первые годы республики, радикалы и коммунисты признаются членами одной и той же партіи, получающей названіе партіи левеллеровъ или нивеляторовъ. Въ приписываемой имъ религіозной, политической и соціальной программ, рядомъ съ раціонализмомъ, отрицаніемъ божественности Христа и безсмертія ду.’ ши, значится еще слдующее: ‘Они хотятъ, чтобы никто не могъ назвать ничего своимъ, они считаютъ тираномъ того, кто владетъ собственнымъ участкомъ земли, въ ихъ глазахъ собственность — дьявольскаго происхожденія, своего рода ‘иго египетское:’, нарушеніе законовъ природы, торжество гордой и корыстолюбивой плоти, проклятіе надъ человческимъ родомъ, смертельный врагъ для души и источникъ всхъ бдствій въ мір’. Крестьяне и вообще люди неимущіе,— думаютъ они,— не должны работать на помщиковъ и трудиться на пользу лица, выше ихъ поставленнаго. Кто работаетъ по приказу другаго, съ цлью полученія жалованья или для уплаты ренты помщику, поступаетъ неправильно и заслуживаетъ проклятія. Своимъ поведеніемъ онъ искусственно устанавливаетъ начало рабскаго подчиненія, которому подлежатъ одни только твари, и рука Господня направлена будетъ противъ него. Узурпаціей тирана считаютъ они также право помщика требовать отъ крестьянъ денежныхъ или натуральныхъ платежей, ‘такъ какъ по природ крестьяне существа столь же свободныя, какъ и ихъ помщики’.
Левеллеры не считаютъ также дозволеннымъ заключеніе какихъ-либо торговыхъ сдлокъ. По ихъ мннію, не должно существовать ни рынковъ, ни ярмарокъ, ни покупокъ, ни продажъ. Кто поступаетъ наперекоръ такому запрещенію, тотъ пріемлетъ на себя печать апокалипсическаго звря. Если кто нуждается въ зерн или въ скот, пусть онъ возьметъ его изъ сосдняго общественнаго склада. Длинный перечень всхъ новшествъ, какіе левеллеры желали бы внести въ общество, оканчивается общимъ заявленіемъ, что они поднимаютъ слугъ на господъ, арендаторовъ на собственниковъ, покупателей на продавцовъ, заемщиковъ на кредиторовъ, бдныхъ на богатыхъ.
Мы познакомились съ тми обвиненіями, какія возводили на левеллеровъ ихъ политическіе противники. Посмотримъ теперь, въ какой мр они могутъ быть названы заслуженными. Первое, что бросается намъ въ глаза при чтеніи этого, можно сказать, навязаннаго партіи манифеста, это — подведеніе въ немъ подъ одинъ уровень весьма отличныхъ другъ отъ друга категорій общественныхъ и политическихъ реформаторовъ: съ одной стороны — радикаловъ, съ другой — коммунистовъ. Это обстоятельство легко объяснимо. Въ 1649 г., къ которому относится появленіе только что разобраннаго нами документа, соціальныя и политическія движенія, о которыхъ идетъ въ немъ рчь, не успли еще выйти изъ области чистой теоріи. Мало этого, прокламаціи и манифесты, въ которыхъ выражались бы практическія требованія отдльныхъ партій, далеко еще не были обнародованы и противники знакомились съ ихъ ученіями исключительно изъ устъ народной молвы, которая всегда склонна, какъ извстно, подводить подъ общія рубрики факты и явленія, весьма часто имющіе между собою мало общаго.
Такое отношеніе англійской общественной мысли къ только что зарождавшемуся движенію едва ли можетъ вызвать въ насъ какое-либо удивленіе. Даже въ наше время, когда не одн теоретическія цли, но и практическія задачи отдльныхъ школъ соціализма и коммунизма успли уже выступить воочію, журнальная полемика все еще продолжаетъ подводить разнообразнйшія ихъ фракціи подъ одну общую категорію — отрицателей собственности, семьи и государства. Что-жь удивительнаго въ томъ, если и на первыхъ порахъ эта наиболе бьющая въ глаза сторона новаго ученія, которая, впрочемъ, какъ мы сейчасъ увидимъ, далеко не была еще выражена въ той категорической форм, какая придается ей современными коммунистами, особенно поразила умы современниковъ и заставила ихъ окрестить общимъ названіемъ нивеляторовъ (levellers) всхъ и каждаго, кто не могъ примириться съ существующимъ общественнымъ и политическимъ строемъ. Но если такъ, если въ только что приведенныхъ, нами отрывкахъ памфлетной литературы слдуетъ видть крайне неопредленныя и подчасъ голословныя обвиненія, то очевидно, что первая задача историка — выдлить въ отдльныя группы разнообразныя теченія народной мысли, ошибочно обобщенныя современниками. Прилагая это требованіе въ данномъ случа, мы должны, прежде всего, отмтить тотъ фактъ, что обвиненіе въ отрицаніи правъ помщичьей власти въ такой же мр примнимо къ левеллерамъ, если понимать подъ нимъ Лильборна и его послдователей, какъ и къ любой религіозной или политической партіи въ Англіи, за исключеніемъ разв однихъ, далеко, впрочемъ, не всхъ, приверженцевъ низверженнаго правительства. Вызванное экономическими причинами и поддерживаемое соціальными переворотами, паденіе крпостнаго права въ Англіи уже настолько носило характеръ совершившагося факта, что уцлвшіе въ немногихъ мстностяхъ слды барщины и натуральныхъ платежей, врод ‘геріота’ или ‘посмертнаго’ и ‘мерхета’ или ‘брачнаго дара’, вызывали уже ршительный протестъ со стороны не однихъ только радикаловъ, но и лицъ, нердко совершенно чуждыхъ всякой нивелирующей программы. Въ качеств примра сошлемся на анонимнаго автора памфлета, озаглавленнаго Скромное ходатайство въ пользу основанной на равенств республики. Протестуя противъ всякой идеи уравненія сословій, состояній, ‘думать о чемъ ему кажется нелпымъ и смшнымъ’, цитируемый нами авторъ, въ то же время, ходатайствуетъ о принятіи мръ къ наискорйшему выкупу барщины и другихъ слдовъ крпостничества, ‘этихъ позорныхъ клеймъ рабства, наложеннаго на англичанъ норманскимъ завоеваніемъ’ {A modest plea for an equrl comon-wealth agaiust monarchy State Papers Comonwealth period, No 39).}.
На ряду съ протестомъ противъ крпостнаго права, агитація въ пользу разрушенія загородей и возстановленія стариннаго общиннаго порядкавладнія землей отнюдь не можетъ быть признана дломъ одной какой-либо партіи. Со временъ Генриха VIII уже слышится энергическій протестъ въ пользу удержанія системы ‘открытыхъ полей’, open fields, и не одни только утописты врод Томаса Моруса, но и государственные дятели, Николай Бекопъ въ томъ числ, и такіе экономисты, какъ Стаффордъ или Стебсъ, ршительно призываютъ государство къ вмшательству и требуютъ запрещенія дальнйшихъ огораживаній.