Вы, судіи, готовите мн смерть, надюсь, ето къ лучшему. Не правда ли, что она или лишаетъ насъ всхъ чувствъ, или изъ сего міра переселяетъ въ другой? Если по смерти чувства хладютъ, если она подобна глубокому и сладкому сну, то какъ приятно умереть! Много ли такихъ дней, которые можно предпочестъ ночи, въ столь сладостномъ сн проведенной ночи, которой подобна вся вчность? Кто же меня счастливе? Если же смерть, какъ говорятъ, преноситъ насъ въ мста, для другой жизни опредленныя, — я еще благополучне. Она исторгаетъ меня изъ рукъ судей, которые только носятъ сіе имя, тогда уже предстану Миною, Радаманту, Каку, Триптолему, судіямъ справедливымъ, тогда буду съ тми только, кои всегда дорожили правосудіемъ и честностію!И ето не восхищаетъ васъ? И вы не уважаете бесды съ Орфермъ, Гомеромъ, Музеемъ, Гезіодомъ? Я бы желалъ, если можно, умереть нсколько разъ, чтобы наслаждаться симъ благамъ. Какое неизъяснимое удовольствіе, видть Аякса и другихъ, кои невинно лишились жизни! Тамъ испытую мудрость предводителя Грековъ подъ стнами Трои,— мудрость Улисса, Сизифа. За ето испытаніе тамъ не осудятъ меня на смерть. Вы, ршители моего жребія! не воображайте смерть столь ужасною. Доброй ни въ жизни,ни посл смерти не встрчаетъ зла. Никогда безсмертные боги его не оставляютъ, и моя участь независитъ отъ случая. Я не ропщу на обвинившихъ меня,ни на тхъ, коими приговоренъ къ смерти, сожалю только, что они хотли нанести мн вредъ. Но уже время намъ разстатъся, мн идти умирать, вамъ жить. Что лучше, знаютъ боги безсмертные, людямъ, думаю, не извстно.