Принц Лутоня, Монье Марк, Год: 1853 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 25 минут(ы)

Марк Монье

Принц Лутоня

(Кукольная комедия)

Перевод В. С. Курочкина

Несколько слов от автора-переводчика

Предлагаемая шуточная комедия заимствована (я не могу по совести назвать свой веселый труд переводом) из вышедшей в 1871 году книжки ‘Theatre des marionnettes’ par Marc Monnier и в подлиннике носит заглавие ‘Le roi Babolein’. Кроме нее, в книге помещено шесть комедий, представляющих последовательно сатиры на европейские события последнего времени. ‘Le roi Babolein’, как сатира, не имеющая непосредственной цели и при общем ее литературном значении не заключающая в себе никаких политических намеков, представляет все удобства для ознакомления русской публики в переводе с замечательною книгою Марка Монье.

К читателю

(Из предисловия Виктора Шербюлье к книге ‘Theatre des marionnettes‘)

Друг-читатель, позволь тебе рекомендовать этот томик. то сборник комедий в стихах, и — не в обиду тебе — действие их происходит в фантазии, действуют же в них куклы. Не возражай мне раньше времени, что куклы не интересуют тебя, как существо относительно высшей породы. Марионетка пляшет в направлении, сообщаемом ей невидимою ниткою. Если ты можешь объяснить мне, чем это определение не подходит к нам, людям, я — клянусь тебе — соглашусь, что ты перехитрил меня. У нас, кукол, покрытых плотью, разум, конечно, из более тонкой материи, весь механизм наш сложнее, идеи не так просты и страсти менее непосредственны, мы любим пространные и нелепые рассуждения, мы громадными усилиями достигаем цели: удалиться как можно дальше от нашей природы. У нас нет заблуждения, на котором мы бы не построили теории, красноречиво доказывающей, что мы правы в нашей неправде, — мы никак не можем в оправдание наших пороков ссылаться на наивную чистоту нашего сердца: условные требования чести сделали из нас педантов и софистов. Как неизмеримо откровеннее, наивнее и проще нас деревянные куклы! Им неизвестна путаница наших слов и понятий: у них лица действительно зеркала душ, и их страсти приводятся в движение нитками так же непроизвольно, как их жесты. Эти маленькие механизмы то поют, то плачут, то ругаются — как бог на душу положил, — и при этом физиономии их сохраняют всегда одно и то же выражение. Они прямо вываливают всё, что им ни придет в голову, беззаветно смеются или орут во все легкие, смотря по тому, какая их шевельнет нитка. И всё это просто, всё это уморительно-балаганно, хотя иногда в деревянных дощечках их груди вспыхивает такой гнев, перед которым бледнеет наше холодное, сдерживаемое теориями негодование.

Тебя, может быть, скандализируют палочные удары, обыкновенно в изобилии расточаемые марионетками в этом идеальном королевстве фантазии, где действительно палка является безапелляционным орудием решения наисложнейших вопросов. Не скандализируйся, однако, и не относись к бедным марионеткам презрительно. Не думаешь ли ты, что палочных ударов рассыпается кругом тебя меньше? Когда тебе самому делают честь, угощая ими тебя в форме, несколько менее оскорбляющей твою гордость, неужели ты так наивен, что не чувствуешь на себе их силу? Друг-читатель, поверь, какая бы палка ни управляла нашими судьбами, она всё равно отзывается больно в спине и в душе унижением. Прими еще вот что во внимание. Во всех комедиях, которые мы привыкли видеть, сидя в театральных креслах, перед тобою обыкновенно проходят великодушные банкиры, бескорыстные чиновники, идеальные лавочники, олицетворяющие собою незыблемые гражданские и семейные начала. Все они действуют как будто взаправду, рассуждают о добродетелях и процентных бумагах, вежливо расшаркиваются с дамами и девицами высшего и среднего круга, иногда даже с умеющими держать себя в обществе и роскошно одетыми пейзанами. Но в конце концов, прежде чем опуститься занавесу, молодой человек Артур непременно на глазах твоих соединяется узами Гименея с девицей Евгенией. Я ничего не имею против этого брака, это уж так определено свыше, но с незапамятных времен — свадьба Артура и Евгении, и каждый день ничего больше, как свадьба Артура и Евгении, — согласись, в этой развязке нет ничего тобою непредусмотренного, следовательно, вряд ли она тебе может всегда доставлять удовольствие. Позабудь же на полчаса свои обычные зрелища, приложи глаз к стеклам вертепа, расставляемого перед тобою поэтом, и перенесись с ним без всякой задней мысли в наивные страны абсурда, чтобы позабыться на время ‘в чародействе красных вымыслов’. Ты увидишь между разными диковинками дровосека, злою игрой случая обратившегося в принца. Ты увидишь, как он сначала счастлив своим новым жребием, и как скоро затем следует разочарование, и он возвращается в лес свой. Его жена — воплощенная житейская мудрость, не лишенная своего рода безыскусственной грации и полная любви. Она рассуждает как нельзя лучше для куклы, правдивое чувство ее еще удивительнее: уверяю тебя, — я не много знаю сердец, которые бились бы так верно и правильно, как это деревянное сердце. Послушай, например, ее рассуждения о тщете земного величия и преимуществах перед нею темной, спокойной доли. Всё это, конечно, ты не раз слышал, но автор заставил для тебя говорить кукол их простым безыскусственным языком, чтобы нехитрые истины не затемнялись перед тобою обычными и только условно-необходимыми хитросплетениями.

Еще одно — и последнее слово. Ты будешь смеяться, читая эти комедии, — это удивительно много для нашего времени! Да, марионетки взяли на себя смелость быть веселыми: их слова могут разогнать твою меланхолию, и, так как смех дело очень серьезное, может быть, ты и призадумаешься. Если же ты боишься приливов к голове крови и не хочешь думать — будь доволен тем, что ты посмеешься — все-таки выхватишь у неумолимой злобы жизни веселый час, в который забудешь нестройный тяжелый шум, иногда очень чувствительно терзающий слух твой в вечном поступательном движении нашей старой планеты.

Действующие куклы:

Лутоня.

Лутониха.

Слоняй.

Ясам.

Первый старец.

Казначей.

Поэт.

Отец-командир.

Философ.

1-й |

2-й } публицисты.

3-й |

1-й |

2-й } шамбелланы.

3-й |

Мажордом.

Герольд.

1. ХИЖИНА В ЛЕСУ

Лутоня, Лутониха, Слоняй.
За сценой стучат.

Лутоня

Кто там?

Слоняй

(за сценой)

Добрый человек, впусти.

(Входит.)

Здесь в лесу сбился я с пути.

Глушь кругом, даже нет подчасков.

Обогрей, накорми, будь ласков.

Лутоня

Доложу милости твоей —

Ты в избе у простых людей.

Что дал бог — кушай вместе с нами.

Хоть изба не красна углами —

Пирогов нетути у нас:

Хлеб да квас — вот и весь тут сказ.

Лутониха

Не взыщи на мужицкой речи,

Коль пришел, значит, издалече,

Отдохни, господин честной.

Мелет вздор муженек-ат мой.

Мы живем, как бог велел, примерно,

Разносолов нету — это верно…

Ну, а коли каша не претит,

Так садись — будешь пьян и сыт.

Слоняй

Очень много вам благодарен.

Лутоня

Ничего, не серчай, брат-барин.

Ты привык в хоромах тож, чай,

С сахаром внакладку пить чай,

А не то и с ренсковым ромом —

Как живут господа полным домом.

Ну, а здесь, барин, не взыщи:

Рому нет — днем с огнем ищи.

Лутониха

Господин, прости! Мой медведь

День-деньской готов волчьи песни петь.

Уж послал мне бог мужичище!

Что твой поп — завистливы глазища.

Ведь облом — камаринский мужик

Мелет, благо без костей язык.

Хаяльщик! Готов хоть солнце хаять.

Не на што — так хоть на месяц лаять,

Истинно: одну знал песню волк,

Перенял и ту мужичий толк.

Лутоня

Нет, небось, по-твоему, хоть плохо —

Не тужи, Лутонюшка, не охай!

— Не тужи — когда нам в диво хлеб,

А похлебку варим мы из щеп,

Квас-ат пьем, да квас же и хлебаем.

Хлеб до голых рук мы доедаем.

С топором в лесу ты в красный день

Знай торчи, как обгорелый пень.

Будь еще, Лутоня, благодарен,

Что с трудов твоих жиреет барин,

Не жалей ни рук, ни плеч, ни ног,

Чтоб работал брюхом лежебок!

Лутониха

Ой, Лутоня, как тебе не стыдно!

Господину слушать, чай, обидно.

Коли гостя к нам послал господь,

Так грешно-те всякий вздор молоть.

(Слоняю.)

Будьте гостем, примем вас как можем.

Чай, и мы не камни тоже гложем,

А что мелет мой-то муженек —

Сдуру-то, как с дубу — не в попрек.

Слоняй

Ты, любезный, думаешь превратно.

Знатным вовсе жить не так приятно.

Мы несчастней бедных во сто раз.

Лутоня

Вот те на!

Слоняй

Своя печаль у нас.

Лутоня

Понимаем: не было печали…

Лутониха

Ой, Лутоня!

Лутоня

Черти накачали!

Лутониха

Ой, Лутоня!

Лутоня

Барин-то шутник.

Тоже, значит, без костей язык.

Ха, ха, ха! Так мы счастливей?

Слоняй

Верно.

Лутоня

Ха, ха, ха! Хотел бы я, примерно,

Чтоб свое, господское житье

Променял ты, значит, на мое.

Слоняй

Я согласен.

Лутониха

(мужу)

Эка молвил сглупа.

Ты держись, вошь, своего тулупа!

(Слоняю.)

Полно, барин, ладно мы живем:

Ты — своим добром, а мы — горбом.

Знай сверчок…

Лутоня

Молчи, когда нет смысла.

Бабий ум — что бабье коромысло.

Не кривому тут судить уму.

(Слоняю.)

Милость вашу сам я не пойму.

Будто вам взаправду надоело

День-деньской слоны слонять без дела?

Слоняй

Надоело — если говорят!

Что ж мне делать — я и сам не рад.

Надоел мне шум неугомонный.

(Сбрасывает с себя плащ и остается в

шитом золотом кафтане.)

Лутониха

Батюшки!

Лутоня

(ей)

Мотри: позолоченный!

Слоняй

Я хочу свободы наконец.

Рано утром бросил я дворец —

Даже стены в нем мне надоели, —

Наудачу я пошел без цели,

Так себе, куда глядят глаза,

Загнала к тебе меня гроза —

Значит, так сама судьба решила,

Отдаю я всё, что мне постыло,

Если уж угодно так судьбе,

Все мои владения — тебе,

Меч, кафтан, корону и кольчугу

За твои лохмотья и лачугу.

Лутоня

(низко кланяясь)

Буду век тебя благословлять.

Лутониха

Как тебя не знаю величать —

Господин-прынц… ваше благородье —

Не модель, чтоб экие угодья

Отошли да за мужичью голь!

Сам умом раскинуть соизволь:

Рад ломить мужик-ат сиволапый

Не токма што в прынцы, а хоть в папы, —

А послушай бабьего ума —

Иногда премудрость в нем сама:

Ой! трудна работа, тяжеленька

Для того, чья рученька беленька!

Слоняй

Не боюсь я никаких трудов,

Целый день рубить дрова готов.

Самый тяжкий честный труд полезней

Праздности — болезни из болезней.

(К Лутоне.)

Веришь ли, с здоровым крепким сном

Десять лет как я уж незнаком.

Ерзаю напрасно на кровати…

Принимать уж стал chloral hydrati.

Что ни съем — сейчас выходит вон,

Устрицы ем только да бульон.

Да и то без вкуса, без охоты.

С горя я и стал искать работы:

Труд придаст мне снова бодрый вид

И воротит сон и аппетит…

(С наслаждением.)

Как бы я кваску с работы попил!

Лутониха

(спокойно)

Квас — ништо! Кисленек, жаль, да тёпел.

Слоняй

(так же)

Черный хлеб фунтами стал бы есть…

Лутоня

(так же)

Хлеб хорош, когда приварок есть.

Слоняй

(так же)

Попросту! посыпав крупной солью.

Лутониха

Да, хлеб с солью да водица голью.

Слоняй

Не пивал воды я никогда,

А ведь может чистая вода

Быть лекарством внутренним и внешним.

Лутониха

Жаль, с душком вода в колодце здешнем.

Слоняй

Повара и гастрономы врут.

Лучший соус и жаркое — труд.

(Лутоне.)

Ну? Идет? Твой труд, мое безделье.

Я вот здесь справляю новоселье.

Ты ступай сейчас же во дворец!

Лутониха

Мой мужик-ат? Сохрани творец!

Господин-прынц — величать не знаю —

Где ему уж? Наша хата с краю.

Лапотнику место во дворце —

Разве што на заднем на крыльце.

Лутоня

Цыц! Твоя, Лутониха, дорога

Длинная — от печки до порога.

Нешто мне закажешь все пути?

Лутониха

Я на ум хотела навести.

Лутоня

Бабий ум! Я, чай, не с проходимцем

Говорю, а с господином-прынцем.

(Слоняю.)

По рукам?

Лутониха

Куда ты, лиходей!

Обожди смешить честных людей.

Прынц Лутоня! Спал ли ты сегодня?

Лутоня

Коли воля такова господня —

Как же мы насупротив пойдем?

Царь Давид был тоже пастухом.

Лутониха

То-то, прынц — и с разума и с виду.

Приравнял себя к царю Давиду!

Царь Давид разбил народов тьмы…

Лутоня

Обожди, управимся и мы!

Ведомость не в диво для Лутони.

Лутониха

Ведомость?

Лутоня

Под нумером, в законе.

Кажный день выходит в ей картёж.

Мы читали…

Лутониха

Ой, Лутоня, врешь!

Лутоня

Что мне врать? Небось, с дьячком читали.

Летось прынцы в город наш въезжали…

Лутониха

Ну?

Лутоня

Так мне дьячок и прочитал

И картёж и целермуренял,

Как ходить, как ездить с этикетой.

Я знаком с политикою этой.

Лутониха

Ишь, слова без разуму дались.

Выше носа нюхаешь — сморкнись!

Лутоня

Цыц! Не пикнуть!

Лутониха

Так и замолчала.

Лутоня

Глупая, пойдем спервоначала

Во дворец-ат.

Лутониха

Думала! Пойдем!

Лутоня

Коли, значит, не идти вдвоем…

Лутониха

Так нейдешь? Вот так-то больше складу.

Лутоня

Коли так — один на троне сяду!

Слоняй

Гей, Ясам! Иди сюда, Ясам.

Те же, Ясам (входит).

Ясам

Ваша светлость, что угодно вам?

Слоняй

Объяви немедля всенародно,

Что сегодня мне благоугодно

Все дворцы, фруктовые сады,

С рыбами озера и пруды

И поля со всяким хлебом тоже

(указывая на Лутоню)

Подарить вот этой глупой роже.

Такожде дарую: всех шутов,

Всех собак, квартальных и жрецов,

Прокуроров, адвокатов-пьявиц,

Все конюшни и тебя, мерзавец.

Понимаешь?

Ясам

Слушаю-с.

Слоняй

Молчи!

Вот от всех дворцов моих ключи…

(Выбрасывает ключи и поворачивается к Лутоне,

указывая на Ясама.)

Принц Лутоня! Эта вот скотина

Первого в моих владеньях чина,

Евнух, сводник, ростовщик и шут,

Первый визирь и первейший плут.

Он полезный человек, бывалый.

Воровство — порок в нем самый малый.

И за то угодно было нам,

То есть мне, назвать его Ясам,

То есть: сам я. Действуя неправо,

Он во всем мне был рукою правой.

Бей его, но совещайся с ним,

И да будет он тобой самим.

(Ясаму.)

Грабь, каналья, восемь дней в неделе.

(Махнув обеими руками.)

Ну! Идите к черту! Надоели!

(Подходит к Лутонихе.)

Ну, а ты, Лутониха, друг мой,

Остаешься, что ли, здесь со мной?

Поживем, потрудимся, потужим…

Лутониха

Нет, зачем же? Я уж лучше с мужем,

Коль послал господь такую шаль…

Глупого-то вдвое больше жаль.

Лутоня

Муж с женою что вода с мукою.

Извините, прынц, обеспокою:

Как вас звать?

Слоняй

Я звался принц Слоняй.

Покорили предки этот край.

Он зовется ‘Не любо — не слушай’

И лежит на мысе ‘Бей баклуши’.

А теперь простой я дворянин.

Властелин на мысе ты один.

Восседай с достоинством на троне.

Честь тебе и слава, принц Лутоня!

2. ЗАЛ ВО ДВОРЦЕ

Лутоня — в одежде принца на троне, Лутониха возле него.
Входит Ясам, за ним шамбелланы.

Лутоня

Гей! Иди сюда, Ясам второй.

Я доволен, братец мой, тобой.

Мне пришлась по голове корона.

Эка шапка! Первый сорт для трона.

Как на печке, в горнице тепло.

Пол-ат склизкий, что твое стекло.

Трон-ат мягкий. Диво ли, что в свете

Бой идет за роскоши за эти.

Лутониха

Так-то мягок, что спала б весь день.

Тут и царством править быдто б лень.

Ясам

Ваша светлость! Время наступает

Выхода большого. Подобает,

Чтоб супруга ваша в сей момент

Удалилась в свой апартамент.

Лутоня

Отчего же, братец мой, без бабы?

И она, чай, посидеть могла бы.

Ясам

Ваша светлость, это этикет.

Лутоня

Этикета?

(Жене.)

Так уйди, мой свет.

Ясам

Шамбелланы, подходите к трону.

(Лутоне.)

Соизвольте, принц, надеть корону.

Лутоня

И без шапки, братец мой, жара.

Я надену, как придет пора.

Ясам

Ваша светлость, не дано вам права

Этикета нарушать устава.

Лутоня

Этикеты? Ладно, коли так.

(Неловко надевает корону.)

Помоги ж, осел, надеть колпак.

Первый шамбеллан

(тихо)

Кланяйся пред этаким холопом!

Второй

(тоже)

Остолоп, так смотрит остолопом.

Третий

(тоже)

Из лесу, так срублен топором.

Поэт

(тоже)

Мужичишко, дрянью дрянь, облом!

Первый

(подходя к Лутоне, громко)

Ваша светлость, мудрый сын Минервы,

Вас почтить за долг почел я первый.

Второй

(тоже)

Вашу светлость первый горячо

Лобызать осмелюсь я в плечо.

Третий

(тоже)

К вашим туфлям, ваша светлость, ныне

Приложусь я первый, как к святыне.

Поэт

(тоже)

Первый я потомству и векам

Имя вашей светлости предам.

(Поет, играя на лире.)

Суровым вечером палящее светило

За черной тучею на запад уходило,

На всю вселенную простерлась ночи мгла,

Но наша родина как день была светла.

Мы ясно видели на дальнем небосклоне

Слиянье всех светил во образе Лутони.

Когда же с кесарской Лутонихи звезда

Смежилась — се! зима исчезла без следа!

Лутоня

(в сторону)

Раскуси, поди-ка, в чем тут сила.

А умеет, леший, влезть без мыла,

В этикете, нечего сказать.

Ясам

(Лутоне)

Следует господ дворян обнять.

Лутоня

Поцелуй под носом — не в кармане.

(Шамбелланам.)

Обоймемся, господа дворяне!

Ясам

В вашу честь сложивший свой куплет,

Перстня с бриллиантом ждет поэт.

Лутоня

За вранье-то это бриллианты?

Дорогоньки при дворе таланты.

Ясам

Принц, извольте помнить этикет.

Лутоня

Этикету?

(Поэту.)

Господин поэт,

Получите!

(Дает перстень.)

Только уж оставьте,

Напредки других болванов славьте.

Те же, Старец и Казначей.

Казначей

Суд и право!

Старец

Прав Изидин суд!

Казначей

Черт седой! Долговолосый шут!

Старец

Мерзкая лягушка из болота!

Адовы утроба и ворота!

Ясам

Ваша светлость, это казначей

‘Бей не палкой, а копейкой бей’,

С ним воюет, как вода и суша,

Первый старец в ‘Не любо — не слушай’.

Старец

Первый старец — истинно, мой сын,

Небеса я ведаю один.

Жрец я Озириса, Сераписа,

С головой собачьей Анубиса,

Жрец Бубасты кошки, жрец быка

Аписа, Ра — солнца, Фты — жука,

Жрец мартышки — Гамадрилла, Сона,

Ибиса и мыши Фараона.

Казначей

Титулы-то все ли отхватал?

Принц, один мой титул — капитал,

Но он главный. В наши дни налоги

Платят все: народ, жрецы и боги.

Мы живем и веруем в кредит…

Ваша светлость, пусть же замолчит

Этот жрец кошачий и собачий.

Старец

Нечестивец! Замолчи обаче!

Лутоня

Помолчите оба, господа,

Коль хотите моего суда.

А то на-кось! лают, как собаки.

Чай, пришли вы не к судье Шемяке!

Спорят, вздорят — леший разберет!

Говорите каждый в свой черед.

Старец

Принц, извольте удалить от трона

Мерзкое исчадие Тифона.

Казначей

Принц, извольте выгнать из дворца

Допотопных выдумок жреца.

Старец

Или я в отместку за обиды

Прокляну вас именем Изиды.

Казначей

Или я обиды не стерплю —

И казною печку затоплю!

Лутоня

Рассудите, господа вельможи:

Ведь и мне не сладок выбор тоже.

Экие напасти с двух сторон:

Или проклят, или разорен!

Оба вместе

Или, принц, усугубленным мщеньем

Упадет проклятье с разореньем!

Лутоня

Тьфу ты, леший! Вот и выбирай!

Стало быть, и во дворце не рай.

Казначей

Ваша светлость!

Старец

Выслушай, мой сыне.

Казначей

Нынче утром…

Старец

Сын мой, утром ныне…

Казначей

Во дворец с докладом я входил —

Вдруг ползет вот этот крокодил…

Старец

У крыльца встречаюсь с этой харей —

Хуже нет ни в Хиве, ни в Бухаре.

Казначей

Принц, представьте: норовит вперед!

Старец

Принц, представьте: первым так и прет!

Казначей

Лезет первый! Слышите ли: первый!

Старец

И чтоб я шел сзади этой стервы!

Казначей

Или нет ни званий, ни чинов!

Старец

Нет скотов священных, нет богов!

Казначей

Дисциплины, армии, закона!

Старец

Озириса, Нейфы, Ихневмона!

Казначей

Принц, судите…

Старец

Сын мой, в пять минут

Рассуди.

Казначей

В минуту.

Старец

Здесь!

Казначей

Вот тут!

Лутоня

Первым делом, господа вельможи:

Перед прынцем ссориться не гоже.

Здесь дворец, поймите — не кабак…

А второе: рассуждаю так —

Слушать вас и горе-то и смех-то!

Шли бы вы, как ходят вдоль пришпехта

Рядышком, примерно муж с женой,

Хошь под ручку, хошь рука с рукой.

Поэт

(играет на лире)

Се — сама премудрость, се — Минервин лик,

Се — сам Ибис-цапля, се — сам Апис-бык.

Буйные — изыде!

Кроткие, услышь:

Се речет к Изиде

Фараона мышь.

Се — воссел на троне

С Нейфой Ихневмон —

Юный принц Лутоня,

Мудрый Соломон…

Шамбелланы

Bravo! bis!

(В сторону.)

Проклятый рифмоплет!

Ясам

Ваша светлость! Псалмопевец ждет

Поощренья, гения по мерке,

Золотой в алмазах табакерки.

Лутоня

(дает табакерку)

Получите, господин поэт,

(вслед ему)

Коль уже стыда в глазищах нет.

Старец и Казначей в дверях.

Казначей

Становись же, что ли, моська, слева.

Старец

Берегись священной цапли гнева!

Казначей

Берегись, чтоб я те не загнул.

Старец

Нигилист! Разбойник! Караул!

Казначей

Вспомнишь, брат, и цаплю и аиста!

Старец

Озирис! Спаси от нигилиста!

Лутоня

Вы опять — кому быть впереди?

Сказано: как муж с женой ходи.

Старец

Сын мой, сам ты рассуди, нельзя же,

Чтоб нам честь была одна и та же.

Место справа подлежит жрецу,

Как почет духовному лицу.

Так велось в древнейшие эпохи,

При покойном…

Казначей

При царе Горохе.

В наши дни — прогресс и капитал.

Лутоня

Эки черти! Черт бы вас побрал!

Лысый пес дерется с кошкой чахлой!

Чтобы духом вашим здесь не пахло —

Слева, справа, разом с двух сторон —

С глаз моих, в одну секунду вон!

Старец и Казначей бегут и дерутся.

Поэт

(играя на лире)

Се!

Страшен Лутоня в грозной красе!

Очи разверзнет — Кнуфовы очи

В день обращают мрачные ночи,

Склонит их долу — в сумрак ночей

Блеск претворяет солнца лучей.

Се! Трепещите! Се — в хаос и мрак

Мир повергает Кесаря зрак!

Лутоня

Ты опять? Пошел же вон отсюда,

Чертов сын!

Шамбелланы

Вон, гадина, паскуда!

Жук навозный! Прокаженный шут!

Вон отсюда, подлый лизоблюд!

(Бьют поэта палками и прогоняют.)

Первый шамбеллан

(Лутоне)

Ваша светлость поступили с тактом.

Просвещенный взгляд ваш этим фактом

Обнаружен. Выгнан негодяй…

Как терпел доселе принц Слоняй?

Расточал ему почет и ласки —

А за что? За то, что пел коляски,

Дрожки, упряжь, сбрую, лошадей…

2-й

От простого звания людей,

Как теперь зовут — ‘меньшого брата’,

Что и ждать-то, окромя разврата?

Ваша светлость, честь и слава вам,

Что с позором изгнан подлый хам!

3-й

За версту несет от хама хамом.

Ваша светлость! мудро в корне самом

Вырвали траву дурную вон.

Лезет во дворец со всех сторон

Всякий неуч, лапотник, аршинник,

Целовальник, дровосек и блинник.

Лутоня

Ну, уж это милость ваша врет —

Дровосек не трогает господ!

1-й

Ваша светлость, о подобной дряни

Неприлично думать в вашем сане.

В городах еще туды-сюды

Не видать мужичьей бороды —

Хоть с немецким платьем все знакомы,

В деревнях так уж совсем обломы.

Лутоня

Да мужик-ат поит-кормит вас!

Буде врать-то! Замолчать сейчас!

Первого, кто пикнет, так и двину.

Ясам

(удерживая его)

Ваша светлость, сообразно чину…

Лутоня

Так ты — первый? Ты? Второй я сам?

Ясам

Этикет не возбраняет вам

Обучать придворных, но умненько,

Отчески, келейно, вежливенько.

Лутоня

Вежливенько! Дуй тебя горой!

Да на кой ты черт я сам второй,

Коли с сердцем мне чинить по нраву

Не даешь, как следует, расправу!

То надень им шапку, на-поди!

То, как пень, на выставке сиди,

Награждай поэта-попрошайку

И не смей сажать с собой хозяйку,

Лысый бес грозит тебя проклясть,

Крючкотворец старый — обокрасть,

И грызутся, словно быдто звери,

Что войти не могут разом в двери.

Тут придворных шалопаев сброд —

Без стыда хулят простой народ:

Мужичье, мол! хамы да обломы!

Благо, сами заползли в хоромы!

Будет вам, ужо — мужик-облом!

Вон, канальи, из моих хором!

А не то возьму вот эту палку,

Да как всех пойду лупить вповалку,

Не щадя господских ваших спин!..

Шамбелланы

(убегая)

Всех прибьешь — останешься один!

3. СТОЛОВАЯ ВО ДВОРЦЕ

Лутоня, Мажордом, потом Первый публицист.

Лутоня

Ну их всех! Ушли! Теперь с охотки

Хорошо б маненько выпить водки!

Заморили с самого утра!

Чай, давно уж полдничать пора!

(Мажордому.)

Эй ты, милый человече. Живо!

Подавай закуску, водку, пиво —

Всё, что есть в печи, на стол мечи!

Мажордом

Ваша светлость, публицист…

Лутоня

Молчи.

Мажордом

Публицист пришел…

Лутоня

Неси закуску!

Мажордом

Он желает…

Лутоня

Взять его в кутузку!

Мажордом

Он с доносом…

Лутоня

Засадить сейчас!

Мажордом

(растворяя Публицисту двери)

Принц просить к себе изволят вас.

Лутоня

Я сказал…

Мажордом

При важности доноса

Без доклада входят и без спроса.

Лутоня

Не донос мне нужен, а еда…

Мажордом

Принц, донос важней всего, всегда!

1-й публицист

(входит)

Ваша светлость, первый я газетчик,

Тайных ков, подпольных смут разведчик.

Честь имею донести: поэт

Сочинил в стихах на вас памфлет.

Лутоня

Давешний-то лазарь-попрошайка?

1-й публицист

Вместе с ним дворян преступных шайка.

Удаленных ныне из дворца,

Против вашей светлости лица

Замышляя заговоры, ковы,

В бунт открытый перейти готовы!..

Лутоня

В кандалы!

1-й публицист

Принц, с ними казначей

‘Бей не палкой, а копейкой бей’,

Овладев казенной вашей кассой,

Поставляет банде хлеб и мясо.

Лутоня

Плут!

1-й публицист

Он воплощал в себе кредит,

А кредит при деньгах не вредит,

А без денег только он и в силе.

Ваша светлость дурно поступили,

Выгнав казначея.

Лутоня

Черт ли в том!

Сам я крепок задним-ат умом.

Делать что — скажи.

1-й публицист

Спасать основы.

Лутоня

Ну?

1-й публицист

Извольте, первым долгом, новый,

Для сего комиссию созвав,

Дисциплины начертать устав,

Разогнать, притиснув и прижав,

Подвижной правительства состав,

Так, чтобы, в соображенье взяв

Званье, род, сословье, чин и нрав,

Не было б близ трона человека

Возрастом моложе полувека.

Лутоня

Всех прогнать велишь мне? Так и сам

Убирайся вон, ко всем чертям!

(Лакеям.)

Есть давайте! Их не переслушать!

Те же, Второй публицист.

2-й публицист

(входя)

Ваша светлость, не извольте кушать.

На коленях смею донести…

Лутоня

Да вставай! Чего тут пол мести!

2-й публицист

Ваша светлость, как официозный

Журналист, донос пространный, грозный

Честь имею ныне преподнесть.

Лутоня

Леший, дьявол! Дай хоша поесть —

Или худо будет.

2-й публицист

Будет худо,

Только, принц, дотроньтесь хоть до блюда…

Лутоня

До тебя дотронусь — будешь худ!

Ребра все переломаю, плут!

2-й публицист

Принц, мы все, как под богом, под вами:

Розгами, нагайками, плетями,

Принц, казни — но выслушай вперед:

Не бери куска сегодня в рот!

Лутоня

Да скажи хоть…

2-й публицист

Умоляю снова:

Не касайтесь вовсе до съестного.

Лутоня

Объясни ж мне толком наконец.

2-й публицист

Ваша светлость, в древности мудрец

Прорицал, что украшает троны

Более, чем скиптры и короны,

Добродетель, коей в наши дни

Ваша светлость служите одни.

Ибо что мы ныне примечаем?

Патриарх, поставленный над краем

В качестве оплота против зла, —

Верное подобие козла

В огороде… то бишь в вертограде.

(Таинственно.)

Я далек от мысли о награде,

Но шепну, спасая вас и край:

Первый старец — первый негодяй.

Лутоня

Леший! Дьявол! Убирайся к черту!

Есть хочу, а вместо ложки ко рту

То и дело прынцу тычет в нос

Плут на плута пасквильный донос.

Эй! Давай обедать! Люди, черти!

2-й публицист

Принц, рабу нижайшему поверьте:

Ваш обед отравлен.

Лутоня

Что ты? Как?

2-й публицист

В хлебе, в супе, в соусе мышьяк.

Лутоня

Кем отравлен? Где мой старший повар?

2-й публицист

Старший повар — в кухне общий говор —

Буде не совсем еще издох,

Пролежит три дня без задних ног.

Первый старец чуть не четверть водки

Приобщил его бездонной глотке.

Лутоня

Первый старец?

2-й публицист

С пьяным вслед за сим

Обменялся платьем он своим

(мрачно)

И под курткой поварскою белой

Черный план пустил спокойно в дело.

Лутоня

А чего смотрели повара,

Судомойки, прачки, кучера?

2-й публицист

Вашу светлость отравляя ядом,

Первый старец встал к прислуге задом.

А у старцев — кто ж тут виноват? —

С поварами одинакий зад.

Лутоня

Черти все — и спереди и сзади —

В поварском, в господском ли наряде!

И с чего он?

2-й публицист

Ваша светлость, он

Вами здесь глубоко оскорблен.

Неприлично старцу, хоть злодею,

Уступать дорогу казначею.

Лутоня

Так за это отравляет, слышь,

Первый старец прынца, словно мышь.

Ну, хорош молельщик и предстатель —

Отравитель, изверг и предатель!

Я теперь, изволь-ка, голодай!

Удружил, спасибо, принц Слоняй!

Ах, когда б заране знать да ведать!

Черти! Гей! Неси сейчас обедать!

Каково! И ухом не ведут

Господа лакеи. Где же плут,

Где Ясам второй, каналья первый?

2-й публицист

Ваша светлость, раздражите нервы

Понапрасну. Не придет Ясам.

Лутоня

Он ушел?

2-й публицист

По собственным делам.

Он хлопочет, чтобы в связи тесной

С вашею супругой жить совместно.

Лутоня

Что ты врешь? С Лутонихой моей?

2-й публицист

Вожделеньем он сгорает к ней.

Лутоня

И она с ним?

2-й публицист

Утверждать не смею,

Что она с ним, он, однако, с нею.

Лутоня

Значит…?!

2-й публицист

Ваша светлость, виноват:

Принц Слоняй, однако, был рогат.

Лутоня

А! Так вот Ясам какого чина!

Захотела эта образина

Быть во всем, взаправду, мной самим!

Погоди же! Я расправлюсь с ним!

2-й публицист

Принц, уж поздно.

Лутоня

Поздно?

2-й публицист

Тронуть вожжи

Кучер в полдень должен был — не позже.

Лутоня

Он уехал?

2-й публицист

С нею, не один —

Как у Гете, знаете? — dahin! {*}

{* Туда (нем.). — Ред.}

Лутоня

Так чего ж ты мне точил балясы?

2-й публицист

Первым делом, для спасенья расы,

Ваша светлость, чтобы принц был жив,

А второй и главный мой мотив:

Во вниманье взяв, что зла прогресса

Ангел наш, Лутониха-принцесса,

Не избегла, чистая вполне, —

Вымолить, чтоб ваша светлость мне

Подписали строчку… нет! не строчку…

(На коленах.)

А к прогрессу точку — только точку!

Лутоня

Ах ты, шут юродивый, шальной!

(Бьет его.)

На, вот точка! На, вот с запятой!

2-й публицист плачет.

Экой дурень! Присмирел, дружочек.

Мог бы я наставить много точек

На твоей на глупой на спине —

Да дурак ты — значит, нужен мне.

Марш в погоню! Сядь на вороного!

(Вдогонку.)

Да пришли хоть что-нибудь съестного.

Те же, Отец-командир, потом Герольд.

Отец-командир

(входя)

Бить тревогу! Строиться в каре!

Лутоня

Что случилось?

Отец-командир

Ружье напере-

вес! Равняйсь! Дирекция направо!

Арш!

Лутоня

Да кто он?

3-й публицист

Наша честь и слава.

Командир всех наших войск.

Отец-командир

На ру-

Ку!

3-й публицист

Пришел, так значит не к добру.

Отец-командир

Кладсь! Пли! Жай!

3-й публицист

Страшатся командира

Больше, чем в бою, во время мира.

Десять тысяч с лишком мусульман

И пятнадцать тысяч душ крестьян

Положил костьми, своей рукою…

Уж пришел, так с весточкой дурною.

Отец-командир

Стой-равняйсь!

Лутоня

Едва ль страшнее черт!

3-й публицист

Принц, извольте выслушать рапорт.

Отец-командир

(рапортует)

Ваша светлость! Всё благополучно

Обстоит. Сейчас собственноручно

Усмирять я буду у ворот

Пред дворцом собравшийся народ.

Лутоня

Бунт?

3-й публицист

Бунт?

Мажордом

Бунт?

Отец-командир

Так точно: бунт народный.

Просит хлеба всякий сброд голодный.

Лутоня

Знамо дело: всякий хочет есть.

Отец-командир

Как же смеют прямо к принцу лезть?

У! Мужланы! Покормить их мне бы!

Лутоня

Хлеб родится для мирской потребы.

Я отец народу — не злодей.

Герольд

(народу, в окно)

Принц пришлет горячих калачей!

Отец-командир

Розгачей бы!

Лутоня

Что?

Отец-командир

Я — сам с собою.

Шум и волнение за сценой усиливаются.

Лутоня

Что опять там?

Герольд

Голосят гурьбою:

Пить хотят.

Лутоня

И водка им нужна.

Герольд

(в окно)

Принц велел вам выкатить вина!

Шум еще усиливается.

Лутоня

Что еще?

Герольд

Гуторят: принц-надёжа,

Оченно плоха у нас одёжа.

Лутоня

Без одёжи как же работать?

Дать одёжу!

Шум растет.

Что еще опять?

Герольд

Требуют для жен своих и дочек

Кринолинов, вышитых сорочек.

Лутоня

Ну, уж это милость ваша врет:

Этого не требует народ.

Герольд

Требуют для деток зимних кенег

И для светских развлечений денег.

Лутоня

Что за притча! Вот народ чудной!

Герольд

Требуют театров всей толпой!

Лутоня

Что, для них в шуты пойду я, што ли?

Накормил, одел — чего ж им боле?

Герольд

Ваша светлость! К этому всему

Требует народ, чтоб вы ему

Отдали все атрибуты власти:

Меч, корону, скипетр.

Лутоня

Вот напасти!

Отец-командир

Молодцы-ребятушки, ура!

Дать урок горяченький пора

Либеральным принцам-демократам,

Лебезящим перед младшим братом!

Лутоня

Это ты? Отец-то командир?

Отец-командир

Ваша светлость: это мой мундир.

Есть такая басенка Крылова:

Не теряйте по-пустому слова

Там, где нужно власть употребить:

Сечь, стрелять, колоть, палить, рубить.

Пусть ревут сироты, старцы, вдовы —

Были б только спасены основы.

Лутоня

Командир, неверен твой расчет:

Чай, лежит в основе-то народ,

А как всех заколешь да зарубишь —

Так основу, значит, и загубишь.

Те же, Философ.

Философ

(входя)

Так вещает истина сама

Выводом Лутонина ума.

Истинно: народ есть основанье

И за тем общественное зданье

Вертикально принимает вид

Хаосообразных пирамид,

Разделенных правильно и вечно

Как продольно, так и поперечно.

Лутоня

(Герольду)

Землемер он, што ли, аль из тех,

Что, вон, строят?

Герольд

Принц, он выше всех.

К построеньям лишь в пространстве склонен.

Он мудрец египетский — Астронин.

Астра — солнце. Нин… должно быть, Нин

По-халдейски значит: гражданин.

Он в Египте снял покров с Изиды,

Изучив на месте пирамиды.

Лутоня

(Философу)

Что ж нам делать, господин мудрец?

Философ

Совместить начало и конец —

Разделить хаос на два хаоса.

Вот одно решение вопроса

В области динамики — и два,

Обратимся к статике едва.

Ибо мы, пир_а_миду построя

Для движенья, можем для покоя

Начертать горизонтально круг.

Этот круг, с пирамидой сам-друг,

В конусе — дает прогресс с застоем.

Лутоня

Да народ-ат как мы успокоим?

Философ

Стоит только, чтоб смирить народ,

Конусу дать должный оборот,

Ибо в нем совмещена двоякость…

Лутоня

(в сторону)

Хоть бы слово понял — эка пакость!

Философ

В конусе — движенье и покой.

А закон один, весьма простой,

Аналогий единиц и множеств,

Всех инождеств, тождеств и такождеств,

Всех времен, народностей, систем,

Государств центральных — и затем

Диоцезов, графств, провинций, штатов,

Префектур, кантонов, комитатов,

Округов, сатрапий, фил и триб —

Для людей, животных, птиц, для рыб,

Для червей, амфибий и полипов, —

Для отдельных особей и типов,

На земле — сдается даже мне —

На других планетах: на Луне,

На Сатурне, Марсе, на Венере —

С разницей в диаметре, в размере,

Но закон движения один:

Пирамида — или проще: клин —

Клин за клином…

Лутоня

Выбивать клин клином,

Что ли?

Философ

Нет. Но в хаосе едином,

Разделенном на два, — чтобы вдруг

Не упал пирамидальный круг,

Но вращался круглой пирамидой,

Под надежной вашею эгидой,

Чтобы, стоя, двигался народ —

Надлежит к стремящимся вперед,

Следуя примеру мудрых наций,

Применить закон экскорпораций.

Кто вперед — сейчас из ряду вон!

Реактивной акции закон

Не щадит для смелых построений

Областей и целых поколений.

(Восторженно.)

Принц Лутоня! Вы — прогресса ось.

Государство — конус, как ни брось,

Кверху ль, книзу ль — будет в каждом виде

В круге — центр, вершина — в пирамиде.

Ваша светлость! Пусть же весь народ

Вокруг вас завертится вперед.

Лутоня

(в сторону, размышляя)

Я не понял…

Философ

(в сторону)

Я польстил недурно.

(Вслух.)

Принц!.. И то сказал я нецензурно.

(Гордо.)

Но я тем потомству буду мил,

Что с улыбкой правду говорил.

Те же, три публициста.

1-й

Принц!

2-й

Принц!

3-й

Принц!

Лутоня

Вы что еще, уроды?

1-й

Государь…

2-й

Все выходы…

3-й

Все входы…

1-й

Заняты…

2-й

С рогатиной…

3-й

С дубьем…

Лутоня

(гневно Философу)

Это ты морочил здесь враньем!!

Черт!

Философ

(спокойно)

Нет, принц. Есть в конусе текучесть

Государств решающая участь,

Всё равно: тиран, народ, палач —

Сильным будь — задача всех задач!

Лутоня

Замолчи!

Философ

(продолжая)

Сословных, уголовных

И — тем паче — конусо-верховных!

Лутоня

(замахиваясь)

Я тебя!..

Философ убегает.

Воистину мудрец —

Убежал.

(К Отцу-командиру.)

Ну, выручай, отец-

Командир. Ты глоткой, что картечью,

Напужаешь…

Отец-командир

Нет! К народу с речью

Обращусь теперь я… Так и так…

Вы, мол… Я, мол… Я ведь не дурак.

Я ведь храбр и в голове и в тыле.

Силы долг повиноваться силе.

Кладсь! Пли! Жай! Три темпа. Тот же счет,

Хоть в народ стреляй, хоть за народ.

(Уходит смеясь.)

Лутоня

Бог с тобой, когда такой суровый!

Вот они спасают как основы!

Сколько есть их, каждый свой живот,

Свой маммон основою зовет.

Дворянин — так, господи, ты веси,

Сколько в нем господской этой спеси!

Казначей, так всю казну своей

Полагает — я-де казначей!

Командир — так роже богомерзкой

Нипочем, потехи ради зверской,

Сокрушить всё царство, весь народ.

Кто тут гаже — черт их разберет!

Да еще недоставало сраму —

И жена достанется Ясаму!

Ну их всех! Юродивый мудрец,

Прокаженный лазарь, первый жрец —

Отравитель, изверг! Эки страсти!

Дай бог ноги! Не хочу и власти!

Тот же лес, что наш сосновый бор, —

Так домой, Лутоня, за топор!

4. ОТДАЛЕННАЯ КОМНАТА ВО ДВОРЦЕ

Лутоня

(один)

Нет тебя, Лутониха, со мною!

Некого мне звать теперь женою.

Заливаюсь я потоком слез,

Хошь бы ветер весточку принес.

Хошь бы птичка мне прощебетала,

Где моя голубка запропала!

Чуяла ты ноне поутру,

Что дурить я вздумал не к добру,

Говорила, что не будет ладу.

Я сказал: один на троне сяду!

Истинно: один на троне сел —

И жену и царство проглядел!

Без тебя, желанная, Лутоне

Счастья нет, хоть в золотой короне,

И, как перст, весь век свой одинок,

Буду лить горючих слез поток.

Лутоня, Мажордом.

Мажордом

Ваша светлость…

Лутоня

Буде врать, любезный!

Титулы мне ноне бесполезны.

Ваш дворец мне, как тюрьма, постыл…

Я — Лутоня, как и прежде был.

Мажордом

Принц, толпа народа завладела

Всем дворцом…

Лутоня

Так что ж, голубчик? Дело!

Пусть его хоть свалит, хоть сожжет.

Мажордом

Депутата к вам прислал народ.

Лутоня

Милый мой! Пущай без депутата

Всё возьмут. Что взято, то и свято.

Мажордом

Ваша светлость, вот и депутат.

Лутоня, Слоняй.

Слоняй

Принц, извольте выслушать доклад.

Лутоня

Прынц Слоняй?

Слоняй

Так точно, принц, мне лестно,

Что моя фамилья вам известна.

Лутоня

Что за черт!

Слоняй

Там черт или не черт —

А короток будет мой рапорт.

Ваша светлость, я с дурною вестью.

Вон отсюда! Принц, вас просят честью.

Лутоня

Я с охотой…

Слоняй

Ну, мой друг, прощай!

Лутоня

Что за притча! Господин Слоняй —

Вы-то как здесь?

Слоняй

Я начальник в банде.

Всё восстанье по моей команде.

Лутоня

От часу не легче! Да к чему

Бунтовать вам было — не пойму.

Слоняй

Чтобы трон свой возвратить — хоть силой.

Лутоня

Да вольно ж его бросать вам было!

Слоняй

Отвечай невеждам, мужикам!

Бросил сам — и возвращаю сам!

Хоть во мне мочалки, а не нервы —

В государстве все-таки я первый!

Принцем был, так принцем и умру.

Сам в хандре — и всех вгоню в хандру.

Ты прочти историю Нерона,

Так поймешь всё обаянье трона.

Нет, уж в лес вперед не побегу.

Захочу — все города сожгу.

Захочу — так с нынешним прогрессом

Сделаю всё царство темным лесом.

Лес ко мне — не я к нему приду.

Захочу при жизни быть в аду —

Сделаю из царства ад кромешный…

Лутоня

Ну тебя! Угомонись, сердешный!

Это ли тебе еще не ад?

Я уйду — ведь я и сам не рад.

Слоняй

А ты думал, мы живем здесь праздно,

День за днем, как вы — однообразно?

Намотай себе на бороде:

Праздность — там, у вас, в лесу, в труде!

Здесь — борьба и вечное движенье.

Лутоня

Что ни день — то светопреставленье.

Слоняй

Самолюбье, гордость, зависть, честь

Не дают ни спать, ни пить, ни есть.

Здесь, в броне законов и приличий,

Вечное стремленье за добычей.

Здесь не сеют люди и не жнут,

Но чужой, готовый, кровный труд

Превращают для себя, как маги,

В акции, процентные бумаги,

Ваш разврат, невежество, запой

Обирают жадною рукой

И дают патент статей доходных

Фурие всех ужасов народных, —

И ты думал — стану я бросать

Для тебя такую благодать?

Именем одним своим в народе

Ты внушал уж мысли о свободе,

В честь твою уж пьянствовал народ.

Я созвал немедля всякий сброд,

Встал, прямым Слоняем, перед фрунтом

И, как видишь, кончил дело бунтом.

Лутоня

Ну, конец, так, стало быть, конец!

Ваша светлость, будь родной отец —

Объяви немедля всенародно,

Что я помер, что тебе угодно…

Отпусти, отец, меня домой.

Слоняй

Отчего ж? Останься здесь со мной!

Человек ты честный, судишь здраво,

Хочешь быть моей рукою правой?

Вознесу тебя, озолочу…

Лутоня

Нет уж, ваша светлость, не хочу

Ни чинов, ни денег, ни почета.

У меня одна теперь забота:

Снизойди на просьбицу одну —

Повели сыскать мою жену.

Охрани — спаси ее от срама.

Слоняй

Будь спокоен, я сыскал Ясама

И лишаю этого скота

Всех чинов, всех прав — и живота.

(Указывая на входящую Лутониху.)

А тебя — с женой соединяю.

Лутоня

Слава прынцу-батюшке Слоняю!

Лутониха

Ну, прощай, да помни, прынц Слоняй:

Слов пустых, слоняясь, не роняй.

А веди-ко ты себя пристойно:

Верь мне — будешь жить и спать покойно!

(Обращаясь к публике.)

А теперь, честные господа,

Ожидаем вашего суда.

Здесь театр, мы куклы — а не люди.

Так уж строго не взыщите, буде

Кое слово брошено на глум,

Не ровён час — западет и в ум.

Начало 1870-х годов

Примечания
Марк Монье

154. ‘Слово’. 1880, No 12. Переделка комедии М. Монье ‘Le roi Babolein’ из его ‘Theatre de marionnettes’. По свидетельству В. В. Чуйко, Курочкин ‘за два или за три года до смерти… затеял целый ряд юмористических пьес на манер простонародных марионеток, писанных простонародным размером стиха на различные общественные темы, с неподдельным простонародным юмором и веселостью хорошего тона. Он успел написать несколько таких маленьких пьес с большим талантом… Пьески мне читал сам покойный Василий Степанович’ (‘Современная русская поэзия в ее представителях’. СПб., 1885. С. 182). Одной из них и был ‘Принц Лутоня’. Остальные до сих пор не обнаружены, весьма вероятно, впрочем, что к их числу принадлежит также стих. 151. ‘Принц Лутоня’ написан не раньше 1872 г. Понимая неизбежность цензурных затруднений, Курочкин заявил в предисловии, что ‘Le roi Babolein’, ‘как сатира, не имеющая непосредственной цели и при общем ее литературном значении не заключающая в себе никаких политических намеков, представляет все удобства для ознакомления русской публики в переводе с замечательною книгою Марка Монье’. Курочкин, по словам его брата Николая, очень любил ‘Лутоню’ и ‘страстно добивался его напечатания’. Так, в 1874 г. поэт вел переговоры с редактором газеты ‘Русские ведомости’ Н. С. Скворцовым (см. письма Курочкина к А. П. Лукину — ЦГАЛИ, фонд Н. А. Крашенинникова). Однако все его попытки были безуспешны. Пришлось довольствоваться узким кругом читателей-друзей. П. В. Засодимский вспоминает, например, о том, как Курочкин читал ‘Лутоню’ у А. А. Ольхина: ‘Курочкин читал прекрасно, чистым народным говором, и произвел сильное впечатление’ (‘Из воспоминаний’. М., 1908. С. 308-309). Пьеса была опубликована уже после смерти поэта его братом, который воспользовался кратковременным ослаблением цензурных репрессий в 1880 г. И все же ему пришлось принять ряд предохранительных мер. В сопроводительной заметке, напечатанной в ‘Слове’, он охарактеризовал пьесу как ‘литературно-художественную шалость’ покойного брата, которая не могла быть напечатана лишь из-за чрезмерной подозрительности цензуры, теперь якобы уже исчезнувшей. Мало того: Н. С. Курочкин принужден был ввести в пьесу некоторые изменения, в частности смягчить конец, который в дошедшем до нас тексте не гармонирует с бунтарским духом всей пьесы. ‘К сожалению, — пишет Засодимский, — Курочкин, смягчая окончание этой пьески, значительно изменил ее к худшему…’ Хорошо знавший Курочкина А. К. Гриневский в своей заметке о нем в Энциклопедическом словаре Брокгауза — Ефрона так же сообщает, что ‘Принц Лутоня’ был ‘напечатан с значительными сокращениями’ (полутом 33. СПб., 1896. С. 95). Может быть, сокращениями объясняется и то обстоятельство, что в III сц. (с. 318) не вполне ясно, когда именно приходят 3-й публицист и герольд (соответствующих ремарок нет), когда 3-й публицист уходит, чтобы снова вернуться с остальными двумя (с. 325). Но уже по напечатании ‘Лутоня’ не вызвал в 1880 г. никаких осложнений. Краткий отзыв о нем находим в письме цензора B. Ведрова к председателю С. -Петерб. ценз, комитета А. Г. Петрову от 24 дек. 1880 г.: ‘Принц Лутоня’ ‘написан или, точнее сказать, переведен, воспроизведен в русском вкусе, здесь осмеяно — ‘спасать основы’ (стр. 40) и многое другое, как привыкли мы читать у Салтыкова-Щедрина’ (Дело С. -Петерб. ценз, комитета, 1877, No 86. Л. 69 об.). Суровее отнеслась к ‘Лутоне’ цензура в XX в. В 1905 г. издательство ‘Донская речь’ выпустило его в Ростове-на-Дону отдельной брошюрой. Через пять лет, в мае 1910 г., местный инспектор по делам печати, просматривая продукцию революционных лет, обратил внимание и на ‘Лутоню’, в котором, по его словам, ‘проявляется дерзостное неуважение верховной власти и возбуждается вражда между отдельными классами населения’, и решил наложить на брошюру арест. Новочеркасская судебная палата постановление об аресте утвердила, и ‘Лутоня’ был включен в циркуляр Гл. упр. по делам печати об арестованных книгах (Дело Гл. упр. по делам печати, оп. 16, ч. 2, No 845). В январе того же 1910 г. в Гл. упр. поступило ходатайство о разрешении поставить ‘Лутоню’ на сцене. Каким театром было возбуждено это ходатайство — неизвестно. ‘Лутоня’ был передан цензору Н. В. Дризену, который отозвался о пьесе как об ‘очень злой сатире на монархическую власть’, и постановка была запрещена (Дело Гл. упр. по делам печати, оп. 26, No 29. Л. 27). Экземпляр ‘Принца Лутони’, переписанный на машинке, с соответствующей резолюцией цензора, сохранился в Театральной библиотеке им. А. В. Луначарского в Ленинграде. Непосредственно после Февральской революции, в марте 1917 г., ‘Принц Лутоня’ был поставлен в театре ‘Кривое зеркало’. Театр отбросил последние строки пьесы — слова Лутони о том, что ‘мы куклы, а не люди’ и пр. О постановке см.: Homo Novus (А. P. Кугель). Заметки // ‘Театр и искусство’. 1917, No 13/14. С. 234-235, зарисовки — в No 17. C. 277.

К читателю. Вертеп — деревянный ящик с марионетками, служивший в старину местом для устройства кукольных представлений. ‘В чародействе красных вымыслов’ — ст. из ‘богатырской сказки’ Н. М. Карамзина ‘Илья Муромец’.

1. Хижина в лесу. Подчасок — помощник полицейского, стоявшего на посту.

2. Зал во дворце. Минерва (римск. миф.) — богиня мудрости. Жрец я Озириса, Сераписа и т. д. Здесь и на следующих страницах (в репликах Старца и Поэта) перечисляется ряд древнеегипетских богов и священных животных. Обаче — однако. Не к судье Шемяке — т. е. к неправедному судье. За то, что пел коляски. Намек на стихотворение А. Н. Майкова, в котором он с большим сочувствием писал о Николае I. Аршинник — купец.

3. Столовая во дворце. Вертоград — сад. Как у Гёте — о стихотворении Гёте ‘Миньона’. А к прогрессу точку — только точку! Намек на кн. В. П. Мещерского, см. примеч. 96-99. Кеньги — теплая зимняя обувь. Есть такая басенка Крылова — ‘Кот и Повар’. Он мудрец египетский — Астронин, т. е. А. Стронин, социолог, выпустивший в 1872 г. книгу ‘Политика как наука’. Речь Философа, все изрекаемые им ‘истины’ и вся его фразеология являются пародией на эту книгу. И до этого Стронин был известен как человек, который, по его собственным словам, не верит ‘ни в какие революции и реформации’, а верит лишь в ‘реформу понятий и революцию знаний’. Постоянная смена революционных и реакционных периодов должна, по его мнению, исчезнуть вместе с развитием социальной науки. Последняя выработает якобы такие принципы, которые сделают невозможным какой бы то ни было антагонизм между людьми. При помощи странных вычислений (Стронин пытался объяснить общественные явления математическими, механическими, физическими и пр. законами) он пришел к выводу, что Россия раньше других государств вступит на этот путь и никаких крупных перемен в русской жизни уже не предвидится. Снял покров с Изиды. Древнеегипетской богине Изиде приписывались глубокие знания и мудрость. На храме Изиды в Саисе было написано: ‘Я то, что было, есть и будет, никто из смертных не приподымал моего покрывала’. Что с улыбкой правду говорил — ср. с ‘Памятником’ Державина: ‘И истину царям с улыбкой говорить’. Живот — жизнь. Маммон — утроба, желудок.

———————————————————————————

Источник текста: Поэты ‘Искры’. В двух томах. Том первый. В. Курочкин. Библиотека поэта. Большая серия. Издание третье. Л., ‘Советский писатель’, 1987

Марк Монье

Принц Лутоня

Несколько слов от автора-переводчика

К читателю

Действующие куклы:

1. ХИЖИНА В ЛЕСУ

2. ЗАЛ ВО ДВОРЦЕ

3. СТОЛОВАЯ ВО ДВОРЦЕ

ПримечанияМарк Монье

Читайте также:

Примечания
Марк Монье