‘Русская Мысль’, кн.I, 1888
Повести и рассказы H. С. Лескова. Книга II. Очарованный странник. (‘Дешевая Библіотека’) Изд. Суворина, Лесков Николай Семенович, Год: 1888
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Повсти и разсказы H. С. Лскова. Книга II. Очарованный странникъ. (‘Дешевая Библіотека’) Изд. Суворина. Спб. Цна 20 к., въ папк 28 к. Въ этой книжк авторъ передаетъ разсказъ нкоего монаха-странника про его жизнь и удивительныя приключенья, начавшіяся съ самаго ранняго дтства и приведшія его къ пятидесяти гоамъ въ монастырь. Разскащикъ былъ ‘въ полномъ смысл слова богатырь, и, притомъ, типическій, простодушный, добрый русскій богатырь’,— наивно-религіозный, доврчивый, не понимающій зла потому, что нтъ зла въ душ его. Этому ‘богатырю-черноризцу’ довелось много видть и испытать зла отъ людей, но онъ не жалуется на людей и даже не прощаетъ людямъ,— ему нтъ надобности прощать: онъ убжденъ, что страданія приходили къ нему сами, по какому-то предопредленію, а не по злоб людской. И самъ онъ надлалъ не мало дурнаго, и опять-таки онъ увренъ, что все дурное сдлалось само собою потому, что такъ быть должно — врод какъ ‘на роду написано’. Черноризецъ — отличный знатокъ въ лошадяхъ, превосходный наздникъ, умющій мастерски укрощать буйныхъ коней, но онъ самъ не знаетъ, какъ дались ему это знаніе и умнье. Онъ считаетъ ихъ какимъ-то даромъ, котораго ни разъяснить, ни передать кому-либо онъ не можетъ. Иванъ Аверьяновичъ, такъ звали въ міру разскащика, родился крпостнымъ богатаго барина, безропотно переносилъ всевозможныя неистовства крпостнаго права, однако, ушелъ въ бга, но лишь тогда, когда его оторвали отъ страстно любимыхъ имъ лошадей и, за наказаніе, заставили въ саду бить щебенку для дорожекъ. Попалъ онъ къ цыганамъ и съ ними лошадей укралъ, и отъ цыганъ убжалъ потому, что воровство было противно его чистой душ. Посл ряда необыкновенныхъ приключеній Иванъ попалъ къ киргизамъ въ Рынъ-Пескахъ. Ушелъ онъ съ ними добровольно и очутился ихъ плнникомъ. Они такъ полюбили меня,— повствуетъ странникъ,— что ни за что не хотли отпустить отъ себя, а чтобы я не убжалъ, подрзали мн пятки, т.-е., по просту говоря, изувчили богатыря такъ, что онъ иначе не могъ ходить, какъ на колнкахъ. Добрые они,— говоритъ Иванъ,— любили меня, женили на двухъ женахъ… Двнадцать лтъ прожилъ онъ съ этими добрыми людьми, прежде чмъ представился случай убжать. На родину онъ вернулся ‘по этапу’, какъ бглый, попалъ подъ сугубую помщичью порву, а потомъ былъ отпущенъ на оброкъ. Тутъ счастье улыбнулось ему: онъ, какъ знатокъ лошадей, былъ коноваломъ, потомъ поступилъ на службу къ богатому ремонтеру, съ которымъ вкъ бы не разстался и отъ котораго опять-таки убжалъ посл того, какъ ‘въ простот душевной’ убилъ покинутую бариномъ цыганку… Убжавши, Иванъ попалъ въ солдаты, ‘по доброт’, назвавшись чужимъ именемъ, продлалъ чудеса храбрости, былъ произведенъ въ офицеры, вышелъ въ отставку, служилъ въ адресномъ стол и оттуда ушелъ, былъ актеромъ въ балаган, ушелъ опять и попалъ въ монастырь, гд, принявши малое постриженіе, сталъ, попрежнему, какъ у господъ, кучеромъ. Тутъ онъ одоллъ бсовъ’, но ‘мелкіе бсенята’ довели его своими ‘пакостями’ до того, что игуменъ посадилъ его въ погребную яму и продержалъ въ ней полгода, потомъ съ наступленіемъ зимы заперъ въ келью и обрекъ на молчаніе. Все, ршительно все принималъ Иванъ какъ должное и досидлся до того, что началъ ‘пророчествовать’. Принуждены были показать его лкарю: не поврежденъ ли онъ въ разсудк? Врачъ, выслушавъ его повсть, плюнулъ и сказалъ: ‘Экій ты, братецъ, барабанъ: били тебя, били, и все никакъ не добьютъ.— Я говорю: что же длать, врно такъ нужно’…— отвчалъ Иванъ. По совту лкаря игуменъ отпустилъ этого вчнаго странника на богомолье въ Соловки. Но и этимъ не успокоивается ‘очарованный странникъ’: онъ пророчествуетъ, что будетъ война, и ‘духъ одолваетъ’ его, ‘все свое внушаетъ: ополчайся!’… И Иванъ собирается идти на войну: ‘мн за народъ очень помереть хочется’,— говоритъ онъ,— клобучокъ сниму и амуничку надну’…
Нечего говорить о томъ, какъ мастерски написанъ весь разсказъ наивнаго ‘богатыря-черноризца’. Въ особенности хороши сцены на ярмарк въ Рынъ-Пескахъ, въ орд, съ цыганкою Грушей и, наконецъ, въ монастыр. Личность самого разскащика необыкновенно живо обрисовывается въ его повствованіи и является замчательно оригинальною и типичною, а приключенія Ивана Аверьянова такъ необыкновенны и всегда такъ неожиданны, что книжка читается съ большимъ, неослабляющимся интересомъ.