Последнее слово науки, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1870

Публицистика
Время на прочтение: 66 минут(ы)
Скачать в PDF

ПОСЛДНЕЕ СЛОВО НАУКИ.

(Продолженіе.)

(Посвящается Н. П. Ивановой.)

ВОПРОСЪ О ПИЩ ВЪ БОРЬБ ЗА СУЩЕСТВОВАНІЕ.

‘Я лишь тогда стану уважать науки,
когда увижу повара въ числ членовъ
академіи наукъ’.
Брилья-Саваренъ.

II.

Философія прошлаго столтія въ лиц Гельвеція выработала тотъ взглядъ, что главнымъ мотивомъ и руководителемъ человческихъ поступковъ везд и всегда было чувство самосохраненія, или точне, эгоизмъ. Самыя возвышенныя и благородныя стремленія, самые честные порывы души, вытекаютъ изъ этого всемірнаго чувства, при водящаго все живое въ движеніе и всему дающаго стимулъ жизни Нашъ реальный вкъ посмотрлъ на этотъ вопросъ еще боле позитивно и ршилъ, что главный и сильнйшій двигатель всхъ человческихъ побужденій есть неугомонное и ничмъ неукротимое чувство голода. Голодъ, съ точки зрнія физіологіи и вообще всей естественно-испытательной школы, есть главный Архимедовъ рычагъ, двигающій всю сложную машину соціальнаго строя человчества. Конечно, кто же другой, какъ ре голодъ, заставляетъ человка проводить цлые дни и ночи въ преслдованіи того или другого животнаго, чтобы воспользоваться его шкурой, мясомъ, жилами, кровью, рогами и саломъ, кто другой, какъ не голодъ, побуждаетъ человка убивать свое подчасъ атлетическое здоровье въ сверныхъ суровыхъ тундрахъ, въ такъ называемой тайг, чтобы добыть презрннаго металла: только лишь голодъ отправляетъ его въ подземныя копи, въ мрачныя пещеры, чтобы изъ ндръ земли вытащить драгоцнную руду, залогъ цивилизаціи. Голодъ держитъ поселянина въ открытомъ пол и заставляетъ его въ пот лица подъ палящимъ зноемъ вырывать у земли питательное зерно. Голодъ гонитъ бдняка далеко отъ родного пепелища, держитъ его въ чужой, одинокой и непріютной сред, голодъ приковываетъ мастерового къ фабрик и заводу, гд онъ терпитъ отъ нечистоты, отъ скудости, отъ сифилиса и вони. Голодъ вынуждаетъ человка торговать своею совстію, убжденіями, а то и собственнымъ тломъ. Голодъ снабжаетъ и долго еще будетъ снабжать наши суды обильнымъ длопроизводствомъ и множествомъ преступниковъ. Голодъ приковываетъ несчастнаго труженика, вчно голоднаго чиновника, всю жизнь свою съ согбенной спиной проливающаго чернила изъ-за жалкаго и скуднаго куска хлба. Голодъ гонитъ нашу бдную молодежь обоего пола во вс школы и университеты, чтобы она могла пріобрсти знанія и ими купить себ право на существованіе. Однимъ словомъ, голодъ — могущественнйшее орудіе всеобъемлющей силы природы: борьба за существованіе.
Но если голодъ иметъ такое могущественное вліяніе на индивидуальную жизнь и на весь соціальный строй человчества, то, съ другой стороны, обиліе пищи или полный достатокъ ея совершенно измняютъ сущность картины и приводятъ борьбу за существованіе къ совершенно противуположнымъ результатамъ.
Намъ теперь хотлось бы разсмотрть зависимость пищи отъ климатическихъ условій, съ одной стороны, и отъ культуры, съ другой, дале вытекающую отсюда зависимость человка отъ количества и качества пищи и обратно, и наконецъ результаты этой зависимости, этой борьбы.
Нтъ сомннія, что атмосферный воздухъ есть главный источникъ, изъ котораго все живое черпаетъ необходимые элементы своего существованія. Растительный міръ былъ бы немыслимъ безъ атмосферы, которая доставляетъ ему все его насущное питаніе. По растительный міръ есть не больше и не меньше, какъ лишь метаморфоза, преобразованіе неорганической матеріи въ органическую ткань. И только съ появленіемъ на земл этой метаморфозы, этого преобразованія, сдлалась возможною животная жизнь, хотя бы и первобытная, низшая, самая простая. Euglen’ы и другія инфузоріи, хотя и не имютъ ни рта, ни пищепріемнаго, ни пищеварительнаго аппарата въ общепринятомъ смысл, питаются однакожъ на поверхности стоящихъ водъ растеніями, пришедшими въ гніеніе. Такимъ образомъ растенія служатъ основною пищей многихъ другихъ животныхъ. Но зоофагія, пожираніе животныхъ, обнаруживается уже съ самаго начала появленія животной жизни и хотя каждый классъ животныхъ иметъ своихъ канибаловъ, хотя и самъ человкъ не свободенъ отъ упрека въ неестественной антропофагіи, тмъ не мене можно положительно утверждать, что безъ растеній была бы невозможна животная жизнь. Не будь на свт растеній, вс животныя должны были бы быть плотоядными, взаимно истребляли бы другъ друга и такъ какъ животное чмъ грубе, тмъ оно ненасытне, то животныя совершенно исчезли бы.
Этотъ процессъ преобразованія неорганической матеріи снова въ растительную, а потомъ въ животную, сдлалъ впослдствіи возможнымъ появленіе человка на земл, для существованія котораго необходима какъ растительная, такъ и животная пища. Мы досконально не знаемъ, чмъ питались первые люди, мы лишь догадываемся, что первобытный обитатель Европы, какой нибудь неандерталецъ или анжіецъ, сей остальной изъ стаи славной нашихъ низкопоставленныхъ предковъ, жившій бокъ о бокъ съ пещернымъ медвдемъ и мамонтомъ, уже зналъ употребленіе огня и жарилъ мясо на своеобразномъ очаг. Онъ питался преимущественно говядиной, большею частью, впрочемъ въ сыромъ вид. Онъ разбивалъ трубчатыя кости и черепа большихъ животныхъ, чтобы оттуда достать мозгъ въ свое удовольствіе.
Сколько намъ извстно, кажется очень вроятнымъ, что еслибъ весь земной шаръ былъ плотно населенъ живыми существами, то и тогда хватило бы достаточно кислороду и атмосфернаго воздуха для окисленія всей массы крови, циркулирующей во всей животной организаціи, такъ-что изъ-за этого обстоятельства не можетъ быть борьбы, и потому-то этотъ единственный родъ пищи, вроятно, и не обложенъ никакими налогами и всякому предоставлено свободно глотать этотъ неуловимый безпошлинный и безъакцизный ингредіентъ. Изъ за всего же остального во всемъ органическомъ мір вчная борьба. Правда, чмъ ниже поставлены органическія существа, тмъ проще и ограниченне ихъ питательныя вещества, а потому тмъ проще и самая борьба. Растенія питаются лишь воздухомъ и водой, самыя же простыя животныя, какъ и растенія, питаются тоже почти одной лишь водой, но здсь все-таки борьба уже нсколько сложне и удерживается въ опредленныхъ границахъ количествомъ доступной пищи, самимъ пространствомъ и боле сильнымъ врагомъ. Выше организованныя наскомыя, рыбы и амфибіи распадаются уже на преимущественно или исключительно травоядныхъ и на преимущественно или исключительно плотоядныхъ. Понятно, что здсь борьба все боле и боле усложняется. Еще разнообразне питаніе птицъ и самая разнообразная пища составляетъ удлъ млекопитающихъ, изъ коихъ нкоторыя, какъ кошка, собака, обезьяна, пользуются пищей и объдками состола человка, почему они и становятся ручными. Но никто не ведетъ такой ожесточенной борьбы изъ-за пищи со всмъ окружающимъ животнымъ и растительнымъ міромъ, какъ человкъ, оттого-то человкъ по справедливости и названъ животнымъ всеяднымъ. Совершенно напрасно ставятъ въ этомъ отношеніи на одну доску и свинью, во-первыхъ, свинья пожираетъ такія гадости, отъ которыхъ отвернется самый голодный человкъ {Впрочемъ, мы въ томъ сомнваемся и ниже покажемъ, что человкъ въ этомъ случа не уступитъ первенства никакой свинь.}, и во-вторыхъ, ни одно животное не уметъ такъ разнообразить пищу, какъ человкъ, въ чемъ собственно и заключается сущность всеядности. Мы хотимъ здсь представить краткій очеркъ питательныхъ веществъ и борьбы изъ за нихъ, которую ведетъ человкъ на различныхъ пунктахъ земного шара и при различныхъ обстоятельствахъ. Все нами здсь приведенное заимствовано нами изъ обширныхъ сочиненій Клемма ‘Allgemeine Cultur-Geschiclite der Menschheit’, Вайтца ‘Anthropologie der Naturvlkern’, Фоассака ‘De L’influence des Climats sur l’Homme’.
Буддистская легенда гласитъ, что люди, разставшись съ небеснымъ мстожительствомъ и воплотившись въ земную оболочку, первоначально питались исключительно растительной пищей и лишь впослдствіи, въ періодъ грхопаденія, стали питаться и животною пищей. Мнніе это цликомъ перешло и въ буддистскую вру, а потомъ и въ другія религіи. Питаться исключительно растительной пищей сдлалось догматомъ многихъ религіозныхъ сектъ, а потомъ проповдывалось особой школой съ ума спятившихъ ученыхъ, извстныхъ подъ именемъ вегетаріанцевъ. Но опытъ и изслдованія ученыхъ совершенно этому противоречатъ, потому что у самыхъ дикихъ нашихъ собратій и на первыхъ ступеняхъ человческой культуры мы встрчаемъ именно мясную пищу преобладающею, господствующею. Босіесманъ или ботокудъ пожираютъ все, что имъ попадается на глаза. Тотъ и другой охотно истребляютъ всякихъ животныхъ, не щадятъ даже наскомыхъ, гнздящихся въ ихъ волосахъ, они ведутъ борьбу и истребляютъ муравьевъ, червей, саранчу, мягкотлыхъ и ракообразныхъ, словомъ, все, чмъ они въ силахъ овладть. Муравьевъ онъ набираетъ полонъ ротъ, они ползаютъ по лицу его, раковины онъ поджариваетъ на огн въ скорлуп, птицъ и млекопитающихъ онъ нсколько разрыхляетъ у огня. Когда же у нихъ истощается запасъ мяса, то лишь тогда они прибгаютъ къ ягодамъ, плодамъ и кореньямъ. Обитатели полярныхъ странъ, бдныхъ растительной пищей, преимущественно питаются жирными животными сверныхъ морей и лишь изрдка употребляютъ кой-какія ягоды, какъ приправу. Это-то стремленіе, эта потребность въ животной пищ и держитъ этихъ народовъ такъ долго въ охотничьемъ быту и въ состояніи рыболововъ. Даже у номадовъ самая существенная пища все-таки мясная и молоко входитъ въ составъ ея, какъ главный и господствующій элементъ.
При этомъ нужно замтить, что въ естественномъ состояніи человкъ ужаснйшій обжора. Онъ стъ во всякое время, лишь бы было что пость, и глотаетъ до тхъ поръ, пока не утолитъ голодъ на нсколько дней, пока не набьетъ желудка туго и притомъ столько, сколько влзетъ, и никогда не оставляетъ въ своемъ желудк мста для городничаго. Какъ грудной ребенокъ не уметъ распредлить свой аппетитъ въ опредленно назначенные часы, такъ и дикарь, живущій охотой и рыбной ловлей, не знаетъ обденнаго часу, и въ его глазахъ Наполеонъ, обдающій лишь въ 7 часовъ пополудни, былъ бы самымъ страннымъ и непонятнымъ явленіемъ, человкомъ нисколько неумющимъ пользоваться своимъ хорошимъ положеніемъ, такъ какъ вмсто того, чтобы вдоволь жрать цлый день, онъ занятъ богъ всть какими пустяками. Вольтеръ говаривалъ, что онъ отдалъ бы цлый вкъ славы за одинъ день хорошаго пищеваренія. Для этого ему стоило лишь сдлаться ботокудомъ или якутомъ.
Когда человкъ становится номадомъ, онъ долженъ уже нсколько больше регулировать свой аппетитъ, потому что онъ можетъ доить свои стада лишь въ опредленное время. Въ еще большую зависимость становится земледлецъ, котораго жатва зависитъ отъ естественнаго хода временъ года.
Самые старинные любимцы изъ растительнаго міра у дикарей были ягоды, плоды, сильно пахучія травы, сочные стебли, коренья, луковицы, огурцы и тыквы, стручки и хлбные плоды, словомъ, все, что природа добровольно производитъ и предоставляетъ человку въ пищу безъ особеннаго труда, безъ всякаго приготовленія. Злаки являются уже достояніемъ лишь осдлыхъ народовъ, на высшей степени культуры, и вс земледльческіе народы смотрятъ на нихъ, какъ на лучшій даръ неба.
Жаренье на огн самый первобытный, изстари знакомый способъ, приготовленія пищи, встрчаемый у дикарей всхъ поясовъ, затмъ слдуетъ печенье въ земляныхъ ямахъ — обычай извстный въ сверной Америк и на островахъ Океаніи, наконецъ появляется варенье въ сосудахъ изъ глины, камня или металла. На свер еще до сихъ поръ существуетъ обычай приготовленія пищи посредствомъ варки въ деревянныхъ сосудахъ, въ которыхъ вода согрвается раскаленными камнями.
Голодъ у первобытнаго дикаря не знаетъ пощады, борьба за свое существованіе изощряетъ его мозги и потребляетъ весь наличный запасъ его умственныхъ силъ единственно на добычу пищи. Природа первобытныхъ лсовъ доставляетъ ему ее подчасъ въ большомъ обиліи и въ довольно разнообразномъ вид. Лсной обитатель (Jndios da motto) южно-американскихъ лсовъ страшно обжорливъ и ненасытенъ, онъ знаетъ одну лишь страсть — жрать, и такъ какъ главную часть пищи онъ вынужденъ добывать въ лсу, то все живущее здсь подчинено ему, это его собственность, а потому вс его помышленія, вся его дятельность направлены въ одну сторону. Въ постоянной охот и въ рыбной ловл онъ не знаетъ усталости, не боится никакихъ препятствій. Стоитъ посмотрть на это милое дитя природы, на эту красу творенія, на это enfant terrible, когда онъ занятъ своею исключительной идеей — убить животное для поддержанія собственнаго своего существова нія. За минуту веселый и игривый, онъ вдругъ преобразовывается: молча, какъ нмой, легкой поступью пробирается онъ по лсу, чтобы не нарушить покоя ни одного изъ его многочисленныхъ обитателей Онъ слишкомъ сосредоточился на цли своего предпріятія, чтобъ подумать о чемъ нибудь другомъ. Вс чувства его наэлектризованы, въ полномъ отправленіи и на сторож. Врно разсчитанный взглядъ тихо и безмолвно отправляетъ маленькую ядовитую стрлу, мгновенно убивающую жертву. Добыча готова, борьба совершилась, жизнь спасена и куплена множествомъ чужихъ жизней. Такой образъ жизни знакомитъ его мало-по-малу съ нравами и обычаями лсныхъ обитателей, и его изощренный и опытный умъ перехитритъ теперь вс коварства и ухищренія низшихъ тварей, по присутствію одного звря онъ судитъ о близкомъ сосдств другого, зная а priori ихъ взаимныя отношенія. Чириканье наскомыхъ, жужжанье пчелъ, щебетанье птичекъ не вводятъ его ухо въ обманъ, не заглушаютъ голоса того звря, котораго онъ преслдуетъ, овд зорко слдитъ за нимъ, преслдуетъ его но пятамъ, несмотря на вс препятствія, и наконецъ настигаетъ его. Или, вотъ онъ вскарабкался на высокоствольное и широковтвистое дерево, и притаившись въ листв древесной, съ неимоврнымъ искуствомъ подражаетъ голосу зврей, такъ что послдніе во множеств стекаются къ нему и падаютъ жертвами его ненасытнаго аппетита. Таковы его побдоносныя орудія въ жестокой борьб за существованіе. Нагруженный добычею и разными другими запасами, которыми въ обиліи его снабжаетъ первобытный лсъ, возвращается онъ вечеромъ домой, вполн счастливый тмъ, что природа его создала.
Странное дло! Этотъ дикарь знаетъ политическую экономію, онъ отстаиваетъ раздленіе труда, въ его глазахъ женщина — рабочая сила. Она, питаясь отъ рукъ его, должна принять участіе въ его борьб съ окружающими животными. Я потому онъ отправляется на охоту не одинъ, но большею частью въ сопровожденіи своей жены. Она подбираетъ стрлы, отыскиваетъ ихъ, носитъ за нимъ добычу и всячески помогаетъ ему. По этимъ не ограничиваются его политико-экономическія стремленія и понятія. Когда потребуютъ того обстоятельства, онъ прибгаетъ къ ассоціаціи. Большое дикое животное или стадо свиней ботокуды стараются окружить цлой массой опытныхъ стрлковъ подъ предводительствомъ самаго искуснаго изъ нихъ: тогда они стараются какъ можно быстре вонзить въ тло животнаго возможно большее количество стрлъ, чтобы сильнымъ кровотеченіемъ уложить его на мст, потому что стрла не скоро убиваетъ. У нихъ-то, т. е. у ботокудовъ никто не сидитъ безъ дла, не стъ даромъ чужое, даже дти постоянно заняты рыбной ловлей, для того у нихъ особенно приспособленныя стрлы. которыми они убиваютъ рыбъ, привлеченныхъ толченымъ корнемъ какого-то дерева.
За то эти лсные индйцы далеко неприхотливы и неразборчивы на пищу. Все, что попадаетъ на зубъ, все идетъ въ прокъ: не брезгаютъ никакой тварью, никакой животиной.
Дикій кабанъ для нихъ отмнная дичь, а обезьяна — самый лакомый кусокъ. Ботокуды охотно пожираютъ нкоторыхъ животныхъ кошачьей породы, не пренебрегаютъ и муравьдомъ. Змй они вообще ненавидятъ и презираютъ, убиваютъ ихъ, какъ вредныхъ животныхъ, но очень цнятъ жиръ, добываемый отъ боа. Классъ наскомыхъ доставляетъ имъ довольно большихъ личинокъ, обртающихся въ деревьяхъ. Въ ствол Barrigudo находятъ они личинки величиною съ палецъ. Острыми колючками пробуравливаютъ они мягкое дерево, вынимаютъ оттуда наскомыхъ, нанизываютъ ихъ по нскольку на остріе палки, поджариваютъ и дятъ. Они ловко умютъ отыскивать яйца птицъ въ гнздахъ, устроенныхъ въ земл. Борьба за существованіе доходитъ у нихъ до поразительнаго эгоизма. Большихъ муравьевъ они поджариваютъ, а въ отношеніи маленькихъ они себ и труда не даютъ доставать ихъ. Прямо вставляютъ палку въ гнздо и муравьи по палк взбираются къ нимъ прямо въ ротъ.
Не мене обильна питательными веществами окружающая ихъ флора первобытныхъ лсовъ, Здсь ростетъ множество душистых плодовъ, разные сорты кокосовой пальмы доставляютъ во множеств орхи. Чтобы достать ядро кокоса, они употребляютъ длинныя трубчатыя кости съ заостреннымъ концомъ. Не мене любятъ они разныя шишки древесныя, вьющіяся растенія, стволы, стрючки, бобы и другія плоды. Тщательно отыскиваютъ медъ, которымъ очень любятъ лакомиться.
Но самое страшное пристрастіе у нихъ къ глин. Встрчаются индйцы, которые охотно пожираютъ какой-то родъ зеленой глины, На вопросъ о причин такого страннаго аппетита, они даютъ въ отвтъ, что ощущаютъ особенно пріятное удовольствіе, когда они обремняютъ желудокъ хорошей дозой этой неудобоваримой пищи.
Хозяйствомъ завдуетъ жена. Всхъ животныхъ, идущихъ на ду, ботокуды передаютъ женамъ, которыя обжигаютъ на нихъ шерсть и очищаютъ ихъ, пріемъ, казалось бы, нсколько лишній и неэкономный для желудка, нестсняющагося переваривать даже глину. Натыкавъ на палку животину, поджариваютъ ее на огн. Неуспло еще животное обжариться, какъ они уже схватываютъ его, разрываютъ его руками и зубами (quel mauvais ton) и проглатываютъ цлые куски полусырыми и залитыми кровью. Странно, что несмотря на это, они никогда не страдаютъ ни давленіемъ подъ ложечкой, ни катарромъ желудка, ни сибирскими запорами. Любопытно, какъ они цнятъ свой трудъ, экономія во всемъ! Вынутыя кишки они не выбрасываютъ, но протягиваютъ ихъ межъ сжатыми пальцами, чтобы ихъ опорожнить отъ излишней, но весьма умстной приправы (какъ далеко они ушли отъ свиньи) и тогда уже жарятъ ихъ и дятъ. Головныя кости они до того обгладываютъ, что раскусываютъ и высасываютъ самыя толстыя изъ нихъ. Даже кожу анти они съдаютъ, такъ что отъ всего животнаго остаются лишь самыя толстыя кости.
Самый обыкновенный напитокъ человка подъ всми широтами — ключевая или рчная вода. Ту же воду пьютъ и обитатели южноамериканскихъ лсовъ. Иному охотнику, долго странствующему и бродящему по непроходимымъ лсамъ, не попадается на глаза ни стоячей, ни текучей воды, тогда онъ отламываетъ среднія листья куста бромеліи и находитъ тамъ хорошую воду, которая скопляется тамъ отъ росы и дождя. Но если долго не дождитъ, то вода въ гакомъ куст, конечно, портится, становится черною и грязною, въ ней заводятся головастики, или молодыя лягушки или лягушечья икра. Все это однако въ глазахъ дикаря нисколько не умаляетъ достоинства воды, онъ находитъ ее гораздо питательне. Не думайте однакожъ, чтобы индйцы первобытныхъ лсовъ были люди безъ всякаго вкуса или не были бы пристрастны къ усладительнымъ и увеселительнымъ напиткамъ. Чтобы вести борьбу съ такою дикою природой, какая ихъ окружаетъ, нужно подчасъ имть и возбуждающій напитокъ, чтобы поднять и поддержать энергію на трудную борьбу. Съ этой-то цлью они приготовляютъ особенный напитокъ Kawi. Для этого прежде всего, конечно, нуженъ сосудъ. Они срзываютъ толстый стволъ дерева Bombax, выдалбливаютъ въ немъ всю его внутренность, оставляя дно. Такимъ образомъ они получаютъ бочку въ 2 или 2 1/2 фута глубиною. Пока мужчины заняты этой работой, бабы жуютъ зерна маиса, бататы и маниіоку и выплевываютъ все это въ бочку. Такая пережеванная белиберда, смшанная съ теплой водой, переходитъ въ броженіе и по прошествіи 12 или 16 часовъ напитокъ готовъ. Если его выпить побольше, то онъ охмляетъ. Такъ, на самой низкой степени культуры уже встрчается потребность въ возбуждающихъ напиткахъ, которые играютъ такую важную роль даже у самыхъ цивилизованныхъ народовъ (Клеммъ. Allgemeine Cultur Geschichte der Menschheit. T. I. Стр. 238—246).
Такую же трудную борьбу за свое жалкое существованіе ведутъ и австралійцы. Чуждые земледлія и скотоводства, завися, такъ сказать, отъ случая, пни чрезвычайно обжорливы и могутъ проглотить огромныя количества пищи, лишь бы имъ попалось състное въ руки. Если же ихъ прижметъ нужда, то они поневол умютъ сносить и голодъ. Страна мало предлагаетъ имъ питательныхъ веществъ. оттого они больше обращаются къ морю, чтобы отъ него попользоваться чмъ Богъ пошлетъ. Потому-то они и очень мало разборчивы: что ни попадетъ съдобнаго изъ растительнаго и животнаго міра, они все охотно пожираютъ. Такъ, однажды случайно былъ выброшенъ на берегъ дохлый китъ. Это было для нихъ великимъ торжествомъ и они имъ усердно занялись. Каждый отрывалъ по огромному куску и, слегка поджаривъ, и то лишь сверху, быстро проглатывалъ мясо почти сырымъ. Вообще они все дятъ почти сырымъ, какъ рыбу, такъ и мясо Они также поджариваютъ разные корни, въ томъ числ и корень папоротника. И эти дикари отказываются отвдать европейскія блюда, когда имъ ихъ предлагаютъ, и матери насильно отнимаютъ у дтей сахаръ, даже вырывая его изо рта. Обдаютъ обыкновенно цлыми семьями. Изъ плодовъ они особенно любятъ дикую винную ягоду и какую-то крону, нчто на видъ подобное ананасу, что однакоже у французскихъ матросовъ возбуждало сильнйшую рвоту. Коллинсъ увряетъ, что австралійцы пожираютъ не только всякаго рода рыбу, но и червей, личинокъ и всякую дрянь. Нкоторые составляютъ себ винигретъ изъ папоротника, муравьевъ и муравьиныхъ личинокъ—блюдо не столь дорогое, какъ на обд по поводу столтняго юбилея англійскаго клуба. Опосумъ, птицы, медъ также служатъ имъ пищей. Рыбы и ракообразныя — самая существенная ихъ пища. Подчасъ черепаха является самымъ лакомымъ кускомъ. Само собою понятно, что если подъ рукой есть что нибудь другое, то они тогда отворачиваются отъ акулы и ската, въ противномъ случа не брезгаютъ и этимъ. Кенгуру, опосумъ, ящерица, змя, жуки, бабочки, словомъ, всякая самая отвратительная тварь — все падаетъ жертвой неугомонной борьбы дикаго аи стралійца за его бдное существованіе, въ стран убогой, лишенной всякой производительности культуры.
Растительный міръ даетъ имъ весьма немногое. Нтъ у нихъ ни чаю, ни лимона къ чаю, нтъ у нихъ сочной дыни, нашихъ превосходныхъ яблонь, восхитительныхъ грушъ, они вынуждены до вольствонаться корнемъ папоротника, листьями и побгами разныхъ растеній. У нихъ, правда, есть пальма, но и то капустная. А лучшее ихъ лакомство — плоды и смена напдана. Странно и удивительно, что они еще смыслятъ нкоторые плоды азаліи вымачивать въ вод, чтобы удалить изъ нихъ ядъ и сдлать ихъ такимъ образомъ съдобными. Они высасываютъ медъ изъ растеній и поглощаютъ смолы, вытекающія изъ акацій, они даже пожираютъ кору нкоторыхъ деревьевъ, какъ жители чердынскаго края под часъ питаются пихтовой корой.
У австралійцевъ нтъ и слда повареннаго искуства, рыбу и мясо, полуподжаренныя и пропитанныя кровью, они разрываютъ зубами и быстро проглатываютъ. Они не знакомы ни съ вертеломъ южноамериканцевъ, ни съ вареньемъ въ горшкахъ.
Единственный ихъ напитокъ вода. Лтомъ они роютъ ямы, куда стекаетъ дождевая вода, которую они потомъ всасываютъ чрезъ посредство трубчатыхъ птичьихъ костей или растительныхъ полыхъ стволовъ. Другіе напитки, въ род kawi южно-американцевъ, имъ совершено незнакомы {Клеммъ. С. G. T. 1. Стр. 306-308.}.
Населеніе Новой Голландіи считается еще мене цивилизованнымъ, чмъ первобытное населеніе Америки. На всемъ обширномъ пространств этой земли прозябаетъ одна жалкая раса людей, которая не знаетъ никакой культуры. Эти люди питаются тамъ рыбой, самой ничтожной дичью и нсколькими растеніями, кой-гд встрчающимися на ихъ скудной почв
Новозеландцы также питаются рыбой и раковинами, которыхъ бабы собираютъ у подошвы скалъ, а внутри страны они охотно пожираютъ и собакъ, со свиньями они, благодаря ЭлварДсону, познакомились весьма недавно. Изъ растеній они употребляютъ въ пищу иньямъ, пататы и корень папоротника. На островахъ Полинезія, расположенныхъ между тропиками, произрастаютъ хлбное и кокосовое дерево. То и другое, вмст съ продуктами охоты и рыбной ловли, доставляетъ вс предметы потребленія. На островахъ Маркизскихъ, Товарищества и другихъ, открытыхъ Бугенвилемъ, самые употребительныя растенія суть иньямъ, бананы и кокосовый орхъ. Эти островитяне дятъ также свиней, всякую дичь, рыбу, раковины, простой народъ стъ дажек рысь. (Фоассакъ. T. II. Стр. 217—219). На нкоторыхъ островахъ Океаніи обжорство туземцевъ просто поражало мореплавателей. Капитанъ Кукъ разсказываетъ, что отаитяне поглощаютъ чудовищныя количества пищи въ одинъ разъ. Онъ видлъ человка, который заразъ сълъ три большія рыбы, три большихъ плода хлбнаго дерева, изъ коихъ каждый былъ больше двухъ кулаковъ, 14 или 15 банановъ и столько же другихъ плодовъ. Таитяне, оставленные обдать вмст съ матросами, пожрали чудовищную порцію свинины, которую они нашли восхитительной. По словамъ Кука, эти народы знаютъ лишь одно занятіе: сть и спать (Фоассакъ. T. I. Стр. 211).
Обитатели первобытныхъ я Псовъ Южной Америки считаются такимъ образомъ самымъ низшимъ населеніемъ человчества. Нсколько выше ихъ стоятъ охотничьи племена всего новаго материка. Принадлежащіе сюда субъекты отличаются неимоврнымъ колоссальнымъ аппетитомъ, подобнымъ аппетиту плотоядныхъ животныхъ. Такъ, Добрицгоферъ разсказываетъ, что одинъ кваранинъ сълъ въ нсколько часовъ цлаго теленка. Запасъ говядины, приготовленный на три дня при отправленіи въ дорогу, изчезаетъ въ первый же день. Патеръ Охсъ приводитъ самые интересные разсказы, до чего обжорливы его новообращенные индйцы въ Новой Испаніи. Такъ, одинъ, занимая должность повара у котла, въ которомъ варилась получетверть быка, изрзаннаго въ куски, мало-по-малу все оттуда вытащилъ и сожралъ.
Два проголодавшіеся сверо-американца съдаютъ за одинъ присстъ цлаго оленя. Такимъ образомъ мы видимъ, что вс американцы предпочитаютъ мясную пищу всякой другой. Борьба здсь идетъ не на животъ, а на смерть. Все живое, что попадаетъ въ руки становится жертвой самой ожесточенной борьбы, а потому всякія наскомыя, черви, амфибіи, рыбы, птицы, млекопитающія, все это пожирается, муравьи, зми, гады, крысы, кошки, самого тигра не щадятъ. Борьба заходитъ еще дальше… На Свер, какъ и на Юг, человкъ пожираетъ человка… Но объ этомъ когда нибудь посл.
Первобытные обитатели Америки очень лнивы и малйшій трудъ для нихъ очень тягостенъ. Но жить нужно и хочется, а потому они пріискиваютъ себ пищу, добыча которой не причиняла бы имъ ни малйшаго труда. Большіе красные муравьи въ Суринам считаются тамъ самой несносной и вредной карой, потому что производятъ самыя бдственныя опустошенія въ поляхъ, засянныхъ коссаби. но какъ только индйцы узнаютъ объ ихъ появленіи въ октябр, то собирается и старъ и младъ и ловятъ толстопузыхъ муравьевъ, нагруженныхъ яйцами. Они отрываютъ имъ брюхо величиною съ лсной орхъ и съдаютъ его, сырымъ или слегка поджареннымъ. Говорить, что это очень вкусно. То же длаютъ и абинонезы. Майонгконги длинными палками взрываютъ землю на берегу воды, отыскиваютъ въ ней большихъ червей, спрятанныхъ въ тин, обмываютъ ихъ (какая деликатность!) и тутъ же съдаютъ. Прекрасный полъ отличается особенной деликатностью, и чувство гостепріимства у нихъ очень развито. Чмъ угостить дорогую сосдку, какъ не самою жирною вошью, попавшею межь пальцами во время интимной бесды? До того сильна вражда въ первобытномъ человк ко всему живому, такъ безпощадно преслдуетъ онъ всякую жизнь въ борьб за свою собственность.
Добыча мясной пищи, предпочитаемой американцами, создала изъ нихъ самыхъ искусныхъ, смлыхъ и счастливыхъ охотниковъ. Охота потому преимущественное и главное ихъ занятіе и доставляетъ имъ существенную часть пищи. Съ разсвтомъ охотникъ уже на ногахъ и отправляется на тощакъ, ничего не вши, врный своему основному принципу, что голодъ лучшій побудитель къ дятельности. Онъ возвращается приблизительно около 2 часовъ пополудни, и то если ему удалось убить оленя, медвдя, гуся или какую нибудь другую дичину, отдыхаетъ часа 2, и въ 4 часа снова отправляется. Въ дождливую погоду онъ остается цлый день на охот. Впрочемъ, сверо-американскіе индйцы не брезгаютъ и падалью, хотя бы мясо такихъ животныхъ уже перешло въ гніеніе и разложеніе. Дакотаны колятъ также отжирвшихъ собакъ.
По берегамъ большихъ ркъ, особенно на Юг, рыбная ловля преобладаетъ и охота, значитъ, на второмъ план. При этомъ туземцы также обнаруживаютъ такую ловкость и смтливость, которая не разъ изумляла простодушныхъ въ этомъ отношеніи европейцевъ. По самымъ ничтожнымъ примтамъ они узнаютъ присутствіе рыбы, и прежде чмъ европеецъ успетъ разглядть указанный предметъ, мткая стрла уже вонзилась въ тло рыбы, которая корчится въ смертельныхъ судорогахъ на поверхности воды. Случись какое нибудь препятствіе, мшающее пряному направленію стрлы, индецъ этимъ не останавливается, разсчитаннымъ глазомромъ, боле врнымъ, чмъ отошедшій въ вчность московскій глазомръ, онъ отправляетъ стрлу дугой по воздуху и не даетъ промаху. Отправляясь по вод въ челнок, они ассоціируются не больше двухъ: одинъ, вооруженный лукомъ и стрлами, стоитъ неподвижно впереди, другой сзади гребетъ. Что бы ни случилось, они не произносятъ ни слова. Вся душа поглощена одной заботой: добыть пищу. Какъ только передній что нибудь замтитъ, онъ знакомъ сообщаетъ другому направленіе, тотъ правитъ изо всхъ силъ по данному знаку и при этомъ ни малйшаго шуму. По данному знаку, кормчій не правитъ вовсе и челнокъ самъ подвигается впередъ въ данномъ направленіи. Получивъ первую стрлу, рыба морской линь сильно протестуетъ противъ насилія, бьетъ по вод все вокругъ и ныряетъ. Рыболовъ терпливо ждетъ, пока его стрла, торчащая въ тл рыбы, снова не выплыветъ на поверхность воды, тогда онъ посылаетъ вторую стрлу. Протестъ усиливается, рыба снова ныряетъ и снова ослабленная всплываетъ, причемъ она получаетъ ршительный третій, убійственный ударъ.
Племена пайяквасъ и вилеласъ ловятъ рыбу маленькими стями, которыми они обвиваютъ себя, какъ передникомъ. Опоясанные такимъ образомъ, они бросаются съ берега въ воду. Завидя на дн рыбу, они плаваютъ по ея слдамъ, настигаютъ ее, обвиваютъ стью и вытаскиваютъ на берегъ.
Хотя мясо самая существенная и любимйшая пища американскихъ народцевъ, но борьба для поддержанія своего существованія у нихъ нсколько сложне, почему они прибгаютъ къ питательнымъ веществамъ, изъ растительнаго міра, и вслдствіе этого у нихъ даже встрчается земледліе и разведеніе растеній. Но все-таки это лишь побочное подспорье, а въ сущности они остаются охотниками.
Въ Суринам корень коссабо служитъ дйствительно питательнымъ веществомъ. Изъ него даже особеннымъ образомъ приготовляется мука, изъ которой потомъ пекутъ родъ лепешекъ. Хотя и сверо-американскіе туземцы преимущественно питаются мясомъ, но тмъ не мене они подчасъ, а въ особенности въ случа нужды, питаются картофелемъ, бобами, огурцами, дынями, тыквами, также капустой и рпой, этимъ любимымъ лакомствомъ многочисленныхъ обитателей пермской губерніи, дли которыхъ оно замняетъ всякіе яблоки, груши и ананасы. Въ крайности американцамъ приходится иногда питаться и древесной корой, которую они приправляютъ рыбьимъ жиромъ (Клеммъ. Т, 2. Стр. 12—34).
Мы знаемъ два путешествія, имвшихъ и имющихъ громадное значеніе въ наук. Одно совершилось на корабл Бигль и породило міровое ученіе Дарвина, охватившее весь ученый міръ, другое совершило кругосвтное плаваніе на австрійскомъ фрегат Новара и дало намъ драгоцнный матеріалъ по части антропологіи и этнологіи. Предъ нами два тома трудовъ Шерцера и Шварца, измренія тла, обработанныя Вейсбахомъ, и этнографія, обработанная Фридрихомъ Мюллеромъ. Такіе капитальные труды свойственны лишь нмецкому уму и его непоколебимой настойчивости. Заимствуемъ изъ послдняго сочиненія нкоторыя данныя относительно интересующаго насъ вопроса, надясь впослдствіи познакомить поподробне нашихъ читателей съ этими капитальными трудами.
Питательныя вещества сверо-американскимъ аборигенамъ доставляетъ преимущественно животный міръ. Мясо сушатъ, коптятъ или варятъ, сырымъ его дятъ лишь тогда, когда голодъ ужь больно приспичитъ, или коли тутъ же подъ рукой нтъ огня. При томъ же мясо никогда не солятъ и не прибгаютъ ни къ какимъ приправамъ. И только тогда, когда охота ужь больно неудачна, прибгаютъ къ растительной пищ, которую все же доставляютъ лишь дикорастущія травы, потому что земледліе совершенно чуждо аборигенамъ Сверной Америки.
На зиму длается запасъ какъ мяса, такъ и нкоторыхъ растеній, все это сохраняется въ хорошо закрытыхъ ямахъ. Охотничья жизнь до того глубоко вкоренилась въ душу и сердце свероамериканскаго аборигена, что, несмотря на знакомство съ культурой домашнихъ животныхъ и растеній, которыми старый свтъ такъ щедро подлился съ новымъ, онъ и думать не хочетъ прибгнуть къ скотоводству или земледлію и искать въ нихъ источникъ своего питанія и благосостоянія. Онъ не воспитываетъ ни одно изъ нашихъ домашнихъ животныхъ. Даже лошадь, которая ему приноситъ столько пользы на охот, и ту онъ не разводитъ, а беретъ ее дикою.
Горячихъ напитковъ до знакомства съ блыми американцы не знали. Доказательствомъ тому служитъ, говоритъ Клеммъ, что они до прибытія европейцевъ не умли приготовлять ничего хмльного. Блые цивилизаторы плнили простодушныхъ дикарей прелестями водки и рома. Только это и привилось къ нимъ. Обычай ихъ отъ этого нисколько не измнились къ лучшему. По прежнему при д мужчины сидятъ отдльно отъ женщинъ. Послднимъ мсто вмст съ дтьми и собаками.
Опредленныхъ часовъ для ды у аборигеновъ Сверной Америки нтъ, дятъ тогда, когда есть что передъ глазами, и лишь обнаружится ощущеніе голода, сейчасъ же дятъ. Дикарь же ощущаетъ голодъ всегда. Коль скоро охота была удачна, то и обдъ хорошъ, и огонь до тхъ поръ тлетъ подъ горшкомъ, пока тамъ что нибудь еще есть, въ противномъ случа, умютъ ограничиваться малымъ. Вообще они могутъ пожирать невроятное количество пищи, а въ случа нужды они успокоиваютъ голодъ и самымъ скуднымъ кускомъ. Отсюда возникли самыя противорчивыя мннія объ ихъ желудочныхъ потребностяхъ. Между тмъ, какъ одни прокричали, что они самые ненасытные обжоры, другіе превозносятъ ихъ умренность {‘J Reise der esterreichschen Fregate Novara. Ethnographie von F. Muller. Wien 1868. S. 131.}. Такъ Фоассакъ говоритъ, что хотя испанцы самый трезвый и умренный народъ въ Европ, однако же спутники Христофора Колумба показались островитянамъ самыми обжорливыми людьми, до того американцы довольствуются малымъ. Ясно, что сразу-то и не разобрали, кто кого перещеголяетъ въ обжорств. Намъ всякій разъ пріятно уличить Фоассака во лжи.
Итакъ, охота самое главное занятіе и преимущественный источникъ питанія американскихъ дикарей. Они преслдуютъ всякую дичь по неизмримымъ пространствамъ и на самомъ дальнемъ разстояніи, при чемъ обнаруживаютъ изумительную смтливость и ловкость. Кром того, образъ охотника — высшій ихъ идеалъ, они видятъ въ этомъ выраженіе силы и храбрости считаютъ это самымъ благороднымъ занятіемъ, достойнымъ высокаго призванія мужчины. Какой-то англійскій офицеръ въ шутливомъ тон просилъ руки дочери одного изъ индйскихъ военачальниковъ. Тотъ, считая его купцомъ, пожалъ плечами и удивленный сказалъ: ‘Теб мою дочь? Да вдь ты не умешь охотиться!’ Однажды Кеннеди былъ очень счастливъ на охот, индецъ, глядя на множество убитыхъ имъ ланей, спросилъ его: ‘кто этотъ счастливецъ?’ ‘Я’, отвтилъ Кеннеди. Тогда индецъ, обратившись къ своимъ товарищамъ, сказалъ: ‘вотъ настоящій человкъ’ (Фоассакъ, T. I. стр. 215).
Обитатели полярныхъ странъ отличаются такимъ же колоссальнымъ аппетитомъ и такою же необъятною вмстимостью желудка, какъ и остальные дикари. Парри увряетъ, что онъ неоднократно видлъ, какъ одинъ эскимосъ заразъ съдалъ до 5 фунтовъ говядины. Оли всегда предпочитаютъ животную пищу растительной, и скудость ихъ убогой родины, съ ея ничтожными растеніями, не въ состоянія пополните для нихъ недостатокъ мясной пищи Потому они неохотно дятъ растенія, гренландцы даже отказываются отъ столь цлебной ложечной травы, предохраняющей отъ скорбута. Внутренность ихъ страны не представляетъ удобнаго поля для борьбы за существованіе, потому что тамъ нтъ никакой растительности, нтъ поэтому животныхъ, нтъ, слдовательно, и людей. Они поэтому держатся лишь морского берега и ведутъ борьбу съ моремъ и его обитателями. Единственное животное, которое гренландцы преслдуютъ и которое пожираютъ съ большимъ наслажденіемъ, сверный олень, но и оно водится въ такомъ маломъ количеств, что гд его застигнутъ, тутъ же и съдаютъ. Оттого они больше воюютъ съ морскими животными, оттого тюлени, моржи, рыбы и всякія морскія птицы падаютъ жертвой ихъ неугомонной борьбы. Въ добавокъ они не очень уважаютъ куропатокъ и зайцевъ. Мясо они рдко дятъ сырымъ. Впрочемъ, какъ только убьютъ какое нибудь большое животное, они тотчасъ же съдаютъ по куску сырой говядины или сала и запиваютъ еще теплой и дымящейся кровью. Увряютъ, что сырая оленина очень питательна и вкусна.
По самый существенный питательный матеріалъ полярнымъ обитателямъ доставляетъ тюлень. Гренландцы даже сберегаютъ его про запасъ: лтомъ прикрываютъ густымъ слоемъ травы, а зимою зарываютъ его въ снгъ. Такую промерзлую или полусгнившую тюленину, называемую Mikiak, они подаютъ также охотно, какъ мы свою дичь или свою ветчину. Всякое мясо они варятъ безъ соли въ морской вод или же изрзываютъ въ полосы, сушатъ и дятъ. Маленькія сушеныя сельди замняютъ гренландцамъ обыденный хлбъ. Убивъ тюленя, они поспшно закрываютъ рану, чтобы остановить истеченіе крови, которую они собираютъ въ комки и сохраняютъ для приготовленія суповъ. Внутренность тоже не выбрасываютъ. Изъ кишекъ и брюшины они приготовляютъ себ занавски, кое-какое платье и вставляютъ вмсто стеколъ въ окна, а то просто выжмутъ пальцами и подаютъ.
О вкусахъ давно перестали спорить. Еще Фридрихъ Великій любилъ супъ съ assa foetida и каждый разъ окружающимъ приводилъ латинскую поговорку. При этомъ онъ до того хорошо былъ воспитанъ въ классицизм, что каждый разъ длалъ грамматическую ошибку de gustibus non disputandibus est.
Вскрывъ желудокъ убитаго оленя, сверяне тщательно вынимаютъ изъ него всю оставшуюся тамъ дрянь, которую они называютъ не rukак (съдобное), и изъ этого приготовляютъ самое деликатное блюдо, которымъ угощаютъ лишь самыхъ дорогихъ друзей. Они высасывають жиръ изъ кожи морскихъ птицъ, а сало, остающееся на кож, содранной съ тюленя, они соскабливаютъ ножомъ и приготовляютъ изъ него для себя очень любимый кусокъ.
Сушеныя сельди они задаютъ ломтями сала, въ сал же пряжу т рыбу, предварительно разжевывая его и выплевывая въ котелъ.
Все это даетъ право вывести такое заключеніе, что сверяне въ приготовленіи пищи, какъ и во всемъ другомъ, очень грязны. Рдко вымываютъ котелъ и еслибъ собака не вылизала своимъ языкомъ этотъ сосудъ, то онъ никогда не опорожнивался бы дочиста. Впрочемъ, мы знаемъ, что въ нкоторыхъ, такъ называемыхъ, цивилизованныхъ домахъ тоже подается чай въ грязныхъ и немытыхъ стаканахъ, съ еще боле грязными блюдцами. Свареную пищу дикари выливаютъ въ деревянныя чашки и дятъ костяными или деревянными ложками, сырую же пищу они располагаютъ просто на земл или на старой кож, тоже не отличающейся безукоризненной чистотой. Рыбу берутъ прямо руками изъ чашки, птицъ разрываютъ зубами, кусокъ мяса держатъ въ зубахъ и быстро отрзываютъ ножомъ у самаго носа. Языкъ замняетъ имъ салфетку, имъ они облизываютъ свои руки, и ножъ, которымъ соскабливаютъ жиръ, оставшійся на губахъ. Не любятъ они, чтобъ у нихъ что нибудь пропадало даромъ: коли сильно вспотютъ, то они весь потъ сгребаютъ въ свою единственную помойную яму — прямо въ ротъ. Какъ люди деликатные, они хорошо понимаютъ вс правила savoir vivre. Желая на славу угостить европейца, они предварительно облизываютъ языкомъ кусокъ говядины, который хотятъ ему предложить, и если европеецъ отказывается отъ такой излишней внимательности, то они считаютъ его самымъ грубымъ и неблагодарнымъ человкомъ. Подите же… спорьте тутъ о вкусахъ.
дятъ, когда голодны, во вечеромъ, возвратившись съ моря, собираются въ компанію и дятъ сообща, приглашая къ трапез всхъ безразлично. Мужчины дятъ отдльно, а женщины тоже себя не забываютъ нисколько, и такъ какъ все, что мужъ добываетъ, у нихъ подъ рукой, то въ отсутствіи мужей подруги соберутся и задаютъ пиръ-горой. Для нихъ величайшая радость, когда дти набьютъ брюхо до того туго, что катаются по полу, чтобы продвинуть содержимое и сдлать возможнымъ дальнйшее жранье. За то они никогда не помышляютъ о завтрашнемъ дн. Когда у нихъ заготовлено всего вдоволь, то кутежу и жранью нтъ конца, въ полной увренности, что и завтрашній день море снабдитъ ихъ тмъ же. Когда же наступаютъ сильные холода и нтъ возможности охотиться за тюленями, то старыя подошвы, приправленныя рыбьимъ жиромъ — единственное подчасъ средство, къ которому они прибгаютъ, чтобъ поддержать ту жалкую жизнь, которую они влачатъ весь свой вкъ.
Долго они питали отвращеніе къ свинин, ненависть эта основывалась на общемъ свойств пожирать всякую дрянь. Они вовсе не любили и всегда чуждались горячихъ напитковъ, называя ихъ бшеной водой, но тмъ не мене скоро научились пить и пили бы еще чаще, еслибъ имъ позволяли финансовыя средства. Подчасъ они прибгаютъ къ разнаго рода хитростямъ, притворяются больными, чтобы вымолить у европейскихъ пріятелей глотокъ вина {Клеммъ. Т. 2. Стр. 255—258.}.
Безъ особеннаго сожалнія разстанемся теперь съ первобытными обитателями новаго свта и познакомимся съ немене интересными аборигенами стараго свта. Начнемъ съ Азіи, но не съ той, которая была колыбелью человческаго рода, а съ совершенно противоположной, холодной и сырой. Тунгузы, якуты, остяки, камчадалы и т. д. своимъ волчьимъ аппетитомъ готовы посоперничать съ кмъ угодно и ни коимъ образомъ не уступятъ никому въ этомъ отношеніи первенства. Тутъ борьба за существованіе не отличается особенной простотой. Сверная полоса стараго свта, большую часть года спящая водъ ледянымъ покровомъ, очень бдна растительностью, поэтому здсь и животныхъ очень мало. Преобладаетъ лишь мохъ, которымъ вскармливается олень. но какъ мху, такъ и оленей такая ограниченная доза, что ее хватаетъ лишь на самое малочисленное населеніе, судя по пространству, на которомъ оспариваютъ свое существованіе весьма немногіе представители животнаго міра. Оттого эти народы дятъ не въ назначенное а priori время, а каждый разъ, какъ только достанутъ что нибудь състное. Кохранъ далъ одному пятилтнему мальчику три сальныя свчки, фунта два мерзлаго масла и большой кусокъ желтаго мыла. Все это было поглощено съ большою жадностью въ самое короткое время. Тунгусы самый безпардонный народъ въ этомъ случа. Убивъ оленя, они пожираютъ его цликомъ вмст съ кишками, отнюдь не выбрасывая содержимое кишокъ, а напротивъ того, смшиваютъ это содержимое съ кровью и жиромъ и приготовляютъ себ такимъ образомъ весьма неблагопристойную кашу. Одинъ якутъ въ 24 часа съдалъ заднюю четверть большого быка или полпуда жиру, что онъ въ добавокъ запивалъ такимъ же количествомъ растопленнаго масла. Сарычевъ, желая испытать аппетитъ этого дикаря, веллъ смшать ржаную муку съ 3 фунтами масла и веллъ взвсить эту густую смсь. Она содержала 28 фунтовъ. Хотя обжора уже-было позавтракалъ, но тмъ не мене онъ услся и, не двигаясь съ мста, все сожралъ. У него вздуло брюхо, которое походило на туго набитый мшокъ, но онъ отъ того не чувстворалъ ни малйшаго вреда и не испытывалъ ни малйшей непріятности, напротивъ, онъ готовъ былъ на другой же день также плотно пость.
Такимъ образомъ главная и существенная пища полярныхъ народовъ состоитъ изъ элементовъ, доставляемыхъ преимущественно животными. Мясо — ихъ насущная да. Сырое мясо дятъ одни лишь самоды, остальные же народцы рдко употребляютъ его сырымъ, а варенымъ или поджаренымъ на огн. Лапландцы вывшиваютъ зимою мясо на воздухъ, причемъ оно высушивается и предохраняется отъ гніенія, такъ сохраняютъ они его до весны. Такимъ образомъ поступаютъ и въ Якутск. Мясо разрзываютъ на большіе ломти, вывшиваютъ въ воздухъ, гд отъ совокупнаго дйствія солнца и мороза, оно вялится и становится сухимъ. Но трудно бываетъ подъ конецъ распознать происхожденіе этого продукта, все оно просыхаетъ насквозь и превращается въ твердую волокнистую массу, блую какъ глина. Для употребленія отрзываютъ каждый разъ тоненькіе ломтики, очень пріятные на вкусъ, такъ что морозъ и воздухъ поневол приходится признать такимъ же хорошимъ дятелемъ, какъ и жаренье.
Но въ большинств случаевъ, полярные народы приготовляютъ свою пищу въ котл у огня, такъ что желзные котлы у нихъ въ большомъ употребленіи. Такъ, лапландцы и тунгусы варятъ оленину. Самоды приготовляютъ такимъ образомъ мясо собакъ, медвдей, горностаевъ, разныхъ сортовъ птицъ и рыбъ. Обыкновенно мясо варятъ безъ соли, иногда съ кореньями. Впрочемъ, эти народцы дятъ всякое мясо, исключая змй, ящерицъ, лягушекъ, наскомыхъ и червей. Животныя эти свободны отъ борьбы за свое существованіе съ свернымъ человкомъ. Онъ, впрочемъ, не брезгаетъ ни падалью, ни полуистлвшимъ мясомъ, для тунгусовъ даже особенное лакомство послдъ или дтское мсто разршившихся женщинъ, поджаренное или свареное.
Весьма охотно пьютъ кровь животныхъ. Тунгусы наполняютъ кровью вывороченныя кишки и варятъ ихъ, или же изрубаютъ мелко вс внутренности и при варк поливаютъ ихъ кровью. При этихъ мясныхъ блюдахъ лапландцы, какъ и азіятскіе номады, вмсто хлба дятъ родъ муки, приготовленной изъ сушеной и толченой рыбы. Значитъ, мясо съ мясомъ. Жиръ, костный мозгъ оленій и мозги, какъ драгоцнное лакомство подаютъ въ сыромъ вид. Въ такомъ же большомъ почет глаза разныхъ животныхъ. Также охотно дятъ яйца всевозможныхъ птицъ.
Молоко, также какъ и мясо, принадлежитъ къ самымъ существеннымъ элементамъ питанія. Оно употребляется или сырымъ, какъ питье, или приготовляется на всевозможные лады. Самый простой способъ приготовленія молока у лапландцевъ. Они сливаютъ оленье молоко, надоенное позднею осенью, въ большіе сосуды, замораживаютъ его или даютъ ему свернуться и разрзываютъ его въ куски, какъ сыръ. Такіе куски имютъ вдобавокъ значеніе монеты. Въ сыромъ вид оленье молоко очень жирно, весьма пріятно на вкусъ и очень питательно, такъ что его нельзя сразу много потребить. Поэтому лапландцы очень экономны съ нимъ и берегутъ его во всю зиму. Такъ у нихъ молоко превращается въ твердый блый сыръ такого противнаго вкуса, что нужно быть лапландцемъ, чтобы питаться имъ. Лапландцы не добываютъ изъ оленьяго молока масла, такъ какъ оно у нихъ все уходитъ на приготовленіе этого отвратительнаго сыра, по другіе полярные народы, какъ, напримръ, якуты, которые содержатъ рогатый скотъ, добываютъ масло въ большомъ количеств. Эрманъ утверждаетъ, літо якутское масло иметъ пріятный кисловатый вкусъ и якуты дятъ его зимою безъ хлба большими кусками, и растоиленное оно даже иметъ охмляющее свойство, если его выпить въ большомъ количеств.
Подобно американскимъ дикарямъ, полярные номады потребляютъ т немногія растенія, которыя предлагаетъ имъ скудная почва. Лапландцы употребляютъ внутреннюю часть пихтовой коры, какъ приправу, также и сосновую смолу. Тунгусы прохлаждаются лтомъ смолою лиственницы. Растеніе дягиль у нихъ въ большомъ употребленіи, также какъ щавель. Лапландцы пожираютъ всякія ягоды и плоды, какіе встрчаются на ихъ убогой родин.
Вс тунгускія блюда для европейскаго вкуса отвратительны отчасти сами по себ, отчасти по способу приготовленія. Но отвратительне всего, разумется, поджаренное дтское мсто разршившихся тунгусокъ, которое они называютъ силами. Свареное оно называется эдехаль, считается большимъ лакомствомъ, ничему мать сама и пробуетъ его. Все приготовляется въ одномъ и томъ же котл, изъ котораго остатки и объдки никогда не выбрасываются. Если же больно много накопилось всякой всячины, то они вымываютъ котелъ кускомъ мха, который разъ сто уже былъ въ этомъ употребленіи, а въ антрактахъ валялся въ дтской зыбк.
Пьютъ воду, сыворотку, березовый сокъ. Хмльныхъ напитковъ, повидимому, у нихъ нтъ. Юкагиры, тунгусы, остяки и якуты очень любятъ мухоморъ, они съдаютъ отъ одного до четырехъ грибовъ и употребляютъ мочу повшихъ мухомора, какъ хмльной напитокъ. Отъ него они приходятъ въ состояніе возбужденія, дрожатъ, фантазія розыгрывается, валяются на спин, поютъ псенки, мечтаютъ о любви, а шаманы, напившись такой мочи, становятся ясновидящими (Клеммъ. Т. 3. стр. 10—24-).
Пища калмыковъ также животныя, но гораздо боле разнообразныя. Сырого мяса не дятъ. Его варятъ въ котл безъ соли и въ безукоризненной чистот ихъ никакъ нельзя упрекнуть, потому что въ котл плаваютъ волосы, приставшіе къ мясу отъ войлока, на которомъ оно лежало, и всякая другая дрянь. Монголъ вообще бережливе и мене обжорливъ, чмъ его сверный сосдъ, а потому все, что содержитъ малйшее питательное вещество, тщательно подбирается и сохраняется. На томъ же основаніи посуду никогда не чистятъ, объдки во всякомъ случа пригодятся.
Они очень дорожатъ своими стадами и рдко ршаются заколоть животное изъ своего стада, за то они съ остервененіемъ преслдуютъ всякое степное животное: сурокъ, сусликъ, бобръ, барсукъ, выдра и рысь больше всего испытываютъ на себ всю силу борьбы за существованіе своего безпощаднаго врага — степного дикаря. За то соболи, ласочка, лисица, волкъ и хищныя птицы свободны отъ преслдованія человка и сами заняты борьбой за свое существованіе. Дикій кабанъ, лошадь, дикая коза, козуля не обезпечены въ своей жизни и служатъ на поддержаніе существованія боле могущественнаго властителя — всепожирающаго человка, который не брезгаетъ здсь даже падалью и послдомъ только-что разршившихся животныхъ. Они дятъ верблюжину, по чаще всего баранину или всякое другое, животное, какъ только оно захвораетъ. Кром того все, что произрастаетъ въ степи, съдобно, всякія коренья и травы тщательно собираются и употребляются въ пищу или какъ приправа.
Молоко составляетъ чуть ли не самый любимый предметъ питанія. Его никогда не пьютъ свжимъ, парнымъ, несваренымъ. Также неохотно калмыкъ пьетъ свжую воду, а непремнно отвареную, что также въ большомъ уваженіи и по всей пермской губерніи. Самымъ пріятнымъ молокомъ считается верблюжье, оно гораздо жиже и, закисая, пріобртаетъ пріятный кисловатый вкусъ. Это здоровый, прохладительный и даже нсколько охмляющій напитокъ. Наконецъ сюда же принадлежитъ и всмъ извстный кумысъ. Растительный міръ доставляетъ весьма ограниченный матеріалъ для потребленія. У калмыковъ, бурятъ, тунгусовъ наибольшею извстностью пользуются сладкій корень и особенно китайскій чай. Калмыки еще нсколько умрены въ чаепитіи, но у бурятъ и другихъ монголовъ чайный котелокъ, что называется, почти не снимается съ огня и они готовы продать послднее, чтобы купить плитку кирпичнаго чаю {Клеммъ. Т. 3. Стр. 145—151.}.
Отъ этой естественной нищеты, отъ этой первобытной и жалкой скудости мы теперь перейдемъ къ совершенно противоположной картин. До сихъ поръ мы видли, какъ человкъ на огромномъ пространств ведетъ борьбу почти ежеминутно съ немногочисленными животными для своего прокормленія. Онъ самъ не производитъ пищи, не увеличиваетъ ее ни количественно, ни качественно, онъ какъ бы въ борьб съ каждымъ животнымъ отдльно и выходитъ на борьбу одинъ на одинъ, оттого численность его не соотвтствуетъ пространству, имъ занимаемому, она ничтожна сравнительно съ тою, какою она могла бы быть при другихъ боле благопріятныхъ обстоятельствахъ. Если мы теперь обратимся къ Китаю, то предъ нами предстанетъ совершенно противоположное зрлище. Здсь мы увидимъ массу людскую, почти исключительно обратившую вс свои силы на культурную обработку земли и на усиленную добычу пищи. Оттого здсь борьба за существованіе съ животнымъ міромъ мене рзка и особенно налегаетъ на растительный міръ. Правильная пропорція растите.и.ной и животной пищи даетъ здсь возможность существованія многочисленному населенію и весьма почтенной дол благосостоянія.
Шерцеръ, Фоассакъ и Клеммъ согласно свидтельствуютъ, что пища китайцевъ весьма разнообразна и вполн соотвтствуетъ большему или меньшему благосостоянію. Рабочій классъ радъ всему, что удобо-пожираемо, не пренебрегая даже тми наскомыми, какія водятся въ человческимъ плать. Всякая падаль и мясо, выбрасываемое какъ испорченное, находитъ среди рабочаго класса своихъ голодныхъ потребителей. Бдные обитатели горъ Лизъ-игань-фу добываютъ мягкую и жирную глину, которая служитъ имъ ежедневной пищей. Другіе бдняки дятъ даже гипсъ, смшиваемый съ стручковыми плодами. Важнйшую и самую главную часть пищи китайцы добываютъ изъ растительнаго царства. На первомъ план у нихъ рисъ, это повседневный хлбъ какъ богатаго, такъ и бднаго. Китаецъ безъ рису буквально жить не можетъ, онъ не можетъ составить себ понятія о благосостояніи безъ рису: онъ врить не хочетъ, что есть на свт страны, гд не дятъ рису. Другое любимое растеніе у нихъ какая-то блая капуста. Все съдобное изъ животной сферы для нихъ пригодно, идетъ въ употребленіе: китаецъ не знаетъ отвращенія отъ всего того, что возбуждаетъ тошноту европейца. Не только такую дрянь, какъ дождевые черви, гусеницы, тухлые яица, но и всякую падаль китаецъ пожираетъ съ удовольствіемъ. Понятно. что посл этого мясо кошекъ, собакъ, крысъ — просто изысканныя блюда китайскаго стола. Должно быть, что собаки въ давнишнемъ употребленіи у китайцевъ, потому что эти животныя очень боязливы и улепетываютъ, лишь только издали завидятъ мясника. Въ большіе праздники китайцы себ позволяютъ дичь. Довольно странно, что они почти вовсе не употребляютъ бычачьяго мяса. Шерцеръ приписываетъ это вліянію буддизма. Клеммъ же говоритъ, что этотъ предразсудокъ у нихъ далеко не религіознаго происхожденія. Китайцы считаютъ просто непростительнымъ проступкомъ лишать жизни бдное животное, которое всю жизнь служило человку и улучшало его сельское хозяйство. Имъ совстно изъ кожи такого почтеннаго животнаго сшить себ башмаки. Баранины, ягнятъ и козловъ почти тоже не употребляютъ въ пищу, да ихъ тамъ и очень мало. Китайцы до того дорожатъ своими полями, что они боятся держать вблизи полей животныхъ, которыя могутъ лишь повредить ихъ полевому хозяйству и могутъ попортить сады. За недостаткомъ свиней и собакъ, хорошо, если попадется змя, крыса или что нибудь въ этомъ род. Всякая рыба, сушеная, солевая или свжая, также икра, раковины, раки все это въ большомъ употребленіи. Вс стихіи доставляютъ китайцу обильную пищу.
Бдное населеніе стъ раза три въ день въ опредленное время. да не сложна, проста. Главнымъ образомъ рисъ, приправленный кое-чмъ, и въ добавокъ какая нибудь дрянь. Тмъ разнообразне, сложне и утонченне пища людей состоятельныхъ, богатыхъ. За столомъ сидятъ до 6 часовъ, подается безконечный рядъ блюдъ, до нсколькихъ сотъ. Блюда очень маленькія, кушанья мелко изрубленныя и съ разными пикантными приправами. Китаецъ вовсе не знаетъ молочнаго хозяйства и не иметъ коровьяго масла, а потому вс жиры замняются преимущественно касторовымъ масломъ, которое однако же очень чисто, не иметъ такого противнаго вкуса, какъ наше, и не производитъ тхъ неприличныхъ послдствій, которыя не позволяютъ въ порядочной гостиной произносить самое названіе этого масла.
Предметы животной пищи обыкновенно подвергаются соленію и сохраняются въ такомъ вид на долго. Потребленіе этого рода пищи въ Кита очень распространено. Многіе предпочитаютъ ихъ свжей пищ. Особенною любовью пользуются, т. е. особенныя преслдованія терпятъ рыбы, которыми кишатъ рки и омывающее Китай море. При этомъ разложеніе и отвратительнйшій запахъ вовсе не противны китайцамъ, напротивъ, есть такіе гастрономы, которые предпочитаютъ старый залежавшійся, завалявшійся товаръ всякому другому. Рки и пруды переполнены также утками, разведеніемъ которыхъ занимается множество посвященныхъ. Лучшихъ утокъ изрзаютъ, солятъ и подвергаютъ сушк втеченіе каждой зимы. Какъ питье употребляется повсемстно чай и водка, приготовленная изъ рису, такъ называемый самтшу. Сперва размачиваютъ рисъ нсколько дней въ вод, потомъ прибавляется смсь рисовой муки, солодковаго корня, анисовыхъ смянъ и чесноку. Этимъ возбуждается броженіе. Потомъ настой очищаютъ и получаютъ довольно крпкую водку. Даже самые бдные классы не пьютъ воды, потому что она на самомъ дл большею частью весьма нехороша. Максимовъ, въ своемъ сочиненіи ‘На Восток’, увряетъ, что даже въ Россіи понятія не имютъ о томъ, что такое хорошій чай, какимъ его пьютъ въ Кита. То же подтверждаетъ Шерцеръ. Его тамъ пьютъ безъ сахару, безъ сливокъ, безъ всякихъ прибавленій. Даже рисовую водку, цвтомъ и вкусомъ нсколько напоминающую слабое вино, пьютъ согртою. Шерцеръ говоритъ, что хотя въ Кита ростутъ разные сорты винограда, по изъ него нигд не приготовляютъ вина. Клеммъ объясняетъ это всеобщимъ отвращеніемъ къ холоднымъ напиткамъ, которые они считаютъ неестественными и вредными, потому что, какъ глубокомысленно заключаютъ китайцы, кровь и другія жидкости человческаго тла теплы. На свер китайской имперіи приготовляется какая-то водка изъ баранины, вроятно, татарскаго изобртенія. Кумысъ тоже кое-гд въ употребленіи.
Обдъ подается въ сосудахъ, имющихъ форму чашекъ. Столъ никогда не покрывается скатертью, какъ у насъ. Вообще китаецъ, несмотря на всю свою роскошь и богатство, далекъ отъ пониманія чистоты. Мелко изрзанную пищу подаютъ посредствомъ двухъ палочекъ, которыми китаецъ управляетъ артистически. Во все время обда и долго посл него постоянно раздаются громкія отрыжки. Въ глазахъ китайца тутъ ничего нтъ неприличнаго, напротивъ, онъ это считаетъ за признакъ хорошаго пищеваренія и что желудокъ ублаготворенъ.
Въ большихъ городахъ, гд сосредоточено много рабочаго люда, существуетъ множество гостиницъ, гд приготовленная пища продается за самую умренную цпу. Самое дорогое лакомство, не имющее смыслу, корень зинзенгъ, т. е. человческая жизнь. Корень этотъ, по крайней мр до сихъ поръ, продавался въ всъ золота и ему прописывались особенныя цлебныя свойства. Къ самымъ любимымъ возбуждающимъ средствамъ принадлежитъ табакъ и особенно опіумъ. Несмотря на вс запрещенія, куреніе опіума усиливается и это страшное зло все боле и боле распространяется. Интересно именно то, что т особенно, которымъ поручено наблюдать за строгимъ исполненіемъ закона, запрещающаго куреніе опіума, какъ разъ первые и преступаютъ его. Преслдованіе мать прозелитизма. Это намъ напоминаетъ случай во Франціи съ куреніемъ табаку. Докторъ богословія Фагонъ, по повелнію Лудовика XIV, произносилъ высокоторжественную и поучительную проповдь о вред куренія и нюханія табаку и до того увлекся собственикамъ краснорчіемъ, что окончательно забылся, вынулъ драгоцнную табакерку и самъ нюхнулъ табаку. Не даромъ сложилась малороссійская поговорка, ‘что пипъ людей карае, а самъ лыхо робе’. Курятъ табакъ буквально вс, и женщины, и дти, которыхъ родители пріучаютъ къ этому съ самыхъ малыхъ лтъ. Они считаютъ табакъ презервативомъ отъ всякихъ недуговъ. Изъ Индіи сюда проникъ обычай жевать бетель, что посл обда, будто бы содйствуетъ хорошему пищеваренію.
Китайцы, какъ извстно, принадлежатъ къ монгольской рас, которая вся вела и ведетъ преимущественно жизнь номадовъ, но китаецъ исключительно земледлецъ. Ему незнакомо скотоводство въ большихъ размрахъ. Каждый клочекъ плодородной земли посвященъ воздлыванію питательныхъ злаковъ и почти нигд не видно пастбищъ съ душистой свжей зеленью. Но такое воздлываніе земли необходимо, неизбжно, чтобы прокормить то множество людей, которое населяетъ Китай. Китаецъ прибгаетъ ко всевозможнымъ средствамъ раціональнаго хозяйства, чтобы увеличить производительность почвы, и ограничиваетъ до наивозможнаго минимума ту часть земли, которая предназначена для другихъ цлей. Отсюда дороги и улицы рдки и очень узки, а сама почва орошается безчисленнымъ множествомъ каналовъ и водопроводовъ. Кладбища устроиваются на каменистыхъ, безплодныхъ и гористыхъ мстностяхъ. Парки, сады и аллеи, занимающіе у насъ такое громадное пространство и придающіе столько красоты нашимъ ландшафтамъ, въ глазахъ китайца совершенно лишняя роскошь, какъ самая непроизводительная вещь. Въ Кита поэтому немыслимы такія явленія, какъ въ Англіи, гд какой нибудь герцогъ Сотерлэндъ содержитъ исключительно для охоты обширные лса, по которымъ онъ рыскаетъ, какъ дикій маорисъ, по мткому сравненію оратора Генесси.
Рисъ въ Кита также воздлывается, какъ и на Яв, но еще съ гораздо большимъ стараніемъ. Есть его два сорта, блый рисъ, лучшій сортъ, и красноватый, не столь хорошій. Собираютъ его два раза въ годъ, снимаютъ дв жатвы, первую въ іюн, вторую въ ноябр. Втеченіе же зимы, начиная съ ноября, разводятъ капусту и другія садовыя растенія. Сюда принадлежитъ и картофель. Но картофель разводится лишь для потребленія чужестранцевъ. Китаецъ его не любитъ и хотя онъ уже давно съ нимъ познакомился, но не хочетъ усвоить себ эту дешевую пищу главнымъ образомъ потому, что картофель введенъ рыжеволосыми варварами {Шерцеръ-Мюллеръ. Ethnographie. Стр. 159—161. Фоассакъ. De l’influence des Climats. T. 1.стр. 223, Густавъ Клеммъ. Allegeiiieine Ciiltur Geschichte. T. 6. Стр. 8—18.}.
Японцы, сравнительно съ европейцами, дятъ очень мало. Главные элементы пищи составляютъ рисъ, рыбы, травы, корни, плоды, грибы, раковины всякихъ сортовъ, горохъ и бобы. Мясо свиней, оленей, медвдей и зайцевъ дятъ лишь нкоторыя секты. Дичь и птицы очень дороги. Простой народъ живетъ очень умренно и японецъ ограничивается на весь день горстью риса и кускомъ рыбы, что въ одинъ разъ укладывается въ ротъ, а потомъ онъ пробавляется какой нибудь травкой или корнемъ, ибо ни одно растеніе не остается у нихъ безъ употребленія, или онъ отыскиваетъ разныя раковины и приготовляетъ изъ нихъ весьма душистую и питательную муку. Здсь уже не видно той роскоши и обилія стола, какимъ щеголяютъ китайцы. Клеммъ цитируетъ записки русскаго путешественника Головнина, который утверждаетъ, что тмъ же самымъ кормили въ Японіи плнныхъ русскихъ, дятъ три раза въ день, утромъ, въ полдень и вечеромъ. Въ большомъ употребленіи у японцевъ рыбья уха и супы изъ раковинъ. Любимйшая пища мясо кита и сивучье, рыбы и яйца также любимы.
Какъ въ Кита, такъ и въ Японіи самый употребительный напитокъ чай, изъ рису также приготовляется родъ водки, очень любимый японцами. Они охотно пьютъ крпкіе напитки, но напиться днемъ пьянымъ считается большимъ стыдомъ, а по окончаніи всхъ длъ, вечеромъ, разршается пить въ волю и наслаждаться табакомъ… {Клеммъ. Т. 6. Стр. 512.}
Самая умренная борьба за существованіе совершается въ стран, гд, по преданію, впервые народился человкъ, гд по всей справедливости, могъ быть рай земной. Обитатели Востока очень умренны и питаются преимущественно растительной пищей. Бедуинъ можетъ ограничиться какой нибудь парой финиковъ, небольшимъ количествомъ своего національнаго блюда — пилова, кусочкомъ хлба и нсколькими глотками воды. Бедуины пекутъ свой хлбъ въ минуту надобности и даже въ большихъ городахъ хлбъ приготовляется лишь на одинъ день. Большею частью хлбъ пшеничный или изъ дурра, плоскій, какъ лепешка, и рдко хорошо испеченный. Но преимущественно дятъ рисъ, молоко, масло, хаймакъ или сметану и садовые плоды. Мясо рдко въ употребленіи (Ниже мы объяснимъ почему). Изъ малой Азіи въ Аравію доставляется конченое мясо, потребляемое все-таки турками, а не арабами. Изъ Египта туда доставляется рисъ, пшеница, пшено, бобы, горохъ, чечевица и дурра. Изъ Египта доставляется также и масло, употребляемое арабами для приготовленія рыбы. Обыкновенные смертные на завтракъ употребляютъ только-что изъ печи вынутый горячій хлбъ и смазываютъ его смсью меда и жира. Арабы очень охотно дятъ всякое тсто, но предварительно смазываютъ его непремнно медомъ. Саранча, нанизанная на нитки, поджаренная на горячихъ угольяхъ или сваренная, въ большомъ-употребленіи. Затмъ драгоцннйшіе южные плоды: апельсины, померанцы, лимоны, бананы, арбузы, виноградъ — все это тамъ въ большомъ изобиліи. Мы здсь кстати замтимъ, что для насъ вовсе не доказательство, что тотъ или другой бедуинъ можетъ обойтись самой скудной нищей. Кром того, что ему климатъ это дйствительно позволяетъ, мы однакоже видимъ, что пища св. Антонія выпадаетъ лишь на долю людей нужды, а мало-мальски состоятельный человкъ и тамъ не отказывается отъ хорошаго пилова, приготовленнаго изъ жирной баранины или такой же курицы съ рисомъ и обильнымъ прибавленіемъ хорошаго коровьяго масла, пьетъ при этомъ молоко, стъ сыръ съ хорошимъ пшеничнымъ хлбомъ, прохлаждается великолпнйшими плодами и захлебываетъ все это нсколькими чашками кофе. Хороша умренность! Оно, конечно, ничто въ сравненіи съ эскимосомъ или тунгусомъ, подающимъ заразъ чуть не цлаго быка, но посадите на такое благородное содержаніе нашего мужика хоть архангельской губерніи, такъ чего и желать больше.
Персіяне отличаются такою же умренностью, что, впрочемъ, легко объясняется ихъ сидячимъ и спокойнымъ образомъ жизни (Клеммъ). Турки же, обитающіе въ нсколько боле прохладномъ климат, и дятъ больше, именно мясо и всякія овощи. Баранъ, ягненокъ, коза и птухъ главныя жертвы борьбы за существованіе въ Персіи. Персіянинъ завтракаетъ одну или дв чашки кофе съ небольшимъ кускомъ хлба. Между 10-мъ и 12 мъ часомъ обдаютъ, и обдъ состоитъ изъ разныхъ плодовъ, молочныхъ блюдъ и варенья. Круглый годъ у нихъ дыни, впродолженіи восьми мсяцевъ — виноградъ. Также у нихъ постоянно имется сыръ, простокваша и всякія варенья. Ужинъ приготовляется изъ овощей, вареныхъ плодовъ, а также жаркого, яицъ и непремнно пилова. который они каждый день дятъ.
Какъ въ Кита, такъ почти и во всей остальной Азіи рисъ самая распространенная пища, а въ Индіи онъ положительно замняетъ хлбъ. Что мнніе, нами выше высказанное, именно, что на Восток только бдность отказывается отъ хорошаго стола, доказывается тмъ обстоятельствомъ, что бдные люди тамъ не пренебрегаютъ, вопреки запрещеніямъ корана, даже падалью. Всякую дохлятину на Восток бдный человкъ подбираетъ и приготовляетъ изъ нее особенное кушанье (гм!), извстное подъ названіемъ гариссей. Всякую дохлую скотину, лошадь, верблюда, лошака или осла покупаютъ у владльца, варятъ мясо съ рожью и приготовляютъ какую-то размазню. То же самое длаютъ и съ бараниной. Думаемъ, что на подобныя блюда можетъ именно ршиться крайняя нужда, бдность, нищета, и о хваленой умренности и воздержаніи не можетъ быть и рчи.
Еще одно доказательство, что и на Восток человкъ далеко не прочь питаться хорошей пищей, а не великопостничать. Именно въ Сиріи и Месопотаміи говядина очень хороша и дешева, на рынокъ ежедневно доставляется множество козловъ, барановъ и широкохвостыхъ овецъ. Быковъ и буйволовъ колятъ во множеств и также доставляютъ въ городъ, такъ что тамъ гораздо больше потребляется говядины, чмъ въ Аравіи и Персіи, по той простои причин, что она доступне потребителю средней руки. Жители Арменіи даже свинину дятъ, но тайно. У турокъ и у персіянъ рдко подается на столъ рыба, большая часть ограничиваетъ свою мясную пищу курами и бараниной. На всемъ Восток въ большомъ употребленіи всевозможныя сахарныя печенья, торты, обитатели Востока большіе лакомки, любятъ конфекты, варенья, свжіе и сушеные плоды, приправленные медомъ, сахаромъ и особенно манной.
Не забудемъ при этомъ, что на Восток очень дорогъ горючій матеріалъ, почти вовсе недоступный бдному человку, такъ что пища на дому приготовляется, какъ и слдовало ожидать, въ самыхъ именитыхъ и богатйшихъ домахъ. Но за то тамъ везд имются во множеств харчевни и трактиры, гд бдный человкъ можетъ достать за свой скудный грошъ чего пость теплаго. Должно быть однакоже, что мстные жители по изъ удовольствія и не изъ умренности прибгаютъ къ разнымъ суррогатамъ пищи. Такъ, въ сирійской пустын въ большомъ употребленіи у бедуиновъ разнаго рода грибы. Въ Медин низшій классъ втеченіе нсколькихъ мсяцевъ вмсто финиковъ питается плодомъ лотоса или небебъ, а въ Триполи женщины пожираютъ какую-то пепельно-срую землю малунъ. За то зажиточные господа пьютъ шербетъ, приготовленный изъ самыхъ ароматныхъ плодовъ, цвтовъ, сахару, соковъ и эфирныхъ маслъ, ихъ небо услаждается драгоцннйшими вареньями, желе, компотами. Сераль на это тратитъ ежегодно огромныя суммы. Дале, несмотря на всевозможныя запрещенія корана и правительства, на всемъ Восток, а особенно въ Персіи, сильно распространены алкогольные напитки. Все это вовсе не говоритъ въ пользу преувеличенной умренности и не свидтельствуетъ объ особенномъ воздержаніи. Должно быть, что арабы, вопреки корану, не мало заинтересованы виномъ, такъ какъ у нихъ для него 132 названія.
Чтобы окончательно подорвать кредитъ восточнаго цломудрія въ отношеніи питанія и уменьшить довріе къ слишкомъ преувеличеннымъ похваламъ чрезмрнаго, будто бы, воздержанія, мы прибавимъ, что какъ въ Кита чай, такъ на всемъ Восток потребленіе божественнаго напитка, душеспасительнаго кофе, доходитъ чуть не до распутства. И тутъ нтъ ни малйшей утрировки. Подумайте сами, тамъ вовсе не рдкость, чтобъ иной кофепійца выпилъ втеченіе дня отъ 20 до 30 чашекъ кофе. Вотъ вамъ и медленный ядъ, отравлявшій Вольтера вплоть до 80 лтъ. Ну, это, положимъ, богатый обжора выпиваетъ столько, а то и самый бдный рабочій не отказываетъ себ въ 3-хъ или 4-хъ чашкахъ. Понятно, что ничего другого сть не захочется въ такой благодатной стран. Въ добавокъ тамъ кофе пьютъ безъ сахару и сливокъ, но за то цликомъ, вмст съ гущей, т. е. вс блковинныя составныя части кофе. Вотъ почему тамъ въ любомъ город столько же кофеенъ, сколько у насъ кабаковъ, и притомъ тамъ эти питательные напитки продаются лишь распивочно, но никакъ не на выносъ.
Мы не знаемъ, насколько врны данныя, сообщаемыя Фоассакомъ, потому что онъ не указываетъ источниковъ, откуда онъ черпалъ свои свденія, а потому оставляемъ на его отвтственности, будто арабы въ Іемен дятъ иногда сырое мясо. Это положительно извстно относительно абиссинцевъ, которые потому такъ часто страдаютъ солитеромъ. Вроятно же во всякомъ случа, что мясо въ большомъ уваженіи у арабовъ, иначе они не стали бы колоть ягненка лишь для самаго высокаго и знатнаго гостя. Да и ветхозавтныя жертвоприношенія, наиболе пріятныя Богу, все-таки заключались въ закланіи агнца. Бедуинъ, правда, можетъ ограничиться весьма малой дозой пищи, но за то онъ иной разъ цликомъ безнаказанно проглатываетъ цлаго ягненка или съ удовольствіемъ выпиваетъ цлую чашку топленаго масла. Все это доказываетъ, что воздержаніе скоре плодъ нищеты и необходимости, а достатокъ и благосостояніе одинаково везд любитъ хорошо пость {Фоассакъ. T. 1, стр. 221. Клеммъ. Т. 7, стр. 12—29.}.
Индія — страна богатая чрезвычайнымъ разнообразіемъ произведеніи, но жители ея заимствуютъ свою пищу преимущественно изъ растительнаго міра. Отличительное ихъ свойство — умренность. Нравы ея обитателей, описанные Геродотомъ, остаются до сихъ поръ такими же. Геродотъ однакоже разсказываетъ, что и среди индйцевъ пища вовсе не была исключительно растительною: одни питались рыбою, другіе пожирали даже сырое мясо, еще другіе убивали даже больныхъ и родителей, чтобы покормиться человческимъ мясомъ, прежде чмъ болзнь или старость сдлаютъ ихъ негодными для этой цли. Выли и такіе, которые не убивали животныхъ, а питались лишь зернами, травами и плодами. Въ наше время тамъ, къ счастью, канибализмъ уже почти вовсе не встрчается, хотя Макортней увряетъ, что въ неурожайные и голодные годы въ Кохинхин появляется въ продаж человческое мясо. Надо впрочемъ замтить, что Индія — та благодатная страна, въ которой царствуетъ по преимуществу растительность, здсь природа проявляетъ всю свою красоту и необычайную роскошь, тутъ свободно ростутъ: сахарный тростникъ, кокосы, бананы, манговое дерево и множество другихъ великолпнйшихъ плодовъ. Жители пробавляются этими плодами, добавляя къ этому рисъ, чай и немножко рыбы. Рисовыя поля почти безъ всякаго удобренія даютъ въ изобиліи весьма питательное и мягкое зерно. Но мы при этомъ замтимъ, что состоятельный классъ въ Индіи и брамины питаются очень хорошо и вовсе не отказываются отъ жирнаго пилова, и что подавленный, низшій классъ вынужденъ ограничиваться одной лишь рисовой кашей безъ всякой другой примси. Англичане, тамъ господствующіе, нисколько себ не отказываютъ въ самыхъ изысканныхъ блюдахъ и щеголяютъ роскошью стола, на которомъ мясная и вообще животная пища фигурируетъ не меньше растительной. За то они тамъ и господствуютъ надъ голоднымъ индусомъ. Мы ниже разъяснимъ это поподробне.
Нигд, быть можетъ, борьба за существованіе непосредственно изъ за пищи не обнаруживается такъ рельефно, какъ среди невжественныхъ и дикихъ ордъ, населяющихъ Африку. Питаніе — ихъ самая существенная забота, и часто ведутъ они самыя кровопролитныя войны изъ за обладанія ручейкомъ или плодоноснымъ нолемъ. Африканцы или, собственно говоря, негры такжё обжорливы, какъ вообще вс первобытные народы. Они дятъ все, что иметъ хотя малйшій видъ съдобнаго, но мясную пищу предпочитаютъ всему остальному. Нкоторые путешественники увряютъ, что негры способны ограничиваться довольно скуднымъ обдомъ, состоящимъ изъ какой нибудь похлебки, приготовленной изъ мяса или вонючей рыбы, что даже самые состоятельные люди иногда соблюдаютъ умренность, но это лишь тогда, когда имъ приходится тратить вс расходы на свой столъ, въ гостяхъ же они вовсе не стсняются и готовы набить брюхо такъ, что имъ это хватитъ на цлыхъ три дня. Такою же умренностью отличаются и негры конго, то есть тогда, когда нечего жрать, въ противномъ случай, ничмъ не насытишь ихъ волчьяго аппетита. Негры тамбо тоже, дятъ все, что попадется, разводятъ свиней и птицъ, по молоко и яйца они не любятъ.
Южныя племена кафровъ также дятъ всякое мясо, даже полусгнившее и протухлое, особенно же любятъ мясо слоновъ, носороговъ, гваги. Марутши и матшаппи не только все дятъ, но они считаютъ преступленіемъ и неприличіемъ оставить что нибудь изъ поданнаго на столъ. Бетхоане больше питаются молокомъ, сывороткой и сыромъ, по тмъ не мене они убиваютъ всхъ хищныхъ животныхъ, встрчающихся имъ на пути, и пожираютъ ихъ всхъ безъ исключенія.
Большинство этихъ народовъ питается дичью, которою обилуютъ вковые лса, они во множеств истребляютъ буйволовъ, зебру, гну, жирафовъ, антилопъ и носороговъ. Во время засухи туземцы подчасъ вынуждены питаться саранчей и лягушками. Тамошнія лягушки, по словамъ Ливингстона, громадны, сваренная, она вкусомъ напоминаетъ цыпленка, саранча отзывается на вкусъ травой, сваренная, она отвратительна, а поджаренная, она, по словамъ Фоассака, вкусне, чмъ французскіе креветы или морскіе раки. Плнныхъ они не дятъ, но вымниваютъ ихъ на всякую другую пищу.
Обитатели Сіерра-Леоне отыскиваютъ на верхушкахъ пальмовыхъ деревьевъ червей, толщиною въ палецъ, поджариваютъ ихъ въ пальмовомъ масл и наслаждаются ими, какъ самымъ необыкновеннымъ лакомствомъ живущіе на берегу моря ведутъ борьбу съ его обитателями: устрицы и рыбы у нихъ въ большомъ ходу. Рыбу или варятъ или толкутъ въ деревянныхъ ступахъ и потомъ сушатъ на солнц. Къ сверу отъ Сенегаліи это большое лакомство. Так же дятъ тамъ и ящерицъ. Кром магометанъ, вс остальные народы Африки безъ различія потребляютъ животныхъ млекопитающихъ, хотя бы мясо ихъ перешло въ разложеніе или подверглось гніенію. Въ Ангол ловятъ и дятъ крысъ. Главная пища кафровъ, говоритъ Шерцеръ (стр. 105), состоитъ изъ створожившагося молока (ama-si), сыворотку отдаютъ дтямъ, а оставшійся творогъ смшиваютъ съ масломъ и приготовляютъ довольно сытное кушанье.
Изъ злаковъ особенно воздлываютъ кафрскую рожь (Sorghum sauhorotum) и маисъ. Сперва выжигаютъ на пол траву и всякіе кустарники, потомъ высваютъ смя и углубляютъ его въ землю. Кафръ обыкновенно стъ разъ въ сутки, вечеромъ, за часъ до отхода ко сну, втеченіе же дня онъ пробавляется однимъ лишь молокомъ.
Любопытно еще то, что кафры питаютъ какой-то страхъ къ нкоторымъ животнымъ. Такъ, они ни за что не станутъ сть мясо домашней свиньи, а дикаго кабана весьма охотно дятъ. Куриныя яйца также не дятъ, между тмъ какъ обитатели внутреннихъ странъ очень ихъ цнятъ. Такимъ же образомъ они совстятся кушать слоновое мясо, потому-де, что слонъ по уму близокъ къ человку.
Пища готтентотовъ заимствуется изъ ихъ собственнаго стада. Правда, мясо они дятъ рдко. Но ради праздника закалываютъ барана, а то и пару быковъ. Думаемъ, что ни одинъ готтентотъ не отказался бы, чтобы у него каждый день былъ праздникъ. Они разводятъ особенную породу овецъ съ курдюками или жирными хвостами, всомъ отъ 5 до 7 фунтовъ. Добываемый изъ курдюковъ жиръ чистъ, вкусенъ, на открытомъ воздух, при обыкновенной температур, не сгущается и но всмъ качествамъ походитъ на густое прованское масло.
Если готтентотъ не занимается скотоводствомъ, онъ предается охот, и тутъ онъ не знаетъ пощады. Все живое падаетъ жертвой его борьбы. Только зайца не стъ, потому что, по мннію готтентота, это животное несовершенное и является подчасъ посланникомъ неба къ тому, кого разгнванное божество хочетъ наказать. Свинину также не дятъ. У босіесмановъ обругать кого свиньей также оскорбительно, какъ и у насъ. Заниматься земледліемъ готтентоту не позволяетъ его лнивая натура, за то онъ выкапываетъ дикорастущіе коренья и питается ими. Мясо онъ жаритъ или, лучше сказать, печетъ въ зол, безъ всякой приправы и придачи. Особеннымъ же лакомствомъ считается топленый жиръ, который готтентоты хлебаютъ съ наслажденіемъ и безъ всякаго прибавленія. Готтентоты въ случа нужды и крайности пожираютъ и всякую старую кожу. Если погода долго задерживаетъ ихъ у себя дома, такъ что они не могутъ отправиться въ поле за пищей, то они берутъ кожаные свои ремни, толкутъ ихъ межъ двухъ камней и съдаютъ. Попадись имъ въ это время старая подошва, брошенная европейцемъ, и она пойдетъ на приготовленіе бульона. Негры бертати дятъ даже сырое мясо, какъ-то: печенку, сердце, почки и баранину. Маручи и бамбара дятъ особенно для этой цли откармливаемыхъ собакъ. Тже бамбара приготовляютъ себ навары изъ мышей.
Замчательно, что южно-африканскіе народы обезпечиваютъ свое существованіе именно извстной формой ассоціація. Для охоты за дикими животными и всякой тварью, они соединяются въ нсколько сотъ человкъ. Они оцпляютъ опредленное пространство лса, сгоняютъ всю дичь въ одно мсто и такимъ образомъ, втеченіе какого нибудь полудня, они убьютъ нсколько сотъ антилопъ, зайцевъ, дикихъ кошекъ, обезьянъ. Помимо охоты важнйшее занятіе всхъ южно-африканскихъ народовъ заключается въ скотоводств, особенно разведеніи рогатого скота. Рогатый скотъ составляетъ существенное богатство готтентотовъ, кафровъ, бетюановъ и остальныхъ неосдлыхъ африканцевъ: это лучшее мрило ихъ благосостоянія. Кром скотоводства у этихъ народовъ встрчаются зачатки земледлія. Они очень любятъ нкоторые коренья и злаки, которыми добавляютъ свою потребность питанія, не ограничивающуюся молокомъ и говядиной. У нихъ тоже господствуетъ нкоторая доля раздленія труда. На женщинъ возложена обязанность отыскать и отрыть коренья, которые имъ замняютъ хлбъ. Съ особенной для этой цли предназначенной палкой, жены таскаются по полю, выкапываютъ коренья, собираютъ нужный горючій матеріалъ и приготовляютъ необходимое на цлый день кушанье. Изъ всего этого видно, что Вайцъ вправ былъ сказать, что негръ не брезгунъ и больше обращаетъ вниманія на количество, чмъ на качество пищи. Вотъ почему онъ любитъ полусгнившую рыбу и то мясо, которое для нашего вкуса уже становится противнымъ, вслдствіе начавшагося разложенія, для нихъ пріобртаетъ особенную цнность. Лучшій ихъ напитокъ — пальмовое вино {Клеммъ. Т. 3, стр. 221 и слд. Вайцъ Т 2. Стр. 85.}.
Такимъ образомъ вс обитатели большей части Африки являются самыми значительными потребителями животной пищи, и борьба ихъ за существованіе съ животнымъ міромъ тамъ и сямъ умряется разв одними лишь религіозными предразсудками и другими нераціональными предубжденіями разнаго рода.
Мы теперь напомнимъ въ немногихъ словахъ, чмъ питались древніе египтяне, греки и римляне, чтобы закончить нашъ краткій очеркъ питанія человчества. Пища древнихъ египтянъ была весьма различна и соотвтствовала большему или меньшему благосостоянію. Пастушескій и земледльческій классъ предпочиталъ животную пищу, между тмъ, какъ средній классъ питался преимущественно растительной пищей. Для бднаго класса рыбы всегда были большимъ подспорьемъ. Изъ птицъ больше всего уважали перепела и утку, которые подчасъ употреблялись сырыми. Пища же боле состоятельныхъ и высшихъ классовъ была не только разнообразне и питательне, но еще искусне и вкусне приготовлена. На долю священства, какъ и везд, выпадала львиная часть. Любимйшее блюдо всегда состояло изъ говядины или гуся, и предназначалось жрецамъ. Эти основные элементы пищи разнообразились до безконечности всевозможными приправами, плодами, овощами, такъ что кухонное искуство стояло у нихъ на высокой степени развитія. Мясо приготовлялось въ большихъ кострюляхъ и при этомъ соблюдалась рдкая чистота. Тоже самое нужно сказать о разныхъ пастетахъ и разнаго рода печеньяхъ. Чмъ имените и состоятельне фамилія {Клеммъ. Т. 5, стр. 259.}, тмъ, значитъ, лучше было и питаніе, хлбъ господствующаго класса всегда приготовлялся изъ лучшихъ сортовъ пшеницы. То-то же. Какъ знать, потому ли онъ лучше питался, что былъ господствующимъ или потому именно и былъ господствующимъ, что лучше питался. Мы лично убждены въ послднемъ. Лузитане больше всего любили козлиное мясо. Пища древнихъ галловъ преимущественно состояла изъ молока и говядины, особенно свиное мясо, свжее или соленое, было въ большимъ употребленіи. Они всегда владли большими стадами свиней и овецъ, питаясь на ихъ счетъ. Вина и масла не производитъ ихъ страна, а потому они себ приготовляютъ напитокъ изъ ячменя и приправляютъ его медомъ. Вино все-таки, тмъ не мене, любили и пили, и подчасъ до того домогались его, что вымнивали собственнаго ребенка на вино.
Въ древней Греціи преобладала растительная пища. Аркадяне въ былое время питались преимущественно плодомъ особеннаго рода дуба quercus edulis, который росъ на горахъ, въ долинахъ же не встрчается, и даетъ сладкій плодъ. Въ остальной части страны росли пшеница и ячмень, изъ нихъ пекли хлбъ, который, во всякомъ случа, составлялъ основу обда. Хлбъ приготовлялся на подобіе лепешекъ. Ими покрывали столъ, вокругъ котораго возлегали мужчины, опираясь на лвую руку, а правою отправляли въ ротъ всякія явства, Говядину, хлбъ, плоды и т. д. Они отрывали отъ хлба большіе ломти, замняли ими ложки, набирали ими жидкіе соусы и кашу, потомъ бросали подъ столъ въ удовольствіе собакамъ. Ножъ, вилка, ложка для нихъ тогда еще не существовали. Въ самое отдаленное время мужчины сидли за отдльнымъ столомъ, а горничныя или рабы подавали имъ мясо и хлбъ, но чмъ больше въ Грецію стали проникать азіятскіе обычаи, тмъ больше входило въ обыкновеніе возлежать. Чувство приличія и чистоты требовало, чтобъ передъ и посл ды умывать руки, что длаютъ вс набожные евреи и теперь. Кром хлба въ древней Греціи потреблялись вс южные плоды и лучшія овощи. Къ числу самыхъ важныхъ растеній, игравшихъ самую важную роль въ Греціи въ соціальномъ отношеніи, безспорно, принадлежатъ оливковое дерево и виноградная лоза. Изъ животныхъ особенно холили свиней, которыхъ откармливали всякой всячиной, и хребетъ которыхъ считался лучшимъ лакомствомъ. Лучшія свиньи водились тогда на Афон, къ сожалнію, этого нельзя сказать о теперешнихъ ихъ преемникахъ, живущихъ тамъ. Гомеръ упоминаетъ о пятилтнихъ свиньяхъ, откормленныхъ на убой. Откуда же взялось убжденіе, что Моисеи запретилъ свинину потому-де, что на Восток вредно ею питаться? Вдь питались же ею греки? Въ Эпіф водились такія коровы, что пастухъ долженъ былъ доить ихъ стоя. По всей Греціи во множеств разводили овецъ превосходной расы. Изъ дичи особенно любили зайца. Изъ птицъ дроздъ былъ въ употребленіи, остальныя птицы не особенно были въ ходу. Тоже и рыба. Сперва, во времена Гомера, въ пищ господствовала простота, потомъ, мало-по-малу, вкралась роскошь, но никогда у грековъ не доходило до обжорства. Прибавимъ, что въ Греціи, въ эпоху развитія торговли, существовали гостиницы.
Въ Рим въ самой глубокой древности земледліе было основой существованія, а потому и преобладала растительная пища. Пекли хлбъ на подобіе греческихъ. Его было нсколько сортовъ: пшеничный, ячменный и всевозможныя печенья. Кром того, въ большомъ употребленіи у римлянъ были салатъ и капуста разнообразнйшихъ сортовъ и разныхъ приготовленій, дале — горохъ, лукъ, фрукты, оливы и т. д. Изъ животнаго міра — устрицы, раковины, улитки, которыхъ нарочно откармливали. Изъ птицъ — куры, утки, гуси, посл павлины, перепела, дроздъ и бекасъ, а еще послсоловьиные языки. Изъ млекопитающихъ любимйшее животное былъ кабанъ. Во времена императоровъ на откармливаніе всхъ этихъ животныхъ и самихъ императоровъ тратились огромныя суммы Заяцъ, козуля, баранъ, козелъ, кроликъ, все это были любимыя кушанья. Въ первыя времена историческаго существованія Рима господствовала полнйшая простота во всемъ и относительно пиши, но вчо слдствіи роскошь стола превзошла всякое вроятіе и самыя изысканныя лакомства и явства доставлялись со всхъ концовъ обширной имперіи, и на все это тратились баснословныя суммы, но народъ часто и сильно голодалъ, можетъ быть потому, и палъ Римъ (Клеммъ. Т. 8. Стр. 22, 25, 61, 337 и слд.).

III.

Ученіе о пищ, преподанное намъ Мажонди, Либихомъ, Льюисомъ, Молешотомъ, Вирховымъ, чуть ли не по собственному сознанію послднихъ, еще не вступило въ окончательную фазу и не высказало ршительныхъ принциповъ. Дуализмъ, господствовавшій долгое время въ философіи и въ наук, нашелъ себ право гражданства и въ ученіи о пищ. Мажонди именно первый заикнулся, а Либихъ выступилъ ярымъ пропагандистомъ, что вся наша пища распадается на два господствующихъ класса, і/а пищу питательную, по преимуществу, или пластическую и пищу дыхательную или тепло-производящую. Какъ химикъ, Либихъ раздлилъ пищу съ своей исключительной логической точки зрнія на азотистую или питательную и углеводородистую или дыхательную. Ученіе это, разомъ охватило весь ученый міръ и, нужно сказать правду, несмотря на всевозможныя опроверженія многихъ частностей, ученіе это въ основномъ своемъ принцип, стоитъ и теперь почти непоколебимымъ. По крайней мр Вирховъ и докторъ Жюль Сиръ, о прекрасномъ труд котораго мы ниже скажемъ, вполн раздляютъ это ученіе. Либихъ утверждалъ, что пищей стоитъ лишь называть т вещества, которыя содержатъ азотъ, входящій въ составъ нашихъ животныхъ тканей, и которыя, слдовательно, одни способны возстановить потраченныя наши силы, убыль и расходъ нашихъ органическихъ тканей. Т же вещества, которыя не содержатъ азота, но богаты лишь углеродомъ и водородомъ, какъ крахмальныя, жирныя и сахарныя вещества, пребываютъ въ организм лишь временно, производятъ въ немъ тепло и удаляются тмъ или другимъ путемъ, но главнымъ образомъ легкими. Такимъ образомъ организмъ уподоблялся печк, въ которой сгораетъ топливо, легкія — дымовой труб, которую необходимо постоянно держать открытою, чтобы не сдлалось смертельнаго угара, а стнки печки, согртыя и теплыя — самъ организмъ. Важность этого ученія сама собою очевидна. Ученые и экономисты ухватились за него обими руками. Съ всами въ рукахъ, химикъ опредлялъ количество азота и углерода въ томъ или другомъ род пищи, и такимъ образомъ произносилъ приговоръ ея годности или негодности или степень ея полезности для питанія нашего организма. Насколько это ученіе было важно во всхъ отношеніяхъ, ясне всего видно изъ того, что не только спеціалисты по химіи и физіологіи, но даже такіе философы и ученые, какъ Бокль, усвоили это ученіе. Бокль даже основалъ на этомъ ученіи свою знаменитую теорію распредленія богатствъ, и зависимость цивилизаціи онъ привелъ въ соглашеніе съ этимъ могущественнымъ физическимъ дятелемъ. Бокль до того самъ билъ увлеченъ этимъ ученіемъ, что всякаго, нераздлявшаго взглядовъ Либиха, онъ готовъ былъ признать закоснлымъ невждой и человкомъ отсталымъ. Насъ могутъ упрекнуть въ томъ же и въ тхъ же выраженіяхъ, но мы ршительно объявляемъ себя сторонникомъ нсколько видоизмненнаго ученія Либиха и Бокля. Мы постараемся оправдать себя въ глазахъ читателя.
Противъ этого ученія никто не вступалъ въ споръ съ такою горячностію, какъ пресловутый Льюисъ въ своей физіологіи обыденной жизни. Разбивая одну частность за другою, онъ вс усилія употреблялъ, чтобы ниспровергнуть это ученіе въ принцип. И надо сказать правду, это ему удалось, въ извстной мр и на нкоторое время. Очень просто. Либихъ до того абсолютно разграничилъ пищу на дв категоріи, что такому смлому и бойкому уму, какъ Льюисъ, нетерпящему ничего абсолютнаго, какъ не существующаго въ природ, не трудно было подмтить слабыя стороны ученія Либиха и доказать ихъ несостоятельность. Льюисъ главнымъ образомъ оскорбился тмъ, что Либихъ-химикъ позволилъ себ вторгнуться въ чужую область, въ его физіологическую территорію. Какъ химикъ, Либихъ безусловно правъ, а въ физіологію не мшайся, не твоего ума дло. И дйствительно, впослдствіи было доказано, что оба рода пищи заслуживаютъ одинаковое названіе, но только въ различной степени. Пластическая пища, какъ оказалось, лишь по преимуществу пластическая, но она въ то же время положительно можетъ играть роль дыхательной, а дыхательная тоже лишь по преимуществу таковая, но что и она также входитъ въ составъ нашихъ тканей и въ извстной мр также можетъ быть названа пластической.
Такимъ образомъ Льюисъ, отвергая химическую теорію Либиха и отнимая у химіи право ршать этотъ вопросъ, вызвался разршить намъ этотъ вопросъ физіологически. Вы думаете, онъ выполнилъ свое общаніе? Вовсе нтъ. На первой же страниц онъ самъ сталъ въ тупикъ. Вамъ, конечно, извстно, что отомаки въ Америк впродолженіи нсколькихъ мсяцевъ питаются (хорошее питаніе!) какою-то жирною, желзистою глиною, которой они съдаютъ по фунту въ день и больше. Хотя глина и обладаетъ пластическими свойствами, когда ею приходится обмазать избу, хотя изъ нея и можно вылпить самыя красивыя пластическія вещицы. но эти свойства важны разв въ художественномъ и гончарномъ отношеніи, относительно же нашего организма глина не иметъ никакихъ питательныхъ свойствъ, ни дыхательныхъ, ни пластическихъ, тмъ не мене люди питаются ею впродолженіи нсколькихъ мсяцевъ. Что же физіологія смотритъ на это равнодушно, и какъ же объясняетъ она это купно съ Льюисомъ. А никакъ не объясняетъ, отказывается объяснить, не можетъ, не въ силахъ объяснить..Она признаетъ фактъ существующимъ, не подлежащимъ сомннію и хотя онъ вполн подлежитъ исключительному ея вденію, но тмъ не мене, она ничего не можетъ съ нимъ подлать. Да, но вдь эти отомаки, дящіе глину,— стыдъ, срамъ я ія физіологіи, они бльмо на глазу всхъ ученыхъ, они рушатъ вс паши теоріи о питаніи, они совершенно разстраиваютъ гармонію, царившую въ ученомъ мір, и Льюисъ, несмотря на вс свои физіологическія нравоученія, которыми онъ пытался проучить Либиха, не добрелъ ни до какихъ положительныхъ результатовъ въ разъясненіи физіологическаго значенія пищи. Такъ, мы видимъ, что лучшіе наши естествоиспытатели снова возвращаются къ этому ученію. Такъ, Вирховъ говоритъ, что, благодаря Либиху, тснйшее научное значеніе питательныхъ веществъ стало понятне публик. И хотя Вирховъ не раздляетъ строго химическаго взгляда Либиха, но остался ему вренъ въ смысл физіологическомъ, онъ признаетъ видоизмненный физіологическій принципъ Либиха. Онъ, дйствительно, ушелъ нсколько дальше и, вмсто дыхательной и пластической пищи онъ раздляетъ пищу на согрвательную и питательную, хотя и не допускаетъ рзкаго разграниченія между этими двумя родами пищи, потому что рзного разграниченія и невозможно допустить, потому что физіологія и гигіена не разршили намъ до сихъ поръ нкоторыхъ самыхъ обыденныхъ вопросовъ, потому что во многомъ еще царитъ неприличная путаница. Ученые физіологи и гигіенисты еще до сихъ поръ не согласились, что лучше — черный или блый хлбъ. Рекламъ утверждаетъ, что необходимо сть преимущественно черный хлбъ, чтобъ побольше дать работы желудку, Вирховъ сильно противъ этого возстаетъ. Одни отстаиваютъ преимущество растительной пищи (вегетеріанцы), другіе — требуютъ непремнно животную пищу. Какъ тутъ быть? Ясно одно, что и физіологія не могла намъ до сихъ поръ разршить этотъ вопросъ во всхъ его подробностяхъ, и что ей еще долго придется потрудиться на этомъ достойномъ пол, имющемъ несомннно первостепенное значеніе. Экономическое и соціальное значеніе пищи не подлежитъ сомннію. Форма и составъ пищи, способъ ея добыванія, количество и качество ея непремнно обусловливаютъ характеръ цлаго общества, цлаго народа, заправляютъ его благосостояніемъ, выражаютъ степень культуры и двигаютъ его цивилизаціей, прогрессомъ. Наконецъ пищей опредляется характеръ и результаты борьбы за существованіе. Мы поэтому подольше остановимся на этомъ вопрос.
Предъ нами новйшій трактатъ о пищ доктора Жюля Сира, въ которомъ онъ разсматриваетъ пищу въ физіологическомъ, патологическомъ и терапевтическомъ отношеніи. Въ этомъ трактат собраны вс данныя, касающіяся этого вопроса, въ строго критической форм, вс послдніе результаты науки по этому предмету. Ни. ученіе о пищ Молешота, ни упомянутыя нами статьи Льюиса? Вирхова, не могутъ сравниться съ этимъ полнымъ законченнымъ сочиненіемъ. Конечно, что очень желательно было бы видть эту книгу въ русскомъ перевод, но не иначе какъ въ примненіи къ Россіи, къ русскому народу, а то мы сколько ни имемъ до сихъ поръ книгъ и статей популярныхъ и ученыхъ по части физіологіи, гигіены и діэтетики, никто еще не взялъ себ труда досконально сказать намъ, какую именно пищу долженъ употреблять русскій народъ, находящійся въ исключительныхъ климатическихъ условіяхъ, растительную или животную пищу долженъ онъ предпочесть, чтобы выносить тяжкую борьбу съ его суровой окружающей природой, чтобы выдержать борьбу за свое существованіе съ окружающими народами. Дло это далеко нелегкое и требуетъ самихъ обширныхъ коллективныхъ трудовъ. Думаемъ, что Trait de l’alimentation доктора Жюля Сира можетъ дать намъ на это нкоторыя небезполезныя указанія Мы поэтому и будемъ его придерживаться въ дальнйшемъ нашемъ слдованіи. А priori замтимъ, что онъ большой поклонникъ Либиха, но, какъ французъ, онъ вренъ ему съ практической точки зрнія и мене съ теоретической. Докторъ Жюль Сиръ называетъ пищей всякое вещество, которое, попавъ въ пищеварительный аппаратъ и претерпвъ спеціальную переработку или просто усвоившись, служитъ къ возстановленію потерь организма и содйствуетъ его развитію. Слдовательно, по мннію Сира, вода и соль, жиръ, крахмалъ, хлбъ и мясо совершенно справедливо должно признать за пищу и притомъ, такъ или иначе, питательную. Если вода составляетъ 70% нашего организма, то она такая же важная составная часть пищи, какъ и хлбъ. Пищевыя вещества, переходящія въ плоть и кровь нашего тла, онъ раздляетъ на три группы: 1) блковинныя или азотистыя, 2) жиры, 3) сахаръ и крахмалъ. Разсуждая такимъ образомъ, докторъ Сиръ утверждаетъ, что въ нашемъ организм совершаются два процесса: возстановленіе потраченныхъ тканей и отапливаніе, а потому онъ длитъ пищу на азотистую или пластическую и безазотистую или дыхательную. Онъ очень хорошо знаетъ, что блковинныя вещества или азотистая пища способны превращаться въ нашемъ организм въ жирныя вещества и выполнять ихъ роль топлива, но, тмъ не мене, онъ признаетъ, что каждый отдлъ пищи иметъ спеціальное значеніе и исполняетъ свою роль по преимуществу, а потому принципъ дленія пищи на дыхательную и пластическую въ основаніи онъ признаетъ врнымъ, но не абсолютно.
Такимъ образомъ мы видимъ, что ученіе Либиха не всми отвергнуто, что, напротивъ того, изъ химической лабораторіи оно перешло въ свою вторую фазу развитія, въ физіологическую лабораторію. Смло можемъ надяться, что оно перейдетъ въ свою послднюю фазу развитія и займетъ должное мсто въ соціологіи. Такъ оно и слдуетъ, если быть послдовательнымъ съ точки зрнія О. Конта: за химіей слдуетъ физіологія, а он об служатъ къ разъясненію законовъ соціологіи, которая, конечно, должна основываться на первыхъ двухъ.
Мы больше не будемъ вдаваться въ дальнйшее разсмотрніе этого вопроса, наше дло разсмотрть значеніе пищи съ точки зрнія біологической, строго основанной на химіи и физіологіи. Вотъ съ этой точки зрнія намъ кажется весьма возможнымъ и логическимъ раздлить пищу также на два большихъ отдла, изъ коихъ каждый иметъ свое особенное, преимущественное спеціальное значеніе: 1) на пищу жирообразовательную, дающую жиръ и 2) на пищу силуобразовательную, дающую мышцы, нервы и прочія благородныя ткани нашему организму. Къ первой мы относимъ крахмалъ, картофель, сахаръ, всякія овощи, сало, жиры, масло, конфек’ты, печенья, всевозможныя лакомства, ко второй мы относимъ мясо, во всхъ его видахъ, и хлбъ, въ лучшей его форм. Первая — боле предметъ роскоши, изобилія, чрезмрнаго достатка и ведетъ къ ожирнію, вторая даетъ возможность трудиться и возстановляетъ потраченную рабочую силу. Мы подтвердимъ нашъ взглядъ однимъ частнымъ индивидуальнымъ фактомъ и потомъ представимъ нсколько общихъ наблюденій. Какъ Ліюисъ, такъ и другіе противники либиховскаго ученія, вроятно, пришли въ большое изумленіе, когда сдлалось извстнымъ излеченіе Бинтинга отъ тучности особымъ методомъ, который съ тхъ поръ извстенъ подъ его именемъ и который теперь пріобрлъ небывалую популярность. Извстно, что когда Бантингу было 66 лтъ, онъ былъ въ объем больше 5 футовъ и всилъ 200 фунтовъ. Втеченіе 20 лтъ онъ столько же разъ лечился столькими же способами и все не было толку. Случайно наткнулся онъ на врача Гарвея, можетъ быть потомка знаменитаго Гарвея, который его вылечилъ въ короткое время безъ всякихъ лекарствъ, единственно регулировавъ его діэту и предписавъ ему особенный родъ питанія. Когда онъ выздоровлъ, онъ представился англійской королев и при этомъ сбросилъ съ себя одинъ костюмъ за другимъ, которые ему пришлось сшить себ по мр ожирнія. Когда онъ вылечился, всъ его-уменьшился на 46 фунтовъ. Объемъ его уменьшился на 12 дюймовъ. Это было достигнуто тмъ, что ему совершенно была запрещена всякая пища, состоящая изъ масла, жира, молока, сахару и картофеля. Ему также запрещено было пить пиво и предписано сть какъ можно меньше хлба, словомъ, воспрещена была всякая крахмалистая, жирная и сахаръ содержащая нища. За то ему было разршено употреблять сколько угодно мяса, чая и кофе, но безъ сахару и сливокъ. Мы сами имли случай проврить на опыт этотъ фактъ. Мы лечили одного исправника, который всилъ 5 пудовъ 13 фунтовъ, по истеченіи мсяца онъ уже всилъ 4 пуда 33 фунта, слдовательно, втеченіе одного мсяца, безъ всякаго посторонняго лекарства и оставаясь совершенно здоровымъ, онъ потерялъ 20 фунтовъ единственно благодаря тому обстоятельству, что мы запретили ему всякую жирообразовательную пищу. Фактъ этотъ до того теперь несомнненъ, что мы беремъ на себя смлость настаивать на правильномъ раздленіи нами пищи. Понятно само собою, что дленіе это не абсолютное и не выдерживаетъ строго физіологической критики, а про отомаковъ съ глиной-то забыли? А разв химическое и физіологическое раздленіе пищи выдерживаетъ строгую критику и абсолютно? Конечно, и тамъ есть прочныя основанія, и мы нашему взгляду представили и представимъ научныя основанія.
Впрочемъ, наше дленіе пищи совершенно соотвтствуетъ раціональному дленію пищи профессора Гексли, который, какъ извстно, длитъ ее на существенную или блковинную, или азотистую, и несущественную или жиры и крахмалъ. Какъ ни раціонально это дленіе, тмъ не мене и оно вполн условное, относительное, потому что и та, и другая бываетъ существенною или несущественною, въ извстной мр, для того или другого народа, смотря по климату, въ которомъ онъ живетъ. И въ этомъ отношеніи извстная поговорка ‘что русскому здорово, то нмцу смерть’ иметъ свою долю правды. Жирообразовательная пища, исключительно или преимущественно употребляемая, ведетъ къ самымъ плачевнымъ, къ самымъ гибельнымъ результатамъ. Такъ извстно, что англійскій докторъ Штаркъ хотлъ на себ испытать питательность сахару и втеченіе трехъ недль исключительно питался однимъ сахаромъ и, разумется, палъ жертвой своего страннаго любопытства. Но даже въ растеніяхъ жиры играютъ важную физіологическую роль. Но мннію доктора Сира, жиры и въ растеніяхъ играютъ ту же роль, какъ и въ животномъ и человческомъ организм. Жирныя вещества преимущественно скопляются въ сменахъ растеній. Если мы при этомъ вспомнимъ, что прозябаніе, всходъ смянъ, сопровождается значительнымъ отдленіемъ теплоты, то это дастъ намъ право предполагать, что присутствіе въ смени жировъ назначено для отдленія теплоты. Мы очень хорошо знаемъ, что въ растительной пищ и(еобладаютъ жирообразователи, а потому исключительное или преимущественное питаніе растительной пищей иметъ свои серьезныя неудобства. Мы придерживаемся того безусловно-врнаго физіологическаго принципа, что для каждаго человка отдльно и для цлаго народа та пища должна считаться наилучшею, которая, при возможно меньшемъ объем, наивозможно скоре и удобне претворяется и возстановляетъ потери организма. Положимъ, что и въ этомъ отношеніи формула эта претерпитъ нкоторыя измненія, сообразно съ климатомъ, но въ основаніи она будетъ врна. Мы видли въ первой половин нашей статьи, что большинство человчества на всхъ ступеняхъ историческаго и соціальнаго развитія иметъ пристрастіе все-таки къ животной пищ. Согласитесь сами, что если нкоторые народцы не оставляютъ въ поко ни одно животное, даже вошь на голов, если они подчасъ подаютъ послднюю подошву стараго башмака, то нтъ ни малйшаго сомннія, что такіе субъекты предпочли бы всмъ такимъ гадостямъ хорошій кусокъ говядины въ вид англійскаго ростбифа или бифштекса. Ясно, что имъ не позволяетъ это соціальный ихъ строй. Мы не можемъ указать ни одного народа на земномъ шар, который въ полномъ своемъ состав придерживался бы этого физіологическаго принципа, т. е. употреблялъ бы наиболе питательную пищу, при возможно меньшемъ объем. Но почти у каждаго цивилизованнаго народа есть особый классъ людей. который боле или мене придерживается этого принципа. Это самый счастливый классъ людей. Не подлежитъ ни малйшему сомннію, что въ борьб за существованіе этотъ классъ одержалъ верхъ надъ всми остальными классами, а потому и господствуетъ надъ ними. Этотъ классъ пользуется наибольшимъ благоденствіемъ, самымъ лучшимъ физическимъ здоровьемъ, наибольшею продолжительностью жизни, наименьшею смертностью. Остальные же классы вынуждены для своего питанія употреблять такую комбинацію растительныхъ и животныхъ веществъ, что значительная доля ихъ никуда не годится, лишь обременяетъ желудокъ и весь пищеварительный аппаратъ излишнимъ бременемъ, утруждаетъ организмъ переработкой этого груза, изъ котораго лишь часть идетъ на питаніе организма, по питаніе это недостаточно: организмъ претерпваетъ если не желудочный, то системный, тканевой голодъ, и, раньше или позже, падаетъ жертвой недостаточнаго питанія. Желая вполн и неизмнно оставаться врнымъ этому физіологическому принципу, мы должны согласиться разъ навсегда и признать, что нормой человческаго питанія должно быть опредленное количество лучшей говядины, minimum 3/4 фунта и вдвое большее количество самаго лучшаго благо хлба, minimum, два фунта. Но это conditio sine qua non. Мы говоримъ два фунта самаго лучшаго благо хлба, но Рекламъ утверждаетъ, что черный хлбъ лучше, и положительно ошибается. Онъ думаетъ, что черный хлбъ будетъ дйствовать, какъ стимуль, возбуждающій къ большему отдленію желудочнаго сока слизистой оболочкой желудка, но это совершенно лишняя работа, лишняя трата силъ. Вдь это, право, нсколько смшно, къ чему заставлять организмъ тратить свои силы понапрасну, когда можно достигнуть тои же цли съ гораздо меньшей затратой силъ, скоре и съ несравненно большимъ удобствомъ. Хорошій блый хлбъ представляетъ собою чистйшую блковину, клейковину и крахмалъ. Все это легко измняется, дйствіемъ слюны и желудочнаго сока, безъ особенныхъ усилій и переходитъ, такъ сказать, чуть не цликомъ въ вашу плоть и кровь. Въ черномъ хлб значительная примсь отрубей, клтчатки и такое количество крахмала, что вашему желудку справиться со всмъ этимъ гораздо трудне. Скрашивается, къ чему же это? Слдовательно, если средства вамъ позволяютъ, вы наврное предпочтете блый хлбъ черному. Знаменитый профессоръ Вирховъ много содйствовалъ къ опроверженію этого предразсудка, этого слишкомъ распространившагося заблужденія. ‘Часто говорятъ, справедливо разсуждаетъ профессоръ Вирховъ, что желудокъ требуетъ работы, поэтому не слдуетъ наполнять его слишкомъ деликатной пищей. Говорятъ, что черный хлбъ будто бы лучше благо, свжіе плоды будто бы лучше вареныхъ, сырое мясо будто бы здорове варенаго или жаренаго. Только одного мы не слыхали, чтобъ сырой картофель предпочитался вареному или жареному. Это предположеніе зависитъ отъ незнанія. Вс эти пищевыя вещества содержатъ въ себ безусловно непереваримыя составныя части. Черный хлбъ содержитъ ихъ боле, чмъ блый и поэтому въ чувствительномъ желудк онъ легко возбуждаетъ отягощеніе, въ то время, какъ на крпкій желудокъ онъ дйствуетъ, какъ вещество производящее мстное раздраженіе. Это раздраженіе можетъ, конечно, вызвать сильнйшее отдленіе желудочнаго сока, которое, при одновременномъ потребленіи мяса, блка, сыру, можетъ имть нкоторое благотворное вліяніе, вслдствіе боле сильнаго растворенія и разложенія этихъ послднихъ веществъ, затмъ также и въ кишечномъ канал деревянистыя части могутъ обусловливать усиленіе червеобразнаго движенія и этимъ ускорить удаленіе изъ тла непереваримыхъ веществъ. Въ этомъ отношеніи нельзя отрицать, что усиленная ‘работа желудка’ полезна. Но ясно, что большая часть этой работы излишня, если потребуется меньше деревянистыхъ частей, и что понадобится меньше желудочнаго сока, если только вещества приготовлены и разжеваны надлежащимъ образомъ. Цль, которая здсь имется въ виду, вовсе не работа, желудка, а питаніе, и поэтому для этой цли гораздо соотвтственне не задавать желудку излишней ненадлежащей работы безъ всякой вншней нужды. Внутренней потребности къ тому нтъ никакой, коль скоро мы живемъ разумно’ {Вирховъ. Питательныя и непитательныя вещества. Общепринят. гигіенич. сочиненія. Доктора Ловцова. Стр. 16.}. Мы привели эти слова профессора Вирхова для того, чтобы доказать, что здсь вовсе дло не идетъ о вкусахъ того или другого народа, или того или другого лица. Вопросъ безашіеляціонпо въ пользу благо хлба и споровъ здсь быть больше не можетъ. Пушкинъ разсказываетъ, что онъ встртилъ на Кавказ какихъ-то плнныхъ черкесовъ, которые жаловались ему, что ихъ морятъ голодомъ, потому что не даютъ благо хлба, а только черный. Потомъ онъ встртился съ своимъ пріятелемъ въ Петербург, какимъ-то графомъ Нулинымъ, только-что возвратившимся изъ-за границы и проклинавшимъ Парижъ за то, что онъ тамъ чуть не умеръ съ голоду, потому что не могъ достать ни кусочка чернаго хлба. Это вовсе не доказываетъ различія вкусовъ, это лишь доказываетъ, насколько цивилизованне былъ дикій черкесъ цивилизованнаго дикаря, графа Нулина.
Много странныхъ и непонятныхъ явленіи въ природ.
Всмъ, конечно, извстно, что хлбъ добывается исключительно крестьянскими руками, что они влагаютъ въ землю нсколько мсяцевъ самаго тяжелаго неусыпнаго труда, поэтому казалось, что имъ бы первымъ и лучшій кусокъ благо хлба, а между тмъ выходитъ совершенно на оборотъ. Крестьянамъ достается худшій и самый скудный пай, а лучшій блый хлбъ какъ разъ достается тмъ, кто меньше всего объ немъ позаботился. Отчего бы это такъ? Всмъ, конечно, извстно, что лучшіе и единственные у насъ звроловы — крестьяне, что лисица, соболь, куница, бобръ и всякій другой пушной зврь преслдуемъ неутомимымъ врагомъ и борцомъ за свое жалкое существованіе — крестьяниномъ. Казалось, ему бы и лучшая шуба. Но нтъ! онъ долженъ себя считать счастливйшимъ, если у него есть нагольный бараній тулупъ, не то онъ прикрывается какими нибудь лохмотьями. Лучшіе же мха, имъ добытые, прикрываютъ какъ разъ т тла, на которыхъ слой жира такой толщины, что ихъ не проберетъ никакой морозъ. Отчего же все это? Мы здсь видимъ борьбу за существованіе, борьбу труда съ своимъ могучимъ врагомъ — капиталомъ и пока первый не вытснитъ, не одолетъ послдняго врага своего (еще одно условіе!) не быть добру на свт.
Нечего, слдовательно, утверждать, что мужики привыкли къ черному хлбу и сами его предпочитаютъ. Неправда! мы сами имли случай неоднократно убдиться, какъ въ Малороссіи, такъ и въ пермской губерніи, что крестьянинъ смотритъ на кусокъ благо хлба, какъ на лакомство, какъ на пряникъ, и всегда предпочелъ бы блый хлбъ черному, еслибъ ему это позволило его состояніе, еслибъ…. ‘Главнйшіе злаки, употребляемые человкомъ для своего питанія, говоритъ докторъ Жюль Сиръ, по важности и значенію могутъ быть представлены въ слдующемъ порядк: пшеница, маисъ, рисъ, ячмень, рожь и овесъ. Отсюда мы видимъ, что лучшіе современные физіологи ставятъ рожь немногимъ выше овса, коимъ у насъ преимущественно кормятъ лошадей, а по отношенію къ пшениц рожь занимаетъ чуть не послднее мсто. Потому-то у крестьянина такое грубое тло, а у привилегированнаго сословія такое блое, атласное благородное тло, что первый питается рожью, а второе пшеницей. ‘Человкъ есть то, что онъ стъ’, говоритъ Фейербахъ. ‘Хотя, говоритъ докторъ Жюль Сиръ, вс эти злаки употребляются въ одной и той же стран, напримръ, во Франціи, но преобладаніе того или другого въ пищ указываетъ на особенность почвы и климата. Такъ, разв ячмень преимущественно употребляется на свер, пшеница и овесъ въ умренномъ пояс, а маисъ и рисъ въ боле южномъ.’ Изъ того однакожъ не слдуетъ, чтобъ пшеницу нельзя было разводить и употреблять по всей Франціи, да, пожалуй, и по всей Европ.
‘Важность злаковъ, какъ пищи основывается на ихъ богатств питательными составными частями въ связи съ относительной дешевизной, особенно если сравнить ихъ цнность съ дороговизной мяса. Великая польза ея зависитъ также отъ значительнаго количества углерода, который въ ней содержится (отъ 40 до 50 на 100), и который служитъ лучшимъ дополненіемъ къ мясу — пищ азотистой по преимуществу: отсюда вытекаетъ эта разумная привычка, которая научила людей соединять съ говядиной хлбъ, или какой нибудь другой матеріалъ, богатый углеродомъ, какъ, напримръ, рисъ или картофель. Мучнистые бобы также могли бы служить суррогатомъ хлба, замнять его, потому что они дйствительно также богаты углеродомъ, какъ и хлбъ, но за то они имютъ то большое неудобство, что они отличаются крайнею неудобоваримостью.’ {Д-ръ Жюль Сиръ. Стр. 65.}
Такимъ образомъ пшеничный хлбъ — фундаментальная пища въ связи съ лучшей говядиной, рисъ же, картофель, бобы и т. д. самые плохіе замстители, самые дурные суррогаты, допускаемые и терпимые лишь въ силу крайности и соціальнаго убожества. ‘Словомъ,— хлбъ самая драгоцнная пища, говоритъ дале докторъ Жюль Сиръ {Жюль Сиръ. Стр. 72.}, потому что, при незначительномъ объем, онъ заключаетъ въ себ значительное количество питательныхъ и легко усвоиваемыхъ элементовъ, потому что въ немъ есть и азотистые элементы, и жиры и вещества, превращающіяся въ сахаръ и соли, словомъ, это совершеннйшая пища, драгоцнная еще потому, что она по своей невысокой цн доступна всмъ. По сравненію съ говядиной хлбъ при одинаковомъ вс содержитъ въ три раза меньше азотистыхъ элементовъ, но за то въ четыре раза больше углерода, что представляетъ не маловажное вознагражденіе.
Наконецъ потребленіе хлба обширне и распространенне потребленія мяса, потребленіе это даже соотвтствуетъ нсколько сумм труда, потрачиваемаго населеніемъ: такъ въ Париж среднее потребленіе ежедневно каждымъ обитателемъ простирается до 425 граммовъ (или немногимъ больше фунта), въ округ Сюо среднее потребленіе равняется 456 гр., а въ округ С. Дени, въ которомъ обитаетъ несравненно больше земледльцовъ, чмъ въ названныхъ мстахъ, среднее потребленіе составляетъ 479 гр’. Столь же существенный, если еще не больше, столь же важный ингредіентъ пищи представляетъ мясо. Выраженіе: мясо даетъ мясо — составляетъ глубокую физіологическую правду. Мы видли, какъ большинство человчества прибгаетъ преимущественно къ животной пищ. Дикари въ этомъ отношеніи гораздо практичне древняго греческаго философа Діогена. Животное, принесенное имъ въ жертву въ храм Діаны, какъ извстно, онъ досталъ изъ собственнаго звринца, пребывавшаго на его голов. Дикари же приносятъ въ жертву этихъ животныхъ своему собственному желудку, потому что оно все-таки мясо. ‘Совершенно справедливо, говоритъ докторъ Жюль Сиръ, занимаетъ мясо первостепенное мсто въ пищ человка: его самое плодотворное питательное свойство — его удобоваримость, аналогичность въ состав съ человческимъ тломъ, животная обработка, какую получили уже его, главныя составныя части, легкость добыванія его во всхъ странахъ, все это безспорно говоритъ въ пользу мяса, вотъ почему мясо — основа, самая существенная часть истинно возстанавливающей пищи. ‘Мра потребленія мяса,— что вполн можетъ служить указаніемъ благосостоянія страны,— очень различна въ различныхъ областяхъ Франціи: она почти въ прямой зависимости отъ густоты населенія и отъ развитія торговли и промышленности, но эта мра далеко не въ связи съ суммою труда, потрачиваемаго рабочимъ людомъ, что однакожъ должно было бы имть мсто. Такимъ образомъ, въ большихъ центрахъ населенія, какъ Парижъ, Ліонъ. Руанъ и Лиль среднее потребленіе мяса каждымъ обитателемъ очень значительно, между тмъ какъ въ большинств окрестныхъ селеній, подчасъ на значительномъ пространств, это среднее потребленіе падаетъ весьма низко. Въ нкоторыхъ мстахъ крестьяне дятъ мясо только по воскресеньямъ, въ другихъ мстахъ — лишь по большимъ праздникамъ, еще въ другихъ — разъ или два за цлый годъ: къ тому же имъ достается разв кусокъ свиного мяса.’ ‘Въ Париж, такимъ образомъ, годовое потребленіе простирается отъ 74 до 75 килограммовъ на каждаго жителя или 182 русскихъ фунта, въ городахъ отъ 53 до 54 килограм., а въ селахъ отъ 5 до 6 килограммовъ или нсколько больше 13 фунтовъ. Отсюда видно, сколько еще нужно прогресса (и борьбы за существованіе, скажемъ мы вмст съ Дарвиномъ) для того, чтобы наши работники и полевые труженики пользовались тмъ существеннымъ и неизбжнымъ для здоровья питаніемъ, котораго требуетъ постоянный и суровый трудъ ихъ всегдашней жизни’ {Жюль Сиръ Стр. 35—37.}.
Отсюда, на основаніи вышеприведеннаго, мы беремъ себ право придти къ тому заключенію, что блый хлбъ и мясо составляютъ неизбжныя условія хорошаго питанія, что они должны, въ извстной опредленной пропорціи, быть въ соединеніи, для правильнаго питанія и не могутъ и не должны пополнять одно другое. Хлбъ и говядина, говядина и хлбъ, условіе sine qua non питанія. Одно другое замнить не можетъ. Нельзя, никакъ нельзя утверждать, что все равно употреблять ли говядину, безъ хлба, лишь бы побольше, или одинъ хлбъ безъ говядины лишь бы побольше. Нтъ, это будетъ нарушеніе физіологической потребности организма. Такимъ образомъ, хлбъ и мясо составляютъ суть питанія. Это основной фондъ пищи. Это — послднее слово науки, кто бы что ни говорилъ противъ этого. Думаемъ, что противники этой истины только потому такъ тупо разсуждаютъ, что вроятно дурно питаются, въ противномъ случа, они были бы здравомыслящіе.
Но мясо мясу рознь. Но степени питательности и удобоваримости докторъ Сиръ распредляетъ различные роды мяса въ слдующемъ порядк: 1) бычачья говядина, 2) баранина, 3) цыпленокъ, 4) свинина и 5) наконецъ телятина. Такимъ образомъ, столь дорогая телятина, за которою такъ гонятся аристократическіе желудки, по степени питательности и удобоваримости занимаетъ послднее мсто. Мы поэтому желаемъ обратить здсь вниманіе читателя на это обстоятельство и посовтовать ему никогда въ руки не брать телятины и особенно не пичкать ею своихъ дтей, а всегда предпочитать говядину и притомъ непремнно жареную, а никакъ не вареную. Всевозможные супы, бульоны, либиховы мясные экстракты и тому подобная дребедень пусть будетъ достояніемъ желудковъ, обретающихся у людей праздныхъ, проводящихъ жизнь въ бездйствіи, безъ движенія, безъ всякаго физическаго и умственнаго труда, все это можетъ быть кормежкой, фуражемъ людей тунеядствующихъ, для человка же трудового, проводящаго жизнь за физической или умственной работой необходима говядина и говядина по преимуществу. Профессоръ Вирховъ говоритъ, что ‘при вареніи мяса, т. е. при приготовленіи мясного отварнаго бульона, мясныя волокна, вслдствіе свертыванія въ нихъ блка отвердваютъ и уплотняются, почему они трудне перевариваются или весьма часто становятся даже совсмъ непереваримыми. ‘Поэтому, продолжаетъ профессоръ Вирховъ, совтую людямъ’ средняго и низшаго класса народа, у которыхъ мясо, варимое для приготовленія бульона, часто составляетъ единственное мясное блюдо за ихъ столомъ, оставить столь нехозяйственное приготовленіе ихъ кушанья, такъ какъ получаемый бульонъ есть боле предметъ наслажденія, чмъ пища, и оставшееся мясо теряетъ большую часть своей питательности. Это мясо но своимъ свойствамъ походитъ на крутыя яйца, блокъ которыхъ есть самое тяжелое испытаніе для чувствительнаго желудка. Именно животныя пищевыя вещества почти всегда длаются хуже отъ несоотвтственнаго приготовленія’ {Вирховъ. l. c. Стр. 19.}.
Итакъ, нормой питанія для каждаго индивидуума отдльно и вообще для цлаго народа мы ставимъ опредленную комбинацію не тхъ или другихъ растительныхъ или животныхъ веществъ, а только хорошаго благо хлба и лучшихъ сортовъ говядины. Комбинація эта можетъ колебаться, смотря по климату и времени года, она можетъ колебаться соотвтственно тому или другому классу общества, но въ основаніи своемъ она непоколебима, незыблема. Этой нормой и отступленіями отъ нея опредляется степень цивилизаціи, благосостоянія и долговчности народа, общества, класса, индивидуума. Вс опыты, какіе досел производились въ этомъ направленіи надъ цлыми классами общества или надъ цлыми народами и нарушали эту норму или производили большія отступленія отъ этой комбинаціи,— имли самое пагубное вліяніе на физическую, умственную и нравственную стороны людей, подвергшихся этимъ опытамъ. И не только человкъ, но даже весьма немногія животныя безнаказанно переносятъ питаніе одною какою нибудь исключительной нищей. Такъ, пробовали кормить собакъ сахаромъ, или камедью, или оливковымъ масломъ, или коровьимъ масломъ, или крахмаломъ, при чемъ въ питье шла одна вода, и собаки выносили такое жалкое питаніе лишь самый ограниченный срокъ времени — отъ 30 до 40 дней. Собаки околвали отъ слишкомъ постной пищи. При вскрытіи легко было убдиться въ чрезмрномъ уменьшеніи объема мускуловъ и въ совершенномъ отсутствіи жира. Такіе же опыты длали Тидеманъ и Гмелинъ съ гусями и пришли къ тмъ же результатамъ. Такія же послдствія дали опыты, совершенно противоположные. Исключительное питаніе азотистой пищей, напримръ, чистымъ блкомъ, также вели къ вымиранію. Даже постоянное кормленіе одною какою нибудь пищей, хотя бы она содержала азотистые и безазотистые элементы, неизбжно потрясаетъ организацію животнаго. Такъ, собаки, кормимыя одн исключительно крутыми яйцами, другія блымъ хлбомъ и водой, жили не боле двухъ мсяцевъ. Даже такая ничтожная тварь, какъ кроликъ, и тотъ не выноситъ кормленія исключительно однимъ какимъ нибудь веществомъ. Кормимые одной лишь морковью, или сырымъ картофелемъ, или ячменемъ, они вскор не замедлили распрощаться съ жизнью, между тмъ какъ другіе, боле счастливые, кормимые день однимъ веществомъ, а другой день другимъ или каждый день тмъ и другимъ вмст, жили себ долго и увеличивались въ вс. Уже въ древности было множество сектъ, придерживавшихся исключительно растительной пищи. Порфирій сильно настаивалъ на воздержаніи отъ животной пищи, но подобныя тенденціи имли самыя гибельныя послдствія. Правда, исключительное питаніе мясомъ хотя и иметъ свои хорошія стороны, но въ то же время иметъ такія колоссальныя въ соціальномъ отношеніи неудобства, что желать его въ исключительной форм было бы безуміемъ. Спору нтъ, что индйскія племена сверной и южной Америки отличаются сильною мускулатурой и необыкновенной силой движенія, не подлежитъ сомннію, что татары и калмыки, альпійскіе пастухи и жители горной Шотландіи пользуются необыкновенной физической силой и завиднымъ развитіемъ мышцъ. Всмъ этимъ ouu, конечно, обязаны скотоводству и преимущественному питанію мясомъ. Но охотничьимъ и рыболовнымъ племенамъ нужны обширныя охотничьи и рыболовныя пространства для того, чтобы обезпечить существованіе даже небольшому числу людей. Едва тысячи влачатъ скудное, недоступное никакому прогрессу существованіе на пространств, которое при земледліи дало бы милліонамъ людей не только вс потребности и удобства тлеснаго существованія, но и возможность духовнаго развитія. Вотъ въ чемъ заключается неудобство и недостатокъ исключительно мясной пищи. При такой пищ человкъ, такъ сказать, въ зависимости отъ случая, попадется ли ему на охот что нибудь для дневного пропитанія, а завтрашній день обезпечить онъ почти вовсе не можетъ. Еще меньше онъ можетъ запастись пищей на боле продолжительное время, какъ, напримръ, зима. Такое ограниченіе пищи держитъ человка въ разрозненномъ и кочующемъ состояніи, борьба его за существованіе съ животнымъ міромъ, такъ сказать, непосредственна. Оттого населеніе такого сорта не можетъ увеличиться въ численности и стоитъ на самой низкой степени культуры, какъ это видимъ у всхъ дикарей арктическаго пояса. И хотя скотоводство поднимаетъ нсколько благосостояніе человка и отодвигаетъ его отъ первобытнаго дикаго состоянія на значительное разстояніе, но и здсь слишкомъ высока зависимость человка отъ ограниченнаго количества и однообразія пищи. Еще ниже въ этомъ отношеніи народцы, питающіеся исключительно рыбою, какъ лапландцы, самоды, гренландцы и камчадалы. Они даже не имютъ тхъ привилегій, какими пользуются мясомъ питающіеся дикари, потому что они отличаются необыкновенною слабостью мускуловъ и находятся въ еще большей зависимости отъ еще боле обманчивой и ненадежной стихіи, какъ море и рки.
Исключительное потребленіе растительной пищи, какъ мы сказали, также несвойственно человку, и мы хотимъ опровергнуть то постоянное и господствующее заблужденіе, что вотъ-де такой-то народъ живетъ же исключительно такой-то нищей и здоровъ. Такъ, намъ приводятъ въ примръ несчастнаго итальянскаго лаццарони который сытъ себ нсколькими макаронами и цлый день веселъ и поетъ, но при томъ проповдники этой исключительной пищи совершенно упускаютъ изъ вида, что именно такого рода пища и располагаетъ его къ лни и бездйствію. Обыкновенно еще любятъ ставить намъ въ примръ индусовъ, удовлетворяющихся горстью риса и якобы благодушествующихъ при такомъ способ питанія, но, во-первыхъ, тамъ, въ Индіи, охота и мясная пища вышли изъ употребленія сравнительно въ недавнее время въ силу разныхъ религіозныхъ воззрній, во-вторыхъ, этимъ объясняется безсиліе ихъ физическаго строенія, слабость мускуловъ. Такъ какъ они употребляютъ преимущественно растительную пищу, состоящую изъ риса и овощей, и такъ какъ эти ингредіенты представляютъ очень мало вознагражденій для веществъ выдленныхъ кровью, то этимъ объясняется недостаточное питаніе ихъ организма и вслдствіе этого не только мускулы длаются у нихъ безсильными, но и мозгъ получаетъ скуд~ мое питаніе. Отсюда намъ понятно, почему индусы отличаются, какъ многіе другіе тропическіе народы, такою нершительностью и недостаткомъ самостоятельности. Отсюда намъ дале ясно, какъ божіи день, почему 140 милліоновъ индйцевъ, питающихся рисомъ и живущихъ въ проголодъ, повинуются нсколькимъ тысячамъ хороню упитанныхъ мясомъ и хлбомъ англичанъ. Правда, растительная пища укрощаетъ нравы и брамы объ этомъ очень заботились, когда вводили правила питанія, но сами-то они продолжали хороню питаться, и потому остались господствующимъ, привиллегированнымъ классомъ, народъ же они обезсилили и истощили до того, что онъ сдлался рабомъ чужеземнаго властелина. Слава Богу, и спасибо право, что еще не ставятъ намъ въ примръ несчастную Ирландію, боле другихъ европейскихъ странъ испытывающую всю сладость картофеля. Конечно, картофель Съ говядиной еще куда ни шло. По исключительное потребленіе одного картофеля превратило эту страну въ самое печальное жилище нищеты. И, конечно, никогда бы Англія не властвовала надъ зеленымъ островомъ, еслибъ они обмнялись пищей, еслибъ Англія отослала свои стада и пшеничный хлбъ въ Ирландію и получила бы взамнъ всего этого картофель. ‘Бдная блковыми веществами кровь, образованная изъ картофеля, не можетъ дать мускуламъ силу наживать мозгъ. Бдная Ирландія! Бдность ея въ свою очередь, порождаетъ нищету. Ирландія не можетъ остаться побдительницею въ борьб съ своимъ гордымъ сосдомъ, котораго прекрасныя стада доказываютъ силу хозяевъ. Она не можетъ побдить, потому что пища ея народа порождаетъ не одушевленіе, а отчаяніе.’ {Молешотъ. Ученіе о пищ. Стр. 103.}
Намъ скажутъ, что Ирландія находится въ бдственномъ положеніи, именно потому, что растительная ея пища не соотвтствуетъ ея климатическимъ условіямъ. И дйствительно, вс утверждаютъ, что чмъ ближе къ сверу, тмъ больше увеличивается потребленіе мясной пищи, а потребленіе растительной уменьшается. Правда и то, что единственное занятіе всхъ сибирскихъ инородцевъ — добываніе животной пищи. Якуты пожираютъ во множеств быковъ и лошадей и пьютъ коровье и кобылье молоко. А лучшее лакомство для нихъ кусокь жиру или сала. Отсюда поспшили вывести заключеніе, что животная пища неизбжна въ странахъ, примыкающихъ къ сверу, а растительная напротивъ приличествуетъ южнымъ странамъ. Но мы представимъ и этому противорчивые факты. Въ Бразиліи основа пищи мясо, бычачья говядина, свжая, соленая или сушеная. Даже весьма мало тамъ употребляютъ хлба. Къ тому же тамъ пьютъ кофе и чай, вся эта пища преимущественно азотистая. Въ Сенегал пища почти исключительно животная, и тамъ изобилуетъ дичь и рыба.
Изъ этого сравнительнаго обзора неминуемо слдуетъ, что исключительное потребленіе той или другой пищи вовсе не свойственно человческому организму, что ни климатъ, ни условія соціальнаго быта не требуютъ такой исключительной пищи, что, напротивъ, такое исключительное питаніе влечетъ за собою физіологическій и соціальный вредъ, что, дале, человкъ долженъ для своего физіологическаго и соціальнаго блага питаться непремнно смшанной пищей, что онъ для своего общественнаго и гражданскаго преуспянія долженъ соединять земледліе со скотоводствомъ, которыя потребуютъ отъ него осдлости и дадутъ ему средства для прогресса, для самаго цвтущаго развитія культуры.
Повторяемъ, хотя этотъ споръ затявъ въ самой глубокой древности, но только настоящее развитіе науки ршило этотъ вопросъ настолько позитивно, что здсь боле нтъ мста сомннію. Вспомнимъ, что еще такъ недавно Ж. Ж. Руссо въ своей систем воспитанія требовалъ для человка непремнно растительной пищи, вспомнимъ, что вслдъ за нимъ Гельвеціи настаивалъ на исключительномъ потребленіи животной пищи. Все это было такъ недавно, и теперь эти крайнія мннія уступили самому положительному принципу въ необходимости смшанной пищи. Ито, что прежде казалось дломъ вкуса, теперь отвергнуто. Полагали, что въ выбор пищи каждый человкъ и каждый народъ можетъ руководствоваться собственнымъ вкусомъ. Наука теперь возвела ученіе о пищ на степень положительнаго и несомнннаго закона, нарушеніе котораго влечетъ за собою физіологическую или соціальную кару.
Но поставивъ нормой питанія смшанную пищу, въ которой должны преобладать хлбъ и говядина, мы прибавимъ, что комбинація эта ограничивается временемъ года, климатомъ и степенью физическаго или умственнаго труда… Такъ, зимою обыкновенно больше дятъ и охотне дятъ мясо и вещества жирныя и сахарныя, лтомъ меньше говядины, но больше сладостей, плодовъ, зелени. Тоже, на свер необходимо больше говядины и жиру, чмъ на юг. Все это понятно само собою.
Мы теперь обратимся къ вопросу, въ какомъ размр должна быть потребляема та или другая пища различными классами общества. Мы выше видли, что профессоръ Гексли нормой питанія для каждаго индивидуума поставилъ два фунта хлба (конечно, благо) и три четверти фунта говядины. Изъ таблицъ, приведенныхъ докторомъ Ж. Сиромъ, видно, что нкоторые рабочіе въ Англіи и Франціи потребляютъ отъ 300 до 400 килограммовъ хлба, и при этомъ отъ 20 до 60 килограммовъ говядины, что одно другому нисколько не мшаетъ. Напротивъ того, когда при постройк желзной дороги во Франціи работали англійскіе мастеровые, то у нихъ несравненно успшне шло дло, чмъ у французскихъ рабочихъ, потому что первые питались говядиной и хлбомъ, между тмъ какъ послдніе пробавлялись супами и зеленью. Французскіе инженеры, замтивъ это, улучшили раціоны и тогда работа пошла успшне и въ такой же степени, какъ и у англійскихъ. На основаніи соотношенія физическихъ силъ явленіе это вполн понятно и естественно.
Отсюда мы приходимъ къ тому заключенію, что люди физическаго или умственнаго труда должны ежедневно потреблять, какъ minimum, два фунта благо хлба и, по крайней мр, три четверти фунта лучшей говядины, люди же, ничмъ незанятые, могутъ питаться чернымъ хлбомъ и телятиной и всякими другими сластями.. Что и люди умственнаго труда должны также потреблять такую пищу, доказываютъ опыты Біассона, который убдился, что вслдъ за мозговой работой увеличивается отдленіе фосфорно-кислыхъ солей, и мнніе Молешота, столь осмянное профанами, что безъ фосфора нтъ мысли, теперь подтверждено прямыми и непосредственными опытами. Придерживаясь вышеозначенной нормы, каждый англичанинъ долженъ потреблять ежегодно, какъ minimum, 273 фунта говядины или 112 килограммовъ и 730 фунтовъ или около 300 килограммовъ хлба, но, по статистик. Гауснера, мы знаемъ, что каждый англичанинъ среднимъ числомъ потребляетъ лишь 93 килограмма говядины и 250 килограммовъ хлба, слдовательно, каждому англичанину среднимъ числомъ недостаетъ необходимой, неизбжной пищи именно 19 килограммовъ мяса и 50 килограммовъ хлба. Но если мы примемъ во вниманіе, что это среднее потребленіе, что богатый и зажиточный людъ въ Англіи съдаетъ больше этой нормы, то на долю рабочаго класса придется еще меньше. Вотъ она гд борьба за существованіе! Мы знаемъ, что Россія находится въ особенныхъ климатическихъ условіяхъ, что народъ ея проводитъ отъ 6 до 8 мсяцевъ въ суровомъ холод и лишь отъ 4 до 6 мсяцевъ среди боле умренной или относительной теплоты. Понятное дло, что если положить на каждаго русскаго фунтъ мяса въ день и два фунта хлба, то это какъ разъ будетъ соотвтствовать его физіологическимъ потребностямъ, обусловливаемымъ суровымъ климатомъ. Это составитъ втеченіи года 365 фунтовъ говядины и 730 фунтовъ хлба. Но изъ статистики Гауснера мы узнаемъ, что въ Россіи каждому обитателю на долю среднимъ числомъ приходится 11 килограммовъ говядины или 26 фунтовъ и 210 килограммовъ или 511 фунтовъ хлба. Слдовательно каждому русскому недостаетъ 339 фунтовъ говядины и 219 фунтовъ хлба. Но мы не вримъ такимъ статистикамъ, статистика должна придерживаться правилъ математики, складывать вещи однородныя, а не разнородныя, она показала бы мамъ, что потребляетъ крестьянское сословіе отдльно, и что привиллегированное сословіе отдльно. Тогда мы убдились бы, что количество (про качество ужь и говорить нечего) потребляемой крестьянскимъ сословіемъ говядины и хлба еще ниже этой цифры.
Дарвинъ, въ своей теоріи борьбы за существованіе, говоритъ, что ‘наличное количество пищи, для каждаго вода, разумется, полагаетъ крайній предлъ, до котораго онъ можетъ размножиться. ‘ Человкъ потому иметъ право увеличивать производительность обитаемой имъ почвы и превращать всми зависящими отъ него мрами подчиненную ему матерію въ питательный для себя матеріалъ. Онъ говоритъ, что мы поэтому вправ разводить рогатый скотъ и истреблять съ цлью питанія елико возможно больше, потому что ‘въ соотвтственномъ состояніи ихъ непремнно погибло бы столько же тмъ или другимъ путемъ’ въ борьб за существованіе съ другими животными. Нечего, слдовательно, стсняться въ этомъ отношеніи. Такимъ образомъ, теорія Дарвина согласна съ знаменитымъ ученіемъ Мальтуса, во, по нашему мннію, только вполовину. Правда, и не можетъ быть сомннія, что число людей въ каждой стран соотвтствуетъ количеству пищи, которымъ располагаетъ масса населенія, но неправда, чтобъ продуктивность земли совершалась лишь въ арифметической прогрессіи. Такъ, мы знаемъ, что въ Бельгія получаютъ 14 гектолитровъ хлба съ одного гектара земли, а въ Россіи только 6, и мы уже выше сказали, что Россія одна въ состояніи была бы прокормить втрое большее число людей, чмъ теперь обитаетъ на всемъ земномъ шар. Но теперь Россія производитъ лишь 89,000,000 гектолитровъ пшеницы, а какая нибудь Франція на пространств 10,000 кв. миль съ 35 милліонами людей (въ Россіи до 80) производитъ 110,000,000 гектолитровъ пшеницы. За то Россія производитъ 163,000,000 гектолитровъ ржи, а Франція лишь 23,000,000. Принимая въ гектолитр 168 3/4 фунтовъ или 4 пуда 8 3/4 фунта, мы получимъ, что Россія производитъ 42,336,000,000 фунтовъ хлба.
Полагая дале, что на каждаго человка ежедневно нужно два фунта, а на 70 милліоновъ жителей понадобится 51,100,000,000 фунтовъ или 1,270,000,000 пудовъ, мы убдимся, что намъ все-таки недостаетъ 270 милліоновъ пудовъ. Но такой дефицитъ еще бы ничего, былъ бы сносенъ. Мы же видли, что каждому русскому недостаетъ 214 фунтовъ хлба или всей Россіи 15,260,000,000 фунтовъ. Куда же двается почти треть производимаго ею хлба? Треть производимаго страною хлба идетъ на приготовленіе водки и. на вывозъ въ другія страны. Отсюда, конечно, понятно, почему такъ велика смертность и бдность русскаго народа, почему онъ такъ угнетенъ самою жестокою борьбою за свое существованіе съ окружающимъ міромъ. Климатъ его страны даетъ ему возможность добывать пищу лишь въ самое короткое время года и тмъ самымъ сильно ограничивать какъ увеличеніе его численности, такъ и накопленіе богатствъ. Между тмъ обиліе и достатокъ пищи играютъ первенствующую роль въ обезпеченіи побды въ борьб за существованіе. Дарвинъ говоритъ, что ‘вс наши домашнія животныя, почти безъ исключенія, пріученныя издавна къ привольной и обильной пищ и избавленныя отъ труда добыванія ея, гораздо плодовите, чмъ соотвтствующія имъ дикія животныя. Извстно, какъ часто размножаются собаки и кошки и какъ много дтенышей они даютъ въ каждомъ помет. Дикіе кролики, какъ говорятъ, размножаются четыре раза въ годъ и производятъ отъ 4 до 8 дтенышей. Домашніе кролики размножаются 6 или 7 разъ въ годъ и даютъ каждый разъ отъ 4 до 11 молодыхъ. Хорьки, живущіе обыкновенно въ такомъ тсномъ заключеніи, гораздо плодовите, чмъ ихъ дикіе родичи. Дикая свинья замчательно плодородна, такъ какъ она часто размножается дважды въ годъ и даетъ каждый разъ отъ 4 до 8, а иногда даже до 12 поросятъ въ одномъ помет, но домашнія свиньи размножаются постоянно 2 раза въ годъ и стали бы размножаться еще чаще, если бы имъ это позволяли, при этомъ свинья, дающая мене 8 поросятъ, считается уже плохой и чмъ скоре ее откормятъ на убой, тмъ лучше. Количество пищи вліяетъ на плодовитость даже того же самаго индивидуума, такъ, напр., овцы, которыя рдко производятъ на горахъ больше одного ягненка за разъ, переселяясь на низменныя пастбища, очень часто родятъ двухъ. Различіе это, повидимому, не зависитъ отъ холода возвышенныхъ странъ, а отъ пищи и ея обилія, такъ какъ овцы и другія домашнія животныя, какъ говорятъ, чрезвычайно плодовиты въ Лапландіи’ (Дарвинъ, Прируч. Живот. Т. 2, стр. 119). Отсюда мы вправ заключить, что увеличенный ростъ, склонность жирть и развитіе физическихъ мышечныхъ и умственныхъ силъ, ранняя зрлость и плодовитость зависятъ преимущественно отъ обилія пиши. Кром того обиліе и доброкачественность пищи иметъ еще то великое достоинство, что съ улучшеніемъ питанія рабочаго сословія, онъ улучшаетъ обработку земли и увеличиваетъ ея производительность, такъ что тутъ прогрессъ безграниченъ и успхи культуры даже не могутъ быть предвидны во всей ихъ широт. Этимъ и подобными доводами Кэри совершенно опровергъ ученіе Мальтуса. Онъ доказалъ, что въ раннемъ період общественности, акръ земли при Плантагенетахъ давалъ не больше 6 или 7 бушелей пшеницы, между тмъ какъ теперь тотъ же акръ земли даетъ отъ 30 до 50 бушелей пшеницы, а сборъ другихъ продуктовъ доходитъ до сотенъ. Чмъ больше улучшается пища и увеличивается въ количеств, тмъ боле увеличивается народонаселеніе, и чмъ больше увеличивается населеніе и правильно ассоціируется, тмъ больше увеличивается количество и даже самое качество пищи. ‘Въ дни Плантагенета и Ланкастера, говоритъ Кэри, когда народонаселеніе Англіи было не боле 2 милліоновъ, акръ земли давалъ всего 6 бушелей пшеницы, и несмотря на незначительное число лицъ, требовавшихъ пищи, голодъ случался весьма часто и въ сильной степени. Въ маніе же время до 18 милліоновъ жителей занимаютъ то же самое пространство земли и получаютъ пищу въ значительно большемъ количеств и лучшаго качества’.
‘Обратившись къ Франціи, мы видимъ въ ней какъ разъ то же самое. Въ 1760 г. народонаселеніе равнялось 21 мил., а все количество получаемаго хлба простиралось до 94,500,000 гектолитровъ, между тмъ въ 1840 г. число жителей возрасло до 34 мил., а производство хлба до 182,516,000 гектолитровъ, что составляетъ на каждаго человка до 20% больше противъ прежняго, при чемъ самое зерно лучшаго качества, между тмъ пространство земли, пригодной для воздлыванія хлбныхъ растеній, едва ли увеличилось’ {Кэри. Соціальная наука. Стр. 87.}. Отсюда мы видимъ, что отъ самого человка зависитъ увеличивать производительность земли, улучшать свой бытъ, совершенствовать свое размноженіе и обезпечивать себя въ борьб за существованіе, которая и должна быть направлена, главнымъ образомъ, на производство, на эксплуатацію животнаго и растительнаго міра. Въ противномъ случа, вымираніе, рабство, обезсиленіе, нищета духа не замедлятъ себя проявить подчасъ въ ужасающихъ, непоправимыхъ размрахъ. ‘Съ уменьшеніемъ народонаселенія и ослабленіемъ движенія въ обществ, говоритъ тотъ же Кэри, увеличивается трудность добыванія пищи и эта трудность возрастаетъ съ уменьшеніемъ числа субъектовъ, требующихъ ея. Голодъ въ Индіи чаще случается въ настоящее время, чмъ столтіе тому назадъ, когда народонаселеніе было гораздо многочисленне и склонность къ совокупной дятельности существовала въ стран повсемстно. Обращая наши взоры къ прошлому, мы всюду видимъ то же самое. Долины Евфрата нкогда имли милліоны людей, которые кормились съ избыткомъ, но съ изчезновеніемъ ихъ прекратилось движеніе, и ея немногіе кочующіе обитатели съ трудомъ добываютъ въ настоящее время средства къ поддержк своего существованія Когда африканская провинція была густо населена, ея жители добывали достаточное количество пищи, теперешніе ея немногіе обитатели погибаютъ отъ недостатка въ ней. То же самое было въ Аттик, въ Греціи, въ Малой Азіи, въ Египт. Ассоціація и совокупная дятельность необходимы для человка, чтобы онъ могъ пріобрсти господство надъ различными силами, существующими въ природ’ {Кэри Ibid. Стр. 86.}.
Европа уже давно пришла къ сознанію этихъ незыблемыхъ истинъ и прогрессъ ея въ этомъ отношеніи несомнненъ. Она теперь лучше насъ питается и кооперативныя силы ея грозятъ сдлаться всемогущими. Если мы будемъ продолжать такъ дурно питаться, а Европа постоянно будетъ прогрессировать въ этомъ, она обратитъ Россію въ свою кладовую и населеніе ея подчинитъ себ, какъ горсть англичанъ держитъ въ рукахъ еще боле многочисленное населеніе Индіи въ 140 милліоновъ людей. Дарвинъ также предлагаетъ въ своемъ ученіи радикальную мру противъ такого зла. Он говоритъ, что если мы хотимъ получить хорошую жатву, необходимо засять лучшей пшеницей обширное поле, тогда хотя и будутъ налетать на это поле зерноядныя птицы во множеств, но он причинятъ незначительный вредъ обширному и плодородному полю. Кто же посадитъ въ саду нсколько кустовъ пшеницы, тотъ не соберетъ зеренъ, потому что залетныя птицы все съдятъ. Культура и цивилизація у насъ въ Россіи — это нсколько европейскихъ кустовъ въ дикорастущемъ и запущенномъ саду и перелетныя птицы раньше или позже пообщиплютъ эти кусты. Хотите упрочить свое существованіе и выдержать борьбу съ европейскимъ натискомъ, поощряйте и увеличивайте благосостояніе массъ. Дарвинъ, правда, говоритъ, что борьба за существованіе сильне всего между индивидуумами одного вида, это, конечно, вполн справедливо относительно всхъ животныхъ, не исключая и человка, но въ томъ-то я должно заключаться отличіе человка отъ прочихъ животныхъ, что онъ силою ума можетъ заправлять своими стремленіями и дать имъ направленіе, достойное его, какъ существа, по преимуществу разумнаго. Если животное ведетъ борьбу самолично, то человкъ долженъ ее вести въ форм ассоціаціи и культурно. Придерживаясь этого пути, онъ прогрессируетъ, отступая отъ него, онъ регрессируетъ. Побда же всегда будетъ на сторон боле просвщеннаго, разумнаго, цивилизованнаго народа. Помоги намъ, судьба, заслужить это титло не только de jure, но и de facto. Кто не идетъ впередъ, идетъ назадъ. Итакъ, впередъ…

В. Португаловъ.

‘Дло’, No 5, 1870

Португалов Вениамин Осипович
Прочитали? Поделиться с друзьями:

Читайте также:

  1. Последнее слово науки, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1870
  2. Последнее слово науки, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1870
  3. Развитие и порча, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1870
  4. Последнее слово науки, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1870
  5. Последнее слово науки, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1870
  6. Беспредельность гигиены, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1869
  7. К забастовочной волне, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1912
  8. Последнее слово науки, Португалов Вениамин Осипович, Год: 1870
Электронная библиотека