Статьи из газеты ‘День’ (1864)
Статьи из газеты ‘День’ (1864)
По поводу увольненія генералъ-губернатора Муравьева.
По поводу увольненія генералъ-губернатора Муравьева.
Москва, 1 мая 1865 года.
По поводу увольнения генерал-губернатора Муравьева, Аксаков Иван Сергеевич, Год: 1864
Время на прочтение: 9 минут(ы)
Сочиненія И. С. Аксакова. Томъ третій.
Польскій вопросъ и Западно-Русское дло. Еврейскій Вопросъ. 1860—1886
Статьи изъ ‘Дня’, ‘Москвы’, ‘Москвича’ и ‘Руси’
Москва. Типографія М. Г. Волчанинова (бывшая М. Н. Лаврова и Ко.) Леонтьевскій переулокъ, домъ Лаврова. 1886.
Наконецъ слухи, такъ сильно занимавшіе не только весь Сверозападный край, но и все Русское общество, осуществились. На этой недл обнародованъ высочайшій рескриптъ генералъ-губернатору шести Сверозападныхъ губерній, М. Н. Муравьеву объ увольненіи его, согласно неоднократной просьб и вслдствіе совершенно-разстроеннаго здоровья — отъ должности генералъ-губернатора и командующаго войсками. Вмст съ тмъ назначенъ ему и преемникъ — директоръ канцеляріи г. военнаго министра, генералъ-лейтенантъ Кауфманъ.
Всякій, кому хорошо вдомо положеніе этого края, кто не вышибъ изъ своей памяти всхъ обстоятельствъ Польскаго дла въ 61, 62 и 63 годахъ, т. е. починъ, разгаръ и конецъ Польскаго мятежа въ Сверозападной Россіи,— всякій, кто знакомъ наконецъ съ нашею общественной средой, представляющей такое разнообразіе системъ, воззрній, мнній, стремленій — въ вопросахъ самыхъ повидимому простыхъ и ясныхъ,— пойметъ, что увольненіе генерала Муравьева есть событіе не послдней важности. Его система, какіе бы она ни имла недостатки, была извстна, и край, вмст съ Русскимъ обществомъ, могъ быть смло убжденъ, что генералъ Муравьевъ пребудетъ ей вренъ… Эта система ни въ какомъ случа не вела къ торжеству Польскаго элемента и къ угнетенію Русскихъ крестьянъ землевладльцами-Поляками! Къ сожалнію, мы до сихъ поръ находимся въ такомъ положеніи, что наша забота должна еще преимущественно устремляться къ достиженію только этихъ двухъ цлей,— или, врне сказать,— къ твердой постановк еще только этой главной задачи,— не вдаваясь въ разсмотрніе подробностей, частностей и самыхъ способовъ управленія. Мы не можемъ же отъ себя скрыть, что наши такъ — называемые ‘прецеденты’, т. е. вся исторія нашего прошлаго управленія мало подавала намъ повода — обнадеживаться на счетъ незыблемости и прочности тхъ началъ, которыя лежали въ основ системы управленія генерала Муравьева, и которыя мы обозначили выше. Мы разумемъ: ослабленіе и подавленіе въ кра всякой тни господства Польскаго элемента, возстановленіе — въ смысл всяческой силы и преобладанія — Русской народности, освобожденіе крестьянъ отъ всякаго угнетенія со стороны Польскихъ землевладльцевъ. Мы готовы врить, что новйшій урокъ исторіи не пропалъ для насъ даромъ, что отнын, при пробудившемся общественномъ сознаніи — прежнія ошибки стали для насъ невозможностью, мало этого: самое назначеніе генерала Кауфмана, судя по всему тому, что мы о немъ слышали, даетъ намъ право надяться, что онъ будетъ достойный преемникъ М. Н. Муравьеву во всемъ его добромъ. Но тмъ не мене, не только въ высшихъ, по и въ среднихъ сферахъ общества, есть еще до сихъ поръ столько разныхъ теченій, что много энергіи потребуется будущему дятелю для того, чтобъ не закружиться въ этомъ водоворот и остаться вполн врнымъ своей первоначальной задач!.. ‘Что-жъ’, скажутъ намъ, ‘ослабленіе Польскаго элемента, усиленіе Русскаго народнаго начала, улучшеніе быта крестьянъ — это все прекрасно, да кто-жъ противъ этого споритъ? cela s’entend bien — это само собой разумется, объ эдакой пошлой, всмъ вдомой истин и говорить нечего’… Знаемъ мы эти — всмъ вдомыя истины! Отъ кого не слыхали мы подобныхъ рчей въ теченіи послднихъ двухъ лтъ?! Ихъ повторяютъ даже вс Хлестаковы нашего времени, Хлестаковы либерализма, всякихъ чиновъ и ранговъ, отъ края моря Балтійскаго до края моря Евксинскаго!! Но подъ этимъ cela s’entend, при ближайшемъ разспрос оказывалось нчто такое, что вело къ результатамъ прямо противоположнымъ и свидтельствовало о совершенно-превратномъ разумніи — всмъ будто бы до пошлости извстной истины. Читатель можетъ быть еще не забылъ нашей полемики въ прошломъ году съ газетою ‘Всть’, въ которой статьи начинались обыкновенно съ провозглашенія ‘пошлой истины’ и оканчивались: возгласами противъ дйствія поврочныхъ коммиссій въ Сверозападномъ кра,— защитою интересовъ Польскихъ пановъ, яко помщиковъ,— требованіемъ, чтобъ Русскіе чиновники, отправляющіеся на службу въ Сверозападный край — этотъ театръ борьбы Польской и Русской національности — были чужды всякаго національнаго чувства и были только форменными исполнителями мертвой буквы закона — и т. д. и т. д. Не только эта газета, но и цлый кругъ людей, ей въ то время сочувствовавшихъ, постоянно старались — на борьбу, происходившую въ Западномъ кра Россіи — установить точку зрнія не какъ на политическую и историческую тяжбу двухъ народностей, а какъ на козни и происки соціализма! Усиленіе крестьянскаго Русскаго элемента въ Сверозападныхъ губерніяхъ стремились представить опаснымъ и вреднымъ, какъ усиленіе демократическаго элемента, какъ торжество коммунистическихъ идей, дло Польскихъ помщиковъ — какъ общее дло помщиковъ всей Россіи!! Доказывали — повидимому очень гуманно, очень либерально — что надо смягчать вражду, надо не раздражать, а умиротворять, и средствомъ для этого предлагали — дать силу слдующей мнимой истин: ‘нтъ ни Поляковъ ни Русскихъ, есть только Россійскіе равноправные подданные, вопросъ о національностяхъ долженъ быть устраненъ, или во всякомъ случа поставленъ ниже вопроса соціальнаго,— интересъ землевладльческой крупной собственности важне интереса Русской народности,— и потому, а также въ интерес цивилизаціи, образованный Польскій помщикъ долженъ быть всегда предпочтенъ грубому, невжественному Блорусскому мужику’, затмъ вся эта система внчалась обыкновенно гирляндою любви, мира, легальности! Много простоватыхъ душъ уловили эти ‘хорошія слова’, которыя на практик, въ перевод на языкъ жизни, означали не только ^возвращеніе къ старому порядку вещей, но еще горшее: т. е. освященіе вновь — вопіющей (вполн ‘легальной’) неправды Польско-католическаго преобладанія надъ православно-Русскимъ народомъ,— Польско-шляхетскихъ притязаній на Русскую землю!
Все это было еще недавно, слишкомъ недавно, не дальше какъ въ прошломъ году, вс эти мннія и выраженія мы можемъ подтвердить подлинными выписками изъ статей, разобранныхъ нами въ разное время въ ‘Дн’, и нтъ основанія думать, что эти мннія уже вывтрились или измнились: они только притихли. Наши Русскіе поборники этихъ мнній, разумется, въ простот своей, и не воображаютъ себ, что они въ этомъ случа являются безсознательнымъ орудіемъ Польской аристократической партіи,— что такія мннія какъ разъ на руку Полякамъ, но еслибъ въ нихъ было живе Русское народное чувство, то безъ сомннія не такъ бы легко было обольстить ихъ фразами о гуманности, легальности, и т. п., они бы назвали фальшивою ту легальность, во имя которой приходится попирать на Русской земл права Русской народности,— фальшивою ту гуманность, ради которой, въ какой бы то ни было форм, продолжаетъ Польское иго гнести бдное и сирое Русское крестьянство! Вс эти теоріи и направленія существуютъ и теперь, и не подлежитъ сомннію, что не будетъ недостатка ни въ интригахъ, ни въ проискахъ — подъ наиблаговиднйшими, предлогами человчности, миролюбія и всхъ* лучшихъ нравственныхъ побужденій — дать силу и жизнь этимъ псевдогуманнымъ и истинно-противонароднымъ воззрніямъ. Что эти мннія существуютъ — тому доказательствомъ служатъ Русскія корреспонденціи въ Брюссельской газет ‘l’Idpendance belge’ и толки возбужденные слухами объ увольненіи генерала Муравьева. Можно возлюбить самыя нерозовыя стороны этого управленія, читая, напримръ, эти корреспонденціи. Он налощены такимъ европеизмомъ, такою благоприличною умренностью, такимъ comme il faut патріотизма, продушены насквозь такими духами ‘либерализма’, ‘гуманности’ и ‘легальности’, отъ которыхъ тошнитъ, какъ отъ пачули или мусатовской розовой помады,— однимъ словомъ пропитаны такою пошлою гнидою мудростію, что конечно представителю этихъ качествъ нельзя было бы вврить судьбу Русскихъ интересовъ въ Западномъ кра — ни на одну секунду.
Толки по поводу оставленія генераломъ Муравьевымъ своего труднаго поста были очень любопытны и назидательны. Читатели знаютъ, что мы не принимали никакого участія въ огульныхъ восторгахъ, проявленныхъ нашимъ обществомъ по поводу назначенія и вскор за назначеніемъ бывшаго генералъ-губернатора. Мы вообще находили, что въ эту страдную пору было не до восторговъ и ликованій, и старались, по возможности, быть осмотрительными въ нашихъ сужденіяхъ. Мы не скрывали и не скрываемъ отъ себя ни недостатковъ, ни темной стороны новой системы управленія, мы скорбли и скорбимъ о печальной исторической необходимости, заставляющей насъ, по историческимъ грхамъ нашимъ, мириться со многимъ, что претитъ душ,— но тмъ съ большею искренностью убжденія, тмъ съ большимъ правомъ можетъ ‘День’ признать громадность заслугъ, оказанныхъ генераломъ Муравьевымъ Русскому длу въ Сверозападномъ кра. Разумется, ‘графъ’ Муравьевъ въ нашихъ похвалахъ и нашей оцнк не нуждается, ему упрочено теперь благодарное сочувствіе почти всей Россіи, послдніе годы его дятельности заслонятъ собой всю его прежнюю долгую служебную карьеру и одни останутся въ исторіи. Но дло въ томъ, что даже когда вамъ приходится слышать осужденіе какихъ-либо сторонъ Муравьевскаго управленія — осужденіе, повидимому справедливое, внушенное, кажется, самыми возвышенными чувствами, вы нердко — къ сожалнію даже слишкомъ часто — слышите въ этихъ кликахъ благороднаго негодованія — присутствіе нотъ весьма сомнительнаго качества… Мы уже не говоримъ о тхъ восторгахъ, какіе выражены были заграничною печатью, преданною Полякамъ, по поводу слуховъ объ удаленіи генерала Муравьева: эта радость Поляковъ, вмст съ живымъ сожалніемъ, овладвшимъ всмъ Русскимъ населеніемъ края, въ особенности крестьянствомъ и духовенствомъ,— служитъ конечно самою лучшею аттестаціей Русскому генералъ-губернатору въ Сверозападномъ кра Россіи. Было бы напротивъ очень прискорбно, еслибъ Поляки могли имъ остаться довольны, Поляки, до сихъ поръ не отрезвившіе своихъ шляхетскихъ головъ отъ шляхетской дури — считать не только Сверозападный край, но даже Кіевъ Польскимъ,— до сихъ поръ не отказавшіеся отъ своихъ безумныхъ и преступныхъ посягательствъ на права Русскаго народа!— Мы не говоримъ и о радостяхъ Русскаго корреспондента въ ‘l’Indpendance belge’, и обо всемъ томъ, что онъ, на радостяхъ, высказалъ въ обличеніе самому себ и въ настоящую невольную похвалу бывшему генералъ-губернатору. Мы не говоримъ и о той знаменитой прошлогодней стать ‘Голоса’, на которую тогда же отвчалъ ‘День’, въ которой, рядомъ съ самыми рзкими выходками противъ генерала Муравьева, содержится восхваленіе прежней системы управленія,— т. е. системы породившей возможность Польскаго мятежа, системы деликатности съ самыми неделикатнйшими врагами Русской народности, системы любезничанья, мирволенья и потворства.— Все это слишкомъ ярко, грубо, или пожалуй краснорчиво обличаетъ сокровенную мысль самихъ наладчиковъ, и по тому самому уже безвредно. Мы разумемъ здсь нападенія со стороны лицъ совершенно инаго рода, не принадлежащихъ къ партіи этихъ двухъ журналовъ, со стороны людей повидимому вполн либеральныхъ. Намъ часто приходилось слышать отъ нихъ выраженія благороднаго негодованія за излишнюю суровость и строгость въ обращеніи съ Поляками. Прекрасно. Все это длаетъ честь негодующимъ, мы сами готовы были бы присоединиться къ ихъ негодованію, если бы… если бы не замчали иногда, въ то же время, нкоторую странность. А именно — что они гораздо охотне и легче гнваются на Россію, дйствующую по праву необходимой обороны, чмъ на бывшій Польскій жондъ, что разореніе Польскихъ помщиковъ боле возбуждаетъ въ нихъ сожалнія, чмъ разореніе Русскихъ крестьянъ по милости тхъ же Польскихъ помщиковъ,— разореніе, о которомъ они не знаютъ или скучаютъ узнавать поподробне, что свирпыя, зврскія злодйства, совершенныя Польскими героями надъ Русскими православными священниками, слабе возмущаютъ сердца этихъ гуманистовъ, чмъ ссылки такихъ героевъ въ Сибирь, или сожженіе ихъ усадьбъ. ‘День’ вообще противъ принципа смертной казни, гд бы и когда бы то ни было, намъ не мене чмъ кому — либо прискорбенъ видъ крови, страданій и всякихъ человческихъ неистовствъ,— но мы въ прав требовать отъ нашихъ гуманистовъ, чтобъ ихъ гуманность возмущалась поступками Поляковъ надъ Русскими не только не слабе, чмъ поступками Русскихъ надъ Поляками, но еще ‘ гораздо сильне.
Кто не испытываетъ въ душ чувства острой боли, чувства язвительнйшей народной обиды при одномъ слух о притязаніяхъ Поляковъ на Кіевъ, Волынь, Подоль и вообще Западный край Россіи, кого не пробираетъ по всмъ жиламъ внутренній гнвъ при вид вооруженныхъ посягательствъ Польской шляхты на миръ и тишину Русскаго народа, кто не мучился всей душою при мысли о тхъ невыносимыхъ страданіяхъ, которыя пришлось выносить Русскому народу въ теченіи вковъ подъ гнетомъ Польскихъ пановъ, кто изволилъ забыть вс терзанія, вс оскорбленія пережитыя Русскимъ населеніемъ въ эпоху насильственнаго введенія уніи, въ эпоху казацкихъ войнъ и т. д.,— оскорбленія, которыя я забыть трудно, потому что возможность возобновленія ихъ со стороны Поляковъ заявляется и въ наше время, при каждомъ Польскомъ мятеж, кому не приходится сдерживать и подавлять въ себ естественнаго историческаго чувства народнаго озлобленія, кому не доводится бороться съ самимъ собою, съ своимъ негодованіемъ, возбужденнымъ Польскими притязаніями, посягательствами, попытками и происками, Польскою дерзостью и падамъ доногъ — которыхъ единственная цль укрпить въ Русскомъ кра владычество полонизма и латинства,— тотъ, по совсти говоря, не иметъ и права негодовать на дйствія относительно Польши Русскаго правительства, ни на недостатки системы генерала Муравьева! По крайней мр такія нападки и негодованія — гроша не стоятъ! Съ такими благородно-негодующими и говорить нечего. Удивительное дло! куда двается демократизмъ этихъ нашихъ Русскихъ демократовъ, какъ скоро дло касается Западно-Русскаго края! куда двается уваженіе къ ‘принципу національностей’, который они такъ чтутъ въ Италіи, Венгріи и другихъ странахъ міра? Критикуя издали, боясь замарать свои ручки принявъ участіе хоть бы только въ крестьянскомъ дл Сверозападнаго края, эти господа апплодируютъ разоренію Американскимъ Сверомъ помщиковъ Американскаго Юга и почти готовы были сами принять участіе въ этой кровавой войн — за принципъ насильственной федераціи!… Очень обыкновенны также слдующія возраженія: ‘такъ, но въ нашихъ рукахъ сила, посмотрите насъ сколько, сила штыковъ — противъ малочисленныхъ и слабыхъ…’ Все это не боле, какъ словеса лукавствія, обличающія недостатокъ народнаго чувства! Сила Русская и сила Польская — принадлежатъ къ двумъ разнымъ категоріямъ силъ, дв несоизмримыя величины. Въ томъ-то и состоитъ слабость Русской силы, что она есть сила штоковъ, а не сила общественная, по крайней мр такъ было еще недавно. Въ томъ и состоитъ крпость Польской силы, что она есть сила общественная, всюду проникающая, зиждующаяся наконецъ на прав землевладнія. Въ этомъ смысл Польскій элементъ чрезвычайно могучъ и нечего признавать его слабымъ! За нимъ вся та сила, которая дается сосредоточеніемъ въ рукахъ одного класса почти всей поземельной собственности — и образованностью. Среднее сословіе — т. е. купцы, мщане — не Русское, Евреи. Представителями Русской народности въ Русскомъ кра — забитое, вками угнетенное крестьянство, только теперь начинающее жить, и духовенство, только 25 лтъ тому назадъ похищенное изъ стей уніи. Слдовательно, не ослаблять должны мы борьбу съ Польскимъ элементомъ въ Западной Россіи, не мириться съ нимъ, а продолжать борьбу до тхъ поръ, пока и на мысль ни одному Поляку не придетъ считать этотъ край Польскимъ или мечтать о возстановленіи бывшаго Польскаго королевства. Покуда Поляки искренно и чистосердечно не откажутся отъ своихъ безумныхъ притязаній на Западную Россію, до тхъ поръ они сами лишаютъ насъ возможности всякаго съ ними примиренія и должны пенять сами на себя за вс отъ того послдствія.
Повторяемъ, если претятъ душ мры жесткія и грубыя, то столько же должна быть противна фальшивая гуманность, деликатность, мирволенье тамъ, гд нужна энергическая, настойчивая дятельность власти. Генералъ Муравьевъ усмирилъ мятежъ, навелъ благодтельный страхъ на Поляковъ, ободрилъ Русскій сельскій людъ, оживилъ все Русское населеніе, ослабилъ матеріальную силу шляхетства. Теперь, благодаря ему, открывается возможность для боле органической дятельности. Съ одной стороны теперь дйствовать легче, ибо поле расчищено и заложены основы, съ другой стороны дйствовать несравненно трудне, ибо страхъ опасности въ нкоторыхъ Русскихъ сферахъ уже прошелъ, дло представляется какъ бы конченнымъ, борьба завершенною, и ожидается наступленіе благословенной эпохи мира. Но дло, настоящее дло только-что начинается, и вовсе не въ смысл нормально-легальнаго управленія! Еще до сихъ поръ взыскиваются старые оброки въ Сверозападномъ кра съ Русскихъ крестьянъ въ пользу Польскихъ помщиковъ, и взыскиваются содйствіемъ Русской власти, въ удовлетвореніе требованіямъ формальной законности или легальности!! Необходимо всми мрами ослабить силу, почерпаемую Польскою шляхтою изъ землевладнія, и всми мрами усилить, поднять, укрпить и упрочить Русскій мстный крестьянскій элементъ — который до сихъ поръ, несмотря на всю энергію генерала Муравьева — еще не вполн упроченъ. Мы уврены, что новый генералъ-губернаторъ суметъ преодолть вс случайныя противодйствія, парализовавшія дятельность поврочныхъ коммиссій, равно и другія, и поведетъ дло надежнымъ путемъ мръ органическихъ и радикальныхъ.