По поводу статьи ‘Встника Европы’: ‘Народники и народъ’.
По поводу статьи ‘Встника Европы’: ‘Народники и народъ’.
Не-народникъ.
‘Русская Мысль’, кн.III, 1891
По поводу статьи ‘Вестника Европы’: ‘Народники и народ’, Гольцев Виктор Александрович, Год: 1911
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Недавно вышедшее Собраніе сочиненій Н. Златовратскаго вызвало въ февральской книжк почтеннаго петербургскаго журнала критическую статью подъ вышеприведенныхъ заглавіемъ. Авторъ статьи, устраняя эстетическую оцнку произведеній г. Златовратскаго, заявляетъ, что по этихъ произведеніяхъ онъ дастъ характеристику міровоззрнія писателя, его спеціально-народническаго взгляда.
О народничеств и народникахъ у насъ написано не мало. Встникъ Европы много разъ разсуждалъ объ этомъ вопрос. Острый періодъ спора прошелъ, полемика не осталась безъ полезныхъ результатовъ для обихъ сторонъ. Конечно, и теперь не перевелись народники, которые клянутъ цивилизацію и не признаютъ значенія за политическими формами, какъ не перевелись и либералы, для которыхъ народъ является только грубою массой, объектомъ управленія. Но въ общемъ и главномъ между двумя названными направленіями произошло довольно тсное сближеніе, потому что русскій либерализмъ всегда отличался ярко-демократическимъ характеромъ, а до отрицанія европейскихъ основъ государственной и культурной жмени главные представители нашего народничества либо вовсе не доходили, либо высказывали нчто подобное случайно, въ жару спора.
Казалось бы, что теперь, во всякомъ случа, къ этому вопросу слдовало отнестись спокойно и безпристрастно, въ особенности Встнику Европы, который отличается этими свойствами. Къ не малому нашему удивленію, именно безпристрастія мы и не нашли въ стать г. А. В—ина.
Чтобы говорить о міровоззрніи писателя, необходимо, разумется, взять вс, по крайней мр, самыя важныя его сочиненія. Если въ нкоторыхъ мстахъ авторъ развиваетъ одни взгляды, въ другихъ — иные, то слдуетъ или согласить между собою разнорчивыя мста, или указать на противорчія. Совершенно неправильно брать для характеристики общихъ взглядовъ писателя только нкоторыя сочиненія и нкоторыя мысля. А, между тмъ, именно такъ поступаетъ г. А. В—инъ.
Авторъ статьи Встника Европы утверждаетъ, что, по теоріи народниковъ, различіе или противуположность народа и интеллигенціи признается различіемъ или противуположностью по существу самой человческой природы. Не знаемъ, у какого народника г. А. В—инъ вычиталъ такое странное утвержденіе. Г. Златовратскій ничего подобнаго не говорилъ, да и не можетъ говорить: при существованіи такой пропасти въ самой человческой природ было бы по меньшей мр безполезно толковать о возвращеніи къ народу, къ его устоямъ. Мы не имемъ въ виду подробно говорить о міровоззрньи г. Златовратскаго. Намъ кажется, что этотъ вопросъ разъясненъ достаточно въ полемик г. Златовратскаго съ г. Пыпинымъ. Но хоть одну выдержку Изъ сочиненій автора Устоевъ привести въ данномъ случа необходимо.
Лиза (эпилогъ въ Устояхъ) пишетъ, что ей многое непонятно въ народной жизни, что ея самоотверженная учительская дятельность безслдно тонетъ въ волнахъ этой жизни. ‘Что же это такое? Куда же стремится этотъ стихійный океанъ? Какой смыслъ для меня въ устояхъ, если имъ не нужна любовь, мысль, самопожертвованіе? Если они всмъ не даютъ смысла жизни, полной и цльной, если любовь, мысль и самопожертвованіе не могутъ жить съ ними, какъ единое, цльное, нераздимое?… Значитъ, тутъ что-нибудь не такъ,— значитъ, между тмъ и другимъ что-то лежитъ гнетущее,— и, пока оно есть, не будетъ правды ни тамъ, ни тутъ… Любовь, мысль, самопожертвованіе не могутъ быть смяты, раздавлены и развяны! Безъ нихъ рухнутъ самые прочные устои и самое могучее движеніе превратится въ застой!’
Конечно, но словамъ того мы другаго дйствующаго лица нельзя характеризовать воззрній самого автора, но въ данномъ случа дло обстоитъ иначе. На сторон Дивы вс симпатіи автора, то же самое говорятъ и другія лица, которымъ явно сочувствуетъ г. Златовратскій, напримръ, Пугаевъ, точно такія же мысли, нанонецъ, высказывалъ г. Златовратскій отъ своего имени въ публицистическихъ статьяхъ. Здсь, стало быть, сомнній быть не можетъ.
Иначе поступаетъ г. А. В—инъ. Онъ передаетъ (изъ Устоевъ) Сонъ счастливаго мужика и утверждаетъ, что этотъ сонъ есть, въ то же время, и идеалъ земледльца, и, кажется, самого г. Златовратскаго. Заключается же этотъ идеалъ (стараго крпостнаго мужика) въ томъ, чтобы крестьянинъ могъ знать только Бога, свой сельскій міръ и пашню…
Гд же тутъ безпристрастіе? Какъ можно навязывать подобный идеалъ писателю, съ такою преданною любовью всегда относившемуся къ народной школ, къ дятельности людей, посвящавшихъ себя народному образованію? Для чего почтенный авторъ статьи Встника Европы присовокупляетъ къ своему странному предположенію слдующую, не мене странную, выходку: ‘Безъ сомннія, свдущій боле или мене въ исторіи авторъ могъ бы припомнить, что нкогда Русь, жившая подобный общинами, и бывала добычею всхъ желающихъ ее грабить — хазаръ, печенговъ, татаръ и пр., что эта разрозненность и послужила источникомъ тхъ порядковъ, на которые стала такъ жаловаться позднйшая Вальковщина, что и донын черезъ вру ревностный консерватизмъ старинной общины сообщаетъ ей тотъ характеръ застоя, который ведетъ, наконецъ, къ ея собственному ослабленію и упадку’.
Незачмъ было выпускать печенговъ и татаръ на идеалъ темнаго крпостнаго мужика, жившаго уже посл петровскихъ реформъ, введеннаго въ бюрократическую организацію на твердомъ основаніи законовъ. И уже совсмъ не было основанія приписывать такой идеалъ самому г. Златовратскому. Добавимъ, кстати, что въ Крестьянахъ-присяжныхъ г. Златовратскій отмнилъ и благотворное вліяніе города, когда онъ входитъ въ соприкосновеніе съ деревней при посредств высокаго и справедливаго учрежденія. Кром того, далеко не все въ народной жизни идеализируется г. Златовратскимъ и онъ не скрываетъ печальныхъ послдствій отсутствія въ народныхъ массахъ образованія и отчетливой мысли.
Пишущій эти строки нсколько разъ, въ прежніе годы, вступалъ въ полемику съ писателями-народниками, а теперь не могъ не выразить своего недоумнія передъ статьею Встника Европы.