ПИСЬМО ИЗЪ ИТАЛІИ.
Художественная выставка въ Венеціи.
ПИСЬМО ИЗЪ ИТАЛІИ.
Художественная выставка въ Венеціи.
Зин. Венгерова.
‘Сверный Встникъ’, No 9, 1895
Письмо из Италии, Венгерова Зинаида Афанасьевна, Год: 1895
Время на прочтение: 5 минут(ы)
Основная черта современной живописи — необычайное разнообразіе существующихъ въ ней школъ и направленій. Нтъ господствующаго теченія, но каждая новая выставка открываетъ художниковъ съ новой манерой, съ новымъ взглядомъ на искусство. Натурализмъ, импрессіонизмъ, plein-air, символизмъ имютъ представителей на каждой выставк, не говоря уже объ иныхъ, боле мелкихъ подраздленіяхъ по техник письма. Рядомъ съ ними замчаются совершенно новыя стремленія, и въ области живописи стремленія эти составляютъ главный интересъ дня.
Въ ныншнемъ году въ начал апрля открылась въ Венеціи международная выставка, представляющая много интереснаго для ознакомленія съ общимъ характеромъ современной живописи. На выставк собрано около 400 картинъ. Какъ по сюжетамъ, такъ и по внутреннему настроенію и манер письма он даютъ матеріалъ для характеристики новыхъ теченій въ искусств.
На ней представлены вс европейскія страны — за исключеніемъ Россіи, (если не считать бюстовъ Ренана и Гревена работы Бериштамма — единственнаго русскаго художника на всей выставк), представлены вс разнообразныя направленія въ живописи за послдніе годы, такъ что въ общей масс выставка производитъ впечатлніе крайней пестроты. Вотъ, напримръ, однообразно-срые рыбаки и рыбачки бельгійца Израельса, онъ такъ просто и вмст съ тмъ патетично рисуетъ горе и нищету въ своихъ вдумчивыхъ, понурыхъ фигурахъ, и отъ его мрачныхъ, однотонныхъ картинъ ветъ какими-то безнадежными, трагическими буднями. Немного дальше — фіолетово-желтыя симфоніи Бенара, смлаго до парадоксальности искателя новыхъ свтовыхъ эффектовъ, онъ влюбленъ въ самыя неестественныя сочетанія цвтовъ, отражающихъ утонченныя настроенія живописца. Выписанныя до мельчайшихъ подробностей испанскія картинки, добросовстно и такъ ненужно воспроизводятъ свтскую жизнь или оперныхъ пейзанъ. На ряду съ ними полотна Либермана, отъ которыхъ нужно прежде всего отойти [шаговъ на десять, чтобы вмсто сплошныхъ пятенъ видть фигуры и предметы. Академическіе портреты англичанина Геркомера имютъ достойные pendant въ мастерскихъ портретахъ Ленбаха, Каролюсъ-Дюрана, прослывшаго французскимъ Веласкезомъ. Наряду съ этими представителями испытанныхъ старыхъ манеръ бросаются въ глаза странные портреты американскаго художника Александра, которому люди кажутся однотонными, смутными силуэтами, и который уметъ придать едва намченному профилю особое выраженіе современности и сложности настроенія. А затмъ цлый рядъ новаторовъ въ чисто-технической области: писаніе штрихами, пунктиками, такъ называемая призматическая манера писать пейзажъ, въ особенности-же траву, разнбцвтными, положенными вплотную штрихами, такъ что для зрителя, отошедшаго на нсколько шаговъ отъ картины, получается впечатлніе смутнаго колорита и крайне рельефно выступающихъ подробностей. Присматриваясь къ этимъ разнороднымъ проявленіямъ современнаго творчества, трудно ршить сразу, гд въ этихъ картинахъ отживающее старое, гд нарождающееся новое. Принадлежитъ-ли будущее реализму, изъ котораго вышли импрессіонизмъ и plein-air, или идеализму? И то и другое изъ этихъ настроеній представлены на выставк въ значительномъ количеств картинъ, но изучая выставку со стороны общихъ чертъ, характезирующихъ ее, мы видимъ, что есть нчто объединяющее вс направленія и намчающее существованіе какого-то новаго настроенія, которое легло въ основаніе современнаго искусства.
Обратите вниманіе на общій характеръ избираемыхъ художниками сюжетовъ. Мене всего здсь приходится видть обстановочно-жанровыхъ картинъ, подавляющихъ обыкновенно зрителя на художественныхъ выставкахъ. Періодъ реализма въ живописи былъ особенно благопріятенъ для развитія жанра. До сихъ поръ наши русскія передвижныя и академическія выставки кишатъ сценами ‘у чайнаго стола, ‘въ трактир’, ‘передъ праздникомъ’, ‘посл бала’ и т. п. сюжетами, ничего не говорящими уму и сердцу. Постепенное исчезновеніе подобныхъ картинъ, представляющихъ жизнь съ вншней стороны, составляетъ одну изъ заслугъ новаго искусства въ Европ. Въ Венеціи эта черта современной живописи выразилась очень ясно, исключенія попадаются почти только въ испанскомъ отдл, таковы, напримръ, ‘Продавщицы апельсинъ’ Бильбао, ‘Выздоравливающая’ Санхесъ Барбуда или сцена изъ ‘Отелло’ нмецкаго художника Бекера. Картины эти отличаются выписанностью и богатствомъ деталей такъ-же, какъ и яркостью колорита, но пустота и условность ихъ содержанія, поверхностность наблюденія производятъ впечатлніе рзкаго контраста по сравненію съ серьезнымъ отношеніемъ къ изображаемой жизни у художниковъ новйшихъ направленій. Т изъ нихъ, которые ищутъ вдохновенія не въ утонченныхъ артистическихъ настроеніяхъ, а въ дйствительности, замняютъ изображеніе бытовыхъ сценъ психологическими сюжетами, дающими возможность художнику отразить, освтить идейно взятый ими уголокъ жизни. Характерное для обстановочнаго жанра накопленіе дйствующихъ лицъ на картинахъ смнилось стремленіемъ къ индивидуализаціи, къ тому, чтобы воплотить цльное пониманіе жизни въ одномъ лиц. Чтобы понять разницу между прежнимъ жанромъ и новымъ, достаточно сравнить дв картины, написанныя на одну тему ‘Выздоровленіе’: одну — испанской школы, пеструю и сложную, изображающую предметы и лица, а другую — нмецкаго художника Фирле, крайне несложную, передающую только настроеніе, то, что таится за предметами, и потому неотразимо дйствующую на душу.
Одна, дв фигуры, сосредоточенныя на какомъ-нибудь чувств, выражающія характеръ времени или настроеніе минуты — таково большинство сюжетовъ. Вотъ картина датскаго художника Анкера ‘Двушка съ подсолнечниками’, представляющая свободную, смлую душу скандинавскихъ женщинъ въ простомъ, но глубоко задуманномъ образ спокойной двушки съ открытымъ скромнымъ лицомъ — нчто среднее между итальянской мадонной и валькиріей свернаго эпоса. Итальянскій художникъ Ferrari рисуетъ въ своей ‘Одинокой’ очень современный образъ двушки, томимой жаждой вры и жизни, неисцлимо скорбной въ своей разновидности. Такой-же характеръ психологическаго углубленія носитъ картина испанца Бенлюра ‘Молящійся старикъ’, картина Каприле ‘Избіеніе неповинныхъ’, гд собрано много лицъ, но интересъ сосредоточенъ на фигур аббата, глядящаго на только что вынесенную изъ бойни партію скота, и мн. др. То-же серьезное отношеніе къ идейному содержанію творчества замчается въ картинахъ изъ жизни рабочихъ и народной массы. Цли, которыми задается Израельсъ, Роля, Удэ и другіе художники того-же направленія, не носятъ публицистическаго характера, какъ у представителей прежняго реализма. Но, проникнутые любовью къ изображаемымъ ими людямъ, они длаютъ нчто гораздо большее: они отражаютъ внутреннюю жизнь рабочаго и соединяютъ такимъ образомъ жалкое въ матеріальномъ отношеніи существованіе голодныхъ и полуголодныхъ людей съ тми идеями, которыми живетъ человчество и которыя обнимаютъ вс ступени общественной лстницы. Нищія рыбачки Израельса проникнуты благородной скорбью, въ ихъ измученныхъ глазахъ свтится не мысль о хлб, а страданія души. Тотъ-же характеръ носитъ картина Роля ‘Землепашцы’, рисующая тихія радости бдняка.
Кром исчезновенія жанровыхъ картинъ, въ новомъ искусств, представленномъ на венеціанской выставк, бросается въ глаза еще одна характерная черта: исканіе сюжетовъ символическаго характера, и тяготніе къ сюжетамъ религіознымъ. Въ области символизма первое мсто принадлежитъ англійскимъ прерафаелитамъ, создавшимъ живопись чистыхъ настроеній и чистой, духовной красоты. Къ сожалнію, на выставк нтъ ни одной картины величайшаго изъ прерафаэлитовъ Д. Г. Росетти. Но созданный имъ новый идеалъ красоты воплотился въ творчеств его ученика Бернъ-Джонса. При взгляд на его картину въ англійскомъ отдл, ‘Невста Ливана’, зритель чувствуетъ себя перенесеннымъ въ какой-то особый міръ. Неземныя черты женскихъ лицъ, ихъ странныя удлиненныя фигуры, разввающіяся драпировки, и какое-то особое музыкальное настроеніе, разлитое въ блдныхъ краскахъ, въ изящныхъ линіяхъ — все это не взято изъ жизни, а внесено въ жизнь, какъ новый элементъ красоты, созданный творческой фантазіей великаго художника. Рядомъ съ картиной Бернъ-Джонса помщена небольшая картина Вадса, символизирующая миъ о спящемъ Эндиміон, къ которому спускается Діана въ вид блднаго серпа луны.
Цлый рядъ эпигоновъ прерафаэлитизма наполняютъ выставку разнообразными картинами. Англичанинъ Югсъ, итальянскій художникъ Сарторіо, идущій по стопамъ Росетти, картины Бенара, нмецкаго художника Штука и др. все это свидтельствуетъ о нкоторыхъ попыткахъ создатьчисто идеалистическое теченіе въ искусств. Пока главная сила этого теченія остается въ Англіи, но талантливыя, хотя не вполн оригинальныя картины итальянскихъ художниковъ Сарторіо, Морелли и др. указываютъ на начало такого-же теченія въ Италіи.
Интересной чертой венеціанской выставки является также обиліе картинъ религіознаго содержанія, при чемъ замчается стремленіе внести современное освщеніе въ толкованіе вчныхъ евангельскихъ темъ. Такимъ новаторомъ является напр. Удэ, пытающійся воскресить образъ Христа среди условій современной жизни и показать непреходящее значеніе евангельской правды среди мняющихся обстоятельствъ въ жизни народовъ. Его ‘нагорная проповдь’, рисующая Христа среди поселянъ современной нмецкой деревушки, составляетъ одно изъ украшеній выставки. Цлый рядъ мадонъ и сценъ изъ жизни Христа показываетъ склонность современныхъ художниковъ къ мистическимъ настроеніямъ.
Между картинами, привлекающими вниманіе не только воплощеніемъ новыхъ элементовъ художественнаго творчества, но индивидуальностью художника и своими безотносительными достоинствами, слдуетъ отмтить главнымъ образомъ картины итальянскаго отдла. Здсь обращаютъ на себя вниманіе дв картины молодого художника Грассо, въ особенности же одна изъ нихъ ‘Послднее свиданіе’ (L’Ultimo Convegno). Содержаніе картины относится къ вчной тем художниковъ и поэтовъ, легенд, о Донъ Жуан, и оригинальность художника заключается въ сочетаніи фантазіи съ крайнимъ реализмомъ исполненія. Воображенію художника рисуется собраніе женщинъ у открытаго гроба Донъ-Жуана. Художникъ переноситъ мсто дйствія въ церковь. Гробъ Донъ-Жуана, прикрытый на половину чернымъ, расшитымъ золотомъ, покровомъ, стоитъ посреди церкви. Видно только желтое, какъ воскъ, осунувшееся лицо мертвеца. Вокругъ — безпорядокъ, опрокинутые канделябры и пюпитры. Весь гробъ и полъ усыпаны желтыми розами. У гроба нсколько женщинъ. Прямо въ глаза мертвецу глядитъ черноволосая, дерзкая красавица, лежащая обнаженная на крышк гроба, рядомъ съ ней дв другія заглядываютъ въ лицо Донъ-Жуана съ смшаннымъ выраженіемъ злобы и страданія. Маленькая двочка-подростокъ пріютилась на полу и съ пещтомъ выглядываетъ изъ своего уголка. Чрезъ открытую дверь церкви приближается длинный..рядъ женщинъ въ черныхъ покрывалахъ, изъ-подъ которыхъ виднется обнаженное тло…
Странное впечатлніе производитъ эта картина своими смлыми контрастами святого и грховнаго, своимъ рзкимъ противопоставленіемъ жизни и смерти. Трудно представить себ нчто боле дерзновенное, чмъ эта молодая пышная красавица, лежащая на гроб и прикованная жаднымъ взоромъ къ лицу мертвеца. Въ ея глазахъ свтится злорадство, возбуждаемое видомъ мертваго Донъ-Жуана, безпредльное любопытство и инстинктивный ужасъ — кажется, что легкомысленная, жаждущая наслажденій, юность заглянула въ глаза смерти и на минуту поняла и себя и тайну жизни. Нтъ въ ея неподвижномъ взгляд только любви.
Кром Грассо, итальянская живопись представлена нсколькими первоклассными художниками, идущими новыми путями. Морелли почти символистъ въ своихъ поэтическихъ картинахъ на евангельскія темы, Болдини смлый и глубокій наблюдатель дйствительности, а но ихъ слдамъ идетъ нсколько молодыхъ начинающихъ талантовъ.
Венеція, май, 1895 г.