Письма к П. П. Мирецкому, Бедный Демьян, Год: 1913 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 11 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Демьян Бедный

Письма к П. П. Мирецкому

Демьян Бедный. Собрание сочинений в пяти томах

М., ГИХЛ, 1954

Том пятый. Стихотворения, басни, поэмы, повести (1941-195)

Статьи. Письма (1912-1945)

Составление и подготовка текста А. А. Волкова

Примечания И. С. Эвентова

&lt,20-е числа мая&gt, 1913 г. СПБ.

На такую статью и на такое письмо, каким вы, добрейший Павел Петрович, порадовали меня, нельзя не ответить сердечной благодарностью. Боюсь только, что перехвалили вы меня. Но я рад, что мог вызвать именно такие горячие отклики и именно из провинции. Я, к сожалению, кроме вашей статьи и статьи Войтоловского в ‘Киевской мысли’ (No 103, 13/IV), — статьи тоже чрезмерно хвалебной, — других провинциальных отзывов не читал, хотя слыхал от третьих лиц, что такие отзывы попадались им, и все хорошие отзывы. Пусть я переоценен, но важно то, что такая встреча внушает мне некоторую веру в себя и свою скромную работу. Право же, мне приходилось выслушивать дружеские советы — перестать возиться с басней и от пустяков перейти к ‘настоящей’ литературе, к чему, дескать, у меня есть некоторые данные — язык, например.

В моей книге нет нескольких басен — ‘Шпага и топор’, ‘Сурок и хомяк’, ‘Свеча’, и в басне ‘Лапоть и сапог’ — сапога-то и нет. Будь все это на месте, вам бы трудно было назвать меня сочувственником мирной организации. Я ей ‘сочувственник’, поскольку она не цель, а средство.

Вы обратили ль внимание, что у меня несколько эпиграфов служат специально для проведения под их флагом контрабанды, вроде басни ‘Дом’. Уберите эпиграф — и ‘Дом’ погибнет по 128 ст., как погибла ‘Свеча’. Да мало ли к каким фокусам приходится прибегать!

Вы желали бы иметь мою карточку. У меня нет другой, кроме прилагаемой — из серии ’30 коп. дюжина’. Детина — в шесть пудов весом. Крепкая черная кость. Пускаться в дальнейшие автобиографические измышления я не охотник, особливо на бумаге. При случае, ежели что, отчего и не поговорить о былом. Но — при случае. Выйдет правдивее. А так, вообще, автобиографии врут.

Я бы охотнее поговорил о том, чего у меня нет, — о южном воздухе, которого седьмой год не нюхал, застрявши в питерском болоте. Читаю на вашем письме: ‘Новочеркасск’, и зависть берет. Живут же где-то люди. И как чувствуют! Попробуйте здесь кого расшевелить. Душа вытравлена.

У вас там вишни давно отцвели. Не за горами — ягоды. ‘И ставок, и млынок, и вишневенький садок’, и — ‘выпьемо, куме, добра горилки!’ Рай, и больше ничего. А мы здесь пробавляемся уксусной эссенцией и ‘Новым временем’.

По-вашему, я — трибун, который зорко следит и т. д. А трибуну хочется в траве поваляться, опьянеть от степного воздуха, слушать трескотню кузнечиков и фырканье стреноженных лошадок.

Измытарился и устал. Говорю откровенно. Но буду писать — и никто этой усталости не заметит. Надо быть бодрым. Желаю бодрости и вам.

Жму руку. Д. Бедный.

P. S. Адрес мой и настоящая фамилия подчеркнуты на прилагаемой ‘автобиографической’ вырезке.

P. P. S. Весьма буду благодарен, если не откажете мне в высылке нескольких экземпляров вашей статьи. Точно так же не откажите указать, где вы еще встречали отзывы.

&lt,Начало июня&gt, 1913 г. СПБ.

Глубокоуважаемый Павел Петрович!

Получив ваше милое письмо и статью обо мне, я немедленно ответил вам закрытым письмом и препроводил отдельной бандеролью свою книжечку с личной надписью.

Так как я в письме, между прочим, просил вас не отказать мне в высылке еще нескольких экземпляров вашей статьи и так как до сих пор ничего не получил, то начинаю побаиваться: дошло ли до вас мое письмо и бандероль? Неприятно, если письмо перехвачено тем ‘местом’, которым недавно я сам был перехвачен.

Кроме одной неосторожной фразы, в письме криминалов нет.

Успокойте меня, пожалуйста. Не о себе думаю (мне что?!) — о вас…

Прилагаю при сем две басни для ‘Донской жизни’. Из ‘Азбуки’ я советую первые четыре строки выбросить (о Льве). ‘Свеча’ была напечатана с моралью, но за мораль подверглась конфискации (No 2 журн. ‘Просвещение’) и света не увидела. Она интересна и без морали, и цензурна.

И ‘воопче’ — будьте здоровы.

Душевно преданный Демьян Бедный.

Почерк у вас удивительный, гипертрофический какой-то.

Адрес: СПБ. Пушкинская, 3. — Еф. Алексеевичу Придворову.

Я охотник до провинциальных газет и не прочь получать ‘Донскую жизнь’. Уплата — баснями конечно.

19 июня 1913 г. СПБ.

Душевнейший Павел Петрович!

Должно быть, вы преоригинальнейший человек: почтовые ваши листы — сверхлисты, почерк — сверхпочерк, восторг — сверхвосторг. Прочел в ‘Донской жизни’ отчет о деле Котова,— и там вы сверхзащитник какой-то: заведомого женоубийцу оправдали.

По вашему описанию, так и Новочеркасск какой-то удивительный город. О соборе, например, я напишу басню.

Странное совпадение: вы знакомы с Айхенвальдом. Тоже гипертрофический критик.

Моя очередь хвалить: откровенно скажу, что более удачного определения Вербицкой нигде не встречал. Это ‘лакейство’ (психологическое), будь оно трижды проклято.

Со мною рядом окнами живет бывший лакей. С 8 часов утра он заводит граммофон, и эта штука не умолкает до 12 часов ночи. От этой музыки, я заметил, даже петух во дворе стал неврастеником. Петух — на питерском дворе! Об этом петухе многое можно было бы порассказать. Придет очередь. А о граммофоне басня будет в ближайшие дни.

Посылаю для ‘Донской жизни’ басню ‘Честь’. Да не смущается сердце ваше. После появления у вас ‘Честь’ пойдет здесь в расширенном варианте: будет до скандала ясно, о каком политике идет речь. Скандал предвидится такой, что басня редакцией ‘Правды’ послана на окончательное суждение за границу Ленину. Я дал вам басню в том ‘невинном’ (общем) виде, в каком она пойдет в моей второй книге. Угадайте, кто ‘бабушка’? Жму крепко вашу руку.

Ваш Д. Б.

P. S. Вы на письма не скупитесь, пожалуйста!

24 июня 1913 г.

Милый Павел Петрович!

Узрел я в номере ‘Донской жизни’ от 20 июня, что вы — во редакторах. Ежели у вас еще и свои иные дела,— значит, вы, помимо прочих ‘сверх’, еще и сверхработник. Сие вызывает во мне великую зависть, ибо я немалую склонность имею к лени. Порою станет стыдно перед самим собой, и я начинаю подыскивать философское оправдание: в покое, дескать, обретается моя внешняя оболочка, а в это время усиленно работает ‘унутреннее’ я, подсознательное, так сказать, подвижничество. Вранье это, должно быть? Хотя, знаете ли, я в подсознательную работу начинаю сильно верить. Иначе многого не объяснить. Откуда появилась такая-то мысль? Такой-то образ? Вы, например, думаете, что я чуть ли не фабричный рабочий. А я только один раз бежал мимо завода, когда за мною в Елисаветграде гнались черносотенцы с завода Эльворти. Парень я был ловкий, перемахнул через ряд заборов,— а вот прыгавший со мною товарищ еле выжил, ходит теперь со свороченным рулем: мы его прозвали — ‘октябрист’ (дело было при издании манифеста 17 октября).

Я рабочих постигаю, стало быть, не весьма понятным образом, на лету, то там, то здесь. Я думаю, что полюбили они меня, как своего, потому что все они — по существу, по крови — ‘мужики’, а уж мужицкой закваски во мне — вдосталь. Вы это ‘мужицкое’ почти уловили во мне. Я иду к рабочему ‘от мужика’.

Посылаю вам, Павел Петрович, басню из вчерашнего номера ‘Правды’, ‘Муравьи’. Басня — в силу тяжелой темы, широкого охвата — велика. Надо было нарисовать целую картину. Это почти уж и не басня. Просто — аллегорический призыв рабочих поддержать в тяжелое время свою газету…

А дела ‘Правды’ доведены до крайности. Не знаю, как откликнутся ‘муравьи’ на мою басню. Ее бы следовало перепечатать и у вас: все бы маленькая польза, кто-нибудь пришлет в ‘Правду’ лишний грош.

Нелишнее сделать три строки предисловия: вот, мол, как ‘Правда’ взывает к демократическому читателю о поддержке. Тяжело выносить конфискацию за конфискацией (см. мою басню ‘Предпраздничное’. Тоже можно поместить впереди ‘Муравьев’).

Спасибо за номер ‘Утра Юга’ со статьей обо мне. Признайтесь — это ваш грех? Милый, что вы делаете? Не ахти какой талант я. Честный работник, вот и все. Надо упорно бить в одну точку, в одну точку. Народ давно подметил силу капли, подумайте — капли! — которая долбит камень. Я — капля. Могучий поток — впереди.

Ваш Д. Бедный.

15 июля 1913 г. СПБ.

Милый Павел Петрович!

Ваш ‘трибун’ изволил в последнее время разнервничаться чуть не до порока сердца. С ‘днем первого июля’ (получили вы басню ‘Муравьи’?) вышла чертова перечница. Я призывал ‘Муравьев’ проработать один день с отчислением заработка в пользу своей газеты, а ‘Муравьи’ взяли да ‘с первого июля’ стали… бастовать, выражая этим протест против угнетения рабочей печати. Результат получился блестящий: ‘Правда’ и ‘Луч’ прекратили свое существование, а на заборах появились плакаты градоначальника о карах за забастовки. ‘Вышло дело — аромат’, как поется в одной частушке. Прошла неделя. Вместо ‘Луча’ родилась ‘Живая жизнь’. ‘Правда’ стала ‘Рабочей правдой’. Последняя за три номера успела уже конфисковаться. Рабочие газеты — газеты четвертого измерения — будто бы существуют, а найти их порою невозможно. Где они?!

Что будет дальше — увидим…

Что касается посылаемого вам транспорта басен, то все они — увы! — сверхморальны. Я отнюдь не для того посылаю их вам, чтобы вы их все напечатали. С меня довольно и одного такого читателя, как вы. Но я все-таки полагаю, что NoNo 1 и 2 могут быть напечатаны, No 2 бесспорно, а No 1 (‘Враль’) с примечанием такого характера: автор задался целью написать ряд народных сказок, пользуясь для этого тем печатным и устным материалом, какой дает сам народ. Народной морали и народных взглядов автор не намерен переделывать и искажать, иначе басня перестанет быть народной. Точность передачи басни ‘Враль’ может быть проверена по сборнику Н. Он-чукова, печатанному по распоряжению ‘Императорского русского географического общества’. Басня No 208.

Ежели вы, Павел Петрович, отнесетесь к сказке не предвзято, я дам исключительно для ‘Донской жизни’ серию сказок, могущую составить книгу сказок. Было бы хорошо, если бы вы расширили примечание и разъяснили читателю, с какими требованиями надо приступать к сказке.

Разумеется, я дам и политические сказки, цензурность коих будет обеспечена возможностью сослаться на первоначальную основу. А там, глядишь, и свою сказку контрабандой проведу.

Подумайте.

No 3 без морали туда-сюда. А мораль — караул!

No 4, ‘Сурок и хомяк’ — сплошное беззаконие, на мой взгляд. Никакие эпиграфы ‘с боку припека’ не спасут.

No 5, ‘Пустоцвет’. Черт ее знает! Хлесткая, веселая басня. Я, знаете ли, уверен, и вы как юрист сами видите, что к ней по 1001 статье не подкопаться. Она была в наборе для ‘Звезды’, да помешал один благочестивый человек. А то бы прошла. Полетаев в думе ее показывал. Все соглашались, что ‘не подкопаться’. Я метил в ‘беспартийных прогрессистов’.

Словом, разбирайтесь в транспорте, как знаете. Я охотно дам вам басню на ‘новочеркасскую тему’, буде таковая у вас объявится — острая, нужная, так что вы даже укажете ее. Воопче — как видите, я в дружбе — щедр.

Будьте здравы и невредимы.

Ваш Д. Бедный.

P. S. На кой вы черт поместили статью Ленского об Арцыбашеве? Самая хамская статья. Какой же Арцыбашев ‘большой писатель, с колоссальной и т. д. популярностью’? Популярность и у Вербицкой! Я у Арцыбашева помню только один хороший рассказ — ‘Смерть Ланде’, кажется. А после — сбился парень с панталыку.

12 августа 1913 г. СПБ.

Я не сержусь на людей, которым верю. Не сердитесь и вы, что я замедлил с ответом на ваше хорошее письмо. Все ждал досуга, чтобы ответить обстоятельно. А досуга нет. И тревога большая. Главную мою ‘Трибуну’ бьют и бьют. Отстаивание ее существования принимает поистине героический характер. Надеемся. Но надежды часто так обманчивы. Осень покажет.

Помимо ‘Трибуны’, ‘Просвещения’ и ‘Современного мира’ я принял еще работу в харьковском ‘Утре’, где преобладают ‘свои’, и теперь некогда ‘высморкаться’. Не скрою, что предложение ‘Утра’ было принято мною главным образом по соображениям ‘предусмотрительного’ свойства: на случай вынужденного отрясения столичного праха от ног моих.

По поводу вашей ‘исповеди’ я желал и мог сказать много. Но это — потом. Главное — не придавайте никакого значения тому, что ваши ‘опыты были горячо встречены Л. Толстым, Короленко, Мельшиным, Горнфельдом, Миролюбивым, Айхенвальдом’. Могла быть и обратная встреча, что решительно ничего не доказывало бы. В последние два года жизни Мельшина я был настолько близок к нему, что и помер он на моих глазах: жена его, сестра да я — втроем, только облегчали мы ему ‘переселение’. Любил я его до самозабвения. А вот суду его всецело не поддавался. Не говорю о Горнфельде: тот, вероятно, и поныне с недоумением взирает на мои басни. Не укладываются они в его эстетический трафарет. Что же из этого? Я считаю, что всякий талант (хоть такая мелюзга, как мой) должен показывать свою силу и самоценность, идя ‘напролом’. Всякий талант — дерзок, всякий талант — завоеватель. Я отмежевал маленькое-маленькое место. Но в этом месте нет никого выше меня.

Шутя, я называю такое мое мнение ‘нахальством’. Но этого ‘нахальства’ я желаю всем.

Самое страшное — это раздвоение личности. Нет ли у вас сего? Надо бить в одну точку, а не браться за все. Надо сосредоточиться на своем ‘властном синтезе’, и тогда ‘найдутся слова’. Сами найдутся, не надо искать. Ваша ‘душевная драма’ есть драма всех ищущих и еще не нашедших себя. Но, черт возьми, тут никакая чужая помощь не годится.. На до родить самому. Ребенок, которого мне кто-то помогал ‘делать’, наверное окажется не моим. Тут надо самолично. И ежели с напором — богатырь получится. Осечка один раз? Заряжайтесь снова. Пока есть порох в пороховницах.

Вам сорок лет. Вы в соку и физическом и в духовном. Больших дел наделать можно. А вы стонете: ‘Жизнь уходит, и я день за днем ухлопываю черт знает на что’. Так не ухлопывайте! Есть один испытанный прием: приучить себя к ежедневному ‘жертвоприношению’ — каждое утро засесть на три часа перед своим ‘алтарем’ и, несмотря ни на какие влияния ленивой мысли, понуждать себя: пиши, сукин сын, пиши! Смекните: Л. Толстой был величайшим работником. Гений — это труд. Любимый, конечно.

Мне смешно: я говорю какие-то азы. Но без азов нельзя. Нет одного аза, и вся азбука — не азбука. А без азбуки — ты слепой.

Я очень горячо убеждаю не только вас, но и… себя. Я ленив до безобразия. Дьявольски ленив. Всего один год, как я стал втягиваться в интенсивную работу, и вот… Уже все ‘лентяи’ прокричали обо мне. Встряхнитесь и дайте мне возможность покричать о вас.

Любящий вас Еф. Придворов.

ПРИМЕЧАНИЯ

Письма к П. П. Мирецкому опубликованы в журнале ‘Молодая гвардия’, 1935, No 5, май, откуда и печатается текст.

Мирецкий П. П. — литературный критик, постоянный сотрудник издававшейся в г. Новочеркасске либеральной газеты ‘Донская жизнь’. 15—17 мая 1913 г. П. Мирецкий выступил в этой газете с обширной статьей (печатавшейся ‘подвалами’ на тринадцати страницах), посвященной выходу в свет первой книги Демьяна Бедного ‘Басни’, П. 1913. Статья называлась ‘Внук ‘дедушки Крылова’ и рассматривала Демьяна Бедного как наследника традиций великого баснописца.

В ней отмечались простота и живость басенных образов Бедного, близость этих басен интересам широких народных масс, их доступность ‘сознательному крестьянину современной деревни и среднему фабрично-заводскому рабочему’. Высоко оценивались в статье также художественные особенности и язык басен.

Письмо первое (стр. 271). — Написано в ответ на статью П. Мирецкого и на его письмо, обращенное к поэту. В том, что Д. Бедный отозвался именно на эту статью П. Мирецкого, убеждает повторение в письме некоторых выражений из статьи (‘По-вашему, я — трибун, который зорко следит и т. д.’. См. также ранее выражение — ‘сочувственник мирной организации’). Из этого следует, что дата ’23 апреля’, под которой это письмо было впервые опубликовано, неверна, ибо статья П. Мирецкого появилась в середине мая 1913 г. Повидимому, здесь допущена ошибка в датировке на один месяц. Нами к этому письму дана приблизительная, но более верная дата (заключенная в угловые скобки) — 20-е числа мая.

К письму была приложена газетная вырезка (иронически названная Д. Бедным в P. S. к письму ‘автобиографической’ — хроникерское сообщение одной из петербургских газет: ‘Днем 19 февраля у арестованного на улице Ефима А[лексеевича] Придворова был произведен (в д. 3, Пушкинская ул.) обыск. Придворов препровожден в охранку. Взята переписка книги’. Слово ‘Алексеевича’ в вырезке дописано пером.

Статья Л. Войтоловского в ‘Киевской мысли’, упоминаемая Д. Бедным, называлась ‘Летучие наброски’ (номер газеты и дата появления статьи обозначены в тексте). ‘Демьян Бедный,— сказано в статье,— отлично знает изображаемую среду, говорит ее языком, живет ее буднями и весь душою предан ее целям, мыслям, движениям. Оттого в его баснях нет бессодержательных фраз’. Статья подчеркивала художественные достоинства басен, но отмечала, что ‘они бывают чересчур злободневными…’ В этом упреке сказалась шаткость идейных позиций критика, не увидевшего достоинства в остроте политического содержания басен Д. Бедного.

В моей книге нет нескольких басен… — См. прим. к стихотворениям: ‘Шпага и топор’, ‘Свеча’, ‘Лапоть и сапог’, ‘Свое’ — в т. 1 настоящего издания.

…вам бы трудно было назвать меня ссмувственником мирной организации…— Здесь имеется в виду следующий абзац из статьи П. Мирецкого: ‘Певец пролетариата, не книжный сочувственник его, а плоть от плоти и кость от кости его, Демьян Бедный видит всю силу его в мирной организованности, в его идейной сплоченности…’ — ‘Донская жизнь’, 1913, No 112, 17 мая (подчеркнуто в тексте статьи). Возражая против этого утверждения, Д. Бедный в письме, насколько это позволяли условия переписки, указывал на боевой, партийный характер своей литературной работы.

Басня ‘Дол’ — см. в т. 1 настоящего издания.

‘Новое время’ — реакционно-монархическая газета.

Письмо второе (стр. 272).— Как и в первом письме, здесь, повидимому, допущена ошибка в датировке на один месяц, и его следует датировать не 7 мая (как это имело место при первой публикации), а началом июня 1913 г. (дата заключена нами в угловые скобки).

Предлагая в этом письме вычеркнуть из басни ‘Азбука’ строки ‘о Льве’, Д. Бедный, видимо, ошибался памятью. В начальных шести строках басни речь идет не о льве, а о медведе, который ‘назначен был… правителем одной лесной округи’ (см. текст басни в т. 1 настоящего издания). О басне ‘Свеча’ см. прим. к т. 1 настоящего издания.

Письмо третье (стр. 273).

…почтовые ваши листы — сверхлисты… — П. Мирецкий писал на больших листах бумаги буквами огромного размера.

Айхенвельд Ю. И.— буржуазный литературный критик, идеалист и эстет, сотрудник кадетских изданий.

Вербицкая А. А. — дореволюционная беллетристка, снискавшая себе популярность в буржуазно-мещанской среде многочисленными романами, посвященными теме ‘женского счастья’, тема эта трактовалась ею в буржуазно-обывательском духе.

Басня ‘Честь’.— Вошла в т. 1 собрания сочинений Д. Бедного, 1930. В ‘Правде’ эта басня не появлялась. Кого из политиков автор вывел в ней под видом ‘бабушки’ — неизвестно.

Письмо четвертое (стр. 274).

Манифест 17 октября — царский манифест, выпущенный 17 октября 1905 г., в манифесте народу были обещаны ‘незыблемые основы гражданской свободы’, вместо которых на деле была усилена власть самодержавия, созданы черносотенные банды, организованы еврейские погромы и т. д.

Басни ‘Муравьи’, ‘Предпраздничное’ — см. т. 1 настоящего издания.

Спасибо за номер ‘Утра юга’… — Речь идет о статье критика Г. Зарницына в ростовской газете ‘Утро юга’, под названием ‘Новый баснописец’, посвященной басням Д. Бедного (статья разместилась ‘подвалами’ на 12 страницах газеты). ‘Новый талант,— говорилось в статье,— новое замечательное приобретение литературы. Не просто — ‘подающий надежды’, таких теперь много, а действительное и прочное достояние искусства…’ ‘Появление в настоящее время столь талантливого сатирика-баснописца, с такой строгой привязанностью к интересам деревни и фабрики’ свидетельствует, по словам автора статьи, о том, что ‘помимо личных свойств таланта, нужна прочная душевная приверженность к интересам народа’ (‘Утро юга’, 1913, No 83, 3 апреля).

Признайтесь — это ваш грех? — Демьян Бедный полагает, что П. Мирецкий содействовал появлению в газете ‘Утро юга’ статьи, посвященной его басням.

Письмо пятое (стр. 275).

Что касается посылаемого вам транспорта басен…— Из числа басен, названных здесь Бедным, басня ‘Сурок и хомяк’ в ее видоизмененном варианте приводится в т. 1 настоящего издания (см. басни ‘Свое’). Сведениями о публикации басни ‘Враль’ мы не располагаем.

Басня ‘Пустоцвет’ вошла в т. 1 собрания сочинений, 1930. В ‘Звезде’ эта басня не появлялась.

Полетаев Н. Г.— большевик, депутат Государственной думы, сотрудник ‘Звезды’ и ‘Правды’.

Статья Ленского об Арцыбашеве.— Имеется в виду статья в ‘Донской жизни’, посвященная реакционному буржуазному писателю М. П. Арцыбашеву, автору порнографического романа ‘Санин’.

Письмо шестое (стр. 277).

Главную мою ‘Трибуну’ бьют…— Речь идет о газете ‘Правда’, о преследованиях ее со стороны цензуры и властей.

‘Просвещение’ — большевистский журнал, в котором литературно-художественным отделом руководил М. Горький, в этом журнале было опубликовано 15 стихотворений Д. Бедного.

‘Современный мир’ — либеральный буржуазный журнал, в котором печатался Д. Бедный.

В харьковской газете ‘Утро’ в 1914 г. было напечатано несколько стихотворных сказок Д. Бедного.

Мельшин — П. Ф. Якубович-Мельшин (см. прим. к ‘Автобиографии’).

Горнфельд А. Г. — буржуазный критик-идеалист.

Миролюбов В. С. — прогрессивный издатель.

Читайте также: