Письма изъ деревни о письмахъ изъ деревни г. Энгельгардта. Г. Голохвастова. Москва, 1884.
Письма изъ деревни о письмахъ изъ деревни г. Энгельгардта. Г. Голохвастова. Москва, 1884.
‘Русская Мысль’, No 5, 1884
Письма из деревни о письмах из деревни г. Энгельгардта. Г. Голохвастова. Москва, 1884, Энгельгардт Александр Николаевич, Год: 1884
Время на прочтение: 2 минут(ы)
Давно уже не приходилось намъ читать книжки, проникнутой столь шипучею злобою, какъ Письма г. Голохвастова. Полемическія выходки автора и потуги его напряженнаго остроумія производятъ крайне непріятное впечатлніе. Но нельзя не признать основательности нкоторыхъ замчаній г. Голохвастова по второстепеннымъ и третьестепеннымъ вопросамъ, подымаемымъ и ршаемымъ г. Энгельгардтомъ, нельзя не признать и нкотораго противорчія въ характеристикахъ русскаго крестьянина, которыя даетъ намъ г. Энгельгардтъ. Онъ говоритъ, напримръ: ‘Каждый мужикъ въ извстной степени кулакъ, щука, которая на то въ мор, чтобы карась не дремалъ… Я не разъ указывалъ, что у крестьянъ крайне развитъ индивидуализмъ, эгоизмъ, стремленіе къ эксплуатаціи. Зависть, недовріе другъ къ другу, подкапываніе одного подъ другаго, униженіе слабаго передъ сильнымъ, высокомріе сильнаго, поклоненіе богатству,— все это сильно развито въ крестьянской сред. Кулаческіе идеалы царятъ въ ней’ и т. д. А на той же страниц, какъ общій выводъ, мы читаемъ: ‘Все это не мшаетъ крестьянину быть чрезвычайно добрымъ, терпимымъ, по своему, необыкновенно гуманнымъ, своеобразно гуманными, какъ рдко бываетъ гуманенъ человкъ изъ интеллигентнаго класса’.
Но книжка г. Голохвастова написана, главнымъ образомъ, въ предостереженіе отечества отъ пагубныхъ послдствій, которыя влечетъ за собою основной принципъ положенія 19 февраля 1861 г. Этотъ принципъ авторъ уподобляетъ принципамъ революціоннаго французскаго конвента и заключается онъ въ признаніи государственнаго верховенства на землю, откуда вытекаетъ, конечно, и право ея экспропріаціи. Въ неуваженіи къ собственности, въ неувренности въ завтрашнемъ дн видитъ г. Голохвастовъ причину паденія помщичьяго хозяйства. Онъ убжденъ въ томъ, что общинное землевладеніе доживаетъ послдніе годы и идеаломъ г. Голохвастову мерещится отвратительная для насъ картина ирландскаго крупнаго землевладнія, съ фермерами и безземельными батраками, подобіе которой видимъ мы и въ прибалтійскихъ губерніяхъ Россіи. При столь различныхъ точкахъ зрнія споръ становится безполезнымъ, такъ какъ на соглашеніе, на взаимныя уступки нтъ ни малйшихъ предположеній. Мы оставимъ поэтому г. Голохвастова въ поко, присоединивъ къ сказанному только два замчанія. Утверждать сторонникамъ земледльческой артели, что они должны придти логически къ признанію общности женъ и дтей, значитъ впадать въ неумную ошибку сомнительнаго тона. Въ книг, напримръ, г-жи Ефименко, о которой мы говорили выше, всякій найдетъ указанія, что женщина въ крестьянств все боле и боле выдвигается впередъ, что ея личность получаетъ полное признаніе, а совмстима ли общность женъ съ подобнымъ признаніемъ? И какая вообще логическая связь между общностью орудій труда и такою же общностью женъ? Второе замчаніе: г. Голохвастовъ, опять таки, призывая отсутствующую въ этомъ его разсужденіи логику, утверждаетъ, что правила, относящагося къ земл, нтъ никакой разумной причины не примнить и ко всякой другой собственности, недвижимой и движимой. Между тмъ, логика, вспомоществуемая политической экономіею и правомъ, не позволяетъ смшивать земли съ другими видами даже недвижимой собственности, а про движимую уже и говорить нечего.