‘Русская Мысль’, кн. VII, 1885
Патриарх Никон. Исторический роман. М. А. Филиппова, Филиппов Михаил Абрамович, Год: 1885
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Патріархъ Никонъ. Историческій романъ. М. А. Филиппова. I т. Спб. 1885 г. Редакція газеты Свтъ угощаетъ своихъ подписчиковъ, впрочемъ, за особую плату, ежемсячнымъ приложеніемъ романовъ, которые поступаютъ также и въ отдльную продажу. Такимъ образомъ, публика, читающая газету г. Комарова, получаетъ за 4 р. въ годъ 12 книгъ романовъ. Каковы эти беллетристическія произведенія, украшенныя даже рисунками, можно судить по 1 тому историческаго романа г. Филиппова Патріархъ Никонъ.
Литературное произведеніе романиста, поощряемаго г. Комаровымъ, вполн достойно высокой чести занять свое опредленное мсто среди твореній, издаваемыхъ книгопродавцами-спекулянтами, имющими мстопребываніе на Никольской улиц. Историческіе романы гг. Мордовцева, Вс. Соловьева и другихъ сотрудниковъ нашихъ иллюстрированныхъ журналовъ, при всей ихъ неудовлетворительности, стоятъ неизмримо выше полуграмотнаго сочинителя врод г. Филиппова, обезобразившаго и личность Никона, и русское общество XVII вка. Какъ всегда бываетъ въ подобныхъ произведеніяхъ, авторъ громогласно, но нескладно высказываетъ свой взглядъ на важность разршаемой имъ задачи х твердитъ о великой польз, которую принесетъ его трудъ. Такъ, въ предисловіи онъ опредляетъ ‘значеніе исторіи въ цикл практическихъ наукъ’ (?). Единственнымъ средствомъ популяризовать г. Филипповъ считаетъ облеченіе историческаго матеріала въ форму беллетристическую. Чисто-историческое сочиненіе, какъ бы оно ни было художественно и увлекательно, никогда, по его мннію, не можетъ читаться народомъ. Если г. Филипповъ думаетъ замнитъ произведенія Карамзина, Костомарова и другихъ нашихъ даровитыхъ историковъ романами врод его Патріарха Никона, то мы считаемъ своимъ долгомъ заявить, что какъ знаніе фактовъ, такъ и пониманіе исторіи въ нашемъ обществ были бы доведены до минимума, а безграмотность утвердилась бы еще на боле прочныхъ основаніямъ. Пусть читатель попробуетъ разобрать хотя бы слдующую тираду: ‘Избрали мы эту эпоху своимъ предметомъ, такъ какъ она заканчиваетъ древнюю нашу жизнь и, вмст съ тмъ, со временъ объединенія московскаго государства, наноситъ (?) впервые окончательный (?) ударъ Польш и обозначаетъ мечомъ т великія панславистскія начала, которыя она должна преслдовать въ своей политической жизни’ (?).
Въ самомъ роман одна несообразность смняетъ другую: посл рожденія Никиты является старый шаманъ и предсказываетъ блестящую будущность младенцу, по когда отецъ новорожденнаго высказываетъ недовріе къ словамъ языческаго жреца, то священникъ произноситъ серьезно и строго: ‘Не говори это, Мининъ, коли Богъ захочетъ взыскать своею милостью кого, то и взыщетъ, хотя ты и крестьянинъ и въ убожеств. Родился Христосъ Богъ нашъ въ яслхъ, да на поклоненіе къ нему пришли и волхвы, и цари языческіе,— и младенцу сему дано знаменіе,— привелъ къ нему самъ Господь на поклоненіе шамана языческаго’. Сцена заканчивается здравицей за новорожденнаго, причемъ батюшка осушаетъ ‘сосудъ съ пннымъ виномъ’. Сдлавшись нижегородскимъ священникомъ, Никита Мининъ, отличенный высокимъ разумомъ и пользующійся большимъ вліяніемъ, отправляется въ первый разъ въ Москву но весьма важному длу, и вотъ будущій патріархъ всея Руси, ради шутки, начинаетъ пугать своего возчика-черемиса: ‘Да вотъ что, любезный, коли ты вперибй възжаешь въ Москву, у воротъ стоитъ старая-престарая баба, по прозвищу баба-яга, костяная нога, ни одного зуба, нужно ее поцловать, да въ жены взять’…
‘— Ай! ай! ай!— завопилъ черемисъ и ударилъ по лошадямъ’. Затмъ разсказано, какъ черемисъ отказывается подъхать къ воротамъ и требуетъ разсчета. Отецъ Никита надваетъ тогда на себя его армякъ, извощикъ облачается въ рясу священника и, такимъ образомъ, они възжаютъ въ блокаменную столицу московскаго царства. Зачмъ автору понадобился этотъ тривіальный эпизодъ — ршить трудно. Можетъ быть, онъ имлъ въ виду публику, пребывающую въ лакейскихъ. Сдлаемъ еще одну небольшую выписку и покончимъ съ этимъ плодомъ спекуляціи г. Комарова. Отецъ Никита возвратился изъ Москвы въ Нижній-Новгородъ, гд ему удалось оправдать передъ патріархомъ Филаретомъ сосланную, по интригамъ Салтыковыхъ, царскую невсту Хлопову. Съ добрыми встями приходитъ онъ къ ней и застаетъ тамъ свою жену: ‘Хозяйка была вн себя отъ радости и велла тотчасъ накормить гостя, все, что было въ дом, появилось на стол, и отецъ Никита, рдко употреблявшій напитки, сталъ пить здравицы и за хозяйку, и за жену, такъ что онъ такъ подвыпилъ, что цловался и съ женой, и съ Хлоповой’.
Къ роману приложены рисунки, по художественности исполненія вполн достойные того литературнаго произведенія, страницы котораго они украшаютъ.