Отрывки изъ Опыта повствованія О древностяхъ Рускихъ (*).
*
*
——
Отрывки из Опыта повествования о древностях русских, Успенский Гавриил Петрович, Год: 1812
Время на прочтение: 5 минут(ы)
(*) Такъ называется новая, напечатанная въ Харьков книга. Она продается въ лавкахъ Московскихъ Купцовъ Матвя и Ивана Глазуновыхъ. Изд.
При всякомъ почти дом находился садъ. Сіи сады, состоявшіе изъ плодовыхъ деревъ, были какъ бы дикіе безъ всякаго порядочнаго или правильнаго раздленія, какъ то длается нын, безъ фонтановъ, террасъ и другихъ украшеній. Въ первой половин седмагонадесять и даже въ начал осмагонадесять столтія въ Россіи весьма мало знали извстныхъ въ Европ садовыхъ растеній. Въ бытность Олеарія въ Москв, повренный въ длахъ Короля Датскаго и Герцога Голштинскаго Петръ Маркеллъ выписалъ въ Москву садовыя или махровыя розы {Voyag. du Sr. Adam Olearius І. 168.}, до того же предки наши довольствовались дикими. Даже во время Брюина не было въ нашихъ садахъ никакихъ хорошихъ цвтовъ, но наилучшее украшеніе ихъ составляли рыбные пруды. По возвращеніи Государя Петра Beликаго изъ перваго путешествія его по Европ оказалась великая перемна какъ въ образъ строенія домовъ, такъ равно и въ разположеніи и украшеніи садовъ, для которыхъ онъ выписалъ иностранныхъ садовниковъ. Въ начал XVIII столтія появились въ садахъ нашихъ оранжерей. Какъ сады, такъ и дворы ограждались дощатыми заборами.
Домашніе уборы, знатныхъ Россіянъ даже до исхода седмагонадесять столтія соотвтствовали образу постройки домовъ равно какъ и принадлежащимъ къ поварн, приборамъ и столовой посуд. Стны покоевъ ихъ не были ничмъ покрыты разв что у неопрятныхъ висящею только во множествъ паутиною. У нкоторыхъ Стны были росписаны или обиты Голландскими позолоченными кожами, но такъ не бережно, что для комнатъ составляли весьма малое украшеніе. Ибо украшать стны картинами, естампами и портретами не было тогда у насъ обыкновенія, да и имть ихъ, и то весьма немногіе, начали не прежде какъ со временъ Царя Іоанна Васильевича Грознаго, украшать же внутренность домовъ своихъ, по примру другихъ Европейскихъ народовъ, предки наши стали съ начала прошедшаго столтія. Зеркала хотя и бывали въ домахъ, но весьма немногихъ, и то въ позднія времена, не столько по тому что они получаемы были всегда отъ иностранцевъ дорогою цною, сколько по весьма странному древнему предубжденію {Есть у насъ еще и нын, хотя весьма немногіе, такіе суевры, которые изобртеніе зеркалъ приписываютъ діаволу. См. Амевегъ Рускихъ суеврій въ слов. зеркало. Соч.}. Первую зеркальную фабрику въ Россіи завелъ въ 1718 году въ Санктпетербургъ Князь Меншиковъ.
Предки наши, по признанію самихъ иностранцовъ {Georgi 271. Hupels Miscell. XV. 795, Cox 1. 189.}, гостеприимство почитали въ числ первыхъ добродтелей и повсюду онымъ славились. донын между поселянъ, живущихъ въ отдаленіи отъ столиц и отъ большихъ городовъ, обычай сей продолжается, чтобы прозжаго или прохожаго пригласить къ себ въ дом, накормить и упокоить его по возможности, являя притомъ привтливость и свое удовольствіе. Хозяинъ и хозяйка обыкновенно встрчаютъ и провожаютъ его съ веселымъ лицемъ, съ поклонами и привтствіемъ, все, что ни имютъ, какъ то: хлб, молоко, яйца, огородныя растнія, приносятъ безъ прошенія, за все никакой не требуютъ платы, говоря, что за хлбъ за соль съ прозжаго брать деньги великій есть грхъ, и что отъ того спорыньи въ дом ихъ не будетъ.
Дорожные екипажи предковъ нашихъ были сколько просты, столько же и малочисленны. Они, подобно прочимъ восточнымъ народамъ, верьховую зду предпочитали зд въ какихъ либо екипажахъ, которыхъ, выключая крайней необходимости, никогда и неупотребляли. Самые древнйшіе екипажи у насъ были, для лта леги, а для зимы сани, Въ теченіи времени находимъ по исторіи названія: созонъ, колымага и карета, кои вс были почти одно и то же, и употреблялись: единственно для Двора. Въ нихъ запрягали по шести, иногда же боле или мене, лошадей. Но чтобы имть надлежащее понятіе о тогдашнихъ возкахъ, опишемъ здсь тотъ изъ нихъ, который отъ Царя Бориса едоровича посланъ былъ въ подарокъ, хавшему въ Москву жениху дочери его, Датскому Принцу Іоанну: ‘возокъ 6 лошадей срыхъ, шлеи на нихъ червчатыми, возку желзо посребрено, покрытъ лазоровымъ сафьяном, а въ немъ обито камкою пестрою, подушки въ немъ лазоревы и червчаты, а по сторонамъ писанъ золотомъ и разными красками, колеса и дышло крашены.’ Царю Борису едоровичу Годунову Аглинская Королева Елисавета, въ числ многихъ подарковъ, прислала и карету обитую бархатомъ. Но карета, въ которой въ 1606 Году възжала въ Москву Лжедимитріева невста Марина Мнишекъ, была обита снаружи алымъ сукномъ, а внутри краснымъ бархатомъ (подушки были парчевыя, унизанныя жемчугомъ. Сія драгоцнная карета запряжена была, по повствованію однихъ двнадцатью, но извстіямъ другихъ десятью, а по свидтельству Сочинителя Ядра Россійской Исторіи шестью чубарыми лошадьми, но толь искусно подобранными, что не возможно было несмотря на пестроту шерсти ихъ, одну отъ другой распознать. При семъ случа были также и коляски запряженныя шестернями.
Въ послдствіи времени роскошь предковъ нашихъ съ сей стороны превзошла по видимому, вс предлы умренности. По чему Царь едор Алексевичь, примтивъ излишество и безпорядокъ екипажахъ, въ 1682 году повеллъ: ‘съ сего времени впредь Бонрамъ, и Окольничимъ и Думнымъ людямъ здить въ городъ, или кто куда похочетъ въ лтнее время въ каретахъ, а въ зимнее въ саняхъ на двухъ лошадяхъ, Боярамъ же въ праздничные дни здить и въ саняхъ на четырехъ лошадяхъ, а гд имъ доведется быть на сговорахъ и на свадьбахъ, и имъ здить и на шести лошадяхъ, Спальникамъ же, Стольникамъ, Стряпчимъ и Дворянамъ здить въ зимнее время въ саняхъ на одной лошади, а въ лтнее верьхами,’ заключая сей указ сими словами: ‘а въ каретахъ и въ саняхъ на двухъ лошадяхъ вамъ никому не здить {Миллеръ о Дворянств стр. 370.}.’ Въ прочемъ кареты даже въ первой половин прошедшаго столтія были у насъ еще столь рдки, что при кончин Государя Петра Великаго во всемъ Санктпетербург находилась одна только наемная, коею иногда пользовались призжіе иностранцы {Географ. Словар. Росс. Государств. въ стать Санктпетбургъ.}, прочіе для зды употребляли одноколки, или здили верхами, вся же многоразличность екипажей, какъ то дормезы, фаетоны, разныхъ видовъ, дрожки и проч. показались у насъ не прежде, какъ около половины прошедшаго столтія.
Весьма вроятно, что вскор по изобртеніи искусства курить горячее вино, посредствомъ Генуезцовъ, владвшихъ тогда приморскими мстами ныншняго Таврическаго полуострова, сдлалось оно извстнымъ и въ южной Россіи,— но когда именно, съ достоврностію утвердить не можно. Сочинитель Исторіи о Тавріи {Томъ II. стр. 193.} относительно сего весьма правдоподобно полагаетъ, что въ ныншней Россіи появилося оно около 1398 года по P. X. такимъ образомъ: ‘Генуезцы, жившіе въ Тавріи, избгая насилія Кипчакскаго войска и удаляйся въ Украйну, въ всей царствовалъ тогда Витольд, ввели пагубное искусство винокуренія, что сдлалось потомъ источникомъ невоздержанія и безпорядковъ.’
Немедленно напитокъ сей сталъ общимъ. Къ пьянымъ напиткамъ пристрастны, какъ извстно, вс непросвщенные народы. Прежніе Россіяне любили упиваться своими медами, но какъ скоро узнали горячее вино, то для людей всхъ состояній сдлалось оно общимъ напиткомъ, и излишество въ употребленіи оныхъ еще боле распространилось. По повствованію иностранныхъ писателей, Поляки и Русскіе въ XVII вк имли чрезвычайную и непомрную охоту къ пьянству. Ибо извстно также, что до временъ Петра Великаго вс знатные Россіяне праздное время препровождали въ пирушкахъ, и какъ не знали тогда заниматься картами, театромъ, балами и музыкою, но все сіе и замнила одна попойка, и сіе не по тому чтобы къ пороку сему имли они склонность, но по той причин, что обычай сей былъ тогда общимъ даже и во многихъ Европейскихъ Государствахъ, Хозяин, неуподчивавшій до пьяна гостей своихъ, почитался неласковымъ и такимъ, съ которымъ и знаться не хотли. А дабы къ наполненію парами головы имть какую благовидную причину, то попойка начиналась кубками во первыхъ за Царское Величество, за Царицу и за каждаго особо изъ фамиліи Царской, потомъ за Святйшаго Патріарха, за непобдимое оружіе, за каждаго изъ присутствующихъ. Не выпить полнаго кубка значило, малое къ той особ, чье здоровье пили, уваженіе, хозяинъ же обыкновенно начиная неотступною просьбою убждалъ о выпитіи до капли. Напитки употребляемы были тогда самые простые, какъ то водка и крпкія пива и меды, а весьма рдко виноградныя вина, какъ уже сказано выше. Сіе обыкновеніе продолжалось у насъ за половину минувшаго столтія. Хотя же въ царствованіе Императрицы Елисаветы Петровны начали въ столицахъ только частію зазирать пьянство, однако изъ дружескихъ бесдъ рдко расходилися не напившись, а особливо на имянинахъ, крестинахъ и тому подобныхъ пирушкахъ въ общемъ употребленіи была попойка. Даже и въ сіе время первостепенные вельможи нердко имли сію слабость. По деревнямъ и въ городахъ, отъ столиц отдаленныхъ, никакое собраніе не проходило безъ пьянства. Въ праздники, съзжаяся друг къ другу, по цлой недл сряду препровождали въ великой попойк, а по прошествіи праздника нсколько дней чувствовали похмлье, надлежало необходимо или пить, или быть отъ всхъ въ презрніи. Наконецъ мало помалу прежде въ городахъ между лучшихъ людей, а посл и по деревнямъ между дворянствомъ стали пить умренне, между купечествомъ гораздо доле держалися древняго обычая. Царствованіе Екатерины Вторыя во многихъ вещахъ измнило общій вкусъ и нравы народа на лучшее, въ числ коихъ и пьянство вовсе почти истребилося, такъ что между благородныхъ за великой стыдъ почитать стали напиваться до пьяна, подчивать гостей частыми подносами хмльныхъ напитковъ, какъ прежде въ обыча бывало, вовсе изъ употребленія вышло. Даже въ самой черни сдлалась въ разсужденіи сего великая перемна.
[Успенский Г.П.] Отрывки из Опыта повествования о древностях руских // Вестн. Европы. — 1812. — Ч.61, N 3. — С.232-241.