Опера 'Пан Твердовский' и 'Пять лет в два часа, или Как дороги утки', Аксаков Сергей Тимофеевич, Год: 1828 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 5 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Аксаков С. Т.

ОПЕРА ‘ПАН ТВЕРДОВСКИЙ’

и ‘ПЯТЬ ЛЕТ В ДВА ЧАСА, или КАК ДОРОГИ УТКИ’
Опера-водевиль в двух действиях

Аксаков С. Т. Собрание сочинений в 5 т.

М., Правда, 1966, (библиотека ‘Огонек’)

Том 4. — 480 с. — с. 3-222.

OCR: sad369 (15.08.2006).

Июля 3 дня.

Об опере ‘Пан Твердовский’ мы уже сказали наше мнение во всех отношениях. К сожалению, мы должны прибавить, что время не улучшает ее исполнения. Музыку мы слушали с новым и живейшим удовольствием. Соглашаемся, однако, что превосходный хор при появлении гробницы Твердовского кажется неуместным, особенно потому, что хор поет: ‘Небес свершилось повеленье’, а черт держит надпись: ‘Твой час, Твердовский, наступил’. Можно ли действовать заодно небесам и аду? В этот раз г. Бантышев поменее употреблял телодвижений, и приметно, что он старается победить важный порок методы своего пения: невнятное произношение слов. Прочее все шло по-старому, кроме того, что из прежнего святочного пугалы черт превратился в блестящего, розового щеголя, это весьма странно противоречило словам: ‘Адское чудовище, страшилище, мертвящий твой взгляд’ и проч.

С большим удовольствием смотрели мы водевиль ‘Пять лет в два часа, или Как дороги утки’, переделанный с французского незабвенным А. И. Писаревым, это одно из последних его произведений и доказывает, как овладел было он языком разговорным. Какая легкая острота, непринужденная игра слов! Без всякой натяжки или работы! И на французском языке так написанный водевиль заслужил бы похвалы, а на русском это подвиг немаловажный в отношении к слогу. Друзья его смеялись сквозь слезы. — Вот содержание водевиля.

Тони, молодой рыбак и простак, любит Фанни (и любим ею), дочь лесничего Бертрама, который соглашается на их свадьбу с условием, если Тони достанет пятьдесят гиней. Но где их взять бедняку, которому все не удается? Он поет:

Лошадьми, водой, парами,

Сеют, жнут, куют, прядут,

Скоро думать — не умами,

А машинами начнут.

Все колеса да пружины!

Только знай их заводить…

А не вздумают машины,

Чтоб работников кормить.

Фанни придумала и посылает своего любезного к крестному отцу попросить пятьдесят гиней. Во время его отсутствия приходит брат лесничего Бертрама, Джон Пудинг, пирожник, он сбирал свои пирожные долги в их околотке и остается на свадьбу племянницы. Прибегает Дик (молодой рыбак, весельчак и проказник, товарищ простосердечного Тони) и приносит от мирного судьи выписку из газет, в которых напечатано: ‘Знаменитый разбойник Робинсон остановил вчера одного путешественника и предложил ему купить утку за двести гиней, пистолет, приставленный к груди путешественника, принудил его согласиться на покупку’. Слушатели поражены такою новою отраслью торговли, а особливо дядя Пудинг, который от природы трус и собирает деньги. Все расходятся по своим делам и просят Дика сказать Тони, когда он возвратится, что невестино семейство ждет его ужинать. Дик остается один, смеется, вспоминая свои проказы над простодушным Тони, и поет:

Он всех своим аршином мерит

И верить всякому готов:

Судейским обещаньям верит

И предписаньям докторов,

Он верит женским увереньям,

Он верит нашим домовым,

Купцам, журнальным объявленьям

И даже актам долговым.

Тони возвращается в горе и жалуется на своего крестного. Дик спрашивает его: ‘Что ж? разве он отказал?’

Тони

То-то и беда, что ничего не отказал, решительно ничего.

Дик

Что за вздор ты несешь?

Тони

Я ничего не несу: видишь, вернулся с пустыми руками. Моего крестного угораздило вчера скончаться, и он мне ничего не отказал.

Дику, по старой привычке, пришла охота посмеяться над бедным Тони: он уверил его, что утки чрезвычайно поднялись в цене, что за одну платят по двести гиней. Тони поверил и бежит домой за утками, которых у него, по счастию, две. Дик, смеясь, уходит. В самое это время Пудинг возвращается к брату, ночное время и шестьдесят гиней в кармане заставляют его крепко трусить. Между тем проворный на этот раз Тони, посадя лучшую свою утку в клетку, выбегает на дорогу и сталкивается с Пудингом (они друг друга никогда не видывали), который в самую ту минуту говорит: ‘Ну, если я наткнусь на молодца, который торгует утками?’ Обрадованный Тони сейчас предлагает ему купить утку, натурально, Пудинг принимает его за Робинсона, из чего выходит презабавная сцена. Заплатя шестьдесят гиней, Пудинг бежит прямо к судье. Тони в восхищении мечтает о будущем своем житье-бытье, как вдруг видит команду лесничего, которая уже ищет разбойника, ограбившего Пудинга, и хочет его немедленно повесить. Тони узнает свою ошибку, страх заставляет его бежать куда глаза глядят, он оставляет прощальное письмо к Бертраму и Фанни. Все огорчены, получив его, и намереваются отыскивать Тони. Так кончается первое действие, происходившее в Англии, около Дувра. Второе действие начинается через пять лет, в Париже. Рыбак Тони уже банкир Петерсон. Он спас жизнь богатому купцу, который усыновил его и умер, оставя ему в наследство все свое имение: у г. Петерсона уже великолепный дом, услуга и управитель Глюкман, он, по совету других, думает жениться, хотя помнит и любит свою Фанни, для будущей супруги приказывает нанять горничную, которая и приходит. Эта горничная — его милая Фанни! Отец ее лишился места, дядя обанкрутился, и все они переехали жить в Париж, где Пудинг опять печет свои пироги. Любовники в восхищении, посылают карету за своими родными, но каково положение Пудинга, когда он, заглянувши в контору банкира Петерсона, видит своего разбойника, считающего деньги. Он сообщает это открытие Бертраму. Посылают за полицией и хотят открыть хозяину, что у него в доме скрывается вор. Петерсон приходит, он еще незнаком с Пудингом, который подходит к нему с распростертыми объятиями и видит, о ужас, опять своего разбойника!.. Сцена очень смешная. Натурально, дело все объясняется. Пудингу за шестьдесят гиней дают две тысячи, и он с важностию говорит: ‘Видно, утка вывела утят’. Полицию отсылают, мир, веселье и свадьба.

Вообще водевиль разыгран был прекрасно. О г. Щепкине нечего и говорить: мы видели в нем настоящего дядю Пудинга. Нельзя было не смеяться от души, когда ему в первом действии предложили купить утку, и когда он после уверял, что разбойник был великан с огромными усами и что он два раза сбивал его с ног, также и во втором действии, когда с распростертыми объятиями подошел он к будущему племяннику и узнал в нем своего разбойника. Г-н Щепкин даже в водевиле умел одушевить свой куплет, слабый в сравнении с целой пиесой, [Водевильные куплеты слабы в отношении к целой пиесе, потому что она вся исполнена замысловатой остроты и веселости.] и заставил рукоплескать уже разъезжающуюся публику. Вот слова куплета:

Правда, мужество, познанья,

Без которых тяжко жить,

Разум, честность, дарованье,

Продолжайте говорить.

Лесть, неправда, предрассудки,

Страсть а невежестве дремать,

Страсть к чужому — хоть на сутки

Не пора ли замолчать?

Г-н Живокини играл Тони, он находился в затруднительном положении: эта роль была прилажена нарочно для г. Рязанцева, так сказать по мерке его таланта — он был любимец публики, — а г-ну Живокини, сообразно с его средствами, надобно было играть совершенно другим образом. Он исполнил это прекрасно и во втором действии был даже лучше Рязанцева, который банкира играл уже ловким, светским человеком, а это неверно: простак Тони должен был выглядывать из банкира Петерсона, как это и выполнил г. Живокини. Ему недоставало натуры Рязанцева, приметно было искусство, но мы надеемся, что со временем он обработает эту роль превосходно. Этот молодой артист заслуживает особенное уважение по любви к своему искусству и с каждым днем оправдывает общие надежды, он уже побеждает свою привычку к фарсам, обратился к натуре, простоте и доставляет нам удовольствие своим разнообразием и оригинальностью.

Г-жа Репина в роли Фанни была очень хороша: невинное простодушие, радость при встрече с Тони, удовольствие быть знатной барыней, женская суетность к нарядам, желание повелевать и вместе робость были выражены ею прелестно. С каким милым простосердечием пропела она:

Чтобы нам приманить в свой дом

Толпу друзей на всякий случай,

Получше повара наймем —

И повалят друзья к нам кучей.

Но в них немного барыша,

И лучше жить своей семьею…

Я молода и хороша:

Семья придет сама собою.

Г-н Потанчиков роль старика Бертрама, для молодого актера, играл недурно.

Г-н П. Степанов в роли Глюкмана — был очень хорош. Хотя это не характер, а карикатура, но, играя ее с таким совершенством, он много обещает в будущем.

Г-н В. Степанов в роли Дика был весел, жив и развязен, он также подает о себе хорошую надежду, но мы, руководствуясь одною благонамеренностию, заметим ему, что в нем приметны какая-то выученная ловкость, а иногда фальшивый жар, мы опасаемся, чтоб он не потерял природного огня и натуральности.

А. И. Писарев не видел представления этого водевиля: он уже носил в груди своей близкую смерть. С большим усилием, за несколько дней до представления, выслушал он в своей комнате, сидя в постели, репетицию пиесы. Его тяжкой болезни должно приписать, что г. Рязанцев не выполнил своей роли с полным успехом. Этот молодой актер, одаренный прекрасным талантом и, к общему сожалению публики, похищенный у Москвы Петербургом, большею частию своих успехов обязан покойному Писареву. Он не только указал ему истинный способ игры, но именно для него обработывал характеры в своих пиесах.

1828 года, июля 6 дня.

ПРИМЕЧАНИЯ

Впервые: ‘Драматическое прибавление к ‘Московскому вестнику’, 1828, No III. стр. 1-8, за подписью, Любитель русского театра.

Аксаков С. Т.

ОПЕРА ‘ПАН ТВЕРДОВСКИЙ’

и ‘ПЯТЬ ЛЕТ В ДВА ЧАСА, или КАК ДОРОГИ УТКИ’ Опера-водевиль в двух действиях

ПРИМЕЧАНИЯ

Читайте также:

и ‘ПЯТЬ ЛЕТ В ДВА ЧАСА, или КАК ДОРОГИ УТКИ’
Опера-водевиль в двух действиях