Очерки по истории русской культуры, Милюков Павел Николаевич, Год: 1895 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 16 минут(ы)

ОЧЕРКИ ПО ИСТОРІИ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ.

Проф. П. Н. Милюкова.

(Продолженіе *).

*) См. ‘Міръ Божій’ No 1, январь 1895 г.

Очеркъ первый.— Населеніе.

Связь населенности страны съ ея экономическимъ развитіемъ.— Взгляды экономистовъ на движеніе народонаселенія.— Ростъ населенія въ Россіи съ Петра I.— Отношеніе его къ населенію Европы.— Территоріальныя присоединенія и внутренній приростъ.— Количество браковъ и рожденій — Движеніе населенія до Петра I.— Густота русскаго населенія сравнительно съ европейскимъ.— Измненія въ густот населенія за два вка на пространств петровскихъ губерній.— Различіе въ исторіи населенія русскаго свера, центра и юга.— Причины замедленія роста населенія въ центр.

Во ‘введеніи’ мы говорили, что населеніе каждой страны иметъ уклонность увеличиваться само собой, стихійно, автоматически, и что такое автоматическое возростаніе населенія является главнымъ толчкомъ, заставляющимъ людей увеличивать количество труда, необходимаго для поддержанія жизни, и измнять его форму. Другими словами: отъ количества населенія въ стран зависитъ степень экономическаго развитія данной страны. Чмъ гуще населена извстная мстность, тмъ больше труда можетъ проявить населеніе, тмъ лучше оно можетъ распредлить между собой этотъ трудъ, тмъ больше оно можетъ накопить сбереженій, необходимыхъ для того, чтобы создать или улучшить орудія и съ ихъ помощью извлечь изъ наименьшаго количества труда наибольшую пользу. Французскій ученый Левассеръ различаетъ въ исторіи пять ступеней экономическаго развитія, и каждой изъ этихъ ступеней, по его мннію, соотвтствуетъ особая степень густоты населенія. Въ періодъ дикаго или охотничьяго быта каждому охотнику нуженъ огромный просторъ, чтобы добыть необходимыя средства къ жизни. Такимъ образомъ, у эскимосовъ на каждую сотню километровъ приходится всего только по два человка населенія, а въ Амазонской провинціи Бразиліи на томъ же пространств живетъ только по три человка. Въ пастушескій періодъ та же площадь можетъ прокормить уже значительно большее количество людей, но все-таки очень немного. Въ Киргизскихъ степяхъ на километръ приходится по одному жителю, а въ Туркестан отъ 0,5 до 2,7 человкъ. Въ періодъ земледльческій населеніе можетъ разростись еще гуще, при благопріятныхъ условіяхъ густота земледльческаго населенія можетъ доходить до 40 жителей на километръ. Въ періодъ промышленный, съ помощью искусственныхъ способовъ удобренія земли и при дятельномъ обмн городскихъ и сельскихъ продуктовъ, на той же площади можетъ умститься вчетверо больше людей, т.-е. 160 жителей на километръ. Наконецъ, въ періодъ торговый, когда населеніе начинаетъ получать пищу изъ другихъ странъ, а само платитъ имъ своими промышленными произведеніями,— густот населенія почти нтъ предловъ. Цлые торговые народы существовали такимъ образомъ, скученные на самомъ тсномъ пространств.

Надо прибавить, что связь тутъ взаимная. Если ростъ населенія заставляетъ людей искать новыхъ формъ экономической дятельности, то и наоборотъ, новыя формы экономической жизни могутъ вызвать усиленный ростъ населенія.

Естественно, что при такой тсной связи между количествомъ населенія и высотою экономическаго развитія большинство писателей прежнихъ вковъ считали великимъ благодяніемъ для страны, чтобы населеніе въ ней расло, какъ можно быстре. Правительства, въ свою очередь, принимали всевозможныя мры для ускоренія роста населенія, давали, напр., преміи женатымъ и многосемейнымъ, налагали налоги на холостяковъ и т. д. Однако же, въ конц прошлаго вка, взгляды писателей и правительствъ рзко перемнились. Дло въ томъ, что въ послднія десятилтія XVIII вка сильно выросъ рабочій классъ въ Европ, и вмст съ тмъ обнаружились самыя крайнія проявленія необезпеченности этого класса: нищета, голодъ — въ невиданныхъ до тхъ поръ размрахъ. Подъ этимъ впечатлніемъ Мальтусъ написалъ свою знаменитую книгу (1798), въ которой слагалъ всю вину нищеты рабочаго класса на него самого,— на его непредусмотрительное размноженіе,— и доказывалъ, что населеніе возростаетъ вообще гораздо быстре, чмъ увеличиваются средства существованія,— въ силу неизбжнаго закона природы. Тогда и писатели, и правительства съ тмъ же усердіемъ, съ какимъ прежде старались о размноженіи населенія, стали проповдывать и даже принимать мры противъ этого размноженія. Въ Германіи, гд населеніе продолжало и въ наше столтіе быстро рости, теорія Мальтуса до сихъ поръ сохранила вліяніе, напротивъ, въ Англіи, и особенно во Франціи, приростъ населенія въ послднія десятилтія значительно уменьшился или даже вовсе пріостановился. Вмст съ тмъ и ‘мальтузіанство’ стало быстро терять здсь почву. Присмотрвшись къ фактамъ, экономисты скоро нашли, что теорія Мальтуса основана на слишкомъ отвлеченномъ разсчет. Оказалось, что, поскольку она врна, она вовсе не представляетъ закона развитія населенія во вс времена и у всхъ народовъ, а только частное наблюденіе надъ размноженіемъ одного рабочаго класса при условіяхъ современнаго капиталистическаго строя. За предлами этого частнаго случая, какъ оказалось, средства существованія возростали въ нашемъ вк не медленне, чмъ народонаселенія, а, напротивъ, быстре. Приспособленіе населенія къ средствамъ существованія совершалось гораздо тоньше и сложне, чмъ полагалъ Мальтусъ. Въ дйствительности излишекъ населенія не истреблялся ‘прескающими средствами’, врод голодной смерти людей, не нашедшихъ себ мста на жизненномъ пиру. Противъ такого излишка скоре дйствовали ‘предупреждающія средства’, т.-е. уменьшеніе количества браковъ и количества рожденій, какъ только экономическія условія жизни становились неблагопріятными. Наконецъ,— что всего важне,— былъ найденъ физіологическій законъ, въ силу котораго увеличеніе благосостоянія и развитіе индивидуальности неизмнно влечетъ за собой ослабленіе производительной силы и пріостановку роста населенія.

Вся эта исторія развитія экономическихъ фактовъ и экономическихъ ученій о населеніи лучше всего показала, что не существуетъ никакого закона развитія народонаселенія, приложимаго ко всмъ періодамъ исторической жизни. Можно только сказать, что тамъ, гд въ масс населенія нтъ надежды на увеличеніе благосостоянія и на развитіе индивидуальности, гд средства существованія достаются сравнительно легко, гд запасы природы сравнительно мене израсходованы, гд существуютъ или открываются вновь нетронутые источники жизненныхъ средствъ (въ вид, напр., незанятыхъ земель), тамъ возростаніе населенія будетъ наиболе значительно. Напротивъ, тамъ, гд достигнута уже сравнительно высокая степень благосостоянія, гд личность съ ея потребностями завоевала себ обширное поле дятельности, гд производительность труда можетъ быть увеличиваема дале только искусственными средствами, гд, стало быть, увеличеніе средствъ существованія можетъ быть достигнуто только посредствомъ усилій, боле или мене значительныхъ, — тамъ приростъ населенія затормазится. Нечего и прибавлять, что положеніе Россіи, въ ея настоящемъ и прошломъ, соотвтствуетъ первой изъ этихъ характеристикъ.

Къ сожалнію, не только для Россіи, но и для остальной Европы мы имемъ очень неполныя свднія о движеніи населенія. Только относительно двухъ послднихъ столтій можно сдлать по этому поводу сколько-нибудь надежные выводы. На этомъ времени, поэтому, мы прежде всего и остановимся.

Ко времени смерти Петра Великаго (1725) въ Россіи было всего около 13 милліоновъ жителей. Теперь въ ней насчитывается до 121 милліона. Такимъ образомъ, со времени Петра населеніе Россіи увеличилось въ 9 разъ слишкомъ. По вкамъ это возростаніе распредляется почти одинаково. Въ XVIII вк съ 13 милліоновъ населеніе поднялось до 40 мил. Въ XIX в. оно возвело съ 40 мил. до 121 мил. Другими словами, русское населеніе увеличивалось втрое въ теченіе каждаго изъ двухъ послднихъ столтій.

Нсколько подробне ростъ русскаго населенія можно представить по даннымъ ‘ревизій’. Мы выбираемъ для этого нечетныя ревизіи, производившіяся въ наиболе любопытные моменты русской исторіи: въ конц царствованія Петра (1-я), въ начал и въ конц царствованія Екатерины (3-я и 5-я), посл окончанія Наполеоновскихъ войнъ (7~я) и въ средин XIX вка (9-я). Въ наше время цифра русскаго населенія опредляется, въ ожиданіи покой всеобщей переписи, на основаніи косвенныхъ данныхъ.

1724 г. 13 мил.— 13 мил.

1762 ‘ 19 ‘ — 19 ‘

1796 ‘ 29 + 7 = 36 ‘

1815 ‘ 30¹/₂ + 14¹/ ₂ = 45 ‘

1851 ‘ 47 + 22 = 69 ‘

1890 ‘ 69 + 44 =113 ‘

За исключеніемъ Соединенныхъ Штатовъ (населеніе которыхъ только за 100 послднихъ лтъ, 1790—1890, увеличилось въ 16 разъ), это — самый быстрый ростъ, какой мы только знаемъ. Остальная Европа далеко не поспвала за такимъ быстрымъ размноженіемъ населенія въ Россіи. Въ результат,— одинъ этотъ статистическій фактъ, взятый самъ но себ, долженъ былъ совершенно измнить положеніе Россіи среди европейскихъ державъ. Во время Петра и его ближайшихъ преемниковъ русское населеніе составляло отъ ¹/₁₀ до ¹/₈части всего населенія Европы (составлявшаго въ средин XVIII вка около 130 милліоновъ). Въ начал ныншняго вка эта пропорція стала уже вдвое выгодне для Россіи. Считая въ Россіи въ 1801 году отъ 36 до 40 милліоновъ населенія, а въ Европ отъ 170 до 175 милл., мы получимъ на долю Россіи отъ, ¹/₅ до ¹/₄ всего европейскаго населенія. Наконецъ, въ настоящее время населеніе Россіи составляетъ уже около. ¹/₃ населенія Европы (считая 365 милл. въ Европ и изъ этого числа 121 милл. въ Россіи).

Чмъ же объясняется такой необычайно быстрый ростъ населенія Россіи? Прежде всего, необходимо выдлить здсь ту долю прироста, которая приходится на вновь присоединенныя къ Россіи области. Въ приведенной таблиц мы раздлили общій итогъ русскаго населенія, начиная съ 1796 года, на два слагаемыхъ. Первое слагаемое обозначаетъ возростаніе населенія Россіи въ тхъ предлахъ, какіе имла Россія при Петр. Второе слагаемое означаетъ населеніе областей, присоединенныхъ со времени Екатерины II. Въ цифр 7 милліоновъ, присоединенной къ итогу 1796 года, включено населеніе мстностей, присоединившихся по тремъ польскимъ раздламъ, а также населеніе Новороссіи. Такая же цифра присоединилась къ населенію Имперіи при Александр 1 (Царство Польское, Финляндія и Бессарабія). Къ нашему времени на пространств старой, петровской Россіи можно насчитать 64¹/₂ милліона населенія, и вмст съ Сибирью 68,8 милл. Сравнительно съ тринадцатью милліонами, жившими на томъ же пространств при Петр I,— это все-таки въ пять слишкомъ разъ больше. За т же два столтія населеніе Франціи увеличилось только вдвое, населеніе Австріи въ 3¹/₂ раза {Даже не вычитая земельныхъ пріобртеній обихъ странъ. Населеніе Франціи съ 19 милл. поднялось ли 38¹/₂, Австріи съ 12—13 милл. до 43 милл., Англіи съ 8,9 милл. до 38,8 милл.}, Англіи — въ 4,4 раза. Такимъ образомъ, и за вычетомъ территоріальныхъ пріобртеній, заселенныхъ отчасти колонистами изъ той же старой Россіи,— населеніе коренной Россіи увеличивалось быстре другихъ странъ Европы.

Ближайшей причиной этого усиленнаго роста было значительное количество браковъ и дтей, рождающихся среднимъ числомъ отъ каждаго брака въ Россіи. Насколько можетъ прослдить русская статистика,— правда, начинающаяся сколько-нибудь правильно только со второй половины прошлаго столтія,— число браковъ и число рожденій въ Россіи значительно превосходитъ т же цифры въ Европ. Въ итог, ежегодный прирость населенія въ Россіи составляетъ почти 5% всего населенія. Между тмъ, въ самыхъ сильныхъ по производительности странахъ Европы,— въ Румыніи, Венгріи, Сербіи — этотъ процентъ немногимъ превышаетъ 4, а во Франціи спускается даже до двухъ. Надо прибавить, что за-то и смертность дтей въ Россіи превышаетъ дтскую смертность на Запад. Но и при этомъ неблагопріятномъ условіи,— при вымираніи большаго процента рождающихся,— все еще остается около полутора процентовъ ежегоднаго прироста (1,3% — 1,5% — 1,7%). Какъ объяснить усиленную рождаемость,— объ этомъ мы уже говорили. Современная [наука біологической причиной многочисленныхъ браковъ и рожденій считаетъ слабое развитіе индивидуальности, экономической причиной — низкій уровень благосостоянія и соціальной — обособленность низшаго общественнаго слоя и отсутствіе надежды — подняться выше своего положенія.

Нтъ пока никакой возможности установить сколько-нибудь точно движеніе населенія въ Россіи до времени Петра Великаго. Несомннно только одно,— что предполагать до Петра такой же быстрый ростъ населенія, какой мы наблюдаемъ въ два послдніе вка,— невозможно. Въ самую петровскую эпоху населеніе не возрастало, а уменьшалось въ числ, благодаря побгамъ и рекрутскимъ наборамъ. По цифрамъ подворныхъ, переписей, какія производились раньше ‘ревизій’ (подушныхъ переписей), число дворовъ въ Россіи въ промежутокъ отъ 1678 до 1710 года уменьшилось на 20%: т.-е. одна пятая часть населенія, платившаго подворные налоги, убыла. Такимъ образомъ, тотчасъ по смерти Алекся Михайловича въ Россіи было населеніе на ¹/₅ боле, чмъ во время Петра: т.-е. вмсто 13 милліоновъ мы можемъ предположить около 16-ти.

Эта послдняя цифра, вроятно, была продуктомъ увеличенія населенія въ XVII вк, но по нкоторымъ даннымъ, впрочемъ, не совсмъ надежнымъ, можно думать, что увеличеніе это было не особенно значительно. Подворная перепись 1678 года дала цифры дворовъ, въ среднемъ, всего процентовъ на 30 больше подворной переписи 1620-хъ годовъ. Другими словами, вмсто 16-ти милліоновъ, предположенныхъ нами для 1678 года, въ 1620-хъ годахъ мы должны предположить въ Россіи около 12¹/₂ милліоновъ. Это была цифра населенія, только-что оправившагося отъ бдствій смутнаго времени. Мы наврное не ошибемся, если предположимъ, что смутное время произвело въ положеніи населенія потрясеніе не меньше того, какое произведено было реформами Петра, т.-е. что въ итог смуты получилась убыль населенія не меньше процентовъ 20-ти. Въ такомъ случа, до смуты можно предполагать вмсто 12-ти милліоновъ — около 15-ти милліоновъ населенія. Въ свою очередь, эта цифра наврное была результатомъ довольно значительнаго прироста населенія, вызваннаго тмъ, что въ средин XVI вка началась, какъ скоро увидимъ, усиленная колонизація Россіи. Слдовательно, въ средин XVI вка мы должны предположить цифру меньшую на нсколько десятковъ процентовъ: около 10—11¹/₂ милліоновъ. Вс эти цифры, конечно, гадатель мы: но общее движеніе ихъ очень вроятно, вроятно также и то, что общая сумма населенія Россіи со времени Ивана Грознаго до времени Петра Великаго едва-ли измнилась значительно и колебалась между 10— 15-ю милліонами. Въ итог — движеніе населенія въ Россіи съ середины XVI вка можно представить въ вид слдующей ломаной линіи (фиг. 1).

0x01 graphic

Абсолютная цифра, количества населенія сама по себ говоритъ очень мало. Чтобы дать и этой цифр серьезное значеніе, надо найти ея отношеніе къ занятой населеніемъ площади. Другими словами, надо опредлить плотность или густоту населенія. Площадь петровской Россіи занимала около 3.638.000 квадр. верстъ (а вмст съ Сибирью 14.550.000 кв. верстъ). Раздливъ на эту цифру количество петровскаго населенія (13 милл.), мы получимъ выводъ, что при Петр въ Россіи жило, среднимъ числомъ, всего по 3,1 человка на квадр. километръ (3,57 на кв. версту): т.-е., примрно столько, сколько теперь живетъ въ Олонецкой губ. На томъ же пространств петровской Россіи въ наше время помщается, какъ мы говорили, 64¹/₂ милліона. На километръ это дастъ по 15,5 человка {По всей Европейской Россіи средняя плотность на километръ будетъ 18 человкъ, на квадр. версту 20,5.}. Между тмъ, въ Австро-Венгріи живетъ 63,8 чел. на квадр. километръ, во Франціи — 71,5, въ Германіи — 91,5, въ Италіи — 106,5, въ Англіи — 122, въ Бельгіи — 210. Сравнительно съ Россіей это составитъ въ З¹/³—12 разъ больше. Во всей Европ только Балканскій полуостровъ и Испанія до нкоторой степени могутъ сравниться съ Россіей по слабой населенности.

Посл сдланныхъ раньше разсужденій, одинъ этотъ фактъ покажетъ намъ, какъ далеко Россія должна былаотстать отъ западныхъ государствъ по своему экономическому развитію. Наиболе близкая къ Россіи экономически и географически — Пруссія уже двсти лтъ тому назадъ достигла той плотности, которую иметъ теперь старая Россія, и больше ста лтъ, какъ превзошла ее. Въ 1688 году въ Пруссіи было 15,8 человкъ на кв. килом., въ 1740 г.— 18,9, въ 1774 г.— 24,9. Франція уже въ начал XIV вка, т.-е. полтысячи лтъ тому назадъ, имла 40 человкъ на кв. кил.: столько, сколько теперь имютъ только хорошо населенныя мстности Россіи. Что же касается Англіи, она превысила среднюю плотность теперешней Россіи еще во времена Вильгельма Завоевателя (средина XI вка). Тогда уже въ ней жило около 21 человка на кв. киломиравда, что ни въ одной изъ названныхъ странъ нтъ такой огромной массы неудобныхъ и пустынныхъ земель, какъ въ Россіи. Въ Германіи 31% всей площади остаются незаселенными (и въ томъ числ 25,7% подъ лсомъ), во Франціи 32,6% (въ томъ числ 18,3% подъ лсомъ), въ Англіи — 38,5% (3,6% подъ лсомъ). Между тмъ, въ Европейской Россіи (безъ Финляндіи) необитаемы и покрыты лсомъ (не имющимъ никакой цны на всемъ свер) — 58% всей площади (въ томъ числ подъ лсомъ 38,8%). Только Скандинавскій полуостровъ превосходить въ этомъ отношеніи Россію, а Пиринейскій и Балканскій полуостровъ до нкоторой степени къ ней приближаются.

При этомъ условіи средняя цифра плотности на всю Россію еще не выражаетъ дйствительной населенности обитаемыхъ частей государства. Чтобы получить боле правильное понятіе о густот русскаго населенія, нужно расчленить Россію на части, соотвтственно разниц естественныхъ условій жизни. Тогда только наша цифры и выводы пріобртутъ сколько-нибудь реальный смыслъ, въ противномъ же случа мы останемся при однихъ отвлеченіяхъ. И такъ, мы продолжимъ теперь наши наблюденія надъ историческимъ ростомъ населенія по отдльнымъ областямъ Россіи.

Основной единицей, надъ которой мы будемъ производить эти наблюденія, будетъ для насъ губернія Петра Великаго. Это все еще очень большая единица, гораздо больше нашей теперешней губерніи. Нельзя сказать, чтобы петровскія губерніи точно соотвтствовали естественнымъ географическимъ районамъ, на которые можно бы было раздлить Россію для боле удобнаго изученія роста русскаго населенія. Но за то дленіе Петра тсно связано съ историческими условіями, при которыхъ происходило расширеніе государства и размноженіе населенія. Московская губернія съ частями губерній, ее окружающихъ {Калужская безъ юго-западныхъ уздовъ, Тульская безъ южныхъ, Рязанская безъ юго-восточныхъ, Владимірская безъ восточныхъ, три западные узда Костромской, Ростовскій уздъ Ярославской губ.}, составляла въ этомъ дленіи старинный правительственный центръ съ населеніемъ, плотно усвшимся на мст. На сверъ тянулась къ Архангельску густо заселенная рчная дорога по Двин среди пустырей теперешней Вологодской и Архангельской губерній. При Петр этотъ поморскій бассейнъ отошелъ въ составъ ‘Архангелогородской’ губерніи {Соотвтствуетъ теперешней Архангельской, Вологодской безъ двухъ восточныхъ, совершенно пустынныхъ уздовъ (Яренскаго и Устьсысольскаго), Костромской безъ западныхъ (Нерехотск., Костр. и Буйск.) и двухъ восточныхъ (тоже пустынныхъ: Ветлужсх. и Варнавинскаго) уздовъ, и Каргопольскому узду Олонецкой губерніи.}. На сверо-запад верхнее теченіе Волги, не отличавшееся по населенности отъ московскаго центра, отошло къ гораздо скудне населеннымъ мстностямъ бывшихъ новогородскихъ владній. Эта старинная область новогородскихъ ‘пятинъ’, раскинувшихся въ озерномъ бассейн, вмст съ верхнимъ Поволжьемъ перешла при Петр въ управленіе только-что построенной столицы подъ названіемъ ‘Ингерманландской’ губерніи {Въ составъ ея вошли теперешняя Петербургская, Новгородская, Псковская, Тверская безъ Зубцов. у., Ярославская безъ Ростов. у. и Олонецкая безъ Каргополь у.}. На западъ отъ центра ‘Смоленская’ губернія Петра соотвтствовала теперешней Смоленской съ шестью южными уздами Калужской {Кром того, она включала Зубцовскій у. Тверской губ. и Одоевскій уздъ Тульской.}. Наконецъ, на югъ и на востокъ отъ старыхъ московскихъ владній шли земли, поздне колонизованныя. Только въ юго-западной части этихъ земель, приписанной Петромъ къ Кіеву, мы найдемъ боле старое населеніе {‘Кіевская’ губернія Петра состояла изъ Новосильск. и Блев. у. Тульской губ., Орловской безъ Елецкаго, Курской безъ Новооскольскаго шести западныхъ уздовъ Харьковской, Полтавская и Черниговская составляли особое малороссійское или ‘гетманское’ управленіе.}, да на востокъ отъ центра, въ среднемъ Поволжь и дальше, по дорог въ Сибирь, издавна жили русскіе поселенцы. Эту дорогу въ Сибирь, изстари заселенную, мы выдляемъ отъ сосднихъ пустырей Ветлужскаго, Устьсысольскаго и Яренскаго уздовъ, вмст съ ними она отнесена была Петромъ къ огромной Сибирской губерніи {Такимъ образомъ, подъ Сибирской губерніей мы будемъ дальше разумть европейскую часть ея, въ состав пяти сверныхъ уздовъ Вятской и пити сверныхъ (европейскихъ) уздовъ Пермской губерніи.}. Весь остальной юго-востокъ распредлился между двумя петровскими губерніями: ‘Азовской’, тянувшейся на югъ до границъ Екатеринославской губ. и Земли Войска Донскаго {Въ составъ Азовской губ. входили Черненій и Ефремовскій у. Тул. губ., пять южныхъ уздовъ Рязанской, Тамбовской безъ двухъ сверныхъ уздовъ, Пензенская безъ трехъ юго-восточныхъ (Пенз., Мокшанск. иГородищ.), четыре западныхъ узда Саратовской, пять восточныхъ уздовъ Харьковской, вся Воронежская, Новооскольскій у. Курской и Елецкій у. Орловский губ.}, и ‘Казанской’, спускавшейся, начиная отъ средняго Поволжья и отъ нижняго теченія Вятки и Камы, съ Блой внизъ по кривому берегу Волги, до Царицына {Въ составъ ‘Казанской’ губ. Петра I входили Касимои, и Спасскій Рязанской губ., Елатомскій и Темниковскій у. Тамбовской, три юго-восточные у. Пензенской, четыре восточные у. Владимірской (Меленковск., Муром., Горохов. Вязник.), Юрьевецкій и Варваринскій у. Костромской, вся Нижегородская, Казанская и Симбирская, Кузнецкій и пять приволжскихъ уздовъ Саратовской губ., вся Уфимская, Полянскій и другіе пять южныхъ у. Вятской, два южныхъ (европ.) узда Пермской губ.}.

Посл этихъ предварительныхъ разъясненій мы прямо представимъ таблицу движенія народонаселенія на пространств петровскихъ губерній. Первый столбецъ цифръ означаетъ въ ней предполагаемую плотность населенія въ до-петровское время. Эти цифры мы поставили въ скобки, потому что ихъ нельзя считать вполн надежными. Он основаны на сравненіи тхъ подворныхъ переписей Россіи 1678 и 1710 года, о которыхъ мы уже говорили. Перепись 1710 года показала убыль дворовъ, процентъ которой въ разныхъ губерніяхъ оказался различный {Именно въ Архангелогородской и Ингерманландской губ. убыло де 4% дворовъ, въ Московской — до 25%, въ Смоленской — 21%, въ Авовской — 13,7%, въ Кіевской 2%, напротивъ, въ европейской части Сибирской прибыло 8%, въ Каванской прибыло 17%.}. Если предположить теперь, что убыль населенія была такая же, какъ убыль дворовъ, и что въ 1710 году населенія было столько же, сколько въ 1724 г., то достаточно будетъ измнить цифры второго столбца пропорціонально измненію количества населенія между 1678 и 1710 годами, и мы получимъ цифры перваго столбца. Второй и третій столбецъ показываютъ плотность населенія (на квадр. версту) при Петр и въ наше время. Наконецъ, четвертый столбецъ показываетъ, во сколько разъ увеличилось русское населеніе со времени Петра Великаго (въ скобкахъ — съ 1678 года).

	1678 г	1724 г.	Теперь.	Увеличеніе.
Центръ. Москов. губ.	[39,1]	29,4	42,5	1,4	[1,08]
Сверъ. Архангел. губ.	[1,1]	0,7	2,1	3,2	[1,9]
‘ Ингерманл. губ.	[8,7]	5,2	18,3	3,6	[2,1]
Западъ. Смоленская губ.	[9,6]	7,6	33,6	4,4	[3,5]
Юго-западъ. Кіевская губ.*).	[11,4]	1,2	55,2	4,9	[4,8]
Востокъ. Часть Сибир. губ.	[1,8]	1,9	9,9	5,2	[5,5]
Юго-востокъ. Казанская губ.	[2,2]	2,6	26,9	10,3	[12,2]
Югъ. Азовская губ	[4,6]	3,9	42,1	10,8	[9,3]

*) Если же не считать Харьковской губ. въ которой малороссійское населеніе смшано съ великорусскимъ то получимъ цифры: [13,7]—13,4—52,7—3,9—[3,8].

Для большей наглядности прилагаемъ діаграмму съ изображеніемъ тхъ перемнъ, которыя произошли въ густот населенія петровскихъ губерній въ 1678, 1724 и 1885 годахъ. (Фиг. 2).

Какъ видимъ, старый центръ Московскаго государства рзко выдляется въ до-петровское время густотой своего населенія. Уже въ то время онъ достигъ такой плотности населенія, какой теперь отличаются хорошо населенныя мстности Россіи. Зато съ этой давно достигнутой точки московскій центръ за цлые два вка почти не двинулся впередъ. За центромъ слдуетъ полоса на югозападъ, въ наше время самая населенная во всей Россіи,— очевидно, благодаря своей черноземной нестенной почв. Но при Петр и до Петра населеніе этой полосы значительно отстало отъ населенія историческаго центра. Несомннно, въ этомъ виновато было недавнее прошлое этой полосы, подвергавшейся частымъ татарскимъ набгамъ изъ степи. Какъ только стала проходить опасность набговъ, населеніе бросилось на богатую почву и поспшило не только нагнать, но даже перегнать населенность центральнаго суглинка. Слдующая по плотности Смоленская губернія, казалось бы, должна была походить но плотности населенія на центръ, къ которому она такъ близка и по географическому положенію, и по характеру жизни. Но тутъ тоже сказалось историческое прошлое. Смоленская губернія была пограничной и несла на себ всю тяжесть долгой и упорной борьбы двухъ политическихъ центровъ. Начиная съ XV вка вплоть до средины XVII в. Смоленскъ былъ яблокомъ раздора между Россіей и Польшей. Мстное населеніе жестоко страдало отъ цлаго ряда войнъ: еге истребляли, переводили въ другія мста, не дале, какъ при Петр пограничныя смоленскія земли сильно опустошены были шведской войной. Только уже при Екатерин II русская граница отодвинулась дальше на западъ, и смоленское населеніе, не равняясь по быстрот прироста съ черноземными областями, стало однако приближаться къ той нормальной цифр плотности, на которой давно остановился центръ.

0x01 graphic

Если и съ этой стороны не вполн еще затянулась историческая рана, нанесенная русскому населенію, то на юго-восток Россіи послдствія исторіи сказываются еще ясне. Противорчіе между распредленіемъ естественныхъ богатствъ Россіи и истерическими условіями разселенія русскаго народа достигаетъ здсь крайняго предла. Русскій югъ до самаго Петра остается совсмъ пустыннымъ и населеннымъ слабе русскаго сверо-запада, даже пустынный и скудный русскій сверъ недалеко отстаетъ отъ богатаго Поволжья. Очевидно, здсь дйствуетъ въ сильнйшей степени та же причина, какъ въ Смоленской и Кіевской области. Опасность съ юга и съ востока не прошла еще здсь и ко времени Петра, немудрено, что богатыя земли чернозема продолжаютъ пустовать. Естественно также, что, когда опасность пройдетъ, населеніе и здсь поспшитъ наверстать потерянное время. Вмст съ тмъ и характеръ населенности русскаго юга и свера, первоначально сходный, далеко разойдется въ разныя стороны. На пространств Казанской и Азовской губерній Петра населеніе за двсти лтъ возросло въ десять разъ слишкомъ. Русскій юго-востокъ стремится, такимъ образомъ, догнать населеніе центра {Не забудемъ, что въ то же время заселяются за предлами петровскихъ губерній земли, остававшіяся при Петр совершенно пустынными.}. Напротивъ, поморскій бассейнъ и озерная область за т же двсти лтъ стали всего только вдвое или втрое людне. Только верховья Вятки и Камы, неразрывно связанныя съ Поволжьемъ, увеличили свою населенность слишкомъ въ пять разъ. Во всякомъ случа, вс эти три мстности по плотности населенія остаются на самомъ низу нашей діаграммы.

И такъ, во всей сверной половин и центр Россіи населеніе за послдніе два вка остается почти неподвижнымъ или возрастаетъ весьма медленно. Мы скоро увидимъ, что эта половина и центръ составляли почти всю Россію до самой средины XVII столтія. Южная же половина, которая начала присоединяться къ сверной только съ середины XVII вка, растетъ съ необычайной быстротой, догоняетъ центръ и даже перегоняетъ его по плотности своего населенія. Одного этого факта достаточно, чтобы заключить, что при переход отъ Московскаго государства къ императорской Россіи долженъ былъ совершенно измниться характеръ русской исторической жизни. Правда, послдствія этой перемны сказались далеко не сразу. Можно даже сказать, что и въ наше время не вполн обнаружились результаты перемщенія центра русской населенности съ юга на сверъ, точно также какъ и ростъ южнаго населенія далеко не остановился. Послднее видно изъ того обстоятельства, что ежегодный приростъ населенія на юг достигаетъ и теперь очень высокой цифры 2%. На свер и въ центр тотъ же приростъ колеблется всего между 1% и ¹/₂%.

Это наблюденіе возвращаетъ насъ къ тому, что мы говорили въ начал этого очерка. Есть, очевидно, для каждой страны и для каждаго времени какой-то естественный предлъ насыщенія страны населеніемъ. Населеніе растетъ свободно, пока не достигнутъ этотъ предлъ, но посл его достиженія упругость сопротивленія новому приросту быстро увеличивается, и возростаніе населенія замедляется. Судя по низкой степени населенности, по большому количеству браковъ и рожденій мы заключали раньше, что русское населеніе находится въ період свободнаго возростанія. Теперь мы должны прибавить, что этого вывода нельзя приложить ко всей Россіи одинаково. Ростъ свернаго и центральнаго населенія Россіи, по представленнымъ вамъ даннымъ, очевидно замедленъ. Почему же происходитъ это явленіе? Чмъ оно объясняется?

Едва ли можно утверждать, что ‘индивидуація’ свернаго и центральнаго населенія (выражаясь терминомъ Спенсера) такъ далеко пошла, что именно она и ослабила ‘генерацію’, производительныя силы русской массы. Еще трудне предполагать, что причиной задержки роста послужило достиженіе этой массой прочнаго благосостоянія. Возможность пробраться въ высшіе общественные слои — или то, что нкоторые экономисты называютъ общественной ‘капиллярностью’ — существовала, правда, въ Россіи всегда въ большей степени, чмъ въ другихъ европейскихъ странахъ, но количество лицъ, обладавшихъ достаточной силой личнаго почина, чтобы воспользоваться этой возможностью, едва ли было въ Россіи велико. Такимъ образомъ, и ‘капиллярность’ русскаго общества не даетъ намъ надлежащаго объясненія остановки роста населенія въ цлой половин Россіи. Единственнымъ возможнымъ объясненіемъ остается-то, въ силу котораго увеличеніе населенія тсно связано съ увеличеніемъ средствъ существованія, а возможность увеличить средства существованія зависитъ отъ характера экономической жизни. Нельзя не замтить, что задержка въ развитіи центральнаго населенія Россіи произошла на той цифр, которую Левассеръ полагаетъ предльной для роста земледльческаго населенія (40 челов. на кв. километръ, что равняется 45,6 на версту). Приблизительно къ той же цифр (30—46 чел. на кв. килом.) приходили экономисты, пытавшіеся опредлить, сколько населенія Россія можетъ прокормить своимъ собственнымъ хлбомъ при современныхъ условіяхъ русскаго земледлія. Мы увидимъ, правда, впослдствіи, что русскій центръ давно уже нашелъ подспорье для земледльческаго заработка — въ занятіяхъ домашней промышленностью и отхожими промыслами. Но мы увидимъ также, что этотъ добавочный заработокъ не увеличивалъ средствъ существованія нашего крестьянина, а лишь давалъ ему возможность оплатить подати. При этомъ условіи практическій выводъ остается тотъ же. Предлъ, на которомъ остановилось населеніе центра, есть предлъ тхъ средствъ, которыя крестьянинъ могъ добыть съ помощью личнаго труда, прилагая его къ земл, къ дешевымъ или даровымъ матеріаламъ, или просто продавая его на сторону,— словомъ, употребляя свой трудъ безъ приложенія къ нему капитала.

Подробне мы не можемъ обсуждать этого вопроса въ предположенныхъ рамкахъ. Сказаннаго достаточно, чтобы показать читателю, какая глубокая связь существуетъ между движеніемъ населенія и всмъ строемъ экономической жизни народа. Во второмъ очерк мы и перейдемъ къ изученію экономическаго развитія Россіи. Но предварительно намъ предстоитъ еще коснуться исторіи русскаго населенія съ другой стороны, чмъ только что изображенная: со стороны его племеннаго состава и его разселенія на пространств Россіи.

——

Историческій очеркъ ученій о народонаселеніи и попытку систематизировать эти ученія, независимо отъ теоріи Мальтуса, читатель найдетъ въ интересной книжк неаполитанскаго профессора Нитти (F. S. Nitti. Population and the social system, London, Sonnenschein, 1894′. одинъ изъ томиковъ Social science series). Такой же очеркъ и очень обстоятельный сводъ данныхъ по исторической статистик см. въ прекрасной стать о Bevlkerungswesen новаго Словаря государственныхъ наукъ (Handwrterbuch der Staatswissenschften, hgb. v. Konrad u. Lexis). Нкоторыя данныя ‘Очерка’ заимствованы изъ капитальнаго изслдованія Levasseur, La population franaise, 1889—1891 (особенно изъ III тома). Новйшія статистическія цифры взяты изъ послдняго изданія извстныхъ таблицъ Юрашека (Otto Hbner’s Geographisch-Statistische Tabellen. Angs. 1894). Сводъ старой русской литературы по исторической статистик населенія съ большой полнотой сдланъ во II том изслдованія Schnitzler’а, до сихъ поръ сохраняющаго значеніе для историковъ: L’empire des Tsars au point actuel de la science, 4 тома. Paris, 1862—1869. За позднйшее время огромный матеріалъ по движенію населенія накопился въ изданіяхъ центральнаго статистическаго комитета и земскихъ статистическихъ работахъ. Разработку этого матеріала см. въ Военно-статистическомъ сборник, вып. IV, Россія, составл. подъ ред. H. Н. Обручева, Сиб. 1871, въ Сравнительной статистик Россіи и западно-европейскихъ государствъ Ю. Янсона, Спб. 1878—1880, 2 т. и въ Сельско-хозяйственной статистик европейской Россія А. . Фортунатова, М. 1893. Попытка опредлить движеніе населенія въ до-петровское время сдлана спеціально для настоящихъ ‘Очерковъ’, также какъ и попытка опредлить приростъ населенія за послдніе два вка въ районахъ петровскихъ губерній. Площади этихъ губерній опредлены въ площадяхъ современныхъ уздовъ. Боле точное опредленіе потребовало бы сложныхъ спеціальныхъ изслдованій. Данныя по статистик прироста и убыли 1620-хъ, 1678, 1710 и 1724 годовъ взяты изъ книги автора: Государственное хозяйство Россіи и реформа Петра Великаго.

П. Милюковъ.

(Продолженіе слдуетъ).

‘Міръ Божій’, No 2, 1895

ОЧЕРКИ ПО ИСТОРІИ РУССКОЙ КУЛЬТУРЫ.

Очеркъ первый.— Населеніе.

Читайте также: