Обозрение иностранной жизни, Русанов Николай Сергеевич, Год: 1913 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 23 минут(ы)

Обозрніе иностранной жизни.

1. Комическое интермеццо въ балканской трагедіи, сдача Скутари.— 2. Военные законопроекты Франціи и Германіи, патріотизмъ заводчиковъ.— 3. Борьба партій въ Китайской республик.

Эта балканская война изобилуетъ всевозможными случайностями и сюрпризами и почти на каждомъ шагу комическій элементъ примшивается въ ней къ трагическому. Взятіе Скутари ‘побдоноснымъ воинствомъ’ черногорскаго короля Николая принадлежитъ къ числу такихъ курьезовъ, которые рдко приходится отмчать военному историку. Уже семь мсяцевъ, почти съ самаго открытія военныхъ дйствій, Скутари осаждалось сначала одними черногорцами, а затмъ и при содйствіи сербовъ, съ примрнымъ упорствомъ и терпніемъ. Державы хлопотали надъ установленіемъ границъ независимой Албаніи и включали въ территорію этого новаго государства осаждавшуюся крпость, неоднократно длая представленія королю Николаю о необходимости прекратить всякія военныя дйствія подъ стнами Скутари. А властелинъ трехсотътысячной націи продолжалъ палить изъ пушекъ, нисколько не обращая вниманія на совты, предостереженія, угрозы великихъ державъ. Наконецъ, ушли и сербы подъ давленіемъ европейской дипломатіи. Осада Скутари казалось, превращалась въ трагикомическую игру, такъ какъ всмъ было ясно, что черногорской артиллеріи, даже съ присоединеніемъ оставленныхъ сербами тяжелыхъ орудій, не взять одной изъ самыхъ сильныхъ природныхъ крпостей въ свт. И вдругъ, въ 20-хъ числахъ апрля газеты запестрли извстіями о томъ, что Скутари должно сдаться подъ побдоноснымъ напоромъ черногорцевъ. А 23 апрля, въ полдень, албанцы дйствительно вручили ключи отъ крпости упрямому королю (или, точне говоря, княжичу Данил, такъ какъ самъ Николай былъ въ это время въ Цетинь). И во всхъ органахъ печати цлые столбцы заполнились описаніемъ необыкновенно сильной бомбардировки, а затмъ и героическаго штурма, которымъ черногорцы взяли нкогда принадлежавшій славянамъ Скадръ, гд съ 1479 г. крестъ былъ вытсненъ полумсяцемъ.

Однако не прошло и двухъ дней, какъ въ тхъ же самыхъ газетахъ появились разоблаченія, касающіяся истинной исторіи сдачи крпости и ясно показывавшія, что вс предшествовавшія всти были одной колоссальнйшей мистификаціей. Ни страшной бомбардировки, ни героическаго приступа черногорцевъ не было, какъ не было и отчаяннаго сопротивленія турко-албанцевъ. И въ послдніе дни король Николай по прежнему громыхалъ изъ пушекъ, не принося особеннаго вреда каменнымъ твердынямъ. И осажденные по прежнему же сидли за стнами, не испытывая особеннаго желанія помриться въ рукопашномъ бою съ бравыми юнаками. Дло было гораздо проще и гораздо обидне для европейскаго читателя и для дипломатовъ великихъ державъ. Николай Черногорскій и Эссадъ-наша Скутарійскій, принадлежащіе, повидимому, къ одной категоріи ловкихъ политиковъ, просто-на-просто сговорились взять на себя: одинъ — роль побдителя, а другой — роль побжденнаго. Эссадъ сдавалъ Николаю Скутари со всми его укрпленіями и за то получалъ право вывести изъ крпости свой гарнизонъ съ оружіемъ и воинскими почестями, при сей врной оказіи ставя свою кандидатуру на престолъ независимой Албаніи. А Николай, которому великія державы запрещали и думать о Скутари, преспокойно входилъ въ крпость и занималъ ее своими войсками при общемъ ликованіи истинныхъ и ложныхъ друзей славянства.

Здсь комическій элементъ однако достигалъ крайнихъ предловъ и переходилъ въ трагедію. Австро-Венгрія все время увряла великія державы, что вся ея восточная политика преслдуетъ лишь одну благородную цль — созданіе независимой и самодовлющей Албаніи, на территоріи которой горцамъ-шкипетарамъ возможно было бы зажить національною жизнью. И вдругъ албанцы, въ лиц ‘доблестнаго’ защитника Скутари, однимъ и тмъ же ударомъ и заявляли о своемъ твердомъ желаніи добиться этого національнаго существованія, и благодушно уступали крпость своимъ недавнимъ врагамъ. Что было длать Австріи? Ея офиціозная и приватно-шовинистская печать разражалась проклятіями по адресу не только ‘стараго интригана’, — Николая Черногорскаго,— но и по адресу ‘измнника турецкому отечеству и самовольнаго узурпатора’ — Эссада. Австрія приготовилась энергично вмшаться въ новую комбинацію — и защищать албанцевъ противъ нихъ же самихъ! А королю Николаю предписывалось изъ Вны немедленно возвратить Скутари тмъ самымъ великодушнымъ албанцамъ, которые отказывались отъ него. но какъ прежде хитроумный черногорскій владыка не обращалъ никакого вниманія на представленія Европы и не помышлять о Скутари, такъ и теперь онъ продолжалъ удерживать въ своихъ рукахъ тотъ самый городъ, отнятіе котораго у Албаніи Австрія разсматривала, какъ ‘обезглавленіе’ новаго государства.

Наступалъ поистин роковой моментъ. Взвинтивъ себя до крайней степени, Австро-Венгрія выражала страшное негодованіе на европейскую дипломатію,— которая, молъ, своею вялостью и отсутствіемъ ршимости пріучила черногорцевъ пренебрегать угрозами великихъ державъ,— и заявляла о твердомъ намреніи приступить немедленно же въ укрощенію строптивой своими средствами… разумется, въ союз съ Италіей. Но здсь опять рядъ осложненій. Уже два раза въ послдніе годы Австрія и Италія заключали договоръ, въ силу котораго каждая изъ союзныхъ сторонъ отказывалась вести самостоятельную политику на Балканскомъ полуостров, независимо отъ сотрудничества другой. Въ этомъ пункт, дйствительно, дв южныя державы тройственнаго союза сталкивались своими интересами. Й Австріи, и Италіи одинаково важно не дать своему партнеру пріобрсти исключительное вліяніе на Балканскомъ полуостров. Австрія опасалась, что, если Италія захватитъ въ свои руки прибрежье южной Албаніи, напр., Валону, то Адріатическое море окажется ‘закупореннымъ’ итальянскими крпостями обоихъ береговъ. Италія, въ свою очередь, боялась, что, если та же самая Валона перейдетъ въ руки Австріи, то все значеніе итальянскихъ гаваней западнаго побережья Адріатики, начиная Венеціей и кончая Отранто, будетъ сведено на нтъ.

И вотъ Италія принялась энергично упрашивать свою союзницу не торопиться походомъ на Черногорію. Она ясно видла, что какъ бы об дружественныя державы ни распредляли между собою сферы вліянія въ Албаніи, напр., Австрія, занявъ страну къ сверу отъ рки Шкуыби, а Италія — къ югу, все же это совмстное хозяйничанье могло бы подвергнуться серьезному испытанію подъ вліяніемъ естественной конкуренціи обихъ союзницъ, старающихся каждая въ свою очередь использовать по возможности полне свое положеніе въ Албаніи. Въ нмецкой пресс приводились даже дружескія предостерегающія ссылки на аналогичный случай съ Шлезвигь-Голштиніей, которымъ Австрія и Пруссія должны были управлять, на основаніи гаштейнскаго договора 1865 г., совмстно, а черезъ нсколько мсяцевъ изъ-за него дошли до битвы при Садовой.

Кстати сказать, даже теперь, когда миновала непосредственная опасность этого ревниваго сотрудничества, лвые элементы Италіи не перестаютъ указывать общественному мннію страны на крайнюю невыгодность для нея совмстнаго дйствія съ Австріей на Балканскомъ полуостров {См., напр., статью: Leonida Bissolati ,,Il pericolo мего per l’Italla’ въ No отъ 6 мая миланскаго ‘Il Secolo’.}. Во всякомъ случа, усмирительная кампанія, продлываемая Италіей совмстно съ Австріей, грозила вызвать всеобщій европейскій пожаръ, такъ какъ державы тройственнаго соглашенія врядъ-ли могли бы остаться безучастными зрительницами происходящаго.

Такъ событія складывались втеченіе нсколькихъ дней и политическая атмосфера была настолько насыщена электричествомъ, что повсюду въ Европ ждали громоваго удара великой войны и наиболе крупныя биржи отозвались на это положеніе вещей сильнымъ пониженіемъ бумагъ. Къ счастью для мира, хитроумный Одиссей Черногоріи, продлавъ на совт министровъ сцену пролитія горючихъ слезъ при обсужденіи ршенія оставить Скутари, согласился на эту жертву, но громогласно заявилъ, что вручаетъ покидаемый имъ со смертію въ душ городъ попеченію всхъ великихъ державъ Европы, а не какой-нибудь односторонней комбинаціи государствъ. Этотъ ловкій ходъ разршалъ сразу нсколько запутанныхъ узловъ. Во-первыхъ, онъ сохранялъ за старымъ королемъ симпатіи населенія Черногоріи, которое не могло не видть, что Николай уходитъ изъ Скутари, захваченнаго доблестною черногорскою арміею, лишь подъ давленіемъ всей Европы, во-вторыхъ, онъ освобождалъ Европу отъ страшной перспективы общей войны, въ-третьихъ, онъ позволялъ королю поднимать вопросъ о компенсаціи, о вознагражденіи его послушанія денежными или земельными пріобртеніями. И въ настоящее время, посл того, какъ втеченіе нсколькихъ дней вс. цивилизованныя государства казались приведенными на самый край бездны, въ Европ царитъ какъ будто миръ и въ человцхъ благоволеніе — надолго-ли, конечно, неизвстно.

7 мая н. с. послы великихъ державъ, участвовавшіе въ Лондонской конференціи, выработали проектъ мирнаго договора между враждующими сторонами на Балканскомъ полуостров. Этотъ проектъ будетъ, по всей вроятности, въ скоромъ времени подписанъ представителями непосредственно заинтересованныхъ странъ. И въ Парижъ уже двигаются уполномоченные отъ государствъ съ цлью присутствовать на засданіяхъ комиссіи, которая должна ршить вс финансовые вопросы, связанные съ великою пертурбаціей на Балканахъ. Сообщается вмст съ тмъ въ печати, что на пути въ разршенію находятся какъ будто даже и т вопросы длежа добычи, которые еще недавно вызывали рзкія столкновенія между сербами и болгарами съ одной стороны, греками и болгарами — съ другой, болгарами и румынами — съ третьей и т. д.

Въ центр этого положенія длъ лежатъ, дйствительно, нижеслдующія перемщенія границъ, вызванныя балканской войной. До начала военныхъ дйствій Европейская Турція обладала территоріей въ 169.300 кв. кил., Болгарія — 96.345, Греція — 64.657, Сербія съ Черногоріей — 57.383. Во время войны Сербія захватила у непріятеля 68.000 кв. кил., Болгарія — 55.000 и Греція — 30.000. Но Болгарія, которая утверждаетъ, что на нее пала главная тягость похода и что именно она успла выполнить самыя трудныя задачи кампаніи, требуетъ 20.000 кв. кил. изъ занятыхъ Сербіей) земель и немногимъ мене 20.000 — изъ земель, захваченныхъ Греціей. Такимъ образомъ болгары претендуютъ теперь въ общемъ на обладаніе территоріей, превышающей 191.000 кв. кил. (изъ которой имъ придется уступить Румыніи Силистрію съ окрестностями). И тогда у Сербіи останется всего 105.000 кв. кил., у Греціи 75.000, т. е., новая Болгарія превыситъ на 11.000’кв. кил. общую площадь Сербіи и Греціи, между тмъ какъ у злополучной Турціи останется въ Европ, на востокъ отъ линіи Эносъ-Мидія, всего 16.000 кил., т. е. вдвое меньше теперешней Голландіи. Вотъ и возникаетъ вопросъ, насколько легко балканскимъ союзникамъ, при просвщенномъ содйствіи крупныхъ державъ Европы, удастся размежевать между собою новыя территоріальныя пріобртенія.

Нмецкая пресса не безъ злорадства указываетъ, напр., на то обстоятельство, что этническая карта Балканскаго полуострова представляетъ собою неимоврно сложную мозаику, въ приложеніи къ которой строгое проведеніе принципа національностей не въ состояніи создать мало-мальски устойчиваго равновсія. И, дйствительно, мы уже не будемъ говорить о тхъ попыткахъ чисто шовинистскаго характера, въ результат которыхъ изъ рукъ представителей любой національной единицы выходятъ крайне субъективно окрашенныя картины распредленія народностей. Но даже и т ученые Балканскаго полуострова, которые хоть до нкоторой степени держатся пріемовъ объективнаго научнаго изслдованія, принуждены развертывать передъ нами столь сложныя данныя распредленія племенъ, что они могутъ сбить съ толку самаго послдовательнаго приверженца принципа національности.

Возьмите, напр., въ спеціальномъ нмецкомъ журнал послднюю статью сербскаго профессора Цвіича объ ‘Этнографическомъ разграниченіи народовъ Балканскаго полуострова’, а въ особенности бросьте взглядъ на большую приложенную къ этой работ карту {Prof. Dr. J. Cvijie, ‘Die ethnographische Abgrenzung, der Vlker auf dei Balkanhalbinsel’, ‘Petermanns Mitteilungen’, 1913, мартъ, стр. 113—118, съ картой No 21.}. На ней клавіатура изъ 23 различныхъ оттнковъ красокъ едва въ состояніи передать всю невроятную этническую чрезполосицу, царящую на Балканскомъ полуостров. Прослдите для примра хотя бы границу между сербами и албанцами, съ тми промежуточными расовыми элементами, которые образовались въ результат смшенія двухъ народностей. Присмотритесь также къ границ между болгарами и сербами, болгарами и греками и той племенной разновидностью, которой профессоръ Цвіичъ считаетъ возможнымъ дать названіе ‘македонскихъ славянъ’, разсматривая ее за особую культурно-племенную группу, которую нельзя пріурочить исключительно ни къ болгарской, ни къ сербской рас, но которая, образовавшись втеченіе цлаго ряда вковъ, представляетъ собою нын, по мннію автора, нчто самостоятельное, могущее по праву претендовать на автономію. Вс эти вопросы настолько сложны, что даже при самомъ искреннемъ уваженіи къ правамъ такъ сильно перемшанныхъ національностей можно лишь приблизительно провести между ними границы, удовлетворяющія расовымъ и культурнымъ потребностямъ народностей, изъявляющихъ притязанія на самостоятельное существованіе.

Трудно, впрочемъ, вообще предвидть т столкновенія, которыя могутъ возникнуть на почв Балканскаго полуострова, являвшагося втеченіе долгаго времени ареной борьбы различныхъ культурныхъ и некультурныхъ народовъ. Именно на этой неровной, колеблющейся, вулканической почв случайныя политическія событія и свойства личностей, поставленныхъ въ узловыхъ пунктахъ интересовъ и идей, пріобртаютъ порога столь существенное значеніе, что общій ходъ событій въ каждый данный моментъ можетъ измняться подъ вліяніемъ того, что историку представляется лишь второстепенною деталью. Такъ, въ послднее время западно-европейская пресса переполнена подробностями, рисующими умственную физіономію двухъ лицъ, которыя въ извстную минуту сыграли такую роль въ новомъ поворот балканскаго вопроса: Николай Черногорскій и Эссадъ-паша не сходятъ со столбцовъ политической печати и, дйствительно, представляютъ собою любопытный психологическій типъ людей, ‘возмущающихъ’ энергичнымъ преслдованіемъ своихъ эгоистическихъ интересовъ то, что называется общимъ теченіемъ событій.

Присмотритесь, напр., къ Николаю. Потомокъ цлаго ряда воинственныхъ полудикарей, и самъ сочетавшій далеко не въ банальной форм особенности полудикаря съ элементами европейской культуры, парижскій лицеистъ я черногорскій поэтъ и драматургъ, ‘единственный искренній другъ Боссіи’ я вкрадчивый грсть кроваваго султана, то другъ, то врагъ Австріи, — этотъ человкъ представляетъ собою далеко не заурядный типъ ловкаго, беззастнчиваго политикана, который какъ нельзя лучше взвшиваетъ окружающія условія и уметъ пользоваться всми обстоятельствами для увеличенія своего престижа. Сначала игравшій въ просвщенный абсолютизмъ, затмъ, съ 19 декабря 1905 г., надвшій маску конституціоннаго монарха, онъ втеченіе нсколькихъ мсяцевъ усплъ снова продлать такой быстрый переходъ отъ свободолюбія въ крайнему деспотизму, который обошелся очень дорого наиболе убжденной и прогрессивной части черногорской интеллигенціи, поврившей было въ наступленіе правового порядка. Роспускъ, первой свужитины (іюль 1907), усиленіе реакціи, чудовищный процессъ ‘анархистовъ’ (25 марта — 27 іюня 1908), созданный при посредств завдомыхъ провокаторовъ, посадившій на скамью подсудимыхъ полдюжины прежнихъ министровъ и поссорившій Черногорію съ Сербіей,— все это было въ значительной степени личнымъ ддомъ короля, который, по соглашенію съ реакціонеромъ. Томановичемъ, обрушился цлымъ рядомъ гоненій на лучшіе элементы черногорскаго народа.

Но затмъ, когда эта тактика не удалась и пропасть между, правительствомъ и населеніемъ вырылась еще глубже Николай воспользовался приготовленіемъ къ войн противъ Турціи, чтобы привлечь къ себ во что бы то ни стало симпатіи населенія, и амнистировалъ тхъ самыхъ ‘враговъ государства’, которыхъ онъ считалъ нужнымъ въ данный моментъ раздавить. Да и теперешняя закончившаяся водевилемъ осада Скутари,— которая стоила однако обимъ сторонамъ втеченіе семи мсяцевъ не одну сотню человческихъ жизней,— ясно показала, что этотъ изворотливый дипломатъ уметъ очень хорошо оцнивать свое положеніе и какъ нельзя лучше пользуется и треніями между крупными европейскими державами, и неимоврнымъ страхомъ, который обуреваетъ всякое культурное государство Европы, лишь только рчь заходитъ о томъ, чтобы отъ дипломатическихъ комбинацій и шовинистской реторики перейти къ ршительнымъ дйствіямъ. Николай прекрасно, налр., понялъ, что въ сущности ничего не потеряетъ, если будетъ упорно отказываться отъ исполненія тхъ предписаній, какія ему длались представителями великихъ державъ. Такъ, когда эти державы посл ряда колебаній вняли наконецъ голосу приведенной въ изступленіе Австро-Венгріи и ршили устроить блокаду Черногорскаго побережья, то Николай ясно увидлъ всю призрачность этого ршенія и преспокойно продолжалъ осаждать Скутари, какъ еслибы европейскій концертъ и не вмшивался въ его политику. Недаромъ на одной заграничной каррикатур этотъ общій шагъ европейской дипломатіи былъ изображенъ въ вид оловянныхъ солдатиковъ, плавающихъ въ бумажныхъ корабликахъ кругомъ крутой Скалы, на которой бравый черногорскій юнакъ съ чертами стараго хитреца Николая стоитъ въ величественной поз, опираясь одною рукою на саблю, широко растопыривъ пальцы другой, и, ловко ловя ими монеты, бросаемыя ему игрушечными солдатиками, гордо восклицаетъ: ‘Еще, еще, а то не сойду!’… Не мене ловкимъ ходомъ со стороны Николая былъ и его послдній уговоръ съ Эссадомъ-пашей о сдач Скутари, каковая была представлена въ вид кровопролитнаго героическаго состязанія осаждающихъ и осажденныхъ, между тмъ какъ на самомъ дл вс эти удивительные разсказы были сфабрикованы самими же условными побдителями при молчаливомъ согласіи условно побжденныхъ. А только что (13 мая н. с.) на берлинской бирж пробжалъ слухъ, который въ случа подтвержденія прибавлялъ бы еще одинъ восхитительный штрихъ къ рельефной личности повелителя Черной горы: утверждаютъ, что Николай, представляющій собою не мене ловкаго финансиста, чмъ искуснаго дипломата, въ сущности еще дв недли тому назадъ ршилъ сдать державамъ Скутари, но нарочно не уступалъ втеченіе нсколькихъ дней требованіямъ Европы — чтобы имть время сыграть на бирж на повышеніе!.. Любопытную фигуру представляетъ и партнеръ короля въ этой дипломатической игр. Эссадъ-паша, это — типъ великолпнаго варвара среднихъ вковъ, феодала-кондотьери, который въ сущности не иметъ никакихъ убжденій, никакихъ широкихъ культурныхъ или патріотическихъ идеаловъ, а все время преслдуетъ исключительно личные интересы. Глава албанскаго клана Топтановъ, вождь нсколькихъ сотенъ отчаянныхъ грабителей у себя дома, Эссадъ-наша прекрасно уживался и съ Абдулъ-Гамидомъ, и съ младо-турецкимъ правительствомъ, что нисколько не мшало ему уже раза два-три перекидываться въ лагерь патріотовъ-албанцевъ, когда онъ видлъ въ томъ свою выгоду. Человкъ, не останавливавшійся передъ убійствомъ своихъ враговъ и даже близкихъ сослуживцевъ по арміи, разъ онъ видлъ въ нихъ препятствія на пути его замысловъ, Эссадъ-паша вполн достойно закончилъ свою службу турецкому правительству, заключивъ забавный договоръ съ королемъ Николаемъ, когда драма осады показалась обоимъ черезчуръ затянувшейся. Не мшаетъ, впрочемъ, прибавить, что та самая шовинистская пресса Австро-Венгріи, которая еще всего нсколько дней тому назадъ метала громы и молніи въ ‘подлаго’ Эссада-пашу, вдругъ теперь точно по уговору стала извиняться передъ нимъ, увряя своихъ читателей, что патріотическія редакціи были введены въ заблужденіе клеветами черногорцевъ на счетъ Эссада-паши. Онъ, молъ, отнюдь и не думаетъ провозглашать себя королемъ Албаніи, а, наоборотъ, готовъ помогать, при помощи преданной ему арміи, установленію въ его стран такого режима, на который изъявятъ свое согласіе европейскія державы и, прежде всего, Австро-Венгрія, столь заботящаяся о существованіи независимой Албаніи. Не нашелъ-ли и здсь хитрый албанецъ врныхъ путей къ сердцу истинно-австрійскихъ патріотовъ? {Къ скутарійскому интермеццо снова примшиваются трагическія ноты, остававшійся въ рукахъ черногорцевъ до 14 мая городъ сталъ, со послднимъ извстіямъ, жертвою страшнаго пожара, который лишилъ крова 2000 чел. и который приписывается поджогу, произведенному, одни говорятъ, черногорцами, другіе — албанцами.}

II.

Между тмъ какъ балканская война близится къ концу, воинственное настроеніе въ Европ, обострившееся подъ вліяніемъ событій на ближнемъ Восток, не только не улеглось, но втягиваетъ въ свой кругъ все большее число государствъ. О новыхъ вооруженіяхъ, о флот, о крпостяхъ громко говорится нын и въ Швеціи, и въ Испаніи, въ Италіи и въ Голландіи, въ Англіи и въ Бельгіи. Но главнымъ-то образомъ военная горячка сосредоточивается въ двухъ странахъ, считающихъ долгомъ сердито смотрть одна на другую: мы говоримъ о Франціи и Германіи. Законопроекты, касающіеся увеличенія арміи, вырабатываются по об стороны Вогезовъ съ большой энергіей и находятся въ настоящее время въ ‘коммиссіонной’ стадіи.

Во Франціи коммиссія по военнымъ дламъ въ палат депутатовъ только что вотировала контръ-проектъ Монтебелло и Рэнака, къ которому присоединилось и правительство, а въ скоромъ времени парламенту третьей республики предстоитъ обсудить подготовляемый законъ на публичныхъ засданіяхъ. Пока же министерство подогрваетъ воинственный пылъ населенія и члены кабинета совершаютъ рядъ поздокъ по стран, стараясь муссировать въ пользу закона о трехлтней служб различныя, разумется, прежде всего, вліятельныя группы населенія. Президентъ совта министровъ 4 мая выступалъ на муниципальномъ банкет въ Кан, а едва усплъ вернуться оттуда въ Парижъ, какъ говорилъ передъ собраніемъ студентовъ, созваннымъ Студенческой ассоціаціей, представляющей собою разсадникъ будущихъ политикановъ республики и много способствующей выработк въ своихъ членахъ тхъ умренныхъ и аккуратныхъ взглядовъ, которые украшаютъ всякаго юнаго оппортуниста, стремящагося достигнуть степеней извстныхъ въ третьей республик. Разумется, въ этихъ рчахъ не было ничего новаго. Снова и снова повторялись утвержденія, будто вся страна настойчиво требуетъ отъ правительства поскоре изготовить ее для Молоха военщины подъ соусомъ изъ трехлтней казармы. Но попутно премьеръ уже указывалъ на такія ограниченія,.какія дадутъ возможность сынамъ буржуазіи скоре примниться къ тягостямъ новаго закона.

Въ своей рчи передъ студентами Барту обронилъ, дйствительно, одинъ изъ тхъ замчательныхъ перловъ, которые показываютъ, насколько равномрно въ такомъ, казалось бы, демократическомъ государств, какимъ является современная Франція, налогъ крови взыскивается съ разныхъ слоевъ населенія. Барту уврялъ своихъ молодыхъ, но смтливыхъ не по годамъ слушателей, что, конечно, въ республик ‘не можетъ быть и рчи о неравенств’, но для того, видите ли, чтобы охранять интересы французской науки и цивилизаціи, могутъ быть установлены извстныя ‘модальности’ примненія равнаго для всхъ закона. Подъ такой. чуть не кантовской терминологіей премьеръ разуметъ различныя лазейки, которыя сдлаютъ боле легкимъ для молодого поколнія, буржуазіи отбываніе воинской повинности. Такъ, напр., предполагается разршать лицамъ, готовящимся къ поступленію въ высшія, учебныя заведенія, идти на военную службу съ 18-ти лтъ, а, главное, отбывать воинскую повинность, въ такихъ городахъ, гд имются университеты,— что позволитъ молодымъ людямъ хорошихъ фамилій сочетать смягченную для нихъ казарму съ университетомъ. Словомъ, можно предвидть, что для молодого поколнія привилегированныхъ классовъ власти постараются приготовить возможно легкую обстановку, благодаря которой сыновья буржуазіи потерпятъ минимальный ущербъ отъ прохожденія черезъ казарму. Не того, конечно, могутъ ожидать дти крестьянъ и рабочихъ: ихъ, разумется, не будутъ держать ни по близости деревень и мужицкихъ фермъ, ни въ тхъ спеціальныхъ фабричныхъ центрахъ, гд пролетаріатъ зарабатываетъ себ жизнь. тяжелымъ трудомъ, и военная муштровка, понятное дло, не будетъ сочетаться для нихъ съ работой на родной нив или въ завод.

Но, пока что, правительство считаетъ необходимымъ перейти фактически уже теперь къ трехлтней служб и заране извщаетъ о своемъ ршеніи оставить этой осенью на третій годъ тхъ солдатъ, которые дослуживаютъ полагающійся имъ по закону 1905 г. второй годъ. Длается это съ нарушеніемъ только что упомянутаго закона, разршающаго правительству лишь въ экстренныхъ обстоятельствахъ, не терпящихъ отлагательства, задерживать солдатъ въ казарм. Но подобный обходъ закона встрченъ энергическимъ протестомъ только въ лагер соціалистовъ. Съ другой стороны, офиціальные и приватные шовинисты не прекращаютъ своей воинственной пропаганды, одни въ корректной форм, другіе при помощи свойственныхъ улиц демагогическихъ пріемовъ. И это подогрваніе крикливой любви къ отечеству приводитъ то тамъ, то здсь къ инцидентамъ. Такъ, въ половин апрля произошелъ случай въ Нанси, когда шесть подвыпившихъ нмцевъ, веселившихся въ театр и пивныхъ близкаго къ границ французскаго города, послужили мишенью шовинистскихъ выходокъ толпы, состоявшей изъ студентовъ, лавочниковъ и просто всякаго сброда.

Особенной бды отъ этого нмцамъ не было. Все дло ограничилось кошачьимъ концертомъ и улюлюканьемъ по адресу ‘тев-тоновъ’ при отход позда заграницу. Но этотъ инцидентъ послужилъ поводомъ и для нмецкихъ ‘патріотовъ’ въ своюочередь разразиться такимъ взрывомъ шовинизма, который могъ зайти себ исходъ лишь въ грубой ругани реакціонными газетами Германіи французовъ, врод, напр., того, что мнимо рыцарская нація на самомъ дл ведетъ себя всегда, какъ самый отчаянный хулиганъ, что Франціи надо избгать теперь всмъ порядочнымъ людямъ, какъ ‘сточной трубы’, и что, впрочемъ, если ‘у французовъ чешется кожа’, то нмцы готовы хоть сейчасъ-же надлежащимъ образомъ ‘выдубить’ ее. Это враждебное отношеніе къ Франціи проскользнуло даже въ словахъ новаго статсъ-секретаря иностранныхъ длъ, фонъ-Ягова, который, еще не дождавшись результатовъ офиціальнаго разслдованія дла французскими властями, выразилъ въ рейхстаг намреніе потребовать отъ Франціи надлежащаго отвта на допущенныя въ Нанси оскорбленія нмцевъ.

Правда, скоро дло было ликвидировано, такъ какъ французское правительство перевело на другое мсто префекта департамента, гд произошла исторія, а второстепенныхъ представителей мстной администраціи наказало дисциплинарнымъ способомъ. Но моралью приключенія остается опасность того лицемрія и французскихъ, и нмецкихъ правящихъ сферъ, которое толкаетъ ихъ поддерживать шумливое патріотическое настроеніе улицы, а въ то же время прибгать къ дипломатическимъ фигурамъ недоумнія и удивленія, когда смена шовинизма, обильно поливаемыя патріотической реторикой правительства и желтой прессы, даютъ буйные побги взаимной расовой ненависти. Нмецкая улица реветъ отъ восторга и выпитаго пива въ годовщину седанской капитуляціи. Я идея реванша хронически поддерживается во Франціи хотя бы представленіемъ на подмосткахъ дешевыхъ театровъ такихъ идіотскихъ пьесъ, какъ брюановское ‘Сердце француженки’ или не мене того пошлая мелодрама ‘Уланъ Фрицъ’,— какъ разъ т дв вещи, которыя съ наибольшимъ усердіемъ ставятся въ пограничныхъ городахъ, гд и безъ того близость нмца возбуждаетъ нервное настроеніе въ населеніи. Это и имло мсто въ Нанси. Къ сожалнію, противъ такого состоянія умовъ въ сущности борятся теперь настоящимъ образомъ лишь соціалисты, которые, въ данный моментъ, находятся, повидимому, не въ авантаж у многочисленныхъ малосознательныхъ моментовъ страны, но не прекращаютъ своей отрезвляющей антимилитаристской агитаціи {Съ грустью прежніе поклонники окончательно состарившагося умственно Клемансо наблюдаютъ, какъ этотъ нкогда замчательные политическій дятель плыветъ по теченію банальнаго шовинизма въ своей новой газет, которая, не смотря на свое претенціозное заглавіе ‘свободнаго человка’ (‘L’Homme libre’), посвящена наоборотъ отстаиванію старыхъ предразсудковъ. Чего стоитъ, напр., нота высокомрной ироніи, которая звучитъ у Клемансо но отношенію къ мирной Берлинской конференцій, составившейся изъ парламентаріевъ Франціи и Германіи, приглашенныхъ для обмна мнній нкоторыми политическими дятелями Швейцаріи, и вотировавшей (11 мая) резолюцію о необходимости сближенія между обими культурными, націями. Если что и заслуживало ироніи, такъ это слабое сравнительно присутствіе на конференціи нмцевъ, которыхъ явилось всего 41 (на 185 французовъ), притомъ главнымъ образомъ (23) соціалъ-демократовъ.}.

Послдній мсяцъ раскачалась таки, наконецъ, и нмецкая соціалъ-демократія и принялась за борьбу съ имперскимъ милитаризмомъ гораздо боле дятельно, чмъ она длала то до сихъ поръ. При самомъ открытіи парламента, въ первыхъ числахъ апрля, соціалистами былъ устроенъ рядъ многочисленныхъ митинговъ въ стран, къ участію въ которыхъ были даже приглашены французскіе единомышленники, чему однако помшало нмецкое правительство, въ частности прусскій министръ внутреннихъ ддъ, выславшій французскаго оратора, Компэра-Мореля, пріхавшаго на митингъ въ Магдебургъ (своеобразный реваншъ продлало, кстати сказать, и французское правительство, расправившись также съ однимъ изъ нмецкихъ соціалистовъ, явившимся на территоріи третьей республики съ подобною же цлью). Да и въ самомъ парламент соціалъ-демократы проявили очень полезную дятельность, бросая съ высоты трибуны здравыя идеи въ страну. Въ этомъ отношеніи заслуживаютъ всяческаго сочувствія и широкаго распространенія т разоблаченія на счетъ подоплеки ‘патріотическаго’ милитаризма, которыя Карлъ Либкнехтъ сдлалъ въ парламент на засданіи 18 и 19 апрля, когда обсуждался бюджетъ военнаго вдомства. Оказалось, что такіе завдомые патріоты своего отечества, какъ нмецкіе военныхъ з,лъ мастера, врод пушечной династіи Крупповъ (нын называющейся, по имени ‘благороднаго’ зятя покойнаго главы фирмы, Круппъ фонъ-Боленъ-Гальбахъ), съ пною у рта обличающіе соціалистовъ за измну отечеству, сами, но имя своихъ эгоистическихъ, чисто спекулятивныхъ цлей, занимаются дятельностью, очень близко смахивающею на измну отечеству. Либкнехтъ доказалъ документально,— и правильность его утвержденій долженъ былъ признать самъ военный министръ, — что Круппъ, благодаря своимъ громаднымъ средствамъ, систематически подкупаетъ служащихъ въ военномъ и морскомъ министерствахъ, чтобы узнавать заблаговременно не только о тхъ работахъ, какими могутъ быть заняты въ данный моментъ соперничающіе съ ними дома, но и о тхъ секретныхъ чисто военныхъ планахъ, которые подготовляются вдомствами арміи и флота. Въ крупповскомъ предпріятіи имются даже спеціальныя лица, чья роль — концентрировать и хранить эти секретные документы, принадлежащіе, въ сущности говоря, къ категоріи такихъ бумагъ, одно держаніе которыхъ у себя привело бы уже простого смертнаго на скамью подсудимыхъ по обвиненію въ измн. И этого факта не могли затушевать ни похвальный отзывъ военнаго министра, данный имъ ‘патріотизму’ и полезности крупповскаго предпріятія, ни развязныя увренія одного изъ руководителей крупповскаго общества относительно того, что разоблаченія Либкнехта въ сущности не имютъ никакого значенія. Они, молъ, опираются на свднія, могущія компрометировать лишь совершенно второстепенныхъ служащихъ Круппа, которые, пожалуй, и въ состояніи на свой страхъ вступать въ нкоторыя сомнительныя операціи съ правительственными служащими, но отъ которыхъ благородно открещивается само правленіе предпріятія. Какъ никакъ, военный министръ имперіи принужденъ былъ сознаться, что еще въ ноябр мсяц прошлаго года Либкнехтъ вручилъ ему документы, доказывающіе такую ‘сомнительность’ сношеній служащихъ Круппа съ военными и морскими чиновниками, что министръ ршилъ передать дло судебнымъ властямъ, каковыя, молъ, и скажутъ, насколько преступны или непреступны пріемы Круппа.

Но разоблаченія Либкнехта касались не одного Круппа, а и цлаго ряда такихъ же пушечныхъ патріотовъ, извлекающихъ громадныя средства изъ эксплуатаціи шовинистскаго настроенія и снабжающихъ весь міръ продуктами своей разрушительной техники. Такъ, оказалось, что столь извстный въ Германіи деллингеровскій заводъ, который принадлежитъ наслдникамъ Штумма и генерала Шуберта и иметъ своимъ выразителемъ реакціонно патріотическую газету ‘Post’, по крайней мр, на 60% существуетъ на французскія деньги и что въ самомъ правленіи его офиціальнымъ языкомъ является — французскій! Боле подробныя разоблаченія Либкнехтъ далъ на страницахъ ‘Vorwrts’а’, гд цлый рядъ столбцовъ былъ посвященъ воспроизведенію документовъ, изъ которыхъ явствовало съ самою неопровержимою точностью, что такъ называемая ‘Нмецкая фабрика оружія и аммуниціи’, ружейная фабрика Маузера и ‘Бельгійская національная фабрика военнаго оружія’ составили еще въ 1905 г. возобновлявшійся съ тхъ поръ два раза-договоръ съ ‘Обществомъ австрійской ружейной фабрики’, договоръ, связывавшій ихъ въ одинъ обширный международный синдикатъ, который распредлялъ между собою, по странамъ, заказы магазинныхъ ружей или карабиновъ для Россіи, Японіи, Битая, Абиссиніи и т. д. Рядомъ съ этимт интернаціональнымъ трестомъ существуетъ и ‘чисто’ нмецкій трестъ, носящій названіе ‘Морского картеля’, но при помощи уже упомянутой ‘Нмецкой фабрики’ связанный съ австро-бельго-нмецкимъ синдикатомъ.

Чрезвычайно характерно для современнаго положенія длъ въ капиталистическихъ и милитаристскихъ государствахъ то обстоятельство, что эти разоблаченія были приняты спеціалистами биржи и банка не только безъ особаго удивленія, но даже съ оттнкомъ легкой ироніи по отношенію къ соціалъ-демократическому оратору, который напрасно, молъ, видитъ необыкновенныя открытія въ томъ, что дловымъ людямъ давно извстно и считается вещью, сама собою подразумвающеюся. Объ этомъ, впрочемъ, ниже. Въ парламент же разоблаченія Либкнехта произвели сенсацію. И то изъ той, то изъ другой фракціи поднимались на трибуну ораторы, чтобы публично выразить свое отрицательное отношеніе къ такимъ дйствіямъ Круппа и компаніи, которыя должны были показаться среднему парламентарію не особенно патріотическими. Такъ, ораторъ центра счелъ долгомъ въ своей рчи, сказанной непосредственно посл Либкнехта, подлиться съ представителями народа небезынтереснымъ свдніемъ, что Круппъ неизмнно продаетъ свои продукты иностраннымъ государствамъ дешевле, чмъ отечественной Германіи: напр., американцы получаютъ отъ фирмы тонну панцирныхъ плитъ на 400 марокъ дешевле, чмъ нмцы (за 1920 марокъ вмсто 2320). А одинъ изъ ораторовъ консервативной партіи ршилъ высказать въ свою очередь осужденіе тмъ сомнительнымъ пріемамъ Нмецкой фабрики оружій, къ которымъ прибгалъ, по словамъ Либкнехта, столь крупный представитель консерватизма, какъ Гонтардъ, старавшійся, въ качеств директора упомянутаго предпріятія, проводить во французской печати,— разумется, на деньги,— фальшивыя извстія о новыхъ французскихъ вооруженіяхъ съ цлью вызвать и у германскаго правительства желаніе приняться за соотвтственное увеличеніе вооруженіи, что должно было поднять цну на произведенія гонтардовскаго завода.

Но такое отношеніе къ сенсаціоннымъ разоблаченіямъ Либкнехта, повторяю, обнаруживали лишь члены парламента и постольку, поскольку они были въ стнахъ рейхстага. Дльцы же отнеслись къ этому длу гораздо проще. Предо мною лежитъ, напр., спеціальное приложеніе къ прогрессивному ‘Berllner Tageblatt’, носящее названіе ‘Торговой Газеты’ (‘Handels-Zeitung’) и разрабатывающее къ свднію слекуляторовъ различные промышленные и торговые вопросы. Въ номер 213 этой газеты я нахожу статью, подъ иронически вопрошающимъ заглавіемъ: ‘Итакъ, международный картель оружейныхъ фабрикъ?’ Авторъ, основательно знакомый съ биржевымъ міромъ, въ начал длаетъ нсколько комплиментовъ Либкнехту за разоблаченіе, изъ которыхъ неопровержимо слдуетъ, что для нмецкихъ предпріятій, работающихъ на армію, интересы дла стоятъ далеко впереди интересовъ отечества. Но затмъ высказываетъ точку зрнія трезвыхъ людей биржи на дальнйшія разоблаченія агитатора: ‘Очевидно, г. Либкнехту слегка ударилъ въ голову успхъ его дйствія, и этимъ придется объяснить, почему, стремясь за этими первыми раскрытіями сдлать еще другія, онъ обнаружилъ тайны, которыя извстны каждому не только въ военныхъ, но и въ промышленныхъ кругахъ’ {‘Ein Internatloheles Waffenkarteil?’ въ Hendelszeitung отъ 28 апрля 1913,}.

Упомянувъ о связи между нмецкими, австрійскими и бельгійскими предпріятіями, промышленный обозрватель совтуетъ Либкнехту вмсто того, чтобы придавать крупное государственное значеніе этимъ фактамъ, взять и перелистовать хотя бы такой извстный въ дловыхъ кругахъ справочникъ, какъ ‘Salings Brsenpapiere’. И тогда, по мннію иронизирующаго дльца, Либкхнехтъ найдетъ, что нмецкія оружейныя предпріятія находятся въ тсной связи не только съ австрійскими и бельгійскими предпріятіями, но и съ Итальянскимъ металлургическимъ обществомъ въ Брешіи и съ анонимнымъ Французскимъ обществомъ, фабрикующимъ шарики двигательныхъ механизмовъ въ Париж. А отсюда прогрессивный биржевикъ длаетъ тотъ выводъ, что, разъ германское прави тельство не ршается выкупить частныя фабрики оружія, то надо оставить ихъ управляться, какъ он знаютъ, и продавать свои продукты разнымъ странамъ, нуждающимся въ этихъ орудіяхъ разрушительной техники.

Было бы, впрочемъ, наивно предполагать, что эти разоблаченія истинной природы патріотизма капиталистовъ, снабжающихъ оружіемъ столь же охотно чужія страны, какъ и свое отечество, могутъ касаться только Германской имперіи. Италія, Англія, Бельгія страдаютъ отъ этого своеобразнаго предпринимательскаго интернаціонализма, который прежде всего иметъ въ виду высокіе дивиденды. Да и Франція обладаетъ такими же патріотами своего отечества, отнюдь не гнушающимися вступать въ соглашеніе съ предпринимателями другой, даже враждебной національности. Года четыре тому назадъ тамъ надлала большого шума исторія одного металлургическаго предпріятія, которое зародилось въ Алжиріи подъ именемъ ‘Компаніи рудника Уэцзы’ и привлекло въ качеств акціонеровъ, по иниціатив знаменитаго Шнейдера изъ Крёзо, какъ бельгійцевъ и англичанъ, такъ и нмцевъ. Со стороны послднихъ въ предпріятіе вошли, дйствительно, Круппъ, Гельзенкирхенская фирма и рейнскій заводчикъ Тиссенъ,— тотъ самый Тиссенъ, который теперь на ножахъ съ Круппомъ и который, какъ предполагаютъ, и снабдилъ (благодаря посредничеству одного изъ депутатовъ центра) Либкнехта сенсаціонными документами. Между тмъ еще не такъ давно самъ бывшій морской министръ Франціи и ныншній французскій посланникъ въ Петербург, Делькассэ, былъ однимъ изъ членовъ правленія Крёзо. Теперешній военный министръ Этьенъ стоитъ во глав такъ называемаго Мароккскаго комитета. А передовикъ изъ газеты ‘Le Temps’, Андрэ Тардьё, участвуетъ въ многочисленныхъ сверо-африканскихъ предпріятіяхъ, и лично, и какъ представитель крупныхъ финансистовъ, находящихъ полезнымъ вести при посредств этого вншнимъ образомъ корректнаго, но по существу корыстнаго пера всю эту современную патріотическую полемику во имя якобы высшихъ интересовъ французскаго отечества и въ честь благословеннаго трехлтняго закона. И однако вс эти предпріятія находятся въ боле или мене тсной связи съ нмецкими капиталистами и, стало быть, соединены узами золотой солидарности съ такими же интернаціональными группировками по ту сторону Вогезовъ. Такъ что наивный читатель воспламеняется бранной поэзіей тхъ самыхъ Тиртеевъ, которые сами бы затруднились сказать, съ какой страной тсне связаны ихъ непосредственные интересы.

III.

Не смотря на крайнюю сложность китайской системы двухстепенныхъ выборовъ, о которой мы уже имли случай говорить читателю и которая въ силу своей запутанности получила названіе ‘китайскаго ребуса’, выборы какъ въ палату депутатовъ, такъ и въ сенатъ оказались законченными въ Срединной республик къ началу апрля. Выборы эти характеризовались очень слабымъ участіемъ первичныхъ избирателей. Даже въ такихъ, напр., культурныхъ центрахъ, какъ Шанхай, подвергавшійся издавна вліянію европейской культуры, изъ 51.000 первичныхъ избирателей къ урнамъ явилось мене 14.000. Боле дятельное участіе въ выборахъ приняли вторичные избиратели, или собственно выборщики. Какъ бы то ни было, 8апрля н. ст. открылся первый правильно избранный парламентъ Китайской республики. Изъ 596 депутатовъ на первомъ засданіи присутствовало 500, изъ 274 сенаторовъ — 177. Мстныя газеты полны извстіями о томъ неописуемомъ энтузіазм, съ какимъ представители народа и само населеніе привтствовали это событіе.

Президентъ Юань-Ши-Кай, который до сихъ поръ лишь временно замщалъ первый постъ республики и не выбранъ еще окончательно, не явился на открытіе парламента, но прислалъ письменное привтствіе, въ которомъ онъ выражаетъ на китайскій ладъ пожеланія 10.000-лтняго благоденствія новому государству, и высказываетъ надежды, что 400-милліонный народъ въ лиц своихъ ‘пяти міровыхъ расъ’ нашелъ, наконецъ, себ вполн подходящую форму правленія. Называя себя ‘такимъ же сыномъ своей страны, какъ и весь китайскій народъ’, Юань-Ши-Кай считаетъ задачею парламента выработку такихъ ‘твердыхъ основаній’ управленія, которыя бы сдлали существованіе республики несокрушимымъ.

Обращаясь къ составу китайскаго парламента, намъ приходится довольствоваться пока свдніями выходящаго на англійскомъ язык офиціоза временнаго пекинскаго правительства, Peking Daily News, по отношенію къ которому можно однако предполагать, что онъ вроятно, отличается не большею объективностью при передач фактовъ, чмъ знаменитый ‘Moniteur’ первой французской республики, отражавшій на своихъ столбцахъ переливы настроенія правящихъ сферъ по мр того, какъ одна партія за другой становилась у власти и низвергала своихъ противниковъ. Съ этой оговоркой, распредленіе партій въ первомъ китайскомъ парламент рисуется въ такомъ вид. Членовъ партіи ‘Го-миньданъ’ (мы даемъ правописаніе по сверному, пекинскому, или такъ называемому мандаринскому нарчію, въ западно-европейской транскрипціи, боле слдующей южному, нанкинскому, нарчію, эта партія извстна подъ названіемъ ‘Kyo-минъ-тангъ’) въ нижней палат насчитывается 296, ‘Гунь-хо-данъ’ (Кунъ-хо-тангъ) — 140, ‘Тунь-и-данъ’ (Тунъ-йи-тангъ) — 90, ‘Минъ-чжу-данъ’ (Минъ-чутангъ) — 50, наконецъ, независимыхъ — 20. Въ сенат же партія ‘Го-минь-данъ’ представлена 150 членами, ‘Гунь-хо-данъ’ — 70, ‘Тунь-и-данъ’ — 30, ‘Минь-чжу-данъ’ — 14, независимые — 10. Изъ этихъ цифръ выходитъ, что какъ въ верхней, такъ и въ нижней палат партія ‘Го-минь-данъ’ является самой многочисленной, Но въ то время, какъ въ сенат она обладаетъ абсолютнымъ большинствомъ, еслибы даже противъ нея объединились вс остальныя партіи, въ палат депутатовъ такого большинства она не иметъ, а, наоборотъ, слегка уступаетъ сумм всхъ прочихъ.

Теперь является вопросъ, какую линію поведенія возьметъ китайскій парламентъ,— разумется, если не будетъ какихъ-нибудь йепредвиднныхъ случайностей, всегда возможныхъ въ революціонное время, и если мы будемъ постоянно имть въ виду, что психологія китайцевъ, за исключеніемъ самыхъ крайнихъ и наиболе цивилизованныхъ элементовъ, отличается съ европейской точки зрнія нелюбовью къ рзвой постановк вопросовъ и предпочитаетъ компромиссы и оттнки мнній. Программа первой партіи, ‘Го-минь-данъ’, названіе которой можно перевести, приблизительно, словами ‘народная’ и ‘демократическая’, является выраженіемъ боле или мене чистаго демократизма, ставящаго идеаломъ государственнаго строя федерацію автономныхъ областей. Она общаетъ гражданамъ возможно большую полноту политическихъ правъ: всеобщую подачу голосовъ, свободу слова, печати, союзовъ. А въ соціальномъ отношеніи она рекомендуетъ боле или мене коренныя реформы, концентрирующіяся вокругъ націонализаціи земли и единаго поземельнаго налога. Во глав ея стоятъ уже извстный читателю Сунъ-Ятъ-Сэнъ, Хуанъ-Синъ, въ которомъ компетентные европейцы, живущіе въ Кита, видятъ китайскаго Дантона, и стоялъ недавно убитый Сунъ-Чао-Енъ, о которомъ намъ придется сказать ниже. А ея главною опорою являются революціонно настроенныя южныя провинціи. Вторая, слдующая по числу представителей и вліянію въ стран партія — ‘Гунь-хо-данъ’,— формально называетъ себя партіей Единенія, состоитъ изъ ‘республиканцевъ безъ эпитета’, опирается, главнымъ образомъ, на зажиточные слои населенія, и, прямо не выставляя себя за партію Юань-Ши-Кая, въ сущности сильно тяготетъ къ нему, такъ какъ надется на его энергію, чтобы отстоять свою сильно централистическую и очень умренную программу. Къ ней близокъ по своимъ взглядамъ и игравшій такую роль въ Учанской революціи Ли-Юанъ-Хунъ. Партія ‘Тунь-и-данъ’ мало чмъ отличается по своей программ отъ партіи централистовъ. Ее можно, пожалуй, сблизить съ правымъ центромъ европейскихъ парламентовъ, тогда какъ партію ‘Минь-чжуданъ’ можно считать лвымъ центромъ, такъ какъ она стоитъ, по своимъ требованіямъ, по средин между двумя наиболе крупными партіями современнаго Китая.

Въ данный моментъ уже завязалась очень серьезная борьба между централистами и федералистами. Централисты стремятся выдвинуть кандидатуру Юань-Ши-Кая въ окончательные президенты, республики. Но противъ этого всми силами возстаетъ партія федералистовъ, которая обвиняетъ Юань-Ши-Кая какъ въ убійств (на улиц, рукою наемника незадолго до открытія парламента) упомянутаго выше. Сунъ-Чао-Ена, очень выдающагося политическаго дятеля, бывшаго министра народнаго просвщенія и президента партіи ‘Го-минь-данъ’, такъ и въ самовольномъ заключеніи вншняго займа, въ результат котораго кредиторы пяти державъ пріобртаютъ право на вмшательство во внутреннія — бюджетныя^-дла республики, а временный президентъ получаетъ средства содержать армію и проводить свою личную политику, не считаясь съ желаніемъ парламента. Кстати, не. надо забывать, что заемъ этотъ будетъ размщенъ по 98 за 100, тогда какъ китайское правительство получитъ лишь 84 со 100 номинальной цны, и такимъ образомъ пираты интернаціональнаго капитала выберутъ изъ кармана китайскаго населенія чуть не 15% за коммиссію. Можетъ быть, на этой почв и возгорится первая жаркая борьба парламента съ правительствомъ Юань-Ши-Кая, несомннно стремящагося къ диктатур. Фактически Юань-Ши-Кай въ этомъ пункт уже побдилъ, такъ какъ европейскіе Шейлоки съ радостью согласились удовлетвориться подписью ‘сильнаго человка’, идя, по обыкновенію, въ сторону могущества и изрядно насмхаясь надъ тмъ, что представители китайскаго народа правильне истолковываютъ конституцію. Знакомая картина,— знакомая, разумется, до поры до времени: гд солдаты, тамъ и сила, гд сила, тамъ и деньги, а гд деньги, тамъ опять-таки солдаты. И получается желзный кругъ насилія, сдавливающій требованія права.

Отвчая на ростущую оппозицію крайнихъ. элементовъ, Юань-Ши-Кай издалъ манифестъ, въ которомъ грозитъ расправиться очень строго со всякимъ, кто будетъ участвовать въ безпорядкахъ, а съ другой стороны отдалъ приказъ генераламъ безпощадно подавлять всякое движеніе противъ правительства. Войска уже концентрируются на Янъ-Цзы-Цзян, туда отправляются оружіе и аммуницію.

Хитрый Юань-Ши-Кай не думаетъ, впрочемъ, теперь же прибгать къ оружію: прекрасно зная психологію большинства своихъ соотечественниковъ, онъ надется стать во главу угла новой республики при помощи системы измора и компромиссовъ. И вопросъ только въ томъ, не сопровождалась ли великая вншняя революція такой же великой внутренней революціей, въ результат которой дятеля молодого Китая отнюдь не удовлетворятся тою тактикою межеумочныхъ позицій, которая была такъ дорога сынамъ традиціонной Срединной имперіи. Вслдствіе довольно рдкой политической аномалія, наиболе сильныхъ противниковъ своей политики Юань-Ши-Кай встрчаетъ въ сенаторахъ. Что касается до палаты депутатовъ, то тамъ, благодаря неустанной пропаганд друзей Юань-Ши-Кая, уже налаживается коалиція изъ трехъ партій, къ которой президенту республики удалось привлечь и наимене устойчивыхъ членовъ федеративно-демократической партіи. Президентомъ палаты депутатовъ коалиція, дйствительно, успла выбрать своего человка, Тунъ-Хуа-Луна, вожака партіи умренныхъ республиканцевъ и сторонника Юань Ши-Кая.

Съ другой стороны, оппозиція видимо крпчаетъ, прислушиваясь къ голосу Сунъ-Ятъ-Оэна, который втеченіе послднихъ полутора лтъ сознательно стушёвывался передъ Юань-Ши-Каемъ, а теперь, наоборотъ, объявилъ ему открытую войну. Возникаетъ однако вопросъ, не является ли это измненіе въ тактик со стороны Сунь-Ятъ-Сэна запоздалымъ актомъ, ибо шансы Юань-Ши-Кая усиливались за послднее время съ каждымъ лишнимъ днемъ его пребыванія у власти. Приходится также считаться съ извстнымъ надрывомъ въ настроеніи наиболе искреннихъ друзей новаго строя и особенно активныхъ революціонеровъ, которые втеченіе цлыхъ мсяцевъ недоумвали, почему Сунъ-Ятъ-Сэнъ пропагандируетъ объединеніе различныхъ ‘республиканцевъ’, какъ бы ни были противоположны программы людей, имющихъ общимъ лишь это формальное названіе. Этимъ людямъ странною казалась и та роль какъ бы обще-китайскаго посланника, которую принималъ на себя Сунъ-Ять-Сэнъ, выступая, напр., на офиціальныхъ банкетахъ въ Японіи, гд ему раскрывала объятія не столько возрождающаяся къ парламентарной жизни нація, сколько та самая бюрократія, съ которой населеніе Ниппона ведетъ теперь усиленную борьбу во имя конституціи. Наиболе пламенные приверженцы Сунъ-Ятъ-Сэна были разочарованы и тмъ, что, развивая втеченіе всей своей эмигрантской жизни принципы своеобразнаго китайскаго соціализма, пропагандируя даже въ начал китайской революціи желательность и возможность для Китая перескочить отъ старыхъ формъ жизни къ новымъ, коллективистическимъ, минуя промежуточную стадію капитализма, Сунъ-Ятъ-Сэнъ въ послднее время совершенно оставилъ въ сторон эту часть своей программы и, говоря о необходимости объединенія всхъ республиканцевъ, вызвалъ лишь смшеніе программъ и понятій и ослабилъ тмъ революціонный пылъ своихъ наиболе врныхъ друзей.

Нкоторые изъ компетентныхъ наблюдателей китайской жизни рисуютъ Сунъ-Ятъ-Сэна теоретикомъ чистой воды, лишеннымъ и настоящей энергіи, и практическаго пониманія {См., напр., статью: Putnam Weale, ‘Six men and a theory’, ‘The Japan Weekly Clronichs’, No отъ 17 апрля 1913, стр. 716- 718.}. Но, повидимому, психологія этой личности сложне. Его выступленія заграницей въ качеств распространителя симпатій къ молодому Китаю свидтельствуютъ, наоборотъ, о выдающемся практическомъ ум, не лишенномъ даже значительной доли оппортунизма. Возможно построить поэтому гипотезу, что Сунъ-Ятъ-Сэнъ является очень проницательнымъ человкомъ, который, вруя въ истинность соціалистическаго міровоззрнія вообще, предвидитъ однако роковую неизбжность его временнаго крушенія при ближайшемъ столкновеніи, съ дйствительностью и запросами момента, а потому старается по возможности оттянуть минуту ршительнаго конфликта между силами стараго міра и силами міра новаго. Впрочемъ, рзкій протестъ Сунъ-Ятъ-Сэна противъ политики Юань-Ши-Кая снова какъ будто придалъ энергіи сторонникамъ соціалиста, и его наиболе активные ученики, врод Хуанъ-Сина, готовы организовать революціонное сопротивленіе партіямъ соціальнаго консерватизма, группирующимся вокругъ Юань-Ши-Кая. Любопытенъ, во всякомъ случа, тотъ фактъ, что Сунъ-Ятъ-Сэнъ не выставилъ своей кандидатуры во время послднихъ выборовъ, не участвовалъ въ избирательной агитаціи и предоставилъ своимъ сторонникамъ быть глашатаями его излюбленныхъ идеи.

Діапазонъ политической жизни Китая поднялся, впрочемъ, настолько высоко, и напряженность борьбы партій достигла въ новой республик такой степени, что становятся возможными самыя рзкія столкновенія между различными фракціями республиканцевъ (о монархистахъ пока ничего не слышно). И въ зависимости отъ побды той или другой изъ нихъ Китаю предстоитъ въ ближайшемъ будущемъ или развиваться въ демократическомъ направленіи, на почв федеральной республики, тяготющей къ соціальнымъ реформамъ, или же пережить періодъ централизма и диктатуры Юань-Ши-Кая, который, кстати сказать, пользуется въ гораздо большей степени, чмъ его противники,— ‘идеологи революціи’,— симпатіями имущихъ и правящихъ классовъ культурнаго міра. Пусть обратитъ читатель вниманіе хотя бы на слдующія строки органа крупной французской буржуазіи: ‘какую бы принципіальную симпатію ни питать къ стремленіямъ ‘младокитайцевъ’, приходится по необходимости признать, что возможность порядка и реорганизаціи — не на ихъ сторон’ {См. передовую статью ‘Le rle de Youan Chi Kal’ въ ‘Le Temps’, No отъ 13 мая 1913 г.}. Оно, конечно: принципы принципами, но проценты по хищническому займу говорятъ гораздо краснорчиве уму и сердцу просвщенныхъ капиталистовъ…

——

P. S. Послднія извстія (15 мая) говорятъ уже о начавшейся кровавой борьб Юань-Ши-Кая съ крайними республиканцами. Подъ предлогомъ открытаго якобы заговора противъ главы исполнительной власти, а на самомъ дл повидимому вслдствіе рзкаго сопротивленія парламента планамъ диктатора, въ. Пекин введено военное положеніе. Военно-полевые суды принялись за свою обычную работу: много лицъ, въ томъ числ женщины, разстрляно. Собранія воспрещены. Такимъ образомъ въ Кита вновь возникаетъ великая историческая тяжба между деспотическимъ правительствомъ и формирующеюся народною волею. Жребій брошенъ.

Н. С. Русановъ.

‘Русское Богатство’, No 5, 1913

Обозрніе иностранной жизни.

Читайте также: