О смысл животныхъ.
(Изъ Рчи Sur l’infiinсt, читанной въ первомъ класс Института Парижскаго.)
——
О смысле животных, Измайлов Владимир Васильевич, Год: 1814
Время на прочтение: 15 минут(ы)
Не всякой обязанъ имть наше мнніе, и не всякаго можемъ предполагать убжденнымъ вашими доказательствами, но просимъ читателей, вря собственному ихъ разсудку, разсмотрть съ нами, можетъ ли быть, чтобы только, по естественному побужденію (infiinct), вложенному во всхъ тварей отъ начала міра, остерегались животные отъ дйствія искусств, изобртенныхъ со времени немногихъ вковъ и не во всхъ гражданскихъ обществахъ еще распространенныхъ.
Вороны (говорю объ извстнйшихъ въ нашихъ климатахъ) не допускаютъ до себя человка съ ружьемъ на такое разстояніе, чтобы выстрлъ могъ вредить имъ. Надобно подкрасться съ хитростію, или спрятаться въ засад, чтобы застрлить ихъ. Но т же вороны не боятся человка, только палкою вооруженнаго, и они ходятъ за сохою въ самомъ близкомъ разстояніи. Подбирая червей, или полевыхъ мышей, сошникомъ выворачиваемыхъ на поверхность земли. Это извстно всмъ хозяевамъ и сельскимъ жителямъ. Иные приписываютъ осторожность ворона передъ вооруженнымъ стрлкомъ и его смлость передъ человкомъ безоружнымъ блеску металла или ружья, а другіе запаху пороха. Положимъ, такъ, но Природа не произвела ни огнестрльнаго пороху, ни металлическихъ оружій, и во многихъ странахъ земли, посщаемыхъ воронами, употребленія того и другаго совсмъ не извстно: и такъ не можетъ быть, чтобы, по врожденному побужденію, боялись вороны пороха и ружей. Чтожъ изъ того слдуетъ? Что вороны очень смышлены, что они знаютъ по опыту, навыку и преданію, что сіи орудія производятъ стукъ и огонь, что он могутъ ранить и могутъ убить, что имъ извстно также, что сила человческая зависитъ отъ его оружія, и что оно достаетъ только до извстнаго пункта: >ихъ благоразуміе полагается врне на дальнее, нежели на близкое разстояніе.
На островахъ, которые не были никогда открыты, птицы ожидаютъ перваго выстрла очень покойно, но скоро узнаютъ и долго помнятъ его дйствіе. Гд поселился человкъ издавна, тамъ другія животныя убгаютъ его, не по естественному побужденію, но по смыслу, и справедливо не довряя его нравственности.
Воронъ не дожидается, подобно другимъ птицамъ, великой науки опытовъ въ гнзд, или въ сосдств гнзда. Онъ любитъ странствіе, жизнь его долговременна, и онъ замчаетъ,
Что видлъ и гд былъ, гд хорошо, гд худо,
Что тамъ случилось съ нимъ, какое видлъ чудо.
Онъ сообщается съ подобными себ охотно, даже въ своемъ жиль. Онъ гуляетъ парами, и дв пары не встрчаются безъ того, чтобы вмст не побесдовать и не поговорить {Гораздо легче испытывать животныхъ мертвыхъ, нежели живыхъ: тогда он не улетаютъ и не укрываются. Мы разбираемъ, разскаемъ, описываемъ, срисовываемъ и обращаемъ ихъ въ чучелы для кабинетовъ и музеумовъ нашихъ. Трудъ пріятенъ, и такъ знакомитъ насъ съ ихъ тломъ, что мы не заботимся об ихъ нравахъ, объ ихъ душ. Наблюденія, касательныя до сихъ обоихъ предметовъ, весьма важныхъ въ исторіи птицъ, пренебрегаются и можетъ быть порицаются многими, ибо кто одобряетъ не свои, а чужія мысли? Заране вижу, какъ многіе читатели, изъ почтенныхъ моихъ сочленовъ, изъ ученыхъ Испытателей природы, улыбнутся на т замчанія, которыя готовъ имъ предложить о язык вороновъ, извстныхъ только по крику очень непріятному.
Я хотлъ бы съ учеными жить въ пол, пользоваться ихъ наукою, но водить ихъ иногда далеко отъ селенія въ уединенное мсто, чтобы стоять тамъ неподвижно, въ молчаніи, имя око и уши на караул, съ карандашемъ и съ блою тетрадною въ рук, ибо вороны и другія животныя не пугаются тетрадей и книгъ. Тамъ пригласилъ бы ученыхъ мужей быть испытателями не мертвой, но живой природы, и записывать наблюденія подъ ея врнымъ и августйшимъ сказаніемъ. Они научились бы многимъ словамъ изъ словаря животныхъ. Сей труд дорого стоитъ: дв зимы посвятилъ я воронамъ, и застудилъ руки и ноги. Вотъ ихъ крикъ, который кажется намъ одинакой, когда мы слушаемъ его безъ вниманія и развлеченно:
Кра, кре, кро, кру, круу.
Грассъ, грессъ, гроссъ, груссъ, груусъ.
Крае, креа, кроа, круа, круассъ.
Крао, крео, крое, круе, круессъ.
Крау, креу, кроо, кроу, кроуусъ.
Всего 25 словъ. Аналогія сихъ словъ иметъ грамматическую врность.— И естьли мы знаемъ, что съ десятью Арабскихъ цифръ нашихъ, составляющихъ десять литеръ или словъ, слагая ихъ по два, по три, по четыре, составляемъ и перемняемъ мы по своему произволу три дипломатическіе цифра до сотни, тысячи и десяти тысяч знаковъ, и что, слагая ихъ по пяти, выводимъ цифръ до ста тысячь знаковъ, или до такого количества словъ, какого нтъ ни въ одномъ извстномъ язык: то не трудно намъ понять, что вороны могутъ сообщать другъ другу свои мысли. Впрочемъ я далекъ отъ того, чтобы предполагать у нихъ столько же сложностей въ понятіяхъ и мысляхъ, не предполагаю даже никакой въ ихъ словар. Довольно ихъ 25 словъ, чтобы они могли выражать: сюда, туда, право, лво, впередъ, стой, кормъ, берегись, человкъ, вооруженный, холодно, тепло, пускаться въ дорогу, люблю тебя, я также тебя люблю, гнздо, и десятокъ другихъ словъ, которыми подаютъ другъ другу всть. Они очень разсудительны и очень свдущи въ томъ, что до нихъ касается, но разсудокъ и просвщеніе человка несравненно превосходне. Сочин.}, передъ походомъ сихъ пролетныхъ птицъ, равно какъ у гусей, утокъ и ласточекъ бываетъ всегда общій и очень шумный совтъ. По возвращеніи ихъ, они держатъ другой совтъ, посл котораго уже расходятся, и когда отлетаютъ строями въ ихъ дальній путь, они не перерываютъ ни на часъ голосовъ, или псней обитаго хора, которымъ, подобно уткамъ и гусямъ, управляются на скоромъ полет, чтобы станица не разбивалась и чтобы слабйшіе не отставали отъ сильнйшихъ, которыхъ движеніе опредляется въ тактъ. Такъ Индйскій и Китайскіе матросы поютъ, чтобы грести согласне, а наши работники кричатъ, чтобы вытягивать ношу дружне. По той же причин воины бьютъ въ барабанъ и выступаютъ одною ногою. Вороны, гуси, и утки, въ своихъ походахъ, имютъ начальника, который летитъ впереди и распредляетъ мста отдохновенія. Вроятно, что гораздо просвщеннйшему изъ нихъ поручаетъ себя другой. Duces ex vlrtute {Изъ породы китовъ странствующія свиньи морскія собираются также стаями, когда надобно переплывать моря, и повинуются предводителю, по знаку котораго устроиваются въ боевый порядокъ полукругомъ перед втромъ встрчающагося корабля, производятъ различные маневры и шумнымъ кувырканьемъ, не одинъ разъ повторяемымъ съ правильностію баталіоннаго огня, стараются испугать корабль, который безъ сомннія кажется имъ врагомъ исполинскимъ, и котораго полагаютъ вроятно обращеннымъ въ бгство, и когда сей великанъ, стоящій подъ втромъ и скоро ихъ перегоняющій, утекаетъ у нихъ изъ виду, точно какъ наши дворовыя собаки гордятся отступленіемъ кареты, за которой долго гнались съ лаемъ, но собаки храбруютъ такимъ образомъ каждая въ особенности, а морскія свиньи ратуютъ всмъ обществомъ, по распоряженію и примру ихъ полководца, съ воинскою и строгою подчиненностію. Сочинитель.}.
И такъ естественное слдствіе сихъ общественныхъ расположеній и пріобртенныхъ въ странствіяхъ свденій то, что вороны, узная ружейные выстрлы, и можетъ быть вида невинныхъ куропатокъ застрленными, начали сами опасаться, остерегаться отъ ружьевъ, обнюхивать порохъ и товарищей извщать объ опасности.
Гуси, утки, въ подобныхъ же странствіяхъ, еще лучше распоряженныхъ, имли т же опыты. Ихъ трудно настичь. Для нихъ, или справедливе противъ нихъ, изобртены длинныя ружья, далеко стрляющія (catiardieres), но и тутъ надобно дйствовать весьма скрытно, чтобы выстрл попалъ въ птицу. Первая изъ нихъ, которая замтить стрлка, подаетъ другимъ нсть или голосъ, и въ мигъ вс улетаютъ съ мста.
Весьма вроятно, что въ тхъ сторонахъ, гд люди вооружаются только стрлами, вороны, утки и гуси также не допускаютъ до себя близко съ лукомъ или колчаномъ, какъ у насъ съ ружьемъ и порохомъ.
Приведу въ примръ одинъ случай, по которому видно, съ какимъ порядкомъ и съ какою прозорливостію избгаютъ они опасности и вреда нашихъ смертоносныхъ орудій. На густомъ и высокомъ дерев, стоящемъ далеко отъ селенія, былъ ночлегъ великаго множества Вороновъ. Замтили, что всякой вечеръ садится тамъ непремнно ихъ стая. Черезъ два часа, то захожденіи солнца, въ ясную ночь, стрлокъ подкрадывается и стрляетъ на дерево крупнымъ порохомъ. По выстрл вороны слетаютъ съ мста, но только не въ сторону я не врознь, вс поднимаются по отвсной или перпендикулярной линіи на подобіе ракетнаго столба въ фейерверкахъ. Ихъ разсчетъ, былъ тотъ, что за ударомъ, нацленнымъ противъ нихъ, отъ подошвы дерева могъ слдовать другой выстрлъ на тхъ, которые разлетятся, и что общая польза требовала подняться въ высоту, изъ мры ружья, и въ такомъ направленіи, гд сучья могли защитить ихъ отъ удара, и гд листья прескали зрніе {Хорошо, но скорость такого соображенія не слишкомъ ли велика можетъ быть и для человка, не только для птицъ: ибо между выстрломъ и тмъ мгновеніемъ, въ которое сіи птицы поднялись, не протекло вроятно и одной секунды, судя по тому, какъ всякая птица по выстрл отлетаетъ скоро отъ своего мста? Примч. Перевод.}. Не прежде какъ на чрезвычайной высот начали они разлетаться.Днемъ, когда стая опускается и садится на поле искать пищи, четыре встника или стража (иногда шесть) остаются всегда на воздух, тихо перелетая изъ стороны въ сторону, осматривая все вокругъ и при случа подавая всть. Черезъ нсколько часовъ ихъ смняютъ другіе,
Какъ смыслъ животныхъ иметъ въ предмет главное дло ихъ безопасности, то и дйствуетъ онъ для пріобртенія осторожности на всякой случай, и память сихъ осторожностей не допускаетъ ихъ до безумнаго страху въ опасностяхъ, какъ было бы конечно съ ними безъ смысла предвиднія, и какъ бываетъ не рдко съ людьми, не обдумавшими всхъ возможныхъ случаевъ, чтобы принять на то нужныя мры. Г. Мессье въ запискахъ своего общества разсказываетъ объ искусномъ движеніи воробьевъ въ окрестностяхъ города Этампа для защищенія себя отъ жестокой бури. Въ 1778 году 20 юня большая часть изъ нихъ погибла, но отступленіе ихъ происходило мастерскою осторожностію отъ мста до мста, какъ бы подъ начальствомъ хорошаго предводителя, и какъ бы по правиламъ тактики, у нихъ, какъ и у насъ, хладнокровіе, хорошій примръ и добрыя слова приносятъ преимущество руководствовать другимъ. Среди великихъ опасностей, я знаю и уважаю одного гренадера, который въ день пораженія, пока дло еще не прекратилось, безпрекословно повелвалъ своими Генералами, офицерами и товарищами, и по совершенномъ истребленіи всего отряда отступилъ еще въ порядк, когда осталось за нимъ не боле восьми воиновъ.
От Ангела до Полипа, вс поступки или дйствуя содержатся въ совершенномъ отношеніи къ природнымъ свойствамъ, и къ большему или меньшему успху разума. А въ однхъ породахъ что кажется, одинаково, то въ самомъ дл только сходственно.
Изъ наблюденій нашихъ вывели мы заключеніе, что вс гнзда птицъ одного вида (espece), совершенно похожи одн на другія. Мы увидимъ теперь, чмъ он отмняются и довольно часто. Въ Журнал: Bibliothиque Britanique (Томъ XI стр. 73) читаемъ, что въ 1783 году вороны имли свое гнздо въ, город Нюкастел среди биржи, на флюгер одного зданія. Гнздо было твердо прикрплено къ спиц, которая превышала флюгеръ, свито надъ симъ послднимъ искуснымъ и затйливымъ образомъ. Оно вертлось съ флюгеромъ при малйшемъ движеніи воздуха, а какъ птицы высоко приподняли ту сторону гнзда, которая держалась на шпиц, то они были всегда укрыты отъ втра со всми ихъ домашними, съ какой бы точки ни подулъ втеръ. Сколько требовалось замчанія и размышленія, чтобы угадать свойства флюгера и чтобы для выгоды имть защиту отъ непогоды, ршишься свить гнздо столь близко къ людямъ въ средин большаго города и на площади шумной биржи. Они удостоврились, кажется, также опытами, что довольное возвышеніе флюгера не позволяло ружейному выстрлу быть для нихъ опаснымъ. Въ первый год они вывели дтей своихъ очень покойно, и въ 1784 году снова поселились на семъ мст. Но ихъ искусство возбудило зависть другихъ вороновъ, которые напали на хозяевъ, и приступили къ ихъ жилью съ такимъ остервененіемъ, что, не смотря на самый храбрый отпоръ, т выгнали послднихъ изъ дому. Въ семъ бою гнздо потерпло, и похитители, не имя того искусства, или трудолюбія, оставили его, разореннымъ. Они не воспользовались своею побдою, ихъ главное дло было вредить и длать зло для зла, подобно многимъ завоевателямъ.
Въ 1785 году трудолюбивая чета, возвратясь на то же мсто, свила новое гнздо и высидла дтей. Она продолжала работу безпрерывно въ 1786, 1787 и 1788 годахъ, такъ что птицы выводились на флюгер пять годовъ ровно. Въ 1789 ихъ уже не было, вроятно, что самецъ или самка умерла. Но въ 1790 гнздо еще уцлло, и развалины его долго существовали посл того времени.
Вотъ гнздо, для котораго строители не имли никакой модели и котораго не умли перенять другія подобныя имъ птицы, видвшія образецъ и смотрвшія на него съ завистію. Это доказываетъ, сколько животныя могутъ сами собою усовершать свои понятія, и ту истину, что вороны, какъ и ласточки, любятся посьоянно въ продолженіе нсколькихъ лт, что любовь ихъ есть не случайная встрча, не втреная и не временная склонность, но истинный брачный союз, который предполагаетъ нжную склонность и великую нравственность. Не льзя сомнваться, что у нихъ, какъ и у насъ, кто иметъ боле ума и просвщенія, тотъ бываетъ и лучшимъ мужемъ, лучшимъ отцемъ, любитъ лучше другихъ и всхъ другихъ любезне. И когда просвщеніе есть плодъ трудовъ и мыслей, образующихъ разумъ у всхъ животныхъ, то почему приписывать только у нихъ пріобртенныя познанія тайному и невольному побужденію.
Не совсмъ врно и не вроятно, чтобы пчелы и муравьи вели во вс времена такую общественную жизнь и производили такія же мастерскія работы, какъ и нын. Есть пчелы почти одинокія, и муравьи полудикіе.
Можно полагать не безъ основанія, что умные слоны имли гораздо совершеннйшее общежитіе въ то время, когда они были владыками земли, время, о которомъ свидтельствуетъ множество ихъ костей, во всхъ странахъ міра встрчающихся, и которое пресклось отъ катаклизма или отъ голода, перетерпннаго сими прожорливыми, но всякаго земледлія чуждыми зврями.
Нтъ сомннія, что бобры не везд и не всегда строили плотины, наводили мосты, срубали деревянные дома. Жившіе въ Галліи бобры, отъ которыхъ есть нкоторые остатки во Франціи, какъ догадываются, не имли сего искусства. Лапландскіе и Рускіе бобры также не искусны въ том. Они выводятъ только два жилья, одно подъ водою, другое на поверхности воды, и утверждаютъ между ими сообщеніе, что показываетъ уже весьма изобртательный ум. Надлежало быть нсколькимъ вкамъ безпрерывнаго мира въ Америк, чтобы разумъ тамошнихъ бобровъ просвтился чрезъ сообщеніе многочисленныхъ семейств, чтобы языкъ ихъ обогатился, чтобы мудрйшіе пріобрли силу и власть надъ чернью другихъ зврей, чтобы ихъ искусство и наука достигли до совершенства, чтобы основалось у нихъ порядокъ и чиноначаліе. Войну, которую ведутъ съ ними люди, убивая ихъ главныхъ вождей, достойныхъ сего званія по ихъ храбрости, разоряя ихъ селенія, отнимая у нихъ охоту заводить новыя работы,— эта война, говорю, разгоняетъ ихъ и обращаетъ въ дикости. Миролюбивый бобръ скрывается отъ гоненія въ отдаленнйшія пустыни, гд не рдко проводить жизнь свою въ одиночеств.
Мскусовыя мыши, будучи смле, но слабе и малоросле бобровъ, съ которыми впрочемъ имютъ великое сходство по виду и нравамъ, мскусовыя мыши не уступаютъ своего владнія. Сіи зврки не строютъ плотин, но разоряютъ плотины у людей. Он впускаютъ воду въ осушенныя болота, у нихъ не было никогда, такихъ искусныхъ домостроителей, какъ у образованныхъ бобровъ, ибо недостаетъ имъ силы для срубки и переносу строеваго лсу. Он выводятъ только двойныя норы, подобныя норамъ дикихъ бобровъ. Но будучи многочисленне, дружне, и ршась крпко держаться на земл своихъ предковъ, мскусовыя мыши ведутъ совершенно оборонительную войну, размножая часовыхъ, передніе посты, сигналы въ сбору. Он хитро проводятъ стрлковъ, чтобы дать время товарищамъ уйти. По первому знаку часоваго, передняя стража, состоящая изъ 8 и отъ 10 до 12 сихъ зврковъ, выходитъ, кричитъ и бьетъ или плещетъ воду. Человкъ, цлившій на первую мскусовую мышь, находитъ выгодне выстрлить въ цлое стадо. Но стадо лучше его разочло мру разстоянія, выстрлъ не можетъ такъ далеко достать, а между тмъ самъ встовый ныряетъ въ воду и укрывается отъ удара. Только въ земляхъ, порабощенныхъ, человкомъ, не учились мскусовыя мыши такой увертки и подчиненности, которыя на берегахъ двухъ ркъ въ 4 миляхъ отъ ню-орка подаютъ имъ способъ удерживаться. Въ степяхъ или пустыняхъ не имли онъ великой нужды въ общей помощи, и не заботятся о томъ, естьли на нихъ нападаютъ, но бгство по одиночк есть ихъ единственное спасеніе.
Бобры подобны обществу Квакеровъ, которые, терпя гоненье, удалились и оснавали Пансилванію. Мскусовыя мыши походятъ на Батавцевъ, которые, съ ограниченными способами и великимъ мужествомъ, устояли противъ Австрійскаго Дому.
Дон-Феликсъ д’Азара подтвердилъ, чему не хотли мы врить, что въ плодоносныхъ и дикихъ странахъ, виднныхъ ла Кондаминомъ, который давно писалъ о томъ, есть люди, не умющіе считать до числа ихъ пальцевъ {Сіи дикіе люди Сверной Америки стоятъ въ просвщенія ниже нашихъ сорокъ? которыя, помня ихъ замчанія, по числу пальцевъ хорошо считаютъ до четырехъ, и запутываются только дале сего числа, какъ пишетъ ле Руа въ пріятномъ своемъ сочиненіи подъ именемъ: Нюренбергской философъ.
Чтобы узнать, до чего простирается ариметическое вычисленіе сороки, онъ поставилъ у подошвы дерева, на которомъ сорока имла гнздо свое, лиственный шалашъ, и ввелъ въ него стрлка. При вход сего человка, сорока слетла съ дерева, и не возвращалась, пока стрлокъ не вышелъ. Посылаютъ въ шалашъ двухъ стрлковъ, сорока пересчитываетъ ихъ при вход и при выход, и только тогда отваживается влетть въ гнздо, когда оба уходятъ. Такимъ же образомъ выжидаетъ она трехъ и четырехъ стрлковъ, безошибочно слагая и вычитая до четырехъ. Во когда ихъ пять человк, то для головы ея трудно уже производить сложеніе и вычитаніе. Она остается вн гнзда до выхода четвертаго стрлка, и не имя точнаго понятія о пятомъ числ, не умя пересчитать боле по пальцамъ своей лапки, возвращается въ гнздо, не дождавшись, чтобы пятой стрлокъ вышелъ. Таковы успхи обыкновенныхъ сорокъ въ наук счисленія. Но можетъ бытъ иная сорока, одаренная большимъ вниманіемъ и яснйшимъ понятіемъ, могла бы выучиться считать по обимъ лапкамъ до восьми. Могла бы составить для себя ариметику осмеричную, какъ мы составили для себя десятичную, и научить счисленію самца и дтей, жаль только, что люди находятся въ такомъ невжеств, что не умютъ считать до числа ихъ пальцовъ на одной рук. Но то самое доказываетъ, что не инстинктъ, не побужденіе врожденное, но разсужденіе и трудъ просвщаютъ ихъ. Сочин.}.
Тотъ же Дон-Феликсъ нашелъ тамъ пауковъ, у которыхъ избытокъ и миръ смягчили нравы, и которые живутъ обществомъ отъ 5 до 6 тысячь наскомыхъ. Длина ихъ отъ 15 до 18 линій, толстота въ дюймъ. Завладвъ деревомъ, они обматываютъ его паутиною, общими трудами сотканною, однимъ концемъ укрпленною на земл, или привязанною къ ближайшимъ кустарникамъ веревками ихъ собственнаго рукодлья. Они разсыпаются въ равныхъ разстояніяхъ по сей крпости, особливо со стороны втра, и живутъ между собою въ мир и согласіи. Жукъ, бабочка, или колибри, залетвъ во владнія ихъ республики, иметъ дло съ пятью, или шестью передовыми пауками. Т, которые въ силахъ поймать добычу, длятъ ее между собою, или дятъ вмст, другіе пауки остаются на своихъ постахъ. Въ сихъ мстахъ есть такое множество наскомыхъ, что ни одинъ паукъ не бываетъ долго безъ добычи. Они не претерпваютъ никогда голодной смерти. Междоусобная брань подвергла бы ихъ опасности безъ всякой пользы и они имютъ въ подобныхъ себ услужливыхъ союзниковъ, всегда готовыхъ работать паутиною ткань, и ловить чужаго пришельца. Одинъ паукъ защищаетъ другаго, самъ человкъ не безъ вреда для себя нападаетъ на дивное собратство сихъ пауковъ. Какая разница между нравами сихъ послднихъ и Европейскихъ, или Азіатскихъ пауковъ, до того голодныхъ и алчныхъ, что они пожираютъ друг друга и даже, одинъ полъ другой {У пауковъ вообще, какъ у хищныхъ птицъ, самки крупне и сильне самцовъ, и природа поручаетъ дтей первымъ способнымъ защитить ихъ. Паукъ самецъ безъ пощады пожралъ бы своихъ дтей, но за то подвергся бы жестокому мщенію со стороны самки.— Нашъ Европейской паукъ, всегда терпя голодъ, иметъ слабую склонность къ любви. Въ самомъ распаленіи страсти самецъ не подходитъ къ самк безъ страху и справедливаго ужасу — упрашиваетъ ее издали и долго, повторяя слова: такъ, такъ, такъ, и естьли она не отвчаетъ, такъ, такъ, такъ, то онъ не сметъ двинуться ближе. Прозьба и отвтъ возобновляются въ продолженіе нсколькихъ часовъ, и по мр того, какъ голосъ смягчается, а надежда возрастаетъ, любовникъ приближается. Когда любовь произноситъ, такъ сказать, согласіе, онъ протягиваетъ руку или усикъ съ ласкою, которую нкоторые Нмецкіе Натуралисты приняли за наслажденіе, но которая есть только предварительное приготовленіе, посл котораго, когда чувства любовницы приведены уже въ движеніе, кратковременная любовная связь, съ одной стороны весьма робкая, съ другой весьма дикая, принуждаетъ самца тотъ часъ обратиться въ бгство не безъ причины. Не таковы совсмъ братолюбивые пауки на берегахъ Амазонской рки, у однихъ крайняя бдность мать подозрнія и свирпости, у другихъ беззаботное довольство, располагающее ко всегдашней снисходительности и пріязни. Сочинитель.}. У всхъ на земл тварей, гд привольный кормъ, тамъ и благодатное общежитіе. Наши домашнія кошки, сіи тигры хорошо выкормленные, рдко нападаютъ на цыплятъ нашихъ.
Мунье, бывшій Префектомъ въ одномъ департамент, прикормилъ львицу. Ей давали сть до сыта черезъ каждые два часа, и она сдлалась ручна, ласкова и послушлива, какъ собака.
И кто знаетъ, не отъ того ли ржутся люди и народы, что для ихъ предводителей гораздо лучше все присвоивать силою, нежели трудами, и что не умютъ начальники заниматься полезнымъ образомъ земледліемъ, искусствами, а особливо храненіемъ собственностей такъ, чтобы каждый имлъ врное пропитаніе и наслаждался имъ безпрепятственно? Гд труды приносятъ пользу, тамъ трудятся охотно, и бываетъ нечувствительное приращеніе работы. Доказательствомъ, что работа не есть дйствіе инстинкта, или врожденнаго побужденія, служитъ то, что усовершеніе работ иметъ свои различныя степени.
Есть блки, которыя довольствуются дупломъ старыхъ дерев, въ которыхъ поселяются жить, другія, желая укрыться отъ ненастья, прибавляютъ кровлю къ сему природному дому, иныя, чтобы имть отдаленнйшее убжище отъ змй, или другихъ враговъ, избираютъ въ промежутк тройнаго сучка мстечко, подъ которымъ хоронятся отъ зрнія, намостивъ подъ и на немъ выстроивъ башенку съ коническою кровлею, по правиламъ архитектуры пріятной, полезной и гораздо преимущественнйшей передъ тмъ жильями, которыя длаютъ себ также на деревьяхъ природные Негры Люцонскаго острова и даже передъ вигвамами дикихъ Американцевъ. Эт блки суть умные зври, изобртатели науки, неизвстной еще имъ подобнымъ, вопреки мнимому пислтнилпу, во готовой сдлаться общей, когда примр и подражаніе разпространятъ ее. Полагаю блокъ на средин пути ихъ просвщенія. Но по общему успху разума, он умютъ вс кружиться вокругъ дерева по мр приближающагося человка, такъ чтобы ствол былъ всегда между ими и человкомъ, и такъ, что въ лсу, гд есть много блокъ, охотникъ можетъ долго ходить, не видя ни одной, изъ нихъ, особливо посл выстрла. Вс самцы бываютъ добрыми отцами семейства и съ достаткомъ запасаютъ всмъ самку и дтей своихъ. Он храбры. Когда подруга и дти принуждены спасаться, отецъ прикрываетъ отступленіе и самъ не рдко подвергается опасности, чтобы только обезпечить ихъ бгство. Отъ того ловятъ и застрливаютъ боле самцовъ, нежели самокъ. Въ 1785 году разорили парк Версальскій. Въ немъ нашлось великое множество блокъ, которыхъ совсмъ не ожидали. Ихъ смятеніе было чрезвычайное. Матери перебгали въ отчаяніи съ мста на мсто черезъ порубленныя деревья, держа дтей на рукахъ, и не зная, куда съ ними дваться. Самцы обступали крайнія границы порубки, мешаясь съ яростію туда, гд стояли и показывались любопытные, осыпая съ кривляньемъ и съ обезьянскимъ ворчаньемъ человческія, или безчеловчныя лица забавлявшіяся ихъ сокрушеніемъ, нкотораго рода ругательствами: послдній способ гонимыхъ, но храбрыхъ тварей въ природ,
Въ новомъ Джерсе куропатка маленькой и прекрасной породы прислоняетъ къ двумъ корнямъ, виднымъ на поверхности земли, навсъ изъ хворосту и травы, который держится подъ снгомъ, и подъ которымъ она укрывается съ цыплятами, тамъ одни другихъ грютъ къ общему утшенію и спокойствію. Перевезенныя въ Рамбулье куропатки, дружки описанной, не занимаются сею работою, хотя климатъ тепле и снгъ лежитъ не такъ крпко и долго. Та же самая порода не показываетъ того смысла, ибо не иметъ нужды изобртать и трудиться, имя все для себя готовое.
Птухъ, воспитанный у насъ во двор, лишается также своихъ пріятнйшихъ добродтелей, и даже храбрости, ему свойственной. Мы убиваемъ всхъ его сыновъ и внуковъ, или закармливаемъ до пресыщенія, или позволяемъ себ изуродовать, чтобы състь ихъ за столомъ немного посытне. Мы приготовляемъ и содержимъ для него сераль наложницъ. За то он иметъ къ нимъ только слабое, пышное и надмнное вниманіе, забываетъ ту, которая трудится за насдкою, и съ другими оставленными на произвол ему курами веселится безъ мры и склонности. Выведенныя цыпляты длаются уже для него чужими, онъ не беретъ въ и ихъ никакого участія, одна мать ходитъ за ними. Мы обратили его въ Азіатскаго Султана, въ жестокосердаго эгоиста, который сражается только съ одними соперниками за своихъ Одалискъ, или женъ, не всегда изъ любви къ нимъ, но часто для чести и славы первенства. Не таковъ птухъ по природ, не таковъ тотъ, который живетъ на вол. У куропатки, тетерева, птуха и другихъ зерноядныхъ, число самцевъ и самокъ бываетъ почти равное, и они любятся попарно. Тогда птухъ старается о своей подруг, и во время насдки приноситъ ей пищу. Онъ ходитъ вмст съ нею за цыплятами. Кто нападаетъ на нихъ, тотъ испытываетъ скоро, что Природа вооружила его двумя острыми мечами, кром общаго даннаго всмъ птицамъ орудія къ защищенію. Вотъ истинной птухъ, какимъ сотворила его Природа и какимъ Ле-Вальянъ нашелъ, или справедливе перевоспиталъ его въ Африк, когда, по описанію Путешественника, онъ стоялъ такъ храбро и упорно за яицы своей подруги передъ покушавшейся на то обезьяной. Какимъ образомъ Ле Вальянъ дошелъ до того, чтобы освидтельствовать первобытное состоянія птуха? Обратя его къ назначенію Природы, сводя его только съ одною курицею.
Хотите ли испытать, до чего могутъ простираться добродтели, свойственныя животнымъ? Имйте самцовъ, склонныхъ къ любви, и каждаго изъ нихъ пустите жить съ одною самкою? Такое блаженное состояніе приноситъ навыкъ угождать такъ охотно, любить такъ нжно, имть столь общую пользу, что дарованія и способности обнаруживаются, что вс он обращаются, въ цли добра, приводятъ къ тснйшей связи, украшаютъ любовь и плоды ея безцнными заботами, и преизбыточество силы, никогда не истощенной, въ ежедневныхъ трудахъ поддерживаетъ духъ бодрости, возвышаетъ крпость, когда надобно сражаться за драгоцнную собственность. Истинная любовь, и нравственность, существуютъ только, въ семейственной и домашней жизни. Сравните, въ отношеніи ко щастію, здоровью, разсудку и всхъ чистыхъ, разныхъ удовольствій Швейцарскаго пастуха, или Американскаго сельскаго хозяина, отца и царя у себя въ дом, съ молодыми людьми нашихъ столицъ, сими предателями любви, дружбы и добродтели, которые обольщаютъ, обманываютъ полъ, сотворенный для честности, или цною золота покупаютъ равнодушіе и старость. Посмотрите, какъ слабы, холодны и для хорошаго вкуса оскорбительны романы Кребильіона, достойные того времени, въ которое кисть Буше губила французскую школу и безславила живопись. Поставьте ихъ наряду съ Ричардсономъ, съ Фильдингомъ, даже съ Аббатомъ Прево. И когда вы можете быть людьми и птухами добрыми по природ, стыдитесь быть птухами и людьми развращенными!
Можно обозрть исторію всхъ животныхъ отъ фолоса, заключеннаго въ камн и грызущаго сей камень, до человческаго рода, вообще не найдя ни одного дйствія, которое бы не было дломъ ума, или смысла опытнаго. Во всхъ породахъ и племенахъ потребности возбуждаютъ размышленіе, а размышленіе, смотря по обстоятельствамъ, опредляетъ поступки. Ни что не производится безъ разсужденія.
О смысле животных: (Из речи Sur l’instinct, читанной в первом классе Института Парижскаго) / [Пер. В.В.Измайлова] // Вестн. Европы. — 1814. — Ч.78, N 23. — С.233-257.