О Китайскихъ законахъ уголовныхъ.
(Изъ Merc. de France.)
——
О китайских законах уголовных, Каченовский Михаил Трофимович, Год: 1812
Время на прочтение: 7 минут(ы)
Не льзя поврить словамъ нкоторыхъ людей, кои утверждаютъ, будто истощены уже вс извстія о Китайцахъ и будто, мы Европейцы знаемъ уже вс объ нихъ подробности, какія только знать можно, несмотря на письма проповдниковъ хрістіянской вры, ни на донесенія пословъ, ниже на составленныя изъ оныхъ разныя, описанія, свднія наши о семъ многочисленномъ и древнемъ народ весьма ограничены. Многія Европейскихъ писателей были различны и даже противоположны: долго спорили о нравахъ и обычаяхъ Китайцевъ, объ ихъ законахъ, наукахъ, ремеслахъ и религіи. Въ начал истекшаго столтія Докторъ Боало, братъ извстнаго стихотворца, донесъ Академіи Сорбоннской о безбожіи Китайцевъ, и Сорбоннская Академія, по доносу Доктора Боало, предала всхъ Китайцевъ проклятію, кажется было бы гораздо благоразумне не осуждать людей, невыслушавъ отъ нихъ оправданія.
Напротивъ того Французскіе философы, которые обыкновенно противурчили богословамъ, превозносили благочестіе Китайцевъ и святость ихъ догматовъ. Чего не написали они о Конфуці, объ ученыхъ мужахъ Китая, объ ихъ нравственности и сочиненіяхъ? Страсть всегда и везд препятствуетъ судить здраво, и добираться до истины, Не будучи въ состояніи смотрть на положенье дл своими собственными глазами, и притомъ видя, что и т несогласны между собою, которые намъ описать оное вызвались, всего лучше, сдлаемъ, когда нестанемъ торопиться выводитъ свои заключенія и прежде осмотримся. На первой случай должно принять правило, по видимому, весьма справедливое: надобно умрять восторгъ свой, говоря о глубочайшей древности Китайцевъ, объ ихъ искусствахъ, законодательств, нравахъ, многолюдств и безпредльныхъ знаніяхъ.
Кому не удавалось слышать, съ какимъ восторгомъ отзывающей объ ихъ астрономическихъ вычисленіяхъ, объ огромной стн, о роскоши, о торговл, о правительств? Кто бы не подумалъ, положившись на слова нкоторыхъ пристрастныхъ писателей, что Астрея и Минерва съ начала вковъ поселились въ Кита? Вольтеръ и Енциклопедисты торжественно возвстили всему свту, что въ одной древней Китайской лтописи упомянуто о тридцати двухъ солнечныхъ затмніяхъ, и что двадцать восемь изъ нихъ поврены были нашими математиками въ Европ. Пусть такъ, однакожъ сіи столь громогласно прославляемыя познанія математическія до того ограничены, что въ 1772 году надлежало вызвать въ Пекин четырехъ Нмецкихъ Езуитовъ для сочиненія календаря. Мнимая ученость Китайскихъ математиковъ такова, что они немогли понять механизма въ искусственной планетной систем, которую Лордъ Макартней поднесъ въ даръ Императору, а отецъ Гореа, Езуитъ Португальскій, увряетъ, что они сочиняютъ календари свои неиначе, какъ по выкладкамъ, сдланнымъ въ Европ. Сказываютъ даже, будто иногда случалось, что они составляли годъ свой не изъ двнадцати, но изъ тринадцати мсяцовъ, ето однакожъ походитъ на выдумку. Увряютъ, что такая ошибка сдлана была ими въ 1670 году, и что ни одинъ изъ нихъ недогадался бы о ней, еслибъ Европейцы не показали. Правда что виноватаго математика задушили тогда же — какъ будто варварскимъ поступкомъ можно поправить и оправдать невжество!
Извстно, съ какою ревностію выхваляли простоту законовъ и кроткіе уставы Китайскаго народа. Мы скоро увидимъ, надобноли полагаться на сіи нелпые и смшные панигирики. Какой дикой народъ поступаетъ съ женщинами столь безчеловчно? Китайцы не только уродуютъ имъ ноги чтобы он не могли выходить изъ дому, не только продаютъ женъ своихъ, но для удовлетворенія гнусной ревнивости своей, или для наказанія за слабости, можетъ быть извинительныя по зврской жестокости мужей, подвергаютъ оныхъ мучительнйшимъ пышкамъ и казнямъ.
А что сказать о безчеловчномъ обыкновеніи уродовать, или даже и умерщвлять дтей своихъ? Въ томъ ли состоитъ кротость и чувствительность, что приказываютъ повивальным бабкамъ удушать ихъ въ теплой вод, или что бросаютъ ихъ въ рку съ привязанною къ спин порожнею тыквою? Во всякой другой стран вопли сихъ невинныхъ и несчастныхъ твореній стснили бы сердце и привели бы въ ужасъ природу человческую, въ Кита слушаютъ ихъ хладнокровно и безъ вниманія. Иногда бросаютъ младенцевъ на улиц, ихъ подбираютъ потомъ въ большія телеги, которыя по утрамъ ежедневно возятъ для сего употребленія, посл того несчастныя жертвы. Сіи складываются въ большихъ ямахъ, не засыпаемыхъ. однако землею, для того что Магометане приходятъ иногда искать дтей, и нашедши живыхъ, уносятъ съ собою. Но случается не рдко, что, еще до прибытія телегъ, собаки и другія животныя пожираютъ бдныхъ малютокъ, отъ которыхъ остаются только нкоторые члены. Есть писатели, оправдывающіе сіи безчеловчные поступки примромъ Спартанъ, какъ будто примрами оправдывать можно, злодйство!
Степени, на которой находятся высокія науки, соотвтствуетъ чувству человколюбія Китайцевъ. У нихъ нтъ ни одного глубокомысленнаго сочиненія о математик, астрономіи, медицин, физик, естественной исторіи, художествахъ, земледліи и проч., разумю такого сочиненія, о которомъ можно было бы отозваться съ похвалою. Химія вовсе имъ неизвстна, и вся ихъ ботаника состоитъ въ знаніи шестидесяти травъ полезныхъ и шестидесяти травъ вредныхъ. Все достоинства ученыхъ Китайцовъ состоитъ въ умньи читать и писать, слдственно они должны уступить нашимъ городскимъ и сельскимъ учителямъ, которые въ состояніи сдлать арифметическую выкладку и вымрять уголокъ Земли съ помощію Геометріи.
Очень выхваляли пышный обрядъ земледльческаго торжества, когда Император своими руками вспахиваетъ ниву. Надлежало бы прибавишь, что сей толика прославленный обряд совершается неиначе какъ только въ присутствіи придворныхъ, и что еслибъ какой нибудь поселянинъ осмлился возвести дерзновенные взоры на самодержавнаго земледльца, то заслужилъ бы можетъ быть казнь, смертную.
Я готовъ согласиться, что Китайцы всхъ на свт превзошли своею чрезвычайною вжливостію, однакожъ не довольна ли было бы, повстрчавшись съ вельможею, снять шляпу и чинно поклониться, а не ложишься передъ нимъ на брюха и не ползти по грязи? Или напримръ, не лучше ли было бы, когдабъ Китайскіе ученые обрзывали у себя ногти, подобно нашимъ, а не отращивали бы на рук одною ногтя чрезвычайной величины, для того дабы показать презрніе къ механическимъ искусствамъ, и дабы всякой зналъ. Что рука ученаго никогда не должна посрамлять себя работою?
Хотя Вольтер и взялъ изъ Китайскаго театра исторію для своей трагедіи, однакожъ это не препятствуете намъ назвать, Китайскія зрлища самыми варварскими и нелпыми. Наши Русалки суть Превосходнйшія произведенія драматическаго искусства передъ ихъ комедіями и трагедіями.
Я не совтую нашимъ щеголихамъ подписываться на полученіе Китайскаго Моднаго журнала (если только Модной журнал издается въ Кита) и по оному располагать понятія свои о хорошемъ вкус въ нарядахъ. Кто бы поврилъ, что самъ Императоръ неупотребляетъ блья, что вельможи никогда не перемняютъ и не отдаютъ мыть своего платья, и что вмсто сорочки надваютъ они легкое шелковое полукафтанье, и носятъ его до послдней невозможности? Разумется, что при такой опрятности они подвергаютъ себя докукамъ врныхъ товарищей нищеты, извстныхъ наскомыхъ. Но у нихъ есть служители, единственно занимающіеся преслдованіемъ сихъ безпокойныхъ неприятелей.
Зодчество ихъ находится еще въ младенчеств, ихъ домы суть не иное чти какъ раскрашенныя ставки, пышные дворцы ихъ неимютъ на себ никакихъ признаковъ величія. Напрасно въ Цлой Имперіи старались бы вы найти хотя одну статую посредственной работы, извстно, что картины ихъ, замчательныя по яркости красокъ, никуда негодятся со стороны рисовки и перспективы.
И такъ отнюдь ненадлежало бы, какъ сдлали нкоторые писатели, представлять намъ Китайцевъ народомъ мудрйшимъ, добродтельнйшимъ, ученйшимъ и совершеннымъ во всхъ отношеніяхъ. Если можно достать свднія сколько нибудь достоврныя о Китайцахъ, то надобно искать ихъ въ описаніяхъ Лорда Мекартнея, Джона Баррова и г-на Дегиня (de Guines), а еще боле въ подлинныхъ Китайскихъ книгахъ, когда только имть ихъ можно. Гиббонъ правъ, сказавши, что законы какого либо народа составляютъ полезнйшую часть его исторіи. Въ самомъ длъ, ничто неможетъ дать столь яснаго понятія о политик, характер, искусствахъ, образованности, порокахъ и добродтеляхъ народа какъ законы его, гражданскіе или уголовные, ибо законы приноровлены бываютъ къ обычаямъ и учрежденіямъ, измняются вмст съ ними и слдовательно длаются нкоторымъ образомъ исторіею народа.
Отъ чего миссіонеры сообщаютъ намъ Столь недостаточныя извстія о сей великой Имперіи? Какіе другіе наблюдатели, казалось бы, имютъ боле удобности собирать и передавать намъ извстія, столько любопытныя и важныя? Можно подумать, что въ ихъ многочисленныхъ сочиненіяхъ содержится все нужное, однакожъ совсмъ противное выходитъ. Джоржъ Томасъ Стаунтонъ справедливо замчаетъ, что миссіонеры сіи окружены великими препятствами, и что Европа тщетно ожидаетъ отъ ревности ихъ полезныхъ и драгоцнныхъ ‘вдній’
Гоненіе на Езуитовъ подало поводъ къ важнымъ перемнамъ длъ въ Китае. Сіи отцы приняли было такую систему въ политик и религій, которая произвела бы, можетъ быть, безчисленныя послдствія. Они умли ладить съ предразсудками, съ обычаями, съ привычками и съ суевріемъ Китайцевъ, они умли вкрадываться въ ихъ довренность, почему знать, что и Китай черезъ нсколько вковъ подъ хитрымъ ихъ вліяніемъ не представилъ бы позорища, подобнаго Парагскому въ Америк!
Мсто ихъ заступили Миссіонеры мене просвщенные и боле строгіе, ихъ планъ обращенія былъ соотвтственне уставамъ вры христіанской, но излишняя суровость ихъ испугала новробращенныхъ и возбудила справедливое опасеніе въ правительств. Теперь вс способы распространенія въ Кита вры христіанской совсмъ уничтожены. И такъ намъ остается только отъ путешественниковъ ожидать новыхъ извстій о Китайской Имперіи.
Изъ числа всхъ сочиненій, по справедливости достойныхъ вниманія нашего, особенно важны недавно Изданные Китайскіе уголовные законы. {Сіи законы переведены съ Китайскаго на Англійской язык Джоржомъ Томасомъ Стаунтономъ, а съ Англійскаго на французской г-мъ Сентъ Кроа. Французской переводъ недавно напечатанъ въ Париж.} Англійской переводчикъ долженъ былъ преодолть великія трудности, ибо Китайскіе законы, равно какъ и другія ихъ сочиненія сего рода, покрыты едва проницаемымъ мракомъ. Г. Стауттонъ выбралъ изъ нихъ только самое нужное, онъ пропускалъ разныя подробности и отступленія, и представилъ намъ только то, что наиболе достойно любопытства.
Остроумный и насмшливый г. Павъ сказалъ въ философическихъ своихъ изслдованіяхъ о народ Египетскомъ, что плеть и палка суть главныя пружины Китайскаго правительства. Читая Та-Тсын-Леу-Ле — такъ называются Китайскіе уголовные законы — всякой тотчасъ увидитъ, что Павъ недалеко отступилъ отъ истины. Все дйствія человческія управляются въ Кита бамбуковымъ деревомъ, и законодатель простеръ заботливость свою такъ далеко, что даже почелъ неизлишнимъ опредлить длину, толщину и всъ палки. Закономъ именно предписывается, чтобы употребляемая для наказанія палка бамбуковая была длиною въ пять ше и пять тсуновъ, толщиною вверху въ одинъ тсунъ съ половиную, а внизу въ одинъ тсунъ ровно, наконецъ всомъ вверху одинъ кинъ съ половиную, а внизу одинъ нимъ ровно. Ше равняется одиннадцати дюймамъ съ половиною. прежняго Французскаго Королевскаго фута, а тсунъ составляетъ десятую часть онаго. Кинъ вситъ противъ одного Англійскаго фунта съ третью.
Въ Кита тмъ хорошо, что сдлавши какой-нибудь проступокъ, знаешь, сколько за него надобно вытерпть ударовъ. Законодатель составилъ самыя врныя таблицы.
Если, напримръ, придворный наблюдатель-астрономъ неврно замтилъ небесныя, перемны, какъ то измненія луны, теченіе пяти планетъ и созвздій, затмнія, метеоры, кометы, то онъ напередъ уже знаетъ, что ученый хребетъ его неминуемо вытерпть долженъ шестьдесятъ ударовъ бамбуковою палкою.
Если придворный врачь Его Китайскаго Величества по неосторожности своей, составляя слабительное лкарство, отступитъ отъ правилъ медицины, то по уголовному закону, получитъ онъ сотню ударовъ. Придворный поваръ, изготовившей блюдо вопреки наставленіямъ, принятымъ и одобреннымъ всми знаменитыми поварами, осуждается къ такому же наказанію, еслижъ онъ при томъ и неотвдывалъ кушанья, то въ добавокъ получаетъ еще пятьдесятъ ударовъ. А какъ поваръ состоитъ под начальствомъ дворецкаго, то и сей подвергается вытерпть восемдесятъ ударовъ, и наказаніе почитается равнымъ, по тому что дворецкой чиномъ старше повара.
Впрочемъ неодн бамбуковыя палки удерживаютъ преступниковъ. Иногда правосудіе употребляетъ къ тому колодки, оковы и роковую петлю. Удавка и отсченіе головы назначаются за важныя преступленія, каковы на примръ смертоубійство, неповиновеніе начальству, нарушеніе присяги въ врности, колдовство и проч. Надобно знать, что Китайцы врятъ колдовству, и что правительство берет строгія мры противъ волшебниковъ. Но самая жесточайшая казнь опредляется за умыслъ противу правительства и особы Государя, за покушеніе зажечь дворецъ Императора, или истребить храмъ, въ которомъ покланяются его фамиліи, или нарушишь святыню гробов, въ которыхъ покоятся остатки его предковъ. По свидтельству миссіонеровъ, казнь за сіи злодйства состоитъ въ разсченіи тла на десять тысячь частей. Исполнитель воленъ продлишь и увеличишь луки преступника. На каждомъ нож написано, какая часть тла должна быть имъ отрзана, и какъ употреблять его должно при исполненіи казни. Объ этомъ однакожъ ничего не упомянуто въ книг уголовныхъ законовъ, потому что случай сей есть чрезвычайный и примры онаго бываютъ весьма рдко: Императоръ обыкновенно уменьшаетъ наказаніе, и приказываетъ отскать голову. Прелюбодйстве наказывается смертію, если частной человкъ посягнулъ на оскорбленіе чести служащаго чиновника, но между простыми людьми виноватый получаетъ только сто ударовъ.
Когда нарушитель закона принадлежитъ въ высшему классу людей, или заслуживаетъ нкоторое снисхожденіе Государя, въ такомъ случа дозволяется ему откупиться деньгами отъ палочныхъ ударовъ, и на сей конецъ сочинена врная и подробная таблица о количеств пени. Можно даже избавиться отъ вислицы, заплативши 2500 унцій серебра, или 2000, или же 1200, смотря по степени достоинства.
Замтить должно, что въ книг Китайскихъ уголовныхъ законовъ не соблюдено никакого порядка, проступки противъ благочинія, нарушеніе обыкновенныхъ приличій и важныя преступленія иногда въ одной глав разбросаны. Совсмъ невидно того благоразумнаго раздленія, той смшливости, того порядка, какія находимъ въ сочиненіяхъ о мудромъ законодательств. Но разсматривая разныя части сей книги, можно приобрсть достаточное свдніе о нравахъ Китайцевъ, объ ихъ торговл, о состояніи земледлія въ ихъ отечеств, объ ихъ наукахъ и о силахъ военныхъ, однимъ словомъ, важная книга сія достойна занимать мсто во всякой библіотекъ, въ которой собираются и хранятся драгоцннйшіе памятники исторіи о народахъ. Т.
О китайских законах уголовных: (Из Merc. de France [1812. 1 fevr.]) / [Пер.] Т. [М.Т.Каченовского] // Вестн. Европы. — 1812. — Ч.63, N 9. — С.7-21.