Нравственная сторона экономических вопросов
Нравственная сторона экономических вопросов
Нравственная сторона экономических вопросов, Розанов Василий Васильевич, Год: 1906
Время на прочтение: 3 минут(ы)
В. В. Розанов
Известно, что Испания преемников Филиппа II, открыв Америку и захватив там страны с золотыми рудниками и россыпями, впала в нищету и разорение, что богатейшие в мире страны, Англия, Голландия и Бельгия, — вовсе лишены золота в почве своей. Земля, — сама по себе, как только условие труда, как тучный чернозем, на котором еще ничего не посеяно, — весьма похожа на золото для земледельца, к которому он рвется по элементарному аппетиту, но который его разоряет точь-в-точь так, как золото разорило Испанию. Депутаты Думы, и в частности неработающие ‘трудовики’, смеялись над указанием, что ‘мужик обеднеет, если ему отдать всю землю’, это казалось им таким абсурдом, который они отказывались рассматривать в подробностях, отказывались опровергать его и приписывали подобное указание только злобе и бессилию защитников частной собственности. Между тем, ведь таким же абсурдом показалось бы и предвидение, что Испания обеднеет, когда в нее поплывут корабли с золотом, ‘собственным’ и притом ‘задаром’, — буквально как этого требуют параграфы ‘трудовой группы’ касательно земли: ‘всю землю’ и ‘задаром’ мужикам. Не надо культуры, частных экономии, не надо и учиться особенно много земледелию мужикам: чем бы ни ковырять уйму земли — сытым быть можно. Но человек рождается с такими сложными аппетитами, что кроме ‘быть сытым’ хочется и ‘выпить’, и проч., и жирный кусок земли, особенно с правом полной на нее собственности, — можно для выпивки если и не продать, то заложить, и вообще как-нибудь пустить ее в такую аферу или полуаферу, законом не предусмотренную, а евреем выдуманную, что можно быть полусытым, полупьяным, жить и с ленцою, и превесело. Изобретателен человек, особенно когда ему выпить хочется. ‘Вся земля’, перешедшая к крестьянам, конечно, более полувека не удержалась бы у многих. Крестьяне сыграли бы роль передатчиков земли, временных на ней пенсионеров: вслед за тем настоящими собственниками земли, без сомнения, очутились бы какие-нибудь обширные кредитные организации, союзы, общества, с невидимыми нитями за спиною их, которые держат в крепких своих руках незримые дельцы.
Богатит труд, энергия, предприимчивость, прилежание, бережливость: вот — руда, которая не истощается и откуда выкапываются непропадающие ценности. Из этой руды и накопали своих богатств Англия, Бельгия, Голландия, Германия, Россия же едва-едва притронулась к ним, а даровое наделение крестьян землею грозит и вовсе отвлечь несчастное русское население от этих настоящих источников трудового обогащения. Как теперешние деревенские кулаки говорят о мужике-заморыше, нажимая на него: ‘Ён найдет’, так о русском правительстве и русском казначействе мужик тоже может начать думать и говорить: ‘Они найдут, чем мне быть сытым, — что же я буду сам стараться’. Все — казна, ничего — он сам. И, наконец, благодетельница-казна, по замыслу ‘трудовиков’, энергично оспариваемому и ‘кадетами’, должна будто бы, обобрав у всех классов населения всю землю, раздать ее ‘задаром’ талантливому Иванушке, которому можно только почесывать затылок и вычесать из него какие угодно богатства. Увы, они все не застрахованы: и как легко и быстро, ‘задаром’ пришли бы, так же легко и быстро и ‘ни по чем бы’ ушли. Дача эта, развив и без того неодолимую пассивность нашего народа, настоящий родник его бедности, — воистину переоденет его из армяка в рубище и пошлет, через полвека, его потомков на дорогу просить милостыню. Без труда приобретенное прахом пропадет. Реформа должна действовать на условия труда, на условия и способы приобретения, но никогда, никогда насильственная реформа не должна передвигать богатства, перекладывать их из рук в руки и вообще не должна иметь своим предметом то, что есть плод труда — самое имущество, самое богатство. Это — ажиотаж, а не реформа, это — проделка, а не преобразование, не государственная мера. Дело это — биржи и биржевых дельцов, а не мужей-законодателей.
Вспомним некрасовское определение освобождения крестьян, что оно ‘ударило’
Одним концом по барину,
Другим по мужику.
Дворянство наше за заслуги и полузаслуги и, наконец, без всяких заслуг получило во владение огромные земли. И не удержало их, все растеряло. Теперь ‘даром’ некоторые филантропы грозят облагодетельствовать и мужика. Но второй стих Некрасова предостерегает, что какова была судьба барина с ‘подаренною землею’, такова будет и судьба крестьянина с ‘даровою землею’.
Золото — в труде. Пусть мужик прикупает, прирабатывает землю, весь вытягивается, старается: такая земля будет в руках его крепка, и будет родить ему хорошо.
Ничего задаром и никому: ни мужику, ни генералу. Вот принцип новой государственной жизни. Прочь ‘даровые наделения землею’, ‘безвозвратные ссуды’ и вместе со старыми жирными ‘арендами’ и ‘пенсиями по особому назначению’. Сгинь, старый развратный мираж старого политического разврата.
Впервые опубликовано: ‘Новое Время’. 1906. 16 июля. N 10897.
Оригинал здесь: http://dugward.ru/library/rozanov/rozanov_nravstvennaya_storona.html.