Не шали с огнем, Аверкиев Дмитрий Васильевич, Год: 1870 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 20 минут(ы)

Скачать в PDF

Скачать в FB2

Не шали съ огнемъ.
Комедійка для домашнихъ спектаклей.

Соч. Д. В. АВЕРКІЕВА

ДЙСТВУЮЩІЕ.

ЗИНАИДА НИКОЛАВНА, богатая двица-старушка лтъ 65.

ЛИЗАВЕТА НИКОЛАВНА, ОЛЬГА ПАВЛОВНА, двоюродныя сестры, племянницы Зинаиды Николавны.

АЛЕКСАНДРЪ ИВАНОВИЧЪ СУХОТИНЪ.

ОНУФРІЙ ПЕТРОВИЧЪ, сверстникъ Зинаиды Николавны.

ЕНЯ, горничная.

Дйствіе на дач, въ общемъ саду Зинаиды Николаевны и Онуфрія Петровича.

Садъ. На лво домъ, нанимаемый Зинаидой Николавной, съ балкономъ, на право, на второмъ план, дача Онуфрія Петровича. Прямо ршотка съ калиткой и улица. На право же, ближе къ авансцн, дерево, подъ намъ столъ и стулья.

ЯВЛЕНІЕ I.

Зинаида Николавна и Онуфрій Петровичъ выходятъ изъ своихъ дачъ и встрчаются въ саду.

Онуфрій. Здравствуйте, матушка, Зинаида Николавна! Хорошо ли почивать изволили?

Зинаида. Ничего, отецъ мой, спала. А ты что это, отецъ мой, вырядился этакъ? Не меня ли, старуху, прельщать хочешь?

Онуфрій. Хе, хе, хе, шутить изволите, матушка, Зинаида Николавна! Помилуйте, отчего-жъ мн и не принарядиться? Достатокъ у меня есть, лта мои не старые,— не чумазымъ же мн ходить? Я, матушка, старый гусаръ, бурцовскій гусаръ — неряхъ терпть не могу.

Зинаида. Чтой-то, отецъ мой, на старости лтъ изолгался совсмъ,— когда ты это въ гусарахъ былъ?

Онуфрій. А разв вы не помните? Еще въ тотъ самый годъ….

Зинаида. Котораго не было — въ тотъ самый. Не люблю, когда лгутъ. Стыдно бы теб. совсмъ сдой сталъ.

Онуфрій. Это даже удивительно для меня, какъ вы все перезабыли, матушка, Зинаида Николавна. Вы вспомните посл. Еще Бобриковъ тогда….

Зинаида. Говорю, помню. Съ Бобриковымъ гусаромъ дебоши ты длалъ, это точно. Ты, можетъ, хотлъ въ гусары поступить, да не поступилъ. Что усы сдые отростилъ, такъ и гусаръ!

Онуфрій. Уважаю васъ, матушка, Зинаида Николавна, душевно уважаю,— потому и спорить не смю (Цлуетъ ей руку).

Зинаида. Еще бы смлъ! Лжетъ, да спорить хочетъ. Каковъ? Ты не виляй лучше, говори: съ чего вырядился?

Онуфрій. Докладывалъ я вамъ, матушка, Зинаида Николавна, отчего мн не принарядиться? Теперь — погодка у насъ тоже прекрасная стоитъ. У васъ опять племянницы, двицы взрослыя,— нельзя же въ чемъ попало ходить — садъ у насъ общій.

Зинаида. Ужъ не свататься ли хочешь?

Онуфрій. Я ничего…. такъ, къ слову сказалъ.

Зинаида. Опять плести началъ! О племянницахъ прямо скажу: Лизавета просватана, женихъ только въ отлучк, а Ольга не пойдетъ, не нынче — завтра объявимъ невстой.

Онуфрій. Такъ-съ, жениха только на примт, кажется, нту.

Зинаида. А Сухотинъ на что?

Онуфрій (смясь}. Нашли жениха!

Зинаида. А чмъ не женихъ?

Онуфрій. Вонъ у сосда сынъ-гимназистъ есть, его лучше въ женихи возьмите. Сухотинъ вашъ немного постарше.

Зинаида (съ сердцемъ}. Не за тебя-ль отдать? Что она — перестарокъ что-ли, чтобъ за старичишку, за старичишку за дряхлаго идти? Молоды, другъ друга любятъ, денегъ дамъ,— чего-жъ еще?

Онуфрій. Жи-и-идокъ онъ очень.

Зинаида. Что?

Онуфрій. Жи-и-идокъ, вотъ что говорю.

Зинаида. Ишь ты, что самъ толстъ, такъ и всмъ въ ширину лзть? Молчи лучше!

Онуфрій. Я молчу. Мы молчимъ, да длаемъ. Болтуны намъ не опасны.

Зинаида. Самъ-то ты первый болтунъ и есть. Чмъ понравиться хочешь? Нарядомъ что-ли?

Онуфрій (молодцевато). Мы знаемъ чмъ угодить.

Зинаида. Чмъ? говори!

Онуфрій. Говорить не смю, конфузить будете. Уважаю васъ, матушка, Зинаида Николавна,— душевно, можно сказать, уважаю, а потому молчу.

Зинаида. Приказываю такъ говори. Я слушать стану, говори.

Онуфрій. Извольте, матушка, Зинаида Николавна, не смю ослушаться. Сами вы изволили молоденькой быть, такъ не вамъ спрашивать: чмъ угодить.

Зинаида. Я-то знаю, да ты знаешь-ли?

Онуфрій. Гд намъ знать!— мы не знаемъ, а слышали, что внимательность молодыя двицы любятъ.

Зинаида. Это правда.

Онуфрій (гордо и хвастливо}. То-то-съ что правда. А давече все: лжешь, да лжешь. Нтъ, матушка, я видно еще не совсмъ изъ ума выжилъ. Ну-съ, слушать теперь повнимательне извольте. Я ко всему присматриваюсь, да прислушиваюсь. Ольга Павловна какъ-то при мн на счетъ цвточковъ замтили, что любятъ,— я букетецъ изготовилъ. Книжкой он тоже позаняться любятъ,— я книгъ досталъ, Юрія Милославскаго. Отличная книжка.

Зинаида. Станетъ она читать! Нынче такихъ не любятъ.

Онуфрій. Помилуйте! Пресмшная книжка. Тамъ описано, какъ Юрій-то Милославскій поляка гусемъ накормилъ — умора! Всего вдь сълъ! Ха, ха, ха! (заливается).

Зинаида. Теб гд дятъ да пьютъ описано то и хорошо.

Онуфрій (будто не слыхавъ). Молодецъ этотъ Милославскій! Гусаръ, настоящій бурцовскій гусаръ!

Зинаида (строго). Опять гусаръ!

Онуфрій. Да вдь я не про себя. Я говорю, былъ у насъ гусаръ Бухтинъ, такъ тотъ еще раньше Милославскаго такую штуку сдлалъ, только не съ полякомъ, а съ жидомъ. Съ него и списано.

Зинаида. Охъ, все ты лжешь(качаетъ головой).

Ольга (отворяя окно). Тетушка, тетушка, подите сюда!

Зинаида. Стара я — бгать-то. И сама можешь придти.

Ольга. Да нельзя. Я на котенка звала васъ посмотрть. Какъ онъ бгаетъ! Уморительно!

Зинаида. Вы лучше сами сюда съ Лизой приходите. Мн скучно одной въ саду. Да чулокъ мой захвати.

Ольга. Сейчасъ (затворяетъ окно).

Онуфрій Петровичъ собирается уходить.

Зинаида. Ты куда это?

Онуфрій (мнется). Такъ-съ…. надо….

Зинаида (ядовито). За цвточками? Ну ступай, гусаръ, иди! Волочись, волочись, пока ноги волочишь. Скоро совсмъ откажутся служить.

Онуфрій. Мы кое-что знаемъ, но…. уважаю васъ, матушка….

Зинаида (перебивая). Ты съ уваженьемъ то постой! Нтъ,— видлъ, какъ тебя любятъ-то? Ты тутъ стоялъ, да выверты ногами длалъ, а она хоть-бы замтила! Ну, гусаръ, ступай, ступай за цвточками!

(Онуфрій Петровичъ уходитъ.)

ЯВЛЕНІЕ II.

Зинаида Николавна (одна, садится подъ деревомъ).

Экой старикъ-то блажной! За мной эдакой же франтъ волочился — давно ужь — лтъ 50 будетъ — ну, я его отдлала. А ныншнія не съумютъ. Гд! Нту въ нихъ этого. Ни псень, ничего не знаютъ. Танцевать — и то не любятъ (машетъ рукой).

ЯВЛЕНІЕ III.

Зинаида Николавна, Лиза съ шитьемъ и Оля входятъ и садятся потомъ также подъ деревомъ.

Оля. Вотъ, тетушка, вашъ чулокъ (подаетъ). Нтъ, Лиза, ты за него лучше не заступайся! Заставляетъ цлые пять дней сидть безъ дла! Я ему прямо скажу, что это скучно, скучно и несносно даже!

Зинаида. Кто-жъ тебя безъ дла сидть заставляетъ? Принялась бы за шитье. Вотъ Лиза — молодецъ: всегда за работой.

Оля. Ахъ, тетушка, перестаньте, пожалуйста!.. Это наконецъ скучно. Я очень хорошо знаю: Лиза умница, а кошка дура, и Оля тоже дура.

Лиза. Ахъ, Оля!

Оля. Я дурочка, я ничего не знаю: ни шить, ни вязать.

Зинаида. Лнива ты очень, а нельзя сказать….

Оля (перебивая ее). Ахъ, сдлайте одолженіе, тетушка, не хвалите меня! Я знаю, что я дура. Ну, скажите, ради Бога, скажите: вдь я дурочка?

Зинаида. Перестань, пожалуйста! Ровно двнадцати-лтняя какая?

Оля. Я дурочка, я двнадцати-лтняя, я ничего не знаю. (Подходитъ къ Лиз) Вотъ Лиза — умница, скромница! Дай, я тебя поцлую, Лизанька!

Лиза. Вдь я просила тебя, Оля, не длать этого.

Оля. Ну, шутя. Простите, простите же меня.

Лиза. Ахъ, отстань, пожалуйста!

Оля. А, не хочешь, сердишься? хорошо же! (садится и будто говоритъ сама съ собой) вотъ ты какая глупая двочка, Оля: ничего не длаешь, всмъ надодаешь, злая, втреница, глупая! Тетушка тебя не любитъ, Лиза тебя не любитъ, никто тебя не любитъ. Ахъ, стыдно, Оленька, стыдно!

Зинаида (Лиз). Съ чего это она?

Оля (такъ-же). Вотъ прежде хоть Сухотинъ слушался меня, а нынче пересталъ. Пять дней не былъ.

Зинаида. Вотъ оно что! Давно бы сказала.

Оля. Вы думаете, мн его надо,— ошибаетесь. Онъ мн книгу общалъ принести — вотъ и все. Мн книгу надо, а не его. Хоть бы прислалъ, противный!

Зинаида. Ты-бы давно сказала, я послала бы въ городъ за книгой.

Оля. Ахъ, тетушка, оставьте меня въ поко! Что вамъ за дло? Я сама съ собою говорю.

Зинаида. Извините, мать моя, я думала со мной. (Помолчавъ) Нтъ, Оля, это ни на что не похоже: что дальше — ты капризне становишься.

Оля. Я ужъ это знаю, тетенька.

Зинаида. Поврь моему слову: будешь такъ привередничать, толку не будетъ. Вс отъ тебя отступятся. И замужъ никто не возметъ. Много у насъ молодежи перебывало, да вс отстали. И Сухотинъ… походитъ, походитъ да и броситъ. Не за Онуфрія же, прости Господи, теб идти.

Оля. А вотъ нарочно за ддушку Онуфрія выйду. На зло вамъ выйду.

Зинаида. Полно вздоръ-то молоть!

Оля. Вовсе не вздоръ. Онъ добрый такой, услужливый, милый. Я его люблю.

Лиза. А давече Сухотина любила?

Оля. Кто это вамъ сказалъ?

Лиза. Ты сама, какъ не былъ онъ это, тетушка, такъ она и утромъ-то, и вечеромъ, все пристаетъ ко мн: ‘гд Сухотинъ? отчего не пришелъ? да скоро-ли будетъ?’ Вчера даже плакала.

Оля. Вовсе, нтъ, я шутила.

Лиза. Я плакала шутя?

Оля. Конечно, шутя,— или съ досады, что книгъ не принесъ, а вовсе не отъ любви. Я его терпть не могу, я ддушку люблю, мн его имя нравится, я его Нушей буду звать. Нуша, милый Нуша, ддушка Нуша!

Зинаида. Охъ, Оля, любишь ты кататься, какъ то саночки будешь возить.

Оля. Вовсе не буду возить! Ужъ если на правду пошло, такъ я никого не люблю. Никого — и замужъ не хочу! (поетъ)

Не хочу я, не хочу,

Никого я не хочу!

Лиза. Хочешь, я это Сухотину скажу?

Оля. Говори сколько хочешь, я и сама скажу. Какая невидаль: Сухотинъ! Я и безъ него найду.

Зинаида. Такъ вотъ и нашла.

Оля. Отчего же нтъ, тетушка? Будто трудно влюбить въ себя? Вы думаете, я не съумю? Не хороша собой? Да, я не хороша, а миленькая, я это знаю — я слышала, какъ въ публик гд идешь, такъ сзади говорятъ: ‘какая миленькая!’, ‘погляди, какая миленькая!’

Зинапда. Горда ты очень. Поплатишься за это.

Оля. Разв это гордость, тетушка? это — правда.

Зинаида. Рано пташечка запла, чтобы кошечка не съла.

Оля. Кто эта кошечка? Не вашъ ли Сухотинъ? Извините! Я сама кошечка, онъ самъ говорилъ мн: ‘вы славно царапаться умете’.

Лиза. Покуда не больно царапаешь, онъ и играетъ съ тобою, а тамъ….

Оля. А тамъ опять приласкаю.

Лиза. Ты шутишь любовью, Оля. Гляди! не шали огнемъ!

Зинаида. Да, да, правда, Лиза. Сама обожжешься.

Оля (Лиз). Что-же по вашему любить что-ли? Серіозничать, сидть нахохлившись, вздыхать. Вотъ такъ! (показываетъ какъ). Смшно смотрть! Вдь у тебя женихъ ухалъ, такъ ты и скучай. А мой Александръ только пять дней не былъ. Ты люби по своему, а я по своему буду.

Лиза. Ахъ, Оля, все ты глупости болтаешь.

Оля. Какія глупости? Я васъ учу жениха любить, а по вашему это глупости. (Помолчавъ) Ахъ, тетушка, какъ она его любитъ! Знаете, ходитъ по спальн вечеромъ и повторяетъ его слова. Потомъ присядетъ, задумается, милая, и долго сидитъ и шепчетъ что-то. Я разъ подслушала, она сидитъ и будто узоръ разсматриваетъ, а сама все твердитъ: ‘любитъ ли онъ меня? не забылъ ли?’

Зинаида. Ахъ, вы, дти, дти!

Оля (задумчиво). Ты умешь любить, Лиза, я люблю когда кто такъ любитъ: тихо, мирно. Хорошо, право, хорошо. Вотъ я, глупая, не умю такъ, это не хорошо. Знаете что, тетушка, я поправлюсь: буду кроткая, перестану капризничать, хотите, тетенька, я исправлюсь?

Зинаида. Посмотримъ, посмотримъ!

Оля. Видите, какая вы злая, ma tante. Я хочу исправиться, а вы не врите.

Зинаида. Посмотримъ, говорю теб.

Оля. Опять посмотримъ! Вотъ пусть Сухотинъ придетъ: увидите! Я его приму ласково, не такъ какъ прошлый разъ, въ прошлый разъ я его помучила-таки, бднаго! А нынче?— нынче я его приласкаю, поцлую даже.

Зинаида. Часъ отъ часу не легче. То бранишь, то цловать хочешь!

Оля. Вы все не врите, хорошо, я буду опять капризничать. Ничего не хочу длать!

Зинаида. Охъ, Оля, Оля! Смхъ съ тобой и горе!

Оля. Смйтесь, вы не любите меня.

Зинаида. Полно, пожайлуста, надола ты мн, пойду, чтобъ не видать твоихъ капризовъ (уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ IV.

Оля и Лиза.

Оля. Разсердилась! (задумывается, потомъ подходитъ къ Лиз). Лизанька, хоть ты, душечка, не сердись на меня! Вдь это у меня такой глупый характеръ! Я всхъ васъ люблю — и его люблю.

Лиза. То то.

Оля. Да, я люблю его. Онъ такой умный! Дай, Лиза, я тебя поцлую, крпко поцлую (цлуетъ). Знаешь, Лиза, вдь это я не тебя цловала, это я — его. Вотъ, зачмъ его нтъ теперь? Я бы его приласкала, и вчера бы тоже приласкала. Самъ виноватъ, что не пришелъ. А то придетъ, когда я — сердитая. Вдь я его не нарочно сержу, а такъ, по глупости.— Лиза, какъ ты думаешь, любитъ онъ меня?

Лиза. Любитъ.— А какъ ты думаешь, Оля…

Оля. Что?

Лиза. Скоро онъ прідетъ?

Оля. Женихъ-то твой? Скоро, скоро, вдь онъ тебя любитъ. Что-жъ ты покраснла? Экая дурочка, ты-бы радовалась этому…

Лиза. Ахъ, Оля! (цлуетъ ее).

ЯВЛЕНІЕ V.

Т-же и еня.

еня. Лизавета Михайловна, пожалуйте къ барын.

Оля. Я пойду съ тобой, Лиза, я обидла тетушку, попрошу у нея прощенія. Я стала теперь добрая такая. еня, я тебя давече побранила, прости меня, я по утру была злая, а теперь я добрая. Поцлуй меня, еня (цлуетъ ее). Идемъ же къ тетушк, Лиза.

(Уходятъ вс).

ЯВЛЕНІЕ VI.

Чрезъ нсколько времени входитъ Сухотинъ.

Сухотинъ (одинъ, въ волненіи). Нтъ, сегодня добьюсь толку. Мн надоло это положеніе: вчная лихорадка, вчныя ожиданія, боишься и надешься, и опять боишься! Странная двушка! Чудная двушка! Влечетъ за собою, и уходитъ отъ тебя,— и уходя манитъ за собою и грозитъ въ тоже время. Сколько разъ я хотлъ ее бросить! Но одна ласка ея — и я опять связанъ, спутанъ, глупъ, бгаю за ней какъ собаченка. Что она… шутитъ? играетъ? смется? Что-жъ она… кокетка? бездушная?— Но отчего-жъ я, зная это, бгаю за нею?— Господи! Нтъ, сегодня я скажу ей: если любите, скажите прямо. А если она не станетъ отвчать, станетъ опять вертть мною — я брошу ее. Ршено. Стыдно играть въ любовь!

ЯВЛЕНІЕ VII.

Сухотинъ и Онуфрій Петровичъ, выходитъ отъ себя, съ огромнымъ букетомъ.

Онуфрій (не замчая Сухотина). Теперь, подожду здсь и представлю съ изъясненіемъ (увидевъ Сухотина, а parte)… Ахъ, чортъ возьми! (вслухъ, сухо) Здравствуйте (прячетъ букетъ за спину).

Сухотинь. Здравствуйте! (а parte) Нелегкая принесла!

Онуфрій. Вы давно здсь?

Сухотинъ. Сейчасъ пришелъ.

Онуфрій. А вчера были?

Сухотинъ. Странно, что вы спрашиваете, вы здсь живете!

Онуфрій. Такъ-съ. Ольгу Павловну не видали?

Сухотинъ. Я уже докладывалъ вамъ, что сейчасъ пришелъ.

Онуфрій. Слышалъ (отходитъ къ столу, снимаетъ шляпу, кладетъ въ нее букетъ — и затмъ, подходя къ Сухотину, принимаетъ важный тонъ и позу, а въ теченіи разговора горячится все боле и боле). Частенько вы сюда похаживать изволите!..

Сухотинъ (слегка насмшливо, все время). Какъ случится.

Онуфрій. Часто случается, сударь,— вотъ что.

Сухотинъ. А вамъ что?

Онуфрій. Живу здсь — и радъ бы не видть, да глаза глядятъ.

Сухотинъ. Мн кажется, вамъ ни тепло, ни холодно.

Онуфрій. Кажется! вамъ, сударь, такъ кажется! А мн другое кажется.

Сухотинъ. Впрочемъ, это до васъ не касается.

Онуфрій. Я другъ здшняго дома.

Сухотинъ. Можетъ быть.

Онуфрій. Не можетъ быть, сударь, а есть.

Сухотинъ. Съ чмъ васъ и поздравляю.

Онуфрій. Прошу васъ оставить этотъ насмшливой тонъ.

Сухотинъ. Какъ умю, такъ и говорю.

Онуфрій. При томъ, я люблю Ольгу Павловну, какъ родную дочь.

Сухотинъ. Это длаетъ честь вашей чувствительности.

Онуфрій. Во второй разъ, прошу васъ оставить этотъ насмшливый тонъ.— Теперь я изложилъ вамъ все — и потому, надюсь, имю право васъ спросить: зачмъ вы здсь бываете такъ часто? какія ваши относительно этого дла намренія?

Сухотинъ. Право-же, это до васъ не касается. Вотъ я васъ не спрашиваю: для кого вы приготовили этотъ букетъ! какія ваши относительно вонъ того букета намренія?

Онуфрій (строго). Относительно чего?

Сухотинъ. Относительно вонъ того букета.

Онуфрій. То-то съ. Я, батюшка, старый гусаръ и шутить надъ собою не позволю! слышите?

Сухотинъ. Слышу, слышу! Напрасно кричать изволили.

Онуфрій. Да-съ. Я не позволю оскорблять себя. За честь свою постою.

Сухотинъ. На дуэль хотите вызвать?

Онуфрій. Покуда нтъ. А вотъ я васъ еще разъ спрошу: зачмъ вы сюда ходить изволите? Смотря по отвту, можетъ и вызову.

Сухотинъ. Чтобъ не сердить васъ, отвчу прямо: я люблю Ольгу Павловну и намренъ на ней жениться.

Онуфрій. Вы? жениться? Въ ваши лта?

Сухотинъ. Что-жъ? я еще не старъ. Вотъ въ ваши лта я и не подумаю о женитьб.

Онуфрій. Мои лта! Почемъ вы знаете мои лта? На крестинахъ что-ли у меня были?

Сухотинъ. Вамъ очень хорошо извстно, что этого, къ сожалнію, не могло случиться.

Онуфрій. Въ третій разъ и послдній, прошу васъ оставить этотъ насмшливый тонъ. Я вамъ въ отцы гожусь.

Сухотинъ. Вотъ буду жениться — непремнно позову васъ въ посаженые отцы.

Онуфрій. Въ посаженые отцы! (Въ сторону, но громко) Мои лта! мальчишка, у котораго на губахъ молочишко еще не обсохло! Мои лта! въ посаженые отцы!

ЯВЛЕНІЕ VIII.

Т-же и Оля.

Оля (входя). Что тутъ за шумъ? Ахъ, это вы, ддушка, развоевались?

Онуфрій (про себя). Мои лта! ддушка! (идетъ за букетомъ).

Оля (скрывая радость). Ахъ, Александръ Иванычъ, здравствуйте! Наконецъ-то! (жметъ ему руку).

Онуфрій (подходя съ букетомъ). Вотъ-съ….

Оля. Ахъ, какой славный букетъ! Кому это?

Онуфрій. Отгадайте.

Оля. Тет?

Онуфрій. Лтъ тридцать назадъ, я точно подносилъ такіе букетцы вашей тетушк, а теперь — ха, ха, ха!— старенька стала.

Оля. А! значитъ, молоденькой? Лиз?

Онуфрій (сладко). Нтъ-съ, не угадали.

Оля (притворно). Кому же?

Онуфрій (еще слаже). Вамъ-съ.

Оля. Мн? Можете за это ручку поцловать (беретъ букетъ — и подавая руку, которую Онуфрій Петровичъ цлуетъ съ жаромъ, оборачивается къ Сухотину). Вотъ посмотрите, какъ ддушка любезенъ. Садитесь!

(Вс садятся).

Сухотинъ (садясь). Это упрекъ мн?

Оля. Вы, кажется, разсердились? Такъ давно не были и…

Сухотинъ (поспшно). Ольга Павловна, извините, я совершенно….

Оля. Слушаю-съ! Отъ разсянности врно?— Васъ что-то не видно. Ужъ не влюблены ли вы? (пристально смотритъ на него).

Сухотинъ (значительно). Да, можетъ быть.

Оля. Въ кого, смю спросить?

Сухотинъ (также). Это секретъ покуда, я вамъ посл скажу.

Оля. Отчего-жъ не теперь?

Сухотинъ. Мы не одни.

Онуфрій. Если я мшаю, то….

Оля. Помилуйте, ддушка, чмъ вы можете мшать? (Сухотину) Давненько вы, Александръ Иванычъ, не были у насъ. Забыли насъ.

Сухотинъ. Извините, я…

Оля. Да, дней десять, если не больше.

Онуфрій (всторону, злобно). Всего-то пять дней.

Сухотинъ. Я думалъ, что я здсь лишній.

Оля. Что это значитъ ‘лишній?’

Онуфрій (всторону). А, ссора начинается! послушаемъ.

Сухотинъ. Вспомните тотъ вечеръ: вы, кажется, выразились ясно.

Оля. Какъ вы злопамятны! Я вдь шутила.

Сухотинъ. Странныя шутки — мучить другаго.

Оля. Вдь я котенокъ — сами сказали.

Сухотинъ. Но мн вовсе не хотлось-бы быть мышонкомъ.

Оля. Вы просто злой человкъ, оттого и думаете, что я все нарочно длаю.

Сухотинъ. Какъ-же мн думать иное?

Оля. Оставьте, прежде вы были не такимъ.

Сухотинъ. Можетъ быть, но и вы были не такая.

Оля. Я всегда одинакова.

Сухотинъ. Нтъ, мн казалось….

Оля. Что вамъ казалось?

Сухотинъ. Что вы были ласкове, привтливе, что-ли. Но что объ этомъ? Что было, то прошло. Притомъ-же мн это только казалось.

Оля. Вотъ что!

(Молчаніе).

Онуфрій (всторону). Молчи, Онуфрій, и ты! Выжидай. И на твоей улиц будетъ праздникъ.

Оля. Отчего вы вчера не были?

Сухотинъ. Виноватъ, то есть я собственно не виноватъ…

Оля. А кто-же?

Сухотинъ. Меня затащили на вечеръ къ Николаю Сергичу.

Оля. Да, у него, говорятъ, хорошенькая дочка.

Сухотинъ. Очень.

Оля. Ну да, очень. У нея голубые глаза, чорные волосы, она красавица.

Сухотинъ. Что-жъ изъ этого?

Оля. Ничего, только вы у насъ вчера не были.

Сухотинъ. Вы кажется ревнуете?

Оля. Помилуйте! съ какой стати! ходите, влюбляйтесь, женитесь на ней… какъ ее?— Ахъ, кстати, книгу принесли?

Сухотинъ. Книгу? какую?

Оля. Прекрасно! онъ даже и это позабылъ. Вотъ что значитъ голубые то глаза. (Передразнивая его.) Книгу? какую?.. Валентину Жоржа Занда — вотъ какую (встаетъ).

Сухотинъ (вставая и идя за ней). Боже мой! Ольга Павловна!

Оля (оборачиваясь). Александръ Иванычъ?

Онуфрій (вставая, всторону). Куй желзо, пока горячо! (Подходя къ Ольг Павловн) Если вамъ книжекъ угодно, я могу вамъ представирь. У меня отличнйшая.

Оля (перебивая его). Ахъ, ддушка, голубчикъ, миленькій, пожалуйста! (Сухотину) Вотъ, Александръ Иванычъ, берите примръ. Вотъ что называется любезностью.

Сухотинъ. Очень радъ, что и безъ меня у васъ есть кавалеры-прислужники.

Оля. Да-съ, я люблю услужливыхъ. Это похвально — быть любезнымъ.

Сухотинъ. Я глубоко цню похвальныя качества Онуфрія Петровича.

Онуфрій (подступая къ нему). Г-нъ Сухотинъ, вы еще очень молоды

Сухотинъ (кланяясь). Я это очень хорошо знаю.

Оля (Онуфр. Петр.). Что-жъ вы стоите? Общали книгу и стоите? Ахъ, вы, ддушка, ддушка! Гд ваша шляпа? А, водъ она! (беретъ со стола шляпу и надваетъ ему на голову) Ступайте-же, ступайте!

Онуфрій. Сейчасъ. Она у сосда. Я сію минуту.

Оля. Ддушка, миленькій! Нате за это ручку поцлуйте (даетъ ему руку).

Онуфрій (цалуя руку). Ольга Павловна, я чувствую, очень чувствую.

Оля. Да ступайте-же!

Онуфрій (сладко). Я вамъ посл все….

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ IX.

Оля и Сухотинъ.

Сухотинъ. Какъ вы разлюбезничались! Что-жъ? Любезность за любезность (отъ злости прохаживается).

Оля. Это что? Я думала вы спасибо скажете, что я прогнала его, а вы…

Сухотинъ (не слушая ее). Изъ за книги, изъ за прихоти, вы готовы разсориться на вкъ! Втоптать человка въ грязь — и передъ кмъ-же? передъ дряннымъ старичишкой. Благодарю васъ, Ольга Павловна, благодарю!

Оля. А, такъ вы вотъ какъ! хорошо-же. Сидите-же одинъ въ саду. Я вотъ пойду, ддушкинъ букетъ въ воду поставлю. А то придетъ да разсердится.

Сухотинъ. Прощайте! не смю мшать вамъ.

Оля. Куда-же вы? Посидите! я сейчасъ.

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ X.

Сухотинъ, одинъ, потомъ Лиза.

Сухотинъ. Это ни на что не похоже! Уйду и я. Я не былъ пять дней, пришелъ объясниться — и она встрчаетъ меня глупыми выговорами, шутками! Она не любитъ меня — это ясно (хочетъ уйти).

Лиза (входя). Александръ Иванычъ, куда вы? Что у васъ вышло?

Сухотинъ. Ничего-съ, Лизавета Николавна,— она не любитъ.

Лиза. Не правда, Александръ Иванычъ, не правда! она любитъ васъ. Вы ее обидли, она теперь плачетъ.

Сухотинъ. Это капризъ. Нтъ, мн не зачмъ оставаться. Скажите ей, я любилъ ее.

Лиза. Александръ Иванычъ, останьтесь.

Сухотинъ. Нтъ, ни за что.

Лиза. Ну, не стыдно-ли вамъ ссориться изъ пустяковъ?

Сухотинъ. Какіе пустяки, Лизавета Николавна! я говорю вамъ: она меня не любитъ. Прощайте!

Лиза. Погодите, я все устрою.

Сухотинъ. Можетъ быть, только не удерживайте меня. Прощайте!

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ XI.

Лиза, одна, потомъ Оля.

Лиза (одна). Что мн длать? Что мн длать? Олю теперь не уговоришь. Вдь изъ пустяковъ можетъ все дло разстроиться. Пойду и пошлю къ нему еню, онъ не далеко тутъ живетъ. Пусть черезъ полчаса придетъ. Оля къ тому времени уходится.

Оля (входя). Лиза! Гд-же Сухотинъ? Врно разсердился.

Лиза. Нтъ, онъ извиняется, онъ черезъ полчаса придетъ.

Оля. Вотъ онъ каковъ! Я нарочно этого противнаго Нушку выгнала, чтобъ съ нимъ поговорить, а онъ и убжалъ. Нтъ, Саша, я ни за что не прощу тебя!— Лиза, ты куда?

Лиза. На кухню, посмотрть надо — тетушка просила.

Оля. Ну, ступайте, ступайте, сударыня, хозяйничайте! Вамъ это приходится, замужъ скоро выйдете. А я — человкъ свободный, я гулять буду!

(Лиза уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ XII.

Оля, одна.

Ну, хорошо-же, Саша, я тебя за это помучаю. Противный этакой, гадкій, скверный!— Что-жь это я его браню? Разв онъ виноватъ? Это все Онуфрій напортилъ. Пристаетъ съ своими любезностями! Погоди-же, негодный старичишка, я тебя проучу! Вотъ придешь съ книгами, я посмюсь надъ тобой вдоволь. Ты все хвастаешь, что ты молодецъ,— погоди, я плясать тебя заставлю. Мн какое дло, пусть отъ старости разсыплется! Свои собаки грызутся, чужая не приставай. Гд онъ запропастился? А, вотъ ползетъ. Насилу ноги переставляетъ. Сдлаю такъ, будто не вижу его. Сяду у стола и задумаюсь.

ЯВЛЕНІЕ XIII.

Оля и Онуфрій Петровичъ.

Онуфрій (входя). Ну, Онуфрій, начинай теперь! Того прогнали. Звремъ на меня посмотрлъ, какъ мимо пробжалъ. Не вкусно должно быть. Теперь на нашей улиц праздникъ. Куда-жь она двалась? А, вонъ, въ задумчивости сидитъ. Гм!, гм! (кашляетъ) Не слышитъ. (Громко) Ольга Павловна, вы мечтаете?

Оля. Да-съ, мечтала. А что вамъ?

Онуфрій. За книжками, что изволили приказать, сбгалъ.

Оля. За какими?

Онуфрій. Вотъ-съ, отличнйшія книжки: Юрій Милославскій.

Оля. Покажите! (беретъ) фу, какое старье! Я давно ихъ читала (бросаетъ на столъ).

Онуфрій (въ сторону). Вотъ теб, бабушка, и Юрій Милославскій!

Оля. Разв я это просила? Я Валентину хотла прочесть. Какой вы, ддушка, противный!

Онуфрій. Виноватъ, Ольга Павловна, виноватъ. Моя вина, не дослышалъ.

Оля. А вамъ много лтъ?

Онуфрій. Нтъ, чтоже-съ? Не много еще.— Вы на меня въ старину бы посмотрли, когда я въ гусарахъ служилъ. Вотъ тогда я молодцомъ былъ. А теперь и люблю, и хочу, и стараюсь,— а все угодить не могу.

Оля. Жаль, что я не тетушка. Вдь вы волочились-бы тогда за мной? Правда, вдь волочились-бы?

Онуфрій. Помилуйте, я и теперь готовъ. Я люблю, я хочу, я все а тогда-бы.. тогда-бы я увезъ васъ, ей Богу, непремнно-бы увезъ. И еще какъ! лихимъ манеромъ. Уфъ!

Оля. Что вы?!.. Вы должно-быть страшный тогда были?

Онуфрій. Да-съ, меня вс въ полку боялись.

Оля. А тетушка?

Онуфрій. Влюблена, безъ памяти влюблена была. Меня, впрочемъ, вс барышни любили.

Оля. Нтъ, тетушка-то какова? А вдь намъ ни слова!

Онуфрій. Ваша тетушка, извините, немного вотъ тутъ (указываетъ на лобъ) слабовата стала. Памяти нтъ. Стара стала. Хе, хе, хе!

Оля. А вы старше ея?

Онуфрій (будто не слышалъ). Нтъ-съ, вообразите, хе, хе, хе! Забыла, какъ я гусаромъ кутилъ, хе, же хе!

Оля (всторону). Ничего не замчаетъ, противный! (вслухъ) А вы кутили?

Онуфрій. Еще какъ! Ныншнимъ далеко до насъ. Мы по дв недли безъ просыпу — вотъ какъ!

Оля. Такъ дв недли и не спали?

Онуфрій. Гд спать! До спанья-ли! (декламируетъ).

Дды, помню васъ и я,

Испивающихъ ковшами,

И сидящихъ вкругъ огня

Съ красносизыми носами.

Оля. Съ красносизыми! Фи, какая гадость! И у васъ такой-же былъ?

Онуфрій (закрывая носъ рукою). Нтъ-съ, у меня ничего, у меня…

Оля. Что у васъ? Зачмъ вы носъ закрываете?

Онуфрій. Нтъ, я такъ-съ, ничего, зачесалось.

Оля. Зачесалось? Покажите, покажите-ка.

Онуфрій (не давая). Нтъ-съ, зачмъ-же?

Оля (взявъ его руку). Ну, вотъ видите, и у васъ сизенькій.

Онуфрій. Что-жь что сизенькій? это ничего. Вамъ смшно? Ну, смйтесь!— А я вамъ скажу прямо по гусарски, не въ нос дло, а въ сердц.

Оля (серіозно). Ну нтъ, я съ вами несогласна, носъ надо чтобъ хорошій былъ. А сизенькій не хорошо.

Онуфрій (всторону). Опять сизенькій! (подходя къ ней) Нтъ, вы выслушайте меня, у кого сердце горячее…

Оля. Ахъ, отстаньте, отстаньте, я не люблю когда про сердце говорятъ.— Скажите, вы ловко танцевали?

Онуфрій. Гм! лучше всхъ. Я и теперь-бы, да не принято старикамъ. Въ танцахъ, знаете, открыться можно.

Оля. Ну, такъ протанцуйте со мною мазурку.

Онуфрій. Извольте, готовъ.

Оля. Сейчасъ, здсь, въ саду.

Онуфрій. Помилуйте… гд-же сейчасъ… и музыки нтъ…

Оля. А вонъ, слышите, на сосдней дач музыканты собираются играть. Они всегда мазурку играютъ. Ну, приглашайте-же меня.

Онуфрій. Ей-ей, не ловко!

Оля. А сейчасъ что говорили?А, понимаю!.. вы не хотите мн открыться.

Онуфрій. Помилуйте… вамъ-съ?

Оля. Ну, такъ начинайте.

Онуфрій. Извольте. Докажу, что я гусаръ! (идетъ и съ вывертами подходитъ къ ней) Имю честь просить васъ на мазурку.

Оля. Извольте (подаетъ руку). Что-же вы?

Онуфрій. Ольга Павловна, позвольте вамъ открыться

Оля. Это что? Вы сперва начинайте! Слышите, музыка началась.

(Музыка).

Онуфрій. Да тутъ не слышно.

Оля. Ничего, ничего, сейчасъ громче будетъ (тащитъ его). Ну, идите-же, идите!

Онуфрій. Позвольте… сейчасъ… Господи! (Музыка. Они танцуютъ.)

Онуфрій (останавливаясь). Довольно….

Оля. Мало, мало, я еще хочу.

(Танцуютъ).

Онуфрій (садится на стулъ и тяжело дышетъ). Охъ, охъ, охъ!

Оля. Ха, ха, ха! Еще хвастали, а отъ двухъ туровъ устали.

Онуфрій. Я-съ… давно… ей-ей….

Оля. Стыдно, стыдно, ддушка. А еще открыться хотли!

ЯВЛЕНІЕ XIV.

Тже, Лиза.

Лиза (входя). Оля, Оля, пойди сюда!

Оля (подбгая къ ней). Что теб?

Лиза. Сухотинъ сейчасъ придетъ.

Оля. Господи!.. неужели?— Я сейчасъ его (указывая на Онуф. Пет.) прогоню (подходитъ къ нему). Ддушка, миленькій, вы устали — ступайте домой, отдохните!

Онуфрій (вставая). Нтъ-съ, Ольга Павловна, теперь позвольте

Оля. Да мн теперь некогда, ей-Богу, некогда.

Онуфрій. Нтъ-съ, позвольте, вы сами общали…

Оля. Я, ей-Богу, не знаю… какъ-же? Тутъ Лиза.

Онуфрій (горячась больше и больше). Это ничего-съ: я не только что предъ Лизаветой Михайловной, передъ цлымъ свтомъ я насъ люблю, Ольга Павл…

Оля. Ахъ, Господи, какія вы глупости говорите! Я не хочу слушать.

Онуфрій. Вы должны-съ.

Оля. Мн тетушка не позволила.

Онуфрій. Тетушка тутъ ни при чемъ. Я желаю просить вашей….

Оля. Ей-богу, тетушка разсердится.

Онуфрій. Пусть сердится. Я….

Оля. Не хочу, не хочу слушать! (въ сторону). Что мн длать? что мн длать?

Онуфрій. Я на колни встану….

Оля. Что вы? что вы? Голубчикъ, ддушка! знаете что? Вы къ тетушк ступайте, съ тетушкой и объяснитесь.

Онуфрій. Вы желаете — иду. Для гусара — слово женщины — законъ!

Оля. Да вы скоре, сейчасъ (тотъ идетъ). Да вы бгите, вотъ такъ, вотъ такъ! (Онъ ковыляетъ).

ЯВЛЕНІЕ XV.

Лиза и Оля.

Оля. Ахъ, какой скверный, насилу ушелъ.

Лиза. Что это съ нимъ?

Оля. Посл разскажу. Теперь говори: что онъ, скоро придетъ? какъ ты узнала?

Лиза. Я посылала къ нему отъ твоего имени.

Оля. Зачмъ-же?— такъ вотъ что! А я думала — онъ самъ.

Лиза. Ну, Оля, ты сердить меня начинаешь. А если-бъ онъ самъ совсмъ не пришелъ? что тогда-бы? Благо что придетъ. Ты гордость то отбрось, попроси у него прощенія. Вдь ты-же обидла его.

Оля. Да, какъ-же!

Лиза. Такъ, значитъ, ты его не любишь. Жаль, что посылала! Я пошлю еню сказать, чтобъ не приходилъ.

Оля. Нтъ, Лиза, не длай этого! Ужъ пусть приходитъ. Спасибо теб (цалуетъ ее). Поди, задержи тетушку и Онуфрія Петровича.

Лиза. Не бойся, тетушка его сейчасъ не приметъ. Она переодвается. Ты только поласкове прими его.

Оля. Хорошо, хорошо. Я только боюсь, что ддушка вернется. Ты поди, задержи его.

Лиза (идя, грозитъ ей пальцемъ). Только помни, Оля, не шути съ огнемъ!

(Уходитъ).

ЯВЛЕНІЕ XVI.

Оля, одна, потомъ Сухотинъ.

Оля. А, вотъ что! вы думаете, что я серіозно любить не могу, что я шалю только! Увидимъ! увидимъ! Что-же это Саша? будто не знаетъ, что я его жду. Этакой негодный! нтъ, онъ милый, милый такой! Онъ придетъ. Онъ любитъ меня. А, вотъ и онъ! Ну, смлй на встрчу! Господи, отчего это мн вдругъ страшно стало?!

(Входитъ Сухотинъ).

Сухотинъ. Здравствуйте, Ольга Павловна.

Оля. Здравствуйте, Александръ Иванычъ.

(Маленькое молчаніе)

Оля. Вы, кажется, давече разсердились?

Сухотинъ. Нтъ!

Оля (передразнивая ею). Нтъ! какъ сухо! Оставьте этотъ сухой тонъ, не то я разсмюсь.

Сухотинъ. Вы находите, что можно смяться?

Оля. Отчего-же?

Смяться право не гршно.

Надъ тмъ, что кажется смшно.

Сухотинъ. Положимте, что такъ!

Оля. Блаженъ кто вруетъ, тепло ему на свт?— что это вы стихами хотите переговариваться?

Сухотинъ. Отчего-жъ и не стихами, если они идутъ къ длу.

(Молчаніе).

Оля. Ну-съ? (Сухотинъ молчитъ). Александръ Иванычъ, полноте играть комедію — это ей-Богу смшно. Неужели вы воротились для того, чтобъ говорить мн колкости?

Сухотинъ. Можетъ быть.

Оля. ‘Да, нтъ, можетъ быть.’ Больше вы ничего не скажете?

Сухотинъ. Вы видите, я не могу, я глупъ сегодня.

Оля. Не смю сомнваться.

Сухотинъ. Вы опять за шутки!

Оля. Отчего-же нтъ?

Сухотинъ. Когда любятъ, не шутятъ.

Оля. А что-же?

Сухотинъ. А любятъ серіозно.

Оля. То есть, по вашему, когда любишь, пошутить нельзя? все сиди нахохлившись? Пріятная картина, нечего сказать! Нтъ, я хочу смяться, шутить, когда я весела,— а когда я люблю, мн весело. А вамъ скучно? Бдный Александръ Иванычъ!

Сухотинъ. Нельзя шутить любовью.

Оля. Да и я не шучу, тысячу разъ, не шучу. Только, по моему, къ чему тутъ вздохи, да недомолвки? Любишь — подойди и скажи прямо: ‘Оля, я люблю тебя!’

Сухотинъ. Оля, я люблю тебя.

Оля (отступая). Вдь я не вамъ это говорила, я вообще.

Сухотинъ. И я — вообще.

Оля. Спасибо, что сказали, а я подумала въ самомъ дл. Вотъ что значитъ быть глупой. Ей-ей, я вдь чуть-чуть не бросилась къ вамъ!

Сухотинъ (отбгая въ сторону). Какой-же я дуракъ!

(Молчаніе).

Оля. Ну-съ? вы за этимъ приходили? Такъ теперь все кончено, можете идти домой. Прощайте!

Сухотинъ. Ольга Павловна, простите — я глупъ, я испытать васъ хотлъ.

Оля. А вы раньше не знали? Оставьте, оставьте меня! вы человкъ серіозный, а я вдь шучу, я шучу!

Сухотинъ. Оленька, прости! Я виноватъ.

Оля. Я не сержусь на васъ.

Сухотинъ. Прости меня, вдь я утопающій былъ, а утопающій за соломенку хватается.

Оля. Правда? посмотри-ка на меня! вотъ такъ. Правда?

Сухотинъ. Правда, ей-богу, правда!

Оля. И ты не шутишь?

Сухотинъ. Нтъ, тысячу разъ, нтъ.

Оля. Довольно и одного.— Ну, что-жь мы теперь будемъ длать?

Сухотинъ. Что вс длаютъ — обвнчаемся.

Оля. Вотъ за это спасибо, молодецъ, прямо отвтилъ! Пойдемъ прямо къ тетушк. Или нтъ — поцалуй меня (цалуются), вотъ такъ, покрпче!

Онуфрій (за сценой). Да пожалуйте-же въ садъ, въ саду все и объясню, матушка, Зинаида Николавна.

Оля. Ахъ, Боже мой! я про него и забыла. Саша, пойди сюда, спрячемся за дерево.

Сухотинъ. Это зачмъ?

Оля. Узнаешь сейчасъ, иди-же!

(Прячутся).

ЯВЛЕНІЕ XVII.

Онуфр. Петр., Зинаида Николавна, Оля и Сухотинъ, за деревомъ.

Зинаида. Ну, чего теб? Въ садъ непремнно иди! безъ фокусовъ не можешь.

Онуфрій. Давно-бы все, матушка, узнали — сами виноваты.

Зинаида. Что-жь, отецъ мой, мн за тобой въ одной юбк, прости Господи, въ садъ бжать было, что-ли?

Онуфрій. Пзвольте-ка стать вотъ здсь, на этомъ мст.

Зинаида. Стала. Говори.

Онуфрій. Ну-съ, матушка, Зинаида Николавна, честь имю у васъ руку вашей племянницы, Ольги Павловны, просить.

Зинаида. Да ты рехнулся? ей-богу, рехнулся!

Онуфрій. Пока еще въ здравомъ ум и бодромъ тл. Вы не сердитесь, сударыня,— сама Ольга Павловна приказала къ вамъ обратиться.

Зинаида. Да она что! блены что-ли обълась! Гд-жь она?

Онуфрій. Придетъ, матушка, Зинаида Николавна придетъ. Вы не сердитесь.— Что, сударыня, обидно, что племянница жениха отбила?

Зинаида. Что ты плетешь? не пойму. Ей-богу, ты рехнулся!

Онуфрій. А помните, сударыня, въ Пятигорск?

Зинаида. Это что еще?

Онуфрій. Стишки-то помните? а? (декламируетъ).

Не кирасиръ и не гусаръ,

Вселилъ въ меня любовный жаръ.

Зинаида. Стихи-то помню, только къ чему ты все это плетешь?

Онуфрій. Нтъ, стишки-то припомните! Хе, хе, хе!

Зинаида. Говори толкомъ, не то уйду.

Онуфрій. Вы стишки-то припомните! Тогда все объяснится.

Зинаида. Не теб эти стихи говорить! Что длать? присталъ, поневол скажешь. Добромъ, видно, не отстанешь (читаетъ съ чувствомъ).

Не величавый кирасиръ,

Красавецъ, города кумиръ,

Не въ яркомъ ментикъ повса

Плнилъ мой простодушный взоръ,

Въ горахъ я встртила черкеса

И предалась любви съ тхъ поръ.

Ну, что-жь теб?

Онуфрій. Теперь извольте отвчать: кто былъ кирасиромъ.

Зинаида. Ну,— князь Бахтевъ.

Онуфрій. А гусаръ, сударыня?

Зинаида. Бобриковъ.

Онуфрій. Такъ, такъ. А черкеса-то запамятовали поди?

Зинаида. Тьфу теб! вотъ что!

Онуфрій. Вы не сердитесь, матушка, Зинаида Николавна, черкесъ-то вдь я былъ. Васъ-то вдь я плнилъ! Хе, хе, хе!

Зинаида (наступая на негь). Ты? ты? лжешь, не ты! Все лжешь. То въ гусарахъ былъ, а теперь — на-ка!— въ черкесы попалъ!

Онуфрій. Вы не сердитесь, матушка, Зинаида Николавна, женишка-то потеряли. Обидно, да длать нечего. Хе, хе, хе!

Зинаида. Тьфу! плевать я на тебя хотла, вотъ что (идетъ).

Оля (выходя изъ за дерева). Постойте, тетушка!

Зинаида. Теб чего еще? Ступай, цалуйся съ своимъ возлюбленнымъ, хорошъ нечего сказать! Пугало воронье!

Оля. Извините, тетушка, я васъ такъ люблю. (Онуфрію Петровичу) Нтъ, ддушка, ужъ вы на тетушк женитесь, я чужихъ жениховъ отбивать не хочу.

Зинаида. Да и ты никакъ рехнулась!

Онуфрій. Помилуйте! Ольга Павловна! Что это значитъ! Объяснитесь!

Оля. Сейчасъ. Лиза!

ЯВЛЕНІЕ ПОСЛДНЕЕ.

Т-же и Лиза. Сухотинъ, за деревомъ.

Оля (ей). Вы, сударыня, говорили мн, чтобъ я не шалила съ огнемъ, а вы тетушка прибавили: сама обожжешься, а я, вотъ, хоть и шалила, да не обожглась. Стоило-бы вамъ уши нарвать, да ужь Богъ съ вами! Александръ Иванычъ, пожалуйте сюда (Сухотинъ выходитъ). Вотъ, честь имю представить: мой будущій мужъ. Я его Сашей буду звать.

Зинаида и Лиза.Ну, вотъ, слава Богу!

Онуфрій. Да какъ-же-съ?.. я не позволю.

Зинаида. Вдь говорила теб, что рехнулся,— такъ и вышло. Во сн врно приснилось.

Онуфрій. Нтъ-съ, какже-съ?.. что-жь мн длать? Объясните.

Оля. Да женитесь на тетушк, вы вдь давно хотли.

Зинаида. Ну, его!

Сухотинъ. Или будьте нашимъ посаженымь отцомъ.

Зинаида. Вотъ это дло. Ну, дти, поцалуйтесь, я посмотрю.

Оля. Извольте, тетушка (цалуются).

Зинаида. (Онуфрію Пет.) Что отецъ мой, и видитъ глазъ, да зубъ пойметъ. Мы вотъ что съ тобой, какъ сынъ у нихъ родится, такъ окрестимъ — кумовья будемъ.

Оля. Ахъ, тетушка!

Зинаида. Что-жь, Оля, дло житейское.

(Занавсъ).

Д. Аверкіевъ.

‘Нива’, No 23—24, 1870

OCR Бычков М. Н.

Читайте также: