В. Н. ОЛИН
В. Н. ОЛИН
Мои мысли о романтической поэме г. Пушкина ‘Руслан и Людмила’
Мои мысли о романтической поэме г. Пушкина ‘Руслан и Людмила’
Сноски
Примечания
Примечания
Мои мысли о романтической поэме г. Пушкина ‘Руслан и Людмила’, Олин Валериан Николаевич, Год: 1821
Время на прочтение: 6 минут(ы)
Олин В. Н. Мои мысли о романтической поэме г. Пушкина ‘Руслан и Людмила’ // Пушкин в прижизненной критике, 1820-1827 / Пушкинская комиссия Российской академии наук, Государственный пушкинский театральный центр в Санкт-Петербурге. — СПб: Государственный пушкинский театральный центр, 1996. — С. 104-106.
http://next.feb-web.ru/feb/pushkin/critics/vpk/vpk-104-.htm
Nota*. Пиеса сия доставлена при следующей записке: ‘Небольшие критические замечания сии, почтенный издатель ‘Рецензента’! на поэму г. Пушкина написаны были вскоре после известной критики на оную, помещенной в ‘Сыне отечества’1. Некоторые обстоятельства помешали мне тогда же напечатать замечании сии. Итак, покорнейше прошу вас, м<,илостивый>, г<,осударь>,, поместить оные в газете вашей: лучше позже, нежели никогда**. С истинным почтением честь имею быть, и проч. NN.’
Существенное достоинство поэмы г. Пушкина, по мнению моему, заключается в прелести слога, существенный недостаток оной нахожу в бедности интересов, следовательно, в поэме г. Пушкина мало воображения или, лучше сказать, мало вымыслов.
Версификация г. Пушкина, говоря вообще, прекрасна, сравнения верны и живописны. Мысли свои выражает он всегда смело, легко и приятно. Начало поэмы холодно. Читая сие произведение, я восхищался многими прелестными описаниями, например, описанием садов, древнего поля битвы, хазарского хана, сделавшегося рыбаком, и проч. Словом, прелесть поэзии, но не интерес действия увлекает читателя.
Романтическая поэма г. Пушкина написана в роде ‘Роланда’ Ариоста и Баярда, ‘Оберона’ Виланда, ‘Рихардета’ Фортигверы2 и, может быть, ‘Орлеанской девы’ Вольтера. Далеко стихотворец наш отстал от Ариоста, единственного Ариоста, которому, впрочем, иногда подражал он довольно успешно. Поэму сего певца италиянского можно уподобить длинной золотой цепи, которой каждое звено составлено из интереса или действия. Виланд, уступающий Ариосту пальму первенства в способности изобретения пиитического, превосходит в оной г. Пушкина. Гион, отправившийся в Багдад по приказанию Карла Великого, дабы вырвать у калифа — с его позволения — четыре коренных зуба и клок волос из почтенной бороды его, и проч.3 (что составляет главный или общий интерес поэмы Виланда), несравненно для меня занимательнее Руслана, пустившегося в путь отыскивать супругу свою, похищенную — без всякой причины — волшебником Черномором (действие, составляющее главный или общий интерес поэмы г. Пушкина). Я ожидал, что стихотворец наш поведет героя своего сквозь тысячи различных препятствий, словом, что он будет роскошно черпать из источника чудесного, однако я обманулся. Существенное достоинство поэм романтических заключается в изобилии вымыслов: этим-то именно достоинством бедна поэма г. Пушкина. Также я не нахожу в оной ни блестящих мыслей, ни мест патетических, а действия или описания патетические суть вернейшие средства, чтобы двигать пружины сердца человеческого. Прелестная Аманса (в ‘Обероне’), терзаемая жаждою и гладом на необитаемом острове4, извлекает у меня слезы, Людмила, напротив, заключенная в замке волшебника Черномора, часто смешит меня. Познание сердца человеческого есть наука трудная, впрочем, необходимая для писателя.
Один из почтенных и первоклассных наших литераторов осуждает обращения, или прологи, которыми г. Пушкин, следуя Ариосту, начинает каждую песнь своей поэмы. В этом я с ним не согласен, мне кажется, что сии обращения, или прологи, г. Пушкина довольно забавны, остроумны, легки и приятны, впрочем, это дело, касающееся до частностей вкуса. Сей же самый писатель порицает также нескромность г. Пушкина. Не опровергая мнение сие, скажу только, что должно отличать вольности непростительные от позволительных, в особенности стихотворцу романтическому. Тинторет и Альбани не могут назваться нескромными живописцами потому, что они изображали прелестною кистью наготу тела. — ‘Мне кажется, — говорит младший Плиний, — что истинное правило, касательно поэзии легкой, заключается в следующих стихах Катулловых:
Nam castum esse decet pium poetam
Ipsum, versiculos nihil necesse est,
Qui tunc denique habent salem et leporem,
Si sunt molliculi et parum pudici.*’5
Впрочем, я желал бы, чтобы г. Пушкин на первую ночь брака Руслана и Людмилы набросил покров — по крайней мере, флеровый.
В слоге г. Пушкина, хотя оный, говоря вообще, прекрасен, я заметил некоторые погрешности против чистоты, некоторые неравенства и неправильности. Например: ‘скачками мчится ото пса’, ‘заварился бой’, ‘ищет позабыться сном’ — и другие подобные. Впрочем, не должно оскорбляться малыми пятнами сочинения, вообще блестящего прелестию поэзии.
Окончание поэмы бедно. Хазарский хан для действия оной — лицо совершенно лишнее. Трус Фарлаф нисколько не смешит меня, я желал бы, чтобы характер его был представлен разительнее. Вообще поэма сия мало, так сказать, приправлена солью аттическою.
Итак, кончу тем, с чего начал. Существенное достоинство поэмы г. Пушкина, по мнению моему, заключается в прелести поэзии, существенный недостаток оной нахожу в бедности интересов. Впрочем, сочинение сие может по справедливости назваться прекрасным цветком русского Парнаса.
Сноски к стр. 104
* Замечание. (лат.). — Ред.
** Не во всяком случае. Примеч. издат.
Сноски к стр. 105
* Вот французский перевод оных г. Саси:
Le Poete doit sage,
Pour ses vers, il importe peu.
Ils n’auroient ni grace ni feu,
Sans un air de libertinage.
<,Сердце чистым должно быть у поэта,
Но стихи его могут быть иными.
Даже блеск и соленость придает им
Легкой мысли нескромная усмешка, (лат.) — Пер. Ф. А. Петровского. — Ред.>,
Рецензент. 1821. N 5, 2 февр. (выход в свет после 31 мая, даты ценз. разр.). С. 17-18. Без подписи.
Валериан Николаевич Олин (ок. 1788-1841) — писатель, журналист, переводчик, издатель ‘Журнала древней и новой словесности’ (1819), газет ‘Рецензент’ (1821) и ‘Колокольчик’ (1831), альманаха ‘Карманная книжка для любителей русской старины и словесности’ (1829, 1830). В историю литературы вошел как писатель весьма скромных дарований, но чрезвычайно усердный и плодовитый, объект иронии и анекдотов в самых разных литературных кругах 1810-1840-х гг. Даже цензурные препоны, от которых Олин не раз серьезно страдал, давали повод к своего рода литературным анекдотам (см.: Остафьевский архив князей Вяземских. Т. 1. С. 52, 56, Батюшков К. Н. Сочинения. СПб., 1886. Т. III. С. 346, 390, 422, 457-458, PA. 1873. Кн. 1. Стб. 0472 (письмо А. А. Шаховского к С. Т. Аксакову от 8 янв. 1830 о попытке ‘бедного Олина’ ‘пощипать триумвират журнальных шишимор’), Головачева-Панаева А. Я. Русские писатели и артисты. 1824-1870. СПб., 1890. С. 88-89). Олин — один из первых литераторов-разночинцев XIX в., зарабатывал себе на жизнь разными, порой далекими от литературы способами (см., например, о стихах к портрету Аракчеева и посвящении ему перевода записок Вильямса о России, за что Олин получил от опального временщика 500 рублей: Отто Н. Черты из жизни Аракчеева // Древняя и новая Россия. 1875. Т. III. N 10. С. 180, или о розыгрыше в лотерею табакерки Олина: PC. 1880. N 5. С. 255-256). Не обладая положительными литературными убеждениями, Олин последовательно усваивал себе все возникающие на его глазах литературные направления (‘открывался на новые веяния’), но не понимая сути их, а потому одинаково неудачно, будь то Оссиан или Гораций в 1810-е гг., Шиллер или Байрон в 1820-е, Гофман или Ирвинг в 1830-е. ‘В продолжение литературной жизни своей <,Олин — Ред.>, испытывал себя почти во всех родах письменности, и это, очевидно, попрепятствовало ему глубже вникнуть в искусство’, — писал впоследствии П. А. Плетнев. (Плетнев П. А. Соч. и переписка. СПб., 1885. Т. II. С. 243-244). Возможно, Олин (‘мелкая букашка’) был в числе адресатов пушкинской эпиграммы ‘Собрание насекомых’ (1829) (см.: Переписка Я. К. Грота с П. А. Плетневым. СПб., 1896. Т. 2. С. 158, 887, ЛН. Т. 58. С. 96-98). Как пример незадачливого и необязательного издателя Олин упоминается Пушкиным в сатирическом наброске ‘Альманашник’ (1830, XI, 380). Одну из невероятных цензурных историй, происшедших с Олиным, Пушкин, даже не называя его имени, рассказывает в ‘Путешествии из Москвы в Петербург’ (XI, 238, Беседы в обществе любителей российской словесности. М., 1871. Вып. III. С. 42-43).
Репутация литературной посредственности, ‘горе-богатыря в поэзии’ (Кюхельбекер В. К. Путешествие. Дневник. Статьи. Л., 1979. С. 265) прочно закрепилась за Олиным. Последние его сочинения появились в 1839 г., но и несколько лет спустя, в 1840-х гг., имя Олина выступает своего рода символом посредственного рецензента, автора ‘скороспелых произведений недопеченного романтизма’ (см., например: Белинский. Т. 4. С. 121, 185, Т. 5. С. 189, 560, Т. 6. С. 517, Т. 7. С. 654, Т. 8. С. 67, П. В. Анненков и его друзья: Литературные воспоминания и переписка 1835-1885. СПб., 1892. Т. 1. С. 167). Об Олине см. также: Алексеевский Б. Олин В. Н. // Русский биографический словарь. СПб., М., 1905. Т. 12. С. 229-230, Степанов В. П. Олин В. Н. // Поэты 1820-1830-х гг. Л., 1972. Т. 1. С. 116-118, библиография приводится С. А. Венгеровым в примеч. к Полн. собр. соч. В. Г. Белинского (СПб., 1901. Т. IV. С. 513-519).
Из критических выступлений В. Н. Олина наиболее известны статьи о ‘Руслане и Людмиле’ и ‘Бахчисарайском фонтане’ Пушкина. Поверхностное понимание романтизма как поэзии страстей и характеров, а романтической поэмы как романа в стихах определило характер критики Олиным пушкинских поэм.
Публикацией заметки некоего лица, приславшего якобы ‘Мои мысли’ в редакцию, и примечанием от издателя Олин отводит от себя подозрения в авторстве. Однако три года спустя он торжественно заявил о нем, заканчивая статью о ‘Бахчисарайском фонтане’ (см. с. 202 наст. изд.).
1 Речь идет о статье Воейкова (см. с. 36-68 наст. изд.), о Воейкове же говорится и ниже как о ‘почтенном и первоклассном нашем литераторе’. Речь идет о статье Воейкова (см. с. 36-68 наст. изд.), о Воейкове же говорится и ниже как о ‘почтенном и первоклассном нашем литераторе’.
2 ‘Неистовый Роланд’ (1516-1532) Л. Аристо и ‘Влюбленный Роланд’ (1483) М. М. Боярдо (Баярда) — поэмы, опирающиеся на средневековые рыцарские романы и обильно включающие волшебные мотивы, ‘Оберон’ (1780) Виланда — волшебная поэма, ‘Рихардет’ (‘Риччардетто’, 1738) — ироикомическая поэма Н. Фортигверры.
3 Излагается содержание I песни ‘Оберона’ Виланда. В наказание за убийство сына Карла Великого герой поэмы Гион был послан в Вавилон, чтобы совершить эти подвиги.
4 Песнь VIII ‘Оберона’.
5 Олин не вполне точно цитирует письмо Плиния Младшего к Плинию Патерну (кн. IV, письмо 14). Ср.: ‘Если некоторые стихи <,посылаемые Плинием адресату вместе с письмом. — Ред.>, покажутся тебе немного вольными, то тебе, человеку ученому, ничего не стоит вспомнить, что и великие, достойнейшие мужи, писавшие такие стихи, не только не воздерживались от игривых тем, но и называли вещи своими именами. Я этого избегаю не по строгости нравов (откуда бы взяться?), а по робости. А впрочем, я знаю вернейшее правило для таких мелочей, выраженное Катуллом <,…>,’ (далее следует приведенный Олиным текст стихотворения Катулла) (Плиний Младший. Письма. М., 1984. С. 70, пер. М. Е. Сергеенко).