Месяц на Цейлоне, Верещагин Василий Васильевич, Год: 1885 читать онлайн, скачать электронную книгу fb2, pdf бесплатно

Время на прочтение: 26 минут(ы)

МСЯЦЪ НА ЦЕЙЛОН

I.

Перездъ изъ Кохинхиніи на Цейлонъ.— Неблагопріятныя условія Индіи для русскаго туриста.— Отношеніе къ намъ англичанъ.— Отсутствіе консуловъ.— Стоимость путешествія и жизни.— Нсколько словъ объ извстномъ Французскомъ писател Жаколльи.

Въ первыхъ числахъ января этого года я садился въ Кохинхиніи на одинъ изъ тхъ великолпныхъ пароходовъ общества Messageries Maritimes, такъ называемыхъ grands courriers, которые два раза въ мсяцъ отправляются изъ Китая въ Марсель, заходя по пути на двадцать четыре часа въ Сегонъ, столицу Кохинхиніи. Изъ Сегона до Цейлона намъ пришлось остановиться только разъ въ Сингапур, для нагрузки угля, и затмъ, обогнувъ замчательно живописные берега острова Суматры, перехать безостановочно Индійскій океанъ, до Коломбо, главнаго порта острова, который лишь недавно, по удобству, предпочтенъ другому порту — Pointe de Galle. Съ тхъ поръ въ Коломбо останавливаются почти вс пароходы линій австралійской и индокитайской.

Весь нашъ перездъ былъ замчательно удаченъ: за все время ни малйшаго признака качки. Быстро разскалъ гладкую, зеркальную поверхность моря нашъ великанъ-пароходъ, доходя иногда до скорости 15 и 16 узловъ въ часъ. Дни за днями проходили незамтно, то въ чтеніи, то въ разговорахъ съ посланными мн судьбой спутниками, большею частью французами, возвращавшимися въ отпускъ изъ Кохинхиніи во Францію,— все народомъ замчательно веселымъ и любезнымъ. Ночью мы вс спали на палуб, хотя ложились очень поздно, проводя большую часть вечера, полулежа въ удобныхъ бамбуковыхъ креслахъ, которыя составляютъ въ длинныхъ перездахъ необходимую принадлежность каждаго пассажира. Не спалось какъ-то въ эти чудныя тропическія ночи. Яркія звзды, море, все освщенное матовымъ фосфорическимъ блескомъ, наконецъ, свжій морской воздухъ, который съ такимъ наслажденіемъ вдыхаешь въ себя посл знойнаго дня,— все отгоняло сонъ. Сидишь часъ за часомъ въ своемъ кресл, любуешься, да невольно мечтаешь.

Я халъ на Цейлонъ съ тмъ, чтобы, оставшись тамъ нсколько недль, подняться потомъ въ Индію, въ эту волшебную страну, о которой постоянно читаешь и слышишь столько чудеснаго, и затмъ пробыть тамъ столько, сколько хватитъ энергіи, времени и денегъ. И того, и другаго, и третьяго было, повидимому, достаточно на весьма долгое пребываніе, но, къ несчастію, впослдствіи явились разныя причины, заставившія меня значительно. сократить первоначальную программу моего путешествія. Такихъ причинъ было, главнымъ образомъ, дв: во-первыхъ, крайняя подозрительность англичанъ, видящихъ въ каждомъ русскомъ, которому удается пробраться въ Индію, непремнно шпіона, агента русскаго правительства, во-вторыхъ, одиночество, т.-е. отсутствіе спутника, сотоварища, съ которымъ можно было бы мняться мыслями, впечатлніями и длить долгое и скучное время обязательнаго сиднія дома въ жаркіе часы дня. Чтобы отдать себ отчетъ, насколько важно послднее условіе, нужно вспомнить лишь то, что выходить въ Индіи возможно только рано утромъ, часовъ до 8 или 9, а вечеромъ отъ 4. Весь же день приходится сидть безвыходно въ бенгало или гостиниц, въ полутемнот, причемъ жара, доходящая до 50 и иногда даже до 55R по Реомюру, убиваетъ положительно всякую энергію, лишаетъ возможности не только читать или писать, но и думать. И первое время ничего не помогаетъ: ни пунка, тотъ большой, висящій на потолк каждаго бенгало и всякой комнаты гостиницы четырехугольный веръ, приводимый въ движеніе изъ другой комнаты индусомъ, ни прохладительные напитки, ни ванны, отъ жары нигд и ничмъ не спасешься, она везд до васъ доберется, всюду дастъ себя знать.

Мн приходилось проводить такимъ образомъ совершенно одному иногда цлыя недли и я могу сказать en connaissance de canse, что такое времяпровожденіе весьма часто не окупается даже тмъ исключительнымъ интересомъ, который представляетъ богатйшая природа, многочисленные историческіе памятники Индіи, ея оригинальные жители и ихъ нравы, т.-е. то, изученіемъ чего возможно заниматься въ немногіе часы относительной свжести.

Не говорю уже о томъ, насколько важно присутствіе спутника, на котораго можно было бы положиться въ случа опасности или болзни въ тхъ далекихъ центрахъ, гд, кром какого-нибудь англійскаго коллектора, нтъ ни одного европейца, или въ джонгляхъ, гд всегда боле или мене рискуешь всевозможнаго рода опасностями, начиная отъ такъ называемой jungle-fever — лихорадки, присущей джонгл, и кончая упущеніемъ змй или нападеніемъ какого-нибудь изъ дикихъ лсныхъ обитателей.

Намъ, русскимъ туристамъ, такой спутникъ въ Индіи важенъ еще и потому, что вс остальныя націи имютъ везд въ стран своихъ представителей, въ лиц консуловъ, къ которымъ, въ случа крайности, можно всегда обратиться за совтомъ или помощью, у насъ же, какъ извстно, такихъ представителей въ Индіи не имется, чмъ значительно затрудняется путешествіе.

Мн говорили нсколько изъ встрченныхъ мною туристовъ, что, только благодаря ихъ консуламъ, они могли сдлать ту или другую экскурсію, собрать нужныя свднія, завести т или другія знакомства. Безъ всякихъ знакомствъ и не имя, слдовательно, никого, къ кому можно было бы обратиться за свдніями, особенно одному пускаться въ далекіе центры въ глубь страны весьма рискованно, тмъ боле, что прізжаешь, конечно, безъ знанія языка. Оставаться же настолько долго, чтобы имть возможность изучить, по меньшей мр, два наиболе распространенныхъ и необходимыхъ діалекта,— индустани для свера и тамуль для юга Индіи,— положительно невозможно, не рискуя подвергнуться всевозможнаго рода непріятностямъ со стороны англичанъ.

Мн случалось, за недостаткомъ другихъ, обращаться и къ нимъ, и нужно, между прочимъ, сказать, что, будучи хорошо знакомъ съ тмъ, что французы называютъ la morgue Anglaise, я обращался только въ тхъ случаяхъ, когда у меня къ данному лицу было рекомендательное письмо, и, несмотря на очень хорошія рекомендаціи, я встрчался всегда съ пріемомъ въ высшей степени недружелюбнымъ и нелюбезнымъ. Понятно, что посл нсколькихъ подобныхъ неудачъ я долженъ былъ отказаться отъ всякихъ дальнйшихъ попытокъ въ этомъ род.

Не могу при этомъ съ благодарностью не упомянуть, хотя бы для сравненія, что везд, во французскихъ ди колоніяхъ, въ другихъ ли странахъ, гд мн приходилось обращаться за свдніями или указаніями къ французамъ, я встрчалъ не только крайнюю любезность, но и мн всегда оказываемо было съ ихъ стороны всевозможное содйствіе. Вотъ, между прочимъ, одинъ примръ изъ многихъ. Собираясь изъ Кохинхиніи хать въ королевство Бамбоджъ на границу Анама, осмотрть знаменитыя, хотя мало еще извстныя, развалины Анкора и не имя въ Сегон не только ни одного знакомаго, но даже ни одной рекомендаціи, я за нужными мн свдніями обратился въ городскую публичную библіотеку. Директоръ библіотеки сообщилъ мн не только все, что могло интересовать меня по этому поводу, но и самъ лично отправился со мной къ нкоторымъ старожиламъ города, посщавшимъ упомянутыя развалины, которые, въ свою очередь, любезно посвятили меня во вс подробности той экскурсіи, которую я предполагалъ совершить.

Ни въ одной англійской колоніи я бы и съ рекомендаціями такихъ результатовъ не достигъ и долженъ былъ бы, по всей вроятности, за недостаткомъ свдній, отказаться отъ моей поздки.

Отношеніе англичанъ къ русскимъ туристамъ тмъ боле прискорбно, что Индія, будучи безспорно интереснйшею страной въ мір, открываетъ какъ туристу, такъ особенно археологу или оріенталисту широкое поле для изученія замчательнйшихъ памятниковъ древности на самомъ мст ихъ возникновенія и по источникамъ, иногда совершенно неисчерпаннымъ {Во время моего пребыванія въ Бомбе въ джонгляхъ Средней Индія были, напр., открыты развалины цлаго громаднаго города, съ многочисленными санскритскими надписями.}. Не говорю уже объ интерес, представляемомъ ближайшимъ знакомствомъ съ нравами ея жителей, ихъ религіей, кастовымъ устройствомъ, природой, страны, разнообразными охотами и т. д., и т. д. Все это является для насъ, русскихъ, на неизвстное еще время почти запретнымъ плодомъ или, по крайней мр, обставленнымъ большими затрудненіями.

Во всхъ же остальныхъ отношеніяхъ путешествіе по Индіи, особенно вдвоемъ, является и не труднымъ, и сравнительно не дорогимъ. Въ климату мало-по малу привыкаешь, всевозможнаго же рода лишенія, отсутствіе необходимаго комфорта и скука отъ невыносимаго бездйствія въ жаркіе часы дня вдвоемъ, конечно, переносятся весьма легко. Въ матеріальномъ отношеніи главный расходъ составляетъ перездъ, который стоитъ изъ Одессы до Портъ-Саида и тамъ на одномъ изъ австрійскихъ пароходовъ общества Austro-Hungarion Lloyd {Австрійскіе пароходы предпочтительне, потому что при удобств, равномъ съ пароходами англійскими, они значительно дешевле. Пароходы же общества Messageries Maritimes въ Бомбей не ходятъ.} до Бомбея около 450 рублей, до Коломбо же на Цейлон или до Калькутты на одномъ изъ пароходовъ Messageries Maritimes немногимъ дороже. Все, конечно, въ первомъ класс. Что же касается жизни, то на вс перезды внутри страны, охоты съ необходимою прислугой, повозкой съ буйволами, провизіей, остановками въ бенгало и т. д. нужно считать не. боле 200 рупій въ мсяцъ (рупія равняется приблизительно 85 копйкамъ). Большіе города вызываютъ жизнь въ гостиницахъ, боле дорогихъ, чмъ простые бенгало, и увеличиваютъ ежемсячную трату рупій на 60, 70. Впрочемъ, изъ нихъ только нкоторые, какъ-то Агра, Дели, Бенаресъ и Лагоръ, заслуживаютъ внимательнаго изученія и осмотра, остальные же, какъ, напр., Калькутта, Мадрасъ и Бомбей, за исключеніемъ его окрестностей, представляютъ сравнительно весьма мало интереса и боле долгое пребываніе въ нихъ влечетъ за собой только безполезную трату денегъ. Располагая приблизительно указанными средствами, можно осмотрть всю Индію, отъ мыса Коморина до Гималаевъ, не отказывая себ положительно ни въ чемъ. Въ этотъ счетъ, конечно, не входятъ такіе исключительные случаи, какъ большія охоты на тигровъ, вызывающія много загонщиковъ, слоновъ и другія приготовленія, которыя требуютъ порядочныхъ расходовъ.

Я не могу не упомянуть о томъ, съ какою крайнею осторожностью нужно относиться ко всевозможнаго рода фантастическимъ описаніямъ Индіи, которыми изобилуетъ въ особенности французская литература. Талантливйшимъ представителемъ послдней въ этомъ смысл является довольно извстный и у насъ Louis Jacolliot, авторъ Voyage aux pays des Fakirs charmeurs, des Bayaderes, des Perles, des Prahmes и т. п., десятка полутора томовъ весьма картинно написанныхъ небылицъ.

Прежде чмъ отправляться въ Индію, я, считая Жаколльо серьезнымъ писателемъ и искренно восхищаясь его дйствительно замчательно талантливыми описаніями охотъ, туземныхъ празднествъ и обычаевъ, факировъ и баядерокъ, внимательно прочиталъ и изучилъ вс его сочиненія. Но каково же было мое удивленіе, когда, проведя мсяцъ на Цейлон и три мсяца въ Индіи и бывая лично во многихъ мстахъ, имъ описанныхъ, я нигд ничего подобнаго его описаніямъ не увидлъ и не встртилъ. Первое время, т.-е. мой первый мсяцъ въ Цейлон и нсколько недль, проведенныхъ мной на юг Индіи, я себя скромно отнесъ къ тому разряду туристовъ, которыхъ Жаколльо называетъ des touristes de paquebots, говоря въ одномъ изъ своихъ сочиненій, что онъ пишетъ не для нихъ, что, чтобы видть т чудеса, которыя онъ описываетъ, нужно удаляться въ глубь страны и знать, кром мертваго санскритскаго языка, по меньшей мр, одинъ изъ мстныхъ діалектовъ, т.-е. то, что знаетъ онъ.

Оставивъ Цейлонъ, я поднялся по Индіи, черезъ Мадуру, Такжоръ и Тришинополи, до Пондишери, французской колоніи, гд намревался провести нсколько времени, какъ для того, чтобы отдохнуть посл утомительныхъ перездовъ, такъ и для того, чтобы собрать свднія про экскурсію Жаколльо на мст, гд онъ провелъ и служилъ около восьми лтъ. Вотъ что мн сказали мстные старожилы, близко его знавшіе и служившіе вмст съ нимъ. Жаколльо былъ человкъ безъ всякихъ средствъ, жившій на одномъ только жалованьи, весьма скромномъ, и, слдовательно, по этому самому фактически лишенный возможности совершить и десятую часть тхъ экскурсій, которыя онъ такъ талантливо описываетъ. Вообще онъ отлучался изъ Пондишери только по дламъ службы въ Чандернагоръ, другую французскую колонію, расположенную въ получасовомъ разстояніи отъ Калькутты, и, кром этихъ трехъ городовъ и самыхъ ближайшихъ окрестностей Пондишери, онъ изъ всей Индіи ровно ничего не знаетъ и не видлъ. Затмъ Жаколльо не понималъ не только санскритскаго, но и не говорилъ почти ни слова на мстномъ діалект — тамул, такъ что держалъ при себ постоянно boy`я, т.-е. слугу, переводчика. Изъ всхъ тхъ мстныхъ обычаевъ и чудесъ, которые онъ такъ краснорчиво описываетъ, половина существуетъ лишь въ его воображеніи, другая же половина, какъ, напримръ, истязанія факировъ при религіозныхъ празднествахъ, которыхъ онъ, по его словамъ, былъ неоднократно свидтелемъ, выведены были англичанами задолго до прибытія Жаколльо въ Индію. Наконецъ, его извстная книга La bible dans Finde, трактующая о браманизм и сходств его съ христіанскою религіей, была имъ присвоена у настоящаго автора, которымъ она поручена была Жаколльо въ рукописи, при отъзд послдняго во Францію, для изданія въ Париж.

Все вышеизложенное неоднократно подтверждено мн было многими французами же и въ Калькутт, и въ Чандернагор, т.-е. именно въ тхъ мстахъ, гд Жаколльо бывалъ и гд его знали.

И въ нашей литератур за послдніе годы начали появляться въ одномъ изъ періодическихъ журналовъ статьи объ Индіи, по фантастичности не уступающія описаніямъ французскаго автора, но о нихъ когда-нибудь поговорю при случа.

Нельзя не пожалть, что такой авторъ, какъ Жаколльо, истратилъ тотъ талантъ, которымъ онъ безспорно обладаетъ, на вымышленныя описанія страны, которая сама по себ настолько интересна, что ни въ какихъ вымыслахъ и прикрасахъ не нуждается.

II.

Пріздъ въ Коломбо.— Продавцы рдкостей.— Жизнь въ отел.— Три квартала города.— Разнообразіе жителей туземнаго квартала.— Жизнь въ англійскихъ колоніяхъ.— Пріздъ фрегата Владиміръ Мономахъ.— Краткая исторія Цейлона.

На седьмой день вызда изъ Сегона мы увидли на горизонт гористые берега Цейлона и черезъ нсколько часовъ приставали уже въ хорошо закрытой бухт Коломбо. Едва мы успли остановиться, какъ на палубу взобрались manager`ы,— управляющіе всевозможныхъ гостиницъ,—съ предложеніями непремнно выбрать ихъ отель, предпочтительный будто бы по удобству и дешевизн всмъ другимъ, и черномазые туземцы, на отвратительномъ англійскомъ нарчіи пристававшіе къ намъ съ просьбами воспользоваться ихъ лодками.

Туземныя лодки весьма оригинальной формы. Он очень длинныя и узкія, выдолблены изъ цлаго дерева и на одной изъ сторонъ ихъ, при помощи двухъ согнутыхъ палокъ, прикрплено большое бревно или брусъ съ заостренными и слегка загнутыми кверху концами, плавающее на разстояніи 4—5 футовъ отъ самой лодки, для поддержанія равновсія и устойчивости, затмъ нсколько маленькихъ скамеечекъ для гребцовъ и пассажировъ, а посередин лодки мачта съ парусомъ.

Посл необходимой возни съ вещами, мы, наконецъ, отплыли отъ парохода къ берегу, сопровождаемые мелодическимъ припвонъ какой-то мстной тамульской псни при каждомъ мрномъ удар веселъ.

Едва усплъ я, разложившись, сойти на общую веранду Oriental htel, гд остановился, и, въ ожиданіи обда, удобно расположился на одномъ изъ тхъ креселъ-качалокъ, которыми была уставлена вся веранда, какъ буквально окруженъ былъ пятью, шестью туземцами — продавцами всевозможныхъ рдкостей. Каждый вновь прізжающій въ первые дни своего пребыванія непремнно проходитъ черезъ ихъ руки. Вс они на видъ грязны и оборваны, между тмъ каждый поперемнно вытаскиваетъ изъ объемистыхъ кармановъ всевозможной величины футляры съ брошками, кольцами, ожерельями, усыпанными жемчугомъ, сапфирами, рубинами, изумрудами, oeil de chat и другими благородными и неблагородными камнями, стоимостью, по меньшей мр, на нсколько сотъ, если не на нсколько тысячъ рублей. Кром ювелировъ, тутъ же на веранд можно видть выставки продавцовъ всякаго рода мстныхъ рдкостей, со всхъ сторонъ Индіи: инкрустаціи по дереву изъ Бомбея, такія же инкрустаціи по мди изъ Мурадабада, филиграновыя серебряныя работы изъ Дели, мдныя чаши и блюда изъ Бенареса, мраморныя издлія Агры, вещицы изъ чернаго дерева и слоновой кости и т. д. въ безконечномъ разнообразіи.

Дорогіе каменья, особенно сапфиры, составляютъ дйствительно спеціальность Цейлона и находятся въ изобиліи въ горахъ внутри острова, но при этомъ продается еще боле искусно длаемыхъ, главнымъ образомъ, въ Бирмингам поддлокъ, которыя отличить отъ настоящихъ камней можно только знатоку.

Жизнь въ отел оказалась сравнительно крайне дешевой. За 5 рупій въ день я получилъ комнату, ранній завтракъ — breakfast, поздній — luncheon и обдъ кухни, конечно, англійской,— синонимъ скверной,— но, по крайней мр, въ количеств недостатка не было. Удивительно, какъ англичане всегда и во всемъ ведутъ себя, точно также какъ и у себя дома, нисколько не сообразуясь ни съ климатическими, ни съ другими мстными условіями и обстановкой. Это всего замтне мн было на кухн. Везд въ Индіи и на Цейлон я, несмотря на страшные жары, получалъ обязательно все т же кровавые бифштексы и ростбифы, столь любимые на туманныхъ берегахъ Темзы, хотя туземцы, съ которыхъ нужно въ этомъ случа брать примръ, ничего, кром растительной пищи, наиболе подходящей къ жаркому климату, не употребляютъ. Такое же несообразіе и въ напиткахъ. Вс bar’ы, т.-е. т конторки въ отеляхъ и ресторанахъ, у которыхъ распивочно продается вино, постоянно полны народомъ, потребляющимъ неимоврное количество всевозможнаго рода спиртныхъ напитковъ. Изъ нихъ главную роль играютъ: whisky with soda, причемъ виски всегда втрое боле, чмъ соды, brandy или коньякъ и pale ale — крпкое англійское пиво. Нечего и говорить, что такой режимъ при мстныхъ климатическихъ условіяхъ страны не можетъ быть здоровъ, тмъ не мене, англичане ему слдуютъ всегда и везд, въ полной увренности, что то, что хорошо въ сыромъ и холодномъ климат Англіи, должно быть таковымъ и во всхъ другихъ странахъ земнаго шара. Осмотрвшись немного, я утромъ на слдующій день по прізд похалъ по городу. Онъ состоитъ изъ трехъ, ясно отдленныхъ другъ отъ друга частей. Во-первыхъ, предмстье города, населенное европейцами, все потонувшее въ темной зелени садовъ, той роскошной зелени, которая можетъ лишь развиться при обильныхъ тропическихъ дождяхъ и при палящихъ лучахъ тропическаго же солнца. Здсь подъ тнью кокосовыхъ пальмъ красиво пріютились изящныя, маленькія виллы, съ колоннадами, верандами или террасами наверху, вс большею частью въ одинъ этажъ. Во-вторыхъ, фортъ, стны котораго были выстроены еще голландцами, заключающій въ себ дловое населеніе города. Въ немъ помщаются вс магазины, изъ которыхъ десятка два подрядъ торгуютъ драгоцнными камнями и рдкостями, отели, конторы и въ средин на возвышеніи большой электрическій маякъ. Наконецъ, въ-третьихъ, туземный кварталъ, отдленный отъ двухъ другихъ каналомъ, поражающій замчательною пестротой и разнообразіемъ своихъ жителей. Сюда какъ будто вс племена Востока сговорились послать своихъ представителей. Главный мстный контингентъ составляютъ сингалезцы, которыхъ можно отличить отъ женщинъ только вблизи, такъ какъ они носятъ т же длинные волосы или распущенными, или въ вид шиньона, прикрпляя ихъ наверху женскимъ гребешкомъ, и цвтныя юбки, торчащія нердко изъ-подъ накинутаго на плечи европейскаго пальто. Этотъ костюмъ, первое время въ особенности, кажется весьма страннымъ и смшнымъ. Женщины ходятъ босыми, одты он въ такія же юбки, какъ и мужчины, но при этомъ эта юбка, обхватывая ихъ бедра, переносится какъ бы въ вид ленты черезъ плечо, закрывая своими складками часть плечъ и грудь и оставляя, такимъ образомъ, руки и одно изъ плечъ не покрытыми. Иногда же эту ленту замняютъ коротенькія блыя или красныя кофточки, съ короткими же рукавами. Цвтъ лица у нихъ черный, что не мшаетъ, однако, многимъ изъ нихъ быть часто весьма миловидными, нердко даже попадаются совершенно правильныя, красивыя черты лица. Сингалезки, какъ и индуски, большія охотницы до всевозможныхъ украшеній, поэтому на всхъ женщинахъ можно замтить ожерелья и браслеты, иногда серебряные, большею же частью металлическіе или мдные.

Что же касается пришлаго элемента, представителей котораго можно увидть въ туземномъ квартал Коломбо, то онъ состоитъ, во-первыхъ, изъ тамильцевъ, боле мужественныхъ, чмъ сингалезцы, выходцевъ изъ Южной Индіи, оставшихся на Цейлон съ незапамятныхъ временъ посл походовъ и эмиграцій, индусовъ разныхъ кастъ съ разныхъ частей Индіи, потомковъ мавровъ — арабовъ, малайцевъ, на которыхъ большею частью лежитъ исполненіе мстныхъ полицейскихъ обязанностей, нсколькихъ китайцевъ, афганскихъ купцовъ, парзисовъ, въ ихъ высокихъ клеенчатыхъ шляпахъ, выходцевъ изъ Персіи, которые живутъ, главнымъ образомъ, въ Бомбе и его окрестностяхъ, и, наконецъ, такъ называемыхъ half-caste — полу кастовыхъ, происшедшихъ отъ смшенія голландцевъ — бёргеры, португальцевъ — метисы и англичанъ съ туземцами {Послднихъ очень мало.},— все живые слды тхъ безчисленныхъ народовъ, съ которыми туземцы съ незапамятныхъ временъ входили въ сношенія или подъ властью которыхъ они находились. Островъ Цейлонъ подъ разными названіями, какъ-то: ‘блистательная Ланка’ у браминовъ, ‘острова драгоцнныхъ камней’ у китайцевъ, ‘земли рубиновъ’ угревовъ и, наконецъ, ‘мстонахожденія Адама и Евы посл изгнанія изъ рая’ у магометанъ, былъ извстенъ съ весьма давнихъ временъ. Преданіе, почерпнутое изъ разныхъ историческихъ памятниковъ и надписей, сохранило имена 170 королей или владтелей острова съ VI вка до P. X. по 1815 годъ, когда англичане низложили послдняго независимаго короля Канди, бывшей столицы острова. За все это время Цейлонъ подвергся одному вторженію китайцевъ и неоднократнымъ набгамъ князей Мадабарскаго берега и Южной Индіи, потомки которыхъ были найдены португальцами, при захват ими острова въ 1505 году, окончательно утвердившимися въ сверной его части. Черезъ полтораста лтъ, а именно въ 1656 году, островъ перешелъ къ голландцамъ и, наконецъ, въ 1795 году — къ англичанамъ.

Коломбо, какъ городъ, самъ по себ не представляетъ большаго интереса и жизнь въ немъ также однообразно скучна, какъ и во всхъ англійскихъ колоніяхъ. Съ мстнымъ англійскимъ обществомъ познакомиться трудно, да и нежелательно, а затмъ, въ вид рессурсовъ, остается лишь гулянье на берегу моря подъ звуки плохой музыки, играющей два раза въ недлю, причемъ одинъ день видишь однихъ англичанъ, другой же — однихъ только ана, туземныхъ нянекъ съ дтьми, да бёргеровъ или вообще half-cast’овъ. Въ этотъ день всякій порядочный англичанинъ или англичанка сочли бы чуть ли не безчестьемъ показаться въ такомъ мст, гд столько полукастовыхъ.

Послдніе вообще въ самомъ незавидномъ положеніи. Они отстали отъ туземцевъ и не пристали къ европейцамъ и находятся, такимъ образомъ, между небомъ и землей. Спсивые англичане избгаютъ съ ними всякихъ сношеній, а если и входятъ въ таковыя, то всегда съ тмъ неизмннымъ видомъ сознанія собственнаго превосходства, съ которымъ они обращаются ко всмъ, не имвшимъ чести родиться на туманномъ Альбіон. Съ безотвтными же half-cast’ами этотъ видъ ими усиливается насколько возможно. Что же касается туземцевъ, то эти тоже ихъ не признаютъ своими, да и сами half-cast’ы считаютъ себя выше ихъ. Между тмъ, между ними мн случалось встрчать людей симпатичныхъ, любезныхъ и крайне неглупыхъ. Любимое препровожденіе времени у англичанъ, какъ у себя на родин, такъ и въ колоніяхъ, это игра въ крикетъ, крокетъ и особенно лау-тенисъ, который состоитъ изъ перебрасыванія, по извстнымъ правиламъ, большаго мяча и которымъ часами занимаются, несмотря иногда на страшную жару, вс джентльмены и лэди (въ скобкахъ буде сказано, отличающіяся большею частью удивительнымъ отсутствіемъ всякой граціи).

Такимъ образомъ, исчерпать вс рессурсы Коломбо можно въ весьма непродолжительное время. Впрочемъ, обыкновенно разъ въ недлю городокъ оживляется прибытіемъ какого-нибудь парохода, который проздомъ изъ Европы въ Австралію и Китай или обратно останавливается въ гавани на 24 часа. Тогда вс отели наполняются, пассажиры, еще не знающіе, что съ бёргерами показываться неприлично, идутъ на прогулки во вс дни безъ различія, да и сама музыка какъ будто играетъ веселе. За то такихъ пріздовъ и ждешь съ нетерпніемъ.

Послдніе, однако, дни моего пребыванія въ Коломбо для меня прошли незамтно, вслдствіе прізда нашего фрегата Владиміръ Мономахъ, на которомъ у меня оказалось нсколько знакомыхъ офицеровъ. Мы вмст предпринимали прогулки по ближайшимъ окрестностямъ Коломбо и вмст же собрались отправиться въ Канди, одну изъ старыхъ столицъ Цейлона, въ четырехчасовой зд по желзной дорог. Тамъ мои спутники должны были, оставшись одинъ день, вернуться назадъ на фрегатъ, я же намревался хать дале внутрь страны и осмотрть тысячелтнія развалины другой столицы Цейлона — Анурадапуры.

Во все время своей пятидневной стоянки фрегатъ былъ усердно посщаемъ туземцами, которые съ женами и дтьми съ большимъ интересомъ осматривали машины, пушки и. каютъ-компанію, гд особенно привлекали ихъ вниманіе на общей карт Европы гигантскіе размры Россіи. Прибытіе фрегата было развлеченіемъ и для мстной публики, такъ какъ каждый день, отъ 4 до 5 часовъ пополудни, на немъ играла музыка, и на мол, около котораго стоялъ фрегатъ, собиралось немало народу, особенно англійскихъ солдатъ и офицеровъ. Они все время стояли гордо и неподвижно въ своихъ блыхъ курткахъ, шотландскихъ шапочкахъ на головахъ и съ неизмнною тросточкой въ рукахъ {Это, повидимому, обязательная принадлежность всхъ солдатъ и офицеровъ, по крайней мр, я никогда ни одного изъ нихъ безъ такой тросточки не видлъ.} и посл исполненія англійскаго гимна, которымъ ежедневно кончалась музыка, такъ же гордо поворачивали направо кругомъ, не изъявляя ни малйшаго знака одобренія. Видимо, они думали, что они длаютъ честь фрегату своимъ присутствіемъ. Какъ-то въ это время пріхалъ въ Коломбо французскій транспортъ съ войскомъ по назначенію въ Китай и тоже сталъ недалеко отъ фрегата. Въ этотъ вечеръ, посл англійскаго гимна, въ честь французовъ съиграна была Марсельеза. Нужно было видть восторгъ всхъ солдатъ и офицеровъ, вс высыпали изъ каютъ и, собравшись на палуб, хоромъ подпвали подъ музыку. Посл окончанія потребовали еще и еще, по ихъ просьб Марсельеза была повторена три раза и каждый разъ сопровождалась одинаковымъ восторгомъ. Еще и посл того, какъ разошлись музыканты, долго еще виднлось маханіе платками и слышались привтственные крики:

— Vive les Basses, vive la France et la Russie!

III.

Дорога въ Канди.— Главные предметы плантацій.— Растительное и минеральное богатство острова.— Пагода священнаго зуба въ Канди.— Исторія этого зуба.— Ботаническій садъ Пераденія.

Въ одинъ изъ послднихъ дней пребыванія фрегата мы собрались привести въ исполненіе задуманную нами поздку и какъ-то утромъ, взявъ самый ранній поздъ, выхали въ Канди, городокъ, лежащій всего въ разстояніи 80 миль отъ Коломбо. Туда считаетъ долгомъ създить каждый туристъ и не туристъ, бывающій на Цейлон проздомъ, посвящая день остановки въ Коломбо на эту экскурсію. И дйствительно, хотя въ день самый городокъ Канди осмотрть и не успешь, за то одна дорога туда вполн окупаетъ восьмичасовое, туда и назадъ, сидніе въ вагон. Она безспорно принадлежитъ къ самымъ живописнымъ и, вмст съ тмъ, возвышеннымъ дорогамъ въ мір.

Оставляя станцію Коломбо, поздъ сначала детъ черезъ лсъ изъ кокосовыхъ пальмъ, густо посаженныхъ по обимъ сторонамъ рельсоваго пути, затмъ мало-по-малу начинается подъемъ, который на высшемъ своемъ пункт достигаетъ вышины 1,600 футовъ надъ уровнемъ моря. Отсюда открывается единственный въ своемъ род по красот и величію видъ. Поздъ детъ по отвсному краю зіяющей бездонной пропасти, внизу широкая долина, вдали горы. И края пропасти, и долина, насколько глазъ можетъ обнять, все густо зарасло джонглей, покрывающей холмы, спускающейся въ равнины, переходящей болота, все такой же живой, свжей, полной дикой, величественной поэзіей. Изъ таинственной глубины втвей и ліанъ иногда возвышается стволъ дикаго банана или пучекъ высокихъ бамбуковъ, иногда же въ темной зелени джонгли блеснетъ какой-нибудь не виданный яркій цвтокъ. Самый ея воздухъ въ своей сырости пропитанъ какими-то особенными странными ароматами. Вдали синетъ вершина Адамова Пика, той царственной горы, святость которой признается почти всми религіями {На вершин этой гори находится колоссальный отпечатокъ человческой ноги. Въ отпечатк этомъ индусы видятъ ногу Сивы, буддиста — Будды, китайцы — Фо, мусульмане — Адама, даже португальцы — святаго Томаса, который, какъ ни странно сказать, по народному поврью, вмст съ тмъ, считается и патрономъ скепткковъ. Въ настоящее время на вершин коры находится маленькій буддійскій храмъ, привлекающій сюда массу пилигримовъ.}.

Вообще по богатству и изумительной роскоши растительности и плодородію почвы врядъ ли иного найдется мстъ на земномъ шар, могущихъ выдержать сравненіе съ тмъ громаднымъ тропическимъ садомъ, который носитъ названіе острова Цейлона. Кром того, что производство, воздлываніе и плантаціи мстныхъ продуктовъ давали всегда блестящіе результаты, но и вс т новыя растенія, которыя когда-либо привозились съ цлью быть акклиматизированными на остров, не только блестящимъ образомъ исполняли свою задачу, но и въ самое непродолжительное время окупали вс труды и расходы. Главныя плантаціи посл риса составляютъ плантаціи пальмовыя и изъ всхъ пальмъ особенно воздлывается пальма кокосовая, cocos, громадная польза которой положительно неизмрима. Дерево растетъ изумительно быстро и не требуетъ почти никакого ухода. Черезъ восемь, десять лтъ орхъ, посаженной въ землю, разрастается въ громадный стволъ, вышиной до 10 саженъ, съ широкимъ внкомъ красиво согнутыхъ втвей и листьевъ на верхушк, затмъ производительность его идетъ безостановочно въ продолженіе нсколькихъ десятковъ лтъ. Кокосовый орхъ чрезвычайно пріятенъ на вкусъ и въ натуральномъ вид потребляется какъ питье, подвергнутый же броженію, онъ производитъ мстный крпкій напитокъ, такъ называемый калу: изъ него же длается и кокосовое масло съ его разнообразными употребленіями. Затмъ изъ волокна, окружающаго орхъ, фабрикуются веревки, почки идутъ на овощи, изъ листьевъ же длаются цыновки, корзины, шляпы, даже одежда, ими же кормятъ домашнихъ слоновъ. Само дерево служитъ великолпнымъ матеріаломъ для построекъ. Кокосовыя плантаціи — самыя распространенныя изъ пальмовыхъ плантацій вообще и покрываютъ свыше 300,000 акровъ, причемъ вычислено, что это пространство должно вмщать въ себ приблизительно двадцать шесть милліоновъ пальмъ.

Посл рисовыхъ и пальмовыхъ плантацій по важности и значенію до сихъ поръ слдовали плантаціи кофейнаго дерева, привезеннаго на Цейлонъ еще арабами задолго до прибытія и водворенія первыхъ европейцевъ — португальцевъ. Но въ т времена употребленіе кофе туземцамъ было неизвстно и они пользовались лишь его листьями для приправы къ, мстному рисовому блюду, а его нжные блые цвтки шли на украшеніе престоловъ Буды. Правильное воздлываніе кофейнаго дерева началось въ конц прошлаго столтія и достигло особенныхъ размровъ въ середин ныншняго. Такъ, въ 1869 и 1870 годахъ вывозилось съ Цейлона одного кофе на четыре милліона фунтовъ стерлинговъ. Въ настоящее время это производство находится въ окончательномъ упадк, вслдствіе появившагося въ послдніе годы какого-то грибка или нароста на листьяхъ, истребившаго до тла громадное количество плантацій. Но то, что плантаторы потеряли на кофе, они съ избыткомъ вернули на новыхъ продуктахъ, вывезенныхъ ими изъ другихъ странъ и отлично привившихся на плодородной почв острова. Къ такимъ новымъ продуктамъ, плантаціи которыхъ увеличиваются съ каждымъ годомъ все боле и боле, слдуетъ отнести деревья: чайное, хинное, кокаовое, мускатное и, наконецъ, резиновое, изъ котораго добывается каучукъ, введенное лишь весьма недавно. Послднее, какъ и кокосовая пальма, отличается замчательною быстротой роста. Мн случилось видть такое дерево черезъ восемь мсяцевъ посл его посадки, оно было вышиной около 14 футовъ и имло 9 дюймовъ въ діаметр.

Съ такимъ же успхомъ воздлываются разныя пряности, какъ-то: перецъ, кардамонъ, корица, достоинствомъ которой славится Цейлонъ, затмъ табакъ и всевозможнаго рода тропическіе фрукты: ананасы, манги, бананы и др. плоды, требующіе лишь весьма незначительнаго ухода, чтобы давать прекрасные урожаи {Вотъ нкоторыя цифра, показывающія количество воздланной земли въ акрахъ и главное предмета воздлыванія: рису 600,000 акровъ, кокосовыхъ пальмъ 300,000, кофе 280,000, фруктовыхъ деревьевъ, апельсинъ, банановъ, манги и др. 160,000, пальмъ не кокосовыхъ 300,000, корица и кардамона 40,000, остальныхъ пряностей 10,000, хиннаго дерева 42,000, чайнаго дерева 2,000, какаоваго 8,000, табаку 25,000.}.

Въ отношеніи минеральнаго богатства островъ не такъ богатъ. Кром сапфировъ, рубиновъ и нкоторыхъ другихъ камней, находимыхъ въ достаточномъ количеств въ горахъ, находится лишь весьма немного золота, желза и графита. Еще лтъ десять тому назадъ у береговъ острова ловилось громадное количество жемчуга, но за послдніе годы уловъ все уменьшался и, наконецъ, совсмъ прекратился. Говорятъ, въ недалекомъ будущемъ его можно будетъ опять возобновить.

Сдлавъ это отступленіе, могущее дать хотя маленькое понятіе о богатств Цейлона, особенно его растительнаго царства, вновь возвращаюсь къ нашему перезду.

Прохавъ джонглю, поздъ сначала идетъ по значительному спуску и черезъ полчаса възжаетъ въ маленькую станцію Канди, бывшую столицу Цейлона, въ настоящее время лишь маленькій городокъ съ двнадцатью тысячами жителей. Онъ расположенъ за берегу озера, которое со всхъ сторонъ окружаетъ аллея изъ кокосовыхъ пальмъ, посередин возвышается островокъ съ насажденными немъ бамбуками, ихъ высокіе темно-зеленые стволы красиво отражаются въ спокойной зеркальной поверхности озера, по берегамъ котораго въ садахъ виднется рядъ маленькихъ виллъ и пагодъ.

Канди по своему положенію въ горахъ и умренному климату служитъ однимъ изъ любимыхъ лтнихъ мстопребываній жителей Коломбо. Сюда же иногда стекается масса пилигримовъ, приходящихъ со всхъ сторонъ на поклоненіе священному зубу Буды въ тхъ рдкихъ празднествахъ, когда онъ выставляется на показъ врующимъ.

Исторія этого зуба полна всевозможнаго рода чудесъ и приключеній. Посл смерти Будды и сожженія его тла вс его останки были тщательно собраны и розданы разнымъ лицомъ и въ разныя мста. Такъ, весь пепелъ, оставшійся посл кремаціи, былъ раздленъ между восьмью владтельными князьями Сверной Индіи, металлическая урна, которая его содержала, сдлалась достояніемъ какого-то храма, вс зубы тоже были раздлены между врующими, причемъ, между прочимъ, одинъ изъ зубовъ былъ посланъ въ священный городъ Дентануру — городъ зуба. Этотъ-то зубъ впослдствіи и перенесенъ былъ или, врне, перенесся въ Канди, на Цейлонъ, но до этого ему пришлось выдержать немало преслдованій. Враги буддизма неоднократно пробовали его разрушить и огнемъ, и водой, но все было тщетно. Когда его бросили въ огонь, онъ на цвтк лотоса неповрежденнымъ возносился надъ пламенемъ, когда его бросали въ глубокую помойную яму, онъ выходилъ и оттуда, обращая грязную воду въ чистую, наконецъ, его пробовали раскрошить ударами тяжелаго молота, но онъ невредимо вынесъ и удары. Въ XVI столтіи португальцы овладли Цейлономъ, между прочей добычей захватили и священный зубъ и, несмотря на громадный выкупъ, предлагаемый врующими, не хотли его возвратить, но и это было напрасно. Какимъ-то чудеснымъ образомъ зубъ самъ вернулся въ свое святилище и съ тхъ поръ уже безпрепятственно служитъ предметомъ поклоненія многочисленныхъ врующихъ.

Въ настоящее время онъ хранится въ особой пагод, около стнъ стараго дворца королей Канди, единственнаго остатка прежняго величія. Четыре двери, одна за другой, ведутъ во внутренность пагоды, которая украшена причудливыми деревянными изображеніями, покрытыми позолотой. Самый зубъ, какъ говорятъ, имющій около двухъ дюймовъ длиной и слегка загнутый книзу, заключается въ маленькой, перегороженной желзной ршеткой комнат, въ шести урнахъ, входящихъ одна въ другую, причемъ дв изъ нихъ украшены гирляндой рубиновъ и другихъ драгоцнныхъ камней. Самая большая изъ этихъ урнъ — первая, она иметъ пять футовъ вышины и сдлана изъ позолоченнаго серебра, остальныя же изъ чистаго золота.

Кром многочисленныхъ будійскихъ пагодъ,— будизмъ — главная религія туземцевъ,— въ Канди, несмотря на сравнительно незначительное населеніе, находятся еще индусскій храмъ, мусульманская мечеть и нсколько церквей протестантскихъ и католическихъ.

Но главная достопримчательность города есть его великолпный ботаническій садъ Пераденія, лежащій отъ него въ шести миляхъ. Здсь собрано все въ смысл растительнаго царства, что только тропики производить могутъ. Кром массы тропическихъ фруктовыхъ деревьевъ, вс въ красивыхъ, не виданныхъ цвтахъ или плодахъ, здсь можно видть всевозможныя растенія, вывезенныя и акклиматизированныя съ острововъ Моллукскихъ, Филиппинскихъ, Явы, Мадагаскара, изъ Южной Америки и Африки, наконецъ, до двухъ сотъ родовъ мстныхъ ползучихъ растеній.

Сожалю, что, не будучи ботаникомъ, я лишенъ возможности перечислить все изумительное богатство и разнообразіе этого сада. Помню, однако, что мн особенно бросились въ глаза по своей оригинальности два дерева, названія которыхъ я записалъ со словъ мстнаго садовника. Это, во-первыхъ, ficus elastica съ громаднымъ стволомъ и громадными же кореньями, которые, перепутываясь и переплетаясь другъ съ другомъ точно зми, идутъ извилинами по поверхности, окружая все дерево сткой, имющей около 25 метровъ въ діаметр, и corypha umbraculifera, стволъ которой, совершенно прямой, доходящій до 30 метровъ вышины, кончается широкимъ внкомъ стеблей и листьевъ, образующимъ надъ деревомъ какъ бы правильный, колоссальныхъ размровъ веръ.

IV.

Дорога въ Авурадапуру.— Устройство вообще всхъ бенгало Индіи и Цейлона.— Плата за квартиру и столъ.— Опять джонгли.

Проживъ нсколько дней въ Канди, я оставилъ городокъ, чтобы похать осмотрть другую древнйшую столицу острова, въ настоящее время маленькое мстечко — Анурадапуру. Мн предстояло сдлать часа три по желзной дорог, а затмъ около сутокъ хать черезъ джонглю въ такъ называемомъ буллокъ-кар (bullok’Car), врод нашей арбы, крытой, запряженной буйволами повозк. Та станція, гд я оставилъ вагонъ, была, вмст съ тмъ, и конечнымъ пунктомъ всей линіи. Дале тянулась довольно широкая, прорубленная въ джонгл дорога вплоть до Тринкомале — городка, лежащаго на сверо-восточномъ берегу острова.

Пріхавъ на станцію, я за нсколько рупій нанялъ повозку съ двумя крпкими буйволами и кучеромъ сингалезцемъ. Несмотря на то, что послдній ни слова не говорилъ и не понималъ по-англійски, а я не могъ объясняться ни на одномъ изъ двухъ діалектовъ, сингалезскомъ и та мул, господствующихъ на Цейлон, съ собой гида не взялъ, зная, что на мст, въ Анурадалур, всегда найдется служитель мстнаго бенгало, съ которымъ можно будетъ объясняться. Кром того, мн было извстно, что по дорог въ такихъ пяти или шести бенгало, въ которыхъ мн придется остановиться для перемны или кормленія буйволовъ и отдыха, тоже будетъ возможность объясняться на одномъ англійскомъ язык.

Подъ именемъ бенгало, въ обширномъ смысл слова, разумется вообще всякое жилище или домъ европейца, но, главнымъ образомъ, подъ этимъ словомъ подразумваются т маленькіе домики, которые, врод постоялыхъ дворовъ, разсяны для удобства путниковъ по всмъ новымъ дорогамъ Индіи и Цейлона, обыкновенно въ разстояніи четырехъ или пяти часовъ одинъ отъ другаго. Многіе изъ нихъ были построены прежними раджами, остальные же — англичанами.

Большой, хорошо устроенный бенгало состоитъ обыкновенно изъ четырехъ, пяти комнатъ, имющихъ каждая хорошую постель съ мустикеромъ — сткой, защищающей отъ москитовъ, этихъ неумолимыхъ враговъ человка подъ тропиками, пунка, тотъ громадный веръ, который своимъ постояннымъ движеніемъ приноситъ, все-таки, свжесть, хотя искусственную, и, наконецъ громадный плоскій чанъ для обливанія водой, такъ же необходимый, какъ мустикеръ и пунка. Къ такимъ бенгало обыкновенно приставленъ туземецъ, говорящій или понимающій поанглійски и умющій готовить простую, незатйливую кухню, это такъ называемый мессманъ. Тамъ, гд мессмана нтъ, можно всегда найти мстное, всюду распространенное карри — блюдо, сдланное изъ риса, приправленнаго пикантнымъ соусомъ. Конечно, въ джонгляхъ, далеко отъ большихъ дорогъ, такіе бенгало рдки и волей-неволей приходится позаботиться о консервахъ, запасъ которыхъ можно сдлать въ каждомъ городк, и особенно достаточномъ количеств коньяку, чтобы разбавлять съ водой, не всегда хорошей.

Во всхъ бенгало плата одинакова — по одной рупіи въ день съ человка за квартиру, кром пищи, которая обходится лишь немногимъ боле. Каждый иметъ право жить въ немъ мсяцъ, для того же, чтобы остаться боле долгій срокъ, нужно обращаться за позволеніемъ къ подлежащей англійской власти.

Часа въ два пополудни я, сдлавъ вс нужныя приготовленія, выхалъ со станціи. Со мной были лишь маленькій ручной чемоданъ, ящикъ для патроновъ да два ружья: отличный американскій карабинъ, купленный мною на мст въ Соединенныхъ Штатахъ, да охотничья двухстволка. Къ сожалнію, мн пришлось пустить въ дло лишь послднюю, поохотясь раза три за разнаго рода пернатою дичью, которой положительно кишатъ сосднія съ Анурадапурой джонгли. Что же касается крупнаго звря, то охота за нимъ требовала извстныхъ приготовленій и замедлила бы мой отъздъ, между тмъ какъ я торопился перехать въ Индію, чтобы застать тамъ хоть одинъ мсяцъ сравнительной прохлады, и долго оставаться въ Анурадапур не могъ.

Мы выхали со станціи легкою рысцой. Буйволы могутъ бжать довольно быстро, они выносливе лошадей, нетребовательны и при перевозкахъ и перездахъ оказываютъ въ Индіи и на Цейлон неоцнимыя услуги. Вскор мстечко и станція скрылись у насъ изъ вида и мы очутились на широкой, прорубленной въ джонгляхъ дорог.

Много есть поэзіи въ джонгл, и своей, особой поэзіи, какой-то странной, таинственной. Направо и налво по обимъ сторонамъ дороги густыя втви съ ихъ темно-зеленою листвой такъ переплелись, такъ сцпились другъ съ другомъ, что и глазу человческому трудно проникнуть въ ихъ таинственную чащу. Иногда изъ этой чащи возвышается какой-нибудь стройный стволъ пальмы съ красивою короною листьевъ и втвей, иногда въ проск цлая группа такихъ пальмъ прикрываетъ своею тнью или какой-нибудь блый бенгало, или убогую хижину туземца. Выбгаютъ изъ нея черномазыя дтишки, совершенно голыя, курчавыя, красивыя, и бгутъ за повозкой, прося милостыню. И они почему-то кажутся подходящими въ джонгл, точно другихъ обитателей тамъ и быть не могло. Ночью джонгля еще какъ-то таинственне: фосфорическій блескъ свтящихся жучковъ, которые поминутно то вспыхиваютъ, то потухаютъ, сплошь покрывая листья и втви, не объяснимые ночные звуки, какой-то особый, ей присущій сырой, сильный запахъ,— все увеличиваетъ впечатлніе. Невольно вглядываешься въ темноту, будто ждешь, не бросится ли ужь изъ этой темной чащи какой-нибудь бродячій ей обитатель, нервною рукой ощупываешь холодный стволъ ружья и бьется сердце сильне и какъ-то и сладко, и жутко.

Впрочемъ, на такихъ большихъ дорогахъ серьезно опасаться нечего. Случая нападенія дикихъ зврей не запомнятъ, для джонгли такія дороги слишкомъ людны, но чуть удалишься немного въ сторону, ни за что ручаться нельзя и нужно быть всегда наготов. Какой-то half-caste, свободно говорящій по-англійски, который просилъ позволенія воспользоваться моею повозкой, чтобы дохать до слдующаго бенгало, разсказывалъ мн, однако, что когда онъ наканун подъ вечеръ халъ по дорог и дремалъ въ своей повозк, онъ вдругъ былъ внезапно разбуженъ какимъ-то страннымъ движеніемъ назадъ и буйволовъ, и повозки. Буйволы начали дрожать и пятиться и, несмотря на понуканія возницы, не хотли подвигаться впередъ. Онъ высунулся, посмотрлъ и, къ своему удивленію и страху, увидлъ въ пятидесяти метрахъ отъ него стадо дикихъ слоновъ, переходящихъ дорогу съ одной стороны джонгли на другую. ‘Откровенно вамъ признаться,— говорилъ мн онъ,— я думалъ, что пришелъ мой послдній часъ, но, къ счастью, слоны будто и не примтили моего присутствія, такъ же спокойно перешли дорогу и вскор исчезли въ другой сторон джонгли, оставляя за собой еще долго слышный трескъ втвей и сучьевъ, которые они ломали своими могучими стопами, прокладывая себ дорогу’.

Къ сожалнію или къ счастью, я ничего подобнаго по дорог не встртилъ, но, сильно усталый, совершенно благополучно пріхалъ подъ вечеръ къ мсту моего назначенія — бенгало Анурадапуры.

V.

Анурадапура, столица Цейлона.— Остатки прежняго величія.— Мдный дворецъ,— Его основаніе и назначеніе,— Священное дерево Бо-чага.— Дагоби.— Заключеніе.

Анурадапура была выбрана столицей острова въ V столтіи до P. X. и оставалась таковой до VIII столтія нашей эры, т.-е. приблизительно 1,200 лтъ. О прежнемъ богатств и величин столицы говоритъ слдующее, переведенное со старинныхъ надписей описаніе {Major Forbes’s: ‘Eleven Years in Ceylon’.}:

‘Великолпный городъ Анурадапура знаменитъ безчисленными храмами и дворцами, золотые куполы и башни которыхъ блестятъ на неб. Вс улицы города, по бокамъ усыпаны чернымъ пескомъ, а посредин блымъ, и надъ ними возвышаются арки съ золотыми и серебряными знаменами. На каждой ихъ сторон поставлены сосуды, сдланные тоже изъ золота или серебра, а въ нишахъ красуются статуи, держащія въ рукахъ драгоцнные свтильники. Везд на улицахъ толпы народа, вооруженныя стрлами и луками, между ними есть люди, могущественные, какъ боги, и которые съ громадными своими мечами кажутся способными разсчь на двое слона. Лошади, слоны, повозки, тысячи народа,— все оживлено, все въ постоянномъ движеніи, сюда приходятъ со всхъ сторонъ міра фокусники, танцоры и музыканты, ихъ инструменты украшены золотомъ и драгоцнными каменьями. Разстояніе отъ главныхъ воротъ города до южныхъ равняется четыремъ гаусамъ (шестнадцати милямъ). Такое же разстояніе и отъ воротъ сверныхъ до южныхъ. На одной изъ четырехъ главныхъ улицъ,— улиц Луны-Чандравакка-видія,— находится 11,000 домовъ, многіе изъ которыхъ въ два этажа, всего же улицъ безчисленное количество. Дворецъ состоитъ изъ громаднаго ряда зданій, иныхъ въ два, другихъ въ три этажа, его подземныя помщенія тоже очень велики’.

Въ VIII вк столица быка перенесена въ другой гбродъ, Болланаруа, и Анурадапура предана была забвенію. Прошли вка и мало-по-малу все обратилось въ развалины. Мсто, гд прежде стоялъ богатый городъ, покрыла густая, непроницаемая джонгля, и когда изъ прорубленной чащи онъ черезъ нсколько столтій вновь вышелъ на свтъ, отъ прежнихъ дворцовъ и храмовъ оставались лишь колонны, а вмсто грандіозныхъ дагобъ, виднлись одн полуразвалившіяся стны.

Впрочемъ, для нкоторыхъ изъ останковъ этой почтенной старины время прошло почти безслдно. Такъ, отлично сохранились дв, три цистерны, выкопанныя въ земл и обложенныя со всхъ сторонъ камнемъ, и лишь одн ступени нсколько повреждены вками, также остались почти неприкосновенными высченныя искусною рукой на твердомъ гранит скульптурныя изображенія Будды или разныхъ священныхъ животныхъ: слоновъ или зми кобри-капеллы на нсколькихъ ступеняхъ, которыя когда-то вели, вроятно, къ какому-нибудь храму или дворцу, да еще четыре или пять дагобъ изъ покрывающей ихъ темной зеленидеревьевъ и ліанъ показываютъ уцлвшія срыя стны и пирамидальныя верхушки.

При раскопкахъ Анурадапуры найдены были разныя плиты, покрытыя надписями, золотыя статуетки Будды, женскія украшенія и т. п. Все это въ настоящее время хранится въ музе Коломбо, но чтобы возстановить вс прежніе размры города, вырубить всю покрывающую его чащу, нужно еще немало времени, труда и денегъ, такъ какъ вся его поверхность, въ то время, когда городъ былъ столицей, равнялась 250 квадратнымъ милямъ.

Развалины начинаются почти у самаго моего бенгало и колонны такъ называемаго Мднаго дворца видны изъ окна или съ веранды. Остатки его состоятъ изъ 1,600 каменныхъ четырехугольныхъ колоннъ, вышиной около 11 футовъ, шириной и толщиной около двухъ, расположенныхъ въ сорокъ параллельныхъ рядовъ, по сорока колоннъ въ каждомъ. Среднія колонны немного выше остальныхъ и имютъ подобіе капителей, остальныя же ниже и безъ всякихъ украшеній. Заложенъ былъ дворецъ во II вк до P. X. и высота его въ то время равнялась 270 футамъ. Онъ заключалъ въ себ помщенія для священно-служителей, состоявшія изъ 1,000 комнатъ, причемъ въ верхнихъ этажахъ жили т изъ нихъ, которые были извстны своимъ благочестіемъ и святою жизнью, остальные же располагались въ нижнихъ. Онъ неоднократно былъ съ тхъ поръ возобновляемъ и разрушаемъ и послдній разъ отдланъ былъ заново въ IV столтіи по P. X. Названіе Мднаго дворецъ получилъ потому, что покрытъ былъ металлическими листами.

Недалеко отъ дворца, на возвышеніи, окруженное крпкой ршеткой, стоитъ знаменитое священное дерево Бо или Бо-чага. Это дерево, такъ называемое ficus, еще и теперь служитъ предметомъ поклоненія множества пилигримовъ, такъ какъ, по преданію, оно вырасло изъ втви того дерева, подъ которымъ отдыхалъ Будда. Вокругъ него еще видны развалины маленькихъ храмовъ съ остатками ступеней и лстницъ, покрытыхъ изображенінми разныхъ священныхъ животныхъ.

Но важнйшими по величин своей остатками старой Анурадапуры являются дагобы, т.-е. т монументальныя гробницы или памятники, которые построены надъ мстомъ, гд хранились какіе-либо останки или мощи Будды. Вс он имютъ одинаковую форму и назначеніе. Дагоба иметъ вншній видъ колокола, съуживаясь кверху, какъ бы въ форм пирамиды, и сдлана изъ твердаго кирпича и особеннаго рода известки, приготовленной на сок кокосоваго орха и клейкой жидкости, получаемой изъ сока какого-то мстнаго дерева. Здсь-то при раскопкахъ и найдены были упомянутыя выше золотыя статуи Будды, жемчуги, женскія украшенія и т. п., подносимыя въ прежнее время врующими, такъ какъ мста, гд бывали дагобы, привлекали массу богомольцевъ, приходившихъ на поклоненіе указаннымъ выше мощамъ.

Изъ всхъ дагобъ лучше всхъ сохранилась одна, по имени Руванвелли, которая стоитъ въ середин возвышенной четырехугольной платформы, четыре стороны которой имютъ каждая приблизительно около 500 футовъ длины. Изъ середины каждой стороны выдвигаются громадныя, сдланныя изъ камня головы слоновъ, которыя будто на себ поддерживаютъ тяжесть всего зданія. Выстроена была дагоба въ 140 году до P. X. и высота ея въ то время равнялось 250 футамъ, въ настоящее же время она почти на половину ниже.

Недалеко отъ Руванвелли виднются еще дв дагобы: Тупхарамана, построенная надъ ключицей Будды, и Ланкарамана. Полуразрушенныя ступени ведутъ сначала на платформу, передъ каждой изъ нихъ и здсь стоятъ или лежатъ на земл правильныя восьмиугольныя колонны, футовъ въ двадцать вышиной, съ квадратнымъ основаніемъ. Наверху каждая колонна иметъ довольно большой, кругообразный, красиво украшеный капитель.

Нсколько дале отъ этихъ двухъ дагобъ, на вершинахъ двухъ горъ, стоятъ еще дв: Абаягири, считавшаяся самою высокой и достигавшая когда-то высоты 400 футовъ, и Джетаванарамана. По дорог въ послдней, въ самой джонгл, почти ею покрытая, стоитъ колоссальная статуя Будды изъ чернаго гранита, изображеннаго въ той поз спокойнаго самосозерцанія, которая составляетъ одну изъ добродтелей, заповданныхъ имъ врующимъ. Об горы, на которыхъ расположены дагобы, до того зарасли джонглей, что изъ-за втвей и листьевъ, ихъ покрывающихъ, видны лишь одн ихъ пирамидальныя верхушки. Внизу у подошвъ этихъ горъ полуразвалившіяся лстницы и высокія колонны указываютъ мста, гд прежде стояли какіе-нибудь дворцы или храмы. Нкоторыя изъ ступеней этихъ лстницъ покрыты красиво сдланными рельефными изображеніями разныхъ животныхъ. Наверху на тумбахъ стоятъ нсколько покрытыхъ крышками каменныхъ сосудовъ, гд прежде хранилась пища или вода для священниковъ.

А кругомъ всхъ развалинъ, везд, куда ни глянешь, сплошь джонгля, которая будто опять подбирается и подкрадывается, и если бы не рубить ее отъ времени до времени, она вновь бы, кажется, захватила свое царство. Да, много еще чудеснаго, должно быть, кроется въ ея таинственной чащ. Стоитъ только тутъ же, у какой-нибудь дагобы, на нсколько шаговъ проникнуть въ эту густую сть втвей, немного прорубить этотъ живой заборъ, и глазамъ везд представятся обломки колоннъ, стоящихъ или упавшихъ на землю, ступеней цлыхъ лстницъ, развалины дворцовъ, съ ихъ остатками перистилей, храмовъ и цистернъ, густо заросшими ползучими растеніями.

Вообще развалины Анурадапуры по тому красивому мстоположенію, въ которомъ он расположены, по той сказочно-роскошной растительности, которая ихъ окружаетъ, и по своей оригинальности окупаютъ не только сравнительно незначительныя трудности поздки, но и стоятъ весьма долгаго пребыванія^ изученія и осмотра.

Не мене интересны, судя, по крайней мр, по фотографіямъ, и развалины другой цозднйшей столицы острова — Полланаруа. Да и весь Цейлонъ съ его вчною весной, съ его джонглями и горами, съ его никогда неувядающею природой, которая щедрою рукой расточила въ немъ вс свои дары, съ его жителями, часть которыхъ населяетъ далёкія горы и джонгли, по словамъ нкоторыхъ писателей, стоитъ до сихъ поръ еще на первыхъ ступеняхъ человческаго развитія и представляетъ, безспорно, интересъ совершенно исключительный.

Конечно, одного мсяца пребыванія достаточно лишь для того, чтобы имть обо всемъ этомъ только весьма поверхностное понятіе и, пожалуй, чтобы придти въ заключенію о томъ, сколько теряешь, когда не имешь возможности оставаться дольше. Я лично, въ силу обстоятельствъ, былъ лишенъ этой возможности, но могу ручаться лишь за то, что если т свднія, которыя я даю въ настоящей стать о сравнительно незначительной стоимости и легкости поздки на Цейлонъ, убдятъ кого-нибудь пожертвовать нсколько мсяцевъ на такую поздку, то такой туристъ не потеряетъ ни своего времени, ни денегъ.

Оставшись нсколько дней въ Анурадапур, я тою же дорогой, сначала черезъ джонглю вернулся въ Канди, а потомъ по желзной дорог въ Коломбо. Оттуда я слъ на пароходъ, который черезъ тридцать часовъ перевезъ меня на Тутикоринъ, первую южную гавань Великой Земли.

В. Верещагинъ.

‘Русская Мысль’, No 12, 1885

МСЯЦЪ НА ЦЕЙЛОН

I.

II.

III.

IV.

V.

Читайте также: