I.
I.
Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона, т. XVIIIa (1896): Малолетство — Мейшагола, с. 659
II.
II.
В. М. Бокова.
Русские писатели. 1800—1917. Биографический словарь. Том 4. М., ‘Большая Российская энциклопедия’, 1999
Марков В. Л.: биографическая справка, Марков Владислав Львович, Год: 1999
Время на прочтение: 3 минут(ы)
Марков (Владислав Львович) — беллетрист, старший брат Е. Л. Маркова. Нап.: ‘Просветитель’, пов. (‘Отеч. Зап.’ 1864, No 4), ‘Лето в деревне’, пов. (ib., 1862, No 3), ‘Кто любит?’, пов. (ib., 1866, NoNo 10 и 11), ‘Курские порубежники’, историч. ром. (‘Рус. Вестник’, 1873 и отд. М., 1874), ‘Однодворцы’, пов. (‘Наблюдатель’, 1882, NoNo 1—6), ‘Знакомые люди’, ром. (ib., 1884, NoNo 7—12), ‘Мечты и жизнь’ (‘Рус. Обозр.’, 1895) и др.
МАРКОВ Владислав Львович [10(22).8.1831, с. Богородицкое, Щигров. у. Курской губ. — после 1905], прозаик. Брат Е. Л. Маркова. В молодости был на воен. службе (вышел в чине штабс-капитана). В кон. 70-х гг. — 1-й пол. 80-х гг. мировой судья в г. Щигры (в 1884 поч. мировой судья и уездный гласный уездного земского собрания), затем мировой судья и пред. мирового съезда в Изюм. у. Харьков, губ. С сер. 90-х гг. жил в Змиев, у. Харьков, губ.
По свидетельству М. (письмо к А. С. Суворину, 1879 г. — ЦГАЛИ, ф. 459, оп. 1, No 2543), в 60-е гг. он сотрудничал в газ. ‘С.-Петерб. вед.’ (публ. не выявлены). В эти же годы напечатал в ж-ле ‘Отеч. зап.’ пять повестей из жизни помещичьих усадеб и провинции: ‘Лето в деревне’ (1862, No12), ‘Домашний учитель’ (1863, No 3), ‘Просветитель’ (1864, No 4), ‘Глухие места’ (1865, No 2—3), ‘Кто любит?’ (1866, No 5—6).
Написанные с явной ориентацией на И. С. Тургенева, вплоть до прямых реминисценций из него (конфликт между растерявшим идеалы молодости героем, ставшим либо циником, либо слабым и благодушным обывателем, и героиней — цельной и самоотверженной натурой), произв. М. могут содержать и полемику с образом ‘тургеневской девушки’: так, Елене Стаховой (‘Накануне’) М. противопоставляет более реальный, по его мнению, тип светской девушки, ‘не способной на труд и на жертву’ (‘Лето в деревне’). М. предпринял попытку создать и положит, образ — человека деятельного, практического, но глубоко и тонко чувствующего (‘Кто любит?’).
В 1873 опубл. в ж. ‘Рус. вест.’ (No 5—7) ист. ром. из времен ‘смуты’ ‘Курские порубежники’ (отд. изд. — М., 1895, СПб., 1898, с небольшой переработкой). В 1879 предложил Суворину свой ‘profession de foi’ (символ веры) — ром. ‘Деревенские люди’ для публикации в газ. ‘Нов. время’, направлению к-рой ‘сочувствовал’ (см. указ. письмо к Суворину), однако он напечатан не был (рукопись, а также ответ Суворина не обнаружены). В письмах к издателю ‘Нов. времени’ М. довольно пространно выразил свое отношение к совр. лит-ре. В частности, он писал: ‘По какому праву наша беллетристика интересуется жизнью и типами простого народа … преднамеренно пренебрегая нашим образованным обществом? … Почему наша ‘либеральная’ критика набрасывается враждебно на беллетристов, сколько-нибудь справедливо относящихся к нашей интеллигенции, если только это не та ‘интеллигенция’, к-рая ‘идет в народ’, развращает все, что только сможет развратить, и проповедует свои непримиримые учения…’ (ЦГАЛИ, ф. 459, оп. 1, No 2543, л. 3—5 об.).
В произв. 80-х — 90-х гг. постоянно выражал острое неприятие ‘практицизма’, материализма и либерализма: ром. ‘Однодворцы’ (‘Набл.’, 1882, No 1—6), ‘Знакомые люди’ (там же, 1884, No 7—12), ‘Мечты и жизнь’ (РО, 1895, No 5, 6, 7—12, отд. изд. — СПб., 1895, 1897), ‘В уездной глуши’ (СПб., 1903), циклы рассказов: ‘Уездное захолустье’ (‘Набл.’, 1883, No 11—12, ‘Труд’, 1890, No 23, ЛПГ, 1884, кн. 2), ‘Деревенские рассказы’ (PB, 1897, No 1, 2, 6).
Ист. романы М. — ‘Лихолетье’ (ИВ, 1882, No 1—12, отд. изд. — СПб., 1897), ‘Рассвет (Предки в трудное время)’ (PB, 1903, No 6—11, 1904, No 6—9, 1905, No4—10) — дали основание назвать его ‘залежалым романистом загоскинской школы’: ‘Все, и даже библиографы считали его давно умершим, а он вдруг объявился… после долголетнего безмолвия, и с необычайной плодовитостью стал наполнять своими завалящими романами журналы, нуждавшиеся в материале’ (Михневич, с. 141). Обращаясь к сложным периодам рус. истории — ‘смуте’, началу правления Петра I, М. стремился доказать, что ‘здравый нар. смысл устоял в продолжении длинного ряда тяжелых испытаний. В опыте этого печального трудного времени ‘шатания’ Рус. государства совр. русский человек может извлечь полезное для себя трезвое поучение и правду’ (‘Курские порубежники’, с. III). Владея ист. материалом, М., однако, не избежал недостатков расхожей ист. беллетристики — излишней подробности описаний (особенно бытовых), условного историзма, литературности характеров, непременного присутствия слащавого любовного сюжета.
Лит.: Орлов А. С, В. Скотт и Загоскин. — В кн.: С. Ф. Ольденбургу. К 50-летию науч.-обществ. деятельности, Л., 1934, с. 420, Орловский край в худож. лит-ре, в мемуарах и письмах писателей, Орел, 1972, с. 49—50 (библ.), Баскевич И., В. Л. Марков. — В его кн.: Курские вечера. Лит.-краеведч. очерки и этюды, Воронеж, 1979, с. 43—45. Брокгауз, Венгеров. Источ., Гранат, Мезьер.
Архивы: ЦГАЛИ, ф. 2, оп. 1, No 440 (ст. М. ‘Впечатления и записки’), ф. 459, оп. 2, M 537 (письмо к А. С. Суворину, 1879 г.), ЦГИА, ф. 1343, оп. 25, д. 1617 (дело о дворянстве, м. с.*) [справка H. M. Корневой].